Налицо провал признанного автора как конструктора — концептуалиста! Это тем более удивительно, т.к. один из основоположников философской SF обожал футурологические нюансы, нещадно критикуя коллег за любые нестыковки. Очевидно, замысел автора состоял в представлении человечеству вероятной вершины эволюции разумных существ, описании возможностей такого организма, особенностей его сверхсознания и т.п. Читатель должен был испытать «прописанный» доктором Лемом шок от столкновения с чем-то неизмеримо далеким от человеческого понимания.

Внешних описаний структуры Океана, хотя и в меру сюрреалистических, для этого было явно недостачно. Прямое проникновение в глубины ксенопсихологии сверхразумного Океана было невозможным, и короля пришлось играть окружению. Был придуман гениальный ход — встречное изучение психологии людей противным человеческой этике инструментом. И вот здесь и кроется причина провала. Там, где автор хотел дать отстраненный отчет о столкновении человека с внеэтическим сверхразумом, всплыли «вечные», но абсолютно человеческие темы, совершенно людские моральные конфликты. И, наперекор воле автора, стали важны для читателя не меньше первоначальной парадигмы...

Так картина свидания со сверхсуществом стала голографичной, «выросла» из плоскости авторского замысла в новое измерение. Поэтому и видят Тарковский с Содербергом здесь каждый — свое, и вовсе не то, что первоначально закладывал бывший львовский гимназист, который так до конца и не смог принять весь спектр восприятий своего романа . Но именно то, что стало провалом Лема как конструктора, стало его триумфом как творца. Из-за тех самых простых истин, которые делают литературные произведения шедеврами на все времена.

Читайте и перечитывайте «Солярис» вновь и вновь — и каждый раз он будет другим. Этот неосознанный самим автором шедевр — как мир в марксистском понимании. Познаваем, но процесс познания — бесконечен.

Читал довольно давно, в Молодогвардейской БСФ. Мимоходом поставил ностальгическую 9-ку, и только просмотрев тему «5 ваших любимых рассказов», обратил внимание на общий рейтинг «Цветов» — №1 на fantlab! Я-то, по наивности, расценивал его как вывернутое наизнанку «Собачье сердце», пусть и исполненное в оригинальном стиле «лаборант» от лица объекта испытаний. Спасибо — заставили перечитать и переосмыслить.

Что заставляет горячие сердца с готовностью откликалься на эту простую историю? Зашифрованный в ней миф о обретенном и потерянном рае. Вместе с героем вы словно переживаете клиническую смерть, идете через тоннель к сиянию, купаетесь в нем недолго — и возвращаетесь обратно в бренное тело, которое после пережитого становится неизмеримо теснее... Слепец Борхес, учивший, что историй всего четыре, отнес бы эту к историям о поиске. Именно про их современный вариант он сказал: «Мы так бедны отвагой и верой, что видим в счастливом конце лишь грубо сфабрикованное потворство массовым вкусам. Мы не способны верить в рай и еще меньше — в ад». Вот и Чарли к концу почти уже не помнит, видел ли он Свет — сияние чистого разума...

Так почему же рассказ, не смотря на всю свою жесткость, не оставляет ощущения безысходности? Есть очень простой ответ — мы-то видели, что этот самый Свет есть! Кто сказал эту замечательную фразу: «Память человеческая удерживает души на небесах»?. Пока Чарли носит цветы Элджернону, снует малыш по своему мышиному раю и строит там свои лабиринты.

Так что, по сути, «Цветы для Элджернона» — своеобразный тест на Веру, а испытуемые тут — все мы. Думаю, для разных выборок из генеральной совокупности «человечество» результат будет разный. Fantlab прошел с оценкой выше 9.5. Как говорилось в упомянутой выше теме «топ 5», кто б сомневался...

С 9.00 по 9.45 утра 27 августа 1896 года состоялась самая короткая, согласно книге любознательного пивовара, война в истории человечества, в ходе которой 5 британских военных кораблей почти полностью разрушили дворец Занзибарского султана. Могущество Объединеного королевства и авторитет ее величества, оплота веры, the Widow, недавно отметившей 60-летие царствования, были действительно незыблемы. Только вольнодумец-атеист из педагогического колледжа смог разглядеть «скрытую угрозу» вечному Викторианскому мироустройству.

«Люди — и муравьи. Муравьи строят город, живут своей жизнью»... — знакомая цитата? Так, на всякий случай, это не «Пикник на обочине», это — «Война миров». Такой маленький «mind trick» by H.G.Wells (авторам на заметку) — возьми древние мифы и переделай богов по своему разумению. Просто у Стругацких новые боги не замечают муравьев — это и есть то самое «фантастика ушла вперед», что лейтмотивом звучит в разочарованных отзывах? Или «вперед» — это технические новинки в поделках в духе «Дня независимости»?

В чем автор остался верен своей англосаксонской природе — так это в скурпулезности описаний и некоторой тяжеловесности сюжета, особенно если сравнивать со знаменитой радиомистификацией CBS и «Меркьюри Театра». Кто бы сомневался — американцам больше по душе фаст-фуды, нежели ростбифы. Но если вы — европейский гурман, лучше попробовать оригинальное блюдо, чем его позднейшие адаптации.

Если революционная идея — вольнодумца, «скучный» сюжет — англосакса, то финал (неожиданный закономерный) — типичного биолога. Благодаря этому ликвидация «вторжения» не составляла для автора никакой проблемы, но от этого она не становится менее поучительной для читателя. Ведь уже на следующий год после публикации началась другая война, Анго-бурская, в ходе которой Британия потеряла 22 000 человек погибшими, и лишь менее трети из них — в боевых действиях, остальные умерли от разного рода инфекций.

Резюмировать сложно. Масштабное полотно — сценарий борьбы человечества с инопланетным вторжением и изучение вероятных моделей поведения людей в этих условиях. Стоит читать хотя бы для того, чтобы отделить его от многочисленных более поздних и, как правило, некачественных списков.

Tyger, tyger, burning bright

In the forest of the night...

