Очень красивая, хотя и грустная, легенда. Автор указывает, что рассказ написан «по мотивам итальянских новелл XV века и записей фольклориста Итало Кальвино», но с первоисточником я не знаком, поэтому читать было по-настоящему интересно.

Сюжет прост: священник бедной рыбацкой деревушки Сфортуната наткнулся в полях на молодого кентавра. Его старший товарищ погиб, защищая младшего от волков, поэтому кентавр, которого прозвали Маттео, остался жить с людьми.

В те времена в итальянской области Эмилия-Романья, в крепости Римини, правил тиран Сиджисмондо Малатеста, любитель устраивать скачки, на которых много лет подряд побеждали только его кони. Поэтому тиран требовал всё новых и новых соперников, и со временем жребий выставить коня на скачки выпал и на долю Сфортунаты. Но что взять с бедной деревушки, где за всё добро не купить и подковы от праздничного коня? Помочь приютившим его людям решает Маттео-найдёыш…

Легенда, как я уже говорил, красивая, да и написано с литературной точки зрения хорошо. А ещё очень понравился образ Малатесты: хоть и жестокий по сюжету, хоть и тиран, но если слово дал – исполнить нужно в обязательном порядке. Одним словом, приятное впечатление от рассказа, рекомендую. От меня – 8 баллов.

Рассказ, являющийся прямым продолжением «Кипрской раковины» 1968 года. Первый рассказ представлял собой письмо, написанное майором Гарри Уинслоу полковнику Джорджу Л. Гли, данный — ответ на то самое письмо. Оказывается, что у полковника тоже есть, чего рассказать о странных и страшных моллюсках. Справедливости ради, поведанная в ответном письме история получилась куда менее правдоподобной и интересной, чем предыдущая. Слишком много натяжек в плане биологии и физических законов реального мира. Да и сам сюжет заметно проигрывает «Кипрской раковине». Одним словом, попытка рассказать историю ещё круче, чем у Уинслоу, на мой взгляд, не удалась. На «шестёрочку», не более того. Что лишний раз подтверждает тот факт, что Брайан Ламли, писатель достаточно «неровный».

P.S. На каком основании данный рассказ отнесён к «Мифам Ктулху»? Тайна сия велика есть.

Можно как угодно относится к творчеству Брайана Ламли, но нельзя не признать того факта, что иногда из-под его пера выходят действительно достойные истории. «Кипрская раковина», на мой взгляд, относится именно к таковым. Повествование представляет из себя письмо, написанное майором Гарри Уинслоу полковнику Джорджу Л. Гли, в котором первый извиняется за своё поведение на недавнем обеде, после того, как к столу были поданы устрицы, и объясняет причины своего поступка.

Связь с «Мифами Ктулху» минимальна, но написано всё равно хорошо.

И дело даже не в сюжете, который предсказуем с первых строк, стоит лишь узнать, что один из подчинённых Уинслоу нашёл какую-то странную раковину с не менее странным моллюском внутри. Вся прелесть рассказа в прекрасно переданном одной фразой изменении психики человека, столкнувшимся с чем-то неведомым, вряд ли постижимым человеческим разумом, что и позволяет отнести рассказ к хоррору именно «лавкрафтианскому».

Рассказ совсем коротенький, так что рекомендую потратить 5-10 минут на его прочтение как поклонникам творчества Ламли, так и всем любителям историй о встречах с неведомым. 8 баллов — не жалко.

Американский писатель Э. Хоффман Прайс, написавший более пятисот произведений в различных фантастических жанрах и даже удостоенный в 1984 году Всемирной премии фэнтези за вклад в развитие жанра, русскоязычному читателю практически неизвестен. Вернее, даже не так: русскоязычному читателю он известен исключительно в качестве соавтора великого и ужасного Говарда нашего Филлипсовича в рассказе «Врата Серебряного ключа». Рассказ, бесспорно, великолепен, но даже сам Прайс признавался, что заслуга в этом — исключительно Лавкрафта.

Рассказ «Заря раздора» написан Прайсом на основе черновика другого талантливого визионера, Кларка Эштона Смита, поэтому сложно сказать, сколько в нём от каждого из авторов, но в целом написан он вполне в духе «научно-фантастических» рассказов Смита. В кавычки определение взято не случайно, потому как особой научностью рассказы Смита не отличались даже во время написания.

В центре сюжета «Зари раздора» учёный Джон Кинг, двое братьев которого погибли на войне, а третий оказался искалеченным. Теперь Кинг одержим идеей путешествия во времени, чтобы попасть в Золотой Век, когда ещё не было изобретено само понятие войны. Разумеется, всё у него получается, и перенесясь во времени и пространстве ровно на «тридцать две тысячи семьсот тринадцать лет шесть месяцев и двадцать два дня» он попадёт в место, где некий ЮРТ изобрёл излучатель, разжигающий в людях агрессию. Разумеется, не обойдётся и без роковых красоток в количестве двух штук, которые сразу же воспылают к нему любовью и будут соперничать за внимание Кинга. Описание прошлого с его технологическими достижениями не выдерживают никакой критики — настолько всё неправдоподобно, особо интересных приключений на долю путешественника во времени тоже не выпало — пара драк и побег из тюрьмы не в счёт, да ещё и развязка оставила ощущение какой-то незавершённости в плане общего морального посыла написанного.

Одним словом, как и в случае с другим «дописанным» Прайсом за Смита рассказом («Дом Моноцероса»), рекомендуется к ознакомлению только упёртым поклонникам последнего, готовым читать его черновики, законченные другими авторами.

Американский писатель Э. Хоффман Прайс, написавший более пятисот произведений в различных фантастических жанрах и даже удостоенный в 1984 году Всемирной премии фэнтези за вклад в развитие жанра, русскоязычному читателю практически неизвестен. Вернее, даже не так: русскоязычному читателю он известен исключительно в качестве соавтора великого и ужасного Говарда нашего Филлипсовича в рассказе «Врата Серебряного ключа». Рассказ, бесспорно, великолепен, но даже сам Прайс признавался, что заслуга в этом — исключительно Лавкрафта.

Рассказ «Дом моноцероса» написан Прайсом на основе черновика другого талантливого визионера, Кларка Эштона Смита, озаглавленного «The Old Gods Eat», поэтому сложно сказать, каков был первоначальный замысел, но результат вышел не сказать, что сильно впечатляющий. Такое ощущение, что автор (имеется ввиду Прайс) так и не решил, что, собственно, он пишет — историю в жанре «лавкрафтианского хоррора», или же историю детективную, в которой сверхъестественное должно получить вполне материалистическое объяснение. Все составляющие жанра в наличии — американский детектив Джон Дэйл, специализирующийся на поисках растратчиков, прибывает в старинный замок в Корнуолл по приглашению хозяина, лорда Треганнета. Когда-то его языческие предки поклонялись в этом замке таинственному Моноцеросу, представляющему собой «некое морское чудовище, с рогом, как у единорога; морского дракон с длинным шипом, выступающим между глаз», который до сих пор запечатлён на гербе Треганнетов. Теперь в округе пропадают люди, и местные винят во всём хозяина замка. Дело осложняется тем, что в этом самом замке находятся сразу две роковых красавицы, причём о существовании одной из них Дэйл узнаёт лишь случайно, да и сам Треганнен явно что-то скрывает...

Завязка, надо сказать, выглядит куда интереснее развязки. Слишком уж нелогичными, переусложнёнными показались лично мне действия всех без исключения героев данной истории. Сверхъестественные силы в рассказе тоже присутствуют, но какие-то совсем уж невнятные, что называется — без огонька. Вполне возможно, что эту довольно банальную историю мог вытянуть неповторимый авторский стиль Кларка Эштона Смита, но у Прайса получилось то, что получилось. Рекомендуется к ознакомлению только упёртым поклонникам Смита, готовым читать его черновики, законченные другими авторами.

Первое по времени написания произведение Томаша Колодзейчака, относящееся к циклу «Последняя Речь Посполитая».

Когда читаешь его после романа, никаких проблем с восприятием текста не наблюдается, но мне сложно даже представить, каково было польским читателям двадцать лет назад, когда рассказ только увидел свет! Какие-то эльфы в Польше, восстановленная королевская власть, покорённая некими «балрогами» и «йегерами» Европа, боевые заклинания, соседствующие с мечами, луками и вертолётами...

Впрочем, уже по этому рассказу было ясно, что автор собирается, что называется, отжигать по полной.

Эльфы, влюбившиеся в советскую архитектуру варшавского Дворца культуры и науки и реакция поляков («Вот сразу я знал, что эльфы — это жиды и коммунисты»), родившихся в послевоенные годы — это, конечно, сильно! =)))

Что касается сюжета — он несколько сумбурен, но вполне прост: на оккупированной врагом территории мальчишка Кайтек (будущий королевский географ, не пропивший глобус, Каетан Клобуцкий) находит в лесу странное израненное существо, которое впоследствии оказывается гномом с другого Плана бытия. Это создание, назвавшееся Хах-Хоном, просит Кайтека помочь найти необходимые для перехода в свою реальность ингридиенты, а взамен обещает забрать с собой и его, и всю его семью. В это же время в Варшаве фиксируют «возмущения в магических полях», назовём это так, и отправляют туда опергруппу в составе чувствительного к магии человека Роберта Гралевского и эльфа Хардадина Сильной Руки. Но всё оказывается — кто бы сомневался! — не так просто...

Особо стоит упомянуть, что в рассказе очень чётко прослеживается, что в далёком 2002 году пан Томаш ещё, видимо, не выработал концепцию «идеального тоталитаризма», царящего на покорённых балрогами землях, потому как в «Ключе перехода» и у молодого Кайтека есть время незамеченным по лесам шататься, и упоминание «запойного бывальца трактира «Под Шишкой» не оставляет ничего, кроме недоумения — хорош «рабский тоталитаризм», коли есть возможность по трактирам пропадать!

Рассказ, немного проясняющий общую крутость Каетана, как главного героя цикла «Последняя Речь Посполитая». Читать без знакомства с романом «Чёрный горизонт» не рекомендуется, понятно будет мало что.

Признаться честно, сейчас я уже не вспомню, откуда впервые узнал о существовании цикла Томаша Колодзейчака «Последняя Речь Посполитая», но точно помню, что о нём в своих колонках писали и Сергей Легеза, и Владимир Пузий, и Сергей Пальцун, а я всё надеялся, что когда-нибудь его и на русском увижу. И вот, наконец, дождался. Скажу сразу, что разочарованным я нисколько не остался, но определённые вопросы к первому роману цикла (рассказы и повести пока не читал) всё-таки остаются. Но давайте по-порядку о плюсах и минусах.

Плюс первый (безоговорочный). Фантазия автора. Ей действительно можно позавидовать! О сюжете на просторах ФантЛаба, в общем-то, уже сказано неоднократно — 40 лет назад в привычный нам мир прорвались некие сущности, которых недолго думая назвали балрогами, так как они представляют собой чистое и незамутнённое Зло, строящее свою цивилизацию на боли и страданиях других живых существ. Но на помощь людям пришли эльфы (да-да, прям эльфы, которые остроухие и с именами типа Эль-Галад!) с другого Плана бытия, благодаря чему балрогов и их слуг удалось остановить. Дело осложняется тем, что из-за всех этих вторжений пострадали сами физические основы реальности, и в мире не только появилась магия, но и стали изменчивы география и само пространство. Одной из немногих стран, сохранивших стабильность, осталась Польша, противостоящая силам балрогов и их прислужников йегеров, которые наступают с Запада, с территории уничтоженной и порабощённой Европы. На фоне этого странного мира, в котором возможно если и не всё, то очень и очень многое, развиваются приключения королевского (да, забыл упомянуть — на троне Польши сидит самый что ни на есть настоящий эльфийский могучий маг) географа Каетана Клобуцкого, задача которого — изучать и исследовать области этой самой нестабильной географии. Каетан и сам является могущественным магом, но при этом вооружён целой кучей всяких разных магических прибамбасов. И вот в описании магических штучек Колодзейчак прямо-таки великолепен. Чего тут только нет! Охранные менгиры и нестандартные разновидности магии, эльфийские нанокадабры и боевые заклинания, принимающие различные образы, вроде боевых аистов или огромных представителей семейства кошачьих; силы католических молитв, выстукивание особых ката, придающих силы, и мифрильно-ясеневые спутники; принципы фэн-шуя в планировке городов и поощрение разведения аквариумных рыбок, так как любое, даже самое малое, количество воды может помочь против балрогов и их прислужников; трёхсотметровые туши бронированных кашалотоидов и полуразумные конструкты из мира эльфов, известные как пастухи облаков; железные дороги, проектируемые так, чтобы сложиться в гигантские руны и многое-многое другое...

Одним словом — с фантазией у пана Томаша всё действительно в полном порядке, причём описано это очень ярко, красочно, образно, даже, я бы сказал, кинематографично — хоть сейчас насыщенный (если не перенасыщенный) спецэффектами фильм снимай! При этом, несмотря на некоторую нарочитую мрачность порядков, царящих на территории, подконтрольной балрогам, и наличие нескольких достаточно кровавых сцен, не оставляло меня на протяжении всего процесса чтения ощущение, что пан Томаш несколько подтрунивает над читателем. Мир получился настолько необычным, соединяющим в себе такое сочетание несочитаемого, что поневоле задумаешься — а не специально ли это сделано? Колодзейчак как-будто намеренно настраивает читателя на несерьёзный лад (ну не получается у меня серьёзно воспринимать книгу в которой написано следующее: «Ещё до сумерек он направился в сторону заходящего солнца. Эльфы любят смотреть вестерны и сумели передать это солдатам Речи Посполитой»), чтобы вывести всё к довольно неожиданной развязке, которая превращает классическую, в общем-то героику, хотя и в максимально необычных декорациях, в нестандартное технофэнтези, которое, при большом желании, можно и как «твёрдую НФ» воспринимать. Чувствуется, что автор намеренно несколько «упростил» повествование, и что при желании он вполне мог бы написать серьёзное произведение на данном материале, без волшебных бумажных самолётиков и спутников из ясеня и мифрила.

Плюс второй (скорее, индивидуальный). Крутость главного героя. Я очень люблю книги, в которых главный герой по умолчанию круче всех. Разумеется, читать о совсем уж неуязвимом герое (особенно если впереди ещё три тома, и ты точно знаешь, что с героем ничего не случится) не сильно интересно, но я терпеть не могу, когда все приключения происходят на пределе сил и с превозмоганием самого себя (привет, некромант Неясыть!), поэтому Каетан пришёлся мне по душе. И дело не в том, что он самый крутой боец или обладает какими-то выдающимися физическими возможностями. Автор пошёл другим путём, снабдив главного героя кучей всяких разных магических прибамбасов, типа самого крутого в мире меча, Ключа Перехода, позволяющего перемещаться на другие Планы бытия, и россыпи более мелких, но не менее полезных штучек и приспособлений. Судя по первым впечатлениям прочитавших, кому-то это не шибко понравилось, но во-первых, перед нами всё-таки, прежде всего, развлекательная литература, не претендующая на какую-то реалистичность, а во-вторых, не стоит забывать, что по старой польской традиции к моменту выхода романа польские читатели УЖЕ были знакомы с Каетаном по трём, как минимум, рассказам, в которых он (насколько я понимаю) частью из этих артефактов обзаводится, так что автору не нужно было СРАЗУ объяснять, чем именно владеет королевский географ, и для читателей подготовленных они не казались роялями в кустах.

