Иван Ефремов «Таис Афинская»

Эта книга оказалась для меня едва ли не самым сложным для восприятия художественным текстом. Сразу хочется предостеречь тех, кто еще за роман не брался и широтой познаний блеснуть не может. Уверения автора, содержащиеся в предисловии, что книга, мол, только по началу трудна из-за обилия незнакомых деталей, — наивное заявление, а куцая справка (опять же авторская) для читателя и пояснения в тексте положения не спасают. Для полноценного понимания и интерпретации книги, на мой взгляд, необходима отдельная подготовка. «Таис» потребует знания не только истории греко-персидских войн и похода Александра Великого, но и знания истории всего древнего Средиземноморья (не путать со Средиземьем и Земноморьем! — эти знания не пригодятся :smile:). Обязательно следует уделить внимание общественному устройству и образу жизни хотя бы греческих полисов, сделав упор на традиции и обряды. Общие представления о зарождении и развитии религиозных культов, мифах и космогонии древности, философских учениях, организации армий, государственных законах, экономике и иерархии, символике, торговых связях будут совсем не лишними. Обязательно надо разбираться в физической и политической географии IV века до нашей эры. Наконец, неплохо иметь под рукой энциклопедический словарь, чтобы не ломать голову над очередным названием какого-нибудь анахронизма. Можно, конечно, и плюнуть на все это дело, но тогда свободно ориентироваться в происходящих событиях и делать какие-либо выводы о прочитанном сможет, вероятно, лишь профессиональный историк или подлинный эрудит. Мне, например, пришлось практически перечитывать книгу заново, обложившись справочниками.

Однако, хватит предупреждать. Перед непосредственно впечатлениями, хотелось бы сделать несколько замечаний о подходе автора к написанию книги. Прежде всего, меня озадачила пометка «исторический роман». Ефремов сделал столько умозрительных дополнений к истории (даже не в смысле достоверности событий или фактов, а, просто, фантазируя жизнь главной героини), что роман, пожалуй, можно назвать «псевдоисторическим». Действительных исторических (известных по письменным источникам) событий в романе слишком немного, значительная часть — мысленная реконструкция.

«Таис Афинская» оказалась довольно необычной книгой – философским произведением с углублением в истоки культуры человечества, причем краеугольным камнем стала… эротика. Зачин любопытнейший (тем более для советского времени), если бы не двойственность подачи событий и самой идеи. С исторической точки зрения возникают сложности, когда реальные или выдуманные личности начинают тезисно излагать основы современной космогонии или делать точные прогнозы будущего. Не смотрится это, на мой взгляд. Такая подача (устами персонажей) рассуждений автора не всегда согласуется с обстановкой и атмосферой романа. С другой стороны, увязка хода событий в философскую канву в книге опять же с недостатком – автора здорово ограничивает действие, за которым надо поспевать, и явно не хватает объема произведения. Отсюда, как мне показалось, недораскрытость отдельных вопросов и невнимание к достоверности обобщений.

Например, критика института рабства выглядит чужеродной, ведь рабы в то время являлись основой могущества практически любого государства, а этика, законодательство и религиозные нормы находились в соответствии с таким положением. Всерьез с идеологических позиций рабство могли осуждать разве что редкие «утописты» античности. Или взять, к примеру, авторское представление о «слабости» в военном и культурном отношении народов, в религии которых присутствует табу на эротику, женщина ограничена в правах и не почитается как символ красоты. Почему-то с ходу вспоминаются достаточно патриархальные по нраву и религии викинги, арабы, монголы, гунны, чьим завоеваниям мог бы позавидовать сам Александр, а культурные достижения весьма ощутимы. Словом, мне показалось, что Ефремов не слишком удачно и ровно расставил акценты на причины отдельных исторических процессов и сделал недостаточно точные заключения о роли некоторых явлений в древнем и современном обществе. Кроме того, постоянное чередование (несмотря на замечательное исполнение) философской аналитики, исторических фактов, нравоучений с художественным действием не всегда проходило гладко. Например, автор по какой-то причине «забыл» завершить историю покорения Персии, оборвав её на Персепольком пожаре, переключился далее на личную жизнь Таис и войну со скифами. Гибель Дария осталась за рамками повествования, хотя это был немаловажный эпизод в создании империи Александра Македонского.

И, наконец, можно заметить уж очень поверхностное местами изображение жизни человеческого общества. Стоило ли делать главным персонажем именно эту женщину? Если стоило, то почему вместо сравнения социального статуса, культурного уровня и образа жизни свободной гетеры с аспектами жизни женщин других классов общества, автор сразу погнал Таис по пирушкам, полям битв, мистериям, дворцам правителей? В тексте можно встретить, главным образом, только упоминание о наличии разницы в социальном статусе между жрицей любви и гражданкой Афин. Конкретных фактов нет, а истории рабынь Таис ничего нового не добавляют. Мне кажется, что если бы автор по мере повествования, для контраста сравнил Таис с женщинами Эллады, Египта, Аравии и Двуречья, то роман получился бы менее сухим. Кроме того, это позволило бы избежать восприятия непростого образа служительницы Афродиты через призму современных представлений об «элитной» куртизанке. Да и не так-то уж гетеры были свободны, как пытается представить автор: в летописях встречаются упоминания о покупке услуг гетер одним лицом для другого, о дарении «нанятых» гетер и т.п. Другому ключевому персонажу — Александру Македонскому — уделено достаточно мало внимания, не рассмотрен период восхождения молодого царя к власти над Элладой, нет анализа македонской экспансии в Грецию и экспансии искусственного Панэллинистического союза на Восток. Александр представлен в первую очередь как талантливый полководец и практичный романтик, но о дипломатическом гении и почти дьявольском политическом коварстве этого человека автор умолчал. Нет замечаний и о роли Филиппа во всей истории Македонских завоеваний. Таким образом, личность Александра, как и общая подача событий с ним связанных, получилась несколько однобокой. Птолемея постигла иная судьба — автор его «потерял» и персонаж, так основательно раскрученный в первой части романа, практически исчез в дальнейшем из поля зрения читателя.

