Дж. Р. Р. Толкин «Властелин Колец»

Занятно, что авторы большей части рецензий на «Властелина колец» четко разделяются на два лагеря — обожателей Толкиена и критиканов. Первые злоупотребляют эпитетами, заглавными буквами и эмоциями, вторые — ехидством и сарказмом, а временами и вовсе прикидываются, будто не понимают, что книга написана более полувека назад и судить ее надо соответственно.

Что же за роман «Властелин колец», почему он так легко захватил сердца читателей?

Не секрет, что фентези по сути своей выросло из приключенческого романа второй половины XIX — начала ХХ веков. Первые его ростки относятся еще к позапрошлому веку, а начало века ХХ дало примеры уже совершенно фентезийных произведений (привет «Ночной Земле» У.Ходжсона), хотя особенного интереса у читателя они не вызвали — время еще не пришло. Далее развивающаяся авторская мысль породила такой жанр как «Sword and Sorcery», который вполне можно принять за фентези.

Но в этих романах мечи и чудовища могут быть без малейших потерь для сюжета и общего впечатления заменены на «Кольты» и индейцев и мы получим приключенческий роман. Или на сабли и «Лепажи», тогда выйдет наполеонистика. Говард, если можно так выразиться — тот же Буссенар, только в доспехах.

Что же сделал Толкиен? Он стал первым автором (или, во всяком случае, первым, кому удалось вывести такой роман на мировой уровень), кто создал полноценную магическую реальность, живущий и развивающийся по своим законам мир. В этот мир профессор добавил героический архетип поведения, чем на полвека задал основное направление развития жанра.

Арагорна нельзя заменить на капитна Сорви-голову, это разрушит всю идею романа. Герои Толкиена — не ось, вокруг которой крутится все повествование, как это было в приключенческом романе, а органичная и естественная часть авторской вселенной. Именно это и сделало Толкиена первооткрывателем фентези. Он соединил бывшие до того отдельными тенденции и выковал из них новое направление.

В мире Средиземья герои не просто действуют в доиндустриальных декорациях. Их психология, ценности и образ действия отличаются от современных автору. Даже более того, они не укладываются в средневековые модели поведения, чего было бы логично ожидать. Их внутренний мир создан Толкиеном полностью с чистого листа.

Если провести обратный эксперимент и выдать героям Толкиена винтовки и паровозы, а то и танки, мы не получим вестерн или военный роман. Книга все равно останется фентези.

Проще говоря, главная литературная заслуга «Властелина колец» заключается в том, что автору удалось создать совершенно новый мир, где все устроено по-другому. Именно это и стало источником успеха, а не внешние проявления типа лихих заруб на мечах или магических действий.

Кстати, именно это выгодно отличает «Властелина колец» от современного массового фентези, в котором у бульварных авторов не хватает ни мастерства, ни желания создавать мир. Большинство современных авторов считают, что «создать мир» означает изобрести десяток рас (а то и вовсе «замаскировать» под них реально существовавшие культуры или мифологических существ), нарисовать карту и придумать с полсотни более-менее удобопроизносимых названий. Герои сегодняшнего штампованного фентези мыслят и действуют в большинстве своем как наши современники, в крайнем случае автор пришивает им какие-нибудь интересные черты характера, но и только.

В действительности же создание мира — это в первую очередь проработка мышления его обитателей, отличий их морали, ценностей, самоощущения. Это создание нового духовного пласта.

Именно этого не хватает в фентезийной литературе последних лет. Нас раздражают укоренившиеся типажи, стандартные модели поведения и общая одинаковость произведений.

Что ж, будем надеяться, что наследие Толкиена еще вдохновит пока неизвестных авторов и застоявшийся жанр классического фентези еще ожидает новый расцвет.

Для многих ВК это детство, какие-то воспоминания, где они сидят, лежат, под одеялом или открытым небом, у ручья или письменного стола и это здорово. Для меня это тоже во многом воспоминания о том, как я приобщился к великому, важному и т.д. Но, товарищи, позвольте, где же здесь, посреди этих бурных воспоминаний и ностальгии сам ВК? Отыщется ли? Или он неотделимо вплетен в ткань ваших воспоминаний? А как же воспоминания о самом произведении? Уберите отсюда все лишнее, оставьте произведение — какое оно у вас вызовет воспоминание? Такое ли восторженное отделимо от детства? У меня да. Скажу так, я гораздо больше раз прочел письма Толкина, его переписки с другими писателями, его заметки о языках, о мифологии и эпосе. Вот где меня пронимала дрожь, до того было мне интересно. Этот человек — твердыня, гордо возвышающаяся среди полей обыденности. Толкин любил языки, он их создавал, придумывал, сочинял, творил. Он больше многих знал о строении мифа, о его тонких гранях, о том, «щепотку» чего нужно добавить, чтобы угодить читателю.

