К.А. Терина «Все мои птицы»

Сборники рассказов я обычно читаю выборочно, не припомню такого, чтобы весь сборник был выдержан на одном высочайшем уровне, но в рамках Книжного клуба Фантлаба ничего пропускать нельзя. Сборник «Все мои птицы» не произвёл впечатления, что рассказы и повести в него тщательно отбирались и компоновались в соответствии с некоей заложенной изначально идеей. Просто сборник рассказов и повестей разных лет, разбитый на три части — «Люди», «Чудовища» и «Боги». Забегая вперёд, скажу, что именно третья часть произвела на меня наиболее благоприятное впечатление. Но есть всё же у произведений под обложкой с кружащимися птицами и общие черты и особенности. Во-первых, это женская проза. И это не хорошо и не плохо. Просто красивые узоры из слов, затейливые орнаменты сюжетов, впечатляющие завихрения идей и управление читательскими эмоциями явно преобладают над холодными линиями кристальной логики развития сюжета, объяснимостью поступков персонажей, да и просто чёткой последовательностью событий. Во-вторых, многие вещи в сборнике обрывочно-фрагментарны, нам не показывают с чего всё начиналось, да и финал, зачастую, отсутствует. В-третьих, здесь настоящее раздолье для любителей поискать глубинный смысл в нескольких вариантах, большинство из которых в авторскую голову едва ли приходили. Каждый читает немного своё. В-четвёртых, по большей части все произведения сборника печально-тоскливы. Смерть, разрушение, увядание, страх потери, боль утраты. Не для развлечения, короче.

Положа руку на сердце, рекомендовать для прочтения могу следующие вещи:

«Бес названия». Идея управления другим человеком с помощью текста, написанного с намеренными ошибками, слишком необычна и красива, надо признать.

«Песни снежного кита». Поэтично, экзотично и романтично. Западает в душу.

«Ыттыгыргын». Необычная идея, отличный финал, наконец-то оптимистичный, да и просто красиво написано.

Активно не понравилась только «Элегия Канта». В духе «Ехал зомби через зомби. Видит зомби — в зомби зомби...»

Рекомендовать сборник не буду. Всё же чтение довольно специфичное, но о потраченном времени не жалею.

Терина К.А. «Все мои птицы»

___________

Эпиграф: Люди, не бойтесь обращаться к неврологам и психиатрам. Возможно, от полноценной здоровой жизни вас отделяет всего одна таблетка в день.

___________

С одной стороны, очень неровный по качеству сборник. Отдельные рассказы читать приятно, другие ничего кроме недоумения не вызывают. Впрочем, чего-то другого было бы сложно ожидать. Под одну обложку собраны рассказы очень разных лет, в основном конкурсные, то есть априори, имеющие врожденные достоинства и недостатки этого формата. Среди достоинств – как правило это эмоционально сложные, технически выверенные тексты. Среди недостатков – в большинстве случаев, это не творчество, а ремесло. Создание продукта под конкретные параметры в заданных рамках. Хочешь победить – ориентируйся на предпочтения арбитров и аудиторию ресурса на котором проводится конкурс. Не самовыражение, а технические действия по построению текста, направленного на эмоциональную раскачку читателя.

С другой – за редким исключением, все тексты похожи как горошины из одного стручка. Надо признать, что у автора есть сложившийся стиль письма. Да, госпожа Терина, откровенно хромает при попытках выстроить сюжет. Да, все ее тексты, если они больше страницы это просто невнятные буквенные связки между логическими дырами. Но, вот в чем нельзя отказать, так это в авторском стиле. Собственный стиль лучше всего описывает сама автор. Цитата: «Даня любил вот так намекнуть на какие-то свои особые связи; и была у него манера использовать обороты вроде «для тех, кто понимает» или «ну, нам-то с тобой объяснять не нужно». Когда он так говорил, исчезало всякое желание переспрашивать и уточнять, потому что спрашивающий моментально выпадал из очерченного Даней круга вменяемых людей, куда был включён как бы авансом». Вот на этом же принципе строится и авторский стиль. Рваный, не законченный, логически не состыкованный текст, построенный на психологическом манипулирование на полунамеках. Подводка – «Читатель, ты же умный, ты сам все додумаешь. Не можешь? Ну извини, я для дураков не пишу». Простейший, но достаточно эффективный способ манипулирования человеческим сознанием. В просторечии именуемый – «брать на слабо». Под настроение, такой текст даже приятен – дает приобщиться к особому «клубу» высокоинтеллектуальных личностей. Это ведь так весомо ощущать свою причастность к чему-то большому, о чем намекает автор. Радоваться – а вот я догадался про что автор пишет! А вот какой я молодец.

