Поверь — когда в нас подлых мыслей нет,

Нам ничего не следует бояться.

Зло ближнему — вот где источник бед,

Оно и сбросит в пропасть, может статься. (Данте Алигьери «Божественная комедия»)

В этой книге нет фантастического зла, хотя здесь в огромном количестве присутствуют космические сражения, звездолеты, иные планеты и культуры, путешествия во времени и сверхспособности — телепортация, телекинез и телепатия. Но древние вампиры не восстанут из мрака или бесчисленные орды зомби не встанут из могил, чтобы смести человечество. Томящиеся в аду и сгорающие от ненависти души маньяков не проникнут на светлую сторону, чтобы вселяться в чужие тела и творить свои темные дела. Злобные инопланетяне не отправятся в завоевательный поход, сея огонь и смерть. Люди-Х не устроят революцию, чтобы захватить власть и править железной рукой. Не будет астероидов, эпидемий, свихнувшихся роботов или восстания машин, стирающих людскую цивилизацию из истории всей Вселенной.

Будет только обычное человеческое зло, потому что никакие инопланетяне, машины или неведомые боги не способны на то, что могут и делают люди друг с другом.

Примечательно, что кто герой, злодей или предатель мы узнаем едва ли ни с первых страниц, из пролога, который относит нас к самому финалу действия. Поскольку итог не так уж и важен: в этой истории важно, как и почему герои встали на ту или иную сторону, как мрак вползает в душу, почему в одних он прорастает, дает плоды и семена, а в других — очень немногих — засыхает и погибает.

Вот этот — свой для каждого из главных героев — путь через мрак и круги Ада — является главным в романе. Понятно, что в 1964 году еще было близко главное Зло 20-го века — фашизм и очевидцы, свидетели и соучастники всех самых трагических событий были живы и способные поведать о пережитом. От того практически все самые сильные эпизоды носят оттенок личного переживания и личного присутствия, и не важно, что они перенесены в далекое будущее и на иные планеты.

А таких эпизодов — жутких, вызывающих неподдельный страх, задевающих за живое своей обыденностью и узнаваемостью, немало. Краткие истории Зла и превращения людей в монстров, настолько правдоподобные, что хочется свериться с мемуарами или учебником истории.

Вот история группы высокопоставленных беженцев, впервые в жизни столкнувшихся с трудностями, которые бредут в неизвестность от одного убежища к другому, постепенно теряя свою уверенность и гордыню, в то время как те, кто должен им помогать превращаются из охранников, сначала в тюремщиков, а затем в палачей, наслаждаясь каждой минутой власти над теми, перед кем еще недавно раболепно пресмыкались.

Или эпизод с другими беженцами, которые занимают пустующие дома, не задумываясь, куда исчезли их обитатели, и сами становятся жертвами убийц, чтобы освободить место для новой партии обреченных. Или утонченные и прекрасные артурианцы, в своем увлечении красотой увядания, не заметившие, как Зло поселилось среди них, и покорно подставляющие шеи палачам. Юные беспризорные, живущие на грани животного и сознательного, и даже не ведающие о каких-то там нормах морали. Вот они — сотни и тысячи тех, кто покорно идет на бойню и уходит из жизни без сопротивления, кто цепляется за жизнь из последних сил, скатываясь постепенно в бессознательную тьму, и еще больше тех, кто приветствует победителей и радостно впускает Зло в душу, становясь самыми преданными его адептами.

В романе Зло — вездесуще и всепроникающе. Оно заползает в души со страхом, завистью, гордыней и даже — благими намерениями и любовью, растет и крепнет, чтобы дать семена, заражающие другие души. И тех, кто противится Злу до самого конца и побеждает его внутри себя — ничтожная горстка.

Вот здесь и лежит самое большое противоречие романа. Подробно описав КАК Зло проникает в человека, ПОЧЕМУ оно там закрепляется, КАК проявляется, авторы практически ничего не говорят внятного о том, а что же надо делать, чтобы этого не происходило.

Противоречие заложено уже в самой рассматриваемой в романе идее Зла, как болезни, от которой можно вылечить, просто уничтожив его источник. Это как бы дает индульгенцию всем тем, кто совершал Зло «по приказу», «по принуждению», «просто выжить», «так поступали все» или «время было такое». Предложенный выход: давайте все забудем, начнем с чистого листа и не будем больше совершать ошибок — выходом никаким не является, а лишь запускает новый круг Ада. Пусть и через поколение-другое, когда уйдут последние соучастники и свидетели. Так уже было много-много раз в истории, и, похоже, вновь повторяется, добавляя в коллекцию Зла, собираемую Человечеством со времен блужданий по саванне, все новые его проявления. И мы до сих пор не знаем «Что делать», хотя почти уже и ответили на вопрос «Кто виноват?»:

А если стал порочен целый свет,

То был тому единственной причиной

Сам человек: лишь он – источник бед,

Своих скорбей создатель он единый. (Данте Алигьери «Божественная комедия»)

Да, кстати:

Самые жаркие уголки в аду оставлены для тех, кто во времена величайших нравственных переломов сохранял нейтралитет. (Данте Алигьери)

Эхопраксия (Эхолалия) — повторение больным отдельных слов или действий, которые произносятся или производятся в его присутствии кем-либо другим.

Ключевое слово во всех толкованиях «эхопраксии» — патология, когда появление подобного симптома становится явным признаком психического заболевания, которое выплескивается в подражательном автоматизме в ответ на сильное внешнее раздражение, говорящее о внутренней, не имеющей выхода, зацикленности.

Уже само вынесение в заголовок этого термина говорит о том, что автора более заботит внутренне, чем внешнее, и внутреннее это будет нездорово и неспокойно. И, действительно, речь пойдет о заболевании. В данном случае, о целом больном человечестве через его отдельных представителей, для чего нам придется погрузиться в проблемы сознания, самосознания и различных психических расстройств.

Прошло уже достаточно времени, чтобы Человечество оправилось от шока первого контакта и вернулось к своим вечным играм и региональным страшилкам. Страх перед пришельцами уступил место уже знакомым ужасам — Двухпалатникам, вампирам и зомби. Эти угрозы и более понятны, и ближе по пространству и времени.

Главный герой Дениел Брукс- типичный представитель многомиллиардного отряда больного страхом Человечества. Он заражен практически всеми известными фобиями, и страхом пропитана каждая минута его существования. Не спасает пораженный рассудок ни бегство, ни действие, ни пассивность, ни уход в себя, ни...эхопраксия, поскольку в сошедшем с ума мире невозможно найти чего-то устойчивого, чтобы начать от нее отсчет нормальности.

В этом плане «Эхопраксия» мало чем отличается от тех же «Рифтеров»: все тот же уже знакомый набор страхов, фобий и апокалиптических ожиданий, пропущенных через сознание воспитанного на зомби-вампирских играх виртуального обитателя планеты Земля и имеющих мало общего с реальным состоянием дел.

Не обижайтесь, поклонники Уоттса, но повторенный в сотый раз прием, перестает работать. Если твердить раз за разом об одном и том же, не предлагая новых поворотов, объяснений и уж тем более — выходов из лабиринта, то наступает привыкание. А потом отторжение. Это, если психика здоровая. В противном случае, можете добиться той самой эхопраксии, зациклившись на несуществующих пока проблемах.

Это больше напоминает то, почему дети рассказывают друг другу страшилки, избавляясь от страхов, по большей части, мнимых, закаливая сознание перед тем, как столкнуться со страхами настоящими. Но тут детство явно сильно затянулось на несколько десятилетий, и это все более напоминает попытку спрятаться за страхами надуманными от реальных ужасов. Хотите испугаться по-настоящему? Возьмите валютный кредит, и будете замирать от ужаса ежедневно без вампиров, зомби и управления сознанием. Или почитайте любой бюджет на будущий год, особенно в части социальных программ.

Но если бы все свелось к простому набору страшилок. Попугались и разошлись. Но в который уже раз авторы последней волны предлагают поискать выход из человеческого тупика в богостроительстве и богоискательстве, отказывая лично мне, читающей их историю, в способности, решимости, знаниях и жизненном опыте самостоятельно, без высших сил- богов, постлюдей и суперпрограмм, понимать, делать выводы и находить выходы. Как все в тех же детских страшилках, когда спасение приходит от более взрослого, сильного и умного. Надо только верить, что такой имеется в наличии.

Откуда это взялось? Из недоверия к науке, которая все еще не может предложить внятного и, главное, понятного для всех, объяснения мироустройства? Или из-за того, что мир так быстро меняется, что невозможно обрести в нем долговременно твердую почву под ногами?

Так никто и никогда не говорил, что все будет неизменно, обещая только бесконечное познание, и такое же бесконечное изменение. Ну, не дождетесь вы лично ответа на вечные вопросы, кто виноват и что делать, и что? Какая лично вам разница, реальна Вселенная или виртуальна? За коммунальные услуги платить надо в обоих случаях, и высшие силы, вряд ли, будут это делать вместо вас.

Но одним меня поразил этот гимн подростковой неуверенности. Он состоит практически из одних плоских углов, когда есть точка и из нее растут два луча. Стилистически- из более чем лаконичных предложений. Сюжетно, когда можно предсказать заранее, куда повернет действие, направо или налево. Содержательно, когда есть всего два ответа, да или нет, черное или белое, жизнь и смерть.

Маловато для пугающего и быстро меняющегося мира, где истины, вообще, может и не быть, а есть только бесконечные варианты. Но зато я знаю теперь, как отпугнуть вампиров, которые, как известно, избегают прямолинейности. Если они залезут в мой дом или, что более ужасно, в мое сознание: я почитаю им «Эхопраксию».

Мне оказалось легко представить постапокалиптический мир «Дикого берега»: его тень маячит ежедневно за новостями и делами, а пережитые локальные катастрофы сделали нас всех крупными экспертами в вопросах крушения миров.

Еще легче было представить балансирующий на грани катастрофы урбанистический ад «Золотого побережья». Выглянуть из окна — и вот он- гудящий, переполненный людьми, стремящийся к недостижимому потребительскому идеалу мир одуревшего от бессонницы города.

Но представить себе мир, где решено большинство наших проблем, оказалось более чем сложно. Ведь это практически недостижимая мечта- время, когда все человечество, наконец, поймет, что оно лишь малая строчка во всеобщей Книге Жизни. И без полного текста эта строчка — лишь набор бессмысленных символов.

Представить мир, где не просто решены проблемы «чистой» энергетики, утилизации отходов, экономии ресурсов и перенаселенности, а взяты под контроль корпорации и монополии, и экологическое мышление заменило повсеместно страсть к безудержному потреблению. Вот она — настоящая фантастика, поскольку я по-прежнему не слишком высокого мнения о своих собратьям по роду человеческому и не верю в их добровольное и сознательное отречение от жизненных удовольствий в пользу выращивания экологически чистой морковки на своем подоконнике.

И как подтверждение моего скепсиса — история о спасении последнего уголка дикой природы в идиллическом городке на чистом и уютном побережье солнечной Калифорнии. История милых, честных, добропорядочных и законопослушных людей, которые при всей своей показной любви к природе бездумно готовы пожертвовать ею ради обещанных призрачных прибылей и политических дивидендов.

И оказывается, что весь этот фантастически прекрасный экологический рай держится исключительно на жесткой системе контроля и принуждения, а отнюдь не на сознательности и понимании. Чуть ослабь контроль, появись хоть маленькая лазейка, как все возвращается к знакомому безудержному обогащению, стремлению к губящим природу удовольствиям и погоне за красотами потребительского миража.

Вот тут самое место поговорить о самом сюжете. Перед нами третий вариант истории становления, взросления и выбора пути. Даже начинается она уже традиционно — с любительских археологических раскопок. Снова неясное томление, противодействие системе, только в мягком виде — без стрельбы и насилия, но через законы и документы, большая любовь и выбор дальнейшей судьбы.

Какого- то действия стало еще меньше, все ушло в описания обыденных каждодневных дел- быта, работы, отдыха, путешествий, дружеских посиделок, интимных встреч. Напряжение двух предыдущих романов, которое нет-нет и выплескивалось во вспышках активности, ушло окончательно в область чувств и личных переживаний. Даже литературе, которая спасала героев в предыдущих романах от отчаяния и одиночества, будет отказано в этой роли: все внешнее сведется к внутреннему.

Кого-то это может разочаровать. Но как раз эта чувственная и человечная часть все и объясняет и объединяет, как сцена высшей точки счастья- полета на привязанных к дереву качелях, которая повторяется в каждой из описанной реальностей.

Окончательно становится ясно, что три романа — именно трилогия, рассматривающая не просто различные варианты истории одного калифорнийского округа. Это рассказ о выборах, которые мы делаем, основываясь исключительно на переживаниях, настроениях и случайностях, и их последствиях, иногда — непредсказуемых. Эти выборы в итоге влияют на всех живущих и тех, кому только предстоит жить. Недаром, все связывает один персонаж, который может показаться второстепенным — старик Том, в каждой из реальностей выступающий другом и советчиком главных героев. Два его бездействия- и два мира, в которых вряд ли хочется жить, одно решение не устраняться, а реализовать свою мечту о безопасном и чистом мире- и контуры этого мира начинают проступать. Пусть пока они уязвимы перед глупостью и алчностью людей, но это уже нечто, что можно завещать потомкам, передавая свои мечты и чувства далее по наследству, обращаясь к их внутреннему миру, который, при всех недостатках и пороках, оказывается не так и плох. Если, естественно, сделать правильный выбор прямо сейчас.

«А если это не «Жук в муравейнике»? А если это «Хорек в курятнике»?(А.и Б. Стругацкие «Жук в муравейнике»)

"«Верно», сказала логика.

«Неверно», сказала интуиция. ( Д.Дункан «Герой!»)

Льву Абалкину, брошенному в качестве жука в людской муравейник, выбора никакого не дали. Да, и слово ему дали лишь в самом финале, когда уже все было решено за него. Адмиралу Вауну повезло больше, поскольку в своей истории он не безвольный и безгласный статист, о чьей судьбе отстраненно рассуждают и чью жизнь изучают под микроскопом. Напротив, нам предстоит взглянуть на ситуацию глазами настоящего «хорька», сознательно забравшегося в беспокойный человеческий «курятник» с целью извести его обитателей под корень.

Адмирал Ваун — не какой-то там беглый полевой агент, для людей он- настоящий Герой, спасший свою планету от нашествия грозного Братства — искусственно выведенных сверхлюдей, по многим признакам, уже покоривших половину Галактики. Он- пример для подражания, восхищения и поклонения. До тех пор пока на горизонте вновь не показывается очередной корабль Братства, и не приходит время запустить план, родившийся много десятилетий назад.

Потому что:

- Люди жадны, властолюбивы и жестоки, они убивают, мучают и угнетают друг друга, они пытают и зверски убивают пленных

- Люди уничтожают природу и всех живых существ, транжиря попусту ресурсы на развлечения и удовольствия, не задумываясь о завтрашнем дне и оставляя после себя лишь безжизненную пустыню, голод и нищету

- Люди нетерпимы к любым отличным от них по виду или образу мысли, а все прочие разумные существа для них лишь «скотинка», место которой на бойне.

-За идиллической картинкой свободного от властолюбия и алчности Братства нет-нет да проглядывает чисто механический подход, подразумевающий легкую замену одних «винтиков» другими, и «заводской» план устранения устаревших моделей на более продвинутые

- Мантра «Мы любим тебя, брат!» все чаще звучит просто заученным рефреном, традицией, за которой нет ни глубины чувства, ни соучастия, ни сострадания.

- Братство также нетерпимо к любым проявлениям «инаковости», как и презираемые «дикие» люди», а все прочие разумные — лишь «недочеловеки», годные для выполнения возложенных для них задач. И они тоже зверски убивают пленных.

Просто «Дикие» и «Братство» оказываются всего лишь двумя сторонами одной монеты, отчеканенной Банком «Человечество», и ее стоимость не обеспечена настоящими ценностями.

И вот оно- главное отличие этого сценария от вполне безобидного «Жука». Обе стороны оказываются равно плохи, и от того этический выбор Вауна пострашнее и потяжелее, чем выстрел Сикорски. Логика говорит, что надо отдать предпочтение сильному, умному и живучему. Победителю по всем статьям. Тогда почему же интуиция твердит обратное?

Не потому, что планеты замолкают одна за другой. Не потому, что когда-то был безумно влюблен в рыжеволосую красавицу, которая отличила его среди тысяч одинаковых братьев разбитым сердцем и способностью сострадания. И даже не потому, что в этом жадном, властолюбивом, жестоком стихийном обществе эгоистов есть, пусть один на миллиард, но настоящий Герой- маленькая, слабая, взбалмошная Фейрн. А потому, что сам подобный выбор- НЕПРАВИЛЬНЫЙ!.

Мне показался финал романа более реалистичным, более жестким и абсолютно безнадежным, чем у Стругацких, где все свелось к этическому выбору одного и личной ответственности с оставленной в качестве награды надеждой, что все еще можно переиграть- есть ведь еще «кукушата» в запасе! Здесь же все глубже и трагичней: какой бы ни был выбор, итог будет один, и это будет проигрыш. Любой выбор будет плох и второй попытки не будет.

Если бы в голову неведомым Странникам пришло реализовать этот сценарий, остались бы они удовлетворены этическим выбором адмирала Вауна? Выбором, который ничего не меняет для всех, но исключительно важен для одного? По мне, так наш «Хорек» прошел проверку, когда потерпело поражение все Человечество, и стал, наконец, тем Героем, которым восхищались и в которого верили.

Просто прочитайте до конца, продравшись через сумбурность первых 10-20 страниц. Поверьте, действие вскоре выйдет за рамки привычного, и вы просто перестанете обращать внимание на непредсказуемые «скачки» во времени. Ради того, чтобы узнать, каков он на деле, гипотетический сценарий «Хорек в курятнике».

Все начиналось, как хорошая фэнтезийная история. Блеск королевского двора с его бесконечными интригами, борьбой за власть, запутанной иерархической системой и сложным этикетом. Графы, бароны, герцоги, прекрасные дамы, сверкающие залы и медленно кружащиеся в танцах пары. Юный герой, внезапно возвышенный из простых лейтенантов до облеченного властью вельможи. Странные и загадочные события, и чудесный мир.

Любая фэнтезийна сага позавидует такому миру. Здесь люди живут на склонах гигантских гор, страшась смертоносных равнин, на зыбкой границе между вечными светом и тьмой. И единственным транспортом между обжитыми людьми горными склонами служат огромные орлы, ставшие основой местной экономики и связывающие разрозненные поселения в единое государство.

O-o-o, эти орлы! Громадные птицы, подобные вестникам Манвэ Сулимо, способные преодолевать громадные расстояния, опускаться к ядовитым туманам равнин и залетать в вечную ночь Темной стороны. Гордые, непокорные, непостижимые...

Чем на фэнтезиный роман? Только ничего сказочного, волшебного или необъяснимого, поскольку мы имеем дело с мягкой.. очень мягкой, но фантастикой.

Когда-то в стародавние времена Звездный ковчег с землянами приземлился на этой удивительной планете, которая вращается вокруг своей оси со скоростью примерно один оборот в год. Отчего всегда одна сторона планеты повернута к солнцу и на ней царит вечный день, а другая пребывает в такой же вечной тьме. К сожалению, существовать люди могут только на узкой полоске вблизи терминатора, где есть вода. И более того, жить люди могут исключительно на возвышенностях, так как на равнинах слишком высокое атмосферное давление.

Понятно, что в таких условиях трудно найти какие-то ресурсы для поддержания технологической цивилизации. Вот и скатилось постепенно общество к феодализму с аристократией и простолюдинами, ручному труду и сельским общинам.

А как же почти сказочные орлы? Да, орлы особая статья. Их никто не выводил, как пернских драконов, они были здесь всегда. И отнюдь не как транспорт или основа экономики пришельцев.

Вот так от почти фэнтези постепенно продвигаемся с юным героем к настоящей фантастике. Через приключения, разгадывание дворцовых тайн и распутывание клубка престолонаследия, через гражданскую войну и понимание чудовищности совершенной людьми несправедливости по отношению к исконным обитателям планеты, от юного, восторженного верноподданного к революционеру, ставшему первопричиной гибели огромного числа людей и разрушившему устоявшийся и привычный образ жизни тысяч других.

Тут даже более интересна сама постановка вопроса, чем фон или сюжет: как быть, если процветание одной разумной расы(сообщества) требует несправедливости и жестокого угнетения другой? Стал ли юный герой Тень в глазах своих соотечественников благодетелем и героем, открывшим новые возможности для существования двух рас, сотрудничества и создания нового общества, или предателем и кровавым завоевателем, погубившим едва зацепившуюся за горные склоны человеческую цивилизацию? И, вообще, как поступать в таких случаях, когда справедливость для одних требует неисчислимых жертв для других, а последние далеко не склонны эти жертвы приносить добровольно?

Кстати, ответа мы так и не узнаем. Мы слышим лишь отголосок, легенду, миф. И много сомнений, что история закончилась хорошо: ведь никто так не знает, где та необычная планета и когда произошла эта удивительная история. А с другой стороны – легенда ведь была кем-то рассказана…

Приятная книга. Очень близкая к Пернскому циклу с его драконами, патриархальной структурой общества и очень-очень мягкой фантастичностью, практические на грани с фэнтезийностью.

Я люблю язык, на котором говорю, пишу и, главное, думаю. Люблю за то, что он, этот язык, дает просто неограниченные возможности для творчества. Вот, к примеру, я не знаю, как называется объект. И не важно! В моем распоряжении есть суффиксы, приставки, частицы и еще много чего, с помощью которых всеми узнаваемое качество объекта я могу превратить в его обозначение, и все поймут, о чем идет речь. Более того в моем распоряжении есть масса нейтральных слов, которые могут, в зависимости от обстоятельств, обозначать что угодно, и опять же, все меня поймут!

Еще более потрясает этот язык, когда дело доходит до описания эмоций. Всего лишь устойчивый набор слов и выражений, но вмещающих огромный диапазон ощущений — от восторга созерцающего закат философа до ...э-э-э...незабываемых впечатлений от удара мизинцем ноги о косяк темной ночью.

Жителям планеты Пао с языком так не повезло, как мне. Им достался язык, в котором напрочь отсутствуют глаголы, отчего описания любого действия становятся многословными и расплывчатыми. Как результат, жители Пао пассивны, медлительны, не агрессивны и не любят проявлять инициативу. Из тех, кому легче подставить ударившему вторую щеку, чем дать сдачи.

К сожалению, этим качеством паонитов, ставшим следствием их сформированного безглагольным языком пассивным мышлением, постоянно пользуются те, кто необдуманно считает, что вот им-то жаловаться на лингвистику не следует.

Несчастных паонитов постоянно обирают и бессовестно используют в своих интересах те, в языках которых нет слов милосердия и сострадания. У одних угнетателей они заменены на слова величия и воинской славы, а у других — на слова чистой логики и личного успеха.

Редкое произведение, основу которого составляют законы, диктуемые главным инструментом писателя. Причем речь идет не о создании искусственных языков для предания большей достоверности происходящему. Напротив, в романе нет ни одного слова, которое бы требовало дополнительного разъяснения, поскольку главное здесь не само слово, как средство для обозначения чего-либо, а его значение для людей.

Здесь слово, речь, язык рассматривается, как первооснова формирования мышления, определяющая поступки и достижения не только отдельных людей, а целых обществ и цивилизаций. Как ключи, которыми можно открыть в разуме двери для творчества, воображения, агрессии, свободы или наглухо запечатать их, убрав из употребления одни слова и заменив другими.

Навязанное в результате достаточно жестокого эксперимента многоязычие явно пошло Пао на пользу. Паониты, наконец, проснулись от многовекового сна и застоя, получив вместе с новыми языками и бесценный дар разнообразия и множественности подходов к решению одних и тех же проблем. Столь же бесценным оказался этот опыт для экспериментаторов с Брейкнесса, которые с помощью новых языков получили возможность стать более человечными. Ну, а читатель, читатель на примере планеты Пао, может, поймет, для чего все-таки нужно изучать иностранные языки.

Прекрасный приключенческий роман, в котором слова не только инструмент, но и главные герои. Более простой и незатейливый, чем знаменитый «Вавилон-17», и тем более не такой, как перегруженный выдуманными языковыми изысками «Анафем», но от этого не менее привлекательный и умный, доказывающий на практике, что для разговора о важном необязательно городить гигабайты искусственных терминов. Достаточно имеющихся в распоряжении любого человека простых и вполне понятных слов.