Теперь непосредственно ощущения от персонажей и событий.

Ефремов без сомнения прав, пытаясь ретроспективно продемонстрировать нам косность современных сложившихся традиций, касающихся культуры тела. Физическое совершенство и красота не должны затмеваться нелепыми табу, появившихся из-за каприза истории. Возможно требуется пересмотр эстетических и моральных аспектов отношения между членами общества. Однако для этого понадобится перестройка социального сознания, привыкшего в массе воспринимать наготу грубо и однозначно. Автор, по ходу повествования, постепенно формирует у читателя новое представление о эротике, как искусстве, одновременно (правда, на мой взгляд, неуверенно и невнятно) предостерегая от уклонения в порнографию. Эротика (способность ощущать гармонию тела, и, прежде всего, в любви) должна служить созидающим и возвышающим началом в человеке. В то время как стремление к порнографии (откровенной и однозначной демонстрации половых отношений) раскрывает в человеке примитивные черты, низводя красоту до роли посредницы в сексе. Роман Ефремова указывает путь к некой «золотой середине», возвышению культурного сознания, способного противостоять ханжеству и прямой грубости, почти безраздельно властвующих в нашем обществе.

Тем не менее, некоторые способы и методы подобного указания опять же не показались мне достойными подражания. Сознание античного человека, каким его передаёт автор в романе, нравственно лишь в зачаточной степени, и поэтому, в первую очередь, органичнее воспринимает эротику и поддаётся порывам тех или иных поступков. Идеализированные люди древности, как видно из текста, почти не знают глубокой духовной любви, верности в интимных отношениях и в жизненных ситуациях, терпимости между личностями и народами, сострадания (не жалости, а именно сострадания) и прощения. Эти духовные свойства станут культурным достоянием позже и возникнут в лоне тех цивилизаций, которые автор обозначил «замкнутыми в кольцо», противопоставив их «открытым», спирально развивающимся культурам. Современный человек во многом сформирован нравственными достижениями и промахами «кольцевых» культур, как ни странно. Критиковать его легко, а найти способ преображения (не возвращения к античным нормам, но способ обогащения и переосмысления) социального сознания куда сложнее.

Что касается самой Таис, то её жизнь, несмотря на женственность, ум и готовность служить прекрасному, не показалась мне верной. Гетера не сделала для родного полиса и народа практически ничего значимого. Искренне полюбить Птолемея (как впрочем и любого другого своего поклонника) Таис не смогла, стать хорошей матерью у неё не получилось (детей воспитали другие люди). Таис ни дня не работала физически (не опошлять! :smile:) для своего материального благополучия, получая деньги в дар. Не смогла она проявить себя и как царствующая особа – в жизни подданных не наступило каких-либо перемен (не считать же за достижение организацию спасательных команд на Ниле, отбивающих у крокодилов глупый скот и не менее глупых пастушков). Красота, искусство и знания этой женщины, выразившиеся в её влиянии, требовались (если, конечно, опять не опошлять :smile:) и были доступны только верхушке знати – для рядового обитателя Ойкумены её всё равно что не существовало. Географические данные, сбором которых царица занималась со скуки, остались невостребованными. Сожжение столичного города персов также, несмотря на классическую трактовку событий (а почему бы вместо возвышенной мести не предположить дикий каприз фаворитки завоевателя? – остальные участники пожога были сильно пьяны), вряд ли можно считать заслугой. Персеполис прежде всего был архитектурным памятником, принадлежащим всему человечеству. Какое бы он символическое значение не имел, для кого бы не строился, город всё равно мог бы послужить для будущих поколений уроком и предостережением. Странно, что Таис, при всей её просвещенности, этого не осознавала. Вдвойне странно после трогательного посещения руин на Крите. Служение Таис людям в качестве жительницы утопического идеального полиса (куда гетера удалилась на старости лет), вообще не имеет описания и, как мне кажется, любого смысла. Так что же осталось от прекрасной и умной афинянки, кроме нескольких недолговечных статуй и воспоминаний летописцев? Сомнительный символ женской свободы?

Всё, пора заканчивать – отзыв уже превращается в сочинение графомана. Роман понравился в первую очередь интересной реконструкцией истории, подробным перечислением деталей и фактов, во многом достоверными и живыми персонажами. Общее направление авторского замысла и многие-многие размышлизмы-нравоучения особого одобрения не получили.