Отдельные, большие поклонники автора, настаивают на явной аддитивность сборника. Что ж, если рассматривать по количеству страниц, то безусловно, суммарно общий объем книги равен объему размещенных в ней произведений. На этом все. На деле у нас дискретный набор историй. Большая часть из них не имеет сюжета, представляя собой просто яркие, типично женские зарисовки, призванные раскачать эмоциональные качели читателя. Вот это их однозначно объединяет. В каком бы жанре не пыталась писать автор, все у него выходит — магический реализм, что «Юмико» что «Эррата» на выходе типично женская проза, сдобренная бессодержательными псевдоинтеллектуальными играми. Здесь впору говорить не о аддитивности, а о фрактальности сборника. Если вдуматься – практически полное подобие всех историй друг-другу. Плюс регулярно повторяющие попытки автора найти «смыслы» в «словах» (фетиш — поиска смыслов присущ многим современным авторам).

Из запомнившегося:

Сборник в целом – за откровенное, местами безжалостное к читателям, раздувание количества слов и знаков в тексте. За эмоциональные самоповторы, в пределах одного рассказа. За неудачные попытки найти новые смыслы и итоговую подмену смысла в текстах на апеллирующее к эмоциям пустословие.

«Эррата» — за полное отсутствие логики, пренебрежение здравым смыслом и за неспособность автора внятно излагать свою мысль.

«Все мои птицы» — за аллегоричность в отношении сборника в целом. Вроде бы рассказ разбит на отдельные главки, но читаешь и понимаешь, что каждая из них парафраз одной и той же мысли-эмоции, да еще и написанный в одном и том же стиле. Так же и со сборником в целом.

«Элегия Канта» — как единственная история в сборнике имеющая сеттинг, сюжет, идею и героев.

«Змееносцы» — за веру в победу человеческой воли над любыми научными достижениями.

«Лайошевы пчелы» — за богатую сексуальную фантазию автора и подражание Профессору.

«Ыттыгыргын» — за авторскую фантазию в придумывании ненужных для ее истории слов и попытки поиграть в мифологию.

___________________________________

В завершении отзыва хочу поведать небольшой микрорассказ, когда-то найденный на просторах интернета:

Один наркоман был уверен, что в состоянии расширенного сознания, вызванного запрещенными препаратами, ему открывается вся мудрость Вселенной. Единственно о чем он сожалел – когда приходит в себя не помнит ничего из этих величайших откровений. А он так хотел поделиться этими сакральными знаниями с человечеством. Но технологии идут вперед, и вот, перед приемом запрещенных препаратов наркоман включил диктофон. На протяжении нескольких часов, бесстрастная машина записывала бесконечное повторение всего нескольких слов – «Как же я воняю!».

Сборник прочитан в рамках книжного клуба Фантлаба.

Своеобразная вещь, мягко говоря.

Из очевидных плюсов: красота слога, иногда впечатляющие образы (старики с птицами; котята, грезящие о Марселе), некоторая поэтичность. И, пожалуй, «Элегия Канта», как единственный рассказ где есть приемлемый нарратив.

Минусов немало: запредельная фрагментарность историй, порой откровенно утомляющая, как в «Змееносце». Обрывочность текстов — в то, что рассказы писались под конкурсы за ограниченное время я готов поверить.

