Выдающийся британский ученый XIX века Космо Каупертуэйт (фигура вымышленная) выращивает на основе Cryptobranchus alleganiensis (скрытожаберника) идеальную женщину. Она глупа, сладострастна и похожа на королеву Викторию, но вот только земноводное, к тому же любит кушать мух. Когда сама королева Виктория неожиданно исчезает из дворца, ее заменяют именно на это существо. Но было бы неплохо найти и настоящую. Потому Космо Каупертуэйт отправляется на поиски в зловонные трущобы Лондона.
Швейцарский ученый Луи Агассис (фигура реальная, известен тем, что отрицал эволюционную теорию, зато был основоположником гляциологии) в абсолютно безумной компании вынужден искать половые органы Готтентотской Венеры (фигура реальная, звали ее Саарти Баартман, эту африканку привезли в начале XIX века в Европу, где выставляли на потеху публики), так как с их помощью можно вызвать Древних Богов. Ну, вы поняли, если случится провал, то мир в буквальном смысле слова накроется сами знаете чем.
Выдающиеся американский поэты XIX века — Эмили Дикинсон (фигура, конечно же, реальная) и Уолт Уитмен (точно так же фигура более чем реальная) — принимают участия в экспедиции в загробный мир. С начала все это кажется какой-то аферой, но потом и в самом деле начинается полная эзотерика.
Первая история называется «Виктория». Вторая — «Готтентоты». Третья — «Уолт и Эмили». Все три образуют сборник Пола Ди Филиппо «Стимпанк». На английском: «The Steampunk Trilogy». Повести связаны друг с другом столь незначительными перекличками, что могут считаться вполне себе самостоятельными произведениями. На языке оригинала «Стимпанк» был выпушен в 1995-ом году. Тогда это направление в фантастике только-только входило в моду, и Пол Ди Филиппо существенно на это повлиял, хотя как такового стимпанка в его книжке меньше чайной ложки.
Если завязки повестей вам показались дикими и абсурдными (третья все-таки более-менее), то вы не обманулись. В текстах царит именно что дикость и абсурд (в третьей, повторимся, все более-менее). Пол Ди Филиппо берет, в общем-то, палп-сюжеты (исчезновение высокопоставленной особы, поиск артефакта, путешествие живых на тот свет) и наполняет их жесткой сатирой и черным юмором, выкручивая при этом на максимум всевозможные штампы. Людей брезгливых и обходящих стороной простое упоминание секса в художественных произведениях точно надо предостеречь от чтения данной книги, тут столько всего ниже пояса, что порой хочется сказать автору: «Горшочек, не вари». При этом Пол Ди Филиппо наполняет тексты столь многочисленными историческими и культурными аллюзиями и отсылками, что это сразу выносит их куда-то за пределы привычной палп-литературы. Нет, конечно, смешно, из чего сделан могущественный артефакт в «Готтентотах», но гораздо смешней будет, если вы разберетесь в прототипах персонажей, а еще имеете представление о творчестве Говарда Филиппса Лавкрафта. В этом отношении самой сложносочиненной повестью в сборнике можно считать «Уолта и Эмили». В ней настолько много раскавыченных цитат из стихотворений Уитмена и Дикинсон (да и множество образов завязано именно на их творчестве), что даже разбирающийся в теме читатель может многое пропустить. Хотя даже при поверхностном чтении видно, что очень даже тонко и любопытно получилось, не без грубостей, конечно, но тон предыдущих историй обязывал. В общем, для хорошего издания этой книги нужно бы еще составить приличные по объему комментарии, пусть переводчики и попытались сделать что-то в таком духе, но явно надо больше.
Деконструируя непонятно что, потешаясь над расистами, феминистками, марксистами, любителями сладеньких викторианских романов и любителями всей этой американской метафизической поэзии, выставляя шутами гороховыми великих деятелей XIX века, Пол Ди Филиппо изобрел столь многое, что оно не могло не проникнуть в массовую культуру. Если вы видите в современном как бы викторианском сериале школу-интернат для благородных девиц, в которой обучают абсолютно неожиданным вещам, то это, конечно, из «Стимпанка». Равно как и все сопутствующие сексуальные девиации, числящиеся ныне за благородными лордами и леди. Перечень можно и продолжить. И не будет ничего удивительного, если выяснится, что «Страна вечного лета» Ханну Райаниеми вышла из «Уолта и Эмили». Кто знает, может быть и «Танатонавты» Бернара Вербера появились благодаря означенной повести, так как впервые она была опубликована в 1993 году, как раз перед названным романом прославленного француза. Правда, никто не исключает обмана зрения, все-таки Данте был задолго до всех них. И вот тут-то у Пола Ди Филиппо явно все получилось, так как именно обман зрения он и затеял.