Для меня самыми «главными», самыми поразительными произведениями из всего творческого наследия И.А. Ефремова являются его романы о будущем. Но я, пожалуй, соглашусь с мнением А.Ф. Бритикова, что роман «Таис Афинская» — лучшее, в литературном отношении, произведение Ефремова. Кажется, что весь накопленный писательский опыт Ефремова воплотился в его последнем крупном произведении. Взвешенность, особая гармоничность и «зрелость» текста чувствуются с первых строк. Повествование, подобно эпосу, развертывается неторопливо и мощно.

Обращение писателя к историческому жанру после романов о далеком будущем кажется закономерным. Ефремов, как, наверное, никто другой ясно представлял медленный и мучительный процесс исторического развития как цивилизации в целом, так и отдельного человека внутри этой цивилизации, внутри непрерывной цепи поколений. Истоки коммунистического будущего, представлявшегося Ефремову, начинали формироваться со времен образования древнейших сообществ не столько в социальном плане, сколько в психологическом. Таис — далеко еще не Фай Родис, но она, несомненно, обладает многими из важнейших качеств человека эпохи Великого Кольца и Эры Встретившихся Рук — великодушием, независимостью суждений, цельностью натуры. Вероятно, Таис — собирательный образ многих прежних героинь Ефремова. (Можно даже уловить аналогию между Таис и посвященным философом-орфиком с одной стороны, и Фай Родис и её учителем Кин Рухом, специалистом по истории ЭРМ, с другой.) Е. Брандис и В. Дмитревский назвали образы героев «Великой Дуги» «явно модернизированными». С этим, пожалуй, можно согласиться. Герои «Таис Афинской», на мой взгляд, более соответствуют своей эпохе. Но в любом случае, художественная фантастика Ефремова не вступает, на мой (правда, дилетантский) взгляд, в противоречие с общей исторической и научной достоверностью. Предисловие к роману вполне может быть расценено как информативная научно-популярная статья. (Мне не встречались развернутые комментарии «Таис» специалистов по древнему миру.)

Как раз человеческие качества и привлекают всегда в героях Ефремова. Стоит отметить, что Таис показана не только в роли свободной независимой подруги мужчины, но и в роли матери, чего практически нет в других произведениях Ефремова. В этом мотиве через мысли героев озвучены и некоторые педагогические идеи автора, которые можно назвать «спартанскими».

Позднеантичный период интересен тем, как об этом писал сам автор, что жизнь общества была сосредоточена в большей степени вокруг искусства, нежели вокруг философии и политики. Искусству, говоря шире, культуре, прежде всего, посвящен этот «исторический» роман, а, точнее, его роли в «формировании внутреннего мира человека в гармоническом соответствии с его собственными потребностями и потребностями общества» (слова самого Ефремова из его статьи «Наклонный горизонт»). Слово «исторический» я пишу в кавычках потому, что роман не вполне укладывается в привычные рамки жанра, как и многие книги талантливых авторов. Действительно, обычно хорошие исторические романы (к примеру, «Фараон» Б. Пруса) базируются на политических событиях. Но в «Таис», как мне кажется, реальные и значимые события истории не определяют как таковой сюжет. Это, в первую очередь, литература, а не историческая хроника. И поэтому более важной представляется внутренняя жизнь, развитие героев, многие из которых являются личностями историческими, знаменитыми. Роли искусства в мире посвящена и «Великая Дуга», но в «Таис» Ефремов вышел на новый виток (любимой им) спирали. Множество исторических и этнографических сведений вплетено в ткань повествования, создавая своеобразную «насыщенную знанием и смыслом» атмосферу. Причем, вплетено искусно, гармонично — здесь нет уже явно лекционных вставок как в «Туманности Андромеды» и «Лезвии бритвы». Конечно, все эти рассуждения о красоте у Ефремова носят не отвлеченный, а очень конкретный образный характер — прекрасные и умные женщины, благородные (и не очень) мужчины-воины, мудрецы-философы и их учения, художники и скульпторы, жрицы и их ритуалы… То же касается архитектуры и предметов быта. Описания женщин возвышенно эротичны и, часто, поэтичны, оставаясь, однако, в рамках реалистичности, что придает им особую выразительность. А описания картин природы навевают воспоминания о той же «Великой Дуге». Сила ефремовской прозы как раз в том, что он мог соединять яркую образность персонажей и событий с выводами (доступными, наверное, всем) общефилософского плана. В этом, кстати говоря, видна и вообще сила научного метода. В «Таис», правда, эти «выводы» звучат приглушенно, не преподносятся в виде готовых формулировок. Читатель, если сможет и захочет, придет к ним самостоятельно. В этом романе Ефремов немного иначе, на мой взгляд, еще более глубоко трактует тезис о целесообразности красоты, впервые в мировой литературе, так ясно выдвинутый им в «Лезвии Бритвы». Красота есть критерий целесообразности не только в отношении строения биологических организмов, но и в отношении человеческой деятельности, психики, которые, в конечном итоге, определяют целесообразность построения общества в целом, преобразуют мир. А значит красота — ОБЪЕКТИВНЫЙ ориентир, маяк в жизни человека. Здесь, как мне кажется, уместно привести цитату из письма Ефремова В.И. Дмитревскому: «...взгляд в прошлое должен находить отзвук в настоящем, иначе историческую вещь будет скучно читать, как то и случилось с романами Мордовцева, Лажечникова, Загоскина. Иными словами, исследуя историю, надо искать в ней то, что интересует нас сегодня, и находя его, ликовать перед силой человеческого разума и чувств. Тупое перечисление событий, костюмов и обычаев, хотя и имеет известный интерес, мало для жадной души пытливого человека».