Общей идеи, связывающей рассказы, нет или она крайне неочевидна. Смысл деления сборника на три разных сегмента, отсутствует.

В целом, я не поклонник образности ради образности, но многим такое нравится.

Отдельная боль, попытка автора поиграть на поле НФ в «Эррате». На мой взгляд, полностью провальная – брать логику выживания в межзвёздных перелетах, и ломать её об колено ради выжимания лишней эмоции из читателя, это не есть хорошо.

Что тут добавить…

Если хотите почитать красивые мистико-волшебные рассказы, написанные на русском языке, возможно, лучше обратить внимание на Макса Фрая и её цикл «Сказки старого Вильнюса».

Можно ли рекомендовать для прочтения? Только если вышеперечисленные недостатки для вас не критичны.

Впрочем, я не целевая аудитория подобной прозы. Следовательно, могу быть пристрастен.

Интеллектуально-фантастический сборник малой прозы «Все мои птицы» К.А.Териной составлен из историй об утрате любимого, вариантах борьбы с горем и способах научиться жить дальше, с болью в душе или без. Декорации у рассказов и повестей очень разные, от магреализма до фэнтези и НФ, но сюжетный двигатель общий: герой/героиня потерял(а) дорогого сердцу человека и пытается что-то с этим сделать.

На мой взгляд, в художественной литературе иносказание лучше прямого высказывания достигает цели при разговоре на тяжелые темы – то, что необходимо не просто принять к сведению (у мужчины умерла жена и он от горя стал бесчувственным), а дешифровать, понять (у капитана Удо Макинтоша завелся в груди птенец после инцидента с луораветланами, и затихает он лишь на Изнанке), усваивается глубже и прочнее, поскольку за счет интеллектуальных усилий делает читателя сопричастным тексту, а значит, и заложенной в него проблематике.

К.А.Терина делит истории об утратах на три категории. В «Людях» показаны человечные способы справиться с горем: умереть, поделиться болью с согласным на это Другим, принять свои эмоции и научиться сосуществовать с ними или отпустить утрату. Умирает потерявшая единственное светлое воспоминание о давней любви старушка в «Юмико». Хочет покончить с собой после внутриутробной смерти ребенка и гибели мужа, но вовремя знакомится с владельцем волшебной, прячущей эмоции шкатулки героиня «Бес названия». По принципу эффекта бабочки избавляет одноклассников от проблем, воруя у них впитавшие горе предметы, мальчик-шаман в «Никто не любит Скрябышева». Отпускают тоску по родине-Земле эмигранты на корабле поколений в «Эррате». Встает перед выбором между самопожертвованием и жертвой дочери житель биопанкового мира «Симаргла». В заглавной рассказе «Все мои птицы» подробно прописывается, какие эмоции обуревают горюющего (в виде тех или иных птичек) и чему приходится сопротивляться, чтобы не потерять себя вслед за потерей любимого и найти выход к новой жизни.

В «Чудовища» помещены истории злодеев, которые не просто не смогли принять утрату, а заставили страдать других. Особенно ужасен главный герой «Элегии Канта», наладивший в декорациях стимпанка производство механических зомби просто потому, что любимая ушла к другому. В «Морфее» вновь неумение отпустить возлюбленную, но масштаб камерный – студенческая общага – и декорации дримпанковские. «Фарбрику», честно признаюсь, я не понял; там тоже дело явно в жизненных ошибках героя, но куда делась его любимая и какие именно аспекты творчества воплощают теряющий цвета мир, картонный мир и собственно Фарбрика, мне установить не удалось. В «Лайошевых пчелах» классический сказочный мезальянс, когда простая девушка выходит замуж за чудо-юдо и оба гибнут из-за несовместимости. В «Снежинке-19» мама умирающего мальчика ради исполнения его мечты уничтожает весь мир.

