Дааа, чем дальше читаю рассказы цикла, тем больше понимаю: смерть будет подстерегать в каждом произведении. Либо приближающаяся, либо витающая рядом, либо настигнувшая.

Сперва читал и вяз. Но потом понял: умирал-то поэт. Вот и стиль в данном рассказе выбран мелодичный, эмоциональный, поэтичный. Трагичный. С типичными уже для Шаламовских героев радостями мелочам, ибо ждать чего-то позже не следует — позже может не наступить.

Концовка — образчик лайфхака для сметливых и голодных. Ужас.

Каков контраст: только по-настоящему голодный человек способен так вкусно описывать всего-навсего сморщенную ягоду голубики. И как же неожиданно потом получается, когда косая судьба задевает не тебя, а твоего рядом идущего товарища по несчастью.

Грустный, но вынужденный пример мужской солидарности. Иногда действительно лучше позволять человеку томиться в ожидании письма от дочери, нежели получить оное и ужаснуться содержанию.

Очередная по-хорошему унылая зарисовка.

По-настоящему больной рассказ. Да и читать это в зимний период (особенно если урчит в животе) — своего рода обеспечить себя 5Д.

Неумолимый режим, адские условия, кошмарные нормы — как труда, так и пайка. И всё это встречает реакцию в глазах уже поломанных людей, граничащих с фатальным равнодушием. В таких условиях можно радоваться мелочам навроде обещанной вечером затяжки табаку или премиальной буханкой хлеба. И как будто помирать не хочется. И когда с этим всем ужасом сталкиваются порядочные люди, видишь, как тем, кто помоложе, еще хватает сил преодолеть это всё, а кто постарше, тот идет вешаться или рубить себе пальцы на руке.

Морозно, тоскливо, безнадежно и страшно.

Однако даже в таком описанном гнете прослеживается сила личности. Терпение. Воля.

Угадал я, что надо читать данный сборник зимой.

Вы знаете, рассказ пропитан безумным отчаянием и я так и не понял, балансирует ли он на грани фатализма или же тут имеет место быть воля к жизни Поташникова… Однако степень отчаяния одуревших от лютых морозов людей автор показал с лихвой — они готовы выдать себя за плотников, ни черта не умея, лишь бы на ближайшие парочку дней погреться подле печки.

А там, глядишь, и холода спадут.

Неожиданно. Шокирует. Даже зная, что за сборник в руках и о каком контингенте речь, концовка удивила.

Я тот, кто пришел в книгу не из-за фильма, а узнал о нем позже.

Еще одно произведение, которое я решил перечитать в 2023-м году спустя аж… Боже мой… Лет 18 точно. В детстве у меня было издание 1993-го года, где каждая последующая глава начиналась с буквы алфавита и охватывала весь алфавит + в каждой букве можно было рассмотреть те или иные иллюстрации, служащие полуспойлером-полуанонсом к главе. Когда вышло свежее издание в новом переводе, я узнал, что то, что читал я, было вольным пересказом. Немного посравнивал новое издание и старое — и да, действительно, в старом очень много лакун.

Основным стимулом перечитать данный роман, который я всегда знал как «Бесконечная книга», послужили как раз-таки новый перевод и шикарнейшее увеличенное издание в серии «Больше, чем книга» от издательства «Азбука» с иллюстрациями Себастьяна Мешенмозера. Я урвал данную книгу по бешеной скидке и решил, что это знак.

Завязка романа более чем проста: в стране Фантазия появилось НИЧТО, пожирающее земли и растущее, поглощающее не только области, но и живых существ. Это произошло, потому что Девочка Королева больна, и только человек из нашего мира может вылечить ее, если даст новое имя. Но в Фантазию перестали приходить люди нашего мира, и это будет сложно.

Однако толстый и несуразный мальчик Бастиан Бальтазар Букс как раз из числа спасителей. В мире Земли над ним издеваются одноклассники, он неуклюжий, не любит свою внешность, но именно он попытает счастье, чтобы спасти Фантазию. В его руки попадает книга под названием «История, конца которой нет», Бастиан начинает читать ее и потихоньку доходит до места, где герои говорят о нем. Постепенно мир книги сплетается с миром Бастиана, и мальчик в итоге попадает в Фантазию.

Не хочу ничего спойлерить, да и в детских романах, думаю, имея исходные данные, легко можно понять, чем всё обернется. Хочу остановиться на другом.

У меня вопрос: что там подсыпают немецким писателям, что они выдают такие безумно крутые с точки зрения фантазии и визуала вещи?! Читая «Историю, конца которой нет», я удивлялся и в первую очередь вспомнил Вальтера Моэрса, его романы про «Странствия Румо», про город и лабиринт мечтающих книг, поскольку что тут, что там буйство фантазии просто поражает!

В «Истории» каждая глава — это новая крутейшая локация, нешаблонная, не уставшая, не использованная и визуально богатая. Чего стоит город на озере слез, построенный из филиграни серебра, ибо только этот материал не разъедаем слезами, пролитыми страшными существами, оплакивающими свое уродство. Разноцветная пустыня, город безумцев, болота печали, где легко можно суициднуться, ворота сфинксов, задающих загадки и поражающих взглядом, рудник с картинами на основе забытых снов…

И это я еще молчу, что почти в каждой главе нас ожидают самые разные создания, от стандартных кентавров и единорогов до каменных великанов, клоунов-мотыльков, летающих драконов счастья и не только. И какое счастье, что это всё сопровождается красочными иллюстрациями, хотя в детстве у меня не было никаких проблем с представлением всех этих жителей. Очень богато, разнообразно и по-новому.

Помимо прочего, каждая глава задает свое настроение и в полной мере проносит его от и до: от жуткой смертельной тоски до загадочности или уюта, радости и тревоги, приключений и безнадеги, заносчивости, падения личности, дружбы и спасения.

В центре истории два героя: житель фантазии — мальчик Атрейо, которому поручено отыскать спасение для Девочки Королевы, т. е., по сути, найти человека из нашего мира и притащить его сюда, и Бастиан — та самая цель поиска, который попал в фантазию и, конечно же, понаделал всяких нехорошестей, успел и разругаться с Атрейо, и чуть не угробил весь мир. Но в конце концов дружба побеждает, спасение неизбежно, все радостны и счастливы.

Помимо простой роли развлекательного произведения роман служит еще и поучительной вещью, сентенцией, напоминанием, что мы не только должны блюсти самые правильные человеческие качества, такие как отвага, честь, самопожертвование, готовность к решительным действиям, но и обязаны мечтать, дабы наполнять мир фантазии новым, чтобы фантазия жила, не угасала, чтобы вместе с ней и люди жили, радовались и оставались довольными. Но в меру!

Ведь недаром в одной из глав про город бывших королей мы видим сумасшедших жителей — это люди из нашего мира, которые настолько отдались фантазии, что забыли родной мир и сошли с ума. Попали в вечное царство забвения. Кто-то катит коляски с прямоугольными колесами, другие прибивают носки гвоздями к мостовой, там странная и алогичная структура зданий. И все молчат.

В главах и сюжетах можно углядеть множество намеков и аллюзий, и они легко осядут на подкорке сознания без нарочитостей, благодаря легкому повествованию для детей послужат отличным уроком и назиданием.

Интересный тезис был выдвинут в откровениях одной из глав: чем большая часть Фантазии превращалась в НИЧТО, тем мощнее становился поток лжи, хлынувшей на землю людей. То есть, людям лучше мечтать и свои выдумки направлять на создание новых миров и созданий, нежели обманывать друг друга.

В другой главе Бастиан, уже переместившись в Фантазию, мог творить что хотел при помощи своего желания и магического амулета. Так, он избавил страшных созданий от уродства и, ложась спать, думал: «Вот, я доволен собой, я совершил доброе дело, причем, бескорыстно, и слава о моей благодетели разойдется по миру!» А потом эти преобразившиеся создания накидывались на него, препятствовали и ругали, мол, чего ты с нами сделал, нам скучно, ты лишил нас смысла жизни. Тут еще одни простой урок: нечего культивировать в себе гордыню!

Конечно, на долю Бастиана выпадает множество испытаний. Он перемещается в страну Фантазии красавцем и быстро забывает о себе-толстом из того мира. Он упивается силой, творит красивые локации и места, в Фантазии он искусный воин, защитник народов и самый мудрый, но чем сильнее он углубляется в фантазийную визуализацию, тем меньше он помнит о своей настоящей жизни. Роман учит нас контролировать свои желания и утихомиривать их количество, иначе, дорвавшись до власти и вседозволенности, легко забыть себя настоящего.

По итогу: заслуженные 10 баллов. Тут не надо говорить о медленном ритме и провисаниях. Во-первых, неуместно, во-вторых, роман очень насыщенный. Как и в детстве, когда я перечитывал «Историю» раза 4, произведение Михаэля Энде оставило у меня почему-то горьковатое и мрачное послевкусие. Почему-то именно эти главы удались автору особо, они блистали безумием, проникновенностью, ненавязчивым нравоучением и Крапивинской мальчишеско-человеческой добротой.

Вот ведь удивительное дело: впервые прочел роман году в 2010-м, поставил ему 10 баллов, хотя и тяжеловато было осознавать, что главный герой, по сути, недогей — это своего рода бисексуал с перевесом предпочтений в сторону мальчиков.

И тут случилось переиздание, ну и я думаю: чего б спустя 10 с гаком лет не перечитать и не сравнить впечатления?

Что запомнил с тех времен: мрачный роман про несчастного главного героя, обреченного на страдания; околоэкономический дневник, своего рода «становление королевства», поскольку некромант Дольф, став правителем, решает конкретно разгрести задачи, воротить земли, запугать и убить врагов, всё во благо жизни крестьян, чтобы были порядок, правота и честность.

Что имеем в 2023-м году? Тяжеловато. Да, это по-прежнему дико мрачная история про искалеченную душу, никем и не принятую из родных, за что последние и поплатились смертями. Всё, что надо некроманту, это постоянные «греться» и обнимашки. Он находит утешение то в служащих ему вампирах, сплошь душках, то в мальчиках, пажах, конюших, прислужниках — и все-то мальчики у него сахарные, хрупкие, фарфоровые, тоненькие, беленькие, красивенькие, ну чистые эльфы со старинных гравюр.

Честно говоря, в 2010-м году мне роман казался жестче, чуть брутальнее, насколько это вообще возможно в рамках данного героя, более в духе игры на выживание и подинамичнее.

Учитывая характер произведения, а именно дневниковые заметки, читать 400 с небольшим страниц тяжело в силу одинаковости и пересказа, сдобренного гигантскими порциями рефлексии и страданий. Повторы про поиск любви, которая в лице «девки» или «паренька» обречена на смерть, по сути закономерны, ибо это расплата Дольфа за имеющийся Дар, но слишком уж оно вышло одинаково и скучно — некромант просто к концу романа несет всё больший груз утрат, а перечень имен тех, по кому он страдает, увеличивается и повторяется, как у Сансы Старк. Я бы назвал роман не «Убить некроманта», а «Дневник некроманта», хотя родное название тоже оправдывается, поскольку служит негласным девизом для всего живого, что окружает некроманта. Мало прямой речи, много стенаний, и уже в середине это наскучивает и едва не выбешивает.

Как и стилистика, язык. 40 «помню», 13 «помнится», исключительно такая жеманно-извращенская манера, с суффиксами, со сладостями, рюшечки, городочек с приятненькими крышами, флюгер в виде премилого дракончика, чудесной красоты юноша, еще совсем мальчишка, с хрупкими пальчиками и покорным взглядом…

Как я утомился от этого, не передать. В глазах Дольфа, некроманта, одиночки, создающего армию из мертвецов, мир делится на злых бабищ, диких неотесанных мужланов и хрупких роскошных юношей, с коими он не прочь позабавиться. Да, есть и беленькие, полненькие девчушки с красивыми косами и премилыми мордашками, да только это не спасает. Из-за личности главного героя это всё читается языком обиженного юноши-школьника. Если разобраться, так оно и есть в некотором роде. Иногда в средневековую речь ранимого подростка вплетаются слова в духе «быдло», «она была нереально красива», «параша», что очень режет. Автор тем самым пытается показать, что ГГ может быть суровым, но выходит неуклюже, нелепо.

И тут ЗАГАДКА: Макс Далин — аноним, на просторах интернета я натыкался, что под этой личиной прячется женский автор, едва ли не одна из упоминаемых в послесловии особ, и когда стал перечитывать роман, страница за страницей убеждался в этом всё больше. Либо же автор безупречно передал типаж девачковатого забитого паренька, так и не полюбившего мужественность и маскулинность, конкретику, некую стойкость, хладнокровие и… даже не знаю, как бы точнее выразиться… ПРОСТО КАЗАТЬСЯ МУЖИКОМ, А НЕ ДЕВКОЙ В ШТАНАХ. Ума не приложу, в чем кайф писать такое автору-мужчине, но судить не возьмусь — все мы разные. И отдушины у всех разные. Может, автор на самом деле мужчина и, однажды наткнувшись на этот отзыв, громко рассмеется. Я не против.

Когда читал «Ученик убийцы» Робина Хобба, меня также раздражал ГГ — столь же женственный и страдающий. Я еще не знал, что читал не «Робина Хобба», а «Робин Хобб», т. к. автор — женщина. В общем, смех смехом, а мысли не покидают. Особенно регулярные отбивки, начинающиеся по одному скрипту:

— Зима, помню, в тот год была кусачая, как двухмесячный котенок;

— Помнится, осень тогда выдалась холодной и прозрачной, как ручей.

Или сравнения, красочные, образные, да, емкие, но блин, их очень много:

— Городок, что атласная коробочка для пирожных.

А еще эта манера обиженного ребенка, когда построение предложений исполнено следующим образом:

— Батюшка навещал меня, гримасу презренную пряча;

— Любила она меня, глупышка, всей душой;

— Красив он был, что рассвет летний.

Такой, под старорусскую речь деревенскую с Йоду магистра примесью, душевнее чтобы было, за душу чтобы брало…

В общем, стиль слишком, слишком углублен, узок, детален и нарочит. Переслащено.

Если рассматривать произведение не как исповедь болезненной души, не как попытку показать доброго некроманта, который заплатил за это, не как трагедию личности длиною в жизнь, то роману будет тяжело: ни географии, не подробностей, ни логики.

Некромант сетует, как тот или иной злодей-завоеватель кошмарит те или иные земли (ни имена, ни земли не важны), многие гибнут, и в конце концов Дольф устает и едет сам, почти без свиты, чтобы в переговорах убить супостата Даром или запугать оного, чтобы тот отдал добровольно, но через некоторое время попытался построить козни и всё равно оказался бы убиенным. Ну и че ты, главный герой, ждал тогда столько времени, что твои территории отхапывают, города порабощают, а крестьян убивают? Чтобы побольше поныть и сказать, какие мужики властолюбивые и тупые?

Из персонала замка: канцлер, казначей да какой-нибудь начальник жандармерии. Всё. Ну и чучельник, что делал для него из костей животных и людей големов. ТЕСНО! Нет СТОРОННЕГО антуража, только внутренний. Да, построено всё на внутренностях страдальца, но тем не менее. Толпы в городах — единая бездушная масса. Ландшафты — леса/поля/долины отличаются только рафинированными поэтичными сравнениями. Деньги и экономика — непроработанная и ненужная условность, как и Дар, чей принцип понятен только мотивам автора и драматизму истории.

С религией и Богом тоже есть вопросы: некромант то орудует душами, то отдает их демонам, то отпускает прямиком на небо. Почему он решает такие задачи? Не жирновато ли?

Позабавило, что у Дольфа убивают только любовников, а женщины его преимущественно продолжают жить с разной степенью хронометража, причем, автор покажет их стервозными сволочами, бездушными тварями, разжиревшими деревенщинами и так далее. Оскар, друг ГГ, главный над вампирами, служит психологом Дольфу и усладителем ушей:

— Мой прелестный король, дозволено ли мне будет отметить вашу смелость? Мой красивейший повелитель… О, моё иное чудо… Ах, изумительное создание, вам так тяжело…

Словно пародия на пьесу в духе Шекспира. Мир очень узкий, массы узкие, проработанные персонажи однобоки и заскриптованы, но тут, полагаю, тоже может иметь место взгляд самого некроманта на мир, его восприятие. Некоторых автор пытается оживить, придать фактуры, но если отшелушить сравнения и поэтические аллегории, оставив действия и мотивы, то выйдут пустышки, описать которых можно будет одним коротким предложением.

Однако за чередой сравнений, эпитетов, жажды погреться в объятиях, поцелуев юношей в щечку, касаний выше колена и красивых фарфоровых личиков я не увидел чего-то большего, чем нежная трагичная история упаднической души, обреченной на страдания. Да, это сделано хорошо, и только это заслуживает худо-бедно нормальной оценки. Как фэнтези — никак, тупо антураж, чтобы легче передать боль.

Учитывая, что роман переиздали в серии «New adult», с облогой под аниме и в когорте таких же сладко-страдательных произведений, где не сыщешь ни одного мужского автора, думаю, аудитория для романа предельно ясна.

Отдельным пунктом эпилог: помню, в первом чтении мне он показался необычным, нестандартным, тем и понравился. Сейчас прочитал его и почесал голову. Какой-то дешевый задаток на гипотетическое продолжение в случае коммерческой заинтересованности, но уже в жанре современного городского фэнтези.

Вопрос лишь один и тот ко мне: почему ты решил это перечитать и чем тебя НАСТОЛЬКО зацепило творение автора «Макс Далин»? Загадочка, конечно. Но как дневник юродивого и снаружи, но преимущественно изнутри, как исповедь горе-короля-добряка, вершащего добрые дела жесткими методами, история хороша. Дамы могут и слезу пустить, и в унисон герою и его приятелям поохать. Ну а я ставлю 7 баллов за очевидные преимущества и откланиваюсь.

По-хорошему, если бы я был менее объективен (по собственному же мнению, игноря имеющиеся плюсы романа), поставил бы где-то 5. Но совесть замучила бы. Но имейте в виду.