Плюс третий (довольно сомнительный, но всё же). Этот роман написан поляком и для поляков. Это ни в коем случае не означает, что читать людям другой национальности его противопоказано, но польского гонора в нём очень много. С одной стороны, я уже упоминал, что Колодзейчак пишет, вроде как, и несерьёзно, и во всём мироустройстве (Польша как космическая держава? Не, ну это однозначно только в союзе с эльфами!) можно рассмотреть нотки самоиронии, если не откровенного стёба. С другой — было бы странно, согласитесь, если бы автор-поляк превозносил не свой народ, а каких-нибудь бельгийцев, ирландцев или, скажем, бушменов. Другое дело, что у наших народов и государств долгая и весьма непростая история взаимоотношений, поэтому кого-то выпады в сторону не столько даже русских, сколько коммунистической идеологии, могут и покоробить. Но своей страной Колодзейчак однозначно гордится, причём силу её и величие видит, — в отличие от другого автора, неоднократно обвиняемого на ФантЛабе в «полоноцентризме», Павла Майки, — не во временах легендарных или полумифических, а в католичестве и недавнем прошлом, от противостояния независимой Польши нацистской Германии до времён «Солидарности». Одним словом, к полякам можно относиться по-разному, но патриотизм автора, пусть и несколько гротескно-гиперболизированный, не может не вызывать уважения.

Теперь о минусах. Их лично я насчитал, по большому счёту, всего два.

Минус первый — слишком скупыми мазками обрисованный мир. Понятно, что Польша является в описываемом мире практически центром мира, но слишком много вопросов оставляет мироустройство. Некоторые страны, разумеется упоминаются, в частности США, Угрофинско-Балтийский Союз, Австралийский архипелаг, какая-то там Республика в Антарктиде, ещё чего-то на месте Австралии и Британии, но совершенно непонятно (по крайней мере из текста романа), что происходит на остальной части земного шара. И я даже не о том, что не упомянуты огромные территории России, Китая или, скажем, стран Южной Америки, а о последствиях, которые должны были наступить после всех описываемых катаклизмов. Уж что-что, а климат в Польше явно не мог остаться точно таким же, если уничтожена Скандинавия, а Балтика стала не более, чем заливом Атлантики.

Минус второй, напрямую вырастающий, кстати, из плюса первого =))) — в романе СЛИШКОМ много всего намешано! Понимаю, конечно, что это дело автора — как и о чём писать, но в последней трети романа количество непонятных слов на страницу текста временами несколько зашкаливает. Причём, непонятно даже, научные это термины (я гуманитарий дремучий, поэтому в физике и математике разбираюсь плохо) или словечки, которые имеют смысл только в мире эльфийских нанокадабровых заклинаний, боевых энписов и прочих нимбостратов. Впрочем, предложенный автором финальный твист показался мне ничуть не более странным, чем вторжение в мир очередного Чёрного Властелина или того же Неназываемого.

Подводя итог, могу сказать только одно — Томаш Колодзейчак полностью оправдал моё многолетнее ожидание! Мир Последней Речи Посполитой получился по-настоящему необычным и оригинальным. От меня роману — 9 баллов, сборник рассказов/повестей на очереди, и я очень надеюсь, что и российскому читателю автор зайдёт, и сам Колодзейчак «Белый редут», наконец, допишет. А уж я, если что — подожду! =)))

Хорошая, крепко сбитая повесть. Сюжет, конечно, особой оригинальностью не блещет, и представляет собой противостояние отдельно взятого «борца с нечистью» с этой самой нечистью, однако всё искупает антураж. Словенский род, живущий недалеко от озера Ильмень, подобрал на овсяном поле раненого нурмана. Выхаживать его выпало старшей из дочерей, Славуше. И всё бы ничего, да потом нурман увёл Славушу из дому, а отправленные на поиски братья уверяют, что нурман давно уже не живой, но сестра живёт с ним, как с мужем, ничего не замечая. Помочь в этом деле отказались даже вожанские колдуны. Но на помощь приходит таинственный лопарский шаман-нойда, пришедший с берегов Змеева моря...

Атмосфера повести удалась автору на славу — тут и контакты пришлого славянского населения с местным финного-угорским субстратом (те самые вожане-водь и лопари-саамы), и шаманские прибамбасы нойды, и необычная «северная» нечисть, и легенда об ушедшей под землю народности чудь, смешанная с едва ли не лавкрафтианскими мотивами о древних временах, когда по берегам Ильменя «ползал лёд», прослеживающихся в видениях, которые посещают Славушу. Одним словом — богатейший фольклорно-мифологический материал, за который почему-то столь неохотно берутся авторы фэнтези. А вот Анна Гурова — взялась! И повесть её стала единственной достойной внимания (разумеется, на мой взгляд) в антологии «Ловцы душ», открывшей года три назад так и не «выстрелившую» серию «Славянское фэнтези» редакции «Астрель-СПб».

Почему, в таком случае, не высший балл? Для меня, как любителя именно короткой формы, причина довольно необычная — повести категорически не хватает объёма! Чувствуется, что Анна могЁт, но объём «вещи для сборника» не позволяет ей развернуться по-настоящему.

P.S. К счастью, буквально пару-тройку дней назад в издательстве «Азбука» анонсирован роман «Дети Змея. Колдун со Змеева моря», действие которого, судя по аннотации, будет разворачиваться в похожих локациях. Так что остаётся лишь порадоваться, что автор исполнила давно задуманное возвращение к теме взаимопроникновения и взаимовлияния миров славянского и финно-угорского, озвученное когда-то в комментариях к рецензии на ту самую антологию.

Рассказ «Знамения и чудеса», написанный в соавторстве Иваном Беловым и Кирилом Малеевым, представляет собой тот редкий случай, когда формально в тексте нет никаких элементов хоррора, но в составе любой «хоррорной» антологии он смотрелся бы в самый раз. Подобное соавторы уже проворачивали в «Идущих в рай», а Белов сольно — в по-настоящему жутком произведении «Рядом с тобой». И ничего уж тут не попишешь, если некоторые периоды истории нашей и сопредельных стран так и просятся на страницы «страшных» рассказов...

Конец 20-х годов пятнадцатого столетия. Бушующее в Москве и окрестностях «моровое поветрие», больше известное, как чума. Валяющиеся повсюду трупы, которые попросту некому хоронить. Быстрое распространение извечного спутника любых эпидемий — голода. И посреди всего этого — инок Андроникова монастыря, похоронивший всех своих соратников, измождённый тяжёлой работой и голодом, но продолжающий трудиться над фресками.

Ибо было ему в одну из бессонных ночей видение: ангел белокрылый спустился с небес и сказал: «Хочешь спасти Русь – заверши труд. Распишешь собор – и отступит дьявольский мор»...

А дальше разворачиваются события, в которых нет ничего сверхъестественного, но менее страшными они от этого не становятся. И очень сложно определиться, что именно перед нами. Историческая проза? Пожалуй, но сама «историчность» текста для сюжета не очень-то и важна... Реализм? Не без этого, потому как всё весьма натуралистично, но дело не описании ужасов эпидемии. Скорее получилась философская, а то и религиозная притча о том, что нет в мире ничего страшнее, чем люди.

Банальная, прописная истина, скажет кто-то. Может, и так, спорить не стану. Но суметь рассказать об этом ТАК, как сделали это Иван Белов с Кириллом Малеевым — это дорогого стоит.

Отличный, хотя и очень тяжёлый в психологическом плане рассказ. Заслуженное III место на «Чёртовой дюжине-2020». Рекомендую обратить внимание не только поклонникам «исторического хоррора».

Для того, чтобы стало понятно, чего ожидать от романа «Мокрый мир», написанного в соавторстве Максимом Кабиром и Дмитрием Костюкевичем, достаточно прочитать последнюю страницу этой книги, где помещено небольшое послесловие «От авторов», в котором они выражают благодарность множеству авторов от Роберта Льюиса Стивенсона, Уильяма Хоупа Ходжсона и Фредерика Марриета до Роберта Говарда, Джо Аберкромби и Толкина с Желязны и Ле Гуин, а заканчивают всё это дело весьма точной фразой: «Спасибо книгам, влекущим в море».

Именно таким «Мокрый мир» и получился. Постапокалиптический мир, переживший в прошлом некий Потоп, отброшенный на уровень примерно Нового времени в нашей истории, но с появившейся в нём магией; приключения на суше и на море с развитием технологий на уровне парусного флота, с непременными для жанра шпангоутами, фальшбортами, грот-мачтами и прочими названиями, типа совсем уж трудно выговариваемых «крюйс-брам-стень-стакселей»; благородный главный герой-колдун Георг Нэй в шляпе, со шпагой и пистолетом, и его прекрасная возлюбленная простолюдинка Лита, обладающая таинственными способностями, отношения которых проходят трансформацию от неприязни к любви до гроба; рептилоподобные мутанты и странные создания разной степени опасности, обитающие на бескрайних водных просторах; могущественные артефакты, наведённые галлюцинации, маги различной специализации и их духи-фамильяры в виде животных (привет, Пулман!); загадки в прошлом главных героев и осколки прежнего мира до Потопа, в котором без труда можно узнать мир наш, или, по меньшей мере, похожий на него до степени смешения («с таблички смотрело лицо красивой девушки, худое, скуластое, с губами-ягодами; девушка держала бутылку с какой-то жидкостью цвета грязи и красно-белой этикеткой с бессмысленным названием» или «железная, лакированная Человекомышь, божество тех, кто населял землю до Потопа. Человекомышь имела круглые уши и круглые белые пуговицы на укороченных штанах, два пальца четырёхпалой лапы были оттопырены: Человекомышь благословляла канувшую в вечность паству...»); а надо всем этим — люди, которые в погоне за властью и комфортным существованием для самих себя и своих близких оказываются страшнее любых чудовищ...

И по-другому о содержании книги не рассказать, потому как намешано в «Мокром мире» действительно много всего! Читать роман совершенно не скучно, а порой так и вообще не оторвёшься, потому как авторы довольно щедро разбавляют стандартное приключенческое повествование довольно оригинальными сюжетными поворотами и отчётливыми хоррорными нотками. Ярлык «18+« на книгу лепить, конечно, из-за этого незачем, но присутствует и пара-тройка «неуютных», назовём это так, моментов, вроде эпизода с племенем сумасшедших каннибалов, живущих на развалинах парка развлечений с беспрерывно крутящимся чёртовым колесом, обвешанным висельниками, или очень «кинемаграфичной» сцены с сумасшедшим узником, отождествляющим себя с куклой, глаза которой сделаны из птичьих черепов, да и кроваво-красочных описаний самых разных увечий и смертей что в приключениях Нэя со спутниками, что (особенно) в финальной морской баталии тоже хватает.

Впрочем, не обошлось и без мизерных ложек дёгтя в этой большой бочке смешанного мёда разных сортов. Прежде всего, на протяжении всего процесса чтения не покидало меня ощущение, что передо мною не столько цельный роман, сколько набор эпизодов, весьма условно нанизанных на общий сюжет. С одной стороны, ничего удивительного в этом нет — и Кабир, и Костюкевич известны, прежде всего, как авторы рассказов в жанре хоррора (причём первого из них лично я вообще считаю одним из лучших авторов «тёмной волны», но это уже другая история), и большую часть рассказов, в принципе, можно читать как самостоятельные истории, связанные общими героями и миром, но несколько утомляет, когда в каждом рассказе читателю напоминают, что косичка у Нэя заплетена на такотский манер, несколько колдунов из совета, называемом Кругом Тринадцати, отошли от дел, и спят крепким сном где-то под башнями столицы островного государства, именуемого Полисом, а кардинал Галль отбирает в церковные служки только ангельски красивых мальчиков, причём открыто объясняется, с какой целью. Выходи эти рассказы в разное время и в разных изданиях, на манер того же «Ведьмака» — никаких вопросов бы не было, но когда читаешь цельный роман, хочется всё-таки более связного повествования с магистральным сюжетом. Да и наличие гомосексуальных отношений всех мастей, хоть и упоминается вскользь и без каких-либо откровенных подробностей, выглядит своеобразным «прогибом» под нынешнюю повесточку, хотя, справедливости ради, положительными героями, за одним исключением, никто из «нетрадиционных» не является.

Нельзя не упомянуть также, что роман во многом вытягивает предпоследняя глава, в которой сходятся, наконец, все сюжетные линии, включающая в себя почти полсотни страниц сплошного описания кровавой мясорубки морского боя времён парусных судов. Не знаю, как морские баталии описаны в произведениях про Хорнблауэра или капитана Блада, каюсь — не читал, но тут меня прям проняло от общей кровавости происходящего. Да и финал, несмотря на общее настроение хэппи-энда, и благодаря своеобразному эпилогу буквально на пару десятков страниц, сложно назвать счастливым, за редким исключением, для основных героев повествования.

Подводя итог: «Мокрый мир» — это увлекательный приключенческий роман, с которым можно скрасить пару-тройку вечеров, не претендующий на какую-то глубину и убедительные психологические портреты персонажей, но вполне способный развлечь, потому как следить за приключениями Георга Нэя и его спутников по-настоящему интересно. Твёрдая «восьмёрка», которой лично мне не жаль накинуть балл за последние пару сотен страниц. И ещё один момент: при всей неоднозначности мотивации некоторых персонажей и мрачности описываемых локаций, «Мокрый мир» — ни разу не dark fantasy. Это классическая героика, где все герои, по большей части, конечно, засранцы на разный манер, но на первый план выходит именно личность всего из себя эдакого Георга Нэя в сапогах из акульей кожи...

А по такому фэнтези, написанному в лучших традициях жанра, я время от времени тоже скучаю.

Очередной переведённый рассказ, послуживший основой для одного из эпизодов первого сезона нашумевшего сериала «Любовь, смерть и роботы» от уже знакомого читателям автора «Счастливой тринашки» Марко Клооса. Сказать, что рассказ плохой не могу, но и чем-то выдающимся он тоже не является. Перед нами эпизод из тяжёлых (пишу это без тени иронии) будней ликантропа, находящегося в составе военного контингента в Афганистане. Боевое применение этих созданий запрещено различными международными конвенциями, но ведь можно использовать их феноменальный нюх или способность видеть ночью, да и практически мгновенная регенерация тканей лишней для выполнения боевых задач не будет. В основе сюжета — неприятие главного героя обычными солдатами. Никакого глубокого психологизма ждать не стоит, всё лежит, в общем-то, на поверхности — люди боятся и не готовы принимать, как равных, тех, кто чем-то от них отличается. А уж если эти отличия явно не в пользу человека («Противоестественно? Я более естественен, чем ты. Я вижу в полной темноте, слышу даже как растет трава, я чую запахи и веду их за двадцать миль от цели. И всё без батареек. Твоя же задница разъезжает на вонючем «Хамви», а ночью ты слеп без фонарика и ПВС14. Насколько, вашу мать, естественно вот ЭТО?»), ситуация становится ещё противоречивее и напряжённее. Главный герой обладает определёнными моральными принципами, однако, особого сочувствия и сопереживания он как-то не вызывает. 7 баллов рассказу, как по мне, вполне достаточно.

P.S. Пара слов об экранизации. Режиссёр Габриэль Пеннакьоли и сценарист Филип Джелатт выжали из этой простенькой, по сути, истории максимум. Удачно поменянные местами эпизоды со столовой и боевым патрулированием, как минимум, добавляют драматизма, да и финальная сцена, отсутствующая в рассказе, получилась довольно эффектной. В итоге получается, что расхождения с оригиналом идут данной истории скорее на пользу, вследствие чего на экране история использования ликантропов на войне смотрится гораздо выигрышнее, чем на бумаге или экране монитора.

