— Аберкромби, сколько нужно грязи, кровищи, смертей, дерьма и выпавших внутренностей в «Лучше подавать холодным»?

— ДА.

Лежал этот роман у меня от «Фанзона» еще с 2018-го года. Наконец-то пришло его время.

Вообще, первые 6 романов о «Земном Круге» + сборник рассказов «Острые края» — это самое мощное, что выдавал Аберкромби. Полу-трилогия — откровенный янг эдалт, а следующая эпоха «Земного круга» вышла гораздо слабее и менее яркой, нежели ранний этап творчества автора.

Потому я приступил к чтению «Лучше подавать холодным» без особых опасений, ибо знал, что автор находился на тот момент в своей высочайшей форме и точно не подведет. Что ж, точно не подвел. Старый добрый Аберкромби — это мой счастливый литературный 2011-й год, когда я открыл для себя экстравагантного и эпатажного британца по имени Джо.

Напомню: автор пишет лучшие диалоги и изобретает крутейших перосонажей. И помещает их в угарнейшие ситуации.

Здесь у нас Монцкарро Меркатто (или же просто Монца) — мадам, у которой убили брата и недоубили ее, и она запомнила всех персонажей, которые так или иначе участвовали в данном мероприятии, чтобы, оправившись, в лучших традициях фильма «Убить Билла» свершить месть и поочередно расправиться с каждым из них. Еще тут имеется Трясучка, знакомый северянин из первой трилогии. Также — крутейший отравитель Кастор Морвир. Вот он ни дать ни взять персонаж из РПГ: крутой отравитель, в арсенале которого миллион приспособ для доставки недругу мгновенной смерти самой разнообразной реализации, случайно может убить пару десятков человек. Его помощница — вечно жрущая девушка. Мой персональный фаворит — неизменный алкоголик Никомо Коска, с шелудивой шеей, перегаром, усами, помпезными шляпами с пером, собственной философией и честью, граничащей с предательством. И вишенка на торте — аутист по имени Балагур. Это такой себе здоровяк, который помешан на цифрах и считает примерно всё, находя в этом упокоение и гармонию.

Напомню еще раз: персонажи у Аберкромби отличаются настолько, что для диалогов или POV необязательно использовать атрибуцию — ты сразу поймешь, от чьего лица «говорится». Это очень круто.

Еще есть один из самых запоминающихся недоврагов: Едок по имени Шенкт. Ох, по первому и последующим впечатлениям, по умению себя вести, по скупым фразам и нежеланию влезать в стычки, в ходе которых он всенепременно убьет примерно всех, он напомнил мне Бонарта из «Ведьмака». Прям леденящей ауро от него веет!

Честно, главная героиня у меня особого эмоционального отклика не вызвала, чего не скажешь о Трясучке, который приплыл с Севера на Юг, чтобы «очиститься» и стать лучше, стать хорошим человеком, а в итоге ушел в найм и вновь вернулся к убийствам, только теперь еще и за деньги. Вечный флюгер Коска — это психологическое казино, его хрен угадаешь. Максимально харизматичный персонаж. И в один момент у меня даже намокли глаза! Я подумал: гребаный Аберкромби, гребаный Коска!

Попытки Морвира примириться с отрядом и снизить градус токсичности. Вечные кости-цифры Балагура...

Было интересно посмотреть на ранее преподнесенный нам мир под другим углом, с другой стороны света, увидеть упоминаемые города и страны. Приятные локации, отличающиеся друг от друга, и вместе с визуальным отличием имеется отличие и в самом повествовании — от легкой ненавязчивой авантюрности до нагнетания, мрака, закапывания. И это параллелится с назревающей волной, которая в конце прорывается крупным сражением...

Грязь, шутки, юмор, кровища, кишки, внутренности, дерьмо, моча, рвота — это про данный роман, конечно. Как и Кинг, Аберкромби не стесняется на физиологические подробности, частенько сдабривая это либо чернющим юмором, либо бессердечной самоиронией.

Из интересного для меня: в ходе сюжета один из персонажей теряет глаз. И это никак не влияет на его восприятие, кроме как стенаний по утерянному. А вот, помню, у Эриксона был персонаж, который тоже стал одноглазым, и Эриксон не преминул сообщить, как неудобно целиться из лука и стрелять по врагам, поскольку теряется глубина, когда смотришь одним глазом. Любопытный факт, который Аберкромби тоже мог бы использовать в своем фирменном стиле.

Еще у меня вызвал несколько вопросов Шенкт: он может замедлять время, и в этот момент убивает народ буквально голыми руками — почему его конечности целы? Вот опять: замедлил время, мухи замерли в полете, а он вонзает ребро ладони в грудь и вырывает кусок плоти вместе с ребрами. Как так? Ведь от такой скорости пальцы должны сломаться! Или когда указательный палец с треском входит в лоб по самую костяшку. Как по мне, вот эти убийства, когда он буквально пальцем распарывает грудак еще кому-то — чушь какая-то неправдоподобная. Понятно, что фэнтези, можно оправдать иной анатомией/физиологией, но тем не менее. Вспоминаю рассказ Уэллса «Новейший ускоритель» — там мужик научился двигаться с охреневшей скоростью, и у него от трения с воздухом брюки загорались! А тут эвон как. А рассказ, на минуточку, 1901-го года! Но эффект «слоу-мо», конечно, удался на славу!

Если подводить итог, то всё просто: если у тебя нет особо сюжета и он предельно банален, то бери другим — языком, персонажами, нестандартными ситуациями, юмором, изменением этих персонажей. И всё у тебя будет круто, даже если каждая из семи глав своим итогом копирует предыдущую. Наслаждаться данной книгой можно, если вы не делаете акцент исключительно на сюжете. Для 10 баллов мне не хватило немножко разнообразия, а то вышло ну уж совсем линейно. Это предсказуемо, автор не виноват, но я тоже не виноват!

«Черный Отряд» Глена Кука — настоящие качели восприятия!

Поначалу было тяжко: читать сложно, вроде бы и короткие предложения, и по-прежнему минимум описаний, но очень ГРУЗНО. Не грузяще, а именно грузно. Граница между желаниями «добить книгу, последний роман в омнибусе все же» и «продать и черт с этим циклом». А потом пришла какая-то магия — будто переключили режим. Я читал запойно, медленно, ведь Кук пишет очень насущенно и концентрированно, но я наслаждался буквально всем — диалогами, действием, языком написания Анналов Костоправом, атмосферой.

Ох, эта атмосфера! Что творит автор! Курганье, Равнина Страха, Лестница Слез. Как будто в Dark Souls играешь. И атмосфера такая мощная. И эпично. И все рисуется так жирными мазками, сам достраиваешь в итоге.

Видно, откуда Эриксон тырил опорные точки для вдохновения.

Взятые на коврах-самолетах. Им в небе противостоят гигантские скаты, киты летают, даже отряд несколько раз путешествовал на них. В конце вообще начались настоящие воздушные бои. Говорящие менгиры, которые бродят по равнине, блуждающие деревья, комета в небе, что приближается и становится ярче.

Взятые, приспешники не то Госпожи, не то Властелина: Душелов, Луногрыз, Крадущийся в ночи, Приносящий бурю.

Как-то загадочно и круто. Когда ловлю волну — то прям удовольствие через край, сырое, жирное, калорийное.

Сюжет вроде бы простой, но с нюансами. Два врага объединяются, чтобы победить третьего, главного. А уж друг с другом потом разберутся. Примерно так. Много политических игрищ, точнее, фракционных, есть даже романтика, персонажи как-то приоткрываются.

Все довольно эпично и впечатляет.

Не думаю, что тут так уж важен сюжет. Это просто повод рассказать крутую историю за счет компонентов и особого стиля автора.

Ну, зато теперь я понимаю, почему это САМИЗДАТ.

Прочитал только потому, что приобрел издание за смешные деньги. Особых иллюзий не строил, и, по сути, я получил то, чем себя позиционировал роман — простое классическое фэнтези. Но есть нюансы, о которых ниже. Одно из немногих преимуществ романа — небольшой объем. А еще это сверхлегкое чтиво, поглощается со скоростью света. Причин тому несколько:

1. Дофигища диалогов. В основном, одни диалоги и действия длиной в 1-2 предложения;

2. Соответственно, минимум описаний;

3. Обыденнейший язык, который не хочется смаковать, как, например, у Платонова, у Ротфусса, у Щепетнева, у Дяченко, у Пола Остера;

4. Как следствие п. 3 — штампы, готовые куски и шаблоны текста, виданные паттерны, штампы, заезженные ходы. Тут леса, замки, горы, мосты, деревья, реки, лодки. Ни детализации Эриксона, ни психологической дотошности или находчивости Аберкромби. Ты можешь не вчитываться совсем. Иногда это даже выручает (иначе время от времени можно погрустнеть от исполнения диалогов, особенно после «ЛПХ» Аберкромби, которые только-только прочел).

Это стандартное клишированное плосковатое фэнтези, без изысков, без интересностей, ровненькое и... Никакое. Безвкусное. Хочется назвать это изделие так: БРЕВНО. Как бы функцию выполняет, да, но... Автор звезд с неба не хватает, сам признается, что использует штампы для комфортного вхождения нового читателя в историю, чтобы не знакомить с уникальным миром, но это абсолютнейше пресно. Концовка тоже не удивила, а я до последнего давал произведению шанс впечатлить хоть чем-то ярким или необычным.

Приемы.

Их нет. Всё максимально поверхностно. Глубины ноль. Всё по верхам — драки, описания, панорамы, города, постоялые дворы, природа...

Персонажи.

Максимально плоские, невзрачные, никаких терзаний, никаких рефлексий, никаких психологических червоточинок. Даже главные герои — Адриан и Ройс. Совершенно неинтересные. А когда неинтересны герои, то читать тоже неинтересно. Ни у кого нет своего голоса. Унифицированное изложение для каждого. Без страданий, личных глубинных мотивов и чего-то принципиального. Они тупо не располагают к себе, не за кем наблюдать, не за кого переживать-болеть.

Диалоги.

Короли, герцоги, воры, проститутки, крестьяне, 900-летний маг — все они разговаривают на одном языке, с одним вокабуляром, и так по-цирковому, так натужно, карикатурно, в духе школьных переменок. Вообще, в заметках я написал «разговаривают как дешевые дегенераты». Ощущение, что автору было лень залезать в головы к персонажам и вживаться в них, чтобы их устами произносить ту или иную фразу. Как дешевые сценки из низкобюджетных сериалов, да еще и с интонациями капризных девочек-обижулек.

Сюжет.

Стандартное приключалово в духе «Властелина колец». Там даже компания не могла открыть врата близ озера. Не хватало только вынырнувшей из толщи вод твари. Перегруз королевствами и персонажами, о чем говорит в том числе глоссарий на 10 страниц. И всё смешивается в говорящую никакущую массу.

ИТОГО.

Наверное, этому роману не повезло по той причине, что я начал читать его сразу после «Лучше подавать холодным». А контраст, сами понимаете, ого-го!

Но я не расстроен — прекрасно знал, на что шел. Вспоминаю из похожих жвачек для мозгов «Костяного капеллана» Маклина. А еще цикл Орловского-Никитина «Ричард Длинные Руки». И вот он, ДАЖЕ ОН, по ощущениям, раз в 10 круче Салливана. Имея в багаже мощную связку из Аберкромби-Эриксона-Сандерсона-Кинга-Вулфа-Кинга, читать это даже с выкрученной на максимум лояльностью не удается. Увы.

Хороший качественный роман, сделанный по кинематографичным канонам. От сцен и глав, обрывающихся на пафосной фразе, до диалогов, почти около-тарантиновских. К сожалению, от романа, несмотря на все плюсы, веет ремеслом — крепким, без явных слабых сторон, но какое-то все бездушное, что ли.

Сделать команду Холдена уютной, как у Криса Вудинга, не сильно удалось, уж больно эта вся команда плоская, картонно-функциональная. Недаром хвалят Миллера — и вправду детектив вышел самым глубоким персонажем, со своей трагедией, а вот то, что поджидало Холдена и компанию в процессе многослойных конфликтов — вообще не вызывало никакого отклика, сам не знаю, по какой причине. То ли Холден реагировал на это не до конца вовлеченно, то ли просто не хватило глубины.

В итоге, читать было в должной мере интересно, но никакого эмоционального кайфа я не получил. Это крутое ИЗДЕЛИЕ.

Я не фанат фантастики, но, например, Гамильтон и Руоккио для меня очень круты. Есть там искорка какая-то, так что на жанр пенять не буду.

Продолжение читать не решусь.

Так себе рассказ. Написан хорошо, но бегло, и его надобность я в целом не особо понял. Какие-то люди икс с неоднозначным главным героем в роли сами знаете кого. Опять спецслужбы, уже надоевшие.

Современный рассказ. Свежий относительно основного костяка. И это как будто не на пользу. Скучновато вышло.

Хорошая повесть. А главное — раз пять было реально жутковато. По созданию и нагнетанию зловещей атмосферы Щепетнев невероятее.

И герои у него простые, без суперспособностей, обыденные. Оттого иногда может быть суховатый взгляд на события.

Понравилась история в истории, дневник хорош, вышло поучительно, зловеще. Чувствуются аллегории, но я их оставлю при себе.

Антуражно, всё, как в произведениях до этого. Концовка несколько комковата, но это, кажется, стало фишкой автора, так что я с пониманием.

Пока что самое слабое произведение цикла.

Здесь понамешано всего — мистика, 90-е, братки, криминал, взятки, зверинец, оборотень. И понамешано сумбурно, неловко, без должной сцепки, слишком обрывисто, эпизодично. Да, Щепетнев успевает отразить персонажей, но очень быстро перескакивает с одного на другого. Что привело к полной неразберихе в голове, отсутствию целостности и, как следствие, не самому яркому впечатлению от повести.

Эта повесть по итогу понравилась чуть меньше остальных. Немного перекрутил автор с количеством персонажей и концентрации всякого неведомого в развязке. Спецслужбы, тайные организации, двойная игра, невнятная детективная линия, внезапное понимание, объяснение в конце. И оборотень. Точнее, ликантроп. Наверное, не самая близкая мне тема, потому не особо меня пробрало.

При этом вновь не могу не отметить атмосферу, загадочную, мужиковато-тяжкую, с приятными элементами хоррора.

Даже короткие зарисовки тех или иных персонажей — густые, говорящие, показывают нам того или иного человека.

Ну и место действия: турбаза близ деревеньки, разномастные компании: краеведческая экспедиция, семья, отдыхающий («отдыхающий») здесь знакомый нам доктор Петров, персонал турбазы, поварихи, начальник и так далее. И увеличивающиеся вокруг этой базы трупы.

В общем, можно было бы упростить, хуже точно не стало бы!

Неадекватный щенячий восторг у меня!

Я не знаю, как так складывается, но данный цикл меня просто покоряет, планомерно и неукоснительно.

Здесь всё, что я люблю, что так близко мне как в творчестве, так и в предпочтениях, и в некоторых эпизодах жизни: атмосфера старого, доживающего свой век села, лес, болота, зарастающие дороги, брошенный пионерлагерь, огромный особняк, в котором живет доктор, бабки-старики на недлинных улицах, сельсовет, церквушка на пригорке, уже отжившая свой век. В эстетике ТАЙНОГО СССР. И во всё это вмешана атмосфера тревожности, загадок, недомолвок, чего-то военного, запретного, мистического, с трупами, боязнью, строгостью. И это через призму главного героя — врача, командированного в село радиоактивной местности. В коротких монологах он открывается нам рациональным, образованным человеком, исполняющим свой долг, но местная жуть то и дело колышет его.

Мой восторг во многом связан с тем, как умело автор показывает нам, что в мире (или стране) произошло что-то страшное: скорее всего, ядерная катастрофа. Мастерство Щепетнева в том, что он не заявляет об этом прямо и в лоб, а аккуратно, тонюсенькими штришками, используя в том числе свою профессию, подталкивает читателя к этому выводу:

— «изменение психики жителей сельских районов на ранней стадии хронической лучевой болезни»: про мужичка, который в лесу никак не мог убить лису, хоть и выстрелил в нее трижды, а она всё прёт на него;

— размышления над суммированием миллирентгенов, когда ГГ чувствует недомогание;

— «мы трупы заливаем в бетон. Не сжигаем — всё в атмосферу уйдет, а она и так...».

На гнетущую атмосферу потерянного и забытого села также влияют диалоги местных жителей. Скажем, после грозы оборвало провода, электричество пропала, а местная заявляет, мол, поезда тут больше не ходят, так что спешить с починкой не будут. Круто же!

И снова у нас те же декорации (быть может, даже то же село, что в предыдущих произведениях цикла). И те же саперы. Вообще, у Щепетнева все рассказы в одном антураже, как будто с одними и теми же ингредиентами, даже тут герой ТРИЖДЫ ходит в лес погулять да по грибы. Но не надоедает!

"— Понимаю. Душевное потрясение. События...

— Это для вас события. Для меня — погромы.».

И много чего еще. Автор безупречно владеет языком, у него чарующий стиль, напоминающий смесь Стругацких и Сапковского. Если бы автор захотел, он бы выдал наш ответ «Ведьмаку», но в антураже вот этих сёл воронежской области, аномалий, мертвяков, с главным героем в виде врача, например. Ух! Здесь короткие и хлесткие описания, преимущественно в виде бусин через запятую, перемежаются с мыслями ГГ, и выходит очень бойко и живо.

Юмор у главного героя, к слову, хорош, уместен и в меру желчен. Встретившись с военными, которые оцепили лес, чтобы произвести ЧИСТКУ, он, осматривая карабин, говорит:

— Пули, чай, серебряные?

— Бюджет не позволяет суеверия.

Шикарный диалог.

Наконец-то в рассказе есть концовка! Не столь прямая, конечно же, но есть! В наличии упоминание лаборатории некробиологических структур, куда приглашают на работу главного героя.

В заключении добавлю, что давно меня так не торкали циклы. Со времен «Ведьмака» и «Темной Башни». Совершенно не хочется отрываться от книги!

Интересная зарисовка на тему зомби-нежити в СССР.

Борьба большевиков с религией. Отряд приезжает в село показательно взрывать церковь. Взорвали. Обмыли. А потом началось невесть пойми что — во тьме ночной повылазили мертвяки и начали терзать бессовестных.

Как такового главного героя тут нет. Есть отряд саперов. Классно, сразу вспомнился «Малазан» Эриксона. Люблю военные отряды и болтовню меж ними, приправленную военным колоритом.

Это второе произведение, которое я прочитал у Щепетнева, и пока делаю такой вывод: автор блистателен в создании атмосферы, своего рода ВОРОНЕЖСКИЙ ГОГОЛЬ, ужас наводит, нервозную обстановку выдает фактурно и густо, при этом всё еще похоже на Лазарчука, но также есть мысли, что автор то ли не хочет, то ли боится, то ли стиль такой, но он не завершает произведение толком. Кульминация как-то проходит мимо, логического завершения нет, конкретики тоже, крупного плана также не сыщешь. Но ЛИЧНО Я готов простить такую ЗАРИСОВОЧНОСТЬ как минимум потому, что удовольствие в процессе потребления рассказа ИМЕЕТСЯ. Так что мне достаточно. Посмотрим, что там будет дальше в цикле.

Я прочитал первую повесть цикла «Черная земля» Василия Щепетнева и имею сказать: интересное переложение «Вия», что отмечается многими рецензентами. Соответственно, про сюжет нет смысла писать, разве что концовка вышла скомканной и сумбурной —

Элементы ужасов приятные, герой живет в оборудованной под клуб церкви, действие фантасмагорично, как у Лазарчука в «Мосте Ватерлоо».

По-нашенски, с водочкой, лучком, сальцем, хлебушком, бабками, селом, собакой-кыбыздохом. Язык хороший, психологично так, фактурно и антуражно. Очерк советского села, ладного, клишированного, родного!

Я как-то нежнейше люблю данный цикл и стиль Сапковского.

Прочитав 8 романов, прочитав свежий роман «Перекресток воронов», я было загрустил — всё, пипец. Теперь только ждать несколько лет, когда память сотрет ряд воспоминаний, чтобы можно было со спокойной душой взять два пухлых томика и перечитать цикл еще раз, получив, несомненно, удовольствия ничуть не меньше.

А потом вспомнил про заначку: оставил на десерт, так сказать, себе один необязательный рассказик, фантазию на тему.

Прочел залпом влет просто. Наслаждаясь каждым абзацем, каждым предложением, каждой концепцией в экспозициях и зарисовках. Даже сюжет, спаянный не только свадьбой Геральта и Йеннифэр, но и пропавшим гномом, выдался на ура. Ну, или во мне говорит восторг от автора и цикла.

В общем, если вы добрались до этого рассказа, то вы — очевидный почитатель этой саги. А там уже как будто все равно, что написано (тем более это 1993 год, а не новье, где автор немного разленился).

Приятно было перебирать всех известных героев и наблюдать за тем, как автор перемешивает их в чане отношений. Шутка про доппельгангера и его личину буквально вынудила меня смеяться. Отличнейше.

Пребываю в полнейшем смятении.

Насколько я был в восторге от «Тени палача», первого романа данного подцикла, настолько же я удивлен вторым томом. Произведения кардинально отличаются. Понятно, что завязка всегда должна быть интереснее продолжения, но и продолжение не должно настолько сильно провисать, чтобы книгу приходилось еле дочитывать. Неприятно удивлен, ведь первый том понравился мне более чем — во многом за счет загадочного и необычного сеттинга, а также языка.

«Коготь Миротворца» вышел максимально сухим и безжизненным. Главный герой абсолютно никакущий, предельно абстрагирован, и ему далеко до похожего психотипа — Роланда Дискейна из «Темной Башни» Стивена Кинга. Севериан тупо неинтересный. Такой себе просто корреспондент.

Мир тоже не радует новыми областями. Разве что разрушенный город в конце, но и его сожрала дикая мешанина из сновидений и призраков.

Роман получился душным — постоянные путешествия, пробирания по узким коридорам, пещерам, комнатам Обители Абсолюта... Очень мало конкретики, всё походит на некий сон болезного, деталей и описаний мало, хочется больше проникнуться, но тут такой стиль, по всей видимости, что уж теперь.

Сюжет до смешного прост: Севериан вторую книгу подряд не может дойти до города Тракс. Всё. Парочка локальных квестов, поблуждать тут, посидеть там, поискать здесь, выйти вон туда, прийти к тому-то и, наконец, попытаться дойти в Тракс.

Спасибо, все свободны.

Как будто весь потенциал автор бросил на «Тень палача». Совершенно ничего интересного. Очень, очень жаль. Постараюсь потом найти в себе силы дочитать второй омнибус с двумя оставшимися романами, но за всю «Брию» точно браться не буду. У меня немного не те предпочтения.

В плюсы могу отнести стиль написания, по-прежнему особую атмосферу, некую поэтичность и ощущение сна, в чем-то схожем с чтением Крапивина, но, считаю, развития интересностей не случилось.

Ох и наслышан я был об этом романе!

— Сапковский уже не тот!

— Сапковский исписался!

— Сапковский пишет пустышку ради бабок!

И так далее.

Может, справедливо? Если учесть, что «Владычица Озера», завершающая цикл про Геральта, была написана аж в 1999-м году, а «Сезон гроз» издан в 2013-м, то есть, спустя 14 лет.

«Сезон гроз» — это не продолжение семикнижия, а ответвление, происходящее между событиями из рассказов «Последнее желание» и «Ведьмак».

Сюжет не особо заморочен: Геральт прибывает в приморское королевство, но там по причине одного хитрозадого чиновника его арестовывают, а по итогу и крадут мечи. Потом Геральта освобождает придворная волшебница и обещает ему найти украденные мечи, демонстрируя ряд видений.

Ну а дальше идет череда квестов. Тут тебе и арены со сражением с чудовищем, и лабиринты замка, подземелья, плен, попытка дворцовых переворотов и много чего еще.

Помню, как начал читать, и сделал для себя пометку после страниц тридцати: «Да, стоит набраться смелости и заявить, что «Сезон гроз» читается хуже остальных книг про ведьмака. Увы. Совсем по-другому написано. Раньше было лучше».

Возможно, отчасти виной тому смена переводчика. Но роман шел со скрипом.

Плюс сразу бросается в глаза смена стиля и подхода к написанию. Стало меньше острых диалогов и психологии, появились комедийность и мелодраматичность, которая на уровень ниже предыдущих работ Сапковского. Одним словом — картонненько.

2010-е — время, радикально отличающееся от конца 90-х с точки зрения технологий. Именно поэтому «Сезон гроз» выстроен по системе компьютерных квестов. Есть основной квест, есть побочки, которые так или иначе помогут основной линии, но считывается сюжет именно как наработка для компьютерной игры или DLC к тому же «Ведьмаку» от CD-Projekt RED.

Но в какой-то момент скепсис развеялся, и я не заметил, как стал читать роман с большим удовольствием, как и прежде.

Мне очень понравился кусок сюжета про бегство Геральта и команды на шлюпе от оборотня-лисы — это было дико, жутко и зловеще. Туман, вонючие водоросли, змеи на берегах, тухлая вода, трухлявые стволы сгнивших деревьев, наблюдающая за этим всем лиса. Ух!

Снова не обошлось без краснолюдов, и у меня есть подозрение, что Сапковскому очень нравится писать про них и говорить ими. Так задорно и с душой они излагаются, и при этому контрастно — простейшая речь перемежается нишевой терминологией и современными словечками, что делает краснолюдов еще более харизматичными и привлекательными.

И какой все-таки классный конфликт и мораль создал Сапковский! Геральту нужно как можно скорее в Новиград. В этом ему помогает владелец шлюпа. Оказывается, что они украли у оборотня ребенка. И теперь оборотень гонится за всей этой компанией. А Геральту приходится защищать их, поскольку ему срочно надо успеть в Новиград за своими выкраденными мечами.

Вот умеет же Сапковский так все сплетать и обосновывать, чтобы герои частенько поступали против воли. Быть может, Геральт и рад был бы мести оборотня за дитё, но он тоже скован важными обстоятельствами.

Подводя итог, можно сказать, что умение писать со временем никуда не выветривается. По крайней мере у Сапковского. Равно как и желание читать про ведьмака Геральта, который по-прежнему интересен и располагает к себе.

Я даже и не знаю, что и писать.

Сейчас попробую по ходу разобраться.

Я читал этот роман целый ГОД. С июля 2023 г. Само собой, прерываясь на другие произведения. Уж очень тяжким, вязким и долгим было вовлечение в историю. Вроде бы только страницы с 400-й более-менее пошло бойко, но это всё равно жесть. В первую очередь раздражали жвачка и тягомотина. Прям физически не хотелось читать, до того нудно шло повествование с этими заносчивыми женщинами и роботизированным Рандом. Из всех самый живой это Мэт.

На пятом томе в очередной раз глупо повторять достоинства серии: глубина, детализация, сюжет. В пятом томе, на мой взгляд, пострадали ритм и темп произведения. Очень много пустых диалогов, не несущих даже крупицы знаний о Вселенной Джордана. Но самая ужасное для меня — невозможность сочувствия. Зная, что история циклична и будет повторяться, а в Ранде мало осталось от робкого паренька, читать роман за супергероя, который шарит за заклинания и то, как убивать самых мощных злодеев, при этом пребывая Драконом всего ничего, — такое себе. Ноль эмоционального отклика.

Но за заслуги и старания автору, конечно, жирные плюсы. Он молодец, просто, видимо, играет свою роль временная оговорка — нынче хочется более динамичные вещи читать, не такие размеренные.

Да, концовка с экшеном, как обычно, но линия Ранда с айильцами и их передвижениями невероятно затянута. И это я молчу про путешествия Найнив и Илэйн. Пустопорожние разговоры и пересуды, которым конца края нет.

Боюсь, что дальше будет только хуже.

Суть произведения мне понятна.

В первую — и лобовую — очередь: показать жизнь заключенных, саккумулировав основные действия и характеры в одном дне. Это позволяет закончить произведения известной фразой, что таких дней у Ивана Денисовича Шухова было столько-то, да еще плюс три из-за високосных годов, что служит неким ПАНЧЛАЙНОМ. Стилистически оно, конечно, работает.

Во вторую — продемонстрировать свое отношение к режиму и власти. Похулить, обругать.

Но меня больше интересует другое: почему Варлам Шаламов в цикле «Колымские рассказы» создал потрясающее эпическое полотно, где каждый фрагмент имел свой оттенок, будь то лирика, воспевание природы, демонстрация чувств, высмеивание личности, трагические зарисовки, а Солженицын просто описал быт? Наверное, претензий быть не должно, но с точки зрения сюжета или даже просто ПРОИЗВЕДЕНИЯ здесь нет НИЧЕГО, кроме дотошного бытописания. Зачем столько страниц про возведение стен из шлакоблоков и шпатлевание стен? Кто кому какое ведро с чем передает? Я не понял.

Безусловно, повесть хороша передачей чувств, умением донести, как важно ценить каждый момент, жить сегодняшним, буквально сиюсекундным, как крохи тепла могут разлиться счастьем в окоченевшем теле, как лишний кусок хлеба может довести до экстаза, но всё слишком сухо. Как, допустим, журналистская статья — хорошо, допустим, но как нечто большее — недостаточно.

Ну как же Буковски хорош!

Написал роман за три недели, бухая как не в себя, и не парится. Никаких тебе сюжетных линий, невероятных поворотов, выстреливающих ружей. Да автор и сам не скрывает, что пишет попроще. И именно эта простота подкупает!

Тогда почему же это читается и читается с интересом? А потому что автор УМЕЕТ писать. У него божественный слог. Бойкий, хлесткий, без купюр. Я могу сравнить его с Палаником, но у Буковски он менее замороченный, без особых рассуждений и рефлексий. Герой Буковский всегда в движухе и поиске алкоголя/женщин/работы/приключений. Преимущественно в «Почтамте» диалоги, как и в любом произведении автора, и рубленная композиция. Главы иногда по полстранички, например. Тем не менее, и без того небольшое повествование раздроблено на мелкие эпизоды со своими завершениями, будь то встреча, диалог или комичная ситуация.

Буковски любит писать про отношения с женщинами и делает это охотно, ярко и фактурно. В этом романе я определил его как Ремарка-наоборот. Там, где у последнего чувства, тонкость, трепет и нечто незримо-эфемерное, у Буковски это превращается в грязную физиологию с сексом и щипаниями-троганиями, без возвышенных фраз и длительных прелюдий.

Герой «Почтамта» особо не страдает, не ноет, такой-то, знаете, МУЖИК, которого хрен сломишь — с его-то образом жизни. Ситуация вокруг основной работы героя — почтамта — циклична и в некотором роде комично. При всех прогулах и срывах дисциплины, Генри Чинаски умудряется не просто зацепиться за место, но еще и вырасти по службе, попутно ставя на место зарвавшихся писак-доносчиков из начальства. К слову, эпизоды с обилием докладных, нормативами разгребания подносов с письмами — ну чистой воды деконструкция творчества Кафки. Если бы персонажи Франца Кафки реагировали на всё так, как Чинаски, они бы так не страдали, но тогда и мы не увидели бы ужасающе душной атмосферы.

Говорить по роману особо больше и нечего. От «Фактотума», читанного мной лет десять назад, произведение мало чем отличается. Очередные страницы очередной части одного романа Буковски под названием «Жизнь». По сути, перед нами умело написанный блог-автобиография.

Вот так.

Неплохая метафора в виде таракана — опостылевшего и назойливого насекомого в доме семейства.

Казалось бы, Грегор делал всё ради семьи, работал, приносил деньги, но в момент, когда тот превращается в таракана, семья быстро забывает про него, а в конце и вовсе отказывается, полностью пренебрегая им, строя дальнейшие планы семьи уже без участия Грегора. Грустно и несправедливо. Жаль героя.

Ценность данного эссе не в умении подбирать адекватную и логичную ономастику, не в умении строить карты и давать названия той или иной местности, несмотря на то что именно об этом и пишет автор. Ценность данной небольшой работы, полной сарказма и мастерства, в том, чтобы научить начинающего писателя быть дотошным и подходить к сотворению мира и его населения с умом и минимальной логикой, задумываться над благозвучием и законами природы (реки стекают с гор и образуют водоемы внизу), избегая смехотворных нелепиц. Отличная напоминалка для тонуса мозгов.

Совсем не обязательный рассказ, который, несмотря на год написания, таки стал фансервисом, ибо Сапковский решил в один момент сделать героиню — Висенну — мамкой Геральта, ну а Корина, соотвецна, папаней.

Еще не такой отточенный стиль автора, но уже хлесткий, меткий, с фирменным языком, с яркими портретами персонажей и разностью характеров, с экшеном и трагичностью, с поднимаемыми масштабными вопросами. Но те самые психотипы что лыцаря, что друидки, что кузнеца или чародея, — знакомы и не новы.

А сам сюжет и не особо впечатлил, честно сказать. Наверное, тайная обидка, что не про Геральта…

Трагичная история о силе любви.

Сила любви — позволить девушке ждать и любить другого и не отбирать эту любовь у нее, влюбляя в себя, как бы ни хотелось, ибо видишь, чего (кого) она воистину ждет.

Сила любви — сдаться и принять другую любовь, убедив себя, что да, это наилучший вариант: запланировать совместное житие и будущее, настроить воздушных замков, но при первом появлении казалось бы утраченной любви забыть о только что сказанном и прильнуть к ней.

Сила любви — любить ее до конца жизни, оставаясь сам с собой в хмуром и дряхлом, тусклом царстве одиночества, в котором ярким пятнышком была та, кого любил. И до конца жизни желать ей только счастия, не гневаясь за содеянное, казалось бы, предательство.

Очень грустная повесть с роскошными психологическими портретами, к сожалению, предсказуемая, но не оттого, что ты лишен внезапной концовки, а оттого, что жаль героя. Завершение истории очень депрессивное и мощное. Главный герой хоть и несчастен, но силен духом, и спасибо Настеньке, что сотворила для него что-то теплое и счастливое, пусть и недолго, но герой будет лелеять и беречь это всю жизнь за неимением большего.

Советская предтеча фильма «Области тьмы», но с другим способом обретения знаний. Опять же, понравилось, что Корнелий стремился не упасть лицом в грязь перед товарищами из Галактики и стремился направить обретенные знания и возможности на благо общества.

То, как он в конце лишился своего дара, было забавно, обидно и как-то по-Пратчеттовски, что ли.

Наверное, автор намекнул, что если ты заигрался со своей властью, то можешь легко и буквально случайным — внезапным — образом лишиться ее.

Для меня это, скорее, юмористический рассказ, сюжет которого родился из случайного диалога. Такие навязчивые мысли, сидящие в голове взрослого уже Корнелия Удалова, не настраивают на серьезный лад. Концовка довольна предсказуема, вау-твиста не получилось для меня, но порадовали две вещи:

1) уютное описание городка;

2) желание Корнелия узнать о СВЕТЛОМ будущем.

Простоватый рассказ, засунутый внутрь диалога мужиков во дворе. Своего рода первый контакт с инопланетянами жителей Гусляра. Бойко, живо, наивненько.

Приятное введение в город Великий Гусляр, с описанием климата, производств, кол-ва вузов и школ, населения и прочего. Необходимая вступительная речь перед циклом рассказов про вымышленный город.

Бывают книги, которые прям ждешь, зная, что они будут крутыми. Потому что есть предпосылки. И так обломно, когда книга не только не завлекает, но и, пожалуй, за счет этого, читается катастрофически долго, тяжело и нудно.

Мне пришлось пожалеть, что, не купив в своё время первый роман трилогии в серии «Мастера фантазии», я ждал, когда оный выйдет в серии «Шедевры фэнтези», приобретя уже 2-й и 3-й томики. Авансом выдал здоровый кредит доверия данному произведению, так как видел множество хвалебных отзывов, да и лет 5 назад, прочитав отрывок, понял, что автор умеет писать. В итоге у меня на руках вся трилогия в одной серии, первый роман которой мне не шибко-то и понравился. И это при огромном потенциале автора. Очень грустно.

Перед нами очень бойкий, но неказистый детективе в фэнтези-антураже, где дело происходит в пределах города Богов — в Мирграде. В нем лестницы вздымаются к небу и так же неожиданно обрываются, не ведя никуда. Некогда на Континенте было полно богов, пока люди из Сайпура их не истребили, но артефакты тем не менее остались. Соответственно, полно всяких остаточных явлений, побочек и аномалий. Автору удалось в полной мере продемонстрировать загадочность города и его давнюю историю, пышную и яркую, таинственную и уникальную, которая давно сошла на нет. Чувствуется, что за стенами в тенях тупиков есть что-то потаённое, параллельное такое, город в городе. Некогда огромный город и столица мира, ныне — руины и захолустье.

Главная героиня по имени Шара, служащий министерства иностранных дел, самый настоящий оперативник, фанатеющая по истории Континента, обожающая всё про Богов, приезжает в Мирград под видом посла расследовать дело о гибели доктора, который изучал в городе историю Континента, ныне по закону недоступную самим континентцам. Хоть нам и показывают Континент, огромный и некогда бушующий божествами, чем-то мрачным, нищим и убогим, оккупированным сверхдержавой Сайпуром, который в свое время сам был колонией Континента, в конфликт не особо верится. Он не передан прям четко и явно. Даже Сапковский в «Ведьмаке», всего лишь вскользь упоминая проблему эльфов и людей или негативного влияния магии на экологию, делал это громче, ярче, четче и капитальнее, что ли. Здесь же оно как-то периодически мусолится, перемывается в диалогах, но нет какого-то эффекта погружения и сопереживания. Вот есть сайпурские Светские Управления, запрещающие континентцам читать книги и изучать собственную историю, но нет прямо-таки ярких конфликтов и стенаний коренных жителей по данному поводу, хотя тема-то богата!

В скором времени на Шару сваливаются дополнительные задания, расследования, новые факты, старые знакомые, и всё это закручивается в сюжетный клубок, тесно связанный с Богами, которых, быть может, истребили не всех, и теперь они готовы возродиться и проявляют активность.

Мир в целом — своеобразный стимпанк, если не дизельпанк. Тут и поезда, и машины, и кофе, и типографии, и газеты, и много современных удобств. Автор уделил большое внимание антуражу и красочности описаний. Беннетт пишет насыщенно, жирно, богато и фактурно, прямая речь героев жива и реалистична, но есть дисбаланс — ужать бы роман хотя бы на 30 %, сделать остальных героев такими же фактурными, как Мулагеш и Шара, не занудствовать с погружением во внутренний лор, и было бы куда более бойко. Потому что вязнешь от нудных исторических справок, конспектов, фактов и прочего — какие были боги, в каких городах, за что они отвечали, как наказывали, как им служили и бла-бла-бла. Драма персонажей, с таким-то умением писать и подобным стилем, вышла бы мощной, но автором был сделан упор на мир и его историю, что не смогло меня увлечь и взбудоражить желание погрузиться в далекие времена и изучить от и до. При этом, история не так и глубока, хитросплетений тут нет, есть, по сути, 2-3 квеста и концовка с задатком на будущее. Многие штуки можно предугадать, иные выстреливают внезапно, чем грешат многие не до конца проработанные детективы.

Герои сплошь брутальные, и, например, Мулагеш и Шару отличает только степень грубости фраз. Сигруд — это типичный такой кабанчик-решала, здоровяк, который всем раздаст как следует и выживет, молча, не пожалуется, не вскрикнет от боли, масштаб ТЗ его не заботит. Это ж Сигруд. Такой-то бог-из-машины, который всегда придет на помощь и на раз-два разрулит любую ситуацию, а лавры почему-то всегда достаются Шаре, той, кому он служит.

А когда генерал при обороне города орет на подчиненных и выдает фразу «Покорнейше прошу оторвать глазики от горизонта и двигать тазом в сторону оборонительных сооружений», то ничего, кроме удара ладонью по лбу, это не вызывает. Очень странное решение автора сделать двумя основными героями именно женщин. В иные моменты, довольно критичные для судеб множества людей, они начинают воспроизводить диалоги как из детских сериалов, что напрочь ломает ритм и атмосферу. Сигруд за счет молчаливости и скрытой натуры выглядит пока что функцией и исполнителем, хоть автор и постарался ближе к концу придать ему глубину, прошлое и мотивацию.

Поведение Богов Континента неоднократно обсуждали, и я примкну к тем, кто считает, что они представлены странновато и не как божества, а, скорее, как подростки, капризные дети. Не знаю, насколько это обусловлено. Возможно, следует прочесть трилогию до конца и разузнать новые факты, но не хватило тех крупиц, что заставили бы уважать этих самых Богов, считаться с их закидонами и не самыми простыми характерами. А когда божество общается с женщиной в стиле двух старых подружек, давно не видевшихся, это вызывает вопросики.

В общем, роман с потенциалом, хочется верить, что цикл раскроется, автор нащупает свой стиль, научит погружать читателя в собственноручно созданную историю (как Эриксон), завлекать и вызывать сопереживание и любопытство. Пока что с циклом случилась довольна скрипучая притирка.

И вдвойне обидно, что 2-й роман, судя по отзывам, калька первого. Но куда интереснее другое — а научился ли автор привносить баланс в повествование? Потому что с техникой строительства произведения у него есть некие проблемы. Надеюсь, что научился, хотя оценки не очень обнадеживают.

А началось всё с того, что я пересмотрел «Властелина Колец» в режиссерской версии, всю трилогию, по 4 часа каждую, и понял, что всё — не могу, пора в срочном порядке читать великий роман. Точнее, перечитывать. Дополнительным поводом послужил свежий омнибус в новом переводе — Григорьевой и Грушецкого, тогда как до этого несколько раз я читал (но не дочитывал) в переводе Кистяковского и Муравьева. Было интересно сравнить впечатления.

С 11 лет я бодался с переводом КистяМура и смог одолеть его только в 25. В эпоху юности, после СТэна Николса, Сальваторе и Уэйс-Хикмэна, читать про пони, хоббитов-полуросликов с мохнатыми ногами было как-то несерьезно, меня смешило, но, благо, повзрослел и чуточку поумнел. А тогда, видать, язык показался тяжеловесным и не под возраст. И вот, взяв в руки роман в переводе ГриГру, меня просто понесло на крыльях букв. Абсолютно иные, новые, комфортнейшие впечатления! Гладкость, легкость и воздушность языка! Правда, ко многим названиям пришлось привыкать, но это нестрашно. Зато читается влёт!

Первая часть трилогии для меня всегда была чем-то невероятно ламповым, с приключениями по природе, с укрытиями, ожиданиями под кронами деревьев, эль в трактирах, всадники, что преследуют, болота, мухи, горы, поля, тракты... Раньше описания природы раздражали, сейчас же это всё играет на красочность картины и детализацию при представлении тамошних панорам. Пробуждение тех самых детских чувств приключений, уютных древесных корней, ночлежек у костра и дорог через поля. Класс. Мне снова 11 лет.

Первые дни путешествия компании хоббитов, к которым потом присоединяется Арагорн, тяжбы дороги, усталость, дефицит еды, Кольцо, манящее к себе, умоляющее надеть его — как же ярко и грамотно это описано. С полнейшим погружением. Да, несколько старомодно, сказочно, поэтически, но это по-настоящему достоинство. Тут тебе и мытьё в бане попадется, и прогалины-туманы, переправы, непроглядные леса, овраги, ручьи. Толкин, конечно, настоящий бог в описании природы. Он преподносит ту или иную местность или, с позволения сказать, зону так, что сразу чувствуешь всю глубину мира, масштаб, давность и древность. Потрясающие чувства, не вызывающие привкус суррогата или искусственности.

И, конечно, здесь буйство песен и стихотворений, а еще легенды и древние сказания. Атмосфера на высоте.

С первых глав заставляет себя уважать Сэм: он крутой. Зная, что обратного пути, скорее всего, нет, он бросает всё и идет вслед за Фродо. Сэм — образчик преданности и смелости, он готов сопровождать Фродо куда бы то ни было.

Вызывает вопросы Том Бомбадил — очень загадочный персонаж. Он надевал Кольцо и не исчез, помнит приход Темного Властелина и уход эльфов на запад. И конкретно в трилогии никак больше не играет свою роль, кроме спасения и приюта хоббитов. Странно.

Нравится, что в романе, как в «Истории, конца которой нет» Михаэля Энде, почти каждая глава — новая локация. И они разнообразны, что обусловлено походом образовавшегося Братства. Каменистые открытые пространства, где с трудом можно укрыться от птиц-соглядатаев, заснеженные пики Карадраса, бушующие адской пургой и кипящим бураном, насылаемыми Врагом, подземные лабиринты Мории, густые леса Лориена... Просто картины какие-то!

Забавно отметить, что Кольцо наделяет хозяина иммунитетом к старению и в глубине души порождает жажду странствий, подсовывая в сновидения горы и реки, а в сознание — сомнение и усталость от одинаковости местности и размеренной жизни.

Толкин очень метко и мастерски описывает тяжбы путешествия в непростых погодных условиях и ловко передает настроение отряда. Персонажи яркие и живые, уязвимые, слабые, храбрящиеся. Они честные: Гэндальф ворчит и устает, стрелы орков пронзают одежду путников и впиваются в мифриловую броню Фродо, могут внезапно возникнуть перепалки и так же резко сойти на нет. Но больше всего в первом романе меня впечатлил Боромир. Славный воин, доблестный, честный, но в какой-то момент он дал слабину и поддался злу, и оно победило, проявив в гордом воине Гондора гордыню, зависть и эгоистичные мысли, маскируемые благими побуждениями. Боромир — один из ярчайших и шатких персонажей трилогии, противоречивый и вечно сомневающийся, терзаемый собственной миссией в виде защиты государства. Судьба его закономерна. Боромира скорее жаль, нежели испытываешь к нему что-то негативное. Он явный образчик того, что от зла добра и благостной судьбы не дождаться. Отличная аллюзия.

Да, частенько не хватает экшена, тонешь в приятных описаниях, но ждешь динамику, однако надо помнить дату написания и сбавить требования.

Роман завершается горько — Братство Кольца распадается на мелкие части, оно несет потери, впереди таинственная неизвестность и уйма задач по спасению сотоварищей и всего Средиземья.

Почти 10 лет на фантлабе стояла моя оценка 9, но я подправил на 10, ибо новые для меня перевод дал новую жизнь этому творению.

Забегая вперед, могу сказать, что для меня «Братство Кольца» остается лучшим и теплейшим, уютным романом трилогии. Учитывая, что дальше размах ширится, а произведение взрослеет, оно немудрено, но в отзывах на оставшиеся 2 тома я укажу, в чем причина моей любви к первому роману на фоне последующих.

«Меч Предназначения» — более самостоятельный сборник, более цельный и приобретающий своё лицо.

Это уже не такой смелый и яркий на постмодерн сборник разрозненных историй, спаянных одним главным героем — Геральтом из Ривии.

Нет — Сапковский понял, что «Ведьмак» выстрелил, и пошел фигачить. И фигачить как!

Теперь перед нами полотно, широкое, но еще сокрытое от понимания. Уже вовсю имеются проблемы угнетенных рас и существ — эльфы, дриады, драконы, чародеек. Все они чувствуют своего рода притеснение и тревожатся на сей счет.

«Меч предназначения» — фактически обычное фэнтези, в меру мрачное, с задатками эпика, но оно по-прежнему написано до безумия вкуснющим языком, образным и затрагивающим то главное, о чем забывает большинство писателей — психология персонажей.

Бог бы с ними, с главными героями — Сапковский не забывает и об эпизодических лицах, и об этом я упоминал еще в обзоре на первый сборник. Сапковский внимателен, и ему не нужно много слов или флешбэков, чтобы показать, что за фрукт перед нами. По фразам, выбранным словам и повадкам мы поймем, с кем имеем дело.

Что касается Геральта— вроде бы как понятно, что это такой супермен, ты знаешь, что впереди ему уготовано 5 самостоятельных романов, что он обязательно победит, даст отпор и справится, но…

Но ты не чувствуешь, что он всесилен! Этого совсем не заметно! Да, он отличный воин, но! То ему помогут, то повезет в бою, то еще какое-то стечение обстоятельств. У него нет красивой хореографии и зрелищности. Есть цель и задача — выполнить ее. В драке он может споткнуться и как раз за счет этого выжить!

Почти всем рассказам я поставил не ниже 9 баллов, но отдельно мне хочется отметить один — «Немного жертвенности». Это самый чувственный рассказ. Это донельзя трагичный рассказ с мощной психологической концовкой и психологией в целом. Настоящая драма, выросшая из другой драмы, ставшей для ведьмака квестом.

В «Мече Предназначения» стало больше болтовни, но какая это болтовня! Каждая фраза — выверенная и четкая, ничего лишнего, с литературной и технической точек зрения абсолютный абсолют.

Герои преимущественно появляются только на один рассказ, но они раскрываются, и ты уживаешься с ними! На минуточку, за 40-60 страниц ты привыкаешь к ним более чем!

Еще рассказы сборника могут похвастаться классными первыми предложениями. Первое предложение — это очень важно. Кто-то использует это как трейлер, запихав туда самое интересное, и потом скатываются в пресную банальщину, а кто-то же просто умеет и знает, с чего лучше начать рассказ. Сапковский явно знает, как пользоваться данным приемом. И вообще, у Сапковского почти все предложения как первые. И эти первые предложения сразу и без церемоний кидают тебя в гущу событий. Успевай только следить да разбираться. Прям с места в карьер. А уж экспозицию можно обрисовать и после.

Очень живые диалоги без всякой атрибуции. Образцовые диалоги!

Пример:

– Я тебя поведу. За руку.

– Нет, – запротестовала Цири. – Я поведу. Браэнн?

– Хорошо, малышка.

– Геральт?

– Да?

– Что значит Гвин… блейдд?

– Белый Волк. Так меня называют дриады.

– Осторожней, корень. Не споткнись! Тебя так называют, потому что у тебя белые волосы?

– Да… А, черт!

– Я же сказала, корень.

Всё! Тут видно всё от и до! И не надо захламлять диалог всякими «прошептал он» или «выкрикнула она».

По языку никаких проблем. Всё на уровне. Очень запомнил сравнение: «Острые как рыбьи косточки глаза». Поверьте, у Сапковского такого много, и это всегда круто и уместно, а не ради красивостей и словесных декораций.

Геральт всё такой же угрюмый молчун, о чем ему и скажет Йен.

«— Знаешь, Геральт, больше всего мне не хватало твоего молчания».

Вот знаете, невероятный талант — создать атмосферу, показать персонажей и их отношения через какую-нибудь легкую форму диалога, как было у тех же Геральта и Йеннифэр. Это и романтично, но совсем не приторно. Оно несет шарм и какую-то чувственную тонкость и брутальность, что ли. Короче говоря, очень мощно. И я совсем не пойму — неужели современным писателям так сложно выстраивать диалоги похожего толка? А то и герои деревянные, и разговоры их пусты, схематичны и никакущи, словно сошли с сериала по НТВ. Рецепт ведь донельзя прост. А отрывок, кстати, напомнил Ремарка — он так же мог через диалоги показывать чувственность, тонкость и накал ситуации.

Что можно сказать по итогу:

Сапковский по-прежнему надламывает привычные канону, и драконы тут могут быть максимально неканоничными, равно как и эльфы, допустим.

Стало больше Йеннифэр и любовных треугольников, которые придется решать именно Геральту, и не всегда это будет даваться легко.

Сборник стал более депрессивным, богатым на чувства и эмоции, которые если и пестрят, то преимущественно оттенками серого.

Рассказ «Осколок льда» прекрасен техникой цепной реакции поведения персонажей. Своего рода сообщающиеся сосуды — когда в одной ситуации ведьмак является принимающей стороной, то во второй, последующей — отдающей, но сама ситуация копируется, просто немного сдвигаются приемо-передатчики в виде героев.

Хэппи-эндов тут, считай, и нет.

Автор продолжает круто обыгрывать названия рассказов, из раза в раз и из случая к случаю, из диалога к диалогу повторяя то словосочетание, кое озаглавливает рассказ. И мы понимаем, что интерпретаций словосочетанию — полно.

За юмор тут отвечает рассказ «Вечный огонь» про доппельгангера известного купца, но мне он понравился меньше всех и напомнил дурашливого Асприна или Пратчетта. Я поставил ему 7 баллов.

За некую разбавку суровых рож — юная Цири, милая нахалка, история знакомства с которой не раз вызовет улыбку, особенно в моментах разговоров между ней и Геральтом.

Очень взрослый, зрелый и взвешенный сборник в рамках взаимоотношения персонажей и диалогов.

Железобетонная десятка!

Чудеса, да и только.

Вот воистину СТРАННОЕ ФЭНТЕЗИ. Не набор навороченных и визуализированных фантазий с клешнями, жуками, испарениями, слизью, поездами и прочим.

«Тень палача» мог бы быть классическим фэнтези, но это реально странное фэнтези.

Я даже покупать его не собирался. Полистал ознакомительный фрагмент и закрыл. Через неделю снова полистал. Опять закрыл. Какие-то предложения остались в памяти, крутились в голове. Потом опять прочел фрагмент побольше — и заказал книгу.

Сразу понравились названия, такие как Атриум Времени, Обитель Абсолюта, Сад Непробудного Сна, Некрополь. Фрагмент диалога про зеленую луну, которая была в знакомом нам виде давным-давно. Упоминание в том же диалоге, что на луне устроили ирригацию. А если знать, что Урд — это одна из планет с умирающим солнцем, то становится очень интересно, ибо перед нами не совсем фэнтези, а прямо технофэнтези вкупе с пред- и постапокалипсисом разом!

Потом ты читаешь про башню ордена палачей (простите: Ордена Взыскующих Истины и Покаяния) и понимаешь, что это устремленная в небо ракета, со шлюзами, иллюминаторами и каютами (последние два компонента так и называются). Потом внезапно над головами учеников проносится флаер, и ты понимаешь, что мир и декорации должны быть очень и очень интересными. Нам поведают и о наличии труб древних двигателей внутри помещений башни (и эти двигатели иногда включаются и гудят), и латте упомянут, и Париж, и аэропланы, и всё это стыкуется с типичным средневековьем. Данная помесь — одна из моих обожаемых!

Манера и структура романа (и последующих из цикла) схожа с любимыми мной Ротфуссом и Руоккио — когда поднявшийся до небес герой рассказывает свою историю с нуля. Мемуары, одним словом.

Повествование неторопливое, но затягивает, преимущественно оно эницклопедично-статейного характера, главный герой по имени Севериан много рассказывает про быт Гильдии Палачей, про мастеров, про мир, а спутники, которые попадаются на пути Севериану, также словоохотливы и готовы трындеть без умолку, показывая нам сеттинг еще шире со всеми чудесатостями и необычностями. Мне особенно запомнились цветок-булава с отрывными листиками-шипами и озеро-кладбище, на дне которого складируют трупы, а вода особенная и не дает разлагаться.

Атмосфера такая густая, макабрическая, при этом, хм, не придурошная, не придурковатая, но будто бы болезненная, цирковая, фаталистичная, шутовская, я не знаю. Очень веет Кафкой, его неоконченным романом «Замок». Персонажи разные, интересные, но их объединяет некоторое скрытое сумасшествие. Вообще, нота сумасшествия крадется через все страницы и происшествия романа.

Сюжет прост: Севериан провинился, за что его, уже подмастерьем палача, сослали в другой город, где требуется казнедей. Это позволит Севериану искупить вину за свершенное профессиональное предательство. В дороге его ждут дуэль, загадки мира, женщины одна красивее другой, сомнительные личности, предательства и прочее странное. В романе много странных поступков, и если начать задумываться, что и как, то можно сесть в недоумении. Всё просто ПРОИСХОДИТ. И докапываться до логики и целесообразности, адекватности и корректности действий вообще не хочется.

Автор наплевал на законы жанра, композицию, ритмику: повествование вязкое, но цепкое, всё происходит медленно, но читается влёт, с интересом, язык этому явно способствует. Не знаю, чего жалуются на отступления и философские размышления — их тут мало, к тому же эти размышления почти всегда оправданы характером Севериана. Ну и не следует забывать, что все пространные диалоги влияют на атмосферу и степень ее сумасшествия. Стиль записываю в плюс!

Выделить прям архисильнейшие стороны или вмуровывающиеся в память эпизоды романа я не могу (могу, но это притягивание), но мне кажется, что данный цикл про прочувствование, внутренний отклик и сцепку: если ты понял, поймал ту ноту, что, как тебе думается, заложил автор, то повествование разольется чарующей песней. У меня именно так и вышло, например.

Пока что это обстоятельная и неспешная зарисовка, хотя я не уверен, что дальше будет шустрее. Но, думаю, автор в свойственной первому роману манере убыстрит события, но сделает это медленно. Вот такое странное мнение про странное фэнтези.

Эта книга про одну волну. Найди ее, и кайфанешь безмерно.

Можно сказать проще: РОМАН ЗАЦЕПИЛ. ВСЁ.

Ну отлично же! Прекрасное завершение трилогии!

(Когда-то я читал эти романы в далеком 2011-м году с читалки, и уже тогда Аберкромби вошел в мой личный топ. По делу.)

«Никто не получает того, что заслуживает». ©

Одним словом — развязка. Тут, по-моему, хорошо всё. Джо запрягает, но быстро, сражения масштабны, но не затянуты, политика и интриги есть, их много, но в то же время в меру. Не устаешь. Череда глав позволяет отдохнуть, если ВДРУГ (почему?) заскучал. Автор не церемонится с героями, и хоть у почти всех персонажей карьера махнула ввысь, счастливым-то никто, по сути, не стал. А даже наоборот. Как-то, знаете ли, утратили вкус к жизни. Аберкромби здорово прошелся, если не сказать ПРОТОПТАЛСЯ, по судьбам героев. Да, волею случая (случаев) они заматерели, помудрели, стали жестче, но, несмотря на королевские титулы и значительные скачки по службе, героям легче не становится, за них переживаешь, им сочувствуешь, соболезнуешь, и, на мой взгляд, в этом романе, как и во всей трилогии, это ГЛАВНОЕ. Показать персонажей разными и живыми 3— талант. Показать динамику их личностей — талант.

Ну да, у нас тут война с Бетодом, война с наступающими на королевство гурками с другой стороны, да, померший король, да, надо выбрать нового, да, выбрали, но он олух и лучше всем будет руководить первый из магов, но это всё декорация к клубку драм и характеров, ибо автор не так уж и сильно посвящает нас в детали мира. Но зато он красиво завершил имеющиеся линии, оставил задаток на будущее (и мы знаем, что оно будет), нашел место подвигам, геройским проявлениям, мотивации, героике, самопожертвованию и другим светлым вещам в таком мрачном мире, созданным Аберкромби. Мне почему-то больше всего запомнилась подготовка Логена к сражению с Фенрисом. Давненько я не переживал так за персонажа, заранее зная исход. В тот момент Логен прямо ожил еще сильнее.

В общем, отличная завершающая вещь, все еще безупречно написанная, без провисаний, с шикарными диалогами и блестящим юмором. С множеством вау-эффектов.

Эта трилогия — платиновая в творчестве автора.

Как приятно спустя 11 лет перечитать один из наиболее впечатливших меня циклов — мрачностью, юмором, диалогами, персонажами, деконструкцией стандартных писательских схем и сценок. И пронести за эти годы уверенность, что «Первый закон» — это круто, а потом еще раз убедиться в этом. Многие книги не выдерживают перепрочтения, впечатления не такие яркие, но в данном случае наоборот: многое подмечаешь и ценишь, как автор изворачивает тот или иной эпизод, ломает каноны, угорает, при этом не теряя в серьезности сюжета и наступающей мрачности.

Конечно, по эпику и чернухе Эриксон сильнее, но тут роман про людей, поломаных, с тяжкими судьбами, которые в конце получили высокие должности, но так и не обрели счастья. История про взрослых людей, про стремление стать лучше. Цикл оставляет горьковатое впечатление.

Не хочется вообще ругать Аберкромби, что мир прописан слабо, войны и магия слабыми мазками, и только точечные столкновения один на один автор смакует со всеми подробностями. Тут простительно. История же про людей. Да, подана гипертрофированно, с перекосами, но на всё есть причины.

Эпично, сильно, темновато, эмоционально, с юмором и заявочкой на нестандартные ходы (вспомним концовку второго тома).

Все еще стильно и круто.

О каждом из романов я подробно отзывался на их страницах. Тут же попытаюсь подвести итоги.

Цикл скорее хорош, чем нет. Скорее героика, чем откровенный дарк, хоть им и пахнет довольно частенько. Хочется назвать трилогию кинематографичной, но она, скорее, походит на компьютерную игру — сеттинг, герои, визуал, декорации сумасшедшей пустыни и воющего неба, сплошь в трещинах.

Это такое нуарно-благородное фэнтези; а где нуар, там детектив. А где детектив, там преимущественно камерность. И тут хочу добавить: ТОЧЕЧНО автор пишет блестяще — и жути нагонит, и атмосферу создаст нажористую, и пафоса накинет, а в нужный момент подсыплет горчинку страданий и тоски. Но когда он расширяет масштаб, его писательская концентрация соразмерно размазывается, отчего вместо качественной детализации проявляется сумбур и несобранность.

Именно потому я не могу в должной мере похвалить сюжет — под конец каждого из романов он распадался, в действия вмешивалось слишком много лиц, и полотно покрывалось трещинами, осыпаясь и перемешиваясь.

Но за стилистику, визуал, атмосферу и фэнтезийный постапокалипсис автора можно только похвалить. Это реально СТИЛЬНЫЙ цикл, с любопытными находками, но не лишенный шаблонов. Впрочем, вписались они органично.

Хотелось бы, наверное, большей приземленности и логики, завязанной на тварных вещах, без сущностей и недобогов, но уж что есть.

БОДРЕНЬКО И СО ВКУСОМ.

Третья часть цикла «Печать ворона» начинается спустя некоторое время после очередных эпичных событий в конце второго тома. Главный герой — Рихальт Галхэрроу — знатно так одичал и теперь живет в Мороке. У него прибавилось умений: может общаться с драджами, чувствует сам Морок и все его ловушки, обходит их, взаимодействует с местностью и тварями. Беседует с Мороком, дышит им, слушает его советы и подсказки. Он так глубоко впитал в себя Морок, что то и дело отхаркивает черно-зеленые комки слизи, воняющие чем-то химическим. Тут мне вспомнился Эдди Брок из «Человека-паука», которого поработил симбионт Веном — Рихальт так же впитал в себя Морок и видоизменился. Ему 50, а он всё сильнее и сильнее, чем он же в свои 25. Он потихонечку мутирует в гоблина, его кожа покрывается чешуей, ногти превратились в когти, глаза горят желтым огнем.

Стиль повествования стал еще более брутальным. Каждую страницу нам любезно повторяется, что «мир кривился и гнулся», «реальность комкалась», «утратились причины и следствия». За счет этого с первых страниц создалась великолепная образцовая атмосфера мрачной апатичной безысходности, густая, жирная, масляная такая, и в этих компонентах она без проблем обставляет бесподобного «Стрелка» Стивена Кинга. Но Макдональд сделал большее, ибо видно, что он сосредотачивался на визуале, посему у него вышло получше. Пафос никуда не делся ни в гигантизме описаний (лавкрафтоподобные ледяные пещеры символов и вмороженные в лед тела), ни в общем потоке повествования, ни в диалогах. Ну и характер Рихальта, хоть и преображенный, но все еще полыхает словечками голливудских боевиков.

Этот роман не такой камерный, приключений в разных областях и даже мирах хватит. Вновь герою приходится выполнять задание Вороньей лапы, вновь за ним охотятся и мстят за предыдущие деяние самые разные люди и нелюди. Глубинные короли вновь пытаются разбудить Спящего — самое страшное и непобедимое хрен-пойми-что, которое, если проснется, потопит мир. В конце, как обычно, нас ожидает большая заваруха против драджей и их хозяев, с использованием фоса и технологических сооружений. Ощущение, что в мрачности назревающего сражения с численным превосходством врага Макдональд пытается подражать Стивену Эриксону, и герои ожидают сражение с теми же мрачной иронией и безвыходной надобностью. Галхэрроу снова общается с главзлодеем мысленно, на связь подобным образом они выходят несколько раз, взаимоугрожают, торгуются. И вот начинается финальная эпичная битва, решающее рубилово, где решится судьба мира, сущего, но… Но понимаешь ты это не сразу! А почему? А потому что не тот размах, нет эмоционального накала, нет грамотных подводок, чтобы дать понять: НУ, НАЧАЛОСЬ!

Увы, но с началом сражения пошла откровенная муть и мешанина: спящий, Глубинные короли, Безымянные, всякие потоки магии в виде разнообразных форм, огромные волны, лучи света, трещины в небе. Вроде бы и красиво, всё для зрителей, но сумбурно и скучно. Как будто ничего, кроме кат-сцен из компьютерных игрушек, не осталось.

Линия горечи любовной линии как тянулась с конца первого тома, так и не утихает до самых последних страниц, Рихальт постоянно вспоминает о ней и тоскует, но свято верит, что ему удастся вытащить ее в свой мир и зажить счастливой жизнью.

Эзабет… Она всё так же фигурирует в цикле, как примерно фигурирует Кельсер во всех, кроме первого, томах «Туманного» цикла Сандерсона, и история «Печати ворона» — что-то вроде Нео из «Матрицы», но только Нео это Эзабет и она творит дела и даже подвиги не в физическом воплощении.

Запомнилась любопытная фишка: у Валии есть татуировка-справочник на руке, она динамичная, там постоянно меняются то формулы, то диаграммы, то таблицы, то графики. Интересная штука, хоть логически такое и не опишешь, только если приплетешь магию и избегнешь объяснений.

Еще запомнилась трава, стебли которой протыкают тело лежащего на ней человека, и через секунды от него ничего не остается.

А еще мы узнаем, по какой причине Рихальт стал сотрудничать с Вороньей лапой. И это окажется неожиданным.

Концовка закономерна и скорее ожидаема, чем нет. Ибо если бы вышла такой, которая напрашивается с первых предположений, вышло бы чересчур.

И название говорящее, кстати.

В итоге роман вышел таким же крепеньким, что и второй, но не без известных имеющихся недостатков в виде комканности, некой спешности, иногда недостаточной проработки, богов-из-машин и прочих штук зачастую художественного характера. Но как завершения цикла чуть_выше_среднего — хорошая работа.

Приятно отмечать, как молодой — во всех смыслах — автор прогрессирует. И прогрессирует уверенно!

Еще с первого романа меня не покидало ощущение, что Кристофер Руоккио в писательской манере и подходу к созиданию подражает Брендону Сандерсону в лучшей его форме. Во втором томе ощущение лишь усилилось, и меня это не смутило, потому что лучшая форма Сандерсона в свое время более чем впечатлила, но те времена были года четыре назад, сейчас я таких слов про Брендона сказать не могу.

Так вот, Руоккио взял всё самое лучшее из композиции, декораций, вот-это-поворотов, пафоса, он выстраивает сцены, диалоги и экшен, грубо говоря, как по методичке, как по учебнику, прилежно, холено, тщательно и кропотливо. Он такой-то ботаник и обильно использует всевозможные приемы и писательские механизмы. И, в отличие от Сандерсона, мне пока не видится голое ремесло, хотя то, что автор планирует в цикле около 7-8 романов, конечно, пугает. И это я молчу про рассказы в той же Вселенной. В общем, пока что — и надеюсь, что так и будет до конца, — в творениях Руоккио мне видятся душа и любовь к своему делу, к своему, быть может, первому и очень масштабному миру, космоопере с элементами технофэнтези и чего-то безумно замиксованного и крутого. Абсолютное буйство фантазии, не единожды навевающее ассоциации с серией игр «Planescape». Хоть бы автор не растерял запала и напора фантазии с сюжетными завихрениями, чтобы и дальше радовать так.

Но есть еще кое-что прекрасное, что я чту, пожалуй, выше сюжетов, — это ЯЗЫК. И тут он в лучших традициях моего любимого Патрика Ротфусса. Пожалуй, если сократить все метафоры, преимущественно в меру пафосные, но при этом не менее образные и поэтические в духе «нежный, как кожа после ванны с теплым молоком» или «родной, будто материнское молоко», «затрясло, словно я был единственным пленником на куске льда, отколовшегося от пролетающей кометы» (не прямые цитаты, у автора круче, естественно), то текст сократится процентов на 20, серьезно. Однако я попался на уловку в виде красоты и образности. Читал и наслаждался. И это не было пылью в глаза; скорее, приятным бонусом.

Да, иногда был перебор, да, иногда автор заигрывался с гигантизмом и монументализмом этих метафор, но мы же читаем про крутого полувечного, полубога, который понатворил эпических дел и сейчас любезно нам рассказывает о них (ну точь-в-точь Квоут из «Хроник Убийцы Короля»). Он будет в глазах многих и наивным дурачком, и мечтателем, и заносчивым выскочкой, и лгуном, и провалившим важное дело, и героем, спасшим всех, и тем единственным, додумавшимся до гениального решения. От изгоя до единственного спасителя-неожиданности. Тут без сюрпризов в плане исхода. Синусоида репутации Адриана размашиста, как крылья дракона.

При этом нет ощущения, что историю Марло пишет зрелый человек, проживший многие века (т. е. сам Марло свои мемуары). Скорее, пафосный подросток. Да, снова как у Ротфусса. Адриану Марло уже 35 лет, если не считать десятилетий, проведенных в фуге, а это не считается. Ну 22-23, да, юношеский максимализм, героика, выкрутасы, вспыльчивость, резкость. Но никак не 35. Да и пусть! ПРОЩАЮ!

По остальным героям автор держит планку — Адриан плотно взаимодействует со своей командой, старыми друзьями, новыми знакомыми, подчиненными и начальниками, инопланетянами, суперкомпьютерами, умопомрачительными технологиями и легендарными созданиями. И все отличаются не только за счет внешности или особенностей поведения, обусловленных принадлежностями к тому или иному типу/народу. Они действительно живые, с предысторией, с мотивацией и подоплекой, с изъянами в психике и характере. Поначалу крупные мазки психологических портретов постепенно раскрываются, детализируются и формируют второстепенных персонажей не как статистов, но как микромиры. Первые ассоциации — «Мстители» Сандерсона, но потом, особенно в первой половине книги, когда Адриан Марло с командой долго путешествовал в поисках загадочной планеты-легенды, я уже припомнил Криса Вудинга и его цикл про «Кэтти Джей» — до того тепло и лампово передано это общение старой команды, уже спевшейся, что может и подколоть, и защитить, и прикрыть, и дать совет.

С женщинами и любовными линиями у автора, конечно, дела похуже. Плоско, условно, шаблонно, но свою ноту в композицию привносит.

Сюжет не изобилует множеством сцен, бешеной динамикой и калейдоскопом декораций. Но зато автор щедр на эти декорации, прописывает их от и до, так что лучше так, чем плоские пустышки. Руоккио — автор, на мой взгляд, более гуманитарный и психологичный, более разговорный, размеренный, драк тут немного (и они автору удались, как и высокоритмичные эпизоды), но зато весь сюжет связан с желанием Адриана провести переговоры со сьельсинами, что уничтожают планету за планетой и убили почти 60 МИЛЛИАРДОВ людей. Но сперва Адриану надо найти того, кто сведет его с представителем сьельсинов, а для этого надо найти планету, которая то ли есть, то ли нет. Все 650 страниц — подготовка к переговорам, переговоры и последствия переговоров и наломанных дров в процессе. Само собой, с препонами, загадками, путешествиями в космосе и тусовками то на одном корабле, то на другом, то на третьем.

Адриан успеет побыть и гениальным дипломатом, и отвратительным переговорщиком (да-да), и предателем, и никчемным служакой, и героем, зачатком мифов, можно сказать, и еще миллион контрастов, чтобы история смотрелась поцветастее!

Это мягкая фантастика; иногда автор не скупится на довольно жуткие описания биологических истязаний (например, детей-зародышей), что встряхивает разомлевшего читателя и вынуждает его моргать и перечитывать только что увиденное. Жестокости явно прибавилось, масштабы возросли, Адриан вступает в большую игру, игру политиков и правителей, для которых несколько тысяч людей, отданных в жертву, — ничто.

В общем, автор растет, а вместе с ним растет и цикл. Тоже во всех смыслах. За, пожалуй, излишнюю, но явно уменьшившуюся по сравнению с 1-м томом болтовню, а также редкие периоды затяжных рефлексий и размышлений, ничего_не_деланий ставлю 9.

Не скрою: меня подкупил анонс издательства. Да и в ознакомительном фрагменте язык показался качественным, гладким, зрелым, взвешенным, используемым с пониманием. С интеллигентной нотой, с веянием ностальгии, а-ля мемуары. К тому же автор любил Чехова. А Чехов писал убийственно круто.

Автор рассказывает историю жизни одной семьи переселенцев середины прошлого века, что перебралась в Казахстан и была вынуждена там осваиваться с нуля. Фактически, бытописание. Мне показалось это интересным — изучить через художественную литературу еще одну деталь огромной мозаики эпохи Советского Союза.

Собственно, «Ложится мгла на старые ступени» — не что иное как автобиографический сборник особо не связанных между собой глав-воспоминаний. Конечно, для приличия здесь тянется нить «тогда — сейчас», обязательно родственники, равно как и друзья, будут стареть, умирать, их судьбы постигнет итог разной степени. Куда ж без этого.

Именно по причине схожести структуры роман напомнил мне «Совдетство» Юрия Полякова, хотя с точки зрения стилистики тут крайности. С одной стороны сдержанный, выверенный и поэтический язык Чудакова, с другой — просторечный и разговорно-мальчишеский Полякова, что не в укор автору.

Я пытался одолеть эти 500 с небольшим страниц в короткий период, но довольно быстро понял, что читать сей роман залпом нет никакой нужды. Сюжет не обязывает вас к этому. А вот по чуть-чуть, как блог, самое то.

Когда же я решил в пару-тройку дней добить произведение, меня настигло странное разочарование: я подустал. Тяжеловесно. И… одинаково, что ли. Нудненько, не знаю.

Дело в том, что в романе очень много прелестей сельской рутины и особенностей жизни в маленьком-маленьком городишке. Да, автор способен красиво описать природу, климат, окрестности, но множество глав и истории, содержащиеся в них… «Ложится мгла…» фактически обо всем в рамках быта: нам поведают про особенности походов в баню и веники, про уход за скотиной, про семейную корову («корова была тугосисяя»), про систему посадки картофеля, типы удобрений, как эти удобрения готовить, когда их использовать, как делать мыло, свечи, как дубить кожу, как растапливать печь и складывать дрова, как копать ямы… Ух, тьма интересных деталей.

Еще будут купания на прудах, рассказы о любимой живности, встречи уже повзрослевшего героя с друзьями, его переезд в Москву на учебу, небольшой период учения в ВУЗе, драки, пьянки, споры.

Семья у героя интеллигентная, надомное обучение эталонное, все грамотные, дотошные, автор выписывает деда как богатыря и главу семейства, на котором все держалось, но Чудакову и его прототипу явно повезло — абсолютно все члены его семьи любят читать, грамотные, то преподаватели, то не вылезают из книг, то имеют богатый ум. В общем, немудрено, что воспитание пусть и было иногда тяжким, но максимально полезным, и об этом нам тоже поведают, как и о манерах бабушки, такой-то графини, что даже в маленьком Чебачинске (Щучинске) использовала салфетки, красивые платья, духи, приборы и так далее.

Где-то к середине, увы, становится уныло. Особо ничего нового и прям ах какого интересного не встречается. Почему-то про молодость и юные годы, годы становления, читать куда как увлекательнее. Да и сюжет совсем не двигается, в какой-то момент перед нами просто набор статей и мемуаров с трансляцией мнения автора по тому или иному поводу.

Несколько раз хотелось бросить чтения, но я не остановился сугубо ради подробностей и особенностей, аспектов быта и просто того времени, чего-то максимально детального, чего просто так не узнать. В романе же это подано часто через диалоги и поучения, и кажется, будто это ты на месте растущего главного героя получаешь ценную информацию от всезнающего деда.

Атмосфера светлая, но иногда набегают тучки взрослости и неумолимости времени, увядания окружения.

Неожиданно в текст могут ворваться и матерные частушки, и соответствующая речь какого-нибудь разгильдяя, а иногда бывают и смешные ситуации. Его темноватый представитель: на базаре женщина из вдовьего угла продавала сапог офицерский. Один, качественный. А только отгремела война. И вот один персонаж приводит знакомого, одноногого, а сапог под другую ногу. И мужик не растерялся и хихикнул: «Тебе б под снаряд-то другую догадаться подставить». Смешно, хоть и грустно.