ВК по своему строению практически идеально, добавьте туда что-нибудь, и грандиозная конструкция рухнет. Отнимите, и пропадет большая грань реальности. Эпопея практически идеальна по своей структуре и содержанию. Язык? Ну, полноте, какой язык может быть у лингвиста, знатока английской литературы, с детства увлекающегося языками? Вопрос излишен. Язык слажен так, что претензий к нему предъявить не получится, по крайней мере с нахрапа. Надо очень поковыряться и очень не полюбить это произведение, чтобы отыскать в нем затертости, как на полотне великих мастеров, сотни раз переписывающих свою картину, придавая ей идеальную огранку.

Лучший перевод для меня был и останется ГриГру, и адаптация стихов в нем, в отличии от других переводчиков не вызывает содрогания. Поэтично и пафосно, как раз в духе Мордора. Никаких белых стихов, которые здесь попросту неуместны. Если вам интересно — сравните сами и подумайте. Разница ощутима.

Я в принципе не понимаю, к чему выходят новые переводы. Ведь есть классическая троица: ГриГру, Муравьев, Кистяковский. Все они диаметрально противоположно умудряются передать картину единого мира и в той или иной мере у них это получается. И никаких «бебней-на-бугре», от которых я хватался за сердце еще в 17, лет десять тому назад. Сказать по правде, и «торба-на-круче» звучит для меня слегка безумно. Я действительно не понимаю зачем надо было переводить фамилии и названия. Чем плохо Бэггинс и Оукэншилд? Какой еще дубощит? Какой бродяжник или, простите, колоброд? Это просто не литературно! На худой конец странник, но уж никак не бродяжник. Где чувство меры у переводчика?

Интересно, а предполагал ли сам Толкин, как сильно его «Властелин колец» повлияет на окружающий мир? И я не говорю про ролевиков, оголтелых фанатов и жанр «фэнтези», нет. Это все в общем, я же предлагаю взглянуть хотя бы на частности:

• Перевод. Я серьезно, существует десяток переводов этого романа. У меня создавалось впечатление, словно Толкин – это кто-то вроде Нострадамуса в плане текстов, то есть его тоже очень сложно расшифровывать, оттого и столько попыток. И да – все переводы разнятся («И Боромир, превозмогая смерть, улыбнулся.» — Перевод В. Муравьева, А. Кистяковского; «Тень улыбки промелькнула на бледном, без кровинки, лице Боромира.» — Перевод Н. Григорьевой, В. Грушецкого; «Уста Боромира тронула слабая улыбка.» — Перевод М. Каменкович, В. Каррика; «Boromir smiled.» — Оригинал.). Но это уже стало притчей во языцех.

• В целом про жанр говорить не буду, скажу про отдельных его представителей. Н. Перумов, начав писать свой фанфик по «Властелину колец», не смог остановиться и выпустил громаднейшую фэнтезийную эпопею. В. Камша однажды пришла к Н. Перумову всего лишь взять интервью... После этой беседы она сама стала писать громаднейшие фэнтезийные эпопеи. Даже про Джорджа Р. Р. Мартина злопыхатели говорят, что не зря у него в инициалах есть «Дж. Р. Р.».

• Сэр Кристофер Ли — английский актёр, занесённый в Книгу рекордов Гиннесса как актёр, имя которого было указано в титрах наибольшего количества фильмов (290 картин), также обвинялся некоторыми не совсем светлыми личностями в том, что роль Сарумана ему досталась в основном благодаря личному знакомству с Толкином. Так сказать, по дружбе. Сам Кристофер Ли о подобных обвинениях ничего не знает, и, очевидно, ему это глубоко безразлично.

• Питер Джексон – был режиссером чуть ли не лучшего трешового кино, начал экранизировать «Властелина колец» и до сих пор не может остановиться.

• Кристофер Толкин — сын создателя Средиземья. Вот уже не один десяток лет бедняга Кристофер корпит над трудами покойного папы, выискивая ранее неизданные, неизвестные, важные работы, которые необходимо отредактировать, снабдить комментариями (объемом больше самой неизвестной работы) и подарить жаждущему читателю.

• «Моя преллллесссссть...» – это без комментариев.

• Обычные люди. Помните как это было? Прочитал томик Толкина — наркома... в смысле любитель фэнтези, жаждущий прочитать что-то похожее. Посмотрел экранизацию – отсидел себе все, что можно, ну и заодно проникся эпичностью.

Останавливаться подробно на сюжете, героях, мире, языке автора я не вижу смысла. Это уже сделали не один десяток раз, как бесплатно (то есть, на фантлабе), так и за деньги (см. многочисленные путеводители). В заключение скажу лишь, что мне «Властелин колец» в целом нравится, вот я и решил написать на него отзыв, пусть и не совсем серьезный.

Возможно, мне не повезло. Не повезло прочитать Властелина Колец в своё время (хотя впервые прочитал я его не в двадцать, и даже не в пятнадцать лет — в двенадцать), не повезло попасть под то очарование, которым это произведение покорило столь многих... Иначе бы в моей библиотеке была бы ещё одна любимейшая книга, которую перечитываешь раз за разом, испытывая всё те же эмоции. Не покорил меня Властелин Колец. Совершенно.