Собственно, именно 12-й «песне опыта» Уильяма Блейка обязана своим первоначальным названием история Гулли Фойла. Опыту молодого моряка, брошенному на 4 месяца в Тихом океане во время 2-й Мировой — своими начальными условиями. Скрытый огонь, сжигающий нутро дотла, но приводящий в движение всю машинерию Тигра, получен от неоднократно упомянутого здесь француза. Динамика, замечательные находки, которые войдут в энциклопедию SF — чертовджант, кибернетизация организма — это высокий, но вполне объяснимый профессионализм настоящего Фантаста.

Но почему и сейчас, через годы после прочтения, я, вспоминая роман, слышу далекую музыку? Словно две мелодии переплетаются в вечном споре друг с другом. Сальери и Моцарт, или, что ближе уважаемым фантлабовцам, Мелькор и Илуватор, или Дюма и ... ? Останется ли история героя дорогой мести и уничтожения или... Все же Фойл — не Монте-Кристо, и определенная полемика с предшественником налицо. Герой Дюма внутренне статичен. Финал «ГМК» — надежда для героя даже не на счастье, а, почти по-Булгаковски, на покой. Оптимизм и вера в прогресс англичанина «внушают» гораздо сильнее театральности француза. Англосаксонский герой, сам не желая того, постоянно растет в моральном плане. Финал «Тигра» — перерождение №2 героя + надежда на новое будущее для человечества, не зря за романом укоренилось другое название — «The Stars My Destination».

Впрочем, это уже другая история. Давным-давно, когда еще британцы не были поголовно высокообразованы, они свои данные зарифмовывали в катрены. Сначала для героя это

Gully Foyle is my name

And Terra is my nation

Deep space is my dwelling place

And death's my destination.

В финале прошедший сквозь все придумки автора герой меняет последнюю строку на

The stars my destination...

Мне всегда нравилась концепция о том, что в лучших произведениях, имеющих внутреннюю логику, автор решает далеко не все, и ход событий имеет дополнительные степени свободы, внутри которых герои вольны выбирать свою судьбу... Где в этом замечательном финале творец мира Бестер, а где его эволюционировавшее творение Фойл — не знаю. Но во втором случае автор заслуживает еще больших апплодисментов. Для того, чтобы выразить отзыв одной фразой, лучше всего подходит оценка «В этих стихах есть песня» по ахматовской классификации.

Собственно, заключительная глава авторской монографии «Взаимодействие общественных структур с богами», изложенная в форме стенографического детектива. Попытаюсь ответить на вопрос восторженного неофита: «Почему, несмотря на замечательные отзывы, она менее популярна, нежели, например, «Жук» или «ТББ»?..

1. Авторы не в первый раз ставят перед собой задачу апологии Большой Идеи и она «придавливает» сюжет. Так было в «Миллиарде...», почти то же наблюдается и в «Волнах.»

2. Читатель не прощает Каммереру старости, а человечеству (читай-себе) — потенциальной второсортности.

3. Не удалось «доиграть» финал. Хитрый трюк «by Strugatsky brothers»- недоговоренность, таинственное «нечто в темноте», дающий эффект дополнительного смыслового обьема, приносивший авторам успех в «Пикнике», ««Малыше» и т.п. — здесь работает лишь «локально», в смерти Бромберга, «лакунах» записей, и буксует в целом. Просто потому, что читатель наивно верит: Людены — не боги, они — заапгрейденные Мы. Типа, Карлсон улетел, но...

Жаль! Потому что повесть тянет на замечательную попытку примирить креационистов со сторонниками теории эволюции. Кто не знает, до сих пор вроде считалось — творцы и эволюция — это две большие разницы... Интересный факт — как раз в 1986г. появилась другая монография — труд Уили и Брукса «Evolution as Entropy», где однозначно прозвучало: «Естественный отбор — не творческая сила». А у Стругацких уже есть ответ: «Возьми вид с хорошим эволюционным потенциалом, отбери спец.инструментом мутировавшие особи — и получи хоть homo ludens». Была бы техника.

Итак, вниманию ученнейшей публики представлено пособие по изготовлению богов в лабораторных условиях, некоторые элементы их воспитания и особенности психологии. Несмотря на существенный шаг вперед по сравнению с гомункулами, эксперимент признан интересным, но, в целом, неудачным. Возьму на себя смелость, назову более успешным последователем Мишеля Уэльбека с «Элементарными частицами». Конечно, опера другая, но «основы идеальной репликации»...

А мне «Волны» нравятся, вот незадача-то! Может, Стругацким тоже стоило писать потолще? Тогда бы не только Darinella (+1) разобралась с названием и апплодировала!

Любопытная штука — нумерология в приложении к АБС. Лучшие их произведения «Трудно быть богом», «Пикник» и «Жук» появляются с периодичностью 8 лет (собственно, это как раз разница братьев в возрасте). По сути, они объединены общей проблематикой — взаимоотношениями человека с богом, хотя и богом «ex machina», рожденным технократическим путем. Первое — оптимистическая трагедия (авторы еще молоды!) — о романтичеком боге, сеящем разумное, доброе, вечное вопреки общественным законам. Третье — жесткий реализм (авторы знают о жизни все) — об объективной необходимости убийства бога, несущего потенциальную опасность общественного переустройства. Экселенц, как успешная реинкарнация дона Рэбы...

Но нас интересует №2. Уже нет розовых очков, но еще есть Вера и мощный полет зрелой фантазии. Для любителей фэнтези — они в процессе работы над «Пикником» напоминают Геда из третьей части Земноморья, не жалеющего колдовской силы. Количество рожденных авторами сущностей просто зашкаливает — «комариные плеши», «смерть-лампа», коллоидный газ («ведьмин студень», кажется), «пустышки» и т.д., и т.п. Но все это — декорации. Пришельцы, тревожащие муравьев — глубокая догадка, но пока (до «Жука«!) тоже только антураж.

Важен лишь desperado Шухарт, идущий сквозь Зону и собственную жизнь (и жизни близких) с их мясорубками навстречу богу из шара. Пожелайте ему удачи!

P.S. Пессимистам рекомендую рецепт выхода из депрессии от Р.Ш. Говорят, помогает...