Это был интересный опыт сравнения впечатлений.

Кажется, Далин сотворил эмо-фэнтези. Как раз роман был написан в ту эпоху.

Странно и обидно, но для меня сей небольшой цикл в плане восторгов и впечатлений шел по ниспадающей, причем, градация в рамках оценок не так уж и страшна.

Повторюсь, но более лаконичный Крапивин мне нравится больше — он богаче, ярче и образнее. Здесь же да, у нас есть путешествие, есть завершающая часть триптиха о неумолимом времени и заканчивающемся детстве, когда герой уже взрослый, вот-вот будет ребенок, но, тем не менее, он сам в душе мальчуган, жаждущий приключений и чистой незамутненной дружбы. Повесть нас не щадит и скорым (очередным) расставанием, и самопожертвованием, и упорными приключениями, и волшебным миром. В плане эмоций и психологии всё светло и отлично, идеально честно, так сказать.

Пожалуй, меня немного смутила сказочная эфемерная художественная составляющая, когда героям всё удаётся как-то... Ну, будто из ничего. Просто ПОТОМУ ЧТО. Да, присутствуют в некоторых местах объяснения, но зачастую это просто потоковое приключение с развитием частных деталей из ничего, потому что где-то надо вставить красоту, где-то символичность, аллюзию. Но надо делать скидку, что это для более юной аудитории, посему требования стоит подумерить.

Однако уж как есть. Первое произведение — рассказ — был абсолютно незабываемым!

Я еле удержался от того, чтобы не поставить данному роману 9 баллов. Виной тому — последняя глава, как обычно, полная драмы, сражений, душевных и непростых разговоров, выборов и психологических ударов. Но нет, удержался, справился от потока позитива из-за того, что последние 30-40 страниц отданы ТОЛЬКО Геральту и компании.

Чувствуете, да? Подкрадывается недовольство от остальных линий. И правильно. Об этом чуть ниже. Сперва заметка о начале романа.

Впервые словил себя на мысли, что автора саги словно сменили — темп поспешный и поверхностный, персонажи картонны и выделаны на отшибись, равно как и описания окружения, действий, сражений, коим вместо бывалого экшена досталось совсем чуточку пересказа. Минимум деталей, в коих не чувствовалась писательская вовлеченность! Было беспокойно, самому хотелось бросить читать. Но, благо, такое чувство одолевало первые 60-70 страниц. Потом, вроде как, узнаваемость старого Сапковского всплыла.

Конечно, я понимаю, почему неустанно говорят, что первые два тома рассказов были лучше. Впрочем, меня устроили и два последующих романа, но здесь, несмотря на небольшой объем, было тяжеловато читать. Автор расплылся на ответвления, отчего случался дизбаланс: то забывали про Геральта, потом напрочь забыли про Цири, потом совершенно ненужные вкрапления конвента чародеек, обсуждающих в сугубо, простите, бабской манере великие дела мира сего. В их власти подменять королей, мешать крови, сажать на трон кого им угодно… А они трещат как кошелки на рынке. Да, приоткрывают завесы некоторых тайн, но черт, как же это скучно и картонно. Это совсем не удалось Сапковскому, собственно, как и в предыдущем романе. Их диалоги пустынные и проходные, очень много воды, и иногда можно смело читать по диагонали.

Вкрапления эльфа, волшебниц Нильфгаарда, Дийкстры и шпионов по-прежнему неуклюжи и сделаны сугубо ради дополнительного фокуса и порции информации, которую мы не смогли бы получить, следи за веткой сюжета Геральта или Цири. Они врезаны в нарратив так грубо, словно автору кто-то из бета-читателей подсказал, мол, слишком узко, друже, нужны новые корреспонденты.

По части основного сюжета можно сказать кратко: роуд-муви. Разношерстная компания, со всех концов мира, представители разных сословий, у них своя речь, они в середине романа стали отличаться и обретать собственные черты, у кого-то с первых минут обнаружилась полновесная харизма. И за счет такой гоп-компании, сопровождающей Геральта, отряд идет через весь континент в Нильфгаард вызволять из плена Эмгыра Цири — ЦИРЮ, — которой там нет. Данная линия ну абсолютно похожа на «Темную Башню» Стивена Кинга и тусовку Роланда сотоварищи, особенно после того как догадки о состоянии Мильвы стали ну очень явными. И это плюс.

Если бы так был написан «Властелин колец», я бы, наверное, прочел сагу Толкина не с четвертого раза, а с первого. Мне нравится использование автором современных слов и актуальной терминологии, он не боится вносить фразы позднего двадцатого века в псевдосредневековье, при этом подтрунивая над общепринятыми канонами фэнтези: мандрагора на самом деле не орет, вампиры могут бросить «бухать» кровь и прочее. Слом четвертый стены неявный, но он есть. Например, идет длинный занудный монолог, и рассказчик вдруг говорит: «Что, скучно, похоже, да?» И еще некоторые моменты, где автор буквально играет с читателем и ловит его на тех чувствах, которые тот должен бы испытать. Параллельно ломает дополнительные штампы. Это тоже хорошо.

Компания краснолюдов и гнома прямо живейшая и харизматичная, как морпехи у Стивена Эриксона в «Малазанской книге павших». Цельный живой организм, с деревенскими словечками, грубый, топорный, с таким же неотесанным, но оттого еще и более смешным юмором, с неожиданными лекциями о ковке и закалке металла.

Регис — харизматичный и приятный господин. Прямо слишком. Чувствуется в нем подозрительность, и неспроста — когда мы выясняем его природу… ЧУВСТВО ОСТАЕТСЯ! Он слишком идеален, слишком хорош, добр и альтруистичен. Что же им движет? Будет ли червоточинка?

Во второй части романа Геральта начинает коматозить и он реально превращается в истеричку, безосновательно и на ровном месте. Всем грубит, прогоняет, сидит один, обижается. Над ним уже в открытую подтрунивает ДАЖЕ ЛЮТИК, но ему хоть бы хны. В итоге он предстает в качестве такой обидчивой девушки, которую всей компанией уговаривают покушать или для приличия помочь сготовить. Благо, концовка, в частности, последняя глава, компенсирует все провалы в характере Геральта.

Роман заканчивается промежуточным завершенным квестом, отряду предстоит двигаться дальше и добраться до заветной цели — спасения Цири, где бы та ни была.

Цири было немного, она как-то приобрела картонность, лесбийность, переходный возраст и, наверное, оттого такая вся из себя взбалмошная и не поддающаяся психологическому анализу. Следующие книги должны будут раскрыть ее. Надеюсь.

Сапковский продолжает в своей излюбленной манере протаскивать название произведения от начала и до конца, чтобы как можно больше персонажей интерпретировали словосочетание по-разному. Так вот, если в рассказах это не резало глаза и было фишкой, то тут, равно как и интерлюдии, словно были вставлены нарочито, будто ему сказали: «Ты забыл, ты так всегда с названием делаешь!».

В итоге я таки удерживаюсь и оставляю восьмерку. Временами было скучно, побочные линии читались медленно, а путешествие Геральта и его спутников вышли несколько более затянутыми, чем того требует стиль Сапковского, пусть и изрядно обводнившийся.

Произведение написано спустя несколько лет после рассказа «Далекие горнисты» и служит продолжением. Главный герой повзрослел, однако он снова встречает тех двух мальчишек из первой части условного цикла и вновь отправляется с ними в путешествие, теперь уже в их мир.

Крапивин силен в языковой магии. Переходы из одного мира в другой незаметны, сказочны и эфемерны, хрупкие, как сон.

Удивительно, но при разности возрастной аудитории творения Крапивина мне напоминают «Темную Башню» Стивена Кинга, где мы видели точно такие же стертые границы между реальностями, между тварно дозволенным. Здорово, что у нас есть такой писатель, свой, который подарил мне похожие ассоциации.

Примечательно, что как только главный герой (Сергей) встречает Валерку (одного из двух мальчиков, постарше), тот говорит: только ты можешь помочь. На что Сергей тотчас откликается: я готов. Не спрашивая, как и чем именно он может помочь. Это показательно.

Влекомый жаждой помочь, Сергей не думая отправляется в новый мир, снова став 12-летним мальчишкой.

В городе после произошедшей 500 лет назад, из которой Валерку с братиком выкинуло в мир Сергея, смута, там между собой враждуют две фракции: факельщики и барабанщики. Попутно на ребят нападают гвардейцы Канцлера — великого правителя, заправляющего в том числе и этим городом. В одной из стычек братика Валерки ранят, ребята относят его мастеру, а тот предсказывает, что братик не доживет и до полуночи. Ибо так предначертано великими книгами.

Собственно, ими же и руководствуется Канцлер, который допускает смуты, резню и неразбериху в городе, так похожие на атмосферу братьев Стругацких.

Не желая смиряться со смертью своего товарища, главный герой идет сразиться с Канцлером, чтобы нарушить известный ход вещей и изменить его.

Думаю, тут ловко фигурирует аллюзия на то, что нельзя смиряться с судьбой и сражаться надо всегда, а пассивность и фатализм делают тебя безвольным и слабым, в то время как по-настоящему детские пыл и полнейшее отрицание зла способны сразить любого и действительно подмять под себя мир.

Ну что могу сказать — очередное нравоучительное доброе произведение Владислава Крапивина. Конечно, рассказы мне у него чуть больше нравятся, а такой «размазанный» стиль долго читать несколько утомительно. Думается, что он не шибко подходит форме крупнее 30-40 страниц, но тем не менее я получил удовольствие — автор не обделит ни экшеном, ни причудливым городом с арками-лесенками, ни приятными в целом декорациями. И по-прежнему та самая волшебная атмосфера, кою я не встречал ранее ни у кого.

Рассказ о том, как взрослому человеку снится детство, городок, где он встречает двух мальчуганов, попавших сюда через 500 лет. Их выбросило в наш мир во время сражения за крепость, которую осаждали враги, и ребята очень переживали, блуждая в настоящем по ее остаткам, что не могли помочь и даже не знают исхода сражения. В итоге им должен помочь главный герой, который в старинном доме в полночь должен передвинуть стрелку на 500 лет назад и сразиться с Железным Змеем.

Крапивин маг. В каждом его предложении, в каждом слове такое тепло, такая ламповость, что озаряешься изнутри этой словесной красотой. Ощущение творящейся магии и скорейшего чуда, эфемерного и парящего где-то тут, рядом, вот-вот осязаемого. И всё это будто в солнечной дымке.

Небольшой чарующий рассказ, как гг-мальчик встретил двух мальчиков не из своего времени и явно не из этого мира. Странная одежда, рассказы про осаду, битву в крепости… Откуда вдруг? И главному герою надо отправить их обратно. Очаровательно реализован принцип машины времени — на больших часах надо крутить стрелки обратно.

Произведение пронизано не только волшебным маревом, но и стандартным для Крапивина набором из добрых и дружеских качеств, с желанием помочь, не оставаться безучастным, найти настоящего товарища и погрустить от скорой разлуки. Присутствует тут своего рода чисто мальчишеская приключенческая романтика без толики желчи, червоточинки и злобы.

И в конце не сказать, взаправду ли это всё происходило или же оно было сном!

Роман, на котором я лет 11-12 назад бросил читать сагу, ибо, как помнится, адски заскучал, поскольку после прекрасных первых двух томов с рассказами и относительно удерживающимся вокруг Геральта 3-го тома (романа «Кровь эльфов») в 4-й вошло много политики и второстепенщины: какие-то магички, коих слишком дофига, еще больше географии — и это без карты! — короли, короткие вставочки от разных персонажей, которые так или иначе подводят к Геральту или Цири и врезаются в основной нарратив откуда-то сбоку. В те далекие времена я поставил роману 6. Сейчас 9. Почему?

Ситуация с данным циклом для меня схожа с «Темной Башней» Стивена Кинга — видать, поймал волну. Обоих авторов ругают за водянистость и нестабильность, но я поймал ритм и уже вовсю читаю 5-й том. Мне нравится язык, нравятся диалоги, психология, поступки, скупое проявление эмоций, а иногда же — чрезмерное. И схематичный мир, без деталей и дотошностей. Странно, но отчего-то язык не поворачивается ругать.

Да, полюбившийся нам Геральт уходит еще дальше от основного эфирного времени, но он часто мелькает и в воспоминаниях других героев, и в болтовне проскакивает, а уж когда появляется, то почти обязательно будет либо звенящий нервами и накалом диалог, либо нехилая заруба, где ведьмак не покажется суперменом, огребет и выживет/победит чисто случайно.

История закручивается вокруг Цири. В ней течет кровь не только королевы Калантэ, но и эльфов. Цири предстоит взойти на престол Цинтры, у нее важнейшее политическое значение, оттого-то за ней и бегают агенты, шпионы и прочие негодяи. Девочка взрослеет, и ей активно продолжает заниматься Йеннифэр, после домашнего обучения решившая отдать девочку в школу магии на острове Танедд. Там же планируется сбор чародеек, где они будут вершить судьбу мира, ибо половиной королей в мире давно верховодят именно чародейки (привет сильным женщинам Роберта Джордана). Тогда-то на сборе я и сдался — десятки чародеек, сливающихся в единую массу, страны-королевства-короли, нам не знакомые, и лишь отдаленно можно выхватить главную мысль: королевство Нильфгаард наступает и захватывает новые земли. Кто-то с ним сражается, кто-то сдается.

И на том сборе происходит предательство, заговор, случается заваруха, после которой Цири сломанный портал закидывает в пустыню, и по ней девочку предстоит долго и мучительно идти в одиночку, чтобы выжить и примкнуть к шайке бродяг-робингудов.

Концовка не яркая, но всё главное произошло именно на Танедде, где Геральту пришлось не только сражаться в далеко не простых условиях и с более чем могущественными противниками, но и принимать непростые решения, как обычно. Примерно тогда всё и было решено по дальнейшей судьбе героев, и последняя часть романа про пустыню и не только — следствие.

Да, здесь хватает экшена и драк, хватает динамики в диалогах, юмор по-прежнему блещет, женщины здесь язвительны и токсичны, мужики суровы и брутальны, шпионы подлые и скользкие. Много интересных локаций: остров Танедд, роскошные залы, улочки города, суровая пустыня, беготня по деревушкам.

Но также здесь хватает заговоров и интриг, но в связи со скупостью информации я понимаю, что нет смысла дотошно вникать в населенные пункты и разделенные участки королевств — нужно понять основное, что аннексия со стороны Нильфгаарда это плохо.

Сапковский использует хороший прием: он переходит к действию через диалоги, а иногда и вовсе пересказывает всё не с помощью нудных описаний, а системой такого вопроса-ответа. Но именно переходы здесь здоровские — от сцены к сцене, отчего кажется, будто смотришь сериал с флешбеками. И это гораздо живее и динамичнее. Даже описание обстановки здесь подается не через абзацы, а посредством фраз живых героев, что, само собой, куда как выигрышнее. А запоминающихся, интересных и афористичных фраз здесь, поверьте, хватает.

Сцены с Йеннифэр по-прежнему пикантны и экстравагантны. Сапковский показал интересную и сложную женщину с тяжелым характером, а их лавстори с Геральтом — нечто удивительное, с чего не перестает охреневать окружение как одного, так и второго.

Главы про Цири не показались мне чужеродными и ненужными. Автор отлично справился с абсолютно разными сюжетными линиями, при этом тесно связанными друг с другом. Такая вложенная янг-эдалт история в русле темного фэнтези. Масштабного, но несколько искусственно раздутого — здешняя невнятная геополитика натужна и словно служит элементом надобности и придания эпика. Повторюсь, без карты понимать эти пространные беседы крайне сложно.

Отдельно хочется отметить небольшую историю про сражение ополченцев из Венгерберга против скоя’таэлей. Очень душевно и грустно. Чем-то это напомнило один из северных рассказов Меекхана Вегнера по духу и мрачной неотвратимости.

По итогу: заслуженное повышение оценки в связи с тем, что цикл всё еще по душе, нравится язык, приключения, интересно наблюдать за развитием событий, за героями (преимущественно таки за Геральтом, хотя видно, что на голову Цири будет падать всё больше суровости, жести и тяжких приключений). Мне нравится тон, настроение, художественные приемы и общая техника исполнения истории автором. Посему в отзыве плохого маловато. Может, незаслуженно, но пока я получаю удовольствие, хочется радоваться и бултыхаться в этом, не выныривая. А политики, по факту, не так уж и много. Тогда, в подростковом возрасте, ее казалось запредельно много, но сейчас читается в разы проще и, поверьте, хватает фэнтези, где этой самой политоты гораздо больше. А если и не политоты, то проходных сцен. Здесь их практически и нет.

Как удачно мне попался этот роман! За пару недель до этого я удерживал себя от того, чтобы посмотреть фильм «Звездный десант», но как-то лень было. А перечитывать одноименный роман Хайнлайна совсем не хотелось. А тут из предзаказа пришел роман Джона Скальци, раньше переведенный как «Обреченные на победу», что, конечно, неправильно.

Цикл одноименный, так и называется — «Война старика». Включает в себя 6 романов + сторонние рассказы, но у нас переводились только первые три. Роман «Война старика» был написан в 2005-м году. Указываю это для того, чтобы проще было анализировать написанное и накладывать на призму тех времен.

Это довольно простой, поверхностный, легкий для восприятия фантастический боевичок. Незатейливый, зрелищный, визуально-настроенный, с одним главным героем, с повествованием от 1-го лица. Никаких интерлюдий, глав от других персонажей, сторонних сюжетных веток и прочего. В качестве эффекта погружения — самое то. Ты вместе с героем все чувствуешь, испытываешь, реагируешь и взаимодействуешь. И все эпитеты про легкость и незатейливость являются комплиментами, потому что, повторюсь, иногда надо читать и такое, отвлекаться, разгружать голову (по аналогии с «Костяным капелланом» Питера Маклина). Прочитать такое в промежутке между длинными циклами — отличный вариант!