Да, нельзя отрицать, что Толкин создал большой, хорошо прописанный мир. И пишет он отнюдь не скучно — не тяжеловесным языком. Чтобы читать подобные произведения, нужно быть знакомым с романами девятнадцатого и начала двадцатого века. Всё то же неспешное повествование, обогащённое множеством деталей, не бросающее читателя сразу в омут событий, а медленно приводящее его в описываемый книгой мир. Поэтому неправы те, кто пишет, что Властелин неисправимо скучен. Нет, само по себе повествование Толкина не является изначально скучным или занудным. Но что же тогда не так?

То, что Властелину ставят в его высшее достоинство — его мир, для меня является его главным, сокрушительным недостатком. Странно, не так ли? Но это так, если угодно, главное даже не то, какой именно писателем создан мир. «Вселенная» может быть неоригинальна, но будет очаровывать читателя. Главное — это «живость» мира. Когда при чтении ощущаешь написанное, буквально проживаешь повествование вместе с героями. Но Средиземье не живой мир. Он мёртвый, как описанные в нём Упокоища. Он бледен и невыразителен, он совершенно не увлекателен. И я говорю не о дешёвой увлекательности бесчисленной «приключенческой» литературы, с позволения сказать. Я говорю о харизме мира, о затягивании читателя в свой омут, что порождает желание прожить в этом мире, или хотя бы увидеть все эти события воочию. Этого нет. Он совершенно не интересен. Неживые герои, или даже образы, так правильнее сказать, ибо здесь каждый герой — не многогранная личность, а качество. Это — верность, это — храбрость, это — злобность. Безликое и глупое зло, совершенно невнятное, не вызывающее и тени опаски. Чем так ужасен враг, остаётся невыясненным. Всю эпопею герои противостоят девятке призраков-фотофобов, оркам, единственным предназначением которых, по-видимому, является гибнуть сотнями от руки главных героев, и некоему Врагу, который просто есть. Угроза страшна только тем, что она угроза. Древние народы, что должны возбуждать интерес и притягивать своими тайнами, кажутся картонными декорациями, фоном, причём постоянно повторяющимся, без всяких отличий между собой. Даже то, что может вначале показаться интересным и приковывает к себе внимание, как погружённая в вечный мрак, осквернённая Мория или древний лес исчезающих энтов, едва начав открываться, замирает и остаётся невыразительной пустотой. Заброшенный город гномов... Хорошо. Что там дальше?

История, что могла бы превратиться в великую сагу о пути в страну тайн и ужасов, когда конец уже близок и неминуем, а шанс на спасение призрачен, когда враг велик, а мечи защитников давно потеряны или затупились, главный герой в это время вынужден бороться со внешними страхами и собственными желаниями, медленно сжигая свою душу под давлением чудовищного искушения властью и могуществом... Заманчиво? Трижды да! Но нет... Этого не будет. Будет описание пути из пункта А в пункт Б, при котором ходульные герои терпят ужасные испытания – правда, в чём они заключаются, ведомо только им да Профессору.

Многие говорят о феномене «закрыл последнюю страницу и сразу же открыл первую». Но не только лишь желание вновь прочитать может заставить это сделать. А ожидание, что «вот-вот, закончится это неторопливое введение и начнётся настоящее — настоящий, драматичный сюжет, настоящие переживания, настоящие сложные характеры...», переродившееся в тоскливое недоумение — «а что это вообще было»? Столь большой потенциал трансформировался в посредственное произведение, мечущееся между серьёзной сагой и сказкой, не став шедевром ни в первом, ни во втором (хотя, возможно, во втором я не прав. Как сказка Властелин Колец и столь фантастически популярен. Но тогда он влез в не свою юдоль). И это есть самое печальное, что больше всего огорчает – нереализованный потенциал! Распахнувшая крылья, но тут же рухнувшая на землю птица. Будь замысел банален, а задумка смешна, было бы не настолько только обидно, а впечатление было бы даже лучше.

Об остальном и говорить бессмысленно. Толкин основал фэнтези? Увольте. Ещё до него писали много лучшие авторы, сейчас полузабытые. Тот же Роберт Говард писал раньше Толкина, а созданная им (им, и только им! А не бесчисленными ордами бесталанных последователей) вселенная намного ярче. Философия? Она не выходит за рамки обычного назидания. Язык? Опять же, есть произведения с куда более интересной лингвистикой. И не нужно ссылаться на время написания книги! И до него писали куда более впечатляюще. Он эпичен? Опять же. Есть саги, по размаху и силе которых Властелин Колец кажется тенью.

Таким получился мой первый отзыв. Возможно, он чем-то обидит горячих поклонников творчества Толкина, но я описал всё без лжи. Без придумывания лишних недостатков, которых нет.

» Дайте нам еще Власти, и мы решим все Ваши проблемы», — слышим мы ежедневно от всяческих чиновников и депутатов, оправдывающих свое бездействие и озабоченно перечисляющих, что же им мешает работать.

«Дайте нам еще больше Власти, и Вы будете чувствовать себе в безопасности всегда и везде»,- твердят самые разные правоохранители, объясняя свою неспособность остановить вал преступности.

«Зачем Вам вникать в эти запутанные вопросы управления, мелкие детали снабжения, дайте нам еще немного Власти, и Вы даже не заметите, как все станет намного лучше»,- шепчут голоса многочисленных управленцев. Дайте, дайте нам Власти! — кричат, молят, убеждают....И ведь даем, что тут скажешь.