Абсолютно ураганный квест, написанный в обстоятельной Brad-бериевской манере! Не удержался от каламбура, но уж больно жесток Создатель к своим персонажам.

Механизм стремительно разжимающейся пружины сюжета, построенного на timebomb-эффекте, ныне успешно встраивается в многочисленные кинобоевики. Орешки и Армагеддоны, Скорости и Элементы, Миссии и Стволы периодически лидируют по кассовым сборам — и это понятно, ведь чужой бег наперегонки со смертью так возбуждает уставшую от текущей обыденности публику! Кого-нибудь удивляет, что имеющая столь успешные отражения вещь до сих пор не экранизирована?

Меня — не очень. Разница в том, что событийное поле боевиков — неприятности в благополучном мире, и герои, в принципе, легко отождествляются со зрителем. А Брэдбери взял и заставил весь мир жить так, что приходится считать каждый вздох. Поэтому и отказывается подсознание жаждущего разрядки зрителя-читателя (согласитесь, автору удалось совместить этих двоих) существовать там, среди стремительно стареющих детей. Отсюда и не всегда лестные отзывы на рассказ, хотя сознание находит оправдание в многочисленных натяжках, в отсутствии членораздельного финала, и т.п.

И, таки да, Брэдбери — великий, и даже когда дает Адреналин, у него выходит это очень по-Чеховски...

P.S. Старый фан — респект! Совпадение 100%! +1

Конечно, сейчас ни для кого не новость, что автор опубликованного в сентябре 1946г. короткого рассказа «Vintage Season» Lawrence O'Donnel на самом деле андрогин, объединяющий 30-с-небольшим-летних порнографа Генри и его шифгретор, любительницу рыцарских романов Кэтрин Мур. Можно даже, пользуясь программами, наподобие созданных Creator&Co, вычислить, что «Лучшее время года» почти целиком написала Кэтрин, как это указано в биографической статье на fantlabе.

Но вот откуда, из каких высот пришла авторам (или только Кэтрин?) идея рассказа? Фотографии из детства, где ты стоишь с одноклассниками, которых уже нет? Но им не так много лет... Недавно окончившаяся вторая мировая? Но Генри не учавствовал в боевых действиях... Куда как логичнее, если бы она создала рассказ позже, после 1958г., зная, что Генри убъет та самая сердечная недостаточность, которая сохранила его для нее в войну. Словно кто-то другой, из нашего с вами будущего, рассказал ей об этом... Сам собой напрашивается простой вопрос, доведись вам побывать там, в 1946 — вы бы рассказали? Или смотрели за любящей тридцателетней парой отстраненно, как прекрасные герои «VS» из прекрасного далека? И что смогли бы изменить?

О послевкусии, том самом, за которое на fantlabe и ставят 10, уже все точно сказал Ny. По силе этого послевкусия рассказ лично мне напоминает «Дверь в стене» Уэллса, но штучка андрогина О'Доннелла куда как жестче — просто не прожуешь. И ни SF Hall of Fame, ни retrospective Nebula Award (Retrieved from «http://scifipedia.scifi.com/index.php/Vintage_Season») ничего не подсластят...

Начну банально: я согласен! Причем, практически со всеми, кто уже высказывался по «The Left Hand ...» Хотя, читая многочисленные отзывы, трудно не обратить внимание на элементы полемики. То кто-то скажет, что интриги замечательно запутаны, а кому-то они кажутся одноклеточными, то кто-то заскучает без наличия action, а другой подскажет, что это — отражение Гетенианской повседневности. Там, где horseman и be_nt_al находят вечную философию, irish видит веяния эпохи, а kzenje вообще сложно комментировать...

Конечно, прав kkk72, здесь «никто не уйдет обиженным». Только, мне кажется, каждый не «найдет», а «увидит» «что-то свое». Медленная спираль квеста Дженри Ая — скучна-предсказуема или философски обоснована и вызывает шок в момент замыкания? Пророк Меше и летосчисление Зимы — вторичны или оригинальны? Один человек — это еще весть, или уже вторжение, тот камень («замковый» ли?), который разрушает мироустройство Гетена и\или дает ему лучшее будущее? Эти дихотомичные вопросы перед читателем автор ставит абсолютно осознанно, хотя читателю кажется, что это он сам ставит их... И, если есть такие разные ответы, значит, задумка автора удалась. Потому что роман — о том, что единой обьективной истины на «данный момент» просто может не существовать, есть вопросы без «единственно верных» ответов, о праве каждого видеть то, что он видит. Что важнее — «да» от Ткача или дорога к этому «да», и прошел бы по ней Дженри во второй раз?

Роман о единстве иньян. Пусть Восток считает, что правильнее — «идти», а Запад — «куда». Они оба одинаково правы и важны для мира. Дуализм forever! Программная задача — показать (полемизируя с большим белым поэтом) необходимость поиска пути к пониманию «другой стороны», как бы не было сложно(ceh +1). За реализацию — 10 баллов. Все остальное — быт и мифы далекого мира — средства, хотя и отлично сработанные, для достижения цели. Т.о., по крайней мере, в качестве собственно автора, Ле Гуин проявляет себя как истинный апологет ян, или есть другие мнения?:wink:

P.S. Не будучи таким же скромным, как Элгар, не могу сказать, что полностью постиг смысл понятия

«шифгретор».

Первое знакомство с «ИР» у меня состоялось в 1987г., во время 15 ММКФ. Жан-Жак Анно напел, правда, показ был вне рамок конкурсной программы. Книгу я прочел тремя годами позже, ту самую, в красном переплете, отпечатанную в 1989г. в типографии «Красный пролетарий». Так что мне повезло — довелось дважды испытать потрясение, сопоставимое с тем, что испытал юный Адсон при встрече с «девицей прекрасною и грозною».

Априори ясно, что при экранизации часть информации, заложенной автором книги, всегда теряется. Это касается даже таких фильмов, как «Солярис» Тарковского, не говоря уже о Содерберге. Но только прочтя книгу, можно оценить объем потерь. Эти потери есть и в мелочах — в той же встрече Кристиана Слейтера с Валентиной Варгас Анно потерял «Песнь песней» — и в целом.