Автор любил стихи, писал их и щедро делился оными и в романе. Будучи маленьким, услышав новое длинное слово с богатой фонетикой, перед сном шептал это слово, произносил его много раз и смаковал. Понравилась эта тяга к словам и языку.

В общем, каких-то умопомрачительных восторгов, кои можно встретить в рецензиях на разнообразных ресурсах, я не испытал, однако это богатое, спелое произведение, обширное в своем кругозоре и нежадное на детали. Психология персонажей… ну, нормальная. Особо нечего оценивать, если учесть, что роман об эпохе, о людях, в чем-то философский.

Пожалуй, не совсем мой стиль, слишком затянуто (хотя к данному типу романа это неприменимо, но все же), однако это красиво и умело написанная вещь.

Мне примерно понятно название романа. Примерно понятно увлечение одного из персонажей (тяжело назвать тут кого-то ГЕРОЕМ) палиндромами и упоминанием, что сигнал SOS — тоже палиндром. Связь радио и морзянки. Интервальность и механика азбуки Морзе. В городе, который попал в день сурка, застряв в одном дне с полуночным обновлением реальности, но не памяти, это немудрено. Потому что в городе нарушена линейность. В реальности города копятся баги и артефакты, а иногда даже проявляются выдуманные мыслью люди-оболочки. Реальности наслаиваются, конфликтуют друг с другом, отчего параллельно могут происходить несколько событий, небо одновременно и ясное, но с тучами, утро одновременно с ночью, а люди могут проходить сквозь забор, ибо для одних он есть, а для других — нет. Чем дальше и дольше день сурка, тем опаснее. Для одних настоящее стало прошлым, а для других это будет будущем. Линейность условна. Ткань бытия от множества повторов протирается, и из разрывов лезут СТРАННОСТИ. Потому город и посылает морзянкой (однотипной) сигнал SOS.

С первых строк, с первых страниц — круто. Бойкий, современный, актуальный язык, с шутеечками, которые, надо сказать, к концу романа уже поднадоели изрядно однотипностью. Занятный, но плосковатый главный герой Антон, диджей на местном радио города Стрежева, остер на язык, способен не только развлекать в своих эфирах, злободневничать и фельетонничать, но и жонглировать афоризмами. Умеет репрезентовать людей так, что я бы на их месте задумчиво почесал голову, а потом либо обиделся, либо дал в морду.

Читалось хорошо. Не было никаких оснований полагать, что что-то пойдет не так. Интрига держалась до последних страниц, ничего не было ясно, информация не вываливалась абзацами, а ее следовало черпать самостоятельно из диалогов Антона с гостями на радио и в беседах между несколькими NPC (ну назвать по-другому слабо прописанных, но регулярно говорящих персонажей нельзя).

Добавлю: ясен пень, что роман в первую очередь про ГОРОД и СИТУАЦИЮ, про РАСПУТЫВАНИЕ и выход из сложившегося, потому я даже не докапывался и уж, тем паче, не ждал от автора выпуклых героев, тем более что роман всего-то в 380 страниц, и поведать про них есть о чем.

Попутно автор затрагивает силу личности и визуализации, способности искажать реальность под свои запросы и требования. Так, например, интернет или мобильная связь в городе может работать только потому, что местные привыкли, что она работает, даже если патч-корд выдернут из сетевой карты. Реальность могла бы поплыть, если бы люди не мыслили бытовыми шаблонами, что машины ездят, а не летают, ходить надо по тротуарам и тому подобное. Они, со слов профессора, обладают небогатой фантазией и любят стабильность. Но есть мощные личности, способные в одно лицо одолеть общий поток стандартного мышления, тем самым что-то поменяв в мироздании. Или нарушив…

За счет этого, к слову, неплохо аргументировано наличие «талантов», то и дело проявляющихся у жителей. Что-то вроде магии, но откуда растут корни, понять, исходя из информации выше, нетрудно.

Додобавлю: очень жаль, что процентов 70 повествования — диалоги. Хотелось поболее внутреннего мира, размышлизмов и анализа, а то выходит, что ГГ у нас дурачок-быдлячок, которому всё происходящее объясняет местный ученый (как он догадался до всего, благодаря чему пришел к озвученным им выводам — загадка).

Но следует признать, что пишет автор бойко, читается роман шустро, диалоги живые, натуральные, фактурные, и жаль, что про персонажей так не скажешь.

Делаю отметку ровно на середине романа: все очень круто, но ПЛОХО, что не показана МЕХАНИКА дня сурка и обновления дней. Бывают моменты, когда лучше не читателя, а ГЕРОЯ держать в неведении, чтобы прозорливый читатель сопереживал ему или иногда угорал с его недопониманий. Особенно при хронопрозе, когда столь деликатный и тонкий аспект более чем важен. Мы же понимаем всё кое-как, вычленив из диалогов и через вскользь упомянутые факты. Какие-то таланты, ПУКЛЫ — непонятно (боже, за слово ПУКЛЫ автора хочется стукнуть, хоть там и пытались аргументировать термин, в том числе приплели то, о чем вы подумали первой ассоциацией не геометрического характера). Хотя бы для читателя ближе к середине я сделал ситуацию более прозрачной, но, может, так надо, и автор накручивает интригу, чтобы в конце выдать, почему всё так, а не сяк.

Отметка закончилась, и хочется сказать вот что — либо я не понял, либо автор толком не продетализировал принцип и механизм СУРКОВОСТИ в городе. Да и, как оказалось ближе к концовке, оно и нафиг не нужно было. Совершенно нелепая причина, дешевенькая и практически богомашинная, никак не стыкующаяся с ранее накрученным. Обидно до ужаса. Можно было не раздувать столько страниц, честное слово, всё равно оно толком не увязалось. И это капитально подпортило впечатления от романа. Будь больше связанности и обоснованности, была бы железобетонная десятка и строжайшая рекомендация к прочтению!

Имеются непонятки, такие как: вот нам говорят, что из-за ежедневного обновления реальности и возврата к 13-му июля все файлы на компах исчезают, накатываются старые бэкапы, компьютеры тупят и сходят с ума, но при этом город собирается на праздник, проводится историческая реконструкция, и, внимание, запланированы ВИДЕОРЕПОРТАЖИ и т. п. Но ведь файлы чудят и конфликтуют между собой! Ладно у людей память о прожитом сохраняется (не всегда), но зачем вы делаете видеорепортажи, если исходники должны пропасть? Как вы будете это монтировать и делать в принципе, если ничего не останется после полуночи?!

И так не только с данной ситуацией.

Вроде как автор говорит, что память у людей остается нетронутой, но после середины реальность начинает капитально баговать, люди не помнят, что делали, иногда не узнают людей, одно и то же здание может быть в один день с интервалом в несколько часов и кафе, и магазином, и тупо жилым домом. В общем, многовато условностей и недомолвок, и распознать природу загадочности не выходит.

Мне не хватило логики и подводок, чтобы концовка сыграла настоящим АНСАМБЛЕМ. Не получилось чего-то мощного, потому что она стоит обособленно от якобы завязанных ниточек. Автор мог сотворить что угодно, обстоятельства ранее описанного его не обязывали. Но я так и остался с нераспутанными узлами фрустраций.

Читая последние страницы, я поймал себя на мысли, что смотрю бразильский сериал с патчем на «хронофантастику». ЗАЧЕМ, НУ ЗАЧЕМ ТАК?!

Часть интересных задумок и персонажей осталась не у дел.

Вердикт короток: 3/5 произведения кайф, а дальше — обидная и ненужная муть по нарастанию. Крепкая задумка вырвалась из рук и ускакала своевольничать, а автор особо и не стремился приструнить.

Вот гляжу я на негативные отзывы и гадаю — мы что, читали разные книги или как?

Готовился к 7-му роману, думал, он-де будет самым тяжким, тягомотным, с ненужной примесью легенды о короле Артуре и вот это всё. Хрен там. Отличное произведение!

Насыщенная книга, богатая на события и судьбы. Тут и драма, и война, и лирика, и геройство, и эпик. Чего только нет. Военные эпизоды так вообще будто с Ремарка писаны, до того по-военному душевно, когда коллектив сплачивается ради общей цели. Медики, вояки, вольные дружины. Очень ёмко Сапковский описывает войну, с физиологией и подробностями. И вскрывающиеся в ней характеры и личности.

Стиль в данном романе всё тот же, что взят с шестого тома, где автор просто распустил вожжи линейности: описание главной битвы под Бренной (на самом деле под Старыми Жопками) пресекается комментариями из будущего и диалогами из чуть более дальнего будущего, и когда такие вставки сменяют динамичные события, смотрится, конечно, интересно и шире, но иногда охота больше действий и зарубы, без перерыва. У Сапоквского же много дробленых эпизодов разной временнОй степени.

Поскольку это продолжение огромного романа, который по-масштабности и бесшовности начался, мне кажется, в четвертом томе, то выискивать тут что-то новое и писать о неких новшествах я не могу: либо не увидел, либо, что вероятнее, автор держит планку качества.

Путешествие Геральта и компании по-прежнему перекликается с миссией Роланда, который собрал отряд, члены которого были готовы безоговорочно пожертвовать всем чем угодно ради предводителя и его целей.

Бонарт просто прекрасен. Всё так же. Как влюбил он в себя с «Башни Ласточки», так и не отпускает. Это хрестоматийный маньяк-безумец, который с первых строк-описаний, с первых сказанных фраз и подобранных слов ожил и стал самостоятельным и живейшим персонажем, с безумной и УСТРАШАЮЩЕЙ харизмой. Один из лучших второстепенных — или даже третьестепенных — персонажей. То, как он смотрит на подмогу Цири и говорит: «Твои дружки? Славно. Двумя меньше, двумя больше, какая разница?» — аж до мурашек.

Да, нас ждут ожидаемые расставания. Во всех смыслах. И с друзьями, и с врагами. Но подано это по-мужицки, крепко, по-солдатски так, даже если это женские герои. Нет дешевой сентиментальности и слюнявости.

Когда Геральт произносил фразу про Региса в ответ на вопрос, был ли он человеком, что «он был воплощением человечности», это пробрало практически до слез.

А менторство Йеннифэр после тяжкой драки с Вильгефорцем, после перенесенных мучений и увечий, в адрес Цири, мол, не шмыгай носом, не плачь, выпрямись! Это ведь надо уметь показывать так характеры. Вот они встретились обе, и одна говорит «мамочка», а другая — «доченька», не являясь ни мамой, ни дочерью друг другу. Однако они озвучивают то, чего им так сильно не хватало всю жизнь и что давно утрачено.

Сцена казни Лютика по юмору и умению барда держаться на людях в такой неприятной ситуации просто разнос, а по абсурдности напомнила «Чевенгур» Андрея Платонова — когда произошел затык из-за того, что Лютик не отпустил грехов палачу, и тот отказался исполнять свои обязанности. И потом, когда палачу заплатили, а Лютик отпустил грехи, и с палача потребовали деньги назад, я аж гоготнул. Да и вообще, Лютик вёл себя неожиданно храбро.

Начальные сцены с Цири, когда Галахад считал ее Владычицей Озера и вёл себя максимально почтенно и трепетно, а она ломала все ожидания и каноны и отвечала как простушка и деревенщина — это было смешно.

Или когда врач в военной палатке говорит: «Давайте следующего в очереди. Того, у которого разрублена голова», а ему отвечают, что он только что освободил очередь. С юмором, особенно черным, у автора проблем никогда не было.

По мелодраматичности в лучшем смысле этого слова и накалу, включающему завершение глобального квеста и сражения, это реально ФИНАЛ. Особенно сцена с котом Рыжиком и описанием распространения чумы — просто жемчужина. Коту этому отведено меньше страницы, но черт, как же это берет за душу и трогает. Восторг. Особенно фраза «Он уже не чувствовал ни пинков, ни ударов метлы, которыми хозяйка благодарила его за то, что он одиннадцать лет ловил мышей».

Закрывая линии множества персонажей, автор не пожалел их судеб и концов. Концов, переходящих в большинстве своем в кончины. Казалось бы очевидным хэппи-энд перерастает в полный хаос: расовый бойни, стычки, междоусобицы, алчная дележка земель, голод, нищета, чума, возмездия — иногда справедливые, а иногда и не очень.

Удивительный приоритет для концовки эпического цикла — Сапковский выбрал не экшен, а психологическую линию, завершая цикл на спокойной, пусть и грустной ноте. Вопреки канонам, не руководствуясь стандартными скелетами произведения. Автор плевал на наши ожидания по композиции и законам концовки цикла. Он поломал ритмику и сделал всё по-своему. Да, пусть иногда недоставало чего-то бойкого, но в разрезе общего эпического полотна Сапковский сделал всё правильно.

Испытываю некий эмоциональный сумбур!

Последний раз крупный цикл я дочитывал в 2020-м году, и это был «Темная Башня» Стивена Кинга. Увы, когда читаешь много циклов параллельно, дабы не уставать, происходит так, что в один длительный период ты не ставишь точку, а в другой момент ставишь сразу несколько через мелкие интервалы. Тем голоднее я до таких эмоций, когда заканчивается столь монументальная история. И не от чувства облегчения! А просто классно иметь в своей башке запас из еще одного крепкого цикла.

Наверное, именно из-за эмоций выше я всегда общему циклу ставлю оценку выше, чем могла бы быть средняя из 7 романов.

Да, первые 2 тома сборника рассказов просто вне конкуренции. Третий роман ушел недалеко по схожести, 4-5 романы — это уже больше про ЦИРЮ, однако 6-й роман стал настоящим роуд-муви в стиле «Темной Башни», и это сыграло циклу на руку, автор словно опять натянул одеяло внимания на Геральта. 7-й роман — итог всего повествования и завершения линий, без сладеньких хэппи-эндов и с горьковатым послевкусием по многим из встреченных нами на протяжении саги персонажам.

Я не считаю, что концовка цикла слита. Просто Сапковский наплевал на ваши ожидания от стандартной композиции накала ближе к концу и выдал накал в середке, а потом пошел обрубать концы сюжетных нитей неторопливой, но обстоятельной рукой.

Я не считаю, что автор ближе к концу сдал. Это игра контрастов малой и крупной формы. В рассказах всегда повествование более выпаренное, сжатое, концентрированное.

Я не считаю, что из книги к книге только хуже. Сапковский расширял для нас мир, географию, фракции, политику, земли и королевства, дабы мы видели размах и события с нескольких сторон, в том числе и их последствия.

Я не считаю, что все герои помешаны на сексе. Обернитесь вокруг — это жизнь. Это всё равно что обвинять персонажей в том, что они ГОВОРЯТ или ЕДЯТ. Отличный способ передать характеры и психологию, ну.

Я не знаю, на что тут жаловаться.

Что вы ждали-то от автора? Ума не приложу. Сапковский остался верен себе, своему стилю и выдал максимально логичный итог не только для главных героев, но и для истории в принципе.

Стиль, владение словом, заигрывание с композицией и флеш-беками и флеш-форвардами — потрясающее. Психология, как всегда, ясная и честная. Диалоги — апогей драмы и настоящий смак.

Блестяще.

Надо будет лет через 10-15 перечитать!

Нет, ну что?

Короткий, минут на 7, рассказ Чехова, по густоте и отсутствию воды, по психологии, да еще и с оглядкой на время, делающий того же Кинга, сочетающего хорыр и психологию. Наш, так сказать, ответ. Попервее будет.

Взял быт, взял юную человеческую психологию, усталость, одинаковость бытия, помешанность, привел всё к закономерной концовке.

По-хорошему, поставить бы этому роману 6 баллов. Но это было бы еще более субъективно, чем есть сейчас, посему ограничусь семеркой. Автор же не виноват, что мои личные предпочтения были посланы.

Вряд ли же Кинг виноват в том, что по прочтении очередного романа я убеждаюсь, что он не умеет подводить произведение к нормальному завершению, не скатываясь в чепуху в духе снов, магии, демонов, инопланетян и прочей ненужной атрибутике. Тут я передаю приветы и «Под куполом», и «Противостоянию», и «Нужным вещам».

Блин, я ведь опять обманут! Кинг вырисовывает очередную драму вокруг покалеченной души, еще и с покалеченным же телом, который уединяется на острове с целью психологической профилактики и обретения внутреннего спокойствия. Кинг шикарно описывает, как обычно, второстепенных персонажей, атмосферу, местность, всё у него круто, и перечислять в качестве сильных сторон его умение писать, язык, манеру письма, персонажей и прочего нет никакого смысла. Все это знают и так.

НО!

В книге 670 страниц. И я опять увяз чуть дальше середины. В который раз! Пока автор пишет о людях, их проблемах, поиске решений, сложных взаимоотношениях, описывает прелести быта, он прекрасен. Когда подходит черед мистики, тайны, мрака, тайного Зла из далеких времен — все прелести произведения умирают. Ощущение, что весь потенциал Кинг выливает в первую треть, дабы восхитить читателя и увлечь его, поселить к главному герою, а потом ему становится скучно, он отпускает вожжи писательского самоконтроля и принимается водовозничать, отчего писательские тропы раскисают, и роман съезжает в ненужные густые дебри, из которых не выпутаться.

До выставки картин Фримантла всё было супер. Дальше пошли идиотские и ненужные расследования, копания в газетах, беседы со старушенциями, статьи, фотографии, старые вещи, абсурдные рисования и помутнения, бесконтактный бой, черт подери, магия рисования… К концу было ощущение, что я читаю ужастик Р. Л. Стайна, честное слово. Копания в фамилиях и родственниках хозяйки острова перевесили ритм сюжета, я конкретно приуныл от утомительного шоу в духе тех, что показывают вечерами по первому каналу. Не хватало только конвертов с результатами ДНК-теста. Как по мне, бабульки Элизабет хватило бы, а переплетения бизнеса и ее бесконечной родни — уже Санта-Барбара.

Мой интерес быстро угас, когда автор превратил хорошее терапевтическое произведение в магию и его любимое Зло. К тому же все его ходы с повторяющимися фразами, снами и любовью к изучению материалов из раза в раз одни и те же, стиль хоть и хорош, но уже приелся, нет ничего нового, что могло бы вытащить произведение. В итоге вместо нормальной концовки у нас солянка из мистики, магии и упущенного градуса напряжения.

Очень жаль.

Какой же я молодец, что намеренно решил читать этот цикл зимой. Иногда даже на голодный желудок! Тем самым обеспечил себя полным погружением, практически 5Д!

Если кратко, то вот облако тегов по этому сборнику рассказов: живые рассказы неживых людей; нерв; холод; голод.

Прекрасно осведомлен, что «Колымские рассказы» куда обширнее, чем одноименный подцикл, и включает в себя также сборник рассказов «Левый берег», «Артист лопаты», Очерки преступного мира», «Воскрешение лиственницы» и «Перчатка, или КР-2». Но уж очень хотелось поделиться мнением о новом, открытом для меня авторе и о замечательном цикле. Плюс надо понять, почему огромный цикл составлен из таких подсборников, отличаются ли они чем-нибудь? Несут ли общую идею и являются ли разными гранями одного кристалла?

Рассказы сборника градируются у меня так: понравились или ОЧЕНЬ ПОНРАВИЛИСЬ. Средняя оценка — 8,64.

Данный сборник рассказов для меня стал чем-то вроде азбуки выживаемости, учебника по тому, как ценить малое, наслаждаться каждой незначительной крупинкой и радоваться любому счастью, независимо от размеров — будь это пара дней наряда в кузнице, в плотницкой, защищенной от ледяных порывов ветра в минус 50, или аромат хлеба, будоражащего ноздри. А то и половина селедки, более жирная, чем несколько дней назад. СЧАСТЬЕ В МАЛОМ!

Этот цикл — некая грань закалки сильной личности, подобно тому, что мы читали в «Как закалялась сталь» Николая Островского, но по ту сторону отношения к СССР. Если герой «КЗС» перебарывал всё ради Родины и строя, то герой «Колымских рассказов» — ради жизни, чтобы жить, чтобы выжить, черт подери! Само собой, условия, в которых — и благодаря чему — он оказался в Колымских лагерях, не подразумевают благодарность Родине, но я бы хотел заострить внимание на силе духа и личности человека, а не на том, как можно поругать те года, когда многих заметали на долгие годы и ломали им судьбы.

Нам предстоит ознакомиться со множеством аспектов жизни осужденных в морозных колымских лагерях, отведать все тяготы и страдания голодающих людей, недополучающих пайку и подвергшихся адским условиям труда с жуткими и невыполнимыми нормами выработки в сутки. Осмотрим лагерную жизнь глазами автора со всех сторон. Наверное, дальнейшие сборники еще больше расширят представление и понимание о тяжести и подноготной того периода, но 150 страниц этого сборника на данный момент мне хватило более чем, дабы проникнуться и составить промежуточное начальное мнение.

Нас ожидает множество неожиданных концовок с подлыми убийствами и убийствами необъяснимыми, концовки с психологическими спадами и истериками — понятное дело, учитывая контингент и условия, в которые он помещен — рубка дров, долбление мерзлой земли, добыча золота и иные нужды, в том числе и хозяйские.

«Природа на Севере не безразлична, не равнодушна — она в сговоре с теми, кто послал нас сюда».

Сборник не покидает холод. Люди находятся в таком отчаянии, что готовы выдавать себя за плотников, ими не являясь, лишь бы хоть день-два пересидеть в теплом здании. Люди становятся полностью адептами фатализма, что будет, то будет, и любое виляние судьбы в сторону комфорта воспринимают как подарок богов. Очень тяжело читать об этом. При этом вовсю демонстрируется воля к жизни, особенно со стороны главного героя, что списан с самого автора, и тем не менее, сила духа желающего жить человека, сопротивляющегося физическому, моральному и бытовому гнету, велика. Но иногда, конечно, условия вынуждают их на жуткие вещи.

Зеки все, как один, ждут весны, и это тоже проходит красной нитью через рассказы. Весна — время перемен, убывающих холодов, это время счастья, стало быть, тепла, благости. Даже заключенные не лишены ожидания чуда с приходом весны. Очень жаль таковых людей. Они радуются любой мелочи, любой несущественной подачки, как забитые и голодные собаки, коих извечно шпыняют и охаживают кнутом и грубым словом, что недалеко ушло от их бытия. В пелене равнодушия они радуются мелочам навроде обещанной вечером затяжки табаку или премиальной буханки хлеба. И уже как будто помирать не хочется. Многие, особенно те, кто постарше, условий не выдерживают и идут вешаться или рубить себе отмороженные на руке пальцы, чтобы не работать на морозе, тягая бревна или орудуя лопатой или киркой.

В сборнике полно мрачной безнадеги, страха, но вместе с тем и фатализма, смирения с судьбой. Люди тупо ломаются и устают жить.

В череде жестких рассказов иногда прослеживаются по-настоящему литературные, поэтические, как, например, в «Ягодах» — только по-настоящему голодный человек способен так вкусно описывать всего-навсего сморщенную ягоду голубики. Или рассказ «Хлеб» — про отношение к свежему хлебу и ужасу, что пекарь способен выкидывать в печь не самые лучшие буханки, не такие свежие. Представляете ужас для того, кто мечтает круглыми сутками хоть о краюхе? Культурный шок, не иначе! А описать холодную порубленную надвое селедку так, чтобы потекли слюнки? Тоже ведь талант нужен. И цена еды. Туда же можно отнести рассказ «Стланик» об очередной зарисовке северной природы, выстреливающей после длительной описательной завязки последним циничным предложением, словно перекрывающим всё то, что было написано ранее. Но оно как бы неизбежно, и винить нашедшие в стланике плюсы зека нельзя. Отчего на душе горечь и никакого предательства к восхваляемой красоте и силе стланика, ибо первичные потребности, как ни крути, сильнее.

Вообще, смерть витает практически в каждом произведении: она либо приближается, либо где-то рядом, либо уже настигнувшая товарищей или еще кого-то, сошедшего с ума. И люди не планируют существование дальше нескольких дней.

Запомнилась цитата про собаку: «Каждому из пятидесяти хотелось ее погладить, приласкать и собственную свою тоску по ласке рассказать, передать животному».

Рассказ «Заклинатель змей» — один из тех, что раскрывается по прочтении. Вроде читаешь о начитанном арестанте, который выжил только благодаря своей начитанности и знанию длинных произведений, за счет чего и стал неприкосновенной элитой, и понимаешь — до чего ж метко назван рассказ.

А когда люди по собственной воле рубят пальцы, вскрывают вены и бегут топиться в ледяную воду? Каково? А когда дуреют от холода и в бараке воруют тушку поросенка, запираются в комнате и, понимая, что за это его расстреляют, всё равно едят замороженную тушку поросенка сырьем просто потому, что уже НЕВМОГОТУ? Каково, м?

В общем, сборнику твердейшая десятка, ледяная такая, пусть и не все произведения достойны в моей шкале ценностей высшего балла. В совокупности, в комплексе это великая и трагичная история о личности и тяжелейших условиях, о гнёте режима, об участи осужденных. С удовольствием продолжу знакомиться с творчеством Шаламова дальше, но не сейчас. Скоро весна, и я, вместе с осужденными в Колыме, жду какого-то счастья.

Как хорошо, что в поезд я взял именно книгу с данной трилогией! Совершенно не прогадал!

Крапивин абсолютно волшебен и своей магически звенящей атмосферой мне всегда напоминает «Темную Башню» Стивена Кинга. Так здорово было ехать мимо аккуратных городишек Белоруссии с их красными крышами и чистыми улочками, мимо полей и осенних деревьев, запутавшихся в тумане и легкой измороси… Всё это пробирает и создает совершенный ритм между реальностью нашей и нереальностью Крапивина.

Трилогия «В ночь большого прилива» состоит из рассказа «Далекие горнисты» и двух повестей — «В ночь большого прилива» и «Вечный жемчуг». Сразу скажу, что мне рассказ понравился больше повестей и оценки шли по ниспадающей — 10, 9, 8, что не помешало мне поставить твердую 9 за всю трилогию. Повторюсь, мне Крапивин больше нравится в короткой прозе, она насыщеннее, пружинистее и не так одинакова по настроению в течении времени.

• Рассказ «Далекие горнисты» моя жена вообще назвала настоящей «Жизнью мальчишки», припоминая одноименное шикарное произведение Роберта Маккаммона. В данном небольшом произведении нам рассказывают, как взрослому человеку снится детство, городок, где он встречает двух мальчуганов, попавших сюда через 500 лет. Чтобы вернуть их обратно, им должен помочь главный герой — в старинном доме в полночь передвинув стрелку на 500 лет назад и сразившись с Железным Змеем.

Крапивин маг. В каждом его предложении, в каждом слове такое тепло, такая ламповость, что озаряешься изнутри этой словесной красотой. Ощущение творящейся магии и скорейшего чуда, эфемерного и парящего где-то тут, рядом, вот-вот осязаемого. И всё это будто в солнечной дымке.

Небольшой чарующий рассказ, как гг-мальчик встретил двух мальчиков не из своего времени и явно не из этого мира. Странная одежда, рассказы про осаду, битву в крепости… Очаровательно реализован принцип машины времени — на больших часах надо крутить стрелки обратно.

Произведение пронизано не только волшебным маревом, но и стандартным для Крапивина набором из добрых и дружеских качеств, с желанием помочь, не оставаться безучастным, найти настоящего товарища и погрустить от скорой разлуки. Присутствует тут своего рода чисто мальчишеская приключенческая романтика без толики желчи, червоточинки и злобы.

И в конце не сказать, взаправду ли это всё происходило или же оно было сном!

• «В ночь большого прилива»

Произведение написано спустя несколько лет после рассказа «Далекие горнисты» и служит продолжением. Главный герой повзрослел, однако он снова встречает тех двух мальчишек из первой части условного цикла и вновь отправляется с ними в путешествие, теперь уже в их мир.

Крапивин силен в языковой магии. Переходы из одного мира в другой незаметны, сказочны и эфемерны, хрупкие, как сон.

Удивительно, но при разности возрастной аудитории творения Крапивина мне напоминают «Темную Башню» Стивена Кинга, где мы видели точно такие же стертые границы между реальностями, между тварно дозволенным. Здорово, что у нас есть такой писатель, свой, который подарил мне похожие ассоциации.

Примечательно, что как только главный герой (Сергей) встречает Валерку (одного из двух мальчиков, постарше), тот говорит: только ты можешь помочь. На что Сергей тотчас откликается: я готов. Не спрашивая, как и чем именно он может помочь. Это показательно.

Влекомый жаждой помощи, Сергей не думая отправляется в новый мир, снова став 12-летним мальчишкой — процесс перехода в новый мир и возвращения к себе-подростку стало особым удовольствем, ибо так мягко продемонстрировать смену возраста, личности и реальностей могут немногие. У Крапивина вышло блестяще!

В городе после произошедшей 500 лет назад, из которой Валерку с братиком выкинуло в мир Сергея, смута, там между собой враждуют две фракции: факельщики и барабанщики. Попутно на ребят нападают гвардейцы Канцлера — великого правителя, заправляющего в том числе и этим городом. В одной из стычек братика Валерки ранят, ребята относят его мастеру, а тот предсказывает, что братик не доживет и до полуночи. Ибо так предначертано великими книгами.

Собственно, ими же и руководствуется Канцлер, который допускает смуты, резню и неразбериху в городе, так похожем на атмосферу братьев Стругацких.

Не желая принимать смерть своего товарища, главный герой идет сразиться с Канцлером, чтобы нарушить известный ход вещей и изменить его.

Думаю, тут ловко фигурирует аллюзия на то, что нельзя смиряться с судьбой и сражаться надо всегда, а пассивность и фатализм делают тебя безвольным и слабым, в то время как по-настоящему детские пыл и полнейшее отрицание зла способны сразить любого и действительно подмять под себя мир.

Ну что могу сказать — очередное нравоучительное доброе произведение Владислава Крапивина. Конечно, рассказы мне у него чуть больше нравятся, а такой «размазанный» стиль долго читать несколько утомительно. Думается, что он не шибко подходит форме крупнее 30-40 страниц, но тем не менее я получил удовольствие — автор не обделит ни экшеном, ни причудливым городом с арками-лесенками, ни приятными в целом декорациями и поучительными диалогами. И по-прежнему та самая волшебная атмосфера, кою я не встречал ранее ни у кого.

• «Вечный жемчуг»

Странно и обидно, но для меня сей небольшой цикл в плане восторгов и впечатлений шел по ниспадающей, причем, градация в рамках оценок не так уж и страшна.

Повторюсь, но более лаконичный Крапивин мне нравится больше — он богаче, ярче и образнее. Здесь же да, у нас есть путешествие, есть завершающая часть триптиха о неумолимом времени и заканчивающемся детстве, об утратах и неизбежном. Главный герой — Сергей — уже взрослый, вот-вот у него будет ребенок, но, тем не менее, он сам в душе мальчуган, жаждущий приключений и чистой незамутненной дружбы. Повесть нас не щадит и скорым (очередным) расставанием, и самопожертвованием, и упорными приключениями, и волшебным миром. В плане эмоций и психологии всё светло и отлично, идеально честно, так сказать.

Пожалуй, меня немного смутила сказочная эфемерная художественная составляющая, когда героям всё удаётся как-то... Ну, будто из ничего. Просто ПОТОМУ ЧТО. Да, присутствуют в некоторых местах объяснения, но зачастую это просто потоковое приключение с развитием частных деталей из ничего, потому что где-то надо вставить красоту, где-то символичность, аллюзию. Но надо делать скидку, что это для более юной аудитории, посему требования стоит подумерить. Уверен, юным пытливым умам это зайдет, что называется!

Однако уж как есть. Первое произведение — рассказ — был абсолютно незабываемым! Он-то и подарил огромный кредит доверия очередному сказочному циклу Владислава Крапивина.

Вот же ж! Цикл про ведьмака ближе к концу ругают, а мне что-то нравится. Особенно, само собой, когда много Геральта и история его бесшовна. По сути, 6-я часть не дает ничего более, чем продолжения истории, закончившейся вот-вот в 5-м томе.

В самом начале романа ожидает роскошнейший подарок — драка Бонарта с крысами. А потом и с Цири. Блин, как же это умело выписано. Бонарта нам показали харизматичным, зловещим, таким, знаете, натуральным маньяком, которого начинаешь бояться от одного вида. Само сражение Сапковским передано умело, напомнило лучшие романы Роберта Сальваторе про темного эльфа — я тогда с таким же упоением следил за боевкой. Только у Сапковского покровожаднее, конечно, и более щедро на физиологические подробности.

Еще одно зрелищное сражение — когда Цири на арене в одном из городков билась против наемников. Как же это было чернушно и жестко!

Цири, к слову, спешно взрослеет — наркотики, татуировка в паху, любовь к девушке из банды. Переходный возраст пришелся незаметно и мощно, отчего дитя Старшей Крови предстает едва ли не новым человеком.

Геральт обрастает хорошим таким крепким отрядом, все притерты друг к другу, разговоры смелее и откровеннее. Они объединены все той же целью — спасти Цири из лап Нильфгаарда, не зная, что…

Знаете, во время чтения этого романа меня окатило паникой — скоро ж конец саги! А я так привык к героям, к отряду Геральта, сформированному еще в пятом томе, где каждый персонаж имеет свои особенности, индивидуальности и действительно живет, без тех психологических перекосов неврастеника, кои мы наблюдали у ведьмака в «Крещении огнем». У его компании по-кинговски честные разговоры, без купюр и цензур, без эвфемизмов, здесь и физиология, абсолютно по-честному передан быт путешествующих. А впереди только седьмой том и вбоквелл… Грустно!

Мы пройдем через множество локаций, нам предстоят непростые разговоры, локальные квесты, но мы по-прежнему будем охвачены главным желанием и целью — спасти Цири!

Повествование в этот раз автор выбрал уж слишком изощренное: флешбеки, флешфорварды, когда одно событие обсасывается, простите, и спереди, и сзади, то есть, и в будущем, и в прошлом. Иногда нам сразу говорится об исходе, а потом, чередой множества перемещений и смены фокуса и корреспондентов (читай — второстепенных и эпизодических персонажей) мы будем выстраивать паззл, пусть и не слишком сложный, но порой занудный и надоедливый в своем художественном исполнении. Небольшой перебор с точки зрения приема. Но иногда это сделано прям умело, когда повествование льется, подобно воде в сообщающихся сосудах, из одних уст в другие, затем в третьи, и всё это таким узором и мозаикой.

По-прежнему есть дисбаланс во времени, отведенном каждому из героев — 50 % романа читаем про Геральта и КО, 30 % про Цири, 20 % про Йеннифэр. И это с перебитиями на микро-интерлюдии, призванные расширить наш взгляд на события. И выходит так, что это подано пластами, и герои, кроме основного в данный момент, забываются и становятся будто бы ненужными. Благо, Сапковский почти всех сделал интересными, а с точки зрения раскрывающихся и назревающих глобальных событий это даже полезно.

В итоге это все еще ладно сделанный роман, не без небольших недостатков, но, как и в случае с «Темной Башней» Кинга, я вкушаю мелочи, наслаждаюсь живостью героев и их диалогами и бытом, познаю условный мир, двигаюсь вместе с героями к цели и наслаждаюсь мастерством автора. Как промежуточное звено — отлично.

Чудовищный в своем неизбежном реализме рассказ, который, опять же, выстреливает в конце абсолютно неожиданной и неоспоримой, бескомпромиссной человечной животностью, неизбежной правдивостью, и это придает произведению силы.

Боже мой, какой хоррор! Вдвойне хоррор оттого, что это могло быть и, скорее всего, было. Втройне хоррор оттого, что у героя рассказа хватило истерии, слабости характера, но вместе с тем и силы воли, чтобы привести себя к той цели, которую он наметил, получив далеко не радостное письмо от жены.

Очередная зарисовка, посвященная северной природе. Из названия понятно. Что служит своеобразным выстрелом этого миниатюрного рассказа — это последнее предложение. Как нынче модно говорить — ПАНЧЛАЙН.

Нам долго рисуют экспозицию, делятся впечатлениями и размышлениями, а потом сквозь череду поэтических красивостей впрягается натура замерзшего практичного человека, после такой груды восхваления своего рода ЦИНИЧНОГО, и в этом контрасте тоже выглядывает человек с его первичными потребностями, и никакого предательства от этого не ощущаешь. Скорее горечь. Вновь.

Черт подери, вот так читаешь рассказ о том, как начитанность помогла заключенному выжить в адском коллективе, голодном до увлекательных историй. Для них это прямо-таки услада и развлечение! И вот уже герой рассказа становится своего рода элитой, неприкосновенным лицом.

А потом вспоминаешь название рассказа — и такой: ВАУ! КАК МЕТКО!

И будто бы оно всё взыгрывает новыми красками. Яркими. И грустными.

Итак, прошло около пяти дней после прочтения романа. Он в голове улёгся, я обработал его с учетом послевкусия и снизил оценку с 8 до 7.

Роман очень прост и прямой как палка, незатейлив и немудрен, но в тех моментах, когда автор пытается осуществить сюжетный кульбит, это всё равно делается при помощи палки, которая, как мы помним, очень проста и пряма.

Поначалу впечатления от романа оптимистичные: пред нами предстает пример хорошего и качественного незатейливого фэнтези, где «незатейливого» не несет негативного оттенка. Сразу приходит на ум «Костяной капеллан» Питера Маклина из этой же серии. Что там, что тут роман — это такая жвачка для мозгов. С оглядкой на главного героя можно даже сказать, что фэнтези сие — харизматичное, близко к плутовскому. Главный герой очень напомнил Никомо Коску из романов Джо Аберкромби.

Крошечное отступление: да, многие рецензенты замечают прямые отсылки и к Константинополю, и к Византийской империи, и к Риму, однако, во-первых, это вообще не влияет на роман и его восприятие, во-вторых, есть желание оценить именно как самостоятельное художественное произведение. Благо, цикл «Осада» состоит из трех самостоятельных романов.

Возвращаемся к «16 способам». Да, роман харизматичен и явно по своему стилю и настроению выбивается не только из серии, но и из привычных фэнтези-работ, однако при имеющихся любопытных и относительно свежих исходных данных на выходе мы получаем простоватенькую историю с очень сказочными развитиями событий.

Здесь всё условно: у Города нет имени, АБСОЛЮТНО ВСЮ армию города перебивают во время ее рейда за пределы, Город стоит на берегу моря, но флот как-то кем-то заблокирован тупейшей отмазкой про маяк, у стен Города вражеское войско в 40 тысяч, но они не нападают и не используют свою мощь, чтобы достичь цели и нахрапом взять населенный пункт.

Вся эта нелепица выстроена ради демонстрации смекалки и гениальности главного героя — полковника инженерных войск Орхана, который строит мосты.

Интересный факт про имя «Орхан»:

Имя Орхан по происхождению является тюркским. Состоит оно из двух частей:

•персидское «оура» — крепость;

•хан – султан, правитель.

То есть, его можно прочитать как «хан войска», или полководец.

Тут нет магии и привычных фэнтези элементов, однако: если бы роман был немного честнее к реалиям, достоверности, тактике, стратегии и иным, более приземленным вещам, читалось бы гораздо спокойнее и интереснее. Ведь у нас главный герой с инженерным складом ума, он знает длины, глубины, стоимости оборудования, количества, шарит за сплавы и в какой пропорции разбавлять золото так, чтобы состряпать больше монет, у него связи, свои ходы и выходы, и это могло бы породить интересный жанр «научного фэнтези», но автор либо поленился, либо решил поломать шаблоны самым нелепым способом, и потому забил на матчасть и достоверность, если даже не сказать АДЕКВАТНОСТЬ.

Здесь есть требушеты, корабли, тут печатают книги, вообще развито производство и мануфактурное дело, но ни разу не было упоминания такой незначительной, но важной детали, как подзорная труба — это я молчу, допустим, про взрывчатые вещества. Почему важна труба? Потому что герой, став своего рода мэром города, отправляет на стены простое население, облаченное в старые доспехи, вооруженное списанными мечами, дабы создать видимости армии. И со стороны врага никто ничего и не замечает и даже ухом не поведет. Это имея факты, что вся армия вырезана.

Очень уж странная осада: войска врага то и дело подходят к городу, не атакуют, огребают и уходят — не строят что-то для осады, не делают что-то в ответ, не адаптируются к условиям; короче, ждут, когда их расфигачат из катапульт. Их предводитель совсем не считается с утраченными впустую и совершенно бездарным образом жизнями, такой-то туповатый завоеватель с манией величия, берущий количеством и бесхитростными лобовыми атаками, уверенный, что рано или поздно охватит своей империей весь мир. И, как мне думается, осаждать маленький городок, ничего не делая, это себе дороже — все-таки армию надо содержать, постоянно должны быть отработаны линии снабжения, ибо войско немалое, трава вокруг быстро придет в негодность, как и живность закончится, так что трат будет ого-го! Поэтому, если углубляться в детали, будет много вопросов, как, допустим, с миром «Убить некроманта» Макса Далина.

Странно, что при такой неэффективной и жизнезатратной системе осады города войско главного врага внутри армии не взбунтовалось и не начало возмущаться, мол, чего это ты впустую тратишь ресурсы и пускаешь чего это ты впустую тратишь ресурсы и пускаешь нас на убой?

Кстати, остального мира как будто бы и не существует. А армия врага всемогуща, способна непонятно как перекрыть морские пути к городу, но свой основной потенциал тратит на лагерную жизнь близ стен.

Стиль повествования честный, без заигрываний, и через героя автор прям не скрывает: да, понимаю, это идиотский подход, но это моё решение, и оно сработает. Или что-то в духе «извините, я разнылся, несу чушь, отвлекся». Такие фразы приятно оживляют повествование и ритмику, но вместе с тем и прикрывают множество провалов как в художественной, так и в матчасти. Словно сама СИТУАЦИЯ автору была важнее, нежели ее ЧЕСТНОЕ решение. При этом я не скажу, что стиль или вот эта ситуация стали совсем уж минусом.

Скажем, Орхан в пылу осады гадает: а где вообще гарнизон? Черт, наверное, это моя работа теперь — вызывать его!

Или диалог, которых несколько по своему типажу, но все они показывают, как Орхан адаптируется к новой должности — владыки города:

— Могу я одолжить это? — спрашивает ГГ об уникальных материалах у архивариуса.

— Выносить любые документы из помещения строго запрещено, — пробухтел он.

— Я буду трактовать это как «да».

Лейтмотивом повторяется через роман фраза Орхана: «Я инженер. Я строю мосты». Мне особенно понравилась вот эта: «Я не солдат. Всё, над чем я когда-либо хотел одержать верх, — это несколько рек».

Иногда он в середине осады вспоминает некие архиважные вещи, о которых должен был бы подумать сразу. Что тоже придает живости и мы видим: ГГ не всегда идеальный и может что-то запамятовать.

Тем не менее, герои неглубоки, даже главный. В его активе только харизма и бойкая речь, но как такового внутреннего мира нет, если не считать клише благородного циничного подонка. Персонажи абсолютно плоские, они функционеры и двигатели сюжета, но если понимать, особенно исходя из названия, что роман про город и решение ситуации, то становится немного легче.

Антагонист вышел необычным и… Пожалуй, это одни из самых странных диалогов между антагонистом и протагонистом. Максимально… Я даже теряюсь. Ну, словно злодей напрочь лишен ума. Детские мотивы, странные заявления, отсутствие внятной позиции. Как в духе Кинговских концовок, когда оказывается, что городом просто играли дети-инопланетяне. И в этом видится не желание сломать шаблон, а некая лень автора продумать что-то посерьезнее. Такой перекос в неадекватность и иронию отбивает желание проникаться сопереживанием и вживаться в происходящее — пред тобой словно предстает комедия, фарс. Особенно на последней сотне, когда от диалога между двумя сторонами ждешь чего-то ядерного, ждешь накала, а встречаешь бредни и монологи не совсем здорового дяденьки с явными комплексами и пеленой странной преданности к… Не скажу, к кому, чтоб не спойлерить.

С позиционированием тоже странно: это не темное фэнтези, это не военное фэнтези, не героическое. Это могло бы быть классным производственным романом, но автор ушел в иронию и КУРЬЁЗЫ, молниеносные решения проблемы, которые главный герой достает из-за пазухи, словно фокусник кролика из шляпы. Не всегда должно быть именно так. Множество ключевых моментов решались в последнюю очередь без предварительной подготовки, что, я считаю, не совсем честно по отношению к читателю, которому не дали верных знаков, дабы прийти к выводу вместе с героем.

Концовка вышла скомканной и невнятной. Вернее, всё там понятно, но то, какое развитие она получила, из каких предшествующих моментов вытекла и к чему привела, предстало совсем неубедительно и нелепо, что больше похоже на слив и непонимание, куда пихать ставшего ненужным главного героя.

Из странного: мелькают в тексте и такие слова, как «доллар», «реплика» в понимании подделки, «фан-клуб», что, на мой взгляд, даже для стебного фэнтези несколько перебор не в лучшую сторону.

Однако есть юмор, и он хорош: «Когда Айхме было четырнадцать, я сказал ей, что на смертном одре ее папа взял с меня обещание позаботиться о ней. Конечно, это была ложь; на деле он сказал что-то вроде «держись подальше от моей дочери, или я оторву тебе голову». Да и никакого смертного одра не было – он истек кровью на песке под одобрительный гвалт и ор семидесяти тысяч стадионных зевак.». Или вот: «Я испортил хороший совет тем, что посмел его дать».

С итогом всё ясно: как у футуристов и постмодернистов — превалирование формы над содержанием. Оттого и оценка снижена по справедливости. Когда некий вау-эффект проходит, осадочек после анализа совсем жиденький. Это больше роман-ситуация, роман-настроение, театр одного актера.

А вот светлый рассказ!

Продолжаю читать цикл рассказов про Колыму и уже сам преисполнился подвоха и подозрения — а чго это пекарь такой добрый? И хлеба даст, и цигаркой угостит, и отдохнуть предложит. А просто люди бывают разные, к тому же у всех свои ценности и уровни жизни; у пекаря, например, на хлебозаводе заметно выше, чем у арестантов, потому он может на их глазах кинуть не самую свежую и вкусную буханку хлеба прямо в печь — и это на глазах голодных лагерников, что могли бы спрятать хлеб по карманам! Надолго отпечатается в памяти у них сей эпизод.

Наряду с «Ягодами», Шаламов очень вкусно описывает не только свежеиспеченный хлеб, но и даже порубленную надвое селедку! Эх, аж слюнки. И, повторюсь, так мог написать исключительно тот, кто голодал как безумец.

И еще одно грустное наблюдение по ходу: рассказы будто написаны от лица дворняг, тощих, коих постоянно шпыняют и прогоняют, охаживают кнутом и руганью.

Из этого рассказа можно сделать 2 вывода:

1) В лагере долго живут только прошаренные осужденные.

2) Пока дают — бери, если это безнаказанно.

А предатели и подлецы были и будут, этот вывод сделан давно.

Дааа, чем дальше читаю рассказы цикла, тем больше понимаю: смерть будет подстерегать в каждом произведении. Либо приближающаяся, либо витающая рядом, либо настигнувшая.

Сперва читал и вяз. Но потом понял: умирал-то поэт. Вот и стиль в данном рассказе выбран мелодичный, эмоциональный, поэтичный. Трагичный. С типичными уже для Шаламовских героев радостями мелочам, ибо ждать чего-то позже не следует — позже может не наступить.

Концовка — образчик лайфхака для сметливых и голодных. Ужас.

Каков контраст: только по-настоящему голодный человек способен так вкусно описывать всего-навсего сморщенную ягоду голубики. И как же неожиданно потом получается, когда косая судьба задевает не тебя, а твоего рядом идущего товарища по несчастью.

Грустный, но вынужденный пример мужской солидарности. Иногда действительно лучше позволять человеку томиться в ожидании письма от дочери, нежели получить оное и ужаснуться содержанию.

Очередная по-хорошему унылая зарисовка.

По-настоящему больной рассказ. Да и читать это в зимний период (особенно если урчит в животе) — своего рода обеспечить себя 5Д.

Неумолимый режим, адские условия, кошмарные нормы — как труда, так и пайка. И всё это встречает реакцию в глазах уже поломанных людей, граничащих с фатальным равнодушием. В таких условиях можно радоваться мелочам навроде обещанной вечером затяжки табаку или премиальной буханкой хлеба. И как будто помирать не хочется. И когда с этим всем ужасом сталкиваются порядочные люди, видишь, как тем, кто помоложе, еще хватает сил преодолеть это всё, а кто постарше, тот идет вешаться или рубить себе пальцы на руке.

Морозно, тоскливо, безнадежно и страшно.

Однако даже в таком описанном гнете прослеживается сила личности. Терпение. Воля.

Угадал я, что надо читать данный сборник зимой.

Вы знаете, рассказ пропитан безумным отчаянием и я так и не понял, балансирует ли он на грани фатализма или же тут имеет место быть воля к жизни Поташникова… Однако степень отчаяния одуревших от лютых морозов людей автор показал с лихвой — они готовы выдать себя за плотников, ни черта не умея, лишь бы на ближайшие парочку дней погреться подле печки.

А там, глядишь, и холода спадут.

Неожиданно. Шокирует. Даже зная, что за сборник в руках и о каком контингенте речь, концовка удивила.

Я тот, кто пришел в книгу не из-за фильма, а узнал о нем позже.

Еще одно произведение, которое я решил перечитать в 2023-м году спустя аж… Боже мой… Лет 18 точно. В детстве у меня было издание 1993-го года, где каждая последующая глава начиналась с буквы алфавита и охватывала весь алфавит + в каждой букве можно было рассмотреть те или иные иллюстрации, служащие полуспойлером-полуанонсом к главе. Когда вышло свежее издание в новом переводе, я узнал, что то, что читал я, было вольным пересказом. Немного посравнивал новое издание и старое — и да, действительно, в старом очень много лакун.

Основным стимулом перечитать данный роман, который я всегда знал как «Бесконечная книга», послужили как раз-таки новый перевод и шикарнейшее увеличенное издание в серии «Больше, чем книга» от издательства «Азбука» с иллюстрациями Себастьяна Мешенмозера. Я урвал данную книгу по бешеной скидке и решил, что это знак.

Завязка романа более чем проста: в стране Фантазия появилось НИЧТО, пожирающее земли и растущее, поглощающее не только области, но и живых существ. Это произошло, потому что Девочка Королева больна, и только человек из нашего мира может вылечить ее, если даст новое имя. Но в Фантазию перестали приходить люди нашего мира, и это будет сложно.

Однако толстый и несуразный мальчик Бастиан Бальтазар Букс как раз из числа спасителей. В мире Земли над ним издеваются одноклассники, он неуклюжий, не любит свою внешность, но именно он попытает счастье, чтобы спасти Фантазию. В его руки попадает книга под названием «История, конца которой нет», Бастиан начинает читать ее и потихоньку доходит до места, где герои говорят о нем. Постепенно мир книги сплетается с миром Бастиана, и мальчик в итоге попадает в Фантазию.

Не хочу ничего спойлерить, да и в детских романах, думаю, имея исходные данные, легко можно понять, чем всё обернется. Хочу остановиться на другом.

У меня вопрос: что там подсыпают немецким писателям, что они выдают такие безумно крутые с точки зрения фантазии и визуала вещи?! Читая «Историю, конца которой нет», я удивлялся и в первую очередь вспомнил Вальтера Моэрса, его романы про «Странствия Румо», про город и лабиринт мечтающих книг, поскольку что тут, что там буйство фантазии просто поражает!

В «Истории» каждая глава — это новая крутейшая локация, нешаблонная, не уставшая, не использованная и визуально богатая. Чего стоит город на озере слез, построенный из филиграни серебра, ибо только этот материал не разъедаем слезами, пролитыми страшными существами, оплакивающими свое уродство. Разноцветная пустыня, город безумцев, болота печали, где легко можно суициднуться, ворота сфинксов, задающих загадки и поражающих взглядом, рудник с картинами на основе забытых снов…

И это я еще молчу, что почти в каждой главе нас ожидают самые разные создания, от стандартных кентавров и единорогов до каменных великанов, клоунов-мотыльков, летающих драконов счастья и не только. И какое счастье, что это всё сопровождается красочными иллюстрациями, хотя в детстве у меня не было никаких проблем с представлением всех этих жителей. Очень богато, разнообразно и по-новому.

Помимо прочего, каждая глава задает свое настроение и в полной мере проносит его от и до: от жуткой смертельной тоски до загадочности или уюта, радости и тревоги, приключений и безнадеги, заносчивости, падения личности, дружбы и спасения.

В центре истории два героя: житель фантазии — мальчик Атрейо, которому поручено отыскать спасение для Девочки Королевы, т. е., по сути, найти человека из нашего мира и притащить его сюда, и Бастиан — та самая цель поиска, который попал в фантазию и, конечно же, понаделал всяких нехорошестей, успел и разругаться с Атрейо, и чуть не угробил весь мир. Но в конце концов дружба побеждает, спасение неизбежно, все радостны и счастливы.

Помимо простой роли развлекательного произведения роман служит еще и поучительной вещью, сентенцией, напоминанием, что мы не только должны блюсти самые правильные человеческие качества, такие как отвага, честь, самопожертвование, готовность к решительным действиям, но и обязаны мечтать, дабы наполнять мир фантазии новым, чтобы фантазия жила, не угасала, чтобы вместе с ней и люди жили, радовались и оставались довольными. Но в меру!

Ведь недаром в одной из глав про город бывших королей мы видим сумасшедших жителей — это люди из нашего мира, которые настолько отдались фантазии, что забыли родной мир и сошли с ума. Попали в вечное царство забвения. Кто-то катит коляски с прямоугольными колесами, другие прибивают носки гвоздями к мостовой, там странная и алогичная структура зданий. И все молчат.

В главах и сюжетах можно углядеть множество намеков и аллюзий, и они легко осядут на подкорке сознания без нарочитостей, благодаря легкому повествованию для детей послужат отличным уроком и назиданием.

Интересный тезис был выдвинут в откровениях одной из глав: чем большая часть Фантазии превращалась в НИЧТО, тем мощнее становился поток лжи, хлынувшей на землю людей. То есть, людям лучше мечтать и свои выдумки направлять на создание новых миров и созданий, нежели обманывать друг друга.

В другой главе Бастиан, уже переместившись в Фантазию, мог творить что хотел при помощи своего желания и магического амулета. Так, он избавил страшных созданий от уродства и, ложась спать, думал: «Вот, я доволен собой, я совершил доброе дело, причем, бескорыстно, и слава о моей благодетели разойдется по миру!» А потом эти преобразившиеся создания накидывались на него, препятствовали и ругали, мол, чего ты с нами сделал, нам скучно, ты лишил нас смысла жизни. Тут еще одни простой урок: нечего культивировать в себе гордыню!

Конечно, на долю Бастиана выпадает множество испытаний. Он перемещается в страну Фантазии красавцем и быстро забывает о себе-толстом из того мира. Он упивается силой, творит красивые локации и места, в Фантазии он искусный воин, защитник народов и самый мудрый, но чем сильнее он углубляется в фантазийную визуализацию, тем меньше он помнит о своей настоящей жизни. Роман учит нас контролировать свои желания и утихомиривать их количество, иначе, дорвавшись до власти и вседозволенности, легко забыть себя настоящего.

По итогу: заслуженные 10 баллов. Тут не надо говорить о медленном ритме и провисаниях. Во-первых, неуместно, во-вторых, роман очень насыщенный. Как и в детстве, когда я перечитывал «Историю» раза 4, произведение Михаэля Энде оставило у меня почему-то горьковатое и мрачное послевкусие. Почему-то именно эти главы удались автору особо, они блистали безумием, проникновенностью, ненавязчивым нравоучением и Крапивинской мальчишеско-человеческой добротой.

Вот ведь удивительное дело: впервые прочел роман году в 2010-м, поставил ему 10 баллов, хотя и тяжеловато было осознавать, что главный герой, по сути, недогей — это своего рода бисексуал с перевесом предпочтений в сторону мальчиков.

И тут случилось переиздание, ну и я думаю: чего б спустя 10 с гаком лет не перечитать и не сравнить впечатления?

Что запомнил с тех времен: мрачный роман про несчастного главного героя, обреченного на страдания; околоэкономический дневник, своего рода «становление королевства», поскольку некромант Дольф, став правителем, решает конкретно разгрести задачи, воротить земли, запугать и убить врагов, всё во благо жизни крестьян, чтобы были порядок, правота и честность.

Что имеем в 2023-м году? Тяжеловато. Да, это по-прежнему дико мрачная история про искалеченную душу, никем и не принятую из родных, за что последние и поплатились смертями. Всё, что надо некроманту, это постоянные «греться» и обнимашки. Он находит утешение то в служащих ему вампирах, сплошь душках, то в мальчиках, пажах, конюших, прислужниках — и все-то мальчики у него сахарные, хрупкие, фарфоровые, тоненькие, беленькие, красивенькие, ну чистые эльфы со старинных гравюр.

Честно говоря, в 2010-м году мне роман казался жестче, чуть брутальнее, насколько это вообще возможно в рамках данного героя, более в духе игры на выживание и подинамичнее.

Учитывая характер произведения, а именно дневниковые заметки, читать 400 с небольшим страниц тяжело в силу одинаковости и пересказа, сдобренного гигантскими порциями рефлексии и страданий. Повторы про поиск любви, которая в лице «девки» или «паренька» обречена на смерть, по сути закономерны, ибо это расплата Дольфа за имеющийся Дар, но слишком уж оно вышло одинаково и скучно — некромант просто к концу романа несет всё больший груз утрат, а перечень имен тех, по кому он страдает, увеличивается и повторяется, как у Сансы Старк. Я бы назвал роман не «Убить некроманта», а «Дневник некроманта», хотя родное название тоже оправдывается, поскольку служит негласным девизом для всего живого, что окружает некроманта. Мало прямой речи, много стенаний, и уже в середине это наскучивает и едва не выбешивает.

Как и стилистика, язык. 40 «помню», 13 «помнится», исключительно такая жеманно-извращенская манера, с суффиксами, со сладостями, рюшечки, городочек с приятненькими крышами, флюгер в виде премилого дракончика, чудесной красоты юноша, еще совсем мальчишка, с хрупкими пальчиками и покорным взглядом…

Как я утомился от этого, не передать. В глазах Дольфа, некроманта, одиночки, создающего армию из мертвецов, мир делится на злых бабищ, диких неотесанных мужланов и хрупких роскошных юношей, с коими он не прочь позабавиться. Да, есть и беленькие, полненькие девчушки с красивыми косами и премилыми мордашками, да только это не спасает. Из-за личности главного героя это всё читается языком обиженного юноши-школьника. Если разобраться, так оно и есть в некотором роде. Иногда в средневековую речь ранимого подростка вплетаются слова в духе «быдло», «она была нереально красива», «параша», что очень режет. Автор тем самым пытается показать, что ГГ может быть суровым, но выходит неуклюже, нелепо.

И тут ЗАГАДКА: Макс Далин — аноним, на просторах интернета я натыкался, что под этой личиной прячется женский автор, едва ли не одна из упоминаемых в послесловии особ, и когда стал перечитывать роман, страница за страницей убеждался в этом всё больше. Либо же автор безупречно передал типаж девачковатого забитого паренька, так и не полюбившего мужественность и маскулинность, конкретику, некую стойкость, хладнокровие и… даже не знаю, как бы точнее выразиться… ПРОСТО КАЗАТЬСЯ МУЖИКОМ, А НЕ ДЕВКОЙ В ШТАНАХ. Ума не приложу, в чем кайф писать такое автору-мужчине, но судить не возьмусь — все мы разные. И отдушины у всех разные. Может, автор на самом деле мужчина и, однажды наткнувшись на этот отзыв, громко рассмеется. Я не против.

Когда читал «Ученик убийцы» Робина Хобба, меня также раздражал ГГ — столь же женственный и страдающий. Я еще не знал, что читал не «Робина Хобба», а «Робин Хобб», т. к. автор — женщина. В общем, смех смехом, а мысли не покидают. Особенно регулярные отбивки, начинающиеся по одному скрипту:

— Зима, помню, в тот год была кусачая, как двухмесячный котенок;

— Помнится, осень тогда выдалась холодной и прозрачной, как ручей.

Или сравнения, красочные, образные, да, емкие, но блин, их очень много:

— Городок, что атласная коробочка для пирожных.

А еще эта манера обиженного ребенка, когда построение предложений исполнено следующим образом:

— Батюшка навещал меня, гримасу презренную пряча;

— Любила она меня, глупышка, всей душой;

— Красив он был, что рассвет летний.

Такой, под старорусскую речь деревенскую с Йоду магистра примесью, душевнее чтобы было, за душу чтобы брало…

В общем, стиль слишком, слишком углублен, узок, детален и нарочит. Переслащено.

Если рассматривать произведение не как исповедь болезненной души, не как попытку показать доброго некроманта, который заплатил за это, не как трагедию личности длиною в жизнь, то роману будет тяжело: ни географии, не подробностей, ни логики.

Некромант сетует, как тот или иной злодей-завоеватель кошмарит те или иные земли (ни имена, ни земли не важны), многие гибнут, и в конце концов Дольф устает и едет сам, почти без свиты, чтобы в переговорах убить супостата Даром или запугать оного, чтобы тот отдал добровольно, но через некоторое время попытался построить козни и всё равно оказался бы убиенным. Ну и че ты, главный герой, ждал тогда столько времени, что твои территории отхапывают, города порабощают, а крестьян убивают? Чтобы побольше поныть и сказать, какие мужики властолюбивые и тупые?

Из персонала замка: канцлер, казначей да какой-нибудь начальник жандармерии. Всё. Ну и чучельник, что делал для него из костей животных и людей големов. ТЕСНО! Нет СТОРОННЕГО антуража, только внутренний. Да, построено всё на внутренностях страдальца, но тем не менее. Толпы в городах — единая бездушная масса. Ландшафты — леса/поля/долины отличаются только рафинированными поэтичными сравнениями. Деньги и экономика — непроработанная и ненужная условность, как и Дар, чей принцип понятен только мотивам автора и драматизму истории.

С религией и Богом тоже есть вопросы: некромант то орудует душами, то отдает их демонам, то отпускает прямиком на небо. Почему он решает такие задачи? Не жирновато ли?

Позабавило, что у Дольфа убивают только любовников, а женщины его преимущественно продолжают жить с разной степенью хронометража, причем, автор покажет их стервозными сволочами, бездушными тварями, разжиревшими деревенщинами и так далее. Оскар, друг ГГ, главный над вампирами, служит психологом Дольфу и усладителем ушей:

— Мой прелестный король, дозволено ли мне будет отметить вашу смелость? Мой красивейший повелитель… О, моё иное чудо… Ах, изумительное создание, вам так тяжело…

Словно пародия на пьесу в духе Шекспира. Мир очень узкий, массы узкие, проработанные персонажи однобоки и заскриптованы, но тут, полагаю, тоже может иметь место взгляд самого некроманта на мир, его восприятие. Некоторых автор пытается оживить, придать фактуры, но если отшелушить сравнения и поэтические аллегории, оставив действия и мотивы, то выйдут пустышки, описать которых можно будет одним коротким предложением.

Однако за чередой сравнений, эпитетов, жажды погреться в объятиях, поцелуев юношей в щечку, касаний выше колена и красивых фарфоровых личиков я не увидел чего-то большего, чем нежная трагичная история упаднической души, обреченной на страдания. Да, это сделано хорошо, и только это заслуживает худо-бедно нормальной оценки. Как фэнтези — никак, тупо антураж, чтобы легче передать боль.

Учитывая, что роман переиздали в серии «New adult», с облогой под аниме и в когорте таких же сладко-страдательных произведений, где не сыщешь ни одного мужского автора, думаю, аудитория для романа предельно ясна.

Отдельным пунктом эпилог: помню, в первом чтении мне он показался необычным, нестандартным, тем и понравился. Сейчас прочитал его и почесал голову. Какой-то дешевый задаток на гипотетическое продолжение в случае коммерческой заинтересованности, но уже в жанре современного городского фэнтези.

Вопрос лишь один и тот ко мне: почему ты решил это перечитать и чем тебя НАСТОЛЬКО зацепило творение автора «Макс Далин»? Загадочка, конечно. Но как дневник юродивого и снаружи, но преимущественно изнутри, как исповедь горе-короля-добряка, вершащего добрые дела жесткими методами, история хороша. Дамы могут и слезу пустить, и в унисон герою и его приятелям поохать. Ну а я ставлю 7 баллов за очевидные преимущества и откланиваюсь.

По-хорошему, если бы я был менее объективен (по собственному же мнению, игноря имеющиеся плюсы романа), поставил бы где-то 5. Но совесть замучила бы. Но имейте в виду.

Это был интересный опыт сравнения впечатлений.

Кажется, Далин сотворил эмо-фэнтези. Как раз роман был написан в ту эпоху.

Странно и обидно, но для меня сей небольшой цикл в плане восторгов и впечатлений шел по ниспадающей, причем, градация в рамках оценок не так уж и страшна.

Повторюсь, но более лаконичный Крапивин мне нравится больше — он богаче, ярче и образнее. Здесь же да, у нас есть путешествие, есть завершающая часть триптиха о неумолимом времени и заканчивающемся детстве, когда герой уже взрослый, вот-вот будет ребенок, но, тем не менее, он сам в душе мальчуган, жаждущий приключений и чистой незамутненной дружбы. Повесть нас не щадит и скорым (очередным) расставанием, и самопожертвованием, и упорными приключениями, и волшебным миром. В плане эмоций и психологии всё светло и отлично, идеально честно, так сказать.

Пожалуй, меня немного смутила сказочная эфемерная художественная составляющая, когда героям всё удаётся как-то... Ну, будто из ничего. Просто ПОТОМУ ЧТО. Да, присутствуют в некоторых местах объяснения, но зачастую это просто потоковое приключение с развитием частных деталей из ничего, потому что где-то надо вставить красоту, где-то символичность, аллюзию. Но надо делать скидку, что это для более юной аудитории, посему требования стоит подумерить.

Однако уж как есть. Первое произведение — рассказ — был абсолютно незабываемым!

Я еле удержался от того, чтобы не поставить данному роману 9 баллов. Виной тому — последняя глава, как обычно, полная драмы, сражений, душевных и непростых разговоров, выборов и психологических ударов. Но нет, удержался, справился от потока позитива из-за того, что последние 30-40 страниц отданы ТОЛЬКО Геральту и компании.

Чувствуете, да? Подкрадывается недовольство от остальных линий. И правильно. Об этом чуть ниже. Сперва заметка о начале романа.

Впервые словил себя на мысли, что автора саги словно сменили — темп поспешный и поверхностный, персонажи картонны и выделаны на отшибись, равно как и описания окружения, действий, сражений, коим вместо бывалого экшена досталось совсем чуточку пересказа. Минимум деталей, в коих не чувствовалась писательская вовлеченность! Было беспокойно, самому хотелось бросить читать. Но, благо, такое чувство одолевало первые 60-70 страниц. Потом, вроде как, узнаваемость старого Сапковского всплыла.

Конечно, я понимаю, почему неустанно говорят, что первые два тома рассказов были лучше. Впрочем, меня устроили и два последующих романа, но здесь, несмотря на небольшой объем, было тяжеловато читать. Автор расплылся на ответвления, отчего случался дизбаланс: то забывали про Геральта, потом напрочь забыли про Цири, потом совершенно ненужные вкрапления конвента чародеек, обсуждающих в сугубо, простите, бабской манере великие дела мира сего. В их власти подменять королей, мешать крови, сажать на трон кого им угодно… А они трещат как кошелки на рынке. Да, приоткрывают завесы некоторых тайн, но черт, как же это скучно и картонно. Это совсем не удалось Сапковскому, собственно, как и в предыдущем романе. Их диалоги пустынные и проходные, очень много воды, и иногда можно смело читать по диагонали.

Вкрапления эльфа, волшебниц Нильфгаарда, Дийкстры и шпионов по-прежнему неуклюжи и сделаны сугубо ради дополнительного фокуса и порции информации, которую мы не смогли бы получить, следи за веткой сюжета Геральта или Цири. Они врезаны в нарратив так грубо, словно автору кто-то из бета-читателей подсказал, мол, слишком узко, друже, нужны новые корреспонденты.

По части основного сюжета можно сказать кратко: роуд-муви. Разношерстная компания, со всех концов мира, представители разных сословий, у них своя речь, они в середине романа стали отличаться и обретать собственные черты, у кого-то с первых минут обнаружилась полновесная харизма. И за счет такой гоп-компании, сопровождающей Геральта, отряд идет через весь континент в Нильфгаард вызволять из плена Эмгыра Цири — ЦИРЮ, — которой там нет. Данная линия ну абсолютно похожа на «Темную Башню» Стивена Кинга и тусовку Роланда сотоварищи, особенно после того как догадки о состоянии Мильвы стали ну очень явными. И это плюс.

Если бы так был написан «Властелин колец», я бы, наверное, прочел сагу Толкина не с четвертого раза, а с первого. Мне нравится использование автором современных слов и актуальной терминологии, он не боится вносить фразы позднего двадцатого века в псевдосредневековье, при этом подтрунивая над общепринятыми канонами фэнтези: мандрагора на самом деле не орет, вампиры могут бросить «бухать» кровь и прочее. Слом четвертый стены неявный, но он есть. Например, идет длинный занудный монолог, и рассказчик вдруг говорит: «Что, скучно, похоже, да?» И еще некоторые моменты, где автор буквально играет с читателем и ловит его на тех чувствах, которые тот должен бы испытать. Параллельно ломает дополнительные штампы. Это тоже хорошо.

Компания краснолюдов и гнома прямо живейшая и харизматичная, как морпехи у Стивена Эриксона в «Малазанской книге павших». Цельный живой организм, с деревенскими словечками, грубый, топорный, с таким же неотесанным, но оттого еще и более смешным юмором, с неожиданными лекциями о ковке и закалке металла.

Регис — харизматичный и приятный господин. Прямо слишком. Чувствуется в нем подозрительность, и неспроста — когда мы выясняем его природу… ЧУВСТВО ОСТАЕТСЯ! Он слишком идеален, слишком хорош, добр и альтруистичен. Что же им движет? Будет ли червоточинка?

Во второй части романа Геральта начинает коматозить и он реально превращается в истеричку, безосновательно и на ровном месте. Всем грубит, прогоняет, сидит один, обижается. Над ним уже в открытую подтрунивает ДАЖЕ ЛЮТИК, но ему хоть бы хны. В итоге он предстает в качестве такой обидчивой девушки, которую всей компанией уговаривают покушать или для приличия помочь сготовить. Благо, концовка, в частности, последняя глава, компенсирует все провалы в характере Геральта.

Роман заканчивается промежуточным завершенным квестом, отряду предстоит двигаться дальше и добраться до заветной цели — спасения Цири, где бы та ни была.

Цири было немного, она как-то приобрела картонность, лесбийность, переходный возраст и, наверное, оттого такая вся из себя взбалмошная и не поддающаяся психологическому анализу. Следующие книги должны будут раскрыть ее. Надеюсь.

Сапковский продолжает в своей излюбленной манере протаскивать название произведения от начала и до конца, чтобы как можно больше персонажей интерпретировали словосочетание по-разному. Так вот, если в рассказах это не резало глаза и было фишкой, то тут, равно как и интерлюдии, словно были вставлены нарочито, будто ему сказали: «Ты забыл, ты так всегда с названием делаешь!».

В итоге я таки удерживаюсь и оставляю восьмерку. Временами было скучно, побочные линии читались медленно, а путешествие Геральта и его спутников вышли несколько более затянутыми, чем того требует стиль Сапковского, пусть и изрядно обводнившийся.

Произведение написано спустя несколько лет после рассказа «Далекие горнисты» и служит продолжением. Главный герой повзрослел, однако он снова встречает тех двух мальчишек из первой части условного цикла и вновь отправляется с ними в путешествие, теперь уже в их мир.

Крапивин силен в языковой магии. Переходы из одного мира в другой незаметны, сказочны и эфемерны, хрупкие, как сон.

Удивительно, но при разности возрастной аудитории творения Крапивина мне напоминают «Темную Башню» Стивена Кинга, где мы видели точно такие же стертые границы между реальностями, между тварно дозволенным. Здорово, что у нас есть такой писатель, свой, который подарил мне похожие ассоциации.

Примечательно, что как только главный герой (Сергей) встречает Валерку (одного из двух мальчиков, постарше), тот говорит: только ты можешь помочь. На что Сергей тотчас откликается: я готов. Не спрашивая, как и чем именно он может помочь. Это показательно.

Влекомый жаждой помочь, Сергей не думая отправляется в новый мир, снова став 12-летним мальчишкой.

В городе после произошедшей 500 лет назад, из которой Валерку с братиком выкинуло в мир Сергея, смута, там между собой враждуют две фракции: факельщики и барабанщики. Попутно на ребят нападают гвардейцы Канцлера — великого правителя, заправляющего в том числе и этим городом. В одной из стычек братика Валерки ранят, ребята относят его мастеру, а тот предсказывает, что братик не доживет и до полуночи. Ибо так предначертано великими книгами.

Собственно, ими же и руководствуется Канцлер, который допускает смуты, резню и неразбериху в городе, так похожие на атмосферу братьев Стругацких.

Не желая смиряться со смертью своего товарища, главный герой идет сразиться с Канцлером, чтобы нарушить известный ход вещей и изменить его.

Думаю, тут ловко фигурирует аллюзия на то, что нельзя смиряться с судьбой и сражаться надо всегда, а пассивность и фатализм делают тебя безвольным и слабым, в то время как по-настоящему детские пыл и полнейшее отрицание зла способны сразить любого и действительно подмять под себя мир.

Ну что могу сказать — очередное нравоучительное доброе произведение Владислава Крапивина. Конечно, рассказы мне у него чуть больше нравятся, а такой «размазанный» стиль долго читать несколько утомительно. Думается, что он не шибко подходит форме крупнее 30-40 страниц, но тем не менее я получил удовольствие — автор не обделит ни экшеном, ни причудливым городом с арками-лесенками, ни приятными в целом декорациями. И по-прежнему та самая волшебная атмосфера, кою я не встречал ранее ни у кого.

Рассказ о том, как взрослому человеку снится детство, городок, где он встречает двух мальчуганов, попавших сюда через 500 лет. Их выбросило в наш мир во время сражения за крепость, которую осаждали враги, и ребята очень переживали, блуждая в настоящем по ее остаткам, что не могли помочь и даже не знают исхода сражения. В итоге им должен помочь главный герой, который в старинном доме в полночь должен передвинуть стрелку на 500 лет назад и сразиться с Железным Змеем.

Крапивин маг. В каждом его предложении, в каждом слове такое тепло, такая ламповость, что озаряешься изнутри этой словесной красотой. Ощущение творящейся магии и скорейшего чуда, эфемерного и парящего где-то тут, рядом, вот-вот осязаемого. И всё это будто в солнечной дымке.

Небольшой чарующий рассказ, как гг-мальчик встретил двух мальчиков не из своего времени и явно не из этого мира. Странная одежда, рассказы про осаду, битву в крепости… Откуда вдруг? И главному герою надо отправить их обратно. Очаровательно реализован принцип машины времени — на больших часах надо крутить стрелки обратно.

Произведение пронизано не только волшебным маревом, но и стандартным для Крапивина набором из добрых и дружеских качеств, с желанием помочь, не оставаться безучастным, найти настоящего товарища и погрустить от скорой разлуки. Присутствует тут своего рода чисто мальчишеская приключенческая романтика без толики желчи, червоточинки и злобы.

И в конце не сказать, взаправду ли это всё происходило или же оно было сном!

Роман, на котором я лет 11-12 назад бросил читать сагу, ибо, как помнится, адски заскучал, поскольку после прекрасных первых двух томов с рассказами и относительно удерживающимся вокруг Геральта 3-го тома (романа «Кровь эльфов») в 4-й вошло много политики и второстепенщины: какие-то магички, коих слишком дофига, еще больше географии — и это без карты! — короли, короткие вставочки от разных персонажей, которые так или иначе подводят к Геральту или Цири и врезаются в основной нарратив откуда-то сбоку. В те далекие времена я поставил роману 6. Сейчас 9. Почему?

Ситуация с данным циклом для меня схожа с «Темной Башней» Стивена Кинга — видать, поймал волну. Обоих авторов ругают за водянистость и нестабильность, но я поймал ритм и уже вовсю читаю 5-й том. Мне нравится язык, нравятся диалоги, психология, поступки, скупое проявление эмоций, а иногда же — чрезмерное. И схематичный мир, без деталей и дотошностей. Странно, но отчего-то язык не поворачивается ругать.