Вот этим мне всегда будет нравиться «Властелин Колец». Своей актуальностью, несмотря на то, что это — классическое героическое фэнтези с благородными королями, мудрыми волшебниками, немного надменными эльфами и простоватыми умельцами-гномами, добродушными мирными хоббитами и древними сокровищами, с эпическим путешествием ради спасения мира, написанное иногда вычурным «возвышенным» слогом.

Почти вся книга — об испытании Властью. Вот оно — Кольцо Всевластия, призванное отыскать и воедино собрать все остальные, разбросанные по миру, символы Власти. О, конечно, оно сделано врагом для злых дел. Но ведь можно с его помощью собрать армии и покарать Великого Врага и его многочисленных приспешников, созвать соратников, и установить, пусть и путем насилия, тот мир, о котором мечталось...Какой соблазн: стоит только протянуть руку — и не надо будет магу Гэндальфу идти в безнадежный поход, а мудрому Элронду — уходить из любимого Средиземья, Галадриэли — покидать милые сердцу леса Лориэна, Арагорну — вести в бой мертвую армию, Баромиру — отдавать жизнь в далекой от родного Минас-Тирита земле...Можно решить все одним единственным — «Кольцо мое!».

Но раз за разом отказываются герои от такой Власти. Большинство — из страха перед последствиями, перед тем, что не смогут они устоять против соблазна Власти и станут таким же Злом, как то, против которого сражаются всю жизнь. Другим — просто помогает случай, судьба, хотя они бы и сами не против попробовать силы на новом поприще. Но есть всего несколько, их совсем немного, которые отказываются от Власти просто из-за того, что не хотят они властвовать, править, карать и миловать. Фарамир, сущность которого составляют верность и долг, служение, а не правление. И Сэм, незаметный и молчаливый садовник, крепко стоящий на земле, пусть не вылезающий на первый план, но упорно идущий к своей цели. А еще есть Мерри и Пиппин, Гимли и Леголас, которые так привязаны к своим друзьям и Средиземью с его простыми радостями — тенистыми лесами и сверкающими пещерами, зелеными холмами Шира, что и не думают ни о какой власти, пусть даже Великие кольца будут рассыпаны грудами. Герои, без которых ничего бы не получилось.

Кстати, что интересно. Трилогия называется «Властелин Колец». А ведь сам Властелин только редко упоминается, видим мы только его дела: слуг и приспешников, разрушающее действие на людей. Обезличенная абсолютная Власть, даже не имеющая материального облика, но зорко следящая за всем своим Недремлющим кровавым оком.

Вот такая книга о Всевластии. Вечный роман на Вечную тему. По-прежнему актуальный: каждый день кричат, молят, требуют и шепчут тысячи и тысячи голосов: «Власти, Власти, Власти!» И мы ее им над собой даем. Как будто не читали и не перечитывали эту великую книгу. Читали, но все равно, позволяем...

Долго не решался написать отзыв, потому как неясно что писать-то, ведь сказано уже все, что только можно, а повторять одно и то же в тысячный раз не хотелось. Даже слова «сказано все, что только можно» стали банальностью. Но с другой стороны, как не написать? Не буду я пересказывать сюжет, делать анализ, я просто напишу что такое для меня «Властелин Колец», как смогу.

Дело было в 2001 году, мне было 11, и началось все, собственно, с фильма. Пошел я на него скорее за компанию, потому что трейлер мне совершенно не понравился, о Толкине даже не слышал и думал, что это какая-то очередная «робингудовщина». Помню, зашли мы в зал, а там толпа народу, негде пропихнуться, свободных мест не видно. Погашен свет, темнота и женский голос произносит «Мир изменился...» и в этот момент я повернулся к своему соседу и сказал, что теперь это мой любимый фильм. Незнаю, почему я так решил, даже тогда я вряд ли смог бы обьяснить, ведь экран еще был темным и я ничего не видел. Из кинотеатра я уже вылетал на крыльях счастья и с огромным чувством грусти, потому что история окончилась ничем, а продолжения неизвестно сколько ждать.

И вот, через несколько месяцев после просмотра и за месяц до моего дня рождения я увидел на книжном прилавке КНИГУ (томик ШФ)! Семья у меня небогатая и цена книги была для нас высокой, поэтому следующий месяц я разве что на шею отцу не залезал клянчя подарить мне книгу на день рождения. И я отлично помню тот момент, когда 23 мая увидел его в школьном коридоре с красным томом в руках. Его я таскал с собой всегда и везде следующие несколько лет. До сих пор считаю это лучшим подарком.