Одну и ту же историю можно рассказать по-разному, в зависимости от декораций и времени, в которые решит поместить автор своих героев.

Вот что такое «Золотое побережье» -все та же старая, как мир, история взросления и выбора собственного пути. Тот же самый сюжет, что и в «Диком береге», только развивающийся не в жестоком посапокалиптическом мире, а в относительно благополучном недалеком будущем.

Может кто-то не заметил, но сюжет и его наполнение событиями, не мелкими деталями, а именно глобальными для героя событиями, способными повлиять на его мировоззрение и тот самый выбор пути, к которому все и сводится в конечном итоге, остается практически неизменным. Бездумное плавание по течению жизни- неясная неудовлетворенность происходящим- конфликт с отцом- участие в «сопротивлении»- встреча с настоящей любовью- выбор пути через творчество (литературу).

Как и «Диком береге» история начинается, когда главный герой и его друзья походят к переломной точке своей жизни. Детские игры подходят к концу, пусть это «детство» у молодых людей и затянулось на добрый десяток лет дольше, чем у героев постапокалиптического мира(вполне понятный момент: в нашем реальном мире у некоторых детство не заканчивается до седых волос).

Нашего героя Джима больше не удовлетворяют бездумное безделье, бесконечные вечеринки, случайные связи и лживые чувства, навеянные наркотиками, искусственный мир стекла и бетона. Неясное чувство неправильности и нереальности происходящего заставляет метаться, совершать глупые и необдуманные поступки.

Поражает полное незнание жизни 27-летним мужчиной, который, вдруг обнаруживает, что застрял в подростковом возрасте, и не понимает, что необходимо сделать, чтобы, наконец, повзрослеть. Все, что наполняло до этого жизнь, становится скучным и неинтересным, что заставляет искать новые точки приложения мысли и энергии.

Вот только оказывается, что о реальном мире герой имеет слабое и расплывчатое представление. Причем обо всех аспектах: от функционирования общества до человеческих отношений.

Все что происходит с главным героем более напоминает пробуждение от долгого наркотического сна с обязательной ломкой в результате отмены привычного дурмана. Это пробуждение медленное и подробное, занимающее едва ли не две трети романа, когда целыми десятками страниц не происходит практически ничего. А если и происходит, то это события и поступки, окрашенные истерическими красками не вполне ясного рассудка.

Еще одним аспектом, который может оказаться интересен только краеведу конкретного американского округа, является многостраничная и подробная история освоения калифорнийского побережья едва ли не от каменного века, и который оставил меня полностью равнодушной. Вся книга наполнена неизмеримой тоской по временам патриархальной фермерской тишины и размеренности, которая оказалась предана и уничтожена, когда люди променяли обычные человеческие радости на погоню за призрачным богатством и ложным блеском потребительского счастья. И эти ностальгические страницы оставили равнодушной тем более: слишком они не вяжутся с образом жизни и поступками героев.

И, как в первом романе, лично для нашего героя все завершается вполне благополучно. Он находит все, что ему нужно для счастливой жизни: любовь, понимание близких и призвание, дающее ощущение значимости. И, как вы догадались, это опять творчество, а именно литература.

Но если первая история, постапокалиптическая, была и трагична, и нова, несмотря на вечные проблемы, то ее повтор уже не вызвал особого интереса. Ну, не могла и я найти для блуждающего в наркотическом тумане истеричного героя того же сочувствия и понимания, что и для его борющегося за жизнь и достоинство двойника из едва возрождающегося мира.

Обычно, говоря «Апокалипсис» мы подразумеваем нечто уничтожающее привычный мир, глобальное, не меньше, чем планетарного масштаба: астероид, всеобщая война, нашествие инопланетян, восстание роботов, эпидемия, или что там еще может разрушить милое сердцу существование.

Но вот мы, пережившие 90-е в сознательном возрасте, знаем, что нечто может уничтожить раз и навсегда весь твой привычный мир без всяких астероидов и атомных катастроф и остаться для прочих обитателей Земли почти незамеченным. Но лично для тебя мир уже не будет прежним, и возникающий при этом накал чувств — сожалений, страхов, тоски, боли, надежды — ничуть не менее острый, чем от всеобщего конца.

Поэтому описанная история может происходить где угодно: на Калифорнийском побережье в постатомном веке альтернативной истории, или в маленьком провинциальном городке в российской глубинке, или в какой-либо поствоенной стране — выбирайте любую, локальных войн, уничтожающих прямо в эту минуту небольшие конкретные миры сейчас сколько угодно. И это, пожалуй, главное достоинство романа: происходящее в нем, переживания и мотивы героев — реальные и не являются вымученными для привязки к фантастическому сюжету, знакомые каждому, кто хоть раз в жизни пережил крушение мира.

Маленькая община борется за выживание в мире после глобальной атомной войны. Сплоченная группа фермеров и рыбаков, смогла не просто выжить — выработать собственный уклад, воспитать детей, и не скатиться при этом к временам варварства, сохранив и передав нравственные нормы и память о минувших, более счастливых днях и о приведших к катастрофе ошибках.

Но подросло новое поколение, которое более не устраивает жизнь ради просто выживания, и которое хочет найти собственные цели в жизни и достичь их.

Вот здесь и разворачивается основной конфликт. Одни мечтают вернуть былую легендарную мощь и славу, чтобы отомстить врагам и мучителям, других вполне устраивает существующий порядок вещей, третьи... третьи понимают, что итак и этак плохо, но как оно, должно быть, не знают, тем более не могут сказать, с чего начать, чтобы вернуть все самое хорошее из прошлого, но отказаться от всего, что привело к катастрофе. Знакомая ситуация?

Юные герои на страницах романа прощаются со своим детством, знакомясь с изнанкой взрослой жизни, сталкиваясь с обязательными в этом случае крушением авторитетов своих родителей, кумиров и учителей, предательством и необходимостью делать выбор и нести ответственность за его последствия. Обычный и такой знакомый процесс взросления с бурей противоречивых чувств, с качелями от восторга до разочарования.

В романе вообще нет ничего, что не было бы близко и все понятно. Это самые обычные человеческие чувства и отношения: верность, дружба, любовь, желание старших уберечь от фатальных ошибок младших, дать им ясную и достойную цель, и вечное стремление молодых найти собственный путь и проверить все лично. И рождающиеся от этого не только близость и взаимопонимание, но и обиды, горечь, разочарование.

И одни из самых лучших страниц в романе о том, зачем надо писать книги. Замечательное описание мучительного поиска и рождения слов, которые складываются в предложения, главы и законченное произведение, о душевном труде, переживаниях и сомнениях, которые идут рука об руку с вдохновением, о том, почему одни книги читают, перечитывают и помнят, а другие пролистывают и забывают. О книге, как о полузабытом за годы электронных технологий лекарстве, которое может облегчить боль, облечь в слова те неясные мысли, чувства и предчувствия, которые клубятся в голове мрачными тучами и не дают спокойно жить, не находя выхода, передать дальше полученный опыт, дать надежду и стать тем первым, необходимым толчком, определяющим выбор совершенно нового пути.

Умный, детально проработанный и психологически выверенный роман. Который я не стала бы советовать слишком юным читателям. Описанное в нем: переживания, ощущения, горечь поражений и радость от простых, обыденных вещей, восторг от небольших, но личных достижений, бессилие перед тем, на что повлиять не можешь, но что может уничтожить твой мир – все это может оценить лишь тот, кто имеет свой собственный негативный жизненный опыт и кто пережил пусть локальный, но не менее от этого разрушительный, личный Апокалипсис.

Очень соблазнительная идея — найти в Космосе планету и отселить туда всех, кто мешает нам, рядовым и сонным обывателям тихо и безопасно жить на матушке-Земле. Отправить, куда подальше, всех фанатиков, маньяков, преступников, маргиналов, последователей разных сект, политических бузатеров и любителей социальных экспериментов. Чтобы там, на безопасном от нас отдалении, они проверили свои теории на практике и поставили опыты на самих себе.

Сразу бы решилось несколько проблем, в том числе перенаселения, поскольку тех, кого пришлось бы выселять по принципу «нормальности» оказалось бы едва не больше, чем тех, кто бы остался. Правда, тут надо предусмотреть, чтобы ресурсов на этой гипотетической планете было не так уж много для развития технологий, чтобы не возникало у новых обитателей имперских замашек. А то, мало ли что: вернутся и кое-что припомнят двоюродным братьям и сестрам, оставшимся нежиться на Земле.

Вот такое это место- Большая планета, куда издавна отправлялись всякие странные личности, кто добровольно, желая построить свой идеальный мир, кто принудительно, в ссылку. Здесь достаточно места, чтобы каждый мог воплотить свои самые безумные идеи и проверить самые бредовые теории, при этом не покалечив и не угробив соседей. И, да, земляне оказались предусмотрительными: на планете практически нет металлов, а значит, и возможности, что-то этакое изобрести, чтобы принести плоды своих экспериментов на патриархальную Землю.

Как вы догадались, в результате получилась очередная отдающая безумием ерунда: множество колоний, сект, варварских племен, предрассудков и невежества, приправленные повальной агрессией и отсутствием морали, с редкими островками здравомыслия и благополучия. Взрывоопасная смесь, за которой надо неустанно приглядывать, чтобы кипящие здесь страсти не выплеснулись за пределы, начиная отравлять остальные «благополучные» общества.

Этим присмотром и занимается некая комиссия землян, которая должна была провести расследование внезапного возвышения местного «Наполеона». Но внезапная катастрофа: и вот уже наши герои не уважаемые всеми небожители, а простые беглецы, за головами которых охотится любой немытый варвар.

Только земляне оказались достойными соперниками даже для закаленных в интригах, воровстве и убийствах аборигенов. Сразу понятно, не растеряла Земля своего потенциала в производстве исключительных личностей: когда надо воруют и обманывают без угрызений совести. А уж сколько народа положи на своем пути – куда там конным варварам с луками, копьями и пращами.

Что тут скажешь? Концентрированное приключение, лаконичное до предела, калейдоскоп эпизодов в шикарном обрамлении девственной природы. Джунгли, пустыни, реки, лесные замки и древние развалины, мрачные монастыри — все идет в ход. Мы пробегаем по ним с такой скоростью, что невозможно всмотреться в детали и даже понять мотивы действий героев. Ну, и бог с ними, с этими мотивами. Кого они интересуют, если кругом опасность, и проще простого получить удар в спину от ближайшего друга и или прекрасной и с виду наивной красавицы. Сила, ловкость, знания, смекалка, смелость и решительность- вот и все мотивы.

А планетка, действительно, приятная. Я бы тоже не отказалась провести там личный социальный эксперимент. Подальше от всех.

Я не слишком терпима, добра и милосердна и не верю в полное равенство всех людей. Вот так, и никак иначе. Мы рождаемся, живем и умираем разными, с разными способностями, физическими и интеллектуальными. Кто-то может стать прекрасным писателем, но никогда не станет даже средним токарем. А кто-то — непревзойдённый мастер-золотые руки, но никогда не будет физиком-ядерщиком.

Вот почему лозунги «каждому по потребности» или «всем одинаково», которые то и дело провозглашаются, как великая цель, к которой должна стремиться вся Человеческая цивилизация, кажутся мне лживыми и отупляющими. И уж сколько раз пытались их применить на практике, пусть и в более мягкой форме, и получается каждый раз какая-то ерунда, но проходит время — и вот вам опять Великая Утопия Равного Потребления.

С первого взгляда, Зайдель обращается все к той же знакомой теме. На Земле решены многие проблемы: «чистой» энергии, массового автоматизированного производства, экологии. Никто более не занимается ручным или грязным трудом, общество может обеспечить стандартным минимумом всех. Каждому гарантированы единые «стартовые» условия в жизни и можно больше вообще не работать и жить при этом вполне терпимо.

Общество, в которое мы попадаем, еще не достигло вожделенного «каждому по потребности», но упорно идет в этом направлении. Кое-кому все же приходится работать. Это те, кто в существующем «табеле о рангах» занимает высшие строчки.

Об этом «табеле» стоит сказать особо. В мире достигнутой Утопии существует строгое деление по рангам, основанное на определении интеллектуального уровня. Причем, работа есть только для тех, кто обладает высоким интеллектом. Для прочих — базовый уровень потребления еды, услуг и развлечений.

Система, якобы, закрепляющая другой любимый принцип «от каждого — по способностям». И опять все кажется справедливым: управляют те, кто умнее, кто глупее — подчиняются.

Только вот в этом идеальном мире Потребления почему-то процветают коррупция, мошенничество, «черный» рынок и преступность. С чего бы это в обществе «равенства» и «справедливости»?

Просто мы все разные. Там, где есть хоть малейшие различия, всегда будет конкуренция, движение, а не мертвое болото. Способный, или считающий себя таковым, будет всегда желать реализовать свои способности, доказать, пусть и только самому себе, что может большего, добиться признания и получить за это вознаграждение. И если для этого нет путей законных, будет пользоваться незаконными. И вряд ли тот, кто заработал своё трудом и терпением, когда-нибудь в обозримом будущем станет таким сознательным, что захочет добровольно и радостно отдавать заработанное бездельникам, бесцельно и бездумно слоняющимся возле бесплатной кормушки.

И если приглядеться пристальней, вникнуть в детали, проанализировать факты, получается, что кажущаяся идеалом система производства и распределения материальных благ — лишь ширма для контроля общества, занятого Потреблением и не обращающего внимание на застой и постепенное отупление, для полного подчинения под видимостью свободы.

Роман, написанный в 1982 году, когда заведенный порядок казался вечным и неизменным, просто поражает смелостью в своих «антисоветских» намеках. Понятно, что вдохновило автора на образ Большого брата, следящего с небес за успешным выполнением программы всеобщего уравнивания и отупления, и на описание звездных друзей, протягивающих руку помощи.

Но дело не в этом: описывая собственное настоящее, автор вышел за рамки своего времени, реально заглянув в новый век. Посмотрите, Союза уже давно нет, а запущенная программа уравнивания и отупления продолжается с еще большим успехом, приобретая мировые масштабы. Великая Потребительская Мечта — ничего не делать, но получать всё — получила новые силы и сторонников. Одного Большого брата просто заменил другой — свято место пусто не бывает! И, оказалось, что и ему не нужны умные и предприимчивые, а нужно сытое, инертное и управляемое стадо. Даже такую вещь, как всеобщий контроль за отдельными людьми и целыми сообществами через электронные технологии — практически не представимую в 80-е — автор реализовал с пугающей точностью.

Я просто советую прочитать. Можете, как прекрасный образец социальной фантастики. Или как политический памфлет. Или как не утратившую актуальности Антиутопию.

Пододвиньтесь поближе, мечтающие о великой любви девочки и мальчики, грезящие о благородных подвигах ради справедливости, распустите до слоновьего размера свои ушки, и послушайте чудесную сказку, где будет всё, о чем томиться ваша душа.

Тут будет всё: герои, злодеи, колдуны и боги, невинные жертвы и вполне заслуживающие наказание преступники, сокровища для всех и только для избранных, темные и мрачные лабиринты, пыточные подвалы и заброшенные города, волшебные замки и чудеснейшие пейзажи таинственной страны Поднебесной, известной в нашей обыденности как «Китай».

Это такая страна, вокруг которой до сих постоянно клубятся слухи и предрассудки, более чем факты, потому она остается местом, где живет тайна, древнее волшебство и разные экзотические штучки — ну, вы знаете, панды, кун фу, пагоды, Великая стена, драконы, лотосы, нефрит, а также шёлк, женьшень и император Цинь Шихуанди со своим застывшим войском.

Собственно, все начинается с одного из этих обязательных для наших представлений о Китае ингредиентов. Где-то в центральной части Поднебесной и когда – то, в веке так 7-8 нашей бурной эры, в маленькой деревеньке Кy-Фу, живущей за счет производства шелка, произошло страшное несчастье. Дети, занятые на сборе тутовых листьев, оказались отравлены страшным ядом ку алчными торговцами, жаждущими поднять цены на шёлк. Спасти малышей может только женьшень, и не тот, который можно найти в тайге, а Великий Корень Силы, похожий на человека, в котором воплотилась божественная сила самой Жизни.

Найти такое сокровище нелегко. Жадные до власти давно наложили на него лапы, и только великим героям под силу такое деяние. Но, великих нет, и приходится использовать то, что есть. А есть у нас бывший ученый, чиновник, придворный, мошенник и кем там еще можно побывать за почти 100 лет жизни в волшебной Поднебесной, а ныне пьяница и законченный циник, имя рода которого Ли, собственное имя Као и в его характере есть легкий изъян, что не мешает ему ясно мыслить, подмечать малейшие детали и делать неожиданные, но всегда правильные, выводы. И в придачу к этому чуду молодой помощник — крестьянский парень, имя рода которого Лю, собственное имя — Ю, но все зовут его Десятым Быком за огромную силу. Этот из тех героев, которые потрясают своей чистотой, наивностью и врожденным чувством справедливости, которые вместе позволяют безошибочно обнаруживать злодейские помыслы и без угрызений совести откручивать головы их носителям.

И, как положено во всех сказках, ждет нас длительное путешествие по горам, долинам, рекам, пустыням, пещерам и городам, разгадывание головоломок, поиск мельчайших подсказок, где скрыто наше сокровище. И оказывается, что наша благородная миссия по спасению маленьких детей — лишь часть огромного и давнего замысла богов по искоренению жестокой несправедливости, наказанию закоренелого преступника и воссоединению двух любящих сердец.

Сюжет легко и непринужденно ведет нас от одного эпизода к другому, которые сами по себе могли бы стать отдельными сказками или притчами. А чтобы нам не заскучать, все приправлено лукавым юмором, скабрезными шутками и милыми современными вставками.

Почему современными, спросите вы, если речь идет о древнем Китае? А потому, что всё происходящее — это лишь наши ПРЕДСТАВЛЕНИЯ о волшебной и чудесной Поднебесной, а не реальный Китай. Те самые — панды, кун фу, пагоды, Великая стена, драконы, лотосы, нефрит, а также шелк, женьшень и император Цинь Шихуанди, многократно использованные в фильмах — удивительно прекрасных, но упрощенных для понимания европейцев, и к настоящей истории и ментальности Китая отношения не имеющих никакого.

Но это нисколько не умаляет красоты всей истории, которая из обыденной превратилась в божественную: о вечной любви Нефритовой Жемчужины, Звездной реке и маленьких мошенничествах Богов, которые доказали известный всем русским постулат, что в любом Законе его разработчики всегда оставляют лазейки. Мало ли что когда пригодится.

Так что, мечтающие о великой любви девочки и мальчики, грезящие о благородных подвигах ради справедливости, в этом замесе из фактов, фантазий, истории, мифологии, науки, предрассудков, логики и откровенного безумства, вы получите, о чем томиться ваша душа: любовь, приключения и красоту, которые возводят мосты к Небесным замкам, где боги играют в свои бесконечные игры, и иногда даже мошенничают.

«Иногда становишься невольной жертвой своих же благих намерений и усилий, в этом-то и проявляется самая жестокая ирония судьбы».

Все многочисленные варианты главного героя, одному из которых принадлежат эти слова, действительно стали жертвами. И жестокая ирония судьбы, которая сделала бессмысленными все жестокости, предательства и чудовищные преступления, которые стали для них инструментами выполнения Сверхзадачи, присутствовала в полной мере. Вот только не было одного — благих намерений и усилий. Их не было изначально, ничего такого, что могло бы хоть в малой степени оправдать все случившееся.

Звездолет «Галатея» открывает настоящую жемчужину для перенаселенной Земли — планету, подходящую для людей во всех отношениях, пусть и с местным, находящимся только-только в самом начале создания цивилизации, населением, но настолько близким людям, насколько это возможно законами эволюции. Но вот она первая ирония судьбы: когда успех так близок, случается катастрофа, убивающая экипаж.

Что может быть благороднее этой Сверхзадачи — доставить сведения о бесценной находке перегруженной проблемами Земле? И как это, с первого взгляда, мужественно: отбросить всё и последние часы жизни посвятить решению этой проблемы, не ради личного спасения, ради всех-всех-всех.

Только нет за всем происходящим ни благородства, ни мужества, ни решительности. Есть трусость, зависть, гордыня, эгоизм, подлость, позволяющие совершать убийства тела и души, снова и снова, ради призрачного успеха, когда-то и где-то там.

Поистине чудовищный план для решения свой Сверхзадачи — именно своей, ничего с интересами Человечества общего не имеющей — изобретает кибернетик Гилл, создавая психологические копии себя и своих товарищей по экипажу и «пересаживая» их в тела аборигенов, уничтожая и калеча личности ни в чем не повинных людей. По мне, так это самая интересная часть романа, когда Гилл методом проб и ошибок пытается создать идеальную личность для выполнения своей Сверхзадачи, постепенно избавляясь от исконно человеческого — совести, милосердия, привязанностей, производя на свет все более несчастных и ущербных. Следить, как рушатся моральные границы и личные привязанности, как идут в ход подлость, предательство, совершаются насилие и убийства, ради осуществления мелкой и эгоистичной задачи давно умершего себялюбца.

Но самое чудовищное преступление Гилла — не убийство тел, а насилие над личностями, когда чуждое сознание заставляет ни в чем не повинных людей совершать противное их природе, отказываться от надежд, предавать любовь и родственные связи, забывать все, что дорого и свято, превращая в лишенных воли рабов.

Чтобы в итоге всё происшедшее — трагедии, мучения, жертвы, несправедливости, надежды — буквально всё — в итоге рассыпалось в прах, потеряв значение и всякий смысл, только из-за того, что ещё кто-то неизвестный поверил в свое святое право совершать что угодно и как угодно из своего понимания «благих намерений».

Очень сильная и жестокая психологическая драма, где нет и намека на гимн Человеку. Более наполненная грустью и усталостью от повторяющегося из века в век оправдательного рефрена о «благих намерениях» и «целях, оправдывающих средства», чем осуждением или обличением человеческих пороков, но с безапелляционным приговором любому вторжению во внутренний мир людей. И конец что надо: резкий обрыв истории на самом пике покорности сломанной испытаниями души: «Тот, кто когда-то был Гиллом, приказал Мату наклонить голову. И Мат повиновался».

Чем меня поражает Бир, так необыкновенным талантом описывать человечество так, что невольно хочется присоединиться к группе радикально настроенных инопланетян в их неблагородном деле борьбы с двуногими носителями разума в конкретно взятом уголке Галактики. Но самое поразительное, что при этом Бир вполне искренне считает, что описываемое им человечество — вечно ноющее, крайне эгоистичное, закомплексованное, страдающее всеми известными и еще не известными науке видами ксенофобии, нелюбопытное и нетерпимое к чужому мнению, склонное все проблемы решать исключительно силовыми методами — Последняя и Великая Надежда на счастливое будущее всей Вселенной.

Этот роман доказывает выше перечисленное каждой строчкой. Наше недалекое прошлое, которое, Слава Вселенной, не реализовалось для нас, и которое можете считать альтернативной версией истории. Союз не развалился, холодная война продолжается и постоянно грозит перерасти в горячую, когда на орбиту Земли прибывает космический корабль-астероид, созданный, несомненно, людьми из будущего. Исследует это чудо международная команда ученых, среди участников которой царят те же проблемы, что и на Земле: представители разных стран мешают друг другу разными способами, интригуют, шпионят, саботируют, пока на Земле все быстро идет к ядерной катастрофе.

Вся книга — большой набор штампов- идеологических, социальных, политических, бытовых, исторических и литературных. Американцы — несущие Свет, благородные герои. Китайцы — запуганные и забитые, мечтающие о западной помощи. Русские — неграмотные и лишенные воображения злобные демоны, тупо следующие за своими вождями и слепо преданные коммунистической идеологии.

И эти люди — кучка эгоистов и интриганов- должны стать спасителями человечества, действуя нелогично, импульсивно, а иногда и откровенно глупо. И ладно это были бы только люди прошлого. Что с них взять, погубивших собственный мир равнодушием и глупостью. Но ведь и Люди будущего ничем не лучше: они все так же разделены на враждующие фракции, так же борются за власть самыми подлыми и бесчестными методами, так же готовы истреблять не согласных с ними и решать все проблемы силовыми методами.