Один из ключевых моментов романа — сожжение Персеполиса — всегда вызывал противоречивые оценки. Не вандализм ли это? С точки зрения наблюдателей из отдаленной исторической перспективы (нас) — возможно. Но с точки зрения живых участников исторического процесса — скорее, закономерное явление. (Что-то здесь есть от нашего «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…») Свое мнение по этому поводу Ефремов во многом, видимо, высказал словами Таис в этой кульминационной сцене. Во всяком случае, здесь автор снова, как и всегда, показывает двойственность любого поступка и суждения. По сути, это означает, что не может быть раз навсегда дан (кем-то) единственный и правильный ответ на все вопросы. Человек снова и снова должен делать осознанный выбор.

Многие «недоброжелатели» Ефремова (как правило, из писательской же среды) утверждают, что, мол, писатель он был не только не великий, но даже не крупный. На мой взгляд, такие эпитеты как «великий» и «крупный» действительно не очень подходят Ефремову-писателю, как подошли бы, например, Достоевскому и Шолохову. Возможно, дело здесь в том, что художественное творчество Ефремова неотделимо от его мировоззрения, которое многие, мягко говоря, не разделяют. А отдельные недочеты, недостатки, промахи в чисто литературном аспекте, вероятно, имеются. (А имеются ли те, кто таких недостатков не имеет?) Однако, вынося вердикты, следует помнить об оригинальности тем и вопросов, выбранных Ефремовым для исследования средствами литературы, во многом он — первопроходец. На правах достаточно искушенного читателя могу все же утверждать, что роман «Таис Афинская» — это хорошая литература по любым непредвзятым меркам и стандартам. А обилие в этом романе философских диалогов и размышлений, эмоциональных описаний красоты, во всех ее проявлениях — достаточно изысканная пища для любого «читателя-интеллектуала» или «гурмана».

И еще в этой книге присутствует некоторая печаль, может быть, та самая, что приходит с приумножением, знаний, иначе — мудрости. Становится грустно потому, что очередной раз отчетливо понимаешь, что жизнь человека, даже такая насыщенная, яркая как у Таис и её друзей и подруг имеет неизбежный конец. И это кажется несправедливым человеческому духу и сознанию. В романе не мало и просто суровых сцен. Иногда они озадачивают, как, например, сцена ритуального самоубийства скульптора Клеофрада, достигшего шестидесятилетия. Есть и страницы, полные романтического очарования.

Я думаю, что сейчас, в обществе, названном Э. Фроммом «патриархальным», эту книгу нелегко воспринимать обывательскому «клиповому» сознанию из-за того повышенного внимания, которое уделил автор роли женщины в жизни социума, прежде всего, эллинского.

В заключение хочется снова привести слова Ефремова из статьи «Наклонный горизонт»: «Успехи искусства не могут нарастать столь быстро, так как путь искусства глубоко индивидуален и не развивается непосредственным суммированием открытий. В то же время эта слабость искусства диалектически оборачивается сильной стороной, так как высшие достижения искусства остаются и проходят сквозь всю историю человечества, доставляя радость множеству поколений..».

Потому, видимо, и история жизни Таис не может оставить читателя равнодушным.

Первый раз прочитала эту книгу, не смейтесь, в 8 лет. Мне говорили: ты ничего не поймешь, это взрослая книга! Но мне было интересно и, казалось, все понятно. Потом перечитала в 15. Поняла, что в 8 лет ничего я в ней не поняла, простите за тавтологию. Потом перечитывала еще несколько раз и каждый раз воспринимала роман по-новому, каждый раз он открывался новыми гранями. И задумаешься, насколько же мудрой, сложной, многоплановой, я не знаю как сказать еще, должна быть книга, чтобы быть интересной и для восьмилетней соплюшки и для тридцатилетней матери семейства. Наверное я и в 40 и в 50 лет, если доживу, конечно, буду перечитывать эту книгу с неменьшим интересом и удовольствием и каждый раз понимать ее по-новому. Книг такого уровня в моей жизни были единицы.

Конечно, это миф. Не было в нашей истории ничего этого. Ни Неарха с ушедшим в плавание в «один конец» флотом, ни творений Лисиппа (полторы тысячи — видели хоть одно?), ни таинственных снадобий жриц Астарты, ни философских диспутов орфиков с индуистами. Всех этих легенд об Искандере Двурогом, о которых могла бы знойной восточной ночью напеть своему падишаху ясноглазая Шахерезада. И земля была плоской, вопреки вымышленным Пелопонесским геометрам. Просто случился странный пассионарный толчок, заставивший двинуть юного македонянина преданные фаланги на восток, к далекому океану...

Все остальное автор придумал, чтобы было удобнее донести до незадачливого читателя центральную идею романа. По сути, он с самых первых своих произведений пытался говорить о превосходстве разума над косностью, о свободе этого разума как основе футуристической морали. Он позамствовал — и достроил — яркий и точный мир. Выбрал идеальную героиню — почти штамп — кто тогда был свободнее гетер? А дальше сконстуировал замечательный, медленный — чтобы все успели разглядеть идею — квест. Не щадя своих персонажей. Как муза Персепольского огня движется от свободы продавать себя, через этот символически-очистительный огонь, — к свободе творить гуманистическое завтра.

