Жюль Лермина «Месть каторжника»

Роман был написан под псевдонимом Вильям Кобб, и издавался на русском языке трижды. Давно издавался. В печатном виде последний раз -в 1879-м году в Петербурге (выбранное для перевода название отражает суть точнее чем у оригинала)... Известно, что Жюль Лермина около года проработал секретарем в полицейском участке. Он писал исторические произведения, приключенческие и даже мистические (пара рассказов оккультной направленности находятся в сети со старыми переводами). В «Мести каторжника» мистики как таковой нет, но вот концовка...Последнюю главу я перечитал повторно, чтобы внимательнее осмыслить, что же это было -фатум, рокировка судьбы, или вмешательство каких-то иных сил; объяснения можно подобрать разные, но списывать происшедшее на обычное совпадение было бы слишком просто...

Скорее всего центральный мотив романа вызовет у подготовленного читателя знакомые ассоциации. Двоемужница, ухавшая в Европу из Америки. Она же — хранительница страшной тайны, о которой не должна знать ни одна живая душа. По следам красавицы-горгоны медленно, но верно, идет (и плывёт) благоверный, которого она ранее считала если не мертвым, то по крайней мере находящимся за океаном в месте, откуда не бывает возврата. Во Франции над женщиной висит угроза возмездия за адюльтер, а в качестве неприятного дополнения она подвергается бессовестному шантажу, грозящим ей позором и бесчестием...

Роман построен в соответствии со стандартами своего времени, и очень напоминает авантюрные произведения многих других мастеров французской школы, использовавших сходные приемы, и зарабатывавших на жизнь скоротечными журнальными публикациями — Л. Буссенара, К. де Монтепена, Ф. дю Буагобе, А. Арну и т д. ибо имя им — легион... Декабрь 186X-го года, двое господ исчезают из вагона экстренного поезда «Калэ -Парижъ» близ Амьена. Труп одного из них почти сразу обнаруживают раздавленным на рельсах и опознают его как американского бандита Джемса Гартонга * («Грубый язык»). Личность второго компаньона, сбежавшего, выяснить не удается. К расследованию подключается Морис Серван, молодой «мущина с редкими пепельными волосами» (так замечательно охарактеризовал его переводчик...), обладающий задатками будущего Пинкертона. Неизвестно, каковы были предпосылки для проявленной им интуиции, но почему-то сразу Серван решает, что данное дело касается его лично. И действительно, убитый каторжник Гартонг каким-то образом связан с прошлым прекрасной графини Листаль, являющейся мачехой юной Берты, в которую Серван безумно влюблён...

Разумеется, как и полагается любой приличной приключенческой истории тех лет, в книге присутствует красочная дуэльная сцена. Лермина сообщает деталь, позволяющую предвкушать схватку с удвоенным интересом: «Самые загрубелые негодяи чувствуют иногда странное удовольствие в том, чтоб действовать как честные люди, в особенности тогда, когда эта честность не может повредить их интересам».... Несмотря на то, что условия дуэльных поединков достаточно просты, авторы использовали столь большое число различных приемов при их живописании, что если отдельно кратко фиксировать, выписывая основное из каждой такой прочитанной книжки, какой чудной каталог мог бы получиться. Я, например, двух абсолютно одинаковых дуэлей не припоминаю. В данном случае позиция следующая. Хороший против Плохого. Casus belli: женщина и корысть. Участники: Морис Серван (Франция) VS Джордж Вильсон (Соединённые Штаты Америки). Условия: по два выстрела с расстояния пятнадцати шагов. В случае, если стрельба победителя не выявляет, дуэль должна продлиться на шпагах, пока один из противников будет не в состоянии продолжать битву. Ну что, на кого принимаем ставки?... В данном случае критический момент, позволивший одному из соперников одержать верх выглядит, может быть и казусно, зато зело неожиданно. Как сказал бы Федор Михайлович, присутствуй он там в качестве секунданта — чудо представилось неотразимым фактом...

Отдельно похвалю работу переводчика-анонимуса, который трудился над этой книгой в последней четверти позапрошлого века. В главе, где описывается встреча беглых американских каторжников **, в лондонской (!) таверне пьющих водку (!!) близ доков, он поработал на славу. Вот как красочно описываются метания французского агента (в этом образе частица самого автора), попавшего в «Притон Янки: «Самое любопытное из всего этого было бы, конечно заглянуть в мозги агента и прочитать его мысли. Сейчас мы узнаем каким образом он попался в руки знаменитого Неда Фрейзера; но не надо думать, чтобы Фермъ пришел в отчаяние от таких пустяков...». Или: «Я и забыл, что тебе нравится Кэт, у которой руки и ноги, как у слона...». Или: «Пусть меня ищут здесь, тогда как я буду там. Смелость города берет»...

И еще, рецепт, которым владел агент Ферма: «Когда вы боитесь, что почему-нибудь спичка не загорится, то суньте ее поспешно в волосы, чтобы высушить, эта операция имеет своим результатом то, что спичка делается гораздо более способной воспламениться...».

Исторический факт. Пуэнт-а-Питр (Гваделупа) пострадал от землетрясения в 1843 году. Каким то образом Лермина узнал об этом событии и умудрился использовать его в романе.

* примечательный метод для опознания был использован. Нашелся чудо-альбом «Англичане и американцы» с нужной фотокарточкой. Первичная дедукция Сервана также доставляет. Сначала была вытащена некая черная масса из карманов панталон трупа, опознанная как «табак для жевания» (читаем у автора между строк некоторую брезгливость...), что выдавало в погибшем иностранца. И только потом уже прочитано клеймо на пальто: «Давид и К. Бродвэй, Нью-Йорк».

** здесь Лермина переусердствовал в описательной части, стремясь подогнать образы под какие-то характерные шаблоны и сделать их как можно отвратительнее. Звали их Джэк Веревка (однажды оборвал шеей виселицу..), Джон Косматый (на самом деле он был лысым...), и Петер Длинные Руки (о происхождении псевдонима можно только догадываться...).

Без содроганья ставлю честные 7.5 из 10. Погребенный в архивах авантюрный роман, и, если отбросить в сторону придирки, на поверку оказывающийся не хуже многого из того, что сейчас перепечатывают те редкие благородные издатели, которые на свой страх и риск погружаются в стародавнюю приключенческую тематику.