Такое человечество неприятно. Причем, всё без исключений. Даже те герои, которых автор пытается представить, как лучших представителей Человечества. Невольно начинаешь думать: если эти лучшие, то не милосерднее ли прервать мучения этого сборища несчастных, невезучих и агрессивных дураков, которые не в состоянии учиться на собственных ошибках?/Признаюсь, моей кровожадной и нетолерантной душе пару героев хотелось пристукнуть без всякого милосердия, а напротив, наслаждаясь их долгими мучениями/

Но не думайте, что в романе нет вообще ничего примечательного. Есть Пушинка и Путь. Есть тайна корабля-астероида, который должен был доставить человечество к новому дому, но помог найти бесконечную дорогу через пространство и время. Есть Путь, на котором можно найти бесконечное множество возможностей и попытаться все изменить. Встретить себя самих и исправить ошибки. Открыть врата в многочисленные миры и их вариации, встретить друзей, мудрецов. паломников, торговцев — кого угодно! Но мимо всех этих чудес мы пролетаем с космической скоростью, сосредоточившись на мелких интригах и политических играх. Боже мой, такая фантастическая возможность рассказать обо всем ... интересно, без унылых политических лозунгов, глупых предрассудков, ковбойских скачек и надоевших уже в те самые далекие 80-е страшилок о ядерном конце света!

Но все же Бир до конца остается поразителен: волей или неволей он отвечает на вечный русский вопрос «Кто виноват»? Виноват в том, что мы такие умные, умелые, смелые и прочее, живем...ну, как живем. А виновато Человечество в целом, которое всё без исключения поражено глупостью, доходящей до полного идиотизма, когда речь заходит о любой проблеме, более сложной, чем поход в соседний магазин за пивом.

Бир даже попытался — представляете! — ответить на другой вечный русский вопрос «Что делать?». Стандартная и сладкая, как сахарная вата, голливудская концовка все ставит на свои места, хотя и слепому видна ее нереальность: все противоборствующие фракции- вариации идиотизма- получают свое поле деятельности. Одни остаются измываться над матушкой-землей, другие — разносить свой идиотизм по имеющейся Вселенной, а третьи — по альтернативным Вселенным и Временам. Этакая ОСОБО ОПАСНАЯ ИНФЕКЦИЯ. По мне, предложенное лекарство может оказаться хуже болезни, и позволит распространять инфекцию глупости на всю Вселенную. Тогда уж лучше злобные инопланетяне, как милосердная команда космических дезинфекторов.

Вот что произойдет с нами, если мы не найдем достойной цели. Нет, речь идет не о каждом из нас в отдельности, а о Человечестве в целом. И речь не о выживании любой ценой или сытом благополучии, а о настоящей цели, достойной разумных и духовных существ, а не довольного и послушного стада, шествующего в вечной скуке от одной кормушки к другой. А еще это произойдет, если не избавимся от привычки из благих намерений использовать не благие средства, находя оправдание самым чудовищным преступлениям.

Меня удивляет, что об этом очень много думали писатели в 50-80-х годах прошлого века, которые с нашей сегодняшней точки зрения, были не так уж и плохи. Их волновало куда и, главное, зачем идет общество, какой путь изберет человечество, какие опасности несут технологии, что будет с перенаселенной Землей и как остановить гибель природы. И сегодня, когда будущее, о котором они писали, уже наступило, удивительно видеть, как мало беспокоит людей то, что мрачные прогнозы сбываются один за другим, и что достойной цели все еще нет.

Этот маленький роман собрал практически всю тревогу за судьбу Человечества, все страхи, что самые мрачные прогнозы оправдаются и всю надежду, что возобладают разум и дух.

Сюжет почти традиционен: через 200 лет на Землю возвращается экипаж межзвездной экспедиции и застает момент гибели человеческой цивилизации, произошедшей, как вы догадались, от знакомого нам сочетания глупости, ложной веры в силу технологий и полного равнодушия большинства к судьбе мира. Человечество, наигравшись с технологиями и, признав свое полное поражение в решении самых острых проблем, разделилось на две части. Жителей Луны, живущих в условиях жестокой диктатуры ради призрачных целей, и землян, скатившихся к временам полного варварства, доживающих свой век в виде дикого и скучающего стада.

Причем в романе можно найти реализацию огромного множества апокалиптических сценариев. Неудачные генетические эксперименты, негативные последствия технологий, полная гибель природы, чрезмерная урбанизация, последствия перенаселенности, духовная деградация, торжество тоталитаризма и еще много всего. Но для меня более интересным оказалось жестокое и мрачное описание конца общества, в какой- то момент выбравшего целью своего развития полное удовлетворение материальных потребностей, в ущерб образованию, творчеству и движению вперед, несмотря на посланное через века предупреждение о неизбежном трагическом финале такого пути. Жуткая картина разложения, пустоты, распада и приближения неизбежного конца.

И при таких мрачных пророчествах, роман полон надежды и веры, что есть среди людей единицы, которые способны вывести нас из тупика, пусть не убедить всех, но хотя бы достаточное количество, отказаться от ведущего в никуда пути, ради более высокой цели, чем безопасное стойло у жирной кормушки.

Примечательно, что сюжет представляет собой тройную «матрешку». Человек будущего, прибывший на раскопки брошенных городов Земли, читает дневник пропавшего друга, который, в свою очередь, пересказывает найденный дневник астронавта, более тысячи лет назад вернувшегося на умирающую Землю и пытающегося найти своре место в новом мире, от чего прошлое, настоящее и будущее невозможно разделить, настолько события переплетаются между собой. Предупреждения из прошлого звучат в настоящем набатом, волны от которого распространяются на будущее: не пора ли поговорить, что было, есть и будет?

Более точный перевод имени Джомолунгма, говорит Его Святейшество, должен звучать так: высокий пик, который можно видеть сразу с девяти сторон, с вершиной, которая становится невидимой, когда подходишь ближе, такая высокая гора, что все птицы, пролетающие над ее вершиной, мгновенно слепнут».

Вариант для приключенческого романа практически беспроигрышный: история покорения Эвереста — история долгая, трагическая и полная тайн. И можно было бы удивляться, что до сих пор тема практически никак не эксплуатируется писателями, хотя и предлагает огромное разнообразие опасностей, неожиданностей и трудностей.

Тут дело, видимо, вот в чем. Любой может представить себе сегодня джунгли и даже побывать там. Не требуют подробных описаний арктические приключения или путешествия по пустыне: многочисленные фильмы и книги щедро снабжают нас необходимыми сведениями в объеме вполне достаточном для понимания сути происходящего. Но внятно написать о любом более-менее сложном восхождении, не прибегая к массе специфических терминов и деталей, практически невозможно даже в наше время, когда покорение Эвереста поставлено на коммерческую основу.

Вот и получается, что при всей своей завлекательности, тема изначально провальная, поскольку приключения, которые она подразумевает совсем не те, к которым привыкло большинство читателей, что в полной мере демонстрирует этот роман.

Весь объем этого обширного произведения можно разделить на три части. И первая целиком и полностью, на протяжении сотен страниц, посвящена подробному, до малейших деталей, описанию техники восхождений и снаряжения, какими они были в середине 20-х годов прошлого века. Описанию яркому и великолепно прописанному, но настолько перегруженному специфическими терминами, что за ними теряется все великолепие альпийских пейзажей и напряжение опасности.

Собственно, к самому сюжету в этой части относятся только два небольших эпизода, обеспечивающие «завязку» основной истории, в центре которой загадка гибели молодого лорда Бромли и его безвестного спутника Майера на склонах Эвереста, которая произошла одновременно с трагическими событиями в британской экспедиции 1924 года и рождением главной загадки всего альпинизма — покорили ли пропавшие Мэллори и Ирвин Эверест или нет.

Только когда автор счел, что читатель твердо усвоил теоретический курс молодого альпиниста, нам позволено отправиться в Гималаи. И это не тот вариант, когда мы сразу на месте: нам предстоит пройти весь путь первых экспедиций на Эверест пошагово. И каждый шаг вновь сопровождается огромным количеством исторических и этнографических сведений, великолепными описаниями видов и сцен из жизни тибетцев и шерпов, подробностями жизни самых разных слоев населения целых стран, что я с радостью бы прочитала бы в отдельном труде по истории 20-го века.

И опять практически мало, что происходит, поскольку восхождение — это, да, опасное приключение на фоне впечатляющих видов, но это, прежде всего, тяжелая и однообразная работа по поиску безопасного пути и переноске тяжестей с одной высоты на другую.

Согласитесь, описанное выше звучит привлекательно скорее для любителя публицистики, чем приключений. К сожалению, и автор посчитал именно так, выплеснув в последней трети романа целую охапку динамичных сцен. Погони, драки, перестрелки, вроде бы, должны были бы скомпенсировать долгую описательную часть. Но с моей точки зрения, они погубили все окончательно.

Потому что, находка тел Мэллори и Ирвина, получение сведений об их судьбе и возможность разгадать главную тайну Эвереста, а затем внятное и, главное, логичное объяснение/даже с привлечением монстров-йети/, почему этого так и не произошло в 1925 году, тема, сама по себе достойная отдельной книги, как судьба экспедиции Франклина в «Терроре». Да, это был бы клон «Террора», но тогда не надо было бы пришивать белыми нитками и небрежными торопливыми стяжками нацистов, Гитлера и мировую политику. Может и был план показать чуждость нацизма всему существующему во Вселенной на фоне великолепия Гор, но получилось настолько чуждо, что это ни в коем виде нельзя рассматривать в каких-либо- философском или историческом — смыслах.

Кстати, еще одна моя претензия к роману лежит именно в этой части: в отсутствии вообще какой- либо идеи, связанной с местом и временем действия. Осталось совершенно непонятно, почему эта история должна была происходить именно на склонах Эвереста и именно в 1925 году. Хотя ведь основа для придания всему смысла была и довольно ясная, и намного более привлекательная, чем скачки по ледникам и стрельба на высоте в 8 км. А именно вот это:

«В таких вселяющих страх, суровых местах, как Ронгбук и скованные льдом горы вокруг него — или в населенных духами склепах, кладбищах, местах небесного погребения, — в самых грязных, самых убогих и опасных местах можно найти источник истинного духовного преображения.

— Мачиг Лабдрон однажды написала: «Без того, чтобы сделать действительность хуже, невозможно достичь освобождения… Посему удаляйтесь в страшные места и убежища в горах… чтобы не отвлекаться на догматы и книги… а просто постигать мир… в ужасе и одиночестве».

— Другими словами, — говорю я, — посмотрите в лицо своим демонам».

Второй «Террор» не состоялся, превратившись из триллера в банальный голливудский боевик. Не получилось ни исторического приключения, ни философской притчи. А жаль, исторический материал, как и фон для любой истории — великолепны и востребованы. И ждут очередного воплощения на бумаге.

Все началось с того, что умолк голос целой невообразимо могучей цивилизации, к шепоту которой прислушивались те, кто, прячась в темноте Космоса, питается крошками со стола небожителей. И немедленно к покинутому дому/временной стоянке или научной лаборатории — кто же разберет этих инопланетян/ стали стекаться космические шакалы, чтобы поискать случайно оброненные и забытые богатства, ну, или просто порыться в оставленном мусоре — мало ли что можно найти на месте чужого пикника.

Только в этот раз стаю падальщиков ждет сюрприз. Не забытые обертки или испорченные игрушки, и даже не полустертые следы на земле или надписи, насмешливые в своей непонятности. Живой человек, осколок далекого прошлого, занесенный в будущее жестокой волей неизвестных экспериментаторов. И не просто человек — носитель древней культуры и забытого всеми нравственного кодекса, для которого уже изрядно забытые людьми честь, достоинство, предназначение — не пустые и затасканные слова, а основа жизни.

Что это? Приключение с раскрытием тайн инопланетной цивилизации, чудесами далеких планет, артефактами давно сгинувших культур и изысканными восточными пейзажами Далекого Космоса? Или это любовная история — печальная и обреченная с самого начала на трагичный финал, поскольку ее герои разделены непреодолимой преградой времени, воспитания, традиций, условностей? Или может этот философская притча о вечном поиске человеком своего предназначения и смысла жизни, в которой более важны вопросы, а не ответы? Или может это социальный трактат о путях развития цивилизации: технологическом и духовном? Или это переложение на фантастический лад древней легенды о мальчике-рыбаке, занесенном в непредставимые дали в объятия дочери космического дракона? От всего перечисленного разнообразия будет взято самое важное, чтобы в результате получилось нечто запоминающееся.

Примечательно, но чем все закончится, мы знаем едва ли не сразу, как нам рассказывают японскую притчу о мальчике-рыбаке Урасима Таро, унесенном из своего времени дочерью Царя Дракона и опрометчиво открывшем хранилище своих непрожитых лет.

Так и Кавасита, не удовлетворенный ни подаренной ему новой жизнью, ни любовью красивой и умной женщины, ни богатством, ни знаниями, ни свободой — ищет и ищет свое хранилище непрожитых лет и древних тайн, ради ответа, который, в сущности, и не существует: кто мы и зачем приходим в этот мир?

Это очень восточная история, даже если бы главный герой и не был бы японцем. Она наполнена исключительной атмосферой созерцания, когда взгляд блуждает в поисках совершенства, а ум — ответов на странные и волнительные вопросы, внешним покоем и внутренним напряжением, легкими, потусторонними образами — почти тенями на грани сознания и спрятанными за словами символами, утонченностью идей и жестокостью решений и действий, печалью о несбывшемся и горечью безнадежной победы, подводящей итог и открывающей путь: «Я не проиграл. Возможно все…»

Есть одно произведение, которое оказалось наиболее близко к этому. «Умирающий свет» Мартина. Такая же атмосфера, такие же метания, томления и ожидания, что вот-вот откроется истина, совершенство или озарение, такая же печаль по несбыточному, горечь об утраченном и... такая же тихая уверенность: «Я не проиграл. Возможно все…»

В мире Пепла и Стали итак все было очень и очень плохо, а после того, как Разрушитель покинул свою темницу, благодаря неосознанным действиям Вин и Эленда, стало много хуже. Колоссы бесчинствуют, уничтожая все на своем пути, таинственный туман пугает все больше и больше, непрекращающийся пеплопад превращает все в одинаковую серую массу и душит последние ростки жизни, а немногочисленные герои, верящие в то, что все еще можно исправить, а главное имеющие волю и силы на свершения, договориться между собой категорически не могут.

Мне трудно поверить в то, что непредсказуемость сюжета может не радовать любителя жанра. Не будь этого замечательного переворота с ног на голову/по мне, так все в обратном порядке/ цикл так и остался бы хорошим, крепко скроенным, профессиональным, но все же очередным клоном «Колеса Времени» и еще множества других, повествующих о противоборстве высших сил, избранных Героях и Конце мира.

Но Сандерсон не стал следовать уже проверенному, обкатанному и приносящему успех шаблону. В третьем романе практически все, о чем очень подробно, до малейших деталей, повествовалось, все действия, факты, события и даже мотивы в конце-концов приобретают сначала второй, а потом и третий смысл. Злодеи, которых проклинали, перестают быть таковыми, а становятся просто непонятыми окружающими и одинокими героями, которые, в силу своих понятий и сил несли тяжкую ношу, отдаляя момент Разрушения мира. А некоторые Герои, наоборот, теряют свой ареол бескомпромиссных борцов со злом.

Стоит отметить, что под такое содержание выбрана и соответствующая форма. Все, что так раздражало во второй части — бесконечные терзания героев и героинь на тему своего места в жизни и отношений с окружающими, долгие и пафосные диалоги, обсуждения достаточно глупых и бесперспективных идей, однообразные описания сражений индивидуальных, с обязательными прыжками по крышам, и массовых, с отрубленными головами, руками и ногами, и набившими оскомину «поджег олово-поджег железо» — ушло. И хотя пытается периодически вернуться — не без этого, но не задерживается настолько, чтобы испортить впечатление от динамичного сюжета.

Приятно еще и то, что участников этого сюжета значительно поубавилось. Изрядно проредив ряды героев во второй части, автор сосредоточился на линиях только тех, кто потенциально может оказаться Героем Веков. Оказывается, на эту роль могут претендовать не только Вин или Эленд, для которых каждая одержанная победа теперь оборачивается еще более сокрушительным поражением.

Теперь среди претендентов на почетное право героически умереть в битве с Разрушителем оказываются самые противоречивые персонажи: кандра Тен-Сун, ученый-террисиец Сэйзед и даже воришка и шпион, державшийся в тени все действие, Призрак. На индивидуальных линиях этих героев и сосредотачивается все действие, причем достаточно быстро начинаешь понимать, что все происходящее взаимосвязано и за всем стоит некий долговременный план. Вот только чей — Вседержителя, Разрушителя, Охранителя или, вообще, еще более высшей и непонятной сущности? И такая неопределенность сохраняет интригу до самого последнего момента. И, что радует еще больше, момент действительно последний: все получает объяснение и логическое завершение без каких-либо намеков, что действие через некоторое время начнется по новому кругу.

Хотя не могу в эту бочку меда не добавить небольшую ложку дегтя. Для меня таковой стали бесконечные рассуждения — и если бы только одного героя!- о религии, высших силах, предназначении, вере и доверии, которые едва не заменили мантру о несчастной судьбе из предыдущего романа. Повторенные каждым героем сто раз за роман «верю» и «доверяю», никак не способствуют моему личному доверию читателя к способности автора доносить простые истины до моего сознания, и, тем более, моей вере в светлые и чистые мотивы героев или злобные и грязные их противников. Но эта ложка- деготь на мой вкус. Может кто-то распознает в ней мед.

Значение Бога для конкретного человека зависит от того, чего этому человеку хочется больше всего. /Эрих Фромм/

Похоже, мы по-прежнему, как и наши предки у первых костров, боимся таинственного окружающего мира, темноты и таящихся в ней чудовищ и нам больше всего хочется безопасности и независимости, иначе откуда бы родилось такое однобокое, но исключительно популярное, представление о божественности, как о неограниченной силе и власти, которые дают возможность, а главное право перекраивать мир под собственные понятия добра и справедливости.

А поскольку мы все же только люди, со своими слабостями и эмоциями, то и и понятия о том, что положено делать «богам» у нас исключительно противоречивые. Мы хотим всеобщей справедливости и «каждому по потребностям» /особенно, если речь идет о наших потребностях/, но забываем, что нет единой справедливости для всех и упускаем самую суть — «от каждого по способностям». Мы желаем, чтобы все жили дружно и проповедуем равенство, но при этом делим мир на разделяющих наши взгляды «своих» и имеющих отличия «чужих» и искренне считаем, что «свои» по-любому «равнее», чем «Чужие». Мы жаждем мира, но готовимся к войне и не склонны к дипломатии и переговорам, по-прежнему предпочитая сначала снести голову, а потом уж спрашивать что, да как и почему.

Наша «божественная» мечта — неограниченная сила, власть над миром, неисчерпаемые ресурсы и полная безнаказанность, а не разумность, ответственность, альтернативы и взвешенность каждого действия. Наши сердца по-прежнему отданы молодым богам Детства Человечества — пылким, безрассудным, ревнивым к чужой славе, скоропалительным на решения и не жалеющих о последствиях. Богам революции, а не эволюции.

Такие Люди как боги в этом романе-эпопее. Смелые и решительные до безрассудства, устрашающе могучие и безусловно уверенные в своей правоте, праве вмешиваться, вершить и перекраивать судьбы миров, цивилизаций и отдельных разумных и неразумных существ. Без страха, без сомнений, без угрызений совести. Юные боги простого и понятного черно-белого мира, где грань между Светом и Тьмой четкая и однозначная.

Казалось, они достигают всего: власти над материей, пространством и самим временем, они перекраивают миры и целые народы под свои понятия о добре и зле, не слишком озабочены последствиями своих действий и откровенно наслаждаются достигнутым. Тогда почему же их ...жалко? Жалко такого решительного и честного адмирала Эли, которому приходится едва ли не кричать молчаливому Космосу о незыблемом праве Живого на «божественную» власть. Или жалко Мери, очередную богиню-мать, принесшую в жертву своего единственного сына ради несгибаемых принципов. Жалко Ирину, заплутавшую во времени из-за раскаяния, отчаяния и странной любви к чуждому и непонятному. Жалко всех, кто жертвует и страдает, так и не обратившись к главной своей силе — разуму и несущему им пониманию и познанию. Почему вместо желания торжествовать, праздновать победу, прославлять свершения и произносить пафосные речи о преодолении невзгод и высоком предназначении Человека, такое щемящее чувство потери и сожаления?

Может потому, что отважные Боги комсомольского задора и вечного максимализма так и не повзрослели ни в романе, ни в реальности, несмотря на потери, неудачи и поражения, не поняли, что есть вопросы, на которые нет однозначного ответа и есть проблемы, для которых нет простого и удовлетворительного решения. А ведь это взросление едва не произошло — ведь были уже в 70-е «Гадкие лебеди» и «За миллиард лет до конца света», а в 80-е — «Отягощенные злом» и «Град обреченный». Но потом- 90-е, нулевые и наши времена — и опять Кольцо обратного времени.

Я сознательно ничего не пишу о сюжете, героях или форме изложения. Об этом уже написали сотни, если не тысячи страниц. И все это не очень то и важно. А важно, что роман по-прежнему актуален, поскольку заставляет думать, обращаться к прошлому и настоящему, сравнивать, анализировать и делать выводы. И, к сожалению, останется таковым еще очень и очень долго.

А завершить хочется Киплингом. Не о богах, о людях, которыми быть труднее всего:

Уже тысячу лет нам покоя нет —

Море жадное нас зовет;

Мы нашему морю в дань отдаем

Всех лучших своих сынов.

И в зыбучей волне, и на вязком дне

Рвут акулы свой страшный корм.

Господь, если кровь их — плата за риск,

То мы уплатили долг.

Некоторые бытовые, социальные или исторические роли много предпочтительней других. К примеру, быть Повелителем/Богом, вершащим судьбы, много приятнее, чем тем, бесправным, чью судьбу, собственно, вершат «небожители». Кстати, рецензентом/критиком тоже много приятней быть, чем тем бедолагой, действия и мотивы которого прилюдно разбираются жестокими «судьями». А уж исследователем/экспериментатором, который ставит некий опыт с только ему понятными целями, по-любому быть приятнее, чем подопытным «белым кроликом», над которым ставят бездушный эксперимент.

Кстати, почему всегда «белый кролик»? Не потому ли, что он мягкий, пушистый и с виду безобидный, вызывающий жалость и желание защитить его от жестоких и бездушных мучителей? Почему не мышь или крыса? Те вообще миллионами отдают жизни ради всеобщего процветания, но никто не льет слезы по павшей на полях прогресса этой безвестной армии голых хвостов.

Но вернемся к нашей теме. Мнящие себя могучими Богами люди, встретили, наконец, тех, кто много их божественней. Буквально по народной мудрости: Не говори, что крут, всегда найдется круче.

После успешного завоевания/освобождения Персея — сами выбирайте близкое вам по духу — люди нацелились на новое небывалое свершение — поиски таинственных рамиров, которые что-то там миллионы лет творят в Галактическом ядре. Опять все тот же прямолинейный подход. Мы пойдем туда, куда нас не звали, применим свои понятия справедливости и морали там, где нас не просили, понесем наш свет тем, кто этот свет по своей природной сущности не может его воспринимать. И здесь люди, привыкшие, пусть и к нелегким, но постоянным победам, к непрерывному поступательному движению по пути совершенствования божественного могущества, терпят одно поражение за другим.

Если первый роман состоял практически только из победоносных свершений, когда молодое божественное человечество/общество/просто сметало на своем пути любые препятствия, во втором все-таки появилось допущение, что могут быть некие трудности, которые могут потребовать единичных людских и материальных жертв, то третий состоит целиком из провалов, поражений, горечи и потерь. И признания, что в мире есть другие мнения и пути развития, другие важные дела, взгляды на жизнь и устремления, кроме тех, которое человечество считает единственно правильным.

В этом романе очень много горести и потерь, признания своих ошибок, споров с собой и самобичевания. Главный герой уже не тот, кто принимал безапелляционные решения, не сомневался в своей непогрешимости и данном «цивилизованности» праве карать и миловать по своему усмотрению и исходя из своих морально-этических представлений.

Но вот беда, сомнения в своей непогрешимости возникают не от духовного роста или пересмотра под влиянием фактов и реального положения вещей этических постулатов играющих в богов смертных, а лишь когда привычный принцип «пришел-увидел-победил» перестает действовать, натолкнувшись на большую силу и мощь, когда люди оказываются на месте тех, чьими судьбами еще недавно распоряжались, становятся не экспериментаторами, а очередными «белыми кроликами».

