Иван Иванович Козлов «Бейрон»

Печальное зрелище представляют собой поэты второго ряда Золотого века русской поэзии. Если прежде, во времена Ломоносова и Державина тяжёлый силаботонический стих несёт в себе воспоминание о древнерусском языке и исполнен эпической силы, а немедленно после явления Пушкина язык поэзии становится современным, то поэты, родившиеся чуть раньше Пушкина, оказались в тяжком положении. От старого они ушли, а к новому прибиться не сумели. Сегодня плоды их музы кажутся старомодными и смешноватыми, их патетика исполнена пошлости, в которой они не повинны. Но как без смеха читать фразу: «Он арфу хватает дрожащей рукой»? И на таком уровне написана вся поэма. Слепое преклонение перед гением английского поэта, в то время, как Пушкин даёт безжалостную характеристику Онегину: «Ужели просто байронист?»

Да, просто байронист. Уже тогда, в половине XIX века Козлов поставил себя во второй ряд, и, если бы не «Вечерний звон», то все его эллегии и стансы были бы давно и надёжно забыты. И небольшая поэма о лорде Байроне как нельзя лучше показывает тщету жизни во втором ряду.