И текст со своей задачей справляется максимально, как и стилистика, и общая незагруженность, хоть в романе и имеется мир будущего, с технологиями, техническими характеристиками и всякими деталями, которые поданы более чем щадяще. Твердой научной фантастикой, как у Уоттса, допустим, или Гамильтона, это не назвать, но все необходимые элементы для жанра присутствуют, просто в стиле lite.

Суть проста, и аннотация не врет: пожилые люди заключают контракт на военную службу и, когда им стукает 75 лет, являются в сборочные пункты, где их сперва тестируют, потом отправляют в армию воевать за новые планеты против иных рас, которые так же расширяются и стремятся освоить новые миры, ибо человечество расширяется, планета перенаселена, нужны новые места обитания. А помимо людей, полно иных тварей, кто испытывает схожие проблемы. И надо бороться за каждую планету, вытеснять, изгонять, защищать обжитое. Силы самообороны колоний занимаются именно этим. Если кратко.

Теперь подробнее по сюжету: он сродни всяким академиям, школам и обучениям, и за этим дико интересно следить. Перед нами фактически становление главного героя, несмотря на то что ему уже за 75 лет. Вот ГГ (Джон Перри) в компании остальных стариканов прибывают в центр подготовки ССК, расположенный вдали от Земли. Кстати, они поднимаются по огромному «бобовому стеблю», своего рода лифту-платформе, который от Земли доставляет их прямо в космос.

В центре подготовки они вкусно кушают, заселяются в каюты, получают форму. Проходят медобследования, сканирование мозга, всякие тесты: психологически и физиологические. Им все еще 75, они дряхлые, скукоженные, хромающие, согбенные, медлительные, никто из них не понимает, как они будут воевать и вообще каким образом смогут пригодиться на полях сражения в своей-то физической форме. Но все время им обещают, что на их состояние, на их выявленные болезни (рак, киста и прочее) пофигу — вас, новобранцев, все равно откорректируют. И никто из компании главного героя, с кем он успел сдружиться, не понимает, как это и каким путем их изменят? В этом заключается часть начальной интриги.

Потом-то мы понимаем, что их сознание тупо пересаживают в их новое тело образца 20-25 лет, выращенное по некогда взятой ДНК. Тело, к слову, модифицированное, с мускулами, роскошными волосами, гладкой кожей, само собой красивое, вот только кожа зеленая. Это обусловлено содержанием хлорофилла, который обеспечит тело доп. энергией и улучшит всякие процессы жизнедеятельности.

Еще в этом теле есть штуки, за которые мне хочется поругать переводчика (или редактора), который очень неуклюже адаптировал слова. А в целом к переводу претензий нет. Но посмотрите сами: у тел есть УмноКровь, в сознание впаян МозгоДруг, а в глазницах у них КошкоГлаз. Перевод тут, конечно, облажался и подубил имеющуюся серьезность, особенно если учесть, что речь о военных приспособлениях. Будто скучающий на уроке 10-летний школьник взял и сочинил подобное развлекухи ради. Впрочем, к этому привыкаешь и уже особо не замечаешь — я для себя просто видел набор символов, обозначающий определенные термины, но когда вчитывался, то немного подбешивало.

Вторая логическая часть произведения начинается с момента переселения ГГ и КО в свежее тело. Сознание осталось взрослым, а тело молодое, превосходящее людей по физическим параметрам, плюс все солдаты соединены между собой этим самым МозгоДругом — это типичная соцсеть, общий такой эфир коннекта между всеми. Военная инфраструктура, только в голове. С пересылкой почты, писем, инструкций, приказов, фото, видео и даже эмоций!

При помощи электронной брошюры автор знакомит главного героя и нас, читателей, с новыми условиями, в которых оказывается человек, с новым телом, с новыми возможностями. Это подано своего рода как раздел «Вопрос-ответ» на сайтах». И не надо корячиться и выдумывать сюжетные твисты, чтобы через них протолкнуть кусок информации, раскрывающий ту или иную возможность тела. Нет. Всё по-военному: вот инструкция, читай, изучай, запоминай, потом не тупи. Всё.

После перемещения всем новобранцам даётся последняя неделя развлекух и знакомства с телом. Они прыгают, делают сальто и, конечно, сношаются как кролики — все со всеми и постоянно. Потом отправляются на учебную базу, где их встречает злобный карикатурный сержант, который сразу заявляет, что он не злобный карикатурный сержант, а именно такой, какой и есть. Немудрено, что, по законам жанра, именно с главным героем он будет несколько иным. Само собой, Джон Перри крутой, не такой как все и сразу становится заместителем командира взвода. Вообще, карьерный рост в романе у него более чем хорош и стабилен. И это напомнило типичный космобоевичок, где все стандартные скрипты соблюдены.

После обучения, солдаты воюют на разных планетах с самыми разными представителями инопланетян, и всё это показано такой чередой эпизодов, а-ля закадровый голос в «300 спартанцев» Зака Снайдера. Но в какой-то момент главный герой устает от постоянных войн и рефлексирует на тему сражений, истреблений, корректности действий людей. Он думает, что становится бездушным чудовищем, убивая целые народы и при этом не имея душевного отклика.

На одной из планет Джона Перри спасает жена, которая на тот момент 9 лет как была мертва. ГГ гадает, как же так, откуда она взялась? Может, галлюцинация? Забавный ляп, что никто из товарищей ему не верит, но ни один не додумался попросить главного героя передать фрагмент через МозгоДруга, как через видеорегистратор.

И появление жены — вторая интрига, чем-то напомнившая «Солярис» Лема, когда появилась Хари. ГГ сразу охвачен мыслью выяснить, кто это такая, откуда взялась, жена ли это или что-то иное. И он охвачен мыслью разузнать этот момент. Не буду рассказывать всё про их взаимоотношения, скажу лишь, что читать их диалоги было интересно и любопытно. Они в некотором роде очень необычны и затрагивают вопрос смысла жизни, эмоций, прожитого опыта, касаются тел, сознаний, переселений, новых жизней и не только.

В глобальном плане сюжет простоват, финальные события завязаны на том, что Союзу Колоний (людям) надо уничтожить одну установку на одной планете одной расы, чтобы те не могли следить за перемещением кораблей людей. Все четко и по-солдатски. Без выкрутасов.

Теперь рассмотрим отдельные характеристики текста.

Здесь имеется юмор, и юмор во многом хорош и раскрывается в диалогах. Почему-то армейские разговоры и перепалки всегда по-особому смешные, имеют шарм и черный юмор. Во многом, думаю, конкретно тут это обусловлено тем, что героям за 75 лет и они как бы давно научились нормально шутить. Забавно, что каждому МозгоДругу надо дать имя. И когда главный герой встретил свою подругу-старушку в омоложенном виде, они занялись близостью, а потом подруга выдает: «Эй, сука, который час?» При условии, что своему внутреннему ассистенту герой дал имя Задница.

Что касается технологических штуковин, то автор решил схитрить и здесь так же не углубляться. На всё у него готов один ответ — нанороботы. Они в крови и могут сворачиваться, не позволяя ей вытекать из открытой раны, они запасают кислород, да так, что солдаты по 10 минут могут сидеть под водой, из нанороботов сделаны комбинезоны, само собой, регулирующие температуру и нормализующие теплообмен. Да даже крем для лица состоит из них!

Есть один рояль, касающийся инопланетян (консу) и главного героя. Когда-то Джон Перри придумал, как легко сражаться с консу, и с тех пор они его зауважали. Такое у них, значит, восприятие: если нас одолели, то мы таких уважаем, но при этом и презираем. ГГ стал местным героем, и именно его командование Союза Колоний высылает на диалог к консу, дабы устроить своего рода дознавательную беседу, чтобы тот вызнал важные сведения об установке, переданной другим инопланетянам, сколько их передано, кому и т. д. И это прошло так легко, с ритуальными сражениями, да, но никаких нервишек пощекотать читателю не удалось, вызвать мысль «а получится ли?» не получилось. Это настоящий бог из машины, который вылез внезапно и затмил своим телом всё.

По итогу, с учетом всего прочитанного романа, мы имеем вот что: всё красиво, бойко, бодро, динамично, но все же плосковато. Да, теперь «плосковато» уже не комплимент. Не хватает какого-то надплана, чего-то большего, что дало бы задел на будущее как в плане сюжета, так и размышлений. Может, детективной линии, эпика, размаха, тайны, вот_это_поворота или еще чего. С развязкой основных событий романа-боевика не чувствуется завязки или исхода чего-то большего. Излишняя динамика не позволила развернуть катарсис в финале, чтобы прочувствовать размах и масштаб, который потом аукался бы в виде последствий для главного героя или даже всего человечества. У нас своего рода боевая космоопера, и можно было бы не жалеть миры, планеты, не сдерживать себя, охватить вселенские масштабы.

Осталось ощущение, что пирог пропечен, но не до конца и не со всеми ингредиентами, но при этом вкусно и как разнообразие меню — самое то.

И здорово, что простые человеческие разговоры перемежаются с чисто брутальными солдатскими сценами. Не скучаешь, не устаешь, читаешь с интересом. Тут полно событий, а в романе всего 350 страниц.

Психология незатейлива, но при этом персонажи не картонны, их различаешь, они имеют свои голоса и особенности, манеры, за что автора хочется похвалить. Свои терминологии, особенности речи, используемые термины, активный лексикон — благодаря этому узнать того или иного персонажа можно даже не дожидаясь атрибуции диалога (сказал Тот-то и Тот-то). Разность натур и харизматичные товарищи позволили создать классные диалоги, с шутками, минуткой научной информации или глобальных рассуждений о сущем, ибо багаж знаний у них внушителен, а профессии самые диаметральные: от воспитателя в детском саду до ученого-физика.

С экшеном все в порядке. Стрельба, полеты, тренировки, рукопашные схватки — захватывает все. Плюсом, тут полно жестокости как со стороны людей по отношению к истребляемым им видам, так и в части пыток и убийств людей со стороны инопланетян. Автор пишет об этом подробно, и некоторые смерти действительно ужасают.

Примечательно, что старшие офицеры обращаются к главному герою или просто ко младшим по званию «Сынок». Учитывая, что они фактически ровесники.

Мне только непонятно, сколько стоит выращивать тела, почему так много времени и ресурсов тратится на отращивание конечностей и постоянную модификацию тел и оружия для стариков. Ощущение, что у людей возможности, деньги и мозги безграничны. Но тут надо садиться и высчитывать, курить матчасть и прикидывать, рентабельно ли это всё. Об этом не буду.

Не обошлось и без смертей, но если вы читаете военный роман, а командир на первом же этапе заявляет, что через пару лет 50 % от вас погибнут, а через 10 лет выживет только четверть, то чего ж еще ожидать. Кстати, моменты гибели тех или иных персонажей переданы по-особому, повествовательно, как бы в виде пересказа, но с налетом грусти и неизбежности, с ноткой трагичности, как бывает в рассказах Рэя Брэдбери (мне вспомнился чудесный рассказ «Калейдоскоп»).

Моя оценка: 8,5 баллов. Округлю до 8, ибо не хватило глубины и большего.

Отличный развлекательный роман. И главный вопрос: следует ли читать продолжение? Я ознакомился с аннотацией 2-го тома, но там уже другой главный герой, там про батальон «Бригады призраков», и как-то грустно: если бы там было про Джона Перри, тогда понимаю — нить интереса тянула бы за собой и вызывала желание читать дальше. А читать что-то стороннее из того же мира?.. Ну, не знаю. Если будет соответствующее настроение. Надеюсь, цикл не превратится во франшизу внутри самой себя.

Если не ждать от этого развлекательного фантастического боевого романа чего-то СВЕРХ, если запастись информацией свыше и подойти к книге без завышенных ожиданий, то она должна удовлетворить вас по всем статьям.

Весь второй том — выпуски с 13 по 24 — посвящены наблюдению Спайдера за предвыборной гонкой. Кто кого: действующий президент или новый кандидат? С помощью интервьюх, расследований и своей авторской колонки Иерусалим вскрывает неприятные правды, обваливает рейтинги или, наоборот, влюбляет массы в кого-то определенного.

По-прежнему едко.

Очень много мата.

Не всегда уместная грязь.

Эпатажа и вау как такового мало.

И тем не менее мир завораживает, равно как и импульсивная натура главного героя.

Юмор хорош.

Некоторые сцены жуткие и жестокие — собаки на вертеле, живые жуки, которых раскусывают, и прочее.

Меня, правда, не покидает ощущение, что это сугубо американская штуковина, ибо слышен посыл авторов, памфлеты считываются, но как-то на глубинном уровне на меня, как на читателя, оно не работает.

Прочитан сборник Юрия Полякова «Совдетство».

Что могу сказать? ПРЕСНОВАТЕНЬКО.

Почему решил читать? Наслышан о писателе, о его теплых воспоминаниях по СССР, хотелось, знаете, чего-то лампового, милого и уютного в духе Владислава Крапивина, но на современный манер. Чтобы с оглядкой на сегодняшнее время, которые внесли бы определенные коррективы в сознание и повествование, чтобы, ну, просто прочитать что-то поактуальнее.

Справилась ли книга с поставленной задачей? Наполовину. Как и в случае с романом «Город Брежнев» Шамиля Идиатуллина, «Совдетство» — своего рода блог юного 12-13 летнего паренька, живущего в конце 60х- годов 20-го века. Мы вместе с ним будем жить в коммуналке, где он ютится со своими родителями, будем драться на мечах во дворе с ребятами, будем ходить мыться к маме на завод, с папой в баню, будем сохнуть по однокласснице, готовиться к поездке на Черное море, гулять по дворам, зайдем в Центральный Детский Мир, покушаем жареной картошки с салом, погрустим о смерти Рокоссовского и так далее. Здесь полно детальных атрибутов быта простого человека советского союза, а кроме того, нам покажут их мышление, донельзя правильное и требовательное — то и дело та же мама главного героя будет сетовать на продукцию и грозиться написать в отдел качества. Инакомыслие также не допускается, а все светлое связано с наступающим коммунизмом.

Я не бросил на середине этот сборник только из-за того, что мне было интересно пожить немного в той эпохе и взглянуть на уже недоступный этап жизни. Почувствовать атмосферу, где-то ощутить дискомфорт, где-то — приятный трепет. И за всем этим стоит одна важная проблема: дальше сухого аутентичного блога книга никуда не продвинулась. Это просто заметки, без глобального сквозного сюжета. Поначалу, в первых главах, герой взрослеет, но не намного, а потом всё упирается в локальные путешествия по городу с решением задач, проведением досуга и прочих радостей жизни паренька, закончившего учебный год. Если по-простому, то книга ничем не зацепила, и если бы не моя тяга познать ту эпоху в деталях, я бы, пожалуй, и не нашел повода читать ее.

Потому-то и оценка — всего лишь 7. Язык не очаровывает, хотя можно было бы совместить подачу и то настроение, что задается автором. А еще постоянно сбивало и раздражало, что главный герой называет своих родителей по именам. Точнее, маму-то по имени (Лида), а отца вообще величает Тимофеичем. Пусть и в авторской речи, но все равно — я извечно воспринимал их как других персонажей, сторонних. Никак не мог привязать имена именно к родителям. Да и сами отношения сына и родителей несколько ненатуральные, будто дружеские: то ли автор хотел показать, что мама была не шибко опытной в материнстве и общении, то ли еще что... А про отца я вообще запомнил лишь то, как он в ночи да поутру извечно домогался до своей жены, а та давала от ворот поворот, потому что ПЦЫРОХА В КОМНАТЕ. Да, именно, своего сына они называли либо Пцырохой, либо Профессором. Не поверил. Немного неловко осуждать родителей мальчика, ибо сборник, как говорят, автобиографический. Но я комментирую сугубо произведение, не более.

В общем, если бы это написал Крапивин, были бы и магия, и шарм, и некое таинство. А здесь вышло слишком сухо, нейтрально, без души.

Это по-прежнему мастерски написанная эпопея. Язык и персонажей хвалить на третьем томе смысла уже нет — все сказано-пересказано.

«Кровь эльфов» наглядно демонстрирует нам, что Сапковский все-таки лучше себя чувствует в малой форме, ибо произведение, трактующееся романом, получилось рваным и внезапным на кол-во POV’ов. И советы королей, и беседы наемников, и отдельные странные эпизоды. И все плоско, без деталей, множество лиц сливаются воедино, потому что за короткий промежуток времени (а больше нельзя, чтобы читатель не заскучал на контрасте после двух сборников) невозможно прописать сидящих в одном зале 7-8 человек, чтобы каждый имел свою отличительную особенность.

В принципе, мир относительно расширяется, чувство грядущей войны настигает, но мир при этом не четкий, не обрисованный, не имеет четкие границы королевств-стран, хотя и это понятно — цикл больше про персонажей, про психологию. Наверное, это я все-таки оправдываю Сапковского, поскольку мне ну очень нравится перечитывание «Ведьмака».

Да, Геральта хотелось бы и побольше, как и всем, хотелось бы больше заварушек и камерных уютных фэнтези-квестов, но и Цири неплоха, особенно вкупе с Йеннифэр, отвечающей за теорию магии. Но это уже девчачий янг-эдалт.

Как всегда, самое интересное и важное у Сапковского пробивается через диалоги — их интересно читать не только из-за живости речи, но и потому, что автор именно через них раскрывает новые детали о мире, персонажах и дает много инфы через прямую речь.

Начиная со второго сборника, в цикле прослеживается проблема уживания людей и эльфов/краснолюдов/низушек, проблемы экологии и природы, как люди со своей магией и стремлением к завоеванию и господству ломают имеющийся мир.

Иногда скучал, иногда была водичка, но иногда она неплохо утоляла жажду.

Доселе я не читал Яцека Пекару и его цикл об инквизиторе. НО!

Я читал Яцека Пекару. Читал его в Анджее Сапковском, читал его в Яцеке Комуде, читал его в «Братьях Гроссбарт».