На первом месте среди художественных целей, которые ставил перед собой Пол Ди Филиппо, явно стоит именно что эпатаж. В этом ключе название сборника не менее провокационно, чем его содержание. Называется «Стимпанком», а стимпанка-то в нем, как уже и говорилось, считай что и нет. Никаких вам бесконечных поездов, технологий на паровых основах и прочего-прочего-прочего. Даже гоглы никто не носит. Перед нами, скорее, этакая разухабистая альтернативка, в которую куча всего намешано, а не стимпанк. Потому, если хочется про поезда, пар, гоглы и прочее, то эта книга явно не подойдет. Это не минус, это просто возможность завышенных ожиданий, возможно, так и задумано для пущего эффекта.
А вот действительным минусом можно считать смазанные концовки. Во всех трех повестях автор сильно над финалами не мучился. В первой повести еще куда ни шло, это все-таки по форме детектив, потому надо было дать внятное объяснение. Во второй — на автора нападает скоропись, раз-два и все заканчивается, хотя ожидается гораздо больше всякого действия. В третьей — присутствует любопытное обрывание повествования, сделано это не без выдумки, но, тем не менее, читатель может оказаться разочарованным. Все это объясняется тем, что сюжеты в данном случае лишь повод для игры, забавы, они тут — не самоцель. Хотя волей-неволей Полу Ди Филиппо пришлось ими заниматься, местами получилось вполне себе. Но раскавыченные цитаты и бесконечные шутки — важней.
Однажды Алая Ведьма по наущению (не без причины) своего брата Пьетро (более известного как Ртуть) пожелала, чтобы все супергерои получили то, что они хотят. Реальность мгновенно изменилась: дядя Человека-паука не погиб, Гвен Стейси так же не умерла, более того, она теперь, собственно, жена Человека-паука; Уэйд Уилсон не стал Дэдпулом; Тони Старк теперь просто очень богатый человек и так далее, и тому подобное. А вот мутанты под предводительством Магнето добились признания всеми государствами мира, они практически получили мировое господство. Только с одним Алая Ведьма просчиталась: сбылось желание Росомахи, который хотел помнить все. А так как он помнил предыдущую версию реальности (а все остальные все забыли, иначе изменение не имело бы особого смысла), то решил перезагрузить реальность обратно. Как это обычно бывает в комиксах, проблема, в конце концов, свелась к драке. В итоге Алая Ведьма проиграла. Но успела-таки произнести фразу: «Больше никаких мутантов»...
Такова предыстория комикса «Сын М» авторства Дэвида Хайна и Роя Аллена Мартинеза. И знать эту предысторию надо, иначе многое будет не очень понятно. Комиксы «Marvel» уже давно превратились в бесконечный сериал, в котором огромное количество персонажей тесно связано друг с другом, а события из одного цикла историй влияют на еще несколько циклов. Причем выстроить какую-то одну магистральную сюжетную линию вряд ли получится, слишком уж много всего придумано и отрисовано. Хотя да, ключевые события можно вычленить и перечислить. Изложенная в первом абзаце предыстория «Сына М» как раз и является одним из таких ключевых событий. К счастью, составители серии «Marvel. Официальная коллекция комиксов» предварили тридцать восьмой том с «Сыном М» пересказом «Династии М» (и не только), в которой, собственно, Алая Ведьма и натворила делов. Так что, не знакомый с этим комиксом читатель вполне сможет разобраться в событиях «Сына М». Более того, если он не очень в теме, для него в финале припасен сильный сюжетный ход, который может по-настоящему удивить. А вот знаток вселенной «Marvel» даже плечами не пожмет. Вот оно — преимущество незнания. Если что, речь идет о способностях Черного Грома. Знающие покивали, незнающие ничего не поняли, а мы уходим с территории явных спойлеров.
Итак, в результате пожелания Алой Ведьмы почти все мутанты лишились своих сил. Сто девяносто восемь почему-то все-таки их сохранили, но объяснений этому феномену в «Сыне М» мы не получим. В центре повествования, собственно, Пьетро. Раньше он был супербыстр, теперь же стал обычным человеком. (Кстати, эта коллизия прекрасно отражена на обложке комикса.) Потеря способности на него повлияла удручающе, соответственно, горемыка погряз в пьянстве и мечтах о том, чтобы все стало, как раньше. Однажды Пьетро обнаруживает способ вернуть мутантам силы. Или точнее: Пьетро кажется, что он нашел такой способ. Заблуждающийся никогда не поймет, что он заблуждается, в итоге Пьетро бросает все силы на то, чтобы исправить совершенное Алой Ведьмой. Тем более, что он чувствует за это большую вину. Конечно, все пошло не так, как хотелось бы Пьетро.
