Аркадий и Борис Стругацкие «Отягощённые злом, или Сорок лет спустя»

Книга очень глубокая, сложная, неоднозначная, противоречивая, выдающаяся. Заставляет задуматься о таких вечных вопросах, как добро, зло, как одно изменяется и перерождается в другое. Затрагивается тема учителя как носителя каких-то глубоких знаний, принципов, мудрости, тема противостояния толпы и Человека, тема предательства.

Несколько отдельных историй, сюжетов переплетаются в одно целое, сходятся в одной точке. В этом сложность для читателя — роман тяжело воспринимается, повествование перескакивает с одного на другое, из одного времени — в другое, потом — в третье. Сложно переключать внимание. Не сразу понятна взаимосвязь персонажей. Это не та книга, которую удобно читать вечером после насыщенного трудового дня, перед сном. Она требует взаимодействия с читателем, работы с его стороны, ответной реакции, размышлений и оценки. На многие вещи даются только намёки, и связать одно с другим предлагается самому читателю.

Возникает некоторое ощущение сумбурности повествования. С точки зрения художественной целостности произведения сумбурность эта здесь как нельзя кстати — это не случайность и не недоработка, это литературный приём. Он передаёт характер романа, позволяет погрузиться в него. Но с точки зрения восприятия читателем это осложняет и запутывает.

В книге предлагается неожиданная трактовка известных библейских событий. Здесь же мы находим продолжение, дальнейшее развитие этих событий, Христа такого, каким он стал — неузнаваемый образ Демиурга. Если бы не известный монолог Агасфера Лукича, догадаться об этом было бы почти невозможно. Показана цикличность исторических событий на показательном примере: учитель и его ученики — предательство.

В целом впечатление от прочтения тревожное, мрачное. Некоторые вещи (для меня лично) до сих пор так и остались непонятными. В частоности, зачем Рабби/Демиургу было нужно изобразить предательство?

Вообще же, образ Демиурга (даже там, где он Рабби) пртиворечит Христианским канонам, вызывает какой-то протест и несогласие.

Очень неоднозначное произведение. Оно не отличается легкостью прочтения, но в нем заложен внутренний смысл.

Еще один вариант развития нашего, на момент написания романа социалистического общества. Не очень положительный вариант. Появление в обществе, в котором вот вот наступит коммунизм организаций молодежи, которые уходят от цивилизации, не хотят работать и живут по своим законам. Это кризис в педагогической сфере.

Герой, о котором ведется повествование — самый обычный человек, востребованный в этой жизни, к нему относятся с уважением, он заслужил это своей жизнью. «Заслуженный», так говорили в советское время. Но он бросает все это ради того, чтобы вмешаться в действия общественности по отношению к молодежной организации «Флора» и гибнет за свое дело. Роман показывает, что есть еще такие люди среди нас...

Очень запомнились слова о том, что не можем мы делать просто добрые дела, они получаются у нас отягощенные злом. У меня есть любимая пословица: «Не делай людям добра, как бы не было тебе зла». И часто в жизни так и получается. Это очень и очень грустно...

Очень сильно противоречивые чувства... Начинается всё прекрасно, это практически лучший поздний роман братьев. Сюжет, персонажи, взаимоотношеия и прочие приключения лицеистов и «учителя и ученика». Правда, я был практически в восторге. Да и проблема хиппующей молодёжи поставлена неплохо — вследствии провальной молодёжной-пропагандисткой политики в позднем СССР, в 88-ом это, думаю, читалось очень актуально.

Но авторы зачем-то решили нагрузить историю «смыслом» и философией в ущерб повествованию. При всём уважении к Стругацким, я всё равно удивляюсь тем, кто превозносит у них прям какую-то глубочайшую и мудрейшую философию — по факту вся она у них укладывается в стандартные рамки банального гуманизма и вообще ничего нового и необычного они по этому поводу не написали и не преподнесли. Если что, я не имею ничего против философстования в художественных книгах и мне любопытно почитать мысли авторов о всяком-разном, но только если оно не делает книгу хуже и дополняет произведение. Вот истории и фантастика у Стругацких — восхитительные, стоило, наверно, концентрироваться на них.

При прочтении складывается впечатление о некоторой вторичности романа в отношении «Хромой судьбы», будто все не сказанное по разным причинам там, досказано здесь. Тот же конфликт творческой личности/интеллектуала/социальной группы с государством, только без хэппиэнда хотя-бы в одном из паралельных слоев повествования. Но тут присутствуют и другие конфликты, представляющие несомненный интерес для читателя.