Да, полюбившийся нам Геральт уходит еще дальше от основного эфирного времени, но он часто мелькает и в воспоминаниях других героев, и в болтовне проскакивает, а уж когда появляется, то почти обязательно будет либо звенящий нервами и накалом диалог, либо нехилая заруба, где ведьмак не покажется суперменом, огребет и выживет/победит чисто случайно.

История закручивается вокруг Цири. В ней течет кровь не только королевы Калантэ, но и эльфов. Цири предстоит взойти на престол Цинтры, у нее важнейшее политическое значение, оттого-то за ней и бегают агенты, шпионы и прочие негодяи. Девочка взрослеет, и ей активно продолжает заниматься Йеннифэр, после домашнего обучения решившая отдать девочку в школу магии на острове Танедд. Там же планируется сбор чародеек, где они будут вершить судьбу мира, ибо половиной королей в мире давно верховодят именно чародейки (привет сильным женщинам Роберта Джордана). Тогда-то на сборе я и сдался — десятки чародеек, сливающихся в единую массу, страны-королевства-короли, нам не знакомые, и лишь отдаленно можно выхватить главную мысль: королевство Нильфгаард наступает и захватывает новые земли. Кто-то с ним сражается, кто-то сдается.

И на том сборе происходит предательство, заговор, случается заваруха, после которой Цири сломанный портал закидывает в пустыню, и по ней девочку предстоит долго и мучительно идти в одиночку, чтобы выжить и примкнуть к шайке бродяг-робингудов.

Концовка не яркая, но всё главное произошло именно на Танедде, где Геральту пришлось не только сражаться в далеко не простых условиях и с более чем могущественными противниками, но и принимать непростые решения, как обычно. Примерно тогда всё и было решено по дальнейшей судьбе героев, и последняя часть романа про пустыню и не только — следствие.

Да, здесь хватает экшена и драк, хватает динамики в диалогах, юмор по-прежнему блещет, женщины здесь язвительны и токсичны, мужики суровы и брутальны, шпионы подлые и скользкие. Много интересных локаций: остров Танедд, роскошные залы, улочки города, суровая пустыня, беготня по деревушкам.

Но также здесь хватает заговоров и интриг, но в связи со скупостью информации я понимаю, что нет смысла дотошно вникать в населенные пункты и разделенные участки королевств — нужно понять основное, что аннексия со стороны Нильфгаарда это плохо.

Сапковский использует хороший прием: он переходит к действию через диалоги, а иногда и вовсе пересказывает всё не с помощью нудных описаний, а системой такого вопроса-ответа. Но именно переходы здесь здоровские — от сцены к сцене, отчего кажется, будто смотришь сериал с флешбеками. И это гораздо живее и динамичнее. Даже описание обстановки здесь подается не через абзацы, а посредством фраз живых героев, что, само собой, куда как выигрышнее. А запоминающихся, интересных и афористичных фраз здесь, поверьте, хватает.

Сцены с Йеннифэр по-прежнему пикантны и экстравагантны. Сапковский показал интересную и сложную женщину с тяжелым характером, а их лавстори с Геральтом — нечто удивительное, с чего не перестает охреневать окружение как одного, так и второго.

Главы про Цири не показались мне чужеродными и ненужными. Автор отлично справился с абсолютно разными сюжетными линиями, при этом тесно связанными друг с другом. Такая вложенная янг-эдалт история в русле темного фэнтези. Масштабного, но несколько искусственно раздутого — здешняя невнятная геополитика натужна и словно служит элементом надобности и придания эпика. Повторюсь, без карты понимать эти пространные беседы крайне сложно.

Отдельно хочется отметить небольшую историю про сражение ополченцев из Венгерберга против скоя’таэлей. Очень душевно и грустно. Чем-то это напомнило один из северных рассказов Меекхана Вегнера по духу и мрачной неотвратимости.

По итогу: заслуженное повышение оценки в связи с тем, что цикл всё еще по душе, нравится язык, приключения, интересно наблюдать за развитием событий, за героями (преимущественно таки за Геральтом, хотя видно, что на голову Цири будет падать всё больше суровости, жести и тяжких приключений). Мне нравится тон, настроение, художественные приемы и общая техника исполнения истории автором. Посему в отзыве плохого маловато. Может, незаслуженно, но пока я получаю удовольствие, хочется радоваться и бултыхаться в этом, не выныривая. А политики, по факту, не так уж и много. Тогда, в подростковом возрасте, ее казалось запредельно много, но сейчас читается в разы проще и, поверьте, хватает фэнтези, где этой самой политоты гораздо больше. А если и не политоты, то проходных сцен. Здесь их практически и нет.

Как удачно мне попался этот роман! За пару недель до этого я удерживал себя от того, чтобы посмотреть фильм «Звездный десант», но как-то лень было. А перечитывать одноименный роман Хайнлайна совсем не хотелось. А тут из предзаказа пришел роман Джона Скальци, раньше переведенный как «Обреченные на победу», что, конечно, неправильно.

Цикл одноименный, так и называется — «Война старика». Включает в себя 6 романов + сторонние рассказы, но у нас переводились только первые три. Роман «Война старика» был написан в 2005-м году. Указываю это для того, чтобы проще было анализировать написанное и накладывать на призму тех времен.

Это довольно простой, поверхностный, легкий для восприятия фантастический боевичок. Незатейливый, зрелищный, визуально-настроенный, с одним главным героем, с повествованием от 1-го лица. Никаких интерлюдий, глав от других персонажей, сторонних сюжетных веток и прочего. В качестве эффекта погружения — самое то. Ты вместе с героем все чувствуешь, испытываешь, реагируешь и взаимодействуешь. И все эпитеты про легкость и незатейливость являются комплиментами, потому что, повторюсь, иногда надо читать и такое, отвлекаться, разгружать голову (по аналогии с «Костяным капелланом» Питера Маклина). Прочитать такое в промежутке между длинными циклами — отличный вариант!

И текст со своей задачей справляется максимально, как и стилистика, и общая незагруженность, хоть в романе и имеется мир будущего, с технологиями, техническими характеристиками и всякими деталями, которые поданы более чем щадяще. Твердой научной фантастикой, как у Уоттса, допустим, или Гамильтона, это не назвать, но все необходимые элементы для жанра присутствуют, просто в стиле lite.

Суть проста, и аннотация не врет: пожилые люди заключают контракт на военную службу и, когда им стукает 75 лет, являются в сборочные пункты, где их сперва тестируют, потом отправляют в армию воевать за новые планеты против иных рас, которые так же расширяются и стремятся освоить новые миры, ибо человечество расширяется, планета перенаселена, нужны новые места обитания. А помимо людей, полно иных тварей, кто испытывает схожие проблемы. И надо бороться за каждую планету, вытеснять, изгонять, защищать обжитое. Силы самообороны колоний занимаются именно этим. Если кратко.

Теперь подробнее по сюжету: он сродни всяким академиям, школам и обучениям, и за этим дико интересно следить. Перед нами фактически становление главного героя, несмотря на то что ему уже за 75 лет. Вот ГГ (Джон Перри) в компании остальных стариканов прибывают в центр подготовки ССК, расположенный вдали от Земли. Кстати, они поднимаются по огромному «бобовому стеблю», своего рода лифту-платформе, который от Земли доставляет их прямо в космос.

В центре подготовки они вкусно кушают, заселяются в каюты, получают форму. Проходят медобследования, сканирование мозга, всякие тесты: психологически и физиологические. Им все еще 75, они дряхлые, скукоженные, хромающие, согбенные, медлительные, никто из них не понимает, как они будут воевать и вообще каким образом смогут пригодиться на полях сражения в своей-то физической форме. Но все время им обещают, что на их состояние, на их выявленные болезни (рак, киста и прочее) пофигу — вас, новобранцев, все равно откорректируют. И никто из компании главного героя, с кем он успел сдружиться, не понимает, как это и каким путем их изменят? В этом заключается часть начальной интриги.

Потом-то мы понимаем, что их сознание тупо пересаживают в их новое тело образца 20-25 лет, выращенное по некогда взятой ДНК. Тело, к слову, модифицированное, с мускулами, роскошными волосами, гладкой кожей, само собой красивое, вот только кожа зеленая. Это обусловлено содержанием хлорофилла, который обеспечит тело доп. энергией и улучшит всякие процессы жизнедеятельности.

Еще в этом теле есть штуки, за которые мне хочется поругать переводчика (или редактора), который очень неуклюже адаптировал слова. А в целом к переводу претензий нет. Но посмотрите сами: у тел есть УмноКровь, в сознание впаян МозгоДруг, а в глазницах у них КошкоГлаз. Перевод тут, конечно, облажался и подубил имеющуюся серьезность, особенно если учесть, что речь о военных приспособлениях. Будто скучающий на уроке 10-летний школьник взял и сочинил подобное развлекухи ради. Впрочем, к этому привыкаешь и уже особо не замечаешь — я для себя просто видел набор символов, обозначающий определенные термины, но когда вчитывался, то немного подбешивало.

Вторая логическая часть произведения начинается с момента переселения ГГ и КО в свежее тело. Сознание осталось взрослым, а тело молодое, превосходящее людей по физическим параметрам, плюс все солдаты соединены между собой этим самым МозгоДругом — это типичная соцсеть, общий такой эфир коннекта между всеми. Военная инфраструктура, только в голове. С пересылкой почты, писем, инструкций, приказов, фото, видео и даже эмоций!

При помощи электронной брошюры автор знакомит главного героя и нас, читателей, с новыми условиями, в которых оказывается человек, с новым телом, с новыми возможностями. Это подано своего рода как раздел «Вопрос-ответ» на сайтах». И не надо корячиться и выдумывать сюжетные твисты, чтобы через них протолкнуть кусок информации, раскрывающий ту или иную возможность тела. Нет. Всё по-военному: вот инструкция, читай, изучай, запоминай, потом не тупи. Всё.

После перемещения всем новобранцам даётся последняя неделя развлекух и знакомства с телом. Они прыгают, делают сальто и, конечно, сношаются как кролики — все со всеми и постоянно. Потом отправляются на учебную базу, где их встречает злобный карикатурный сержант, который сразу заявляет, что он не злобный карикатурный сержант, а именно такой, какой и есть. Немудрено, что, по законам жанра, именно с главным героем он будет несколько иным. Само собой, Джон Перри крутой, не такой как все и сразу становится заместителем командира взвода. Вообще, карьерный рост в романе у него более чем хорош и стабилен. И это напомнило типичный космобоевичок, где все стандартные скрипты соблюдены.

После обучения, солдаты воюют на разных планетах с самыми разными представителями инопланетян, и всё это показано такой чередой эпизодов, а-ля закадровый голос в «300 спартанцев» Зака Снайдера. Но в какой-то момент главный герой устает от постоянных войн и рефлексирует на тему сражений, истреблений, корректности действий людей. Он думает, что становится бездушным чудовищем, убивая целые народы и при этом не имея душевного отклика.

На одной из планет Джона Перри спасает жена, которая на тот момент 9 лет как была мертва. ГГ гадает, как же так, откуда она взялась? Может, галлюцинация? Забавный ляп, что никто из товарищей ему не верит, но ни один не додумался попросить главного героя передать фрагмент через МозгоДруга, как через видеорегистратор.

И появление жены — вторая интрига, чем-то напомнившая «Солярис» Лема, когда появилась Хари. ГГ сразу охвачен мыслью выяснить, кто это такая, откуда взялась, жена ли это или что-то иное. И он охвачен мыслью разузнать этот момент. Не буду рассказывать всё про их взаимоотношения, скажу лишь, что читать их диалоги было интересно и любопытно. Они в некотором роде очень необычны и затрагивают вопрос смысла жизни, эмоций, прожитого опыта, касаются тел, сознаний, переселений, новых жизней и не только.

В глобальном плане сюжет простоват, финальные события завязаны на том, что Союзу Колоний (людям) надо уничтожить одну установку на одной планете одной расы, чтобы те не могли следить за перемещением кораблей людей. Все четко и по-солдатски. Без выкрутасов.

Теперь рассмотрим отдельные характеристики текста.

Здесь имеется юмор, и юмор во многом хорош и раскрывается в диалогах. Почему-то армейские разговоры и перепалки всегда по-особому смешные, имеют шарм и черный юмор. Во многом, думаю, конкретно тут это обусловлено тем, что героям за 75 лет и они как бы давно научились нормально шутить. Забавно, что каждому МозгоДругу надо дать имя. И когда главный герой встретил свою подругу-старушку в омоложенном виде, они занялись близостью, а потом подруга выдает: «Эй, сука, который час?» При условии, что своему внутреннему ассистенту герой дал имя Задница.

Что касается технологических штуковин, то автор решил схитрить и здесь так же не углубляться. На всё у него готов один ответ — нанороботы. Они в крови и могут сворачиваться, не позволяя ей вытекать из открытой раны, они запасают кислород, да так, что солдаты по 10 минут могут сидеть под водой, из нанороботов сделаны комбинезоны, само собой, регулирующие температуру и нормализующие теплообмен. Да даже крем для лица состоит из них!

Есть один рояль, касающийся инопланетян (консу) и главного героя. Когда-то Джон Перри придумал, как легко сражаться с консу, и с тех пор они его зауважали. Такое у них, значит, восприятие: если нас одолели, то мы таких уважаем, но при этом и презираем. ГГ стал местным героем, и именно его командование Союза Колоний высылает на диалог к консу, дабы устроить своего рода дознавательную беседу, чтобы тот вызнал важные сведения об установке, переданной другим инопланетянам, сколько их передано, кому и т. д. И это прошло так легко, с ритуальными сражениями, да, но никаких нервишек пощекотать читателю не удалось, вызвать мысль «а получится ли?» не получилось. Это настоящий бог из машины, который вылез внезапно и затмил своим телом всё.

По итогу, с учетом всего прочитанного романа, мы имеем вот что: всё красиво, бойко, бодро, динамично, но все же плосковато. Да, теперь «плосковато» уже не комплимент. Не хватает какого-то надплана, чего-то большего, что дало бы задел на будущее как в плане сюжета, так и размышлений. Может, детективной линии, эпика, размаха, тайны, вот_это_поворота или еще чего. С развязкой основных событий романа-боевика не чувствуется завязки или исхода чего-то большего. Излишняя динамика не позволила развернуть катарсис в финале, чтобы прочувствовать размах и масштаб, который потом аукался бы в виде последствий для главного героя или даже всего человечества. У нас своего рода боевая космоопера, и можно было бы не жалеть миры, планеты, не сдерживать себя, охватить вселенские масштабы.

Осталось ощущение, что пирог пропечен, но не до конца и не со всеми ингредиентами, но при этом вкусно и как разнообразие меню — самое то.

И здорово, что простые человеческие разговоры перемежаются с чисто брутальными солдатскими сценами. Не скучаешь, не устаешь, читаешь с интересом. Тут полно событий, а в романе всего 350 страниц.

Психология незатейлива, но при этом персонажи не картонны, их различаешь, они имеют свои голоса и особенности, манеры, за что автора хочется похвалить. Свои терминологии, особенности речи, используемые термины, активный лексикон — благодаря этому узнать того или иного персонажа можно даже не дожидаясь атрибуции диалога (сказал Тот-то и Тот-то). Разность натур и харизматичные товарищи позволили создать классные диалоги, с шутками, минуткой научной информации или глобальных рассуждений о сущем, ибо багаж знаний у них внушителен, а профессии самые диаметральные: от воспитателя в детском саду до ученого-физика.

С экшеном все в порядке. Стрельба, полеты, тренировки, рукопашные схватки — захватывает все. Плюсом, тут полно жестокости как со стороны людей по отношению к истребляемым им видам, так и в части пыток и убийств людей со стороны инопланетян. Автор пишет об этом подробно, и некоторые смерти действительно ужасают.

Примечательно, что старшие офицеры обращаются к главному герою или просто ко младшим по званию «Сынок». Учитывая, что они фактически ровесники.

Мне только непонятно, сколько стоит выращивать тела, почему так много времени и ресурсов тратится на отращивание конечностей и постоянную модификацию тел и оружия для стариков. Ощущение, что у людей возможности, деньги и мозги безграничны. Но тут надо садиться и высчитывать, курить матчасть и прикидывать, рентабельно ли это всё. Об этом не буду.

Не обошлось и без смертей, но если вы читаете военный роман, а командир на первом же этапе заявляет, что через пару лет 50 % от вас погибнут, а через 10 лет выживет только четверть, то чего ж еще ожидать. Кстати, моменты гибели тех или иных персонажей переданы по-особому, повествовательно, как бы в виде пересказа, но с налетом грусти и неизбежности, с ноткой трагичности, как бывает в рассказах Рэя Брэдбери (мне вспомнился чудесный рассказ «Калейдоскоп»).

Моя оценка: 8,5 баллов. Округлю до 8, ибо не хватило глубины и большего.

Отличный развлекательный роман. И главный вопрос: следует ли читать продолжение? Я ознакомился с аннотацией 2-го тома, но там уже другой главный герой, там про батальон «Бригады призраков», и как-то грустно: если бы там было про Джона Перри, тогда понимаю — нить интереса тянула бы за собой и вызывала желание читать дальше. А читать что-то стороннее из того же мира?.. Ну, не знаю. Если будет соответствующее настроение. Надеюсь, цикл не превратится во франшизу внутри самой себя.

Если не ждать от этого развлекательного фантастического боевого романа чего-то СВЕРХ, если запастись информацией свыше и подойти к книге без завышенных ожиданий, то она должна удовлетворить вас по всем статьям.

Весь второй том — выпуски с 13 по 24 — посвящены наблюдению Спайдера за предвыборной гонкой. Кто кого: действующий президент или новый кандидат? С помощью интервьюх, расследований и своей авторской колонки Иерусалим вскрывает неприятные правды, обваливает рейтинги или, наоборот, влюбляет массы в кого-то определенного.

По-прежнему едко.

Очень много мата.

Не всегда уместная грязь.

Эпатажа и вау как такового мало.

И тем не менее мир завораживает, равно как и импульсивная натура главного героя.

Юмор хорош.

Некоторые сцены жуткие и жестокие — собаки на вертеле, живые жуки, которых раскусывают, и прочее.

Меня, правда, не покидает ощущение, что это сугубо американская штуковина, ибо слышен посыл авторов, памфлеты считываются, но как-то на глубинном уровне на меня, как на читателя, оно не работает.

Прочитан сборник Юрия Полякова «Совдетство».

Что могу сказать? ПРЕСНОВАТЕНЬКО.

Почему решил читать? Наслышан о писателе, о его теплых воспоминаниях по СССР, хотелось, знаете, чего-то лампового, милого и уютного в духе Владислава Крапивина, но на современный манер. Чтобы с оглядкой на сегодняшнее время, которые внесли бы определенные коррективы в сознание и повествование, чтобы, ну, просто прочитать что-то поактуальнее.

Справилась ли книга с поставленной задачей? Наполовину. Как и в случае с романом «Город Брежнев» Шамиля Идиатуллина, «Совдетство» — своего рода блог юного 12-13 летнего паренька, живущего в конце 60х- годов 20-го века. Мы вместе с ним будем жить в коммуналке, где он ютится со своими родителями, будем драться на мечах во дворе с ребятами, будем ходить мыться к маме на завод, с папой в баню, будем сохнуть по однокласснице, готовиться к поездке на Черное море, гулять по дворам, зайдем в Центральный Детский Мир, покушаем жареной картошки с салом, погрустим о смерти Рокоссовского и так далее. Здесь полно детальных атрибутов быта простого человека советского союза, а кроме того, нам покажут их мышление, донельзя правильное и требовательное — то и дело та же мама главного героя будет сетовать на продукцию и грозиться написать в отдел качества. Инакомыслие также не допускается, а все светлое связано с наступающим коммунизмом.

Я не бросил на середине этот сборник только из-за того, что мне было интересно пожить немного в той эпохе и взглянуть на уже недоступный этап жизни. Почувствовать атмосферу, где-то ощутить дискомфорт, где-то — приятный трепет. И за всем этим стоит одна важная проблема: дальше сухого аутентичного блога книга никуда не продвинулась. Это просто заметки, без глобального сквозного сюжета. Поначалу, в первых главах, герой взрослеет, но не намного, а потом всё упирается в локальные путешествия по городу с решением задач, проведением досуга и прочих радостей жизни паренька, закончившего учебный год. Если по-простому, то книга ничем не зацепила, и если бы не моя тяга познать ту эпоху в деталях, я бы, пожалуй, и не нашел повода читать ее.

Потому-то и оценка — всего лишь 7. Язык не очаровывает, хотя можно было бы совместить подачу и то настроение, что задается автором. А еще постоянно сбивало и раздражало, что главный герой называет своих родителей по именам. Точнее, маму-то по имени (Лида), а отца вообще величает Тимофеичем. Пусть и в авторской речи, но все равно — я извечно воспринимал их как других персонажей, сторонних. Никак не мог привязать имена именно к родителям. Да и сами отношения сына и родителей несколько ненатуральные, будто дружеские: то ли автор хотел показать, что мама была не шибко опытной в материнстве и общении, то ли еще что... А про отца я вообще запомнил лишь то, как он в ночи да поутру извечно домогался до своей жены, а та давала от ворот поворот, потому что ПЦЫРОХА В КОМНАТЕ. Да, именно, своего сына они называли либо Пцырохой, либо Профессором. Не поверил. Немного неловко осуждать родителей мальчика, ибо сборник, как говорят, автобиографический. Но я комментирую сугубо произведение, не более.

В общем, если бы это написал Крапивин, были бы и магия, и шарм, и некое таинство. А здесь вышло слишком сухо, нейтрально, без души.

Это по-прежнему мастерски написанная эпопея. Язык и персонажей хвалить на третьем томе смысла уже нет — все сказано-пересказано.

«Кровь эльфов» наглядно демонстрирует нам, что Сапковский все-таки лучше себя чувствует в малой форме, ибо произведение, трактующееся романом, получилось рваным и внезапным на кол-во POV’ов. И советы королей, и беседы наемников, и отдельные странные эпизоды. И все плоско, без деталей, множество лиц сливаются воедино, потому что за короткий промежуток времени (а больше нельзя, чтобы читатель не заскучал на контрасте после двух сборников) невозможно прописать сидящих в одном зале 7-8 человек, чтобы каждый имел свою отличительную особенность.

В принципе, мир относительно расширяется, чувство грядущей войны настигает, но мир при этом не четкий, не обрисованный, не имеет четкие границы королевств-стран, хотя и это понятно — цикл больше про персонажей, про психологию. Наверное, это я все-таки оправдываю Сапковского, поскольку мне ну очень нравится перечитывание «Ведьмака».

Да, Геральта хотелось бы и побольше, как и всем, хотелось бы больше заварушек и камерных уютных фэнтези-квестов, но и Цири неплоха, особенно вкупе с Йеннифэр, отвечающей за теорию магии. Но это уже девчачий янг-эдалт.

Как всегда, самое интересное и важное у Сапковского пробивается через диалоги — их интересно читать не только из-за живости речи, но и потому, что автор именно через них раскрывает новые детали о мире, персонажах и дает много инфы через прямую речь.

Начиная со второго сборника, в цикле прослеживается проблема уживания людей и эльфов/краснолюдов/низушек, проблемы экологии и природы, как люди со своей магией и стремлением к завоеванию и господству ломают имеющийся мир.

Иногда скучал, иногда была водичка, но иногда она неплохо утоляла жажду.

Доселе я не читал Яцека Пекару и его цикл об инквизиторе. НО!

Я читал Яцека Пекару. Читал его в Анджее Сапковском, читал его в Яцеке Комуде, читал его в «Братьях Гроссбарт».

И к чему это я? А к тому, товарищи чтецы, что шибко уж вторично и унифицировано. Более того, слишком уж по-польски! А это как? А это так:

• мрачный мир;

• неоднозначный герой;

• грязь, натурализм;

• кучи дерьма, гноя, вонищи, крови;

• стражники бухают (спасибо хоть, что от них не воняет чесноком, а в тавернах не подают кислое разбавленное пиво, хотя тут герою не до таверн; глядишь, в будущем появится);

• девок бьют (привет, «Франсуа Вийон»);

• чисто по польской школе писательства (такой нет, но я вижу закономерность) частенько опускают местоимения;

• бог из машины выпрыгивает на полной скорости (привет, Роберт Вегнер).

То бишь, всё одно и то же. Одинаково. Как у всех. Вроде бы мрачненький простой детективчик, о котором ты заранее знаешь, что не всё так просто, и кто-то может быть не тем, кем является, превращается в идиотские внезапочки, когда в грудь ГГ вонзается нож, но он тотчас заявляет: ха-ха, боже, какой же я предусмотрительный, ибо чуял, чем будет пахнуть, и надел кольчугу, АХАХАХАХА! Не люблю это. Сразу обманутым себя чувствуешь. И это не единственный случай такой внезапочки за небольшую повесть.

Но вот знаете — люблю я такой антураж. Грязная околоевропа, мрачняк инквизиции, несправедливые смерти, угрюмость, бороды, пойло. Но слишком уж у Пекары всё ровно, шаблонно, знакомо и без изюминки. Сугубо академическое сочинение на тему мрачного псевдоисторического околофэнтези. Не цепляет.

Диалоги временами бойкие, не такие харизматичные, как у Сапковского, но никто их и не обещал, а персонажи не должны быть сплошь яркими.

Динамика имеется, но все по лекалам, по канонам квеста.

У главного героя есть свои принципы, кодексы некой чести, которые глобальны и по-своему светлы, а то и святы, и это не мешает ему спать сразу с двумя девками, подделывать документы во благо успешного дела и прочее по мелочи.

Какой вывод?

Ну такое, виданное-читанное. Вряд ли уж это вина автора, скорее, моей очередности, но и произведение не в 90-х написано.

Плохо ли это? Нет, нормально.

Интересно? В меру.

Понравилось? Ну так.

Атмосфера крутая? Сойдет.

Вот как-то так. Средненько, ладно скроено. На семерочку.

Если бы это произведение было мемом, это был бы покерфейс.

Вряд ли буду читать продолжение, ибо о дальнейших повестях отзывы глаголят не лучшим образом. А если уж встречающая повесть не сказать что ВАУ или прямо УДАЛАСЬ, то чего тратить время?

Читать очередное ремесленное произведение, сделанное ПО МЕТОДИЧКЕ — спасибо, нет.

Всем привет!

Вчера я получил «Черную призму» Брента Уикса и, питаемый надеждами и жаждой окунуться в очередной эпический цикл с крутой магией и громадным размахом, отложил «Зов ночной птицы» Роберта Маккаммона, поскольку терпеть не было ни сил, ни желания. Со своими подписчиками я поделился радостью.

А сегодня я начал читать. И возникло очень много вопросов. Дальше будет 2 части — прелюдия и факты. Позвольте мне начать с прелюдии.

Я требую вернуть мне деньги и разум. Первое я требую от фанзона. Второе — от себя.

Ведь есть же ознакомительный фрагмент! Ну что ты как дурак опально покупаешь новинку в очередной раз, экономя время и жалея минуты на знакомство с кусочком текста в сети? Неужели сложно?

Снова я лох, снова меня оплели сети вкусных анонсов и лживых заверений.

Да даже не так — может, та патока от представителей издательств и имеет место быть, авось, потенциал фэнтези-конструкта и вправду впечатлил бы, но вопрос в другом: читать это решительно невозможно.

Отсюда мое третье требование: увольте к чертям собачьим переводчика. Или не сотрудничайте с ним. Потому что госпожа Некрасова превратила текст в нечитаемые помои с более чем механизированным неестественным переводом, словно роман был прогнан через Промт. АХ, НИКОНОРОВ, ТЫ ЧТО ЗА ВЫРАЖЕНИЯ ИСПОЛЬЗУЕШЬ? А я вам чуть ниже скажу, товарищи, почему, и вы поймете, что вещи я называю своими именами, а не тупо бомблю.

А с ознакомительным фрагментом вообще смешно: уже в первом абзаце опечатка: на 9-й строке первой страницы вместо «словно» написано «слово». На первой же странице. К слову, через страницу нас ждала еще одна. Точнее, аж две, но вторая не ошибка, а тупое неумение распознавать элементарную грамматику. В частности, написано «от оторвал», а не «он оторвал», а ниже написано «отбрасывая красный отблеск на лицо солдата, от чего его глаза словно вспыхнули», тогда как должно быть «отчего». Да, можно найти оправдания и аргументировать, что можно и раздельно, но когда на первой странице на 9-й строке идет опечатка? Нет, не поверю. Отсюда мое четвертое требование — увольте редактора. Это позор.

На 4-й странице очередная опечатка: «на голову падет черный мешок». Что там должно быть вместо «падет», уверен, вы понимаете. Но да бог с ними.

Моя гигантская претензия — это нечитаемость текста. От и до.

В первой главе подросток по имени Кип встречается с безумцем. Именно им я оправдал идиотские и несвязанные между собой фразы и слова. Просто солянка и мешанина. Стилистику обрывочных предложений оправдал тем же.

Но когда пошли другие главы от иных действующих лиц, положение усугубилось. Всё плохо. Всё одинаково.

Это самый неестественный перевод, который я читал за последнее время.

ПРИМЕРЫ.

1. «Его ночное зрение наверняка было нарушено тем, что он короткое время смотрел на фитиль, который теперь был дымящимся красным угольком, поскольку взгляд его прошел мимо Кипа».

2. «Кип уже был готов бежать, но мужчина не делал никаких угрожающих движений. К тому же было еще темно. Даже цветовикам нужен свет, чтобы извлекать. Однако туман начинал светлеть, тьма на горизонте серела. Безумие говорить с безумным, но, может, стоило попытаться. Хотя бы до рассвета».

3. «Кип не должен был дать застать себя врасплох». Еще раз: НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ДАТЬ ЗАСТАТЬ.

4. «Он пошарил в карманах покойника, стараясь не коснуться кожи. Там было два ключа». Понимаете? Как сопоставляются карманы и кожа? ТАМ было два ключа. Где? В коже?

5. «Когда солнце показалось над горизонтом, Гаспар вздохнул. Кип для него перестал существовать. ЭТО БЫЛО СЛОВНО ВИДЕТЬ, КАК его мать делает первый глубокий вдох дыма». Чья мать? Кипа? Гаспара? Из контекста — Кипа. Из норм русского языка — Гаспара.

6. «Гэвин Гайл окинул сонным взглядом просунутые под дверь бумаги и подумал, за ЧТО его Каррис наказывает на сей раз. Его комнаты занимали половину верхнего этажа Хромерии, но панорамные окна были затемнены ТАК, ЧТОБЫ если вдруг он вообще будет спать, то он мог бы заснуть здесь. Печать на письме еле заметно пульсировала, ЧТОБЫ Гэвин не мог сказать, какой в нее был влит цвет. Он сел в кровати ТАК, ЧТОБЫ получше его рассмотреть...». И это самое начало 2-й главы.

7. На секундочку, Гэвин — Призма, крутой маг, со слов анонса, 33 года, но что в следующем абзаце? «Суперфиолетовый. О, блин...». Передаю привет БЛИН-ТАРАРАМУ «Архивов Дрездена».

8. «Внезапно у него перехватило горло, и грудь стало распирать так, словно сердце вдруг распухло, хотя хирурги и говорили, что такого не бывает. Просто расслабьтесь, говорили они. Молод и силен, как конь, говорили они. Они не говорили — будь мужиком. У тебя полно друзей, враги тебя боятся, у тебя нет соперников. Ты Призма. Чего тебе бояться? Никто так не говорил с ним уже много лет. ИНОГДА ОН ХОТЕЛ ТАКОГО». Последняя фраза — улёт. А еще вот это рядом: «враги тебя боятся, у тебя нет соперников».

9. «Он взял второе письмо. Сломал печать Белой — старая карга запечатывала все, хотя делила остальную часть этажа с ним, и Каррис передавала письма из рук в руки. Но все должно быть на своем месте и сделано правильно. Сразу видно, что она прежде была Синей». Кто она? Каррис? Белая? Как согласуется дележ этажа с запечатыванием?

10. Отпадный пример про картину, за которой расположен потаённый вход. «Он вернулся к столу, на котором лежал синий хлеб. Схватив картину за сгладившийся от употребления край, он потянул ее». Это моё любимое, практически.

11. «Он вытягивал тепло из собственного тела, наполнял свои глаза ЭТИМ субкрасным и бросал его в ЭТИ монотонные синие стены. Конечно, ЭТИ стены были укреплены...». Куда столько местоимений?

12. Вспоминаем «Малазан» и задолбавшее меня «так что» от Лихтенштейна. 23-я страница. Последний абзац. «Эта попытка не провалится — он даже отказывался думать о ней как о попытке, — ТАК ЧТО надо кое-что сделать. Все нужно делать по порядку. Он не мог вспомнить, всегда ли он делал так или он купался в синем слишком долго, ТАК ЧТО цвет фундаментально изменил его». Но тут хватает и других артефактов, выделил их.

Переводчик не умеет работать с местоимениями, вычищать лишнее, отчего непонятно, к кому применять то или иное действие.

13. «У НЕГО не было ни утвари, ничего, кроме ЕГО рук и ЕГО воли, всегда ЕГО воли. При помощи воли ОН мог вытянуть что угодно из синего, хотя это рассеивалось сразу же, как ОН выпускал предмет...».

Это я еще молчу про САЛО, которое узник соскребал с себя и смазывал палец, суя его, смазанного салом, в отверстие, проковыривая что-то в духе лаза. Потом он туда мочился, веря, что это поможет ему, но в следующем абзаце узник раздумывает: «А может, моча нейтрализует сало?» И типа ничего не получится. Ха-ха.

14. Нет, серьезно, что ни страница, то парад лишних местоимений: «От звенящего эхом в ЕГО ушах ЭТОГО смеха ОН ощутил маленькую искру гнева в груди. ОН стал раздувать ЕЕ, купаясь в ЕЕ жаре. ЕГО было достаточно, чтобы помочь ЕМУ двигаться, противостоять успокаивающей обессиливающей синеве».

15. Очень нравится описание мастера. «Мастеру Данавису едва стукнуло сорок, он был безбород и жилист, носил толстые шерстяные штаны и тонкую рубашку, обнажавшую его худые мускулистые руки, несмотря на утренний холод». Еше раз читаем последнюю часть: «худые мускулистые руки, несмотря на утренний холод». Душой и сердцем понимаем, о чем тут, но фактически выходит так, что если бы не утренний холод, не видать нам ни худых, ни мускулистых рук.

16. «Он поворачивал СВОЮ руку ТАК, ЧТОБЫ ЕГО молочно-белая кожа не мешала Кипу смотреть. Как и Кип, мастер Данавис был полукровкой — хотя Кип не слыхал, ЧТОБЫ кто-то презирал извлекателя за ТАКОЕ, в отличие от НЕГО». Кого за что? В отличие от кого? Кипа? Данависа?

17. «Мастер Данавис с отвращением встряхнул обеими руками, и люксин плюхнулся на землю, уже разбившись на сотни оттенков красного. ЭТОТ ЛИПКИЙ ЛЮКСИН сморщился и рассеялся». Я прям вижу, как это написано по-английски, и как это переводят на русский, не задумываясь о благозвучности и нормах построения предложений.

И всё это сопровождается йодизмами (придуманный мной термин), когда слов порядок искажается немного русскому языку вопреки.

18. «Если решетка уходит в пол лишь на несколько ПАЛЬЦЕВ, его стертые ПАЛЬЦЫ однажды проникнут сквозь нее. Свобода будет тогда недалеко». Последнее предложение — чистейший йодизм.

19. «Кип замялся. Не только на поле боя запрещалось ходить, но мастер Данавис однажды сказал, что мародерство не лучше, чем грабеж могил». Эти конструкции ломают мне мозг, а введение противопоставления в виде союза «но» вообще ничем не обусловлено. Причем тут НО вообще?! Логика хромает, предложения между собой не согласованы, второе не вытекает из первого. Это всё — чистейшей воды рандом.

20. Еще один из моих любимых примеров: «Мастер Данавис взял чистую тряпицу и стер кровь, СНИМАЯ ГРЯЗЬ СИЛЬНЫМИ ДВИЖЕНИЯМИ». Я тут не берусь комментировать, ибо ну чересчур. Эх, щас бы снять грязь сильными движениями, а не вот это всё.

21. «Мастер Данавис отказался взять Кипа в подмастерья красильщика, говоря, что в маленьком Ректоне Кипу в будущем будет мало работы, к тому же он сам очень посредственный красильщик, поскольку умел извлекать». Посредственный, но умел. Я не понимаю этих противопоставлений НИКАК.

22. «Ответы Кипа были невероятны даже для его собственных ушей, но мастер Данавис принял их всех». А почему он мог их не принять? И что за ПРИНЯЛ?

23. Одно из крутых и убер-логичных описаний: «Иза была девчонкой-сорвиголовой, но он видел, что она станет красивой женщиной». (Как будто одно исключает второе) И следом: «Она не всегда была доброй к нему, но мысль о том, что кто-то может причинить ей зло, наполнила его яростью». Парад местоимений. Вода водная. Продираться сквозь этот частокол он, она, о том, что и т. д. просто невозможно.

24. «Над ним, на дуговых направляющих, чтобы использовать в любое время дня и года, висел огромный полированный кристалл. Ему он не был нужен. Да и прежде не был нужен никогда, но всем вроде было приятно думать, что ему требуется какой-то костыль, чтобы управляться с таким количеством света. У него никогда не бывало и светоболезни. Жизнь нечестная штука». Тут слишком много чего можно разобрать, но мне особенно нравится первое предложение. Типа, если бы направляющие не были дуговыми, то использовать кристалл в любое время было бы невозможно. Ну и дальнейшие йодизмы как вишенка на торте.

РЕЗЮМИРУЮ.

Моя пятое требование — дайте премию вашему бренд-менеджеру, который развел как минимум одного лоха, а судя по моим подписчикам, не меня одного. Наградите его, он сделал свою работу шикарно.

Правда, теперь доверять его хвалебным отзывам я уж точно не стану, но это уже лирика.

Вот такой сказ о том, как меня лишили гипотетически интересного цикла, но одно я знаю точно — каким бы ни было интересным произведение, страдать и продираться через этот антилитературный ужас я не испытываю ни малейшего желания.

Возможно, у меня слишком плохо с болевым порогом, возможно, я придираюсь, но я старался рассмотреть самые кричащие примеры. А их за кадром осталось много больше. И это, повторюсь, на первых 30 страницах. и что там дальше — одному Фанзону известно. Я не рискну читать дальше, потому что это боль. Не хочу обобщать, но ума не приложу, как человек с пониманием, что такое русский язык, красивый язык, стилистика и чувством прекрасного, благозвучия и корректности построения предложений может читать «Черную призму» без зубовного скрежета. Извините.

Если вы не видите в этом всём ничего страшного, пишите мне в личку, отправлю вам книгу, только за ваш счет. Я свои бабки уже потратил.

А фанзону, товарищи, должно быть стыдно. Очень.

И вправду, как тут и писалось не единожды, сей рассказ — кульминация сборника. Нужно отметить психологическую композицию: автор блестяще выстраивает эмоциональный градус, от паники Геральта, боящегося потерять Йеннифэр, до встречи с Цири и их короткой беседы.

Рассказ, отворяющий пред нами двери в долгий и масштабный цикл с уже искалеченными героями и их непростыми судьбами. То, как пишет Сапковский, это очень талантливо, и умудриться в интересном мире не потерять психологию — это дорогого стоит!

Накал этого рассказа на высоте, равно как и его исход. Знакомство Геральта и Йен, вытекающее в некую, хм, обреченную и тяжелую романтику, если так можно сказать.

Тут и эмоции, и экшен, и юмор, и непростой, колкий нрав Йеннифэр, и, как всегда у Сапковского, нечто большее и глубокое.

И всё тут ясно с последним желанием, и здесь можно только отметить честь и болезненную тягу Геральта к волшебнице.

Ну что, тоже неоднократно слышали, что 4-я часть самая крутая? Давайте разбираться.

Про героев, язык, глубину и охват мира, а также атмосферу говорить на 4-м романе как-то уже и нет смысла — автор стабилен, держит планку, иногда прыгает выше головы, и это здорово. Давайте по отдельным моментам.

С точки зрения скорости и смены декораций роман очень неспешный. Неторопливый, с долгими разговорами на десятки страниц. Обстоятельный такой. При этом, разговоры перемежаются как от дурашливо-глуповатых до важных, лоровых, сеттинговых, что очень важно — они позволят нам узнать об истории мира и деталях больше и шире.

Все больше видно схожести с «Матрицей». Это и цикличная связка избранного и, своего рода, вируса, и наращивание силы этого избранного, попутно у нас все больше роли играет мир снов, в котором тусуются не только Айз Седай, но и та’верены, а еще враги. Иногда ключевые сражения, разведвылазки и общение через тысячи миль происходит именно там.

Ну и Ранда, как Избранного, точно так же охраняют, чтобы с ним ничего не случилось, чтобы пророчество исполнилось, иначе все погибнут. Так, у Ранда появляется личная охрана, в пустыне разросшаяся до сотни с гаком воинов. Солидно. А еще он принял себя, признал Драконом, сиречь — героем пророчества. Того, кому суждено дать отпор Темному Властелину, спасти мир либо сгинуть вместе с ним. Стал главой Тира. Пожалуй, карьерная лестница Ранда — это карьерная катапульта. Таких взлетов я не видывал ни у кого. Благо, автор умудряется подсунуть ему Илэйн и других связанных с управлением государством лиц, чтобы мудрые речи Ранда смотрелись более-менее логично и не так непривычно, ведь доселе он был не более чем пастухом.

Но метаморфозы переданы весьма аккуратно и логично, обоснованно, так что придираться тут не хочется. Он начинает доминировать над теми, кто пытался его захомутать и использовать в своих целях. Юноша поднабрал в уверенности, теперь уже сам «бычит» на мурддраалов» и не трясется, хотя раньше упорно избегал их. Магия — мощная и всеуничтожающая, и Ранд еще не умеет обращаться с ней толково и деликатно. Но концовка романа обнадеживает, и кажется, что Ранд в дальнейшем прокачается еще больше.

Кстати, относительно магии и не только — сражения в «Восходящей Тени» стали чаще и продолжительнее, что принесло и больше трупов, кровищи, зверств и жестокостей. А когда Ранд кладет за раз десяток троллоков, я прям вспоминаю сцену из 2-й «Матрицы», когда Нео с шестом дрался против клонов агента Смита. Драками и зрелищностью 4-й том определенно порадует мужскую аудиторию читателей «Колеса Времени».

А вот чем он может не порадовать, так это потихоньку внедряемым «Домом-2», где девы, например, могут несколько страниц обсуждать, как поделить того или иного парня, угрожают друг другу, требуют не флиртовать с тем-то и тем-то, выстраивают стратегию отношений. Короче говоря, разворачивается не только драма апокалиптическая, но и душевная! Не скрою и не удивлю, но эти женские главы раздражали до ужаса. Когда они путешествуют, общаются с другими персонажами, с новыми народами, посещают ранее не встречавшиеся нам города — тогда интересно, да. Но эти разговоры из школьного женского туалета — сущее утомление.

Само собой, волею судеб ключевых героев опять разбросало по всему миру, кого куда. Причем, кто-то использует портальные камни, другие — пути огиров, третьи плывут на кораблях, четвертые осуществляют пешие переходы.

По красивостям и визуалу всё хорошо: твердыня на берегу моря, огромная пустыня со своего рода вложенными локациями, морское путешествие на кораблях, таверны, мир снов, заглядывание в прошлое, когда цивилизация была куда более могущественной. Мы вернемся в Эмондов Луг, мы откроем южные области карты, и наконец-то по прошествии 3,5 книг окажемся в легендарной айильской пустыне — месте, окутанном тайной, легендами и флёром зловещести. Это Место реально крутое, полное едва ли не аномалий, и с точки зрения культуры и народов это огромный жирный такой нажористый кусок.

Стоит похвалить Джордана и воздать ему уважение за глубину проработки обычаев айильцев — жесты, язык, обычаи, ритуалы, повадки, слова, традиции, выражения. Это все выписано максимально органично и дотошно. Вот реально, будто слизал с существующего народа! Это прям слишком живо и логически объяснено.

Когда Ранд проходил испытание в Руидине, мне запомнилась шикарная ступенчатая система флешбэков народа айил из прошлого в более дальнее прошлое. Мы прыгаем по сознаниям поколений все глубже в прошлое, видим, как в небеса тянулись гигантские здания, а в городах существовали крылопланы и не только, видим старую эпоху, начинаем понимать, откуда взялся не только этот народ, но и еще кое-какой уже нам известный. Что еще раз говорит о том, что «Колесо времени» — сущий постапокалипсис, не типичный фэнтези-постапокалипсис, а что-то ближе к нашему миру.

С героями ситуация странная: какие-то оживают, обретают фактуру, про некоторых забывают, а третьи так вообще становятся болванчиками-говорилками. Последнее я бы отнес к Найнив, Илэйн и Эгвейн. Все, что они делают, это болтают, ходят в мир снов, ищут Черных Айя, сражаются с ними, но слишком много в их линии миссии, а психологию совсем и не завезли. Чистейшая миссия и всё. Жалко, что про Мэта маловато, но ему много времени было отдано в третьем романе, «Дракон Возрожденный». Мне он нравится — у него есть своя харизма, напоминающая Кельсера из романов Сандерсона, плюс интересная фишка с удачей. Самый живой в 4-м романе, пожалуй, Перрин. У него реально эмоции кипят только так: защитить родной край, а тут еще и забота о Фэйли. Кстати, в том числе за счет отношений с ней Перрин и раскрывается шире прочих. Ему суждено вернуться в Эмондов Луг, где, по слухам, обосновались белоплащники и террорят жителей. Да еще и троллоки, и со всем этим надо разбираться. А поскольку Мэт и Ранд пребывают в пустыне, то бремя защиты возлегло на Перрина. Интересно наблюдать, как он перепрофилирует жителей Эмондова Луга, собирает ополчение, готовится к, так сказать, оккупации и дает отпор с относительным успехом. Перед этим, конечно, он ругается с ними, ему не верят, он доказывает свою позицию, но тут все по классике.

Ранд же торопится овладеть силой, собрать айильцев, как и предначертано пророчеством, чтобы нарастить мощь, а то 9 отрекшихся на свободе и охотятся за ним, надо быть готовым. Ведь чем дальше по пророчеству движешься, тем сильнее становишься. Пророчество о Драконе Возрожденном и финальной великой битве есть у каждого народа в той или иной интерпретации. И народы узнаЮт в словах пророчества Ранда. И готовы поклониться ему, следовать за ним. И это здорово, ты видишь, что силы накапливаются не только у врагов, но и у протагонистов, и теперь ждешь эту финальную битву с особым интересом. Уверен, это будет эпично — великие айильские воины, сражения на воде морского народа, а что нам уготовано еще дальше — остается ждать и гадать. Может, огиры втянутся в заваруху, может, еще кто. И эта грядущая великая битва — то, что заставляет дочитать до конца, чтобы выяснить, как там всё будет. Ух и побоище будет!

В процессе знакомства с циклом понимаешь, что это не тупо история про деревенского мальчика, ставшего избранным, которому суждено спасти мир. Все чуть сложнее. Это история про цикличного избранного, на сей раз заброшенного в тело деревенского паренька. И его друзья так же вовлечены в великий Узор мироздания. То есть, это не Мэри Сью, не уникальный чувак, а просто карты выпали именно так — в эту эпоху ты будешь Рандом, и всё. А он с друзьями не просто так встретятся то с троллоками, то с мурддраалами, то с другими несчастьями, а и тут есть обоснования — за счет ТА’ВЕРЕНСТВА они формируют вокруг себя пузыри зла, которые и притягивают эти нехорошести.

По сути, это действительно лучший роман из четырех прочитанных. Здесь, несмотря на диалоги, много динамики, много народов, много мест пребывания, много персонажей, много отрядов, много столкновений и конфликтов как междусторонних, так и внутри лагеря. Конечно, многовато и диалогов, но и они случаются интересными, приоткрывающими занятные детали о мире, персонажах или интригах. И особо не скучаешь, даже если это женские главы, ведь в них мы также узнаем любопытные моменты.

Финальное сражение, как обычно уже, эпично, масштабно, но начинает напоминать Перумовщину, когда кто-то как-то из последних сил, превозмогая, еле-еле... Ну и зная, что цикл длиной в 14 книг, ты понимаешь, что с Рандом ничего страшного не случится, тут уж без особых интриг. Конечно, Ранд победит и будет двигаться дальше. Но сражение все равно влечет за собой интересные детали и крючки для будущего сюжета.

Здесь все то, что умеет Сапковский — живейшие диалоги, яркие персонажи, заваруха, хитрозадые разбойники и благородство.

Шикарный образ Цири, отличный лес Брокилон, красивый, с дриадами, с очередной информацией о вырождении очередной расы под натиском людей, что, конечно, грустно.

Автор как следует готовит нас к романам.

Абсолютно роскошный рассказ, динамика которого, в первую очередь, заключена в психологии и общении. Проблема князя и сирены — лишь первый план. Истинная драма расположена между Геральтом и Эсси. И вновь любовный треугольник, вновь отношенческий выбор, вновь терзания, стенания по настоящей любви — Йеннифэр, — и вновь самокопания на тему того, кто я и чувствую ли что-то?

Прекрасный по фактурным героям рассказ. Достоверно, не усомнишься, с шикарным сеттингом: хмурое скалистое побережье. Мелкие знаки внимания, касания рук, подарки, недомолвки...

Сапковский очень глубок, и его короткие рассказы в буквах длинны в размышлениях.

Красивая история.

Красивый слог.

Красивые отношения.

Хорошие боевые сцены. Ведьмак не супермен, ведьмак не владеет красивой хореографией. Но Геральт практичен и ставит перед собой цели. А уж как он их покорит — другой вопрос, уж явно не красивости.

Пофиг на сюжет, который есть и хорош, ибо всё вышесказанное полностью подкупает и заставляет прикрыть глаза на любой недостаток (если вы его, конечно, найдете).

Трагично, глубоко, взросло, взвешенно. Мощно.

Рассказ, конечно, с твистами и внезапочками, но пока что понравился меньше всех из 1,5 сборников рассказов.

Автор отходит от обыгрыша сказок и известных мотивов и все больше ступает по пути классического мрачноватого фэнтези. В данном случае не такого уж и мрачного, скорее, плутовского, напоминающего зарисовку романа от Асприна, например.

Сапковский интересно вплетает актуальные проблемы вкупе же с актуальными языком и стилистикой, бросается в рассуждения о вымирающих видах и преференциях для одних и ужимок для других, и все это продемонстрировано через допплеров, низушек, краснолюдов, эльфов.

Рассказ средний, с морально-душевной концовкой, без сражений, хотя и были неоднократные намеки, но динамика и накал не просели от этого (именно в последней части). Сам по себе рассказ из-за обилия диалогов и цифр, продаж, торгов и собеседников показался немного поспешным, смятым, сумбурным, хотя и, повторюсь, рассматриваемые темы заслуживают шевеления извилинами. Просто как художественное произведение в жанре фэнтези могло быть и покруче.

Странно, что пишут, якобы это самый смешной рассказ и отмечают юмор. Очень странно, ибо ранние рассказы были раз в 10 посмешнее.

В рассказе очень тяжелая атмосфера потерянности, неизбежности, невозможности и внутренней трагедии. Ведьмак живет с Йеннифэр, у которой далеко не простой характер, и ревнует ее к чародею, к которому она бегает едва ли не каждое утро. И Йеннифэр терзается, мечется туда-сюда, всех держит на коротком поводке и никому не дает конкретики. Вот Геральт и идет к чародею, чтобы решить, кто тут третий лишний.

И все это сопровождается разговорами, извечно возвращающимися к тому, что ведьмак — бездушный мутант, лишенный эмоций, не человек, не заслуживает любви, именно потому он и должен отступить.

Атмосфера рассказа дико депрессивна и терзаниями Геральта о нелюбовном треугольнике, и терзаниями о себе самом, и все его тыкают тем, какой он несовершенный и не заслуживает права на чувства.

И вояка один задирается, все хочет померяться с ним силами. А Геральту не до того — он уже забил стрелу чародею, чтобы раз и навсегда решить, кто лучше и кто заполучит трофей. И по пути на встречу с ним ведьмаку попадается тот вояка, и тут тебе, пожалуйста, очередной треугольник, но теперь сугубо мужицкий, задиристый, самоутверждающий, что ли. И все страдают, всем ото всех как будто что-то нужно, каждый хочет доказать не то другим, не то себе, что он круче.

Понятное дело, что ничем хорошим ни для кого это всё не заканчивается. Получит свое каждый. И перспективы вырисовываются так себе. Вот тем и нажорист этот рассказ: эмоциями, унынием, даже я бы сказал ТОКСИЧНОСТЬЮ.

НО!

Как Сапковский круто орудует техникой... Хм, как бы ее так обозвать-то... Цепная реакция? Сообщающиеся сосуды? Брошенные ведьмаку фразы кочуют теперь уже от ведьмака к другому, а ситуация, в который оказывался сам Геральт, теперь применима к его визави, которому ведьмак говорит слова, услышанные накануне. И это перемежается с излюбленной манерой автора обыгрывать название рассказа и метафорически, и прямо, и постоянно повторяя название рассказа в диалогах самых разных людей, которые используют словосочетание по-своему, и трактовок им полным-полно.

Хороший рассказ. Очень.

Определенная десятка.

Я очень люблю кулинарный канал Славного Друже Обломова. Там он помимо готовки тестирует доставки. И когда привозят что-то несъедобное, он блюдо не доедает, потому что НЕВКУСНО. Собственно, именно поэтому я не испытываю никаких угрызений совести, ставя роману «Семь клинков во мраке» Сэма Сайкса 5 баллов, прочитав лишь одну четверть по-нормальному, а далее, отчаявшись, по диагонали, ибо терпеть не было сил.

Также мне помог «добить» роман и не особо расстроиться еще один фактор: книгу я не покупал. Сам бы такое читать не стал, да и в одном из обзоров на новинки говорил, что вряд ли буду. Но книга мне досталась, и я что-то как-то выборочно глянул — вроде бы круто, динамично, после неторопливого Суржикова можно попробовать отвлечься и разогнаться, отдохнуть, короче говоря.

И я недаром припомнил Славного Друже: поке или, например, ролл могут состоять из сколь угодно вкусных ингредиентов — только что выловленные креветки, свежая икра, нежнейший сыр, рассыпчатый рис, мягчайший авокадо, но если там, зараза, тухлый тунец или лосось, то жрать ты этот ролл не будешь, как бы вкусно его ни описывали и как бы классно он ни выглядел.

В этом романе таким ингредиентом стал текст. В первую очередь текст. Косяков полно, но роман сгубила манера написания.

Роман претендует на брутальный экшен-боевик с обилием пафоса и киношности, с суровой мадам (см. обложку) в главной роли, и всё это очень похоже на киноленту «Убить Билла» — Сэл (гг) так же исполнена жаждой мести, ибо ее успели предать, у нее есть список на убийство, с кем надо бы расквитаться, она четко идет к своей цели, ставшей смыслом жизни, ей на всё плевать, но…

Непонятно, что там уготовано в дальнейшем, в двух последующих томах трилогии, но на первых же страницах героиня уже сидит в тюрьме, и всё повествование — это рассказ Сэл о своих приключениях офицеру, который допрашивает ее.

Роман начинается очень пафосно, тон задается сразу: глазами офицера мы видим, что Сэл Какофония — имбовый персонаж, который непонятно как оказался заточенным в тюрьму, про нее ходят легенды, внешность сразу пышет агрессией, жаждой убить и непокорностью, вся она такая грубая, с мрачным юморком, и вот этот пафос задает и соответствующую перчинку в речи, и лексикон, с грубыми выражениями и ругательствами. Изначально это подкупает и настраивает на определенный лад. Обойдусь без примеров из текста, но есть кое-что еще: героиня в самом начале приходит к врагу, которого долго искали, и, прежде чем они убьют друг друга, им надо попить чайку, провести светскую беседу, и всё это словно слизано с финальной сцены персонажа Умы Турман и Билла в том самом фильме. Да, мы видим настрой и атмосферу, принимается, хорошо.

Но, как в случае с любым блюдом, если с какой-то специей переборщить, есть будет невозможно.

Этой специей является мат. Ругань, мат и грязь. Иной раз неуместный, иной раз с диким перебором, иной раз абсолютно высосанный из пальца. И если в начале романа эта манера могла сойти за фишку, которая являла бы собой оригинальное в плане языка вступление, дабы обеспечить интересный и смелый вход в фэнтези, то уже к 50-й странице ничего, кроме раздражения, это не вызывало.

А ведь роман «хвалила» (если верить блёрбам) аж Робин Хобб, но автор явно не умеет выдерживать атмосферу и показывать персонажей через окружающий мир, диалоги и описания. И это странно, ибо у нас есть мир, поделенный на 2 основные враждующие фракции, у нас есть героиня, сидящая в тюрьме, которая рассказывает перед смертной казнью свою историю. Судьба у нее нелегкая, она, можно сказать, поломанная, но мат в ее устах звучит как ругательства школьницы. И, видать, это неумение показать уместность через, может, какой-то правильный эпитет или корректно подобранные слова, привели к тому, что на одной странице по 2 раза могло встретиться слово «сраный» в той или иной вариации, по 3 раза — «мать твою» и также по 2 раза, простите, «бл**ь». К последнему претензий особенно много — впопад и невпопад, в любой ситуации, независимо от чего бы то ни было. Сказывается то ли неумение автора показать героиню такой матёрой без этого лексикона, то ли просто нежелание офактурить его некими ситуациями и условиями. Но всё из раза в раз завязано на ее речи и реакции на происходящее — очень узко и без факторов, подчеркивающих ту вульгарность, на которую роман и претендует.

А еще есть мои излюбленные «мать твою», кои пестрят ну прям едва ли не в каждой фразе.

Ну и тот самый «сраный». Роман настолько нарочит в своей грубости и типа брутальности, что сраное тут примерно всё — от небес и погоды до мрака и денег. Так сказать, астрологи объявили сраную неделю, держитесь крепче.

Особый вид здешнего бранного извращения — фраза «дерьмо из-под птицы». Я так полагаю, что это аналог bullshit’а, но могу ошибаться, однако, как бы там ни было, но никто никогда не будет использовать в качестве ругательства не что-то лаконичное, а совершенно идиотское «дерьмо из-под птицы». Кто, желая выругаться, будет использовать эту фразу? Может, не сориентировался переводчик, и надо было сказать «птичье дерьмо», но тоже такое себе.

Вообще, в процессе чтения я нехило ловил неприятные флешбеки, связанные со «Стальными останками» Ричарда Моргана. Кстати сказать, романы очень и очень похожи именно в своих косяках. Это даже касается обилия опечаток.

Еще немного помусолю тему ругательств. Как минимум, потому что они касаются следующего пункта, взбесившего меня — героев. И если Сэл Какофония, названная так в честь своего демонического живого пистолета, стреляющего начиненными заклятиями пулями, вышла хоть немного живой, то все встреченные ей на пути персонажи, а также спутники-спутницы-собеседники-мимокрокодилы, являли собой абсолютное безжизненное плоское картонное ничто, не представляли ничего объемного или настоящего, а были сугубо носителями обезличенных выражений, не подкрепленных ни характером, ни привычками, ни особенностями, дабы их можно было градировать, чтобы думать: «Да, ты можешь говорить именно так, имеешь право, верим».

Так, например, одна ученая, которую сама героиня называет леди, ругается так же грязно и неуместно, как и Сэл, и не имеет собственного ядра. И если убрать атрибуцию диалогов со всеми именами, поймете ли вы, кто где говорит? Не уверен. Проблема в том, что нам пытаются показать разных дамочек, и подчеркивается их разность неоднократно, но собственных голосов они не имеют.

А еще тут мои любимые восклицательные. И два (несуществующий знак, и три — абсолютно истеричный знак). И, как водится, я чисто из интереса заглянул в оригинал, дабы не быть голословным хейтером. Конечно же, там был один восклицательный, просто слово БЕГИ было написано КАПСОМ. С ОДНИМ восклицательным знаком.

До сих пор не пойму, чем этот вариант плох и зачем его превращать в истеричные три восклицательных, кои испещряют роман повсеместно. Это выглядит куда как приятнее и эстетичнее.

Я очень большое внимание уделяю тексту в плане его реализации, потому что не совсем считаю в праве говорить про сюжет, поскольку тут мало что поймешь, т. к. книга на 70 % состоит из экшена, а остатки — из разговоров, где героине обязательно подскажут, где обитает ее очередной враг, а на том месте тебе подскажут, куда он убежал или где его искать дальше. Немного времени уделено магии и политической ситуации, но этого мало. Просто это тот случай, когда текст максимально отвернул, отвратил от дальнейшего погружения в историю. Но, справедливости ради, не устаю повторяться: если ты пишешь книгу на 600 страниц, имей в арсенале что-то, чем можешь завлечь читателя. Тот же Суржиков сделал это невероятно крутыми героями с достоверной психологией и магическим языком, красивым, поэтичным и не скупящимся на описания. Плюс у него роман почти под тыщу страниц! Опять же, не исключаю, что дело в переводе, но, если бы проблемы ограничивались сугубо с текстом, можно было бы сделать скидочку. Увы, есть и иные хромающие моменты композиционно-технического характера.

В «Семь клинков во мраке» я не увидел ни одного интересного, ни обширных описаний городов, природы или враждующих между собой фракций, ни насладился языком. Единственное, на что не скупился автор, это ругань и грязь. Все города тонут в дерьме, дома обветшалы, люди ходят в рванине, таверны грязные, и всё то, от чего тошнит уже.

Да, я понимаю, что история по своей структуре строится из того, что героиня рассказывает о своей жизни офицеру, перед смертью, но за четверть ты АБСОЛЮТНО ничего не узнаёшь про мир. Очень обидно, поскольку потенциал на раскрытие вкусных штуковин имеется более чем! Ведь можно было бы вставить флешбэки, чтобы оправдать подачу справочного материала, но… Тут такого ВВОДА не случилось, а ждать 300-500 страниц в ожидании, когда автор раскачается — не хочется. Не в этом случае.

Одинокая, но сильная и независимая женщина-героиня могла бы напомнить даже героя Эда Макдональда из «Вороньего» цикла, но если у того травмированную душу было видно сразу, а флешбеки напрямую влияли на натуру, отчего в самые неожиданные моменты случалась рефлексия, то у Сэл Какофонии внутренний мир похож на нейросеть. И количество душевности и настоящести в ней столько же, сколько у нейросети. В моменты, так сказать, захода во внутренний мир и попытку в чувства и глубину случаются фразы, достойные пацанских цитатников и статусов ранимых тинейджеров. В иные моменты ее фразы и мелькающие мысли Сэл превращаются в максимальную нелепицу и скорее напоминают так раздражающие комментарии человека-паука хоть в игре, хоть в последних фильмах. Желаемая, но такая шаткая атмосфера, и без того хилая, рушится прямо на глазах за счет неправдоподобных восклицаний и реакций на что бы то ни было, как бы типа натурально и подчеркнуто матом они ни звучали.

А еще тут нажимают на КУРОК и, что еще более преступно, спускают его. Не нажимают на спусковой крючок, а именно спускают курок. Вообще, в литературном мире и околопрофильном оружейном такое выражение считается моветоном.

Это я еще молчу про обилие предложений-бусин с чередованием однородных членов предложения, написанных через запятую и в непозволительном обилии.

В общем, я был бы готов к долгому порогу вхождения, если бы ничего не понимал, но увлекся, однако имеющиеся недостатки не оставили никаких шансов на знакомство. Книга чересчур раздражала и в буквальном смысле портила настроение. Роман раздражал и портил настроение, и после каждой сессии чтения у меня бомбило: «На кой черт я это делаю?» Я понимал, что автор крадет моё время.

А жаль. Ведь я надеялся на красивую и увлекательную историю о беспощадной мести, готов был наблюдать за интересным миром, яркими персонажами и брутальной главной героиней со своим модным пистолетом, как у Андрокусуса в «Паладинах», но автор не дал мне шанса. Или я ему. И даже несмотря на этот живой ухмыляющийся пистолет, используя который Сэл надо просто поднять его и направить на врагов, несмотря на обилие патронов, которые героиня может на ощупь по гравировке отличить один от другого (изморозь, звуковая волна, взрыв) — всё это не цепляет, особенно если вы успели поиграть в компьютерные игры. Сэм Сайкс, конечно, позаимствовал, но интегрировал это в литературу так себе.

Я готов был к классной истории про месть с шикарным визуалом, благо, сегодня полно игр с открытыми мирами и декорациями, но получил натянутую на глобус сову технического мастерства.

Этот отзыв — скорее результат того, как автор может потерять гипотетическую аудиторию. И еще одно доказательство, что, если ты ноунейм, а хочешь быть признанным, пиши так, чтобы хотя бы в первой трети книги не было раздражителей. Влюби в себя читателя, а потом лей воду, наглей и начинай халтурить. Благодарный читатель, авось, и простит. А делать роман плохо написанным, с неуместным пафосом, не имеющим границ, с миром, который толком и не прописан, с экшеном, который иной раз скатывается в сумбур, с блёклыми персонажами и очень слабым и не цепляющим текстом — ну, какой ты отзыв тогда ждешь?

В ночь с 23 на 24 января мне снился сон, из-за которого я не спал половину ночи. В нем я пребывал на какой-то зависшей в воздухе платформе в мире овеществленной математики и гипотетических множеств, а вокруг мерцали какие-то завихрения пространства, которое изгибалось, частицы водили хоровод, и всё это сопровождалось нечитаемыми рунами, причем, одновременно я читал об этих событиях, в которых находился, в книге, написанной этими самыми нечитаемыми рунами. Но я читал и понимал, но не понимал.

И да, почти всё вышеописанное в романе Колодзейчака «Черный горизонт» вы встретите.

• Первые впечатления: как только начал читать и ознакомился примерно с четвертью, я сделал пометку: «Если роман и дальше останется на такой ноте, то это будет грёбаная пушка». На трети мой восторг продолжался. На половинке начал спадать. К концу… Что ж, об этом в конце.

• Начнем с мира и атмосферы. 40 лет назад произошла Великая Война, которую стали именовать Затмением. Привычному миру пришел конец, и на Землю с другого Плана вторглись не только таинственные балроги, еще именуемые Черными, грозящие поработить Землю, но и эльфы, которые помогли людям отбиться от них, но не до конца. Часть стран и континентов канула в лету и стерлась с лица Земли. То, что осталось, превратилось в островки безопасности. Черные живут в оккупированных землях, а эльфы плотно интегрировались в мир людей. Один из эльфов даже стал королем Польши, как бы странно это ни звучало.

В городах заклинания и эльфы, но вместе с тем жизнь будто бы течет своим чередом, но за пределами стабильных (географически и жизненно стабильных) анклавов царит настоящая разруха и пахнет постапокалипсисом: линии шоссе, заросшие травой автострады, брошенные заправочные станции, валяющиеся рекламные щиты, из которых кто-то делал шалаш. И всё это дело можно обследовать! Где-то найти калькулятор, где-то — банку с газировкой.

Местность за пределами стабильных земель называется Зоной. Это дикие и безлюдные пространства. Как пишет сам автор, «Анойкумена, прочесываемая разведчиками и контролируемая из космоса через ясенево-мифрильные спутники, но по большей части неописанная и неисследованная». И именно эта местность отвечает не только за главную линию романа, но и за ассоциации по атмосфере и декорациям за ассоциации с хмурыми унылыми мирами братьев Стругацких.

В этой Зоне имеются базы Черных, у которых в подчинении йегеры — армия, своего рода маги или солдаты, которые захватывают в рабство людей, вербуют их детей, выращивают из них новых йегеров, а страданиями самих людей подпитывают магические барьеры, укрепят транспорт и прочее. Чем-то это напомнило атмосферу мира Майкла Флетчера с его романом «Без надежды на искупление», и пролог, в котором про Черных и слуг сказано наиболее ярко, очень роднит эти 2 произведения. А еще Зона — это земли текучей географии и пространства, где нет ничего стабильного, дороги, русла рек и местоположения городов тут постоянно меняется.

Мир живой, мир взаимодействует с живущими в нем, где-то он испорчен магией, где-то сам служит системой магии и неотъемлемой ее частью. Например, при переходе через реку, покидая свои родные земли, земли уцелевшие, отдаляясь от защитных менгиров, река может вскипеть, взбрыкнуть, вздыбиться высоченной волной. Но опытный маг всегда может сплести ленту, которая обовьет петлей волну и уничтожит ее. Тут мы можем снова отметить, что Колодзейчак любит магию ГЛАЗАМИ, с фигурками, овеществлениями и прибамбасами, чтобы выглядело красиво, а гипотетические разработчики игр могли готовиться к разработке игре по мотивам, если автор выстрелит произведением. Но о магии будет немного ниже.

• По структуре и персонажам: у нас есть 2 главных героя — географ Каетан и полковник польской армии Роберт, приемный отец Каетана.

Каетан — это географ, обладающий к тому же внушительными магическими способностями. Он-то и исследует земли в Зоне и регистрирует и изучает изменения нестабильной земли. Он всегда знает, где находится, умеет читать местность, может локально стабилизировать географию. Правда, есть один вопрос: если в Зоне география искажается еженедельно, то сколько ж надо географов и сколько надо осуществлять выездов, чтобы всё это актуализировать? Да и зачем, если, как мы уже знаем, земли Зоны просматриваются ясенево-мифрильными спутниками из космоса?

Как водится, главы чередуются, и мы читаем сперва про географа, который пребывает в экспедиции на землях, оккупированных Черными, потом про Роберта. И если к главам Каетана вопросов, в принципе, и не возникает, то в случае с Робертом есть претензии: полно эпизодов, которые роману не нужны от слова «АБСОЛЮТНО».

Да и в целом во 2-й половине романа что-то пошло не так по многим аспектам, но сейчас именно про структуру: главы Каетана иногда раздрабливались просто какими-то вкраплениями, интерлюдиями, никак не связанными с общим сюжетом. Например, митинг социалист-националов или странный эпизод про колонию робинзонов на Марсе; и всё это так разрозненно, неожиданно, коротко, никак не подшито к общим событиям, что я даже не знаю. Я знатно так напрягся. Куда пропал Роберт? Как Марс или политический митинг будет связан с героем-одиночкой?

Потом Роберт, который полковник, конечно, объявляется, но что мы видим? Совершенно ненужный эпизод его беседы с сестрой в кафе, где они оба ждут, когда придет подруга сестры. Другая сцена — как Роберт у своей сестры дома ведет пространные беседы о людях и народе аж на 8 страниц, больше подошедшие творениям Сартра или Камю… И диалоги эти на сюжет не влияют, мир не открывают, ничего интересного и важного читателю не дают. Просто филлер.

В общем, есть подозрения, что сперва была написана короткая повесть про Каетана, а уже потом автор решил разбавить и расширить это дело дополнительными лицами, чтобы не было так уж УЗКО, оттого и внедрил туда полковника, армию и иные моменты.. Потому что параллельно событиям Каетана полковник что-то делает, взаимодействует с армией, которая связывается с Каетаном, но всё это так плохо стыкуется, вы бы только знали. Словно взяли куски от разных паззлов и пытаются сцепить друг с другом. Очень неровно, и звенья цепи событий не вплавлены друг в друга, не обеспечивают качественных подпорок, отчего я и делаю вывод, что в начале было слово. И слово это было про Каетана. И он был явно интереснее автору, чем всё остальное, поскольку главы с Робертом и иже с ним унылые, плоские и слабо проработанные. Много воды и ненужностей.

Структура динамику сожрала, как сожрала и тщательно возводимую мрачную атмосферу своими идиотскими и недозадушевными псевдофилософскими беседами. Абсолютно ни к чему. Но главы с Каетаном хороши, особенно в начале. Мрачный, обстоятельный, не особо говорливый молодой человек 30 лет, специалист, бывший солдат. Оснащен знаниями, профессионализмом, магией, гаджетами. Его странствия по Зоне и взаимодействие с ней напоминают похождения Вуко Драккайнена из цикла «Владыка Ледяного Сада» Ярослава Гжендовича, тоже поляка. И, пожалуй, будь романы второго написаны так, как написал Колодзейчак, я бы, может, и не дропнул тот цикл.

С психологической точки зрения персонажи нулевые. Микродрама отца, который поругался с сыном, и микродрама сына, поругавшегося с отцом, плюс поиск сестренки, канувшей в детстве непонятно на какой План бытия и до сих пор неясно, жива ли она вообще. На этом всё.

Там, где заканчивается специализация персонажей, нет ровным счетом ничего. Даже у похожего по типажу Геральта были свои принципы, свое отношение к поступкам, взгляд на мир, Кодекс. Тут — ничего. Нарочитые треволнения отца, переживающего за операцию сына, какие-то наивные жертвы — все это банально, избито и плоско.

• Про магию: нас побалуют подробностями и принципами работы тех или иных магических предметов, порадуют внешними эффектами заклинаний, покажут новый подход к магии, но и побаянят.

Здесь мы встретим типичные места силы, которые дают герою бафф. И это в буквальном смысле слизано из компьютерных игрушек. То есть, путник на коне в буквальном смысле подходит к каменюке, склоняет голову, произносит молитву, а через секунду каменюка одаривает путника силой, усталости как не бывало, мана восстановилась.

Справедливости ради, ранее такого откровенного плагиата я в книгах не видел. Может, не довелось читать таковых. Однако же в обрисованном автором мире это работает как фишка, и пусть она более чем не нова.

Конечно, иногда она выглядит инфантильно и нелепо, просто чтобы усладить визуал читателя, но это своего рода свежо. Например, как полковник армии делает из бумажного листа самолетик и запускает в небо, а второй листик приклеивает себе на лоб, чтобы контролировать полет самолетика и видеть то, что видит он. Этот самолет на ПРОФЕССИОНАЛЬНОМ, внимание, жаргоне называется, еще раз внимание, ГЛЯДОСЛУХОМ. Очень нелепо и незвучно.

Это я еще молчу про малые дУхи эсэмэса 2.0, которые впрыскивают сообщение прямо в разум. Ну в самом деле, ну серьезно, ДУХ ЭСЭМЭСА ДВА ТОЧКА НОЛЬ?! Неужели нельзя было придумать что-то поинтереснее и менее нелепое? К чему эти заигрывания с современностью. «Магические эсэмэски» — это плохо до неприличия.

Еще можно прочитать про носящиеся в воздухе карточки с боевыми заклинаниями, которые перевозили на грузовике, а потом, когда те взвились в небо, принялись отстреливать. Ведь если карточка попадет в случайный дом и коснется собаки или кошки, те могут стать чем-то опасным.

Но есть и более чем достойные представители магических систем и принципов работы. Вот Каетан заставляет пар потемнеть и облечь тело, впитать капли идущего дождя, усилиться и стать мимикрирующей броней.

А еще тут есть поезда и идея, что рельсы имеют конкретное расположение и являются нанесенными на тело земли оберегающими знаками, чтобы стабилизировать географию. Своего рода пластыри, скрепляющие земли.

Или возьмем пантограф — предмет, который считывает, как бинокль, тот или иной предмет, создает в своем корпусе его уменьшенную копию, и если, например, это дерево и провести пальцем по стволу, то реальное дерево, с которого была считана копия, переломится.

Когда автор расписывает принцип действия, это прям интересно, будто читаешь мануал.

А чего стоит процесс влияния суицидальных бомб на психику человека, когда их шлейфы от полета внедряются в порядок мыслей незаметно, но настойчиво, вызывая не только депрессию, но и острое желание покончить с собой?

Конечно, всё это хорошо, когда оно отдельно, частно, классифицировано. В романе не совсем так. Тут понамешано много-много всего, что-то кажется вундервафлей, что-то вообще не пойми чем и как работающим. Автор старается оправдать это механикой, где-то подробной, где-то запутанной, но это работает не всегда и не до конца. Много чего не знает сам Каетан и использует просто потому, что это работает или так сказали эльфы. Ведь новому миру только 40 лет, всего не изучишь.

Но все-таки: тут реально нескончаемое количество прибамбасов: руны, выстукивание пальцами по лбу усиливающих ритмов, биологические ритмы, нумерология, уйма заклинаний, как боевых, так и иного порядка, молитвы, оракулы, гадания, места, дающие силу, мантры, физика тела, разные планы, артефакты, волшебные мечи и амулеты, призывные существа, геомантия, фэн-шуй, причем, фэн-шуй в том числе и военный — тут центр города выстроен так, чтобы в случае атаки Черных мог защитить жителей.