Последние лет эдак десять стал я замечать, что авторы под видом фэнтези нет-нет, да и стараются подсунуть читателю не более, чем исторический роман в фэнтезийной обёртке, изменив географию, добавив минимум магии, спрессовав длительные исторические периоды в десятилетия, если не годы, и в довершение разбавив всё это «морем крови и килограммом костей», именно так представляя себе «мрачное средневековье». Не то, чтобы я был против, потому как делать это можно с разной степенью достоверности — тут уж всё зависит от таланта (если романы того же Гая Гэвриела Кея идут лично у меня «на ура», то недавняя поделка от горя-историка Марцина Гузека (опять же — к примеру) ничего, помимо раздражения, вызвать не может), — но если мне захочется почитать чего-то до предела реалистичного и жестокого, под рукой всегда есть хотя бы «Жестокий век» Исая Калашникова, до которого всем нынешним труЪ-гримдаркерам — ой, как далеко... Приблизительно такие же чувства вызывает у меня и желание современных авторов писать «мрачняк ради мрачняка», когда повествование изобилует кровавыми подробностями, психическими неуравновешенными персонажами всех мастей и общим ощущением тотальной безнадёги, которая нагнетается скорее искусственно, чем по-настоящему чувствуется и играет какую-либо роль в сюжете.

И да простит меня потенциальный читатель данного отзыва за столь длинное вступление, но по-другому я никак не смогу объяснить, чем именно меня так зацепил роман Петра Гурского «Закон Ордена», и почему я не раздумывая назову его лучшим романом польского автора из прочитанных в минувшем году. Всё дело в том, что роман (и цикл в целом) Гурского — это именно фэнтези, в его выкристаллизованном, если можно так выразится, виде. Необыкновенный мир, который по-настоящему пронизан магией, принципов действия которой тебе никто не станет объяснять. Буквально каждые десять-двадцать страниц Гурский подкидывает всё новые и новые фрагменты мозаики, из которой складывается удивительный, красочный, ни на что не похожий, но при этом — логичный и внутренне непротиворечивый, мир. Чего тут только нет! Нечеловеческие создания, могущественные артефакты и невидимые волшебные помощники; Багровая корчма, дарующая путникам смерть в блаженстве; Живые Лабиринты, обладающие собственными представлениями о том, куда вывести путника; невероятные создания, вроде тряпичного паяца в маске из кожи чужого лица, оставляющего своё сердце в укромном месте, выходя на охоту за очередным экспонатом для своей коллекции... Драконы, кстати, тоже есть, ибо какое настоящее фэнтези, и без драконов?

Обо всём этом читатель узнаёт строго дозировано, будучи поначалу брошенным в настоящий водоворот событий, где смерть главного героя лишь небольшое недоразумение для него самого, грань между положительными и отрицательными героями стёрта напрочь, у КАЖДОГО персонажа свои интересы, а общая картина происходящего сложится буквально на последнем десятке страниц. О сюжете романа долго распространяться смысла не вижу — уважаемые лаборанты сделали это в предшествующих отзывах до меня, но отдельно хотелось бы отметить, что за последнее время мне много раз обещали истории, в которых «все не те, кем кажутся», но чаще всего это «не те» оказывается настолько банальным и предсказуемым, что остаётся лишь руками разводить. Так вот, заявляю практически официально: в «Законе Ордена» подавляющее большинство героев действительно СОВСЕМ НЕ ТЕ, КЕМ КАЖУТСЯ! И это чистая, чёрт побери, правда! Причём автор безупречно играет с ожиданиями читателя, умело нагнетая атмосферу, чтобы потом вывернуть повествование таким образом, что остаётся лишь хлопать глазами и шептать про себя: «Ну, ни фига се поворот!» =))) В частности, можно привести в пример сюжетную линию уже упоминаемого паяца: я был уверен, что это будет едва ли не магистральная линия для главного героя, а потом... А потом случился эпизод с незримой войной, которую ведут обыкновенные свинопасы! В принципе, меньше 10 баллов я бы роману после этого эпизода уже точно не поставил, а ведь было это, считай, в самой середине повествования...

Что касается претензий к художественному стилю Гурского, высказанных в некоторых отзывах, тоже не совсем понимаю, в чём кроется их суть. Да, роман написан далеко не высокохудожественным языком, но лично меня во время чтения это совершенно не волновало, потому как перед нами тот случай, когда гораздо важнее то, О ЧЁМ написано, чем то, КАК написано. Углубись автор в многостраничные высокохудожественные описания или в глубокомысленные, психологически достоверные диалоги, роман потерял бы в главном — в беспрерывном драйве и безбашенной движухе, которые полностью завладевают вниманием. По крайней мере, моим. При этом нельзя не отметить, что «Закон Ордена» ни разу не скатился в приключалово ради приключалова — все эпизоды чётко увязаны в общую структуру и каждый из них играет важную роль в происходящем, все развешенные ружья выстреливают в нужный момент, все загадки имеют чёткое и логичное (разумеется, в рамках описанного мира) разрешение, а сюжетная арка главного героя полностью завершена. И это несмотря на то, что роман заканчивается на самом интересном месте! Вот такой вот парадокс.

Одним словом — высший балл! Настоящее фэнтези, каким оно должно быть — яркое, увлекательное, пронизанное магией и способное многократно удивить читателя неожиданными вывертами сюжета. Браво автор, порадовал!

В завершение остаётся лишь добавить, что три рассказа, входящие на данный момент в цикл, ничуть не уступают по качеству заглавному роману, а Пётр Гурский однозначно попадает в число авторов, за творчеством которых я планирую следить с неослабевающим интересом. Кто-то ждёт продолжения книг Мартина или Ротфусса, а вот я, пожалуй, лучше искренне пожелаю Гурскому поскорее закончить «Кровь Ордена» — как-то больше у меня надежд на него, чем на признанных корифеев жанра!

Бывает, знаете, такое ощущение, когда обложка книги настраивает на какой-то умиротворяющий лад, обещая уютную, добрую, лиричную историю. Обложка авторства Татьяны Веряйской к роману Андрея Кокоулина «Мастер осенних листьев», вся будто пронизанная последними тёплыми лучами осеннего солнца, — именно этот случай. И поначалу роман оказался именно таким, как я ожидал — тёплое, уютное повествование о молодой девчонке Эльге Галкаве, которая пошла в ученицы к Мастеру листьев Униссе Мару, постепенно перерастающее в историю взросления, становления и обретения мастерства. Магию для своего мира Кокоулин придумал воистину уникальную, никогда ранее не встречал подобного. В этом мире есть Мастера. К примеру, Мастера боя, или Мастера-лекари, но с ними-то всё понятно. А есть — Мастера листьев, чьё искусство заключается в способности составлять особые картины из листьев, называемые букетами, которые могут служить различным целям. К примеру, могут заставить человека стать счастливее, или напоминать ему о родных, или даже исправить что-то в его судьбе, подарив возможность решиться на какой-то шаг, отпустить прошлое, а то и вовсе обрести самого себя, найти цель своего существования. Мастерство это пользуется огромным уважением жителей Края, но вот идти в Мастера листьев люди не спешат. Всё дело в том, что разновидность любого мастерства поглощает Мастера полностью, не оставляя времени на обычную жизнь, потому что все его существо требует делать то, что он умеет — лечить, совершенствовать боевые навыки или же набивать, набивать, набивать один за одним букеты, забывая порой о времени, сне и еде...

Однако, при всей своей фантастичности, роман совершенно не похож на традиционное фэнтези. География мира описана скупыми мазками — есть процветающий, благополучный Край, в котором, благодаря именам и топонимам чувствуется что-то неуловимо родное, восточноевропейское, на севере раскинулись вполне себе узнаваемые тундра и тайга, на юге — жаркие страны и калифы, на западе — тангарийские степи, где время от времени вспыхивают военные действия. Никакой особой истории мира, уходящей в прошлое хотя бы на столетия тоже не наблюдается. Даже зверушек никаких фантастических нету!

Какие-то яркие приключения в романе тоже отсутствуют, потому что в центре повествования становление Мастера, перед которой ставятся всё более и более сложные задачи, но она раз за разом находит в себе силы принять правильные решения и исправить ситуацию, на собственной шкуре испытывая при этом, как бы банально это не звучало, радость побед и горечь разочарований. Авторский слог — великолепен, повествование медленное, размеренное, наполненное многочисленными яркими описаниями окружающей природы, в чём-то медитативное даже, но при этом читающееся с неослабевающим интересом. Одним словом, практически идеальный роман взросления о девочке, у которой, пусть и с трудностями, но всё получается!

И так продолжается почти четыре сотни страниц из пятисот, пока повзрослевшей Эльге, набравшейся за неполный год странствий мастерства, не приходится встретится лицом к лицу с таинственным Мастером смерти...

Финальная часть романа — беспросветный мрак и ужас, которому позавидовали бы иные мастера тёмного фэнтези и гримдарка. Причём, не только в плане общей кровавости происходящих событий, но и в плане психологии персонажей. Говорю это на полном серьёзе. Мастер смерти удался автору на славу... Человек, который внезапно осознал, что если у всего в мире есть Мастера, то отчего бы не постичь мастерство смерти? И здесь я вынужден напомнить, что любое мастерство постепенно поглощает человека всё больше и больше, требуя от него беспрестанно творить то, что он умеет, и не важно, что человек избрал мастерство смерти. Рассказывать хоть что-то о последней части романа — бессовестно спойлерить, поэтому просто намекну, что Мастер смерти довольно быстро понял, что не обязательно убивать человека сразу, целиком, и что смерти подвержены не только люди, но и вещи, и какие-либо душевные качества, и много чего ещё...

Роману — 10 баллов не раздумывая. Практически подростковый роман взросления, превращающийся буквально за десяток страниц в беспросветный мрачняк — такое нечасто встретишь. Дочитывал его глубоко за полночь, пока не перевернул последнюю страницу, а это о чём-то, да говорит. К финалу тоже претензий никаких — возможно, под каким-то определённым углом его и можно назвать счастливым, но вряд ли для кого-то из героев и дальнейшего существования всего описываемого мира его можно считать таковым. Действительно мощная вещь. Рекомендую.

P.S. Спасибо Вам, Андрей Алексеевич за отличную книгу! Вы смогли меня удивить! Очень хочется верить, что роман найдёт своего читателя, а я пока буду робко надеяться, что продажи книги издательство устроят, и мы увидим в серии «Дети Великого Шторма» переиздание романа «Северный удел» — один покупатель у книги уже точно есть.

Жутковатая вариация на тему апокалипсиса в его первозданном, библейском смысле, с участием токаря Ивана Демьяновича Чугая, его умершей матери, местного участкового Сашки Соловья и представителей самых что ни на есть Высших сил. В основе сюжета — готовящееся рождение Сатанаила, который призван сокрушить Царствие Небесное, со всеми вытекающими. Кровища, вываливающиеся внутренности и прочие прелести — в наличие. И рассказ, наверное, был бы полным трэшаком, если бы не одно «но» — и Дмитрий Тихонов, и Богдан Гонтарь умеют писать хорошо, а в соавторстве у них получается и вовсе замечательно, поэтому читается «Чугай и Царствие Небесное» буквально на одном дыхании. От рассказа прямо-таки веет какой-то замогильной жутью, и не знаешь, от чего больше — от бесед Шугая с голосом своей матери, доносящимся из погреба, или от чудовищной покорности, с которой он принял свою судьбу, начав приказания этого голоса выполнять...

За финальную фразу после поединка Чугая с архангелом — отдельная благодарность авторам!

Хороший рассказ, странно, что до сих пор нигде не опубликован.

Не будет преувеличением сказать, что в фантастике/фэнтези я больше всего ценю произведения, в которых авторы будто бы «приоткрывают дверь» в другие миры, ничего читателю толком не объясняя, не скатываясь в многостраничные описания. Но есть одно немаловажное условие: у подобного произведения должен быть внятный СЮЖЕТ, чтобы после прочтения не возникало мысли «круто написано, жалко не понятно про что!» =)))

«Волчий гребень» Евгении Ульяничевой – отличный пример произведения, в котором дверь в иной мир едва приоткрыта, и очень хорошо чувствуется, что в этом мире было много интересного в прошлом, и наверняка ещё больше будет в будущем (финал открытый по максимуму), но при этом само приключение – как отдельно взятый эпизод происходящего в мире под названием Наст – вполне понятно и невероятно увлекательно. Раньше я бы долго пытался объяснить, какое именно впечатление произвёл на меня этот рассказ, но с недавних пор объяснить можно просто: прочитал, как эпизод сериала «Любовь, смерть и роботы» посмотрел! «Сноу в пустыне», например. Ведь совершенно не важно, что действие этой короткометражки (и одноимённого рассказа Нила Эшера) происходит в огромном мире цикла «Polity Universe», имеющем богатую историю, потому что всё это оставлено где-то там, за кадром, а действие сконцентрировано на отдельном эпизоде и на ощущении знойного марева отдалённой, недружелюбной к человеку планеты.

А в «Волчьем гребне» у нас, наоборот – зима, холод, стужа… Причём прописанные на высшем уровне! Как писали в одном из комментариев на сайте литературного конкурса «Пролёт фантазии», в котором рассказ принимал участие, «мы как будто смотрим на происходящее за прочно скованным морозом стеклом, угадывая лишь часть». Мир Наста, неумолимо скатывающийся к упадку, к технологическому регрессу, который связан как с изменением климата, так и с ещё одним ключевым фактором, о котором читатель узнает ближе к середине рассказа, получился очень необычным – с уникальным бестиарием, странными традициями и богатым прошлым, в котором гуманоидные пришельцы-орны с украшенными «бараньими» рогами головами вместе с людьми противостояли какому-то грозному противнику. Но те времена давно прошли, и сейчас орны стараются без веских причин не соваться на территорию «безрогих». У орна Илунги, впрочем, причина самая что ни на есть веская: он должен найти Волчий Гребень – уникальный артефакт, «обладающий колоссальной силой жизни», и способный поддерживать жизнедеятельность Иглы, обиталища орнов. В поисках ему вызывается помочь молодой вор Джей, уверяющий, что знает, где хранится Гребень…

Отличный рассказ с увлекательным сюжетом и убедительно прописанными героями, действие которого происходит в очень необычном мире, да ещё и написанный отличным литературным языком с кучей любопытных «фишек». Что ещё нужно для высшего балла? Для меня ничего – 10 баллов.

P.S. Возможно, я и поставил бы рассказу оценку ниже, но, во-первых, в рассказе есть живая шуба, — привет, Зуд из фильма «Мой любимый марсианин»! =))) – а, во-вторых, слишком уж шикарен диалог на станции:

Всего пара десятков предложений, но как точно, выпукло передано угасание некогда высокотехнологичной цивилизации!

За такое владение словом десятки не жалко…

P.P.S. К этому рассказу Алексеем Провоторовым нарисована шикарная иллюстрация, посмотреть которую (как, собственно, и прочитать сам рассказ) можно тут: https://fancon.ru/2013v_Volchij_greben/

На цикл Евгении Ульяничевой «Сирингарий» я наткнулся совершенно случайно — просматривал портфолио Алексея Провоторова на Autor.Today, зацепился взглядом за красивую картинку со стилизованной руной и луной на цепях, закинул цикл в закладки, не ожидая от него ничего особенного, разве что очередной «псевдославянщины», а потом, в конце трудного рабочего дня, начал читать первый рассказ, давший название всему циклу...

Дальше со мной произошло именно то, о чём предупреждает в своём отзыве всё тот же Алексей Провоторов — я буквально поранился, споткнулся о первые пару десятков абзацев, внезапно осознав, что я совсем, ВООБЩЕ, не понимаю, что происходит в рассказе. В результате, «Сирингарий» было решено отложить на потом.