Чисто сюжетно, не смотря на то, что «Сын М» состоит всего из шести выпусков, действие отличается насыщенностью, можно даже сказать, концентрированностью. Авторы успевают показать последствия деяния Алой Ведьмы для супергероев (они-то теперь помнят перезагрузку) на примере Человека-паука. Он имел жену и детей, был счастлив, а потом оказалось, что все это было лишь миражом. Да, такого озлобленного Человека-паука редко когда увидишь. Далее они отправляют опустошенного Пьетро (его драме, конечно, сразу же уделяется максимальное внимание) в место, где он находит как бы ключ к решению своей проблемы. И вот тут-то поднимаются важные смысловые и мировоззренческие вопросы. На что может пойти человек, чтобы вернуть свое благополучие? Насколько высокой может быть цена за искупление грехов? И будет ли это искуплением, если в результате пострадают многие и многие? Разрабатывая эту линию, авторы демонстрируют поразительную безжалостность. Станет ли читателю в итоге жалко заглавного героя? Вряд ли. Но повод подумать над некоторыми неприятными вопросами точно найдется. Нашлось место и для сатиры. Военные и правительственные агенты, как частенько бывает, выведены уродами и наглыми тварями. В этом отношении показательна фраза одного из них, адресованная девочке, отца которой только что подстрелили: «Все в порядке, девочка... мы американцы». Ага-ага, было бы смешно, если б не было так грустно. Во всех этих отношениях «Сын М» ярко демонстрирует, что комиксы уже давно перестали быть чистым развлечением для подростков. Ныне в них не боятся поднимать важные философские вопросы и не стесняются критиковать характер политических решений. В итоге мир супергероев оказывается на пороге нового страшного конфликта, но это уже совсем другая история, и расскажут нам ее в другой раз.
Важной составляющей любого комикса является рисунок. И в данном случае он, мягко скажем, на любителя. Много серых тонов, невыразительные лица, некоторая размытость. Ярких цветов не будет, четкой прорисовки сражений не случится, такое впечатление, что рассматриваешь графическое изображение чьего-то долгого и тоскливого сна. С одной стороны, это хорошо оттеняет общее настроение истории Пьетро: затяжная депрессия, алкоголизм, отчаянная попытка все исправить, борьба с собственными демонами (практически в буквальном смысле этого слова) и сильнейшее разочарование в итоге. С другой — подобная рисовка может оттолкнуть неподготовленного читателя, больно уж картинки невеселые. Эта раздвоенность в оценке рисунка «Сына М» не позволяет однозначно его оценить, потому такое решение художника кажется все-таки спорным.
Не смотря на то, что «Сын М» является развитием одного из ключевых событий вселенной «Marvel» и заканчивается открытым финалом с жирным намеком на продолжение, стоит все же признать, что у Дэвида Хайна и Роя Аллена Мартинеза получилась законченная история, с которой вполне может ознакомиться неофит (и вполне во всем разобраться). Главное перед знакомством не полениться и прочитать предисловие.
Официально «Тополята» не входят в цикл «В глубине Великого Кристалла», но так и хочется их к нему отнести. Действие-то вполне может происходить на какой-нибудь ближней к нам Грани. Мир очень похож на наш: только Федерация — не Федерация, а Империя, президент — не президент, а Регент, и еще щепотка различий. Во всем остальном — вполне себе наш мир, вон, например, персонажи в какой-то момент едут отдыхать в Крым. Можно предположить, что Крапивин сознательно дистанцировал «Тополят» от вселенной Кристалла в силу того, что они, конечно, про наш мир, про наше общество, про наши проблемы. А то, что описанные события происходят в некоем альтернативном мире, является удобным допущением, которое позволяет усилить некоторые ситуации без оглядки на критику в духе: «У нас так не бывает». Это очень напоминает ситуацию, как писатели в СССР, когда затрагивали острые общественные проблемы, помещали действие в какую-нибудь абстрактную европейскую страну, чтобы всегда можно было отговориться — «Пардон, это не про нас, это про загнивающий Запад».
Город-миллионник Айзенверкенбаум уже давно превратился в скопище высоток, власти снесли почти все старые дома, чтобы построить на их месте ультрасовременные жилые комплексы. Но все равно еще остались полузаброшенные дворы, в которых растут высокая трава и раскидистые деревья, здесь так привольно гулять кошкам и играть ребятне. Рядом с такими дворами и живет десятилетний Тенька Ресницын. Кстати, прозвище образовано от имени Степан, получилось гораздо правдоподобней, чем порой выходит у Крапивина. Май на исходе, в школе уже и домашку не задают, впереди такое огромное лето. Именно про это лето и рассказывается в «Тополятах», про то, что предстоит пережить и прочувствовать Теньке и его друзьям (в том числе и воображаемым, а может быть и не таким уж воображаемым).
