Эдуард Веркин «снарк снарк»

То, что читателя оставят в дураках, понятно из названия. Но не все читали Кэррола, и потому возможны недоразумения. Один известный ренегат и оппортунист как-то провозгласил: «Цель — ничто, движение — всё». Книга — о том же.

Но взбаламученное море со временем успокаивается, и остаются умеренно прозрачные воды и ил, покрывающий скрывающиеся на дне артефакты — кепки, сапоги, велосипеды и даже трелевщик изрядной величины.

Думайте сами, гадайте сами.

Но у Кэррола — много короче, да.

Я хорошо помню, что когда я писал поэму,

никакого другого значения у меня и в мыслях не было,

но с тех пор люди всё время пытаются найти в «Снарке» значение.

Мне лично больше всего нравится, когда «Снарка» считают

аллегорией Погони за Счастьем.

(Льюис Кэрролл)

---

Отзыв на вторую книгу романа.

Коренное отличие второй книги от первой — здесь больше действия. Осмысленного действия. Сюжет заметно оживляется, появляется интрига. Если в первой книге главные герои практически все время находятся в состоянии алкогольного опьянения (со всеми вытекающими), то здесь они являют собой образец трезвости. Ну почти...

И — да, здесь читателя наконец-то ждет настоящее расследование. Я бы даже посоветовал тем, кому не зашла первая книга, начать сразу со второй, — возможно потом захочется перечитать первую. Хотя лично мне первая книга понравилась больше. Но считаю своим долгом предупредить: не смотря на наличие расследования, «снарк снарк» — ни разу не детектив. Никаких ответов на загадки в финале вы получите. Да, финал у романа есть, но совсем не тот, на который рассчитывает читатель.

Кстати, лишь перелистнув последнюю страницу, я понял, почему роман называется именно так, а не иначе. Думаю, не ошибусь, если скажу, что «снарк снарк» — роман-нонсенс, как и приснопамятное произведение Кэролла. Здесь главные герои тоже охотятся на Снарка. На своего личного Снарка. А поскольку место действия — российская глубинка, то и Снарк здесь соответствующий — местного разлива. Забористый такой Снарк, с национальными особенностями. Местные называют его Шушуном.

Но Снарк остается Снарком, как его не называй. Поэтому не ищите здесь некие тайные смыслы и посылы и не пытайтесь читать между строк. Просто наслаждайтесь хорошим литературным языком, тонким юмором, горькой иронией, блестящей сатирой, пускайте слезу над трагическими обстоятельствами, ломайте голову над загадочной русской душой.

Но Боже вас упаси, искать в этом грандиозном произведении хоть какой-то смысл. Шутка, конечно. Наверное какой-то смысл все же здесь есть. Он просто обязан быть. Хотя я его, увы, не нашел.

Чагинск — город надежд

«С квантовой точки зрения клопы, кусающие постояльцев гостиницы «Центральная», – это те же самые клопы, которые кусали Чехова сто с лишним лет назад. Быть покусанным клопами, терзавшими Чехова — к удаче.»

2001 год, начало Тучных нулевых лето. Писатель со знаковым для современной русской литературы именем Виктор приезжает в город своего детства. В Чагинске, у бабушки он проводил каникулы до пятнадцати лет. С пятнадцати до нынешних тридцати не был ни разу. И на похоронах у бабушки, исполняя ее волю, тоже не был. Тогда, в то последнее лето, она взяла с внука обещание никогда не возвращаться в этот город. Что ж вернулся?

Да вот как-то так: у Виктора все складывалось неплохо, сумел найти свое место под солнцем, написал книгу, хорошую, «Пчелиный хлеб» про подростка, который приехал в деревню к деду и неожиданно остался один на хозяйстве — как он со всем управляется. Роман полюбили читатели, тепло встретили критики и... все. Печально, но он оказался автором одной книги. Имя, однако, уже составлено, что позволяет зарабатывать окололитературной фигней. В частности, лок-фиками — писанием фальшивых историй маленьких городков, коих в Расеюшке хоть тысячу верст скачи, всех не объедешь.

Знаете, все же хотят, чтобы у места, в котором они живут, в анамнезе было что-то значительное, свои события и личности, городские легенды, культурный бэкграунд , исторические анекдоты- чтобы все как у больших. Находишь более-менее известного персонажа, который когда-то проезжал через город, останавливался в нем, хотя бы по причине сломанной каретной оси, и фигачишь погонные километры славной городской истории осиянной светом вальяжной государственности. После книгу в роскошном издании ограниченным тиражом станут дарить почетным горожанам и гостям города, а Виктор унесет в клювике достойный гонорар Князю прибыль, белке честь.