И вовсе не «эстонская» динамика (термин не мой — !) и предельная насыщенность текста откровениями философских школ вызывали идиосинкразию у тогдашних, и вызывают еще большую у нынешних конформистов. А эта простая мысль о неравноценности двух свобод, которую автор вместе со своей героиней напролом несут через весь роман. Потому что ее трудно проглотить и не получить несварение.

Совет простой — не бойтесь, попробуйте прожевать эту массу подробностей и теорий, не обращая внимания на назидательный тон автора — и, может быть, станете чуть мудрее. Пусть мечты героев, да и автора так и остались мечтами.

P.S.«Мы, гетеросексуалы за 50 — нас осталось немного. Но мы еще держимся», — говаривал старина Клинт Иствуд в очередном боевичке. Респект, хотя я чуть помоложе, да и не в возрасте дело... Привет поколению «Пепси«!

Мне много лет, почти столько же читаю фантастику и думаю что... Книги, в т.ч. И. Ефремова нужно читать каждую в своё время, одну в детстве, другую в юности и т.д. Ещё —

книги НФ, в т.ч. Ефремова надо было читать тогда, в далекие 60-е годы, с их духоподъёмной атмосферой. Кроме того, полюбившиеся книги надо перечитывать, т.е. меняется жизнь, меняешься ты, тогда и вскрываются скрытые между строк вторые и третьи слои мысли. В первый раз меня поразил размах действия и мысли, об истории, филосифии. Потом ошеломили необычные мысли о Женщине, о красоте и любви. Понятно, длинные монологи и диалоги, отступления — это попытки высказать свою точку зрения, в тоже время пытаясь остаться как бы в русле ком. идей. Чужая душа — потёмки, но ясно видно, что Ефремов мыслил гораздо шире и дальше классиков «марксизьма-ленинизьма». Судить его сейчас — грех, т.к. он и ушёл практически из-за своих убеждений. Убеждён — читать разные книги жизненно необходимо, всегда, а Ефремова — в особенности.

Я в свое время прочел всего Ефремова. Здесь конечно речь о художественных произведениях, но и как автор научных текстов он был более чем состоятелен. Что-то понравилось больше, что то меньше. Но Таис Афинскую однознозначно считаю лучшим произведением. Да история для Ефремова гвоздик на который он повесил свой роман. Да из пары фраз Плутарха скроена целая судьба. Не все в порядке с географией и природой. Но это неважно. Есть хорошо написанный текст. Динамичный сюжет. Герои которым хочется сопереживать. Увлекательно рассказанная история походов Александра. И все в превосходной степени. Если атлет, то может слона унести. Если богатство — то золото тоннами. Если героиня, то красавица. Читать надо лет в 16-17, но и потом книга оставляет очень светлое впечатление

Книга великолепнейшая. Сказочная атмосфера. Кто-то скажет --нудно. Нет! Неторопливо. Неторопливое, потрясающее повествование. Автор мастерски объединил историю и вымысел. Таис — реальная историческая личность. Она оставила свой обжигающий след в истории с Персеполисом. И Ефремов тщательнейшим образом вникнув в нравы и особенности той поры создал не просто повествование о конкретной красивой и сильной женщине, он рассквазал о целой эпохе и о том как вершатся судьбы одним лишь взмахом ресниц. Очень красивая, очень эротичная, очень историчная (историческая?фантастическая?) книга.

Доктор Браун из всем известной кинотрилогии «Назад в будущее» сказал однажды: «Путешествие во времени слишком опасно. Лучше бы я посвятил себя изучению другой великой тайны вселенной: женщин.»

Произведения Ивана Ефремова это тоже своего рода машина времени, они способны отправить нас и в древний мир и на несколько тысячелетий в будущее. Ефремов исследовал множество тем — размышлял о природе человека, о путях его развития в прошлом и будущем, о сущности красоты и гармонии, об опасностях всего низменного и о величии прекрасного. Но свой последний роман он посвятил образу женщины, как олицетворению богини.

Главная героиня этого романа Таис — гетера. Автор не раз подчёркивает, что гетера это не просто женщина, продающая любовь (хотя и это тоже), но свободная и всесторонне развитая личность. Свободная любовь была идеалом отношений для Ефремова, поэтому такую древнегреческую модель отношений он экстраполирует и в свой утопичный мир будущего «Туманности Андромеды» и «Часа Быка». У Таис было несколько возлюбленных, и хоть детей она родила от одного мужчины, но семейной жизнью в привычном понимании она никогда не жила. Свободная любовь и общественное воспитание детей — часть ефремовской утопии. И с этим аспектом его воззрений согласятся, конечно, далеко не все.

Кроме главной героини в романе есть ещё несколько ярких образов сильных женщин, поэтому «Таис Афинская» остаётся актуальной в наш век победившего феминизма.

Действие происходит в эпоху завоевательных походов Александра Македонского, хотя сам Александр в романе пусть и значимый, но второстепенный персонаж. Мечтая объединить всю ойкумену в единую империю Александр доходит до реки Инд, полагая, что край мира совсем близок. На самом же деле на тот момент он прошёл примерно половину расстояния от Македонии до Тихого океана. Впереди лежало ещё множество царств и сильных армий. В романе Македонский — героический персонаж, но, если рассуждать объективно, в истории он — жестокий захватчик, принёсший многим людям страдания и смерть.