И вот спустя пару дней, в тишине зимней ночи, на свежую, так сказать, голову, цикл был прочитан полностью...

Сказать, что для «Сирингария» не существует жанровых границ — не сказать ничего. Это действительно очень необычный мир, в который силой авторской фантазии приоткрыта для читателя небольшая щёлочка, не более того. Особенности здешнего мироустройства рассыпаны по тексту настолько скупыми штрихами, что улавливаешь их скорее интуитивно, чем черпаешь знание из собственно текста. Но оторваться — не можешь! Потому что в цикле хорошо всё — и ни на что не похожие локации, в которых тем не менее, легко угадываются фольклорные мотивы (причём именно наши, исконные, родные), и разнообразная нечисть, и шикарный авторский язык, и сам стиль повествования, с его рублеными фразами, каким-то волшебным образом создающими перед глазами картину происходящего, и — разумеется — харизматичные главные герои!

Не вдаваясь в подробности, отмечу, что в описываемом госпожой Ульяничевой миропорядке каким-то образом сосуществуют два мира — человеческий, который, собственно, Сирингарием и называется, и ещё один, именуемый Тлом, в котором обитают различные сущности, в том числе и кнуты — не то пастухи, поставленные приглядывать за человечеством, не то своеобразные ангелы-хранители, человечество от различной нечисти оберегающие и защищающие, но... Но руководствующиеся при этом своими нечеловеческими понятиями и моральными принципами. И вот кнуты-то удались Евгении прямо-таки на славу! Будь это четырёхрукий Варда с гривой тёмных волос, переплетённых разноцветными шнурками с колокольчиками, носящий на поясе сетку, в которую он ловит тени, и от людей отводит, или его друг и соратник Сивый, с железными зубами, пепельно-железными волосами, в сапогах из человеческой кожи, костями подбитыми, вооружённый плёткой, «из теней собранной, из птичьих востроносых черепков на длинных позвонках». Вот такие вот у человечества в этом мире заступнички-защитнички!

В цикле четыре (пока?) истории, из которых упомянутыми героями связаны только две первые по времени написания, но и «Яблочки», и «Постригуша» добавляют очередные яркие фрагменты в незабываемую мозаику под названием «Сирингарий».

Рекомендую обратить внимание на данный цикл всем, кто любит по-настоящему нестандартную фантастику. Это очень круто замешанный микс из технофэнтези и фольклорных элементов с примесью чего-то неуловимого, чего-то такого, что заставляет ломать голову, что перед нами — не то странный, едва ли не виртуальный, искусственный мир, не то немыслимо далёкое будущее, где технологии превратились в магию, не то искажённый истинной магией мир, живущий по непредставимым для нас, но вполне привычным для его обитателей законам. Мир, в котором в порядке вещей проволочные рощи, кое-где деревья растут вниз кронами, корнями хватая птиц и облака, а новую луну время от времени нужно на шестах-долгоносах вздёргивать, да на цепи сажать, чтобы ночами светло было...

Штучная, ни на что не похожая вещь! Очень жду новых историй об этих мирах от автора!

Великолепная статья, рассказывающая о перипетиях создания и попытке издания книги «Вавилонская башня и другие древние легенды» под общей редакцией Корнея Ивановича Чуковского, случившихся во второй половине 60-х годов прошлого века. Задача перед коллективом авторов стояла практически невыполнимая — познакомить подрастающее поколение с библейскими сюжетами, но не упоминать при этом... даже самого слова «бог» ! Представляете себе весь уровень сложности? Лично я — с трудом. Определённые находки авторов пересказов, вроде «Предсказателя Ионы» вместо «Пророка Ионы» вызывают лишь уважение, тогда как замена упомянутого «бога» на «волшебника Ягве» гораздо менее оправданна. Не зря иллюстратор книги, Леонид Фейнберг, вопрошал в одном из писем: «Что это за «волшебник Ягве»? Что-то вроде Мерлина? Лучше не писать, чем совершенно запутывать читателей». Ну а история неудачной попытки издания книги — это вообще готовый сюжет авантюрного романа! С влиянием внешнеполитической ситуации, с китайскими хунвэйбинами, требующих «размозжить собачью голову старому ревизионисту Чуковскому, засоряющему сознание советских детей религиозными бреднями», и подвигом работников типографии, которые буквально «под полой» вынесли несколько экземпляров отпечатанной, но не переплетённой книги, благодаря чему она сохранилась в архивах и дошла до читателей в самом начале 90-х.

Одним словом, прочитать статью очень рекомендуется всем, кто интересуется историей советской литературы. Да и просто интересно.

И огромное спасибо тем безвестным работникам типографии, которые «спасли» книгу — иллюстрации к ней получились у Фейнберга шикарные, а ведь вполне могли кануть в Лету!

Будучи историком по образованию, я неоднократно высказывал и в отзывах, и в профильных темах на форуме мысль, что для настоящего, полноценного хоррора, связанного с прошлым нашей страны и сопредельных, ныне независимых, государств Восточной Европы, не нужны никакие фантастические допущения, ибо реалии прошлого и позапрошлого столетий (не будем углубляться по времени) порой страшнее, чем любые выдумки современных авторов, призванные шокировать и эпатировать читателя.

«Куриная голова» Евгения Шикова — блестящий пример того, как можно — и нужно! — работать с историческим материалом. Будь эта история выдумана, оценка у неё была бы совсем другая. Но по нынешним временам достаточно просто заглянуть в ту же Википедию, дабы узнать историю сумасшедшей цыганки Марианны Долинской, которая легла в основу данного рассказа, чтобы тот самый холодок по позвоночнику, который принято поминать при чтении хоррора, стал не просто фигурой речи.

«Куриная голова» — история, мрачность которой выкручена на максимум. Голод, сводящий с ума немолодую женщину. Четверо голодных детей, которых попросту НЕЧЕМ кормить. Наступающие холода, пережить которые нет практически никаких шансов. Не представимая для подавляющего большинства наших современников ситуация, которая повсеместно была страшной реальностью какую-то сотню лет назад. И совершенно жуткие легенды, которые рассказывает Марианна. Причём основаны они, как не трудно догадаться, на фольклорных и этнографических материалах.

Финальная строчка — высший пилотаж! Ибо есть вещи, к которым даже привычные ко всему цыгане привыкать не хотят и не могут...

Что ещё нужно для отличного хоррор-рассказа? Для меня — ничего. Однозначные 10 баллов.

Очень жёсткое произведение. Помните классический расклад Брюса Стерлинга, ставший своеобразной квинтэссенцией того, о чем писали киберпанки в восьмидесятые годы прошлого века?

«Всё, что можно сделать с крысой, можно сделать и с человеком. А с крысой мы можем сделать почти всё. Об этом тяжело думать, но это правда. И это не исчезнет, если мы закроем на это глаза. Вот что такое киберпанк».

Перед нами — именно этот случай. Поток сознания невольного убийцы, которого накачивают тем или иным препаратом.

А чувство можно вызвать любое. Сейчас, в данный момент, ты настолько любишь приведённую к тебе девушку, что готов заниматься с ней любовью бесконечно, натирая детородный орган. Чуть позже тебе приведут другую. А как же чувства? Чувства будут точно такими же, спровоцированные химией. А чуть позже тебя попросят выбрать, кому из двух девушек, которых ты совсем недавно любил так, что мог разговаривать только стихами, ввести препарат, от которого им станет хреновей некуда.

Откуда ты это знаешь? Не так давно ты и сам испытывал его воздействие...

Жуткое произведение. Вроде, и ничего нового, но написано больно уж хорошо, прям до мурашек, когда понимаешь всю бесчеловечность поставленного над героями эксперимента. И невольно задумаешься: а что, разве это так уж невероятно?

Вряд ли. Люди не меняются. Наука не стоит на месте. А всё, что мы можем сделать с крысой... Ну вы поняли, да?

9 баллов только за не совсем внятный финал. Но это, как мне кажется, проблема всей нынешней «большой литературы».

P.S. Читать рекомендую в сетевом переводе Вадима Сеновского — в официальном «эксмовском» переводе Г.Крылова несколько потеряно само ощущение полного подчинения психики главного героя воздействию препаратов.

Если вы смотрели нашумевший сериал «Любовь, смерть и роботы», есть очень большая доля вероятности, что запомнился вам самый первый и, пожалуй, самый зрелищный его эпизод, под названием «Преимущество Сонни», являющийся экранизацией одноимённого рассказа Питера Гамильтона тридцатилетней давности. Сюжет хоть рассказа, хоть экранизации, без спойлеров никак не перескажешь, поэтому ограничусь лишь упоминанием того, что в центре повествования — эпизод своеобразных гладиаторских боёв до смерти между искусственно выведенными организмами, разворачивающимися в не столь уж далёком будущем. И уже тогда, при чтении/просмотре «Преимущества Сонни» задавался я вопросом — а не слишком ли опасных существ создают для участия в этом самом «зверобое»? И не будет ли у людей с определённым складом характера соблазна использовать этих существ в каких-то менее законных целях?

Действие рассказа «Объединение Сонни» происходит через некоторое время после событий «Преимущества», поэтому читать его в отрыве от первого рассказа не имеет смысла. В результате событий первого рассказа Сонни очень сильно пострадала, но члены команды не бросили её, поэтому участие в «Зверобое» продолжается. К несчастью, проигравшая команда, «Городские Горгоны», связалась не с теми людьми при попытке вырастить себе нового зверя, поэтому, в результате кровавой катастрофы, «Зверобой» оказался под запретом, а полиция начала активно выслеживать команды. И тогда талантливым друзьям Сонни понадобилось что-то новое, чтобы поддерживать жизнеспособность последней...

Разумеется, после шикарнейшего сюжетного финта, который Гамильтон выдал в «Преимуществе», при чтении невольно возникает только один вопрос: сумеет ли автор удивить ещё раз? Скажу откровенно — сумел, хотя немного и перемудрил, на мой непритязательный вкус. Я понимаю, конечно, что перед нами фантастика, но слишком уж фантастичной показалась мне вся описанная ситуация, причём даже не в плане теоретической возможности сделанных друзьями Сонни открытий, а в плане той скорости, с которой они были совершены.

В любом случае, рассказ Питеру Гамильтону вполне удался, а вновь встретится с героями команды «Хищники Сонни» было по-настоящему приятно. И, да — из рассказа получилась бы отличная короткометражка! =)))

P.S. Ещё и года не прошло с того момента, как я написал в отзыве на «Преимущество Сонни» следующую фразу — «Эх, кто б теперь ещё прошлогодний «Sonnie's Union» перевёл, являющийся продолжением «Преимущества»... — и вот оно, продолжение! Так что спасибо огромное Вадиму Сеновскому за перевод! Чего тут ещё скажешь?

В одном из отзывов уважаемых лаборантов на данное произведение прозвучала следующая мысль: «интересно наблюдать, куда двигается современная мировая фантастика, исходя из самых свежих публикаций».

Мне тоже интересно. Правда-правда! Но после прочтения данного «шЫдевра», урвавшего в этом году «Хьюго», остаётся лишь признать: современная англо-американская — не будем говорить за мировую!!! — фантастика, к сожалению, топчется на месте. Я не буду рассказывать об абсолютно банальном, вторичном, и откровенно глупом сюжете. Не стану говорить о том, что события предсказуемы едва ли не с первых страниц сего опуса. И даже не буду рассуждать о том, почему два ИИ названы создателем именно «Брат» и «Сестра» — не по фигу ли искусственному разуму гендерные различия? Не буду по той простой причине, что много лет назад я уже читал историю, которя была посвящена самоосознанию себя искуственным интеллектом. Историю, вышедшую из-под пера настоящего Мастера, которая начиналась так:

«Его звали Мороз.

Он являлся самым превосходным из всех созданий Солкома, самым могучим и самым трудным для понимания. Вот почему он был удостоен имени, и по той же простой причине ему вручили господство над половиной Земли».

Просто очень жаль, что процитированный фрагмент повести «For a Breath I Tarry» Роджера нашего Желязны когда-то был лишь номинирован на «Хьюго», а эта пустышка данную премию — получила.

Грустно. Как оценить — не знаю, потому что даже «единица» — это оценка «плохо». А в данном случае — вообще «никак».

ИМХО, разумеется, но нечего оценивать.

Рассказ «Творец миров» (или в более изощрённом варианте А.Фета — «Мыслитель миров») — первый из опубликованных рассказов Джека Вэнса, увидевший свет в далёком 1945 году. Нет ничего удивительному в том, что рассказу начинающего автора в полной мере присущи все клише фантастики того времени — детектив-вольнодумец, которому поручено найти сбежавшую с Земли девушку, которая единственная (!!!) знает код доступа ко всей финансовой системе человечества, созданной её отцом; одноместные космические корабли, преодолевающие немыслимые расстояния за пару-тройку недель; обязательные приключения на туземной планете и романтическая линия, связанная с пропавшей беглянкой, которая — разумеется! — оказывается настоящей красавицей.

Одним словом, банальная палповая фантастика того времени, которой с натяжкой можно 7 баллов поставить, если бы не одно немаловажное «но» — в этом рассказе Джек Вэнс вольно или невольно предугадал ту роль, которую ему было суждено сыграть в истории мировой фантастики. И пусть выдуманное существо Лауме, «уроженец неизвестного Запределья, последний из мудрецов Пятой Вселенной, некогда третий владыка тёмной планеты Нарфилет, в бездонных чёрных водах которой он плавал», — кто сказал «Повеяло Лавкрафтом? =))) — измысливает миры недолговечные, так как оно не вполне здорово психически, сам Джек Вэнс, как никто другой, умел создавать силой своего воображения миры настолько причудливые, что в память они врезаются накрепко! Вот и в этом рассказе картины апокалипсиса в отдельно взятой придуманной Лауме реальности, где меняет свои свойства сама материя, беломраморные здания становятся серыми и расплываются, словно замазка, из земли вырастают многокилометровые чёрные заострённые шпили, обитатели стремительно старятся, а солнце превращается в гигантского белого сегментированного слизня, готовящегося пожрать весь мир, получились весьма впечатляющими...

Так что рассказу — 8 баллов, и спасибо Вам, творец миров мистер Вэнс, за их щедрую россыпь, которая навсегда останется с нами, благодаря Вашим рассказам, повестям и романам! Читать о них было ни с чем не сравнимым удовольствием!

Бывает такое вот, знаете, ощущение, когда «не идут» авторы, хоть ты тресни! И авторы, вроде, мегапопулярные, и фантазия у них хорошо работает, и все составляющие излюбленного жанра присутствуют... Но не идёт. Несколько у меня таких имеется. Тот же Аберкромби, например, у которого я прочитал половину дебютного романа, и внезапно осознал, что мне совершенно не интересно, что будет дальше, а дочитать на морально-волевых — не смог. Или Эриксон, которого я три раза читать начинал, но так и не смог продраться сквозь Нагромождение Больших Букв. Или «водянистые» романы Сандерсона, рассказы и повести которого при этом я весьма уважаю. А из поляков это у меня Яцек Пекара. Несколько лет назад пытался читать единственный на тот момент изданный бумажный сборник «Слуга Божий» — бросил после второй повести. Попробовал почитать не так давно переизданный, начав с третьей — не дочитал даже её...

Дай, думаю, рассказы, к циклу о Мордимере Маддердине не относящиеся, почитаю! «Баллада о Трёх Словах» — именно так название писать, кстати, надо, с чисто эриксоновским, ну или, если угодно, перумовским =))) пафосом — показалась очень удачным выбором, коль уж даже на Неназываемом сайте, где дерьмом поливают всех и каждого, единственный отзыв гласит, что это — «маленькая жемчужинка в мутном потоке фантастики».