Давним поклонникам творчества Владислава Петровича все здесь будет знакомо: правильные ребята, которые воспитывают в себе характер и стараются всегда поступать по совести, немножко ненавязчивой фантастики, хорошие взрослые, которые всегда помогут детишкам, прекрасно выписанное лето опять же. Но не надейтесь, что в этой книге вас ждут беспечные летние приключения. Боли, отчаяния, несправедливости Владислав Петрович насыпал в «Тополят» предостаточно. Даже, пожалуй, больше, чем надо. Иногда просто хочется закричать: «Может, хватит?!». В конце концов, образ «тополят» Крапивин выводит из давней истории расстрела рабочих в Новочеркасске, тогда в том числе погибли и дети. Один из персонажей, рассказывая об этом, упоминает о ребятах, которые сидели на деревьях и, попав под пули, попадали на землю. Страшный образ, жуткий символ, через него автор еще раз подчеркивает уязвимость детей, незащищенность перед большим и жестоким миром. Создается впечатление, что автор таким образом признает то, что в новом мире, в современной социальной действительности дети, которых он описывал все эти годы, просто обречены, им тут нет места. Да, истории героев «Тополят» завершатся более или менее хорошо, правда, этот условный хэппи-энд кажется несколько натужным, словно автор не мог написать по-другому, но внутренне понимал, что просто хочет, чтобы мытарства милых его сердцу персонажей закончились. Хотя бы на время.
В «Тополятах» нет магистрального сюжета, Крапивин просто описывает жизнь своих героев. Порой фокусируется на мелких радостях и огорчениях, которые, конечно, важны для этих детей, но при этом не собираются в какое-то единое полотно. Но все это в какой-то момент отступает на задний план, когда приходит настоящая беда. И она тут далеко не одна. По сути перед нами четыре повести, которые, конечно, тесно связаны, но могут быть прочитаны и по отдельности. Первая про развод родителей Теньки и про то, как Теньку чуть не отобрали у мамы. Вторая про кошку Теньки. Третья про сироту Кабула, с которым однажды пересекся Тенька (и, конечно, не оставил в беде). Четвертая про битву за тополя, которые решила вырубить городская администрация. Пожалуй, самая жесткая именно история Кабула, читать про его злоключения впечатлительному человеку порой будет невыносимо. Потому, наверное, стоит сказать, что именно для него Крапивин припас по-настоящему чудесный поворот сюжета. Все будет хорошо, не переживайте, правда, это хорошо все равно с привкусом горечи.
Любопытно, что Крапивин — хотя на первый взгляд, учитывая все входящие, может показаться обратное — напрямую не критикует государство. Зло исходит не от общественной системы как таковой, а от конкретных людей. Кто-то злоупотребляет властью, кто-то хочет набить себе карман, кто-то просто запутался в собственных убеждениях. Но всегда найдется тот, кто будет противостоять всем этим хамам и негодяям. При этом этот кто-то вполне может работать в тех же самых учреждениях, которые как раз и могут показаться олицетворением несправедливости и черствости. По Крапивину всегда найдутся мудрый, добрый и решительный уполномоченный по правам детей, неподкупный участковый, неравнодушная к проблемам своих пациентов заведующая больничным отделением. В конце концов, даже простой дворник может вовремя накормить и обогреть беспризорного мальчишку. Пока есть такие люди, не все потеряно, пусть они так же уязвимы, как дети, как тополята.
Эта книга Крапивина не из тех, которые могут вызывать примерно одинаковую реакцию. Она противоречива. Но учитывая поднятые темы, иной не получилась бы. Найдутся те, кто обвинит автора в манипулировании, в натужном выдавливании слезы. Не обойдется без тех, кто согласится, что детская литература порой обязана быть вот такой, иначе не достучишься. Будут и те, кто скажет, что раньше было лучше, что Крапивин исписался, что вместо «Тополят» надо читать его ранние вещи. Им, конечно, кто-нибудь возразит, что все наоборот. И, в общем-то, это правильно. По-настоящему цепляющие книги не могут понравиться всем-всем-всем, ведь они заставляют думать и чувствовать, а ведь, согласитесь, все мы думаем и чувствуем по-разному. В этом отношении «Тополята» однозначно удались, хотя, положа руку на сердце, стоит все-таки заметить, что истории можно было интересней связать, да и без надрыва в некоторых эпизодах читатель легко обошелся бы.