И к чему это я? А к тому, товарищи чтецы, что шибко уж вторично и унифицировано. Более того, слишком уж по-польски! А это как? А это так:

• мрачный мир;

• неоднозначный герой;

• грязь, натурализм;

• кучи дерьма, гноя, вонищи, крови;

• стражники бухают (спасибо хоть, что от них не воняет чесноком, а в тавернах не подают кислое разбавленное пиво, хотя тут герою не до таверн; глядишь, в будущем появится);

• девок бьют (привет, «Франсуа Вийон»);

• чисто по польской школе писательства (такой нет, но я вижу закономерность) частенько опускают местоимения;

• бог из машины выпрыгивает на полной скорости (привет, Роберт Вегнер).

То бишь, всё одно и то же. Одинаково. Как у всех. Вроде бы мрачненький простой детективчик, о котором ты заранее знаешь, что не всё так просто, и кто-то может быть не тем, кем является, превращается в идиотские внезапочки, когда в грудь ГГ вонзается нож, но он тотчас заявляет: ха-ха, боже, какой же я предусмотрительный, ибо чуял, чем будет пахнуть, и надел кольчугу, АХАХАХАХА! Не люблю это. Сразу обманутым себя чувствуешь. И это не единственный случай такой внезапочки за небольшую повесть.

Но вот знаете — люблю я такой антураж. Грязная околоевропа, мрачняк инквизиции, несправедливые смерти, угрюмость, бороды, пойло. Но слишком уж у Пекары всё ровно, шаблонно, знакомо и без изюминки. Сугубо академическое сочинение на тему мрачного псевдоисторического околофэнтези. Не цепляет.

Диалоги временами бойкие, не такие харизматичные, как у Сапковского, но никто их и не обещал, а персонажи не должны быть сплошь яркими.

Динамика имеется, но все по лекалам, по канонам квеста.

У главного героя есть свои принципы, кодексы некой чести, которые глобальны и по-своему светлы, а то и святы, и это не мешает ему спать сразу с двумя девками, подделывать документы во благо успешного дела и прочее по мелочи.

Какой вывод?

Ну такое, виданное-читанное. Вряд ли уж это вина автора, скорее, моей очередности, но и произведение не в 90-х написано.

Плохо ли это? Нет, нормально.

Интересно? В меру.

Понравилось? Ну так.

Атмосфера крутая? Сойдет.

Вот как-то так. Средненько, ладно скроено. На семерочку.

Если бы это произведение было мемом, это был бы покерфейс.

Вряд ли буду читать продолжение, ибо о дальнейших повестях отзывы глаголят не лучшим образом. А если уж встречающая повесть не сказать что ВАУ или прямо УДАЛАСЬ, то чего тратить время?

Читать очередное ремесленное произведение, сделанное ПО МЕТОДИЧКЕ — спасибо, нет.

Всем привет!

Вчера я получил «Черную призму» Брента Уикса и, питаемый надеждами и жаждой окунуться в очередной эпический цикл с крутой магией и громадным размахом, отложил «Зов ночной птицы» Роберта Маккаммона, поскольку терпеть не было ни сил, ни желания. Со своими подписчиками я поделился радостью.

А сегодня я начал читать. И возникло очень много вопросов. Дальше будет 2 части — прелюдия и факты. Позвольте мне начать с прелюдии.

Я требую вернуть мне деньги и разум. Первое я требую от фанзона. Второе — от себя.

Ведь есть же ознакомительный фрагмент! Ну что ты как дурак опально покупаешь новинку в очередной раз, экономя время и жалея минуты на знакомство с кусочком текста в сети? Неужели сложно?

Снова я лох, снова меня оплели сети вкусных анонсов и лживых заверений.

Да даже не так — может, та патока от представителей издательств и имеет место быть, авось, потенциал фэнтези-конструкта и вправду впечатлил бы, но вопрос в другом: читать это решительно невозможно.

Отсюда мое третье требование: увольте к чертям собачьим переводчика. Или не сотрудничайте с ним. Потому что госпожа Некрасова превратила текст в нечитаемые помои с более чем механизированным неестественным переводом, словно роман был прогнан через Промт. АХ, НИКОНОРОВ, ТЫ ЧТО ЗА ВЫРАЖЕНИЯ ИСПОЛЬЗУЕШЬ? А я вам чуть ниже скажу, товарищи, почему, и вы поймете, что вещи я называю своими именами, а не тупо бомблю.

А с ознакомительным фрагментом вообще смешно: уже в первом абзаце опечатка: на 9-й строке первой страницы вместо «словно» написано «слово». На первой же странице. К слову, через страницу нас ждала еще одна. Точнее, аж две, но вторая не ошибка, а тупое неумение распознавать элементарную грамматику. В частности, написано «от оторвал», а не «он оторвал», а ниже написано «отбрасывая красный отблеск на лицо солдата, от чего его глаза словно вспыхнули», тогда как должно быть «отчего». Да, можно найти оправдания и аргументировать, что можно и раздельно, но когда на первой странице на 9-й строке идет опечатка? Нет, не поверю. Отсюда мое четвертое требование — увольте редактора. Это позор.

На 4-й странице очередная опечатка: «на голову падет черный мешок». Что там должно быть вместо «падет», уверен, вы понимаете. Но да бог с ними.

Моя гигантская претензия — это нечитаемость текста. От и до.

В первой главе подросток по имени Кип встречается с безумцем. Именно им я оправдал идиотские и несвязанные между собой фразы и слова. Просто солянка и мешанина. Стилистику обрывочных предложений оправдал тем же.

Но когда пошли другие главы от иных действующих лиц, положение усугубилось. Всё плохо. Всё одинаково.

Это самый неестественный перевод, который я читал за последнее время.

ПРИМЕРЫ.

1. «Его ночное зрение наверняка было нарушено тем, что он короткое время смотрел на фитиль, который теперь был дымящимся красным угольком, поскольку взгляд его прошел мимо Кипа».

2. «Кип уже был готов бежать, но мужчина не делал никаких угрожающих движений. К тому же было еще темно. Даже цветовикам нужен свет, чтобы извлекать. Однако туман начинал светлеть, тьма на горизонте серела. Безумие говорить с безумным, но, может, стоило попытаться. Хотя бы до рассвета».

3. «Кип не должен был дать застать себя врасплох». Еще раз: НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ДАТЬ ЗАСТАТЬ.

4. «Он пошарил в карманах покойника, стараясь не коснуться кожи. Там было два ключа». Понимаете? Как сопоставляются карманы и кожа? ТАМ было два ключа. Где? В коже?

5. «Когда солнце показалось над горизонтом, Гаспар вздохнул. Кип для него перестал существовать. ЭТО БЫЛО СЛОВНО ВИДЕТЬ, КАК его мать делает первый глубокий вдох дыма». Чья мать? Кипа? Гаспара? Из контекста — Кипа. Из норм русского языка — Гаспара.

6. «Гэвин Гайл окинул сонным взглядом просунутые под дверь бумаги и подумал, за ЧТО его Каррис наказывает на сей раз. Его комнаты занимали половину верхнего этажа Хромерии, но панорамные окна были затемнены ТАК, ЧТОБЫ если вдруг он вообще будет спать, то он мог бы заснуть здесь. Печать на письме еле заметно пульсировала, ЧТОБЫ Гэвин не мог сказать, какой в нее был влит цвет. Он сел в кровати ТАК, ЧТОБЫ получше его рассмотреть...». И это самое начало 2-й главы.

7. На секундочку, Гэвин — Призма, крутой маг, со слов анонса, 33 года, но что в следующем абзаце? «Суперфиолетовый. О, блин...». Передаю привет БЛИН-ТАРАРАМУ «Архивов Дрездена».

8. «Внезапно у него перехватило горло, и грудь стало распирать так, словно сердце вдруг распухло, хотя хирурги и говорили, что такого не бывает. Просто расслабьтесь, говорили они. Молод и силен, как конь, говорили они. Они не говорили — будь мужиком. У тебя полно друзей, враги тебя боятся, у тебя нет соперников. Ты Призма. Чего тебе бояться? Никто так не говорил с ним уже много лет. ИНОГДА ОН ХОТЕЛ ТАКОГО». Последняя фраза — улёт. А еще вот это рядом: «враги тебя боятся, у тебя нет соперников».

9. «Он взял второе письмо. Сломал печать Белой — старая карга запечатывала все, хотя делила остальную часть этажа с ним, и Каррис передавала письма из рук в руки. Но все должно быть на своем месте и сделано правильно. Сразу видно, что она прежде была Синей». Кто она? Каррис? Белая? Как согласуется дележ этажа с запечатыванием?

10. Отпадный пример про картину, за которой расположен потаённый вход. «Он вернулся к столу, на котором лежал синий хлеб. Схватив картину за сгладившийся от употребления край, он потянул ее». Это моё любимое, практически.

11. «Он вытягивал тепло из собственного тела, наполнял свои глаза ЭТИМ субкрасным и бросал его в ЭТИ монотонные синие стены. Конечно, ЭТИ стены были укреплены...». Куда столько местоимений?

12. Вспоминаем «Малазан» и задолбавшее меня «так что» от Лихтенштейна. 23-я страница. Последний абзац. «Эта попытка не провалится — он даже отказывался думать о ней как о попытке, — ТАК ЧТО надо кое-что сделать. Все нужно делать по порядку. Он не мог вспомнить, всегда ли он делал так или он купался в синем слишком долго, ТАК ЧТО цвет фундаментально изменил его». Но тут хватает и других артефактов, выделил их.

Переводчик не умеет работать с местоимениями, вычищать лишнее, отчего непонятно, к кому применять то или иное действие.

13. «У НЕГО не было ни утвари, ничего, кроме ЕГО рук и ЕГО воли, всегда ЕГО воли. При помощи воли ОН мог вытянуть что угодно из синего, хотя это рассеивалось сразу же, как ОН выпускал предмет...».

Это я еще молчу про САЛО, которое узник соскребал с себя и смазывал палец, суя его, смазанного салом, в отверстие, проковыривая что-то в духе лаза. Потом он туда мочился, веря, что это поможет ему, но в следующем абзаце узник раздумывает: «А может, моча нейтрализует сало?» И типа ничего не получится. Ха-ха.

14. Нет, серьезно, что ни страница, то парад лишних местоимений: «От звенящего эхом в ЕГО ушах ЭТОГО смеха ОН ощутил маленькую искру гнева в груди. ОН стал раздувать ЕЕ, купаясь в ЕЕ жаре. ЕГО было достаточно, чтобы помочь ЕМУ двигаться, противостоять успокаивающей обессиливающей синеве».

15. Очень нравится описание мастера. «Мастеру Данавису едва стукнуло сорок, он был безбород и жилист, носил толстые шерстяные штаны и тонкую рубашку, обнажавшую его худые мускулистые руки, несмотря на утренний холод». Еше раз читаем последнюю часть: «худые мускулистые руки, несмотря на утренний холод». Душой и сердцем понимаем, о чем тут, но фактически выходит так, что если бы не утренний холод, не видать нам ни худых, ни мускулистых рук.

16. «Он поворачивал СВОЮ руку ТАК, ЧТОБЫ ЕГО молочно-белая кожа не мешала Кипу смотреть. Как и Кип, мастер Данавис был полукровкой — хотя Кип не слыхал, ЧТОБЫ кто-то презирал извлекателя за ТАКОЕ, в отличие от НЕГО». Кого за что? В отличие от кого? Кипа? Данависа?

17. «Мастер Данавис с отвращением встряхнул обеими руками, и люксин плюхнулся на землю, уже разбившись на сотни оттенков красного. ЭТОТ ЛИПКИЙ ЛЮКСИН сморщился и рассеялся». Я прям вижу, как это написано по-английски, и как это переводят на русский, не задумываясь о благозвучности и нормах построения предложений.

И всё это сопровождается йодизмами (придуманный мной термин), когда слов порядок искажается немного русскому языку вопреки.

18. «Если решетка уходит в пол лишь на несколько ПАЛЬЦЕВ, его стертые ПАЛЬЦЫ однажды проникнут сквозь нее. Свобода будет тогда недалеко». Последнее предложение — чистейший йодизм.

19. «Кип замялся. Не только на поле боя запрещалось ходить, но мастер Данавис однажды сказал, что мародерство не лучше, чем грабеж могил». Эти конструкции ломают мне мозг, а введение противопоставления в виде союза «но» вообще ничем не обусловлено. Причем тут НО вообще?! Логика хромает, предложения между собой не согласованы, второе не вытекает из первого. Это всё — чистейшей воды рандом.

20. Еще один из моих любимых примеров: «Мастер Данавис взял чистую тряпицу и стер кровь, СНИМАЯ ГРЯЗЬ СИЛЬНЫМИ ДВИЖЕНИЯМИ». Я тут не берусь комментировать, ибо ну чересчур. Эх, щас бы снять грязь сильными движениями, а не вот это всё.

21. «Мастер Данавис отказался взять Кипа в подмастерья красильщика, говоря, что в маленьком Ректоне Кипу в будущем будет мало работы, к тому же он сам очень посредственный красильщик, поскольку умел извлекать». Посредственный, но умел. Я не понимаю этих противопоставлений НИКАК.

22. «Ответы Кипа были невероятны даже для его собственных ушей, но мастер Данавис принял их всех». А почему он мог их не принять? И что за ПРИНЯЛ?

23. Одно из крутых и убер-логичных описаний: «Иза была девчонкой-сорвиголовой, но он видел, что она станет красивой женщиной». (Как будто одно исключает второе) И следом: «Она не всегда была доброй к нему, но мысль о том, что кто-то может причинить ей зло, наполнила его яростью». Парад местоимений. Вода водная. Продираться сквозь этот частокол он, она, о том, что и т. д. просто невозможно.

24. «Над ним, на дуговых направляющих, чтобы использовать в любое время дня и года, висел огромный полированный кристалл. Ему он не был нужен. Да и прежде не был нужен никогда, но всем вроде было приятно думать, что ему требуется какой-то костыль, чтобы управляться с таким количеством света. У него никогда не бывало и светоболезни. Жизнь нечестная штука». Тут слишком много чего можно разобрать, но мне особенно нравится первое предложение. Типа, если бы направляющие не были дуговыми, то использовать кристалл в любое время было бы невозможно. Ну и дальнейшие йодизмы как вишенка на торте.

РЕЗЮМИРУЮ.

Моя пятое требование — дайте премию вашему бренд-менеджеру, который развел как минимум одного лоха, а судя по моим подписчикам, не меня одного. Наградите его, он сделал свою работу шикарно.

Правда, теперь доверять его хвалебным отзывам я уж точно не стану, но это уже лирика.

Вот такой сказ о том, как меня лишили гипотетически интересного цикла, но одно я знаю точно — каким бы ни было интересным произведение, страдать и продираться через этот антилитературный ужас я не испытываю ни малейшего желания.

Возможно, у меня слишком плохо с болевым порогом, возможно, я придираюсь, но я старался рассмотреть самые кричащие примеры. А их за кадром осталось много больше. И это, повторюсь, на первых 30 страницах. и что там дальше — одному Фанзону известно. Я не рискну читать дальше, потому что это боль. Не хочу обобщать, но ума не приложу, как человек с пониманием, что такое русский язык, красивый язык, стилистика и чувством прекрасного, благозвучия и корректности построения предложений может читать «Черную призму» без зубовного скрежета. Извините.

Если вы не видите в этом всём ничего страшного, пишите мне в личку, отправлю вам книгу, только за ваш счет. Я свои бабки уже потратил.

А фанзону, товарищи, должно быть стыдно. Очень.

И вправду, как тут и писалось не единожды, сей рассказ — кульминация сборника. Нужно отметить психологическую композицию: автор блестяще выстраивает эмоциональный градус, от паники Геральта, боящегося потерять Йеннифэр, до встречи с Цири и их короткой беседы.

Рассказ, отворяющий пред нами двери в долгий и масштабный цикл с уже искалеченными героями и их непростыми судьбами. То, как пишет Сапковский, это очень талантливо, и умудриться в интересном мире не потерять психологию — это дорогого стоит!

Накал этого рассказа на высоте, равно как и его исход. Знакомство Геральта и Йен, вытекающее в некую, хм, обреченную и тяжелую романтику, если так можно сказать.

Тут и эмоции, и экшен, и юмор, и непростой, колкий нрав Йеннифэр, и, как всегда у Сапковского, нечто большее и глубокое.

И всё тут ясно с последним желанием, и здесь можно только отметить честь и болезненную тягу Геральта к волшебнице.

Ну что, тоже неоднократно слышали, что 4-я часть самая крутая? Давайте разбираться.

Про героев, язык, глубину и охват мира, а также атмосферу говорить на 4-м романе как-то уже и нет смысла — автор стабилен, держит планку, иногда прыгает выше головы, и это здорово. Давайте по отдельным моментам.

С точки зрения скорости и смены декораций роман очень неспешный. Неторопливый, с долгими разговорами на десятки страниц. Обстоятельный такой. При этом, разговоры перемежаются как от дурашливо-глуповатых до важных, лоровых, сеттинговых, что очень важно — они позволят нам узнать об истории мира и деталях больше и шире.

Все больше видно схожести с «Матрицей». Это и цикличная связка избранного и, своего рода, вируса, и наращивание силы этого избранного, попутно у нас все больше роли играет мир снов, в котором тусуются не только Айз Седай, но и та’верены, а еще враги. Иногда ключевые сражения, разведвылазки и общение через тысячи миль происходит именно там.

Ну и Ранда, как Избранного, точно так же охраняют, чтобы с ним ничего не случилось, чтобы пророчество исполнилось, иначе все погибнут. Так, у Ранда появляется личная охрана, в пустыне разросшаяся до сотни с гаком воинов. Солидно. А еще он принял себя, признал Драконом, сиречь — героем пророчества. Того, кому суждено дать отпор Темному Властелину, спасти мир либо сгинуть вместе с ним. Стал главой Тира. Пожалуй, карьерная лестница Ранда — это карьерная катапульта. Таких взлетов я не видывал ни у кого. Благо, автор умудряется подсунуть ему Илэйн и других связанных с управлением государством лиц, чтобы мудрые речи Ранда смотрелись более-менее логично и не так непривычно, ведь доселе он был не более чем пастухом.