Все начинается достаточно любопытно: где-то существует пещера, войдя в которую можно получить безграничную власть над миром, стоит лишь правильно угадать Три Слова, «являющиеся Столпами Жизни, пролагающие пути мира и являющие его смысл». Причём слова, прошу заметить, должно быть три — поэтому «сорок два», как вы понимаете, не подходит! =)))

И становится действительно любопытно, как сложится судьба безымянного бедного странствующего рыцаря-дворянина, монаха из рыцарского Ордена Побирающихся и юного идеалиста Афнеля, которые идут к этой самой пещере. Но дальше повествование превращается во столь вопиющую банальщину, что её даже заспойлерить не получится никоим образом, кроме разве что «тонкого» намёка, что миром могут двигать не только любовь и добро, но и страх с ненавистью...

А главный вопрос, оставшийся после прочтения:

Написано совершенно «никак», топорно. Вместо героев — функции. И очень вторично для 1988 года. Впрочем, есть подозрение, что этот рассказ был бы вторичным, будь он написан не то что в 988 году, а даже в 88 году нашей эры.

Вывод: Яцек Пекара — просто «не мой» автор. Но читать никого не отговариваю. Ни этот рассказ, ни цикл про Маддердина.

Прочитав три рассказа Петра Гурского, примыкающие к роману «Закон Ордена» (хотя, учитывая год их написания, скорее надо называть их предваряющими), заинтересовался библиографией этого автора. С удивлением обнаружил, что в любительском переводе небезызвестного Владимира Марченко имеется рассказ «Меломаны». Переводы этого «переводчика» я читать зарекался, но очень уж интересно было познакомиться с другими сторонами творчества Гурского. Познакомился.

Начать нужно с того, что «Меломаны» — это не совсем фантастика. Вернее, совсем не фантастика, если не считать таковой перенесение действия в недалёкое будущее, наступившее после некоей войны. Что это была за война, кто с кем воевал, и какие последствия она имела — остаётся за кадром, кроме упоминания о том, что женщины гибли в ней, как мухи, поэтому их в мире осталось мало, а цветов не осталось вообще. Как после любой войны, в наличии разгул преступности, стволы у всех и каждого, бешеная инфляция и прочие прелести. В центре повествования — криминальный элемент по кличке Дирижёр, которому поручают убрать странного скрипача. Ходят слухи, что этот скрипач — колдун, потому что когда он играет в баре «Голубой Щит», все посетители засыпают на некоторое время, а просыпаются уже без денег и оружия. А ещё его, опять же — по слухам, не берут пули. Дирижёр не верит ни в слухи, ни в колдовство, поэтому берётся за дело. Однако, вскоре он и сам становится жертвой музыки скрипача, и разобраться во всём происходящем становится для него делом принципа...

Не могу сказать, что рассказ хватает звёзды с неба, но получилось вполне достойная криминальная история.

Причём тут «меломаны»? Всё просто — банда Дирижёра, в которую, помимо главаря входят, ещё три человека с говорящими кличками Контрабас, Флейтяра и Тромбон, знаменита тем, что в свободное время её участники музицируют. И музыка сыграет в происходящем (извините за невольный каламбур) не последнюю роль.

P.S. Данный перевод господина Марченко, кстати, на удивление читабельный.

Всегда приятно, когда автор понравившегося тебе произведения высказывает мысли, схожие с твоими собственными! Прочитав в «Мире фантастики» интервью, взятое Алексеем Ионовым у автора романа «Стая воронов» Скотта Одена, в очередной раз в этом убедился. Хорошее, информативное интервью с человеком, который честно рассказывает о своих неудачах, не скрывает, что всё зависит от продаж, и не расписывает на десятилетия вперёд (привет, Брендон!) свои творческие планы.

Помимо этого, в данном интервью присутствует: подтверждение, что «Стая воронов» выросла из пари; небольшой синопсис третьего романа цикла «Гримнир», действие которого будет развиваться в Южной Европе, в 1340-х годах, во времена эпидемии Чёрной смерти (второй роман, напомню, посвящён временам северных крестовых походов); признание в том, что у автора не было бы карьеры, если бы не говардовский Конан, со ссылкой на эту историю в блоге; рассуждения о причинах популярности скандинавской мифологии и любимых исторических эпохах, и много чего ещё, в том числе просьба к читателям покупать первые книги выходящих трилогий, не дожидаясь, пока они выйдут целиком, иначе этого можно и не дождаться.

Вдвойне приятно, что я эту просьбу давно выполнил, и ни разу об этом не пожалел! =)))

Бывает такое, что даже у любимых авторов попадаются проходные, абсолютно «никакие» произведения.

К сожалению, «Прямо по курсу» Джека Вэнса 1950 года написания — как раз из таких.

Я гуманитарий до мозга костей, поэтому мне что современная физика, что постулированная в рассказе возможность облететь Вселенную по кругу — один фиг, я в этом не разбираюсь, однако, в данном рассказе совершенно ничего не происходит. Совсем. Полетели, летели, по дороге в шахматы играли, разное мнение по поводу теоретической возможности вернуться имели, прилетели. Всё. Не таких историй ждёшь от Джека Вэнса, который даже в простенькие истории умудрялся вворачивать красочные описания иных миров и причудливые цивилизации, их населяющие.

Одним словом, плохо. Даже скидка на год написания не помогает. 5 баллов только из уважения к автору.

Произведения в жанре научной фантастики имеют обыкновение устаревать. В этом нет ничего удивительного — науку не остановить, технологии развиваются всё стремительнее и стремительнее, то, что ещё десять лет назад касалось фантастикой, сейчас распространено повсеместно, поэтому трудно ждать от рассказа, написанного в 1947 году соответствия современным научным представлениям. Разумеется, по нынешним временам сложно поверить, что в схватке хищного капитализма и идеалистических принципов победили бы последние. Разумеется, ни о каком быстром терраформировании планетоидов на современном этапе развития науки и техники не может идти и речи. Разумеется, из двадцатых голов века XXI рассказ Вэнса кажется слишком наивным. Но что-то в ней всё-таки есть, в этой ретро-фантастике. Какое-то своеобразное очарование, складывающееся из полёта фантазии и веры в человеческие силы, возможности, дух, если угодно...

Жаль, что сейчас такой фантастики уже не пишут, а вместо личных миров, созданных человеком, пусть и доступных только богатым, нас всех, похоже, ждут миры виртуальные, которые гораздо дешевле в производстве.

И, разумеется, Вэнс не был бы Вэнсом, если бы мельком не описал невероятно красочную, если угодно — визионерскую, картинку одного из личных миров, созданных фантазией человека, сколотившего состояние на пошиве одежды:

Хороший, уютный рассказ. Старая добрая фантастика на 7 баллов.

— Не боишься, Тодор, моего мертвого табора?

— Нет, моя ты хорошая, — ласково ответил лаутар. — Какой же это табор, только мы с тобой здесь цыгане.

Словно в дурноте, провела цыганка рукой по лбу, вздохнула устало, зазвенели в черной косе серебрянные гривеннички.

— После смерти, Тодор, все цыгане. Своего угла нет, никому не нужны, со двора насильно выносят. Захотят вернуться — гонят их живые железом, Псалтырем и свечой…

«Тодор» Феликса Максимова представляет собой великолепную стилизацию под цыганские сказки. Сюжет рассказа достаточно прост — после свершённой несправедливости, у цыган перестал загораться огонь, поэтому седьмой сын предводителя табора цыган-лаутаров по имени Тодор отправляется на его поиски. Как водится, будут и приключения, и испытания, и волшебный помощник (в данном случае — говорящая крыса) найдётся. Сюжет не банален, локации оригинальны, но главным украшением данного произведения, безусловно, является язык повествования. Невероятно поэтичный, временами даже рифмованный, со множеством красочных образов и уместным вплетением в литературную речь цаганских слов и понятий. Рассказывать об этом бессмысленно, вы просто вслушайтесь:

Или вот ещё фрагмент:

Одним словом, не текст читаешь — песню цыганскую, то тоскливую, то залихватскую, слушаешь! =)))

Что касается содержания, здесь всё немного сложнее. В книге указано, что «Тодор» написан по мотивам цыганской сказки «Как цыгане получили огонь», однако, первоисточник на просторах Сети лично мне обнаружить не удалось. Вернее, находится-то он без проблем, в книге викканина и оккультиста Рэймонда Бакленда «Цыгане. Тайны жизни и традиции», но насколько аутентична приведённая в ней сказка, которую автору якобы рассказывал дед — большой вопрос. Как по мне, упоминания географических реалий типа Москвы/Петербурга, появившиеся в «Тодоре» и отсутствующие в оригинальной сказке, повествованию не дали ничего, а эпизоды с Проклятым Княжичем и его холуями выглядят несколько инородно. Впрочем, это только моё мнение, и рассказ от этого хуже не становится.

В конце концов, за ТАКОЙ язык можно простить произведению многое...

От меня «Тодору» 9 баллов и рекомендации ознакомиться с этим произведениям всем, кому нравятся произведения, основанные на не заезженных фольклорных традициях, мотивах и образах. Сам я никогда не был поклонником литературной тусовки, сложившейся вокруг Макса Фрая, но с творчеством Максимова наверняка продолжу знакомство.

Очень качественная планетарная фантастика в её классическом понимании — другая планета, приспособившиеся к жизни на ней люди и созданная ими своеобразная социальная система. Написано хорошо — мир раскрывается постепенно, привычными словами названы совсем не те животные и растения, к которым мы привыкли («чтобы не оставлять общинные подвалы пустыми, пришлось ловить и квасить болотную капусту»), повествование дважды за совсем небольшой рассказ делает неожиданные повороты, переворачивая происходящее с ног на голову. Не знал бы, что рассказ написан в 2014, решил бы, что передо мной — старая добрая советская фантастика 70-80-х годов прошлого века. Одним словом, понравился рассказ, рекомендую.

P.S. Соглашусь с мнением уважаемого god54 о том, что произведению категорически не хватает объёма. Будь это большая повесть (а ещё лучше — небольшой роман) — получилась бы шикарная вещь в лучших традициях «Перевала» Булычёва.

P.P.S. Иллюстрация к рассказу авторства Алексея Провоторова — великолепна.

Много лет назад, когда я только начинал встречаться со своей супругой, мы подолгу гостили у друзей в деревне.

Представьте себе картину: лето, раннее утро, солнечные лучи врываются в комнату через раскрытое окно, мы в постели, с улицы доносится из соседнего двора курлыканье индюков, которое ни с чем не перепутаешь...

Посреди этой умиротворяющей картины раздаётся счастливый крик соседской девочки: «Мам, я покакала!»

И это повторяется на протяжении нескольких дней, приблизительно в одно и то же время. Разумеется, данная фраза стала в нашей семье крылатой, поэтому когда я прочитал предисловие уважаемого господина Парфёнова к антологии «Истории Ворона», сразу понял, что этому тексту не грех и балл накинуть, и отдельный отзыв посвятить! =)))

А само по себе предисловие — хорошее. Полностью согласен с Михаилом в главном: популярные нынче на просторах Сети различные «страшные рассказы» по сути своей возвращают к исконной сущности литературы как сочинения и рассказывания историй. Потому-то и сейчас, в век высоких технологий, хороший рассказчик — на вес золота!

Не буду оригинален, начав с того, что антологии, выходящие в серии «Самая страшная книга», уже несколько лет являются (по крайней мере, для меня) эталонным примером того, как надо составлять сборники. Разумеется, все рассказы не могут нравится одинаково, но обычно в каждой антологии присутствует пара-тройка уверенных «десяток» (опять же — по моей системе оценивания), да и остальные рассказы уступают фаворитам не сильно. Именно по этой причине я с воодушевлением приступал к чтению «Историй Ворона», будучи уверенным, что составители отобрали всё самое-самое из озвученных уважаемым Русланом произведений современного русского хоррора...

К сожалению, что-то пошло не так. Это ни в коем случае не означает, что книга мне не понравилась — вовсе нет, прочитал я её с удовольствием. Скорее дело в том, что по-настоящему «зацепили» меня только истории, которые я уже читал в составе сборника «Чёртова дюжина. 13 страшных историй», которым выставил уверенные «девятки», и на которые ранее уже написал отзывы — «Варина вера» Дмитрия Тихонова, «Дела семейные» Оксаны Ветловской, да «Пробуждение» Богдана Гонтаря.

Остальные рассказы «Историй Ворона» оказались несколько слабее, баллов на 7-8. И дело даже не в том, что рассказы сами по себе плохие, просто от «проверенных» авторов, вроде Максима Кабира и Ивана Белова, или от соавторства тех же Тихонова с Гонтарем ждёшь совсем другого качества текста. А получаешь от того же Кабира «Море, полное звёзд» — не совсем понятную историю про... банальных вампиров, пусть и хорошо написанную, но пустоватую какую-то, без ударной концовки или стилистических изысков, а от Белова «Голос мёртвого леса» — историю, в которой все составляющие фирменного «беловского» антуража, будь то зловещий лес или общая кровавость происходящего, на месте, а вот внятного сюжета — нет. Вернее, он есть, но повествование обрывается на полуслове, на самом интересном месте, если можно так выразиться. Поэтому только 7 баллов. Ту же оценку получили от меня «Снегири» Костюкевича и «Сверлящие» Лазарева/Малеева. Здесь вопросы уже не столько к содержанию, сколько к жанровой принадлежности. Это не хоррор как таковой, а скорее weird, известный в простонародье как «столкновение с неведомой ... ...», ну вы поняли, да? =))) Если в «Вариной вере» Тихонова или «Делах семейных» (чисто для примера) человек сталкивается с проявлением потусторонних сил, которые непостижимы и пугающи, то они имеют хоть какое-то ОБЪЯСНЕНИЕ, а вот в указанных произведениях происходит НЕЧТО, будь то события на странной стройке или сверлящий звук в голове, но ответов на вопрос «а чё, вообще, происходит?» нет и не будет. Хорошо это или плохо, решать не мне, но если я захочу почитать weird'а — я знаю, где это сделать и без книг серии ССК.

«Гнилые» Тихонова/Гонтаря произвели более благоприятное впечатление — мрачная атмосфера нагнетается умело, да и столкновение с чем-то неведомым оба автора умеют прописывать на «отлично», но не совсем понятным осталось мне, ради чего действие перенесено в 60-е годы прошлого столетия, да и наличие такого количества икон в те времена, пусть даже в отдалённых деревнях, вызывает некоторые сомнения. Тем не менее, это уже твёрдая «восьмёрка». Так же, как и блок из двух рассказов «производственного хоррора» — «Третья смена» Ветловской и «Замок в лесу» Костюкевича/Абрамова. В обоих произведениях речь идёт о взаимодействии человека и производства в широком смысле этого слова, будь то завод, который представляется едва ли не живым организмом (Ветловская), или восприятие живого, как своеобразного механизма, да ещё и в антураже промышленной революции в Англии середины XIX столетия (Костюкевич/Абрамов). Рассказывать дальше — безбожно спойлерить, поэтому скажу только, что рассказы понравились, но как по мне, авторы в обоих несколько «пережестили», будь то экологическая обстановка города Черноголовска или жуткие картины подземелий замка Дадли. Три остальных рассказа, получившие от меня «восьмёрки», хороши каждый по-своему. «Среди дождя» Кожина просто хорошо написан и качественно «озвучен» — при чтении все композиции буквально звучат в голове. Соглашусь, что это готовый претендент на шикарную короткометражную экранизацию. «Родительстан» Шикова хоть и представляет собой скорее всё тот же weird, но очень хорошо демонстрирует проблему не столько даже «отцов и детей», сколько общее «духовное обнищание» обоих поколений, насколько бы пафосно это не звучало, да и рекламные объявления просто шикарны! =))) «Симфония Шоа» Шендерова понравилась смелостью, с которой автор взялся за довольно «скользкую» тему. Скажу прямо — финал предугадать я смог практически с самого начала, но подумал, что вряд ли автор захочет «играть с огнём», однако, Герман оказался прям молодцом, при всей неоднозначности «морально-этических оценок темы», как выразился автор одного из отзывов.