Со временем мастерство Ефремова, как писателя, росло. Это заметно на примере данного романа. Если сравнивать с его ранними произведениями, такими как «На краю Ойкумены», то слог его стал более лёгким и удобным для понимания. Хотя, персонажи в диалогах между собой разговаривают традиционно излишне пафосно и академично. Иногда Ефремова обвиняют в том, что его люди будущего слишком идеальны и разговаривают неправдоподобно. На самом деле все персонажи Ефремова — будь то древние греки, люди 20-го века или Эры Кольца — общаются как академики на симпозиумах. И почти все его произведения — скорее трактаты, выраженные в форме художественных произведений.

Но чего у Ивана Антоновича не отнять, так это того, что он был увлечённым человеком, досконально знающим о тех темах, о которых он писал. И если у читателя тоже есть интерес к этим темам, то он непременно оценит труд автора. А поводов для размышления «Таис» может дать в избытке и о многом — о значении женщины для гармоничного развития общества; о путях развития разных народов и человечества в целом; о трагедиях войн и жестокости власти; о религии и о том, как меняется и продолжает жить в веках мифология.

Напоследок понравившаяся цитата: «Чем больше битья в стране, тем величественнее её постройки.»

Умом понимаю, что чем дальше вглубь веков, тем раньше взрослели, и, тем не менее, такой философский склад, такая воля и такая всесторонняя эрудиция у двадцатилетней девушки, особенно учитывая её род занятий, воспринимается с трудом.

Кстати, о роде занятий: обидно становится за человечество в контексте его исторического развития. Служение гетеры – искусство радовать мужчин не только и не столько физически, сколько услаждать глаз и занимать ум, за что мужчины платили самую высокую цену – не только и не столько деньгами, сколько искренним восхищением и почтением. Обидно, что это взаимное искусство любви нынче деградировало до взаимоунижающего, механического и безыскусного процесса тупого физического удовлетворения одной из сторон, при полнейшем взаимопрезрении.

Что в книге понравилось: герои. Очень неправдоподобные, потому что слишком положительные; но, видно, стосковалась душа по светлым и чистым образам среди современной жестокой и характерной литературы. Зацепили и порадовали мужское благородство и женская дружба.

Что не понравилось: на самом деле, многое. 1) Отношение героини к рабыням, как к равным, так согревшее душу в плане человечности, кажется неправдоподобным в контексте историчности. То, что похвально сейчас, тогда не просто было бы зазорным, а даже в голову вряд ли пришло. 2) Много бесплодной наготы, при стыдливом умалчивании истинно эротических моментов, которые бесстыдно подразумеваются. 3) А по сюжету был неприятен многостраничный эпизод, в котором тайное закрытое общество мудрствующих философов решает с бухты-барахты посвятить в свои тайны Таис, а Таис с бухты-барахты решает пройти мутный ритуал посвящения в члены общества, о котором она вообще ничегошеньки не знает. 4) Преклонение перед физической красотой Таис, принимаемой за образец женственности. Я не имею ничего против её красоты, но восхваляется она таким образом, что женщины с чуть иными пропорциями вроде уже как и не совершенны. Очень похоже на диктат современной модной индустрии. 5) Философские отступления автора и постоянные попытки проводить какие-то исторические параллели наталкивают на мысль, что основная цель его работы – не о Таис нам рассказать, а вывести какую-то универсальную схожесть всех культур.

На выходе имеем: глубокое погружение в античность времён Александра Великого, немного приторную из-за совершенных героев, красивых, но скучноватых, и вялотекущий со всплесками сюжет без вектора. Но все эти «недостатки» не раздражали, а воспринимались характерной особенностю. До определённого момента. До последних пяти страниц.

Ефремова нельзя назвать писателем без недостатков, если говорить именно о литературной форме.

Его акцентирование греческих слов в первых главах (пусть он и пытается объяснить причины такого решения) звучит откровенно избыточно и безвкусно.

Его эпизод встречи Таис с Аристотелем просто кошмарен. Понятны антипатии Ефремова, Аристотель для него был, видимо, апологетом эгоистичного элитаризма, что шло вразрез с его прокоммунистическими взглядами, но в своей антипатии он позволил себе опуститься до изображения философа и его учеников чуть ли не какой-то шайкой бандитов. Выглядит это обескураживающе.

Но это очень хорошая книга.

Прежде всего, она будет любопытна тем, кто неравнодушен к теме метафизики пола. Ефремов свои взгляды на этот вопрос почерпнул, если не ошибаюсь, откуда-то из теософских источников, и в образе Таис изобразил почти что идеальную женщину — свободную, страстную, мудрую, верную и справедливую, сумевшую раскрыть позитивные стороны своей женской природы. Да, автор любит в своих книгах изображать идеальные личности, что, строго говоря, не совсем реалистично. Но это пламенная советская литература, это Ефремов, примите такой подход или пройдите мимо.