Собственно, книга как раз об этом. Что обозначают тайные зодиакальные знаки и как из отдельных символов складывается смысл бытия. Взгляд на вселенную как на библиотеку — не кажется ли это таким знакомым? Но автор не идет по лабиринту след в след за слепым старцем Хорхе (еще одна аллюзия — оцените!). Во-первых, он не предлагает просто искать Книгу книг, он дает Метод. Криптография и применение ее подходов к решению загадок из самых различных областей. Сколько будет написано потом «по мотивам», от Переса-Реверте до Дэна Брауна. И ничего, пипл хавает, только за ушами трещит, пусть и нет там такого проникновения в эпоху, такой мощной событийно-философской платформы...

Но есть еще во-вторых. То, что станет чуть позже лейтмотивом творчества писателя, что выкристаллизуется только в «Маятнике Фуко». Думаю, многие хотя бы краем уха слышали о теореме Геделя о неполноте, один из вариантов формулировки которой гласит: «Всякая непротиворечивая теория содержит утверждение, которое нельзя ни доказать, ни опровергнуть». Можно пройти до конца за десятью сефиротами и оказаться у разбитого корыта. И автор, вслед за создателем логики как науки, с удовольствием готов посмеяться над этим.

Можно читать и Брауна, но нужно помнить, что за 20 с лишним лет до выхода «Кода да Винчи» зав. кафедрой семиотики из Болоньи передал нам главное ментальное оружие против таких вот конспиралогических шедевров — смех от Стагирита Аристотеля.

Внимание! Дамы и господа, вы являетесь свидетелями первого упоминания черных дыр в современном представлении астрофизиков. Хотел продолжить — «в художественной литературе» — но!. Знаменитое решение уравнений ОТО для пылевидной Kugel (сфера, шар) было впервые получено немцем Карлом Шварцшильдом во время его лечения в госпитале в России в первую мировую. Термин «дыра», пару раз использованный автором на последней странице, будет введен Джоном А. Уилером значительно позже, в 1967г.

По характеристикам. Черная дыра размером с яблоко должна иметь массу не менее земной и, согласно Хокингу, вполне стабильна с термодинамической точки зрения. Однако присутствующие при ее создании офицером гражданского ополчения обязаны были почувствовать силу ее притяжения. Гиганский прокол автора! Как там в анекдоте: «Да не, собака глупая и плохо играет в покер. Как придет хорошая карта — виляет хвостом». -1 от десятки.

Если серьезно — очередной пример обязательного для пророков прозрения, обличенный в непритязательную форму то ли притчи, то ли памфлета.

Кто не знает — в этом коротеньком рассказе зашифрована вся прошлая и будущая жизнь писателя. Попытка суицида, три месяца в Пражской тюрьме по ложному доносу, последовавшая за этим тяжелая болезнь, увлечение йогой и принятие буддизма, Россия и смерть. Конечно, рассказ тесно связан и с творчеством (будущим) — Майринк использует этот материал в работе над «Големом.»

Но есть еще одна интересная знаковая штука в этом произведении — слепые птицы. «Если надо обьяснять, то не надо обьяснять»,- говаривала в свое время Зинаида Гиппиус. Поэтому привожу только ассоциативный ряд: слепота — Борхес — циклы — петля. Не зря аргентинец любил почитывать богемца...

El jardin de senderos que se bifurcan... Сколько тропок в этом саду, сколько соприкасающихся мировых линий сводит/разъединяет автор в Эшгроувском доме китаиста, имя которого уже приговорило его к смерти? Как-то давным-давно, я-еще-студент задал на встрече Большого режиссера с благодарной публикой вопрос по поводу нашумевшего на тот момент фильма: «А вот какую такую символическую нагрузку у вас несет образ ученого, перевозящего компанию во главе с Олегом Борисовым с острова на лодке»? «По сути, это головоломка, своеобразный кубик Рубика», — услышал я в ответ. — «Каждый видит то, что подсказывают ему архетипы. Например, комиссия решила было вырезать эпизод из-за сходства персонажа с христианскими святыми, но его спасло мнение представителя компетентных органов: «Что вы — это же молодой Феликс Эдмундович!»» О чем это я... Ах, да, хотел сказать, что количество тропок сада существенно превосходит три общепризнанные, поскольку воображаемые, по сути, неотличимы от реальных. Чтобы не быть голословным, дам одну, которую мне пришлось обсуждать примерно в те же времена «Парада планет»...

В год, когда в семье аргентинского юриста появился на свет младенец Хорхе, действительный член Парижской и почетный член Петербургской Академий Анри Пуанкаре завершил свой трактат «Новые методы небесной механики», посвященный исследованию дифференциальных уравнений. Это теперь второкурсники технических Вузов с легкостью пользуются такими понятиями, как «фазовая траектория», «сечение Пуанкаре», «предельный цикл», и, наконец «бифуркация». Как там у мертвого китаиста: « — и есть грандиозная шарада, притча, ключ к которой — время...» В начале 40-х немец Эберхард Хопф как раз поведал о бифуркации рождения цикла из состояния равновесия в решениях систем нелинейных дифуров. Я этого не могу осмыслить — сын аргентинского юриста на пару с Альбером рассуждают обо всех этих «временных рядах», как заправские математики, использующие вышеуказанные «сечения» и «траектории», как мы используем вилки и ножи в процессе еды. Как такие ребята могут воспринять El jardin de senderos — «изображение траекторий», точнее, «фазовый портрет»? ...que se bifurcan — итого, «Бифуркации фазового портрета...»

Резюме. Рассказ «Сад расходящихся тропок» — изложение современной теории катастроф «на пальцах», в стиле Эйнштейновского «муравья в стакане», опубликованное до ее рождения. Читать всем, кто хочет понять, как и почему возникают временные ветвления, петли и циклы...