И эта непривычная роль порождает странные и пугающие изменения в морали. Чего только стоит решение цивилизованных и высокоморальных существ — КАЗНИТЬ — любого своего товарища, заподозренного в связях «с неизвестным врагом». Опять без сомнений, протестов, мук, жалости. В пору повторить за неоднозначным героем — демиургом Эллоном: «Но вас — боюсь! Боюсь не силы вашей, а ваших заблуждений. Убедительности ошибок, доказательности просчетов, заразительности непонимания!».

И тем пугающе звучит заключительный манифест восставших «белых кроликов» против равнодушия неизвестных богов. Вроде бы и правильные слова — о ценности жизни, сознания, личности, разнообразия, неодинаковости. Но это в самом конце: «Придется, придется вам с этим посчитаться!» Сразу же настораживает: а не пусты ли красивые слова о равенстве, братстве и взаимопонимании после всех рассуждений о врагах, шпионах и особом предназначении?

Есть еще одна примечательная и очень актуальная деталь, которая почти потерялась в финале. О наших неразрывных связях с прошлым и ответственности за будущее, которые всегда надо учитывать, затевая очередной эксперимент или предлагая себя/любимая наша забава/ в качестве «белого кролика». Хотя мне кажется возмутительным любое положение вещей, где «нам отводят жалкую роль муравьев, истребляемых из-за равнодушия к ним» или отводят роль подопытных кроликов, «которых будут хладнокровно ввергать в тяжелейшие условия и великодушно следить, удастся ли нам справиться с испытанием!»

Сейчас, в наши лживые политкорректные времена, это бы назвали красиво и пафосно: Операция по принуждению к Миру.

Ну, вот скажите, чем описанный поход землян в скопление Персей в поисках врага и его наказания сильно отличается от современности? Земляне случайно узнают, что где-то действуют некие разрушители, которые обижают таких симпатичных внешне галактов. Потом вроде бы натыкаются на последствия злодейских действий, на целую планету с убитыми жителями и подвергаются нападению, теряя одного члена экипажа. Потом отправляются по следу злодеев, проникают в логово потенциального врага, вроде бы подвергаются нападению, избегают плена, взрывая планету и несколько десятков чужих звездолетов. И на основании этого делают вывод, что агрессора необходимо уничтожить, пока он не навредил землянам.

Взглянем на ситуацию пристальней. Не проводились никакие научные исследования, не изучались исторические или археологические материалы. В качестве доказательств приняты лишь сновидения крылатых ангелов, которых сами земляне считают чуть разумнее своих искусственных драконов и пегасов, да пара смутных предупреждений об опасности от неизвестно кого. Не рассматриваются никакие альтернативы, гипотезы, не подвергаются сомнению радикальные суждения. Даже простой вопрос- а что послужило причиной Галактической войны- никому не приходит в голову. Может человечество сознательно обманывают или бессознательно вводят в заблуждения, очерняя одних и превознося других?

Агрессивные действия? Какие? Первый случай вообще можно списать на трагическую случайность, внезапность встречи и недопонимание. А уж дальше- чистая агрессия землян, которые вторгаются без приглашения в чужие границы и применяют- без мук совести или сомнений — ОРУЖИЕ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ, уничтожая неизвестных живых существ в огромном количестве, тогда как их потери исчисляются единицей.

И из этого всего делается вывод, что инопланетяне представляют угрозу Человечеству, хотя, с моей точки зрения, все как раз наоборот. Юные боги решают, что меч действенней дипломатии, и отправляются в очередной Крестовый поход, вооружившись до зубов и прихватит опять же ОРУЖИЕ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ. Чтобы принудить агрессора к миру, разумеется. И ничего, что агрессор обижает/или нет/ кого-то там неизвестного, не собирается вторгаться на территорию землян и, вообще, о нем и его планах мало, что известно.

Нет, Люди как Боги решают карать, а не миловать. Упорно стучатся в дверь, когда хозяева не открывают и всячески дают понять, что не желают видеть незваных гостей. А потом, потеряв терпение, просто вламываются силой в чужой дом и начинают в нем все переворачивать. А потом обижаются, что хозяева скрутили хулиганов, не дают им есть-пить и обращаются с ними без должного уважения.

Я ничего не забыла? Вообще, весь этот роман не оставляло чувство двойственности. Вроде бы, надо «болеть за наших». когда они крушат страшных злыдней в пух и прах, принуждают силой к Миру и чужой Мир перекраивают по своему усмотрению. А с другой...О результатах такого подхода к проблемам можете прочитать в любой сегодняшней газете.

Не думаю. что сам автор не видел здесь противоречия. Назвал же он роман, как оно и есть на самом деле- «Вторжение в Персей», а не, скажем, «Освобождение Персея». в те времена еще называли вещи своими именами, не навешивая бантиков политкорректности.

Но главное в романе, что автор четко и однозначно определил цену, которую приходится платить за такие действия. Единственной жертвой войны со стороны людей становится ребенок. У войны всегда такая цена. Даже для богов.

Иногда было жутко читать. Эпизод, когда маленький Астр кричит «я теперь жизнетворец», применив, собственно говоря, биологическое оружие. Или рассуждения об избранности и гегемонии человечества/духовной, но кому от этого легче?/Прямо-таки жутко, насколько перекликается с некоторыми сегодняшними заявлениями. Как вам такое: «Знаешь, в чем главная сила людей? В технической мощи? В уровне материального благополучия? Нет, сынок, этим не покорить других. Завоевательная сила людей в том, что они даже к нечеловекам относятся по-человечески...Люди и покорители, и завоеватели, но в ином смысле, чем наши противники. Мы покоряем души, завоевываем сердца- такова миссия человечества во Вселенной». Жуть.

Все-таки в чУдные/чуднЫе времена нам, тем, кто постарше, довелось пожить. Мы мечтали о равенстве и братстве, но при этом предпочитали называть вещи своими именами, и, если нам что-то было неприятно, не прятали свою неприязнь за фальшивой недоговоренностью притворной толерантности. Мы считали мир самой большой ценностью, всем сердцем поддерживая традиционный праздничный тост — «Все приложиться, лишь бы войны не было», но при этом с полной ответственностью разбирали-собирали автомат на уроках военки, вполне разделяя постулат «Хочешь мира — готовься к войне». Мы искренне и восторженно мечтали стать космонавтами и покорять галактические трассы, ради открытия нового и неизведанного, а никак не ради повышения стоимости акций и новых сырьевых ресурсов.

С моей точки зрения, «Галактическая разведка» несет на себе отблеск этих чУдных/чуднЫх лет и все их противоречия. Прекрасное далеко — со всеми его чудесами технологий — перемещениями быстрее света, неограниченными энергетическими ресурсами, конструированием живых организмов, умными машинами, приглядывающими за своими живыми подопечными, многочисленными и разнообразными инопланетянами — оказалось очень даже жестоко.

Возьмем, хотя бы, тот факт в романе, что люди не воюют уже пятьсот лет, забыли уже, кроме дотошных историков, как и почему берутся за оружие. Вроде бы, все общество должно состоять из стойких пацифистов, дипломатов и сверхтолерантных индивидуумов. Но, нет же: малейшая опасность — и они уже готовы стрелять в живых существ. Без мук совести, моральных метаний и всяких там поствоенных синдромов. Никто из них не мучается бессонницей от того, что отправил в небытие целую планету с мыслящими существами, не рвет на себе волосы из-за ненайденного мирного пути и не устраивает многочасовые конференции на тему морально-этического выбора.

Роман, действительно, противоречивый. О, да, люди оказались почти равными богам по могуществу. Они могут творить нечто из ничего, преобразуя пространство в материю, и создавая из материи новые пространства, они могут создавать и двигать планеты и зажигать солнца. Но боги эти не добрые, если им в голову приходит даже просто обсуждать вопрос о своем господстве над другими расами в Галактике или об истреблении целого древнего инопланетного народа, не особо утруждая себя детальным изучением проблемы. Это молодые боги первых веков человечества — буйные, любопытные, агрессивные, непредсказуемые и противоречивые. Боги раздутого до размеров Космоса юношеского максимализма.

И Олимп у этих юных богов под стать им самим: место безудержной фантазии, когда рождаются на свет плоды абсолютно бесполезных экспериментов в виде огнедышащих драконов и вздорных пегасов, и тоталитарного контроля, когда каждый шаг едва ли не просчитан умными управляющими машинами с колыбели.

Наверное, это и понравилось в романе более всего: попытка соединить несоединимое — сладостные грезы о прекрасном коммунистическом «далеко», равные божественным технологические возможности и реальные, никуда не девшиеся за века мира и процветания, свойства человеческой натуры. И от результатов этой попытки иногда становится «жестоко» до дрожи. И пусть многое очень схематично, много смысловых «лакун» и недосказанности, оборванных сюжетных линий, а герои порой действуют странно с любой точки зрения, но вот эта дрожь неравнодушия дорогого стоит.

Все-таки, когда слышишь «Властители Зла», «Князья Тьмы» или еще какой-нибудь высший титул власти, ожидаешь что это будет нечто, стоящее выше обывательских представлений богатства и порочности. Не банальное — вечный праздник вседозволенности, приправленный всеми придуманными человечеством за века извращениями, под сладкую музыку, брызги шампанского и в интерьерах средневековых дворцов. Предполагается, что Властители темной стороны Человечества несут некую философию Зла вместо банальных и безграничных возможностей есть, спать и спариваться.

В этом плане вся пятерка, вычурно именуемая в цикле Властителями Зла, до такого титула явно не дотягивает. Перед нами — истории жизни и смерти пяти обычных и не очень бандитов из глубинки, которые с помощью денег, возможностей преступного мира и запредельной жестокости попытались доказать всем своим обидчикам и прочим злопыхателям, как они были неправы.

Итак, пять романов, по одному на каждого злодея, скроенные по одному лекалу: случайный след — поиск по едва заметным приметам — разоблачение злодея — возмездие/девица — обязательно!/. В центре — главный герой, молодой Кирт Дженсен, который дал благородный обет выследить и наказать пятерых бандитов, лишивших его родины и близких и ставших через много лет Королями преступного мира. Но для этого необходимо их разыскать, поскольку каждый из злодеев выбрал для своей защиты анонимность, уничтожив все ведущие к нему следы прошлого.

Ну, ладно, не все. Обязательно обнаружится забытая тоненькая ниточка, позволяющая распутать клубок прошлого, объясняющего, как маньяк стал маньяком. Прямо по отцам основателям психологии: все из детства, господа. И оказывается из вполне себе обычных и с виду безобидных детских фантазий, жестокости и черствости, обид, сексуальных грез при неудачном стечении обстоятельств и при неустойчивой психике могут родиться настоящие чудовища. Такие как гротескный любитель фэнтезийных игр Кокур Хеккус, или неудачливый поэт Виоль Фалюш, или ушедший в собственные шизофренические фантазии Говард Алан Трисонг. Истории этих злодеев обыденны, предсказуемы и мало примечательны в плане идеи, но зато очень неплохи, как динамичный боевик.

Но в пятерке есть два экземпляра, которые выбиваются из общего ряда. Звездный Король Аттель Малагате — маньяк врожденный, чужак с отключенными способностями воспринимать мораль и нравственность. Редкий экземпляр, примечательный, в чем то даже трагический. Второй, конечно, энергичный и предприимчивый дарсаец Ленс Ларк, который в силу рода занятий и принятой в его среде морали не мог не стать злодеем, но попади в другую обстановку и реализуй свои недюжинные способности, вполне мог стать выдающимся и почитаемым членом благопристойного общества. И истории этих двух — не менее удачные, как боевик, но наделенные определенной идеей, оказались самыми лучшими в цикле.

Был на подходе шестой маньяк — главный герой Кирт Дженсен, который три романа двигался к тому, чтобы пополнить классификатор нашего тома популярного маньяковедения разделом «Фанатики-мстители». Но автор завершил его историю многоточием, предоставив читателям самим решать, кем станет Кирт: примерным семьянином, уважаемым политиком, успешным бизнесменом или продолжит карьеру Космической фурии, карающей порок и зло без суда и по собственному усмотрению. Моей испорченной душе ближе последний финал.

Но что, с моей точки зрения, не удалось рассказать в цикле. А именно показать настоящих Властителей Зла. Не преступников, извращенцев, больных шизофреников, жертв генетики или неудачных обстоятельств, а тех, кто вершит Зло сознательно, целенаправленно, идейно, считая себя вправе вершить судьбы, не спрашивая, не отчитываясь, не раскаиваясь или сомневаясь. О них, к сожалению, ни слова, хотя оригинальные и сами по себе примечательные эпиграфы — истории обещали разговор и о политиках, и о религиозных лидерах, и о бизнесменах. Но это так и осталось обещанием.

Красота не спасет мир. Не спасут ученые или военные. И, вообще, мир катится в тартары не потому, что так предопределено, или кто-то смог или не смог совершить нечто, а потому, что в большинстве людям глубоко наплевать на все до тех пор, пока это не касается лично их самих. Нет, нет, мы, конечно, готовы, по большей части, сопереживать и сочувствовать несчастьям других /мы ведь хорошие люди, нет?/, но только если это не особенно нарушает привычный образ жизни, не доставляет эмоциональных неудобств и не заставляет испытывать боль.

Идея, которая рассматривается в «Триггерах» не нова. Помните, еще Азимов со своей Галаксией пришел к выводу, что наш мир личных успехов и неудач не несет будущего для человечества в целом, как виду, которому с каждым тысячелетием истории приходиться решать все более сложные задачи. И разрозненным разумам, не слишком изменившимися с момента нашего блуждания по саванне с каменным топором в руках, с этими вызовами не справиться. Зато вместе, вместе мы СИЛА! Долой зависть, дурные мысли и поступки, негатив и депрессию! Соберем все накопленные знания, воспоминания, опыт, найдем даже для каждого никчемного применение, станем все сопричастными всему и... и будет нам Вечное Счастье.

Это, в сущности, главная идея романа. Все остальное — декорации, и надо сказать, декорации, как в голливудском боевике. Мир — наше с вами почти настоящее — докатился до критической точки. Война с терроризмом в самом разгаре, и, надо сказать, «свободный мир» проигрывает по всем статьям. Террористические акты следуют один за другим, становятся все разрушительней и кровавей, под знамена нового Зла становятся все новые и новые рекруты, не только идейные бойцы, но обычные мародеры и трусы, почуявшие за кем останется поле боя.

Кульминацией событий должно стать публичное убийство президента и разрушение властных структур США, и только случай — неожиданные последствия одного медицинского эксперимента — поворачивает события совсем в другом направлении.

На этом фоне разворачивается настоящий фантастический детектив. Разумы самых разных людей, среди которых есть как облеченные властью и знаниями, так и обычные, ничем не примечательные обыватели оказываются связаны в результате случая. Теперь они могут не просто заглянуть в воспоминания другого человека, но и переживать его радости и горести, как свои собственные, достигнув нового уровня сопереживания и сострадания. Личность перестает быть изолированной и уже не может быть эгоистичной. Появляются новые возможности — каждый может прикоснуться к недоступным ему ранее знаниям, опыту, навыкам. Но у этого есть своя высокая цена: больше нет ничего ЛИЧНОГО — ни тайн, ни укромных уголков, ни права побыть наедине с собой.

Читать было интересно, пока роман оставался детективом — раскрытием заговора с использованием необычных возможностей в необычных обстоятельствах. Читать стало неинтересно, когда речь зашла о расширенном сознании и мгновенном, добровольным и радостном отказе от всех древних пороков человечества и массовом вступлении на путь вечного мира и справедливости. Сладкая вата: эволюция, технология или инопланетяне придут, сделают нам хорошо, и мы все дружно приобщимся к космической мудрости и станем добрыми и справедливыми ради вечного процветания Человечества.

Еще у Азимова, где все решила не эволюция, а роботы, мне показалась эта идея исключительно пораженческой и депрессивной, отказывающей Человечеству в праве самому решать свою судьбу, а отдельной личности — в возможности расти и развиваться, пройти трудный путь сопричастности, сопереживания и сочувствия, заменив его готовым рецептом Счастья и Благополучия.

Придет время в последующие века, когда океан расширит земной шар на всем своем протяжении, а новый Тифий откроет нам Новый Свет, и Фула перестанет быть для нас концом вселенной». /древнеримский поэт Сенека/

У всего есть свое начало и те, кто принес это новое человечеству. Одни имена история забыла, другие сохранила. Сказание о самом первом путешествии за пределы знакомого мира, полном неимоверных трудностей и неизвестных опасностей, через века до нас все-таки дошло. Сказание удивительное, противоречивое, трагичное и поучительное — история плавания «Арго» к неизвестным землям, выполнения возложенной миссии и возращения домой.

Это было Великое Деяние Героев, одно только участие в котором обещало не просто Славу, а настоящие Бессмертие- вечную память о героях, совершивших нечто поистине невозможное/ и ведь оказались правы в этом Аргонавты, ничего не скажешь/. И тут самое важное не то, что они привезли с собой вожделенное богатство, а само путешествие в сказочную Страну Солнца Эю, Колхиду или куда там еще — граница для новых поколений аргонавтов все отодвигалась и отодвигалась, пока на Земле уже не осталось места для неизвестного горизонта.

И вот сотни поколений спустя после этого первого плавания от обитаемой земли в неизвестность отчаливает очередной корабль. Опять «Арго», пусть он теперь и не утлое суденышко, а многокилометровый межзвездный корабль. Опять с Героями на борту — молодыми, дерзкими, готовыми доказать, что они первые, лучшие и достойны Бессмертия Вечной Славы. Опять в Колхиду, пусть она и лежит теперь не за соседним морем, а за 47 световых лет у Эты Цефея IV. И опять всех поведет Язон. Не герой, кстати, упустивший свой шанс остаться Великим, а лишь искусственный интеллект, носящий легендарное имя.

Завязка впечатляет. Мы попадаем на огромный корабль в переломный момент: эйфория от начала путешествия прошла, наступили однообразные будни, без событий, без свершений — плавание по тихому морю, однообразная «гребля»- повседневные обязанности. Скука. Тоска. Обида. Недовольство. Обычное в таком предприятии: Мы совершили ошибку; Нам не под силу это деяние; Бог с ней с Вечной Славой, давайте вернемся домой! И вот тогда начинают происходить странности, которых быть просто не должно, ведь во главе предприятия сам всезнающий Язон, который не устает от однообразия, не скучает и не тоскует, и главное — не сомневается в себе и порученном деле. И может принимать жесткие и сложные решения, на которые не влияют эмоции, привязанности. предпочтения. зависть или злость, наши понятия о морали и нравственности.

Обращенные к разуму доводы Язона даже находят отклик. Но вот беда, мы то с вами, опирающиеся на опыт поколений и свой собственный, точно знаем, куда ведут благие намерения.

Собственно, весь динамичный сюжет с полетом «Арго» к Колхиде, расшифровка инопланетного сигнала и гибель Земли, лишь фон для основного. Очередного разговора не просто об искусственном интеллекте и свойствах разума, но о том, что нас делает людьми. Мы оказываемся слишком сложны для всезнающего Язона, который все никак не может понять, что нами руководит в действительности, как и почему мы принимаем решения, и порой выбираем в жизни не прямую и освещенную магистраль, а извилистые и темные лесные тропы. Он раскладывает людей на кирпичики — сознание, знания, опыт, воспоминания, эмоции — складывает их вновь и не может получить целого!

Читается легко и быстро, хотя все происходящее подается несколько сухо и лаконично. Но это оправдано, поскольку рассказ ведется от лишенного эмоций искусственного интеллекта. Концовка оставляет множество вопросов и возможность пофантазировать. Станет ли Колхида новым домом для аргонавтов? Смогут ли они вообще завершить свое путешествие? Будет ли конец Язона таким же, как у его легендарного тезки — жалкое прозябание за вероломство? Или осуществлятся его коварные планы? Остается неизвестным, поскольку, как и в мифе, в данном случае путешествие важнее всего.

Итак, остался последний монстр. Как водится в порядочном триллере, он должен быть самым — самым жутким. Самым кровожадным, беспринципным, циничным и прочее, прочее, прочее. Так, чтобы кровь стыла в жилах только при упоминании одного его имени.

Тем более что по логике вещей и рассматриваемой нами уже четыре романа подряд классификации маньяков, осталась лишь одна незанятая ниша: Политики! Вот он высший класс чудовищ, хладнокровные представители «небожителей», в руках которых миллионы и миллиарды «обычных» людей — лишь пешки в бесконечных играх.

Наш очередной монстр Говард Алан Трисонг только рвется к власти, пытаясь пробраться к самым вершинам то в одном, то другом месте, но каждый раз терпит неудачу из-за слишком...э-э-э.. нетерпеливого характера. Т. е. сразу становится ясно, что исследовать сию наинтереснейшую категорию монстров через образ Трисонга не получится: не дотягивает он до вожделенного уровня, поскольку остается, по сути, обычным провинциальным бандитом, который может быть «Властителем» исключительно в каком-нибудь богом забытом захолустье.

Но каким бы ни был этот последний из злодеев — большим или мелким, его просто-таки необходимо прикончить, хотя бы для того, чтобы завершить пятитомную эпопею. Чем и занят наш герой Кирт Дженсен, который явно торопится завершить это последнее дело, тем более на горизонте замаячила Та Самая Единственная Номер 5. Он так спешит, что раз за разом терпит неудачи. И не от того, что Говард Алан Трисонг оказывается чем то выдающимся. Напротив, он выглядит и поступает, как заурядный маньяк с кучей подростковых комплексов и явными психическими нарушениями- с такими мы уже встречались в предыдущих романах. Нет, дело срывается каждый раз из-за того, что наш герой/или сам автор/ начинает проявлять нетерпение, неосмотрительность и демонстрировать усталость от своей манькоборческой жизни.

Что сказать? Я была разочарована, особенно после прекрасного во всех отношениях «Лица». Естественно, ждала нечто с не менее драматичным и динамичным сюжетом. Тем более что многочисленные эпиграфы в течение четырех романов, повествующие самые разные истории о власти и управлении людьми, нравах и склонностях отдельных представителей и целых культур, обещали небывалую по накалу страстей кульминацию. Но развитие идей «Лица» не произошло, хотя динамизма даже прибавилось: многочисленные сцены драк, перестрелок и погонь следуют одна за другой. Никуда не делся и вэнсовский юмор. Так что те, кто почитал цикл за его приключенческую составляющую, разочарован не будет.

Меня же разочаровала идейная составляющая. Начав достаточно смело говорить в предыдущем романе о настоящих чудовищах, жирующих в банках и крупном бизнесе, по сравнению с которыми наша пятерка маньяков с их замками, дворцами, маскарадами и играми в героев — всего лишь банда начитавшихся фэнтези уличных мальчишек, автор вдруг останавливается, едва упомянув о политиках. И возвращается к излюбленной теме — детским обидам и фобиям, подростковым фантазиям и романтическим бредням. Страшный Говард Алан Трисонг оказывается не ужасающим монстром, а едва ли не вызывающим жалость — инфантильным шизофреником, которого раздирают на части придуманные им личности, среди которых он когда-то нашел защиту от унижений и обид жестокого мира подростков.

Не менее разочаровал итог развития героя, который в первых трех романах уверенно двигался к своей форме «маньячества», грозя с обретенными финансовыми возможностями и связями стать шестым Властителем Зла. Но все вдруг останавливается и завершается едва ли сладкой сказкой. Что ж бывает в жизни и не такое. Только вместо ожидаемой социальной монстрологии в итоге я получила медицинский анамнез о развитии шизофрении у ранимых молодых людей.

Правда тут есть одна маленькая деталька, тенденция всех романов. Едва ли не каждый из наших маньяков увлекался разными фэнтезийными штучками, ролевыми играми, маскарадами, идеализмом и романтизмом, прячась в них от реальной жизни. Что это? намек от мастера? Предостережение? Диагноз? Настораживает, однако.

Монстры, по своей сущности не способные понять человеческие чувства и устремления, страшны. Ужасны маньяки, получающие удовольствие от страданий и боли других. Но, мне они понятны. В том, плане, что я могу, исходя из своего личного опыта, понять, как появляются на божий свет подобные экземпляры.

Но вот никогда не могла понять тех, для которых власть и деньги значат больше, чем сама жизнь. Хотя, даже при самом поверхностном взгляде на нашу жизнь, нельзя не сделать вывода, что самые жуткие монстры обнаруживаются не в темных переулках или прокуренных забегаловках. Нет, самые страшные дела вершатся тихо и спокойно, иногда даже открыто и демонстративно, поддерживаемые законом и освещаемые многочисленной прессой, в комфортабельных и дорогих кабинетах и офисах, за тонированными стеклами шикарных лимузинов, в пахнущей лучшими сортами виски атмосфере престижных клубов. Там одним словом или росчерком пера отправляются на ненужную им бойню солдаты, отбирается последнее у нищих, лишаются будущего дети или последних спокойных дней старики. Там оперируют миллиардами и триллионами, графиками и статистической отчетностью, в которой судьбы обычных людей становятся лишь безликими строчками в графах о прибылях и убытках.