Во-вторых, эта книга дышит пугающей красотой дохристианского мира, где человек не был заперт в единственно данные моральные системы с их ранжированием реальности на добро и зло. Во что верить, каким служить богам и по какой идти дороге — подобная свобода порождала как великие ужасы, так и великую опьяняющую красоту бытия. И здесь Ефремов удивителен и, на мой взгляд, в сущности перестает быть советским писателем.

Как итог, книга противоречивая, не лишенная недостатков и спорных сторон, но определенно стоящая прочтения.

По прочтении у меня возникла ассоциация с романом Элизабет Херинг «Ваятель фараона», хотя не в сюжете не в героях сходства нет никакого. Оно более глубинное. И там, и там герой\героиня пытаются найти истину через искусство.

Прочла роман дважды — в школе и после университета. Первый раз — это была сказка овеянная впечатлением от мифов и легенд древней Греции. Хотя уже тогда роман дал мне важную мысль — бывает так, что на великие свершения мужчину вдохновляет и подталкивает женщина. А значит — надо статья такой Женщиной, чтобы одним своим присутствием воодушевлять мужчину и стимулировать его развитие личности.

Второй раз, вооруженная большим объемом знаний, увидела в книге глубокую философию и попытку раскрыть «ключи» к жизненным загадкам.

Увы, ключей он не дал — на них есть указания в других книгах.

Здесь много критики Ефремова, и кто-то увидел смысл исключительно «в преклонении перед женщиной и в подчинении женскому началу.» Что ж, каждый судит в меру собственного опыта. Однако в книгах его есть попытка привить людям культуру любования красотой и умения эту красоту воспеть и оценить, служение женщине в «Таис Афинской» происходят в момент близости с ней, причем она платить ту же цену.

Посему книгу будет полезна и интересна и мужчинам и женщинам, вдохновив их на поступки и поведение, способное сделать лучше «вторую половинку».

Язык автора красочный, эпитеты в описаниях помогают представить сюжет ярко и детально, поэтому удовольствие от прочтения будет вам обеспечено.

Книга с претензией на интеллектуальность, но автор играет в одни ворота, он одержимый, честное слово. Роман распадается на две линии, одна из которых историческая справка, вторая — похождения женщины (читай: богини; это слово повторяется неимоверно часто) по разным храмам и городам в поисках тайных знаний и Истины. Какие знания она получила? В чем высшая мудрость? По Ефремову – в преклонении перед женщиной и в подчинении женскому началу. Не просто в почитании и уважении, а именно в подчинении. Это непреложная истина для всех без исключения. Исключения надо искоренять, этакое Прокрустово ложе. Для тех, кто хочет возразить припасены клише темных варваров, завистливых домохозяек и мужланов. Видимо автору не нравилось осознавать, что мужское начало столь же глубокое. Психоанализом заниматься не буду, но, по-видимому, предел мечтаний таких мужчин быть зеркалом для несравненной женщины. Мужчинам должно чувствовать себя ущербными рядом с Великой Женщиной, женщинам принимать рабскую любовь и воспитывать ее в сыновьях, не допуская и тени иных мыслей.

Эпизоды выстроены так, что мужчины выглядят ничтожными, зато описание героини и ее наложниц — это бесконечная череда навязчивых эпитетов, которые призваны убедить всех в идеальности этих женщин. Уже в начале повествования формируется элита из почитателей исключительно женской красоты, все несогласные разбиваются вдребезги. Есть философские вкрапления, все играющие роль доказательства правоты автора в его фанатичном воспевании. Все притянуто за уши и раздуто, сюжетно слабо, но зато щедро приправлено историей похода македонца, чтобы как-то уравновесить «женскость» романа, также введены художники и просветители умов — орфики, которые балаболят о прописных истинах, не забывая преломлять их в соответствии с общей концепцией, благо об их истинном учении известно не много.

Философия прозрачна, присутствует символизм, тень матриархата и призрак коммунизма. Отсылки к древним религиям очень избирательны. Ефремов верит в великую Атлантиду в прошлом и коммунизм в будущем, в то, что человечество оступилось именно в освещенный период истории, а там за горизонтом…. Ах! Прекрасное прошлое, обряды жриц, занятие любовью под зельем Реи-Кибелы, жизнь в Городе Неба — все это автор не может описать и съезжает с темы, надеясь, что у читателя сработает фантазия. Но! Нельзя этот прием назвать эффектом незавершенного действия, потому как имеются только общие избитые фразы. Глубина служения жриц хтонической богине передается через запугивания жестокостью, в коей они хотят приблизиться к своему идолу. Галлюцинации героини описывают только ее эмоции и присутствие «чего-то сам не знаю чего, но истинно Великого».

Все в авторской философии так однозначно, так гладко….

В то же время природа не так пресна. Хищничество и сострадание переплетаются в человеке с тонкостью, не доступной в полном объеме людям, смотрящим на систему изнутри. Но писатель плавно подводит нас к мысли, что величайшее благо для человечества – это совершенные человеческие существа, уничтожающие безнравственных людей. Совершенство должно признать само себя совершенным (то есть красивым и нравственным) и выпалывать сорняки с грядки человечества. Получится такая прекрасная, ровненькая и культурная грядочка. Прелесть! А что если совершенство вдруг окажется неполноценным? Ну, значит, ошибочка вышла, подождем следующих претендентов и будем искать предел совершенства по локоть в крови…. В общем-то, так уже давно происходит, просто Ефремов видно уповает на боевой отряд подруг. Как будет происходить подобное очищение от как бы умерших духовно автор представить на суд читателя не решается. На самом деле ясно как. А духовность человека будет определять по его поступкам всевидящее око совершенства. Общество предается созерцанию красот и приобретает знания, а ослепительные карательницы делают грязную работу, разделение труда, так сказать. Лично у меня становится мерзко на душе от равнения людей не столько в правах, сколько по единому образцу, от бесконечного, безвыходного однообразия и нужды в массовых убийствах.