Иногда, чтобы что-то хорошо объяснить, надо идти от противного. Так рассудил Клайв Стейплз Льюис, когда в начале Второй мировой войны стал публиковать в газете «The Manchester Guardian» небольшие эссе, представляющие собой поучения старого беса, как надо совращать души человеческие. Вот так вот творчески Льюис подошел к задаче в столь тяжелые времена поддержать дух и укрепить веру своих соотечественников. Он не стал объяснять, как должно истинному христианину относиться к происходящему, вместо этого указал на то, какие трудности в деле сохранения веры его ждут. По сути Льюис говорит о слабых местах любого человека и тропках, по которым, сложись обстоятельства подходящим образом, он может уйти от Бога. Но предупрежден, значит – вооружен. При этом все это дается достаточно остроумно и занимательно, скучно не будет. Тем больше шансов, что запомнится, а потом и пригодится, ведь художественный образ впечатляет гораздо сильней, чем долгий сухой нравоучительный (в плохом смысле слова) монолог. Позже эссе были собраны под одной обложкой, так и появились «Письма Баламута». Через много лет они были дополнены рассказом «Баламут предлагает тост». Рассказ по сути ничего нового не добавляет, но внимания заслуживает, так как представляет собой образец первоклассной сатиры, ныне не только не потерявшей злободневности, но даже ставшей, пожалуй, актуальней некуда.
По форме «Письма Баламута» представляют собой эпистолярную повесть. Всего писем в подборке тридцать одно, они написаны многоопытным бесом Баламутом для племянника Гнусика. Гнусик совсем недавно стал искусителем, и его приставили к юному англичанину, который только-только открыл для себя христианство. Новичок явно не справляется со своими обязанностями, вот ему дядя и помогает советами. Вот только он, пусть и постоянно упоминает, что любит Гнусика, вовсе не желают тому успеха, а в случае провала надеется, что нерадивого родственничка отправят ему на съедение. Такие вот нравы у этих бесов. При этом за пространными рассуждениями на разные богословские темы скрывается и чисто сюжетный пласт: судьба оставшегося безымянным молодого человека, чью душу должен совратить Гнусик. Мы узнаем некоторые подробности его биографии, как он борется со страхом перед наступающей войной и прочее в том же духе. В какой-то момент даже начинаешь за него переживать, ведь все может закончиться для его души далеко не благополучно. Хотелось бы, конечно, больше подробностей, но у Льюиса на первом месте, конечно, общие для христиан вопросы, а не отдельный частный случай.
Льюису приходило в голову, что переписку бесов хорошо бы сбалансировать чем-то в том же духе, только на этот раз от лица ангела. Но эта идея натолкнулась на серьезнейшую трудность.
цитата
«…даже если бы кто-то гораздо лучший, чем я, добрался до таких высот, каким слогом он бы писал, в каком стиле? – задается в предисловии непростым вопросом Льюис. – Стиль и в самом деле неотторжим от смысла. Простой совет тут не годился бы, каждое слово должно издавать райское благоухание».
А вот писать от лица беса у Льюиса получилось легко и изобретательно. В том же предисловии он отмечает:
цитата
«Никогда не писал я с такой легкостью, никогда не писал с меньшей радостью. Легкость, конечно, вызвана тем, что принцип бесовских писем, раз уж ты его придумал, действует сам собой…».
Думается, дело тут еще и в том, что сам автор много лет был атеистом (он обратился к религии благодаря своему коллеге по университету, небезызвестному профессору Толкиену; что, кстати, объясняет посвящение в начале «Писем Баламута») и ему уж точно было что сказать по поводу того, как человек отворачивается от религии. Неслучайно в том же предисловии можно прочитать:
цитата
«Я не заслужил комплимента, который мне делали, предполагая, что я много изучал нравственное и аскетичное богословие, а потом, словно спелый плод, как бы упала эта книга. Они забыли, что есть и другой, вполне надежный путь, искушения и соблазны можно изучить проще. «Явило сердце мне всю злобу зла», и в других сердцах я не нуждаюсь».