Плюсом: вот эти мифрильно-ясеневые космические спутники (боже, что это?!), другие технологичные штучки, работающие через мифрил, о котором я слышал, по сути, только во «Властелине колец»… Как и о балрогах. И всё это интегрировано в военную тематику, в ТЕХНИКУ, и как оно работает — не уверен, что знает даже сам автор. Как не запутаться в подобном нагромождении — неясно.

А иной раз попадется такая забористая смесь, что кажется, будто читаешь нарочитую пародию. К примеру, про совместную атаку американских спецслужб и НЕРЕИД. Или диалоги о Солнце в конъюнкции с Рыбами и Меркурии в тени Юпитера. Как будто неприкрытый стеб над гороскопами и гадалками, но в свете того, к скольким мистическим штукам прибег автор, я сомневаюсь. Читать такое тяжеловато, зная, что Меркурии с тенями Юпитера обсуждались на совещании военных. Ну не верю я в тончайшую метаиронию автора, хоть убейте!

Все же надо знать меру, потому что с магией и ее составляющими случился капитальный перебор, а внедрить знакомые фэнтези-элементы в городскую (а именно — милитаризированную) среду не очень удалось.

Порой дотошное описание магии играет не на руку автору.

• Сюжет: он незатейлив. Полковник Роберт, пребывая в командировке, получает приказ явиться к эльфу, начальнику объединенных армий — гетману Эль-Галаду. Дело серьезное. Параллельно его приемный сын Каетан бродит по землям Зоны и то и дело воюет в одиночку с Черными. Роберт получает приказ связаться с сыном, чтобы отправить того исследовать неизвестную точку Зоны, к которой приковано очень уж пристальное внимание Черных, выжить, передать данные, прорваться сквозь Завесы пространства. Выполнить работу, понятное дело, может только Каетан. Вот отец и передает ему приказ.

Самое обидное и роялистое, что побочный квест и приводит Каетана максимально близко к этой точке — он оказывается всего в трех днях пути! Каетан продирается сквозь невзгоды и сражения, дабы понять, что же там такое, а дальше… А дальше начинается полный треш и «Интерстеллар» в его, кажется, максимальном виде, правда, без книжного шкафа. Но мозгодробящей хрени тут хватит на несколько наркоманских трипов обдолбавшегося старшего научного сотрудника космического центра.

Потому-то мне и приснилась эта муть, о которой я рассказал в начале.

В какой-то момент технофэнтези, магический постапокалипсис в мире Земли сменяется полным недонф-абсурдом и конкретным интерстелларом. Сражение с боссом или описание работы или происходящего представлено чересчур абстрактно, нет накала и переживания, нет понимания сути, поскольку всё так неясно, так заумно, так отдаленно от мирских представлений, что больше напоминает конспект, в котором, само собой, нет никакого места для психологии и накала страстей. Равно как нет и логики. Полнейший маго-научно-фантастический сумбур, без сочувствий и проникновенных моментов.

Если без спойлеров, то звучит суть вот как: на Земле произошел Пробой с неизвестным Планом, и именно основу этого плана балроги сочли полезной, чтобы использовать в своих целях и противостоять людям и эльфам наиболее эффективно. И это, если коротко, связано с компьютерами и апгрейдом технологий собственной цивилизации.

Вот так, сугубо случайно, новый План оказывается выгодным для балрогов.

Чисто коктейль «двойной рояль». И это очень, очень грустно. Наряду с психологией — слабейшее место романа.

• Язык: когда речь не касается словообразований и терминологий магических или технологических вещичек, автор демонстрирует себя как хорошего техника. Он владеет языком, может создать антураж и декорации буквально одним абзацем. Иногда в меру поэтичен, ёмок и образен. Не знаю, так перевели и недоглядели, или это авторское, но в романе присутствуют фразы «фрмировались формы» и «защитные щиты». Зато я нашел всего одну опечатку.

• Попробую подытожить одним вопросом: почему концовка превратилась В ЭТО?! То, что начиналось как технофэнтези с героем в стиле ведьмака-одиночки, стало невнятной и неубедительной научной фантастикой, затрагивающей самое абстрактное и неизученное, что создает полное ощущение Бога-из-машины. Это очень, очень странно, и я не уверен, что это хорошо и пошло на пользу роману, сюжету, антуражу.

Да, первая половина — отличное, я бы даже сказал ШИКАРНОЕ технофэнтези с приличными штучками-дрючками, свежими подходом и взглядом на магию, небанально так, с обоснованием, принципом работы, а во второй половине произведения жанр, и без того граничащий, будто напрочь подменили, отчего финальный эпизод превратился в подобие «Матрицы», но пожестче, с сопутствующими терминологией и набрасыванием не пойми чего абстрактного на происходящее. Во всей этой череде и мешанине магии-науки тяжело было разобраться и понять хоть что-то.

Я не знаю, связаны ли дальнейшие произведения с романом, откроют ли они что-то новое, дадут ли обоснование прочитанному, будут ли последствия показанных событий, но как самостоятельное произведение «Черный горизонт» слабоват с точки зрения сюжета и вызывает много вопросов.

Также страдают герои. Роман вышел детализированным, но узковатым, герои плосковатые, декорации в побочных линиях, как и участники этих линий — тоже. Миру не хватает соответственно рефлексирующих и проживающих новую реальность героев Особенно Роберту, которому за 60, он видел и тот мир, и этот, пережил последствия войны. Вот ему бы поностальгировать, повспоминать, как-то еще пострадать, что ли, дабы оживить роман хоть как-то.

Не знаю, то ли радикальные 6 баллов, то ли авансовые 7. Поставлю, пожалуй, в уме 6,5, но крутану полбалла в бОльшую сторону в надежде, что следующие произведения в малой форме будут лучше. Если нет, вернусь, снижу оценку и обязательно всех уведомлю.

Две мощные сцены:

1. С рыцарем Тайресом, в которой нельзя не отметить ехидство Геральта по отношению к графу Фальвику и дуэльному кодексу. Ну и уважительное и понимающее между ведьмаком и краснолюдом, главой стражи, тоже стоит дорогого. Прямо гимн честности, порядочности и, пожалуй, чему-то даже и большему.

2. С Иолей на территории храма Мелитэле. И после прочитанного рассказа «Последнее желание» начинаешь догадываться и понимать, что и почему произошло с Иолей. Почему-то завершение сборника этой интерлюдией оставило гнетущее и горькое послевкусие, но, уверен, так и должно. Впереди ведьмака ждут тяжбы, которые одному тащить будет ох как непросто.

Очередной, с позволения сказать, приквел, а то и даже анонс к новому персонажу (если читать в сборнике и в том порядке, что сейчас стандартно издается) — нашумевшей Йеннифэр. И словоохотливая Нэннеке испрашивает Геральта — а как, мол, вы познакомились с волшебницей? И предостерегает его: не водись с ней. Но мы видим отношения ведьмака к Йен — и всё понимаем.

А еще они философствуют, рассуждают и раздумывают о природе людей.

Хорошая затравочка перед последним рассказом сборника.

В мир «Ведьмака» пришли эльфы и упоминания иных рас. Это плюс. Лютик проявился четче после предшествующего «Гласа рассудка» — тоже плюс.

На сегодняшний день уже стандартная фишка — проявить тех, кто, вроде, злой, человечным, а типичный стереотип выкрутить, создав вау-эффект. Но тогда, думаю, такой ход был посвежее и ярче. Я не в укор.

На мой взгляд, многовато топорной философии и диалогов, сочащихся нравоучительностью и порицанием. Несмотря на разность рас, вышло, тем не менее, чуть более искусственно и чуждо, чем должно бы.

Приятная интерлюдия, вводящая нового персонажа — Лютика, барда и трубадура, который является к Геральту уже в виде друга. И они начинают вспоминать о дружбе, совместных странствиях и не только.

Очередная связующая нить между рассказами.

Чем-то повторяет — отчасти — сюжет рассказа «Крупицы истины», кабы не одно но: тут пока еще В ЗАРОДЫШЕ упоминается, как нетрудно понять, Цири. Это, на правах пролога, и выручает довольно скучный разговорный рассказ с хорошими описаниями, но не нравящейся мне схемой: рассказывать об аспектах или условиях того или иного (заклинания, обещания) потоково, сиюсекундно, без предварительного информирования, и все это очень напоминает бога-из-машины. Этим приемчиком, кстати, любит пользоваться соотечественник Сапковского — Роберт Вегнер.

Своего рода чеховский рассказ в плане диалогов, юмора и донесения натур через сказанные фразы. Прямо отлично и фактурно.

И опять же, как и во всем сборнике, тут не все так однозначно, и наружная правда заключает в себе потаенное дно, которое и раскроет истинные карты сюжета, характеров и ситуации.

Баланс произведения шикарен в каждом аспекте, но сам рассказ немного слабее предыдущего и последующего.

Тема любви задана, да, обыграна, но так ли изящно? И на ней ли надо было заканчивать. Быть может, но мне излишняя лирика в конце немного помешала.

Во многом отличный рассказ — в диалогах и юморе, в частности ночной эпизод с Ренфри, хороший экшн, интересный выбор, мораль, подъятие вопроса о принципе меньшего зла и отношения ведьмака Геральта к этому самому принципу.

Ренфри подана эпизодично, но емко и богато — ее во многом жаль, хоть она и сама заготовила себе участь, каковая ей уготована в произведении.

Ведьмак потихоньку раскрывается, но еще рановато для полного и размашистого психологического портрета, но, считаю, сей рассказ — отличный фундамент для дальнейшего.

Автор шикарно владеет ружьями и вовремя успевает нажать на спусковые крючки, пусть и во многом видимые, что недостатком не является.

Отличный рассказ!

Нормальная околоэротическая чувственная зарисовка, которой, как мне кажется, странновато предварять цикл о ведьмаке, но, тем не менее, исполнена ярко и мастерски.

Вполне живенькая-живёхонькая интерлюдия-филлер о подробностях из прошлого ведьмака — упоминаются и Каэр Морхен, и мутации, и причины белых волос Геральта, и приподнимается занавес о его психологии и принципах в целом.

Почему бы и нет.

Я необычайно рад, что прочел этот роман, потому что понял, что Терри Пратчетт — абсолютно не мой писатель. Впрочем, это было понятно еще в 2008-м, когда я за счет вау-эффекта довольно шустро проглотил роман «Цвет волшебства», а второй роман — «Безумная звезда» — мусолил-мусолил, да и бросил. Возраст и книжный опыт взаимодействия с сэром Пратчеттом не наладили, но я ни в коем случае не хочу сказать, что роман плох. Скорее уж наоборот.

Начнем с банальностей: Пратчетт просто мастерски пишет. Прекрасный образный слог, богатый и густой.

Продолжим банальностью: Пратчетт необычайно оригинален, причем, не только в миропостроении, но и в диалогах и юморе. Собственно, за иронию-то его многие и любят и знают именно по ней.

Роман «Мор, ученик Смерти» рассказывает про юного паренька, который из всех ремесел нашел себя в том, чтобы быть подмастерьем Смерти. Смерть делегировал ему свою работу, а сам решил в кои-то веки отдохнуть. Стремление Мора уберечь жизнь одной из героинь привело к раздвоению реальности: первая реальность — где героиня жива, а вторая — где мертва, поскольку мироздание суть штука неповоротливая и не привыкшая к столь ярым вмешательствам в нее. И вот эти две реальности сталкиваются, возникают проблемы и прочее, прочее.

Я попробую пройтись по критериям, а потом выскажу общее мнение.

Начну с юмора: его тут много, он везде, и, на мой взгляд, в этом проблема. В диалогах, поступках и в принципе почти на каждой странице видно, как всё строится в угоду шутеек, иронии, вау-эффекта. От этого закономерно страдает логика, персонажи поголовно превращаются в идиотов, а роман не особо-то и торкает серьезными поднятыми темами, поскольку впечатление создается сугубо комедийное. Смехреночки здесь очень нарочиты, но, не скрою, иногда действительно попадаются смешные шутки и забавные ситуации, от которых не улыбнуться невозможно. Например, очень забавен сам факт того, что Мор, встретившись с настоящим Смертью, испугался. Но испугался он потому, что не испугался.

Да, Смерть тут мужского рода и разговаривает исключительно капслоком. За капслок отдельный респект. Капслок несет магическую эстетику, отчего любая написанная фраза предстает как-то по-другому. Смерть — дико колоритный и харизматичный персонаж. Он фигурирует во многих романах автора, и эпизоды с ним для меня всегда были самыми крутыми. Ну и, понятное дело, Смерть полюбился многим.

Странное дело: роман небольшой, всего-то под 300 страничек, но читалось очень, очень медленно. Я не знаю, почему. Причину так и не нашел. Пожалуй, просто лично мне тяжело читать такой жанр.

Текст местами густой, насыщенный на интересные факты о мире, местами размеренный, но словить волну и комфортно плыть по темпо-ритму мне не удалось. Может быть, текст просто очень красив, но подобраны не те слова или написано не столь цепляюще. То есть, я к тому, что пишет автор о любопытном и интересном, но, вероятно, не так любопытно и интересно. Может, так перевели. Может, это я привереда.

Если говорить о сюжете, то он не провисает, героев тут мало, все они так или иначе влияют на события, о них не забывается, локаций тут мало. Но мне как будто не хватило динамики и какой-то большей серьезности, не такой придурковатой. Но здорово, что за с виду очевидным ироническим пассажем частенько встречается нечто большее. Вот фраза: «Если вы бог, то поступать логически вовсе не обязательно». Просто потрясающе. И такой пример не единичный.

Через иронию же показаны все трудности и душевная боль Мора, которому выпала задача лишать людей жизни. Точнее, забирать их души. Благо, народ, видя откровенные страдания на лице Мора, всячески поддерживает его.

Ну и нельзя не вспомнить про злободневную шуточку от автора про особую форму демократии в стиле «один человек — один голос». Тем самым человеком является патриций, которому и принадлежит единственный голос.

Оригинальность: здесь можно встретить массу новых для восприятия штук, рвущих канон и шаблонные описания (это при том, что роман написан аж в 87-м году, а некоторые из современных авторов до сих пор пишут по одним и тем же лекалам).

Расколовшуюся на два варианта реальность я уже упоминал. Тут одна реальность накатывает волной на вторую, и эту волну можно увидеть. Кстати, этот момент очень классно и даже практически с научным обоснованием показан в тексте. При этом, теория еще и фантастически мила и сказочна. Персонаж, который на следующий день после своей смерти должен быть мертв, ЖИВ. И реальность не может этого воспринять. Никто с персонажем не здоровается, его игнорят, когда тот появляется, и вообще всё неправильно.

Или вино из обратнолетнего винограда, который во времени растет задом наперед: похмелье наступает утром перед употреблением вина.

А про Смерть тут могут сказать так: «Он подумал ко мне жалость», объясняя это тем, что у Смерти нет соответствующих желез, чтобы жалость ИСПЫТЫВАТЬ.

Свет здесь ленив и неспешен, не так шустр, и накатывает на мир неспешными волнами, а некоторые области могут даже этот свет накапливать.

Терри Пратчетт довольно смел, чтобы посреди разговора внедрять персонажа, которого поблизости не было, а в сносках обосновывать это так: «Это был кинематографический прием, перенесенный в печатное произведение».

Язык, стиль: образный, певучий, приятный, но при этом излишне многословный, разжевывающий, долго запрягающий. Но он не лишен своих красивостей: «воздух приобрел плотность и жирную глицериновую вязкость».

Или еще: «Маятник медленно раскачивался, распиливая время на мелкие кусочки».

Что конкретно раздражало, так это постоянные сравнения с технологичными штуковинами: плееры, самолеты, титаники. Фишку я так и не понял, почему это сделано. Но сеттинг и антураж подламывало.

Герои, откровенно говоря, не впечатлили, и Смерть их всех перекрывает. Слава богу, что Смерти уделено много времени, иначе, боюсь, я бы совсем заскучал. Отрадно видеть, как Смерть, отдыхая, узнает людей ближе, познает счастье отпуска, забав и развлечений, но всё равно остается несчастным, поскольку его никто никуда не приглашает и не зовет. Ну а кто будет звать Смерть?

По итогу: это хороший роман. Хороший писатель. Хороший мир. Это нестандартно, необычно, нетипично, где-то мозголомно, со сломом шаблонов, с высмеиванием оных.

Есть подозрение, что ироническое фэнтези — просто не моё. Не мой жанр в принципе. Вот и всё. Это относится и к Асприну, и к испорченному напрочь переводом Джиму Батчеру и его «Архивам Дрездена». Лишь поэтому (и по причинам выше) я ставлю 7 баллов из 10, потому что это субъективщина и я могу.

Доброй еды, друзья!

Именно так здороваются и прощаются в романе Роберта Хайнлайна «Пасынки Вселенной».

Роман издан в 1963-м году, и, как и всю далекую классику, я опасался читать это произведение — не устану говорить, что в те времена писали более шустро, скупо, видимо, адаптируясь под журнальный формат, отчего многое из задуманного было реализовано не так обширно, а многие темы и потенциальные моменты затрагивались до обидного бегло. Особенно нервно было после Гарри Гаррисона и его омнибуса из этой же серии — «Мир смерти» и «Планета проклятых». Оба эти цикла были мной прочитаны, и оценки выше 6-7 не поднимались как раз из-за беглости и слишком больших условности и наивности.

Хайнлайн мне всегда казался более серьезным — даже по аннотациям видно, что его произведения будут поглобальнее и более… Мыслительными, что ли. Отчасти я ошибся, чем и подтвердил свои опасения о чтении фантастики 60-70 годов, но в то же время оказался и прав.

Это никакая не твердая фантастика. Скорее, притча, гуманитарная фантастика о людях в антураже космического корабля.

Возьмем сюжет: действие этого небольшого романа происходит в огромном корабле. Он обжит, тут есть деревни, стража, совет, но в то же время в дальних отсеках корабля обитают муты — так называемые дикие мутанты, которые то детишек своруют у жителей, то свиней. Между этими двумя группами идет война. Люди четко уверены, что мир, всё сущее — это именно корабль, и нет ничего за его пределами. У людей конкретная религия головного мозга: например, они читают учебники по физике или астрономии, где прямым текстом сказано про магнитные свойства предметов, о движении небесных тел или гравитации, но старейшины прямо говорят — это иносказательность. Не надо, мол, всё воспринимать в лоб. Это аллегория. И нам дают понять, сколь сильно зашорено это общество. А потом главный герой — молодой паренек по имени Хью, которому уготовано стать ученым, попадает в плен к мутам, живущим на верхних ярусах в условии невесомости. Те собираются его сожрать, потому что у них не развито цивилизованное общество с производством и культурами, но вместо этого между главным героем и главным от мутов — двухголовым Джо-Джимом — происходит беседа, а в последствии — сотрудничество и даже дружба.

Как полагается в подобных сюжетах, диковатая отпочковавшаяся община, которую считают невежественной, на самом деле не так проста, как кажется, и нас ожидает переворот — муты на самом деле шарят, и шарят побольше людей, обитающих на нижних ярусах, где есть гравитация. Муты отводят Хью в рубку, он смотрит в иллюминатор, ему показывают звезды, и у парня всё переворачивается с ног на голову. Привычный уклад разрушается в щепки, а жизнь не будет прежней. Теперь он обязан донести эту информацию до своих людей.

Попутно он намерен наладить связь между мутами и жителями нижних ярусов, дабы прекратить войну и начать сотрудничать, ведь по древним сказаниям кораблю предначертано достичь Центавра — конечную точку длительнейшего путешествия, в котором успело смениться не одно поколение.

А Хью, который заново перепрочел учебники с учетом новых знаний и получив новые, понял, что способен управлять кораблем, дабы привести его в пункт назначение и осуществить предначертанное религией.

А дальше по классике: многие из людей Хью не верят ему, другие, наоборот, верят, в обществе раскол, происходит вербовка, захват власти, убийства несогласных, выбор нового главы, чтобы тот верховодил новообретенной миссией корабля и людей.

По сути, перед нами глобальный сюжет: переиначить всю суть людского существования, перевернуть всё с ног на голову, дать людям цель, разъяснить им то, что они не понимали или трактовали не так, подарить надежду и начать новую жизнь.

И тут есть момент, про который я и говорил в начале: сюжет очень насыщен и богат, роман ёмкий, затрагивающий не только темы науки и религии (как у Уолтера Миллера Младшего, к примеру, в романе «Гимн Лейбовицу»), но и темы дискриминации, узурпации, сплоченности ради общей цели, распахивания глаз несведущим, заговора и конспирации…

Но всё это на 120 страницах. Сами подумайте, какой тут темп. И, конечно, хотелось бы больше смака, больше нагнетания, проживания и подводок к тому или иному событию. Тут за две страницы можно увидеть, как новая власть в лице главного героя и его товарищей-компаньонов, например, принимает слишком радикальные меры по установлению нового порядка и… Убивает всех несогласных. По-моему, это слишком радикальные меры переворота.

И иногда такие факты прямо шокируют.

Как и почти любому роману из той эпохи, «Пасынкам Вселенной» присуща романтика по космосу. Хью, увидав огоньки далеких звезд, преисполняется восторгом, трепетом и восхищением. Понимает, что ничего прекраснее не видел, что жизнь его теперь не станет прежней. Это довольно мило, особенно вкупе с его наивностью и эмоциональностью.

Из интересного тут имеется конвертер, который дает кораблю энергию для поддержания всех систем жизнеобеспечения. В этот конвертер сплавляют не только трупы, но и просто ненужные предметы — он сам расщепит всё на атомы и даст кораблю нужное. Наверное, потому Хью и компания так легко убивали несогласных — чтобы обеспечить корабль энергией.

Было довольно забавно, как несведущие, но тяготеющие к чтению муты, готовясь к войне, читали «Три мушкетера» Александра Дюма и использовали его роман в качестве шпаргалки накануне битвы — им понравились шпаги, которые были куда практичнее метательных ножей. И муты попросили свою мастерицу изготовить такие шпаги.

В качестве итога и резюме: это роман о культурно-научной революции, где наука должна победить зашоренность религии, извращающей представление людей о мире. Но в то же время сплотившиеся революционеры помнят, что у людей нельзя отбирать главного — Цель, Миссию. Споры, ругань, сражения, убийства — и всё ради правды, честности и стремления к новому, к лучшему.

Чисто из-за технически недокрученного текста я ставлю роману 7 баллов. Здесь наивность и глобальность, глупость и непреклонные мотивы, разлом прежней жизни и новый мир, глобальность, космос и большой шаг вперед во всех смыслах.

Всем доброй еды!

Читать это решительно невозможно по причине невероятно плохого, скучного, банального и никакущего языка.

Здесь очень дешевый юмор, какие-то неработающие заискивающие шуточки-юморок, канцелярщина и вообще уровень начинающего писателя, который неизвестно как пробился в печатную форму.

И вроде бы герои по своей задумке очень разные, должны заключать в себе интересные характеры, манеру разговора, иные отличительные признаки, но вместо этого получаем серое месиво из неразличимых персонажей, отчего встаёт главный вопрос: а если мир, история, сеттинг вторичны, а герои никакущие, одинаковые, разговаривают как один, не имеют внутреннего мира и не вызывают не то что переживаний, а даже мало-мальского душевного отклика, то для чего это читать и зачем оно написано?

Сперва грешил на переводчика, но посмотрел оригинал и понял, что это у автора стиль такой. Например, в целях разнообразия назвать помидоры «овощными снарядами».

Роман больше подходит не серии «Шедевры фэнтези», а серии «Фантастический боевик».

Очень жаль, ведь ознакомительный фрагмент был весьма неплох и давал надежду на раскрытие потенциала. Но всё слишком однобоко, скучно, уныло и однообразно.

Нет ни одного повода, чтобы читать этот роман с удовольствием и ждать продолжения.

Ладно написанная история. Как и любая интерлюдия —связующее звено между романами, этакий приподнятый занавес, режиссерская версия.

По духу и настроению рассках напомнил мне Вегнера, а именно — южную часть рассказов. Кочевники, кони, отношения… Конечно, тут сразу догадываешься, от чьего лица написано. И как написано — живо, с душой, с переживаниями! Здесь же и загадка письма Миры, которую Бекка силится решить, и политика, и свидетельство грядущих перемен, и семейные отношения, которые омрачает та самая политика. И предательство, подлость и любовь.

Вроде бы и написано в стилистике письма-обращения, от лица девушки, а рассказ пронизан суровостью и мрачностью.

И всё тут хорошо.

Вполне себе добротный эпизод о дальнейшей судьбе Миры, линия которой в 1-м томе завершилась довольно многообещающе и грустновато. В данном рассказе чужими глазами мы наблюдаем, как она явилась в монастырь.

Зарисовка на тему не самых простых будней, с трудом, с жесткой дисциплиной, с голодом, с ограниченным количеством произносимых вслух слов за день. Но и тут автор не забыл познакомить нас с героем, а именно с Плаксой, личная драма которой пронизывает всё произведение. По-прежнему отрадно, что Суржиков не забывает о психологии и весьма в этом плане достоверничает, убеждает.

Также отмечу интересные находки: и принцип «произносит не более пяти слов в день», и способ самоубийства, и сам внутренний конфликт Плаксы, на которой построен рассказ. Комплексы, рефлексии, зависть, страдания. И слом некоторых харАктерных рамок.

Наверное, не хватило завершенности, но если учесть, что это интерлюдия, то и ничего страшного. Наверное, что там будет дальше — узнаем во втором томе.

«Дракон Возрожденный» оставил смешанные впечатления. С одной стороны — да, масштабно, история получает развитие, сюжетные ветки шевелятся на ветру писательского воображения, всё профессионально. Но, с другой стороны, всё так скучно, пресно и не цепляет, что я прям даже не знаю.

Вторая часть, «Великая охота», закончилась максимально динамично, с хорошим заделом на будущее. Хотелось такого же бойкого темпа, чтобы прям вух-вух, все дела. Но… Видимо, не в этом томе.

Повествование довольно неторопливо, еще более неторопливо, чем в предыдущих частях. Много разговоров, много размышлений, много рефлексий, в том числе непосредственно связанных с полученными способностями главных героев.

Ранд обрел силу, ощупал себя как нового Дракона, того, кто будет противостоять Ба’Алзамону, Темному Властелину, и, кажется, самое время Роберту Джордану запустить американские горки сюжета!

Но повествование сперва ведется от лица Перрина (его товарища). И вроде бы ладно — ведь в центре внимания всё равно Ранд, и с художественной точки зрения это ценный ход, ведь мы можем взглянуть на Ранда со стороны, увидеть его глазами товарищей, ощутить, как его воспринимают. Но потом на поле корреспондентов выходит и троица дамочек (Найнив, Эгвейн и Илэйн, которые продолжают обучение в Башне), и Мэт с менестрелем Томом, и снова Перрин с Морейн, Ланом и Лойалом, и во всём этом цветастом обилии персонажей сам Ранд-то и потерялся. Это очень грустно. Уделим ему немного времени: у бедолаги Ранда жесткие рефлексии и депрессии. Гнёт Дракона Возрожденного не дает ему покоя, слава в лице шайнарцев — тоже. Неподготовленному к такой судьбе деревенскому пареньку приходится тяжеловато. Плюс невозможно спать — во снах кошмарит Ба’Алзамон. А в моменты бодрствования приходится разбираться с возникшей внутри силой, управлять которой тяжеловато.

Забегая вперед, вынужден с грустью констатировать, что Ранда тут катастрофически мало. Более того, отсутствие достаточного эфирного времени и фрагментарность повествования, с большими скачками, напрочь загубила восприятие этого персонажа, можно сказать — основного. Он просто-напросто функция, главный герой пророчества, отчего воспринимать его индивидуумом с уникальным характером ну никак не получается. Он как Нео из «Матрицы» — чисто программа по борьбе с вирусом. Моя претензия к автору, точнее, к автору, вот какая: нам не показан его (Ранда) внутренний мир. Это же не последний персонаж цикла. Почему ему уделено так мало времени? Ну, чуть-чуть пострадал в начале — и всё, хватит с вас. Героя не удается прочувствовать, проникнуться его делами, страданиями, важными миссиями и предназначениями. Ранд в этой части максимально плоский и совсем никакой. Он не вызывает вообще никаких эмоций. И это, пожалуй, самый практичный пример персонажа-функции, не более. Весомый черпак дёгтя вносить и то, что Ранд, по сути своей, как действующее лицо представляет реинкарнацию Льюса Тэрина, того, кто некогда в далекую Эпоху Легенд победил Ба’Алзамона. И ни одна из ключевых фигур Рандом его, в общем-то, и не называет, понимая, что он просто носитель персоны, аватар.

Но давайте в разрезе героев поговорим о хорошем. МЭТ. О, как я рад был его видеть! Здоровым, задорным, говорливым, озорным, таким, знаете, моложавым. Мэт в этом романе не сказать что вышел на первый план, но он наконец-то ожил и заиграл харизмой, стал таким ключевым и сделался чуть ли не самым интересным персонажем эпопеи на данный момент. Главы с ним читались особенно интересно. Автор интересно скомбинировал искажение вероятностей и то, как Мэту извечно благоволит удача во всех делах: будь то игра в кости, диалоги или сражения. Пожалуй, самая запоминающаяся сцена «Дракона Возрожденного» — как Мэт сражался против Стражей во дворе Тар Валона. Очень зрелищно и молодцевато, с выёживаниями, но такими пафосно-милыми. И после такой сцены понимаешь, что в цикле всё-таки недостает экшена, драк, именно удальских, зрелищных, как у Сандерсона, например, или Аберкромби, но даже этот эпизод приятно разбавил череду женских глав, слишком затянутых и занудных.

Закрывая раздел отзыва про героев, нельзя не сказать про вышеупомянутую троицу в лице Найнив, Эгвей и Илэйн: очень скучно и очень топорно. Слишком грубо переданы психология, жесты и излюбленные фразы.

Именно в женских главах меня раздражало количество «дернула за косу», что касается Найнив, «руки в бока», что касалось вообще всех, «скрутило желудок», преимущественно у Эгвейн, и эпитет «хорошенькая», который относился ко всем, потому что тут примерно каждая первая женщина либо невероятно красива, либо, как минимум, хорошенькая. Я не поленился и подсчитал: хорошеньких тут 14 штук, 4 раза в первой четверти романа у Эгвейн скрутило желудок, Найнив дернула себя за косу примерно 26 раз, Лойал дернул ушами больше десяти, 6 раз тут упираются руками в бока, причем, опять же, сугубо женские персонажи. И эта клишированность и характеристика этих персонажей избитыми фразами как-то оскверняет их как живых и выпуклых. И каждая такая фраза — как удар молотком по раскаленной форме металлической заготовки. Просто берет и уплощает всё. К этой компании тоже есть вопросы: непонятна логика предоставления Престолом Амерлин грамоты вседозволенности для троицы женщин — ну если ты магичка (привет, феминитив!), то почему бы не сделать привязку грамоты непосредственно к той личности, которой ты вручаешь ее? Ведь выдача такого листка, на котором ты накарябала, что предъявителю сей грамоты можно всё, максимально глупо и недальновидно. Конечно же этим воспользовались бы. И я почему-то не уверен, что на то и был расчет Амерлин.

Если говорить о сюжете, то команда по спасению мира раздробилась на три с половиной сюжетные ветки, и каждому мини-отряду предстоит пересечь материк, чтобы оказаться в Тире, чек-поинте Пророчества, где должно произойти ВСЯКОЕ. Плюс все бегут за Рандом, как следствие, а он от всех убегает. Да еще и за каждым отрядом по погоне, помимо приключений и проблем в текущих локациях. Даже несмотря на смену глав с разными ПОВами, читается всё равно неторопливо, особо не занимает, и ты просто следишь как за литературным алгоритмом.

«Дракон Возрожденный» похож на матрицу за счет внедренного в сюжет мира снов, в котором коммуницируют меж собой многие персонажи. Там же сражаются и вершат всякие дела. Надо только уснуть. Причем, кому-то нужно уснуть со специальным артефактом, а кто-то умеет и так. Иной раз аж целый город видит один коллективный сон. И, конечно, финальная сцена романа явится во снах всем.

И вроде как всё на месте, всё исполнено чистенько, аккуратно, со знанием дела, но почему-то совсем не торкает. Как-то оно слишком ремесленно, без души, чересчур умело, академически, но чувство, что автор в погоне за техникой написания будто забыл о душевности, что ли. Есть одежки, культура, обыденности, Пророчества, но про героев-то тоже помнить надо. Боевой посох, рыжие волосы, руки в бока и подергивание косы или скрутившийся желудок — это очень слабые характеристики персонажей. Хотелось бы внимания автора именно на их внутреннем мире. Тут же этого мало. Всё поверхностно. Героям не сочувствуешь за счет этого. Жаль.

Я ставлю 8 баллов только за старания и в целом интересное развитие событий, хотя сопереживать героям не смог. Тут бы повыпуклее, пофактурнее, но автор сделал акцент не на то. Дальше читать планирую, само собой.

Третий том воспринимается как пролог, как филлер, вступление к чему-то глобальному, что нас только ждет далее. Основной злодей не повержен, побежден лишь локальный босс, так что никаких переломных моментов. Очередной этап цикла.

Забавная вариация чатика тех времен. И фразы меткие, емкие, смешные, забавные, афористические, да так, что хоть вводи в обиход. Столько людей скрывается за каждой из фраз — это талант так писать.

Наглядное пособие по неуместному подобострастию и пресмыканию, даже если перед тобой старый друг в хорошей должности, всячески намекающий, что излишнее почтение можно бы и опустить, но Тонкому не хватает смелости. Мало ли.

Тут забавно представление двух менталитетов, а также донельзя умилительны фразы и всякие выражения в адрес англичанки-гувернантки. Рассказ-зарисовка, но и тут видны характеры, и тут люди живы и выпуклы, брызжут соком знакомости!

Инфотеррор и сиюсекундное — и первое! — семейное счастье новообразовавшейся четы, так сказать.

Самый сок в последней фразе, одако рассказ не столь остёр, как иные произведения Чехова, но, тем не менее, по-своему выстреливает.

Короткий рассказ, но дюже смешной! В частности, могу выделить, помимо комичной ситуайии в целом, 2 момента:

1) когда извиняющийся чиновник после очередного неудачного и неудовлетворительного визита решает в целях большей ясности написать обчиханному генералу письмо, но ситуация приводит вот к чему: « Письма генералу он не написал. Думал, думал, и никак не выдумал этого письма. Пришлось на другой день идти самому объяснять.»;

2) последний абзац. Я прям смеялся. Это до того внезапно, неожиданно и нелепо, что иначе и не воспринять;

3) третий пункт родился спонтанно, когда я гуглил рассказ, чтобы привести цитату из п.1 — В ИНТЕРНЕТЕ КТО-ТО ИЩЕТ КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЭТОГО МИКРОРАССКАЗА, ахахахаха!

Но если взглянуть на пункт номер два и припомнить концовочку, то за главного героя становится грустно: человек так и не получил морального успокоения за свои извиненияю вызванные тем, что во время чихания он оплевал лысину генерала. Столько предпринималось попыток извиниться, доказать, что это случайно, не со зла, сколько он страдал, но…

К тому же — разность положений, когда одному недосуг обращать внимание на мелкие неурядицы, но в то же время и нет умения проявить соучастие в душевных терзаниях; а другому невозможно не раздувать из мухи слона и перестать заниматься самонакручиванием, ибо ни к чему хорошему это не приведет.

В восхищении. Рассказ, блин, на полторы страницы, а Чехов и тут успел перевернуть восприятие героев, их типажей. Просто на 180 градусов. Сочувствие, мотивация, принятие, важность. Очень емкий и нравоучительный рассказ, который показывает, что уже тогда существовали такие вот тюти, которым легко можно было урезать жалованье, лишь бы мотивация была пообильнее, а они и слова не скажут. Частая ситуация в сегодняшнем мире. Грусть.

Всё как и сегодня. Грустная семейная история, своего рода финансово-бытовой конфликт, очень показательный и прекрасно демонстрирующий такие знакомые и распространенные характеры. Упадок кумовства в связи с этим самым конфликтом, смена нрава главного героя, выгорание добрых чувств — всё оно здесь, в короткой, но такой яркой зарисовке-диалоге.

Еще один крутейший рассказ в своей иронии — но иронии грустной, а случай с Митей предвосхитил всех хайпожоров и любителей засветиться совершенно любым способом, лишь бы обрести имя в массах, не понимая, что поводы для огласки такие себе.

Прекрасный фельетон.

Абсолютно потрясающий в своем юморе рассказ, выраженный в письме помещика своему ученому-соседу. Юмор как в стилистике письма — обилие ошибок, хромая пунктуация, — так и в оспаривании ученых фактов, будь то обжитая луна или темные пятна на солнце. Очень смешно от фразы «из какого такого мокрого тела сделаны пятны, раз они не сгорают?». И про «как вы могли увидеть эти пятны, если на солнце смотреть нельзя?». Теория про короткий день и длинную ночь зимой. Черт побери, да тут всё письмо крутое, афористическое и милое в своем неведении.

Об этом цикле говорят, и говорят много (те, кто знают). И сообщество, которое успело ознакомиться с циклом, необычайно крепкое, дружное, ведет википедию по миру со статьями о персонажах, артефактах, странах, культурах. Автор не дистанцируется от аудитории и плотно общается с ребятами на своих личных страницах. Ребята спорят о сюжете, гадают, высказывают предположения об интригах и кто их плетет. И я не знаю никого, кто бы хейтил цикл или автора или вовсе не остался в восторге.

И кто бы мог подумать, что речь ведется о русскоязычном авторе, который выстрелил первым романом, буквально-таки прогремел им пусть и не на весь Интернет, но в тематических сообществах уж точно. И первый том пенталогии на Фантлабе завоевал премию «Книга года по версии Фантлаб» в 2019-м году, а в 2021-м был номинирован на премию «Интерпресскон».

И речь сегодня пойдет о Романе Суржикове и его цикле «Полари», а именно — о первом томе под названием «Стрела, монета, искра».

Для начала следует сказать, что роман назван так в честь трех героев, каждому из которых присуще то или иное слово из названия. В книге 3 сюжетные линии. И каждый раз, читая очередную главу той или иной линии, ты говоришь себе: «Вот она — самая интересная!». И так с каждой линией. Но по началу. Ближе к концу можно начертить в голове пьедестал и расставить сюжетки в порядке убывания интереса.

• Стрела — это Эрвин София Джессика рода Агаты, наследный герцог Ориджин, умный, находчивый, но, как его прозвали собственные подчиненные, элитные воины, неженка. Сам он говорит о себе так: «Я — не рыцарь, не полководец, я — белая ворона». Эрвину предстоит далекая и трудная экспедиция (эксплорада) в неизведанные земли с целью нахождения места для возведения на реке плотины, благодаря которой можно будет добывать искровую энергию (местный аналог электричества). Но об этом позже.

• Монета — это матёрый торговец и искуснейший психолог Хармон Паула Роджер. Ему предстоит очень ответственное задание — продать Предмет одного графа, дабы у этого графа появились деньги на выкуп, чтобы расплатиться за полученную в жены девушку перед одним герцогством, испытывающим финансовые трудности. Брак сей сугубо политический, вынужденный, и герцог помимо выгодных союзников получит еще и деньги, которые так нужны. И именно эти деньги предстоит добыть Хармону Пауле посредством продажи местного дорогущего артефакта — Предмета. Само собой, купцу обещан с этого жирненький процент, и, соответственно, личная задача Хармон как торговца — найти именно того покупателя, который предложит за товар наибольшую сумму.

• Искра — это дочь лорда земель на севере. Минерва Стагфорт. В самом-самом начале ее отца убивают, и она попадает под заботливое крылышко графиней из земель по соседству. Минерва является дальней родственницей императора и гипотетической претенденткой на трон, и, как потом окажется, покушение было совершенно на самом деле на нее. Так Минерва, или Мира, вместе с графиней Сибил отправляются в столицу империи, где начнется линия политических интриг. Будет расследование заговора против как самой Миры, так и императора, будут балы, придворные слухи, изучение родов, опасные беседы, слежки, распутывание деяний, много-много политики и прочего такого Мартиноподобного, и всё это в околодетективной оплётке. Эта линия также отвечает за девочковатость произведения, т. к. героине всего 17, она оказывается в сердце империи, ничего не смыслит, ведь до этого жила в глуховатых северных землях, оказывается в высшем обществе, не знает, как себя вести, не знает тамошних повадок, да и положение у нее весьма островатое, и без союзника, который помог бы морально (поплакаться в жилетку) и в распутывании дела, не обойтись. Так у нее появляется подружка, и вместе с ней нас ожидают как всякие девчоночьи разговоры, так и диалоги-справки о домах, герцогствах, претендентах на трон, слухах, отношении одних к другим и всё это в своем особом тоне, очень достоверном и настоящем. До того настоящем, что некоторые предполагают, будто автор на самом деле женщина — до того правдиво у него показаны женские персонажи. Но автор не скрывает, что консультируется с женой и не только, дабы заиметь корректный взгляд на ту или иную ситуацию и правильно среагировать женским персонажем. Эта линия показалась мне несколько тягучей и не такой резвой и, в сравнении с линией Эрвина, которая всегда читалась шустро, ветвь Миры отличается неторопливостью и иногда наводит легкую скуку, от которой автор, однако, быстро избавлял.

Здесь я по своей излюбленной традиции выскажусь о сюжете коротко, чтобы потом к нему не возвращаться, однако его детали будут видны в дальнейшем. Как становится ясно, у нас есть три основные линии. В первом томе они не пересекаются и служат скорее для ввода читателя в новый мир. А поскольку персонажи у нас самых разных сословий — есть и просто купец, есть и настоящий аристократ-наследник, есть девушка-сирота из глухих земель, которую погрузили в столичную светскую жизнь совершенно неподготовленной, — у нас есть возможность взглянуть на мир и его обстановку, со всеми родословными, со всеми загадками и тайнами, со всей историей с разных ракурсов, с соответствующими отношением, пониманием и восприятием того или иного события/факта. Эти три линии позволят нам собрать общий паззл, чтобы понять, что собой представляет огромный мир с десятками, если не сотнями земель, с таким же количеством правителей и так далее и тому подобное.

• Эрвин был слишком умным и самонадеянным, плел интриги втайне от отца, пусть и действовал на благо будущего своей семьи и герцогства, за что и получил от отца по шапке и был отправлен в эксплораду — исследовать неизведанные земли. Предприятие, мягко говоря, заведомо провальное и невозможное, и Эрвин думает, что отец либо просто решил избавиться от сына, либо решил испытать его и закалить его, чтобы он соответствовал характеру рода. В сопровождении Эрвина — кайры, элитные воины герцогства, и ребятам предстоит непростой путь, полный тяжелых для прохождения локаций, нелегких выборов, утрат, приобретений, и эта линия, пожалуй, для меня самая интересная как раз за счет наличия путешествий и смены локаций, за счет шаткого положения Эрвина среди подчиненных, которые считают его непригодным для таких миссий, неприспособленным к походам, слишком холеным и нежным. Эрвин прикладывает все силы, чтобы завоевать уважение и добиться признания в их глазах. Именно психологические тропки на пути к этой цели вызывают особый интерес: Эрвин то поскальзывается и спотыкается, то забредает не туда, то ходит кругами, и, помимо тягот физических, ему нужно преодолеть тяготы психологические. Сам поход овеян тайной — неизведанные земли, из которых никто не возвращался, легенды местных порубежников, гласящих, что если переплыть на тот берег реки, то тебя уже никогда не увидят, следы непонятно кого на этих новых землях — то ли местных аборигенов, то ли не всё так просто, как кажется. Короче, интерес подогревается со всех сторон.

• Вторая по интересу линия — это монета, то есть линия торговца Хармона. Вот, пожалуй, самое красноречивое описание Хармона: «Хармон Паула Роджер был не из тех, кого волнуют чувства, переживания и прочие душевные материи. «Поступают по велению сердца» обыкновенно те, у кого между ушей манная каша вместо мозгов. Умный человек всегда знает, что он делает и зачем. В том, что делаешь, и в том, что говоришь, должен быть смысл — иначе зачем зря трясти руками и языком молоть, верно?

Хармон Паула всегда поступал по смыслу. Он-то прекрасно сознавал, что делает и для чего. Он колесил по Империи затем, чтобы выручить побольше за свои товары. Нанимал людей, по-своему ловких, но в чем-то порченых, с ущербом — потому, что такие люди обходятся дешевле и служат беспрекословно.».

За счет того, что автор умеет в психологию и, как он сам говорил в интервью, имеет соответствующее образование, герои, даже мимолетные и третьестепенные, вышли очень фактурными, богатыми и узнаваемыми. У странствующего торговца всегда найдутся интересные спутники, убывающие и пребывающие, и следить за уютной разношерстной камерной компанией, колесящей по миру и землям, увлекательно. Такая, знаете, большая семья или коммунальная квартира на колесах. Хармон отличный психолог, расчетливый человек, знает, как подступиться к самому колкому и самому шаткому нраву. Например, его стиль общения: «Хармон невольно усмехнулся и тут же исправился, добавил в усмешку печали и сочувствия». Его распоряжения, общение, наставления, как с кем подобает себя вести, какие-то засады, споры на словах, торги, ведение переговоров как с рыночниками, так и с высокими людьми — это всё завораживает. Много в этой линии именно Хармона и его внутреннего мира, у него есть свои цели, и когда он получает для продажи Предмет, он начинает грезить о богатствах; жизнь его меняется, равно как меняются цели, ценности, поведение и отношение к жизни. Хармон очень человечен, психологически уязвим, падок на богатства, вороват, и все его несовершенства заиграют такими яркими красками, что концовка этой линии не то чтобы перевернет все с ног на голову, но заставит распахнуть глаза и почесать голову. Психология жадности Хармона после встречи с графом и совершенной сделкой — не топорная, будто бы резко перещелкнутая тумблером, а хитрая, аккуратная, постепенная, полная нарастающего самообмана и передергиваний, подмены фактов и самовнушения. Не просто рубящая с плеча трансформация, а изящная, искусная. Вообще, линия Хармона очень обстоятельна, его мысли были бы полезны в средние века, веди он блог: «Письмо — отличная штука. Вместо того, чтобы являться напропалую в жилище вельможи и проситься на прием, напиши письмо. Это сразу покажет и твою образованность, и известный уровень достатка, и уважение к хозяину: ты, мол, не лезешь поскорее со своим делом, а просишь назначить время, удобное доброму лорду. Куда больше шансов быть принятым.».

• Третья линия, линия Минервы, пожалуй, менее интересна, но при этом интересной остаётся. Слишком уж много здесь диалогов и переливаний одного и того же, слишком много рассуждений-предположений, слишком много рефлексий и топтаний на месте. Иной раз диалоги из главы в главу едва ли не дублировались, и Мира с подругой частенько обсуждали предыдущие события во всех подробностях, то есть, по сути, пересказывали недавно случившееся. Но эта линия отвечает за политическую обстановку в мире, за отношение к императору, за заговоры и покушения и потихоньку готовит нас к тому, что в следующих книгах всё закипит, будут бунты и свержения. Эта линия нужна, чтобы читатель понимал, как всё устроено и переплетено на самых высоких уровнях, кто тут сволочь, кто хитрец, кто дурак, кто преследует свои цели, кому нельзя доверять. Тут полно интриг, интриг в интриге, предательств, двойных игр и не только. Мира юна, очень умна, и ее нам преподносят как такого Квоута из «Имени ветра» времен его обучения в Университете — всех-то она словесно перехитрит, всех-то она обыграет в стратемы, всех-то она развеселит, все на балу будут судачить только о ней из-за неординарных выходок. В общем, повторюсь, линия отвечает за гениальную девочковатость со всеми вытекающими. В дворцовых диалог, во фразах графинь, банкиров, советников и императора слышится Мартин.

Собственно, сразу же видны два из множества плюсов произведения: цепляющий сюжет без всякого уныния, в том числе за счет поочередности глав, и живейшие герои со своими тараканами, фобиями, ошибками и косяками. Здесь нет стопроцентно верных шагов, точных попаданий и ровнейшего пути. Тут ошибаются, падают, встают, опять падают, и в этом плане автор не дает заскучать и не дает понять, что всё у всех будет круто, потому что ошибки могут подстерегать на соседней же странице. Как следствие ошибок — сюжет и его повороты. Когда герои нестабильны, сюжет нестабилен точно так же. В хорошем плане. Его тупо не предугадаешь. Герои у Суржикова человечны, а это значит, что ничего нельзя знать наперед, каким бы на первый взгляд понятным и шаблонным, типичным ни был герой романа. Всегда найдется что-то такое в характере, что будет держать нас до конца и разуверять все наши предположения. Если говорить о второстепенных героях, то и они не обижены на выпуклость и детали: даже тот персонаж, которому отведена максимум страница, интересен. А уж кому поболе, то вообще. Например, два проводника Эрвина в эксплораде в неизведанные земли: один задолбал всех воинов своими обычаями и ритуалами, да так, что за ним волей-неволей начали повторять и прислушиваться к его замечаниям. А второй — такой-то дурачок, малец с маленьким объемом оперативной памяти, который способен видеть плюсы и в холодном дожде, и в ползущей неподалеку змее, чей яд смертелен для человека, и в порках, так как после них кожа заживает всё быстрее. И эти персонажи столь живые, что по-настоящему улыбают и умиляют. Видно, что это не просто красивое описание ради идентификации. Герои работают, взаимодействуют с обществом, оказывают влияние и плотно интегрируются в экосистему компании. У всех свой говор, собственный характер и индивидуальность.

Отсюда же идет третий плюс — крутейшая и самая лучшая психология, какую я когда-либо встречал. Тут следует в неизвестно какой по счету раз вонзить слово «достоверный», ибо оно максимально тесно стоит с психологией в романе.

Еще один плюс — отличная визуализация. В мире Полари множество земель, полно локаций, архитектур, ландшафтов, и всё это вроде бы так нам знакомо и не ново, но за счет умения писать и крутого языка даже простоватые виды по типу крепости между двух речек или замка на вершине скалы, напоминающие не то Скайрим, не то игру Ведьмак, не смущали и увлекали. По профессии автор связан с играми, посему неудивительно, что во многих локаций узнаются элементы стандартных РПГ с открытым миром. Но, повторюсь, это не в минус, поскольку мастерство автора позволяет ему писать любую штуку увлекательно и так, чтобы читатель получил чисто эстетическое наслаждение. В этом плане он похож и на «Имя ветра» Патрика Ротфусса, и на «Империю тишины» Кристофера Руоккио.

Здесь мы перетекаем к логичному плюсу — язык. У Суржикова образность такая же ёмкая, как у Юрия Никитина или Стивена Кинга: очень меткие описания, способные показать нам человека одним предложением. Что Кинг, что Никитин делают это профессионально, но Суржикову ближе по духу и подходу все-таки именно последний. Образность, кстати, касается не только внешности и черт характера, но и внутренних состояний, описаний города, погоды, запахов. Умело подобранные слова, сравнения, правильные реакции — в совокупности это дает богатый и нешаблонный стиль повествования, от которого не устаешь, и на каждой странице тебя ждут новые языковые угощения. У Суржикова какой-то певучий язык, музыкальный и яркий. Кажется, что он может написать обо всем, причем так, будто он это всё знает. Да, понятно, что ремесло писателя подразумевает знакомство и изучение тонны справочных материалов, но кто-то, например, может схалтурить и отделаться общими мазками и штрихами, а Суржиков прямо вгрызается в предмет описания, расскажет нам о плюсах-минусах, подкинет житейской мудрости или какого-то лайфхака. Видно, что автор не боится внедряться в новые сферы и обживаться в них, чтобы выдать достовернейшее описание. При этом, автор придерживается стилистики такого дворцового интеллигентного языка, но умудряется не душнить и где-то вставит колкое слово, где-то юморок подкинут, где-то еще какой едва заметный подкол.

Еще один плюс — это мир. Видно, что автор искренне любит своё творение. Мир и внутренние придумки, легенды, предания, наполнение, причем не только людское, но и флора-фауна. А еще древние сказания, религия, артефакты… Мир Полари — это средневековье, тут есть рыцари, графы, герцоги, замки, но в то же время тут есть кофе, железная дорога, книги, газеты, типографии, что закономерно, и за весь технический прогресс отвечает некая искра: что-то в духе электричества. Она приводит в движение поезда, за счет нее можно передавать телеграммы, зарождение которых мы увидим вот прям в романе, она качает воду, она подсвечивает улицы и помещения. Император очень топит за индустриализацию и хочет пронзить материк сетью железных дорог, что, конечно же, не нравится хозяевам земель, которые потеряют свою выгоду от налогов и торговли. Собственно, желание внедрить в мир технологии и полностью перекроить существующий строй является причиной заговоров и недовольств правителем.

Также в мире есть довольно интересная и интригующая штуковина — Предметы. Это артефакты, которые систематически появляются в разломах земли. Это творения богов. Якобы, их посылают на поверхность в мир людской Праматери и Праотцы, сошедшие на землю 18 веков назад. Прародители святые и, похоже, это что-то типа богов или апостолов. Каждая из семнадцати Праматерей является покровительницей того или иного — умирающих, власти, любви и воспитания, ученых и военных. Правда, про Праотцов сказано пока маловато. Так вот, Прародители сошли в так называемый подлунный мир и принесли с собой Предметы, а вместе с ними и знания. Их сошествие зародило знания, религию, философию, науку, прогресс. И каждый век, начиная с их сошествия, они отправляют на землю божественные Дары — где-нибудь в империи разламывается земля, и в образовавшейся трещине, как зернышки граната, можно найти Предметы. Неизвестный материал, странный вид и необычные физические свойства Предметов привели к тому, что они стали не только самой загадочной штукой мира, но и предметом роскоши. Чем большим количеством предметов владеет герцог, тем большее уважение и влияние он может заполучить среди ему подобных. Какие-то Предметы демонстрируются в церквях, иных хранят у себя лорды и графы, ведется опись этих Предметов, есть каталог, Предметы продают-покупают, а вместе с ними и вес в обществе, но никто не может понять, как они работают, хотя и ходит молва, что раньше с ними можно было взаимодействовать, они могли функционировать, и общество нынче силится понять, как работают эти Предметы — положительно ли, отрицательно ли — непонятно. Благо, в романе мы увидим в действии один из Предметов. Я не затронул и трети всего интересного о мире, о религии и философии, но, думаю, и без того ясно, сколь полон и широк мир Суржикова и богат на историю и самые мельчайшие элементы.

И информация о мире, географии, богах и тайнах подается очень дозированно, очень строго и умеренно. Здесь большой задаток для новых сведений, и каждый раз ждешь их, потому что поданные порции скупы, мелки и оставляют интриги, недосказанности, да так, что сам начинаешь строить догадки, покуда тебя не напичкают новыми данными. Иной раз, конечно, случаются огрехи в подаче информации, когда даже самый простой персонаж, например, дураковатый провожатый Эрвина в эксплораде, начинает изъясняться длинными справочными абзацами с канцелярскими вкраплениями, но даже на это хочется закрыть глаза, потому что видна любовность. Так мило, когда этот простофиля-провожатый обильно перечисляет свойства болотной травы и то, как по ней надо ходить, где она крепка, где нет, какому цвету травы не следует доверять.... Тут продуманность в каждой детальке, хоть некоторые пласты информации иной раз выкатываются чуть топорненько, но всякий раз автор очень уместно выгадывает время и нишу для новых сведений — направление беседы, настроение, подобающий собеседник.

Из нестандартного: думаю, вы заметили в начале, что у нас есть Хармон Паула или Эрвин София Джессика. Тут в имена вставляют имена матерей. А еще здешние правящие династии являются потомками легендарных Праматерей с соответствующими чертами характера и внешности, и помимо Эрвина Софии Джессики имя будет звучать полностью так: Эрвин София Джессика рода Святой Агаты.

Очередной плюс романа (с большой или нет — решайте сами) — умение удержать читателя. Заинтересовать. Пожалуй, это совокупный фактор за счет героев, психологии, языка и мира. Да и в целом тут просто ИНТЕРЕСНЫЕ приключения с интересными же целями, с красочными, густыми по атмосфере декорациями, и это не просто статичные картинки для красоты, нет — с ними еще и взаимодействуют, они как-то влияют если и не на сюжет, то позволяют выдать еще порцию справочной информации.

Конечно же, нельзя сказать о юморе. Он офигенен. Наконец-то это не натужные баянистые смехреночки, а настоящие юморные конструкции с острыми на язык героями, с троллингом и поддевками, с уморительными ситуациями и казусами. А кто помнит сцену добычи Эрвином орехов ближе к концу — поймет. Эрвин описывает попытку достать орехи как настоящий подвиг, эпический поход в дальние дали, полный опасности и невзгод. Сцена прекрасна за счет исполнения в виде военной иронии и самоиронии, здравого юмора, граничащего с бредом. Или сцена, как один из подчиненных Эрвиновского кайра забирается на отвесную скалу без страховок и прочего. Стоящий рядом с Эрвином наблюдатель говорит: «Каков! Дерзкий и быстрый, под стать господину!» На что скептик Эрвин, уверенный в неуспехе этого предприятия,отвечает: «Какое имя будет на его могильном камне?»

Или вот совершенно очаровательный монолог: «Он всадил нож на ладонь левее моего сердца. Или пытался убить, или хотел почесать мне грудь — кто знает. Чужая душа — потемки».

Есть во всем этом дворянском языке, велеречивом и дворцовом что-то такое, что подчеркивает юмор и выставляет его совсем в ином, ничуть не менее смешном свете. И здорово, что автор через такую лексику смог продемонстрировать отличный юмор.

Очередной плюс — это честность. Если поход, то он не будет похож на красивые легенды и зрелищные мероприятия, как в фильме «300 спартанцев» Зака Снайдера, например. Никакой героики, никаких вундервафель и никаких непобедимых воинов, в одиночку убивающих сотни вражин. Так, всего одна кабаноподобная тварь может навести шороху во всем отряде, попутно убив нескольких. Не так-то просто справиться со всем, что попадется на пути, и отчасти поэтому путешествия и передвижения интересны, ведь фиаско может поджидать на каждом углу и в чем угодно.

Честность также заключена и в психологии и сопровождается регулярными обманками перед читателем: вот у нас есть молодой наследник-неженка, который странствует с отрядом суровых и привыкших к походам воинов. Они смеются над ним, обзывают, перехихикиваются и глядят то косо, то с презрением. И ты ждешь, как этот неженка начнет матереть, ждешь, как вот-вот мужики зауважают его, но молодой неженка косячит и косячит, утапливая себя всё глубже. И эта игра на ожиданиях не только хороша, но и наглядно демонстрирует, что тут вам не киношные прототипы с шаблонным решением проблемы в шаблонных ситуациях.

Или вот охранник торговца, который нарочито тренируется при девушке из того же отряда торговца, играет мускулами, между ними наклевывается химия, и ты ждешь, когда у ребят всё будет красиво и романтишно, но за пазухой охранник носит портрет дочки графа и украдкой любуется на него, а на пиру пытается при этой самой девушке произвести впечатление на еще одну особу. Неоднозначность персонажей в кои-то веки играет на руку и не перекашивает психотип, а лишь акцентирует, что все мы люди и все мы ошибаемся и никто не идеален.

Или взять ту же Миру и ее истеричные припадки, связанные с покушением на императора. Так оно всё похоже, так… по-девчачьи, так веришь этому. Все тропинки к этой истерики проложены так, что не остается ни сомнений, ни диссонанса такому поведению. Да, она могла отреагировать только так и никак иначе. Я это вижу, я в это верю. По части длинной и размеренной психологии автор большое молодец.

Или взять, например, абсолютно потрясающую сцену ревности, когда одна девушка должна была быть рядом с одним важным человеком, а вместо нее там оказалась другая. И эта девушка ка-а-ак начни психовать, как начни моделировать и слышать их разговоры, что прям мочи нет. И вот она видит, как они сидят, мило общаются, ухаживают друг за другом, а этого нет. Сама представила, сама смоделировала, сама обиделась. Классика!

Снова плюс. И это — забота о читателе. Порог вхождения в роман очень комфортен. Это вам не 1-й том «Малазана» Стивена Эриксона. Автором очень мягко вводит в дворцовые интриги и набрасывает всё постепенно, а не скопом-валом. Сперва мы узнаем о родах, о могущественных личностях и их привычках, и лишь потом столкнемся с ними, когда автор будет вплетать их в общий пучок интриг, нагнетая сюжет. Ты успеваешь зафиксировать и разложить по полочкам всё до того, как запутаешься. В линии Миры будет разгадываться заговор, связанный с покушением, и вместе с ней мы гадаем, кто организатор. Что хорошо: мы разгадываем заговор от лица молодой девушки, которая сама не в курсе обстановки. За счет этого проще погружаться в паутину дворцовых недомолвок, интриг и стратегических ходов. К тому же так куда легче представить себя на ее месте и, так сказать, отыграть роль.

Автор, как и Питер Гамильтон, щедр на небольшие предыстории тех локаций, в каких сейчас окажутся герои — название, почему территория такой формы, откуда тут речка, что здесь за правитель, с кем воевал, почему города выстроены вот так, а не иначе, в чем стратегическое значение места или постройки, чем оно известно, как плодородна земля, что растет, чем торгуют, с кем торгуют, какие тут одежда и культура.

Сто пятидесятый плюс — это обстоятельность и внимание к деталям. Причем, деталям как физическим, так и психологическим. В мире Полари живут очень ушлые люди, они во многом шарят и всегда готовы помочь с советом. И этот пункт очень важен, потому что обстоятельность и детализация в разговорах, например, не только качественно влияет на произведение, но и служит не то чтобы лайфхаком по пониманию людей, не то чтобы справочником, но позволяет быть более внимательным в самой жизни к этим самым деталям и людям.

Немного странно, что почти все названия тут англоязычные, и это касается не только фамилий, но и топонимов, хотя фамилии и земли тут логично идентичны. И если у нас есть такие Праматери, как Ульяна, София, Елена, Агата, то рядом с ними будут Сьюзен, Мириам, Варвара, Людмила, Инесса, а на карте Полари мы обнаружим не только Запределье, Южный Путь, Пастушьи Луга, Мельницы, Закатный Берег или Дымную Даль, но и Дарквотер, Холливел, Ориджин, Нортвуд и прочее. Уверен, автору не составило бы труда сочинить классные аутентичные названия. Но, чую, Роман метит на западный рынок. Кстати, его цикл сейчас переводится для издания за рубежом, так что кто знает, почему он задумал всё именно так. Но мешанинка эта несколько смутила и казалась слишком искусственной и западной. Вот бы проработать ономастику получше, но, видать, это не первостепенно для автора.

Да, тут немного экшена, но автор умудряется передать динамику не только через сражения, но и путём стратегически важных переговоров, танца, исследования. Нерв и напряжение присутствуют в каждом ключевом элементе, и в драках как в носителе экшена уже нет столь острой нужды, поскольку их малое количество компенсируется иными компонентами. Поразительно, но в равной степени динамично и захватывающе описан как танец с императором, полный стратегии, чувств и фактуры, так и игра с ним же в местную настолку, причем, с теми же стратегией и чувствами. И это лишь один из примеров.

В процессе чтения, однако, начинаешь видеть схемы письма и понимаешь, как будет написан очередной абзац и что тебя в нем ждем. Это вовсе не плохо. Автора сравнивают с Джорджем Мартином, но Мартину не хватило главного — завлечь. И языка. И истории мира. Да, у Суржикова тоже много упоминаний родословных, событий прошлого и легенд, но они как-то не забываются автором надолго, а употребляются в повествование довольно споро, так что сам читатель не вычеркивает их. Все элементы и упоминания либо участвуют в процессе, либо молва о них поддерживается на протяжении истории.

А еще в романе имеют место быть стихотворения и песни, довольно забавные и уместные.

По итогу: 10 из 10. Отличное начало цикла, прекрасное вступление в огромный и подробный мир, в котором события начинают бурлить и расшевеливаться. Нет смысла говорить про какие-то там арки героев, поскольку психология не подведет. Каждая из трех сюжетных линий по-своему шокирует, впечатлит, будет «вау», будет локальное завершение квеста мелкого, чтобы начался квест пожестче и помасштабнее. Судьбинушка их ожидает не такая простая и не такая сладенькая. Первый том заканчивается на самом интересном для всех героев. И грядет, чую, многое и масштабное. Произведение изобилует всеми необходимыми компонентами.

Восторг.

«Я истребил целую расу, я уничтожил солнце, меня знают как убийцу, полусмертного, вечного, пожирателя солнца и так далее. Но сперва послушайте-ка, с чего я начинал, как огребал и как выгреб из этого всего, будучи пареньком заносчивым и хвастливым».

Когда книга начинается с того, что рассказчик заявляет о своих регалиях, причем, довольно весомых и масштабных, а в первой главе он предстает еще юнцом, это всегда интересно. Таким приемом пользовался Патрик Ротфусс в неоконченном цикле «Хроники Убийцы Короля». Именно тем и был притягателен тамошний первый роман — «Имя ветра»: в самом начале хозяин таверны перечисляет свои достижения, ачивки, подвиги, факты о себе, причем, эпического размаха, но начинает историю с малых лет. Тут-то ты понимаешь, что тебе надо будет конкретно так следить за персонажем, ибо интересно, как же он пришел к тому, о чем заикнулся в начале. Это цепляет. Таким же приемом воспользовался и Кристофер Руоккио. Наговорил в самом начале столько всего, чтобы подсадить распахнувшего от удивления рот читателя на крючок интриги и держать до самого завершения истории. Такая, знаете ли, затравочка, чтобы провести любознательного до конца цикла.

Здешний герой — Адриан Марло — гениален, умён не по годам, знает всё лучше других, даже если нихрена не шарит в той или иной специализации, но решает задачу едва ли не по щелчку. Автор, похоже, в курсах, что щепотка пафоса (этого слова в рецензии будет много) в романе была более чем обильной, и видит это. У Адриана есть наставник, и автор через этого наставника обращается и к Адриану, и к нам. Он заявляет: «Эй, Адриан, а обязательно, чтобы всё, что ты говоришь, звучало как драма?» Что как бы намекает.

И сразу на правах дисклеймера: я не читал ни «Дюну» Герберта (хотя это я однажды исправлю и заполню лакуну), ни «Вархаммер», ни «Звездные войны». Это я к тому, что, изучая отзывы, не раз видел, как «Империю тишины» называют вторичной и приводят в пример вышеозначенные циклы. Их я не читал, так что мне было вполне себе норм и комфортно! Буду судить со своей колокольни, не затронутой всплывшими сравнениями с тем или иным произведением.

Вообще, фантастику я читаю редко, но тут молодой автор, которому, кстати, сейчас всего 25, а первый роман он написал и того раньше, в 22, постарался, завлек и аннотацией, и языком, стилем — я читал ознакомительный фрагмент и прямо кайфовал почти с любого рандомного абзаца. Что называется «торкнуло». Кстати, возраст автора меня очень удивил, хотя и были все основания думать, что «Империю тишины» написал явно не бородатый дядька — это считывалось в образе амбициозного главного героя, нагловатого и бурлящего максимализмом. То, что течет в жилах, наверное, каждого второго парня (или мужчины уже, фиг знает) в возрасте около двадцати и чуть-чуть старше.

И давайте сразу: если вы больше любите фэнтези, а не фантастику — не переживайте. В «Империи тишины» одно практически неотличимо от другого. Грань слишком тонка. Любую высокотехнологичную вещь можно заменить магией, а здешние декорации так вообще подобающие — замки, дворцы, трущобы, заполненные улочки, заведения, гладиаторские арены, подземелья и так далее. У меня, как у лютого фэнтезёвника, никакого дискомфорта не было. И это при условии, что на дворе 17-е тысячелетие, люди, благодаря генной инженерии, живут сотнями лет, в наличии есть варпи, фуги и десятки обитаемых миров-планет.

Итак, по истории: она довольно проста, как математика за 2-й — наследник архонта одной из планет, по натуре своей вышел не таким, каким надобно прагматичному предку: он не жесток, он мягок, склонен к эмпатии, он человечен, не карьерист и далек от политических игрищ. Вот коротеньких абзац, характеризующий его натуру:

«На мгновение я подумал, что эта женщина может наброситься на меня. С отцом она не посмела бы так себя вести. Я был слишком мягок. Отец приказал бы высечь ее и провести голой в колодках по главной улице Мейдуа. Криспин высек бы ее сам.

А я просто ушел».

При этом высокое положение Адриана постоянно мешает ему и создает конфликтные ситуации как с родней, так и с подчиненными. Мы видим почти сразу, что ему нет места в сложившейся иерархической структуре, он смотрит не прямо и вверх, а вбок. Это порождает шутки собственного сочинения, декламируемые подчиненным Адриана, на тему своего положения. Типа, «Ваш отец работает в электросети? А давайте поменяемся?» и всё вот в таком трололо-духе. Адриан — максимальный любитель знаний и науки, языков и дипломатии — настолько, что даже женщины его не интересуют. Мужчины, слава богу, тоже. И это еще одна общая с Ротфуссом черта — какие-то колченогие недолюбовные линии. Даже не любовные, а просто на уровне симпатии мужчины и женщины. В один момент я, прости господи, испугался, что у нашего Адриана не только кровь голубая, но намеков на это, слава автору, не было. Ну, на самом деле автор попытался показать зачатки каких-то там отношений, и даже не раз, но все они вышли какими-то больными и неуклюжими, сопровождались невозможностью, страданиями и иными невзгодами, что должно было посеять в восприятии Адриана женского пола некую драму и болезненность. Но, буду честен, вышло это не шибко убедительно, и перед нами, скорее, не травмированная личность, а банальный задрот. При этом он юноша ранимый, воспринимающий мир гораздо ярче и шире, чем, так сказать, надо голубой крови. Чувствами, а не разумом. Сердцем, а не прагматичностью. Будучи старшим сыном и претендентом на трон, благодаря длинному и острому языку лишается не только права на оный, но и отцовской благосклонности, из-за чего батя, дабы перевоспитать незадачливого сынулю, спроваживает его на отдельную планету для перевоспитания, запихивая его в одну религиозную инстанцию — что-то типа инквизиции. При этом отец держит в уме свои прагматичные цели. Но и это Адриану не по душе: он охвачен совершенно иными мечтами — ему бы полетать по Вселенной, увидеть мир, изучить планеты, посмотреть на всякие расы...

В конечном счете он разрабатывает план побега. Способ свалить он находит: его замораживают, рон должен будет проснуться в определенном месте через определенное количество лет, но почему-то обнаруживает себя абсолютно голым на планете трущобного типа (привет Терминатору). Ну так, собственно, и начинается история выживания парня в стиле «из князей в грязь», а потом потихонечку обратно наверх. Бродяжничество, голод, кражи, сражения за собственную жизнь, унижения, боли, триумфы, заслуги, победы, признание — ну что, уже узнаёте Квоута из «Имени ветра»?

Сюжет типичен, можно даже сказать «банален», но смак кроется в деталях, языке и каком-то чарующем пафосе происходящего. Не знаю почему, но всё это штырит и находит отклик внутри. Может, виной всему то, что ты осознаешь, как герой поднялся до неведанных высот и с высоты опыта смотрит на себя-молодого, босоногого, униженного и оскорбленного, но Кристофер Руоккио крепко держит читателя за глаза и не горит желанием отпускать.

Адриан-мемуародел критикует себя-прошлого за какие-то поступки или неосторожно брошенные фразы, комментирует те или иные события, общается с нами, как с читателями мемуаров, и всё это дополнительно погружает и придаёт настоящести и большей выпуклости. Происходит некий слом 4-й стены.

Адриан Марло знатно пострадал в юношестве, отчего и сформировался, как мы можем догадываться, в личность жесткую и радикальную. Помимо горячего нрава у парня в самом начале неудавшейся родословной карьеры уже было незавидное положение: родился он не традиционно, а искусственно, в инкубаторе, на основе самых отборных генов его рода, мать — лесбиянка и тусовалась в своём дворце с наложницами даже тогда, когда ее сын лежал в больнице при смерти. Никто его, бедолагу, не навещал: с матерью ясно, а тут еще и отец тупо карьерист и рассматривает сыновей как шестеренку его механизма, которому не должно останавливаться, а не как КРОВИНОЧКУ и РОДНУЛИЧКУ. В условиях искусственных родов тут уж не до тесных семейных связей. И, спрашивается, как в подобных обстоятельствах не почувствовать себя одиноким?

Родственная и политическая серьезность, да и вообще достоверность мира дополнительно подкрепляются еще и тем, что автор активно использует римскую и греческую терминологии. Что неудивительно, зная, что он увлечен историей, в частности — древних Греции и Рима. В романе множество отсылок на античные времена, встречаются цитаты философов и мыслителей, припоминается и Шекспир сотоварищи, и вот этот лексикон, сотканный из логофетов, примархов, плебеев, гипогеев, пельтастов, атенеумов и прочих красивостей довольно-таки убеждает, хоть и требует привыкания (для подготовки ко входу в языковую экосистему не забудьте сперва прочитать 15-страничный глоссарий в конце).

Книгу эстетически приятно читать не только за счет языка, но и классного нейминга — расы, планеты, и все это с неизменным римско-греческим колоритом. Выглядит дорого, поэтично и просто красиво (особенно если сравнить, например, с Р. С. Бэккером и его вырвиглазными и ломающими рот авторскими словечками).

Второстепенные герои здесь картонноваты и больше похожи даже не на функции, а на кисточки, которыми пишется психологический портрет главного героя: желание помочь, забота, проявление смекалки, отваги и прочее. В наличии есть мужицкая компания, влюбившаяся дама, дама, холодная как цветовая гамма снайдерката «Лиги справедливости», лучший друг, всякие высшие чины разных сословий и инстанций, одни из которых благоволят Адриану, другие же вставляют киберпалки в киберколеса.

Как нестандартный персонаж интерес представляет та самая дама с холодным нравом — доктор, исследователь ксенобитов (читай — инопланетян). С ней-то Адриан и трещал без умолку почти всю последнюю треть книги, и это в один момент начало надоедать, потому что их отношения никакого развития так и не получили (ну мы помним: как у Квоута с Денной). Доктор эта полна пацифизма и желания сохранять жизни как инопланетян, так и людей. Она умудряется даже злиться и обвинять того человека, который заступился за ее честь, вызвав соперника на дуэль. Типа, ты козёл, ты убьёшь его, а я совсем не хочу, чтобы на моей совести была смерть, и вообще, зря вы это сделали, товарищ, я бы решила вопрос более миролюбиво.

Еще из ярких моментов: высокая динамика происходящего. С оговоркой — до последней трети. Адриан одержим изысканиями в области инопланетян и языков на планете, где он пребывает большую часть романа, и высокоритмичное повествование переходит в научные исследования и соответствующие диалоги, с углублением в культуру инопланетян, их повадок, с дальнейшими общением и взаимодействием. Тут-то я и заскучал, конечно. Хочется верить, что столь много уделенного времени всяким умандхам, их пещерам, символам на стенах как-то сыграет в дальнейшем, но, чую, этого не произойдет.

Интересно наблюдать за взаимодействием сьельсинов (инопланетян) и Адриана, видеть его чуткое и дипломатическое отношение к ним, если учесть, что сам Адриан в начале истории говорит, что убил всю их расу. Это заведомо цепляет, хочется понять — а как так вообще? Хороший хитрый литературный прием.

Мне понравилась книга в первую очередь становлением героя, который извечно шел против шерсти. Понравилась та часть истории, где были гладиаторские бои — было в этом что-то солдатски-романтичное, что я люблю в «Черном отряде» Глена Кука и в «Малазане» Стивена Эриксона. Правда, здесь это присутствует с большим налетом подростковости и детскости, но антураж таки наклевывается.

Теперь пройдемся по минусам, самый ощутимый из которых — тот самый стопор в последней трети. Ну неинтересно читать про детали неизвестной цивилизации, которая нагрянула на тебя как снег на голову, а бесчисленные разговоры повторялись из раза в раз и разнообразием не радовали. По-моему, интересны они были разве что участникам разговора и самому автору (что одно и то же). Читая, я очень надеялся, что дальнейшие события и повороты сюжета оправдают эту тягомотину. Посмотрим, как оно будет. Либо это должно как-то выстрелить и сыграть значимую роль, либо господин Руоккио прямо-таки записался.

