Сообщения и комментарии посетителя

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 9 февраля 2023 г. 01:28 Опять половина отсебятины. Так получилось. === The Song of the Jackal I haunt the halls where the lichen clings, I crunch the bones of forgotten kings, I roam where the night-wind drones and sings In the dust of the by-gone ages; And I am one of the shadow things Lurking across Time's pages. All hideous, I glide and lurk Among the haunts of devils And oft with cringing leer and smirk I join them at their revels. The smoke from souls upon the grill Floats upward to the rafter, And through the years they greet me still With loud sulphurous laughter. Vain thought to think they might approve, Though cringingly I'm leering, As on my furtive feet I move Among the mirth and sneering. Sometimes when stars are in the sky I seek the higher levels — The race of men that meet my eye Are baser than the devils. I know their ways for oft I dare To creep and crouch and spy on, They slay the timid, helpless hare And cower to the lion. Песнь шакала В руинах я дворцовых живу в краю теней, Обгладывая кости забытых королей; И ветер завывает в щелях среди камней, Клубы вздымая пыли бесчисленных веков. Как тощий серый призрак, часть здешних миражей, Ночами я блуждаю по тропам старых снов. Из сумрака встречаю тихим рыком Ораву демонов, почуявших поживу; Охотимся мы вместе в мире диком И вместе делим кости, кровь и жилы. Ухмылки, дружелюбные оскалы - В аду меня радушно привечают, Ведь я привык довольствоваться малым, А дым от душ, в котле томленных, тает. Но недоступны им — могучим, грозным, - Мои пути сквозь сумрак полуночный, Моя свобода, в том числе — от козней, Которыми их связан мир порочный. А иногда на звезды я глазею И к тем иду, кто демонов коварней, К тем, кто придумал сны и бога-змея, И многие другие злые тайны. Народ людской, его я близко знаю, Давно слежу за ними из засады; Они силки на зайца расставляют И льва берут на нож забавы ради...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 8 февраля 2023 г. 02:01 Єто, пожалуй, традиционное. === Today I dreamed of a woman straight as a spear, Hair like the Volsung's hoard, Limbs as lithe as a leaping deer, Eyes like a grey steel sword. I dreamed of a woman undefamed By culture's cold desire — Fierce in her passion, never tamed, With a heart of steel and fire. I dreamed of a man with a savage zest For life and all that it brings, With a laugh that roared from his hairy chest His scorn for all earthly kings. I dreamed — but from that dream I rose And went my way with a sigh To a frail white thing in silken hose, With a bored and petulant eye. Meekly I went, by rule and rote, Awkward, pallid of mirth, With needless muscles bulging the coat That hampered my indolent girth. День сегодняшний Во снах я видел женщину, прямую, словно пика, С волос копной тяжелой, словно вельсунгово злато, С усмешкой непокорною и гордым сердцем диким, Чей взор разит, как острый меч индийского булата. Во снах я видел женщину, которая способна Одна загнать и затравить матерого оленя, Культуры не испорчена она притворством злобным, В страстях неистова своих, не ведая сомнений. Во снах я был мужчиною с простым дикарским взглядом На жизнь и все ее блага, на радости и горе. Я хохотал над царским расфуфыренным парадом, А после на корабль сбежал, в спасительное море. Но — это были только сны. А наяву со вздохом Встаю я, зная, что со мной в одной лежит постели Худая немочь бледная в подряснике из шелка, И водянистый мутен взгляд — мол, все ей надоело. И ухожу я прочь, в туман, в забвение работы, К рутине правил и бумаг, чернил и уложений, И бесполезных мышц гора бугрится под тренчкотом, А сны — увы, остались там, в краю ночных видений...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 7 февраля 2023 г. 15:59 Тут, эта... в общем, у классического "Lasciate ogne speranza, voi ch'intrate" есть два классических перевода на русский язык. Ну и как тут удержаться и не сделать два же варианта Ж)) The Twin Gates The gates of Hades stand ajar, Above the portals, blazing dear Are words that may be read afar: "Abandon hope, who enter here." Above Life's portals stands a screed Where, through the mists approaching near, The quivering, unborn soul may read: "Abandon hope, who enter here." Такие разные входы У входа в ад — распахнутые двери С девизом, сверху яростно горящим, Предупреждая всех, кто не поверит: "Оставь надежду всяк сюда входящий". Над входом в жизнь висит туманной тенью След истины божественно-кипящей, Напутствие для душ перед рожденьем: "Оставь надежду всяк сюда входящий". Врата-близнецы Раскрыты настежь адские ворота, И сверху полыхает беспощадно Прощальных слов последняя забота: "Входящие, оставьте упованье". Ворота жизни бледной скрыты тенью, И лишь вблизи читается в тумане Для нерожденных душ предупрежденье: "Входящие, оставьте упованье".