Можно представить, как могла бы эта книга Льюиса разозлить выдуманного Льюисом же Баламута, и какой тирадой он разразился бы, если бы она попала в руки какому-нибудь подопечному Гнусика. Что-нибудь в таком духе: «Сделай так, чтобы твой человек проникся к этой чрезвычайно вредной книге отвращением, отнесся бы к ней пренебрежительно, так как вдумчивое ее чтение укажет ему верный путь к нашему Врагу. Этот настырный англичанин, конечно, прикидывается, что выдумал многие аспекты бесовской жизни, чтобы оживить свои нравоучения, слишком уж заметно каждому — картина вышла слишком уж логичной и закономерной. Но дело не в этом. В конце концов, мы как-то смирились с «Божественной комедией» Данте, нашей практике она совсем и не мешает. Дело в том, как ловко и просто этот бумагомарака умеет объяснить многие достаточно сложные вещи. Один из самых провокационных вопросов о том, как Враг, если он всеблаг и всемогущ, может допускать страдания, болезни и войны, решен за пару абзацев столь элегантно и без напускных усложнений, что эту мысль поймет даже младшеклассник. Да, порой он копается в мелочах, но эти мелочи чрезвычайно важны именно для рода людского, так как составляют его природу. При этом в этой книжонке нет той назидательности, которая всегда отпугивает людей неверующих. Им будет хотя бы любопытно с ней ознакомиться, а ведь сам понимаешь, куда может завести такое любопытство. Ты можешь возразить, что они могут принять сей образчик нравоучительной литературы за пустую фантазию, повесть, написанную исключительно для развлечения. Но даже в этом случае она может подтолкнуть их если не к Врагу, так к критическим размышлениям, которые ведут не туда, куда мы ведем все эти грешные души. Сделай так, чтобы книга эта была сожжена. Или выброшена в мусор. Или хотя бы забыта в общественном транспорте. Любые методы сгодятся, даже если в целом они будут вредны нашему делу. Самое главное, чтобы твой человек ее не прочитал. Если добьешься этого, у тебя будет гораздо больше шансов добиться успехов на непростом поприще искусителя».
В общем, Клайв Стейплз Льюис написал книжку для широкого круга читателей.
Во-первых, конечно, «Carrion Comfort» абсолютно точно нельзя перевести как «Темную игру смерти». А вот перевод названия, который использовался в первом издании этого романа Дэна Симмонса на русском языке в 1998 году, можно считать гораздо более точным и выразительным. Судите сами — «Утеха падали». Но коль уж, начиная с 2005 года, «Carrion Comfort» выходит у нас исключительно под заголовком «Темная игра смерти», в нижеследующем тексте будет использоваться именно он.
Во-вторых, есть расхожее суждение, что «Темная игра смерти» про вампиров. Мол, они просто энергетические, а не классические, к которым мы давно привыкли. Мол, Дэн Симмонс демонстрирует новый, неизбитый взгляд на один из базовых образов литературы ужасов. Да, безусловно, автор играет с разнообразными вампирскими клише, но монстры из его романа предельно далеки от пресловутых вампиров. И дело тут даже не в том, что они старятся и могут быть просто убиты или, вообще, умереть от какой-нибудь болезни. Важно то, что они даже не питаются своими жертвами. Да, для поддержания себя в хорошей физической форме они нуждаются в психической энергии, которая вырабатывается при определенных обстоятельствах. Не более того. Важнейшей характеристикой их Способности (так в романе — с большой буквы) является то, что они могут полностью подчинять себе обычных людей. Вампирами этих монстров называют именно те самые обычные люди, которые с ними столкнулись. И только потому, что не могут придумать лучшей аналогии. Так что, не про вампиров эта история, даже если их назвать энергетическими.
В-третьих, странно то, что «Темную игру смерти» относят к мистике. Да, природа Способности не до конца ясна, но по ходу развития событий находится вполне научное описание и объяснение ее проявлений. Более того, именно научный подход помогает героям понять, как же бороться с ней. Да, читателю может быть сложно во все это вникнуть, но это же не признак мистического повествования. Так что, да — вполне себе научная фантастика, пусть это становится ясно только в последней трети романа.
И название не то, и не про вампиров, и даже не мистика. Тогда как же охарактеризовать эту книгу? Попробуем вот так: перед нами динамичный (иногда даже слишком) конспирологический триллер с элементами боевика и научной фантастики. И если уж ставить во главу угла именно конспирологию, то следует признать — Дэн Симмонс написал эталонную вещь в данном сегменте художественной литературы.
Бывает порой вот так. Живет себе человек, никого не трогает, и вдруг берет и убивает соседа. С дикой жестокостью убивает. Расчленяет. А затем и на себя руки накладывает. И все потом удивляются: а ведь был же нормальным, что на него нашло? Криминальная сводка полна такими странными историями убийств и самоубийств. Про большинство широкая публика и не в курсе, сообщения теряются в общем информационном поле. Некоторые неожиданные убийства приковывают внимание общественности, так как связаны со знаменитостями. 22 ноября 1963 года в Далласе, штат Техас застрелили тридцать пятого президента США Джона Ф. Кеннеди, 8 декабря 1980 года в Ньй-Йорке опять же застрелили Джона Леннона, того самого из самой популярной рок-группы в истории человечества, 30 марта 1981 в Вашингтоне попытались застрелить Рональда Рейгана, сорокового президента США (дело закончилось для него благополучно). И таких примеров мы можем набрать множество. Главное сюжетное допущение в «Темной игре смерти»: а что, если за всем этим безудержным, алогичным, кажущимся немотивированным насилием стоят одни и те же лица? Что, если все эти случае взаимосвязаны? В романе Симмонса, конечно, взаимосвязаны (иначе и романа-то не было бы): всех этих убийц и самоубийц направляют некие обладающие поразительной Способностью люди. В начале романа мы и видим трех таких героев: двух женщин и одного мужчину. Они регулярно встречаются, чтобы поделиться рассказами о своих проделках, у них идет практически соревнование, ведь они играют вот в такую извращенную Игру (так в романе — с большой буквы). Тихая и милая предрождественская встреча уже через пару глав обернется началом подлинного кошмара, ведь наша троица далеко не дружна, в ней каждый готов убить каждого. Все это выливается в жуткую резню в маленьком южноамериканском городке. А потом и вовсе выяснится, что подобных монстров гораздо больше, причем они засели на самой верхушке власти. А что? С такой Способностью это выглядит логично. Противостоять же им будет горстка простых людей, который постепенно узнают все больше и больше подробностей о тайном клубе власть предержащих. Но как победить врага, если он в любой момент может проникнуть в ваше сознание и заставить сделать с собой все, что ему заблагорассудится? Как говорилось уже выше, способ справиться будет все-таки найден.