В «Богах» рассказывается об участии высших сил в страданиях людей. В «Песнях снежного кита» жизнь на Крайнем Севере сводит в могилу мужчин и божеств, и остаются лишь женщины и дети, которым для выживания лучше держаться вместе и не печалиться о неизбежно преждевременных уходах любимых. В шикарных «Змееносцах» мы становимся свидетелями уничтожения биотехнологического бога, Слова-Царя, рассеявшего горе по множеству планет. В «Башне» К.А.Терина уличает демиурга в том, что Вавилонская Башня имманентна его природе. Наконец, в повести «Ыттыгыргын» люди оказываются и полем битвы, и игрушками в руках двух божественных сущностей – Кутха и Кэле.

Каждый рассказ сделан как шкатулка с секретом – хитроумно устроен, глубоко продуман и очень красиво исполнен. Автор сообщает лишь необходимый минимум информации (из-за чего часть историй умещается на двух-трех страницах), и приходится поработать головой, чтобы реконструировать, что там на самом деле случилось и чем дело кончилось. Но тем и хороша интеллектуальная фантастика, что в ней мы не только восхищаемся не-реальным, но и много думаем над текстом.

Я заберу твою боль

Двенадцатый час ночи, возле пустого перехода между станциями метро девушку ждет ребенок, боится идти один? А она уже ничего не боится, внутри все умерло, сначала буквально, когда аббревиатура ЗБ подвела итог беременности, а когда после погиб муж, она пришла сюда, чтобы сделать смерть окончательной. И нет, совсем не думает о переживаниях машиниста или уборщиков, которым придется чистить место происшествия. Бездумно берет листок бумаги с ручкой, врученные малым на выходе из совместно пройденного перехода, читает какую-то ерунду с грамматическими ошибками, которую он понаписал. На автомате, так же бездумно ставит внизу подпись — потому что это самое естественное для человека, у которого оказались бумага и ручка. «Ты подписала контракт,« — говорит ребенок.

И нет, это не очередная литературная инкарнация Мефистофеля, хотя от соблазна назвать Марка ангелом тоже воздержусь. Персонажи сборника вообще трудно поддаются классификации в категориях дуализма: «добро-зло», «плохой-хороший», «черное-белое». К слову, о цвете — К.А.Терина художница и тексты ее пронизаны синестезией: цвета звучат, слова, фразы, имена окрашены в свои оттенки, оттого нам. не имеющим аналогичных расширений механизмов восприятия, поначалу могут казаться выпендрежными и снобскими. Но если позволить волнам историй нести тебя, не сопротивляться, не пытаться логически осмыслить каждый отдельный фрагмент, если отдаться ритму повествования, то значение целого раскроется цветком. Нет, ты не ощутишь терпкость синего цвета или остроту красного, но авторская матрица наложится на твою и на выходе получишь свое. Незабываемое.

Они очень разные: магический реализм «Юмико», «Бес названия», «Всех моих птиц», «Никто не любит Скрябышева», «Лайошевых пчел», «Песен снежного кита»; киберпанк «Эрраты» и «Симаргла», стимпанк «Элегии Канта» и «Башни» , биопанк «Змееносцев», хоррор «Морфея», абсурдизм «Фарбрики». Они по большей части мрачные и разобраться в плетении связей очередного персонажа с миром всегда непросто. Они намеренно остраненны, порог вхождения в каждую из историй высок, это почти наверняка поместит сборник в число бесячих у массового читателя (который ждет уж рифмы...)

Действие рассказов К.А.Терины разворачивается в разных декорациях, меняется время, место, образ героя-рассказчика, стиль. Объединяет их одно — ощущение потери. Чувство, что из мира изъята какая-то его часть, которая может быть основополагающей, а может — почти незначащей с позиций обыденности. Но без нее все рассыпается, и сквозь зияющие пустоты, на месте которых прежде были кирпичики мироздания, теперь сквозят ветра потерь.

А теперь главное: «Все мои птицы» — не территория безнадежного горевания. Выход есть, если не явлением буквального заступника, берущего твою боль, то счастьем взорваться звездой в ненасытной утробе проглотившей тебя тьмы.