Михаил Харитонов «Третий человек»

Есть книги, написанные для широкой публики. Есть – для узкой. Есть – для отборной. Конкретно это произведение написано для отборнейшего читателя, готового проглотить что угодно, лишь бы на обложке стояло имя любимого автора.

Это, собственно, не совсем роман: скорее, политический манифест и реверанс в сторону окололитературной IRL-тусовки, окружавшей покойного Крылова, слегка замаскированные подчеркнуто небрежным декором из детектива и фантастики. Более того, это недописанный роман, обрывающийся примерно посередине. Не могу употребить клише «на самом интересном месте», поскольку интересно не было вообще.

Творческий метод Харитонова довольно незамысловат: брать какую-то невинную первооснову и вмонтировать в нее элементы глубочайшей конспирологии пополам с отвязно-глумливым постмодерном. Так из умильной сказочки Толстого появилась хроно-био-перверсивная вселенная «Золотого ключа», а коммунистическую романтику «Полуденного цикла» Стругацких автор трансформировал в мрачнейшую антиутопию, размаху интриг в которой позавидовал бы и Макиавелли. Причем, сделано все было достаточно умело, «сварочный шов» между оригиналом и собственным творчеством Харитонов старательно замаскировал.

Здесь же чуть ли не впервые Харитонов не выезжает на провокативных кроссоверах, а пытается написать что-то свое. После «Ключа» и «Факапа», не говоря уже о всяких «Успехах», «Рубидиях» и «Стюартах Забужко» это выглядит очень смело: как будто бы автор сотен порнографических детективов в мягкой обложке вдруг решил написать серьезный большой роман о первой любви. Удалось ли ему это?

Я не зря написал «пытается» — потому что сама завязка отдает чем-то несвежим, и выглядит как плод мезальянса Андрея Лазарчука и Елены Чудиновой, точнее их произведений «Иное небо» и «Побъдители».

Итак, СССР был разгромлен в ходе Второй Мировой, Европейская Россия получила квази-независимость, коммунисты откатились в Восточную Сибирь, а между ними сформировался фронтир, который возглавили нарисовавшиеся внезапно в товарных количествах благонравные, бескорыстные и гениальные Русские патриоты, в основном, бывшие белоэмигранты. Оные постепенно побороли разруху, воссоединились как с восточными, так и с западными землями, где сперва построили государство всеобщего благосостояния, а после и вовсе вышли на первые места в информационной, кибернетической и космической отраслях…

Параллельно, приучили всю нацию косплеить идеализированную дореволюционную Россию, брать демонстративно архаичные имена, обращаться друг к другу как «судАрь» (sic), «вашество» и «-ста», а также отставлять мизинчик при питье. Короче, на фоне их аристократизма даже Евгений Понасенков и Гоги Мухранский будут выглядеть грязными колхозниками, хлебающими тюрю дырявым лаптем.

Думаю, нет смысла обсуждать (не)реалистичность такой утопической предыстории: одна сторона будет справедливо подчеркивать, что автор слишком уж, до неприличия, подыгрывает «своим», другая же будет все претензии парировать тем, что «русские без красного и иноземного ярма и не того бы достигли!», в общем, это классический спор уровня «-Бог есть! -Бога нет!», поэтому мы его пропустим и сразу перейдем к сюжету.

В ходе русских научных изысканий из нашего мира в описываемый попадают три человека: незадачливый интеллигент, богемная либералка и узбекский гастарбайтер. Если первый еще вызывает долю сочувствия, то остальные попаданцы описаны с фирменной харитоновский вкрадчиво-бурлящей ненавистью. Прочие герои подчеркнуто никакие – оно и понятно, ведь автору было важно не рассказать историю, а показать идеальный, по его мнению, русский мир. Мне этот мир показался и нереальным, и не очень симпатичным, но неприятное впечатление книга произвела не поэтому.

Этот роман – самый настоящий чемпион жанра «ни слова в простоте». Практически в каждом предложении Харитонов что-то обыгрывает, на что-то намекает, передаёт литературные приветы, оммажи и пинки друзьям и недругам «по жизни». Кризис подобного приёма можно было видеть уже в «Золотом ключе», где автор активно игрался с совсем уж сиюминутными мемами, забываемыми на следующий же день, но тут всё доведено до абсурда.