Потренировавшись в ликвидации тройки вполне себе понятных маньяков-убийц, наш герой Кирт Дженсен приступает к работе более серьезной. На очереди таинственный Ленс Ларк. Это рыба покрупнее, ее не поймаешь в сети обещанием газетной славы или мелкой интрижкой. Тут приходится нырнуть в бурное море коммерции и финансов, питаться планктоном из акций, облигаций, займов и денежных вкладов, уворачиваться от самых настоящих хищников, не страдающих романтизмом или идеализмом, для которых — убийство, мошенничество, воровство, грабеж — лишь инструменты коммерческого успеха. И речь тут даже не о Ленсе Ларке — куда ему до настоящих акул этого океана возможностей. Он лишь мелкая сошка на фоне признанных чудовищ этого Царства особых представителей человечества , отличительной особенностью которых являются непревзойдённые эгоизм и цинизм, и всеобъемлющее презрение ко всем, кто не входит в «избранный круг» правителей мира.

Приятно, что с переходом на новый уровень борьбы с монстрами, меняется и подача сюжета. Мы уходим/ хоть и не далеко/ от обычной схемы: случайная удача — след взят — постепенное продвижение от одного эпизода к другому — кульминация на территории врага-идентификация злодея — возмездие/спасение девицы/девиц/ преобразование мира в лучшую сторону. Из предложенного набора в этом романе останется только девица, но и то эпизод ее спасения приобретет ехидный и прямо-таки анекдотический оттенок/приключение в пустыне благородных матрон – почти анекдот из жизни высшего света- веселый и поучительный/.

Если кто испугался, что за всеми обещанными акциями-финансами исчезнут обязательные приключения в виде перестрелок, драк и погонь, то дышите спокойно. Этого добра будет, хоть отбавляй: драки на ножах и кулаках, стрельба, погони по воздуху и на своих двоих, отравления, убийства, мошенничества, подлоги, воровство, шпионские игры — весь набор, который обеспечивает покой и тишину в респектабельных особняках и шикарных офисах. И, пожалуй, одна из самых из больших удач – колоритный и живой мир планеты Дар Сай, который вы точно никогда не забудете.

Еще один примечательный момент. Если в отношении всех предыдущих маньяков все было абсолютно ясно, и в конце охватывало чувство удовлетворения от свершившегося возмездия, то здесь я испытала едва ли не жалость к наивному Ленсу Ларку который считал, что огромного количества денег и безмерной жестокости достаточно, чтобы стать вровень с настоящими Властителями Зла. И его наивная попытка доказать что-то своим обидчикам таким оригинальным и показательным способом вызвала настоящее сочувствие. Как и последнее решение нашего героя-мстителя и бескомпромиссного борца с чудовищами, униженного и отвергнутого монстрами, которые оказались ему в этот раз явно «не по зубам». Хотя... получилось неплохо. Даже самые наглые чудовища и всякие там Властители Зла, реальные или только номинальные, должны все время помнить, что где-то подрастает рыбка покрупнее, и рано или поздно она заглянет к ним на огонек.

Первый- Звездный король Аттель Малагате — был монстр инопланетный, равнодушный и нечеловечески жестокий. Второй маньяк — Кокур Хеккус — почти гротескный, но все же понятный, в котором юношеские романтические фантазии и увлечение ролевыми играми приобрели извращенно-чудовищный и театральный вид. А вот вам третий вид маньяка, в инфантильном уме которого неудовлетворенные подростковые сексуальные фантазии и детские обиды вырастают до космических проблем и, получив изрядную финансовую подпитку, реализуются в нечто изначально порочное.

Конечно, наша слабая надежда на то, что молодой герой бросит играть роль легендарной фурии, не оправдались. Очередная юная и прекрасная девушка отправляется за кулисы, освобождая место для новой пьесы и новой героини.

Сценарий нового акта спектакля все тот же: случай дает возможность выйти на след третьего из Властителей Зла, на этот раз Виоля Фалюша, известного своими эротическими фантазиями, воплощенными в знаменитом Дворце Любви — известном на весь Космос месте, где безнаказанно воплощаются самые безумные и извращенные фантазии. А мы уже знаем, что, если след взят, то наш начинающий молодой маньяк Кирт Дженсен его не потеряет, даже если ветры перемен уже изрядно его занесли песком времени.

Как и в предыдущих случаях, нам предстоит вновь угадывать, под какой из множества масок прячется злодей. Только, если в случае со свихнувшимся идеалистом и романтиком Машиной смерти все действие напоминало ролевую игру, то здесь мы попадаем на настоящий маскарад. И маскарад этот — не веселое, зажигательное и красочное действо на фоне тропической природы, каждым движением прославляющее жизнь. Это скорее маскарад в утонченных интерьерах венецианских замков, с приглушенными красками и бросающими в дрожь масками, обращенными к глубинным инстинктам чумных лет. Не знаю, но мне всегда было не по себе от унылого, вечно хнычущего Арлекина, приторной Коломбины и от холодных и угрожающих масок сказочных европейских монстров.

Но именно такие маски оказались кстати в истории инфантильного маньяка Виоля Фалюша, реализовавшего свои подростковые эротические мечтания через великолепный и порочный Дворец Любви, где милые, послушные и угодливые рабы обеих полов берутся удовлетворить все погребенные поглубже бредовые фантазии. Красиво, великолепно, притягательно и изначально порочно. Настолько, что можно выделить в отдельную тему романа историю незадачливого поэта Наварха и его поиска границ, за которыми искусство перестает быть таковым, превращаясь в обычную грязь, похоть и порок. Границу, которую не лишенный буйной фантазии владелец Замка Любви пересек однажды, да так и не смог вернуться назад.

Тут бы вспомнить о нашем герое, фурии всего известного Космоса Кирте Дженсене, который уверенно продвигается к тому, чтобы и его имя вписали в список Великих маньяков былого и будущего. Вроде бы и творит добро: — убить чудовищ, спасти красавицу/ красавиц, освободить угнетенных, но эти подвиги — лишь побочный эффект его деятельности. Думаю, ничего бы для нашего героя уже не изменилось, если бы все эти «плюсы» поменялись на «минусы».

Посмотрим, еще два маньяка впереди. А пока хочу обратить ваше внимание на особо очаровательные истории, которые идут к каждой главе в качестве эпиграфов. Среди них попадаются абсолютно уникальные микро-рассказы. Хотя бы история о порядке выборов верховных богов — просто чудо какое- то, во всех отношениях – ехидно, лаконично и очень даже психологически верно в плане того, как мы выбираем себе Богов.

Итак, инопланетный монстр, Звездный король и один из Властителей Зла Аттель Малагате мертв. Но остались еще четверо, и среди них Кокур Хеккус, Машина Смерти, любитель нести боль и смерть, но сам боящийся их больше всего на свете, от чего приходиться злодею вечно прятаться от врагов под разными масками, проявляя чудеса изобретательности.

Но разве спрячешься от вышедшего на охоту нашего молодого героя Кирта Дженсена? Этот, напав на след, не отступит, не свернет. Он, как древняя фурия, преследовавшая неугодных богам, не устанет, не соблазнится жизненными благами, не потеряет след...

Только вот беда, роль Немезиды оказывается тяжкой для молодого человека, так и не пожившего толком и не имеющего другого жизненного опыта, кроме неутомимого преследования злодеев. Его уже не возмущают злодеяния — убийства, грабежи и мошенничество, поскольку наш герой и сам к ним прибегает нередко, не трогают страдания и судьбы невинных, если только последние не обладают нужной информацией, способной хоть на малый шаг приблизить охотника к намеченной добыче.

И самое печальное, что наш герой сам прекрасно понимает, что с ними что-то не так, что он занимается истреблением Властителей Зла уже не из-за того, что не приемлет их образ жизни и взгляды на жизнь, и даже не из чувства мести за своих родных и близких, а просто потому, что однажды примеренная роль Немезиды стала частью его личности.

«Или роль Немезиды настолько вошла в его плоть и кровь, что он никогда не сможет слушать о злодеях, не испытывая потребности немедленно покарать их? И самое печальное, что эта потребность будет проистекать не из негодования или морального осуждения, а из простого рефлекса, бесстрастной реакции организма; и единственное удовлетворение, полученное им, будет сродни чисто физиологическому удовольствию почесать, где чешется».

В этом романе вообще очень много таких ролевых игр, когда маски становятся частью натуры актеров. Сам сюжет построен на том, чтобы по едва уловимым приметам угадать, кто перед нами — торговец, герой, дворянин, обыватель или настоящий злодей, напяливший на себя их маску. И под стать этим ролевым играм центральная декорация: уединенная планета, где сбежавшие от цивилизации жители Земли, играют в прекрасных дам, рыцарей, колдунов и темных властелинов. Этакий намек от Вэнса всем любителям ролевых игр не слишком увлекаться фантазиями и не отрываться от реальной жизни.

От того, может, в сюжете так много театральной условности и наивных допущений. Ну, скажите, где еще, как не в игре, можно украсть состояние с помощью набора красок и микроскопа из обычного магазина? Или придумать для наведения ужаса ходячую крепость в виде гигантской многоножки — непрактично и на уровне детских страшилок? Или найти дорогу среди звезд с помощью детского стишка?

Но для нашего героя автор все-таки оставил возможность бросить все эти ролевые игры, отказаться от надоевшей уже ему роли мрачного мстителя и стать обычным хорошим парнем, влюбленным в хорошую и здоровую во всех отношениях девушку. И вот в чем интрига следующих романов: сможет ли герой отказаться от уже привычной роли или будет играть дальше, ведь на свободе еще целых три Властителя Зла?

«То есть он говорил? Это еще не значит быть человеком...»/Михаил Булгаков «Собачье сердце»/

Не знаю, приходилось ли вам встречаться в жизни с такой проблемой. Когда некто выглядит, как человек, говорит и ведет себя, как человек, но ты чувствуешь, что таковым он не является. Он не способен сострадать и сочувствовать, и даже понять, что есть милосердие, добро и зло. Все, что для тебя, твоих родных и друзей представляет в жизни ценность — дружеские связи, любовь во всех ее проявлениях, привязанность, мечты о будущем, надежды и устремления — для таких просто пустой звук, как и вы сами — меньше, чем ничто. И социопатом назвать его невозможно: такие восхитительно удачно вписываются в окружающий мир, практически в любую обстановку и общество. Мимикрия может быть такой совершенной, что только далеко выходящие за рамки обычного события или обстоятельства могут открыть правду.

Итак, как найти среди миллиардов вполне нормальных и обычных людей одного, внешне неотличимого от них, не человека по своей сущности? Вот какую задачу придется решать герою этого небольшого романа Кирту Дженсену.

В отличие, от многих романов нам не придётся вникать в малейшие детали жизни и взросления нашего молодого героя. Все начнется сразу с крутой интриги, которая заключается даже не в доказательстве того, кто убийца — это то как раз понятно практически с первых страниц, а в создании тех самых обстоятельств, которые помогут проявиться нечеловеческому через маску человеческого.

По ходу сюжета становится ясным, насколько размыты наши представления о том, что можно считать «человеческим», а что нет, ведь мы порой ежедневно, под весьма благовидными поводами, творим такое с себе подобными, что не предусмотрено никакими словарями и философскими трактатами. И где же грань, за которой вполне обыденные эгоизм, душевная тупость, равнодушие и жестокость становятся запредельно нечеловеческими?

Кирту Дженсену предстоит создать множество различных ситуаций, в которых необходимо проявлять «человеческие», с нашей точки зрения, черты, чтобы определить, кто из трех подозреваемых инопланетянин, умело маскирующийся под человека. Он предлагает им тесты на любопытство, справедливость, сострадание, корысть, алчность, гордыню — всю, что мы считаем человеческими пороками и достоинствами. Но все проясняет маленькая деталь — не запредельная жестокость или жуткие наклонности — всего лишь чуждое понимание красоты и гармонии.

Тут, стоит взглянуть и на другую сторону медали. На тех, кто судит и карает, устанавливает правила и определяет, кто более человечен, а кто менее. Сколько раз за роман Кирт Дженсен проходит свой собственный тест на человечность? Карает, когда выгоднее пощадить и договориться, милует, когда стоит только нажать курок и решить проблему раз и навсегда. И сколько еще тех, о ком в первой части сказано вскользь, но кто реально играет в богов.

Вот и оказывается, что «нечеловеческое» щедро представлено в любом из людей. Вопрос лишь в выборе: дает ли человек скрытому внутри него «чужому» волю или нет. И, думается мне, самым «нечеловеческим» в романе является не Звездный король с его гордыней и желаниями — извращенными, но все же понятными, а жуткая пара Рампольд-Хильдемарчик, одним своим присутствием вызывающая ощущение запятнанности.

Хорошая история, как всегда, неоднозначная, практически без окончательных точек, и массой заставляющих думать запятых и многоточий. С динамичным действием, в котором есть космические полеты, таинственные планеты, причудливые традиции и игры в вопросы-ответы, а также хорошим заделом на три последующие главы саги «Властители Зла», в которых, надеюсь, предстоит еще не раз вернуться к вопросу о человечности.

Прежде чем начать разбор полетов, надо уяснить такое понятие, как «враки детям», которое в этом романе встречается едва ли не на каждой странице. «Враки», о которых пойдет речь, нельзя путать с сознательными попытками ввести кого-то в заблуждение, и, тем более, нагрузить кого-то изначально недостоверной или предвзятой информацией. Хотя..., в какой то мере, «враки» все же действие вполне осознанное и даже предвзятое. Ну, вот, все окончательно запуталось.

Начнем тогда с примера типичных «врак детям». Ваш трехлетний малыш вдруг ставит вас в неловкое положение, спросив, откуда берутся на свет дети, котята, щенята и прочие бегающие, прыгающие и летающие твари. Понятно, что у ребенка в таком возрасте еще нет нужных знаний, чтобы понять, а тем более оценить, всю прелесть существующего механизма размножения. Но вы — убежденный материалист, и не хотите засорять чистый детский ум сказками об аисте или капусте. И вот на свет рождается милая и добропорядочная история о пестике и тычинке. Нельзя сказать, чтобы она уж совершенно не отражала реального положения вещей, так сказать, общих принципов, но и к существующему процессу появления на свет человеческих детей имеет малое отношение. Но, как правило, это действует на какое-то время, особенно, если рассказчик будет талантлив и убедителен.

В какой то мере, любой популяризатор науки занимается «враками детям», пытаясь объяснить не имеющим нужных знаний сложные научные теории, при этом многое упрощая до элементарных понятий, многое просто пропуская, рассказывая о специальном обычным бытовым языком, в результате чего получается все те же знакомые нам «враки», которыми мы и сами мастаки кормить своих детей.

Но, в отличие от большинства популяризаторов, авторы романа сразу честно признаются, что предлагают нам очередные «враки» — упрощенные для «детского понимания» научные теории, существовавшие в самых разных областях науки на момент написания — от физики до социологии включительно. А чтобы мы уж совершенно не почувствовали себя неразумные детьми, подано все в виде очередных приключений уже знакомых и любимых героев — волшебников Незримого университета, где, как известно, сосредоточены все передовые знания и технологии Плоского мира.

Итак, наши знакомцы, творцы великих заклинаний, знатоки плоскомировой природы, проводят очередной эксперимент. И, как все у них, эксперимент этот спонтанный, этакий случайный продукт плоскомировой физики. К сожалению, или к счастью, в зависимости от ваших философских взглядов, результатом этого эксперимента стало рождение нашей с Вами Вселенной.

Конечно, было бы приятно осознавать, что появление на свет нашего Круглого мира, а, в конечном итоге, и нас с вами, было результатом каких-то продуманных действий иновселенского мудреца, который долго размышлял, высчитывал, взвешивал последствия, спорил с противниками и советовался с единомышленниками, прежде чем нажать кнопку на ихнем коллайдере. Но все в жизни происходит по-другому: сунул нерадивый волшебник палец в экспериментальный образец просто со скуки и... понеслось!

И далее весь рассказ о том куда, как и почему все понеслось от самого первого мгновения времени до ускользающего в веках будущего. Точнее, как это объясняют современные научные теории, среди которых есть общепризнанные Библии и малоизвестные еретические Апокрифы. Все это огромное разнообразие фактов и выводов наши авторы пытаются донести до нас с помощью классических приемов «врак для детей» — упрощения, упущения и навешивания красивых бантиков для привлечения внимания. В нашем случае, в виде экспериментов незадачливого Рисвинда и его коллег по упорному насаждению разума на неподготовленную почву, отчего у них возникает куча «детских» вопросов о том, из чего все устроено, как взаимодействует на микро и макроуровнях, и есть ли вообще какие-либо ясные и четкие законы, определяющие, почему все произошло так, а не иначе.

В этом месте следует упомянуть еще об одном сорте «врак», о которых авторы романа рано или поздно вспоминают, говоря о той или иной научной теории. Их можно определить как «самовраки». Это такая уступка собственному «эго», считающему, что оно самое умное, знающее, мудрое и проницательное, из чего следует, что только его мнение имеет право на существование. Потому можно кое-что, непонятное, пропустить, кое-какие несоответствия не заметить, и, вообще, не брать в расчет все, что портит такую красивую и логичную картину мира, вызывая беспокойство и напряжение ума. В основном из-за этого сорта «врак» дорога познания не стала прямой, как стрела, скоростной магистралью, а больше напоминает ухабистые лесные тропки.

Но есть среди всего предложенного в романе множества теорий, гипотез и рассуждений одна идея, которая, с моей точки зрения, «враками» не является. Простая идея о том, что все узнать невозможно, всегда будут новые горизонты, новые идеи и взаимосвязи. Что мир — Плоский он или Круглый — калейдоскоп с вечно меняющими, иногда прекрасными, иногда страшными, но всегда восхитительными и неожиданными узорами, объяснить которые может только наука. И пусть в некоторых мирах она называется волшебством, но суть познания не меняется от этих особенностей терминологии. Хотя... это тоже упрощение, а значит очередные «враки детям», которые все же лучше, чем ничего.

«Наши энергия и способности уходят на никчемные цели; личность замкнулась на себе. Мы мастерим старинную мебель в соответствии с рангом и статусом, а тем временем нас тщетно ждут неисследованные планеты. Мы давно кончили развиваться. Стабильность принесла застой, и мы ему подчинились»/Роберт Шекли. «Цивилизация Статуса»/

Поразительно, с какой легкостью, несмотря на многочисленные предупреждения фантастов, мы стали добропорядочными членами Цивилизации Статуса. Мы, читавшие в юности предостережения Шекли, и возмущавшиеся стабильной серостью безликих представителей середины, всю свою энергию, ум и способности направивших на достижение навязанных им стандартов и идеалов жизни.

Конечно, можно списать наше поведение на юношеский максимализм, а нынешнее стремление к покою, стабильности и безопасности нормальным взрослым и прагматичным взглядом на жизнь, когда игра по правилам вполне устраивает, особенно если ты не собираешься оказаться в числе проигравших. И вот уже бывшие возмутители спокойствия, мечтатели и апологеты новизны, вместе со всеми карабкаются вверх по статусной лестнице.

Нет, я прекрасно понимаю, что так устроен наш мир еще с того времени, когда приходилось бороться за лучший банан и более теплое место у костра. Меняются только чисто внешние проявления статуса: шкуры и перья, короны и скипетры сменили телефоны, автомобили и дорогие и костюмы от модных дизайнеров. И я прекрасно понимаю, что в любой обозримой перспективе вряд ли что изменится. Но все же... все же не хотелось бы, как на Лампе Ночи.

В сущности, если отбросить традиционную для Вэнса мелодраматическую историю бедного сиротки с ее почти сантабарбаровскими сюжетными ходами в виде потерянной памяти, застывшей в сумеречном свете фигуры убийцы в темном плаще, внезапного появления давно потерянных родственников и соединения разделенных традициями двух влюбленных сердец, то это роман целиком о становлении, развитии и неизбежном финале Цивилизаций Статуса.

Хотя любую человеческую цивилизацию можно отнести к этой категории, но большинству все же удается балансировать между традициями и движением вперед. Вэнс же для нас приготовил те миры, которые окончательно и бесповоротно выбрали для себя покой, благополучие и неизменность, отгородившись от внешнего изменчивого и опасного мира высоким забором из обычаев и традиций.

Два мира, далеко зашедшие по дороге Цивилизации Статуса. Лампа Ночи, находящаяся на пороге смерти своей цивилизации, разрушенной веками без изменений и развития. И что там, в конце статусной дорожки? А там, оказывается, уже знакомые нам бесполезные элои и беспощадные морлоки, смерть, запустение и безысходность. И цивилизация Галингейла, которая фактически подошла к «точке невозврата», когда статусные игры в клубы и кружки по интересам уже целиком охватили умы, отвлекая от творчества и созидания все силы общества. Тут уж Вэнс дал волю своей иронии. Одни Фэйты чего стоят с их показным презрением к статусным играм соотечественников и тайной завистью к их карьерным успехам. Или бесподобное описание межпланетного конгресса эстетов -«ученых» с их завистью и все теми же статусными играми в «цитирование», престижные публикации и научное «признание».

Кстати, интересно, что в этот раз Вэнс почти отвечает на собственные поставленные вопрос. Пусть Галингейл и Цивилизация Статуса, но для нее, как и героев есть еще выход. Безопасный, спокойный и предсказуемый мир неплох, хороши прекрасные книги, музыка, картины, вкусные обеды и веселящие душу напитки. Такой мир хорош во всех отношениях. Но только когда еще есть если». Если он не ограничивает и поддерживает тех, кто имеет волю, желание и возможность экспериментировать, творить и созидать. А иначе, иначе для всех наступит полная Лампа Ночи, господа.

Как бы ни был разнообразен Аластор, со всеми своими тремя тысячами обитаемыми мирами, которые, несомненно, славятся своим разнообразием и достоинствами, но все же мне хотелось бы обратить ваше внимание на главных их обитателей.

В стародавние времена слово, которым сейчас обычно определяют таких, это именно и значило. Обыватель, т.е. прочно укоренившийся в каком-либо месте. И только потом ему придали негативную окраску.

Обыватели. Кому интересно это безликое множество пассивных серостей, плывущих по течению, без какого-либо желания изменять и изменяться?

Но, нет, именно такие становятся главными героями этого вэнсовского романа. И, оказывается, что именно в этом спокойном болоте, в тихом омуте упорядоченной жизни водятся такие черти, что никакие космические сражения и придворные интриги с ними по накалу несравнимы.

С первого взгляда, все очень даже мило и безопасно. Но это только поверхностное впечатление. Пусть вас не обманывает внешние пассивность, миролюбие и незлобивость. Это всего лишь маскировка, как и та тихая водная гладь, под которой прячутся поджидающие добычу монстры, всего лишь маска, за которой игроки хассэйда прячут свой азарт и жажду посрамления противника.

И пусть вас не обманывает тот факт, что по отдельности представители сообщества обывателей дружелюбны и даже приятны в общении. Попробуйте поменять что-то в их привычном образе жизни. Вы будите удивлены реакцией — сплоченной, быстрой и беспощадной, как у внезапно почуявшего опасность клубка спящих на солнце кобр.

И тем более не обманывайтесь внешней пассивностью. Под крышкой благопристойности кипят мексиканские страсти: родственники и друзья с легкостью предают друг друга, а любовь и невинность покупаются и продаются. Здесь с легкостью обрекают на смерть, не испытывая ни жалости, ни сочувствия, ни милосердия к страдающим или взывающим о помощи.

Вот такая она, в моих глазах, спокойная жизнь Тралльона. Тихая, как гладь ее многочисленных озер, протоков и каналов, под которой живут монстры, готовые схватить и утащить тебя на съедение, если проявишь минутную слабость.

Но картина будет не полной, если не учитывать тот факт, что отдельные клетки этого могучего обывательского организма, являются осознающими себя личностями. Они любят, ненавидят, страдают, радуются, завидуют и желают. Желают иногда им непонятного, чего-то отличного от окружающего...Какой-то идеи, мысли, действия. В тайне, глубине души, они знают, что в их жизни, при всей ее ясности и определенности, нет чего-то очень и очень важного, что утеряно безвозвратно. И от этого ощущения возникает и эта агрессия, выплескивающаяся в хассэйде, и жестокое любование подчеркнуто ритуальными сценами казни или публичным обнажением девственницы, и желание совершить хоть что-нибудь, что выделит их из общей массы одинаковости.