Жанр этого произведения с трудом поддается определению... Я не специалист в архитектуре, но наверняка знатоки подскажут, как можно назвать пронизывающий и скрепляющий сложную многоярусную конструкцию стержень. Если речь может идти о твочестве писателя как о такой хитрой конструкции, то «Тлён» — один из тех самых стержней... Вчитываешься в строки — и то здесь, то там находишь своеобразные «мостики» то к одному, то к другому произведению автора. То в уста Укбарского ересиарха вкладываются слова Хакима из Мерва, то Тлёнские критики анализирут «1001 ночь» и «Дао Дэ Дзин» как вышедшие из-под одного пера, что советует нам сам автор в «Пьере Менаре»... Да и сама фабула расследования — чем не «Поиски...» и «Приближение к Альмутасиму.»

Но все описанное выше — лишь фон, истинный же жанр произведения — практическое пособие по построению и овеществлению абстракций. И это, пожалуй, самое ценное для fantlab-а, как лаборатории, занимающейся, по сути, теми же проблемами. Автор показывает, что и как надо строить для удачного «brave new world» — язык и топографию, метафизику и мифологию, «алгебру и огонь» — чтобы этот мир оказался не менее изящен и интересен, чем Хакслиевский (Kalkin +1!). Он показывает, как сделать этот мир жизнеспособным, связывая все это воедино психологией и Энциклопедией, как это осуществит чуть позже любимый многими Айзек А. в Foundation.

Так что (рекомендация, в первую очередь, для «творцов») читайте, учитесь — и, возможно, у вас когда-нибудь получится не хуже, чем у указанного отличника этой школы. Как говорится, если он и не читал «Orbis Tertius», этот миф следовало бы придумать... Хотя Борхес идет дальше по этому пути, он дает рекомендации, как «загрузить» файлы страны фантазий в реальный мир — но это уж вы сами читайте и удивляйтесь...

Немного странно получилось — я начал узнавать Воннегута с «Dead-Eye Dick», для которого переводчики подобрали неплохую русскую идиому «Малый Не Промах». Потом были «Завтрак», «Бойня» и «Колыбель»,... Тогда мне были в общем-то безразличны даты публикаций, я просто впитывал необычные истории, не замечая, что уже давно топаю вверх по лестнице, идущей вниз, к истокам творчества спасенного Рабоче-крестьянской Красной Армией из разрушенного Дрездена Курта Воннегута-Джуниора. Топаю от «его глазок закрылся» через этот самый Дрезден и Сан-Лоренцо навстречу Сиренам...

Может быть, именно поэтому при упоминании о «Сиренах» у меня возникают две ассоциации — пара строк нелюбимого мной Юрия Живаго «Но продуман распорядок действий, И неотвратим конец пути» и первый шахматный этюд Плаксина на тему ретроанализа. Кто не знает, это такой сорт этюдов, для решения которых необходимо однозначно восстановить ход событий, который привел к позиции, стоящей на доске. Собственно, Румфорду приходится решать аналогичную задачу — успеть доставить недостающую деталь на Титан до ухода из Солнечной системы. Самая завораживающая в ретроанализе штука — обусловленная авторским замыслом единственность игры черных и белых — доведена в «Сиренах» до уровня шахматного этюда. Только вот где этот неуловимый автор...

Заманчиво, конечно, обьявить роман своеобразной игрой, в котором реальность — майя в понимании Гессе, данная отшельником потенциальному ученику. Эдакой детской матрешкой, только открывающейся не снаружи, а изнутри, от Дядька, сидящего в меньшей. Раз за разом ты вроде раскалываешь очередную оболочку, проникая на очередной иерархический уровень управления — сержант, Боз, Румфорд, глядь — а ты все еще ВНУТРИ.

«Сирены» — классная вещь, о которой можно говорить и говорить умно, сибаритствуя в глубоком кресле с хорошим коньяком, сигарой и благодарными слушателями. Рассуждать и строить парадигмы, пока Солнце мчится к какой-то там далекой галактике и люди верят в прогресс. Наверное, так и делал бы в старости буржуй Малаки, когда бы не стал куклой... Занимательная иерархия богов — марионеток для чайников, и не только.

Всем удачи! Lost, не смотри на фонтан.

Опубликованный в 1842г рассказ имел название имеенно «Life in Death», третья составляющая этой миниатюры, искусство, нашло отражение в более поздней версии «Овальный портрет». Странно, на явную связь «ОП» с культовым «Портретом Дориана Грея» исследователи Уайльда практически не обращают внимания, указывая в качестве предтеч «Шагреневую кожу» Бальзака, «Фауста» Гете, или даже «Наоборот» Гюисманса... А ведь именно художнику По впервые удалось «вдохнуть» жизнь натуры в портрет не только фигурально, создав своего рода систему сообщающихся сосудов между мирами. Уайльд лишь научил своего портретиста делать это без летального исхода. Так и напрашивается предположение, что эти живописцы — одно лицо, и дева «Овального портрета» — первый опыт Бэзила Холлуорда...

Обратив внимание на поляризацию мнений по «100», хотел было отшутиться в стиле диалога: «Что-то мне эта Мона Лиза не глянулась.» — «Даме 400 лет, и она уже может себе это позволить». И вроде бы все ясно — одни ничего не смыслят, другие надеются на повторное прочтение, третьи уже осознали мощь замысла и ставят десятки. И легким диссонансом прозвучал отзыв baroni. Прочитал миродержец во второй раз любимую книгу, и поставил 7... Ох, не нравятся мне эти легкие диссонансы. Так и вижу Стругацкого Экселенца со своим разъяснением — что есть ЧП и как с ним бороться.

К чему вообще аппелирует пресловутый латиноамериканский магреализм? Явно не к разуму — вот и irish согласна... И ей справедливо нравится Амаду, замечательно оперирующий нижними чакрами. С ним бы ларчик предпочтений открывался просто — как это у Адамовича — «Какое-то легкое пламя, которому имени нет»... Пламя молодости... Но «100» — нестандартное произведение этого жанра. Не зря здесь поминали Кафку, хотя я бы, скорее, помянул бы Гессе со «Степным волком». Давно, еще в студенческие годы, довелось поспорить на тему Маркеса. «Искуственная конструкция эти 100 лет, и персонажи неживые, ведут себя как марионетки (может, зомби лучше бы подошло?) авторские «... — «В этом не недостаток, а сила этой вещи — все поставлено на службу идее, которую железной рукой проводит творец. Неотвратимость он делает реальностью — именно поэтому «100» производит такое (сокрушительное — Kairan!) впечатление».