Дэн Симмонс написал роман с настоящими чудовищами. Находящиеся по ту сторону этики, не имеющие в себе ничего человеческого, они предстают перед читателями подлинным злом, чистым, дистиллированным. С ними невозможно договориться, ибо со львом, который может откусить тебе голову, не договоришься. Их невозможно понять, родившись со Способностью, они уже вышли за рамки нашего понимания. Никакая история о детских травмах и обидах не может оправдать то, что они творят. «Темная игра смерти» вышла в свет в 1989 году, тогда еще пользовались популярностью истории о таких вот монстрах, веяния толерантности еще не сделало чудовищ ближе к обычным людям. Позиция Дэна Симмонса проста: тварей надо убить. И группа обычных людей в романе и займется как раз именно этим: охотой на монстров с последующей их ликвидацией. Хотя в некоторых случаях монстры и сами разделаются с другими монстрами, у них же там не только Игра, но и борьба за еще большую власть. Понятно, что Способность — это метафора абсолютной власти и того, что она может сделать с людьми. Это сразу превращает «Темную игру смерти» в роман политический, но это как раз свойственно хорошим триллерам и жанру ужасов, вообще. Тем более, что любая конспирологическая фантазия тоже рано или поздно (скорее, рано) выходит на этот же смысловой уровень.
Очень раздражает, когда в романе ли, в фильме ли, в сериале ли говорится о некоем кошмарном зле, непобедимом и всякое в том же духе, но при этом главным героям, которые противостоят этому злу, все сходит с рук. Они — этакие бессмертные, избегают всех опасностей, выходят живыми из огня, всегда ловко придумывают способ обойти смерть. Наверное, Симмонса это тоже раздражает. В «Темной игре смерти» каждый под ударом. Автор не щадит никого — ни старого, ни малого. Любой новый персонаж может уже через пару страниц отправиться на тот свет. Постепенно, конечно, выделяется группа главных персонажей, которые стабильно выживают, но даже их участь до самого конца остается под вопросом. С одной стороны, это повышает уровень тревожности текста. Да и некоторого реализма, конечно. С другой — к постоянным смертям в какой-то момент привыкаешь и уже воспринимаешь их, как само собой разумеющееся. При всем том, что подобный подход выделяет «Темную игру смерти» из бесконечной череды кровавых триллеров, в которых на главных героях весит Сюжетная Защита, надо сказать, что идеального баланса автор все-таки не достиг. Было бы смертей чуть меньше, они вызывали бы у читателя больший эмоциональный отклик.
Множество персонажей позволяет Дэну Симмонсу рассказывать свою история с нескольких точек зрения. Это придает повествованию объем и добавляет саспенса, так как перед читателем строится максимально полная картина происходящего, в то время как ни один из персонажей не обладает подобной полнотой сведений. Что еще более приятно, так это то, что Симмонс не забывает ни про одну сюжетную линию. Те, кто знаком с другими его романами, знают, что порой Симмонс может многое не объяснить, более того — он вполне способен и вовсе забыть про некоторых персонажей. В «Темной игре смерти» все не так: даже мелочи играют значение, и если вы задаетесь вопросом, а зачем вот тут было то-то, а потом про это как бы забыли, не волнуйтесь и это ружье выстрелит, дайте время. То, что при всем огромном объеме романа, автор умудряется ни про что не забыть, не может не вызывать уважения. При этом он умудряется еще и провернуть вот такой фокус: читатель знает настолько много о действиях всех персонажей, что, вызвав эффект всезнания, легко о некоторых вещах умолчать, чтобы потом резко повернуть повествование на сто восемьдесят градусов. Дэн Симмонс применяет эту уловку всего один раз, потому она и производит надлежащее впечатление. Предупреждай об этом потенциального читателя, не предупреждай, но, думается, он все равно в финале сильно удивится. Так что, держите ухо востро, вдруг сможете не дать себя обмануть.