Что касается самой главной героини — с чего начала, тем и заканчивает (есть люди, которые всю жизнь ищут подтверждения только собственных воззрений/комплексов), она принимает восхищение собой и своими подругами как должное, даже как обязательное условие просвещенности. Гетера танцует, поет, ездит на лошадях, слушает лекции (как ни странно мужчин), целуется со змеем, купается, валяется на плитах, позирует, любуется своим образом и себе подобными, а в свободное от томления и созерцания время поджигает крупные города (если не находит там женских изображений). Любое ее действие автор превозносит и оправдывает истерический порыв кармой. По ходу дела она совершает еще один подвиг: после купания голышом с сыном-подростком, она укореняет в нем веру в свое полубожественное происхождение, конечно же, только ради его будущих свершений. Вдруг выясняется, что она давно мечтает о таком городе как Уранополис, который создает (надо же!) опять мужчина, причем не по ее инициативе. И вот героиня бросает в очередной раз ребенка (это уже дочь), забрав с собой все состояние, берет подругу дней суровых и опять меняет место жительства.

Лишь один автор, Иван Ефремов, может так возвышенно преподносить женскую красоту и очарование. Нет никакой грязи, нет пошлости, есть лишь один Эрос, не восхищаться которым нельзя. Я уверен, что подобных произведений, меняющих отношение человека в лучшую сторону к окружающему миру, к людям, к женской красоте — немного. И очень приятно, что такие книги, несмотря ни на что, есть.

Александр подобен падающей звезде, которая сверкает на небосклоне только миг, но те, кто видел её помнят об этом долгие годы. Немногим более десяти лет длилось его правление, но люди до сих пор помнят о нём. Удивительное дело, десятки народов, многие из которых даже не существовали, когда Македонец рвался к Краю Света, хранят предания о великом и мудром правителе.

Идеальный полководец, чья душа была целиком отдана войнам и походам, даже спустя тысячи лет после своей смерти продолжает поражать людей. Равному ему не было и больше не будет. И тут впору вспомнить о «проклятье Александра».

«Рассказывают, что Александр провозгласил Ахилла счастливцем, потому что о славе его возвестил на будущие времена такой поэт, как Гомер. Александр, действительно, имел право завидовать в этом Ахиллу: он был счастлив во всём, но тут ему не повезло — никто не рассказал человечеству о деяниях Александра достойным образом. О нём не написано ни прозой, ни в стихах; его не воспели в песнях, как Гиерона, Гелона, Ферона и многих других, которых и сравнивать нельзя с Александром. О делах Александра знают гораздо меньше, чем о самых незначительных событиях древности», — так писал в своем «Анабасисе Александра» Квинт Эппий Флавий Арриан. Разумеется, за прошедшие со времён Арриана две тысячи лет многое изменилось и люди спустя века, как могли, восполнили небрежность древних историков, но всё же «проклятие Александра», видимо хоть и ослабло, продолжает действовать. Нет ни одного приличного фильма об этом царе (например, стоуновский фильм, ИМХО, просто ужасен), да и большинство романов, посвящённых этому историческому деятелю, из числа тех что я прочёл, оказались откровенно слабыми. Авторы почему то предпочитают смаковать детали личной жизни Александра и описывать с кем он предпочитал спать – с мальчиками или с девочками. Вместо того что бы рассказать о главной страсти его жизни – стремлению к мировому господству и о главном деле его жизни – воинских походах, читателю предлагают ознакомится с той частью жизни Александра, которая и для него сама значило довольно немного.

Смешно сказать, но лучшей художественной вещью, как мне кажется, описывающей жизнь Македонца была дилогия Л. Ф. Воронковой, состоящая из романов «Сын Зевса» и «В глубине веков» предназначенная для детей младшего и среднего школьного возраста. Именно из-за «запретности» некоторых тем автор сосредоточилась именно на военных победах и воинской доблести Македонца (а что ещё нужно мальчишкам?) и тем самым смогла преодолеть «проклятье Александра».

Так что если держать в памяти этот полумистический аспект, то приходится признать «Таис Афинская» представляет собой одну из лучших попыток рассказать нам о величайшем полководце всех времён и народов и его современниках. «Вид сбоку» через историю о знаменитой гетере позволил не сосредотачиваться на личности царя, а показать столкновение греческой и азиатских культур в водовороте Судьбы. Позже об этом времени сочинят легенды, которые будут передаваться от одного народа к другому, а пока люди живут, любят, страдают и не знают кому какая роль уготована.

Итог: книга оставила после себя положительные воспоминания, хотя из-за давности лет (было мне тогда лет двенадцать-тринадцать) почти полностью и забылась. Только из-за этого ставлю относительно низкий балл. Когда-нибудь надо будет перечитать роман. Уверен, что тогда и оценку придётся поправить в сторону увеличения.