Еще один минус: это повторы. Чтобы подсчитать по пальцам рук кол-во фраз «раздула ноздри», «складка между бровей», «посмотрел на свои ботинки» и «скрыл улыбку», надо быть, во-первых, минимум Шивой, во-вторых, Шивой-мутантом.

Третий минус — некая моногамность голосов взрослых. Либо я предвзят, либо реально чувствуется нехватка возраста и опыта, но большинство важных персон, высоких чинов от графов до инквизиторов говорят одним голосом повзрослевшего ребенка, который имитирует речь взрослого дядечки или тётеньки. Это особенно видно на последних страницах романа.

Четвертый минус — странности главного героя. Несмотря на то что он умен и гениален, Адриан еще пока юн и неопытен, он фактически подросток, хоть ему уже и за 20. Он горяч и заносчив, местами глуп и то и дело совершает неосмотрительные вещи. Не знаю, баг это или фича, хотел ли автор показать, что каждый юноша способен совершать не пойми что, но, тем не менее, дисбаланс бросается в глаза. Например, Адриан полтора года копит деньги на покупку флаера, чтобы свалить с планеты, а потом даёт в морду высокопоставленному лицу и обрекает себя на казнь, перечеркивая все дотошные мысли о подготовке и сбережениях и планы на побег. Вдобавок к этому, иной раз героя и нас соответственно одолевают рефлексии и самоистязания несоразмерные произошедшему. Слишком уж он гиперболизирует и драматизирует, то травмируясь так, что мочи нет, то взваливая на свои плечи ответственность за весь мир.

Но если вы заранее понимаете, что хотите от истории, понимаете, в каком тоне и кем она будет рассказана, то вряд ли это вас остановит. Герой взрослеет, матереет, обретает друзей, теряет их, точно так же и с врагами, набирается ачивок, ловит респекты и восхищенные взгляды, прыгает по карьерной лестнице и строит грандиозные планы на будущее. Довольно очевидная история, которую нужно читать и наслаждаться процессом, как в случае с «Темной Башней» Стивена Кинга, не ожидая сюжетных кульбитов, тем более что автор в самом начале цикла выкладывает все карты на стол, отчего каждый роман — по сути, подводка к итогу.

Как и почти всякое произведение молодого мечтательного автора-героя, концовка не лишена романтики, пафоса и наивной такой сказочности по части товарищества и дружбы, респектов со всех сторон и многогранного признания от самых разных сословий. Классика, предсказуемая классика, которая, однако, не сказать что смущает. Это понятно. Я был к этому готов и заранее настроил себя на эту волну. Да и, чего греха таить, люблю я таких героев. Если они близки и вам, равно как и стилистика повествования, то вряд ли вас отпугнет роман.

По итогу: если вы любите красивый и поэтичный, чувственный языку Ротфусса, если вам нравятся истории про гениальных чуваков, которые начинали свой путь через тычки и спотыкачки, но стали Великими и Ужасными, а точнее даже УЖАСАЮЩИМИ, если вы любите пафосные и зрелищные истории с закосом под мемуары, то вам сюда.

«Империя тишины» — это для тех, кто соскучился по Ротфуссу (ГДЕ ТРЕТЬЯ КНИГА, ЧУВАК?!), но, быть может, подустал от фэнтезийного антуража.

Беря во внимание владение словом и типаж истории, я думаю, что завершить цикл автору удастся — эффектно и пафосно. Логично ли будут выстроены события? Не знаю. Уверен лишь, что это будет масштабно, красиво, эпично и максималистски впечатляюще.

Я ставлю всё-таки 8 баллов, которые ближе к 9, но всё-таки 8. Если автор постарается сгладить стопорные моменты, проработает психологию и не будет совсем уж записываться какими-то внутренними штуками сомнительного интереса, выйдет вообще огонь.

Продолжение читать буду.

Как-то так.

Когда-то, около семи лет назад, я приобрел двухтомник «Хроник Амбера» в культовой серии «Шедевры фантастики», поскольку знал, что так или иначе, но буду обязан ознакомиться с одним из самых известнейших фэнтези-циклов от одного из самых громких имен в истории фантастики. В этом плане, кстати, цикл перекликается с «Темной Башней», которая, как жанр фэнтези, была несколько чуждым продуктом, вышедшим из-под рук творца ужасов — Стивена Кинга. Это моя вторая попытка познакомиться с циклом. Первая случилась через короткое время после покупки, и отношения не заладились сразу — разрыв произошел уже после 30 страниц. В чем же было дело?

В языке. В языке, фразах и самом повествовании. Ожидание повторной попытки чтения тянулись столь долго как раз-таки из-за нежелания вновь сталкиваться с ТАКИМ началом.

Вкратце: чувак просыпается в больнице и нифига не помнит. В туманности сознания еле-еле отбрасывают тени какие-то образы и совсем далекие воспоминания, но до них еще тянуться и тянуться. И ошарашенный герой начинает осматривать себя, осматривать мир, а там и рукой подать до первого диалога. И это жесть. Иногда у него происходят какие-то вспышки, озарения, и он приходит к определенным выводам, которые ничем не подкреплены.

Взять, например, диалог с медсестрой:

– Добрый вечер! – сказал я.

– Ох! Добрый вечер, – ответила она.

– Когда меня выписывают? – спросил я.

– Об этом надо узнать у доктора.

– Ну так узнайте.

– Пожалуйста, поднимите рукав.

– Да нет, спасибо, больше не надо.

– Но мне необходимо сделать вам укол.

– Нет, никакой необходимости в этом нет.

– Так доктор велел!

– Вот пусть доктор придет и сам мне об этом скажет. А пока что я категорически против.

– Но мне же приказано…

– Эйхман тоже так говорил, а чем кончил? – Я укоризненно покачал головой.

– Хорошо, – вздохнула медсестра. – Мне придется доложить…

– Пожалуйста, докладывайте, – сказал я. – Заодно сообщите доктору, что я утром намерен выписаться.

– Нет, это невозможно! Вы ведь даже ходить еще не в состоянии! И у вас серьезные повреждения внутренних органов…

– Ладно, посмотрим, – кивнул я. – Спокойной ночи.

Или вот:

Она вылетела в коридор, ничего не ответив.

А я снова лег и стал думать. По-видимому, я нахожусь в какой-то частной лечебнице. Значит, кто-то платит за мое пребывание здесь. Интересно, кто? Никаких родственников я вспомнить не мог. Друзей тоже. Кто же тогда платит? Враги?

Я еще немного подумал.

Ничего не придумывалось. Ни малейшей идеи насчет предполагаемого благодетеля.

С такими лексиконами, конструкцией предложений и фразами если не знать, что это принадлежит известнейшему писателю, а сам цикл культовый, пробиться сквозь начало будет нелегко.

Через несколько минут я был уже весь в белом. Этакий Моби Дик. Или ванильное мороженое гигантских размеров. Довольно-таки жуткое зрелище.

Я ни в коем разе не хейчу цикл, но давайте будем откровенны: назвать начало серьезным не получится никак. При этом, цикл не позиционирует себя как ироническое, пратчеттовское фэнтези. Конечно, никто не утверждал, что начало должно быть сверхсерьезным, но уж явно не таким. Это героическое, эпическое фэнтези с дворцовыми интригами, но рассмотреть эту рекомендацию сквозь вуаль такого языка у меня не получилось.

Я расскажу о сюжете в нескольких словах, чтобы потом к нему не возвращаться и не тратить время, которое хотелось бы посвятить рассмотрению частностей. Итак: просыпается в больничке нашего мира чувак, путем допроса доктора узнаёт, что его туда запихана сестрица; он выясняет адрес и едет к ней домой, куда потихонечку подтянется и ее брат. И его брат. То есть, их брат. Один человек. Все эти товарищи — родственники, как и еще с десяток-полтора человек. Итого: 9 братьев (как нетрудно понять по названию романа) и 8 сестер. Почти все братья претендуют на трон, за исключением тех, кого уже вплели в свои интриги личностно более сильные братья. Со всеми ними мы сперва знакомимся через колоду карт, которую рассматривает Корвин, потихонечку вспоминая, кто есть кто, а потом и с некоторыми воочию. Огромная длинноабзацная простыня имен, описания внешности, одежды, фигуры и что на фоне. Хрен запомнишь. Ладно, не суть.

Отец всего этого детского сада ранее правил королевством Амбер, но потом куда-то пропал, и власть занял самый ушлый принц. К главному герою, Корвину, одному из принцев, потихоньку возвращается память. Он осознаёт, что почему-то тоже претендует на трон. Начинает подговаривать родню, устраивать заговоры, чтобы отнять трон у злого брата-узурпатора. Сваливает из этого мира в свой, по пути сталкиваясь со всякими испытаниями и чудачествами флоры-фауны, появляется в замке, встречается с этим злым братцем, сражается с ним, но вынужден отступить, чтобы потом собрать армию, объединиться с менее волевыми братьями и вновь напасть на замок. Чтобы потом…

Тут я подзаткнусь, чтобы не спойлерить, но для знающих и тех, кому предстоит ознакомиться с циклом, скажу, что это самая интересная часть романа, которую читаешь запоем и взаправду ждешь, чем всё закончится. А учитывая динамику произведения и высокую концентрацию событий, даже за последние 10-15 секунд может произойти что угодно.

Теперь хочется перейти к отдельным моментам. Впрочем, они не так уж и разрозненны, скорее, работают комплексно и полностью взаимосвязаны. И первый из них: это язык. Серьезно, я понимаю, когда это написано, а написано это в 1967-м году, я понимаю, что у каждого свой стиль, что фэнтези тогда в подобном виде только проклевывалось, но что, неужели нельзя писать более, скажем так, по-взрослому, более атмосферно и, как минимум, уместнее? А может, дело в переводе? Не знаю. Но ведь у нас упорно хвалят этот цикл и этот роман. Если бы с переводом всё было бы плохо, об этом говорил каждый второй, как в случае с переводом «Гарри Поттера» Марией Спивак. Это общая претензия, которая относится и к диалогам. Смешные фразы, канцелярский стиль изложения, всякие изъяснения — всё это больше похоже на карикатурную пьесу 19-го века, но никак не на эпизодически городское фэнтези, написанное в конце 60-х годов 20-го века.

– Привет, Блейз, – сказал я, пряча карту вместе с остальными. – Спасибо за помощь.

Внезапно голова у меня закружилась: я вспом нил, что рана на моем левом плече все еще кровоточит.

– Да ведь ты ранен! – воскликнул Блейз, обнимая меня за плечи.

Я хотел ответить, но потерял сознание.

Поздним вечером мы сидели в одном из залов его замка, пили виски, курили и неторопливо беседовали.

– Итак, ты действительно побывал в Амбере?

– Да.

– И ранил Эрика на поединке?

– Да.

– Черт возьми! Жаль, что не убил! – Потом он подумал и добавил:

– Впрочем, может быть, и хорошо. Тогда бы ты непременно захватил трон. Вероятно, лучше иметь противником Эрика, а не тебя. С ним мне справиться будет легче. Что ты намерен делать теперь?

Я решил говорить с ним совершенно открыто:

– Мы все хотим одного: захватить трон. Поэтому нет смысла лгать друг другу. Я вовсе не собираюсь убивать тебя, чтобы расчистить себе дорогу. Это было бы по меньшей мере глупо. Но, с другой стороны, я не намерен отказываться от своих притязаний только потому, что сейчас пользуюсь твоим гостеприимством. Рэндом – совсем другое дело, но у него сейчас и проблемы совсем другие. От Бенедикта уже давно никаких вестей. Джерард и Кейн поддерживают Эрика и вроде бы отступились от собственных прав и притязаний. То же самое можно сказать о Джулиане. Остаются Брэнд и сестры. Намерения Брэнда мне неизвестны, но я точно знаю, что Дейрдре практически бессильна – если, конечно, они с Ллевеллой не вздумают подготовить войско в Ребме. Что касается Флоры, то она клевретка Эрика. Вот о Фионе я ничего не знаю…

– Значит, пока что остаемся только ты да я, – сказал Блейз, вновь наполняя наши бокалы. – Да, ты прав. Я тоже не знаю, что замышляют наши родственнички, но вполне способен оценить возможности каждого из них. И я считаю, что пока что нахожусь в наилучшем положении. Ты сделал правильный выбор, когда вызвал меня. Если ты меня поддержишь, предлагаю тебе регентство.

– О Господи! – вздохнул я. – Ну ладно, посмотрим.

Мы выпили.

– Какой тактики будем придерживаться? – спросил Блейз. Это был действительно важный вопрос.

– Можно снарядить армию и осадить Амбер, – предложил я.

– В каком Царстве Теней у тебя армия? – осведомился он.

– Ну, это уж мое дело, – сказал я. – Впрочем, не думаю, чтобы мы с тобой стали врагами. Если кто-то из нас все-таки должен занять трон, то я бы предпочел либо тебя, либо себя, а может быть, Джерарда или Бенедикта – если тот еще жив.

– Но больше всего, разумеется, сам хотел бы?

– Конечно.

– Что ж, мы вполне понимаем друг друга. А потому можем действовать вместе. Пока что.

– Мне тоже так кажется, – кивнул я. – Иначе я вряд ли явился бы сюда, чтобы оказаться в полной твоей власти.

Он улыбнулся в бороду:

– Тебе же все равно нужен союзник. А я все-таки – наименьшее зло из всей нашей семейки.

– Да, пожалуй, – согласился я.

– Очень бы мне хотелось, чтобы Бенедикт оказался здесь! И еще – чтобы Джерард все-таки не продался Эрику.

– Мало ли чего тебе хочется, – откликнулся я. – Надо еще и действовать. Сильное желание в сочетании с активностью дают порой неплохие результаты, знаешь ли.

– Красиво говоришь, – заметил Блейз.

Из-за за диалогов подобного рода воспринимать происходящее всерьез совершенно не получается.

– Ты что же, не можешь отыскать собственную Тень в Царстве Теней?

– Не хочу даже и пробовать, – ответил я. – Прости.

– Тогда какой мне от тебя прок?

– Хорошо, я уйду, если ты именно этого хочешь. И если я нужен тебе только для того, чтобы у границ Амбера валялось побольше трупов.

– Погоди! – вскричал Блейз. – Я погорячился. Нет, не уходи, пожалуйста! Мне очень нужны твои советы. И не только. Останься, прошу тебя. Я даже готов перед тобой извиниться!

– В этом нет необходимости, – сказал я, понимая, что это значит для принца Амбера. – Ладно, я остаюсь. Мне кажется, я все-таки смогу помочь тебе.

– Прекрасно! – воскликнул Блейз и хлопнул меня по здоровому плечу.

Я как будто смотрю театральную постановку в школьном кружке. Когда есть декорации, есть фигуры, но нет продуманности и времени на написание толковых диалогов.

Второй не понравившийся момент вытекает из первого — стиль: боязнь острых слов и, как следствие, потеря атмосферы. Когда герой говорит про разгневанного человека «нес всякие гадости» и прочие эвфемизмы по типу «ругательств» и «неприличных жестов», теряется вся атмосфера, весь вайб, посыл и настроение. Здесь идет борьба за трон, здесь интриги и ругани, а все излагаются языком советской бабушки, которая вместо «задницы» или «жопы» говорила «мягкое место», вместо «туалета» — «кое-куда» и в таком духе. Тут молодые по своей натуре и амбициозные ребята, все претендующие на трон, а никто никого ни дерьмом собачьим не назовет, ни мразью какой, не пошлет куда подальше. Я не говорю, что надо огрязнять роман в традиции темного фэнтези, наделять вульгарщиной, матерщиной и матом, но есть моменты, когда лучше добавить перчинки, нежели растекаться шекспировским языком. Это уместнее и более эмоционально удерживает.

Третье: принцип КА. Если вы читали «Темную Башню» Стивена Кинга, вы можете понять, о чем я: когда герои внезапно что-то говорят, принимают решения или поступают без прелюдии, без обоснования. Это объясняется внезапным озарением, названным «ка». Типа судьбы. У Желязны с главным героем как раз такое: память ему отшибло, он буквально не знает своего имени и самого ближайшего прошлого, но способен вести светские беседы с родней, извечно блефовать, умудряется максимально обтекаемыми и общими фразами добиваться своего, прогибать собеседников и заставить их нервничать. В этом автор очень подыгрывает Корвину.

Четвертый момент, самый основной, это спешка. Жуткая, катастрофически быстрая спешка. Вот есть динамика, есть темпо-ритм, а есть спешка. Последнее — как раз про Желязны. И не первый раз замечаю это за Желязны. Такое чувство, что писать короткую прозу ему проще, ибо в такой форме динамика должна быть максимально высокой, если она там есть. Там и сама такая стилистика воспринимается иначе. Но здесь же у нас роман. Целый цикл. Десятикнижие! Хороший сеттинг, интересный, да и фэнтези только-только приходит в мир. Порази фантазией, покрути словцом, накинь атмосферки и визуала! Вместо этого у нас слайд-шоу из меняющегося мира, в одном предложении-бусине перечисляются пройденные локации, неведанные твари, и всё это так скупо, так бегло, как будто автору вот вообще нет до этого дела. И это столь бросается в глаза, что интерес у самого пропадает. Автор не завлекает. «Девять принцев Амбера» — это роман-действие. Тут не хватает обстоятельности, размеренности и глубины. Слишком он поверхностный и поспешный. И ведь есть что раскрыть и показать. Но повествование проносится ураганом, да так, что впечатлить не успевает ничего. Единственный проблеск — это один из затяжных (по меркам романа) эпизод, когда герой длительное время пребывал наедине с самим собой. Вот тогда уже и поподробнее стало, и понеспешнее, и более размеренно. Пожалуй, тем и понравилось.

Я не понимаю, почему в те годы писали ТАК БЫСТРО. Желязны, Шекли, Гаррисон, Саймак — вот когорта этих товарищей практически неотличима по подаче материала и мира в частности. Быстрее-быстрее-некогда-останавливаться-фух-всё-бац-пожалуйста! Может, в те годы переживали, что читателю быстро заскучает? Или надо было подстраиваться под журнальный формат, не знаю.

Если вспоминать писателей, то мои впечатления от первого тома «Амбера» схожи с отзывом на Асприна и его «МИФов» — поздновато я начал читать их. Слишком разбаловался бойким языком и красивыми, сочными мирами, с детализацией и нагнетанием атмосферы, обстоятельным сеттингом и детализацией.

Роман я читал с трудом, пересиливая себе, и понимал, почему в первый раз бросил. Увы, скорость сюжета и обилие событий особо не компенсировали зубовный скрежет. Наивность, расторопность, детскость и несерьезность выбранных фраз для рассказывания истории не погрузили и не впечатлили. При этом, я ставлю роману 7 баллов. Это бесхитростная история, с линейным сюжетом, с повествованием от первого лица, с кучей героев-родственников, с магией, сражениями, выспренними диалогами, с неубедительно поданной войной, масштабностью и эпиком. Но за этим в некоторой степени интересно следить. Много действия, много диалогов, много сюжетных виляний, приятные декорации, которые ты вынужденно дорисовываешь сам. Жаль только, что это выглядит как конспект и синопсис. Но продолжение, как и продолжение «МИФов» Асприна, буду читать в далекой перспективе. Полно вещей интереснее и приоритетнее.

Не хочется выступать хейтером и идти против толпы столь радикально, но что такого офигенного в этом цикле — я не знаю. В чем изюминка? Может, в продолжении. Но чтобы читать продолжение, надо увлечь первым романом. А этого не сказать что произошло. Может, ставят высокие баллы за ностальгию, как первому произведению этого жанра. Даже не знаю, заценит ли по достоинству это современный читатель.

Здесь будет много вырезок и фрагментов романа, но я не могу по-другому подкрепить восторги от рассматриваемых ниже элементов.

«Жизнь мальчишки» — это произведение для тех, кто любит и ценит детство и его таинство со всеми впечатлениями, волшебством, магией лета и ужасом городских легенд.

«Жизнь мальчишки» — это, как пишет сам автор в предисловии, книга, которую наравне с Верном, Твеном, Стейнбеком и Воннегутом учителя советуют прочитать, чтобы мир не стал хуже.

«Жизнь мальчишки» — это роман для вечных мальчишек, плечами упирающихся в шестерни механизма времени. Это дань памяти и увековечивание одного из прекрасных периодов практически любого человека.

«Жизнь мальчишки» — это мистический триллер про сонный американский городишко. Обожаю эту эстетику. У нас здесь классический каноничный городок: тут есть шериф, чудак, разгуливающий голым, братья, обитающие где-то в лесу и наводящие ужас за счет своих бандитских и криминальных повадок. И есть озеро, у которого, со слов местных, нет дна. Вот с этого озера и начинается история. История про мальчика по имени Кори, рассказанная им же в виде мемуаров, записанных воспоминаний, о том, как однажды ранним будничным утром Кори со своим отцом, развозя молоко, стали свидетелем смерти одного человека. Точнее — не смерти, а убийства, если взять в расчет то обстоятельство, что мужчина слетел на автомобиле с утеса и упал в озеро, не знающее дна. Нюанс один: мужчина за рулём был уже мертвым.

С этого момента завязывается история о разгадывании этого убийства: кого убили, почему убили, кто убил? Что за силуэт видел Кори вдали? И прочие загадочные вещи, как то: отец Кори терзается кошмарами, не находит себе места, каждую ночь к нему во снах приходит утопленник и зовет к себе на дно; самому Кори тоже снятся всякие сны, которые вроде бы символичны, но не явные ни разу. И вот эта линия — не то чтобы детективная, но, скорее, разгадочная, будет потихонечку идти через все 660 страниц «Жизни мальчишки». Будут версии, будут диалоги, будут расследования, ложные обвинения, озарения и прочие вспышки-догадки, присущие юному и пылкому уму двенадцатилетнего паренька.

Но нужно заметить: тайна убийства не будет маячить на каждой странице. Иногда про этот инцидент будут забывать, и тогда перед нами начнет представать классный, по-настоящему яркий и сверхатмосферный рассказ о… Да, жизни мальчишки. Самого обычного, в меру мечтательного. Такой, знаете, родственник героев Рэя Брэдбери. Сравнивать со Стивеном Кингом не хочется, хотя критики параллели проводят частенько. Скорее уж хочется вспомнить про «Лето ночи» Дэна Симмонса, но здесь нет такого обилия мистики и потустороннего. И это очень хорошо.

Триллерная линия тут, скорее, как стебель, на котором роль цветов выполняют эпизоды из жизни Кори, его семьи и друзей; его рутина, досуг и учеба. Да, иногда автор вспоминает, что дело не завершено, не раскрыто, плюс не дает забыть об этом ни нам, ни Кори благодаря отцу, который не находит себе покоя, но всё это очень условно и теряется. И знаете что? Ну и пусть. Не страшно. Книга прекрасна сама по себе в качестве сборника самостоятельных записей из какого-нибудь винтажного блога.

Поскольку история с убийством и расследованием показана поэтапно, эпизодически, с резкими кусками развития, мне не хочется на ней останавливаться, поскольку это, по сути своей, стандартная по своей структуре линия сюжета. Мне больше хочется пройтись по вкуснейшим моментам этого романа. По тому, что запало в душу и не отпускало в процессе чтения, даруя самые приятные эмоции. Я выявил 8 главных достоинств «Жизни мальчишки»:

1. Сам городок. Зефир. Посмотрите, чем он стал для Кори. Посмотрите, как этот городишко, как будто бы дворик в твоем районе, сказался на ламповости воспоминаний и впечатлениях о. И, конечно, обратите внимание, как поданы воспоминания — со вкусом, умеренно, но богато, с должной интригой. Показано так, что просто по-белому завидуешь:

Но все же Зефир был волшебным местом. Там при свете луны по улицам прогуливались духи. Они выходили из могил на заросшем травой кладбище, стояли на холме и разговаривали о старых временах, когда кока-кола имела свой подлинный вкус, когда можно было запросто отличить демократа от республиканца. Я знаю это. Я сам их слышал. Легкий бриз дул вдоль улиц, проникая сквозь противомоскитные сетки на окнах, и приносил с собой в дома легкий аромат жимолости и пробуждающейся любви, а зазубренные синеватые молнии разбивались о землю и будили ненависть. У нас случались ураганы и засухи, а речка, которая протекала рядом с нашим городом, имела дурную привычку разливаться. В мою пятую весну наводнение принесло на улицы змей. Потом сотни ястребов, словно черный смерч, спустились на землю и унесли змей в своих смертоносных клювах, а река незаметно вернулась в свои берега, как побитая собака. Потом показалось солнце, словно над городом прозвучал трубный глас, и над ржавыми, будто запятнанными кровью крышами моего родного городка заклубился пар.

У нас была своя чернокожая королева, которой было сто шесть лет. У нас был свой меткий стрелок, спасший жизнь Уайатту Эрпу у кораля О Кей. У нас было чудовище, которое жило в реке, и тайна, связанная с озером. У нас было привидение, которое витало над дорогой, преследуя черный гоночный автомобиль с языками пламени на капоте. У нас были свои Гавриил и Люцифер, а также мятежник конфедерат, восставший из мертвых. У нас были иноземный завоеватель, мальчик с совершенной рукой, и, наконец, динозавр, преспокойно прогуливающийся по Мерчантс стрит.

Это было волшебное место.

2. Описания атмосферы, смены времен года и умение одним абзацем погрузить в очередную веху (причем, не только сезонную, но и настроенческую). Здесь можно копировать почти каждую страницу, но будет избыточно.

3. Владение словом. Оно позволяет автору выдергивать нас из реальности и буквально принуждать жить в его мире. И скажу честно: противиться этому не хочется ни на миг. Я думаю, богатство тексту придает сам Кори, прототип автора, который обладает очень живым умом и бойкой фантазией. Он пытлив, но при этом смотрит на мир через призму волшебства. Волшебства желаемого, которого не хватает, которое так нужно, поскольку по мере взросления оно ускользает, и основная задача — вцепиться в него как можно крепче, потому что без него будет НЕ ТАК. Да, фантазия Кори изобилует, она плотно интегрирована в реальность, и, на мой взгляд, именно этим и обусловлены те мистическая и даже фэнтезийная составляющие романа, которые тоненьким слоем намазаны на некоторые эпизоды. Легенды, слухи и пересказ каких-то событий полны детских таинств, которые умело поддерживались детским разумом и коллективным подыгрышем.

Например, ритуал встречи лета — когда заканчивается учебный год, Кори с друзьями бегут на холмы вместе со своими псами и… Начинают летать! Само собой, не составляет труда догадаться о метафоричности данного действа, но как легко, как душевно подано ощущения полета и счастья, бурлящие в подростковом нутре. Вот вы читаете и... Чувствуете, как сами вот-вот взлетите? Что это, если не умение писать? Вызвать в душе трепет, такой, какой бывает при резком спуске — это ощущение стоит дорогого. Сразу вспоминаешь обложку, которая очень круто рифмуется с этим эпизодом, где встретилась тонкая грань между явью и фантазией. Но если брать тему полетов, внимательный читатель на одной из страничек дальше увидит фразу Кори: «Сейчас я жалел, как никогда, что не умею летать».

Также был эпизод, связанный с мальчиком, который приехал с семьей в город. Он был новеньким, щуплым, но потрясающе бросал мячи. И в одну из встреч он запустил мяч в небо и ушел. А Кори с компанией так и остались стоять с задранными головами. Стояли-стояли, ждали, но мяч так и не приземлился. Впоследствии это будет описано так, что только Кори поверил в волшебство, в то время как остальные пытались найти рациональное объяснение случившемуся.

Что в который раз демонстрирует открытую и тяготеющую к волшебству натуру. Мне нравится, как Кори временами воспринимает мир — по-детски наивно, видя в его масштабах и таинственности что-то волшебное. Классно, когда мир окутан некоей магией, и даже велосипед как будто бы может вильнуть в сторону, предупреждая тебя, что впереди хулиганы, с которыми лучше не встречаться.

Готовясь к отзыву, я удалил несколько выписанных фрагментов из текста, иначе рецензия вышла бы просто километровой. Лучше прочтите сами и испытайте восторг без предварительной подготовки.

4. Персонажи и, в частности, главный герой — четвертый элемент моего восторга. Он настолько сверхвыпуклый, что остальные герои волей-неволей раздавливаются о его фактуру и выглядят не такими объемными, однако со своими чертами и характером. Не запутаешься.

Например, впечатления Кори от одной красивой девушки — что это, если не проявление первой любви?

Или эпизод с перемалыванием старого велосипеда местным старьевщиком. Факт сей был для Кори сюрпризом, и человек, который этот велосипед уничтожил, проникся гримасой ужаса и горечи Кори, чувством потери, и выдал потрясающую по своей человечности речь про то, что велосипеду было не больно.

Тот момент, когда небольшая речь наглядно показывает не только того, кто говорит, но и того, к кому обращаются. Такие фразы от взрослого человека следует ценить и помнить, тем более если тебе 12 лет.

Главный герой удался еще и тем, что благодаря ему книга воспитывает, культивирует и взращивает правильные качества, учит, каким надо быть — благородным, сочувствующим, честным и чутким. Например, подарить самой неприятной девочке из класса открытку с днем рождения, подписать, что она от всего класса, а потом промолчать, когда один из одноклассников припишет этот подвиг себе. Кори не врет ни себе, ни нам, и признается, что он в компании не заводила, не смельчак, а при волнении не может говорить, но тем ярче это выглядит как причина, по которой он начал писать.

Продолжая тему персонажей, очень жизненно показан психотип мамы Кори — ну типичная мама со своей заботливой «шизой»:

Беспокойство было образом жизни моей матери. Она беспокоилась о погоде, ценах на бакалейные товары, из за поломки стиральной машины, загрязнения русла Текумсе бумажным заводом в Адамс Вэлли, о ценах на новую одежду – обо всем, что происходит вокруг. Мир представлялся маме огромным, почти безразмерным стеганым одеялом, швы которого постоянно расползаются. Ее беспокойство исполняло роль иголки, которой можно было залатать эти опасные швы. Если ей удавалось вообразить наихудший, трагический вариант развития события, то она, казалось, обретала некий контроль над ними.

5. Детализация. Тут миллион крутейших описаний всяких мелочей — от природы до огромной игрушечной железной дороги, от описания велосипеда до швыряния мяча в бейсбольном матче. Пересказ фильма и впечатления о нем, описания стены и постеров на ней — от этого совершенно не устаешь.

6. Чувства. Помимо затронутых эйфории или страха неизведанного, ожидания чего-то магического, в романе полно трогательных моментов: с псом (кто знает, тот знает), с динозавром во время ярмарки, с соседями семьи главного героя, которые каждый день как будто приходили в гости, но брали с собой кто выпечку, кто соленья, чтобы угостить семью, поскольку отец, главный кормилец, лишился работы из-за открывшегося неподалеку супермаркета.

Один раз у меня полились слёзы. Прямо в метро. И мне было так тяжело, что я вынужден был прервать чтение на несколько часов.

А вышеупомянутому супермаркету, кстати говоря, крепко досталось от отца Кори — водителя в фермерском хозяйстве, который, проживая в 1964-м году, столкнулся с наступлением новой эры: супермаркеты, вытеснение частных хозяйств, дешевые цены, пластик, реклама, обезличивание людей, фальшивые улыбки. Думаю, автору небезразлично засилье всей этой капиталистической гадости, посему этому уделен довольно мощный монолог.

7. Развитие. Здесь всё не стоит на месте: в городок с фермерством вторгается суровая и массовая торговля, в пасторальные зарисовки вклиниваются криминальные разборки, второстепенные персонажи ругаются, расстаются, деградируют, спорят и проявляют себя самым разным образом. Не забыты и главные герои, в особенности, что не удивительно, Кори, который и «делает» весь роман. Он взрослеет каждую секунду, сталкивается всё с новыми и новыми трудностями и периодами, под конец отец уже начинает беседовать с ним едва ли не как с равным. Да и сам Кори приходит к очень зрелым умозаключениям — о смерти, о боге и так далее.

Еще в книге затрагивается момент расовой сегрегации, чему Кори тоже уделил несколько мыслей: если бассейны разделены на те, которые могут посещать черные, и те, которые могут посещать только белые, то как обстоят дела в раю — общий ли он или для каждого свой? И если небеса таки общие, и там может встретиться черный и белый, то почему бы им вместе не позавтракать в кафе?

8. Названия глав. Они внушительные, захватывающие и подогревают интерес. Есть в них то же таинство и величие. Гляньте последние страницы в ознакомительном отрывке — там есть перечень.

У романа неизбежно грустноватая концовка, но оно и понятно — если взрослый человек рассказывает историю своего детства, в конце он, скорее всего, подведет итоги, расскажет о дальнейших судьбах знакомых лиц, и судьбы эти не обязательно будут радостными, наведается в места детства, повспоминает, погрустит. Но это нормально.

Подводя итог: это, конечно же, безоговорочная десятка. Совершенно прекрасный и сбалансированный роман, не дающий скучать ни секунды. Мне очень понравилось, что повествование ведется от первого лица, без дополнительных POV’ов. Так честнее и больше подходит под исследовательский взгляд мальчишки, впутавшегося в детективную историю со множеством неизвестных. Благодаря этому все события воспринимаются лучше, поскольку за счет одной пары глаз концентрация выше.

Я не затронул и десятой доли всего интересного. Оставлю это вам.

«Тетрадь смерти» — это первая манга, к которой я приобщился.

Что такое «тетрадь смерти»? Это такая хреновина из мира богов смерти, куда ты можешь писать имена нехороших (не обязательно) людей, время и причину смерти, и они, в общем-то, помрут, хе-хе. Существует много нюансов и правил, они расписаны равномерно по всем шести томам, и этими правилами герои будут пользоваться в угоду.

Помнится, первый том я расхваливал за неугасающую динамику и постоянные вау-эффекты. Что ж, по опыту сериалов можно сказать, что это самая проверенная схема — завлечь зрителя или читателя мощными поворотами сюжета и интригами, а когда он втюрится, можно немножечко подослабить поводок и потаскать субъект за собой, пока он ждет, когда всё возобновится и продолжит удивлять и впечатлять.

Сюжет ни для кого не нов, а пересказывать его смысла мало. Практически каждый знает, о чем этот цикл: ученик школы, Лайт, находит тетрадь смерти, начинает вершить правосудие, убивает толпами преступников, при этом оставаясь хладнокровным и невозмутимым. Пугающе рациональным и бесчувственным. В придачу к тетради смерти Лайт получает, так сказать, куратора в виде бога смерти, который привязан к этой самой тетрадке. Они дружат, общаются, обсуждают людей, их поступки и мотивы. А между тем, отец Лайта служит начальником в полиции. И его департамент ищет новообъявленного убийцу, который назвался Кирой и косит всех наповал. И вроде как хорошо — преступность снижается, но звоночек-то тревожный: нормальный чувак так упоительно вряд ли будет уничтожать народ. К делу привлекается крутейший детектив Эл, который и противостоит Кире: легенда, герой и гроза всех преступников

Вообще, история очень долго радовала и неустанно набирала обороты — Эл долгое время находился инкогнито, его и Лайта связывал интеллектуальный подход к решению задач, они просчитывают всё на 10 ходов вперед, между ними образуется связь. Эл поступает в тот же универ, что и Лайт. Противостояние между детективом и Кирой накаляется. Оба присматриваются друг к другу и в душе понимают, подозревают, что они — те, кем являются (Кирой и Элом соответственно). А Лайт нервничает из-за постоянного присутствия рядом Эла, поскольку тот ему мешает и пытается поймать и засадить в тюрьму.

Всё это приправляется еще и тем, что в один момент Эл привлекает к расследованию Лайта, поскольку оный обладает отличными интеллектуальными способностями. И теперь Лайт вынужден бок о бок работать с детективом, филигранно удерживая равновесие на тонкой черте между увиливанием и «обнажением». С этого момента начинается двойная игра Лайта и параллельно игра с Элом в интеллектуальные шахматы — как продолжать типа расследовать дело о поимке Киры, но вместе с тем как не попасться в лапы полиции и Эла. Еще и Эл добавляет перчинки и признаётся, что он — Эл. И получается интересная логическая вилка — либо детектив выживает и продолжает расследование, либо умирает, и тогда становится ясно, что Кира — это Лайт. Играют оба виртуозно в своём мысленном противостоянии, которое очень забавно маскируется под дружбу и сотрудничество на службе; мы видим противостояние двух мастодонтов, их доказательства, витающие поблизости на орбите, но они ничего не могут предъявить (за неимением этих самых доказательств). И мы снова наблюдаем за тонкой политической партией в шахматы.

В этом деле хладнокровный и расчетливый Лайт не останавливается ни перед чем — специально начинает встречаться с девушкой, которая оказывается Кирой-2, поскольку тоже стала обладательницей тетради смерти, обманывает ее, манипулирует ей, вводит в заблуждение, заставляет потерять половину жизни, чтобы видеть имена врагов, благодаря чему можно будет убивать на расстоянии. Ну и вскоре для Лайта наступает сложный этап — следить не только за собой, но и за этой девушкой, глуповатой и по уши влюбленной. Имитировать отношения, диктовать ей, как действовать, кого убивать, чтобы сохранить инкогнито, и прочие инструкции, призванные отвести взоры от себя.

Вообще, очень здорово передано всё НЕУДОБСТВО и даже БЕЗВЫХОДНОСТЬ, которые испытывает Лайт. Дров наломано много, обратной дороги нет, проблемы только копятся. Эмоциональна шкала скачет синусоидой. Копы у тебя под боком, и главное — красиво скользить по лезвию бритвы, балансируя между Кирой-преступником и следователем в полиции.

Демонстрация типа отношений через максимальную фиктивность как бы дополнительно намекает, что герой сего цикла не такой уж и лапочка и рыцарь в начищенных доспехах. А если надо, то и будет раздумывать, как бы разменять родню, лишь бы пребывать в тени, ага.

И тут хочется сказать, что всё вплоть до середины 4-го омнибуса из шести было сперва офигенно, а потом хорошо — настоящее противостояние двух интеллектуалов, одному из которых (Лайту) приходится как бы раздвоиться и не только убивать преступников, но и параллельно сотрудничать с полицией и искать самого себя. Но когда случилось то, что случилось, а именно

Кстати, про мир: его нет. Есть Япония и Америка. И всё. Как остальные страны реагировали на Киру, что думали, как развивались политические отношения — конечно же, этого нам не показали. Смоделировать это тяжело, точнее, невозможно, и автор деликатно обошел сей вопрос. Потому что и смоделировать эту ситуацию тяжело, да и история получилась бы гораздо масштабнее и, возможно, скучнее. Понимание этого факта возможно и вызвало приток лояльности, но не лишило ощущения пустышки в декорациях.

Понятно, что история в первую очередь о нравах, характерах и нелегком выборе (и судьбе в принципе, морали, поступках, трансформации личности), а всё это подано через игры разума, но сюжет слишком затянулся и повторялся, чтобы удерживать в напряжении и подпитывать интересом.

К первой половине у меня претензий нет, но с появлением Ниа и Мэлло стало грустно — они не смогли предоставить чего-то нового в плане приемов борьбы с Кирой, ничем не удивили, а всё противостояние скатывалось к тому, что он знал, что они знали, что он знал, что они поступят так, ведь тот поступил так, потому что знал, что те поступят так.

Концовка, спору нет, все-таки удивляет, и понятно, что там могло быть либо а, либо б, но исход при всей своей закономерности способен немного встряхнуть.

По итогу: перспективно, находчиво, но затянуто. Эффект выдохшейся газировки. Зато классная рисовка и подарены приятные впечатления от некоторых поворотов сюжета. Подписывайтесь на наш канал, здесь говорят правду.

8 из 10.

Одно из удачных произведений Стругацких, которое, тем не менее, назвать ОДНОЗНАЧНЫМ не получится никак. Виной тому — разительно отличающаяся по стилю и концепции концовка, о которой позже.

Это очень тёплый и камерный роман о пребывании нескольких людей в небольшом уютном отельчике где-то на отшибе — зимний курорт, лыжи, бильярдная, столовая, камин, все дела.

Безусловный плюс произведения — атмосфера вот этого согревающего уюта, свойские разговорчики, хозяин, служанка, номера, беседы в очереди в душ и всё такое прочее. Я читал и прямо наслаждался, кайфовал. Когда за окном зима и минус 25 градусов, читается особенно антуражно.

А сюжет тут вот какой: полицейский инспектор среднего возраста по имени Петер Глебски приезжает на 2 недели в отпуск в отель. И всё вроде как хорошо, но уже с первых минут Глебски замечает всякие чудачества в посетителях отеля и странности в их поведении.

Компания довольно разномастная, и все, как один, с какой-то тайной и чудинкой. Тут тебе и викинг, и физик, и фокусник, и гендерно тяжелоидентфицируемый родственник фокусника, и чета Мозесов, которые будто прибыли из 19-го века, и туберкулёзник, и умный сенбернар. И помимо того, что сам отель будто троллит их и подкидывает какие-то чудачества, они еще и сами с каким-то прибабахом.

Просто представьте: отель, зима, вы отрезаны от большого мира, и с тобой такая компания, а попутно нагнетается атмосфера ужаса и мистики, ибо происходит не пойми что. И никуда не скрыться. В общем-то, подозревать может каждый каждого, плюс из-за названия отеля разбрасываются намеки, что это может быть не вернувшийся альпинист, из комнаты которого сделали музей. Всё шло именно к этому.

А потом в отеле происходит убийство. И поскольку все посетители отеля какие-то чудаки-аутисты, Петер решает расследовать дело самостоятельно. Мало происходящего дурдома, так еще и в ходе расследования обнаруживается еще один труп человека, который впоследствии будет разгуливать живым-живёхоньким, что отдаленно навевает мысли о «Солярисе» Лема.

Но тут интереснее: на единственный въезд в отель обрушилась лавина, к нему не пробраться, связь оборвана, и получается, что перед нами развернулся типичный сюжет детектива про убийство в закрытой комнате. Бедолага инспектор, который и не детектив ни разу, подстрекаемый одним из гостей, берется за дело. Впрочем, не только из-за понуканий, но еще и по долгу службы: такой уж он морально состоявшийся человек, честный, прямой, исполнительный. Пройти мимо не может никак. Что-то он там извечно пыхтит, думает, прикидывает, допрашивает всех, допрашивает по второму кругу. Вдаваться в подробности не буду, чтобы не заспойлерить. В детективных историях нужно быть особенно щепетильным с этим.

Сюжет тут понятен, роман небольшой, всего ан 250 страниц мягкоформатной книжечки, это детектив, но, как я и сказал в начале, типичный жанр чисто по-царски обнуляется. И предстаёт перед нами совсем в ином свете. Когда близится развязка, кажется, что всё, последняя глава расставит всё по своим местам, ан нет: в дело вмешивается заявленный жанр произведения — фантастика. И она знатным образом преображает работу братьев Стругацких. С одной стороны, это неожиданно и уж для тех времен явно было свежо (кстати говоря, Стругацкие и хотели создать новый жанр детектива), с другой — потерялся шарм камерного детектива, и всё это по итогу начало смотреться как бог из машины, пусть и зацепки, хоть и не столь явные, на протяжении расследования таки оставлялись. Перед первой главой не зря даны строки про НЛО. Это в «Отеле» играет должным образом и вносит коррективы.

!!!Здесь заканчивается доспойлерная часть. Если вы не хотите узнать, в чем основная интрига, пожалуйста, не читайте дальше. Если же вы хотите иметь полное представление, то читаем дальше.!!!

Суть в том, что часть жителей отеля: это инопланетянин и роботы. Еще один господин — гангстер, и он следил за пришельцами. Его банда оказалась первыми, кого встретили посетившие нашу Землю пришельцы, и гангстеры запудрили инопланетянам головы, чтобы использовать их в собственных махинациях по ограблению. Об этом и рассказывают Глебски в последней части. Глебски, казалось бы такой прямолинейный и отбитый в государственном плане служащий, узнает, что были похищены большие деньги. Его это напрягает, взбешивает, и он, как честный служака, обязан задержать инопланетян и сдать их полиции. При этом инопланетяне готовы всё компенсировать. Они уже хотят свалить отсюда обратно к себе, поскольку опыт вышел неудачным, но всё упирается в Глебски, который тоже упёрся с другой стороны своими должностными рогами. В итоге инспектора удерживают, чтобы инопланетяне могли убежать, но их настигает банда гангстеров, которая, в конечном счете, расстреливает их. Это основной и главный, переломный момент книги. Это самое яркое, самое впечатляюще, самое богатое на раздумывания поле.

Эпилог. Прошло 20 лет. Глебски до сих пор мучается и терзается. Ведь у него был выбор — отпустить пришельцев или удержать. Он хотел удержать и сдать властям, но ему не позволили. Из-за его проволочек инопланетянам не хватило времени для безопасного исчезновения. Их убили. И вот как об этом вспоминает сам Глебски:

«Наверное, все дело в том, что они прилетели не вовремя и встретились не с теми людьми, с которыми им следовало встретиться. Они встретились с гангстерами и с полицией. Ну, ладно. А если бы они встретились с контрразведкой или с военными? Было бы им лучше? Вряд ли…

Совесть у меня болит, вот в чем дело. Никогда со мной такого не было: все делал правильно, чист перед богом, законом и людьми, а совесть болит. Иногда мне становится совсем плохо, и мне хочется найти кого-нибудь из них и просить, чтобы они простили меня. Мысль о том, что кто-то из них, может быть, еще бродит среди людей, замаскированный, неузнаваемый, мысль эта не дает мне покоя».

Из-за этого поступка один из посетителей отеля, пребывающий с ним, так до конца дней с ним и не заговорил. Это тоже задело Петера Глебски. И нам бы поругать инспектора, осуждающе покачать головой и начать обзор вот так: «Это роман о довольно сером непрошибаемом деревянном твердолобом и абсолютно негибком человеке — инспекторе полиции, госслужащем, который уткнулся в букву закона и всё, ничего иного его не волнует. О человеке, в некотором роде трусливом, хоть в конце он, конечно, оправдывается, но это оправдание собственной моральной ошибки и бюрократизма, который так любили троллить Стругацкие».

Но я тут сидел, раздумывал, перекатывал в мозгах концовку и подумал: а в праве ли мы гневиться на Петера? Ведь, по сути, всё случилось слишком быстро, в одночасье, и кто знает, как бы в этой ситуации повел себя ты сам? Может, поступил бы еще хуже?

В эпилоге Петер так и пишет:

«Да, они пришли к нам не вовремя. Мы не были готовы их встретить. Мы не готовы к этому и сейчас. Даже сейчас и даже я, тот самый человек, который все это пережил и передумал, снова столкнувшись с подобной ситуацией, прежде всего спрошу себя: а правду ли они говорят, не скрывают ли что-нибудь, не таится ли в их появлении какая-то огромная беда? Я-то старый человек, но у меня, видите ли, есть внучки…»

Взрослый мужик просто переживает за себя, за родственников, за человечество, быть может. И его вполне реально понять. А вот простить — не знаю, тут уж пусть каждый решает сам. Уж лучше зенитка в руках, чем журавль над трупом.

Скажу честно: до рецензии я поставил роману 8 баллов, но еще раз проанализировал, прикинул-подумал и исправил на 9. Такая деконструкция жанра, такая абсурдная завязка и суматошная неразбериха стоили последних страниц, которые ошарашивают ледяным дождем. И если бы не раскаяния инспектора, повесть, наверное, не выстрелила бы концовкой так громко. Послевкусие горьковатое и трагичное.

Кстати говоря, сами авторы не очень любили эту работу и признавались, что облажались, не вывезли всей затеи. Цитирую Бориса Стругацкого:

«Замысел был хорош, но эксперимент не удался. Мы это почувствовали сразу же, едва поставив последнюю точку, но уже ничего не могли поделать. Не переписывать же всё заново. И, главное, дело было не в том, что авторы плохо постарались или схалтурили. Нельзя нарушать вековые каноны таким образом, как это позволили себе АБС. Эксперимент не удался, потому что не мог удаться. Никогда. Ни при каких стараниях-ухищрениях. И нам оставалось только утешаться мыслью, что чтение всё равно, как нам казалось, получилось увлекательное».

Но, по-моему, они добились главного: заставили пошевелить мозгами, прикинуть и задуматься, а по какой тропе морали пошел бы ты. И всегда ли хорошо следовать четко по инструкции? В этом плане мне очень запомнилась фраза хозяина трактира, когда всё всплыло наружу: «Надо быть разумным. Не одним законом жива совесть человеческая».

Вот так.

«Костяного капеллана» я начал читать, потому что очень устал от «Дальгрена» Сэмюела Дилэни. Посему решил отвлечься и разгрузить свою голову чем-то попроще и попрямолинейнее. И надо же — «Костяной капеллан» Питера Маклина подошел как нельзя лучше!

Сразу оговорюсь: «попроще и попрямолинейнее» — это не что-то плохое и не камень в огород британского писателя. Вот вообще ни разу.

«Костяной капеллан» — НОРМАЛЬНАЯ книга; это не плохая книга. А то и вообще хорошая для своей ниши. Кривлю ли я душой? Самую малость, потому что, несмотря на желание отвлечься, все-таки хотелось видеть работу чуть с бОльшими специями, с бОльшими находками и, да простит меня бог парадокса, чуть посложнее.

По сути своей, роман прост как 5 копеек, но давайте спросим себя: а не устали ли мы от выёживаний и повсеместных хитрожопий в каждом первом романе? Не хочется ли иногда почитать что-то более поверхностное, но подкупающее своими простотой, честностью и, в плане литературных приемов, спокойствием? Мне, например, хочется.

5 копеек, конечно же, относятся к сюжету романа: шайка ветеранов-наемников возвращается с жесткой войны в городок, в одном из районов которого главный герой — капеллан Томас Благ — вместе со своим братом были смотрящими, держателями района: им принадлежали ключевые заведения, мастерские, пекарни, харчевни, притоны.

И пока братишки были на войне, коварные нахлебники из дальних стран у него этот бизнес отняли. Но братишки вернулись, и надо бы захапать своё обратно. С этого момента начинается чистая киношность, которую, знаю, сравнивают со всякими сериалами в духе «Острых козырьков», коих я не смотрел, посему не имею ничего сказать по этому поводу.

Мне понравилось, как описан быт небольшого отряда, который потихонечку отжимает своё, как строит планы, распределяет ресурсы, разрабатывает стратегии и т. д. Чем-то это всё похоже на какую-то настолку в духе «Монополии» или около того. Быт мрачный, местами подробный, и это создаёт хорошие антураж и настроение.

И развлекает это примерно до 250-й страницы из 448: дальше становится тупо скучно и однообразно.

Приемы идентичны, суть понятна, интриг по минимуму. И тут подступает вот какой минус: в книге очень тесно. Мало героев, хотя есть отряд, мало воздуха, хотя действие в городке. Черт возьми, даже если взглянуть на карту городка, и то становится как-то не по себе от топографической клаустрофобии.

В городке, по сути, 2 района, центральная улица-площадь и дворец. И мануфактурные колёса с речкой. Всё. С героями примерно так же. Персонажи-функции, да и тех по минимуму.

При этом, за счет такого упрощения, читается шустро и легко. Динамика почти не провисает и вполне себе передает атмосферу мрачновато-криминального чтива, чем-то напоминающего «вороний» цикл Эда Макдональда из этой же серии.

Но и это влечет за собой минус: книга пустовата. Здесь нет внимания к мелочам, каких-то деталей и уникальностей, отличительных черт. Всё бесхитростно и незатейливо. Но я не устаю оговаривать себя: это имеет место быть. Просто я думал, что по дефолту должны писать чуть шире, чем оно получилось.

Бывает камерность, а бывает нехватка окружения. «Костяной капеллан» — про второй вариант. Как минимум в первом томе ждать чего-то глобального не следует. Одна единственная интрига приводит к довольно предсказуемому исходу: развязав мелкий узелок, ты затянул узелок поболее. И… ЧТО-ТО ГРЯДЕТ!

Клан братьев воюет с кланом противника, отбирает своё, но выясняется, что в деле замешана куда более могущественная третья сторона. И теперь, чтобы вступить в игру уровнем повыше, дворовому парню, гопнику и вору в законе Томасу Благу надо научиться вращаться в высших кругах, посещать балы и соблюдать церемониальность, вращаясь в высших кругах.

Арка Томаса Блага — единственная харАктерная арка, которая как-то смещается. В книге есть несколько героев, которые имеют личную драму и предысторию, но они не трогают вот вообще. Кстати, о героях: один из крутых моментов книги — это список действующих лиц, с описанием оных. Тон произведения и фирменный юморок внедряется в читателя с первых слов.

Что смутило, так это перевод. Точнее, то, как переведено повествование: зачастую описания звучат так, будто сошли с древнерусских сказок. Это из-за местоимений, которые понапиханы не совсем корректно. «Спустился я по лестницы, а там ждала она меня» и так далее.

Сам главный герой довольно неплох и даже приятен. Вроде ветеран, но бандит и делец, хотя при этом заботится о жителях своего района, дает деньги нуждающимся, при этом не забывает о взятках, хотя и капеллан, отпускающий грехи среди своего отряда, но, если надо, спалит район недруга дотла, не считаясь с жизнями. Короче, не всё так просто.

Однако, прямо скажу, коммунистические мотивы в его мироустройстве очень радуют и подкупают: кому не хватает на лекарства — держи. Лишился работы? Айда устрою. И всё в таком духе.

Иногда попадаются довольно забавные диалоги или житейские премудрости.

В общем, если упускать детали: это криминальная история в средневековом фэнтези, где герой, выросший на улицах, восстанавливает справедливость, возвращает себе бизнес и становится жертвой обстоятельств, продиктованных шпионской службой королевы, отчего господин Томас Благ вынужден выйти из зоны комфорта и прокачаться из простого деляги в князька или графа, если угодно, чтобы дальше обеспечивать интересы королевской службы и работать на них в обмен на золотишко и процветание собственного бизнеса.

И эта вот интрижка с двумя враждующими кланами, появившимися издалека нахлебниками из дальней страны, местной властью и королевской службой шпионов кажется такой детской, такой наивной и узколобой, что вызывает милую отеческую улыбку.

Я поставил роману 7 баллов. Думаю, оценку я обосновал более чем. Если бы в моей жизни было больше незатейливых книг, возможно, тут стояла бы шестерка, но вышло иначе.

Честное слово, иногда хочется почитать и прямолинейные квесты. А то в стремлении удивлять скоро сюжеты начнут извращать повсеместно, да так, что успеешь тупо соскучиться по простецким, босяцким историям. Иногда и такие нужны. Не везде нужны всякие твисты сюжета.

Сей роман — как санаторий для уставшего мозга. Самое то.

Запас ассортимента по ироничному и авантюрно-плутовскому фэнтези у меня невелик: пара романов Терри Пратчетта, роман «Архимаг» Александра Рудазова и что-то по мелочи по типу Шекли, Желязны, так что никакой почвы для рассуждений у меня нет — жанр в целом не мой.

На Асприна засматривался давно, но не решался купить, пока «АСТ» в 2020-м году не перевыпустило омнибус с довольно неплохой обложкой.

Первое, что приходит на ум, когда я пытаюсь подыскать ассоциации к первому роману «МИФов» под названием «Еще один великолепный МИФ» — это слово «несвоевременно». Читать такое надо лет в 15. А, например, после 20 такое уже будет не очень интересно. Особенно если ты успел почитать фэнтези посовременнее и в иных жанрах.

Короче, думаю, что проблема непосредственно во мне и в моих предпочтениях, но мне «Еще один великолепный МИФ» показался слишком придурковатым, раздолбайским, туповатым и максимально условным. Да, само собой, это чистейшее развлекалово, без тайных смыслов, без подконтекстов, без эпика и нравоучений. Но именно слабая художественная составляющая вынудили поставить ту оценку, которую поставил.

В самом начале романа неумеха-ученик мага дружится с демоном, которого призвал наставник этого ученика — Скива. И с этого момента пошел перманентный «разлом» жанра (в самом понятном, чтобы не говорить «банальном» смысле этого слова): демон на самом деле не злой, не такой уж он и монстр, не такой уж он и аморал, а заботливый, способный чему-то научить и бла-бла-бла. Наоборот — душевный и даже заботливый чувачок, компанейский и, с позволения сказать, душевный.

Таких топорных моментов диаметрально противоположных штрихов будет полно. И созданы они преимущественно ради хохмы, улыбки на лице и, так сказать, переворота жанра. Мол, смотрите, всё может быть не так, а вот так. Без особых полутонов. Грубо и лишь бы иначе.

Из-за этого страдают персонажи как носители мотивов, диалоги, сюжет в целом — какая-то странно надуманная месть, которая прям уж обязательна. Но довольно о минусах.

Что касается плюсов:

1. Довольно внятное, убедительное и правдоподобное описание магии, ее логики со всеми силовыми линиями и балансами. Хорошее описание заклинаний и методов обучения и сотворения заклинаний.

2. Очень теплая ламповая атмосфера. Путешествия, разговоры у костра, шуточки, какие-то заведения, измерение с огромным базаром, палатками (передвигающимися), запахами, неведомыми тварями, товарами. Всё ярко и красиво, фактурно.

3. Легко читается и постоянно что-то происходит. Скучать не будете.

4. Юмор. Иногда нет-нет, да и улыбнешься, хотя юмор в том виде, в котором он представлен, впечатлить человека 2021-го года сможет вряд ли.

5. Забавная разношерстная компания, состоящая из: еще не выросшего вислоусого дракона, простофилю-охотника на демонов верхом на боевом единороге, изверга (он же демон, по сути), который потерял свои способности, зеленокожая обольстительная женщина-убийца. Ну и сам Скив, к которому, кстати говоря, есть претензии: за весь небольшой роман (а это 160 страниц) сильнее раскрылся именно Ааз, изверг, которого призвал учитель Скива, но никак не сам Скив, который слишком рассыпается как персонаж с характером — то ли он неумеха-раздалбай и нытик, то ли он научившийся благодаря Аазу маг, способный бычить и быть самоуверенным, то ли хитрый воришка. В общем, с ним всё максимально непонятно, и в плане арок персонажей куда богаче показан именно Ааз, который из хитроватого манипулятора а-ля Остап Бендер превращается в заботливого приемного папашу.

Собственно, я потому и не ругаю роман, не говорю, что он плох. Просто я прочел его не в то время. Мне в декабре стукнуло 30 лет, и я понимал, что «МИФЫ» — скорее, про подростков, но не купить и не ознакомиться с классикой не мог. Просто очень жаль, что наши временные отрезки рассинхронизировались.

При этом, продолжение я читать буду. Но вот покупать второй и последующий омнибусы — нет. Я очень мало и редко читаю юмористическое фэнтези, и, видимо, не зря. Мне ближе не нарочитый юмор, который является краеугольным камнем жанра, а эпизодический, местечковый, грубый и темный, как у Аберкромби, Эриксона или Кука. Такой, пожестче и в меньших дозах. Но более бронебойный, с позволения сказать.

Плюс не нравится, когда главная интрига, главный, можно сказать, бой оканчивается не эпичным махачем, а болтовней и околоинтрижками, обманками и многоходовочками. Все-таки наивная болтология не так эпична, как зрелищные драки с потерями и накалами страстей, перепадами настроения и переживаниями. Здесь-то вообще, считай, образчик гуманистической хиппи-фэнтези, где даже злодеи воспринимаются как нашкодившие братишки.

Конкретно я ставлю роману 7 баллов. Если отбрасывать год написания и год прочтения, а подойти с холодной головой к восприятию произведения, то даже в рамках жанра это не столь ярко и блестяще. Пусть эта оценка будет сточена временем, но уж как есть, извините, пожалуйста. Книгу издали сегодня, сегодня я ее и прочитал. Фэнтези вообще гибкий жанр, как язык в целом, и то, что написано несколько десятков лет назад, не всегда будет актуальным. Хотя полно произведений, что актуальности своей не теряют, за то их и любим.

По итогу: ненавязчивая история, состоящая преимущественно из диалогов. Никаких флешбеков и дополнительных линий сюжета. Повествование прямолинейное, от первого лица, шустрое, без изысков, но в то же время подкупающее своей простотой и наивностью.

Что можно сказать по роману и тому, как он написан? Ну, например, текст всё еще похож на расшифровку, на стенограмму отчета о военных и не только действиях. Всё очень скупо, сжато, ёмко и при этом условно, без отвлечений на мир и персонажей, которым нет места дольше, чем на несколько эпизодов.

Вы не узнаете, как выглядит трактирщик, инквизитор, служанка, каково убранство дома, в какой архитектуре исполнен город, в чем одеты союзники главных лиц. Зачем это, если речь тут о стратегии, о действиях, о характерах? Внешность — это последнее, что вас заинтересует в цикле о черном отряде.

Здание или еще какой элемент может описываться лишь тогда, когда он участвует в качестве стратегического объекта, чтобы читатель видел, какие будут предприняты тактические маневры.

То же и про людей и прочих нестатичных содержимых — если кого-то обезобразят, в кого-то влюбятся или испугаются, то тогда нам покажут, почему, в кого и за что. Так сказать, усилят эффект.

Для понимания условности — на одной странице Кук описывает столько событий, сколько уместились бы в нескольких томах у иных писателей. И в этом отчасти большая проблема.

Текст романа требует максимальной концентрации. Перечень фактов, действий и исторических сводок — концентрированный и густой, без художественных разбавок. Это заставляет башку работать на повышенных оборотах. Нельзя расслабиться ни на секунду.

Стоит чуть отвлечься или случайно улететь мыслью, суть написанного сразу ускользает. Я реально перечитывал некоторые абзацы по два-три раза. Иногда возвращался и перечитывал, потому что в череде мелких рубленных предложений мог случайно упустить важнейшую деталь, на которой не был сделан акцент.

И читать такое долго и по многу тяжеловато. Быстро перенасыщаешься и устаешь.

Это, в общем-то, не разговор о минусах. Скорее, об особенностях стиля. Это по-прежнему хроники, и ждать от лекаря-вояки велеречивости и словоохотливости Роберта Джордана как минимум неуместно. Зато настраивает на определенный характер произведения и задает атмосферу.

Сюжет стал интереснее и динамичнее не только за счет количества событий, но и за счет действующих лиц — теперь линейное повествование Костоправа через каждую главу сменяется линейным же повествованием трактирщика из мрачного северного городка на каком-то отшибе.

Дополнительного окраса и эмоционального гнета городу придает черный замок, который растет день ото дня.

Пожалуй, история Маррона Шеда очень помогает роману быть еще интереснее. Его история — квест бедного хозяина трактира, который ищет возможность найти деньги и остаться на плаву. Город полон сволочей, от которых помощи точно не ждать. Равнодушие людей, их холодность, безвыходность ситуации и животная паника напомнили незавершенный роман Кафки — «Процесс».

Маррон Шед находит не самый простой, но эффективный способ заиметь деньжат: он, так сказать, подбирает мертвых с улиц города (ну, не всегда с улиц; впрочем, не всегда и мертвых). И сдаёт их, как макулатуру или стеклотару.

Как становится довольно очевидно, замок растет именно из-за этого. С учетом денежного лайфхака трактирщика — растет быстрее обычного. Это и привлекает внимание госпожи и приводит в городок черный отряд.

Замок напрямую связан с мужем и по совместительству врагом госпожи — Властелином. И замок, точнее, его рост, может поспособствовать Властелину вырваться из заточения.

Чтобы предотвратить глобальный махач, в городе по прошествии некоторого времени и нескольких мероприятий расследовательного и подготовительного характера начинается махач локальный — черный отряд против черного замка. Обложить его стеной (чтобы твари, выбегающие из замка ради новых трупов, не смогли перебраться), собрать жителей, которые могут держать оружие, и дать звездюлей!

Описания этого сражения напомнили игру “Worms” — перестрелка между двумя сторонами, правда, магическим образом. Тут нам показали весь цвет магии и ее ухищрений — взрывы, ядовитые туманы, бомбардировка с летающих ковров, гигантские плети. Читать было увлекательно, словно играешь в текстовую ролевуху. Сражения, конечно, не столь военизированны, как у Эриксона, но зрелищность вполне потянет на дорогие спецэффекты.

Много чего упускаю, чтобы не лишить кайфа чтения и не спойлерить, но скажу в кратце: линия трактирщика крута как самими действиями по поиску денег и решением проблемы бедности, так и обильными трансформациями его личности. Это первое.

Второе — это, конечно, действия черного отряда и сражение против замка. Плюс — внутренняя коммуникация членов отряда, взаимодействия, их диалоги, общее настроение. Единый организм с максимальным взаимопониманием.

Третье — какая-то черно-трупная атмосфера. В городе особый культ смерти, и все мертвецы складываются в одно место в ожидании дня, когда они воскреснут. Ну и холод и снег задают нужный вайб.

Четвертое — сами настроения внутри отряда. Это не бездушные машины, а взрослые люди, уставшие от такой жизни, грезящие об уединении и отдыхе.

В конце романа это выливается в кое-что интересное.

Если первому роману я поставил восьмерку, то здесь смело поднимаю до девяти баллов.

Отличная атмосферная штука со множеством интересных находок.

Не совсем понял суть истории. Зарисовки о разного рода резервациях со своими странными обычаями и отличительными особенностями. С подтекстом, мол, якобы они нужны, эти резервации. Ну не знаю.

История о криогенной заморозке пожилой женщины из 20-го века, которая очутилась в жестокой реальности будущего, шокирующего, неожиданного. Очутилась к тому же в новом теле. Да только это так себе спасение — муж умер вдали от криоклиники, его не вернуть, а сама Мэри оказалась таким вот потерянным поколением, что не обретет своего места в новом мире. Примерно как потерянное поколение в романах Ремарка, где представители оного никак не пристроят себя в миру, не понимают, как им, куда и чего.

Отдельно отмечу крутейшее название этой истории комикса. Метко и ехидно.

Но снова резко обрывается без выплеска накала, а так хотелось бы.

Кстати, самый художественный рассказ — чисто повествование, сопровожденное иллюстрациями.

Дико крутая сатирическая история о НОВОМ РОЖДЕНИИ — чувак кончает жизнь самоубийством (так называемой загрузкой), чтобы стать чем-то типа облака и жить сколь угодно. Смех в том, что это парень напарницы Иерусалима, который бросил ее, чтобы покончить с собой.

Сюжет: о так называемой «клинике», где «оцифровывают» сознание человека. Подробно описан процесс, все нюансы, история держится на истерике девушки Ченнон, чей парень и оцифровывается, и последние пара фраз диалога выводят рассказ на уровень антиморального анекдота. Неожиданно, смело, круто и в чем-то чернушно.

Экватор содержания первого омнибуса от «Азбуки».

И, кажется, пока что самая слабая история, основанная на «выставке религий, высмеивании ее ответвлений, демонстрации курьезных лозунгов, ее продажности и абсурдности. И, иногда, правдивости.

С точки зрения накала и финального психоза Спайдера — как-то неубедительно и слабо по концовке. Думал, это выльется в нечто большее.

Это второй опыт знакомства с Харуки Мураками. Первый был лет 10 назад с романом «Страна чудес без тормозов и конец света», и тогда я писателя, скорее всего, просто не понял. Идея о продолжении знакомства сидела все эти годы, и наконец-то я ее реализовал.

В промежутке между темной фэнтезятиной захотелось чего-то легкого и незатейливого. Выбор пал на роман «К югу от границы, на запад от солнца», чья аннотация привлекла сразу же.

Думал читать по ночам, перед сном, или в транспорте, когда лень держать толстый увесистый томик. Однако вышло иначе, и роман я проглотил буквально за три присеста.

Казалось бы, сюжет книги — типичная лавстори, где-то со взлетами, где-то с падениями, и по итогу довольно закономерная в некоторой трагичности и неизбежности, но стоит осмыслить, прокрутить некоторые события вспять и изучить детальки, как понимаешь, что всё далеко не так просто, как может показаться.

И главная интрига, повод для размышлений и сюжетообразующее звено здесь — детская любовь Хадзимэ (главного героя): девочка-девушка-женщина по имени Симамото.

В Японии семейный стандарт — минимум 2 ребенка, а лучше 3. Но так вышло, что и Хадзимэ, и Симамото — единственные дети в своих семьях. Это в некотором роде угнетало их, вынуждало чувствовать себя какими-то не такими, белыми воронами, на которых смотрят косо, и именно благодаря этому общему знаменателю они здорово сдружились. И даже сроднились.

Но судьба разлучает их в возрасте двенадцати лет. И потом начинается стандартная опись мужской жизни — пылкие тинейджерские годы, студенчество, первая работа, первый секс, первые серьезные отношения. Семья, дети и так далее.

Тут хочется остановиться и похвалить Мураками: то, как ведется повествование, очаровывает. Как будто к тебе в гости приехал дальний родственник или друг из Японии, с которым давно не виделись, и вы такие сидите на кухне, пьете водку, закусываете онигири, курите сашими, и всё так тепло и лампово.

Язык простой, предложения емкие, психологические портреты даже беглых и второстепенных персонажей подаются очень фактурно. Внутренний мир очень богат, рефлексии переданы без занудства, а когда Хадзимэ радуется, ты радуешься вместе с ним.

Продолжим. У Хадзимэ были девушки, были отношения разной продолжительности, но сердешко всё время оставалось с той самой — с Симамото. Вечно он вспоминал ее, стенал по ней, чувствовал себя без нее одиноким.

И в один момент, по прошествии двадцати пяти лет, они встречаются.

И тут на ум сразу приходит рассказ «Озеро» Рэя брэдбери.

То есть: герой строит жизнь, но по факту и мы, и он понимаем, что это лишь имитация и принуждение, симуляция и безвыходная мера. Примирение такое.

Тут снова хочется остановиться и сравнить Мураками с Ремарком по глубине чувств, трагике и восприятию женщин главным героем. Чувствуется, что Хадзимэ ищет не просто тело, а гораздо большее, нечто важное и сакральное.

Короче говоря, спойлерить не хочу, хоть там и вся суть, скорее, в процессе и рассказе о жизни. Замечу только, что с появлением Симамото спустя столько лет связаны некоторые не то чтобы мистические события, но явно странные и подозрительные. В общем-то, как и концовка книги.

Один из интересных моментов — ожидание очередной встречи с Симамото. Хотелось, как и главному герою, узнать, кто она, чем жила все эти годы, почему она говорит, что ни одного дня нигде не работала, но при этом носит дорогую одежду и изысканные украшения?

Почему Симамото просит Хадзимэ ни о чем не спрашивать? Почему она ничего о себе не рассказывает? Почему с ней говорит только главный герой? Почему в эти моменты он теряет не только ясность мысли, но как будто бы ясность реальности?

Думаю, вы уже поняли, в чем главный вопрос романа. Есть некоторые зацепочки (для читающих — конверт Шредингера и не только), которые позволяют строить разные теории.

Роман пронизан музыкальными композициями. Всякими там классическими, джазовыми, рок-н-ролльными. Я в этом не силен, но, думаю, автор не просто так поднимал на поверхность названия тех или иных произведений. Может, он специально вшил саундтрек, и знающий человек получил бы при чтении актуальный аккомпанемент. Не знаю.

Плюсом: возможно, я чуть предвзят, зная, откуда автор, но все сцены рисовались очень красиво, кинематографично и в стилистике анимешных артов, подборками с которыми пестрят многие паблики в соцсетях.

Всё буквально визуально-поэтично.

Жаль, что не могу показать несколько особо вкусных отрывков — сугубо из солидарности к тем, кто еще не прочитал роман. Поверьте, там есть, от чего кайфануть.

Подводя итог: вышла грустная, тяжеловатая история любви или не любви, где-то с нравоучением о семье, где-то об эгоизме, где-то о чистых детских чувствах, пронесенных сквозь года... Герой неоднозначный, но точно не плохой. Понять его, думаю, сможет каждый.

9 из 10. Не хватило большей конкретики и остринки. Но — очень увлекательно, заставляет сопереживать и ждать дальнейших событий.

Я начал читать этот роман сразу после «Великой Охоты» Роберта Джордана. И то ли на контрасте с «Колесом Времени», то ли Макдональд расписался, но второй том трилогии вышел куда более бойким и крутым. Напомню, первому роману я поставил 7 баллов, и то немногое, что понравилось в «Черных крыльях» — это визуальная составляющая и личная драма главного героя, переплетенная с любовной линией, за которую многие автора и ругали. А я — нет.

В «Знаке ворона» стало еще больше динамики, техника выровнялась, но не до конца, и о некоторых огрехах поговорим позже. Герои удались. Благо, почти все они нам знакомы, а новые вышли фактурными и интересными, хоть и не лишенными некой заскриптованности и однобокости.

Вообще, главная ассоциация с этим циклом — это зубодробительная динамика и визуал. Сам автор в интервью говорил, что для него эта самая динамика важна, и читателю ее нужно давать как можно быстрее. С этим Макдональд справился на пять с плюсом.

Это мрачное брутальное фэнтези с героем-здоровяком, он же офицер, алкоголик и быдло, но быдло благородный, не лишенный чести и светлых тонов в своих мотивах. Радует, что автор подстроил текст романа под характер героя, во многом благодаря повествованию от первого лица — но речь не только о соответствующем лексиконе, но и о ритмике написания: предложения короткие, рубленные, ситуации профильтровываются через призму восприятия главного героя и подаются его глазами максимально аутентично. Не могу не отметить грязный юмор Рихальта, который очень уместно вплетен в повествование и придает особой перчинки атмосфере и характеру.

Сюжет основан на развитии событий четырехлетней давности, закончившихся в 1-м томе. Лик Светлой Леди не дает покоя жителям города, война с глубинными королями продолжается, стычки никуда не делись, и в привычный постапокалиптический мир густо вмешивается религиозный культ этой самой Светлой Леди. На нем и построен второй роман: нас снова ждут детективная линия, камерность, передвижения по городу, расспросы, распутывания нитей, драки, неожиданные повороты, внезапные открытия и обманочки — по типу тех, что были в «Черных крыльях».

Приятным нововведением стали события, связанные с бомбардировкой города со стороны Морока огромными разрушающими снарядами — прям Вторая Мировая в антураже фэнтези. Разруха, смерти, пересиживания в подвалах и кажущаяся обречнность.

По настроению и декорациям это всё чем-то напоминает Пеховский цикл «Страж» — смурным темно-ироничным героем и мрачной детективной обстановкой под Европу.

Видно, что автор любит красивый визуал, вдохновленный играми (Малдон как взрослый в теле ребенка с повязкой на отсутствующих глазах ассоциируется с варкрафтовским Иллиданом), а расколотое небо с трещинами — вообще с очень и очень многим. Отдельные сцены, персонажи или постройки создадут в голове живую и компьютерную картину, будто играешь в экшн-рпг.

Тема больной любви (или больная тема любви) продолжается в усугубленном формате в связи с очередной утратой Рихальта. Но автор слишком часто и очень неумело упоминает это — герой каждые 50 страниц ноет либо про себя, либо в разговоре с кем-то, сетует, какой он несчастный и что ему не светит нормальной жизни, семьи, отношений.

Баланс между прямолинейным быдло-ветераном и имеющим рану на душе одиноким человеком не соблюден, и контраст вышел перекрученным, поэтому многие фразы и размышления Рихальта больше походили на блог какого-нибудь эмо. Всё плохо, жизнь тлен...

Да, этому есть место; утрата тяжела, но почти в каждой беседе с помощницей Валией эта его боль раздражала и выглядела неестественно кичливой, мол, гляди, какой я бедный и обделенный. Из-за этого позерства, которое не позерство, но ошибка автора, диалоги смотрелись по-детски, выпендрежно, и никакими каменьями на душе не оправдать иной раз ТУПЫЕ пируэты Рихальта. Слишком много пафоса, чтобы вызвать сочувствие.

Видимо, автор напугал первым романом тамошних, заморских, получил тыщу угроз, чек-лист актуалочки, и на выходе вышло упоминание об увлечении Рихальта в молодости, кхм, сексуальными экспериментами.

Причем, вышло ни с того ни с сего, внезапно и безосновательно. И дико неуместно. Но вынужденно. Отметился — и ок, дальше это всё равно не упоминалось. Но неприятно запомнилось.

Помимо города и его мрачных переулков, заведений и подземелий нам более детально показали Морок, который, однако, не особо впечатляет в силу какой-то вторичности как описаний, так и сути — место, где физика условна, где нет времени и пространства, где сходишь с ума и всё такое прочее. Сразу тонна ассоциаций с самыми различными произведениями, и это не в плюс.

А то, как автор показал путешествие Рихальта в Мороке, убило все хорошие впечатления. Вечно он идет на последнем издыхании, но находит в себе силы, вечно он погибает, но чудом остается в живых, сходит с ума от голода или жажды, не может пошевелить и пальцем, но потом идет, а потом снова изнемогает — и это так часто, что перестаешь верить, что с героем произойдет что-то плохое.