«Темная игра смерти» предельно кинематографична (как и многие другие романы Дэна Симмонса). То, что ее сразу не экранизировали, не удивительно, слишком уж огромный роман, слишком уж многофигурный. Да, толковый сценарист мог бы его ужать, убрать некоторые длинноты (при таком объеме абсолютно закономерные), но все равно уместить события «Темной игры смерти» даже в три часа было бы очень сложно. Но теперь-то, во времена победивших сериалов, абсолютно непонятно, что мешает ее экранизировать. Куда смотрит тот же «Netflix», или «HBO», ведь вот он — материал для потенциального хита?
Прежде всего, надо отметить то, что действие происходит в 1980-ых годах. Сейчас, когда мода на ретро, кажется, все растет и растет, стилизация под фильмы того периода является отдельным крючком, на который можно поймать зрителя. Вон, успех «Очень странных дел» — тому пример. В данном случае можно отдать дань уважения боевикам и триллерам (в том числе и политическим) того времени.
Американцы всегда знали толк в историях про тайны коридоров власти. А знаковые убийства XX века всегда привлекали их внимание. И того, и другого в романе Дэна Симмонса в избытке. В этом отношение он предельно американский. А тут до кучи еще и люди со Способностью. Сразу вспоминаются «Секретные материалы», в которых были не только НЛО, но и всякие тайные фракции в правительстве. Только у Дэна Симмонса ФБР не выступает местом, где могут работать хорошие люди. У него организацией с хорошими людьми оказывается Моссад.
Уже говорилось, что «Темная игра смерти» — роман динамичный. В нем найдется множество погонь и перестрелок, которые могли бы эффектно смотреться на экране (пусть и малом).
Если же смотреть на персонажей, то опытный современный продюсер должен просто прослезиться от радости. В роли плохишей выступают сплошь белые, которые еще и являются носителями устаревших норм и правил. Тут вам и уроженки Американского Юга, которые афроамериканцев за людей не считают, и уцелевший после Второй мировой войны фашист, и голливудский продюсер с замашками Харви Вайнштейн. Сейчас, когда образ Другого в массовой культуре стремительно переосмысляется, персонажи с такими маркерами идеально подходят на роль злодеев. С другой стороны у нас переживший в юности концлагеря старик (возрастное разнообразие), чернокожая девушка, мстящая за отца (этническое и гендерное разнообразие), обитатели черных кварталов (опять же этническое разнообразие). Все они как раз за доброе и хорошее. Да, им помогают и белые, но их роль поменьше, чем могла бы быть. Если не знать, что Дэн Симмонс писал этот роман в 1980-ых, вообще, можно подумать о конъюктуре. Но мы-то знаем, и это знание позволяет понять, что в «Темной игре смерти» автор фиксирует важные для своего времени политические и социальные проблемы, что сегодня лишний раз указывает на то, что ничего на пустом месте не случается. Правда, тут хочется ввернуть саркастичное замечание, что среди положительных персонажей не сыщется ни одного гомосексуалиста, хотя подобные лица есть в романе, просто они-то как раз на стороне плохишей. Ну, уж с этим сценаристы легко справятся при адаптации для современного зрителя.
Вот и остается удивляться, что экранизация «Темной игры смерти» так пока и не появилась. Возможно, она и случится, надо только подождать.
Тем не менее, «Темная игра смерти» вызывает противоречивое впечатление. При всех своих плюсах — интересное фантдопущение, динамичное повествование, продуманный сюжет, многочисленные живые герои, глубокое такое погружение не только в реалии 1980-ых, но и в реалии времен Второй мировой войны, — у нее есть и минусы. Порой роман может показаться затянутым (особенно во второй книге; кстати, текст поделен на три книги, и вот эту вот трехактную структуру Дэн Симмонс выдерживает идеально); некоторые эпизоды утомляют; перевалив через середину, к постоянным смертям персонажей привыкаешь; есть откровенно нереалистичные эпизоды. Все-таки идеальные романы такого объема редко встретишь. При этом неоднозначность текста позволяет спорить о прочитанным, на что-то посмотреть под другим углом, подумать о том, что можно было бы сделать лучше. Все перечисленное лишний раз доказывает, что «Темная игра смерти» цепляет и не оставляет равнодушным. А это ли не знак качества? У Дэна Симмонса получился колоритный, неоднозначный, местами спорный роман, попробовать прочитать который должен каждый любитель триллеров. В любом случае, будет любопытно. А если зацепит, то еще и интересно.
облако тэгов