Очередной заказ — Чагинск, и тут уж не до бабкиных запретов, где платят, туда и едешь, а то ведь заартачишься, и звать перестанут. А у Виктора в этом городке друзья детства, не то, чтобы прям пылал желанием встретиться, но все же. Не чужое место, не чужие люди, приехать столичным деятелем культуры при деньгах — разве плохо? Интересно как органично Веркин сплетает в экспозиции тезку героя Банева из «Гадких лебедей» Стругацких и Программу привнесения культуры в провинцию из «Пути побежденных» Лазарчука с постоянными темами собственных книг, начиная с «Кошки ходят поперек» (второй, кстати, роман того цикла называется «Пчелиный волк», ничего не напоминает?)

Провинция, но не убогое болото, а вполне себе обнадеживающая, где люди понемногу обустраивают жизнь, гордятся корнями, ищут и находят баланс между западным и почвенным, занимаются творчеством (хотя бы даже чаще всего уровня «лебеди из старых покрышек и пальмы из пластиковых бутылок»), находят способы приструнить коррумпированную местную власть (умеренно коррумпированную). Лелеют ростки своих талантов и в целом потихоньку обустраивают Россию, пока в москвах мутят непонятные схемы.

Таким предстает и Чагинск в долгой романной экспозиции, в продолжении которой ничего не происходит. Нет, не раздражает, потому что проза Эдуарда Веркина — то, чем можно наслаждаться так же бесконечно, как смотреть на огонь, воду и чужую работу. Хотя, чивоуштам, душа просит интриги. И она случается. Сразу после широкого празднования Дня города исчезают два мальчика. Один из них — сын Кристины, с которой герой дружил в детстве. Второй их друг, Федор, работает в местной милиции и по всему, ему бы на ноги всех поднять, не шутка — дети пропали. Но странным образом. ничего не происходит.

Удивительно, но пока масштабный поиск не инициирует олигарх, компания которого именно здесь, в Чагинске планирует некую загадочную и глубоко засекреченную стройку века — до тех пор, пока миллиардер Светлов, не организует поисковые мероприятия, буквально сам включившись в них, горожане как-то даже и не реагируют на ЧП. Напрасно бедная мать колотится рыбой об лед — все заняты своими огородами, более состоятельная часть посиживает вечерами в «Растебяке» (плод местного креатива: расстегай+кулебяка — наш ответ мак-даку). Да и после, потрепыхавшись словно для вида, скоро перестают искать. Родители второго мальчика говорят, что нашли какую-то записку, оставленную сыном, подались-де, пацаны на озеро Байкал. Найдутся.

«Снарк, снарк» в первой части — по сути развернутая метафора российской жизни нулевых, с ее большими надеждами, достаточным уровнем свободы, некоторым финансовым ростом, предприимчивостью и творческими импульсами, но прежним тотальным недоверием к власти и возведенным в абсолют принципом «моя хата с краю». Раздражало, как много в книге пьют, пока не вспомнила, как часто и помногу сама, и абсолютное большинство знакомых пило в тот период. Такое время тотального самоодурманивания.

Я сказала о развернутой метафоре. Весьма развернутая, страниц много, и это только первый том дилогии. Если вы еще не фанат Веркина, как это давно случилось со мной, начните знакомство с его прозой с «Облачного полка», «Друга апреля», «Герды», «Осеннего солнца». Но если любовь к настоящей литературе больше в вас, чем страх перед многабукв — заходите.

Искренне завидую людям способным наслаждаться самим процессом, глядя как автор переливает из пустого в порожнее. Пусть даже писатель «осуществляет трансфер» с большим знанием дела. Веркин конечно мастер бытописаний но раньше он не считал сюжет чем-то лишним. Да и черепашки бегали побыстрее.

Вот кстати выше не зря упомянули «Хроники страны мечты» (очень раннее) — Веркин вернулся к стилю «рулон туалетной бумаги катись» с которого и начинал свой путь в литературу. На новом, профессиональном уровне, да только уже без той легкости и чудинки за которую ему многое прощалось. Жаль, но автор которого я знал и любил похоже закончился. Прощай «Герда», прощай «Вендиго», прощай даже «Кусатель ворон», что во многом похож на нынешний чагинстайл, только куда короче и веселее. Ну а Снарк покрытый тиной пусть плывет себе куда собирался. Очень кстати характерная обложка, похоже художник приобщился к этому шедевру мировой, не побоюсь, литературы, перед тем как приступить к рисунку.

И ваши кудри, ваши бачки засыпал снег

По несчастью или к счастью,

Истина проста:

Никогда не возвращайся

В прежние места.

Даже если пепелище.

Выглядит вполне,

Не найти того, что ищем,

Ни тебе, ни мне.

Геннадий Шпаликов

Действие «Снега Энцелада», второй книги романа «снарк, снарк» разворачивается спустя 17 лет после событий «Чагинска». Что-то около 2019, о ковиде и прочих мерзостях еще и речи не идет. Сытая спокойная стабильность. Виктору к пятидесяти, живет и работает на югах. Непыльно, хотя порой нервно, в далекой от литературы сфере. Возглавляет фирму по проведению мероприятий, «ивент-менеджер», кажется так это называется.