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 7 февраля 2023 г. 01:11 Это опять же переименовалось. Бо так правильнее. === Sacrifice The baron sat in his lordly seat; The beggar lay at his gate; But hate was red in the baron's soul; In the soul of the beggar, hate. The baron stared in his blood-red wine And gulped it with a curse; But the beggar marked in the dust with a staff And passers heard the jar of his laugh Like coins in a brazen purse. The baron rode to the clashing lists On a horse like a white-winged gull That had borne him on many a raid; But the beggar stole from glade to glade Thumbing a worn dagger blade With a face like a grinning skull. The baron died in the dim of dusk, The beggar in grey of morn; One where the knights charge rank on rank, One by a forest tall and dank — Both to the red god's scorn. The scorn of the scarlet, primal god, Whose laugh is a fiery breath; Whose whisper tells of hideous things And sends men down to death. So the baron went to his fate in wrath, As the beggar to his fate; For high or low the man must go To the beck of the god of Hate. Барон и босяк Барон сидел суровый в главном зале, Босяк лежал у замковых ворот. В душе барона ненависть пылала, У босяка ж — от ненависти стало Холодным сердце, словно горный лед. Барон проклятье выдохнул угрюмо И залпом выпил алое вино; Босяк в пыли изобразил три руны - И смех его звенел в ночи безлунной Под незакрытым стрельчатым окном. По зову короля барон поднялся, Взлетев на быстроногого коня, Напарника былых боев и странствий; Босяк в отряд пехотный записался, Оскалом злобным встретив свежесть дня. Барон погиб в закатном полумраке, Босяк от ран перед рассветом слег. Один сражен был в рыцарской атаке, Второй скончался в муках под корягой... А после — ждал обоих алый бог. Ему помпезных не возводят храмов, Он старше всех учений и жрецов, Тот алый бог эпохи первозданной, Чей взор вскрывает сумрачные тайны, Чей шепот в пламя обращает кровь. Кто в муках, кто с улыбкой, кто с божбою, Король, босяк, барон или поэт - Свое возьмет он, алый бог героев, За ненависть — платить придется вдвое, А от любви спасенья вовсе нет...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 5 февраля 2023 г. 05:26 Ну, тут только поразвлечься и осталось... === Skulls Oh, ye who dine on evil wine And sup on bitter bread, Read here the hearts of all we swine Who tramp to meet the dead. Come only here for blood and tear, For hate and fear alone. I give you serpents for your meat And for your bread a stone. I bring to you a bloody sky, I bring a blackened sea; I bear the tales of men who die And perish utterly. I bring no hope but sword and rope, I bring a maniac's hate; But I bear to you a story true Of Hell and Death and Fate. Oh, ye who dine on bitter brine And hug your frozen lust, Come ride with me a road or two Of ash and drifted dust. Nay, though you laugh my song to scorn, And break Creation's bars, You'll not escape Fate's knucklebones — The Skulls amid the stars. Черепа Надоело вино вам дурное И не нравится с горечью хлеб? Крепкостенная рухнула Троя И идет по руинам Конь Блед. Здесь вас ждут только смертные муки, Только ненависть, горе и страх. Вместо хлеба вам дан камень в руки, В чаши сыпется пепел и прах. Здесь проклятья падут с небосклона И нальются моря чернотой, И защитой не станет корона Перед пьяной от крови толпой. От меча и петли нет спасенья, Ваш последний приют — эшафот; Смерть