Но метаморфозы переданы весьма аккуратно и логично, обоснованно, так что придираться тут не хочется. Он начинает доминировать над теми, кто пытался его захомутать и использовать в своих целях. Юноша поднабрал в уверенности, теперь уже сам «бычит» на мурддраалов» и не трясется, хотя раньше упорно избегал их. Магия — мощная и всеуничтожающая, и Ранд еще не умеет обращаться с ней толково и деликатно. Но концовка романа обнадеживает, и кажется, что Ранд в дальнейшем прокачается еще больше.

Кстати, относительно магии и не только — сражения в «Восходящей Тени» стали чаще и продолжительнее, что принесло и больше трупов, кровищи, зверств и жестокостей. А когда Ранд кладет за раз десяток троллоков, я прям вспоминаю сцену из 2-й «Матрицы», когда Нео с шестом дрался против клонов агента Смита. Драками и зрелищностью 4-й том определенно порадует мужскую аудиторию читателей «Колеса Времени».

А вот чем он может не порадовать, так это потихоньку внедряемым «Домом-2», где девы, например, могут несколько страниц обсуждать, как поделить того или иного парня, угрожают друг другу, требуют не флиртовать с тем-то и тем-то, выстраивают стратегию отношений. Короче говоря, разворачивается не только драма апокалиптическая, но и душевная! Не скрою и не удивлю, но эти женские главы раздражали до ужаса. Когда они путешествуют, общаются с другими персонажами, с новыми народами, посещают ранее не встречавшиеся нам города — тогда интересно, да. Но эти разговоры из школьного женского туалета — сущее утомление.

Само собой, волею судеб ключевых героев опять разбросало по всему миру, кого куда. Причем, кто-то использует портальные камни, другие — пути огиров, третьи плывут на кораблях, четвертые осуществляют пешие переходы.

По красивостям и визуалу всё хорошо: твердыня на берегу моря, огромная пустыня со своего рода вложенными локациями, морское путешествие на кораблях, таверны, мир снов, заглядывание в прошлое, когда цивилизация была куда более могущественной. Мы вернемся в Эмондов Луг, мы откроем южные области карты, и наконец-то по прошествии 3,5 книг окажемся в легендарной айильской пустыне — месте, окутанном тайной, легендами и флёром зловещести. Это Место реально крутое, полное едва ли не аномалий, и с точки зрения культуры и народов это огромный жирный такой нажористый кусок.

Стоит похвалить Джордана и воздать ему уважение за глубину проработки обычаев айильцев — жесты, язык, обычаи, ритуалы, повадки, слова, традиции, выражения. Это все выписано максимально органично и дотошно. Вот реально, будто слизал с существующего народа! Это прям слишком живо и логически объяснено.

Когда Ранд проходил испытание в Руидине, мне запомнилась шикарная ступенчатая система флешбэков народа айил из прошлого в более дальнее прошлое. Мы прыгаем по сознаниям поколений все глубже в прошлое, видим, как в небеса тянулись гигантские здания, а в городах существовали крылопланы и не только, видим старую эпоху, начинаем понимать, откуда взялся не только этот народ, но и еще кое-какой уже нам известный. Что еще раз говорит о том, что «Колесо времени» — сущий постапокалипсис, не типичный фэнтези-постапокалипсис, а что-то ближе к нашему миру.

С героями ситуация странная: какие-то оживают, обретают фактуру, про некоторых забывают, а третьи так вообще становятся болванчиками-говорилками. Последнее я бы отнес к Найнив, Илэйн и Эгвейн. Все, что они делают, это болтают, ходят в мир снов, ищут Черных Айя, сражаются с ними, но слишком много в их линии миссии, а психологию совсем и не завезли. Чистейшая миссия и всё. Жалко, что про Мэта маловато, но ему много времени было отдано в третьем романе, «Дракон Возрожденный». Мне он нравится — у него есть своя харизма, напоминающая Кельсера из романов Сандерсона, плюс интересная фишка с удачей. Самый живой в 4-м романе, пожалуй, Перрин. У него реально эмоции кипят только так: защитить родной край, а тут еще и забота о Фэйли. Кстати, в том числе за счет отношений с ней Перрин и раскрывается шире прочих. Ему суждено вернуться в Эмондов Луг, где, по слухам, обосновались белоплащники и террорят жителей. Да еще и троллоки, и со всем этим надо разбираться. А поскольку Мэт и Ранд пребывают в пустыне, то бремя защиты возлегло на Перрина. Интересно наблюдать, как он перепрофилирует жителей Эмондова Луга, собирает ополчение, готовится к, так сказать, оккупации и дает отпор с относительным успехом. Перед этим, конечно, он ругается с ними, ему не верят, он доказывает свою позицию, но тут все по классике.

Ранд же торопится овладеть силой, собрать айильцев, как и предначертано пророчеством, чтобы нарастить мощь, а то 9 отрекшихся на свободе и охотятся за ним, надо быть готовым. Ведь чем дальше по пророчеству движешься, тем сильнее становишься. Пророчество о Драконе Возрожденном и финальной великой битве есть у каждого народа в той или иной интерпретации. И народы узнаЮт в словах пророчества Ранда. И готовы поклониться ему, следовать за ним. И это здорово, ты видишь, что силы накапливаются не только у врагов, но и у протагонистов, и теперь ждешь эту финальную битву с особым интересом. Уверен, это будет эпично — великие айильские воины, сражения на воде морского народа, а что нам уготовано еще дальше — остается ждать и гадать. Может, огиры втянутся в заваруху, может, еще кто. И эта грядущая великая битва — то, что заставляет дочитать до конца, чтобы выяснить, как там всё будет. Ух и побоище будет!

В процессе знакомства с циклом понимаешь, что это не тупо история про деревенского мальчика, ставшего избранным, которому суждено спасти мир. Все чуть сложнее. Это история про цикличного избранного, на сей раз заброшенного в тело деревенского паренька. И его друзья так же вовлечены в великий Узор мироздания. То есть, это не Мэри Сью, не уникальный чувак, а просто карты выпали именно так — в эту эпоху ты будешь Рандом, и всё. А он с друзьями не просто так встретятся то с троллоками, то с мурддраалами, то с другими несчастьями, а и тут есть обоснования — за счет ТА’ВЕРЕНСТВА они формируют вокруг себя пузыри зла, которые и притягивают эти нехорошести.

По сути, это действительно лучший роман из четырех прочитанных. Здесь, несмотря на диалоги, много динамики, много народов, много мест пребывания, много персонажей, много отрядов, много столкновений и конфликтов как междусторонних, так и внутри лагеря. Конечно, многовато и диалогов, но и они случаются интересными, приоткрывающими занятные детали о мире, персонажах или интригах. И особо не скучаешь, даже если это женские главы, ведь в них мы также узнаем любопытные моменты.

Финальное сражение, как обычно уже, эпично, масштабно, но начинает напоминать Перумовщину, когда кто-то как-то из последних сил, превозмогая, еле-еле... Ну и зная, что цикл длиной в 14 книг, ты понимаешь, что с Рандом ничего страшного не случится, тут уж без особых интриг. Конечно, Ранд победит и будет двигаться дальше. Но сражение все равно влечет за собой интересные детали и крючки для будущего сюжета.

Здесь все то, что умеет Сапковский — живейшие диалоги, яркие персонажи, заваруха, хитрозадые разбойники и благородство.

Шикарный образ Цири, отличный лес Брокилон, красивый, с дриадами, с очередной информацией о вырождении очередной расы под натиском людей, что, конечно, грустно.

Автор как следует готовит нас к романам.

Абсолютно роскошный рассказ, динамика которого, в первую очередь, заключена в психологии и общении. Проблема князя и сирены — лишь первый план. Истинная драма расположена между Геральтом и Эсси. И вновь любовный треугольник, вновь отношенческий выбор, вновь терзания, стенания по настоящей любви — Йеннифэр, — и вновь самокопания на тему того, кто я и чувствую ли что-то?

Прекрасный по фактурным героям рассказ. Достоверно, не усомнишься, с шикарным сеттингом: хмурое скалистое побережье. Мелкие знаки внимания, касания рук, подарки, недомолвки...

Сапковский очень глубок, и его короткие рассказы в буквах длинны в размышлениях.

Красивая история.

Красивый слог.

Красивые отношения.

Хорошие боевые сцены. Ведьмак не супермен, ведьмак не владеет красивой хореографией. Но Геральт практичен и ставит перед собой цели. А уж как он их покорит — другой вопрос, уж явно не красивости.

Пофиг на сюжет, который есть и хорош, ибо всё вышесказанное полностью подкупает и заставляет прикрыть глаза на любой недостаток (если вы его, конечно, найдете).

Трагично, глубоко, взросло, взвешенно. Мощно.

Рассказ, конечно, с твистами и внезапочками, но пока что понравился меньше всех из 1,5 сборников рассказов.

Автор отходит от обыгрыша сказок и известных мотивов и все больше ступает по пути классического мрачноватого фэнтези. В данном случае не такого уж и мрачного, скорее, плутовского, напоминающего зарисовку романа от Асприна, например.

Сапковский интересно вплетает актуальные проблемы вкупе же с актуальными языком и стилистикой, бросается в рассуждения о вымирающих видах и преференциях для одних и ужимок для других, и все это продемонстрировано через допплеров, низушек, краснолюдов, эльфов.

Рассказ средний, с морально-душевной концовкой, без сражений, хотя и были неоднократные намеки, но динамика и накал не просели от этого (именно в последней части). Сам по себе рассказ из-за обилия диалогов и цифр, продаж, торгов и собеседников показался немного поспешным, смятым, сумбурным, хотя и, повторюсь, рассматриваемые темы заслуживают шевеления извилинами. Просто как художественное произведение в жанре фэнтези могло быть и покруче.

Странно, что пишут, якобы это самый смешной рассказ и отмечают юмор. Очень странно, ибо ранние рассказы были раз в 10 посмешнее.

В рассказе очень тяжелая атмосфера потерянности, неизбежности, невозможности и внутренней трагедии. Ведьмак живет с Йеннифэр, у которой далеко не простой характер, и ревнует ее к чародею, к которому она бегает едва ли не каждое утро. И Йеннифэр терзается, мечется туда-сюда, всех держит на коротком поводке и никому не дает конкретики. Вот Геральт и идет к чародею, чтобы решить, кто тут третий лишний.

И все это сопровождается разговорами, извечно возвращающимися к тому, что ведьмак — бездушный мутант, лишенный эмоций, не человек, не заслуживает любви, именно потому он и должен отступить.

Атмосфера рассказа дико депрессивна и терзаниями Геральта о нелюбовном треугольнике, и терзаниями о себе самом, и все его тыкают тем, какой он несовершенный и не заслуживает права на чувства.

И вояка один задирается, все хочет померяться с ним силами. А Геральту не до того — он уже забил стрелу чародею, чтобы раз и навсегда решить, кто лучше и кто заполучит трофей. И по пути на встречу с ним ведьмаку попадается тот вояка, и тут тебе, пожалуйста, очередной треугольник, но теперь сугубо мужицкий, задиристый, самоутверждающий, что ли. И все страдают, всем ото всех как будто что-то нужно, каждый хочет доказать не то другим, не то себе, что он круче.

Понятное дело, что ничем хорошим ни для кого это всё не заканчивается. Получит свое каждый. И перспективы вырисовываются так себе. Вот тем и нажорист этот рассказ: эмоциями, унынием, даже я бы сказал ТОКСИЧНОСТЬЮ.

НО!

Как Сапковский круто орудует техникой... Хм, как бы ее так обозвать-то... Цепная реакция? Сообщающиеся сосуды? Брошенные ведьмаку фразы кочуют теперь уже от ведьмака к другому, а ситуация, в который оказывался сам Геральт, теперь применима к его визави, которому ведьмак говорит слова, услышанные накануне. И это перемежается с излюбленной манерой автора обыгрывать название рассказа и метафорически, и прямо, и постоянно повторяя название рассказа в диалогах самых разных людей, которые используют словосочетание по-своему, и трактовок им полным-полно.

Хороший рассказ. Очень.

Определенная десятка.

Я очень люблю кулинарный канал Славного Друже Обломова. Там он помимо готовки тестирует доставки. И когда привозят что-то несъедобное, он блюдо не доедает, потому что НЕВКУСНО. Собственно, именно поэтому я не испытываю никаких угрызений совести, ставя роману «Семь клинков во мраке» Сэма Сайкса 5 баллов, прочитав лишь одну четверть по-нормальному, а далее, отчаявшись, по диагонали, ибо терпеть не было сил.

Также мне помог «добить» роман и не особо расстроиться еще один фактор: книгу я не покупал. Сам бы такое читать не стал, да и в одном из обзоров на новинки говорил, что вряд ли буду. Но книга мне досталась, и я что-то как-то выборочно глянул — вроде бы круто, динамично, после неторопливого Суржикова можно попробовать отвлечься и разогнаться, отдохнуть, короче говоря.

И я недаром припомнил Славного Друже: поке или, например, ролл могут состоять из сколь угодно вкусных ингредиентов — только что выловленные креветки, свежая икра, нежнейший сыр, рассыпчатый рис, мягчайший авокадо, но если там, зараза, тухлый тунец или лосось, то жрать ты этот ролл не будешь, как бы вкусно его ни описывали и как бы классно он ни выглядел.

В этом романе таким ингредиентом стал текст. В первую очередь текст. Косяков полно, но роман сгубила манера написания.

Роман претендует на брутальный экшен-боевик с обилием пафоса и киношности, с суровой мадам (см. обложку) в главной роли, и всё это очень похоже на киноленту «Убить Билла» — Сэл (гг) так же исполнена жаждой мести, ибо ее успели предать, у нее есть список на убийство, с кем надо бы расквитаться, она четко идет к своей цели, ставшей смыслом жизни, ей на всё плевать, но…

Непонятно, что там уготовано в дальнейшем, в двух последующих томах трилогии, но на первых же страницах героиня уже сидит в тюрьме, и всё повествование — это рассказ Сэл о своих приключениях офицеру, который допрашивает ее.

Роман начинается очень пафосно, тон задается сразу: глазами офицера мы видим, что Сэл Какофония — имбовый персонаж, который непонятно как оказался заточенным в тюрьму, про нее ходят легенды, внешность сразу пышет агрессией, жаждой убить и непокорностью, вся она такая грубая, с мрачным юморком, и вот этот пафос задает и соответствующую перчинку в речи, и лексикон, с грубыми выражениями и ругательствами. Изначально это подкупает и настраивает на определенный лад. Обойдусь без примеров из текста, но есть кое-что еще: героиня в самом начале приходит к врагу, которого долго искали, и, прежде чем они убьют друг друга, им надо попить чайку, провести светскую беседу, и всё это словно слизано с финальной сцены персонажа Умы Турман и Билла в том самом фильме. Да, мы видим настрой и атмосферу, принимается, хорошо.

Но, как в случае с любым блюдом, если с какой-то специей переборщить, есть будет невозможно.

Этой специей является мат. Ругань, мат и грязь. Иной раз неуместный, иной раз с диким перебором, иной раз абсолютно высосанный из пальца. И если в начале романа эта манера могла сойти за фишку, которая являла бы собой оригинальное в плане языка вступление, дабы обеспечить интересный и смелый вход в фэнтези, то уже к 50-й странице ничего, кроме раздражения, это не вызывало.

А ведь роман «хвалила» (если верить блёрбам) аж Робин Хобб, но автор явно не умеет выдерживать атмосферу и показывать персонажей через окружающий мир, диалоги и описания. И это странно, ибо у нас есть мир, поделенный на 2 основные враждующие фракции, у нас есть героиня, сидящая в тюрьме, которая рассказывает перед смертной казнью свою историю. Судьба у нее нелегкая, она, можно сказать, поломанная, но мат в ее устах звучит как ругательства школьницы. И, видать, это неумение показать уместность через, может, какой-то правильный эпитет или корректно подобранные слова, привели к тому, что на одной странице по 2 раза могло встретиться слово «сраный» в той или иной вариации, по 3 раза — «мать твою» и также по 2 раза, простите, «бл**ь». К последнему претензий особенно много — впопад и невпопад, в любой ситуации, независимо от чего бы то ни было. Сказывается то ли неумение автора показать героиню такой матёрой без этого лексикона, то ли просто нежелание офактурить его некими ситуациями и условиями. Но всё из раза в раз завязано на ее речи и реакции на происходящее — очень узко и без факторов, подчеркивающих ту вульгарность, на которую роман и претендует.

А еще есть мои излюбленные «мать твою», кои пестрят ну прям едва ли не в каждой фразе.

Ну и тот самый «сраный». Роман настолько нарочит в своей грубости и типа брутальности, что сраное тут примерно всё — от небес и погоды до мрака и денег. Так сказать, астрологи объявили сраную неделю, держитесь крепче.

Особый вид здешнего бранного извращения — фраза «дерьмо из-под птицы». Я так полагаю, что это аналог bullshit’а, но могу ошибаться, однако, как бы там ни было, но никто никогда не будет использовать в качестве ругательства не что-то лаконичное, а совершенно идиотское «дерьмо из-под птицы». Кто, желая выругаться, будет использовать эту фразу? Может, не сориентировался переводчик, и надо было сказать «птичье дерьмо», но тоже такое себе.

Вообще, в процессе чтения я нехило ловил неприятные флешбеки, связанные со «Стальными останками» Ричарда Моргана. Кстати сказать, романы очень и очень похожи именно в своих косяках. Это даже касается обилия опечаток.

Еще немного помусолю тему ругательств. Как минимум, потому что они касаются следующего пункта, взбесившего меня — героев. И если Сэл Какофония, названная так в честь своего демонического живого пистолета, стреляющего начиненными заклятиями пулями, вышла хоть немного живой, то все встреченные ей на пути персонажи, а также спутники-спутницы-собеседники-мимокрокодилы, являли собой абсолютное безжизненное плоское картонное ничто, не представляли ничего объемного или настоящего, а были сугубо носителями обезличенных выражений, не подкрепленных ни характером, ни привычками, ни особенностями, дабы их можно было градировать, чтобы думать: «Да, ты можешь говорить именно так, имеешь право, верим».