Может ли Зло творить Добро? Да! — уверенно отвечает в первой половине века М.Булгаков, его Воланд единственный кто творит добро в «Мастере и Маргарите». А можно ли вообще отделить первое от второго? — отвечают Стругацкие в конце века. Демиург — вещь в себе, мы его оцениваем с позиций антропоцентризма, наших этических установок «здесь» и «сейчас». А демиург вообще-то способен изменять физические законы, если его попросить и он поймет чего от него хотят.

Из этого, если можно так сказать, появляется другой конфликт — альтернативных историй. Что такое история? Это такое представление о происхождении «сейчас», которое принято в определенном обществе и зиждется на не подлежащих сомнению фундаментальных мифах. В романе мы как раз имеем дело с альтернативной мифологией, только одна — мифы прошлого, другая — мифы будущего. Христианство, ислам и иудаизм имеют общие корни в мифах, которые не имеют ничего общего с объективной действительностью, любой критический разум прийдет к такому выводу при беспристрастном их анализе. Альтернативная трактовка мифа Стругацкими может ли стать фундаментальным мифом, который будет принят массовым сознанием и станет основанием Новой Истории? Нет! В нем нет созидательного начала, нет фундамента, на котором могла бы быть построена Новая История. В ином плане романа живет альтернативный миф будущего — таким мог быть Советский Союз в середине 21-го века если бы у Горбачева все получилось. Своеобразное Откровение от коммунистов, проекция перестроечного общества в ближайшее будущее. И объеденяют альтернативные мифологии личности (если их так можно назвать) Демиурга и Агасфера.

Третий и не последний конфликт — конфликт цели и путей ее достижения. Всяка ли цена приемлима за достижение цели? Ведь казалось бы Цель Всей Жизни при приближении может оказаться мелкой и ничтожной, а все из-за неправильной оценки перспективы, оптического обмана зрения. И достигнув ее находишь пустоту, как наш герой-ученый-астроном. А что Агасфер, коллекционер человеческих «теней»? Какая у него цель, и какую цену платит он? Его коллекция людских страстей похоже может травмировать и заразить гангреной самого Демиурга, ведь отсек он себе конечность, побывавшую в портфельчике.

В целом роман — попытка описать крушение мира. Роман-катастрофа, тайфун, в спокойном центре которого Демиург и Агасфер плетут нити судьбы мира.

«От Отягощенных Злом, через Поиск Предназначения к Бессильным мирам сего...» Так гласит одна из аннотаций одного из трех этих произведений, которых я отношу к попытке романов-реализмов, вроде «Хромой судьбы» и «Дьявола среди людей», ну, и «Подробности жизни Никиты Воронцова» с, безусловно, «Градом обреченным». Более всего из этого реалистического сегмента нравятся роман «Хромая судьба», повесть Аркадия «Дьявол...», идеи которого использовал Борис Натанович в «Поиске предназначения», который понравился из всей поздней тройки произведений более «Бессильных...» и данного произведения, и, конечно же, «Град...» — вершина творчества братьев.

А «Отягощенные...», «Поиск...» и «Бессильные...» — гораздо слабее. К сожалению. Идеи в них, серьезные, нефантастические, как и фантастические довольно слабы и вторичны, весьма туманны. Присутствует ненормативная лексика и некий огромный вал-ком всех этих смысловых отягощений, которые и создали у меня именно такую оценку именно этих трех повестей-романов-реализмов Стругацких.

Я бы не стал писать отзыв на «ОЗ», если бы не одно «но», произошедшее совсем недавно. А именно оно заключалось в том, что после интервью братьев об их «Граде», я наткнулся на два видео уже от господина Кургиняна, называемого нашими оппозиционерами-внесистемниками «главным пропагандистом Кремля». Нет, не политики там было... По крайней мере, частично. Нет, не о политике собираюсь заводить речь и я. Дело в том, что в двух этих видеозаписях, просмотренных мною, речь шла, от Кургиняна, именно о Стругацких и их творчестве, которое он умудрился назвать «специлужбицким», «агитационно-антисоветским» и, что меня просто свалило с ног, все их творчество целиком он охарактеризовал одной фразой, в конце самой подробной записи, — «а все их творчество в литературе ничто. Ничто. Ничто».