не ведает лжи и сомнений, Нет надежды на лучший исход. Не вина вам, но горестей чашу Предстоит перед смертью испить, Лед измены скует члены ваши, И таким — уже незачем жить. Упреждали вас боги и люди, А теперь — нет к спасенью путей. И подарком судьбы — ваши будут Черепа среди звездных огней... === А началось все с вот этого раннего четверостишься без названия, исходно оно было без продолжения. В общем, обзовем отдельным катреном. === Oh ye who dine on bitter wine And sup on stale bread. Oh life is glorious and divine, At least its always said. Если хлеб вам не нравится черствый, Если кажется горьким вино, Знайте: в жизни бывает непросто, Ну а в смерти — уже все равно.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 4 февраля 2023 г. 23:32 Мда. Мало что попер двойной перевод, так еще второй вариант с крапивинским отливом... === The Sea and the Sunrise The dawn on the ocean is rising, The breeze on the sea, And a tall ship is billowing Sails from the lea. Islands and rivers and countries Dream far and far, Tall ships are sailing Where splendors are. Рассвет над морем Над морем бледно-розовою сенью Рассветный луч окрасил небеса, Фрегат на рейде белокрылой тенью Под ветром расправляет паруса: Архипелаги дальние и страны За горизонтом беспокойным ждут - И лишь познавших тайны океана Ветра мечты к успеху приведут. Море и восход Море. Волны. Луч рассветный. Чайки в небесах. Берег. Бухта. Каравелла. Ветер в парусах. Острова. Вулканы. Тайны. Давние мечты. Корабли и океаны. Звезды. Я и ты.

Произведения, авторы, жанры > Переводы и переводчики > к сообщению

Отправлено 4 февраля 2023 г. 11:57 Не претендуя на лавры мэтров, я бы сделал так: Странное, мрачное одиночество царило в этом месте, покинутом людьми, что словно открыло дорогу иным сущностям. Зимой вес могучих сугробов продавил внутрь незапертую дверь, и ныне сосновые иглы обильным слоем покрывали неметенный пол.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 4 февраля 2023 г. 11:44 Ну и ышшо традиционное. === Black Mass (aka A Vision) Long glaives of frozen light crawled up and down Along the towers of the outer wall, And as I passed into the darkened town I felt the Silence lay his hand on all. Crusted with frost there hung the shivering moon That barred the streets with brittle silver hoar. The empty windows gaped; I shuddered soon. Huge, still, black shadows haunted every door. Gaunt spires rose gibbet-like 'gainst ghostly skies; A great cathedral towered very near. And I could close feel inhuman, maniac eyes And back of all, a fear beyond my fear. Silver the moonlight lay along the streets. Tall rows of marble columns caught the gleam. And I could hear my heart's loud hurried beats And stillness weighed my steps as in a dream. With fearsome gaze I sought the windows bare As empty sockets in lost skulls forgot, Thinking to see vague shadows crossing there As cross a maniac's eyes some evil thought. The thought of refuge filled me. I was 'ware That some vast Thing drew in a sucking breath, As I stole up the long cathedral stairs, And Something wet its lips and grinned like death. My foot was on the threshold — then I screamed! I fled. Oh God, shall Soul in Horror drown? Love life to live — and then before I dreamed About a Shape amid a silent town. Черная месса (или Сновидение) Света замороженного копья вечную пронзают черноту, Выпирают ребра острых башен из надменной городской стены; Я вхожу