Такое ощущение, что вместе с Рихальтом по Мороку брели корректоры и редакторы (а были ли они вообще?). И насколько для героев внутри Сердца Морока была условна реальность, так и для редакторов буквы, пунктуация и внимательность были так же условны.

В какой-то момент я устал прерываться и делать фото косяков. Я посчитал — обнаружилось сто ошибок и опечаток всякого разного характера.

Кстати, призываю всех, кто читает, делать заметки и отправлять в издательства списки ошибок. Это поможет избежать досадных недоразумений при доптиражах и переизданиях. Внесем свою лепту в строительство светлого книжного грамматического коммунизма!

Концовка вышла перенасыщенной на действия, слишком быстрой и сумбурной. Мне снова не понравилось, как автор поигрался с эпиком, финальной схваткой и развязыванием всей интрижной заварухи — куда интереснее читать о последствиях через персонажей. Да, некоторые ружья выстреливают, что-то, наоборот, закручивается для финального тома трилогии, но приемы и финты сюжета почему-то не вызыввют вау-эффекта и должных эмоций.

По итогу — роман гораздо сильнее первого, но не без косяков, как стилистических и технических, так и композиционных.

Думаю, обозревая 2-й том цикла «Колесо Времени» Роберта Джордана под названием «Великая Охота», следует ответить на главный вопрос: стало ли лучше или хуже?

Что ж, для себя (и, глядишь, не только для себя) отвечаю: да, стало лучше. Во всем.

За что спасибо в том числе и издательству «Азбука», что схватилось за переиздание и пока что реализует планы просто прекрасно.

• Вступление

Во втором томе прибавилось каждой составляющей литературной работы — действующих лиц, плотности сюжета, где-то водички, где-то деталей, магии, героизма, эпика, размаха. Короче, прямо всего. В том числе и эфирного времени у женщин (но опытный читатель предупрежден и подготовлен). При этом некоторые спорные моменты по типу малой динамики или скуки, как мне кажется, упразднены. Большое количество подробностей я до сих пор считаю уместным и играющим на атмосферу, а не перегрузом, и в этом «Колесо времени» похоже на «Темную Башню» Стивена Кинга.

И могу смело заявить — роман «Великая охота» стал на порядок интереснее как по событиям, так и по технике, и зачастую монотонный ритм повествования в ущерб не идет. Он с лихвой компенсируется персонажами, приподнятыми занавесами, сеттингом и вообще богатствами мира.

• Атмосфера

Это всё еще классическое фэнтези, хоть и с ощутимой примесью чуть ли не дарка — несколько сцен легко посоревнуются с фантазией Стивена Эриксона, славящегося той еще чернухой. И это меня, как новичка в цикле (и любителя «Малазана» Эриксона), воистину удивило самым приятным образом. Я думал, что стилистика первого тома сохранит некую сказочность, пасторальность и что-то более щадящее по сценам и происходящим событиям.

• Язык

При этом, той сказочности и церемониальности в языке поубавилось, а налет высокопарного изложения практически стерт и в основном есть только там, где это уместно. Есть, конечно, пара моментов не очень-то и уместных по языку, но это нивелируется контрастом от 1-го тома.

Да, не без тяжеловесных конструкций, да, написанных иной раз внезапно нелепо за счет подражания «Властелину Колец», с соблюдением словесных рамок приличия. Иногда это диссонировало, но особо сильно на впечатлениях не сказывалось.

На многие фразочки и выражения без улыбки не взглянешь — «шерстеголовый балбес», «шкуру спущу», «треклятый», «козлом целованный», «пригрозила кулаком» — всё это можно терпеть только в классическом фэнтези.

Очень забавны и определения врагов: «Друзья Темного», «Отец Лжи». А самое жесткое и грубое слово в этом романе — «задница». Ну это так, мелкое наблюдение.

И все равно язык заметно оживился, декорации и персонажи заиграли, всё стало динамичнее и ярче. Теперь мир и окрестности это не просто фон, не только инструмент для визуалки, а уже прям пышущие натуральщиной и правдоподобностью элементы.

• Сюжет

Сюжет (для классического-то фэнтези) классический — герой-замухрыга является главным, так сказать, центром пророчества и потихоньку, а иногда и довольно резво начинает обретать свой дар, о котором и не догадывался. Со всеми вытекающими.

Налицо — своего рода цикличность истории описываемого мира и эпохальная реинкарнация самой Вселенной. Герой — Ранд ал'Тор — фактически просто пешка, что ступает по заранее прописанному пути. Ружей и якорей хватает.

• Повествование

Повествование цельное, интерес не спадает, но, как и в первой книге, имеется некая проблема с нагнетанием. Не чувствуется эмоционального апогея. Всё слишком размеренно. Может, такой темп выбран нарочито, не знаю. Лишь в самом конце всё навалилось как-то ну слишком резко — сражения, подготовка к освобождению, планы, исходы завязавшихся сюжетов. И кааааак нахлынуло, как начало пичкать тебя динамикой и зрелищностью, не уступающим концовкам Брендона Сандерсона. Красота, мощь и эпик. Причем, сцены, скорее, фольклорного характера, нежели анимешно-экранного.

• Герои

С героями тоже повеселело: в жизнь каждого из основных и не очень персонажей всё плотнее входит магия, Сила, и этого в цикле становится всё больше.

Мне очень нравится, как развивается история вокруг Ранда — как фигуры значимой и набирающей могущества и влияния. Как на него начинают смотреть по-другому, как он сам обретает себя в иной ипостаси и пытается противиться этому, но цикличность эпох побеждает. Инициализация себя_но_не_себя передана богато и обширно. Через его ощущения, рефлексии и внутренние конфликты в полной мере показана вся вынужденная трансформация.

Вообще, тут все персонажи меняются, взрослеют и матереют, а личностные арки работают очень ярко и выпукло. Это касается как тройки героев-парней, так и компании девушек из Тар Валона и не только.

• Примочки

Джордан также органично вплетает пророчества различных народов и обыгрывает предсказания через факты. Буквально-таки виртуозно играется с древними текстами, реализуя в событиях отдельные строки, которые со временем складываются в цельную масштабную картину.

Причем, это не просто народности, а настоящие экосистемы со своими традициями, историями, акцентами, повадками, одеяниями, интерьерами, философией. И подается оно, что самое главное, ненавязчиво, через быт или диалоги, действия и восприятие. Честно, столь органичная ЧЕСТНОСТЬ в их описаниях выглядит так, будто Джордан сперва написал энциклопедию по миру и лишь потом начал реализовывать это столь дотошно и незапутанно.

• Итоги

По мере чтения становится все отчетливее видно, что как минимум Сандерсон, что вполне логично, Эриксон и Ротфусс вдохновлялись именно «Колесом». Это я уж молчу про несметные полчища типа-авторов в жанре фэнтези. Кстати, сейчас понимаю, что если бы Эриксон обогатил своих героев жизнью и внутренним миром, как Джордан, цикл про Малазан был бы раз в 5 круче (я считал).

Для меня роман вышел практически безупречным, и я не вижу причин не ставить ему 10 баллов. Сколько ж тут локаций, сколько фактур, пейзажей, городов, деревень, башен, замков, путешествий, рас, народов, каст и прочего, прочего, прочего...

Что ж, действительно мощная история только начинается, и я предвкушаю насыщенность, эпичность и гигантские масштабы, с которыми, уверен, автор справится более чем.

Рассказ мне не понравился.

Такое ощущение, что идея и реализация слишком надуманны. Да и сеттинг выбран не то чтобы неудачный — скорее, странноватый и трудновыполнимый в плане сюжета и истории.

Связать музыку с вирусом в голове, которым, вдобавок, можно заразиться, — не знаю, насколько это смело, ново и оправданно. Ни персонажи, ни диалоги, ни идея не впечатлили.

Свежий роман Михаила Елизарова, писавшийся 5 лет, выпущен в 2020-м году в издательстве «АСТ».

Начать обзор сразу же хотелось бы с цитаты из романа:

«В одной из постельных бесед Алина между делом помянула некую психологическую теорию, утверждающую, что любимая сказка из детства закладывает жизненный сценарий. Готов согласиться, но с небольшой поправкой: не сказка, а игра; и не любимая, а та, в которую принудили играть. Кому-то навсегда достались прятки, кому-то салочки, казаки-разбойники, дочки-матери. А мне пяти лет от роду выпало копать на игрушечном погосте маленькой харизматичной похоронщицы Лиды-Лизы. С той детсадовской поры заложенный в подкорку кладбищенский сценарий не отпускал меня, украдкой вёл по жизни прямо к месту моего предназначения.».

Собственно, этот отрывок максимально передаёт суть романа. Всё будет выстраиваться и крутиться вокруг кладбища: сюжетные повороты, перипетии, судьбы и события — будут связаны напрямую со всем вот этим.

Если кратко, то это история про пацанёнка, которого с детства преследовали кладбища. Он отслужил в стройбате, слонялся по мужским коллективам, после армии старший брат забрал его к себе в другой город и устроил в свою фирму по производству памятников. Потихонечку главный герой начинает вариться во всей этой сфере похоронного бизнеса, понимает процессы, изучает, мечется между, так сказать, «бизнес-кланами», участвуя то за одну сторону, то за другую. Похоронный бизнес, конечно же, не без доли криминала, и это понятно.

Параллельно же ГГ знакомится с девушкой, пассией своего брата (предугадать дальнейший поворот сюжета, кстати, не составит труда), и в жизнь Крота (именно так зовут нашего героя) приходит НЕКРОФИЛОСОФИЯ, идущая от Алины (именно так зовут девушку брата Крота). По сути своей, ничего более в романе и нет, но именно некрофилософия и является костяком, краеугольным камнем. Это если опускать прекрасный язык и очень фактурные описания.

Но хочется заметить, что с романом у меня произошел самообман, ибо во время чтения аннотации я ожидал тихий рутинно-бытовой роман о тяжких буднях копателя могил, а на деле получил плод от сериалов «Бригада» и «Бумер» с лютой пелевенщиной в конце. А помимо Пелевина вспоминается еще и «Степной волк» Германа Гессе (эпизод с абсурдным маскарадом).

Да, окей, это Елизаров, да, я читал некоторые его рассказы, и, конечно, я ожидал вкраплений философских штрихов, поразмыслить, поковырять те или иные эзотерические смыслы, но последние 200 страниц абсурдной концовки, состоящей из сцены оргий в сауне с большинством упомянутых персонажей, сопровождаются зубодробительными диалогами с зубодробительной ТАНОС-ТЕРМИНОЛОГИЕЙ, гротескными выражениями и макабрической википедией. И это то ли обманутые ожидания, то ли вау-эффект, то ли что-то своё, по-нормальному БОЛЬНОЕ и НАСУЩНОЕ... Не знаю. Будто автор ушел в себя — и не для нас, а, простите за тавтологию, для себя.

Почему так? Ведь 70 изначальных процентов романа — бытовой риал-лайф, не предвещающий выскопарных речей. Просто как будто смотришь наш российский сериал про одну из глубинок, снятый на плёнку, ты видишь VHS-помехи, а история мрачна, потому что ее снял либо Балабанов, либо Быков.

Скажу честно: я не проникся рассуждениями автора. Ну было тупо неинтересно. Благо, это тот НЕМНОГИЙ минус, который есть в романе.

Но минус, вытекающий из этого, донельзя прост: тьма философских и однотипных диалогов между Кротом (напоминаю: главный герой) и Алиной (ну вы поняли: девушка брата). И они слишком обильны и настолько же литературны, чтобы это обсуждали живые люди, которые, в общем-то, общаются совершенно без купюр и в иных ситуациях, более житейских, в выражениях не стесняются. И это диссонирует.

К тому же диалоги однотипны и постоянно повторяются, хоть и перемежаются с обыденностью Крота. Впрочем, это не спасает и не замыливает восприятие (особенно если ты быстро читаешь и буфер твоей оперативной памяти больше 1 мегабайта). Я бы понял, если бы Крот, не облажающий прямо-таки ВЫСОЧЕННЫМ интеллектом, требовал разжевываний и повторов. Но не так же часто и одинаково, чесслово!

Небольшое отступление: у меня в арсенале имеются несколько прочитанных рассказов Михаила Елизарова, и для себя я охарактеризовал его как русского Рэя Брэдбери. Он пишет так же чувственно, проникновенно, богато и доходчиво описывает природу и доносит о страхах и переживательных моментах. И роман рассказывает историю про маленького мальчика, который то и дело сталкивался с кладбищами на протяжении детства-отрочества-юности. И кладбище — это такая сквозная нить, на которую нанизана жизнь Крота.

И с таким авторским потенциалом я ждал чего-то душевного, рефлексирующего, рассказывающего, во что вылились эти взаимодействия и встречи с кладбищем — может, фобии, комплексы или страхи, но этого не было, и всё резко переросло в суровую мужицкую историю, полную матерщины и вульгарностей.

ВАЖНО: друзья, внизу оставлю ссылку на видео, в котором я подробно и в обилии демонстрирую самые показательные и говорящие примеры. Экономя ваше время: с 10:25. Не хочу перегружать отзыв скриншотами и грубостями.

Скажу лишь, что женщинам, пожалуй, будет тяжеловато читать такое, впитывая экосистему чисто мужицкой атмосферы.

Но что плохо одним, хорошо другим. И в этом плане что есть: есть в чем-то знакомые и фактурнейшие персонажи, поданные за счет мастерского слога Елизарова.

Но главный герой вышел пустышкой и просто костяком истории, вокруго которого нужно было выстроить историю и транслировать авторские философию и размышления. В голове Крота ничего такого и нет. Всё впитано в краткосрочный период, лишь бы впечатлить Алину. Но та, в ответ, пичкала его со своей стороны, и он, как ТРАНСЛЯТОР, просто пересказывал это. Своего рода рерайт.

То бишь, понятно, что герой — обычный чувак без интеллектуального багажа и культурной подушки. Но он, к своему достоинству, не стесняется сознаваться в этом, хоть и считает своей заслугой то, что он внезапно в беседе способен интерпретировать те или иные полученные знания УМЕСТНО и не теряться, так скажем.

С другой стороны, если рассматривать «Землю» не как что-то цельное в плане сюжета, а как срез глубинки и бизнеса, поведения 2000-х годов со всеми своими лексиконами и повадками, то становится энциклопедически, ностальгично и даже справочно, ретроспективно.

Похоже, что Елизаров много времени провел в таких коллективах, оттого так объемно и правдоподобно описал тамошний внутренний мир. С обилием мата, крылатых выражений и просто-напросто угарных фразочек. Однако тут есть и косяк: наверное, в связи с творческой деятельностью автора (песни, стихи) практически каждый персонаж знает те или иные фольклорные ЗАРИФМОВАННЫЕ фразочки и присказки, пословицы-поговорки, выражения, частушки, СМЕХРЕНОЧКИ. И это здорово, но иногда перебор. Потмоу что хоть начальник, хоть стройбатовец, хоть гендир — каждый имеет запас рифмулек на любой случай жизни. Это мило и красиво, но ненатурально, и во многих характерных моментах они одинаковы, что довольно странно для Елизарова с его умением преподносить совершенно ОТЛИЧНЫХ (от слова «отличие») героев.

В романе полно вкуснющих фраз, которые запоминаются и въедаются в подкорку — от политических высказываний до каких-то юморных и ВИРУСНЫХ (в видео — 16:50).

А вот провинциальная обстановка со своей атмосферой напомнила «Текст» Дмитрия Глуховского, но последний справился получше, поскольку восприятие серой унылой действительности на душе главного героя отображалось сильнее и влияло на его настроение всё-таки именно у автора «Метро 2033» и прочих. Мог Елизаров «срифмовать» треснутый асфальт и обшарпанные фасады с главным героем, но не сделал. Хоть и позволял язык.

В конце, как и писал в начале, нас, наподобие масштабного сражения, присущего фэнтезийным и фантастическим произведения, ожидает длиннющий и мощный по своей задумке диалог (наверное, из-за него-то врядл ли этот роман будет подвержен экранизации, если только не переиграют как-то более удобоваримо и динамично).

Но если сделать разговорный фильм в духе «Человека с Земли» — было бы круто, хотя бригадосоставляющие вкрапления, конечно, ломают задумку и вносят СМУТУ.

Язык у Елизарова живой, ёмкий и актуальный, но очень много мата. Даже для тех слоёв, которые были нам продемонстрированы.

Для меня этот роман на 7 баллов.

Если бы автор не заигрывал чересчкр с кладбищенской тематикой, если бы показал героев-переживанцем в духе Брэдбери или Кинга, было бы гораздо круче. Но Елизарова затянуло именно кладбище и всё с ним связанное.

Но, мне кажется, ЧЕСТНЫЙ роман, без всякой мистики, был бы лучше. А то вышло как у Симмонса в «Терроре» и «Лето ночи».

Обидненько.

Ссылка на видео: https://youtu.be/MsJN4JWpPfY.

Самое классное, что может случиться с книгами, это когда тебе внезапно хочется прочесть какую-то конкретную, и ты, блин, берешь и читаешь. Еще круче, когда это уже знакомая книга, читанная ранее, и ты уверен, что всё будет офигенно. Пожалуй, именно так и познается культовость и мощь произведений — когда тебя тянет вернуться к тому или иному творению. Сегодняшний случай такой.

Роман этот я читал около 10 или 11 лет назад, и тогда он очень меня впечатлил необычным стилем написания и дикой нелинейностью.

Собственно, он даже начинается максимально нестандартно (особенно по меркам времен, когда это было написано):

«Послушайте:

Билли Пилигрим отключился от времени.

Билли лег спать пожилым вдовцом, а проснулся в день свадьбы. Он вошел в дверь в 1955 году, а вышел из другой двери в 1941-м. Потом вернулся через ту же дверь и очутился в 1964 году. Он говорит, что много раз видел и свое рождение, и свою смерть и то и дело попадал в разные другие события своей жизни между рождением и смертью.

Так говорил Билли.».

Это история о человеке, который знает, где, когда и во сколько он умрет. И ему вполне себе норм. Об этом способе видения времени главному герою — Билли Пилигриму — рассказывают похитившие его пришельцы с планеты Тральфамадор. Для них время не поток, как видят его люди, а череда самостоятельно существующих событий, и в то время как мы видим сиюсекундный миг, тральфамадорцы способны охватывать всю жизнь целиком и проживать самые кайфовые и радостные моменты.

"«Самое важное, что я узнал на Тральфамадоре, — это то, что, когда человек умирает, нам это только кажется. Он все еще жив в прошлом, так что очень глупо плакать на его похоронах. Все моменты прошлого, настоящего и будущего всегда существовали и всегда будут существовать. Тральфамадорцы умеют видеть разные моменты совершенно так же, как мы можем видеть всю цепь Скалистых гор. Они видят, насколько все эти моменты постоянны, и могут рассматривать тот момент, который их сейчас интересует. Только у нас, на Земле, существует иллюзия, что моменты идут один за другим, как бусы на нитке, и что если мгновение прошло, оно прошло бесповоротно.

Когда тральфамадорец видит мертвое тело, он думает, что этот человек в данный момент просто в плохом виде, но он же вполне благополучен во многие другие моменты. Теперь, когда я слышу, что кто-то умер, я только пожимаю плечами и говорю, как сами тральфамадорцы говорят о покойниках: „Такие дела“».».

То есть, книга уже учит нас жить хорошими эмоциями и наслаждаться приятностями. А еще эта книга антивоенная, хоть в названии и присутствуют «бойня» и «крестовый поход», а в самом начале автор сообщает, что книга будет про то, как разбомбили Дрездена. Вот что передает нам автор через роман:

«Я по вечерам проходил по тюрьме со свечкой, сделанной из жира человеческих существ, убитых отцами и братьями тех сожженных заживо школьниц. Наверно, вся Вселенная с ужасом смотрит на землян! И если другим планетам Земля пока еще не угрожает, то скоро эта угроза может появиться. Так что откройте мне вашу тайну, и я отнесу ее на Землю и спасу нас всех. Как планета может жить в мире?»

Так главный герой видит нашу планету и преподносит ее инопланетянам как очаг вечной воинственности и жестокости.

А еще был эпизод, как Билли Пилигрим смотрел фильм про войну, но задом наперед.

Казалось бы, просто описание эпизода про фильм задом-наперед, но ведь углядеть смысл и зов к миру и демилитаризации — вот он, перед нами!

Наверное, есть что-то символичное в том, что автор позиционирует книгу как роман о важном военном событии, которое коренным образом влияет на и без того чудного героя, но самой войны и ее ужасов прямо не касается. После нападения на Пёрл-Харбор Воннегут сам записался добровольцем в войска и был направлен в Дрезден, где и пережил описываемые в книге события, и тогда понял всю бессмысленность и дебильность войны. И ее жуть. Пожалуй, оттого мы и не увидели дотошных описаний тех кошмаров.

Немалый шарм произведению придает главный герой и его манера общения — Воннегут сообщает, что роман написан в «телеграфически-шизофреническом стиле», и именно благодаря нему язык произведения очень уместно инфантильный, исполненный наивности и будто бы легкого слабоумия в восприятии мира в самом хорошем смысле этого слова (насколько возможно). Текст очень такой, ну, милый, детский. Вот один пример:

«Пальто, которое получил Билли, и без того совсем короткое, так съежилось и обледенело, что походило на огромную черную треуголку. Оно все было в клейких пятнах цвета ржавчины или скисшего клубничного варенья. К пальто примерзло что-то вроде дохлого мохнатого зверька. На самом деле это был меховой воротничок.»

И есть там совершенно очаровательный разговор между матерью Билли и его товарища по больнице (ровно в середине романа). Его даже цитировать бессмысленно — надо читать и улыбаться.

В общем, если вы любите нетипичную структуру повествования и манеры написания, если любите людей с чудинкой и отрицаете насилие — читайте роман, вам, думаю, понравится. Билли Пилигрим напоминает Аури из цикла произведений Патрика Ротфусса. И, может, немного Чарли из «Цветов для Элджернона» Киза.

А я поставил роману 8 баллов. А стояло 10. Такие дела.

Стало быть, это первое произведение, с которым я начинаю знакомство с автором.

Конечно же, я выбрал самый хайповый рассказ из сборника «Медленные пули» — «Голубой период Зимы», по мотивам которого сделали одну из серий антологии «Любовь, смерть и роботы».

И знаете — круто. Очень круто и трагично. Кстати говоря, ЗИМА БЛЮ — одна из немногих понравившихся серий антологии. Спрашивал у многих, и им она тоже вкатила довольно-таки ОЩУТИМО.

Так вот, рассказ видится мне таким же трагичным, но при этом по-своему счастливым, однако философии и смыслов в нем заложено больше, чем в экранизации. Здесь больше глубины, рефлексии и внутреннего мира героя. Затронуты темы впечатлений и воспоминаний, затронута тема шероховатостей и неточностей, которые делают восприятие лучше и краше, и прелесть, собственно, вся — именно в несовершенстве.

Как сама история о Зиме, так и диалоги героев, коих в рассказе всего два, на высоте.

Доводилось ли вам читать книги, которые впечатляли настолько, что трансофрмировали ваше сознание?

Честно, я давно не читал такого. Последний раз — в далеком 2009-м году, когда ознакомился с романом «1984» Джорджа Оруэлла.

«Как закалялась сталь» писался с 1930 по 1934 годы, и это роман не о гражданской войне, войне на Украине, не об оккупации и не о комсомоле, хотя, по сути, только об этом там и говорится. Нет, этот роман о Человеке. О наборе качеств и характеристик, которыми должен обладать каждый, чтобы мир был правильным и прогрессирующим.

Мой друг, который подарил мне книгу, назвал ее русским «Мартином Иденом», которым я тоже восхищался и поставил 10 баллов роману. Однако другу было непонятно мое восхищение героем Лондона, и, прочитав «Как закалялась сталь», я понял, почему. Да, у героев есть общее — тяга к самообразованию, к личностному росту, некий социальный карьеризм, но концовки их судеб и вправду разительно отличаются, причем, не в лучшую сторону для Идена, но это другой разговор.

На фоне исторических событий автор знакомит нас с Павкой Корчагиным — молодым пареньком, пробивным, полным энергии и общественного запала. Сквозь бунтарства, драки, споры с социальными классами и неприятие иных приоритетов Павка профильтровывается в Павла — советского гражданина, бравого солдата и сильную личность, лидера, который примыкает к движению социализма и успешно вербует в партию новых людей. Со временем он зарабатывает авторитет благодаря самоотверженности, труду, призыву к действиям. Он не боится быть примером и идти во главе, заряжая тех, кто пошел следом за ним.

Корчагин — это такое зарядное устройство. У него была настолько же короткая, насколько насыщенная жизнь. Читая о его приключениях и злоключениях, остается только восхищаться силой его характера. Иногда этот характер, на мой взгляд, заводил его немного не туда, если припомнить одну из любовных линий Павки.

Мне очень запомнилось, как он с высокой температурой и дырявым сапогом все равно не отлынивал и выходил на работу в мороз и слякоть, командуя бригадой, чтобы не сбавлять темп в прокладывании рельсов, которые были нужны для перевозки дров до ближайшего городка, замерзающего от холода.

Запомнилось, что даже теряя способность трудиться как ломовая лошадь, потом ходить, а потом и вовсе видеть, он не сидел без дела и работал как мог, адаптируясь под новые условия. Его не интересовали деньги, и всё, что было дня Павла приоритетом — это люди, наставление их и внесение своего вклада в сколачивание правильного общества.

Некоторые критики ругали роман за невозможность образов, но без такого героя роман не получился бы. Остроты добавляет то, что роман во многом автобиографичен, и, читая биографию Островского, понимаешь, что с Корчагиным у него полным полно общего.

Автор умер в 32 года. Его болезнь была кошмарной и постепенно лишила его всех физических возможностей. Островский писал этот роман практически ослепшим, при помощи транспоранта, чтобы строка не заезжала на строку, но когда отказала и рука, стал надиктовывать своим ассистенткам. Что это, если не мотивация?

Островский писал: «Книга издана, значит признана! Значит — есть для чего жить!» Он был фанатиком, но фанатиком правильным, каким не стыдно быть. Книга сильная, а если учесть, что начинал ее писать прикованный к кровати 26 летний паренек, у которого событий в жизни хватило бы на пять таких книг, то проникаешься уважением как к самому роману, так и к автору.

Отдельного акцента заслуживает внимание персонажей романа к труду, способность видеть старания и усердие народа, сплотившегося во благо своих соотечественников. Вместе с этим то, каким языком это написано и как передано, превращает простой народ, ну, едва ли не в святых.

Роман учит расставлять приритеты. Не ныть, не искать послаблений, а бросаться в работу с головой и доводить дело до конца, гореть идеей и никогда не сдаваться, даже если всё уже кончено.

Конечно, здесь полно агитаций и восхвалений социализма. Например, фраза: «Молодец, Павлуша, что не умер. Ну, какая тогда была бы с тебя польза пролетариату?». Но это обусловлено временем. И вообще, речь не про это. Просто такая выбрана обертка. Для себя я вычленял совсем другое — более людское и психологичное.

Сила характера Павла Корчагина блещет в каждой сцене. В некоторых местах, скромно признаюсь, видел себя, как, например, в эпизоде с сигаретами, где вообще узнавал едва ли не целые свои фразы, которые говорил несколько лет назад. Например, в сцене с сигаретами и отказом от курения.

В СССР я успел прожить первый год своей жизни. Возможно, я падок на красивые отзывы, возможно, ту эпоху сильно романтизировали, возможно, я родился не в то время, возможно, книги в духе этой как раз и призваны выстраивать в голове особые идеалы, но мне, например, иной раз при прочтении бывало горестно и как-то тоскливо, особенно в это время.

«Как закалялась сталь» — роман о людях и про людей. Это роман-характер, роман-коллектив и роман-личность. На примере Корчагина пересматриваешь взгляд на вещи и в тех или иных ситуациях за какие-то поступки или мысли становится стыдно, особенно если сравнивать с героями Островского.

Хочется восхищаться и друзьями Павла, его однопартийцами, его учениками, его любовью. А можно просто быть таким же, и это будет лучшая дань уважения автору.

Даже оценку ставить как-то неправильно, но это, несомненно, высший балл.

Роман не блещет многогранностью, пятью смыслами, огромным миром и хитросплетениями судеб множества героев, начиная с их детства с рассказом о последствиях. Здесь нет сложных формул, зубодробительного научного языка, занудных простынок о структурах города, иерархических лестницах и бла-бла-бла.

Здесь есть несколько героев: от юной девочки до старого писателя; здесь есть городишко (уютный такой, в стиле Кинга), национальная обсерватория, нехитрая психология и довольно бойкий сюжет.

Вообще, книгу для чтения я выбрал достаточно метко: небольшой городок, основанный вокруг научной обсерватории, закрывают на карантин. Никому не говорят, сколько он продлится, никому не объясняют, по какой причине. Связь с внешним миром оборвана.

Благодаря тому, что в романе несколько корреспондентов, мы можем взглянуть на проблемы шире и глубже: здесь есть группа журналистов, что прибыла в городок «Слепое озеро», чтобы сделать сюжет и набрать данных для новой статьи, есть группа ученых из лаборатории (от секретарши до главного руководителя), есть и дочка одного из главных героев, вокруг которой-то и заплетены основные события. Взгляд на проблему самый разный, со своим мироощущением, с тем или иным отношением и заботами, которые предстают в данных условиях — кто-то переживает, что так и не смог дать денег любовнице на аборт, а кто-то грустит, что из сети не скачать новых мультфильмов.

Мне очень понравился бытовой аспект романа: автор не забыл о таких вещах, как завоз еды раз в неделю с минимум контактов, размещение пребывающих в городе сторонних лиц, которым сперва предоставляют спортзал, а впоследствии расселяют к жителям, у которых есть свободная жилплощадь. Так, например, образуются несколько «служебных» романов, с вытекающими последствиями в виде простых житейских вопросов: а это эпизодические отношения или нечто большее и перспективное?

И тут странно: вроде бы роман относится к жанру научной фантастики, но ее тут настолько мало, она настолько условно, что я рассматриваю «Озеро», скорее, как мелодраму или триллер с необычным элементом в виде этой самой лаборатории. Потому-то и останавливаюсь подробно не на научной стороне романа, а именно на героях.

Не могу сказать, что психология здесь глубокая. Скорее, насущная, бытовая, честная. И этим подкупает.

А за счет большого количества персонажей, которых около десяти, автор умело разворачивает события, поэтапно нагнетая именно от того лица, которое сможет передать обстановку максимально ёмко. Это круто. Происходит такой эффект попрыгунчика.

Любопытно видение автора того, как карантин и изоляция изменят всякие общественные службы.

Сидя дома на изоляции почти два месяца, атмосферой проникаешься как никогда, чувствуешь себя немножко причастным к тем или иным героям.

Теперь к огромному минусу романа: научная составляющая. Если кратко и без спойлеров, то всё завязано на наблюдении за конкретно взятым инопланетянином на далекой планете. Изучение его повадок, выявление закономерностей и всё такое. Невнятная мораль о невозможности полного взаимопонимания, пространные диалоги о множестве разумных видов, о том, что все любознательны, но по-своему глупы.

Всё это смешивается с резкой метаморфозой в поведении главного антагониста и накладывает не самое лучшее впечатление от развязки. Минус у этого романа такой же, как у «Террора» Дэна Симмонса — ненужная фантастическая концовка, которая смотрелась бы лучше, имей она более рациональный и физический вид. Но я успел кайфануть и вычленил для себя самое вкусное из романа.

По итогу: замаскированная под научную фантастику социальная драма с кривоватой концовкой и нелепым представлением о разумных расах и их общих недостатках, которая очень вяло накладывается на представленные типажи героев и их мотивы.

Я очень долго присматривался к «Колесу Времени», читал здесь, на ФантЛабе, отзывы, даже в 2015-м начал читать в электронке первый том, но быстро свернул лавочку, потому что захотелось читать КНИГУ. Были мысли, что однажды «Колесо Времени» переиздадут, как была уверенность в том, что я обязательно куплю все тома и прочитаю.

Я делал заметки по потоковым впечатлениям при чтении, и вот одна из них: на второй сотне страниц я отметил, что мне очень и очень нравится, несмотря на неторопливую динамику. НО: современный мир вынуждает авторов писать сжато и быстро, иначе интерес публики быстро гасится. Твитты, тик-точные видео по 10 секунд, новости одной строкой в виде картинки. И после всех этих сжатостей хочется прочесть что-то КОНДОВОЕ, такое, знаете, натуральное, изначальное, классическое, каноничное, чтобы как «Властелин колец», но круче.

Да, многие ругают 1-й том за кальку «Властелина колец» как по событиям, так и по персонажам, но Джордан в одном из интервью сам и говорил, что сделал так целенаправленно. Для более комфортного, так сказать, вхождения. Но, несмотря на толкиновский коллективный зачин, имеющий в последствиях распад, наряду с братством кольца, «Око мира» отличается большей жестокостью, всё-таки. Это осовремененный метод Толкина.

При этом, «Око» мне показалось гораздо лучше Толкиновского произведения. Но те чувства 11-летнего пацаненка, которому отец в 2001-м году купил по пути с работы в киоске метро трехтомник «Властелина колец» в серии «Шедевры фэнтези» пробудились с чтением «Ока» вновь, и это, черт побери, весьма приятно. Лампово, мило и в ретро-стиле. Словно я опять лежу на диване, по телевизору мультики уже прошли, ни о каком компьютере и речи быть не может, лимит времени на просмотр видео-кассет исчерпан, и остается только читать, потому что друзья разъехались по дачам.

И для полного обеспечения погружения и визуализации собственного мира Роберт Джордан прибегает к дотошности. Это обилие подробностей и деталей, которые, как минимум в начале, не раздражают. Наоборот — знаете, возникает такой эффект, будто на обычное произведение наложили HDR-текстуры или выпустили РЕМАСТЕР-версию. Тут вам и платьица, и прически, и цвет глаз, и фактура стен, и особенности оружия, и рельеф окружения. В общем, всего и много. Любители неторопливостей определенно кайфанут, но я в свое время трижды бросал «Властелин колец» как раз из-за этого, да и тут, признаюсь, были моменты, когда действие за счет подробностей стопорилось, и это было не к месту. Дисбаланс в подробностях, которые можно опустить.

Сейчас же как — искушенный читатель считает, что если автор подробно на чем-то останавливается и прописывает, то это обязательно должно выстрелить. Уверен, многие из расписанных элементов выстрелят в будущих томах, но явно не покрой платья и не особенность прически. Да и надо помнить, что роман издан в начале 90-х, когда писатели еще не умели делать динамично, но чтобы фактурно и не плоско, без разжевываний.

При этом, в такой дотошности есть и плюсы — после описаний всё представляется максимально подробно, в соответствии с тем, что хочет автор и как желает преподнести. Уверен, ему виднее. По итогу: целостная красочная картинка, а не условные пятно.

И это классика-преклассика: тут вам сотни гостиниц, таверн, трактиров, повозок, что подвозят путников, вяленое мясо, сыры и хлеб на завтрак-обед-ужин, обилие природы, злой дядька, орда приспешников Темного Властелина, преследования, сражения, ночевки где попало. И здесь хочется остановиться и похвалить автора за честность.

Это особенно применимо к скитаниям Ранда и Мэта во второй половине романа — странствия натуральные и честные. Ничего сказочного и легкого: денег нет, есть надо. Имеются флейта и шарики для жонглирования. Есть умения владеть этим. Что делать? Правильно: давать представления в тавернах в обмен на комнату и ужин. Промок? Заболей. Ярко вспыхнула молния? Походи полуослепшим. До деревни далеко? Ночуй в поле, зарывшись в стог сена.

Джордан вносит реализм за счет того, что не подыгрывает персонажам: у них гудят ноги, сено покалывает им кожу, плащи не успевают высохнуть, влажные воротники рубах натирают шею.

Еще из того, что заметил: Джордан не боится приёма «Бога из машины». Как и в случае с «ка» в «Темной башне» Стивена Кинга у него есть замечательная отмазка в виде фразы «Колесо плетет узор так, как пожелает». Мне кажется, что даже в тех моментах, где он упоминает Создателя, автор может скромно иметь в виду себя.

Еще по визуалу: помимо просто каких-то природ и городов нас подкармливают гигантизмами в виде огромных статуй, фундаментов и прочих пережитков далеких, более прогрессивных эпох. По сути, в самом начале нас ставят перед фактом, что мир «Колеса» — это постапокалипсис, и раньше в небе летали самолеты, были выходы в космос и прочие радости. Чувствуется, что это аутентичная штука со своей многотысячной историей, пусть и не такой распростертой по временному периоду, как у Стивена Эриксона в «МКП», но зато более живая и настоящая, что ли.

Я читал «Око мира» разными темпами: иногда ловил ритм Джордана, иногда откровенно буксовал. Читал, с перерывами на что-то более легкое и короткое, полтора месяца. И если в плане описаний деталей я еще могу подрубить лояльность и прикрыть глаза, то, что касается ритма, мне не хватило ускорения ближе к концу. А то, видите ли, события нагнетаются, всё стягивается, но этого не чувствуешь. Автор забывает играть с ритмом и эмоциями читателя. Это очень подпортило эффект от последних страниц.

Если сжато, то это стандартное классическое героическое фэнтези с налетом эпика — каждый город несет свою историю, народу и культуры в обилии, в наличии магия, крутые воины и мистические области. Всё по канонам. Есть условный конец истории, который просит продолжения.

За счет излишних описаний, малой динамики и не выверенного ритма я ставлю роману 8 баллов в надежде, что автор разгонится, привнесет побольше экшена (хотя, как говорят, дальше читать будет только тяжелее).

В этой книге ужасно практически всё. Тупоголовые герои, сплошная атмосфера абсурдного дебилизма, ужаснейшие диалоги, которые уничтожают всю психологию и худо-бедно построенного персонажа, отчего последние просто-напросто унифицируются. Все говорят как один, различий нет, невпопад брошенные фразы, СМЕХРЕНОЧКИ, отсутствие элементарной бытовой логики, неприятнейший фантдоп про отращивание шерсти и наедание жира, чтобы пережить зиму, повсюду сладости, слово ЖИРОК, какие-то физиологические баги с глазами (искусственное и нет), которые ПЕРЕКАТЫВАЮТСЯ туда-обратно вследствие подмены личности (их две у одной персонажихи). Закос под фильм «Начало» Нолана, никому переживать не хочется, нелепейшие неологизмы по типу «аэраубица», «морозокуция», «морфелей», «зимсонники». Культ еды, сладкого, какой-то недопродакт плейсмент в стиле Кинга, но хуже.

Ненавижу такие придурковатые книги, где акцент идет именно на придурочность и недоюморок, сугубо такой плохо-британский, забивая и уничтожая всё остальное.

Хех. «Ведьмак». Первый сборник рассказов. Первый рассказ.

В 16 лет, а это почти 14 лет назад, а это 2006-й год, у меня только-только появился компуктер. И не было никаких «Ведьмаков» от CD Project RED, ни Морровиндов, ни Скайримов. А была фантазия. Еще куцая фантазия с малюсенькой базой данных/знаний. С соответствующей визуализацией. К чему я? К благодарности за игры, которые я успел опробовать за эти неполные 14 лет.

Ведь сегодня я перечитал первый рассказ и, благодаря играм и многим качественным фильмам, всё представляю четко, но с четкостью и не было проблем, но еще и, хм, пожалуй, КАЧЕСТВЕННО и ДОСТОВЕРНО. Залы, замки, склепы, трактиры.

Первый рассказ крут своей спорой и молчаливой брутальностью, бойким экшеном и очерчивающимся, назревающим сеттингом приятного околославянского колорита. Геральт у Сапковского более вежлив пока, общается на «вы», сдержан в беседах. Чем-то напоминает, кстати, Роланда из «Темной Башни» Кинга. И как же тут не вспомнить о «Страже» Пехова, который был прочитан позже и в более-менее зрелом возрасте. «Страже», который, конечно, проигрывает за счет своей схематичности. В «Ведьмаке» же чувствуются мощь и порыв. Достоверность. И погружение. Отлично.

Залез на ФантЛаб, а тут стоит 8. Смело исправляю на 10.

Друзья, в данном обзоре я старался быть максимально внимательным и дотошным, посему не мог не коснуться каких-то важных моментов цикла. Уверен, почти все уже читали «Темную Башню», и обзор, скорее, для сравнения мнений, но, пожалуйста, имейте в виду, что в моей простыне ЕСТЬ СПОЙЛЕРЫ!

Что мы знаем о «Темной Башне»? Это очень известный фэнтези-цикл короля ужасов. При этом, как к таковому фэнтези отнести этот роман-эпопею сложно. Мне кажется, если сопоставить часы в Срединном Мире и часы во множестве альтернативных вселенных Нью-Йорка и окрестностей, то эфирное время всяко будет в пользу «нашей» реальности. Здесь и фантастика, и фэнтези, и что-то новое, особое, не то чтобы альтернативная история, но какой-то самооммаж, перекрещивание сюжета с десятками своих произведений и персонажей. Что здорово, ведь даже невовлеченному в творчество Кинга будет всё ясно и понятно, без дискомфорта. Это, к слову, камушек в огород Брендона Сандерсона, который в каждом романе нахлобучивает собственные фишки своей вселенной, понятные, такое чувство, что ему одному и совсем уж ярым фанам. В этом плане у Кинга порог вхождения и знакомства с отсылками гораздо мягче, комфортнее и не вызывает чувства, хм, такой, знаете, ущемленности, ущербности, неосведомленности.

И здесь хочется начать с разбора минусов серии. Сразу.

МИНУС № 1: отсылки к своим произведениям.

Я не знаю, почему этот минус фигурирует довольно часто. В цикле всё доходчиво поясняется в сносках, а если что-то непонятно, то, поверьте, на качестве «Темной Башни» и сюжете это не скажется ни коим образом. А учитывая размах Кинга и то, как он гремел/гремит, как обсуждаем в интернетах, вы так или иначе поймете отсылки про супергрипп из романа «Противостояние»; про отца Каллагэна и его войны с вампирами из «Жребия Салема», скорее всего, тоже заметите, а если нет, то и не беда. Я не читал львиную долю того, что можно встретить в качестве пасхалок, и ничего, выжил, доволен и рад.

МИНУС № 2: ВОДА.

Эта претензия мелькает в каждом первом отзыве о цикле. Вода. Вода-вода-вода-вода. Но посмотрите под другим углом: что для одного вода, для другого — подробности, работа на атмосферу, приятные детальки, кинематографичность (а автор в этом, безусловно, мастак). По Кингу очень клёво изучать быт и нравы Америки, исторические срезы разных периодов, какие-то урбанистические детальки или что-то такое, характерное только для американцев. Здесь нет провисаний. Каждая сцена подчеркивает какое-то событие, усиливает персонажа, оправдывает где-то нелогичное поведение, влияет на достоверность психологии, приоткрывает мир или какую-то изюминку, аспект или интересную деталь. Просто уберите предвзятость. Я не увидел ни копейки лишнего во всей истории. Даже в 4-й книге — «Колдун и кристалл», — которая служит флеш-бэком, историей о юности стрелка Роланда, о его друзьях и первой и единственной любви.

МИНУС № 3: появление в цикле самого Стивена Кинга.

Тоже странно, ведь это очень крутой и смелый ход, который, конечно, несколько натянут, но выглядит органично. Кинг здорово обыграл свою биографию, в частности — аварию (чтобы понять некоторые фишки, надо иметь представление о библиографии, о том, в каком году какая книга была выпущена, а если вы не в курсе, то в конце 6-го тома — «Песнь Сюзанны» — любезно представлен дневник автора). И вообще, «Темная Башня» — это роман-переплетение, и более насыщенного на дежавю, на совпадения, на тесную взаимосвязь произведение попросту не найти! Появление Кинга — максимально закономерное явление. Вы вспомните, какую роль для автора играет этот цикл. Это важнейшая работа, очень значимая. И появление Кинга там нужно как никогда. Учитывая, что он «пришел» только в последних книгах, которые были написаны очень оперативно после того, как автора сбил автомобиль. И автор чудом выжил. И, осознав тонкую грань жизни и смерти, одним рывком дописал три оставшихся романа. Они вышли за два года.

Для справки: 1-я часть была опубликована в 1982-м году, вторая — в 1987-м, третья — в 1991-м, 4-я — в 1997-м. Оставшиеся три — в 2003 и 2004.

И спасибо Кингу за то, что в каждой книге он вставляет в предисловия и послесловия биографические моменты и интересности, связанные с написанием. И если вы не читали некоторых интервью, где автор рассказывает, ЧТО для него «Темная Башня», то предисловий, послесловий и дневника хватит для понимания вопроса. После 5-й книги замечаешь, насколько важен цикл для Кинга: в романах стало больше духа, что ли, больше нюансов, больше чего-то высокого, экзистенциального. Чувствуется, что, несмотря на сумбур, появилось больше дыхания души, скажем так.

МИНУС № 4: заимствования.

Много ОТЗОВИКОВ сетуют, что у Кинга есть в цикле те же снитчи из вселенной «Гарри Поттера», но ни слова не говорят про медведя Шардика из романа Ричарда Адамса, про «Страну Оз», про детские сказки, да про массу чего прочего! Но за снитчи — оружие волков, нападающих на деревню — Кинга прям ругают особо яро. В то время как автор прямым текстом указывает, что это отсылка к «Гарри Поттеру», на шильдике завода-изготовителя указано имя Джоан Кэтлин Роулинг, и автор сам едва ли не кричит, насколько абсурден его цикл в сплетениях реальностей нашей и Срединного Мира, который тоже является альтернативным ответвлением нашего с вами мира. Почему к этому докапываются, я не знаю. Там таких совпадений — вагон и маленькая тележка. Про ту же Калью Кинг говорит, что она является локальной точкой совпадений и заимствований, а отсылка к Гарри Поттеру и Роулинг подается с юмором. Цикл в принципе построен на совпадениях, и в этом одна из главных его фишек.

МИНУС № 5: пропавшая атмосфера.

С этим минусом отчасти соглашусь. Если первый роман, «Стрелок», задаёт нам тон мрачного сурового фэнтези в антураже Дикого Запада, угрюмого и беспросветного, то дальнейшие книги совсем о другом:

Много Нью-Йорка, много нашего мира, мало интересных кусочков мира фэнтезийного. И это была одна из причин, почему в 2012-м году я бросил этот цикл на середине 2-го романа — «Извлечение троих». Да, люди надеялись на одно, и автор как будто наметил совсем иной путь, но уже во второй книге масштаб расширился до беспредельных границ, к одному главному герою прибавилось еще три, размах позволил охватить несколько миров, и произошло закономерное явление: повествование из камерного интересного мирочка перешло на мультивселенную, с акцентом на современность, на что вовсе и не было намеков в 1-й части. А той самой угрюмости «Стрелка» и вправду не хватало. Кстати говоря, эта особая атмосфера — то, за что многие любят именно первый роман, который в некоторый степени способен восприниматься как самостоятельное произведение.

МИНУС № 6: почему герои ничему не удивляются или говорят, мол, мне кажется, что надо сделать так-то и так.

Но и это всё объяснимо благодаря мозголомной временной петле. Герои возвращались в прошлое, понимая, что они — плод воображения Кинга, все их жизни уже написаны автором. И, чтобы довести собственное дело до конца, герои просят Кинга дописать цикл. Соответственно, они уже как бы загодя знали, что и как. Это тонкая штука, которую тяжело понять, но ее надо понять. У героев уже имелся весь отрезок пути и, как следствие, сознания, потому на потаённых уровнях они что-то да знали, поскольку история их прописана. И если я сам сперва бомбил от постоянных упоминаний, что «так велит ка», или потому что кому-то что-то кажется, или потому что во сне увидели то-то и то-то, то в пятом томе — «Волки Кальи», — а уж тем более в шестом, всё встает на свои места. Там Кинг ого-го как обыгрывает прием «бога из машины». Прямо-таки едва ли не нагло. Он сам же вносит подсказки для своих героев в своем же романе, описывая путь этих героев, их решения и судьбы. Это довольно смело. То есть, сперва были герои, которые поняли, что их создал/создаст Кинг. Потом они его спасли. И на первые позиции (в качестве демиурга) вышел Кинг, который, печатая романы, стал творить жизнь героев. Создаёт их, в общем. Так, в 7-м романе — «Темная Башня» — он вносит подсказку по поводу личности Данделло в доме на краю Белых Земель (на правах одного из примеров кинговского вмешательства). И, если честно, от этого башка ну просто разваливается. Не могу по-нормальному охватить, что было раньше — курица или яйцо. Сплошь противоречия и наслоения. Ощущения, что автор из эпопеи и герои взаимодополняют друг друга — и не встретить той лидирующей стороны, которая являлась бы прародителем всего сущего в разрезе рассматриваемой истории. Это потому, что в цикле теснейшим образом переплелись времена и события, нити взаимосвязи и эффекты бабочки. Кажется, что Роланд и Эдди такие же живые и взаправду приходили к Кингу и просили его дописать цикл.

И из этого вытекает мое недоумение того, что многих раздражает: когда герои внезапно что-то осознают или видят, а когда их спрашивают, откуда они узнали то-то и то-то, те отвечают, что просто знают и все. Ведь понятное же дело, что они уже являются носителями будущего и настоящего сюжета, потому что ВОТ ОН КИНГ, который пишет это и втюхивает вам, героям, в голову все данные. Странно только то, что сами герои это понимают, но при этом не могут обосновать частые озарения как именно руку писателя, от которого полностью зависим ка-тет и все события.

К слову, я сам так же психовал, пока в цикле не появился Кинг.

МИНУС № 7: мало информации о мире.

Не особо значимый для меня минус, но все же: да, возможно, хотелось бы больше механики и закономерностей, но в этом, как и в случае с личностью Роланда, о котором я скажу ниже, есть свой плюс. Некая имеющаяся недосказанность как будто подстрекает и служит той неуловимой ноткой блюда, которая делает его вкуснее. Мне не хотелось понимать мир Башни, да и давайте будем честными — при обилии тамошних абсурдов и парадоксов запаковать всё в логику было бы трудновато. На протяжении цикла хватает историй и фактов, чтобы более-менее составить представление о природе Срединного Мира и его судьбе. Конечно, иногда хочется прямых ответов, но таково было усмотрение автора, который, не будем забывать, писал эту историю потоково, без проработки. За счет чего персонажи и вышли честнее и более самостоятельными.

Последний минус — концовка — будет обговорен мной в конце перечня плюсов.

ТЕПЕРЬ ПО САМИМ ПЛЮСАМ.

ПЛЮС № 1: абсолютно магическое, волшебное и невообразимо особенное очарование и шарм от цикла в этой своей переплетенности.

Для меня это один из главных плюсов. Например, в третьей части имеется блестящая параллель прошлого-настоящего и настоящего-настоящего в линиях Эдди Дина и Джейка, где каждое действие находит отклик или влечет за собой последствие. И это здорово, когда каждый шаг прошлого резонирует с будущим или настоящим. Разбросанные полунамеки в виде цветов, названий, роз, фамилий «Тауэр», животных, олицетворяющих Хранителей Лучей Темной Башни. Где тут можно видеть воду, я всё еще не понимаю. Внимательный взгляд едва ли не на каждой странице нашего альтернативного мира увидит отсылки, намеки и пасхалки, что вдвойне подогревает интерес к чтению и изучению.

ПЛЮС № 2: показ вариативности параллельных миров.

Тоже один из главных плюсов. Особенно меня пробрало по прочтении пятого романа, в частности, приключений отца Каллагэна. Я в очередной раз утвердился, что мне безумно нравится то, что кинг вытворяет с реальностью, как вертит ей так и эдак. Причем, это касается как «нашей» реальности, так и реальности, связанной с реальностью «той», где Калья Брин Стерджис и прочие Тандерклепы. Мне очень близко это чувство, та тонкая грань совпаденческого и заёмного абсурда, переплетения всяких штучек и их взаимообмен, межпространственный бартер, что ли. И я понимаю, что Кинг хотел показать — это отзывается внутри какой-то неясной тревогой, бешеным беспокойством. Неуютно. Ну просто представьте: вы приезжаете в любой российский город, или открываете глаза после ночи, а вокруг вместо популярной «Волги» — «Енисей», а вместо «Лады» — «Бара» (по аналогии с «ладья — барка»), например, а на пятитысячной купюре изображен «Москва-Сити», какая-нибудь мечеть в Казани или Крымский Мост, а по первому каналу в девять вечера идет не «Время», а «Веха». В общем, есть в этой подмене мелочей, ставших обыденностью и не вызывающих у других чувства чего-то не того, что-то безумное, нервное и жуткое. Мне такое вообще страшно до одури (не знаю, почему), и тем сильнее я впечатляюсь Америкой Кинга, где слои тасуются ежедневно, а портреты президентов на купюрах скачут туда-сюда по номиналам. И тем понятнее становится личностный период Каллагэна, когда он спокойно принимает, что каждый день название штата, где он остановился, меняется, как меняются названия газет и всё те же лица на купюрах. В общем, для меня в романе эта атмосфера — самое сильное, что почерпнул. Эта нотка альтернативности и подмечания несостыковок кем-то из героев — невероятная тревожная прелесть цикла.

ПЛЮС № 3: зрелищность.

Кинг очень метко подбирает декорации, которые будут интересны читателю: вдруг в фэнтези-мире в баре поют «Эй, Джуд» группы Beatles, вот мы видим рельсы, будку с охранником, истлевшим до состояния мумии, заброшенные станции. В общем, кусочки нашего мира, известные штуковины, которым, на первый взгляд, вообще не место в мире Башни. Но они есть и это подкупает: почему они там, откуда взялись, как это попало туда? За самим миром в этом плане очень интересно следить. Интеграция средневекового мира, крестьян и фермеров, с нефтяными вышками, генераторами и электричеством, может, и не вышло чем-то СВЕЖИМ или НОВЫМ, но — смешение цивилизаций и миров вышло вау-эффектно.

ПЛЮС № 4: Роланд.

Да, он так до конца и не открывается, он так и не понят, но именно это дистанцирование порождает оксюморон в виде привязанности к главному герою, особенно когда ты знаешь некоторые его личные драмы и можешь для себя обосновать его повадки или поведение. Но он по-прежнему закрыт как от своей команды, ка-тета, так и от читателя, несмотря на приоткрытые занавесы.

ПЛЮС № 5: фантазия автора.

Кинг мастер не только по механической стороне писательского ремесла, но он еще и мастер фантазии. Парадоксы раздвоенного сознания, свихнувшийся поезд, слияние двух личностей одного человека в новую, третью. Это всё реально необычно и ново, что ли, а потому и интересно. И эта необычность гармонична и не выпирает, как, скажет, у Чайны Мьевиля, у которого прямо видно, как он хочет исхитриться и сделать не как у всех. У Кинга в этом плане всё гладко, спокойно и как будто так и надо. Правда, стоит отметить привязанность автора к раздвоениям и помутнениям сознания. Это и связка Одетты-Детты, и Блейн Моно, и Роланд с Джейком, но с последними двумя понятно: их угнетает парадокс двух прожитых моментов, в одном из которых Джейк умер, в другом — остался жив, а сознание помнит и то, и это.

ПЛЮС № 6: невозможность определить и конкретизировать жанр.

И этой вот неопределенностью цикл и подкупает. Кинг как будто взял жанр фэнтези и не то чтобы вывернул наизнанку или совершил прыжок вверх — он, скорее, шагнул вбок, подарив читателю жанр «иного фэнтези».

ПЛЮС № 7: отсутствие провисаний.

Многих удивлю этим заявлением, конечно. Но, может, это я предвзят, как предвзяты и хейтеры цикла, но всё же. Повествование динамично и постепенно подводится к развязке. Да, про Башню ближе к концу немного подзабывают, но виной тому — локальные проблемы, которые необходимо решить. А там, где нет динамики, есть приятные диалоги, интересные квесты, детальки, опять же, атмосфера.

Про язык, психологию, героев даже говорить не хочу. Кинг умеет каким-то методом рассказывать так, что даже только что встреченный герой будет интересен и вызовет сочувствие или, как минимум, эмоциональный отклик в душе. За счет этого он может вносить в цикл сколько угодно персонажей: с точки зрения качества текста вы точно не будете разочарованы. Герои — живее живых, фактурные, логичные, обоснованные. Не придраться. Он за одну страницу способен сроднить тебя с кем угодно. Его язык — ёмкий, образный, выпуклый, и за счет этого вкупе с богатыми метафорами за короткое время может рассказать о многом. Нормальным честным языком, хоть и разговорным, но по-житейским мудрым, с наработанными сравнениями и аналогиями.

И самая спорная вещь цикла: концовка.

Как же Кинга за нее ругали, ужас! Почему такая, где развитие, где мощный финал? Нас кинули, обманули, так нельзя!

Как по мне, это самая закономерная, правильная и логичная концовка. Я тот, кто читал эпопею именно кайфуя от процесса. И имеющаяся петля — это супер! Не надо требовать от романа звенящего и шокирующего завершения. Просто читайте и кайфуйте — в конце концов, с точки зрения времени, дарующего удовольствие от чтения, сам процесс займет больше времени, чем финал.

А еще, хотелось бы порассуждать о цикле в целом. Зачем он был написан, почему он такой, какой есть, что там делает Кинг? Ощущение, что автор одновременно мотивировал и корил себя. Может даже наказал себя за ту женщину, больную раком, что писала ему письмо с просьбой рассказать, чем всё закончится, но так и не дождалась, потому что Кинг сам не знал. И заплатил за это своими героями, искупая вину.

Что если история о Башне — история жизненного пути? Поиск смысла жизни, мысли о ребенке, которому еще рано приходить в жизнь, поиск друзей, крепкая дружба, взаимопомощь, затем наркотики, политика, дети, а потом — неизменное увядание и самокопание.

Почему концовка зациклена? Возможно, потому что это путь вечного движения. Неугасаемая искорка творца. Постоянный голод художника. Или это смысл, который предстоит постигнуть не раз и не два? Я не знаю, говорил ли что-нибудь Кинг про такую концовку, но она видится мне единственно возможной. И в этом, конечно, трагичность цикла и его мощь, поскольку осадок после такого завершения остаётся тяжелым и значимым. Уверен, истинная концовка во всех ее гранях известна одному лишь автору. А может, неизвестна и ему.

ЧТО КАСАЕТСЯ ОЦЕНОК, ТО:

• 1-й роман — 10.

• 2-й роман — 10.

• 3-й роман — 9.

• 4-й роман — 8.

• 5-й роман — 9.

• 6-й роман — 10.

• 7-й роман — 10.

Этот цикл невероятно богат, самопереплетен, как запутавшийся в своих щупальцах спрут, тем и прекрасен. Читайте и получайте удовольствие прямо в процессе, без ожиданий чего-то в будущем. Благо, Кинг способен подарить это удовольствие.

И, несмотря на несколько ПОДСЛИТЫХ судеб и концовок в финальном томе, я с легкой душой ставлю всему циклу 10 баллов.

Видеообзор с демонстрацией издания, с картинками, эмоциями, стеной с кирпичиками и всякими примочками вот тут: https://youtu.be/dPkeD5YXMeU.

До чего же Крапивин мастер в передаче атмосферы, настроения, окружения. Вся эта тёплая ламповость иного, уже ушедшего мира, эти мысли, снедаемые детскими мечтами, стремления, в данном случае еще и борьба за свои стремления (постоянный уход к реке). Читаешь — и словно смотришь добрый советский фильм. Приморским городком проникаешься, видишь воду, видишь мачты кораблей, видишь прогуливающихся по набережной вдоль реки людей. Чувствуешь запах моря, слышишь обрывки разговоров.

И однако повесть — очень грустная. Тому есть два фактора: лягушонок Чип и, собственно, Мартыныч. В голосе Чипа, в тоне, в подборе слов и тревоге, в такой же тяге к морским просторам, аналогичной Мальчику, слышится некая несбыточность и смирение, что ли. А Мартыныч — вот его какую-то безысходность я и поймал сильнее всего. Жаль старика. И добило его письмо в конце. И как-то не остается радостного и лёгкого послевкусия. Ну совсем.

Так и напрашивается продолжение про судьбу Чипа и Мальчика, как они приедут к Мартынычу, возьмут его с собой и всё вот это вот.

Но — очень сильная эмоциональная повесть. И грустная.

Очередной пример того, сколь богат и фактурен Уоллес. Поэт-прозаик, способный выдать глубогозапоминающиеся и въедливые образы.

Но — маловато для полноценного произведения.

Вот это интервью — какой-то образцовый пример самотоптания и кружения по одному месту с повторами и минимальной динамикой. Трудно было читать. И совсем не интересно.

Рассказ-самоедство о матери, привыкшей во всём винить себя — плохие поступки сына, его поведения, какие-то жизненные моменты. И мать страдала и глодала себя. Ненавидела, презирала.

Концовку я сперва не понял, потом еще раз не понял. И еще раз. А потом перечитал название рассказа, а потом перечитал начало-середину-конец, а потом КАК ПОНЯЛ!

И стало странновато-жутковато.

Однако, как бы то ни было, развязка и сей исход не лишен логики.

Очень мрачная, трагичная и тяжелая история. Гнетущая и какая-то дотошно противная в своих подробностях. Хирургически меткая и жизненно-шокирующая.

Откровения умирающего отца, чей сын был неполноценен в некоторых физиологических моментах. Его признания и честный взгляд на то, с чем он жил столько лет.

Мурашки по телу.

Перебор с иносказательностью и тем, что зовется «сам себе на уме». Было попросту неинтересно, потому что автор столько всего нахлобучил, что я просто не смог перебороть себя, чтобы разобраться во всём этом.

Первое интервью из очередной подборки — нечто гениальное и большее, чем может показаться на первый взгляд. Это нужно читать, чтобы реально кайфануть от задумки и масштабов.

Это размышления на тему того, к чему приводят фантазии подростка перед онанизмом, фантазии с ФАНТДОПОМ, и к чему могут привести эти фантазии.

Рассказ о подростке, который периодически занимается пубертатным рукоприкладством, при этом визуализируя понравившуюся актрису из одного известного сериала. Его фантазия заключается в том, что она входит в зал, и время останавливается. В один момент пареньку это доставляет хлопоты — а время останавливается только в рамках зала или везде? В городе или на всей планете? А если на планете, то перестает ли она вращаться? А замирает ли солнце? А что будет со Вселенной? Короче, с виду незатейливая фантазия парня приводят к абсолютно ученым мыслям, исследованиям и изысканиям, в силу чего желание осуществить акт онанизма откладывается, поскольку надо высчитывать, строить графики и ковыряться в формулах, чтобы понять, насколько реалистична и реализуема его фантазия и как бы она сказалась на законах мироздания, осуществись она. Это история о точке невозврата — от желания справить половую потребность до побуждения учиться и изучать новые сферы. Волшебнейший юмор, прекрасная дотошность, абсурд и кропотливость. Бесподобно.

Это то, как работает писательское мастерство как таковое — одно следует за другим, цепочка всё длиннее и длиннее. Это рассказ о том, как пубертатные фантазии побуждают учиться.

Это что-то охренительное.

Остальные интервью не впечатлили.

А здесь, считайте, просто анекдот на тему «Диалог семейной пары за пару секунд до развода». Миленько, колко, едко, но ничего более.

Мне тяжело писать отзыв на этот рассказ, потому что здесь уже Уоллес увлекся стихотворениями в прозе, сделал упор на поэтичность, красоту и образность. Да, имеется трагичная история, красной нитью проведенная через все эпизоды рассказа, но, как мне кажется, автора слишком уносило в красоты и метафоричность, отчего повествование вышло мыльно-размытым и не возымело должного эффекта.

Очаровательный рассказ в стиле Брэдбери, берущий какой-то психологический аспект и разматывающий его по всем фронтам. В данном случае — человек совершил добро и хочет рассказать об этом, но не желает вдаваться в подробности и бахвалиться, ибо, как он считает, такой расклад приведет к тому, что он скорее хвастанул, нежели совершил добро в чистых помыслах. Сбивки, самозапутывания, плутания и закономерный итог. Шикарно.

Грустновато от того, что Уоллес самую мякотку рассказа трансформировал в ФОРМУ, несколько упустив содержание, точнее, из-за формы сделал всё, чтобы это содержание впитывалось совсем уж тяжело. Так-то да, рассказ, добивающий основной зачин из первой части, сделан в виде схемы всё с теми же разделами-подразделами, с описанием структуры, показом, какие применены выражения и приемы, и как находка это интересно, но я, как читатель, чувствовал себя несколько обманутым, ибо писатель решил поставить упражнение и селф-челленж выше ожиданий читателя.

Отличная семейная драма, дотошно расписанная от лица переживающей жены, думающей, что она как-то неправильно занимается сексом со своим мужем, вследствие чего тот избегает контактов и ведет себя максимально отстраненно.

Прекрасный психоанализ, с подробностями, достоверный, психологичный, во всё это веришь. И также интересно наблюдать за прологом перед катарсисом — изменением личности самой жены на фоне всех этих переживательных событий. Развязка ждет во второй части этого рассказа.

Первая же часть понравилась.

Самое забавное в этом «рассказе» — последний блок, где писатель начинает общаться сам с собой и с аудиторией, размышляет, а как ему надо написать, а вот тут использован такой прием, а там — такой, а тут — обратили внимание? И всё это через сноски, в которых идет обсуждение внесносочного текста как попутки литературного подхода к текстостроению.

Необычная штуковина.

Остальное из содержания, увы, средненько.

Тот момент, когда слишком хотелось показать — «глянь, как я могу заигрывать с формой«! И сквозь эту форму очень тяжело залезть в содержание.

Зарисовка подана в виде толкового словаря, каких-то выдержек оттуда, с кучей сносок, подсносок, разделов, подразделов... Удаётся составить какое-то отдаленно-общее мнение, но вышло как-то размыто.

Но как явление такой формы и попытки что-то донести — интересно, да. У Павича в «Хазарском словаре», по идее, было что-то похожее, но у Уоллеса вышло мудрёнее.

Самое первое интервью из очередной подборки — блеск и восторг! Чувак рассказывает о своей руке-плавнике с жирнющей самоиронией, дикой образностью и крутыми образными выражениями. С тем же спорным, но лично мне очень нравящимся приемом концовки, где всё то ли обрывается, то ли так и надо.

Следующее интервью — про человека, работающего таким, знаете, незаметным слугой в богатейшем отеле. Его взгляд на то, что происходит по ту сторону входа в мужской туалет. Какие там люди, какие там, хм, звуки, какие рутинно-житейские наблюдения. И история подана почти что от первого лица, но через другого рассказчика, но своего какого-то странного шарма не теряет совершенно. Тоже отличный эпизод из отдельно взятой жизни. Очень понравилось.

И понравилось последнее интервью — о том, что случается или может случиться в сознании человека, произойди с ним нечто страшное, нечто, что сделает из него жертву, но не убьет. Возможно, это даже плюс?

Прочие интервьюхи из этой подборки показались излишне затянутыми и занудными.

Блин, один из лучших рассказов сборника.

Максимально смешной и абсурдный в своих дотошности, анализе ситуации, каких-то повторах и прокручиваниях в голове случившихся в детстве событий. Я бы тут пересказал кратко, но это отпугнет читателей, ибо работа, ну, слишком интимная, и лучше бы не полениться и ознакомиться, благо, что то небольшое время, что будет затрачено, окупится сполна.

Очень и очень странный рассказ с непонятной концовкой, к которому я еще пока не понял, как относиться.

Стиль Уоллеса — это американские горки. От вершины и вниз, через мертвые петли и извивы трассы. А то и свернуть с нее можно. Не исключено, что он так и сделал тут.

Изумительнейший рассказ с абсолютно крутецкой концовкой. Хитроватый, с имеющимся ЛАЙФХАКОМ (конечно, не таким внезапным, ибо это суть психология), однако на контрасте дотошного подхода в желании продать ненужные вещи концовка выглядит как выстрел из хлопушки обилием конфетти прямо тебе в морду.

Я, так сказать, хихикал в конце. Побольше бы такого!

Здесь уже пошли обильные муторности с километровыми сносками, коих более чем в достатке. Затянул и ПЕРЕЖАЛ, как по мне. Не шибко хочется проникнуться личностью Личности в депрессии. Чего-то не хватило. При словоохотливости — всё равно пустовато.

Небольшой рассказ, больше похожий будто бы на оммаж творчеству Брэдбери — высокопсихологичный, приправленный фобией, выкрученной до верхних пределов, рефлексии, переживания, всё такое. Особо говорить нечего, но как упражнение, разминка или интерлюдия — почему бы и нет.

Тот самый изюм, давший название сборнику. Его украшение. Пачка интервьюшек, а в большинстве своём — монологи-зарисовки, где-то похожие на сатирическую сценку, где-то — на запись в блоге. В этом блоке автор знакомит нас со своим приемом, который использует еще не раз, а именно: синдром обманутых ожиданий. Когда нагнетаешь-нагнетаешь, а потом БАЦ! И всё совсем не так или внезапный ФИГ ТЕБЕ А НЕ КОНЦОВКА АХАХАХАХА. Мне такое нравится, потому что юмор у Уоллеса прекрасен, как и эти внезапные ШОКОВЫЕ развязки.

Отличный любовный монолог с оксюморонистой развязкой, отличный монолог-в-диалоге про мужиков, где рассказчик в конце ну лично меня удивил, диалог двух мужчин про знакомство с девушкой и дальнейшее — блеск просто, особенно взаимодействие этих самых мужчин во время диалога между собой. Очень яркие личности, выпуклые и фактурные образы, очень комичные и жизненные типажи, которые автор тоненько высмеивает.

Крутейший монолог длиной в абзац про женитьбу на женщине, которая родила. Просто охренительно.

Вот здесь уже начинает прорисовываться поэтичность автора. Поэзия в прозе. Красота, образность, настоящий time warp внутри рассказа. Так растянуть момент, так подать его, так подробно обсказать — блестяще, хоть и с толикой сумбура.

Опять-таки, зарисовка с макро-фокусом. Множество подробностей, крупных планов, деталей и... Всё, пожалуй.

Рассказ похож на какое-то упражнение или РАЗМИНКУ перед чем-то бОльшим (а оно там и вправду будет, да). Но порог вхождения увеличивается, и предвзятых или прохладно настроенных читателей уже второе САМО СЕБЕ НА УМЕ произведение может отпугнуть. Ну или нет.

Микрорассказ, состоящий из двух абзацев. Есть микрозавязка, но нет ни микроконцовки, ни концовки. Увы, понять что-то, что в нем заложено — если заложено, — мне не удалось.

Самое примечательное в рассказе — это то, что он напечатан на нулевой (пронумерованной) странице, что я вижу впервые, например.

Но рассказ расположен стратегически верно, ибо он как раз в чем-то и являет собой суть всего творчества Уоллеса, и как маленькая ступень на пути к ВОСХОДУ по длиннющей лестницы — это самое то. Подготовься, так сказать, сударь ты мой читатель.

Ну что, пока собираюсь с силами и мыслями, чтобы выдать длиннющий отзыв на всю эпопею, потому что ее и вправду следует рассматривать как целиковое произведение, несмотря на раздробленность, прошедшую между 4-м и 5-м и последующими томами, попробую оформить некую сумбурщину в какой-то якорь восприятия, дабы потом ухватиться за него и оттолкнуться, размазывая мысль о цикле-романе.

Что по седьмому тому, если более-менее сжато, но ГОВОРЯЩЕ?

Да практически всё то же, что было применимо к предыдущим томам. Я по-прежнему восхищен языком, мастерским переплетением судеб-времен-отсылок-мелких_моментов-и_еще_тьмы_прочего, я по-прежнему не считаю многословность водой. Да, чуть затянуто путешествие, но можно же позволить чуть оттянуть момент удовольствия в виде развязки посредством некой монотонщины, ведущей к цели.

В 7-м романе Кинг ого-го как обыгрывает прием «бога из машины». Прямо-таки едва ли не НАГЛО. Он сам же вносит подсказки для своих героев в своем же романе, описывая путь этих героев, их решения и судьбы. Это довольно СМЕЛО. То есть, сперва были герои, которые поняли, что их создал/создаст Кинг. Потом они его спасли. И на первые позиции (в качестве ДЕМИУРГА) вышел Кинг, который, печатая романы, стал творить жизнь героев. Башка ломается, короче. Создаёт, в общем. И внёс подсказку по поводу личности Данделло в доме на краю Белых Земель (на правах одного из примеров кинговского ВМЕШАТЕЛЬСТВА). И, если честно, от этого башка ну просто разваливается. Не могу по-нормальному охватить, что было раньше — курица или яйцо. Сплошь противоречия и наслоения. Ощущения, что автор из эпопеи и герои взаимодополняют друг друга — и не встретить той лидирующей стороны, которая являлась бы прародителем всего сущего в разрезе рассматриваемой истории. Это потому, что в цикле теснейшим образом переплелись времена и события, нити взаимосвязи и эффекты бабочки.

Из НЕПРИЯТНОГО еще кое-что:

— грустно СЛИТЫЙ человек в черном, который имел бешеную харизму и свой шарм в «Стрелке». Как-то канул в лету;

— Мордред, который хрен его знает для чего нужен (наверное, чтобы убить сами знаете кого);

— какая-то неуместная смерть и вообще ВЕТОЧКА СЮЖЕТА, связанная с Алым Королем.

Понравилась концовка про спутников Роланда. Она очень грустная, но с улыбкой. Но жутковато.

КОНЦОВКА: чего тут докапываться? Прекрасная, отличная и логичная концовка. Я тот, кто читал эпопею именно кайфуя от процесса. И имеющаяся петля — это супер!

От этого романа веет мрачной стылой безнадежностью, атмосферой ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО АПОКАЛИПСИСА, по уровню ТЬМЫ и МРАКА схожими с атмосферой из «Стрелка», но там больше было физических негативов, а тут, когда знаешь, что членам ка-тета суждено погибнуть, и автор этого не скрывает, ты следишь, ну, как будто смотришь видео с умершими родственниками, что ли, как-то так. И ждешь, когда ж там он умрет и от чего. Это та фишка, в чем Кинг крут — при всех рояльчиках и очевидностях не всегда угадаешь (точнее, почти никогда (ну лично для меня)), кто как умрет (и умрет ли).

В общем, шикарно. Я доволен полностью.

Не просите от романа ЗВЕНЯЩЕЙ и ШОКИРУЮЩЕЙ концовки. Читайте и кайфуйте, чесслово.

Произведение структурно поделено на две ветки: одна про лес, вторая про Управление, которое и изучает этот самый лес на отдельно взятой планете.

Лес этот и вправду достоин изучения: странная и непохожая на земную флора и фауна, всё живое, всё копошится, земля где-то похожа на сыр и ее можно есть, а члены экспедиции в лесу пропадают и не возвращаются.

Героев тут тоже два — Кандид, который работал микробиологом до того, как его вертолет потерпел крушение, и Перец — филолог, непонятно что делающий в Управлении. Этого не знает ни он, ни мы. И в то время как Перец мечется как загнанная под ведро крыса, пытается найти способ свалить обратно домой, потому что чувствует себя отчужденно, Кандид погружается в диалогово-аборигенистый абсурд жителей деревеньки, в которой он остался после аварии. Диалоги — это жесть. Оксюморон на оксюмороне, оксюмороном погоняет. По пять противоречий на квадратный сантиметр фразы. Мозголомщина, в общем. Кандид, равно как и Перец, испытывает позывы к уходу, к возвращению на исходную позицию, но ни у того, ни у другого не получается. Жители леса аморфны, вечно пребывают в каком-то бреду, по повадкам и общению напоминают то ли наркоманов, то ли алкоголиков, то ли слабоумных. У Перца также всё не очень гладко — он мечется по петле бюрократического абсурда и всё того же оксюморона (а это слово — ну прямо-таки АВАТАР для этого произведения), не может просочиться через все иерархические фильтры, чтобы попасть на утреннюю машину и уехать из Управления. Всё это сопровождается максимально странными штуками, например: каждый из сотрудников обсуждает директора, и у каждого внешность этого директора разнится; ученые ведут подсчеты на заведомо неисправных ЭВМ, о чем сотрудники знают; телефонная белиберда, слышимая в трубке, аргументация которой проста — «вы ничего не разобрали, потому что подняли не свой телефон». И такого много. Начиная от говорящих имен второстепенных персонажей, заканчивая их гипертрофированными повадками и поведенческими скриптами.