Думаю, это по крайней мере не очень уважительно — ладно еще первое видео, короткое, где Кургинян не особо раскрыл свои мысли,- но так называть весь жизненный путь при еще тогда живущем Борисе Натановиче — нет, это уже слишком. Выделив и, видимо, прочитав только подобные произведения братьев, Сергей Ервандович говорил только о «КОМКОНах-спецлужбистах» и «злых Прогрессоров» с «ужасающим Институтом Экспериментальной Истории» (на которые, кстати, всегда нужно смотреть двояко, чего, видимо, и пытались добиться авторы, ну, и исходить от их комментариев к произведениям, интервью, жизни — уже многое объясняет упомянутое мною видео-интервью о «Граде...»). Но основой всего этого что в первой, что во второй записи, Кургинян выделял, что «все политики, включая, ОСОБЕННО включая Гайдара, все эти политики шоковых терапий, расстрельщиков русского Белого Дома и разрушителей Советского гос-ва были идолопоклонниками Стругацких, их метафизики — представляете, они считали это метафизикой! — и считали свое дело правым, ведь они в своих умах и по убеждению были Прогрессорами». Не буду споить с этим утверждением, ибо мало знаю, пока не занимался данной тематикой, и о деятелях советской-российской политики 80-90-ых, и о более подробной деятельности самого господина Кургиняна. Да, соглашусь, на Стругацких есть разные мнение, в том числе и видящее в их творчестве истинный фашизм; возможно, они были и антисоветчиками, но, по мне, не такими ярыми и вполне патриотами; конечно, в их творчестве есть более-менее антисоветская литература, но они уж точно не рассматривали свои книги и свой великий цикл «Мир Полудня» как пропаганду для взращивания поколения, уничтожившее бы их государство аля «Империю Зла». Но, извините, а сколько таких писателей вообще? Что в самом Советском Союзе, что и тех, кто был вынужден его покинуть? Многие из них, по крайней мере, Советскую власть не очень одобряли. Да тот же Солженицын! Патриот? Думаю, Сергей Ервандович согласился бы. Оставил литературное наследие? Еще какое! Но его «В круге первом» ГОРАЗДО более антисоветский, со своими зернами дробления Союза... Да и к чему я, если утверждал, что не буду о политике? Да о явном противоречии в словах оратора, ведь, если Стругацикие — жалкие ничтожества в литературе, мелкие людишки, поклонники спецлужбизма, то как они, НИЧТО, смогли повлиять на Красную Империю, умы ее технократичной интеллигенции, развратив ее и поставив ее на путь «либеральных Прогрессоров»? Не понятно.

Ну, и напоследок... Можно говорить, что в Советах было мало фантастики, особенно зарубежной — только «прогрессивные», и то не целиком; можно утверждать, что Стругацкие, современном языком, «раскручивали» себя и наговориться можно до бог знает чего еще, и все будет правдиво, но до определенной степени, но Борис и Аркадий Натановичи Стругацкие будут и есть классиками советско-российской и мировой литературы, не просто фантастики, в принципе, которых будут и переиздают уже не раз, в том числе и на Западе, где они являются и признанными фантастами и обладателями различных наград и премий. Так что пусть политиканы будут поменьше лезть в литературу со своими поисками виновников всего. Для начала, как говорится, нужно посмотреть в зеркало. От себя добавлю, что иногда надо заглядывать и в диплом.

Красноречивая демонстрация полного убожества мировоззрения т.наз. «шестидесятников». Стругацкие — советские интеллигенты, в этом причина их безумной популярности, в этом же их основная беда. О какой-то «философии» в контексте творчества Стругацких говорить просто смешно. С таким же успехом можно назвать Ленина-Сталина «известными философами, борцами с идеализмом». Поражает какое-то злобное, торжествующее антихристианство книги. Вообщем, сатанизм какой-то.

Впервые прочитал роман в номерах «Юности». Только почему-то они попали мне в руки с опозданием месяца в три, июньский номер лишь в сентябре, июльский — соответственно, в октябре. А может быть, и оба одновременно; не помню. А ведь я покупал их не где-то из-под полы, не на толкучке — в киоске Союзпечати.