Так, например, одна ученая, которую сама героиня называет леди, ругается так же грязно и неуместно, как и Сэл, и не имеет собственного ядра. И если убрать атрибуцию диалогов со всеми именами, поймете ли вы, кто где говорит? Не уверен. Проблема в том, что нам пытаются показать разных дамочек, и подчеркивается их разность неоднократно, но собственных голосов они не имеют.

А еще тут мои любимые восклицательные. И два (несуществующий знак, и три — абсолютно истеричный знак). И, как водится, я чисто из интереса заглянул в оригинал, дабы не быть голословным хейтером. Конечно же, там был один восклицательный, просто слово БЕГИ было написано КАПСОМ. С ОДНИМ восклицательным знаком.

До сих пор не пойму, чем этот вариант плох и зачем его превращать в истеричные три восклицательных, кои испещряют роман повсеместно. Это выглядит куда как приятнее и эстетичнее.

Я очень большое внимание уделяю тексту в плане его реализации, потому что не совсем считаю в праве говорить про сюжет, поскольку тут мало что поймешь, т. к. книга на 70 % состоит из экшена, а остатки — из разговоров, где героине обязательно подскажут, где обитает ее очередной враг, а на том месте тебе подскажут, куда он убежал или где его искать дальше. Немного времени уделено магии и политической ситуации, но этого мало. Просто это тот случай, когда текст максимально отвернул, отвратил от дальнейшего погружения в историю. Но, справедливости ради, не устаю повторяться: если ты пишешь книгу на 600 страниц, имей в арсенале что-то, чем можешь завлечь читателя. Тот же Суржиков сделал это невероятно крутыми героями с достоверной психологией и магическим языком, красивым, поэтичным и не скупящимся на описания. Плюс у него роман почти под тыщу страниц! Опять же, не исключаю, что дело в переводе, но, если бы проблемы ограничивались сугубо с текстом, можно было бы сделать скидочку. Увы, есть и иные хромающие моменты композиционно-технического характера.

В «Семь клинков во мраке» я не увидел ни одного интересного, ни обширных описаний городов, природы или враждующих между собой фракций, ни насладился языком. Единственное, на что не скупился автор, это ругань и грязь. Все города тонут в дерьме, дома обветшалы, люди ходят в рванине, таверны грязные, и всё то, от чего тошнит уже.

Да, я понимаю, что история по своей структуре строится из того, что героиня рассказывает о своей жизни офицеру, перед смертью, но за четверть ты АБСОЛЮТНО ничего не узнаёшь про мир. Очень обидно, поскольку потенциал на раскрытие вкусных штуковин имеется более чем! Ведь можно было бы вставить флешбэки, чтобы оправдать подачу справочного материала, но… Тут такого ВВОДА не случилось, а ждать 300-500 страниц в ожидании, когда автор раскачается — не хочется. Не в этом случае.

Одинокая, но сильная и независимая женщина-героиня могла бы напомнить даже героя Эда Макдональда из «Вороньего» цикла, но если у того травмированную душу было видно сразу, а флешбеки напрямую влияли на натуру, отчего в самые неожиданные моменты случалась рефлексия, то у Сэл Какофонии внутренний мир похож на нейросеть. И количество душевности и настоящести в ней столько же, сколько у нейросети. В моменты, так сказать, захода во внутренний мир и попытку в чувства и глубину случаются фразы, достойные пацанских цитатников и статусов ранимых тинейджеров. В иные моменты ее фразы и мелькающие мысли Сэл превращаются в максимальную нелепицу и скорее напоминают так раздражающие комментарии человека-паука хоть в игре, хоть в последних фильмах. Желаемая, но такая шаткая атмосфера, и без того хилая, рушится прямо на глазах за счет неправдоподобных восклицаний и реакций на что бы то ни было, как бы типа натурально и подчеркнуто матом они ни звучали.

А еще тут нажимают на КУРОК и, что еще более преступно, спускают его. Не нажимают на спусковой крючок, а именно спускают курок. Вообще, в литературном мире и околопрофильном оружейном такое выражение считается моветоном.

Это я еще молчу про обилие предложений-бусин с чередованием однородных членов предложения, написанных через запятую и в непозволительном обилии.

В общем, я был бы готов к долгому порогу вхождения, если бы ничего не понимал, но увлекся, однако имеющиеся недостатки не оставили никаких шансов на знакомство. Книга чересчур раздражала и в буквальном смысле портила настроение. Роман раздражал и портил настроение, и после каждой сессии чтения у меня бомбило: «На кой черт я это делаю?» Я понимал, что автор крадет моё время.

А жаль. Ведь я надеялся на красивую и увлекательную историю о беспощадной мести, готов был наблюдать за интересным миром, яркими персонажами и брутальной главной героиней со своим модным пистолетом, как у Андрокусуса в «Паладинах», но автор не дал мне шанса. Или я ему. И даже несмотря на этот живой ухмыляющийся пистолет, используя который Сэл надо просто поднять его и направить на врагов, несмотря на обилие патронов, которые героиня может на ощупь по гравировке отличить один от другого (изморозь, звуковая волна, взрыв) — всё это не цепляет, особенно если вы успели поиграть в компьютерные игры. Сэм Сайкс, конечно, позаимствовал, но интегрировал это в литературу так себе.

Я готов был к классной истории про месть с шикарным визуалом, благо, сегодня полно игр с открытыми мирами и декорациями, но получил натянутую на глобус сову технического мастерства.

Этот отзыв — скорее результат того, как автор может потерять гипотетическую аудиторию. И еще одно доказательство, что, если ты ноунейм, а хочешь быть признанным, пиши так, чтобы хотя бы в первой трети книги не было раздражителей. Влюби в себя читателя, а потом лей воду, наглей и начинай халтурить. Благодарный читатель, авось, и простит. А делать роман плохо написанным, с неуместным пафосом, не имеющим границ, с миром, который толком и не прописан, с экшеном, который иной раз скатывается в сумбур, с блёклыми персонажами и очень слабым и не цепляющим текстом — ну, какой ты отзыв тогда ждешь?

В ночь с 23 на 24 января мне снился сон, из-за которого я не спал половину ночи. В нем я пребывал на какой-то зависшей в воздухе платформе в мире овеществленной математики и гипотетических множеств, а вокруг мерцали какие-то завихрения пространства, которое изгибалось, частицы водили хоровод, и всё это сопровождалось нечитаемыми рунами, причем, одновременно я читал об этих событиях, в которых находился, в книге, написанной этими самыми нечитаемыми рунами. Но я читал и понимал, но не понимал.

И да, почти всё вышеописанное в романе Колодзейчака «Черный горизонт» вы встретите.

• Первые впечатления: как только начал читать и ознакомился примерно с четвертью, я сделал пометку: «Если роман и дальше останется на такой ноте, то это будет грёбаная пушка». На трети мой восторг продолжался. На половинке начал спадать. К концу… Что ж, об этом в конце.

• Начнем с мира и атмосферы. 40 лет назад произошла Великая Война, которую стали именовать Затмением. Привычному миру пришел конец, и на Землю с другого Плана вторглись не только таинственные балроги, еще именуемые Черными, грозящие поработить Землю, но и эльфы, которые помогли людям отбиться от них, но не до конца. Часть стран и континентов канула в лету и стерлась с лица Земли. То, что осталось, превратилось в островки безопасности. Черные живут в оккупированных землях, а эльфы плотно интегрировались в мир людей. Один из эльфов даже стал королем Польши, как бы странно это ни звучало.

В городах заклинания и эльфы, но вместе с тем жизнь будто бы течет своим чередом, но за пределами стабильных (географически и жизненно стабильных) анклавов царит настоящая разруха и пахнет постапокалипсисом: линии шоссе, заросшие травой автострады, брошенные заправочные станции, валяющиеся рекламные щиты, из которых кто-то делал шалаш. И всё это дело можно обследовать! Где-то найти калькулятор, где-то — банку с газировкой.

Местность за пределами стабильных земель называется Зоной. Это дикие и безлюдные пространства. Как пишет сам автор, «Анойкумена, прочесываемая разведчиками и контролируемая из космоса через ясенево-мифрильные спутники, но по большей части неописанная и неисследованная». И именно эта местность отвечает не только за главную линию романа, но и за ассоциации по атмосфере и декорациям за ассоциации с хмурыми унылыми мирами братьев Стругацких.

В этой Зоне имеются базы Черных, у которых в подчинении йегеры — армия, своего рода маги или солдаты, которые захватывают в рабство людей, вербуют их детей, выращивают из них новых йегеров, а страданиями самих людей подпитывают магические барьеры, укрепят транспорт и прочее. Чем-то это напомнило атмосферу мира Майкла Флетчера с его романом «Без надежды на искупление», и пролог, в котором про Черных и слуг сказано наиболее ярко, очень роднит эти 2 произведения. А еще Зона — это земли текучей географии и пространства, где нет ничего стабильного, дороги, русла рек и местоположения городов тут постоянно меняется.

Мир живой, мир взаимодействует с живущими в нем, где-то он испорчен магией, где-то сам служит системой магии и неотъемлемой ее частью. Например, при переходе через реку, покидая свои родные земли, земли уцелевшие, отдаляясь от защитных менгиров, река может вскипеть, взбрыкнуть, вздыбиться высоченной волной. Но опытный маг всегда может сплести ленту, которая обовьет петлей волну и уничтожит ее. Тут мы можем снова отметить, что Колодзейчак любит магию ГЛАЗАМИ, с фигурками, овеществлениями и прибамбасами, чтобы выглядело красиво, а гипотетические разработчики игр могли готовиться к разработке игре по мотивам, если автор выстрелит произведением. Но о магии будет немного ниже.

• По структуре и персонажам: у нас есть 2 главных героя — географ Каетан и полковник польской армии Роберт, приемный отец Каетана.

Каетан — это географ, обладающий к тому же внушительными магическими способностями. Он-то и исследует земли в Зоне и регистрирует и изучает изменения нестабильной земли. Он всегда знает, где находится, умеет читать местность, может локально стабилизировать географию. Правда, есть один вопрос: если в Зоне география искажается еженедельно, то сколько ж надо географов и сколько надо осуществлять выездов, чтобы всё это актуализировать? Да и зачем, если, как мы уже знаем, земли Зоны просматриваются ясенево-мифрильными спутниками из космоса?

Как водится, главы чередуются, и мы читаем сперва про географа, который пребывает в экспедиции на землях, оккупированных Черными, потом про Роберта. И если к главам Каетана вопросов, в принципе, и не возникает, то в случае с Робертом есть претензии: полно эпизодов, которые роману не нужны от слова «АБСОЛЮТНО».

Да и в целом во 2-й половине романа что-то пошло не так по многим аспектам, но сейчас именно про структуру: главы Каетана иногда раздрабливались просто какими-то вкраплениями, интерлюдиями, никак не связанными с общим сюжетом. Например, митинг социалист-националов или странный эпизод про колонию робинзонов на Марсе; и всё это так разрозненно, неожиданно, коротко, никак не подшито к общим событиям, что я даже не знаю. Я знатно так напрягся. Куда пропал Роберт? Как Марс или политический митинг будет связан с героем-одиночкой?

Потом Роберт, который полковник, конечно, объявляется, но что мы видим? Совершенно ненужный эпизод его беседы с сестрой в кафе, где они оба ждут, когда придет подруга сестры. Другая сцена — как Роберт у своей сестры дома ведет пространные беседы о людях и народе аж на 8 страниц, больше подошедшие творениям Сартра или Камю… И диалоги эти на сюжет не влияют, мир не открывают, ничего интересного и важного читателю не дают. Просто филлер.

В общем, есть подозрения, что сперва была написана короткая повесть про Каетана, а уже потом автор решил разбавить и расширить это дело дополнительными лицами, чтобы не было так уж УЗКО, оттого и внедрил туда полковника, армию и иные моменты.. Потому что параллельно событиям Каетана полковник что-то делает, взаимодействует с армией, которая связывается с Каетаном, но всё это так плохо стыкуется, вы бы только знали. Словно взяли куски от разных паззлов и пытаются сцепить друг с другом. Очень неровно, и звенья цепи событий не вплавлены друг в друга, не обеспечивают качественных подпорок, отчего я и делаю вывод, что в начале было слово. И слово это было про Каетана. И он был явно интереснее автору, чем всё остальное, поскольку главы с Робертом и иже с ним унылые, плоские и слабо проработанные. Много воды и ненужностей.

Структура динамику сожрала, как сожрала и тщательно возводимую мрачную атмосферу своими идиотскими и недозадушевными псевдофилософскими беседами. Абсолютно ни к чему. Но главы с Каетаном хороши, особенно в начале. Мрачный, обстоятельный, не особо говорливый молодой человек 30 лет, специалист, бывший солдат. Оснащен знаниями, профессионализмом, магией, гаджетами. Его странствия по Зоне и взаимодействие с ней напоминают похождения Вуко Драккайнена из цикла «Владыка Ледяного Сада» Ярослава Гжендовича, тоже поляка. И, пожалуй, будь романы второго написаны так, как написал Колодзейчак, я бы, может, и не дропнул тот цикл.

С психологической точки зрения персонажи нулевые. Микродрама отца, который поругался с сыном, и микродрама сына, поругавшегося с отцом, плюс поиск сестренки, канувшей в детстве непонятно на какой План бытия и до сих пор неясно, жива ли она вообще. На этом всё.

Там, где заканчивается специализация персонажей, нет ровным счетом ничего. Даже у похожего по типажу Геральта были свои принципы, свое отношение к поступкам, взгляд на мир, Кодекс. Тут — ничего. Нарочитые треволнения отца, переживающего за операцию сына, какие-то наивные жертвы — все это банально, избито и плоско.

• Про магию: нас побалуют подробностями и принципами работы тех или иных магических предметов, порадуют внешними эффектами заклинаний, покажут новый подход к магии, но и побаянят.

Здесь мы встретим типичные места силы, которые дают герою бафф. И это в буквальном смысле слизано из компьютерных игрушек. То есть, путник на коне в буквальном смысле подходит к каменюке, склоняет голову, произносит молитву, а через секунду каменюка одаривает путника силой, усталости как не бывало, мана восстановилась.

Справедливости ради, ранее такого откровенного плагиата я в книгах не видел. Может, не довелось читать таковых. Однако же в обрисованном автором мире это работает как фишка, и пусть она более чем не нова.

Конечно, иногда она выглядит инфантильно и нелепо, просто чтобы усладить визуал читателя, но это своего рода свежо. Например, как полковник армии делает из бумажного листа самолетик и запускает в небо, а второй листик приклеивает себе на лоб, чтобы контролировать полет самолетика и видеть то, что видит он. Этот самолет на ПРОФЕССИОНАЛЬНОМ, внимание, жаргоне называется, еще раз внимание, ГЛЯДОСЛУХОМ. Очень нелепо и незвучно.

Это я еще молчу про малые дУхи эсэмэса 2.0, которые впрыскивают сообщение прямо в разум. Ну в самом деле, ну серьезно, ДУХ ЭСЭМЭСА ДВА ТОЧКА НОЛЬ?! Неужели нельзя было придумать что-то поинтереснее и менее нелепое? К чему эти заигрывания с современностью. «Магические эсэмэски» — это плохо до неприличия.

Еще можно прочитать про носящиеся в воздухе карточки с боевыми заклинаниями, которые перевозили на грузовике, а потом, когда те взвились в небо, принялись отстреливать. Ведь если карточка попадет в случайный дом и коснется собаки или кошки, те могут стать чем-то опасным.

Но есть и более чем достойные представители магических систем и принципов работы. Вот Каетан заставляет пар потемнеть и облечь тело, впитать капли идущего дождя, усилиться и стать мимикрирующей броней.

А еще тут есть поезда и идея, что рельсы имеют конкретное расположение и являются нанесенными на тело земли оберегающими знаками, чтобы стабилизировать географию. Своего рода пластыри, скрепляющие земли.

Или возьмем пантограф — предмет, который считывает, как бинокль, тот или иной предмет, создает в своем корпусе его уменьшенную копию, и если, например, это дерево и провести пальцем по стволу, то реальное дерево, с которого была считана копия, переломится.

Когда автор расписывает принцип действия, это прям интересно, будто читаешь мануал.

А чего стоит процесс влияния суицидальных бомб на психику человека, когда их шлейфы от полета внедряются в порядок мыслей незаметно, но настойчиво, вызывая не только депрессию, но и острое желание покончить с собой?

Конечно, всё это хорошо, когда оно отдельно, частно, классифицировано. В романе не совсем так. Тут понамешано много-много всего, что-то кажется вундервафлей, что-то вообще не пойми чем и как работающим. Автор старается оправдать это механикой, где-то подробной, где-то запутанной, но это работает не всегда и не до конца. Много чего не знает сам Каетан и использует просто потому, что это работает или так сказали эльфы. Ведь новому миру только 40 лет, всего не изучишь.

Но все-таки: тут реально нескончаемое количество прибамбасов: руны, выстукивание пальцами по лбу усиливающих ритмов, биологические ритмы, нумерология, уйма заклинаний, как боевых, так и иного порядка, молитвы, оракулы, гадания, места, дающие силу, мантры, физика тела, разные планы, артефакты, волшебные мечи и амулеты, призывные существа, геомантия, фэн-шуй, причем, фэн-шуй в том числе и военный — тут центр города выстроен так, чтобы в случае атаки Черных мог защитить жителей.

Плюсом: вот эти мифрильно-ясеневые космические спутники (боже, что это?!), другие технологичные штучки, работающие через мифрил, о котором я слышал, по сути, только во «Властелине колец»… Как и о балрогах. И всё это интегрировано в военную тематику, в ТЕХНИКУ, и как оно работает — не уверен, что знает даже сам автор. Как не запутаться в подобном нагромождении — неясно.