Поэтому мне кажется, имеет место нетривиальный синтез латиноамериканской и классической ветвей (прямо как при создании Джингизу — металла и дерева), и, чтобы оценить творение Маркеса по достоинству, требуется включение интеллекта совместно с магическим зрением. Что-то не включилось — и все — песня исчезла.

Поэтому совет «читать — не читать» не проходит, просто для прочтения требуется специфическое состояние, не всегда достижимое в нашем суетном мире... Кто считает, что сможет — дерзайте, лично я не хочу повторять эксперимент baroni — боюсь, не смогу войти в эту реку во второй раз.

P.S. Не помню, какой там эпиграф (и есть ли вообще), но Carpamus dulcia: nostrum est, quod vivis: cinis et manes et fabula fies — вполне подошел бы...

Фундаментальный и мощный, связующий все произведения автора и исследующий проблемы исторического детерменизма (всем +1), и еще многая, многая, многая... Зачем Галактическая Энциклопедия, когда есть Foundation? Трудно добавить что-либо новое по сути, но, думаю, многие согласятся, что такие базовые труды не только не возникают на ровном месте, но и обладают способностью взаимодействовать с окружающим миром...

Откуда взялся этот, пронзающий прошлое-будущее галактических империй интеллектуальный стержень Плана? 5 июня 1947г., на выпускной церемонии в Гарварде, госсекретарем США Джоржем Кэтлеттом Маршаллом впервые был озвучен его План, нет, не восстановления — реконструкции, переустройства старушки Европы... На входе — руины, на выходе — 1.11.1993г — Европейский Союз. Возможно, именно здесь черпал свое вдохновение наш с вами (хотя бы в альтернативной истории)соотечественник, и в начале цикла (1951-1953г.), и в последних произведениях. Как говорится, видели многие, но только Азимову удалось переосмыслить исторические реалии, добавить пару гениальных находок (в т.ч. легендарную синтетическую науку психоисторию), и спроецировать весь этот джаз в далекое будущее. К находкам отношу идею начала работ задолго до краха Трантора, к удачной проекции — доработки и подчистку огрехов Плана по ходу реализации (хотя кто тут у кого подглядел — может еще Госдеп и всякие там «Рэнд Корп.» и иже с ними?). Для любителей Знаков и Символов: заслуженная награда, Hugo Award 1946 (за F&Empire, 1952, sic!), нашла героя в 1996 году!

По влиянию Foundation на наше настоящее — с улыбкой вспоминаю короткий разговор второй половины 80-х (за дословность не поручусь, имени собеседника — для протокола — не помню). «Экономическую гонку проигрываем. Полная изоляция не реальна из-за развития новых информационных технологий. Верхи не справляются с ситуацией и в принципе уже не могут мыслить по-другому. Единственная структура, не тронутая коррупцией — Монастырь(Это явный глюк — Любимова я тогда читать не мог, у них была Контора, у нас — Комитет), и, видимо, кто-то там решил избавиться от руководящей и направляющей.» — «Чушь, страна рухнет, потом долгий бардак, вырулить куда надо просто не получится». — «Думаю, этого не боятся. Степень контроля над страной в целом и отдельными индивидуумами у соответствующих структур настолько велика, что, в высокой степенью вероятности, конечный результат можно гарантировать». Детали реализации многим теперь известны. И что мы имеем на выходе?.. Такая вот «Теория заговора»...

Так что даже записным реалистам, интересующимся тайным ходом исторической фишки, есть прямые резоны читать это монументальное — и живое — творение, которое можно характеризовать только одним не очень переводящимся на русский словом — Foundation.

Непонятно, почему и кто отнес эту вещь к форме «повесть», она никак уж не меньше «Плутонии». Помню, охотился за ней в детстве, и вроде как не прогадал... Мертвые города и исчезающие в пустынях озера, Храм тысячи Будд и голубые реки Тибета описаны в Хаггардовском стиле, что в сочетании с документализмом советской академической школы оставляет неизгладимое впечатление. Без этой реалистической повести, сравнимой по масштабу с Ефремовской «Ойкуменой», не было бы таких явлений (или они появились бы много позднее) в любимом многим жанре приключенческой НФ, как, например, «Экипаж Меконга» Войскунского-Лукодьянова.

Не скажу, что весь «Гаррет» лежит на полке. Там только «Никель», зато остальные в папке на компе, в противоестественном соседстве с «Ice&Fire» Д.Мартина (:dont:) и «Анютой» Л.Гамильтон(:blush:).

Хочется чего-нибудь для мозгов — перечту Д.М., для прочих всяких органов — открою Лорел,.. Зы! Получается, Куковский Гаррет — для души. Не могу его анализировать всерьез, да он бы и сам удивился, что кто-нибудь, кроме Покойника, способен на такой подвиг.

В блуждающих по Internet-у многочисленных попытках многие важные критики частенько ссылаются на Больших Мастеров етого самого нуар, о канонах которого напоминает всем нам Ульса... Помню (смутно, правда), например, упоминание Макдональда (видимо, иметтся ввиду цикл «Флетч») как объекта подражания для Кука, и, вроде бы, сам Кук этого не отрицал. Попытался сейчас уточнить — где, но поисковик на запрос «Кук + Макдональд» дает ссылку типа «Эротическая цифровая фотография». Символично получилось.

Вроде как тот газонокосильщик, что засел в глобальной сети, тоже считает, что иногда полезно плюнуть на всякие там анализы и просто тащиться. Хотя серия не очень ровная — мне больше нравятся книги с 4-й по 7-ю.

Почитал тут отзывы... По-моему, так МиС просто обязаны поставить за каждый хотя бы по паре банок «Оболони«! :beer:Хотя все в общем-то верно, особенно понравилось про дождь — и образно, и по делу.