Через несколько дней я уехал с матерью в летний лагерь на Кинбурнскую косу, где она работала поваром. Там, среди детей я нашел себе сверстника, который взял у директора лагеря такой же томик ВК почитать и пока мы читали нас никто не видел порознь. Произведение для нас было тяжелым, до того мы ничего такого не читали, поэтому дело шло медленно. Но насколько увлеченно! В то время как остальные дети где-то играли, купались и занимались прочими привычными в лагере делами, мы сидели где-нибудь под деревом, или на берегу и читали. Жили мы в небольшом деревянном домике, в комнате на 10 человек, с одним окном и после отбоя мы выжидали некоторое время, а затем завешивали окно одеялом, чтобы не палиться, включали свет и читали пока не засыпали с книгой в руках. Не останавливали нас ни жара нагретого за день домика, ни несметное количество комаров жужжащих и кусающих нас (в один день я даже проснулся с глазами опухшими от укусов настолько, что с трудом смог их открыть). Вот так мы и проводили время в Средиземье, естественно, активно обсуждая наш поход и строя догадки. После «Двух твердынь» я даже сделал недельный перерыв на несколько частей Поттера, чтобы побольше растянуть во времени свое путешествие в Мордор.

А когда история закончилась я не мог найти себе места. Даже взял у директора «Кольцо тьмы» на прочтение, но не смог читать, потому что это уже не шло ни в какое сравнение.

В итоге, как я уже говорил, тот томик ШФ я тягал с собой везде и всюду, перечитывая любимые места. Убил я его настолько, что сейчас просто страшно смотреть. Ободранный, истертый, клееный несколько раз, исписаный ручкой, но так горячо любимый. Я, конечно, обзавелся впоследствии новой книгой, но она представляет из себя лишь бледную копию старой, с которой связаны все воспоминания о Средиземье.

Не могу я быть объективным к «Властелину Колец» по одной простой причине — для меня это не просто великолепная книга, полюбившиеся герои, увлекательное приключение, сильнейшие переживания, но и маленький кусочек детства. Какую оценку я еще могу поставить?

Для меня эта книга началась лет в 12-13 с новенького (то есть, пока еще не зачитанного до дыр) детлитовского издания. И после первого десятка страниц окружающий мир перестал существовать... Для меня-тогдашнего «Хранители» в урезанном кистямуровском переводе оказались не открытием даже — откровением. С возрастом, понятно, восторги поубавились, сменившись неторопливым, вдумчивым анализом, своего рода «диалогом с автором» — и, как ни странно, книга ничегошеньки от этого не потеряла, скорее наоборот. «Властелин Колец» — как друг детства, с которым нет нужды притворяться и можно просто молчать.

На мой взгляд, упрекать Толкиена в «затянутости» и «картонности» — все равно что ругать трагика за то, что он не смешон. Нет, конечно, можно сосредоточиться на фабульной стороне, на битвах и собственно «квесте» — на внешней «занимательности», — но это упрощает и обедняет восприятие. Уберите из книги «воздух» — описания Мира, поэзию, «незримо присутствующую» мифологию, которой пропитан текст — и она сдуется до обычной приключенческой фэнтези... Вот только «воздух» (сиречь, атмосфера), к счастью, не убирается. И вроде бы идеализированный до предела мир становится ощутим почти физически.

Не уверен, что многие со мной согласятся, но лично для себя я определяю мир Средиземья как своеобразное «этическое пространство». Мир добрых и злых побуждений в каждой отдельно взятой душе — и каждое из них так или иначе влечет за собой последствия. Мир, где почти каждый из персонажей поверяется самым страшным искушением — Властью, призрачной возможностью «сотворить добро из зла». И неспроста противостоять такому оказываются способны не сильные и мудрые (они-то как раз и уязвимы), а забавные шерстолапые существа, изначально приземленные, живущие прежде всего здравым смыслом и столь простыми (и в то же время непостижимыми) ценностями, как верность и милосердие.

Да, это, пользуясь словами автора, «рассказ прежде всего о хоббитах» — о становлении в каждой личности чего-то непреходящего, настоящего. Или — это в процессе испытаний отсеивается все лишнее, все наносное?.. И, цитируя на сей раз В. Муравьева, переводчика эпопеи: «Средиземье — в начальном и конечном счете наш мир». Точнее, какая-то его грань, которую мы обычно видим в лучшем случае боковым зрением, уголком глаза.

Слегка завидую тем, кто не читал эту вещь: у них еще все впереди!

«Властелин Колец» — произведение легендарное. Эпохальное. Произведение, определившее развитие жанра. Произведение, которое до сих пор явно или завуалированно цитируют почти все авторы фэнтези. Произведение, значение которого для всего мира сложно переоценить.

Я прочел «Хоббита» в раннем детстве, но тогда даже не подозревал о существовании продолжения. Наверное, оно и к лучшему, потому что, возьмись я за чтение Трилогии тогда, я ожидал бы от нее того же настроения, которое было в «Хоббите». «Властелин Колец» же коренным образом отличается. Толкин почти с самого начала ставит нас перед фактом, что мы уже не в той привычной сказке. Средиземье разрослось, задышало увереннее, обросло ветвями истории — и не всегда истории светлой. Персонажи стали живее, знакомые нам герои предстают с новых сторон. И, разумеется, вокруг сгущается тьма.

Когда же я, наконец, узнал о «Властелине Колец» (узнал в третьем классе от своей первой учительницы), то сразу отправился в библиотеку. И, за неимением других частей, взял там «Две крепости». Дома я очень обрадовался тому, что это вторая книга цикла, и отложил ее в сторону, решив подождать возвращения на полки «Братства Кольца» и «Возвращения Короля».