И все у него в порядке: упитан, воспитан, ведет здоровый образ жизни, принимает хлорофилл в таблетках в помощь организму. Не пьет, а у нас теперь никто не пьет, как-то незаметно трезвость в России стала нормой. Превратился в записного гурмана, по части оценки вкусовых, обонятельных и эстетических качеств еды даст сто очков форы любому ресторанному критику. Это к вопросу пищи физической, что до духовной — избранные каналы ютуб: девушка режет мыло, мастер единоборств расправляется с манекеном, милитари-мачо проверяет на дальнобойность и меткость разные виды стрелкового оружия.

Он сибаритствует, но в меру. Не обременил себя ни семьей, ни недвижимостью, ни даже машиной. Валить он собирается отсюда. В Черногорию. Там хорошо, там и прикупит все необходимое. Вот подзаработает еще и тронется — не бросать же дела, которое приносит стабильный доход. А тревожные звоночки, извещающие, что может уже и пора , дзинькают все настойчивей. Штатный поэт фирмы оказывается в эпицентре скандала, на очередном мероприятии случается драка между заведующими детскими садами, видео уходит в сети. Срывается богатый заказ, клиент требует стопроцентного возврата аванса, большая часть которого уже потрачена на подготовку мероприятия. Партнер успел заказать к тому самому событию брендированные сумки в количестве по ошибке не сотен, а тысяч единиц.

Все это хреново, но дерьмо случается. Даже пара бандюганов в трекниках, словно прямиком из лихих девяностых с требованием вернуть тот самый аванс и угрозами — нонсенс, но разберемся как-нибудь. А вот посылка, доставленная неизвестным курьером — пакет, в нем бейсболка, которую Виктор видел на пропавшем мальчике Андрее в день накануне исчезновения, бейсболка парня, которому теперь было бы 28, с кровавыми пятнами — вот это уже чертовски хреново.

Когда же на горизонте появляется Роман, артист, который тогда прибился к нему, вместе искали мальчишек, вместе пили, вместе участвовали в финальном трагическом действе, после ничего друг о друге не слышали. Вот когда появляется Роман с известием, что пишет книгу о тех событиях, это уже совсем нехорошо. Продвинутый ценитель хоррора скажет: «Ну да, «Оно», Кинг, совершенно та же схема, незакрытый гештальт из прошлого взывает, чтобы герои снов собрались вместе и довершили битву с чудовищем, даже против своей воли.»

Так, да не так. В отличие от порядочных кинговых героев, парсонаж принсипаль Веркина всегда циник и вряд ли какие-то моральные обязательства, даже вкупе с появлением человека-из-прошлого и предмета-из-прошлого сподвигли бы его на возвращение. Но предпринятый стихийно поиск еще одного человека, который мог обо всем этом что-то знать, того фотографа Хазина на раздолбанной «шестерке», который сначала был придан писателю Виктору в помощь, а потом как-то незаметно оттеснил его от синекуры, так вот, поиск увенчивается успехом.

Хазин находит его сам, он явно при власти и богат (не обеспечен, как Виктор, а по-настоящему богат, это большая разница), и он смертельно напуган. Предлагает денег, чтобы Виктор не лез в это дело. Много денег. И что в этой ситуации делает наш продуманный герой? Правильно, выдвигается в сторону Чагинска. Если сейчас столько дают, то на месте ставки повысятся. А там уж и Черногория не за горами. Вы поняли, о чем я? Он ни разу не рыцарь в сверкающих доспехах.

Итак, он едет. И застает в городе детства, который обещал стать круче Силиконовой долины (помните грандиозные планы миллиардера Светлова?) застает мерзость запустения. Чагинск словно по плечи ушел в землю, это и не город уже, а что-то вроде поселка. Радости прогресса используются горожанами, чтобы переругиваться в чатике, «Растебяка» давно закрыта, а с ней прочие плоды местного креатива, да что там, даже городская клиника закрыта.

А вот мэр новый, мэрша, Зизи, бывшая завклубом, там был скандал с прежним градоначальником, ну и... Она, Зинка (так чагинцы зовут власть предержащую), друг детства Федор (теперь подполковник полиции), да в прошлом чучельник, казавшийся не то тайным маньяком, не то с придурью Сарычев (Саруман у горожан, чо, прошаренные все, кино смотрим) — теперь экспортер леса. Эти трое живут в Чагинске совершенно по золотым европейским стандартам. Замечательно хорошо живут, со вкусом.

Это присказка. не сказка. Сказка будет впереди. А вы думали, я прям все расскажу?

Ценность этой книги необыкновенна, это понимаешь когда держишь в руках полуторатысячестраничный кирпич Веркина и знаешь что ты обеспечен прекраснейшим чтением как минимум на месяц. Поверьте, это дорогого стоит !