Если рассматривать все творчество Дяченок, начиная с первых «Скитальцев», трудно не согласиться с их апологетами — мастерство авторов растет, однако... Предыдущие рецензенты, поставившие высокие оценки, тоже заметили некоторые тенденции, которых следует опасаться.

Авторы еще в предыдущих романах нашли целый ряд удачных приемов, которые приносят их произведениям заслуженный успех.

1. Темп хода событий, размеренный в начале и ускоряющийся к концу, дает читателю хороший впрыск адреналина — впечатление, то ли на тарзанке с моста летишь, то ли на лыжах с трамплина — в конце ветер свистит в ушах. Кроме того, позволяет не прописывать миры так уж подробно, красиво — согласен, но насчет гармонии — калейдоскоп хорош в движении, о внутреннем устройстве думать — только время терять.

2. Некая ущербность, легкая внутренняя противоречивость центральных персонажей, усугубленная давлением, подчас довольно жестким, внешнего мира, прошибает полонников творчества авторов на слезу (хотелось сказать скупую — но что-то клавиши не поворачиваются).

3. Финалы. Откуда это — «змей Уроборос, кусающий себя за хвост»?.. Хороши всегда, однако опять же есть но...

ПРЕДСКАЗУЕМОСТЬ. Мяумикс угадала, чем все закончится, еще в середине романа, а ведь это только начало, собственно, основной спирали квеста... Постоянное использование стандартных кундштюков понемногу превратило творчество многих неплохих авторов в ремесло, шедевры — в поделки. Кинг начинал с «Мертвой зоны», а теперь у него все время получается кирпич. :frown:

Недоброжелатель бы сказал, что авторы, как неоднократный лауреат многих попсовых премий Рикки (Не путать с Джоржем!) Мартин, поют все время одну и ту же песню, но я со всей ответственностью заявляю — в новом цикле они успешно продолжают разрабатывать тему взаимодействия Мессий с обществом, хотя «Ведьмин век» лично мне показался более свежим... Поэтому, может, авторы и начали искать новые пути, пусть и с неудачными «Ключами». А с другой стороны, перечеркивая все вышесказанное, с нетерпением жду «Медного короля»- как там у них с искрой дальше?

«При дворе Иаса Иста не могла не узнать способы, как мужчина и женщина — или любая другая комбинация участников — могут доставить друг другу удовольствие, не рискуя получить последствия в виде детей.» Замечательный образчик дамской логики или просто случайный ляп переводчика? Впрочем, сложность межполовых отношений в цикле — ничто перед актом соития любого из божественной Пятерки со своим сосудом-святым. Да, в общем и демоны не сильно отстают... И если Леонид Андреев показал процесс «вочеловечивания» «сверху», то Лоис видит и показывает его со стороны сосуда, как может только женщина, с ее любовью, страхом-неприятием вмешательства извне, и т.д., и т.п. Это к вопросу, может ли жещина писать от лица мужчины — может, если мужчина — святой!

Пожалуй, здесь налицо определенный прорыв в осмыслении образов и внутреннего мира святых (пусть и неземного пантеона) в современной литературе, причем не только фэнтезийной. Все остальное — крепкие характеры других персонажей, дворцовые интриги, войны местного значения — как-то отступает в тень перед сиянием аур святых. Хорошо это или плохо для цикла в целом — каждый читатель найдет свой ответ на вопрос.

По-моему, автору удалось и «линию провести» в стиле поэта тов. Фанерного, и интерес поддерживать в каждом отдельно взятом романе за счет постоянного нагнетания атмосферного давления. То есть идея не поглотила полностью содержания, как это случилось, например, у Стругацких «за миллард лет до конца света». Хотя и до Маркесовского слияния идеи и содержания дело не дошло, все же это у богов получается лучше...

Неуж тот самый Вилли Гибсон..., что начинал с голограммной розы, творец этой самой доброй старушки Британии, которая только-только вернулась с победой из Крыма? Или, тем паче, Брюс Стерлинг, создатель розы паучиной, в своем поиске биологического пути развития человечества решил насытить миазмами темные воды Темзы? Видимо, сработал известный многим технарям таинственный синергетический эффект, два дара сложились в хитрой нелинейной среде — et voila — получите парящие над головами цеппелины. И оживающую машину лорда Бэббиджа. Все же, думаю, нерв романа — не только проклевывающийся искуственный интеллект (а не просто компьютер, как можно судить из аннотации), точнее — этот нерв не один, есть полноценная нервная система, с бегающими по нейронам импульсами, ясной вегетатикой и непонятной высшей деятельностью. Или лучше ассоциировать процессы с электронными импульсами и машинными мозгами? Политики и вояки, Ада Лавлейс, давшая имя одному из первых языков программирования, и путешественник Олифант, и многие, многие, вроде реальные персонажи*, наделяются вымышленными чертами, и уже никто (может, и они сами) не сможет отличить правду от вымысла.

Помните -«Беру камень, и убираю все лишнее»... Авторы проделали нечто совершенно другое: взяли осколки стариного монумента, и собрали из него новый, потом нажали Any Key — и дывитеся, пиплы — получили тоже монумент, но чуточку другой. При таком способе строительства основной вопрос — насколько устойчив, внутренне непротиворечив результат. Так вот, здесь усе в порядке — стоял, стоит и будет стоять, как говаривал старина Фрейд.

*Прим. Для оценки объема списка персонажей и степени погружения в эпоху можете сразу заглянуть в раздел «Примечания» романа. Хотя название его можно было бы перевести как «Разностный автомат» — чтобы снизить пафос момента...

С чувством глубокого удовлетворения сообщаю: когда многие Fantlab-овцы еще под стол пешком ходили, я уже читал Бушкова. Верьте-нет, но больше может, 20-ти, может, и 25-ти лет тому назад (столько сейчас уже не живут, так что память не ахти...) прочитал «Дождь над океаном», и понял — однако, нарождается в тихом океане (простите за каламбур-с!) тогда еще советской фантастики «новая волна» авторов, пытающихся вдохнуть штормовую динамику буржуйского боевика в старую добрую НФ. И вроде все пути открыты, хочешь, с Гаррисоном от «Пирра» к «Крысе», хочешь — со Стругацкими от «Обитаемого острова» до... Увидел первых «Ферзей», стало любопытно, как там вектор развития — как раз ассоциация с последними сработала. Для начала было неплохо, недостатки можно было списать на отсутствие опыта работы с крупной формой, свежий ветер странствий опять же манил. Интересная, Свифтовская, так ее разэтак, концепция мира, в меру интриг и политики, да и в мелочах ничего, собачка понравилась...