Ждать, естественно, пришлось долго. Но вот, после нескольких недель, ко мне в руки попала вся сага. И я начал читать. Точнее, не так. Я отправился в путешествие вместе с Братством. Путешествие длиною в три романа, что несколько короче, чем жизнь. Но все-таки то прочтение врезалось в память навсегда.

Такого погружения в мир произведения я до этого не испытывал. «Властелин Колец» открыл для меня чувство настоящего, осмысленного сопереживания героям. Рискну сказать, что Трилогия стала своего рода литературным Рубиконом. Я перешел его. И за это я буду вечно признателен Профессору и его Средиземью.

Про«Властелин Колец«было написано уже много хорошего.Я присоединяюсь к этому,и спрашиваю,как определить хорошую во всех отношениях для себя книгу?

Ответ:Когда ты читаешь последнюю страницу к горлу как-будто(и не как будто:)подкатывает комок.Ты не хочешь расставаться с героями,тебе хочетя вернуться к началу приключений,когда все только начиналось...или хотя бы в середину,и так не хочется отпускать полюбившихся героев...Да,хочется вернуться в Хоббитон на праздник Угощения,к старине Бильбо и его племяннику Фродо,который еще ничего не узнал о кольце...В таверну«Гарцующий пони»,где за столом сидит угрюмый Бродяжник...В прекрасную страну эльфов,где растут деревья с золотистой листвой...Вернуться в гущу битв и сражений,к друзьям и союзникам,и вновь схлестнутся лицом к лицу с силами тьмы...Об этой книге,нет,об этой КНИГЕ можно говорить бесконечно.Но как бы ни было грустно,приходиться переворачивать последнюю страницу.Ради чего?Думаю вы знаете ответ на этот вопрос не хуже чем я.Конечно,чтобы потом открыть вновь.И вновь погрузиться в удивительный мир без остатка.Да будет так!!!

О да, бла-бла-бла-бла как велик Профессор и как мы все задерживаем дыхание, читая его несравненные, неповторимые, непревзойденные и прочие не... произведения. Хорошо, сожрите меня с кетчупом или намажьте на черствую горбушку — все равно, от прочтения «Властелина колец» ничего, кроме величайшей скуки, не осталось. Читал, кстати, до экранизации и до пришпандоривания к Профессорской титьке всех мыслимых и немыслимых фант-орденов. Ладно, в свое время, может быть, эта вещь была великой, новаторской и т.д. Хотя, честно говоря, кроме изобретения хоббитов и орков, особых новаторских идей я не нашел. Из несомненных достоинств книги — она большая. Настолько подробная, что балансирует на грани полного занудства. Благодаря объемам до читателя подробно доносится, кто у нас белые, а кто красные, почему этот пошел налево, тогда как тот свернул направо. Здесь растут пихты, а тут даже горные моржи на посадку не заходят. Прекрасно. Но это было замечательно лет эдак 30 назад, когда мы могли неспешно, в глубоком мягком кресле да под коньячок смаковать подробности брачных ритуалов полуросликов. Сегодня мир настолько ускорился, что тягучая проза Профессора воспринимается наравне с деревенскими пейзажами Пришвина или Бунина. Ну-ка, знатоки, кто здесь у нас читал Пришвина или Бунина? (у меня даже Word их фамилии красным подчеркивает). Можете выдавить из себя хоть что-то, кроме «Темных аллей»? А если бы не кино, кто бы прочел Профессора? Если честно?

Я не спорю, книга замечательная — для своей эпохи. Просто вызывает недоумение следующий момент. До экранизации «ВК» был достаточно известен в узких кругах, ему отдавали должное как родоначальнику жанра и не более того. Да, группы юных умом (не очень многочисленные) бегали по лесам и изображали из себя эльфов. Ну да бог с ними, Кащенко им судья. А теперь? Всяк норовит придумать эпитет позаковырестее — в каком бы месте еще вылизать гениальный момент? А их совсем немного. Есть масса современных книг, которые на голову-две-три превосходят «ВК» по всем параметрам. Почему же мы все должны в один голос тянуть вечное «аллилуйя» устаревшей книжке? Давайте хотя бв себе признаемся, что фантастика — это жанр, который призван рушить стереотипы, следовательно, кумиры здесь не проходят!

П.С. Разумеется, все вышеизложенное ИМХО.

Что можно сказать о «Властелине Колец»? Наверное, то же, что скажут многие, для кого эта книга была жизнью: нужно читать самому. Читать, думать, оценивать. Уходить в Тот Мир с головой или с пренебрежением откладыывать, чтобы забыть.

Выскажусь только по поводу отнесенного к минусам четкого деления на Свет и Тьму. Знаете, для нашего серого мирка это даже благо. Мы давно уже научились оправдывать злодеев и не верить тем, кто как бы светел. Мы так перемазались во всех красках, что получили бурую неаппетитную кашу, кою гордо именуем жизнью. Мы не помним, что значит Добро, а увидев – не узнаем или не верим. Даже Зло наше безндежно измельчало.