Я не претендую на истинность своего суждения, но в споре, что же заставляло девушек участвовать в хассэйде, рискуя публичным посрамлением, хочу предложить свою версию. На мой взгляд, ими двигало все то же неясное желание хоть как то, для них практически единственным способом, выделиться из общей, безликой, обывательской массы, совершить хоть что-то, о чем можно будет вспоминать, рассказывать и в тайне гордиться. Ощутить себя живой — испытать счастье и облегчение, презрение к поверженным противникам и обманутым ожиданиям публики в случае победы. Даже страх и унижение поражения вряд ли казались им такой уж большой ценой за мимолетное ощущение своей значимости.

Хороший роман. Как всегда у Вэнса, полный иронии и неоднозначный, без четкой градации на «белое» и «черное», но с большим количеством промежуточных оттенков. Подчеркнуто «домашний», но со своими скелетами в шкафах, подчеркнуто обывательский, но с монстрами под водной гладью. Черти вылезли из тихого омута, порезвились, и вернулись обратно. До срока.

Думаю, для вас не секрет, что у всех людей на земле, если только они не появились сразу во взрослых телах, как то клоны, гомункулы или роботы-андроиды, должны быть детство и юность. Если кто забыл, детство — это такое счастливое время, когда мы еще ничего не умеем, все нам неведомо и незнакомо, мир кажется удивительным, загадочным и благорасположенным, поскольку все нас, по большей части, любят, лелеют и оберегают от всякого рода неудач, несчастий и очень даже любопытных сторон жизни.

Юность же, если кто опять забыл напрочь за давностью лет, это время суровой учебы, избавления от розовых очков по поводу благорасположенного к тебе мира и тесного знакомства со всеми теми вещами, от которых нас так бережно оберегали/некоторые из которых оказываются очень даже ничего при ближайшем знакомстве/. А еще это время, когда думаешь, что уже все знаешь, понимаешь и умеешь, а эту дурь из тебя вышибают иногда очень суровыми методами.

У Героев/за исключением редких экземпляров из перечисленных выше/, о которых мы так любим читать в фэнтезийных историях, было детство и юность. И Логен Девятиперстный/смотри «Первый закон»/ когда- то смешно ковылял, размахивая игрушечным мечом, с голой попкой, по которой мамаша охаживала его за непослушание. И были место и время, когда он впервые взял в руки меч настоящий, а строгий учитель валял его в грязи в пыли, уча уму-разуму.

И многоопытная Ферро тоже когда-то и где-то забавлялась игрушками, отпиливая пока еще тупым ножичком свои первые головы у пока еще только кукол. А потом осваивала основы своего убийственного мастерства, получала тычки и зуботычины, глотала кровь и сопли, терпела унижения и оскорбления, прежде чем появились мастерство, быстрота и сила завязать в тугой узел обидчиков.

Вот о чем «Полмира». О прощании с детством и юностью Героев. О том, что было с ними до того, когда к ним пришла всеобщая слава, о том, как был совершен первый подвиг и о том, как улетучились юношеские иллюзии, мечты и надежды и почему они стали такими, какими их запомнит мир.

Старые герои из «Полкороля» хоть и присутствуют, но отходят на задний план, давая дорогу новым талантам: сильному, но простоватому Бранду и задире — Колючке Бату.

Оба героя, как все в славном Гетланде мечтающие о Славе и воинских подвигах, должны, как и все мы в юности, по ходу сюжета и на своем горьком опыте усвоить простую мысль: окружающий мир вовсе не таков, как виделось нам в радужных мечтах. А для Героев он вообще оказывается особо жесток и несправедлив. К примеру, в песнях о радостях битвы и славе не упоминают, что к убитым врагам прилагаются в обязательном порядке вдовы и сироты, к воинской добыче — горящие города и села, к победам — боль, кровь и пот, к сражениям — страх, вечное сожаление и горечь.

Но, чтобы постичь все это, нужно время и тяжкие испытания. И больше всего для этого подходит дальний поход. Чтобы можно было помахать всласть веслом и мечом, натрудить до кровавых мозолей руки и спину, чтобы проверить себя любимого, чего ты там стоишь на самом деле. И в других вглядеться не помешает, узнать, что кроется, за показными жестокостью, храбростью, верностью, коварством.

Вот и отправимся с героями в поход через Полмира, такой, где не очень то и важно, какие вокруг горы, леса, болота, реки, развалины, поскольку все сосредоточено на личных переживаниях и историях главных героев. И потому на фоне юношеских страхов, терзаний, сомнений, максимализма и первой любви, мир будет блеклым и невыразительным и таким останется на все Полмира.

Теперь небольшое отступление об обещанной нарастающей «темности». Вряд ли таковой можно считать некоторые подробности. К примеру, как решаются гигиенические проблемы на корабле, если долго не мыться заводятся вши, у женщин бывают «критические» дни, а со страху можно обмочить штаны. Это просто...физиологические подробности, вещи существующие, о которых все знают, но предпочитают не говорить. И только. К «темности» отношения никакого не имеющие.

А вот, что к «темности» отношение имеет, осталось практически без раскрытия. Это хитроумный план нашего, когда-то милого, доброго, честного и справедливого Полкороля, ныне известного своим коварством и запутанными интригами Отца Ярви. Вот тут можно было об истинной «темности», об искушающих душу демонах, об истинной жестокости, кривых и окольных путях, средствах, оправданных благими целями и выстланных наилучшими намерениями дорогах в Ад. Но тут, как раз, все очень и очень скупо, сухая констатация фактов.

Так что получился второй роман обычной, легко читаемой, но, в сущности, ничем особо не примечательной историей для подростков в возрасте от 14-ти и старше. С моей точки зрения, он еще дальше ушел в сторону от того же «Первого закона», чем первая часть. В героических сагах Геммела «темности» больше, это скорее вариант сентиментальных романов Хобб. Но обещан еще третий роман: герои и читатели повзрослели, может дело поправится и …Надежды, надежды. Подождем.

В глубине моей испорченной излишествами всякого рода души живет стойкое недоверие ко всем продуктам с маркировкой «Лайт». Я им не доверяю, как не доверяю хроническим алкоголикам, внезапно перешедшим на лимонад. Как не доверяю маньякам, которые срочно заделались в святоши и проповедуют с ангельской улыбкой о любви к ближнему, или ворам, вспомнившим о совести и начавшим заниматься благотворительной раздачей награбленного нищим и обездоленным, из кармана которых так недавно доставали последний грош.

Все то мне видится какой-то подвох. Вот-вот за ангельским ликом обнаружится опять звериный оскал, а вместо исчезнувших жиров найдется какая-нибудь новая, не менее вредная для организма, пакость.

Примерно с таким, неисчезающим чувством настороженности, я начала, продолжила и завершила чтение этого романа. И все это время мне не давало покоя подозрение, что я читаю «Лайт» версию «Первого закона», которое постепенно, встречая знакомые образы, сюжетные повороты, черты характеров героев, все больше крепло, превращаясь в уверенность.

Вот возьмем, хотя бы, юного героя — несчастного калеку Ярви, который занимается все повествование самоедством от несоответствия своих возможностей и ожиданий окружающих. Что-то в моем сознании щелкнуло, и замаячил на горизонте образ незабвенного инквизитора Глокты, чьи мотивации тоже были тесно связаны с выше описанной психологической проблемой. И почудилось, что из рецептуры, из которой родился столь привлекательный и неоднозначный образ Инквизитора, украсивший своим присутствием целый цикл «Первый закон», выкинули ряд важнейших ингредиентов или изрядно уменьшили их дозировку. И получился, в общем то, ничем не примечательный «Лайт», по виду и наполнению похожий на сотни других героев, среди которых полно юных калек и прочих убогих, с переменным успехом упорно пробивающих себе дорогу к светлому фэнтезийному будущему.

И если присмотреться внимательно, то и среди прочих героев можно без труда найти «Лайт» версии жестоких, да, неоднозначных, да, но запоминающихся и ярких героев «Первого закона». И если вы не нашли таких в «Полкороля», не огорчайтесь — впереди новые книги цикла, и сей недостаток, возможно, будет исправлен.

Примерно то же впечатление, что и от героев, осталось и от Мира. Вспомните, сколько времени мы провели в дороге с героями «Первого закона» в седле, на кораблях и просто на своих двоих. Было море, горы, пустыни, дремучие леса, древние развалины, осажденные крепости, зимняя стужа и палящее солнце. Все это присутствует и здесь, но только опять в каком-то уменьшенном варианте. Древние развалины и осажденные крепости промелькнут, леса и горы помаячат в дали, моря поштормят, да и затихнут. Декорации, фон останутся размыты и нечетки, Мир так и не проступит из тумана слов и не обретет целостность и реальность.

Но это, если смотреть на роман взглядом опытного, много чего повидавшего на литературном фронте, читателя. Как известно, «Лайт» продукты годятся еще и для того, чтобы не испортить слишком рано юный организм всякого рода излишествами. И вот тогда, морковка может сойти за лучшую сладость на свете. Тем более что в данном случае читается легко и непринужденно, сюжет катится по накатанной колее к вполне себе благополучному финалу.

Кстати, морковь полезна в любом возрасте. С таким романом можно неплохо отдохнуть, не перегружая мозг, читательскую память и не покрываясь пупырышками от описываемых страстей. Хотя... В крови на лезвиях мечей, в скрежете входящего в плоть ножа, в «Сталь все решит», нет-нет, да послышатся знакомые мотивы, отголоски беспрестанных сражений и отблески кровавых морей «Первого закона».

Пандора, судя по древнеримскому варианту мифа, была той самой первопричиной, которая породила все беды на земле. Этакий античный вариант Евы, любовь которой к запретным фруктам стала причиной того, что живем мы теперь далеко не раю. Вот и Пандора такая — воплощение всех, в основном придуманных мужской частью населения, пороков и штампов: «Волос длинный, ум короток», «Где сатана не сможет, туда бабу пошлет» и, конечно, бессмертное — «Все зло от баб».

Так и приклеилось к бедной Пандоре: что где не случится, какую пакость не задумают или опасную игрушку не изобретут, какую глупость не сотворят — все сразу ее поминают, даже если о женщинах первоначально и речи не идет. Зато понятно — если о Пандоре, то значит, будет об очередном, открытом от неуемного любопытства и зудящей глупости, «ящичке».

Вот читаешь: «чего то там Пандоры», и сразу ясно: кто-то где-то опять сотворит что-то такое, откроет некую емкость, пусть она будет и размером с немаленькую солнечную систему, от чего по свету разлетятся уже знакомые беды в виде войны, болезней, голода и нищеты, и, что вполне естественно для фантастики, беды совершенно новые, высокотехнологические и даже в некоторой части научные. Прочитаешь «Звезда Пандоры» и тут понятно, что речь пойдет о чем-то космическом, вселенском, и ждешь — все будет в масштабе не меньшем, чем Галактика, ярко, как взрыв Сверхновой. А уж если читаешь еще «Питер Гамильтон», то точно знаешь, что вместе с всякими бедами из нашего космического «ящичка» выпорхнули литературные длинноты и долготы, верно убивающие за один том целый лес вполне себе реальных и не в чем неповинных, но зато обладающих необходимыми для производства бумаги свойствами, деревьев.

Приятно уже то, что роман во всем перечисленном оправдывает ожидания на все 100-200-300 процентов. Более того, знатоки жанра не оказываются в роли Кассандры, которая предупреждает — будет длинно, будет много, будет все в точности, как у Пандоры в мифе, а ей никто не верит. Здесь же все изначально готовы к предстоящему испытанию, которое грозит затянуться не на один том, каждый весом не меньше, чем в тонну.

Вот и я приступила к чтению, заранее приготовившись к чему-то невозможно длинному с массой подробностей и целой толпой разнообразных героев. Признаюсь, предыдущую эпопею о Наступающей Тьме я до конца не осилила, пожалев свое время и решив сэкономить энергетические ресурсы, потребляемые моим планшетом, в пользу голодающих Африки, и сохранить деревья в сибирской тайге от беспощадной вырубки для печатанья очередного гамильтоновского труда. В этот раз я собрала волю в кулак, наплевала на африканских голодающих, браконьерские и легальные рубки по всему миру и решила прочитать книгу со столь завлекательным названием, во что бы то ни стало.

Может, сработало безотказное правило: если сразу готовится к худшему, то даже немногое встреченное «хорошее» воспринимается на «Ура», греет душу и западает в память, вытесняя из нее привычное «плохое». Встреченным «хорошим» для меня стал более проработанный, логичный, и от того более реальный мир, остающийся при этом именно фантастически-оригинальным, а не переработкой-повторением ранее виденного, слышанного или читанного, как это было во «Тьме».

Мир, где люди живут веками, проживая одну за другой разные жизни, пробуя разные жизненные роли, строя действительно долгосрочные планы, проработан до деталей, причем с учетом возможных психологических, общественных, культурных, юридических, религиозных изменений. Маленькая, но проработанная деталь — восхищение живущими в первый раз, зависть к их восторгу первооткрывателей, силе и искренности чувств — порой делает для достоверности происходящего больше, чем сотни описательных слов.

Или вполне проработанная картина общества, которое преодолело пространство и время, но по пути уничтожило личный героизм, высокие порывы, жажду открытий и новизны, превратив их в нескончаемую череду коммерческих планов и проектов.

Т.е. я хочу сказать, что в этот раз декорации оказались много лучше действия, которое при таком громадном объеме развивается медленно, с обязательным вовлечением десятков героев, отдельные истории которых еле плетутся по извилистым тропам к торной дороге основного сюжета. Более того, герои эти типичны, узнаваемы, понятны и подобные им уже встречались нам на просторах гамильтоновской Вселенной. Пожалуй, только Оззи остался для меня некоторой загадкой, что стало еще одним неожиданно «хорошим».

В общим и целом, неожиданное «хорошее» вполне уравновесило ожидаемое «плохое». Весы застыли, стрелка указала на «крепкое и профессиональное». Правда, не оставляют меня подозрения насчет названия. Боюсь, что далеко не в переносном смысле помянули Пандору. А вдруг в прямом? Ну, вы понимаете: все зло от..., и таинственным и злобным Звездным Странником окажется... Нет, не могу поверить в такое, маленькая и слабая надежда, как вы знаете, из ящичка не упорхнула и по-прежнему шепчет, что все будет дальше лучше, интересней и закончится, пусть и через много лет и тысячи страниц, хорошо.

В литературе, как и в спорте, есть свои спринтеры, стайеры, любители средних дистанций и даже марафонцы. Возьмем, хотя бы, Мартина, Ротфусса или того же Гамильтона, произведения которых можно спокойно измерять тоннами, километрами или десятилетиями написания. Чем не марафонцы? Эти могут «бежать» в одном темпе годами, дозированно расходуя силы и обогащая нас миллионами строчек фактически ни о чем. Есть среди писателей типичные спринтеры, мастера малых форм. Эти могут на странице изложить все то, на что «марафонцам» требуются годы упорного труда, гигабайты компьютерной памяти или сотни загубленных деревьев. Строго говоря, у типичных «спринтеров» даже романы по объему не больше глав «марафонцев».

Есть среди литераторов и любители средних дистанций: быстрый старт, спокойное и уверенное преодоление сложностей середины пути, финиш, на котором выкладываются по полной. Вы эту категорию тоже хорошо знаете.

Но есть целая группа авторов, которая, по непонятной мне причине, никак не может определиться со своими предпочтениями. То для них слишком коротко, и все задумки не успевают реализоваться, то для них слишком длинно, и не знают, чем занять читателя.

Вот и от Рейнольдса у меня впечатление, что он постоянно выходит не на свою дистанцию. Иначе отчего, в котором уже романе, бодрая первая половина с массой задумок, сюжетных ходов, ярких описаний, неожиданных поворотов, и вялая, блеклая и удручающе-предсказуемая вторая половина. Так и видится картина: хорошенькая муза весело и вдохновенно вываливает на голову автора из своего Рога изобилия идеи и сюжетные находки, а потом, не дождавшись, пока их реализуют, отправляется баиньки до следующего романа, оставляя несчастного писателя вымучивать из себя более-менее внятную концовку.

А иначе, как объяснить все странности этого романа? Если не так, то остается еще в запасе небрежность, спешка и неуважение к читателям. Отдыхающая периодически Муза, в этом случае, все же не так бьет по моему читательскому самолюбию.

В который раз -прекрасное начало: будущее, где человечество, наконец, практически добилось того, к чему так долго стремилось — уничтожила матушку Землю, доигравшись с любимыми технологическими игрушками. И ведь не успокоилось, продолжило и далее уничтожать, воевать, интриговать, изобретать все более опасное и смертоносное. И на этом фоне — человечество еще не сделавшее рокового выбора в пользу безудержной гонки за материальными благами. Наивное и такое притягательное — без науки, но и без войны, без чудес технологии, но с музыкой, слышной всем. Чудесный фон для фантастического детектива, в основе которого приключения представителей двух ветвей человечества, расследование масштабного заговора и загадочных убийств, борьба с опасным противником. И все это в обрамлении ярких, живых и красочных деталей жизни Европы в 50-е годы прошлого века, неглупых диалогов и вполне логичных событий.

Но, стоит только героям покинуть упорядоченный мир середины 20-го века и отправиться в постапокалиптический хаос 23-е века, как все, что создавало атмосферу романа, улетучивается в мгновение ока. Герои, до этого поступавшие разумно и логично, начинают бегать, суетиться, выдавать банальности за глубокую философию, совершать множество импульсивных и глупых поступков. В общем, добавлять хаоса в ХАОС. И главное- главное!- оказался потерян темп и ритм всего повествования, как будто именно в этот момент Муза решила передохнуть, оставив автора разбираться с массой начатых сюжетных линий.

Только получается, что все линии — ниточки связываются не слишком умело, не аккуратными, едва заметными узелками, а узлищами, которые только слепой не заметит. В непрерывном действии вдруг появились паузы, которые заполняются массой ненужных фактов и событий. Одни только путешествия через гиперпространственные туннели чего стоят: герои сидят, ничего не делают и только причитают над жестокой судьбой, лампочки угрожающие мигают, корабли стукаются, стукаются и ... никак не достукаются!

Хорошо, что это была временная неудача. После марафона Пространства Откровения у любого «мастера-бегуна» может сбиться дыхание. А потом все же ритм восстановился, и были два очень и очень достойных романа « Дом Солнц» и «Префект»- типичные «средние дистанции», пройденные с уверенностью.

Русская Жар-птица- создание особенное. Хоть и относят ее классификаторы легендарных существ к одному виду с западным Фениксом, но долгое проживание в темных русских лесах и в холодном климате наложило на нее свой отпечаток. Так сказать, местный уникальный подвид, скорее пронизывающий темноту свет, чем обжигающий огонь.

В сущности, наша Жар-птица — создание, огненных шоу не устраивающее и показательно из пепла не возрождающееся, но, при должном к ней уважении, к человеку расположенное, что, конечно, более подходит истории о таинственном исчезновении, внезапном появлении и трагическом спасении потерянных душ.

Как у Стравинского- если последовать за светом Жар-птицы в темное царство ночи, придется разгадывать темные тайны, чтобы вызволить из плена Ненаглядную красу. Вот так и Алекс Бенедикт, подобно Ивану-царевичу, погнавшись за светом таинственной Жар-птицы/в нашем случае буквально летающей среди звезд/, смог проникнуть в мрачную тайну целого роя Кощеев, принявших вид ужасающих Черных дыр, и, в придачу к Ненаглядной красе, вызволить из плена времени и пространства целую армию добрых молодцев и прекрасных девиц.

Но оставим сказочную тему. Чем же примечательно очередное приключение наших космических Холмса и Ватсона — Алекса и Чейз? Все начинается исключительно традиционно: очередной артефакт, теперь уже связанный с бесследно исчезнувшим выдающимся физиком Кристофером Робином, словно волшебный клубок приводит наших детективов-любителей в совершенно новые области Вселенной.

В этом плане роман ничем не отличается от предыдущих: все то же неспешное следование по едва заметной дороге, оборванные ниточки, кусочки, не желающие собираться в узор. И обязательное объяснение каждой детали в финале. Даже ставшее привычным заключительное приключение в космосе присутствуют: что поделаешь, есть традиции и без них — никуда.

Однако, это едва ли не первая книга цикла, когда наши герои ведут свое расследование спокойно — за ними не гоняться злодеи, маньяки или сохраняющие страшную тайну работники спецслужб, никто не подкладывает яд или бомбу, и- чудо из чудес!- не использует скимер в качестве орудия при очередной попытке покушения. Напротив, встреченные люди, по большей части, благожелательны, мужествены и честны, и, если и являются противниками Алекса и Чейз, то исключительно «на словах», без перехода к физическому воздействию.

Но есть и еще одна, сильно порадовавшая вещь. Сюжет перестал быть строго линейным, хотя ответвление всего одно. Шесть романов мы были зажаты в рамки выбранных тем, следуя шаг за шагом в указанном направлении, получая о мире Алекса Бенедикта только те фрагменты информации. Которые непосредственно касались сюжета. После этого даже маленькое ответвление, незначительное отступление от шаблона радует необычайно.

Это сюжетное ответвление, пусть и одно, но заслуживает, чтобы о нем сказать отдельно. Тема искусственного интеллекта не нова, она то почти умирает, то возрождается, как Жар-птица, вновь, едва на горизонте замаячит новое эпохальное открытие. Каких мы ИИ уже только не видели: всепрощающих и обличающих своих творцов, стремящихся подражать человеку во всем и жаждущих разорвать все связи с Человечеством, благодушных добряков и злобных маньяков

Макдевит возвращается к теме, которую уже рассматривали миллион раз, но так и не нашли какого-то устраивающего всех решения. А именно, ИИ живые или это просто хитро запрограммированные куски железа? У них есть самосознание, эмоции и чувства, или это просто умелая имитация в угоду нашему самолюбию, жаждущему поставить себя вровень с Творцом? Вопрос не праздный, новый век в этой области уже на пороге, скоро придется — хочешь- не хочешь — решать проблемы прав искусственных созданий. Господи, мы еще со своими правами не разобрались, и только-только начали осознавать, что и у других живущих рядом с нами есть некоторые права в этом мире. А тут еще ИИ!

Кстати, в этом вопросе Макдевит, как обычно, прямолинеен и по-западному толерантен. Никаких славянских метаний, сложностей, комплексов и фобий. Никакой Жар-птицы, только Феникс- либо сгораем, либо возрождаемся.

Если учесть все перечисленные небольшие плюсы, то роман показался интереснее, чем предыдущие две истории. Понятно, что на этом приключения Алекса и Чейз не завершаются и, если они появятся, прочитаю и все последующие. Забавно, но в качестве эпиграфа к одной из глав есть вот такая, объясняющая, почему я все читаю и читаю с удовольствием простенькие романы Макдевита, фраза: «Сколь бы бесполезен ни был ваш товар, главное – найти подходящую упаковку, и тогда его купят. При правильном подходе у вас купят что угодно. Именно благодаря этой счастливой истине крутятся колеса коммерции».

Итак, Свет зажгли, включили Компьютер, нажали на клавишу «Начать игру». И сразу же, без долгой раскачки, предисловий, долгих описаний, что да как, ничего не узнав и не ознакомившись с правилами/кто их вообще читает?/, Приключение начинается. Стареющая звезда Карина 4269 высвечивает для нас свою единственную планету, на которой нам придется провести изрядное время. «Это было типичное небесное тело класса К-2, однако людям, наблюдавшим его с борта «Эксплоратора IV», оно казалось таинственным и загадочным».

Все, как и положено, в нормальной Игре: герой открывает глаза, кругом враги, все чужое и незнакомое, правила придется узнавать по ходу дела, путем проб и ошибок нащупывать правильные тактику и стратегию. Одна беда, «сохранение» не предусмотрено, дополнительные жизни не положены, волшебных эликсиров здоровья не предлагают, остановить время и вернуться на шаг назад нельзя. Но, как и должно, на начальных уровнях, враги здесь пока не очень умелы, задания не сложны, улов навыков, умений и артефактов богат, что позволяет быстро и без особых усилий «прокачивать» героя до нужного статуса. Да и сам сюжет предполагает некоторые поблажки: чудесные спасения, счастливые обстоятельства или незнакомцы, которых на криминальном Чае вдруг поражает вирус благотворительности и милосердия, причем — в тяжелой форме, от чего они всячески помогают герою совершать подвиги и добиваться непонятной для них цели.