Дальше все знают. Два веселых гуся вышли разные — серому, к сожалению, до брата как до Талара на коленках... Автор решил пойти по пути Ж.Сименона! В смысле плодовитости, разумеется, про негров не верю... Сколько романов вышло из под пера родителя комиссара с трубкой — 100, 200? Не беда, перепишем книгу «пивного барона» Гиннеса! Кстати, одна из знаменитых «антинобелевских» премий по литературе уже принадлежит нашему соотечественнику, если не ошибаюсь, биохимику, который в начале 90-х кропал по 4 статьи в специализированных журналах в неделю...

Впрочем, нет худа без добра — Бушковское чтиво неплохо читается в поездах, самолетах, да и недорогое это удовольствие, если принимать по книге за ночь вместо бутылки коньячка... С другой стороны, как говорит муж в известном анекдоте про стриптиз — дешевка, она и есть дешевка!

«Пелагея» и «Фандорин» — не «просто разные». «Провинцiальный детективъ» — не детектив в классическом смысле этого слова. Думаю, если бы автор знал, помимо своих обожаемых японцев, таких писателей, как, например, Валентинов, он бы сам согласился, что цикл написан в жанре криптоистории:wink:. Действительно, Российская империя «Пелагеи» не есть Империя Толстого, Гоголя и Салтыкова-Щедрина, тем более, что даже у них это «три большие разницы». У каждого своя призма, или, если угодно, как у «нашего всего» — магический кристалл. Об этом с присущим ему оптимизмом указывал, например, великий слепой — Хорхе Л. Борхес в своем «Пьере Менаре, авторе «Дон Кихота». Акунин сделал свой чуть Другой мир, в орбите которого Пьер и Маша Кюри, снующие туда-сюда бульдоги невозможного окраса, вневременные ходы и т.п.

Кстати, с этим циклом лично у меня связано вполне мистическое проишествие... Собственно, я открыл Акунина, случайно заполучив на одну летнюю ночь 2002г. в поезде «Черного монаха» (которого до сих пор считаю лучшим произведением автора). Наутро я купил в привокзальном ларьке «Белого бульдога», но там же была еще одна книга «Красного петуха», на которую у меня не хватило карманных денег. Рассказав об этом знакомым, понял, что последняя вещь — нечто новенькое и незнакомое. Потом я довольно долго и безуспешно пытался ее разыскать, нашел через год — полтора, уже тогда уловив легкую несообразность в ходе событий. Сейчас, обратив внимание на дату опубликования (2003г.), думаю «А был ли мальчик?!.»

Так что свой магический театр в этом Акунинском (на какой слог ударять-то?) цикле точно есть.

Краткое резюме: читая «Пелагею», не оглядывайтесь на Эраста Петровича, просто расслабьтесь и получайте удовольствие:gigi:...

Поверил оценкам Fantlab и прочел. На мой взгляд, отзыв Sttasch-еньки заслуживает уточнения. И не потому, что поставил за цикл 8, а не 10... По пунктам.

1.С этим сложно не согласиться, хотя... см. п.2.

2.Насчет оригинальности мнение весьма спорное. По-моему, тезаурус автора позволяет ему оперировать довольно большим количеством стандартных ходов, создавая впечатление ложной насыщенности интересными наработками. Если бы автор бы был, например, не фантастом, а шахматистом или, тем паче, фигуристом, сказали бы, что у него хорошая школа. Но выполняет свою обязательную он очень добротно.

Наиболее типичным примером может служить прибытие героев в дивный новый мир. Современные Земляне — переход с помощью хитрого обряда (Пророзов, да и только) — прерывание обряда с угрозой для жизни — ходы известные, но Рошаг как висящее «ружье на стене», почти Кинговским Солнечным псом рвущийся в мир Торна — удачная оранжировка классической темы. Но нет ли тут смешения жанров? Элементы триллера — просто какой-то моветон для классической фэнтези.:mad:

3. Здесь аффтар аццки жжот. Прочно держит 7-8 полоценных линий, уступая, разве что Мартину с его «Льдом и пламенем». Примерно столько же держит признанный корифей «Bullshit Slav fantazy:wink:« пан Анджей. Маладца!

4. Все же Дарг и даже Айрунг, не говоря уже об эльфах — персонажи вполне ходульные, такое ощущение, что автор не определился, стоит ли формировать их психологию исходя из близких ему земных принципов или придумать «что-нибудь новенького». С оговорками, главной удачей можно считать Жнеца, неудачей — Настю-Лакристу, но тут опыт для молодого автора — дело наживное:gigi:.

5. Рост скиллов Magic Power Ярика-Кайфата в третьей книге слишком стремителен. Типа надо будет как-то противостоять вызовам 4-й книги. К сожалению, здесь таится главная опасность для цикла в целом, ибо именно жесткость и сила — вестники хрупкости и близкой смерти. Надеюсь (не без сожаления), автор сможет справиться и достойно завершить цикл именно как тетралогию. Тем более, что... см. п.6.

6. Обьем... Не уверен, что это достоинство. У автора есть некоторые проблемы с удачными (и своевременными) концовками (в этом аспекте он безусловно уступает, например, Дяченкам), он несколько затягивает в ожидании подходящего случая, идет на поводу персонажей. Хотя, с другой стороны, это верный признак того, что там, внутри созданного автором мира, есть самостоятельная, не зависящая от воли творца, ЖИЗНЬ.

А если коротко, поздравляю всех любителей жанра с долгожданным рождением действительно интересного автора русскоязычной фэнтези. Начинающим читателям просьба не беспокоиться — если начнете с Зыкова, потом не сможете читать тот мусор, поток которого льется с книжных развалов.