в открытые ворота — и, пройдя незримую черту, Чувствую, как все внутри накрыто мягкой, тяжкой дланью тишины. В небесах дрожит заиндевело бледная коварная луна, Серебром обманным представляя вытертый булыжник мостовых. Скалятся оконные проемы, им бы вместо штор — вуали сна... Но за каждой дверью здесь таятся тени тварей, чуждых и чужих. Шпили, словно виселицы, к небу восстают скелетною ордой, Купол храма косо нависает, угрожая рухнуть, раздавить; Спину сверлит взор нечеловечий, беспричинно злобный, ледяной - Но не от него душа уходит в пятки, чтобы там свинцом застыть. Лунный свет на улицах пустынных бледных пятен создает узор, Мрамором мерцает колоннада вдоль аллеи в сумраке ночном. Тишины печать взломать не смея, не иду — крадусь я, словно вор, Ну а сердце заполошно бьется, каждый миг в груди рождая гром. Взгляд скользит по окнам опустелым, словно по глазницам черепов, В темноте за ними — знаю, бродят тени тех, кто здесь когда-то жил, Тех, кто строил город обреченный в мире тьмы из плоти снов и слов, Чьих наследник дел неблагодарный вход нашел средь брошенных могил... Вход, не выход. Тянет развернуться и во все лопатки припустить Прочь отсюда, от кошмарной Твари, что во тьме таится городской. Но иду вперед, к громаде храма, в пальцах чуя трепетную нить; Хоть не в лабиринте я блуждаю, и душой и телом — не герой. Я вхожу под храмовые своды, быстрый взгляд — и, дико завопив, Вон бегу отсюда, просыпаясь, стряхивая гибельный кошмар. Боже, мне бы жить и жить... однако, сердце тайнам черным отворив, Вижу я во снах запретный город, мрачный храм и проклятую Тварь.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 4 февраля 2023 г. 02:23 Пара мелких. Это вполне традиционное. === Lost Altars Dust on column and carven frieze; Feet that throb on a marble stair. When desperate lovers on trembling knees Call on forgotten gods — beware! Заброшенные алтари В пыли резные барельефы и колонны, Ступеней мрамор черный стерт наполовину. Однако ж — на призыв надежд земных лишенных Ответить могут Те, Кто ввергнут был в пучины! === А тут у меня вышло много отсебятины. Ну... уж как вышло. === King of the Sea Neptune was king of old; I often wonder, When listening to the long waves rage and roar, If on his tower of gold Where sea-deeps thunder And all the sea-nymphs learn forgotten lore, I wonder if he thinks of Lemuria, Where once his chariot whirled along her lea, When all her mountains flamed with mystic fire Before he gave the land unto the sea. So ho. Neptune but dreams away the days, And drowsily turns the deep-sea ancient pages, 'Tis doubtful toward his youth he turns his gaze, An ancient god, he dreams away the ages. Морской царь Нептун, предвечный царь; небесный гром протяжный Не слышен в глубине, в твоей жемчужной башне, Пусть наверху ревет прибой, сметая скалы - Ты спишь под толщей вод, бог древний и усталый. Во сне увидишь ты Лемурии просторы, Где пламень тайн венчал трепещущие горы. Ты правил там; когда ж страну пожрали волны - Ты богом стал морским, владыка непокорный. Ты спишь, Нептун, во снах былое возвращая, Надежды прежних дней и вкус земного рая, Когда твой мир был юн, а ты — пылал задором, Взирая свысока на синь небес и моря...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 3 февраля 2023 г. 18:18 Ну, там до Твари из склепа еще чутка приквелов было — Конан в Венариуме, Песнь снегов, Гиперборейская колдунья... и наверняка еще есть, я ж не все читал.