Разочарованием сборника стали «Цап-цап» Шикова (не хочется обижать автора, но страшилки про то, как

я реально в детстве слышал), «Шестиэтажка» Громова (слишком предсказуемо после слова «запятая») и «Банкомат» Витера (при всей прозрачности аналогий, в подобных историях должно быть что-то ещё, иначе получается слишком простенько и непонятно, зачем написано), но даже этим рассказам меньше «шестёрки» поставить рука не поднимается.

В заключение остаётся добавить, что несмотря на отсутствие в антологии по-настоящему мощных рассказов, высший балл которым выставляется без раздумий, в целом «Истории Ворона» производят вполне благоприятное впечатление. Это крепкая, уверенная «восьмёрка» с большим плюсом за то, что отобранные для неё Михаилом и Русланом произведения разнообразны как по жанровой принадлежности, так и по «общему уровню кровавости», поэтому с большой долей вероятности можно утверждать, что любой читатель или слушатель найдёт в ней истории себе по вкусу.

P.S. Слушать книги я так и не научился, поэтому сборник именно прочитал. Не могу оценить Руслана как рассказчика, но послушав пару-тройку фрагментов его озвучек, могу сказать, что отторжения его манера читки лично у меня не вызвала. Так что сделал себе мысленную зарубку: если какие-то рассказы пока существуют только в аудио-версии, вполне можно попробовать ознакомиться с ними в озвучке от Ворона.

Один из первых рассказов Джека Вэнса, и этим — всё сказано.

Затравка у сюжета достаточно интригующая — разум молодого солдата Райана Рэча перемещают в тело фалида, одного из похожих на гигантских насекомых инопланетян, атакующих земные корабли. Они устраивают засады, в результате которых пропадают команды звездолётов, и никому не известно, где находится их родная планета, поэтому было принято решение попытаться внедрить к противнику Рэча в теле фалида. Решение, разумеется, практически самоубийственное, но у Рэча к фалидам свои счёты — при атаке на звездолёт погибли два его брата.

Пересказывать сюжет далее особого смысла не имеет, скажу только, что внедрение проходит успешно, а дальше следуют вполне традиционные для фантастики того времени приключения с перестрелками, погонями, счастливыми совпадениями и спасением пленных землян, среди которых, разумеется, есть красивая молодая девушка. Хотя в двухстах глазах фалида, которыми смотрит на неё Рэч, ничего красивого в девушке как раз и нет...

Придраться при желании можно много к чему (к примеру, чем в течение пары-тройки месяцев кормили тело фалида земляне, если первый раз «фалидской» пищи Рэч поел уже будучи на вражеском корабле?), но как-то не хочется этого делать. Во-первых, если уж берёшься читать произведение 1946 года, нужно быть готовым к подобной ретро-фантастике. А во-вторых, Джек Вэнс не был бы Джеком Вэнсом, если бы в простенькой приключенческой истории не умудрился сконструировать довольно любопытную инопланетную цивилизацию с ОЧЕНЬ необычным способом размножения, на много лет предвосхитив такие работы, как «Отвори мне, сестра» Филипа Фармера или «Говорящий от имени мёртвых» Орсона Скотта Карда.

Одним словом, накинуть балл за фалидскую цивилизацию — не жалко, поэтому 8 баллов по итогу рассказ от меня получает.

Хорошо написанный рассказ, представляющий собой небольшой фрагмент из жизни разумных кузнечиков, которые пришли на смену человечеству в далёком будущем. Более четырёх конечностей у героев, общение через запахи, специальная мазь из грибов, эти запахи блокирующая, медведки и жерлянки в качестве страшных хищников, скупыми штрихами набросанные особенности инсектоидной цивилизации («её отец не был амбициозен и, вопреки традициям классической поэзии, не выгрызал стихи в камне») и столкновение долга, обязанностей, рациональности с чем-то, чему нет слов ни в человеческом, ни — как выяснилось! — в кузнечиковом языке, но именно это «что-то» и делает создание — разумным...

В подобных произведениях на первый план выходит не сюжет, а то, насколько удастся автору показать одновременно и инаковость другой цивилизации, и то, что ценности бывают вечными. К.А.Терина и Юрий Некрасов — смогли вполне. В их кузнечиков веришь, несмотря на малый объём текста. Хотел бы я почитать про эту цивилизацию ещё? Да, безусловно. А это значит, что история вполне удалась. Твёрдая «восьмёрка».

В который раз убеждаюсь, что некоторые произведения мало прочитать, их ещё надо — прочувствовать.

Небольшой рассказ К.А.Териной и Натальи Фединой «Кафейные сказки» — отличный пример подобного произведения.

Отзыва на него всего два, зато оценки их диаметрально противоположны — 1 и 10. И если выставивший «единицу» человек видит в рассказе лишь историю, которая начинается «с не пойми чего, а заканчивается уходом в не знамо куда», то максимально оценивший прочитал «деконструированную сказку, изящный постмодернистсий узор из балканского, русского и бог его знает еще какого фольклора, пронзенный натуралистично жестоким стержнем совсем не сказочного сюжета»...

И поневоле задумаешься после прочтения — а зачем обязательно искать в этой истории какой-то глубокий смысл? Почему просто не насладиться тем, как буквы складываются в слова (пускай и не всегда привычно звучащие, но так ли важно, что такое «яблъков пай на столе и пилешки дробчета на подходе», если дело происходит в механе, где подают кафей, и ты интуитивно понимаешь, что речь идёт про что-то съедобное?), слова — в предложения, а предложения — в филигранно выстроенные абзацы? И столь ли важен для подобных историй сюжет, если перед нами сказка, в которую вплетены ещё несколько сказок, которые рассказывает своим внукам старый Йозеф? Чего мы, странных сказок за свою жизнь мало прочитали, хоть аутентичных, хоть авторских?

Отвечать на эти вопросы, разумеется, предстоит каждому читателю самостоятельно, но лично меня «Кафейные сказки» буквально заворожили. Прекрасным слогом, фразами, которые хоть на цитаты растаскивай («Потому что будь ты хоть создатель всего сущего, это не гарантия, что тебе повезёт в любви»), настоящей сказочной атмосферой, а ещё — очень «зримыми», если так можно выразиться, образами, которые так и просятся стать частью какой-нибудь красивой компьютерной короткометражки. Вы просто представьте, КАК это может выглядеть: «<...> оставалась здесь одна, дождавшись, когда он уйдёт, и любовалась на кафейный танец в серебристом свете луны. Когда лиловая мякоть, отделяясь от зёрен, превращается в пыль, собирается в призрачные фигурки диковинных птиц и зверей, которые ведут хороводы над водой»...

Одним словом — замечательный рассказ! Екатерине и Наталье — низкий поклон за доставленное удовольствие! А уж какая к рассказу авторская иллюстрация, сделанная Екатериной — закачаешься!

P.S. Такой вот неожиданно получился отзыв, слепленный из кусков отзывов других лаборантов и цитирования, да ещё и с привлечением визуальной составляющей — ну чистый постмодернизмЪ же! =))) Но я не виноват — это всё третий день чтения прозы К.А.Териной (или всё-таки правильней К.А.ТеринЫ?) способствует.

Читаю уже не знаю какое по счёту произведение К.А.Териной (или правильнее будет — К.А.ТеринЫ?), и всё больше убеждаюсь, что её творчество уходит корнями не только в фантастику и магический реализм, но и в сетевую литературу. Помните, может, шикарную миниатюру «Диалог Иисуса и Понтия Пилата», который ходил по сети лет 10-15 назад, и состоял из одних только вопросов, которые задают друг другу указанные персонажи? Вот и эта «суровая одноактная пьеса с участием обсценной лексики, котят, монтировки, детских травм и роз», как её именует автор, построена примерно по такому же принципу.

И ведь если вдуматься — рассказывает пьеса о страшных вещах, да и заглавный образ несколько неуютное впечатление производит («Они абсолютно чёрные. Как тоска, как зрачок дракона, как само совершенство. Маленькие чёрные котята-бутоны на гибких когтистых стеблях»), но при чтении почему-то всё равно хочется ржать в голос от некоторых вывертов занимательной дискуссии персонажей Х. и У. Чего я, собственно, и делал, пугая коллег в конце трудного рабочего дня! =)))

Не люблю пьесы как таковые, но конкретно за эту 8 баллов — не жалко!

Рекомендую. Благо затратить на прочтение «Злых котят» нужно минут 5-10 от силы.

Бредятина бывает разная. Бывает просто бредятина, прочитав которую мучительно больно за бездарно потраченные минуты жизни. Не буду в этой категории приводить в пример авторов, дабы никого не обидеть. =))) Бывает бредятина, прочитав которую и отдаёшь себе отчёт, вроде, что бредятина же, но при этом прекрасно понимаешь, что ТАК написать — это надо суметь. Тут ярчайшие примеры приходят мне на ум сразу же — наш Даниил Хармс или британский Эдвард Лир. А бывает ещё третья разновидность бредятины, читая которую поневоле начинаешь благодушно улыбаться, а то и ржать в голос. Небольшой рассказ К.А.Териной «коперкот» — пример бредятины третей категории. Без знаков препинания и заглавных букв, нереалистичный настолько, насколько это вообще возможно, приправленный отличным юмором и изящным таким, интеллигентным матерком, но при всём при этом обладающий необъяснимым внутренним очарованием...

Одним словом, потратьте минут пять на чтение — не пожалеете! Даже я, ни в коей мере не являющийся любителем котиков, не могу не согласиться с самым популярным комментарием — кот действительно красавчик!

Тот случай, когда поиски глубинного смысла, заложенного автором в рассказ, не очень то и нужны. Почему — объяснено буквально в двух предложениях на странице К.А.Териной на Autor.Today: «Морфей» — попытка ухватить за хвост сон. Многие из нас занимаются по утрам этим бессмысленным занятием, но не все заходят так далеко».

Нет числа авторам, которые пытались описать сновидения и изменённые состояния сознания. У кого-то получается лучше, у кого-то — хуже, кто-то вообще гонит лютую пургу, выдавая это за различные практики управления сновидениями. К.А.Терина, как по мне, относится к первой категории, и «ухватить сон за хвост» ей вполне удалось. Большой плюс ещё и в том, что всё предельно честно: сновидения, в которых не стоит искать какой-то логики происходящего, попытки отдельно взятого человека, наделённого определёнными способностями, играть с тем, с чем играть не следует, плюс то, чего со счетов сбрасывать никак нельзя, а именно — вещества. Так что всё описанное в рассказе вполне может быть и агонией угасающего от передозировки сознания. В подобных историях на первый план выходит то, КАК написано, а писать госпожа К.А.Терина — умеет.

От меня — твёрдая «семёрка» с жирнющим плюсом за диалог ГГ во сне с соседом Михой, который уже цитировали ниже, но в данном случае не грех и повториться:

Любой из тех, кто читает много аутентичных, неадаптированных сказок, легенд и преданий разных народов, сталкивается время от времени с ситуацией, когда то или иное произведение остаётся понятным не до конца. Чувствуется, что исследователь дотошно зафиксировал, в каком именно виде бытовало фольклорное произведение, но при этом рассказчик не посчитал нужным уточнить некоторых деталей, которые вполне понятны любому слушателю, принадлежащему к той же культурной традиции. В научных изданиях для прояснения этих моментов есть примечания и вступительные статьи. Другое дело — текст художественный...

Не секрет, что очень многие авторы, работающие в фантастическом жанре, пытаются конструировать подобные «псевдофольклорные» тексты. Будем откровенны — получается далеко не у всех. «Лайошевы пчёлы» К.А.Териной — тот случай, когда я вполне мог бы поверить, что данный текст записан безвестным фольклористом где-нибудь на рубеже XVIII-XIX веков в Медвене или Олмуце, существуй они на самом деле. Всё остальное — совершенно не важно. Легенда, предание, местная быличка — называй, как нравится, суть от этого не изменится. Грустная история, о том...

А о чём, вообще? Да чёрт его знает! Сложно сформулировать. Просто о жизни, наверное. О жизни, в которой есть место и непониманию того, как живёт кто-то другой, отличный от тебя, и заигрыванию с силами, человеку неподвластными, и поделкам, на которые смотреть-то неприятно, но можно их выгодно продать, а потому можно принимать в качестве платы, ну и любви, конечно — куда ж без неё?

Отличная стилизация под фольклорные тексты. Филигранная проза. И главное, что вся многогранная история уместилась меньше, чем на десятке страниц. Умение писать ТАК дорогого стоит. Лично мне 9 баллов совершенно не жалко.

Так уж вышло, что восприятие рассказа «Змей» госпожи Осояну лично у меня чётко разделилось на две части.

В части того, КАК написано, рассказ безупречен — Наталия по-другому, видимо, попросту не умеет. Убедительные психологические портреты героев, очень яркие, прочувствованные, если можно так выразиться, образы («самый разгар июльской жары, когда даже воробьям не хватает сил чирикать» — это, согласитесь, сильно, я сам в нашем Нижнем Поволжье наблюдаю данную картину практически каждое лето), постепенно нарастающая тревожность происходящего, да ещё и отсылки к не самым известным эпизодам еврейской мифологии...

А вот в части того, ПРО ЧТО написано — здесь всё сложно. Основная сюжетная линия связана с событиями Кишинёвского погрома 1903 года — одного из самых известных еврейских погромов в Российской империи, предчувствие которого витает в воздухе, и ощущается даже главной героиней рассказа, тринадцатилетней Сарой. Повествование ведётся в двух временных пластах — во время собственно событий погрома, каким видит его Сара, и за некоторое время до этого, когда к отцу Сары, известному в городе портному, обращается со странным заказом некая румынка доамна Шерпеску. Положение осложняется тем, что во снах и видениях Сара начинает видеть некоего Змея, демонстрирующего ей странные картины, в которых читатель современный без труда опознает картины нацистских концлагерей, и предлагающего сделать Саре некий выбор...

А вот как всё это увязалось в финальном твисте — осталось лично для меня понятным не до конца. Видимо, нужно гораздо глубже разбираться в еврейской культуре и мифологии (или самому быть евреем), дабы понять, в чём заключается развязка. После прочтения я, разумеется, и о событиях погрома почитал, и о том, кто такие «шедим с птичьими лапами» информацию в мифологических энциклопедиях обнаружил, и молдавские сказки про Фэт-Фрумоса из имеющихся в моей библиотеке в памяти освежил, но общая картинка — увы! — так в голове и не сложилась. Особенно это касается роли той самой доамны Шерпеску во всём этом раскладе и дальнейшем развитии мировой истории. Чувствую, что чего-то недопонял, поэтому рука меньше 7 баллов поставить и не поднимается — уж больно написано хорошо.

P.S. Перед прочтением рассказа рекомендуется ознакомиться хотя бы с кратким пересказом событий Кишинёвского погрома (статья в той же Википедии для этого вполне годится), иначе некоторые недвусмысленные отсылки (убитый мальчик Миша из Дубоссар, «фон Раабен... Левендаль... Устругов — ты же знаешь сам, кем они нас считают... надо что-то делать, Герш» и т.д.) могут остаться непонятными.