Одним словом — сюрреализм. Во всём. И как бы понятно, что авторы затеяли аллюзию, своего рода памфлет на саму суть власти, на бестолковость многоступенчатого законодательства на всех уровнях и прочее, прочее, но, честно говоря, иногда они переходили на такой тонкий слой, что всё читанное воспринималось как набор предложений. Какие-то вещи угадываются легко, какие-то сложно, что-то не угадывается вообще, как это бывает у Стругацких, но пусть уж каждый воспринимает эту повесть так, как ему захочется. Тем более что в сети полно рецензий, есть выдержки из интервью самих авторов, и составить своё мнение можно легко.

Я же скажу, что мне повесть понравилась фрагментарно. Я не из тех, кто кайфует, когда то, что написано излишне и чересчур аллюзийно, надо раскрывать, как луковицу, копаясь во всей нутрянке. Я не хочу сказать, что это плохо, но мне бы хотелось немного большей очевидности и меньшей витиеватости в подборе визуальных синонимов тому или иному явлению.

Атмосфера здесь великолепна — это богатый набор образов, особенно главы, касающиеся леса. Кафкианский абсурд в бюрократической катастрофе станции тоже красив, но что касается дальнейшей динамики с грузовиками и беременными женщинами, отрицающими надобность мужчин в продолжении рода, то это уже за гранью моего понимания. Воспринимать повесть как нечто цельное я совсем не могу. Возможно, поспособствовала бы встреча героев, но сюжетные ветки у них, к сожалению, обособлены.

А по глобальной сути про «Улитку» мне особо и нечего сказать. Бывает, что какие-то вещи у Стругацких оставляют такой почвенный осадок, в котором по прошествии времени начинают прорастать семена догадок, раздумий и гипотез, что способны дать плоды, а в данном случае я не столько размышлял над прочитанным, сколько радовался тому, что это закончилось.

Как-то так. Сами авторы считали это лучшей своей работой. А я ставлю ей 7 баллов. И то преимущественно за атмосферу. Такие дела.

Ну да, это всё тот же Джо Аберкромби, где-то значительно прокачавшийся, где-то излишне увлёкшийся, где-то чересчур разбежавшийся по героям.

Начало не то чтобы эпатажное, скорее, смелое, откровенное, такое, какое, пожалуй, хотели бы увидеть фанаты Джо. Ну, во всяком случае, они точно не удивятся, узнав, что:

— одна из главных героинь на второй странице сразу же обделывается (при определенных обстоятельствах околоволшебного характера);

— на третьей она рыгает;

— на четвертой она неумело сплевывает, и на ее подбородке оказывается слюна.

И еще тысяча мелочей и «приятностей», которые уже идут как неотъемлемая часть стиля автора. В этом его манера, в этом его подача — в реализме и физиологических подробностях. Правдивые зацепки этой самой физиологии затрагивают всех: от красивых девушек до величавых господ, зачастую сотрясая их образ и переворачивая его. Пару шок-ударов я точно словил. И в качестве вау-фактора это, безусловно, плюс.

Джо в этом, определенно, хорош, но с оговоркой: только тогда, когда не выкручивает рукоятку ПОДРОБНОСТЕЙ до максимума. Увы, в этом романе такое случается частенько, и выглядит это уже не как часть стиля, а попытка навязать что-то такое, что никак не может встать органично и занять свое место.

А еще Аберкромби всё так же силен в метких и точных выражениях, сильных и запоминающихся. Под спойлером небольшой список:

Давным-давно Джо запомнился мне именно этим — меткими фразами. Они, подобно канцелярским кнопкам, пришпиливали внимание к повествованию, отчего оторваться было трудновато. И этих кнопок по мере чтения становится всё больше.

Тут и богатые образы, сразу же дающие представление о том или ином герое, и высокоэмоциональные моменты, которые пробирают, и просто околофилософские выражения, которые годятся для пословиц и поговорок.

Но вместе с этим богатством приходит и недостаток: излишняя театральность происходящего и прямо-таки бьющая в глаза вычурность. В некоторых моментах можно и, наверное, нужно было написать пусть и попроще, зато почестнее. А так, из-за обилия высокопарных фразочек, кажется, что диалоги похожи на сцены из спектакля. Причем, такого, не всегда ЛАДНОГО.

Кроме того, увлекаясь образностью и метафорами (зачастую заваренными на туалетных темах), автор забывал о ритме повествования, а в сотый раз читать про, условно, «теплый как моча» — надоедает, да и без этих регулярных напоминаний читатели знают, что автор не церемонится и не ищет эвфемизмов для выражений.

И если в первой трилогии все эти словесные красивости подкупали, то в новой трилогии хотелось бы чего-то нового, дополнительного, такого же фишечного, чего-то, что зарекомендуется за Аберкромби. Однако тут лишь те же приемы, закоренившиеся и немного усовершенствованные.

Да, их стало больше. И иногда — зря. Причины указаны выше.

Юмор всё на том же отличном уровне: не сказать, что будешь ржать в голос, но частенько ухмыляться — определенно.

Он сквозит во всех диалогах, а еще его можно найти даже в описании действующих лиц: 

1. Лорд Пармгальт — Вальбекский мэр. Главным образом спит.

2. Скейл Железнорукий — король Севера. Брат Черного Кальдера и дядя Стура Сумрака. Прежде великий воин и военный вождь, а теперь... нет.

3. Риттер — друг Лео дан Брока. Легко поддается чужому влиянию; имеет жену с безвольным подбородком.

Главных героев тут несколько: богатая  светская дива Савин дан Глокта, дочка инквизитора Глокты из первой трилогии; дочка северянина Ищейки по имени Рикке, которая обладает даром смотреть в будущее и прошлое; Лео дан Брок — сын лорда-губернатора, отважный, но зашоренный боец, всегда рвется вперед на поле боя, пафосный и любитель покрасоваться; и самый интересный — принц Орсо — необычный и не такой простой чувак, как кажется. С виду обычный бабник-алкоголик, лентяй и олицетворение аморфности, но на деле проявляет себя с интересных сторон. Самоирония прекрасна и ее уровень примерно подходит к уровню самоиронии инквизитора Глокты.

При этом, типажи не новые, они слишком яркие, контрастные, противоречивые, со своими странными надуманными тараканами, а характеры и причины становления нравов, на мой вкус, часто переиграны, отчего не особо веришь в тот или иной штрих психологического портрета.

На голову каждого из главных героев падает тяжкое бремя, испытание, душевные терзания и метания, за 700 страниц встрясти успеет каждого, и кто-то поменяется, а кто-то останется таким же упертым и закостенелым в своем образе. Именно сломы натур, например, или смена взглядов удались на ура.

С репрезентом этих самых персонажей всё по-прежнему без проблем.

Например, про Савин говорят так: «Чрезвычайно язвительная, надменная и нелюбезная молодая особа. Воплощение алчности современных эксплуататоров. Пожалуй, я бы даже предпочел ее отца в качестве застольного собеседника».

А характер Лео можно заключить вот в этом абзаце: «Лео был слишком занят, воображая грядущую победу. Два холма станут челюстями ловушки. Большой Волк, загнанный собственной спесью в долину между ними, окруженный возле моста и раздавленный о текущую воду! Какую песню об этом можно будет сложить! Лео уже прикидывал, как назовут эту битву в будущем, когда станут писать об этом в исторических книгах».

Что касается Орсо и его самоиронии, то будет очень показательным следующий диалог Лео и непосредственно принца:

Про Рикке было в примерах из списка в начале.

Помимо главных героев автор ввел очень, ну очень много второстепенных. Причем, не только приоткрывает персонажей и события с той стороны поля, так сказать, из логова врага, но и просто берет отдельно взятых людей и подвязывает их к основной нити повествования.

Джо взял дотошность Сандерсона и эпичность Эриксона. Размах и обилие персонажей в лучших традициях этой парочки. Конкретно у Аберкромби мне это не очень понравилось, потому что автор, во-первых, силен вот в таких сольных персонажах или небольших компашках, во-вторых, разбежавшись по дорожкам описания множества людей, Джо ушел в некую схематичность и поверхностное повествование. И это очень бросается в глаза на фоне относительно узкого ПУЛА корреспондентов из предыдущих книг.

Но вот эта связка (Эриксон + Сандерсон) иногда проглядывала с очень хорошей стороны, можно сказать, с их фирменной, детальной и богатой подачей экшена и происходящего. 

Сюжет схож с первыми книгами: есть угроза с одной стороны и с другой. В данном случае снова выступает Север, а вот с другой — не гурки, а недовольные жители королевства, которые устраивают революцию, пожар которой придется загасить, дабы не распылять силы по фронтам. Что по правде удивило, так это ВНЕЗАПНЫЙ дипломатический ход в конце.

По атмосфере роман напомнил «Колдун и кристалл» Стивена Кинга, что, наверное, странно и нетипично, но уж как есть. В частности, за счет камерности событий в городе, за счет тамошних движух и нагнетающихся событий. В то же время, благодаря схожести декораций и обширному размаху с погружением не только в частных героев, но и в толпы, массы, очень сильно повеяло циклом про «Двурожденных» того же Брендона Сандерсона. Сравнение с последним также возникло в момент, так сказать, служебного перевоплощения одного из героев. Такие твисты — в лучших традициях Брендона — взять и ошарашить, говоря, мол, чувак, я умею удивлять, всё не так, как ты думал. И таких финтов в романе хватает. Какие-то легко угадываются, какие-то удивляют.

Для меня это крепкий и очень хороший роман на твердую восьмерку. Не хватило целостности в повествовании, хотелось бы поменьше героев, поменьше актерских фраз, поменьше неестественных диалогов побольше всякой детализации и, пожалуй, художественной глубины.

Резюмируя для ленивых: 8 из 10.

В общем-то, пока на ФантЛабе ставят не самые высокие оценки (средний балл ниже 8, в отличие от остальных частей цикла), я смело леплю 10 баллов и недоумеваю.

Народ ругает затянутость и водянистость, но беда тех, кто ставит низкий балл, в том, что они не понимают, похоже, необходимости и самой сути этой воды — атмосфера и детали. Атмосфера, сеттинг, погружение. В далекие времена я тоже считал Кинга лютым графоманом на ровном месте, который обмазывается подробностями всего и вся, а про персонажа, которому суждено погибнуть через 4 страницы, он расписывает подробнее и шире, чем про жизнь, например, Роланда. Но прошло время, и я распробовал. И, глядя на «Темную Башню» с вершины опыта, равного шести книгам этого цикла, понимаю, что без НЕОБХОДИМОЙ ВОДЫ не обойтись. Никак. Потому что Кинг кинематографичен (это не новость), и ЭТОТ цикл только выигрывает. В частности, этот роман.

У Кинга много нюансов, а «Темная Башня» заточена на мелочах, зачастую повторяющихся, на мультивселенных, на тоненькой фишке с версиями реальностей, где имеют место быть совсем мелкие различия. И Кинг преподносит их круто.

Еще ругают за появления в книге самого Кинга. Ну и зря. Очень крутой и смелый ход, который, конечно, несколько натянут, но выглядит органично. Кинг здорово обыграл свою биографию (чтобы понять некоторые фишки, надо иметь представление о библиографии, о том, в каком году какая книга была выпущена, а если вы не в курсе, то в конце любезно представлен дневник автора), в частности — аварию.

Вообще, действительно видно, сколь много значит для автора этот цикл. Особенно — после этого инцидента с аварией в жизни Кинга. В книгах стало больше ДУХА, что ли, больше НЮАНСОВ, больше чего-то ВЫСОКОГО, ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО. В общем, чувствуется, что появилось больше, хм, дыхания души, что ли.

Не хочу говорить про сюжет, детально рассматривать, скажу лишь, что всё динамично и постепенно подводится к развязке. Да, про башню немного подзабыли, но виной тому — локальные проблемы, которые необходимо решить. А там, где нет динамики, есть приятные диалоги, интересные квесты, детальки, опять же, атмосфера. Нет у меня придирок.

Кинг очень талантлив в переплетении времен, в том, как он пронзает своими книгами НАШУ реальность, грамотно вплетает какие-то факты, обыгрывает их, обосновывает, компонует.

Я с большим интересом читал эту часть и следил за параллельными линиями — беременность Миа-Сюзанны и подготовка к спасению ее ка-тетом.

С радостью ныряю в последний томик.

Прекрасным языком написанная зарисовка из детства с адаптацией под настоящее — со всей передачей восприятия и чувств как тогда, так и на сегодняшний день. Автор пишет прекрасно. Но концовка слишком, слишком проста в своей метафоричности. Так сказать, прямолинейная косвенность.

Я приступал к роману с полной уверенностью в умениях и мастерстве автора, поскольку успел ознакомиться с его полотном про «Малазанскую книгу павших» — очень масштабный и эпический цикл темного фэнтези.

Прочесть что-то вне жанра от одного из любимых авторов было заманчиво, а тут на горизонте свежеизданный Фанзоном роман — «Радость, словно нож у сердца», который обещает рассказать историю про первый контакт людей и инопланетян.

Причем, предварительные анонсы сулят нам новый взгляд на тему первого контакта, наличие социального посыла, к тому же всё это сдобрено восторженными отзывами западных критиков.

Получилось ли у Эриксона создать новое мощное произведение? Давайте разбираться.

Роман берет разгон очень быстро — на первых же страницах главную героиню — писательницу-фантаста Саманту Август — средь бела дня прямо в городе похищают инопланетяне. Нормальная такая завязка.

Саманта оказывается на космическом корабле и вступает в диалог с инопланетянами — точнее, с их представителем, который даже и не показывается. Только голос. И этот самый голос заявляет, что хочет, чтобы Саманта выступала переговорщиком между людьми и ими, попутно рассказывая, что начинается первая стадия Протокола Вмешательства. Вообще, этот Протокол, равно как и сам роман, поделен на пять стадий. Затем автор рассказывает о Первой Стадии: мы видим сценки-вырезки из жизни разных слоев общества, довольно динамичные и дающие представление о том, что же из себя представляет Первая Стадия — устранение насилия. Муж хочет ударить жену, но сталкивается с невидимой преградой. Покупатель оружия хочет застрелить продавца, но пуля не долетает, жена хочет дать отпор тирану-мужу и выплескивает на него раскаленное масло, но то стекает с незримой стенки, возникшей между ними, война прекращается, поскольку все люди ограждены барьером. Помимо прочего, затрагивается не только людское насилие — например, у одного фермера силовые поля посносили загоны, в которых паслись бизоны, и те разбежались, счастливые и довольные. Потому что насилие — прекратилось. Вообще. Над кем бы то ни было. Об этом заявляют инопланетяне, добавляя, что их роль — спасти планету и не дать людям ее разрушить.

Затем нам показывают, как на это реагируют лидеры разных стран. И первый минус Эриксону — это абсолютная плоскость, тупость, картонность и карикатурность персонажей. Да, тут замешаны аллюзии, всё читается без проблем, да, может, он намекает на их недалекость и однобокость мышления, но лидеры стран показаны какими-то школьниками и неучами. При всей возможной нелюбви Эриксона к тому или иному президенту, выставлять их совсем голливудскими дурачками — неправильно.

В обсуждениях политиков, в докладах ученых и министерств мы узнаём, что прекращена добыча газа путем гидроразрыва пластов, добыча нефти, песка. Короче говоря, упразднили любое негативно-силовое вмешательство в природу — охота, вырубка лесов и далее по списку.

Наверное, Эриксон решил высмеять богатеев, которых не заботит ничто, кроме финансов, потому что парочка из множества линий (а их тут, в лучших традициях Эриксона, и вправду много) посвящена медиамагнату и братьям-миллиардерам, которые реагируют на всё происходящее со своей однополярной колокольни: всё пропало, фондовый рынок рушится, как они будут зарабатывать, всё плохо.

Попутно, перелистывая сюжетные линии как каналы по телевизору, мы видим, что инопланетяне не только оградили природу от человеческого насилия, но и принялись ее восстанавливать.

Я нарочито рассказываю с таким же эффектом листания, потому что роман предстает перед нами именно таким — лоскутным, где общий прогресс и течение действий демонстрируются сперва через манипуляции одних лиц, потом через диалоги других, после — через обсуждение третьих. По крупицам собирая информацию из самых разных источников — от имама и блогера до космонавта и президента Российской Федерации, мы складываем картину в общее полотно.

Приятно, что Эриксон для большего впечатления вдается в интересные детали. Например, в одном из диалогов говорится, что, несмотря на отключенную возможность насилия, лазейка осталась — самоубийство. И, мол, смертник проник в одну из мечетей и подорвал себя, но никто, кроме него, не погиб. Цитирую: «Сквозь окруживший его кокон силового поля даже звук не просочился. Просто вспышка, а потом на его месте — клочья мяса, кости да волосы». Такие детальки вносят свою пикантность в довольно занудное при всем своем разнообразии повествование, 95 процентов которого заключается в диалогах и обсуждениях. Обсуждениях как лидеров стран, так и заурядных и до зевоты скучных бесед Саманты и инопланетян. Все поднятые темы тысячу раз перемолоты и обсосаны, чтобы их подавать в таком обилии. К тому же Саманта Август вышла не слишком естественной и больше похожа на искусственный интеллект, говорящую нейросеть. Изредка ситуацию спасают ее колкие вставочки, язвительности и шуточки, но этого мало. Куда больше длинных конструкций и неестественности речи. Ну да, это уже взрослая женщина-фантаст на шестом десятке лет, но где человечность?

Вторая Стадия более радикальная: происходит терраформирование Венеры, тасовка космических объектов, прям как Сейзед у Сандерсона развлекался, перестает работать оружие, ядерные боеголовки, баллистические ракеты не стартуют. Народ переживает, что инопланетяне, лишив их сил, превратят в рабов или уничтожат. Стандартные людские страхи. Кто-то же восторгается технологиями инопланетян, способных мгновенно реагировать на резкие проявления насилия — их технологии приравнивают к богу и предполагают использование квантовых вычислений. Вдобавок на компьютеры крупнейших производств планеты попадают чертежи двигателей, которые может разработать буквально любой у себя в гараже. Они безопасны, не вредят природе и работают от магнитного поля Земли. Чертежи патентованию не подлежат, и тут всё четче и четче прослеживается желание автора показать свои мечты о каком-то альтернативном коммунистическом обществе, в котором нет насилия, но есть сверхтехнологии, где все чувствуют себя в безопасности, могут позволить себе машины и прочие штуки, поскольку в связи с отсутствием конкуренции не будет задранных цен. Земля, где все вредные вещества и элементы, отравляющие природу, рассосались и исчезли. В общем, Эриксон внедряет свои фантазии в общество посредством романа через инопланетян, смело презирая те вещи, к которым у него, по всей видимости, не лежит душа.

Но здесь-то его мечты сталкиваются с его же размышлениями о последствиях: наркоман начинает страдать, что наркотики больше его не берут, отсутствие насилия приводит к тому, что некоторые банально не могут спустить пар, алкоголикам тоже грустно. Внезапно лишенные значительной части жизни, люди почувствовали себя угнетенными и под конкретным колпаком. Образуются секты, происходят массовые самоубийства, и в общем и целом многие общества просто не согласны жить в условиях сжатых рамок.

В Третьей Стадии мы встречаемся с тем, как по всему миру начинают вырастать необычные здания, окруженные силовыми полями. Появляются они зачастую в отдаленных регионах.

В Четвертой Стадии инопланетяне сообщают Саманте, что они готовят для людей комплекты личной диагностики и терапии, а это значит, что вскоре все медики лишатся работы. Снова светлые мечты о розовом мире с воздушными замками. Компьютеры продолжают снабжаться файлами с чертежами продвинутых технологий самых разных направленностей, а те самые здания из Третьей Стадии — это тренировочные центры по обучению людей для грядущих, скажем так, мероприятий.

Попутно Саманту просят готовиться ко встрече с землянами, чтобы она подготовила речь о том, какую в действительности миссию несут инопланетяне. Венера в скором времени будет готова для заселения, двигатели скоро будут отлажены в массовом производстве, так что возможная для заселения людьми география значительно расширяется.

Пятая Стадия больше похожа на эпилог, она короткая и довольно загадочная — в ней присутствуют наводки на что-то необычное по части сюжетных твистов, красивые киношные фразы, подведение итогов, некоторая доля пафоса, завершение Протокола Вмешательства.

Что ж, по итогу могу сказать вот что: роману я поставлю 6 баллов. Всё же фантдоп показался мне слишком уж обширным, что ли, и вольным. Герои здесь выступают как двигатели глобальных событий и корреспонденты, они абсолютно не запоминаются и ничем не выделяются. Сквозной линией сюжет пронизывают длинные и довольно скучные диалоги между инопланетянами и Самантой. Диалоги же больших людей из руководящих звеньев страны если и не скучны, то ставят в ступор слишком дурашливыми героями. Еще один минус: чересчур мелькающее повествование, слишком много POVов. Ну и при, казалось бы, теме первого контакта видно, что автору было интереснее поругать Штаты, высмеять корпорации, финансистов, оружейников. Я, конечно, не думаю, что этот роман — призыв задуматься, но становится понятно, о каком обществе мечтает автор. При всей своей идеальности оно не будет лишено изъянов и негативных моментов.

Если это твердый научно-фантастический роман, то он вышел слабоватым на технические детали. Если это гуманитарная фантастика, то автор слишком пренебрег персонажами. Если это призыв задуматься и что-то поменять в своей голове — то вышло слишком вяло.

Видеообзор можно глянуть вот тут: https://youtu.be/sQjiipFYUoY.

Писать про последующие романы циклов сложнее, чем про первый том — потому как все дифирамбы пропеты. В дальнейшем можно лишь коротко сказать о том, сберег ли автор силы для поддержания планки, перепрыгнул ли ее, не появилось ли каких-то косяков и провисаний. Хм.

Что ж, Аберкромби сохранил все свои достоинства. Он немного сместил фокус: с прекрасного юмора и акцента на диалогах перешел на глубокую и детальную проработку персонажей, ввел самоковыряния в душе, привнес взломы привычных персонажам СКРЕП, появились личностные конфликты, появились взаимодействия — не те театрализованные из «Крови и железа», призванные впечатлить нового читателя и показать героя, но гораздо более серьезные, пошатывающие натуры, заставляющие персонажей анализировать себя и мир, открывать его новые грани и так далее. Это, пожалуй, самое интересное, что присутствует во втором томе — слежка за персонажами и смена их личностных рамок. И таких тут — несколько арок:

— Джезаль из холеного сибарита становится суровым мужем, огребшим и осознавшим цену элементарного тепла и спокойствия.

— Логен демонстрирует блестящие дипломатические способности и по-прежнему фонтанирует коронными фразами — от мудрых до философских или чертовски простых.

— Ферро по-прежнему ненавидит всех и вся, но уже не так радикально. Глокта прислушивается к себе и удивляется, что порой способен на поступки, на которые он, по его же мнению, способен не был.

— Коллем Вест познает трудности некоторых моральных выборов и по-простецки презирает свое служебное окружение — сплошь родовитых показушников, ничего не сведущих в войне и политике.

— Тусовка северян, разношерстных и таких забавных в своих диалогах, с кучей стычек и курьезных ситуаций.

Короче, скучно не будет.

Сюжет расширяет локации:

— Глокту отправляют в южный городок Дагоску расследовать убийство местного инквизитора, вскрывать заговор городского совета и противостоять осаде гурков при общем плачевном состоянии Дагоски: ни денег, ни воинов, ни боевого духа.

— Байяз с Логеном, Ферро, Джезалем, Ки и навигатором Длинноногим идут на край мира за таинственным Семенем, с помощью которого можно будет противостоять Кхалюлю.

— Вест вовсю погружается в военные дела и противостоит северянам, а иногда — и шанка. Леса, засады, длинные и изнуряющие переходы, сражения, холода.

Автор также приоткрывает информацию о мире, рассказывает через персонажей легенды и истории о первоисточниках тех же едоков и шанка. Увы, в погоне за необходимостью подать большие блоки сведений, разговоры затягиваются, ритм чуть проседает, отчего линия Байяза и КО показалась самой скучной. Самая интересная — это, конечно, Глокта, который не теряет рвения к служебным исполнениям, невзирая на извечные физические НЕУРЯДИЦЫ. Фактурный, выпуклый, предприимчивый, он обладает как знанием прошлого (война и тактика), так и навыками нынешнего (пытки, вытягивание информации, переговоры). Его линия самая разнообразная. К тому же там есть сочащийся харизмой наемник Никомо Коска. А как его вообще можно не любить? Очаровательный забулдыга, который, получив деньги, до неузнаваемости перевоплощается в военного командира.

Джо дотошно относится к характерам, живо реагирующим на окружение: от холодной зимы до раздражительных личностей. Одним штрихом он дает представление как о героях, так и о ситуации. Это отличное умение, когда каждое предложение несет несколько пластов информации.

История нагнетается, война на носу, Глокта погружен в политические распри, компания путешественников измотана и результатами приключения не шибко-то и удовлетворена, на Веста сваливается много задач и ответственности.

И как здорово, что впереди третий том, который распутает все завязавшиеся узлы и нажмет на спусковые крючки ранее развешенных ружей.

9 из 10.

П. С. Исправил оценку с 10 до 9. Всё-таки в 2012-м году я воспринимал многие вещи полояльнее и еще не было такого багажа прочитанного за душой. А щас убеждаю себя, что немного ШАРЮ, потому и.:-)

П. П. С. А вот тут (https://youtu.be/P1pCe0zctoA), при желании, можно посмотреть видео-версию потокового мнения, скачущего галопом по свежим впечатлениям. Такой-то ВИДЕОПОДКАСТ, все дела.

Итак, что по старине Джо и его дебютному роману?

Ну, читается всё так же легко, увлекательно и с широкой улыбкой. Это всё те же харизматичные герои, это всё те же блестящие диалоги, это всё тот же лёгкий троллинг на фэнтези, который иногда выплескивается иронией с привкусом Пратчетта. Но вообще — довольно смелая штуковина.

Герои здесь — люди поломанные, с богатой судьбой и с крутыми поворотами в жизни. Многие сочетают в себе несочетаемое, иные, как, например, Ферро Малджин, несут в себе монопольный заряд ярости и ненависти ко всему, но тем интереснее и в какой-то степени приятнее читать про таковых, ибо при напускной ОДНОТИПНОСТИ и СКУПОСТИ они способны себя проявлять и ВПЕЧАТЛЯТЬ. О героях подробнее я поделился в видео. Обсасывать косточки можно каждому из них, но, поверьте (те, кто еще не читал) — на героях держится весь цикл.

Не, не так. На героях держится первый роман. Потому что в первом томе трилогии события только ЗАМЕШИВАЮТСЯ, причем, Джо взял не только стороны света и тамошние угрозы в виде варваров сверху и гурков снизу, но и разбросал плоскоголовых шанка по периферии Союза (королевство, внутри которого происходит действие). Ну и вроде уже круто, но НЕТ: Аберкромби сеет настоящие темные зерна алчности и коррупции внутри правящего совета столицы (да и не только столицы). Здесь полно предательств, ложных убийств, заказух и прочей человечно-властной чернухи. Короче, пипец со всех сторон. И каша вся потихоньку заваривается и возбухает. Джо подает нагнетание очень метко, четко, жирными штрихами, чтобы наглядно продемонстрировать грядущие масштаб и эпик (ага, они будут).

Чем хорош приём Аберкромби? Харизматичные герои позволяют не только радовать непосредственно набором персонажей. Это еще и возможность сталкивать их, проявляя их новые качества или усиливая старые. Это и рождающиеся в связи со столкновениями диалоги, которых ждешь и с интересом «смотришь», будто долгожданный бой или футбольный матч. Помимо прочего, наличие 4-5 активных и главных сюжетных линий позволяют не только взглянуть на мир и точки зрения шире, но также это и прекрасный чит-способ (в хорошем смысле слова) для поддержания хорошей динамики — смена POVов позволяет возвращаться к оставленному 3-4 главы назад герою и начать оную с действий, а о промежуточных периодах, не интересных для читателя, упомянуть вскользь и по ходу дела.

Язык написания по-хорошему прост, не грузит, читается легко, за всеми героями следишь с одинаковым интересом. На фоне них мир, конечно, чуть блекнет, но он и не первопричина ни цикла, ни сюжета — с такими ребятами как-то забываешь о декорациях, хе-хе.

Я не знаю, какие недостатки тут найти. Для меня это всё та же твёрдая десятка и образчик интересного фэнтези, к написанию которого подошли С УМОМ. Это не ремесло в духе творчества Сандерсона, где все романы схематичны и сделаны по лекалам (привет, Кинг). Я вижу душу в каждом персонаже, вижу продуманную концепцию, вижу, что сами характеры — это ружья сами по себе, которые, помимо крючков, навешанных в первом томе, еще сыграют своё в будущих книгах.

И знаете, всё это как-то прям радует.

А более эмоциональный обзор с подробным рассмотрением героев можно глянуть тут, например: https://youtu.be/69hVo3H0QT4.

Хм, так получилось, что рисовать оценку пришлось только по прошествии всех умозаключений и разглагольствований (которые, кстати, проходили вот тут: https://youtu.be/xfCnwX20ICk), поскольку без детальных размышлений я не мог понять, что поставить.

В багаже прочитанного от этого автора — только «Террор», который мне безумно понравился чуть менее, чем всем (привет, ненужная слабенькая мистическая концовка). Приятный флёр, витающий вокруг выхода этого романа, лишь подогревал: дескать, в стиле «Оно» и «Очень странных дел». Что ж, с этим я соглашусь, некоторые вещи и вправду перекликаются и параллелятся. Тут у нас подростки, маленький провинциальный городишко, всякая нечисть и Зло. Стандартный набор для создания хорошей истории. Ну, может, немного избитый, но уж ладно. Конкретно у меня в списке есть мало прочитанного в таком сеттинге, так что я не особо и жалуюсь.

Название в меру зловещее, настраивает на мрачный лад, чувствуется интрига, которая, к слову, сразу же и всплывает в первой главе. И далее Симмонс очень умело и круто поддерживает интерес, подогревает какими-то ВНЕЗАПНЫМИ поворотами и событиями, зачастую происходящими прямо на последней паре страниц каждой главы. Своего рода перевалочные пункты темпо-ритма. Меня такой подход не отторгнул, а только завлек. Главы представлялись мне длинным крутым спуском с крутым же трамплинов в конце. Почему длинный спуск? Потому что Симмонс нетороплив, где-то монотонен, где-то гипнотически детален, что не в упрек, и, пускаясь в череду всяких там бытописаний, рутины мальчишек и так далее ты как раз и попадаешь на крючок внезапной концовки главы, подливающей масла в огонь сюжета.

В видео я рассказал, что мне понравилось то, как автор описал летнюю каникулярную жизнь мальчишек — работа в огороде, помощь по дому, ухаживание за парализованной бабушкой. Это честно и по-своему подкупает. Как бы у некоторых героев и без того нелегкая жизнь, а тут тебе еще и встреча с мистическими событиями. А оные, между прочим, здорово передаются через POV этих самых мальчишек. Ребята сами накручивают себя, выводят какие-то предположения в абсолют, предполагают, сами себя запугивают, и в какой-то момент я почувствовал у себя мурашки. Давно не испытывал такого классного чувства; наверное, со времен массового чтения «Ужастиков» Р. Л. Стайна. Зловещая атмосфера, с нагнетанием и страхом неведомого, удалась автору безукоризненно.

Зло в романе является основным двигателем сюжета. Труповоз, ХОДЯЧИЕ ЛИЧНОСТИ (не буду спойлерить и писать слишком уж явно) и туннели придавали главам динамики, подогревали интерес и какое-то время держали внимание на крючке. Какое-то время. Мне показалось, что Симмонс перетянул тетиву, и та если и не лопнула, то немного, хм, подраспустилась и частично пришла в негодность, отчего полет вышел не таким сильным, каким мог бы быть при всех имеющихся инструментах. Гонения героев со стороны «злодеев» затянулись, приняли форму однообразности, и надо было ускоряться в плане развития событий либо вводить что-то новое, некий катализатор. Но фигуры на доске стоят уже все, и приходится как-то ДОЖИМАТЬ. Ну ок, в принципе, но вот эти вот пляски вокруг школы и колокола в ней с мини-легендой внутри романа — не знаю, немного комично. Равно как и преследование детей огромным грузовиком-труповозом. Другие штуковины (не спойлерю) вышли пободрее и более залихватскими.

В общем, часть текста, что выше, служит долгой подводкой к минусу романа: концовка. Снова не та, что я ожидал, и не такая уместная, как мне кажется, потому что Симмонс взял курс больше на триллер, натуральный, реалистичный, и одеяло этот жанр перетянул на себя, не давая особо место развернуться чему-то еще. В качестве второго минуса — немного смазанные герои. Пара мальчишек при всех моих стараниях к их делению, «слилась».

Из плюсов:

1. Язык — хороший, ровный, без неуклюжестей, читается быстро, несмотря на словообильность автора.

2. Атмосфера — без претензий. Городок, страх, свои заботы, детство, ностальгия, пацанские взаимоотношения — всё как надо.

3. Психология — достоверна. Ребята не совершают каких-то прям вопиюще дурацких и неразумных поступков. А если и совершают, то всегда можно вспомнить, что им 11-12 лет, хе-хе (многоходовочка). Психозы, срывы, драки. В общем, персонажи ведут себя так, как и должны. Да, не без клише и чуть выкрученных образов, но в качестве специй к тем или иным ситуациям это вполне себе и не огрех.

По итогу: хороший подростковый роман, ладно скроенный ужастик в начале-середине, но ПЕРЕДЕРЖАННЫЙ к концовке.

Моя оценка: 8 из 10.

В планах, само собой, «Песни Гипериона», для большего понимания стиля автора.

При многих достоинствах есть некоторые моменты, которые не позволяют докрутить оценку до максимума. Например, чересчур документальная первая часть. Да, казалось бы, чего ты ожидал, чувак, это просто летопись жизни Миллигана в расширенном варианте. Ну, может, большей сжатости, раз уж не избежать докладной официальности, чтобы побыстрее подступиться ко второй части романа.

Во главе истории — Билли Миллиган, молодой парень двадцати двух лет, которого полиция обвиняет в изнасиловании, а он заявляет, что не совершал их. Его арестовывают и так, потихоньку следователи и полицейские выясняют, что преступник довольно странен — внезапно может изменить поведение, акценты, речь, мимику. А читатель уже и по аннотации, и по заранее известному факту (вряд ли бы он решил прочитать роман, ничего не ведая о Билли Миллигане) знает, что у этого преступника синдром множественной личности, и в голове у него аж 24 таковых — от маленького трехлетнего напуганного мальчика до девушки-лесбиянки или югославского коммуниста. Набор, прямо скажем, богатый.

Адвокаты пытаются отстоять позицию невиновности своего подзащитного, заявляя, что он не в состоянии принимать участие в собственной защите по причине отсутствия фрагментов памяти о тех событиях, в которых его обвиняют.

Я не буду проходиться по первой части, это просто описание всех формальных судебных процедур — перегонка Билли от суда в тюрьму, из тюрьмы в больницу, и далее все перемещения просто напоминают пинг-понг. Если честно, ничего особо интересного. С Миллиганом работают психологи, которые пытаются собрать его личности воедино, а из-за постоянных стрессов эти самые личности постоянно распадаются.

Вообще, к герою проникаешься сочувствием — мало того что ситуация у него довольно серьезная и тяжелая, так еще и он показан ранимым, несчастным, запуганным и запутавшимся человеком, которого просто жаль.

В один из дней к Билли приходит некий писатель (понятно кто) и предлагает написать о нем роман. К тому же врачам и Миллигану удается соединить личности в одну — этот симбиоз представляет собой еще одну личность, которая зовет себя Учителем и помнит все, что происходило с Билли с самого детства в той или иной ипостаси.

По сути, первая часть романа встречает нас уже известными фактами, которые любой заинтересовавшийся личностью Миллигана может прочесть в википедии и других информационных ресурсах, не вдающихся в подробности и аспекты психологии и психиатрии. А вот вторая часть, про детство Билли, выглядит гораздо интереснее, шире и глубже. В этом самая прелесть романа. Хотел сказать «находка», но не будем забывать, что автор просто записал слова других людей, с должным ему талантом переложив все в удобоваримую форму.

Так вот, вторая часть, про детски годы, его становление и распад, это самое крутое и интересное. И если в первой части я довольно сильно буксовал в этом бюрократическо-канцелярском языке, то здесь все пошло бодрее и только набирало разгон от страницы к странице.

С помощью Учителя (напомню — сборной личности из всех осколков) удается приоткрыть завесу тайны и памяти и выяснить, что происходило с Билли и его личностями с самых ранних лет.

Мы знакомимся с зарождением первых людей в его голове, и каждое зарождение связано со значимым событием. Истории преподносятся органично и без потери логики. Надо сказать, что роман предваряет список всех личностей Миллигана с полным их описанием, повадками и привычками, и предугадывать, о ком заговорят в следующей микроистории, особенно занятно.

Значит, о зарождении.

Например, внутри Билли существует маленький глухой мальчик — он жужжит, чтобы ощутить в голове вибрацию и наладить какой-то дополнительный контакт с миром через новые ощущения. А поскольку Билли живет в одной комнате с братом, то тот тоже слышит жужжание и спрашивает, зачем он это делает. Но на момент вопроса это уже не тот глухой мальчик, а непосредственно сам Билли. Ну а он-то, хитрец, хоть и ничего не помнит, но старается быстро подыскать какой-то ответ, сочинить так, чтобы было как-то логично, не понимая, что за него жужжал совсем другой человек.

Или еще случай: в образе трехлетней девочки Билли шел в школу и решил (или решила) для своей учительницы нарвать цветов. А потом увидел яблоню и подумал, что принести яблоки будет лучше. Но те были высоко, и Билли-девочка расстроилась. Тогда на помощь пришел Билли-югослав, тот самый коммунист, о котором я уже упоминал, ярый защитник детей. Он забрался на дерево, отломал толстую ветку с яблоками и «спустил» ее девочке. Ситуация довольна экстравагантна — не забываем, что это один человек, а не отряд персонажей с разными характеристиками.

Кстати говоря, именно на этом моменте мне вспомнилась игра The lost vikings (мне постоянно на каждое произведение приходят какие-то ассоциации), где надо было играть за одного из трех персонажей, которые действовали в кооперативе — один прыгал, второй был со щитом и защищал остальных, третий — оружейник с луком и мечом. И они как бы представляли один отряд, но каждый из них был самостоятельной единицей.

А смена личностей Миллигана происходила так: Билли засыпал, и на его место приходил кто-то другой. И когда каждая из дробей сознания входила в так называемое пятно света, становясь активной, получалось, что та будто телепортировалась из одного места в другое, помня последний эпизод перед «засыпанием».

Чтобы не сойти с ума, Билли, как пишется в книге, начал сочинять, подгонять факты, выдумывать какие-то объяснения и заполнять лакуны сознания с единственной целью — скрыть от всех, что большую часть времени он не помнит, что было несколько дней, часов или минут назад. Соответственно, со стороны замечают, что Билли будто впадает в транс, и считают его странным. Немудрено.

Однажды Билли ударяет током. Вместо него «просыпается» другой человек, он изучает розетку, смотрит, куда ведет кабель, идет по линиям электропередач, доходит до электростанции, а потом и вовсе самостоятельно в библиотеке изучает это самое электричество.

Так родился Томми — человек, шарящий в электрике.

Личности Билли имели нездоровый информационный голод в определенных сегментах базы знаний и кропотливо изучали те или иные области, формируя себя как личность и становясь самостоятельнее и целостнее. И в то же время — полезнее.

Интересно читать о сторонних людях — его приятелях и родне, сталкивающихся с ним в быту и, в отличие от тебя, не понимающих, что с ним происходит.

Устав от постоянной чехарды, Артур — главный над личностями — наводит порядок в голове и составляет свод правил. Ему надоедает, что личности берутся за какое-то дело, не заканчивают его, уходят, а пришедшие на смену по незнанке попадают в какие-то передряги. Артур делает упор на то, что все свободное время надо самосовершенствоваться. Никакого досуга — только образование, оттачивание своих ключевых навыков, чтобы быть взаимополезными.

Иногда ему удается держать личности под контролем и жить в мире, как это было, например, в квартире, которую он снял в Ланкастере.

Говорить об их взаимодействии и всяких случаях можно долго, но, помимо грусти и сочувствия к человеку, у меня пробивались лучи не то чтобы сомнений, а, скорее, размышлений. И главный вопрос, который, как мне кажется, встает вокруг истории с Миллиганом, один — был ли он действительно болен или искусно врал?

Хорошо, мы рассмотрели случай со стороны врачей, со всеми заключениями, беседами и методиками. Но что если всё проще, но в то же время гораздо запутаннее? Что если расслоение личности — это овеществленное одиночество? А как насчет версии, что это нечто эзотерическое — а-ля один сосуд для множества душ? Ведь в Билли жили и югославы, и британцы, и австралийцы, и выходцы разных концов Америки, разного возраста, разнополые, наконец! А может, это что-то взрощенное внутри себя, обустроенное, как осознанный сон, где персонажи так же выстроены и основаны на каких-то обрывках памяти, из компиляции по совокупным впечатлениям от книг, фильмов и прочих источников информации, которые были впитаны сознанием, но исторглись наружу не прямо, а секционно, структурированно, в виде того или иного персонажа. НЕЯСНО.

Однако против эзотерической версии свидетельствует то, что, несмотря на разность интересов личностей, они выполнялись одним человеком, и увлечение у всех одно — рисование. Да и вообще, если поковыряться, то физиологических ляпов можно накопать порядочно. Один из них — это девушка Адалана, которая решает сбрить усы, мотивировав тем, что они ей никогда не нравились. То есть что, она смотрит в зеркало и видит густые мужские усы и не смущается или что? Скорее всего, личностные качества выражались в Билли через других людей в его голове, а сам он был целиковым, но надумывающим и мнительным. Потому что личности «заезжали» одна на другую, и никаких фактологических конфликтов по той же внешности не возникало.

Я думаю, что это все не виделось отдельными личностями Миллигана, а придумывалось сиюсекундно, на ходу, с помощью сверхбыстрой фантазии с отлично запрограммированной логикой. Но тогда Миллигана можно считать гением, что, однако, все равно не исключит его отклонения и наличия болезни.

Может, он просто эскапист высшей формы, заигравшийся в персоналии и несуществующих людей. Все говорят, что раскол личности начался после того, как его изнасиловал отчим, но надо помнить, что первый воображаемый друг у Билли появился в три года и восемь месяцев, когда ему не с кем было поиграть.

Версий у меня много, какая из них правдива — нам уж не понять. Могу сказать одно, что прочитать этот роман стоит хотя бы ради столкновения с необычным заболеванием, внутрь которого, к тому же, нам позволяют взглянуть. Если это, конечно, заболевание. Но и как, так сказать, произведение с нестандартным фантдопом это читается бодро и цепляет необычностью.

Если бы я не знал судьбу Билли, о котором читал еще давным-давно, подумал бы, что ему уготован финал как у героя «Над кукушкиным гнездом» Кена Кизи. Здесь она иная, но не сказал бы, что с менее горькой концовкой. Киз прекрасно показал страдающего человека, уставшего от безвыходной ситуации, то и дело стремящегося покончить с собой. Миллигану и вправду сочувствуешь и сожалеешь, что с ним произошло такое несчастье.

Вот только природа всего этого так и не ясна.

Подробнее — в моем видеообзоре: https://youtu.be/Gt23vAhWHss.

Читал одним омнибусом, включающим 3-ю и 4-ю книги, так что пишу общий отзыв.

История продолжается и набирает обороты — Эл поступает в тот же универ, что и Лайт. Противостояние накаляется. Оба присматриваются друг к другу и в душе понимают, подозревают, что они — те, кем являются (Эл и Кира соответственно). А тут еще и сам Эл в открытую признается, подсаживая Лайта на крючок своего расследования. Получается интересная логическая вилка — либо детектив выживает и продолжает расследование, либо умирает, и тогда становится ясно, что Кира — это Лайт. Играют оба виртуозно, потому что доказательства-то хоть и витают на орбите сознания, но напрямую ничего не заявить. И мы снова наблюдаем за виртуозной и тонкой политической партией в шахматы. Круто.

Но в процессе расследований на поле внезапно появляется Кира номер 2. Как полиция, так и сам Лайт начинают поиски новой фигуры. Лайту это особенно важно, ибо новая персона причиняет массу неудобств и в силу особых причин действует часто неосмотрительно.

Всё это приправляется еще и тем, что Эл привлекает Лайта к расследованию, и теперь он вынужден бок о бок работать с детективом, филигранно удерживая равновесие на тонкой черте между увиливанием и «обнажением».

Кира номер два обнаруживается быстро, выясняется, что это девушка, которая, к тому же, тоже владеет тетрадью смерти и имеет в «друзьях» своего бога смерти. А еще она, хе-хе, слепо влюбляется в Лайта, полная восхищения его действиями и мотивами, и всячески ищет способы для встречи с ним. Ну и вскоре для Лайта наступает сложный этап — следить не только за собой, но и за этой девушкой. Имитировать отношения, диктовать ей, как действовать, чтобы сохранить инкогнито и прочие инструкции. Вообще, очень здорово передано всё НЕУДОБСТВО и даже БЕЗВЫХОДНОСТЬ, которые испытывает Лайт. Дров наломано много, обратной дороги нет, проблемы только копятся.

Интерес продолжает тлеть, и в продолжение окунусь уже скоро.

Это дебютный роман автора, у нас выпущен «АСТом» в серии «Шедевры фэнтези» в 2018-м году. Всего в цикле, который называется «Печать ворона», планируются три книги, и второй, вроде как, в переводе.

И да, то, что это дебют, видно сразу. Как и то, что книге явно не хватает редактуры. Пропущенные знаки препинания, тавтологии и прочие несуразицы так и пестрят. Тут у нас имеются: «Я вспомнил, где я уже видел эту коренастую фигуру на фоне огня», «я уписал еду, пиво помогло улечься в желудке, я услал Ненн» и «мои руки начали трястись».

Да и сам роман подан достаточно в лоб, без нескольких слоев, в очень прямолинейной киношной манере, которая забрала на себя часть логики и здравого смысла.

Мне изначально было трудно вчитываться в текст — не только из-за перевода и редактуры, но и из-за манеры письма автора. Текст стилизован под грубую речь наемника, не церемонящегося в подборе фраз и их благозвучия. В этом роман перекликается с «Черным отрядом» Глена Кука, который я, кстати, недавно обозревал, и здесь у меня точно так же рассеивалось внимание.

Такой текст для меня — на грани фола, когда иной раз думаешь, что написано так плохо, что как будто бы нарочито, адаптированно под типаж действующего лица.

Главный герой, кстати, Рихальт Галхэрроу. Он капитан отряда «Черные крылья» и служит напрямую Вороньей Лапе — одному из Безымянных, которые ведут войну с Глубинными Королями. И те, и эти, надо сказать, могущественные маги и чуть ли не боги.

Нам показана часть мира, а именно — граница, своеобразное ожерелье из станций, которые тянутся вдоль территории Морока, и жители станций следят за тем, чтобы оттуда не лезли на города всякие твари.

Морок — это главная фишка романа. Это болезненная территория, которая образовалась в результате относительно давнего сражения между Безымянными и Глубинными Королями. При помощи заклинания были уничтожены два города, и на их месте возник здоровый кусок пустыни, пронзенный магией и всякой жутью. Там не властны законы природы, и вообще люди опасаются этого места и стараются избегать.

При описании Морока автор явно вдохновился миром, который сдвинулся, из «Темной башни» Кинга. В нем тоже стандартные законы физики не работают, все сдвигается и не поддается объяснению. Над ним даже небо свое, расколотое и периодически воющее от боли. Круто. Это подкупает. Необычные флора и фауна, рельефы, небо и так далее. Место это довольно нервное, тревожное, беспокойное. Ему не доверяешь, оно вызывает подозрение и опаску. Благодаря метким фразам и отработанному поведению и привычкам отряда главного героя это передается максимально обширно и полно. Морока вообще хотелось бы побольше — при некоторой схожести с Кингом он все-таки самобытен и видно, что автору было по кайфу писать про него.

Сюжет складывается из того, что на одной из станций главный герой встречает свою давнюю возлюбленную Эзабет, и с этого момента начинаются их совместные приключения. Квест строится вокруг Машины Нолла — огромного мощного устройства, созданного Безымянным для пресечения атак армий Глубинных Королей. Ее-то герои и попытаются активировать и завести, ведь Эзабет провела исследования и утверждает, что эта самая машина не работает. К ней не поступает нужное количество энергии, и вообще эту энергию похищают городские власти для своих целей.

Из-за этих громких высказываний за Эзабет и, соответственно, Рихальтом, начинается слежка, их преследуют, они становится не в милости, и князья города делают все, чтобы помешать их расследованию и не оглашать довольно палевную информацию.

Кое-кому явно не выгодно, чтобы народ узнал, что главное оружие человечества— попросту бутафория, и героям пытаются закрыть рот.

Здесь у нас будут и заточения в психушку, и покушения, и уничтожение улик, блокировка банковских счетов, и персонажам придется здорово попотеть, чтобы достичь своей цели — выяснить, работоспособна ли Машина Нолла в принципе и сможет ли она отразить надвигающееся вторжение.

Часть сюжета заключается в банальном выживании, но изрядное время уходит на поиски концов, ведущих к информации о том, как заставить Машину работать, используя выявленный одним из Безымянных парадокс, который, несмотря на недопоставку энергии, сможет заставить машину работать как надо.

Всё, вроде бы, здорово — городское фэнтези с вылазками в таинственный Морок и приключениями в нем, но никакого масштаба истории и захватывающих поворотов и движений сюжета здесь не чувствуется. Может, это вызвано восприятием главного героя — на первый взгляд черствого сухаря и пьяницы, но я не поверил в это, поскольку отсутствие масштаба — не единственное слабое место романа.

Здесь не чувствуется размаха мира и я до сих пор не понимаю его масштаба. Сперва я думал, что он сосредоточен только в этом приграничном анклаве и за его пределами ничего нет, но пару раз упоминался океан и какие-то далекие города. Хотелось бы больше ясности и простора.

Сама структура и идея противостояния людей против Глубинных Королей незамысловата и подана без ухищрений. Вся ситуация с нападениями напоминает компьютерные игры в духе Tower Defence или Доты — две базы (с одной стороны Морок, с другой — город), промежуточные посты и башни, пустыня и пушки, регулярная отправка воинов. Абсолютно прямая война без ответвлений, союзников и интриг.

Роман мог бы остаться плосковатым и слабым, если бы не сильнейшая линия Рихальта и Эзабет — их взаимодействия. Я вообще готов поставить этот роман в ранг мелодрамы в антураже темного фэнтези. На протяжении всех событий мы наблюдаем за судьбой некогда возлюбленных, разделенных перипетиями судьбы, которые через тяжелые двадцать лет встретились, но, став иными, прошлого не забыли. Приятно видеть, что здоровая солдатская детина, постоянно пьющая, не утратил чувств и подвержен страданиям и рефлексиям. В это веришь и за это переживаешь. Но сам он закрывается от прошлого и говорит:

Как бы Рихальт ни уходил от осознания давней влюбленности, у него ничего не получается. Ему здорово досталось по жизни, произошло много кошмарных событий, он превратился практически в алкоголика (в свободное от выполнения обязанностей время). Автор удачно показал мысли пьяного человека, и иногда повествование пускалось прямо в микромодернизмы, демонстрируя поток сознания выпившего человека. Это интересно и уместно разбавляет грубоватый тон солдата-наемника.

А любовная линия тем острее, чем чаще главный герой топит воспоминания о прошлом в алкоголе.

Я с удовольствием следил за отношениями Рихальта и Эзабет. Могу сказать лишь, что автор довольно жесток и бессердечен к главному герою, это очень видно, и, к сожалению, часть вещей, которыми должен закончиться роман, угадываются довольно легко. Спойлерить не буду, но очевидные подводки к некоторым событиям оказались слишком явными, и это подпортило впечатление. Автор поставил киношную драму выше логики и здравого смысла, и это совсем не плюс.

Но, опять же, то, как поданы отношения, оставило самые приятные эмоции. Конечно, в угоду чувств и трагики они чуть выкручены и я не всегда понимал, что же им мешает в романтическом раскрытии, но у героев на этот счет слова находились.

Повторюсь, события не имеют должного накала и катарсиса — отчасти потому, что это все-таки дебют автора и тут много шероховатостей, отчасти потому, что опытный читатель все предугадает, но, как бы то ни было, концовка удалась — она необычайно горькая и депрессивная, с тяжким осадком и с не менее грустной и беспросветной завязкой на следующие части.

Подробнее — в моём видео-обзоре по ссылке: https://youtu.be/xlPQ84BCyIs.

Абсолютно прекрасная повесть, которая оставила самые приятные и глубокие впечатления.

Сюжет заключается вот в чем: есть некая планета, на которую с Земли будущего высланы двести с небольшим разведчиков-исследователей, сотрудников института экспериментальной истории. Отправлены они туда для того, чтобы наблюдать за обществом средневековья и в нужные моменты подталкивать его в правильное русло, особо не вмешиваясь, лишь направляя на путь очеловечивания. Действовать надо скрыто, не явно, чтобы не лишить людей самостоятельного развития — все-таки исследователи здесь в роли наблюдателей.

Чтобы взаимодействовать с обитателями планеты, они выдумывают себе легенды, берут вымышленные имена и внедряются в глубины средневекового строя, аккуратно привнося всякого рода новшества по типу использования носовых платков или упоминаний о необходимости регулярного мытья.

У нас есть главный герой по имени Антон, который для местных жителей известен как дон Румата. Будучи на службе у короля одного из государств, он сталкивается с главным антагонистом повести — доном Рэбой — министром, который пользуется старческой дряхлостью короля и методом интриг и хитрых инсинуаций подрывает общественный строй. Благодаря этому человеку начинаются гонения грамотных: стихотворения поэтов выворачивают наизнанку, и те внезапно превращаются в высмеивателей власти, ученых нарекают помешанными, знахарей выставляют отравителями, короче говоря, искореняют и обесценивают культуру и образование как могут, трансформируя общество в безликий холодный механизм.

Попутно дон Рэба создает армию серых — слепую и верную тупую массу людей, готовых прирезать любого грамотного человека, вплоть до своего родственника. Румата понимает мотивы, но понимает, что без науки и искусства государству не стать доминантным.

И в один момент происходит убийство короля, его место занимает дон Рэба, который уже подготовил армию для распространения щупальцев своей власти. Приходит эпоха репрессий и окончательного дожевывания останков образованности и культуры.

Грусть в том, что Румата не может вмешаться и прекратить бесчинства, отчего страдает и проклинает свою работу. Светлое пятнышко во всем этом — девушка по имени Кира, в которую он влюбляется. Надо сказать, что Кира и вправду подана очень чисто, приятно, и можно посетовать лишь на то, что ее в повести оказалось маловато.

На мой взгляд, соль произведения в демонстрации смены общественного строя, в показе его упадка и деградации. Размышления Руматы напоминают нам о самом важном: о необходимости знаний, культуры и искусства, и это разительно контрастирует на фоне тирана Рэбы, который напрямую заявляет, что при помощи всяких пыточных устройств можно заставить человека верить во что угодно.

Вообще, эта работа невероятно глубока и полна философии. При помощи грамотно выстроенного и продемонстрированного общества, его отдельных элементов или же масс, авторы через детали, эмоции и фразы рассказывают нам... О нас самих. Абсолютно достоверная психология смогла оживить каждого собеседника, с которым приходилось разговаривать главному герою. Частенько авторы пускались в карикатуры, немного гиперболизируя, но тем печальнее было видеть, что от правды это ушло недалеко.

Здесь почти в каждом эпизоде можно увидеть отсылку на тот или иной пласт или типаж людей. И это настолько же жутко, насколько высоко мастерство Стругацких.

Мне очень грустно, что текст на сегодняшний день, спустя полвека, не теряет актуальности и по-своему в тренде. Во всяком случае, отклик он найдет у любого, в этом я уверен.

Знаете, я не очень переживаю о том, что излишне приоткрыл сюжет. Я воспринимаю повесть как философский доклад и повод поразмышлять. И тем для размышлений в небольшом произведении хватит на долгое время. Со своей стороны могу сказать, что вижу некое противоречие в стремлениях дона Руматы. Недаром местный революционер в сердцах сказал ему, чтобы тот уходил обратно и не дарил надежд и не забирал веру в собственные силы.

В этих словах чувствуется боль людей, привыкших надеяться на себя, отрицающих бога и любые надежды на нечто высшее, ведь это ослабляет их натуру и делает личность хрупкой. Мощь диалогов возводит роман в ранг исследований человечества и его несовершенства.

В чем я готов согласиться с этим революционером и к чему я упомянул противоречия: на той же странице, где Румата рассуждает о необходимости государства в науке и культуре, он говорит, что процесс «оцивилизовывания» государства необратим, и рано или поздно правителю осознают потребность в искусстве и прочем.

То есть, получается, что они прилетели наблюдать, а по факту, понимая, что рано или поздно варварские законы и тирания будут искоренены более интеллектуальными подходами, все равно не сдерживаются и бросаются менять то, что им не нравится.

Вряд ли это какой-то там ляп. Скорее, желание показать порывы человеческой души избавиться от проблем быстро и разрешить их как можно оперативнее. Это стремления к лучшему, демонстрация жажды наладить прям здесь и сейчас, и эти стремления, по сути, и могли привести к ослаблению революционной силы местных обитателей планеты, которые, как и говорилось, в надежде на высшее вмешательство теряют хватку и действуют не в полную силу. Так что пылкая речь в адрес Руматы в какой-то степени оправдана.

По итогу мы имеем грустный философский очерк о человечности и ее потери. О надежде и смирении. О серой массе и ярких личностях. Это прекрасный многогранный роман, который, конечно же, надо перечитывать и каждый раз задумываться и открывать что-то новое. Как и всё у Стругацких.

Подробнее — в моём видео-обзоре по ссылке: https://youtu.be/N-3gAUrUYjU.

Вышло так, что читать «Черный отряд» быстро я не смог — потому что тупо не успевал переваривать прочитанное. Событий на одну страницу иной раз было больше, чем у некоторых случается во всем романе. Обычно, читая что-то больше ста страниц, ты готовишься к какому-то буферу информации, ожидаешь чего-то, что предварит основные события — описания, подводка, что-то еще. Но нет. Кук сразу бросает нас в самое пекло жарких будней черного отряда, ничего не объясняя и особо не заботясь о комфорте вхождения читателч в историю. Объясняется всё тем, что ты, читатель, подобрал дневник отряда м и будто с места в карьер нырнул в его жизнь и бытописание вокруг происходящего. Недаром цикл зовется «хрониками» — главный герой здесь Костоправ, отрядный лекарь и летописец, чья задача — вносить в Анналы все деяния отряда.

Часто складывалось ощущение, что автору на тебя просто наплевать. Но опять же — если рассматривать с той точки зрения, что мы листаем дневник, то это игает на достоверность. Но черт, где хоть немного художественности?

Общая суть сюжета, по крайней мере первого романа, схожа с Малазанской книгой павших — есть некая Госпожа, которая потихоньку подминает под себя мир, и в этом ей способствует черный отряд, который устраивает локальные стычки и отвоевывает территории одна за другой. Есть те, кому это не нравится, маги, их много, они объединяются в Круг Восемнадцати и под началом главного соперника Госпожи — Властелина — организуют по всему материку очаги восстания и мятежа, тушить которые предстоит ребятам из черного отряда.

Но обо всем этом приходится лишь смутно догадываться, довольствуясь лениво подброшенным абзацем или оброненной фразой кого-то из персонажей. А вообще, читаешь и думаешь: что тут вообще происходит?! Мятежники, башни, атаки, Взятые, маги, все пытаются друг друга обмануть, все плетут интриги, интриги в интригах. Кошмар. И ладно бы это как-то пояснялось. Фигушки.

Атмосфера блестяща и воистину мрачна. Черный юмор, ухмылки, смерти, скупость эмоций, вечные сражения и переходы от одной точки к другой для следующих боев. Передохнуть не выйдет ни отряду, ни читателю.

Язык рубленный, полупарцелляця. Никаких длинных предложений и витиеватых выражений. Простая информация от вояки, скупая и без украшательств. Диалоги практически без атрибуции.

Здесь много персонажей, но почти все они сливаются, так как армейцы, в общем-то, они и есть армейцы — тут не до пестрот. Имеются маги — можно сказать, главная парочка романа: Одноглазый и Гоблин — которые вечно подзуживают и троллят друг друга, устраивая магические дуэли, за которыми с интересом наблюдают остальные члены отряда. На первый взгляд мрачные и не самые приятельсткие взаимодействия между ребятами таят в себе настоящую дружбу и преданность.

Магии тут много, она масштабна, но это, конечно, не Сандерсон с его стабильными и аргументированными магическими системами, имеющими какой-то запас ресурсов и ограничения. Я особо не придираюсь к этому, потому что в нужный момент, когда сюжет требует, чтобы отряд огрёб, он огребает.

Кому подойдет этот цикл? Я думаю, в первую очередь, фанатам темного фэнтези, но вообще, от темного фэнтези, каким его привычно видеть сегодня, тут мало общего — отряд все больше поход на птицу подневольную, многие устали от сражений и хотели бы уйти на покой, а главный герой — костоправ — вообще натура весьма ранимая. Он радуется, когда спасает жизни людей, и полон рефлексий и переживаний по поводу деяний отряда. Наверное, надо и понимать эстетику вояк и армейского коммуницирования — с его грубым юмором и жесткими выражениями, любить шумные комании таких, знаете, неотесанных мужланов, которые в своих делах и не церемонятся.

Я долго «входил» в книгу, и мне сперва не очень нравилось то, как было написано, но потом втянулся, хоть и приходилось читать довольно медленно, чтобы не пропустить сводку о масштабных и важных для сюжета событий.

Моя оценка роману — 8, и я с удовольствием прочту следующие части. Хотелось бы большего охвата мира, большей его ширины и не таких скупых предложений. Мы же не только читатели Анналов, но еще и просто читатели.

А видеообзор можно глянуть тут — https://youtu.be/JQLHbEyV-Bg.

Сразу же, с первых страниц, нас кидают в не самый стандартный сеттинг — на горизонте высится вавилонская башня, внутри которой есть электричество и все блага человечества, и к этой самой башне главный герой со своей женой... едут на поезде! Вот такое кровосмешение эпох, эклектика художественности, напомнили вселенную «Темной Башни» Стивена Кинга, что лично для меня очень в плюс — здорово, когда писатель не боится внедрять современные технологии в псевдоисторические времена минувших веков.

Автор многими длинными абзацами показывает нам главных героев, так что знакомиться с ними и вытягивать по крупице информации об их характере или внешности не придется. Впрочем, читателя будут ждать несколько флешбэков, раскрывающих внутренний мир персонажей и делающих его шире.

Знаете, во первых строках хочется отметить, что для меня роман четко поделен на две метафорические части: это густой кисель (или даже нефть) и горный ручей. Эти сравнения — олицетворения атмосферы, впечатлений и динамики сюжета.

Примерно первая треть романа — это медленное вязкое повествование, тревожное и нервное. Это чистейший Кафка с максимально беспокойной и неуютной атмосферой, вызванной чуждой к герою окружающей средой.

И тут надо заметить, что Бэнкрофту удалось создать такую атмосферу, что я в процессе чтения то и дело хлопал себя по карманам и мысленно озирался — до того правдиво передано то, что творится на Рынке у подступов к Башне.

Глубине и достоверности способствуют умелые описания. Мне нравится, как Бэнкрофт вдается в детали. Это выходит не нарочито и прописывает мир подробнее: если на стене приклеены записки, Сэнлин прочтет хотя бы парочку, если стоят палатки, то нам расскажут, что в них можно купить, если сверху кто-то упал, Бэнкрофт подчеркнет несколько деталек и заставит людей поблизости взаимодействовать с объектом: кто-то вскрикнет, подбежит, что-то стащит. Классно, что автор не отделыввется общими фразами, знаете, такими шаблонно-отстраненными, когда видно, что автор ни черта не шарит в том, что сейчас пишет, и пытается создать видимость.

Любовь к мелочам важна, она как специя, и главное — не переборщить, и с этим у Бэнкрофта все получилось как надо.

Текст здорово стилизован под классиков 19-20 веков, и иногда складывалось ощущение, что я читаю Сомерсэта Моэма, иногда — что Сартра, иногда — Гессе (особенно в Салоне, злоключения в которых напомнило концовку «Степного волка»), иногда — Кнута Гамсуна, но ближе к концу, хоть это и забегая вперед, — Криса Вудинга и в чем-то даже Пехова. Да, я не зря поделил книгу на кисель и ручей.

Потому как в том же Салоне я немного увяз, тамошние приключения на мой взгляд вышли чрезмерно затянутыми на фоне динамики на нижнем уровне Башни. Предположу, что автор хотел показать как безнадежно засосало самого Сэнлина в эти дрязги, и что он сам не прочь закончить это всё и двигаться дальше, да только пока никак, и с этой точки зрения претензий к затянутости быть не может. А тут тебя, видишь ли, заставляют насильно играть в спектакле, да еще и не самом радушном, а тебе надо бежать на уровень выше и искать потерявшуюся жену. Кстати говоря, на этом и основан костяк сюжета — возле Башни Сэнлин теряет жену, и теперь ему надо отыскать ее, путешествуя по уровням и выполняя побочные и локальные квесты. Ну, чем не игра? Да только Сэнлину совсем не до игр.

В череде событий главный герой вынужден буксовать, он увязает против своей воли, обстоятельства вынуждают его пребывать на одном месте, а беспокойное сердце потерявшего жену мужа гонит вперед.

Однако в какой-то момент главный герой и тон книги мняются — а именно когда Сэнлин прибывает в Новый Вавилон и получает определенную должность. Вот здесь начинается вторая часть общего восприятия романа, не имеющая ничего общего с началом. Я не знаю, хорошо это или нет, но книгу словно бы дописывал другой автор: новая авантюрно-приключенческая атмосфера, с декорациями, сеттингом и тоном, которые подошли бы больше стремительным романам Криса Вудинга с его тетралогией о «Кэтти Джей». Хотя бы потому, что финальные эпизоды крутятся непосредственно внутри Небесного Порта — приюта воздухоплавательных кораблей.

На протяжении романа Бэнкрофт развешивает загадки и ружья по поводу тайны Вавилонской Башни, и я уверен, что ближе к концу они выстрелят и нас будут ждать потрясные известия по поводу сути и природы этого строения.

Потихоньку одинокий главный герой обрастает союзниками, и что мне очень понравилось, так это то, что автор подготовил хорошую объемную команду для дальнейших путешествий — фактурную, со своими драмами и историями. Читатель знакомится с ними умело, и информация не подается навязчиво и топорно. Всё аккуратно вплавлено в сюжет и диалоги, не нарушая темпоритм, но приятно разбавляя нарратив.

Это хорошая книга без каких бы там ни было благородных героев и самоотверженных рыцарей. В ней честные персонажи — со своими косяками и червоточинками. Вообще, такая компания больше подошла бы роудтрипу в антураже темного фэнтези, но посмотрим, что нам уготовит Бэнкрофт. Смотреть за взаимодействием команды будет как минимум любопытно.

Я поставлю этому роману восьмерку как хорошему крепкому повествованию, невзирая на то, что от книги я ожидал кое-чего другого. Думаю, не очень корректно снижать за это баллы. Однако мне не хватило харизматичных героев — как главных, так и второстепенных, и также показался несколько шаблонным боевичок в конце.

В целом книга довольна интересна и необычна, и я надеюсь, что автор не уйдет в сплошную авантюру, позабыв о Башне и ее изюминки. Хотя уже вышла вторая часть и ясно, что никуда она не денется.

Видеообзор на роман можно глянуть тут: https://youtu.be/5r1Y_qBlnUY.

Десятку не позволяют поставить две вещи:

1. Затянутость;

2. Изъезженность.

По первому пункту уже и объяснять не надо, а по второму, наверное, тоже: прочтя одну-две книги Кинга, ты, можно сказать, знакомишься со всем творчеством. Приемы, фишки, финты — всё прослеживается, угадывается и как бы ПОНЯТНО, поскольку ты ПРОСЁК его стиль. Ну да это уже, наверное, мои личные проблемы восприятия, ибо Кинга уже прочел в достаточной мере.

Если по книге, то: всё то же самое, что и в моих отзывах на предыдущие части. Язык, персонажи, атмосфера. Не хочу повторяться. Достоинств полно. Недостатки — в самом начале. Хотелось бы поговорить об очаровании «Темной башни», основываясь на событиях этой части.

Я понимаю мир «Темной башни». Точнее даже, ВЫКУПАЮ. Я понимаю всё то, что Кинг хочет изобразить.

Прочитав приключения отца Каллагэна, я в очередной раз утвердился, что мне безумно нравится то, что Кинг вытворяет с реальностью, как вертит ей так и эдак. Причем, это касается как «нашей» реальности, так и реальности, связанной с реальностью «той», где Калья Брин Стерджис и прочие Тандерклепы. Мне очень близко это чувство, та тонкая грань совпаденческого и заёмного абсурда, переплетения всяких штучек и их взаимообмен, межпространственный бартер, что ли. И я понимаю, что Кинг хотел показать — это отзывается внутри какой-то неясной тревогой, бешеным беспокойством. Неуютно. Ну просто представьте: вы приезжаете в любой российский город, или открываете глаза после ночи, а вокруг вместо популярной «Волги» — «Енисей», а вместо «Лады» — «Бара» (по аналогии с «ладья — барка»), например, а на пятитысячной купюре изображен «Москва-Сити», какая-нибудь мечеть в Казани или Крымский мост, а по первому каналу в девять вечера идет не «Время», а «Веха». В общем, есть в этой подмене мелочей, ставших обыденностью и не вызывающих у других чувства ЧЕГО-ТО НЕ ТОГО, что-то безумное, нервное и жуткое. Мне такое вообще страшно до одури (не знаю, почему), и тем сильнее я впечатляюсь Америкой Кинга, где слои тасуются ежедневно, а портреты президентов на купюрах скачут туда-сюда по номиналам. И тем понятнее становится личностный период Каллагэна, когда он спокойно принимает, что каждый день название штата, где он остановился, меняется, как меняются названия газет и всё те же лица на купюрах. В общем, для меня в романе эта атмосфера — самое сильное, что почерпнул.

Также я удивлен, что многие тут недоумевают и всерьез предъявляют за наличие снитча и верещат про плагиат. Хм. Алло, ребята. Кинг сам прямо заявляет о том, что Калья — это локальная точка совпадений и заимствований. Он даже отсылку к Гарри Поттеру и Роулинг делает, причем, с порцией юмора. Роман В ПРИНЦИПЕ построен на совпадениях, это не скрывается. В этом-то и вся фишка.

Не очень понравилась развязка — слишком быстрая, комканая и эмоционально недокрученная. Вообще, с саспенсом тут не очень получилось, ибо Кинг слишком уж разбавил нарратив вставками про Отца. Оттого и некие смерти в конце не вызывают трепета, в основном еще и потому, что члены ка-тета стали какими-то закостенелыми и скупыми на эмоции. Заражаются от Роланда, что ли.

Ну и интерес не спадает, а это главное.

По правде сказать, удивлен. Это мой первый опыт чтения манги. Ознакомился сугубо из спортивного интереса, но внезапным образом прочел всю книгу. Приятно удивлен динамикой и резвостью событий. Главный герой — интересный, нестандартный, со своей философией, но, на мой взгляд, с перебором. Бог смерти — в нем видно желание познать людей, их принципы, и ну понятно, скорее всего, что он со временем подобреет и будет останавливать ГГ.

Заключений по сюжету делать рано — пока все только закручивается, но, повторюсь, динамика радует, а появление загадочного детектива L, который будет противостоять герою, плюс факт, что отец ГГ — начальник полиции, придает острастку.

Из не очень достоверного — слишком уж легко Лайт убивает людей, целыми пачками. И никаких тебе моральных терзаний или рефлексий. Но это удобно маскируется его взглядом на мир в целом и злодеев в частности.

С удовольствием углублюсь в историю.

А видеообзор на 1-й омнибус можно глянуть тут: https://youtu.be/aveqnyOkDaU.

Суть этого романа — сова, натянутая на глобус. Раз какой-то планете потребовалось, чтобы два государства повоевали как надо, они решили отправлять всю технику через телепорты на необитаемую планету. И почему-то какому-то там Центру потребовалось выяснить, а почему это так, почему на планете идет война машин. Вопрос: если планета не заселена, не считая ящеров, вам ли не похрен? Зачем туда лететь, зачем отправлять с риском для жизни ОДНОГО ГЕРОЯ? ВСЁ ТОГО ЖЕ АТЛЕТА СО СВОЕЙ ПЛАНЕТЫ?

Я не всегда понимаю логику в выстраивании сюжета у Гаррисона. Похоже, что всё — ради динамики, не более.

И вновь роман пестрит одинаковыми приемами. Одна из жутких проблем — диалоги, персонажи. Всё это выглядит как плохая театральная постановка.

На сегодняшний день это очень слабый роман с максимально нелепой развязкой. Понять отношение главгеров к магтам невозможно. То они их жалеют, то расстреливают, прикрываясь миссией ВО БЛАГО. А потом ВНЕЗАПНО обнаруживается, что их надо жалеть, потому что симбионты пожрали им лобные доли, у них отсутствуют эмоции, им на всё похрен, И НИКТО, КРОМЕ КАКОГО-ТО ДИКАРЯ-АТЛЕТА С ЗАМШЕЛОЙ ПЛАНЕТЫ НЕ МОГ ЭТОГО УСТАНОВИТЬ. Честно — очень смешно и нелепо.

Вообще, раздражает любовь Гаррисона к тому, чтобы делать героев-адаптантов. Прилетел чувак, максимально далекий от взаимодействие с четкой структурой власти, и начал управлять всем играючи. И в романе столько косяков и самоповторов, что прикрывать на это глаза становится сложно.

Странный фатализм вкупе со здравой черной самоиронией. Рассказ-абсурд о возможностях прогресса и о том, как оный нивелирует чувство прекрасного, превращая людей в простых исполнителей. Ну, это я так интерпретировал.

Рассказ напомнил работы сборника «Темный карнавал» Брэдбери. Он в меру саркастичный, но очень уж трагичный, несмотря на бодрость в тоне главного героя.

Интересная форма инопланетной жизни. При всей своей персонажно-сюжетной гипертрофированности и небольших логических огрехах рассказ читается на одном дыхании, параллельное повествование от лица «пиявки» добавляет остринки.

И концовка, конечно, шикарная. Во многом предсказуемая, но от этого не менее впечатляющая.

Довольно средний рассказ, типичный для Брэдбери в своем «тихом» детском исполнении, когда оные оказываются «монстрами». Мне показалась работа слишком гиперболизированной. Слишком показательной, что ли, пытающейся заострить внимание на взаимодействии детей и родителей.

Рассказ полон нелепых фантдопов, но в аспекте сказанного воспринимать рассказ следует как притчу, меморандум и предостережение потомкам. Видать, уже тогда прогресс сказывался на взаимодействии с миром не лучшим образом.

Вот читал и на моменте с приездом в психушку и дальнейшими близлежащими событиями подумал: хоть бы не такая развязка, как я думаю, хоть бы не она, ну пожалуйста. Мозг отказывался верить, что автор пойдет по этому пути. Но он, черт побери, пошел. Самым наглым образом. Для этого имеются все предпосылки. Например, недосказанность про тайну родителей — то, что я считал писательским ляпом и схематичным вбросом оказалось ляпом задумки (ляпом в «честном» смысле этого слова, достоверная такая штука).

Я не буду особо писать, что не понравилось, ибо триллеры такого рода не стоит воспринимать как художественное изобилие с красивым языком, выпуклыми героями и прочим. Здесь всё подано как киносценарий, всё кинематографично, всё видишь, чувствуешь, язык исполняет роль передатчика информации, сухого и прямого, без излишеств. Вполне себе, чего нет-то.