А тут – просто идущая на мир Тьма, за которой не будет больше песен. И надо выстоять – без вопросов, громких слов. Каково это – встречать грудью черный ветер на стенах Минас-Тирита, зная, что завтра может не придти. Не только для тебя, но и для всего мира, что помнишь и любишь. Даже памяти не останется. И стоять лицом к смерти – не потому, что пощады не будет, а потому, что пощады не просишь. Мы давно забыли, что так можно.

Ecce spectaculum, post mortem nulla voluptas (лат.) – Вот зрелище, достойное того, чтобы на него оглянулся Бог, созерцая своё творение.

Именно такой крылатой фразой можно объяснить значение творчества Джона Рональда Руэла Толкиена. Возможно, кто-то обвинит меня в претенциозности таких слов, но для фэнтези как жанра литературы, для меня, кинематографа эти слова подходят как нельзя кстати.

Минуло больше пятидесяти лет, а творчество Профессора не забыто. О нем спорят, с ним знакомятся, боготворят и критикуют. Но обо всём по порядку.

С самого начала, когда берешь книгу в руки, то чувствуется что-то монолитное, живое, яркое. Словно, что-то магическое. Трудно передать, как у меня возникает это чувство.

Возможно, это достигает благодаря красивой обложке, тем таинствам, которыми окутана трилогия «Властелин Колец» или есть другая причина. Но моё мнение таково: Толкиен вложил всю свою бескрайнюю душу в творение всей своей жизни. Как это проявляется?

Это видно по деталь ной прорисовке мира, по объему работы, по времени, которое писатель затратил на творение шедевра. В принципе, я называю своего рода клише… Но нельзя ведь передать просто словами то, что сотворил Профессор!

Возникает ощущение, что Толкиену очень важен образ башни (твердыни) в трилогии: образ монолитный, нерушимый и вместе с тем – мрачный.

Любопытно, что многие увидели во «Властелине Колец» эхо Второй Мировой, но Толкиен категорически не был согласен на это: задумка пришла к нему задолго до войны.

Для меня очень важно, что Профессор наделил книгу религиозностью, но не церковью. Нет пустых или многосложных разговоров о вере в Бога – это упрощает чтение, но усиливает веру.

Я думаю, что замена главного героя после «Хоббита» весьма оправдана; весельчак Бильбо не очень подходит к той тяжелой роли, которая досталась Фродо.

Радует, что герои вовремя уходят в тень, уступая пальму первого места другим персонажам, естественно, на время. Получается, читатель не успевает пресытиться обществом одного конкретного образа.

Я очень не люблю наличие стихов в произведениях. Но Профессор заставил изменить мою точку зрения. Трилогия полна песен, стихотворений, они прекрасны!

Порой, когда я встречаю какую-нибудь длинную книгу или многотомную сагу, то с ностальгией смотрю на полку, отыскивая глазами рядок книг Толкиена. Понимаю, что вот он, образец объема произведения!

Профессор умеет убеждать. Прочитав последние страницы и закрыв книгу, у меня было ясное ощущение, что всё это было в действительности – так ярко пишет Толкиен! Кажется, что сам Профессор верил в то, что действия, происходящие во «Властелине Колец» были по-настоящему, не выдумка.

Возможно, что Хоббитания для Толкиена была в какой-то мере утопией: тишина, доброта, отсутствие взяточничества и полиции.

Очень хорошо, что все три книги выполнены на одном уровне – отличнейшем. Возможно, дело в том, что изначально Профессор не планировал делить «Властелина Колец» на трилогию. А возможно, это так потому, что Толкиен, скромно говоря, Гений.

Есть одна часть книги, которую нельзя не упомянуть. Это приложения. Они занимают примерно 19 общего объема. Вообще, я считаю, что наличие дополнительной информации (словари, даты, персоналии) уже заслуживает внимания и уважения. Толкиен же не только взял на вооружение эту деталь, но и сделал из неё конфетку – с его приложениями читать намного интересней, поскольку это позволяет погрузиться в мир Арды ещё сильней.

Для меня «Властелин Колец» – образец всего: литературного слога, описания мира, эпичности. В будущем непременно буду перечитывать творения Толкиена.

PS:

Не всякое золото ярко блестит,

Не всякий скиталец – бродяга,

Глубокие корни мороз не убьет,

Не скиснет крепкая брага.

Вот есть на белом свете такие книги, которые должен прочитать каждый человек. И нобелевский лауреат по литературе, и хромой электрик дядя Вася, забросивший чтиво сразу после «Букваря». Потому что НАДО. Трилогия (прибавим сюда «Хоббита» и обзовем тетралогией) Толкина как раз из этого числа. В этих книгах каждый найдет что-то для себя, «ВК» можно смело рекомендовать даже ярым ненавистникам гномо-эльфийского жанра.

Бессмысленно вновь и вновь перечислять достоинства эпопеи. Те, кто прочел, и так все прекрасно знают, а те, кто еще не вкусил сего удовольствия, уже наверняка ушли в библиотеку. Средиземье, со своими магически притягательными пейзажами забирается в сердце глубоко и надолго. Шир, подземелья Мории, Старый Лес и Мордор с летающими назгулами. Жаль, что в нашем мире все гораздо скучнее.