Рассказ из тех времён, которые не зря называют «золотым веком НФ». И дело не в том, что ТОГДА писать умели, а сейчас разучились, а в том непередаваемом ощущении окрылённости перспективами будущего, когда казалось, что ещё совсем чуть-чуть, и человечество будет чувствовать себя как дома и на околоземной орбите, и на Луне, на «пыльных дорожках далёких планет останутся наши следы», а на Марсе будут яблони цвести. В наши дни подобные произведения кого-то раздражают, а мне — нравится...

Наследник многомиллионного состояния Довер Спаргилл принимает судьбоносное решение — приобретает компанию конкурентов и становится единоличным владельцем Луны. Все вокруг уверены, что это фиаско — ведь в этот же день объявляется об успешной разработке метода массового преобразования одних химических элементов в другие, в результате чего «отпадает всякая необходимость в горной добыче». Спаргилл удаляется на Луну и пропадает из поля зрения воротил бизнеса, однако, со временем выясняется, что на Луне начинается ни много, ни мало, но формирование своеобразной атмосферы. Бывший председатель совета директоров кооператива «Лунные минералы», продавший их Спаргиллу, решает выяснить, что на Луне, собственно, происходит...

Рассказ, разумеется, довольно наивен с научной точки зрения, но как же всё-таки жаль, что прошло всего каких-то 70 лет, а человечество уже перестало мечтать о разведении форели на Луне! За глоток той самой, старинной фантастики, 8 баллов рассказу — не жалко.

Оговорюсь сразу: продолжения книги «про мужика с козой», как долгое время именовали «Странника» не только на ФантЛабе, но и на просторах Сети, я шибко ждал. Мне очень понравился первый роман «Трилогии Странника», поэтому было интересно, что нового смог предложить читателям автор в продолжении. Если говорить коротко: ничего особо нового мистер Ньюман предложить не смог, но — парадокс! — «Злость» от этого хуже не становится. Давайте разбираться почему.

С момента событий первого романа минуло десять лет. Странник разводит коз в компании Вреда и выросшей Веспер, Сияющий Град продолжает сиять, Семеро погружены в сон, демоны-инфернали научились худо-бедно существовать в осквернённом мире, как и люди, оставшиеся на Убитых Землях. Кто-то ещё ожидает, что Империя Крылатого Ока нанесёт демонам ответный удар, но большинство приспосабливается к жизни, как может.

А потом на далёком юге снова начинает проявлять активность Разлом, и легендарный меч Гаммы, именуемый демонами Злостью, пробуждается к жизни в маленькой хижине Странника...

Проблема в том, что Странник новых приключений вовсе не жаждет, поэтому в результате стечения обстоятельств меч оказывается в руках юной Веспер, а представители Сияющего Града в лице старого знакомого Дженнера по-своему истолковывают произошедшее, и отправляются в поход, который по традиции идёт совсем не так, как предполагалось. В итоге, после некоторого количества сражений и перемещений по карте, получаем на враждебной территории юную Веспер со Злостью на плече, в компании телохранительницы-гармонаты (специально выращенные пары, идеально дополняющие друг друга, но вторая гармоната гибнет практически сразу) Диады. И молодого козлёнка в качестве третьего участника экспедиции. Вы же не думали, что роман обойдётся без коз? =))) И если первый роман был путешествием из точки А в точку Б (несём меч от Разлома к Сияющему Граду), то «Злость» — это путешествие в обратном направлении, так как Веспер направляется именно к Разлому, хотя и не совсем понимает, зачем ей туда нужно. За это на форуме второй роман уже успели поругать, назвав его не более, чем «отзеркаливанием» романа первого, но как по мне, приём этот в достаточной степени оправдан. Во-первых, это позволяет автору продемонстрировать, что жизнь не стоит на месте, и на Убитых землях установились новые порядки, а сами инфернали за прошедшее время очень сильно изменились, и теперь их очень сложно относить к условным «силам зла». Во-вторых, интерлюдии в «Злости» касаются событий тысячелетней давности, и повествуют о временах создания Империи Крылатого Ока, которая всё меньше и меньше напоминает условные же «силы добра». То есть, Град-то, конечно, Сияющий, и силы у спящих Семерых, безусловно, светлые. Но вот добрые ли? При этом понятно и без чтения посредством автопереводчика отзывов с goodread'за, что финальное противостояние развернётся в третьем романе цикла, но одно только упоминание о том, что жителям Империи не свойственно улыбаться, заставляет о многом задуматься. А на Убитых Землях, как я уже говорил, постепенно устанавливается хрупкое сосуществование людей, полукровок и инферналей, и продемонстрировал это автор именно «обратным» путешествием Веспер сотоварищи.

Одним словом, роман «Злость» является вполне достойным продолжением первой книги, хотя и некоторая «промежуточность» присутствует. Из недостатков я сам для себя отметил некоторую невнятность финала (слишком просто разрулилась угроза, исходящая из Разлома) и отсутствие ярких батальных сцен. Нет, стычки с врагами присутствуют, причём не только с применением холодного оружия, но как уже заметил автор предыдущего отзыва — Злости опять не с кем «нормально помахаться». Будем надеяться, что в третьем томе достойные противники найдутся и для Злости, и для Веспер, и для Странника, потому как в финале он недвусмысленно пообещал приёмной дочери заняться «наведением порядка», раз уж Семеро (вернее, оставшиеся Шестеро) продолжают спать...

Итог: 9 баллов с натяжкой (козлёнку до своей прародительницы всё-таки далеко), но «Семерых» очень и очень жду. Чувствуется, что Ньюман вполне способен удивить, да и общее мироустройство ещё вполне может принести множество сюрпризов.

Второй том проекта «Миры Говарда Филлипса Лавкрафта» с подзаголовком «Артефакты и легендарные земли» получился ничуть не хуже тома первого. Если быть до конца откровенным, у меня были на этот счёт определённые сомнения: согласитесь, рассматривать нарисованных монстров и чудищ всё-таки куда интереснее, чем пусть даже самые причудливые пейзажи и замысловатые артефакты...

Казалось мне, пока я не взял книгу в руки! =))) Второй том — однозначно удался! Иллюстрации и общее оформление — шикарны! Структура осталась прежней, знакомой по первому тому: каждый разворот представляет собой статью слева и красочную полностраничную иллюстрацию справа. За иллюстрации в этот раз отвечали Александр Соломин и Алексей Провоторов, последнему, насколько я понимаю, принадлежит и общее оформление, выдержанное в той же стилистике, что и у первой книги. Учитывая, что от этого самого оформления лично я — в полном и безоговорочном восторге, повторю и здесь слова самого Алексея, утверждавшего, что он «брал статьи и иллюстрации и оформлял их вот этим всем: рамками, текстурами, фактурами, фонами, пятнами, доп. элементами, магическими символами, потёками, изъянами бумаги, чтоб всё это выглядело цельно, в рамках одного стиля — как будто книгу делали ярые культисты, не чуждые мрачной эстетики, но в процессе ритуалов затаскали её своими кровавыми лапами». Получилось, как я уже говорил — шикарно. Очень вписывается, как по мне, в «лавкрафтианскую» стилистику.

Статьи в книге разбиты на четыре тематических блока: «Артефакты», «Запретные книги», «Легендарные земли» и «Иные миры». Авторы статей те же, что и в первом томе: Артём Агеев, Алексей Лотерман и Юрий Купцов. Каждая статья традиционно открывается небольшим фрагментом авторского текста, повествующего о предмете статьи, далее следует общая информация, а заканчивается всё указанием, в каких произведениях каких авторов объекты появились впервые и упоминались в дальнейшем. Справочный аппарат также сделан по принципу первой части: содержание в начале книги, алфавитные указатели статей на русском и английских языках, а также краткие статьи об авторах и художниках — в конце. Раздел «Первоисточники» тоже присутствует, включая в себя тексты как самого ГФЛ, так и предшественников и последователей, начиная с «Жителя Каркозы» А.Бирса 1886 года издания и заканчивая «Цементными стенами» Брайана Ламли года 1969.

Не могу так же не упомянуть, что в конце книги имеется небольшой рекламный блок, из которого мы узнаём, что проект «Миры Говарда Филлипса Лавкрафта» всё-таки будет трёхтомником, так что запасаемся терпением и ждём через пару лет завершения этого уникального проекта отечественных «лавкрафтоведов» ! Приятно, что в кои-то веке хвалебные рекламные слоганы полностью заслужены! Всем причастным — огромная благодарность за создание этой замечательной иллюстрированной энциклопедии. Оценка, разумеется, одиннадцать баллов из десяти возможных.

«Чёрная Вулька» — это шикарный, практически хрестоматийный weird «польского розлива» первой четверти прошлого столетия в исполнении Стефана Грабинского! Что происходит на страницах рассказа? Да чёрт его знает! Мгновенное перемещение героя во времени и пространстве, а то и вообще за пределы привычной нам реальности? Вполне вероятно, но вот незадача — на столе стоит ещё не успевший остыть чай, а слуга подтверждает, что всё происходившее уложилось в десяток минут... Мгновенное помутнение рассудка? Ещё более вероятно, но снова не сходится — ведь герой имеет вполне реальное и ощутимое свидетельство того, что всё произошедшее ему не просто пригрезилось... А может это какой-то особый причудливый выверт человеческого организма, который чувствует, УЖЕ чувствует, что с ним что-то не в порядке, и каким-то образом обретает способность воздействовать на сознание человека, попрождая тревожные образы сродни снам и предчувствиям?...

Решать — читателю. Но вместе с мрачноватым описанием этой самой Чёрной Вульки, вынесенной в заглавие рассказа, ощущение создаётся совершенно правильное — колючее такое, неуютное. Одним словом, рекомендую.

P.S. Будь я на месте автора, закончил бы рассказ на фразе «Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Я тоже должен сделать себе колотушку!»

Добротный рассказ, характерный для всего творчества Стефана Грабинского. В статье Мирослава Липинского, посвящённой творчеству автора, упоминается, что многие рассказы Грабинского «служили примером особого типа фантастики, который он сам предложил называть «психо-, или метафантастикой». В отличие от прямолинейной, традиционной фантастики, носившей внешний, декоративный характер, данный тип брал за основу психологические, философские или метафизические проблемы». «На вилле у моря» — отличный тому пример, потому как интересен рассказ не столько общей сюжетной интригой — тут всё достаточно предсказуемо уже с первых страниц, сколько любопытным фантастическим допущением, которое без спойлеров никак не раскроешь, поэтому лишь намекну, что оно лежит в области теоретических возможностей телепатии.

При этом, несмотря на вышеизложенное, «На вилле у моря», как и многие другие рассказы Грабинского, можно воспринимать с двух совершенно противоположных точек зрения: действительно ли во всём происходящем имело место быть какое-то вмешательство в судьбы людей некоей пока ещё не изученной силы или же причина всего происходящего — чувство вины, которое гложет одного из героев рассказа?

Стоит отметить, что существуют две альтернативных концовки данного произведения — в 1919 году, спустя три года после журнальной публикации, Грабинский добавил несколько абзацев для переиздания рассказа в сборнике «На взморье роз». При этом, лично мне «добавленный финал» показался менее удачным, потому как без своеобразного открытого финала первой редакции атмосфера недосказанности несколько теряется. Тем не менее рассказ вполне достоин 8 баллов с любой из концовок.

Очень необычный для творчества Стефана Грабинского рассказ...

Грустная доля досталась старому Гжеле. В семье он пережил всех. Похоронил жену, мать, дочь – осталась только возлюбленная внучка, жизнь которой он вымолил горячей молитвой у усопших.

Ибо обрушился когда-то мор великий в деревне и городе на человеческих детей, и не было ни хаты, ни дома, где бы по ним не плакали. Две недели бродила по усадьбам, по домам красногубая дева, останавливалась под окнами и расправляла пятнистый платок. И чьё дитя протягивало ей ручки, умирало, как цветок, серпом сжатый. Дрожал от ужаса Гжела, чтобы и его любимую Магдусю, единственную, что у него осталась на свете, моровая невеста не забрала. Посему, хороня этих умерших, обет им давал, что будет, как отец, ухаживать за их могилками, если они вымолят у бога его внучку.

А потом зараза ушла, Магдуся осталась на этом свете, и Гжела навсегда поселился с ней на «кладбище младенцев», как его называли, дабы исполнил свой обет. Но со временем кладбище становилось всё красивее, ибо Гжела понемногу превращал его в сад. На каждой могилке он сажал то яблоньку, то грушу, черешню или сливу и стерёг саженцы как зеницу ока, защищая их зимой от холода. И пришло время, когда однажды осенью принесла Магдуся дедушке сочное, румяное, большое как кулак яблоко, но старик, хоть и рад был урожаю, не позволил ей впредь рвать кладбищенские плоды, строго наказав: «Нельзя! Это их, это плод тех, кто умер…»

Однако проходит время, и вот уже заросший кладбищенский сад начинает медленно хиреть, и перестаёт плодоносить, как раньше, и Магдуся решается нарушить запрет старого Гжелы...

Учитывая, что в произведениях пана Стефана редко встречаются счастливые концы, ожидал трагичной развязки и для этой истории, однако, всё закончилось на удивление хорошо, я бы даже сказал — благостно. Но мне всё равно понравилась эта не то грустная сказка, не то притча, да и написано очень лирично. Одним словом, 9 баллов не жалко.

Должен предупредить сразу: от первого романа цикла «Наследие Чёрного железа» я остался в полном и безоговорочном восторге, поэтому «Святого из тени» ждал с некоторым опасением, ведь Гарет Ханрахан автор хоть и талантливый, но всё-таки начинающий. Так вот, мистер Ханрахан оправдал мои ожидания чуть более, чем полностью!

«Молитва из сточной канавы» была качественной приключенческой историей, но это было «камерное» произведение, сосредоточенное на приключениях трёх главных и нескольких ярких второстепенных персонажах. В «Святом из тени» действие хоть и происходит, в основном, всё в том же Гвердоне, но события приобретают по-настоящему глобальный размах. Да и как может быть иначе, если в мире бушует Божья война, и в ней вот-вот схлестнуться два самых сильных противника?

Первую треть книги вообще было ощущение, что Ханрахан решил выдать роман о политике и интригах — настолько неспешно развивались события, представляющие собой классическую «расстановку фигур на доске», каждая из которых представляет определённую «фракцию» или «масть», если пользоваться терминологией настольных игр.

Есть молодое Праведное Царство Ишмира, сделавшее ставку на своих могущественных богов, жаждущих крови, смертей и разрушений. Уже пали вольные города юга Маттаур и Севераст, но Ишмире этого мало, поэтому в Гвердон засылают шпиона (его личность останется тайной до самых последних страниц, поэтому даже намёками спойлерить не буду) в компании мальчика-святого, посвященного богу-пауку Ткачу Судеб, с единственной задачей — выяснить, есть ли в городе Божьи бомбы...

Есть древняя Империя Хайт, сделавшая ставку на магию Смерти и некромантию, в которой живые всегда будут оставаться «лишь сносками в повествовании о мёртвых». Когда-то у Хайта были владения и колонии по всему миру, но теперь он отступает, и нужна любая возможность противостоять мощи обезумевших богов Ишмиры. За Хайт «играют» сразу несколько персонажей, главными из которых можно назвать представителей Дома Эревешичей, каждый из которых преследует собственные цели, оставаясь при этом верными Короне. Пусть они и представляют эту верность по-разному...