Я был сильно разочарован. Содержание совершенно не совпало с ожиданиями. Повторяю, шел 1988 год. Уже были опубликованы «Доктор Живаго» и «Собачье сердце», «Мы» и «Дивный новый мир», «Защита Лужина» и «Жизнь и судьба», «Чевенгур» и «Котлован». Не всё из перечисленного я уже прочитал на тот момент, но очень чувствовал, какой градус был задан всеми этими публикациями. А что было у Стругацких? Показавшаяся совершенно газетной Флора, герои с идеями, которые сильно проигрывали не только «полочной» литературе 30х — 40х — 50х годов, но самой действительности. Ещё в романе были какие-то упоминания Сталина, Гитлера, Ницше. Сдуру я решил, что это и было главной фишкой, в первую очередь только такие моменты и вылавливал в тексте. «Дас моторрад унтер ден фенстер ам зонтаг морген». И т.п. и т.д.

Но лет через 20 я перечитал роман уже в книжке (это был том «Миров братьев Стругацких») и пришел к выводу, что ранее был чересчур придирчив, строг, сам под сильнейшим влиянием газеты. Что роман не так уж плох, что он вполне читабелен. Но не более. Про выстраданность и итоговость я тогда просто не подумал.

И вот, не знаю почему, я взялся перечитать его ещё раз. В процессе вдруг вспомнил уже давний 1988 год, как мы тогда ждали — нет — требовали перемен, думая, что перемены могут быть только непременно к лучшему (о идиоты! о глупцы, глупцы…) И опять впечатление было очень сложным. Флора опять казалась газетной. Учитель, Демиург, Агасфер — тоже газетными, задуманными интриговать читателя, но — совершенно не интригующими. Упоминания Сталина, Гитлера, Ницше выглядели совершенно ничтожными. Т.е. это был полный провал? Как бы не так! Всё-таки подействовала хитрая, трёхслойная композиция романа. Мой добрый совет всем, кто хочет извлечь что-то поучительное из ОЗ: читайте внимательнее. Упомянутое в одном месте может аукнуться в другом. Это метод Стругацких. Он не всем может нравиться, однако в моем случае он сработал. Я даже вынес для себя некую мораль: как и две тысячи лет назад, чтобы получить широкое признание, индивид должен принять мученическую смерть...

Этот необычный роман написан в форме трех Евангелий от трех авторов.

Причем первое Евангелие от встречи скорее с Демиургом-Разрушителем.

Второе от встречи с Творцом- Созидателем.

И третье — от очень необычного персонажа, названого авторами Агасфером.

Первое Евангелие — показывает низменный уровень человеческой души. Втрое — диапазон между добром и злом в наших душах. А третье — дает потрясающе необычную трактовку библейских событий.

На мой взгляд, роман гениальный. Рассчитан, конечно, на очень подготовленного читателя. Рекомендую к прочтению всем думающим людям.

Заметил, что мой отзыв продолжает тему предыдущего. Ну что же, хорошо, когда есть единомышленники. Моя оценка 10 из 10.

Очень непростая вещь.

С одной стороны, очень эпатажная по отношению к Святому Писанию — и, честно говоря, я бы поостерегся ее рекомендовать воцерковленным людям. Многое может не понравиться, да и просто показаться оскорбительным.

А с другой стороны, книга несомненно гуманистическая (кстати, к вопросу о том, кто ближе к Богу — добрый умный атеист или верующмй фарисей?). И здесь как бы подводится главный итог — для переделки мира в лучшую сторону прежде всего нужны Учителя.

Но, возможно, это только мое мнение об этой книге.

И еще подкупает в ней фирменный «стругацкий» юмор и отменные главы, в которых действие происходит на Востоке во времена ранних религиозных войн между мусульманами.

Читал в «Дневниках» Б.Стругацкого, что первоначально планировался совместный с братьями Вайнерами фантастический детектив о скупщике человеческих душ — к сожалению, ненаписанный. Многие моменты оттуда и вошли целиком в ОЗ... Хотя при этом. честно говоря, как-то зыбкой мне представляется трансформация Иоанна в похожего на артиста Евгения Леонова Агасфера Лукича.

Читать безусловно стоит. И крепко думать над прочитанным.

Мдя, вот уж точно, «евангелие от АБС». Зря Стругацкие взялись за эту тему, чужая она для них. А если авторы пишут, что «Божественная комедия» — не более, чем политический памфлет... Лучше бы промолчали и не позорились, если не понимают.

А переосмысление всех этих гностико-манихейских ересей (материальный мир — зло «по определению») — «скучно, нудно и неинтересно». В 1-4 веках н.э. всё уже было обговорено — на более высоком философском уровне.