А иной раз попадется такая забористая смесь, что кажется, будто читаешь нарочитую пародию. К примеру, про совместную атаку американских спецслужб и НЕРЕИД. Или диалоги о Солнце в конъюнкции с Рыбами и Меркурии в тени Юпитера. Как будто неприкрытый стеб над гороскопами и гадалками, но в свете того, к скольким мистическим штукам прибег автор, я сомневаюсь. Читать такое тяжеловато, зная, что Меркурии с тенями Юпитера обсуждались на совещании военных. Ну не верю я в тончайшую метаиронию автора, хоть убейте!

Все же надо знать меру, потому что с магией и ее составляющими случился капитальный перебор, а внедрить знакомые фэнтези-элементы в городскую (а именно — милитаризированную) среду не очень удалось.

Порой дотошное описание магии играет не на руку автору.

• Сюжет: он незатейлив. Полковник Роберт, пребывая в командировке, получает приказ явиться к эльфу, начальнику объединенных армий — гетману Эль-Галаду. Дело серьезное. Параллельно его приемный сын Каетан бродит по землям Зоны и то и дело воюет в одиночку с Черными. Роберт получает приказ связаться с сыном, чтобы отправить того исследовать неизвестную точку Зоны, к которой приковано очень уж пристальное внимание Черных, выжить, передать данные, прорваться сквозь Завесы пространства. Выполнить работу, понятное дело, может только Каетан. Вот отец и передает ему приказ.

Самое обидное и роялистое, что побочный квест и приводит Каетана максимально близко к этой точке — он оказывается всего в трех днях пути! Каетан продирается сквозь невзгоды и сражения, дабы понять, что же там такое, а дальше… А дальше начинается полный треш и «Интерстеллар» в его, кажется, максимальном виде, правда, без книжного шкафа. Но мозгодробящей хрени тут хватит на несколько наркоманских трипов обдолбавшегося старшего научного сотрудника космического центра.

Потому-то мне и приснилась эта муть, о которой я рассказал в начале.

В какой-то момент технофэнтези, магический постапокалипсис в мире Земли сменяется полным недонф-абсурдом и конкретным интерстелларом. Сражение с боссом или описание работы или происходящего представлено чересчур абстрактно, нет накала и переживания, нет понимания сути, поскольку всё так неясно, так заумно, так отдаленно от мирских представлений, что больше напоминает конспект, в котором, само собой, нет никакого места для психологии и накала страстей. Равно как нет и логики. Полнейший маго-научно-фантастический сумбур, без сочувствий и проникновенных моментов.

Если без спойлеров, то звучит суть вот как: на Земле произошел Пробой с неизвестным Планом, и именно основу этого плана балроги сочли полезной, чтобы использовать в своих целях и противостоять людям и эльфам наиболее эффективно. И это, если коротко, связано с компьютерами и апгрейдом технологий собственной цивилизации.

Вот так, сугубо случайно, новый План оказывается выгодным для балрогов.

Чисто коктейль «двойной рояль». И это очень, очень грустно. Наряду с психологией — слабейшее место романа.

• Язык: когда речь не касается словообразований и терминологий магических или технологических вещичек, автор демонстрирует себя как хорошего техника. Он владеет языком, может создать антураж и декорации буквально одним абзацем. Иногда в меру поэтичен, ёмок и образен. Не знаю, так перевели и недоглядели, или это авторское, но в романе присутствуют фразы «фрмировались формы» и «защитные щиты». Зато я нашел всего одну опечатку.

• Попробую подытожить одним вопросом: почему концовка превратилась В ЭТО?! То, что начиналось как технофэнтези с героем в стиле ведьмака-одиночки, стало невнятной и неубедительной научной фантастикой, затрагивающей самое абстрактное и неизученное, что создает полное ощущение Бога-из-машины. Это очень, очень странно, и я не уверен, что это хорошо и пошло на пользу роману, сюжету, антуражу.

Да, первая половина — отличное, я бы даже сказал ШИКАРНОЕ технофэнтези с приличными штучками-дрючками, свежими подходом и взглядом на магию, небанально так, с обоснованием, принципом работы, а во второй половине произведения жанр, и без того граничащий, будто напрочь подменили, отчего финальный эпизод превратился в подобие «Матрицы», но пожестче, с сопутствующими терминологией и набрасыванием не пойми чего абстрактного на происходящее. Во всей этой череде и мешанине магии-науки тяжело было разобраться и понять хоть что-то.

Я не знаю, связаны ли дальнейшие произведения с романом, откроют ли они что-то новое, дадут ли обоснование прочитанному, будут ли последствия показанных событий, но как самостоятельное произведение «Черный горизонт» слабоват с точки зрения сюжета и вызывает много вопросов.

Также страдают герои. Роман вышел детализированным, но узковатым, герои плосковатые, декорации в побочных линиях, как и участники этих линий — тоже. Миру не хватает соответственно рефлексирующих и проживающих новую реальность героев Особенно Роберту, которому за 60, он видел и тот мир, и этот, пережил последствия войны. Вот ему бы поностальгировать, повспоминать, как-то еще пострадать, что ли, дабы оживить роман хоть как-то.

Не знаю, то ли радикальные 6 баллов, то ли авансовые 7. Поставлю, пожалуй, в уме 6,5, но крутану полбалла в бОльшую сторону в надежде, что следующие произведения в малой форме будут лучше. Если нет, вернусь, снижу оценку и обязательно всех уведомлю.

Две мощные сцены:

1. С рыцарем Тайресом, в которой нельзя не отметить ехидство Геральта по отношению к графу Фальвику и дуэльному кодексу. Ну и уважительное и понимающее между ведьмаком и краснолюдом, главой стражи, тоже стоит дорогого. Прямо гимн честности, порядочности и, пожалуй, чему-то даже и большему.

2. С Иолей на территории храма Мелитэле. И после прочитанного рассказа «Последнее желание» начинаешь догадываться и понимать, что и почему произошло с Иолей. Почему-то завершение сборника этой интерлюдией оставило гнетущее и горькое послевкусие, но, уверен, так и должно. Впереди ведьмака ждут тяжбы, которые одному тащить будет ох как непросто.

Очередной, с позволения сказать, приквел, а то и даже анонс к новому персонажу (если читать в сборнике и в том порядке, что сейчас стандартно издается) — нашумевшей Йеннифэр. И словоохотливая Нэннеке испрашивает Геральта — а как, мол, вы познакомились с волшебницей? И предостерегает его: не водись с ней. Но мы видим отношения ведьмака к Йен — и всё понимаем.

А еще они философствуют, рассуждают и раздумывают о природе людей.

Хорошая затравочка перед последним рассказом сборника.

В мир «Ведьмака» пришли эльфы и упоминания иных рас. Это плюс. Лютик проявился четче после предшествующего «Гласа рассудка» — тоже плюс.

На сегодняшний день уже стандартная фишка — проявить тех, кто, вроде, злой, человечным, а типичный стереотип выкрутить, создав вау-эффект. Но тогда, думаю, такой ход был посвежее и ярче. Я не в укор.

На мой взгляд, многовато топорной философии и диалогов, сочащихся нравоучительностью и порицанием. Несмотря на разность рас, вышло, тем не менее, чуть более искусственно и чуждо, чем должно бы.

Приятная интерлюдия, вводящая нового персонажа — Лютика, барда и трубадура, который является к Геральту уже в виде друга. И они начинают вспоминать о дружбе, совместных странствиях и не только.

Очередная связующая нить между рассказами.

Чем-то повторяет — отчасти — сюжет рассказа «Крупицы истины», кабы не одно но: тут пока еще В ЗАРОДЫШЕ упоминается, как нетрудно понять, Цири. Это, на правах пролога, и выручает довольно скучный разговорный рассказ с хорошими описаниями, но не нравящейся мне схемой: рассказывать об аспектах или условиях того или иного (заклинания, обещания) потоково, сиюсекундно, без предварительного информирования, и все это очень напоминает бога-из-машины. Этим приемчиком, кстати, любит пользоваться соотечественник Сапковского — Роберт Вегнер.

Своего рода чеховский рассказ в плане диалогов, юмора и донесения натур через сказанные фразы. Прямо отлично и фактурно.

И опять же, как и во всем сборнике, тут не все так однозначно, и наружная правда заключает в себе потаенное дно, которое и раскроет истинные карты сюжета, характеров и ситуации.

Баланс произведения шикарен в каждом аспекте, но сам рассказ немного слабее предыдущего и последующего.

Тема любви задана, да, обыграна, но так ли изящно? И на ней ли надо было заканчивать. Быть может, но мне излишняя лирика в конце немного помешала.

Во многом отличный рассказ — в диалогах и юморе, в частности ночной эпизод с Ренфри, хороший экшн, интересный выбор, мораль, подъятие вопроса о принципе меньшего зла и отношения ведьмака Геральта к этому самому принципу.

Ренфри подана эпизодично, но емко и богато — ее во многом жаль, хоть она и сама заготовила себе участь, каковая ей уготована в произведении.

Ведьмак потихоньку раскрывается, но еще рановато для полного и размашистого психологического портрета, но, считаю, сей рассказ — отличный фундамент для дальнейшего.

Автор шикарно владеет ружьями и вовремя успевает нажать на спусковые крючки, пусть и во многом видимые, что недостатком не является.

Отличный рассказ!

Нормальная околоэротическая чувственная зарисовка, которой, как мне кажется, странновато предварять цикл о ведьмаке, но, тем не менее, исполнена ярко и мастерски.

Вполне живенькая-живёхонькая интерлюдия-филлер о подробностях из прошлого ведьмака — упоминаются и Каэр Морхен, и мутации, и причины белых волос Геральта, и приподнимается занавес о его психологии и принципах в целом.

Почему бы и нет.

Я необычайно рад, что прочел этот роман, потому что понял, что Терри Пратчетт — абсолютно не мой писатель. Впрочем, это было понятно еще в 2008-м, когда я за счет вау-эффекта довольно шустро проглотил роман «Цвет волшебства», а второй роман — «Безумная звезда» — мусолил-мусолил, да и бросил. Возраст и книжный опыт взаимодействия с сэром Пратчеттом не наладили, но я ни в коем случае не хочу сказать, что роман плох. Скорее уж наоборот.

Начнем с банальностей: Пратчетт просто мастерски пишет. Прекрасный образный слог, богатый и густой.

Продолжим банальностью: Пратчетт необычайно оригинален, причем, не только в миропостроении, но и в диалогах и юморе. Собственно, за иронию-то его многие и любят и знают именно по ней.

Роман «Мор, ученик Смерти» рассказывает про юного паренька, который из всех ремесел нашел себя в том, чтобы быть подмастерьем Смерти. Смерть делегировал ему свою работу, а сам решил в кои-то веки отдохнуть. Стремление Мора уберечь жизнь одной из героинь привело к раздвоению реальности: первая реальность — где героиня жива, а вторая — где мертва, поскольку мироздание суть штука неповоротливая и не привыкшая к столь ярым вмешательствам в нее. И вот эти две реальности сталкиваются, возникают проблемы и прочее, прочее.

Я попробую пройтись по критериям, а потом выскажу общее мнение.

Начну с юмора: его тут много, он везде, и, на мой взгляд, в этом проблема. В диалогах, поступках и в принципе почти на каждой странице видно, как всё строится в угоду шутеек, иронии, вау-эффекта. От этого закономерно страдает логика, персонажи поголовно превращаются в идиотов, а роман не особо-то и торкает серьезными поднятыми темами, поскольку впечатление создается сугубо комедийное. Смехреночки здесь очень нарочиты, но, не скрою, иногда действительно попадаются смешные шутки и забавные ситуации, от которых не улыбнуться невозможно. Например, очень забавен сам факт того, что Мор, встретившись с настоящим Смертью, испугался. Но испугался он потому, что не испугался.

Да, Смерть тут мужского рода и разговаривает исключительно капслоком. За капслок отдельный респект. Капслок несет магическую эстетику, отчего любая написанная фраза предстает как-то по-другому. Смерть — дико колоритный и харизматичный персонаж. Он фигурирует во многих романах автора, и эпизоды с ним для меня всегда были самыми крутыми. Ну и, понятное дело, Смерть полюбился многим.

Странное дело: роман небольшой, всего-то под 300 страничек, но читалось очень, очень медленно. Я не знаю, почему. Причину так и не нашел. Пожалуй, просто лично мне тяжело читать такой жанр.

Текст местами густой, насыщенный на интересные факты о мире, местами размеренный, но словить волну и комфортно плыть по темпо-ритму мне не удалось. Может быть, текст просто очень красив, но подобраны не те слова или написано не столь цепляюще. То есть, я к тому, что пишет автор о любопытном и интересном, но, вероятно, не так любопытно и интересно. Может, так перевели. Может, это я привереда.

Если говорить о сюжете, то он не провисает, героев тут мало, все они так или иначе влияют на события, о них не забывается, локаций тут мало. Но мне как будто не хватило динамики и какой-то большей серьезности, не такой придурковатой. Но здорово, что за с виду очевидным ироническим пассажем частенько встречается нечто большее. Вот фраза: «Если вы бог, то поступать логически вовсе не обязательно». Просто потрясающе. И такой пример не единичный.

Через иронию же показаны все трудности и душевная боль Мора, которому выпала задача лишать людей жизни. Точнее, забирать их души. Благо, народ, видя откровенные страдания на лице Мора, всячески поддерживает его.

Ну и нельзя не вспомнить про злободневную шуточку от автора про особую форму демократии в стиле «один человек — один голос». Тем самым человеком является патриций, которому и принадлежит единственный голос.

Оригинальность: здесь можно встретить массу новых для восприятия штук, рвущих канон и шаблонные описания (это при том, что роман написан аж в 87-м году, а некоторые из современных авторов до сих пор пишут по одним и тем же лекалам).

Расколовшуюся на два варианта реальность я уже упоминал. Тут одна реальность накатывает волной на вторую, и эту волну можно увидеть. Кстати, этот момент очень классно и даже практически с научным обоснованием показан в тексте. При этом, теория еще и фантастически мила и сказочна. Персонаж, который на следующий день после своей смерти должен быть мертв, ЖИВ. И реальность не может этого воспринять. Никто с персонажем не здоровается, его игнорят, когда тот появляется, и вообще всё неправильно.

Или вино из обратнолетнего винограда, который во времени растет задом наперед: похмелье наступает утром перед употреблением вина.

А про Смерть тут могут сказать так: «Он подумал ко мне жалость», объясняя это тем, что у Смерти нет соответствующих желез, чтобы жалость ИСПЫТЫВАТЬ.

Свет здесь ленив и неспешен, не так шустр, и накатывает на мир неспешными волнами, а некоторые области могут даже этот свет накапливать.

Терри Пратчетт довольно смел, чтобы посреди разговора внедрять персонажа, которого поблизости не было, а в сносках обосновывать это так: «Это был кинематографический прием, перенесенный в печатное произведение».

Язык, стиль: образный, певучий, приятный, но при этом излишне многословный, разжевывающий, долго запрягающий. Но он не лишен своих красивостей: «воздух приобрел плотность и жирную глицериновую вязкость».

Или еще: «Маятник медленно раскачивался, распиливая время на мелкие кусочки».

Что конкретно раздражало, так это постоянные сравнения с технологичными штуковинами: плееры, самолеты, титаники. Фишку я так и не понял, почему это сделано. Но сеттинг и антураж подламывало.

Герои, откровенно говоря, не впечатлили, и Смерть их всех перекрывает. Слава богу, что Смерти уделено много времени, иначе, боюсь, я бы совсем заскучал. Отрадно видеть, как Смерть, отдыхая, узнает людей ближе, познает счастье отпуска, забав и развлечений, но всё равно остается несчастным, поскольку его никто никуда не приглашает и не зовет. Ну а кто будет звать Смерть?

По итогу: это хороший роман. Хороший писатель. Хороший мир. Это нестандартно, необычно, нетипично, где-то мозголомно, со сломом шаблонов, с высмеиванием оных.

Есть подозрение, что ироническое фэнтези — просто не моё. Не мой жанр в принципе. Вот и всё. Это относится и к Асприну, и к испорченному напрочь переводом Джиму Батчеру и его «Архивам Дрездена». Лишь поэтому (и по причинам выше) я ставлю 7 баллов из 10, потому что это субъективщина и я могу.

Доброй еды, друзья!

Именно так здороваются и прощаются в романе Роберта Хайнлайна «Пасынки Вселенной».

Роман издан в 1963-м году, и, как и всю далекую классику, я опасался читать это произведение — не устану говорить, что в те времена писали более шустро, скупо, видимо, адаптируясь под журнальный формат, отчего многое из задуманного было реализовано не так обширно, а многие темы и потенциальные моменты затрагивались до обидного бегло. Особенно нервно было после Гарри Гаррисона и его омнибуса из этой же серии — «Мир смерти» и «Планета проклятых». Оба эти цикла были мной прочитаны, и оценки выше 6-7 не поднимались как раз из-за беглости и слишком больших условности и наивности.

Хайнлайн мне всегда казался более серьезным — даже по аннотациям видно, что его произведения будут поглобальнее и более… Мыслительными, что ли. Отчасти я ошибся, чем и подтвердил свои опасения о чтении фантастики 60-70 годов, но в то же время оказался и прав.

Это никакая не твердая фантастика. Скорее, притча, гуманитарная фантастика о людях в антураже космического корабля.

Возьмем сюжет: действие этого небольшого романа происходит в огромном корабле. Он обжит, тут есть деревни, стража, совет, но в то же время в дальних отсеках корабля обитают муты — так называемые дикие мутанты, которые то детишек своруют у жителей, то свиней. Между этими двумя группами идет война. Люди четко уверены, что мир, всё сущее — это именно корабль, и нет ничего за его пределами. У людей конкретная религия головного мозга: например, они читают учебники по физике или астрономии, где прямым текстом сказано про магнитные свойства предметов, о движении небесных тел или гравитации, но старейшины прямо говорят — это иносказательность. Не надо, мол, всё воспринимать в лоб. Это аллегория. И нам дают понять, сколь сильно зашорено это общество. А потом главный герой — молодой паренек по имени Хью, которому уготовано стать ученым, попадает в плен к мутам, живущим на верхних ярусах в условии невесомости. Те собираются его сожрать, потому что у них не развито цивилизованное общество с производством и культурами, но вместо этого между главным героем и главным от мутов — двухголовым Джо-Джимом — происходит беседа, а в последствии — сотрудничество и даже дружба.