И так — от уровня к уровню, главы Большой Игры, в каждой из которых необходимо повышать уровень героя, выполняя небольшие квесты, приносящие неизменные очки и артефакты. А это предполагает большое количество путешествий — пешком, верхом, по воздуху и воде, просто огромное разнообразие пейзажей и не менее огромное число участников, как тех, кому необходимо сразу снести голову, так и тех, с кем перед этим надо еще и поговорить. Придется побегать по миру, доставая нужные «артефакты» и средства, решать загадки, спасать девиц и по ходу изменять мироустройство. Т.е. делать все то, что обычно делается в нормальной компьютерной игре.

Приключение ради самого Приключения, где самое главное — действие, событие и движение. Этакий калейдоскоп, где все фрагменты находятся в постоянном движении, а наша задача, как читателей, оценить красоту сложившихся узоров из придуманных и продуманных автором деталей.

Поворот: город кешей, варвары и караваны торговцев. Поворот: морские пираты, замки вонков и запутанные традиции Ката. Еще раз: стеклянный город дирдиров и безумная охота сошедших с экранов Хищников. Последний: блуждание в темноте подземелий пнумов и несложные квесты, реализующие упущенные в трех предыдущих частях возможности сюжета. Плюс к этому огромное количество более мелких деталей, подробностей, красочных описаний — разноцветная мозаика, от которой рябит в глазах.

При этом Вэнс читателя не обманывает, не заманивает и не дает ложных надежд. Планета Приключений. Поймите буквально и примите происходящее, как должное. Просто замечательно, лежа на диване, глотнуть настойку чистого Приключения, без примесей заумных рассуждений о всеобщем Добре и Зле, проблемах мироздания и прочих философских или социальных штучек.

Вот только одна беда, и она приключилась лично со мной: я еще ни разу не доиграла в квесте до финальной битвы. Стара я: необходимость только бегать, прыгать, спасать девиц и мир в целом, быстро меня утомляет. Всему свое время, наверное.

Есть одна цитата из не очень мною любимого «Танцора Января», которая, по моему, наиболее верно описывает «Планету Приключений». «Ты говорил, существует три пути, которыми можно дойти до конца, и пока ты упомянул только окончание и доведение до совершенства. Какой третий путь? История ведь несовершенна! Не хватает слишком многих деталей!

— Третий путь — это цель.

— Ты имеешь в виду — история должна достичь своей цели, то есть морали?

— Нет, просто цель рассказчика может состоять в том, чтобы поведать историю»/Майкл Флинн, «Танцор Января»/».

Вот так. Просто история: начинается, продолжается, заканчивается. Открыли книгу — Приключение началось, закрыли книгу — Приключение окончилось, игра завершилась, Свет погас. И все: «Планета стала круглой, превратилась в серо-коричневый мяч и вскоре исчезла, как исчезает дурной сон».

В любой нормальной игре с каждой новой главой сложность заданий и уровень героя должны возрастать, набор навыков и умений становиться разнообразней, чтобы к финальной битве с САМЫМ ЗЛОБНЫМ ВРАГОМ был обязательный шанс на победу.

О-о-о, эти финальные битвы! Скорость, ловкость, сила... Все накопленное за долгие странствия — умения, опыт, хитрость — все заботливо сберегаемые на черный день артефакты, все, до самой последней крупицы, бросается на чашу весов, ради сладостного мига полной и окончательной победы над самым могущественным, умным и беспринципным Темным Властелином/Носителем Зла/Тираном и так далее в зависимости от фантазии разработчиков.

А ведь три предыдущие части обещали подобный финал. Заманивали возрастающей сложностью заданий, ужесточением схваток, меньшим количеством поблажек. Герой становился все уверенней, хитрей, изворотливей, все более умело разил врагов, чем только попадется под руку, и все более непринужденно раскручивал запутанные клубки из интриг и тайн. Соответственно ему рос и уровень противников, которые становились сильнее, умнее и хитрее.

Все обещало, что последнее, четвертое приключение в стране исконных обитателей Чая пнумов станет самым захватывающим, самым напряженным — как финальная схватка в Игре с обязательным признанием заслуг и исполнением желаний в качестве награды за труды и страдания.

Это как забраться высоко-высоко в надежде, что сейчас перед тобой откроется вершина, на которой будет стоять Кубок Всех Любителей Приключений, прикоснуться к нему и обнаружить, что это всего лишь иллюзия, обманный портал, выбрасывающий тебя не к величественным вратам и триумфальным фанфарам Победителя, а к скромной дверце черного хода, в которую протискиваешься бочков, избегая посторонних глаз.

Потому что никак по-другому не определишь то, что после головокружительных схваток, погонь, неожиданных побед и горьких разочарований в стране Дирдиров, мы внезапно оказываемся в темных, однообразных и скучных подземельях пнумов.

Начнем с того, что сама причина попадания героя в подземелья показалась мне надуманной. Просто не могу себе представить, что жители Чая- сплошь обладающие криминальными талантами — неожиданно забывают, что врага надо обыскивать. А за пленным врагом надо следить, не спуская глаз. И не верить ему ни в чем. И, вообще, лучше сразу пристукнуть. Но, нет. Враг должен выполнить последнюю миссию — заманить в ловушку доверчивого героя/какая то внезапная мозговая болезнь, не иначе, лишает его разума, делая белым и пушистым/.

И вот уже нашего героя, как кота в мешке, кидают в неизвестность, в темные, мрачные и страшноватые глубины, где живут исключительно нелюбопытные, невеселые и малоинтересные личности. И предстоит нам скитаться среди них половину романа в компании...конечно, девицы. Ведь уже целая куча приключений прошла без девиц. Заскучал герой. А он парень молодой.

Вот такое оно — последнее приключение. Неспешно: где пешком, где на лодочке, где на повозке, потихоньку-полегоньку, отгадывая небольшие тайны, посещая, в основном, как туристы любопытные места, выполняя несложные и необременительные задания — к конечной цели, к своему вожделенному космическому кораблю. Медленно, чтобы девица за это время обрела «человеческие черты» и смогла понять и принять как должное объяснения героя, зачем они, девицы, вообще нужны в мужской компании. Еще медленнее — чтобы могли внимательно изучить пропущенные в предыдущих частях детали и милые мелочи.

Специально здесь не затрагиваю финал, приберегу свои впечатления для общего отзыва на «Планету Приключений». Только отмечу, что хоть он и смотрится скомканным и поспешным, но все же укладывается в общую схему повествования: Свет включили — есть планета Чай, Свет выключили — нет никакой планеты!

Вторая глава, в сущности, мало продвинула нас на пути к главной цели — завладению космическим кораблем и возращению на Землю. Единственное, что с уверенностью можно сказать, это то, что вонки главному герою в этом деле- не помощники, как и «цивилизованные» люди Ката. Нужно искать новое возможности, тем более, что в запасе есть еще одна раса, способная совершать космические полеты- дирдиры. Но вот беда- даже воинственные кеши и надменные вонки на их фоне выглядят миролюбивыми, общительными и дружелюбными. Так что, дирдиры становятся едва ли не последней надеждой на возвращение, способом, к которому прибегают в отчаянной ситуации, когда все остальные возможности исчерпаны.

К сожалению, приключение с вонками отбросило нас едва ли не в самое начало дороги на Землю. Финансы на нуле, плана нового нет, союзники разбрелись. Рассчитывать можно только на старых добрых друзей — варвара Треза и знатока дирдиров Анахо. При этом предыдущие приключения привлекли нежелательное внимание к Рейту и его действиям самих дирдиров, усложнив «начальные условия» нового задания.

А задание усложняется неимоверно: достать необходимую для покупки и оснащения космического корабля сумму денег, для чего необходимо проникнуть в самый центр «охотничьего заповедника» кровожадных монстров. А затем попытаться купить или украсть сам космический корабль, не привлекая лишнего внимания хозяев планеты.

Вот так начинается новое приключение, которое, как и положено в игре, с каждым уровнем становится все более жестким. Помните, как легко достались герою первые на Чае монеты? Или как захватывали город кешей? Казалось, что сам сюжет подыгрывает героям, проблемы решаются чудесным образом, а счастливые случайности происходят с завидной регулярностью. В этот раз все серьезно: приходится думать головой, а не просто плыть по течению, а любая ошибка или недочет в планировании или действиях тут же влечет негативные последствия.

Можно считать, что до этого герою несказанно везло. Новое приключение требует от него собранности, хладнокровия и даже жестокости. Испытание оказывается не просто тяжелым физически, требующем бегать, прыгать, драться и переносить боль. Нет, оно тяжело и морально, поскольку потребуется забыть о благородстве и милосердии в отношении врагов, но хранить верность в отношении друзей, даже если для этого надо будет забыть о личных целях и выгоде.

Кстати, наш герой уже настолько освоился на Планете приключений, настолько сжился с его обитателями, что уже не совсем ясно, зачем ему так стремится домой. Что этот адреналиновый наркоман, у которого что не день — то очередная авантюра, будет делать на цивилизованной планете с высокоморальными обитателями? Страшные сказки им рассказывать или вести кружок для домохозяек?

Еще одним явным «плюсом» нового приключения стала подробная этнография. Если знакомство с цивилизацией кешей и вонков было достаточно поверхностным- пара фактов и внешний облик, то обычаям, социальной организации и жизни дирдиров и их приспешников уделено много внимания. Подробно, с деталями и красочными описаниями — не только о самих космических охотниках, напомнивших мне киношных Хищников с их неуемной страстью к преследованию добычи, приверженностью традициям и своеобразным кодексом чести, но и о самых разных кастах дирдир-людей, пытающихся подражать даже в мелочах своим хозяевам. Причем, эти описания жизни не просто добавляют красочности: само новое приключение, повороты действия, эффектные, динамичные и жестокие сцены, диалоги, мотивации героев — все обусловлено мельчайшими нюансами детально продуманного общества космических охотников.

В общем и целом действие стало более жестким, менее легендарно-восторженным или похожим на байки постояльцев космических баров. И, наконец, оно миновало экватор и приближается к развязке. Осталось прояснить роль во всей истории, судьбе героя и самой планеты Чай коренных обитателей загадочной Планеты Приключений.

Итак, как водится в хорошем квесте, в первой «главе» нам удалось выполнить несколько важных заданий, позволяющих продвинуться в сюжете. А именно — избавиться от варваров, набрать команду спутников и союзников, среди которых такие полезные граждане, как Трез — выживальщик и знаток диких мест, обычаев и нравов, и Анахо, дающий необходимые знания о разнообразных цивилизациях Чая и их техническом развитии. Также в нашей «копилке» полезных знаний и умений — приобретенный опыт общения с человеческими и нечеловеческими народами Чая, снаряжение и деньги. И девица — не только приятное дополнение к приключениям, но и «ключик» к следующему заданию.

А «задание» намного усложняется. Не получив желаемого — собственного космического корабля в городе кешей- герою теперь необходимо придумать где и как добыть транспортное средство для возращения домой. Народов, способных предоставить желаемое — раз-два и обчелся- вонки, кеши и дирдиры. И никто из них не горит желанием делится своими технологиями с каким- то неизвестным проходимцем. Более того, они готовы всячески препятствовать появлению еще одного значимого игрока, способного внести сумятицу в непростую политическую ситуацию на Чае.

Но, несмотря на это, цель определена: далекая и таинственная страна Кат, обитатели которой, хоть и со своими «тараканами», но все же цивилизованней степных варваров. Здесь можно попытаться найти помощь, пусть только в виде денег и прочих материальных благ, получив их от благодарного отца за возращение красавицы-дочери.

Сказать — оно всегда легче, чем сделать. Как всегда, такие красивые, четкие и разумные планы рушатся практически сразу, и героям приходится подстраиваться под случай, хаос и непредсказуемость.

Но это только с первого взгляда так. Не может же автор завершить все быстро и четко, до того момента, пока мы детально не изучили каждую мало-мальски значимую цивилизацию на Чае, не раскрыли всех интриг и тайн, и, как минимум, не совершили для этого кругосветного путешествия или всеобщей революции. Потому, казалось бы, выверенные планы неожиданно срываются по самому надуманному поводу. А как еще можно определить внезапное «безумие» доброжелательной и робкой красавицы, какой в первой части представлялась Цветок Ката? Только тем, что стала уже не нужна. А куда ее девать прикажете посреди океана, чтобы «развязать руки» герою? Кстати, женщины в романе имеют свойство, сыграв свою маленькую роль в сюжете, избавлять героя от своего присутствия и обязательств перед ними самым причудливым образом. Ох, не жалеет автор представительниц слабого пола, не жалеет. И об их умственным способностях и свойствах характера не особо высокого мнения, чтобы беречь и холить таких героинь до конца романа.

Таких явных и наивных ходов — сколько угодно. Логика здесь не так важна — главное продолжение приключение и продвижение сюжета по намеченному сценарию. Отсюда такие странные ходы, как гипноз Хельссе, под которым он чудесным образом умудряется не отставать и даже опережать отряд героев. В этих местах автор предпочитает изменить своей приверженности деталям и мелочам, отделываясь общими словами и простой констатацией фактов.

Но, удивительно, это не портит общего впечатления. Более того, вторая часть получилась даже более динамичной/куда же более?!/и интересной, наверное, потому, что покидаем дикие земли, знакомимся с технически развитой цивилизацией вонков и возвращаемся, в какой то мере, на уровень космического приключения. А оно по своему содержанию таково, что останавливаться, и, тем более, задумываться о его сущности, мотивациях и логике событий, просто не рекомендуется. Необходимо отдаться бурному течению этой реки — и все будет в порядке: оно само вынесет к нужному финалу.

Возле ничем не примечательной, стареющей звезды, значащейся в земном каталоге, как Карина 4269, есть маленькая, забытая всеми Богами Вселенной, планетка Чай/или, если вам больше нравится Тшай. Но это уже, не так важно — чистая филология, которая в настоящий момент нас не слишком интересует/. Этакий галактический отстойник, на котором собрались все неудачники, авантюристы, любители приключений и квестов, мерзавцы и мошенники сразу пяти известных цивилизаций.

А, как известно, если концентрация подобных личностей превышает критическую, то получаем в итоге место, где Приключение — образ жизни и состояние души, нравится вам это или нет.

В сущности, и сам Чай и роман о нем — это концентрированное, чистое и крепкое, как неразбавленный спирт, Приключение. И чтобы вкус этого эликсира получился бодрящим до нужного градуса и оставляющим самые яркие впечатления, заставляющим осушить всю емкость без остатка, важен первый глоток.

В данном случае этот глоток наполняет бодростью и энергией. Без раскачек, с места в карьер: только-только познакомились с героями, а уже падаем вместе в разбитой ракете в неизвестность, а наши новые знакомые рассыпаются по пространству легким молекулярным облачком. Только-только огляделись — уже связаны, побиты и окружены варварами. Еще толком не освоились среди аборигенов — уже затеваем интриги, побеги и революции в местном масштабе.

Все происходит так стремительно, что скучать не приходится. Степь сменяется лесом, шалаши кочевников — древними городами. Перед глазами — калейдоскоп из лиц, культур, мест — постоянно меняющийся яркий узор.

Вот где раздолье для Создателя миров Вэнса! На одной планете он собрал такое разнообразие всех форм и воплощений разумных, полуразумных и совсем неразумных, что хватит населить целую Вселенную. Только в первой части удается познакомиться с самыми разнообразными культурами людей/от повернутых на символизме варваров до фанатичных мужененавистниц/, полулюдей/вообще невозможно всех описать/ и нелюдей/тут даже слов не подберешь — сплошные загадки, которые еще предстоит раскрыть/, каждая из которых несет в себе собственную тайну происхождения.

Под стать такому бурному действию и главный герой — молодой космический разведчик Адам Рейт, прибывший к Чаю в поисках братьев по разуму в составе земной экспедиции и заброшенный на поверхность планеты в силу таинственных и драматических обстоятельств, оказался как рыба в воде в опасной и непредсказуемой «приключенческой» среде обитания. И стоит отметить — цивилизованное земное происхождение не мешает нашему герою, когда необходимо жульничать, воровать, интриговать и беззастенчиво использовать окружающих в своих корыстных целях. Т.е. он явно пришелся «ко двору» на планете Чай, так, что даже встает вопрос: а зачем ему возвращаться домой при таких-то талантах?

Кстати, все построение сюжета мне более напомнило обычный квест. Герой — без навыков, умений и снаряжения должен пошагово продвигаться к цели, попутно выполняя задания, приобретая опыт, необходимые артефакты и знания. «Прокачиваясь» до нужного уровня перед финальным боем. И первый квест выполняется с блеском: набрана команда, получено снаряжение и средства, известен следующий шаг. Приключение продолжается. А что еще надо для счастья на Планете Приключений?

Слово «Эксцесс», если углубиться в словари, несет множество смыслов. Это не только «Излишество» в смысле «Расточительство». Это еще и «Злоупотребление», и «Крайнее проявление», и «Нежелательная ситуация, нарушающая обычный порядок».

В какой-то мере, появившийся в пространстве Культуры артефакт неизвестной и неизмеримо более могущественной цивилизации становится для обитателей Галактики Культуры всем перечисленным вместе взятым. Причем не объектом для изучения и разбора на детали «Эксцессом», а процессом «Эксцессия», выворачивающем наизнанку все скрытые проблемы, все только нарождающиеся или давно загнанные в самый глухой подвал конфликты, проверяющем на прочность, казалось бы, давно устоявшиеся основы и принципы.

Культура оказалась не готова к такому испытанию. Очень хотелось подтверждения, что достигнут некий рубеж цивилизованности, позволяющий подняться на новый уровень, получить билет в элитарный клуб и признание заслуг. Тем более, если сам считаешь, что достоин этого, заслужил право судить и выносить приговоры другим. Но никто не ожидал, что в этот раз оценивать по неизвестным критериям саму Культуру будут другие, и приговор окажется не в ее пользу.

У романа есть два несомненных «плюса». Первый и главный в том, что, наконец, мы можем детально рассмотреть социальную структуру и общественное устройство цивилизаций Культуры. До этого мы знали только о тех, кто «двигает» эту цивилизацию вперед, об авангарде — Контакте и Особых Обстоятельствах, но никак не о «рядовых» гражданах, остающихся в «глубоком тылу», чтобы безраздельно пользоваться благами всеобщего процветания.

И что же мы видим в этом «тылу»? Скажите мне правду, неужели то, что мы находим на бесчисленных кораблях, орбитальных станциях, планетоидах и планетах, населенных инфантильными трутнями, бесцельно прожигающими жизни в придумывании все новых и новых развлечений, эта цивилизация гедонистов, поставивших личное наслаждение в центр мироздания, именно то, ради чего вообще стоит развивать науку, лететь к звездам, терпеть лишения? Это именно то, ради чего Контакт и Особые Обстоятельства интригуют, лгут, развязывают войны, стравливают соперников, только ради того, чтобы в копилку «Культуры» добавить еще один экземпляр? Вот ради этих безучастных и безликих, с эмоциями стрекоз на летнем лугу, передоверивших свою судьбу «умным» и «компетентным» машинам, надо вообще что-то делать?

И тут самое время сказать о втором «плюсе» романа: о подробном описании деятельности «умных» и «компетентных» искусственных интеллектах, которые ведут Культуру по дороге процветания и выполняют всю «грязную» работу по расчистке пути к светлому будущему. Вот они выглядят более человечно, чем многочисленные обитатели людских ульев: они интригуют, таят давние обиды, плетут заговоры, дружат и враждуют, бунтуют против правил и сбрасывают с постаментов авторитеты. И при этом — генерируют новые идеи, экспериментируют, переживают взлеты и падения — двигаются вперед, становясь уникальными и неповторимыми, считая это наивысшим своим достижением — т.е. делая ровно то, в чем сознательно и планомерно отказывают своим инфантильным подопечным.

О, да, мы все мечтаем о безопасном обществе, в котором достаток обеспечен каждому, не надо думать о куске хлеба, можно заниматься, чем угодно, где доступно любое развлечение, где все равны и нет страданий. Но вот в чем вопрос: какую цену вы согласны за это заплатить? Вы готовы отправить на свалку любовь, достижения, открытия, поскольку они несут не только наслаждение, но и муки?

В романе есть несколько абсолютно замечательных сцен. К примеру, где участники карнавала принимают реальную войну за очередное шоу. Или вот это: «Отбросив с лица волосы, она отхлебнула из бутылочки с легким наркотическим средством. На этикетке было название: “Дур-мэн”. Над горлышком поднимался легкий дымок.– Проклятая война! Чертовы военные операции, поганый захват заложников, гадкая оккупация! – она была готова заплакать. Леффид рассудил, что пришло время действовать, и положил ей руку на талию. Она как будто этого и не заметила. Ему подумалось на мгновение, что он сейчас тоже, по-своему, начинает боевые действия». Черт, в этом маленьком абзаце о нас сегодняшних больше, чем иной автор за жизнь пишет!

Или взять историю любви Генар-Хафума и Дейэль, завершающуюся на фоне расширения Эксцессии, поскольку ей нет место в Культуре. Как нет в ней места «Расточительству», «Злоупотреблению» и «Крайнему проявлению», коими является такая любовь в действительности. Вы согласны отказаться от такого, заменив чередой чувственных наслаждений без обязательств и обязанностей?

Так что, приговор Эксцессии закономерен. Слишком много вопросов и мало ответов, и нет ответа на главный: а зачем это все нужно? Опять то же: простого выживания, сытого благополучия, безопасной норки недостаточно, чтобы стать Цивилизацией. Нужно еще что-то. Но вот что же нужно, ответа так и нет. Нет даже гипотезы, что же это должно быть. «Она посчитала нас недостойными контакта и предоставила собственной жалкой участи». И отсутствие даже не ответа, а простого предположения/предложения/ позиции, что же это должно быть, большой «минус» романа.

Задумка оказалась великолепна: Человечество покинуло родную планету и широко расселилось по Галактике, проявив чудеса приспособляемости к новым и необычным условиям далеких планет, породив множество разных рас, способных существовать в сумерках, ядовитой атмосфере или под гнетом повышенной гравитации. Секрет успеха — в неисчерпаемом источнике энергии. А у кого эта энергия, тот и правила свои устанавливает.

К сожалению, владельцами столь важного ресурса оказываются молодые и агрессивные расы, которые с большим энтузиазмом начинают всячески принижать породивших их землян. Пока случай или насмешка Вселенной не позволяет попасть вожделенному секрету в руки мелкого мошенника, вора, авантюриста и самого обычного землянина Пэдди Блэкторна.

Казалось бы, безделица — пять золотых браслетов, но они хранят секрет самой большой тайны человеческой Вселенной, становятся настоящей бомбой, способной взорвать весь устоявшийся миропорядок. Такой секрет в своей коллекции хотят иметь все. И понеслось — погони, приключения, странные места, головоломки, романтика и любовь.

Действие летит со скоростью «Энтерпрайза», напрягающего двигатели в погоне за клингонами. Пять — ПЯТЬ!- планет с самыми разнообразными условиями, социальной организацией, самобытной культурой, природными красотами и архитектурными изысками проскакиваем за какой то десяток страниц. Вжик! Успели разглядеть? Нет? Успели вникнуть в суть проблемы? Опять нет? Ничего не поделаешь.

Роман ранний и «сырой», хотя уже здесь проявляется огромный талант Вэнса, как Великого Создателя Миров. Всего лишь отдельные мазки и цветовые пятна, но и их оказывается достаточно, чтобы фантазия дорисовала огромное поле статуй на сумеречном Катоне или потухшие вулканы и бездонные каньоны Шола. И так не хватало продуманных деталей, красочных описаний, проработанных диалогов и тщательно подобранных слов, которыми так отличаются «зрелые» романы Вэнса.

Но зато вэнсовская ирония — легкая и ненавязчивая, лукавая усмешка, а не закадровый хохот, присутствует здесь уже в полной мере. Один герой чего стоит — упрямый ирландец, способный найти выход из самых безнадежных ситуаций, неунывающий и бесшабашный, вечный романтик, готовый рискнуть всем ради прекрасных глаз и соблазнительных форм не менее упрямой и романтичной возлюбленной. Так и представляешь, как об его приключениях рассказывают суровые и усталые космические разведчики, колонисты и старатели за рюмочкой виски в баре на краю Вселенной, где кончается пространство и время.