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 3 февраля 2023 г. 18:15 "Создания света и тьмы", к сожадению, правильно не переведены никем. Остров — в целом и Жураховский, и Олди, и Ганько нормально. Италбар — без вариантов, Голдич-Оганесова единственный существующий перевод. Правки возможны, но в целом ок. Двери в песке — то же самое. Долина — опять же без вариантов, только Баканов ее и делал. Бессмертный — Куберский в целом норм, хотя конечно править есть где и что. Джек — точно НЕ Синица и НЕ Ковалевский. Александрова, Олди, Павловский нормально. Лица — Шельвах мне не зашел, но не знаю, тут вина переводчика, или просто сам роман такой.

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 3 февраля 2023 г. 15:51 В 1994. Но учитывая тиражи, шанс достать старое издание в приличном состоянии очень даже немалый.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 3 февраля 2023 г. 02:20 Заглавное стихотворение к рассказу из цикла про Кулла, включено не во все издания. === The Skull of Silence And a dozen death-blots blotched him On jowl and shank and huckle, And he knocked on his skull with his knuckle And laughed — if you'd call it laughter - At the billion facets of dying In his outstart eye-balls shining. Череп молчания Весь в смерти чернеющих пятнах На темени, челюсти, скулах - Кулак свой он в череп впечатал И смехом взорвался безумным, Погибели видя узоры Мутнеющим сумрачным взором... === Охота на волков, часть нулевая Ж)) === A Warning to Orthodoxy Frozen crust that a hoof cuts through Stars like the steel of night; Over the hill the view halloo And the pack sweeps into sight. Shoulder to shoulder and leg to leg Red maws agape for gore Futile to cringe to kneel or beg, One leap — and the chase is o'er. Fierce on my flanks your hot breaths burn And the weak must serve the strong And the weak must die but here I turn - I have fled you overlong. Clashing horns in the brittle air Knife edged hoofs on high - Who comes first my hate to dare? Who is the first to die? Slink and crouch in a red eyed ring Snarling your bloody lust, Over my horns the eons sing And my hoofs have spurned the dust. Carrion eaters, fleshly fools, What do you know of glory? I have burst the ripples of starry pools Crowned with the moonlight hoary. While you were dipping your jowls in blood Or lying in swinish sleep I was stemming for joy the flood Where the tides were swift and deep. While you were seeking the stench of death The carrion eagles left I was snatching the wind's own breath On a crag that the stars had cleft. I never have known your shackle and chain; Your lusts have never bound me And I die on a heap of your gory slain With the wind and the sky around me. Вызов традициям Гулко и страшно хрустит под копытами наст, Звезды стальные на небе бесстрастно мерцают; Взмыть на пригорок, застыть, оглянуться назад - Серая волчья скользит среди сумрака стая. Плотно, бок о бок, след в след звери хищные мчат, Пасти оскалены, впиться в добычу готовы. Плач ни к чему и мольбы. Эти — не пощадят. Верный прыжок — и напьются они теплой крови. Справа — прыжок, обожгло бок вонючей слюной; Слабого участь — пред сильным склониться покорно, Слабому — смерть, но сейчас под багряной луной Я завершаю смертельную эту погоню. К стае рывком развернуться, рога — как мечи, Встать на дыбы, остриями копыт угрожая; Кто станет первым в погибельной этой ночи? Кто на снегу сдохнет первым в мученьях кровавых? Волки на брюхе кольцом красноглазым ползут, В рыке утробном предвечная слышится ярость. Песнь боевую рога и копыта поют, Песнь эта — все, что мне нынешней ночью осталось. Вы, трупоеды, трусливая шавок орда, Много ль о доблести знаете вы и о славе? Пил я вчера лунный свет из лесного пруда, Звездную пыль облаками вздымал для забавы. Ваши мечты — поплотнее утробу набить, Скрыться в норе и забыться сном без сновидений. Знаете ль вы, как хрусталь водопадов звенит? Как сквозь листву солнце льет золотое плетенье? Крови и смерти исполнен ваш жизненный след, Вы наслаждаетесь трупов разорванных вонью. Я же — за ветром скачу, где небес вечный свет, Где облака накрывают пушистой ладонью. Силой и страхом — меня не сломить, не сковать, И я не дрогну, сражаясь один против многих; Я — на горе ваших трупов останусь лежать, Ввысь возносясь, в поднебесья златые чертоги...