По плюсам: крутейшая атмосфера, много заморочек, несколько сцен прямо-таки до мурашек, серьезно (давно такого не было; очень рад был испытать такие эмоции и ощущения от букв). Хорошее взаимодействие между игроками — напряжение, недоверие, нервы, подозрения. Очень интересно следить за ВЗАИМОЛОЖЬЮ персонажей. Также очень напрягала бесхребетность главного героя, его неопределенность по поводу отношения к игре, игрокам и ситуации в целом: то он так, то он сяк (не косноязычие, просто избегаю спойлеров, а шарящие поймут), но все действия (в общем-то, АБСОЛЮТНО ВСЕ) оправдываются концовкой и развязкой. И это довольно-таки читерский прием, который несколько напрягает и служит очень большим минусом в романе. Слишком хоженая тропка, чтобы вновь топать по ней. Еще и отдающая дешевизной последняя фраза, которая весьма нелепо отсылает к

Исходя из вышеперечисленного, у меня остались некие вопросы:

В целом, вышло довольно неплохо и антуражно. Камерно, в меру психозно и психоделично, нервно и напряженно. Не особо фанат такой литературы, читаю ее не столь часто, но о прочтении данного романа не жалею.

Очень сильный цикл. НЕ В МЕРУ мрачный, реалистичный, противный, жуткий, темный, холодный, беспощадный, чернушный. Второй сборник вышел в разы сильнее первого. Здесь герои получились выпуклыми, меж ними больше психологического, а не функционально взаимодействия, они обрели собственные лица и голоса. Локации интересные, напоминают квесты компьютерных игр по типу Skyrim’а, что в плюс. Истории богаты на события, динамику, экшен и мистику. Все повести читаются на одном дыхании, интерес поддерживается как надо. По языку написания тоже нет вопросов — автор прокачался после первого сборника. Читать приятно.

Холодный рассказ, пронизанный завываниями ветра, плеском волн моря о скалы и звуком падающих камней с большой высоты. Промозглый и зябкий рассказ, в стиле норвежских триллеров по декорациям, обстановке, атмосфере (не знаю, почему так). Очень интересная фишка с сектой (понял почти сразу), а вот

Концовка оставила слегка грустноватые ощущения. Понравился

В этой повести Вийон прямо-таки сам не свой, не узнал его, но это в силу обстоятельств и вверенной ему роли. И вновь же — в этом рассказе он симпатичен.

Рад, что Комуда выправился и оставил мне от цикла приятное послевкусие.

Бесподобно. Вычищенный язык, бешеная сплошная динамика, наконец-то живые персонажи, коих различаешь! Им сочувствуешь, их видишь, за ними следишь с интересом.

В меру трагичная штука. Сверхреалистичная, бешеная, темная, мрачная, жуткая, страшная. «Ходячие мертвецы» в антураже замшелого средневекового городишки — это охренительно. Толпы зомбаков, что прут в тумане по мосту к городу — ух, запомнится. Настоящая выживалка, со сменой локаций, поиском оружия, ловушка и и потерей членов команды. Франсуа тут больше как объектив, но именно в этой повести он прямо понравился. Смелый, собака!

Благодаря камерности и запертым условиям существования с бедой извне и взаимодействием между членами выживших текст напомнил «Туман» Кинга. Но тут просто бешеный экшен, без пафоса, но с героическими нотками, очень кинематографичный и в целом довольно крутой.

Наконец-то автор приятно удивил и ВОЗРАДОВАЛ.

П. С. А концовка... Ну, она о людях тех реалий. И что-то не поменяется никогда.

Довольно интересно и увлекательно с первых страниц. Хороший ритм, провисаний нет, язык гораздо лучше, чем в ранних повестях. Очень чернушно, конечно (этот сборник значительно жестче и грязнее «Имени зверя»), но это хорошо играет на атмосферу. Локации вновь хороши, все рисуется, нареканий практически нет. Смазывает впечатление типичная концовка-диалог злодея и героя, но это не столь критично.

Во всей этой сумбурной солянке у меня осталась только одна догадка: этот рассказ про дружбу в атмосфере мира с обесцененным восприятием жизни человека. Общество показано жутко, с диким гротескным перебором, как и всё вокруг. Ужасно тревожная атмосфера, нервная, упадническая.

Но ни экшн, ни разговоры не спасли и не наполнили этот рассказ. Концовка про врача и Козака хороша. И всё.

В меру чернушная авантюрная повесть, динамичная и в достаточной мере интересная. Локации, главвраг повести, сюжетные повороты. Персонажи по-прежнему однобоки и картонны, выполняют функции и не более, эмоций не вызывают, равно как и сам Вийон (все еще пуст, да). Что очень бросилось в глаза — неоправданно быдляцкий стиль. С поправкой на те времена, да, но тут этого прямо-таки перебор. Равно как и с откровенной порнухой и извращенностями. Вот пару примеров:

1. «— А поцелуй пса под хвост, а плебана — в головку, — рявкнул поэт. — Слушай, Кроше, ты меня, небось, с нянькой перепутал или с траханой своей матушкой!» — именно в этой повести Вийон достиг апогея быдло-языка, и это очень бесило. Слишком много и слишком грязно.

2. «Вийон дернул паренька, развернул его, а потом отвесил ему солидный пинок. Малой пролетел несколько шагов, упал в лужу. Встал, сплюнул грязью да конской мочой.» — гипертрофированно, очень. Автор слишком перекручивает то, что происходит, ради натягивания грязи на глобус повествования. Это не натуралистично. Это нелепо и перебор.

3. «Он быстро поласкал сладкую щелку поповским дверей кривым клювом.» — это вообще жесть. Складывается ощущение, что Комуда писал в период извращенных обострений каких-то. И таким НАСТРОЕНИЕМ пропитана вся повесть.

Но — довольно увлекательно и без большинства тех языковых огрехов, что я отмечал в повестях до этого.

Но мне чем-то не нравится структура работ Комуды. Как будто не совсем так, как надо, выстраивается композиция, и самые сильные моменты происходят чуть раньше конца, а после идет уже некая рефлексия.

Случай с немым интересен, но реализован, как мне кажется, не очень.

Все было хорошо, пока автор не решил привлечь зло мирового масштаба, усиливая размах проблемы. Это уже совсем не то, что меня так зацепило в первой части, где были локальный конфликт-выживание, камерная атмосфера, элементы комедии и зомби-хоррора. Расширив опасность до иномировой, со всякими разумными монстрами из всяких измерений, автор прибил ту самую атмосферу, превратив боевичок в сказочное повествование. В цикл пришла магия, и она начала уничтожать аутентичность, заданную в первой части.

Да, все так же по-детски мило, динамично, с невероятно крутыми рисунками, но зря автор полез в эту сказочность.

Я читал этот РОМАН с января месяца. Долго и... Ну, не всегда мучительно, конечно, но ругался часто. Впрочем, часто и читал с интересом, смакуя предложения. Залпом читать ее трудно — не зря советуют читать по чуть-чуть, перемежая с иными произведениями. Уоллес пишет очень густо и тяжеловато, от его манеры подачи устаешь, НАГРУЖАЕШЬСЯ.

Попробую распихать сумбур своих заметок-рассуждений.

Ритм предложений очень неоднороден: иногда читалось гладенько (зачастую когда случались диалоги), иногда — чересчур тяжко и нудно, особенно когда шли 10 страниц подряд без абзаца и предложения на полстраницы с суперсложно-сочиненно-подчиненной структурой. И из-за этого я прямо-таки скрежетал зубами. Например, как-то раз половину отведенного на чтение времени заняла сноска на 12 страниц. Конечно же без абзацев и мелким шрифтом. Но при этом часто попадались прямо-таки филигранные предложения (примеры будут чуть ниже). И когда автор не уходит в откровенное, ничем не прикрытое и нарочитое занудство, язык, которым написано, доставляет прямо много кайфа. Это действительно ВКУСНО. Особенно с удовольствием смаковал главы от лица французов, которые разговаривали на английском, ломаном, нелепом, забавном, с особым построением предложений. Да, каждый герой в этом романе говорит своим языком, сленгом, активным лексиконом, привычками, повадками. Уоллес обратил внимание на все, и потому у нас нет алкоголика, который бросается академическими словами, оттого и нет диссонанса из-за конфликта «персонаж-его_речь». В этом ничего сверхъестественного (не знаю, чего многие восхищаются этим), практика не нова, но тут все развернуто прям по максимуму (с таким-то обилием героев). Герои, между прочим, по описанию внутреннего мира, своих конфликтов и заморочек легко потягаются с Кингом — автор преподносит их объемно, богато, не скупясь на детали (черт возьми, он нигде на них не скупится), ибо герои здесь преимущественно ОСОБЫЕ и со своими фобиями-зависимостями.

В плане написания автор довольно смелый и амбициозный, он на своей волне, и его хрен с кем сравнишь. Мне вообще кажется, что его интереснее будет читать не читателям, а писателям, поскольку Уоллес буквально РАСШИРЯЕТ границы дозволенного, отодвигает рамки писательства и показывает очень и очень интересные и находчивые приемы, которые можно перенять и как-то, например, адаптировать под себя. Уоллес пишет практически всегда в режиме макросъемки. Невероятная детализация как людей, так и окружающего пространства в принципе — от узора вентиляторной решетки до диаметра пор на носу собеседника. Да, иногда это ну прям реально чересчур водянисто и многословно, но язык подкупает. Имеются необычные сравнения, ассоциации, небанальность линейности в технике написания. Почти все предложения ОРИГИНАЛЬНЫ и фиг где еще встретишь.

Конечно, с первого раза все, что автор хотел донести, не поймешь. Думаю, не только потому, что кропотливо выписана именно американская культура со своими заморочками. Наверняка во всех этих брендах, каких-то местах и действующих лицах, в их именах-фамилиях таится тот или иной фельетон, недоступный нашему менталитету в силу неведения. Не знаю. Из того, что я разобрал и понял, что особенно зацепило, так это печальная и трагичная линия Гейтли. Скажем так, оканчивается она очень грустно. И как бы да, Уоллес настраивает на волну того, что ВОТ, сейчас-то все будет так-то и так, но получается все совсем не так. Последние страниц двести как раз и отведены под создание эффекта нарастающей кульминации, когда ты ждешь определенное развитие событий, вектор которых уже задан, но, кхм, не дожидаешься. Если честно, это один из немногих персонажей, который по-настоящему зацепил меня. Та же флешбэк-история Джоэль весьма грустная и вызывает сочувствие. Хэл вышел отстраненным юношей в стиле «сам себе на уме». Но я вот читал и думал так О КАЖДОМ — что он либо гений, либо псих. НОРМАЛЬНЫХ и ОБЫЧНЫХ персонажей там НЕТ.

Запомнилось много крутых штук:

— Эсхатон (не знаю, чего он никому не нравится; крутая пошаговая боевая стратегия);

— разговоры Хэла с Марио и Орином;

— описание игры в теннис;

— драка в Эннет-Хаусе (самая крутейшая и натуралистичная сцена во всем романе);

— отдельные кусочки флешбэков;

— случай с прилипшим лбом;

— речь Реми Марата;

— заметки Пемулиса о каждом члене ЭТА;

— приступы эпилепсии мистера Йи во время разговора;

— предложение «Я был мясом в бутерброде комнаты» (когда Хэлу под конец книги стало совсем хреново взаимодействовать с миром и ощущать себя в нем);

— описание одного наркотико-алкогольного периода Гейтли как «Нападение тротуаров-убийц» (честное слово, я ржал как конь, увидав, как можно ЭТО выставить);

— предложение о той же эре «Нападения...»: «Привет в лобешник от ближайшего тротуара: то есть прогуливаешься себе по тротуару, никого не трогаешь, и тут тротуар как бросится на тебя и: ХРЕНАК. И это, бл**ь, тенденция. Так банда стала презирать пешие прогулки...» (я хохотал очень).

Да много таких предложений, все и устанешь перечислять.

Резюмируя, скажу, что это действительно монументальная штуковина, из разряда энциклопедии жизни обо всем: о спорте, о политике, о зависимостях, о наркотиках, о людях, о семейных отношениях, о кино. У автора безумный словарный запас. Из романа можно почерпнуть бесконечное кол-во фактов и интересных штук, из-за обилия героев, думаю, каждый из читателей узнает себя в каком-то из них. Я, например, очень понимал Гейтли, когда он лежал в больнице и его крыло от наркотических обезболивающих средств. Ощущения очень похожи (довелось точно так же полежать в больнице после общего наркоза), понимаешь, о чем пишет автор. Но, конечно, это и вправду роман о зависимостях, о том, как можно попытаться с ними бороться, а обилие историй о том, как кто пришел к ТАКОЙ жизни, может служить неким предостережением, превентивной мерой, мол, остановись, чувак, вот у него было так же и что с ним стало? Ну и всё в таком духе. Открытая концовка, которая, тем не менее, оптимизма не прибавляет. Обилие персонажей, порожденных бредом и вытащенных из прошлого, создали сумбурный маскарад в духе сцены из «Степного волка» Гессе, что немного подсмазало концовку, но там ситуация вынуждала писать что-то такое в силу обстоятельств.

Не знаю, буду ли перечитывать, ибо не знаю, понравилась мне эта книга или нет. Одно знаю точно — автор учит нестандартности и небанальным подходам ко многим вещам (да даже к писательству).

Как-то так.

Довольно посредственное произведение. Скучное, с натянутой мотивацией, с абсолютно рыхлым внутренним миром главного героя. Самое живое и настоящее происходило на первых страницах, когда повествование шло от лица Бекки. Тогда я похвалил Брома за легкость письма и околокинговское умение репрезентовать персонажа с интересным бэкграундом. Но потом Бекки была тупо слита, в сюжет вплелись говорящие отрубленные головы, стрелок стал преследовать аналога человека в черном — так что повеяло «Темной Башней» Кинга, но хуже по исполнению. И, в общем-то, мини-приключения в духе Безумного Макса и недогангстерских стычек с людьми-декорациями не принесли удовольствия. Светлое пятно — флешбэк Коула, который обернулся совершенно тупой концовкой, ничем не обоснованной и притянутой сугубо ради трагичности. Дешевой такой.

В конце романа автор поднял вопрос о том, так ли плохи плохие люди и действительно ли они плохие, а не пленники, например, обстоятельств? Сцена этого околоморального диалога вышла слабой и банальной на фразы, а сам квест — калька грядущих «Потерянных богов» с немного иной конечной целью.

Слабенько.

Цикл, который может похвастаться разве что отличной динамикой и доброй светлой наивностью. В основном — нет, совсем не то, что хотелось бы видеть. Если бы автор продолжил путь, взятый в самом первом романе — про действительно опасную неукротимую планету, про навыки игрока и телекинез главного героя, могло бы выйти что-то интересное и необычное. А по факту же цикл сместился в сторону обычного банального приключения-выживалова, более похожего на сказку, нежели на фантастический боевик, например. Иной раз читаешь и не веришь, что это фантастика.

По данному сборнику могу сказать, что не все раскрыто так, как хотелось бы видеть конкретно мне. Детективные составляющие зачастую «закрытого» типа, что значит, что читатель хрен догадается, что там и как, пока автор не раскроет карты. Это относится по большей части к первой и второй повестям. Третья, на мой взгляд, вильнула совершенно не в ту степь и никак не оправдала очень и очень занимательного начала.

По атмосфере: в общем-то, если закрыть глаза на язык, то довольно неплохо, мрачненько, грязненько, но уж больно навязчиво — в основном из-за штампов, банальностей и обилия эпитетов.

По языку: плохо. Повторы, предложения-бусины, излишне долгие перечисления, зацикленность на только автору интересных подробностях и исторических фактах, кои на сюжет не влияют. От этого эффект погружения стирается.

По героям: никакущие. Каждый тут — человек-функция. Главгеру не получается сопереживать ну совсем никак, потому что мы о нем ничегошеньки не знаем. Три повести прочитано, а я хрен пойму, какие мотивы о Франсуа и чем движим он, когда берется за какое-то дело (ну, да, если не считать того, что его разок-другой принуждали). Но все же. О прошлом его тоже ничего не известно (не надо отправлять на википедию и гуглить его биографию). Посему работы читаются, ну, как-то фоново, ибо внутреннего мира ни у кого нет. Умрут — да и фиг с вами. Нет? Ну, ок.

Этот сборник имел надежды на реабилитацию после второй повести и даже на резкий подъем после начала третьего рассказа, но что-то пошло не так.

Какой-то сумбурно-абсурдный чернушный рассказ без определенной структуры и подвязок-подводок, непонятно для чего написанный. Много эпизодов с лицами, которые можно легко упразднить.

Атмосфера, однако, чем-то напоминает «Вечера на хуторе близ Диканьки». Это плюс.

Рассказ, вроде, и написан раньше предыдущих повестей, а читается легче и написан пободрее.

Однако замысла, сути и надобности рассказа я не понял. Какой-то он сам в себе и о себе. Ожидал интересного расследования и поиска разгадки после случая на кладбище, а получил непонятный сплаттер.

Ну что, по второй повести дела обстоят лучше, но не так, чтобы ах. Стало динамичнее, ритмичнее, более сжато, но сам подход и текстовые приемы остались те же — лавкрафтовские вонючие лужи, ужасные толпы, кошмарные тени и прочее.

Из плюсов выделю довольно бодрую атмосферу, в которой вырисовывается уже и чернушка «Гроссбартов», и приключенческо-детективное от «Стража» Пехова, и что-то от «Гимна Лейбовицу» Лейбера.

Однако структурно очень похоже на предыдущую работу — есть череда событий, некий порядок, поиск закономерности, попытка пресечь. И появляющиеся в конце некие силы и нечисти. Народ конкретно в этой повести какой-то перерелигиозный и очень напоминает НПС из какой-нибудь РПГ — просто фон. В какой-то момент я словил перегруз персонажей, обилие которых ближе к концу реально возросло, ввернулись параллельные линии, которые, конечно, сошлись, но при всей движухе я не ощутил чего-то грандиозного. Может, личности, которых взял автор, мне не слишком известны и открыты, может, там миллион отсылок и интересных выкрутасов, но я этого не увидел. Авторский комментарий к повести хоть и содержательный, однако ясности и новых смыслов и сюжетных пластов не привнес.

При оставшихся проблемах по части написания автор прибавил в динамике, экшене, герои, вроде бы, и говорят по-разному, но мне не получается их четко ранжировать — вот не хватает объема и все тут.

Но это гораздо лучше «Дьявола в камне».

Ну что, очередной поляк, перед выходом которого было наделано шуму. Ну да этим меня уже не проберешь — никаких завышенных ожиданий поставлено не было. Дождался, купил, ознакомился с первой повестью. Разочарован и не впечатлен.

Начну с первого, что меня вымораживает — то ли это такая польская школа писательства, то ли адаптации монопольного переводчика Легезы, но что у Комуды, что у Вегнера, что у Гжендовича встречаются дико выбешивающие конструкции предложений без местоимений. Яркий пример: «Не притронулся к женщине. Не имел смелости. Не хотел ее запятнать. Была для него прекрасной и недоступной, словно... ангел». У меня возгорает на такие предложения, сухие и обезличенные, будто была задача сократить местоимения по максимуму, что не всегда хорошо.

Далее: проблемы с подачей, с атмосферой, с неумением в качественную объемную картину. Ну если ты историк, то сделай текст более художественным. Нет же, автор пишет длиннющие гусеницы через запятые, отчего текст похож на реферат или доклад. Началось все от перечня длиной в страницу всех обитателей нищего квартала, продолжилось перечнем книг, которые стояли на полке, и заканчивая абсолютно ненужными списками достопримечательностей с не играющими никакую роль фактами. Например:

1. «След вел его к стенам славного города Парижа, выстроенным ста годами ранее, Карлом V.» — во-первых, запутались в падежах; во-вторых, это предложение мусорно и не несет ничего.

2. «В конце концов Вийон оказался у городского рва, неподалеку от ворот. Издалека видел он над стенами четыре остроконечных башенки и стройный шпиль донжона Тампль, старого замка тамплиеров, в котором нынче, спустя век после того, как Жак де Моле сгорел на костре, располагались родосские кавалеры — лишь тень той силы, коей некогда обладал орден Рыцарей Креста.» — НИЧЕГО из этого на сюжет не влияет. Совсем. Складывается ощущение, что автор просто неумело кичится тем, что знает историю Франции и многие нюансы тех лет и вываливает их на читателя где ни попадя, лишь бы пожирнее, побольше.

Именно поэтому всё, что я запомнил об атмосфере повести, это: вонь, вонь, вонючий, вонь, навоз, крысы, дохлые крысы, крысы. И ничего более. Дважды пнули человеческий череп, причем, один раз — члены инквизиции в своих подвалах. Как он там оказался и почему он лежал посреди — неясно. Видать, надо было продемонстрировать жуткую атмосферу. Не получилось. Это напомнило мне стиль Лавкрафта, у которого все было кошмарным, противным, жутким, ужасным. Но атмосфера так не делается. Повторы встречаются повсюду. Но здесь это особенно цепляет взгляд:

1. «В этом году царила жара, и поэтому вода, вонючая от мусора и разлагающихся трупов, превратилась в трясину, покрытую ряской, грязью и гниющими объедками. Вийон не раздумывая соскользнул по склону вниз и перебрался через вонючее болото.» — помимо перегруженности, бусин, штампов и откровенно УСТАВШИХ, одинаковых и встречающихся ВЕЗДЕ сравнений автор дважды в одном абзаце повторяет про вонючесть.

2. «Крик Колетт понесся вверх, вдоль покрытой лишаем стены, вдоль карнизов, парапетов, пинаклей и контрфорсов. Взлетел над лабиринтом разрушенных усадеб с остроугольными крышами, над узкой, грязной Трюандри. Добрался высоко, аж до большой и красной, словно кровь, луны. К прекрасному чистому небу над мерзким, грязным и вонючим Парижем.» — автор боится оставить какое-то одно прилагательное. Обязательно нужно перечисление и нагромождение из бусин, а то вдруг читатель не поверит.

3. «По дороге высморкался в два пальца. Вступил в лужу, в которой плавал мусор, две дохлые крысы и конский навоз.» — как бы да, как еще описать то время? Ну как минимум не так банально. Читал — и ощущение, словно видел эти конструкции сотни раз. Всё избито.

4. «Взгляд поэта остановился на островерхих крышах парижских домов. На башнях церквей, на пинаклях, навершиях, напоминавших глаза трупов.» — уж поверьте, слова «остроконечный», «островерхий», «пинакль» и «контрфорс» тут встречаются раз 10-15 точно (жаль не могу по электронке проверить ради интереса). И это очень нарочито и назойливо. От этого буксуешь.

5. Очередной перечень на полстраницы о том, что видела одна женщина, которую везли на казнь. И снова — набор одинаковых штампов. Как по лекалу.

6. «Стоял, тяжело дыша и охая, а потом заметил в лунном свете несколько темных пятен на полу. Затем увидел небольшую лужицу крови, потом — след руки на колонне. Цепочка темных капель тянулась в сторону зала, откуда шел свежий воздух. Это был след. След, тянущийся за раненым убийцей.» — помимо повторов затем-потом, заметил-увидел, тянулась-тянущийся, темных_пятен-темных_капель, снова гусеницы и боязнь оставить существительное без прилагательного. Проблема с повтором, равно как и в пункте 1 этого списка. Абсолютно ненужное «небольшое» рядом с «лужицей», которая и так небольшая сама по себе.

7. «Напротив виднелся ажурный шпиль Сен-Шапель, возведенный при Людовике Святом на королевской площади, — церкви, которая славилась реликвией Святого Креста и лапой грифона.» — для кого и для чего все эти уточнения и стопорящие подробности? И это не весь пример. Там вся страница такая — неладно скроенный справочник-перечень парижских зданий.

8. «Выглянул с балкона на ночной Париж, освещенный лунным светом. На город грязи, нечистот, злобных толп, нищих, бедности и шелков, говна и золота и вшивых мазанок.» — повторюсь, но так это не работает. Ну не передашь ты таким образом атмосферу. И дальше, через пару страниц:

9. «Вийон всей грудью вдыхал вонючий, испорченный запах Парижа, города распутства и нищих, дворцов и халуп, церквей и замков.».

Тут я могу подподытожить и сказать, что написано невообразимо слабо и неумело. Нет художественности. Стопицот ошибок начписов, банальный текст без изюминки с раздражающими повторами. Да, мой отзыв наполовину состоит из цитат, но я должен обосновать мнение. Говоря о мастерстве писателя, хочется отметить неумение в некоторых местах работать с пунктуацией, отчего, казалось бы, взрослое произведение из-за неуместных восклицательных знаков приобретает характер детской сказки с дешевыми финтами:

1. «Палач схватил рукоять двумя руками, чтобы нанести еще один убийственный удар, но клинок не шевельнулся!»

2. «Замахнулся, потом подтянул клинок и вместо того, чтобы рубить, — ткнул в сердце!»

3. «В последний миг!»

4. «Но он не знал, в какую сторону побежал палач!»

Как бы, восклицания не придают ни экшена, ни напряженности. Наоборот, конкретно тут это ломает ритм и превращает события в комичность, характерную для детской сказки.

Также в наличии собор, который ну раз 8 точно ВЫСТРЕЛИВАЛ в небо. Складывается ощущение, что автор не знаком с синонимами.

По сюжету: сам придумал, сам обыграл. Внутриавторская фреска, о которой читатель не в курсе, играет роль своеобразной подсказки-ловушки, отчего детективная часть неочевидная и невзрачная, без намеков. Герои схематичные и никакие, на всех пофиг, лучше бы столько подробностей уделялось их характеру, например. У Франсуа богатое поле для харизмы и выкрутасов, а автор взял и превратил его в шаблонного сыщика, изредка пошучивающего. Из-за обилия всяких названий и место-запятая-место-запятая-место-запятая повесть превратилась в оживленный шаблонами путеводитель по Парижу 15-го века.

Скучно и пусто, при всем обилии списков. Надеюсь, дальше будет лучше.

Рассказ, показывающий, что такое deus ex в реализации Америки. Честно, завязка крутая, но зачем было делать такую концовку. Можно ведь было сделать поизящнее как-то. Увы, это портит впечатления.

Вроде бы и роман насыщен на события, а запомнилось только кое-что из последнего. А именно: «Мне кажется, нам очень не хватает нежности — и мне, и тебе, и всей нашей пиррянской компании. По сути дела, нам нужно не так уж много — капельку человеческого тепла, и тогда мы сможем выжить». Посыл перекликается с лемовским «Солярисом».

Также понравилась игра слов и характеристика победы Темучина как «пиррова».

Но, увы, в остальном же роман ничем и не примечателен. Та же наивность, та же странная мотивация, необоснованная самоотдача во многих моментах, радикальность тут прыгает и зашкаливает в иные моменты. По идее, это повествование о вожде кланов. Очень похожа история на историю братьев Гроссбарт. Там тоже все понятно от начала и до конца. Но слишком уж перекручены оказались нравы кочевников.

Получше второй части, но не выше первой.

Насколько предсказуемый, настолько светлый и добрый рассказ. Есть много зарисовок о любви, полно способов ее демонстрации, но вот эти, казалось бы, неосмотрительные мероприятия с тратой денег при плачевном финансовом состоянии — самый смак, самое лучшее подтверждение чувств и намерений. И тут уже и не до расстройств, что подарки взаимно не пригодились. Тут речь о другом. Конечно, это возведенная в абсолют история чистейшей любви.

Что напрягло — это стремление сделать ДОРОГОЙ подарок, будто именно кол-во потраченных денег предопределяет его ценность.

Очень сомнительного качества рассказ, самая ценность которого заключена в стихотворении про собаку. Ну серьезно, герой какой-то шизанутый — так и норовит прочитать всем свои стихотворения. А притянутая за уши фраза про русалку, которая не дала покоя герою, заключает в себя два компонента: притянутость за уши и желание навязать фобию а-ля Брэдбери (не первый раз сравниваю Шефнера с ним). Но не получилось ни того, ни другого. Абсурдность происходящего, абсолютно неуместное вплетение идеи «машинка РУКИ-НОГИ», странное поведение ВСЕХ действующих лиц... Интересным показалась короткая комичная зарисовка будней русалок. Но в целом — очень странное впечатление. Будто прочел фрагмент дневника сумасшедшего и повернутого на своем творчестве человека.

Какая же приятная, светлая, теплая и ламповая атмосфера у советских произведений!

Автор буквально двумя-тремя штришками обрисовал уютнейший закоулок окраины города, где происходит действие, пронизанное сказочными мечтами и душевными порывами.

Концовка заставляет мило улыбнуться. Ну кому бы не хотелось так, чесслово?

Да еще и внезапно дом выставлен одним из героев и чуть ли не живым существом, и его материал повлиял на судьбу дома. Круто.

Единственное, не понятно, почему так плотно вплетен в повествование друг Вовки, если он с ним в итоге не встретился. А я ждал.

Рэй Брэдбери советского времени.

Рассказ, несмотря на грустноватое развитие сюжета и одержимого странными «научными» желаниями героя, все равно сочится советским теплом, приятной наивностью и детской непосредственностью. Воистину идея зарождения желания о создании четырехногой курицы только потому, что ножками существующей «модификации» не накормить всю стандартную (4 человека) семью — гениальна.

Герой Непарный — персонаж трагичный, фатальный. Показывающий, однако, что всегда надо надеяться на лучшее, верить в чудо и ждать. В какой-то степени, думаю, он был по-своему счастлив сиюминутным моментом ожидания сдвига генов. На что явно намекает смерть, к которой привели разочарование и досада, что из трех уцелевших яиц все три несли в себе курицу. Как следствие — никакого естественного потомства четырехногих кур. А пришельцев ждать еще шесть лет. А нервишки-то уже не выдерживают.

Но знаете, пока все колупают сюжет, я отмечу преприятнейшую деталь — Непарный отказался от предложения сделать свою увеличенную статую золотой, так как, мол, не он же нашел способ создания таких куриц. Хватит и бронзы. Это очень тонкий и крутой момент, украшающий казалось бы немного дурную наивную натуру горе-ученого.

Концовка немного удручила — какая-то она ненужно темная и мрачная. Неприятное послевкусие.

Отдельно отмечу название рассказа — здоровски говорящее.

Конечно, ждать многого и хитрого от взрослой сказки с названием «Вырывашка» не приходилось. Но я порядком удручен сверхлинейным повествованием без каких-либо сюрпризов. Здесь не сыграло свою роль вшитое в тело Джека змеиное сердце, здесь не показали взаимодействие Томаса и Джека, здесь бездарно и бесславно слили кота. Здесь стопицот нереализованных фишечек. Вместо этого — занудное однотипное путешествие с неизменным исходом каждой локальной (и финальной) встречи. Здесь Вырывашка похож на Нигана из «Ходячих мертвецов», а Джек — на одного из зомби.

Понравилась атмосфера в начале. Такой вот уют от коробочек, в которых можно спрятаться, страх перед Мерзопакостями. Лучший по атмосфере период. А дальше — все понятно, все ясно, никаких твистов, никаких сюжетных вывертов. Пошел, убил, спас.

Язык вполне себе нормальный, читается легко.

Главный минус для меня — не показали общения Томаса и Джека. Я думаю, им было бы что сказать. Да и вообще, хотелось бы, чтобы парень поменял свое отношение к игрушке.

Из-за того, что почти все персонажи тут — неживые, говорить о душевности, переживаниях и привязке к кому-то не приходится. Умирают здесь часто, никто ни по кому не скорбит, все сухо и скупо на эмоции.

В главных ролях тут, скорее, Мабель и ее забота, самоотдача. Она — единственный персонаж хоть с каким-то внутренним миром.

А вот иллюстрации здесь чудесны и богаты.

Роман-гротеск. Энциклопедия по миру визуализации через призму фэнтези и простой сюжет, коий, определенно, не фишка романа.

Перечислю несколько достоинств и недостатков романа, а потом попробую связать всё это в единое мнение.

Плюсы:

— харизматичные герои;

— хороший юмор;

— психология, диалоги и повадки гайстескранкен;

— высокая кинематографичность и зрелищность персонажей, будто бы сошедших с арт-буков;

— легкость чтения.

Минусы:

— при всей своей насыщенности — пустоватый мир;

— затянутость некоторых внутренних монологов и рассуждений;

— камерность при, казалось бы, обилии как локаций, так и героев.

Если же говорить чуть подробнее, то вырисовывается следующее: автор адски смикшировал теории о визуализации, трансерфинге реальности с незатейливым сюжетом и весьма шаблонным составом дарк-фэнтези как по персонажам, так и по миру в целом, не внося в него ничего нового. Например, мне, как любителю порассуждать о вариативности мира, его гибкости, любителю теории этих самых визуализаций и прочих штуковин, достигаемых посредством мощнейшей веры и непоколебимости, было очень приятно и интересно увидеть некоторые фразы, которые лично я для себя сформировал лет 7-10 назад. Зачастую они звучали едва ли не слово в слово. Что-то из цитат (особенно эпиграфы) было сложено из фактов, которые лежат на поверхности, но на которые особо не уделяем внимание. Приведу несколько любопытных цитаток и фраз.

1. О том, что надо быть уверенным в себе:

2. О том, как важно подать себя и саккумулировать тем самым победу:

3. О взгляде на мир:

4. Еще из той же оперы:

5. И еще:

Это та немногая часть понравившегося. Иначе отзыв на 50 % будет состоять из цитат и отрывком.

Также хотелось бы отметить ситуативный юмор, подчеркивающий безбашенность героев и дающий им какой-то шарм и харизму, присущую братьям Гроссбарт. Например:

1. О приходе троицы гереов в новый населенный пункт:

2. (Продолжение примерна № 1 из первого блока):

3. Об отношении героев:

4. Совершенно очаровательная пара стражников на воротах города, которые стараются не замечать происходящих тревожных собитый:

5. Еще о героях и их взаимодействии:

Ну а третий блок примеров — это интересные фразы, которые, вроде как, очевидны, но, будучи прописанными, ЗВУЧАТ:

1. «Как же легко забывать о своем возрасте, когда рядом нет зеркала».

2. «Истории не могут быть мрачнее, чем тот, кто их рассказывает».

3. «Говорят, что ты сам не знаешь, кто ты на самом деле, пока не пройдешь испытаний».

4. «Называть что-то совпадением могут те, кто просто не располагает достаточными сведениями.

А вообще, крутая штука в этом романе — диалоги, которые являют собой стратегию, бой, и каждая фраза в нем — удар, контрудар или защита. Люди в этом мире взвешивают каждую фразу, каждую интонацию, звук. Обойдусь без примеров. Но диалоги очень стратегичны, и все персонажи раздумывают, прежде чем ответить. Такой-то «морской бой».

Что касается прочих моментов прочих.

Структурно, сюжетно, по подаче и героям роман похож на новеллизацию игры. Ну натуральная РПГ. Это я не с упреком, однако общая вторичность чувствуется. Герои яркие, но новыми идеями в плане характеров и харизмы не блещут. Тот же Бедект похож на более желчную версию Логена Девятипалого из романов Джо Аберкромби, а Вихтих напоминает Быстрого Бена из романов Стивена Эриксона. Вообще, довольно стандартные типажи для дарк-фентози. Зато это позволило автору создать много забавных ситуаций и крутые диалоги и коммуникации меж героями. Что тоже напоминает Аберкромби. Дааа, много чего тут НАПОМИНАЕТ, но это не в упрек, повторюсь. Из явного минуса — пустота мира. Сколько бы тысяч людей ни описывал автор, сколь бы большим ни был город, сколь бы ни были широки и густо населенны улицы оного, мир выглядит ПУСТЫМ. Декорации неживые, персонажи второго плана статичны и ПЛОХО ПРОГРУЖЕНЫ. Основные персонажи есть — и ладно. Главное, что сюжет не стопорился. Но, тем не менее, было чуть ТЕСНОВАТО. Также на протяжении страниц 300-400 не было эффекта развития сюжета. Все события воспринимались как длиннющий пролог. А потом раз-раз-раз, и всем уже крышка, а Бедект идет в лагерь Эрбрехена. Короче, сюжет двигался незаметно и почти до самого конца неплохо так буксовал. При всей движухе ХОДА не чувствовалось.

Я долго думал (еще с анонса), как автор справится со своей фишкой. Ведь мир зачастую населен сильными личностями. Будет же конфликт реальностей. Но Флетчер сделал хитрый ход: он отупил всех людей его мира, а нормальных представил в виде гайстескранкен. Получается, что уровень личностного развития у автора как бы на ступень ниже. Оттого и не так много этих самых гайстескранкен.

По совокупности плюсов-минусов ставлю крепкую девятку. Потенциал у автора хорош. Диалоги и психология отличны, осталось подтянуть технику письма и темпо-ритм.

Грустно, наивно, легкомысленно. Рассказ мог бы выйти ровным и обыденным, если бы не просьба Коры отправить письма миссис Браббам. Человеком надо оставаться всегда. И почему-то именно эта сцена тронула больше всего. Наверное, в этом и была фабула рассказа. А если бы Кора действительно так страдала от одиночества, она бы научилась за лето писать. Или если бы племянник видел реальную потребность, то предложил бы помощь.

Однако тут, похоже, просто холодная война двух соседок в духе «кто больше писем получит». И в то время как одна обманывала и задирала нос, ходила и подкалывала, вторая решила заспамить собственный почтовый ящик, но не забыла о соседке, которая делала вид, что письма приходили именно ей, а по факту — другой. И в исходе ситуации видно, кто из них больше человек. Соревнования-соревнованиями, а сочувствия и сострадания никто не отменял.

А, между прочим, метко. В том плане, что зачастую трусость людей заставляет их искажать реальность — нет, женщина не упала в обморок, это розыгрыш; нет, этого парня не убили, это всего лишь пранк. И так далее. Ради собственного спокойствия — или, быть может, выгоды — человек пойдет на любой самообман, лишь бы не лишиться того, чего может лишиться (от нервов до какой-то сиюмоментной выгоды).

И круто выбрано название рассказа. Типа, МЕНЯ ЭТО НЕ КАСАЕТСЯ ЭТО ВСЁ НЕ ПО НАСТОЯЩЕМУ ОНИ ТАМ А Я ТУТ И ВООБЩЕ Я В ДОМИКЕ ОТСТАНЬТЕ ОТ МЕНЯ.

В общем, тревожный динамичный рассказ. Да еще и достоверный. И уж уважением к главному герою точно не проникнешься после развязки.

Очень сомнительный по техническим и логическим возможностям рассказ, возведенный в какой-то карикатурный гротеск.

Мне не понравилось. В первую очередь, из-за невозможного ритма жизни и операций, которые ну никак не могут проделываться столь споро, сколь оперативными их нам показывают. Я бы понял еще, живи люди в этом мире лет 5-10. Но как они выдержат всё это, живя столько, сколько обычные? Не знаю. Очень много вопросов и претензий.

Наивный добрый инфантильный рассказик о коротких приключениях душевнобольного. Светлый и грустный.

Повеяло Форестом Гампом.

Что тут выделить? Рассказ вызывает улыбку, когда встречаешься с уверенностью душевнобольного, утверждающего, что он нормальный. Но когда ему выгодно — нет, не нормальный. И такой вот самовосприимчивый пинг-понг в зависимости от того, кому принесет ситуация больше выгоды — нормальному или не очень.

Интересная зарисовочка на тему ускорения рефлексов и замедленного времени с эффектом макросъемки. Это занятно — читать о будничных нюансах под призмой эффекта слоу-мо. Понравилось, что автор не забыл о трении воздуха при ускоренном движении, что сродни вхождению метеоров в атмосферу планеты (трение о воздух). Это привнесло толику науки в фантдоп. Между прочим, ранее нигде не встречал такого нюанса. Что в плюс Уэллсу.

Слишком притянутый рассказ.

Как задумка — может быть. Но исполнение показалось несколько неверным в плане психологии. Тут и излишне самостоятельные дети, брошенные родителями, тут и сами родители, какие-то беспечные, равнодушные и отстраненные. Показалось, что автор специально «выгнул» «отцов и детей» ради своей задумки.

Явно не лучшая вещь.

Бодрый кинематографичный рассказ без провисаний, с постоянным экшеном, с интересными элементами подпамяти.

Концовка, конечно, с этими мышками странновата и немного выбивается из общей канвы.

Блестящий, потрясающий, невероятно грустный рассказ.

Сразу хочется отметить название. Вместе разнообразные частицы образуют что-то цельное, новое, интересное и, хм, функционирующее, что ли. Входящее в симбиоз. Раздельно же они — лишь частички, вспышки, как вспыхнул в конце Холлинс.

Что касается сеттинга: меня, например, пробирают мурашки, когда разбросанная по просторам космоса команда корабля, члены которой летят в разных направлениях, прощаются друг с другом, говоря «до скорого!». Есть в этом что-то зловещее. А еще в этом есть оптимизм и надежда, что ли. И сплоченность. И от этого грустно.

Грустно за внутренний мир Холлинса, грустно за то, как его осадил Леспир. «Мне есть, что вспомнить в данную минуту». Отличная сентенция. Нужно жить и копить воспоминания, дабы потом не жалеть.

Один из лучших рассказов.

Конечно, рассказ, написанный ради чувства жалости. Этакая спекуляция. Неоправданная жестокость детей по отношению к девочке с Земли.

Но в качестве основы для грустного очерка — да, самое то. Отличная атмосфера ожидания, отлично показана усталость от дождя, отлично показана ценность солнца. И почему-то за девочку Марго вдвойне обидно оттого, что автор как бы забыл о ней, бросил, покинул вместе с ребятами, запершими ее в чулане. И лишь в конце будто бы случайно вспомнил и... Не сказал ни слова. Просто «выпустил» ее.

И знаете, наряду с рассказом Кинга «Долгий джонт», эта недосказанность рождает тревогу. И, пожалуй, лучше бы и не касались того, что же там произошло с девочкой, и без того страдавшей и не находившей себе места среди венерианцев.

Хороший рассказ, развитие которого легко угадывается. Развитие, но не концовка (точнее, сам исход рассказа). Поставил 9 только потому, что хотелось бы хоть краешком глаза заглянуть под покров вечности и посмотреть, с чем же сталкиваются те, кто осуществил «прыжок», находясь в сознании. Эта некоторая недосказанность оставляет легкое разочарование.

Но финальная сцена страшна. И неизведанность в каком-то смысле и нагоняет всей жути — когда видишь последствия, но не знаешь причины.

Как артбук — прекрасно.

Как текст — плохо и вторично. Пресно. Скучно. Врезанные меж иллюстраций описания того, что мы и так видим. При этом, очень слабо показаны мотивы, предтечи, терминологии и прочее. Никаких переживаний. Герой — сломленный подросток, который будто бы и не испытывает чувств. Непонятна система нейрошлемов и «овощезации» (патентую слово) людей. Чем-то похоже на «Дорогу» Маккарти, но здесь все слабее. Невнятный роуд-трип, путеводитель по миру артбука, слабо сцепленный нитью недосюжета, с пространными флешбэками, которые и роли-то не играют.

После прочтения остается много вопросов. Это локальный апокалипсис? Мировой? Почему все роботы похожи на мультяшек? Как в итоге получились два Скипа?

Но иллюстрации великолепны.

Конечно, атмосфера прекрасна. И...

На этом, пожалуй, всё.

Не получилось сделать драмы, хотя повеяло чем-то в духе «Ночевала тучка золотая» Приставкина.

Недокрутил Лукьяненко. И, определенно, такая концовка не пошла в плюс. Хотелось бы какого-то более логичного и жесткого (не в плане эмоций, а в плане ЖИРНОЙ ТОЧКИ) завершения.

Задатков много, но не раскрылось оно всё.

Отличный сжатый концентрированный эмоционально-тревожный рассказ. Противопоставлением зависимости тут предлагают любовь и страх за жизни близких. Интересно, но довольно спекулятивно. При этом — действенно.

Тот случай, когда условный хэппи-энд ничуть не радует, а финальная ремарка про ладонь оставляет неприятный осадок.

Возможно, такими сверхмерами Кинг хотел дать понять, что иногда за курение приходится отвечать не только и не столько курильщику — страдают-то в большей степени другие.

Продублирую отзывы по повестям и подведу итог.

Первая повесть очень мощная. Восприятие останков некогда развитой нашей цивилизации через призму религии — это невероятно интересно. Густое, «выпаренное» повествование с максимумом фактов и минимумом «воды». Все диалоги (буквально — ВСЕ) интересны, познавательны, в чем-то нравоучительны.

По атмосфере похоже как на «Город» Клиффорда Саймака (своими «воспоминаниями» о прошлом), а столкновение Фрэнсиса с разбойниками и братьями, высмеивающими тот или иной труд (например, тщательную перерисовку никому непонятных древних чертежей), веет «Кысью» Толстой. По сути, обе ассоциации — тоже своего рода постапы.

Главный герой получился мощнейшим и максимально выпуклым, хоть и его религиозность привела к некому притуплению личности. Но недаром — в будущих частях он становится святым.

Концовка повести неожиданна, грустна и... Нравоучительна. После такого уже не очень полагаешься на надежду и честность. Очень показательно.

Отдельный момент — аббаты, регулярно допрашивающие Фрэнсиса. Карикатурно, абсурдно и в какой-то степени, пожалуй, бюрократично, в духе Кафки — слом личности, стремление пресечь флёр образующегося микрокульта свидетельства появления святого. Тем выгоднее смотрелся Фрэнсис, который так и не сдался в своих убеждениях.

Вторая повесть показалась мне менее интересной.

Пожалуй, самое сильное, что здесь есть, это последние предложения после жуткой концовки. А именно:

Правдивее слов и не придумаешь, исходя из того, как повернулось развитие постъядерного общества.

Прогресс встречается аббатством как божественные проявления, что является предметом насмешки ученого Таддео.

Самые интересные персонажи здесь — Бенджамен и Поэт. Своего рода люди-фельетоны, противовес современному обществу.

Самая мрачная и самая страшная повесть. Тревожная и жуткая.

Угроза ядерной войны и страх перед ракетными ударами витает на каждой странице произведения. Атмосфера невероятно мрачная, тяжелая и гнетущая. Поднятые вопросы эвтаназии, обустройство лагерей для кремации смертельно облученных людей, обсуждение оной целесообразности на примере коллизии религии и рациональности — вот это всё угнетает и заставляет пораскинуть мозгами в том плане, что какую бы ты принял сторону. Сложно, очень сложно.

Тяжело представить себя на месте Дома Зерки, испытывающего боль и терзания при виде беженцев, заполонивших аббатство. Особенно пронзительны сцены с женщиной и ребенком.

Ну а сцены с лагерем милосердия, когда автор описывает, как привозят урны и печь для кремирования — это вообще до дрожи и мурашек.

Третья часть романа получилась самой богатой на цитаты. Не могу не привести:

1. Про гипотетическую цикличность ядерный уничтожений:

2.

3. О разрешении расположить лагерь умерщвления в аббатстве (тот самый религиозный взгляд на это мероприятие и контрответ ученой стороны):

4. Об атмосфере страха:

5. Мнение смертельно облученных о Боге:

6. О принятии неизбежного:

Каждая из этих цитат — до мурашек. Я восхищен этой повестью. Как и романом в целом. Но об этом — в отдельном отзыве к роману.

Самая ёмкая, грузящая и депрессивная часть. Тут и мрачные нотки Брэдбери, и сожаление по человечеству в духе Саймака.

И страшный результат.

РЕЗЮМИРУЯ: тяжелейшая качественная постапокалиптичная притча. Роман-нравоучение. Роман-тоска. Роман-предостережение. Конечно, в те времена проблема ядерного удара была высока, а страх по войне — актуален как никогда. Однако даже сейчас, в век, когда, скорее всего, исхода, случившегося в романе, не будет, читать это тревожно.

Мне понравилась закольцованность концовки. Цикличность сюжета, цикличность человечества, цикличность проблем и ошибок.

Отмечу обилие религии, которое не было назойливым, пропагандирующим или навязчивым. Все показано аккуратно, а особо ретивым аббатским речам всегда противостоит глас науки.

Одно из мрачнейших произведений.

Вторая повесть показалась мне менее интересной.

Пожалуй, самое сильное, что здесь есть, это последние предложения после жуткой концовки. А именно:

Правдивее слов и не придумаешь, исходя из того, как повернулось развитие постъядерного общества.

Прогресс встречается аббатством как божественные проявления, что является предметом насмешки ученого Таддео.

Самые интересные персонажи здесь — Бенджамен и Поэт. Своего рода люди-фельетоны, противовес современному обществу.

Первая повесть очень мощная. Восприятие останков некогда развитой нашей цивилизации через призму религии — это невероятно интересно. Густое, «выпаренное» повествование с максимумом фактов и минимумом «воды». Все диалоги (буквально — ВСЕ) интересны, познавательны, в чем-то нравоучительны.

По атмосфере похоже как на «Город» Клиффорда Саймака (своими «воспоминаниями» о прошлом), а столкновение Фрэнсиса с разбойниками и братьями, высмеивающими тот или иной труд (например, тщательную перерисовку никому непонятных древних чертежей), веет «Кысью» Толстой. По сути, обе ассоциации — тоже своего рода постапы.

Главный герой получился мощнейшим и максимально выпуклым, хоть и его религиозность привела к некому притуплению личности. Но недаром — в будущих частях он становится святым.

Концовка повести неожиданна, грустна и... Нравоучительна. После такого уже не очень полагаешься на надежду и честность. Очень показательно.

Отдельный момент — аббаты, регулярно допрашивающие Фрэнсиса. Карикатурно, абсурдно и в какой-то степени, пожалуй, бюрократично, в духе Кафки — слом личности, стремление пресечь флёр образующегося микрокульта свидетельства появления святого. Тем выгоднее смотрелся Фрэнсис, который так и не сдался в своих убеждениях.

Все дифирамбы я пропел еще в отзыве к первой части. Чтобы сильно не повторяться, опишу коротко: монументально, гигантски, эпично, МОНУМЕНТАЛЬНО, объемно, достоверно, увлекательно, кинематографично, интересно, монументально, завораживающе, кропотливо.

Автор знатно прокачал динамику и ритм повествования. Либо он и хотел оставить всю основную движуху на вторую половину романа.

Я в диком восторге. Я поймал темпоритм и прочел книгу достаточно быстро. И ощущения те же, что и после первой части — будто месяцок смотрел интереснейший сериал с обилием героев.

Понравилось, как по мере приближения финала линии стали пересекаться. Понравилось взаимодействие сильных мира сего. Два крутейших героя: Оззи и Точи. Оззи — чувак с бешеной харизмой, а Точи — ну, просто милашка. Том Круз романа — Уилсон Кайм. Понравилась Паула Мио и флер ее репутации.

Боевик с сюжеткой Мортона напомнил эпизодически «Звездный десант» Хайнлайна.

Из минусов:

— слишком затяжная батальная сцена в конце романа (против Звездного Странника);

— слишком «сладкая» концовка (прям вери хеппи-енд): столько оживлялок... Ну а чего еще ожидать от мира будущего, где возможны воскрешения.

Но:

БЛЕСТЯЩЕ.

Роман всколыхнул детские воспоминания, когда я зачитывался книгами Р. Л. Стайна. Типичный подростковый динамичный квест, очень похожий на компьютерную игру. Приятная атмосфера, ламповость. Отмечу великолепные рисунки, коих по одному-два на каждой странице. Такая интеграция, породившая роман с вкраплениями комикса, сыграла на руку — тут и карты, и мини-досье, и перечни обмундирования. В общем, отличные рисунки, гармоничо встроенные в текст.

Язык простой и пестрит современными словечками: бро, айфон, троллить. Вот и пришли они наконец-то в литературу (пусть и молодежную).

Сюжет банален. В самом начале ГГ завоевывает нелюбовь огромного монстра, с которым то и дело сталкивается, чтобы в конце... Ну вы поняли. Выживалки, апгрейды, подбор команды, экипировки, зомби и монстры.

Тут нет ничего достоверного и логически выверенного. Просто расслабьтесь и погрузитесь в незатейливое приключение подростков. А большего от ЭТОЙ книги требовать и нечего.

Пожалуй, это надо осваивать в самом начале читательского пути. Как бы ни была хороша эта повесть, меня она, увы, не захватила. Для своего времени это, безусловно, замечательнейшая вещь, нечто среднее между взрослой версией Гарри Поттера и чего-то в духе городского фэнтези (может, чем-то напоминает «Ночной дозор» Лукьяненко, но это неточно).

Очень ламповое произведение, добрая атмосфера, как будто посмотрел советский фильм.

Мне не очень понравилась эта солянка из сказочно-мифических существ. Особой смысловой нагрузки она не несет — авторы просто интегрировали всё самое известное в свою работу. Интригу с Янусом считаю несколько недокрученной.

Но что очень понравилось, так это концовка. Идея с двумя потоками времени, что движутся навстречу друг другу, но имеет «интервал сбрасывания» в день — замечательна и по-своему мозголомна. Во время объяснений приходилось включать пониженную скорость, чтобы вникнуть в каждый нюанс.

В целом — хорошее произведение, но сегодня, безусловно, есть вещи гораздо более смелые. Но они и написаны сегодня, а не тогда. Представляю, как это читалось в СССР, когда еще не было такого сюжетного и идейного обилия.

Первое мое знакомство с автором.

Сразу могу отметить интересные для того времени задумки и идеи. Отличный бойкий сюжет, без провисаний, в меру экшена, в меру хороших поворотов. Легкий для восприятия язык.

А вот что подкачало, это персонажи — что Изидор, что Рик вышли какими-то плосковато-схематичными. И прямолинейными. В них не было особых раздумий, рефлексий или тяжб выбора. Из САМЫХ интересных лиц мне показалась лишь Рэйчел (как ни парадоксально).

Атмосфера романа прекрасна. Она тревожна, держит в напряжении. В тот момент, когда все вокруг сомневаются, люди перед ними или андроиды, спрашивают, а не андроид ли ты с ложными воспоминаниями, становится НЕРВНО. Это напоминает какую-то хитрую игру.

Конечно, здесь присутствуют множественные технические и логические неувязки, но я бы воспринимал роман больше как притчу и рассуждение на тему.

Хотелось бы концовки поинтереснее. С таким бодрейшим сюжетом я ожидал от концовки выстрела, всплеска. А закончилось все на слабых оборотах. Что, в общем-то говоря, роману не повредило. Разве что заказ жены оставляет место для рассуждений. И это напрягает.

Хотелось бы расширенную версию этого романа, ибо, на мой взгляд, события слишком стремительны, а многие бутоны текста остались нераскрывшимися.

При этом я не готов называть этот роман чем-то ВЕЛИКИМ и ГЛУБОЧАЙШИМ. Просто рассуждения о теме клонов, роботов и сравнения их с людьми.

Гораздо слабее «Румо». Гораздо.

Одинаковые локации. Слабо выраженный герой. Мало действия. Да, автор по-прежнему удивляет фантазией, уделяет внимание деталям, придумывает нечто нестандартное, нетипичное, небанальное. Но за всей этой красотой не видать чего-то такого, что заставило бы не отрываться от романа, как в случае с «Румо», где были и динамика, и увлекательный сюжет, и внятная мотивация персонажа, и прочие персонажи. Здесь не хватило объема.

При этом атмосферно, лампово, уютно и приятно. В этом Вальтер Моэрс знает толк — как создать ощущение, будто ты закутался в теплое одеяло, что ли.

В общем, книга читалась, а в голове рисовался мультфильм. А мультфильмы трудно воспринимать всерьез, особенно когда злодеи — просто какая-то мафия или разбойники. Да, тут есть смерти, отрубленные головы, кровь, трупы. Но это не делает сказку серьезнее и увлекательнее.

Стейнбек хорош в описании людей. В их, так сказать, РЕПРЕЗЕНТЕ.

Он хорош в деталях, в быту, в декорациях, в ситуациях. Это стало ясно еще по «Гроздьям гнева», а подтвердилось в «Зима тревоги нашей».

Здесь я ждал более ранней завязки на автобусе и более кульминационной концовки, более острой и мощной. Не знаю почему. Кажется, исходя из прочитанных мной двух вышеуказанных романов предпосылок к оной не было, но моя внутренняя хотелка желала именно чего-то мощного. Тем обиднее было дочитывать последнюю страницу.

На мой взгляд, автор просто поигрался с коллизиями характеров — взял несколько шикарно выписанных, в меру гипертрофированных клишированных людей, наделил их прямолинейным и лобовым нравом, а потом словно бросил кубики, сталкивая персонажей и наблюдая, что из этого может получиться.

Конечно, самым противоречивым вышел главный герой — Хуан. Я так и не понял его мотивов. Так и не понял смысл его ухода. Моральная усталость? Или завуалированное желание «вызвать» Милдред?

В общем, этот роман нужно рассматривать как вырванную из контекста сцену пьесы. Вообще, если честно, напрашивается вторая часть, в которой мы узнаем о будущем персонажей, кого какая ждет судьба. Потому что завязка очень мощная и богатая.

Но по итогу же вышло, что все социальные и возрастные слои сплотила одна общая проблема застрявшего в грязи автобуса. И, может, все стали чуть ближе друг к другу. Но не более.

Хотелось бы большего из такого сеттинга и набора персонажей.

Ну типичнейшее для Сандерсона произведение. Автор, на мой взгляд, является ближайшим аналогом Кинга — такой же ремесленник, со всеми стандартнейшими и типичнейшими для себя ходами. Взять за основу сюжет, героев, много екшона, тайны, обязательно предательство, обязательно смерть, обязательно deus ex в виде этой чертовой Гармонии — и всё, готово.

Что можно сказать о данном романе? Прочтите один, и вы прочтете все остальные из этого цикла. Отличие лишь в продвижении некой глобальной тайны, в предоставлении большей информации... И всё. Другое дело, что многим такие схемы придутся по душе. Я вот, например, стабильно ставлю восьмерку. Потому что для меня тут ничего нового с точки зрения структуры. Все те же герои, все те же кинематографичные драки, все те же тайны, внезапные открытия, все то же обмазывание собственной теорией магии со своими алломантиями, феррухимиями и гемалургиями. Ну честно, Брендон, конечно, молодец, что так все кропотливо придумал и выписал, но лично для меня это все нифига не интересно. Слишком перегружено. В какой-то момент роман напоминает больше уравнение с несколькими неизвестными, и автор зачем-то делает из читателя профессора, вынужденного ломать голову. Метапамяти, кандры, штыри все эти, браслеты, инвеституры, самости... Для авантюрно-приключенческого романа с крутой движухой этого слишком много. Либо я не люблю ломать голову над внутренней энциклопедией автора и его мира.

Сюжет бодрый, герои на сей раз чуть подкачали: приоткрылся Уэйн, за ним интереснее всего наблюдать. Вакс же показался картонно-надуманным. Не увидел в нем жизни. Мараси — картонка, Стерис — попытка оживить, но про нее часто забывали. Собственно, кроме Уэйна-то и не за кем наблюдать с любопытством. Вакс очень напоминает Роланда из «Темной Башни» Стивена Кинга. И меня уже начинают раздражать внезапные встречи с богами на краю смерти. Ну почему в очередной раз вылез этот Гармония? Неужели нечего придумать?

Вроде бы отзыв отдает негативом, но читать-то все равно было интересно. И пусть ничего принципиально нового со стороны автора. Пускай одни проторенные дороги. Зато увлекательно. И ладно.

Несколько беглых, лежащих на поверхности ассоциаций:

— подзатянуто;

— необычный сеттинг;

— НУ ЗАЧЕМ ПРО БЫВШИЙ КА-ТЕТ ПИСАТЬ ИНТЕРЕСНЕЕ ЧЕМ ПРО НЫНЕШНИЙ КИНГ????

А если более обстоятельно, то: Кинг действительно выбрал очень опасную тропу — посвятить целый том из семикнижия бывшим друзьям из прошлого, компания которых показалась интереснее, чем нынешний ка-тет Роланда, с которым нам путешествовать еще три тома. Возможно, это только моё восприятие, поскольку ну очень уж люблю фэнтези про подростков, которые-как-бы-и-не-подростки-судя-по-их-деяниям. Ну честно. После них Джейк, Эдди и Сюзанна (ну и, конечно, Ыш!) кажутся... Блеклыми. Возможно, потому, что им почти и не уделено эфирного времени.

Что касается сюжета, то всё довольно предсказуемо. Все подводки к исходам были раскинуты в прошлых книгах. Персонажи, конечно же, выпуклые, объемные. Благодаря тому, что Кинг способен интересно и увлекательно рассказать о любом персонаже любой степени роли, он не стесняется писать о каждом и подробно. Чтобы видеть картину яснее и целостнее.

Мне нравится, как Кинг микширует фэнтези-мир со своим устоем вместе с технологиями прошлого, интегрируя в быт крестьян и фермеров нефтяные вышки, электричество и генераторы. При всём при этом Кинг не дает объяснений, как это происходит, откуда такое смешение цивилизаций и миров. Опять же, полунамеки про сдвинутость, червоточины и прочее. Меня такая позиция устраивает. Так выходит честнее по отношению к несведущим героям.

Понравилось, что роман-флешбэк подраскрыл личность Роланда. Что-то стало более понятным.

Не вижу смысла распинаться, пересказывая сюжет. Скажу лишь, что немного можно было бы и подсократить. А то иногда становилось, ну, менее увлекательно.

Слишком тяжелая, гнетущая, депрессивная, беспробудная, беспросветная, могильная, нервная, истеричная вещь.

Страшный роман — от первой и до последней страницы.

Глуховский здорово прокачался как автор: от языка до самой структуры романа. И если последняя стала достаточно удобоваримой и, в общем-то, без изысков с точки зрения именно структуры, то язык — это нечто. Богатейшие метафоры, шикарные сравнения и потрясающие описания. Особенно Москвы или Лобни как живого организма. Хоть ложкой черпай и мажь на хлеб. Это здорово вовлекает в декорации и придает максимум атмосферности.

История с первых нот берет трагичный характер и не отпускает до самого конца. Пожалуй, впервые в жизни меня чуть ли не потрясывало при чтении книги, особенно ближе к концу — до того хотелось узнать, чем же завершатся приключения Ильи, нарастающие грязевым комом по мере спуска с горы человечности.

То, во что превратился главный герой, и вправду нельзя назвать человеком. И в этом смысле очень показательно, как в самом конце он достает недорисованную им же в прошлом картинку к «Превращению» Кафки. По сути, «Текст» — то же «Превращение», но не столько физическое, сколько моральное.

Здорово, что Глуховский смог сделать главными действующими лицами не только живых, но и «текстовых» людей, которых мы и не видим вовсе. И это не все: Москва, Лобня, окружающая среда, мертвая мать — они живые и они играют полноценные роли. Последней отведено еще и быть перманентным мерилом поступков Ильи, стать шкалой нравственности, личностности, адекватности, честности, ЧЕЛОВЕЧНОСТИ, в конце концов. В этом смысле отлично обыграна натура Ильи, который своими монологами и односторонними беседами с матерью дает понять о своих изменениях, раскрывается как личность, хм, немного вороватая, склонная к самообману, к расправе и мести, которая стремится прикрыть свои грехи и деяния некими моральными вывертами, якобы, всё идет на благо и во славу справедливости.

Жуткая история. Если сперва я думал, что Глуховский возьмет спекуляцией смерти матери, то после случая с Петей понял, что все пойдет гораздо, гораздо дальше.

И чем дальше, тем кошмарнее. Очень показательны сцены с Розой, которая неустанно рассказывает Илье о теплых и далеких странах. А он сидит, слушает, кивает и просит еще. Он как маленький мальчик, жаждущий оказаться далеко и в чудесах. Он слушает и переживает микрожизни в представленных локациях. Слушает, переживает и прощается, прекрасно понимая, что ничего этого не будет. А раз не будет, то дай-ка я лучше послушаю и хоть на пару минут внедрю себя в те нереализованные ответвления жизни, которым уже не суждено воплотиться. Это очень выгодно контрастировало с серой Москвой.

По сути, Илья — личность больная, надломленная. Перед тюрьмой его лишили самого дорогого. После тюрьмы — лишили снова. И он поломался. И погрузился в безвылазную пучину.

Последние страницы до мурашек.

Конечно, можно подумать о логике поступков, о персонажах и мотивациях, но это лично моё мнение. Но роман-то не обо мне, так что, считаю, нет прав осуждать действия Ильи. Ведь если бы не они, романа бы не стало. Как и этой ужасающей истории.

Вещь, от которой портится настроение. И это комплимент. Вещь, после которой хочется пойти и обнять маму. И это здорово.

Блестяще.

Ну, если честно, мало познавательного. Название сборника — чистейшее завлекалово.

После прочтения осталось ощущение, что автор просто повыпендривался, мимоходом рассказывая о своей жизни. Практических советов мало, всё у него построено на голом желании творить, не более того. Между прочим, книга Никитина, с которой точно также ознакомился из интереса (сейчас параллельно читаю «Как писать книги» Кинга), в разы сильнее по практичности.

Вот есть книги, читая которые — или даже по прочтении — постоянно задумываешься, «похрустываешь», так сказать, прочитанным. Как было, например, с «Градом обреченным» Стругацких, «Городом» Саймака или, скажем, с «Москва—Петушки» Ерофеева. Сидел себе, устраивал ретроспективу прочитанного, думал чего-то там, думал, предполагал. Такие книги клевые. Многое, наверное, не понимал в них в силу возраста или каких-то еще факторов, но они заставляли извилины шевелиться.

От «Моста Ватерлоо», особенно после отзывов, я ждал чего-то похожего. Увы, этого не произошло.

Сперва я думал, что это будет такой-то милитаристский боевик в стиле «Череп на рукаве» Перумова или «Звездный десант» Хайнлайна, а получил что-то в духе «Замка» Кафки — как по атмосфере, так и по языку, абсурду, бюрократии. При, казалось бы, открытой локации, роман вышел камерным, душным, потным — я бы даже сказал ВОНЮЧИМ, — ощущение фантасмагорического абсурда, смешанного с реализмом, зашкаливает. В какой-то момент переход повествования от третьего лица к первому напомнило «Голод» Гамсуна, особенно в те моменты, когда герой сходил с ума от голода. Я тщательно пытался состроить целостную картину бытия мира романа, но мозаичность и отрывочная манера повествования разламывали слаженное полотно. Резкая смена настроений, локаций, событий, километровые абзацы не шли на пользу восприятию. Ну да, снимают для Императора. Ну да, подлог, красивость, всё то, что мы наблюдаем и по сей день. Идея с подставными героями первых лиц, помню, также фигурировала в «Generation П» Пелевина, но не суть. Все надеялся на какое-то внезапное событие, которое подведет черту. Концовку, которая ошеломит, перевернет все с ног на голову или даст ясность. Но нет.

Мир очень груб, он в набросках и абстрактах. Почему перестали бомбить? Почему никто не боялся приезда Императора? Почему все так яро строили декорации, не боясь, что кто-то может донести фактическую картину? В общем, много неясного. Герои не вызвали никаких эмоций или душевного отклика. Их поведение и метаморфозы вкупе с ситуацией, в какую они попали, вообще напоминает какое-то реалити-шоу (небезызвестное).

Но впечатления неоднозначные. Первая половина романа определенно лучше. Потом начался сумбур. Язык вязкий и тяжелый. Атмосфера хороша (не без помощи абсурда).

Что сказать большего — не знаю.

По-балабановски кинематографичный рассказ. Настоящий артхаус.

Отличная атмосфера (напомнила «Град обреченный» Стругацких), замечательный язык, увлекательно и пугающе. Считаю, что упадническое настроение произведения передалось блестяще.

Шефнер обладает прекрасной фантазией с поистине амбициозными фантдопами. Он создал ДИРИЖАБЛЬ-САНАТОРИЙ и предсказал нейросеть (АТИЛЛА). Вообще, фантастических находок разной степени и возможности воплощения тут полно.

Но, конечно, куда более привлекает общество, которое показал нам автор. От его желаний видеть будущее ТАКИМ — на душе теплеет, но почему-то грустно.

Что касается рассказчика истории об Андрее Светочеве, то мне показалось, будто Матвей исполнен зависти к своему другу. Он нарочито закрывается, когда на Андрея нисходит известность. Он еще усерднее работает над антологией, нарочито не замечая успехов друга. Почему? Может, потому что его антология не пользовалась такой популярностью (о чем мы узнаем задним числом)? В общем, личность Матвея для меня спорная.

Повесть увлекательна, богата и обильная на интересные детали. Наивность тут ничуть не портит общую картину.

Вот и ознакомился с автором.

Я не пришел сюда взыскивать с него за логику, за наивность и дикую инфантильность. Понятно, что автор берет другим. Чувства, романтика, некая ламповость, душевность, показ разных натур и черт характера посредством необычных изобретений. И тут абсолютно неуместно ругаться на весьма небрежное обращение с фантдопом. Роль свою они выполняют как надо.

По сути, светлый добрый рассказ, полный детской наивности, но со взрослыми кадрами.

Я по-прежнему ЗАНОВО проникаюсь стилем Кинга. Знаете, когда сам что-то пытаешься писать (независимо от того, успешно или нет), начинаешь видеть те или иные приемы. Видишь, как работает автор. И по прошествии лет я проникаюсь к Кингу все большим уважением. И понимаю, что он не только мастер по МЕХАНИЧЕСКОЙ стороне вопроса, но еще и мастер фантазии. Парадоксы раздвоенного сознания, свихнувшийся поезд, слияние двух личностей в новую третью. Это все необычно и интересно. Но эта необычность как-то гармонична. Скажем, нет такого, как при чтении какого-нибудь Чайны Мьевиля, где ну прям видно, как автор хотел исхитриться. У Кинга получается все гладко, спокойно и как будто ТАК НАДО. Отмечу лишь привязанность Кинга к раздвоением и помутнениям сознания. Это и Одетта-Детта, и Блейн Моно, и Роланд, и Джейк. Ну последние-то два понятно, ибо попали в парадокс. Но тем не менее.

Непосредственно по третьей части: интересно, атмосферно, мрачновато, отличный антураж, шикарно и великолепно исполнены линии Эдди и Джейка — параллель прошлого-настоящего и настоящего-настоящего, где каждое действие находит отклик или последствие. Это очень здорово. Понравилась глава, когда Джейк ушел из дома в поисках ключа к двери. Сплетение окружающей среды и полунамеки в виде алого цвета, роз, башни (мистер Пауэр) и прочего — читать такое чрезвычайно интересно.

Внедрились и пару минусов: слишком мало вопросов со стороны героев. Почему все всегда ПРОСТО ЗНАЮТ? Откуда Джейк понял, что книжка про Чу-Чу — вещая? Откуда у Эдди такая связь с Джейком? Короче, дофига необъяснимого, которое ПРОСТО ЕСТЬ. И всё. Конечно, иной раз лучше не задумываться, как может быть помутнено электронное сознание. Наверняка многие вещи будут объясняться, но на третьем томе это начинает чуточку напрягать. Претензия не к пресловутому КА, черт бы его побрал, а к героям: все они скрытые, имеют внезапные озарения и почему-то всегда верят интуиции и снам, которые зачастую оказываются правдивыми.

По-прежнему мы очень мало знаем о мире. Есть догадки, что это либо параллельная вселенная, либо погибшая наша цивилизация, которая гораздо старше и уже погибла. Фиг знает. Чем-то такая загадочность подкупает. Но хочется уже не только крутых взаимодействий между персонажами и миром, но и ответов и приподнятых занавесов.

Книга радикально не понравилась.

Возможно, я пал жертвой завышенных ожиданий, но, черт побери, как можно писать так нудно и неинтересно! Последний раз я испытывал чувство, что мне впаривают что-то назойливое и скучное, при чтении Хобб. Я бы вот вообще не сказал, что автор — мужчина. Слишком холено, слюняво, ЦВЕТОЧНО. При этом, у того же Брэдбери это выходит куда лучше. Еще как пример — Патрик Ротфусс. Тоже отлично пишет, и тут грех не вспомнить его чудачку Аури. Так вот, она хоть индивидуальна. А все эти Дейли Элисы и прочие Софи — ну, они как одна грань сущности. Не отличишь. И это одна из моих претензий — скучные герои, за которыми неинтересно следить.

Следом — диалоги. Пространные, редко логичные, с внезапными поворотами. Какие-то они ПРИПУДРЕННЫЕ. И вообще, все персонажи романа какие-то блаженные дурачки с рандомными фразами.

Да, автор очень долго ходит вокруг да около, давая самые тонкие намеки на что-то необычное, но, блин, как же скучно и занудно он все реализовал. Терпения читать семь сотен страниц нет никакого.

Ну и вот эта вот фишка — миллиарды отсылок, респектов, оммажей и прочих приветов. Боже, зачем это писателям? Для кого — или чего — они это делают? Пичкать произведения скрытыми цитатами и вить текст вокруг полюбившегося автора или его работы, чтобы потом об этом судачили все модные издания?

А они говорят-то, в основном, об этом. Наверное, тоже не знают, что сказать о романе.

Как его пересказать, я тоже не знаю. Набор фактов, бытописаний и эпизодов, неладно скроенный.

Не имею представления, как классифицировать сей роман. Скучная книга для терпеливых и девушек.

Простенький незатейливый прямолинейный роман без глубокой психологии. При всей эрудиции Язон частенько поступает как наивный мальчишка. Почему-то, попав в аварию на неизвестной планете, он не переживает, не думает о том, что на Пирре его могут хватиться, а тотчас же принимает правила игры, как какой-то дурачок-адаптант. Мне такое не близко. Слишком поверхностно и ПОЗИТИВНО.

Его гениальность и стремительность в изобретении едва ли не всего каталога «Эльдорадо» — совсем неправдоподобно.

Диалоги Язона с Майком обещали быть интересными, вот только второй подкачал своей гипертрофированностью, отчего их общение, призванное показать диаметральность позиций, напоминали перебранку старой супружеской пары.

Уровень лояльности, непоколебимости, адаптированности и надежды ГГ зашкаливает.

При всей своей динамике, при всей концентрированной движухе — очень и очень скучно.

Сборная солянка абсурдных и затянутых историй, кое-как связанных между собой. Извините, конечно, но ничего ценного в данном произведении я не увидел. Что хотел сказать автор? Может, мысль какую-то донести?

Персонажи сугубо картонные, созданы, чтобы просто функционировать и двигать сюжет.

А читать про бесконечные розыгрыши и по тридцать страниц описаний полета Маргариты со всеми сопутствующими декорациями и персоналиями — простите, это неинтересно.

Сумбурная концовка, которая не оправдала заваренной автором каши.

Что тут перечитывать, чем восхищаться — я, право слово, не пойму.

Прочитал спустя пять лет и исправил оценку с 4 до 10. Уж не знаю, как так вышло. Наверное, с читательским опытом стал больше понимать, что на самом деле творит Кинг. А творит он, в общем-то, удивительно простую вещь: пишет так, что тебя не напрягает. Он умело за одну страницу роднит тебя с ЛЮБЫМ персонажем. И так постоянно. Любая эпизодическая личность становится тебе интересной и знакомой. Все выпуклые, со своими предысториями и развязками.

Плюс ко всему — Кинг умудряется писать слишком емко, не злоупотребляя объемом, а его метафоры дико круты и образны. Например, жухлая трава, которая будто стеснялась расти. Или поднял голову так же тяжело, как бревно, которое полностью погрузилось в воду, но еще не утонуло.

Он пишет знакомым языком и понятными и близкими сравнениями. К чему я тут распинаюсь так? К тому, что:

— отличные герои. Живее живых;

— отличный язык;

— как следствие, не беспокоили баланс сюжета и ритм повествования, так как языком и стилем не давал заскучать;

— хорошая динамика (история с Эдди самая интересная, с Мортом — самая сумбурная и неправдоподобно перекликающаяся с судьбой Одетты).

Конечно, пока еще напрягает недосказанность о мотивах стрелка и сути Темной Башни, но то ли у меня сейчас благорасположение к Кингу, то ли что, но я готов терпеть и читать то, что он предлагает, наслаждаясь просто повествованием. Благо, язык компенсирует.

И мне по-прежнему нравится то, что Кинг творит с жанром фэнтези. Это не выворачивание наизнанку и не прыжок вверх — это шаг вбок. Такое вот ИНОЕ ФЭНТЕЗИ.

Роман интереснее в первой половине книги. Мир прописан прекрасно — ярко, с любовью. Декорации впечатляют. Все живо и сочно, колоритно. Язык очень напоминает Кинга. Что смутило — структура. Множество глав носили схематичный характер и выглядели нераскрытыми, а то и нереализованными. Иной раз очень коротки главы, отчего создается впечатление, что Бром потом уже внедрял интерлюдии, чтобы разбавить похождения Чета. К слову, сам сюжет очень напоминает компьютерную игру. Квест-рпг. Респект автору за продумывание всяких мелочей — от монеток и иерархий до раздумий ГГ, как ему провалиться в Ад. Довольно-таки кропотливо.

Автор умеет в атмосферу. В том числе благодаря выполненным в единой стилистике рисункам.