Мне книга понравилась, хотя и с некоторыми оговорками.

Это фантастический роман. Действие происходит то ли в «описываемом настоящем», то ли в ближайшем будущем — настолько ближайшем, что все сегодняшние реалии имеют там место.

Это роман про конец света.

Апокалипсис начинается прямо в первой главе. Без мук и без объяснимых причин гибнет пятая часть населения Земли. От чего, неизвестно. В частности, погибают все дети в возрасте до трёх лет. Дальше — больше: восставшие из мертвых, катастрофы, неведомые цветы асфодели, прорастающие на кладбище. Казалось бы, типичный набор страшилок. В набор также должны включаться героический герой и героическая героиня (или же негероическая героиня, оттеняющая своим негероизмом героизм героя и то и дело попадающая в смертельно опасные ситуации, откуда герой её красиво и героически спасает).

Герой и героиня есть. Он — хирург, она — судмедэксперт. И смертельно опасные ситуации есть, и спасение из них. А вот супергеройства нет. Они — обычные люди. Они устают, нервничают, ошибаются, им бывает страшно, мерзко и тяжело.

И чего ещё нет, так это назойливого ощущения вторичности, так характерного для, увы, многих постапокалиптических книг.

На самом деле в обёртке (пост)апокалиптики скрыто два других жанра.

Во-первых, это добротный реалистический производственный роман.

Не знаю, много ли ещё любителей у этого жанра, но мне он всегда казался одним из самых интересных. Невозможно везде побывать, невозможно испробовать все профессии на свете, но если про них написаны книги, можно про них почитать — про мелкие рабочие детали, про обыденности и чрезвычайности, про то, какая это работа. Кому как, а для меня с хорошим производственным романом не сравнятся никакие выдумки про драконов и принцесс.

Будни медиков в «Сорных травах» описаны подробно, даже дотошно. Может, кому-то их изображение покажется несколько натуралистичным — но авторы и не задавались целью писать сладенькую сказку. Однако в книге вовсе нет ни уклона в медицинский цинизм, ни сладостного смакования чернухи и физиологических подробностей. Работа медиков обрисована ясно, но как бы чуть отстранённо: как будто быт больницы в провинциальном городе осветили светом мощной лампы, что в ходу в операционных, и стало видно всякое, и хорошее, и плохое.

Во-вторых — это семейная драма. Или семейный роман воспитания, если угодно.

Семья главных героев на грани распада — не столь уж и парадоксально, что от полного распада её спасает именно начавшийся конец света: в одиночку выживать труднее. А в столкновении с по-настоящему ужасным постепенно выясняется, что раздоры раздорами, измены изменами, но есть вещи куда первичнее: взаимное доверие человека к человеку. Уверенность, что твою спину прикроют во что бы то ни стало, что, когда придёт, казалось бы, край, тебя не бросят и не предадут. Любовь ушла? — может быть. Она вернётся? — может быть. Не ушло и осталось чувство ответственности за человека, с которым прожито многое. Даже если сейчас — время отчуждения и нелюбви. И, может быть, это чувство ответственности не менее важно, чем любовь. А может быть, и более важно.

Ну и, наконец, это всё-таки постапокалипсис. Хитро закрученный на библейских аллюзиях, местами действительно очень страшный. И чем он закончится — мы пока не узнаем. Потому что вторая, завершающая книга ещё не вышла.

Что не понравилось — некоторые несостыковки и неправдоподобия в сюжете и чрезмерное увлечение одного из соавторов темой ножиков. Точнее, даже не чрезмерное увлечение, а чрезмерный по поводу ножиков восторг. Ну, мужчинам простительно, пожалуй)