Как-то раз забрёл в нашу жизнь Демиург. Слегка мрачный, несомненно пугающий и с налётом инфернальности. Впрочем, видимо, таков тот мир, в который он явился, и Демиургу приходится соответствовать. При нём — личность вертлявая, скупкой душ промышляющая, которая по ходу повествования вдруг оказывается... сразу двумя новозаветными персонажами. Две тысячи лет прозябания во мраке и кровопролитиях истории не лучшим образом сказались на всезнайке с портфелем: своего давнего врага он не погнушался зарезать, узрев, что тот внезапно уверовал в Бога перед кончиной и просит Его о встрече. Да и сама евангельская история в интерпретации Агасфера Лукича выглядит подгаженной, насыщенной семенами ереси, которые не замедлили прорасти. Поистине, к нему подходит образ «обезьяны бога» (ну, вы понимаете, кто это). Еретические вещи окружают и обиталище Демиурга (чего стоит только картина «Сусанна и старцы», да и о значении другого «статусного» хлама можно пофантазировать). Он когда-то действовал под именем Христа и под множеством иных имён, да вот только кем его видят окружающие, и что творят во имя его?..

В роли же Христа выступает ныне совсем другой персонаж, за которого говорят его действия и его культурный багаж. Не буду называть имени, думающий да отыщет.

Роман обладает тремя слоями сюжета: один — «евангелие от астрофизика», второй — «евангелие от студента» (и почему у него фамилия Мытарин, кто бы догадался?!), третий — «евангелие от Агасфера» со вкраплением истории одной малоизвестной аравийской секты. Стругацкие предлагают сравнить «достоинство» действующих лиц по их деяниям, в каждом слое у них существует идея инакомыслия и отношения к нему. В роли оценщика выступает отнюдь не Демиург, хотя у него вроде бы права больше. Он спокойно принимает всех просителей и даже даёт им возможность поиграть в мир своей мечты (почему-то потом они сожалеют). Это вот его служители могут порываться отказать («Повторяю: ты не нужен Рахману!»), если проситель кажется им каким-то совсем негодным.

У астрофизика камнем преткновения становится одна научная гипотеза, за подтверждение которой он готов пожертвовать тем, что сам не понимает. Один из его знакомых, упомянутый в речи героев, сменял ум на здоровье и в итоге пошёл по наклонной. Оба, в каком-то смысле, тоже теперь «обезьяны Бога», как и прочие квартиранты Демиурга.

В обществе «40 лет спустя» устоям общества противостоит тунеядствующая коммуна «детей цветов», вокруг понимания жизни которых разворачивается конфликт сторон. Показательно, что из этой коммуны к Демиургу на приём никто не приходит: они в своём существовании не знают Бога.

Книга рассчитана на начитанных и «отягощённых злом мира», размышляющих о судьбе его. В ней многократно даётся почва для диспута об ответственности, о правах человека, об уважении к личности и о том, что же всё-таки делает «двуногое без перьев» Человеком. Поднимается тема места Учителей в жизни. И того, зачем в обществе «хирурги и костоправы», а зачем «терапевты». И что бывает, когда первые подменяют собой вторых.

Глубокий философски-социальный роман!

Конечно же не без оговорок. Во-первых представители «флоры» (

И конечно же рукопись, оказавшаяся в руках Мытарина, повествующего о событиях. С начала воспринимаемая и нами и им как некое наполовину художественное произведение, она в итоге невероятным образом сливается с его собственной жизнью.

В этом произведение авторы подталкивают нас вместе с ними не только искать ответы на извечные вопросы Добра и Зла, Учителя и Ученика, но и (что больше всего меня поразило) пытаются взглянуть на исторические события с совершенно неожиданной точки зрения, предположить альтернативный их смысл, который, как мне кажется, больше похожи на правду, чем то, что мы привыкли называть историей.

О Демиурге ничего не скажу, что б не портить интригу тем, кто ещё не читал :wink:

Отдельное слово о построении повествования: сюжет, я бы назвал линейно параллельным, как в «Мастере и Маргарите», и поначалу читать немного сложно, но под конец невозможно оторваться и читается на одном дыхании (аналогичная картина у большинства произведений Стругацких)

Увы, не понравилось. Совсем. Больше всего раздражала именно отсылка к Булгакову. Показалось очень вторично.

Удручает.

Во-первых, не понравилась сама манера повествования, в виде дневниковых записей прерывающихся не пойми чем и, практически, никак ни связанных.