А ещё в этом мире есть драконы, обитающие на острове Лирикс. В тексте они почти не упоминаются, но учитывая, что Лириксу посвящены обе интерлюдии, довольно быстро понимаешь, что Лириксу суждено сыграть немаловажную роль в сюжете. Особенно, если вспомнить, что в «Молитве из сточной канавы» подобная интерлюдия была посвящена долине Грены, важность которой для сюжета сложно переоценить. Отдельно хочется упомянуть, что драконы в этом мире — не какие-нибудь мудрые «драконяшки», а вполне себе нормальные Драконы, занимающиеся пиратством. По словам автора, говоря о драконьих семьях Лирикса, стоит представить мафию, «если бы крестный отец был шестидесяти футов в длину и мог дышать огнем»...

А посреди всего этого — Гвердон, сделавший ставку на развитие промышленности, алхимии и торговли. Бурлящий политической борьбой за влияние в городе, который не так давно пережил Кризис. Гвердон, страстно желающий сохранить нейтралитет, но понимающий, что в меняющемся мире сделать это будет очень и очень не просто...

Но не отчаивайтесь, если действие «Святого из тени» захватит вас не сразу — спустя пару сотен страниц, с появлением старой знакомой Карильон Тай, оно по-ханрахановски бордо понесётся вскачь! Со стрельбой и драками, с колдовством и вмешательством богов, превратившись на последней сотне страниц в глобальный замес с применением местных аналогов ОМП в виде гвердонской артиллерии, ишмирских чудовищ и святых, и даже вмешательства в битвы самих богов. И всё это ярко, образно, с неуёмной фантазией и ОЧЕНЬ неожиданными сюжетными твистами (хотя финал немного и заспойлерили аннотацией к «Сломанному богу»). Одним словом — ай, молодца Гарет! Порой от книги реально было очень трудно оторваться!

Особо порадовал тот факт, что на протяжении вот уже двух томов автор чётко и недвусмысленно гнёт свою линию: если тебя решил «облагодетельствовать» своим вниманием любой из богов — ничего хорошего из этого не выйдет. Причём делает это, опять же, с помощью весьма ярких образов: «Подножие лестницы попирает поле боя, где доблестно павшие лежат, сплетясь с телами своих врагов. Внизу по полю ползут чёрные крапинки. Жрецы, сборщики костей, сортируют трупы, подбирая к туловищам отсечённые головы и конечности перед отправкой похоронных обрядов. Тела убитых врагов поделит пантеон победителей, в наше время все боги — падальщики».

Что касается сеттинга, Гвердон «Святого» кажется чуточку более «продвинутым» в техническом плане, чем город из «Молитвы». Чтобы было понятно, о чём я говорю, поясню — во втором романе гораздо чаще стреляют из пистолетов и перезаряжают винтовки, чем машут ножами и рубятся огненными мечами, хотя и без последних, разумеется, не обходится.

Также не могу не похвалить автора за характеры персонажей. У каждого из них действительно СВОЯ правда, и все они поступают так, как считают нужным, совершая ошибки, получая на орехи и выходя сухими из воды примерно в равных пропорциях. А ещё в цикле в кой-то веке действительно вменяемые женские персонажи, которые ведут себя именно как ЖЕНЩИНЫ, а не так, как все эти избранные/нетакиекаквсе кони с яйцами, которых в современной фэнтези почему-то принято называть «сильными независимыми женщинами». Хотя Карильон, конечно, крута до безобразия!

Одним словом, лично я недостатков в «Святом из тени» практически не нашёл. Практически идеальное (на мой вкус) соотношение качественного приключенческого сюжета, недюжинного полёта фантазии автора и некоторых непростых вопросов взаимодействия людей и богов, над которыми стоит задуматься. 10 баллов опять выставил, роман ещё не дочитав! =)))

P.S. В завершение — немного о планах автора. На своём сайте Ханрахан говорит о том, что сейчас он планирует написать пять книг, но всё ещё может измениться. С одной стороны, я не большой поклонник длинных циклов и толстенных томов, поэтому меня эта информация несколько озадачила — что ж это за глобальная история такая, что её в трилогию втиснуть нельзя?! С другой — уже сейчас понятно, что перед нами не тот случай, когда идей у начинающего автора на одну объёмную повесть, а контракт заключён на три романа, поэтому сюжеты для них приходится высасывать из пальца или заниматься банальными самоповторами. Чувствуется, что с фантазией у Ханрахана всё хорошо, да и мир ещё есть, куда расширять.

Несмотря на то, что в одной из своих поздних работ сам Грабинский называет это произведение одним из трёх самых слабых рассказов, которые он когда-либо писал, мне «Рассказ о могильщике» пришёлся весьма по душе!

Эдакая максимально мрачная история про кладбище, могилы, надгробия и таинственного кладбищенского служителя — куда ж без него!? — прекрасно чувствующего себя среди всей этой красоты. По манере изложения — эдакий По и Лавкрафт в одном флаконе, на материале позднего европейского Средневековья. Сюжет — дело второстепенное, основная прелесть — в создании образа таинственного Джованни Тоссати по прозвищу Ян Гиена, появившегося в городе Фоскаре одетым бедно, едва ли в лохмотья, но умудрившегося, благодаря скульптурным группам на надгробиях, создаваемых его резцом, превратить местное кладбище в известную достопримечательность, и даже стать членом магистрата. Но, как водится, не всё так просто, и прибывший после странного исчезновения Тоссати магистр Винцент Гриф из Праги открывает местным жителям страшную правду об их знаменитом кладбище. А тут ещё, спустя некоторое время, проболтался перед смертью один из местных плакальщиков, благодаря чему история исчезновения Тоссати получила ещё более зловещий окрас...

Написано действительно очень красиво и «готиШненько», если вы понимаете, о чём я. И пусть сюжет выглядит достаточно предсказуемым и банальным, выглядит он таковым — в начале 20-х года нынешнего века, а вот в момент написания в 1918 году «Рассказ о могильщике» наверняка воспринимался гораздо оригинальнее и свежее. Однозначно рекомендую, как один из рассказов, который может дать общее представление о творчестве Грабинского. От меня — 9 баллов!

Нравятся мне всё-таки произведения, которые повествуют о столкновении с чем-то неведомым, но при этом не пытаются напугать читателя. «Свет из Запределья» Кларка Эштона Смита — именно из таких. Сюжет достаточно прост и незамысловат: живущий в уединении художник Дориан Вирмот живёт в уединении в горах, где становится свидетелем необычного вторжения в привычную реальность непостижимых элементов — неземных ароматов, непостижимым образом связанных с музыкой, которая звучит едва ли не у него в мозгу, а также таинственного свечения, напоминающего вращение спиц колеса, сотканного из света и сияния... Позже Вирмот находит материальные свидетельства того, что всё это ему не привиделось, через некоторое время ему удаётся своими глазами увидеть странных существ и их корабль, а потом он и вовсе каким-то образом оказывается в родном мире этих пришельцев, который находится скорее на каких-то иных уровнях бытия, чем банально на другой планете или в другом времени. Вот только пребывание там заканчивается довольно быстро, а очнувшийся в нашем мире Вирмот со временем понимает, что он утратил некую часть самого себя, причём часть для него — крайне важную...

В принципе, рассказов с подобным сюжетом можно вспомнить множество. Однако, «Свет из Запределья» написан, прежде всего, художником и визионером, а потом уже автором фантастики, поэтому красочность описаний в рассказе выходит на первый план и (по крайней мере, на мой взгляд) полностью затмевает собственно фантастическое допущение. В любом случае, рассказ неплох, а для 30-х годов прошлого века — так и вовсе хорош!

И пусть условно «фэнтезийные» рассказы Смита нравятся мне гораздо больше, но и этому 8 баллов — не жалко.

Стихотворения в прозе Кларка Эштона Смита — отдельная сторона творчества этого многогранно-талантливого автора. Чаще всего, внятного сюжета они не имеют, и вся их красота заключается в том, как шикарно Смит умел строить предложения, зачастую используя как устаревшие слова, так и различные не часто употребляемые в современном английском (для автора в 30-е годы прошлого века, разумеется, современном) прилагательные. Учитывая вышесказанное, нет ничего удивительного в том, что и переводить подобные произведения нужно соответственно, чем никак не могут похвастаться переводы Смита, вышедшие в период с конца девяностых до середины нулевых. К счастью, в последние годы ситуация с адекватными переводами богатого литературного наследия Кларка Эштона Смита значительно улучшилась.

Для простого примера — один и тот же фрагмент в двух переводах:

- Сергея Федотова (сборник «Затерянные миры», 2004 года):

«Могилы несчитанных и забытых монархов белели на жёлтых окольных путях пустыни. Гниение некоторых зашло так далеко, что они всплывали из песков и вглядывались пустыми глазницами черепов в крышку смотрящих вниз небес; другие всё ещё сохраняли неосквернённую изоляцию смерти и были словно закрытые глаза — лишь миг как мертвы».

- Андрея Бородина (сетевая публикация, должен войти в 4-й том фантлабовского издания:

«Гробницы неисчислимых и забытых монархов белели окрест на жёлтом песке. Иные оплыли, словно гниющая плоть, вперяясь впалыми глазницами вскрытого опустошённого черепа в звездистое небо; иные доднесь сохранили неосквернённой печать смерти, тем уподобившись закрытым векам недавно усопшего».

На мой неискушённый взгляд, разница — очевидна. Так что читайте стихотворения в прозе Кларка Эштона Смита только в адекватных переводах! Ну, дабы получить правильное впечатление о том, как именно плёл вязь слов этот талантливейший визионер...

В давние, едва ли не былинные, времена конца 90-х, когда ещё не существовало ругательного слова «попаданцы», а книги в отсутствие «этих ваших интернетов» выбирались исключительно по обложке и аннотации, довелось мне, тогда ещё весьма неискушённому в фантастической литературе школьнику, приобрести роман Анта Скаландиса с интригующим названием «Меч Тристана», который, собственно и стал для меня первым романом о тех самых «попаданцах».

Скажу сразу: обложка хоть и была украшена иллюстрацией Бориса Вальехо, который хорошо умеет привлекать внимание подростков мужского пола, но не она стала решающим фактором к покупке. Гораздо больше подкупили меня авторские благодарности и предуведомления, в которых было и упоминание о кельтских корнях знаменитой истории роковой любви Тристана и Изольды, и многообещающие намёки автора: «<...> хочу предупредить всех, кто искусен в истории средних веков, филологии и лингвистике: не обращайте внимания на языковую эклектичность. При озвучке имён использовались как древнеирландские, древневаллийские и старонорвежские корни, так и специфические особенности некоторых других наречий, ещё более дремучих или вообще современных», и уверения о том, что автор при написании сего труда перелопатил гору специальной литературы.

Кельтами и всем, что с ними связано, я тогда буквально бредил, но ту самую специальную литературу в нашем маленьком городе было найти нереально, поэтому я, до этого знакомый с данной легендой лишь в общих чертах по нескольким пересказам, приготовился погрузиться в чарующий мир раннего Средневековья...

Сказать, что я был разочарован — не сказать ничего.

В книге оказалось намешано слишком много всего. И те самые пресловутые «попаданцы», в лице увлечённой легендами о Тристане и Изольде филолога Маши и бравого лейтенанта спецназа ФСБ Ивана Горюнова, погибшего на Первой Чеченской (и не только, но это — лютый спойлер); и представители Высших уровней бытия в лице Мерлина/Мырддина, который всё это перемещение, в общем-то, и затеял; и многочисленные рояли из-за каждого куста, вернее — из будущего, проясняющие некоторые фрагменты исходной легенды; и реалии 90-х, вроде «новых русских» с мобильниками и мифологизированной «правды» о Чеченской войне со стандартным набором штампов (исламские наёмники, насилуемые федералами «белые чулки» и постулат «в чеченском плену было не хуже, чем в тогдашней российской армии»), и много чего ещё. Отдельно стоит упомянуть какую-то нездоровую зацикленность автора на теме секса. В этом романе трахаются все и со всеми, причём спектр этих развлечений весьма широк — от групповухи и лесбийской любви до петтинга и заказного изнасилования, поэтому читать временами было откровенно неприятно. Но больше всего меня разочаровал тот факт, что вся обещанная «языковая эклектичность» свелась к переименованию рыцарей Круглого Стола во всяких разных Похерисов, Голоходов и Обломуров, сенешаля Кэя — в Куя, и прочее петросянство уровня «короля Рыбалиня Когнинадеса, что на одном из испанских наречий означает «достойный пример для подражания», принцессы Блиндаметты и прочих оруженосцев Курнебралов и баронов Роялей по прозвищу Фортепьян.

Но книга, несмотря на всё вышеизложенное, почему-то так и не отправилась на букинистические развалы любимого города, а терпеливо дожидалась все эти годы где-то во вторых рядах на книжных полках, когда мне захочется её перечитать. И вот не так давно, после чтения романа Жозефа Бедье, осознал я, что это время пришло...

И знаете, что я вам скажу? А ведь погорячился я, лет семь назад выставив роману жалкие 6 баллов! Неплохо, оказывается, у Скаландиса получилось, если забыть о «родимых пятнах» фантастической литературы «лихих 90-х«! Минусы, о которых я говорил выше, разумеется, никуда не делись, но даже количество «клубички» сейчас, когда в боллитре творят Уэлш и Паланик (не говоря уж о всяких оттенках серого), а фантастическим романам порой позавидует любая порнуха (привет, «Luna» Йена Макдональда!), кажется каким-то совсем безобидным, в чём-то даже наивным. Но ведь получилось у Скаландиса самое главное — продемонстрировать всю неоднозначность образов Тристана и Изольды! При чтении оригинальной легенды меня даже по неопытности лет всегда смущал тот факт, что эти персонажи врут, предают и убивают ради собственной любви (читай — своих желаний), но при этом они, по умолчанию, считаются несчастными, едва ли не праведными жертвами обстоятельств, а все их прегрешения сводятся к воздействию неосторожно выпитого «приворотного зелья». Так вот, Скаландис прекрасно демонстрирует, что и без всякого «любовного напитка» (напомню: герои — наши современники, прекрасно знакомые с сюжетными поворотами знаменитой легенды) люди способны на страшные вещи ради своей любви, своих чувств, своих представлений о том, что правильно, а что — достойно наказания. И пусть с потрахушками автор действительно переборщил (время, видимо, было такое...), некоторые эпизоды исходной легенды объяснил он просто блестяще! Знаменитый «прыжок Тристана» был, разумеется, предсказуем, как только стало понятно, что в этот мир могут попадать вещи из XX века, а вот «волшебная собачка фей» — это, конечно, прям авторская находка! =)))

Одним словом, могу рекомендовать роман тем читателям, которые знакомы с парой-тройкой интерпретаций знаменитого сюжета. Чувствуется, что автор действительно ознакомился с несколькими вариантами исходной легенды, поэтому вылавливать отсылки — отдельное удовольствие. От того, что роман написан на излёте «лихих 90-х» никуда не деться, но тут уж ничего не поделаешь. Лично я перечитал книгу не без удовольствия, да и балл к оценке накинул, потому как не раз за время чтения ухмыльнулся, наткнувшись на упоминания реалий, когда-то бывших неотъемлемой частью нашей жизни (если вам значительно за тридцать, «Инвайт» же вы помните?). Рекомендовать роман к прочтению всем и каждому — поостерегусь, но когда прочитаны Бедье, Мэлори, вероятные кельтские первоисточники и многочисленные пересказы, а душе по-прежнему хочется чего-то нестандартного и нешаблонного про Тристана и Изольду — стоит обратить внимание.

P.S. Объяснение вырастающих из могил героев переплетающихся растений — великолепно! =)))

P.P. S. Но трахаются все и со всеми — я предупредил!