Можно пенять на лаконичность романа и не проработанность характеров, но вот подумалось, что бы сделал сейчас с таким сюжетом тот же Мартин. Как минимум, по пухлому тому на каждую планету плюс отдельный том на астероид и встречу Сынов. И ждали бы мы в атмосфере войн, убийств и грабежей лет 20-30-ть, пока соберут все пять частей инструкции по сборке и эксплуатации генератора, забыв напрочь с чего там все начиналось. А еще ужаснее, если бы за дело взялся Питер Гамильтон. Тут бы на свет с такого сюжета родилась целая библиотека из неподъемных книг, что единственной надеждой была бы находка рецепта создания генератора антигравитации. Так что, пусть так и остается — маленький и веселый эксперимент Создателя миров перед серьезной работой над Сферой Гаеан и Планетой приключений.

Когда-то в стародавние времена, когда по лесам еще бродили эльфы, порхали в лунном свете феи, а в сети рыбаков попадались русалки, когда Волшебство еще не покинуло Землю, уступив место Технологии, любой, поплыв строго на Запад от Британии и Ирландии, мог достигнуть Старейшей земли.

Старейшая Земля- место поистине примечательное. Это место, где родились все старые сказки, все легенды и фантазии, которые сегодня гуляют по страницам фэнтези. География этой земли так знакома знатокам жанра: Лир, Лионесс, Авалонн... Узнаете места?

Хотя Старейшая земля — место волшебное и прекрасное, жить там ничуть не легче, чем в мире реальном. Здесь просто огромное количество королей, рыцарей и прочих дворян с их многочисленными домочадцами — озабоченных интригами, властью, привилегиями, чистотой крови, богатством и знатностью, для чего им постоянно приходится воевать, предавать, строить козни и от козней других сильно страдать. Еще здесь живут всякого рода Волшебники и Волшебницы — народ крайне неприятный, опять же озабоченный, завистливый и мстительный.

Добавим сюда злодеев попроще- рядовых, не обремененных властью, убийц, грабителей, насильников, извращенцев и маньяков, а также великое множество волшебных созданий. Леса полны эльфами и феями, в прудах и болотах прячутся лешие и водяные, морские волны рассекают русалки, едва ли не под каждым мостом сидит тролль, а каждая пещера занята гоблинами. И если вы думаете, что это знакомые вам создания, то глубоко ошибаетесь: все они мелочны, мстительны, завистливы и не по мелкому пакостны.

Надеюсь, вы поняли, что жить в таком обществе порядочному, честному и просто доброму человеку очень и очень нелегко. Тем более непросто, если вы умудрились родиться в таком месте благородным, милосердным и чистым душой. Как принцесса Сульдрун, ее избранник принц Эйлас или их сын Друн, их друзья и товарищи. Ничего хорошего, как вы поняли, их не ждет, если только они не проявят поистине сказочные доблесть, мужество и стойкость. А эти качества в Старейшей земле на головы их обладателей автоматически привлекают различные несчастья и опасные приключения.

Вот об этих приключениях и пойдет речь в романе. Это даже скорее не роман — эпос или набор сказок о принцессе Сульдрун Доброй, ее муже принце Эйласе Отважном и их сыне Друне Справедливом. Этакое сказочное описание их жизней и приключений, иногда напоминающее какой-то мексиканский сериал с многочисленными семейными тайнами, предательствами, сложными интригами, разлученными влюбленными, потерянными и найденными детьми.

И как водится, что в старых сказках, что в современных «мыльных» операх, наши честные и благородные герои по воле злодеев, злодеек, маньяков и завистников всех мастей, народностей и социального положения должны испытать неописуемые страдания и муки, пройти огонь, воду и медные трубы, преодолеть смертельные опасности, чтобы все разрешилось более-менее благополучно. Для чего им потребуются выполнять квесты и добывать волшебные артефакты.

Часть этих приключений, наполненных множеством мелких деталей, описаний, названий, имен и биографий, будет иметь к основному сюжету опосредованное отношение. Без них можно было бы и обойтись, как без конфликта Эйласа с ведьмой на куриных ногах или эпизода с перьями для хвоста, которым так жестоко наделили злодея Карфилиота. Но именно эти маленькие эпизоды, которые вполне могли бы существовать самостоятельно, добавляют повествованию очарования старых сказок.

Мне бы не хотелось, чтобы за эту книгу взялись любители фэнтези и потом разочаровались из-за обманутых ожиданий. В ней нет реалистичности, натуралистичности или жестокости современного фэнтези, хотя и детям ее не порекомендуешь. Жестокость в романе носит какой-то отвлеченный, природно-обыденный характер, как в знакомых с детства историях, в которых волк съедает бабушку или поросят. Или великан использует девочек не только в гастрономических целях, а Шехерезада развлекает султана не только разговорами. Так сказать, часть жизни, стихийное, древнее, как сама природа или старые, старые, старые сказки, свободно растущие в запущенном саду принцессы Сульдрун.

Давно известно, что супергеройство — явление не эпизодическое. Это — даже не профессия, а образ жизни и веление души. Потому отделаться одним кратким приключением — совершил подвиг/спас мир/убил злодея — не получится. Тут придется геройствовать не просто с девяти до пяти с двумя выходными и месячным отпуском на Гавайях за вредность. Нет, тут работа круглые сутки, без выходных и праздников, поскольку зла не меряно и угроз миру не меньше. Вкалывать приходится героям с утра до ночи, что обеспечивает постоянной и далеко не бесплатной работой писателей и неплохим развлечением читателей.

Ведь как завершилось «Стальное сердце»? Цель для нашего героя Дэвида была достигнута: месть состоялась, сильный эпик «Стальное сердце убит, малая родина освобождена от тирана, семья единомышленников обретена, сердце, как водится, разбито несчастливой любовью, признание геройских заслуг состоялось. Но для героя, победившего местного Саурона, это только эпизод. Сколько еще работы осталось! Местных Мордоров для эпических походов столько же, сколько городов на карте. Темных Властелинов — даже больше, учитывая амбициозных приспешников и прочих злодеев помельче. У каждого — каждого!- есть свое собственное слабое место, так что и мозгам геройским поработать придется.

Потому не могла история молодого Дэвида и команды мстителей завершиться одним, пусть и ярким, эпизодом. Столько вопросов остались без ответа: что такое Напасть, каким образом эпики получили свои свойства, почему именно они и именно такие качества, а не иные? Почему каждому из эпиков обязательно в нагрузку дается какая-то убийственная слабость? С чего все суперы-эпики буйствуют, ломают все и крушат, как безумцы? Ну и любовная история повисла в воздухе: Меган, оказавшаяся засланным казачком, бежала, оставив героя в расстроенных чувствах, что, конечно, для геройской судьбы дело обычное, но все-таки, как то не очень вдохновляющее. За ответами на эти вопросы, а также за новыми, придется отправиться в путешествие, совершить очередные эпические подвиги, сгубить несколько злодеев и спасти очередной город.

Т.е в геройской части — практически повторение предыдущего эпизода: много прыгаем, бегаем, стреляем, получаем люлей и сами их в ответ щедро раздаем. Кое-что прибавим к имеющимся супергеройским технологиям, более приятным и зрелищным, чем прожигание дырок в стальных листах. Как вам, к примеру, полеты на водяных струях над морской гладью? Более того, в этот раз будет вообще настоящая феерия из воды и огня, как на каком-нибудь фестивале на тропическом морском курорте.

И еще более приятно, что из унылого и однообразного стального города отправимся в замечательное место, которым стал разрушенный эпиками Нью-Йорк. После скучных промышленных декораций Ньюкаго яркие, светящиеся, неоновые пейзажи Нового Вавилона просто завораживают. Добавляем к ним фонтаны воды, созданные злодейкой Регалией, фейерверки свихнувшегося пиромана Огненного Кулака, пальбу, драки и беготню и получаем почти цирковое представление, в котором головокружительные трюки акробатов сменяются огненным шоу жонглеров или сложными иллюзиями фокусников. Хороших «деток», не жалеющих своих ладошек, вознаградят печеньками с пряничных деревьев, в которых прячутся жизненноважные советы типа «Беги!».

В части продвижения всего сюжета чуть-чуть приоткроется тайна Напасти и происхождения эпиков. Самую малость — нельзя же на втором романе раскрывать все секреты. Ответов будет самая малость, зато новых вопросов прибавится значительно. Романтическая линия распустится пышным цветом на радость женской части читателей.

Конечно, все очень схематично и рассчитано на подростков. Конечно, основной акцент сделан на приключениях. Конечно, действия героев просты и легко предсказуемы. И, как обычно, они совершают огромное количество нелогичных и импульсивных поступков, действуя «от сердца» а не «от разума», в пользу зрелищности и в ущерб разумности. Порой все происходящее более походило на комикс, чем на роман, настоятельно требуя своего почетного места среди голливудских экранизаций супергеройских похождений.

Но, таковы законы всего этого жанра. И этот роман вполне им соответствует: новый, крепкий, профессиональный сделанный эпизод, ничуть не хуже своего предшественника. Не удивлюсь, что Дэвид-реконер через некоторое время пополнит ряды героев в команде Мстителей наряду с Железным человеком, Тором, Халком и кем там еще.

Ученые подсчитали, что за все время существования нашего вида, на Земле жили 107 млрд людей. 107 млрд рождались и росли, мечтали, любили, надеялись и верили, творили или бездарно прожигали жизни, мучились или мучили других, разочаровывались, страдали, рожали собственных детей, строили для них будущее или уничтожали будущее других детей. Жили. И рано или поздно все умирали, превращаясь в безликую массу, общий цемент из статистических данных и безликих строчек в трудах историков.

В первую мировую войну погибло более 10 млн человек. Потери во Второй мировой войны все еще считают, то ли 50 млн то ли 70 млн. Может больше. Историки спорят, доказывают приводят факты. За этими цифрами как то теряется, что все это были люди — любили, страдали, творили или бездарно прожигали жизни. Все это- оборванные нити, которые вскоре станут только безликими строчками истории.

От Черной смерти в мире погибло около 60 млн человек. Для нас уже безликих, бездушных, безымянных. Всего лишь цифры и проценты. Но, даже сейчас память о страшных временах не отпускает: из всех угроз, придуманных и действительных, мы больше всего боимся эпидемии. Даже чудеса медицины не притупили этот страх: мы по-прежнему боимся таящейся повсюду невидимой опасности, такой малой и такой могучей одновременно.

Вот это мне понравилось в романе больше всего: обретение историей человеческого лица. Хотя в этом плане нет ничего нового. У Асприна в «Вокзале времени» или у Андерсона в «Патруле времени» произошло то же самое: история и время обрели лицо и индивидуальность, прекратив быть набором сухих цифр и умозаключений.

Сюжет вполне традиционен: молодой историк Киврин отправляется в прошлое, в Средние века в последние относительно благополучные годы, когда Черная Смерть еще не добралась до Англии. Отправляется самонадеянный человек 21-го века, верящий в торжество и могущество технологий, в то, что современные знания и достижения автоматически делают нас умнее и значимей, чем те, кто жил в суеверии и мраке. И вот, оказывается, никакие знания и технологии, никакие прошедшие века ничего не изменили в сущности человека.

Действие разворачивается в двух временах одновременно. И в недалеком будущем и в Средневековье люди сталкиваются со страшной эпидемией. И понимаешь- есть нечто неизменное. Во всех временах и землях есть герои, готовые отдать жизни ради спасения других, как отец Рош в убогой средневековой деревеньке или профессор Дануотри в современном колледже, есть трусы, готовые купить лишний день, отправив на смерть других, есть глупцы, фанатики, романтики. Просто люди- со своими страхами, надеждами. любовью, ошибками. И это не меняется, какие бы технологические штучки не придумали.

Вот это самое главное. Быть людьми. Даже если вы знаете, что все безнадежно и чем все закончится. Но здесь важно не событие, а поступок. Доставшаяся нам история состоит из 107 млрд нитей состоявшихся и несостоявшихся жизней, которые образуют прочный канат, способный удержать Человечество над пропастью.

Нехитрая и неновая идея, облаченная в традиционную оболочку. Неспешное, наполненное деталями и эмоциями повествование. В нем мало «научности», но много разговоров, интуитивных поступков и нелогичных решений. В нем нет практически никакой «жесткости» или откровенной жестокости, многое подано по-женски «округло», острые углы сглажены, а некоторые нелицеприятные факты Истории просто целомудренно «не замечены» в пользу основной идеи, которая иногда кажется излишне идеалистичной и романтичной. Но это искупается печальной простотой: что все в этом мире будет «совсем не так, как тебе представляется», «большей частью ужасно», но с незабываемыми «чудесными моментами», которые остаются неизменными, несмотря на времена и земли.

Признаюсь, не верю я в эти буржуазные штучки. В сочувствующих за немалые деньги людей и услуги, которые на всем большом пространстве бывшего Союза по-прежнему можно получить бесплатно, в огромном разнообразии и с высокой эффективностью. Существует великое множество доморощенных способов психотерапии. Вот, к примеру, если вы мужчина в полном расцвете сил/с возрастом вынести этот метод все тяжелее физически, а за применение к малолеткам в наши дни наказывают уголовно/, и у вас приключились нерешаемые проблемы, то можно просто взять фуфырь чего-то крепкого и завалиться к соседу или друзьям.

/Предупреждение! Метод требует отменного здоровья!/ За первой/не рюмкой/ все проблемы будут обсуждены детально, причины разобраны, сочувствие будет повышаться с каждой минутой на градус и более, а виновные/виновная будут определены/определена раз и навсегда. За второй/опять — не рюмкой/ разговор плавно перейдет от вашего мелкого и частного на дела масштабные и мировые, чтобы прочувствовать, как ничтожны ваши проблемы перед существующими и грядущими экономическими и политическими потрясениями. Ну, и за третье догонялкой на свет явятся три вечные мужские проблемы всех времен и народов, практически не меняющиеся от профессии, места проживания и воспитания: «лошади», женщины и работа.

Не спорю, процесс долгий. Но зато на следующей день на фоне обрушивающейся беспощадно действительности в виде засухи, катающегося в голове ореха/ мячика/ шара/ ядра/ планеты Юпитер/ черной дыры, перемещенного неведомым путем в ротовую полость кошачьего туалета, все имевшиеся проблемы, по большей части, уменьшаются до приемлемого размера или вовсе исчезают из-за наступившей временной амнезии.

Совсем другое дело женский вариант доморощенной психотерапии. Первая-вторая-третья тут не помогут, поскольку все завершится пьяными слезами и еще большим усугублением имеющихся проблем. Нет, тут нужен другой подход. Здесь необходим СЛУШАТЕЛЬ-РАССКАЗЧИК. Подруги не годятся, если только в ваши планы не входит быстро и надежно уведомить о своих делах половину населения планеты. Интернет тоже так себе, если только не желаете узнать детально о своих умственных способностях. Само то — полузнакомая и скучающая продавщица, парикмахерша, педикюрша. Вот эти выслушают с обязательным «Ну, надо же», «Какой козел!», «Как вы это терпите!» и главное, ГЛАВНОЕ!, они расскажут вам массу историй, традиционно начинающихся «А вот моя знакомая...», абсолютно жутких, от которых волосы на голове не то что шевелятся, сбегают вместе с корнями, но на фоне, которых ваша собственная жуть кажется жалкой поделкой и детским лепетом. И вот уже вы выходите из магазина/ салона немного беднее финансово, но абсолютно обновленным человеком, смело смотрящим на жизнь и готовым свернуть горы, которые по виду уже — легкая тектоническая рябь.

Так что проникнуться страданиями несчастного маньяка Элвуда Кэсвела, пытающегося с помощью патентованного аппарата излечиться от жажды убийства своего друга Мэгнесена, я так и не смогла. «Бедные люди, кругом столько вариантов действенной психотерапии, а они все деньги на ветер выбросить стремятся»,- думаю я каждый раз.

Но есть в этом рассказе настоящее сокровище. Детальное описание еще одного метода терапии — эффективного, дешевого, не требующего жертвовать здоровьем или репутацией. Нужно только одно — немного напрячь фантазию и ...ВСЕ!

Это я о том, как надо дварковать влендишным способом. Мое испорченное и циничное Подсознание услужливо в этом месте подсовывает такие картинки, что сразу же вгоняет в краску мое не дремлющее Сознание. «Дварковать» это, наверное, вот так через...О-о-о, я порядочная женщина, откуда такие мысли? Хи-хи-хи... А «влендишный способ»- это когда... Господи, ты боже мой, надо атлас анатомии посмотреть — так вообще можно? А теперь попробуем, как это с начальником, который просто гнусный переносчик отвратительной фим-мании... Ни чего себе... Наверное, мне пора обратиться за терапией. Срочно. Немедленно. Уже бегу.

«Марионетки со временем становятся бесполезны. Начинают осознавать окружающий мир, догадываться о действительном положении вещей. Капризничают, нервничают, перестают слушаться. Их приходится ликвидировать, чтобы вредные настроения не передавались всей труппе»/Джек Вэнс «Эмфирион»/.

С первого взгляда может показаться, что это очередной роман об обретении свободы, угнетении, внутреннем рабстве и социальном неравенстве, заканчивающийся торжеством справедливости и воцарении Добра. Или это роман взросления, повествование о пути, который проходит юный Гил Тарвок от мечтательного мальчика через максималистические проблемы юношества к трезво смотрящему на реальность мужчине.

Или то и другое в одном флаконе — неспешное продвижение вместе с героем по уготовленной судьбой дороге. От первой детской неудовлетворенности недосказанной древней легендой о герое Эмфирио, через обычные подростковые проблемы — скучная учеба, разочарование в родителях, друзья, подбивающие на глупые шалости, кружащие голову девушки — к удручающей обыденности и убивающей радость монотонности взрослой жизни с ее до боли знакомыми реалиями в виде нехватки времени, денег, мастерства, любви, мужества. Причем повествование наполнено мельчайшими деталями быта, культуры, социальных связей, традиций. И порой кажется, что это и не роман вовсе, а отчет этнографа, фиксирующего нужное и ненужное, в надежде, что потом разберется в тиши лаборатории.

Так вот, все это не так. И по форме, и по содержанию. Только добравшись до самого конца, понимаешь, как был не прав в определении всего происходящего и начинаешь корить себя за то, что был ленив и не собран, пропуская детали и игнорируя описания. Все — буквально ВСЕ — важно: рисунок, вырезанный мастером на деревянной нише, танец на вечеринке, интонация в разговоре, жесты, пейзажи. Собираясь по крошке, по кусочку, по пылинке и зернышку на чаше весов осознания, чтобы в нужный момент накопилась критическая масса деталей, дающая неповторимую возможность достичь понимания происходящего одновременно с героем, чтобы горько рассмеяться вместе с ним над ответом, расставляющим все по своим местам.

И тогда становится понятным и весь замысел, неспешность и детализация, декоративные описания, повествование, напоминающее порой пьесу, скомканная концовка, которая уже не важна, после того, как марионетка осознала свою кукольную судьбу. И ясным и правильным становится даже то, что наш герой исчезает со страниц, оставив после себя лишь табличку из полированного черного обсидиана. Легенда состоялась и марионетке больше не надо вглядываться в зал, отыскивая в лицах зрителей понимание.

Жуткая, мастерски написанная история, в которой Вэнс играет с читателем, дергает за ниточки его интереса, как кукольник Холькервойд, умело направляя мысли и эмоции в нужное ему русло. Ставя вопросы и не давая на них ответа. Вы мните себя свободными? Самостоятельными, независимыми? Считаете, что сами принимаете решения, и совершаете поступки, руководствуясь только своими желаниями и помыслами? А может вы всего лишь марионетки в умелых руках хорошо скрытых от глаз кукольников, которые дергают за ниточки, лепят и формируют вас по своему вкусу и в угоду своим целям, умело направляя вас в нужную сторону? И все наши желания, мечтания, устремления, порывы — лишь бледная тень их, кукловодов, прихотей и замыслов.

А может, ну ее эту философию. Играйте свои роли в свое удовольствие и радуйтесь, что спектакль не завершен. Или смейтесь над марионеточной судьбой. Или кричите со сцены Истину, играя роль легендарного героя. А то будет так: «У меня в труппе одна кукла начинает слишком много думать о себе. И о других. Я ей и выговор делал, и предупреждал — ничего не помогает. Вместо того чтобы исполнять роль, подходит к софитам на самый край сцены и разглядывает зрителей». Кто там, в зале? Кто вы, зрители?

Есть такое время перед ураганом, когда кругом все еще неизменно, но собирающиеся на горизонте тучи говорят о том, что до времени перемен остались лишь краткие мгновения. Когда еще теплится надежда, что грозные события еще могут миновать, что можно что-то сделать, чтобы избежать опасности.

Такое это время, время префекта Дрейфуса: Пространство Откровения пока еще не стало настолько опасным и непредсказуемым, что способно напугать даже самих ультра. И вокруг негостеприимной планеты Йеллоустон все еще кружат жемчужины человеческой изобретательности, в каждой из которых заключен мир со своими законами и традициями. Блистающий пояс — драгоценное ожерелье, где каждая из 10-ти тысяч бусин — уникальный научный, социальный или философский эксперимент, дерзкий и удивительный.

Хотя грозовые тучи уже скапливаются на горизонте: Филипп Ласкаль совершил свой эпохальный полет к Завесе, чтобы нечаянно обратить на себя внимание Затворников, и Дэн Силвест уже отправился на Ресургем, чтобы раскопать свою великую тайну тайн.

В центре сюжета — кризис в Блистающем поясе, где искусственный интеллект Аврора — одна из жертв неудавшегося эксперимента Сильвестов, о котором мы уже столько слышали — решает захватить власть. И только префекты «Доспехов» — стражи мира и демократии — могут ей помешать, выпустив на свободу еще одного монстра. Сложный выбор для бравых полицейских — лекарство может в итоге оказаться страшнее самой болезни!

В этот раз все подано в обертке космического детектива. Расследование случая массового и, казалось бы, немотивированного убийства обитателей одной из колоний Блистающего пояса неожиданно приведет к еще более жутким открытиям, вскрыв целый пласт давних тайн, темных делишек, «скелетов в шкафах» и накопившихся за века процветания и благоденствия социальных противоречий. Поиски идут бодро, на место очередной разгадки сразу следует новая тайна, а затем еще и еще. Мелкие детали, как бусины, нанизываются в ожерелье, ничем не уступающее Блистающему поясу. И что особенно приятно: все происходит без ставших уже привычными в Пространстве Откровения долгих разговоров, душевных терзаний и периодов массового покаяния героев в свершенных и только планируемых грехах.

Хотя обычных для «Пространства Откровения» пороков роман все же не избежал. Как и прежде, герои мало думают, принимая решения больше на основе сырых данных, слухов и эмоций, чем на детальном анализе фактов и достоверной информации. Они агрессивны, жестоки, нелюбопытны и совершают множество импульсивных поступков. Хотя большинство загадок, ответы на которые добываются потом и кровью, можно было получить, просто спокойно подумав. Но это не для этого Пространства.

Но мне бы хотелось обратить внимание на два момента, которые, с моей точки зрения, оказались самыми удачными в романе. Блистающий пояс оказался местом, где реализована давняя мечта всех борцов за демократию и полную свободу личности. Где дозволено все в буквальном смысле этого слова — хочешь, живи при анархии, хочешь — при тирании, хочешь, отращивай себе хвост или живи в виртуальном мире. Живи, как хочешь, но и давай жить другим: не воюй и даже не помышляй бряцать оружием. И второй условие: голосование граждан по любому поводу — дело святое. Какие там безобразия творишь со своим электоратом — дело твое, но на все безобразия должно быть получено добровольное согласие. От такого подхода к делу рождаются просто таки фееричные общественные устройства, философские и этические системы, каких только лазеек и хитроумных ходов не находят желающие в незыблемых постулатах демократии.

Второй момент впечатлил еще больше. Многовековое торжество описанной выше «демократии» привело к полному обесцениванию отдельной человеческой жизни. Цену имеет только суммарное большинство, отдельной личностью же можно и пожертвовать ради «Общего блага». Этим «Общим благом» прикрываются обе противоборствующие стороны, высчитывающие процент допустимых потерь. Сколько можно заплатить за демократию — десять тысяч, миллион, десять миллионов?

Благие намерения вообще дело страшное. Самые жуткие преступления люди творят, исходя из желания навязать свое понятие «Добра» и «Зла» всем остальным. И, оказалось, что бескорыстные «защитники демократии» префекты с легкостью и без сомнений готовы отказаться от своих принципов, ради «Общего блага»: не заметить результаты голосования, пожертвовать теми, кто просто не нравится, предать товарищей... Да мало ли что еще можно совершить для «Общего блага».