Не доставляет удовольствия и концентрированный даже по крыловским меркам ресентимент. По сути, книга состоит из двух компонентов: звериной ненависти ко всему «нерусскому» и навязчивого обожания всего «русского». Понятия эти в кавычках, они предельно условны, потому что националист в Харитонове сочетается с постмодернистом, так что шотландский виски может оказаться «старинным русским напитком», а национальный триколор – презренным символом коллаборационизма. А отвратительный, напоминающий слетевшую кодировку в браузере, алфавит, которым написана половина книги (предмет национальной горделивости «русского мира»), и вовсе – итог попыток впихнуть кириллическую раскладку в массово закупленные у вчерашних оккупантов компьютеры, на который как-то массово перешли в государственных масштабах.

В общем, не разделяя идей писателя, я всё ж являлся поклонником его творчества, потому и приобрел эту редкую книгу. Чей-то взбудораженный мозг даже характеризовал её как «вершину писательского мастерства» Харитонова, но это совсем не так. Это тусклая, но претенциозная проза, с полным отсутствием интересных персонажей, напоминающая скорее опусы глупых графоманов в стиле «Сталин в Киевской Руси»; вроде как утопия, но такая читерская, жеманная и бескомпромиссная, что добрых чувств не вызывает. От этого и досадно, ведь Харитонов мог гораздо лучше.

«Сатана там правит бал»

Две России (Российская Федерация в одной из ветвей Вселенной и Русские Владения в другой ветви) по сути почти не отличаются друг от друга. В РВ люди кажутся лучше воспитанными, более похожими на европейцев, чем люди из РФ, но мысль автора, что причины этого различия лежат в совершенно противоположном исходе Великой Отечественной (в РВ её в знакомом нам виде вообще не было ни как Великой, ни как Отечественной) просматривается очень ясно, и это, хотя и очень обидно, но, к сожалению, весьма похоже на правду. В РВ происходят какие-то странные события (санация в военном училище), судьба отдельного маленького человека никого не волнует, в очень серьёзных учреждениях на высоких должностях оказываются иностранные агенты, защищённые потусторонними сущностями (а это не что иное, как хвостатые и рогатые выходцы из Ада), правительство располагается в бывшей тюрьме (намёк ?). Уровень жизни в РВ заметно выше (технический прогресс впечатляющий), чем в РФ, особенно отчётливо эта разница видна, когда автор описывает жизнь тамошних бомжей ... Там есть бомжи?! Невероятно уютный мир!:-)))* А без таких людей, как Порфирий Петрович Шариков, работник Очистки, в РВ, похоже, как без рук! Уютность этого мира «растёт» прямо на глазах, когда читаешь о том, что эти негодяи (Шариков и чёрный ворон Андреев) сотворили с Лизой Фасмер.

Читается легко даже несмотря на огромное количество опечаток** и специфический алфавит, принятый в Русских Владениях. Автор, как это становится очевидным в конце опубликованного текста, написал его примерно на одну треть задуманного. Судьбы Саши Пилюшина, Лизы Фасмер, каперанга Наля Иванова, Веты Хитриной, Алисы Утиной и ещё некоторых интересных персонажей остаются в непроглядном тумане, а тот, кто должен стать тем самым «третьим человеком», пока даже и не попал туда, куда должен попасть в соответствии с планом тех, кто правит Миром. И это положение читатель имеет возможность зафиксировать на последней, 470-ой, странице романа.

Дальше в книге (до 764-й страницы) находится масса очень любопытных приложений, где рассказывается об истории и политической системе РВ. Роман продуман до мельчайших деталей по всем направлениям, подготовка безупречная, и сравнить её можно, пожалуй, лишь с подготовкой легенд наших выдающихся разведчиков-нелегалов. Читал с не меньшим удовольствием, чем сам роман, который, будь он закончен, стал бы самой выдающейся работой во всей российской фантастике (наравне с «Золотым ключом» при том же условии). Из сказанного следует, что абсолютное первенство в этой области художественного творчества в РФ, на мой вкус и взгляд, принадлежит Константину Крылову***, уход которого — потеря поистине невосполнимая.

*) В каком-то отзыве, не помню где, кто-то назвал РВ страной, где хотелось бы жить.

**) Слово «судАря» (обращение к женщине, принятое в РВ) где-то ближе к последней главе вдруг начинает выглядеть как «судАрня», но это, по-видимому, не ошибка, а результат авторских филологических экспериментов.

***) У нас много замечательных авторов, пишущих фантастику. Не буду перечислять, чтобы никого не обидеть. А Константин Анатольевич — он такой один. Только при чтении его романов, повестей и рассказов ощущается дуновение гениальности.