Во-вторых, раздражает полная бессюжетность, роман просто ”ни о чем” . Где интрига, интересные герои? А нет их.

Из всех прочитанных книг Стругацких этот роман вызывает, пожалуй, наибольшее количество противоречивых эмоций и суждений. Не всего, а именно — противоречивых. Я бы даже сказал, что при осмыслении прочитанного роман вызывает некие противоречия внутри — в голове или, быть может, в сердце.

Ознакомившись с отзывами лаборантов, понял, что не один я. У многих впечатление примерно такое же. А причина, вероятно, кроется в излишней политизированности этого романа, в излишней, может быть, его конъюнктурности.

Ни для кого не секрет, что Стругацкие, при всей их нацеленности на будущее, писали всё же о современности. Писали они прежде всего о современниках, об окружающих их людях, брали всё хорошее и экстраполировали это на прекрасный мир будущего, вычленяли плохое, указывали на это и надеялись, что эта самая скверна останется в прошлом. Где-то подсмеивались («Понедельник»), где-то саркастически критиковали («Сказка о тройке»), где-то выводили в абстракцию («Миллиард лет»), где-то признавали, что, вероятно, это присущая человеку безысходность («Град»). Но так или иначе, надежда на будущее всегда есть. Надежда эта местами, быть может, и слабенькая, едва теплится, но тем не менее угадывается между строк.

Впрочем, мы немного отвлеклись. Итак, Стругацкие — это певцы будущего и свидетели современности. И данное произведение — не исключение. Однако здесь идеология их сыграла с ними злую шутку. Почти тридцать лет — практически весь совместный их творческий путь — по причинам вполне понятным вынуждены были авторы сдерживать свой политико-социальный пыл. Нельзя было напрямую и едко выразить всё то, что они думали о некоторых пороках окружающей их действительности. Многое им позволялось, многое они умело вуалировали, многое нет-нет да получалось вставить. Но — не всё, кое-что так и оставалось в секретной шкатулке нереализованных идей. А что-то, как в случае с «Градом», писалось так, как того требует душа, но изначально понималось, что написано это будет, что называется, в стол.

Сегодня принято писать, что были Стругацкие диссидентами, что люто-бешено ненавидели всё советское, однако мне такая мысль кажется абсолютно ложной. Поэтому и упомянутую секретную шкатулку нереализованных политических идей и сюжетов Синей Папкой называть как-то неправильно. Не было это заветной мечтой их или делом всей жизни. Если уж говорить об истинной их мечте или о деле всей жизни, то гораздо правильнее обратиться к книгам о Мире Полудня. А политическая сатира, политическая драма или трагедия — это лишь один из многочисленных аспектов их творчества, тема далеко не первостепенной важности и значимости, тема, если уж на то пошло, навязанная им объективной действительностью, тема неизбежная, но обусловленная повседневной реальностью, без принятия, осознания и критического отношения к которой существовать здесь и сейчас попросту невозможно.

Впрочем, мы опять отвлеклись. Итак, Стругацкие — не только мечтатели о будущем, но и летописцы современности. Но современность, как мы знаем, далеко не всегда бывает радужной и радостной. Зачастую она бывает серой и даже мрачной, а иногда — жестокой и беспросветной. И, как тогда, так и сейчас, не обо всём этом можно свободно говорить.

Ситуация в корне изменилась во второй половине 80-х: многое стало можно, говорить в полный голос стало ещё не совсем безопасно, но уже почти приемлемо. Как дорвавшиеся до сладостей ребятишки, как выпущенные из клетки вольные звери, авторы выплёскивали на страницы скопившиеся за годы эмоции и мысли.

Но вот ведь незадача, вот ведь казуистическая ловушка — описывая изменившуюся до неузнаваемости современность, пытаясь разобраться в перевёрнутом с ног на голову мире, невероятно сложно отличить чёрное от белого, тернии от звёзд, злаки от плевел. Настолько сложное это было время — вторая половина 80-х — что даже мы, сегодняшние, затрудняемся с объективной оценкой. Думается, что если бы АБС здравствовали сегодня, то и они, спустя даже целых тридцать лет после описываемых событий и тенденций, не смогли бы без предвзятости обозначить имя той эпохи.

Поэтому и книга эта получилась неоднозначной и противоречивой — причём не только по тогдашним воззрениям, но и по сегодняшнему разумению.