Как полагается в подобных сюжетах, диковатая отпочковавшаяся община, которую считают невежественной, на самом деле не так проста, как кажется, и нас ожидает переворот — муты на самом деле шарят, и шарят побольше людей, обитающих на нижних ярусах, где есть гравитация. Муты отводят Хью в рубку, он смотрит в иллюминатор, ему показывают звезды, и у парня всё переворачивается с ног на голову. Привычный уклад разрушается в щепки, а жизнь не будет прежней. Теперь он обязан донести эту информацию до своих людей.

Попутно он намерен наладить связь между мутами и жителями нижних ярусов, дабы прекратить войну и начать сотрудничать, ведь по древним сказаниям кораблю предначертано достичь Центавра — конечную точку длительнейшего путешествия, в котором успело смениться не одно поколение.

А Хью, который заново перепрочел учебники с учетом новых знаний и получив новые, понял, что способен управлять кораблем, дабы привести его в пункт назначение и осуществить предначертанное религией.

А дальше по классике: многие из людей Хью не верят ему, другие, наоборот, верят, в обществе раскол, происходит вербовка, захват власти, убийства несогласных, выбор нового главы, чтобы тот верховодил новообретенной миссией корабля и людей.

По сути, перед нами глобальный сюжет: переиначить всю суть людского существования, перевернуть всё с ног на голову, дать людям цель, разъяснить им то, что они не понимали или трактовали не так, подарить надежду и начать новую жизнь.

И тут есть момент, про который я и говорил в начале: сюжет очень насыщен и богат, роман ёмкий, затрагивающий не только темы науки и религии (как у Уолтера Миллера Младшего, к примеру, в романе «Гимн Лейбовицу»), но и темы дискриминации, узурпации, сплоченности ради общей цели, распахивания глаз несведущим, заговора и конспирации…

Но всё это на 120 страницах. Сами подумайте, какой тут темп. И, конечно, хотелось бы больше смака, больше нагнетания, проживания и подводок к тому или иному событию. Тут за две страницы можно увидеть, как новая власть в лице главного героя и его товарищей-компаньонов, например, принимает слишком радикальные меры по установлению нового порядка и… Убивает всех несогласных. По-моему, это слишком радикальные меры переворота.

И иногда такие факты прямо шокируют.

Как и почти любому роману из той эпохи, «Пасынкам Вселенной» присуща романтика по космосу. Хью, увидав огоньки далеких звезд, преисполняется восторгом, трепетом и восхищением. Понимает, что ничего прекраснее не видел, что жизнь его теперь не станет прежней. Это довольно мило, особенно вкупе с его наивностью и эмоциональностью.

Из интересного тут имеется конвертер, который дает кораблю энергию для поддержания всех систем жизнеобеспечения. В этот конвертер сплавляют не только трупы, но и просто ненужные предметы — он сам расщепит всё на атомы и даст кораблю нужное. Наверное, потому Хью и компания так легко убивали несогласных — чтобы обеспечить корабль энергией.

Было довольно забавно, как несведущие, но тяготеющие к чтению муты, готовясь к войне, читали «Три мушкетера» Александра Дюма и использовали его роман в качестве шпаргалки накануне битвы — им понравились шпаги, которые были куда практичнее метательных ножей. И муты попросили свою мастерицу изготовить такие шпаги.

В качестве итога и резюме: это роман о культурно-научной революции, где наука должна победить зашоренность религии, извращающей представление людей о мире. Но в то же время сплотившиеся революционеры помнят, что у людей нельзя отбирать главного — Цель, Миссию. Споры, ругань, сражения, убийства — и всё ради правды, честности и стремления к новому, к лучшему.

Чисто из-за технически недокрученного текста я ставлю роману 7 баллов. Здесь наивность и глобальность, глупость и непреклонные мотивы, разлом прежней жизни и новый мир, глобальность, космос и большой шаг вперед во всех смыслах.

Всем доброй еды!

Читать это решительно невозможно по причине невероятно плохого, скучного, банального и никакущего языка.

Здесь очень дешевый юмор, какие-то неработающие заискивающие шуточки-юморок, канцелярщина и вообще уровень начинающего писателя, который неизвестно как пробился в печатную форму.

И вроде бы герои по своей задумке очень разные, должны заключать в себе интересные характеры, манеру разговора, иные отличительные признаки, но вместо этого получаем серое месиво из неразличимых персонажей, отчего встаёт главный вопрос: а если мир, история, сеттинг вторичны, а герои никакущие, одинаковые, разговаривают как один, не имеют внутреннего мира и не вызывают не то что переживаний, а даже мало-мальского душевного отклика, то для чего это читать и зачем оно написано?

Сперва грешил на переводчика, но посмотрел оригинал и понял, что это у автора стиль такой. Например, в целях разнообразия назвать помидоры «овощными снарядами».

Роман больше подходит не серии «Шедевры фэнтези», а серии «Фантастический боевик».

Очень жаль, ведь ознакомительный фрагмент был весьма неплох и давал надежду на раскрытие потенциала. Но всё слишком однобоко, скучно, уныло и однообразно.

Нет ни одного повода, чтобы читать этот роман с удовольствием и ждать продолжения.

Ладно написанная история. Как и любая интерлюдия —связующее звено между романами, этакий приподнятый занавес, режиссерская версия.

По духу и настроению рассках напомнил мне Вегнера, а именно — южную часть рассказов. Кочевники, кони, отношения… Конечно, тут сразу догадываешься, от чьего лица написано. И как написано — живо, с душой, с переживаниями! Здесь же и загадка письма Миры, которую Бекка силится решить, и политика, и свидетельство грядущих перемен, и семейные отношения, которые омрачает та самая политика. И предательство, подлость и любовь.

Вроде бы и написано в стилистике письма-обращения, от лица девушки, а рассказ пронизан суровостью и мрачностью.

И всё тут хорошо.

Вполне себе добротный эпизод о дальнейшей судьбе Миры, линия которой в 1-м томе завершилась довольно многообещающе и грустновато. В данном рассказе чужими глазами мы наблюдаем, как она явилась в монастырь.

Зарисовка на тему не самых простых будней, с трудом, с жесткой дисциплиной, с голодом, с ограниченным количеством произносимых вслух слов за день. Но и тут автор не забыл познакомить нас с героем, а именно с Плаксой, личная драма которой пронизывает всё произведение. По-прежнему отрадно, что Суржиков не забывает о психологии и весьма в этом плане достоверничает, убеждает.

Также отмечу интересные находки: и принцип «произносит не более пяти слов в день», и способ самоубийства, и сам внутренний конфликт Плаксы, на которой построен рассказ. Комплексы, рефлексии, зависть, страдания. И слом некоторых харАктерных рамок.

Наверное, не хватило завершенности, но если учесть, что это интерлюдия, то и ничего страшного. Наверное, что там будет дальше — узнаем во втором томе.

«Дракон Возрожденный» оставил смешанные впечатления. С одной стороны — да, масштабно, история получает развитие, сюжетные ветки шевелятся на ветру писательского воображения, всё профессионально. Но, с другой стороны, всё так скучно, пресно и не цепляет, что я прям даже не знаю.

Вторая часть, «Великая охота», закончилась максимально динамично, с хорошим заделом на будущее. Хотелось такого же бойкого темпа, чтобы прям вух-вух, все дела. Но… Видимо, не в этом томе.

Повествование довольно неторопливо, еще более неторопливо, чем в предыдущих частях. Много разговоров, много размышлений, много рефлексий, в том числе непосредственно связанных с полученными способностями главных героев.

Ранд обрел силу, ощупал себя как нового Дракона, того, кто будет противостоять Ба’Алзамону, Темному Властелину, и, кажется, самое время Роберту Джордану запустить американские горки сюжета!

Но повествование сперва ведется от лица Перрина (его товарища). И вроде бы ладно — ведь в центре внимания всё равно Ранд, и с художественной точки зрения это ценный ход, ведь мы можем взглянуть на Ранда со стороны, увидеть его глазами товарищей, ощутить, как его воспринимают. Но потом на поле корреспондентов выходит и троица дамочек (Найнив, Эгвейн и Илэйн, которые продолжают обучение в Башне), и Мэт с менестрелем Томом, и снова Перрин с Морейн, Ланом и Лойалом, и во всём этом цветастом обилии персонажей сам Ранд-то и потерялся. Это очень грустно. Уделим ему немного времени: у бедолаги Ранда жесткие рефлексии и депрессии. Гнёт Дракона Возрожденного не дает ему покоя, слава в лице шайнарцев — тоже. Неподготовленному к такой судьбе деревенскому пареньку приходится тяжеловато. Плюс невозможно спать — во снах кошмарит Ба’Алзамон. А в моменты бодрствования приходится разбираться с возникшей внутри силой, управлять которой тяжеловато.

Забегая вперед, вынужден с грустью констатировать, что Ранда тут катастрофически мало. Более того, отсутствие достаточного эфирного времени и фрагментарность повествования, с большими скачками, напрочь загубила восприятие этого персонажа, можно сказать — основного. Он просто-напросто функция, главный герой пророчества, отчего воспринимать его индивидуумом с уникальным характером ну никак не получается. Он как Нео из «Матрицы» — чисто программа по борьбе с вирусом. Моя претензия к автору, точнее, к автору, вот какая: нам не показан его (Ранда) внутренний мир. Это же не последний персонаж цикла. Почему ему уделено так мало времени? Ну, чуть-чуть пострадал в начале — и всё, хватит с вас. Героя не удается прочувствовать, проникнуться его делами, страданиями, важными миссиями и предназначениями. Ранд в этой части максимально плоский и совсем никакой. Он не вызывает вообще никаких эмоций. И это, пожалуй, самый практичный пример персонажа-функции, не более. Весомый черпак дёгтя вносить и то, что Ранд, по сути своей, как действующее лицо представляет реинкарнацию Льюса Тэрина, того, кто некогда в далекую Эпоху Легенд победил Ба’Алзамона. И ни одна из ключевых фигур Рандом его, в общем-то, и не называет, понимая, что он просто носитель персоны, аватар.

Но давайте в разрезе героев поговорим о хорошем. МЭТ. О, как я рад был его видеть! Здоровым, задорным, говорливым, озорным, таким, знаете, моложавым. Мэт в этом романе не сказать что вышел на первый план, но он наконец-то ожил и заиграл харизмой, стал таким ключевым и сделался чуть ли не самым интересным персонажем эпопеи на данный момент. Главы с ним читались особенно интересно. Автор интересно скомбинировал искажение вероятностей и то, как Мэту извечно благоволит удача во всех делах: будь то игра в кости, диалоги или сражения. Пожалуй, самая запоминающаяся сцена «Дракона Возрожденного» — как Мэт сражался против Стражей во дворе Тар Валона. Очень зрелищно и молодцевато, с выёживаниями, но такими пафосно-милыми. И после такой сцены понимаешь, что в цикле всё-таки недостает экшена, драк, именно удальских, зрелищных, как у Сандерсона, например, или Аберкромби, но даже этот эпизод приятно разбавил череду женских глав, слишком затянутых и занудных.

Закрывая раздел отзыва про героев, нельзя не сказать про вышеупомянутую троицу в лице Найнив, Эгвей и Илэйн: очень скучно и очень топорно. Слишком грубо переданы психология, жесты и излюбленные фразы.

Именно в женских главах меня раздражало количество «дернула за косу», что касается Найнив, «руки в бока», что касалось вообще всех, «скрутило желудок», преимущественно у Эгвейн, и эпитет «хорошенькая», который относился ко всем, потому что тут примерно каждая первая женщина либо невероятно красива, либо, как минимум, хорошенькая. Я не поленился и подсчитал: хорошеньких тут 14 штук, 4 раза в первой четверти романа у Эгвейн скрутило желудок, Найнив дернула себя за косу примерно 26 раз, Лойал дернул ушами больше десяти, 6 раз тут упираются руками в бока, причем, опять же, сугубо женские персонажи. И эта клишированность и характеристика этих персонажей избитыми фразами как-то оскверняет их как живых и выпуклых. И каждая такая фраза — как удар молотком по раскаленной форме металлической заготовки. Просто берет и уплощает всё. К этой компании тоже есть вопросы: непонятна логика предоставления Престолом Амерлин грамоты вседозволенности для троицы женщин — ну если ты магичка (привет, феминитив!), то почему бы не сделать привязку грамоты непосредственно к той личности, которой ты вручаешь ее? Ведь выдача такого листка, на котором ты накарябала, что предъявителю сей грамоты можно всё, максимально глупо и недальновидно. Конечно же этим воспользовались бы. И я почему-то не уверен, что на то и был расчет Амерлин.

Если говорить о сюжете, то команда по спасению мира раздробилась на три с половиной сюжетные ветки, и каждому мини-отряду предстоит пересечь материк, чтобы оказаться в Тире, чек-поинте Пророчества, где должно произойти ВСЯКОЕ. Плюс все бегут за Рандом, как следствие, а он от всех убегает. Да еще и за каждым отрядом по погоне, помимо приключений и проблем в текущих локациях. Даже несмотря на смену глав с разными ПОВами, читается всё равно неторопливо, особо не занимает, и ты просто следишь как за литературным алгоритмом.

«Дракон Возрожденный» похож на матрицу за счет внедренного в сюжет мира снов, в котором коммуницируют меж собой многие персонажи. Там же сражаются и вершат всякие дела. Надо только уснуть. Причем, кому-то нужно уснуть со специальным артефактом, а кто-то умеет и так. Иной раз аж целый город видит один коллективный сон. И, конечно, финальная сцена романа явится во снах всем.

И вроде как всё на месте, всё исполнено чистенько, аккуратно, со знанием дела, но почему-то совсем не торкает. Как-то оно слишком ремесленно, без души, чересчур умело, академически, но чувство, что автор в погоне за техникой написания будто забыл о душевности, что ли. Есть одежки, культура, обыденности, Пророчества, но про героев-то тоже помнить надо. Боевой посох, рыжие волосы, руки в бока и подергивание косы или скрутившийся желудок — это очень слабые характеристики персонажей. Хотелось бы внимания автора именно на их внутреннем мире. Тут же этого мало. Всё поверхностно. Героям не сочувствуешь за счет этого. Жаль.

Я ставлю 8 баллов только за старания и в целом интересное развитие событий, хотя сопереживать героям не смог. Тут бы повыпуклее, пофактурнее, но автор сделал акцент не на то. Дальше читать планирую, само собой.

Третий том воспринимается как пролог, как филлер, вступление к чему-то глобальному, что нас только ждет далее. Основной злодей не повержен, побежден лишь локальный босс, так что никаких переломных моментов. Очередной этап цикла.

Забавная вариация чатика тех времен. И фразы меткие, емкие, смешные, забавные, афористические, да так, что хоть вводи в обиход. Столько людей скрывается за каждой из фраз — это талант так писать.

Наглядное пособие по неуместному подобострастию и пресмыканию, даже если перед тобой старый друг в хорошей должности, всячески намекающий, что излишнее почтение можно бы и опустить, но Тонкому не хватает смелости. Мало ли.

Тут забавно представление двух менталитетов, а также донельзя умилительны фразы и всякие выражения в адрес англичанки-гувернантки. Рассказ-зарисовка, но и тут видны характеры, и тут люди живы и выпуклы, брызжут соком знакомости!

Инфотеррор и сиюсекундное — и первое! — семейное счастье новообразовавшейся четы, так сказать.

Самый сок в последней фразе, одако рассказ не столь остёр, как иные произведения Чехова, но, тем не менее, по-своему выстреливает.

Короткий рассказ, но дюже смешной! В частности, могу выделить, помимо комичной ситуайии в целом, 2 момента:

1) когда извиняющийся чиновник после очередного неудачного и неудовлетворительного визита решает в целях большей ясности написать обчиханному генералу письмо, но ситуация приводит вот к чему: « Письма генералу он не написал. Думал, думал, и никак не выдумал этого письма. Пришлось на другой день идти самому объяснять.»;

2) последний абзац. Я прям смеялся. Это до того внезапно, неожиданно и нелепо, что иначе и не воспринять;

3) третий пункт родился спонтанно, когда я гуглил рассказ, чтобы привести цитату из п.1 — В ИНТЕРНЕТЕ КТО-ТО ИЩЕТ КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЭТОГО МИКРОРАССКАЗА, ахахахаха!

Но если взглянуть на пункт номер два и припомнить концовочку, то за главного героя становится грустно: человек так и не получил морального успокоения за свои извиненияю вызванные тем, что во время чихания он оплевал лысину генерала. Столько предпринималось попыток извиниться, доказать, что это случайно, не со зла, сколько он страдал, но…

К тому же — разность положений, когда одному недосуг обращать внимание на мелкие неурядицы, но в то же время и нет умения проявить соучастие в душевных терзаниях; а другому невозможно не раздувать из мухи слона и перестать заниматься самонакручиванием, ибо ни к чему хорошему это не приведет.

В восхищении. Рассказ, блин, на полторы страницы, а Чехов и тут успел перевернуть восприятие героев, их типажей. Просто на 180 градусов. Сочувствие, мотивация, принятие, важность. Очень емкий и нравоучительный рассказ, который показывает, что уже тогда существовали такие вот тюти, которым легко можно было урезать жалованье, лишь бы мотивация была пообильнее, а они и слова не скажут. Частая ситуация в сегодняшнем мире. Грусть.

Всё как и сегодня. Грустная семейная история, своего рода финансово-бытовой конфликт, очень показательный и прекрасно демонстрирующий такие знакомые и распространенные характеры. Упадок кумовства в связи с этим самым конфликтом, смена нрава главного героя, выгорание добрых чувств — всё оно здесь, в короткой, но такой яркой зарисовке-диалоге.