Живая книга. Читать и перечитывать.

Давно собирался это сделать — и вот собрался. Дело не в конкретном издании, а в желании поговорить о переводе вообще и о его роли в восприятии книги.

Мой любимый и лучший по моему мнению — В. Муравьева, он весьма старый, еще почти советский. Отличается совершенно настоящим литературным русским языком и точнейшей деталировкой.

Именно в нем Арагорн — Бродяжник, а не идиотский Колоброд, как стало позже.

В нем дом Бильбо и Фродо — это Торба-на-Круче, а не Сумка-на-горке.

В нем сам Бильбо — Торбинс, не (тьфу, бяка) Сумкинс...

И так далее. Кстати: читал второй перевод и нашел его — нудным! Именно перевод. Когда переводчику неинтересно, у него сроки, а тут одно странное имя наезжает на другое... Вот тогда и становится все более плоским. И уходит важный второй план. Те, кто его не видел — им и скучно. Второй план для меня — это вторая мировая и даже первая мировая, тень которых упала на поколение автора. А еще депрессия, борьба с коммунизмом — кстати, весьма актуальная для среды интеллектуалов. Не зря именно из этой книги выросла «Империя зла»...

И третий план. Это уходящая в прошлое, ностальгическая для автора Англия 19 века. С «эльфами» — родовой знатью. С их вымирающим, насегда уходщим в небытие стилем жизни. Неспешным, созданным для вечных. Мне для позднего прочтения «ВК» много дал роман Джейн Остин. После него эльфы перестали быть картонными я понял наконец, почему они не остались в Средиземье.

Можете поискать и четвертый. В любой хорошей книге важны не только «забойные» диалоги. Но и много свободного места между строк. А уж ваше внутреннее «я» ли сочтет это место пустым — или заполнит его размышлениями.

Снова о переводах.

А еще того замечательнее стихи!

Вот вам из Муравьева (перевод стихов Кистяковского) пророчество 9 колец:

«Три кольца — премудрым эльфам — для добра их гордого,Семь колец — подгорным гномам — для труда их горного,

Девять — людям Средиземья — для служенья черного

И бесстрашия в сраженьях смертоносно твердого,

А одно — всесильное — властелину Мордора,

Чтоб разъединить их всех, чтоб лишить их воли

И объединить навек в их земной юдоли

Под владычеством всесильным Властелина Мордора»

Настоящее старозвучное и ритмичное, с сохранением стиля и слога оригинала. Кстати, именно в этой версии первая книга называется «Хранители кольца»

В более позднем и убогом она уже «Братсво кольца»

Перевод тут Н.В. Григорьева и В.И. Грушецкий, стихи И. Гришпунин

Чтобы вы поняли разницу, привожу стих оттуда:

«Три — эльфийским владыкам в подзвездный предел,

Семь — для гномов, царящих в подгорном просторе,

Девять — смертным, чей выверен срок и удел,

И одно — властелину на черном престоле.

В Мордоре, где вековечная тьма:

Чтобы всех отыскать, воедино созвать

И единою черною волей сковать

В Мордоре, где вековечная тьма

Есть и иные версии. Так что искренне советую: сперва убедитесь в адекватности перевода вашему восприятию, а затем уж им наслаждайтесь)))

Мне лично дороги мелочи. Я предпочитаю Хоббитанию Муравьева — невнятному Ширу (они что, ширяются?) Григорьева. Особенно при чтении детям, знаете ли.

Эпопея «Властелин колец» для меня — КНИГА. Очень странно читать в отзывах, что она написана нудно. Может людям не повезло с переводом? Я помню свое потрясение от прочитанного впервые — усеченного издания первой части эпопеи, изданной Ленинградским отделением Детлита. Это было очень смело с их стороны, издать её в те времена, когда эпопея была запрещена к изданию в Советском Союзе и ходила в списках. Мир созданный Толкиеном, и переведенный блестящими переводчиками Муравьевым и Кистяковским потряс и оглушил. Долго, очень долго пришлось ждать взрослого издания. И вот, о ЧУДО! Издательство «Радуга» (спасибо им огромное) издало весь роман в том же переводе. Как мы ждали каждую книгу, и какое счастье, что в то время книготорговля наконец ожила и на прилавках появились НАСТОЯЩИЕ КНИГИ, а не только труды деятелей партии и правительства.

Когда прочитаешь Толкиена в отличном переводе, то понимаешь, что среди теперь уже многочисленных фэнтезийных миров, мир Средиземья как Онт среди деревьев. Никто не говорит, что они хуже или лучше. Нет, они живые, но создал эти «деревья» ОНТ.

Потом читала роман еще в четырех разных переводах. Они, может быть, где-то дополняют друг-друга, но тот, изданный у нас в стране самым первым, на мой взгляд, самый лучший — он поэтичен и возвышен и совсем не нудный.

А фильм? Ну да, он хорош, но слишком много в нем глупых голивудских штучек — например, «битва» Гэндальфа с Саруманом и т.п.