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 2 февраля 2023 г. 21:26 Еще как есть — Златко, и он правильнее. У Лапицкого слишком много стилистической отсебятины.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 2 февраля 2023 г. 01:06 Еще традиционное. === Whispers I was born in a lonesome land And grew in a barren town, But I have seen the poplars shake When the green leaves fluttered down. Strange land, grey land Dreaming your dreams apart; My soul is far too small to glimpse One throb of your mighty heart. But I have sensed the giant pulse Under the ceaseless flow Of the little, crawling people Who blindly come and go. Like a titan whisper in the night: "I dream my dreams," you say, "And a thousand times a thousand years "I count as a single day." Шепот исполинов Я родился в пустынных и мрачных краях, В городишке тоскливом и скучном - Но я видел, как ночью дрожат тополя От шагов великаньих беззвучных. В здешних землях, седою поросших травой, Сновиденья темны и опасны; В небесах видел я под багряной луной Лик неведомый, жуткий, гигантский. Исполины по нашей блуждают стране, Скрыты тайною, страхом и тьмою, И для них мы — лишь тени из мира теней, Мимолетное племя людское. Бессловесный их шепот порой слышу я, Позапрошлой эпохи титанов; Сотни лет — лишь мгновение небытия Для ушедших тропою тумана...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 30 января 2023 г. 23:33 Пара пиратских. === A Pirate Remembers From the scarlet shadows they come to me, Shades of the dust-dead past, Like drifting fogs of the restless sea From the silent Nameless Vast. Ghostly and grey in the dying day Their spectral ranks are massed. With their lank, dank hair, and their eery stare, Fantom and fiend and ghost — Skeletons limned in a haunted sky, Footfalls light where the dim bats fly, Stealthy shadows — yet none but I Am 'ware of the weird host. Their light tread whispers on every hand When I walk through the shadows' rack And I hear the mumble of fleshless jaws In the dark behind my back. Red shades of many a buccaneer Whose bones rust in the sea, Grisly phantoms who gape and leer That died on the gallows tree. And they haunt my brain with their dim refrain: "As we are, thou shalt be." Воспоминания пирата Из сумрака багряного выходят Минувших лет коварные виденья - Соленой взвесью над седым прибоем В очах встают былые прегрешенья, Во мрак закатный, серый и холодный, Погружена долина смертной тени. Скользящею походкою изящной, С огнистым взором, полным укоризны, Они идут — и бурный день вчерашний, Былая часть моей беспутной жизни,   Встает как наяву перед глазами,   Как черный бриг под всеми парусами. Они идут, неслышны и незримы, Преследуют меня, в тени скрываясь, И шепчут за спиной, неумолимы - Спокойною моя не будет старость. Я помню всех их, в море утонувших Или в петле повисших на нок-рее - Пиратов окровавленные души Твердят мне в спину, с каждым разом злее,   Уверенно, со злобными глазами:   "С тобою будет то же, что и с нами". === The Pirate I was born in Devonshire, close by Bristol Bay, Used to watch the ships go out, sittin on the quay. Thought I'd be a sailor when I was a man, Always wandered sea-ward, never liked the land. Fishin' from the old wharfs, wanderin' on the lea, Drinkin in the glorious breeze blowin from the sea. Watchin ships a-passin, listenin' to their hail, Scannin' the horizon for a liftin' sail. Будущий пират Я родом с лугов Девоншира, с холмов над Бристольским заливом, И с детства слежу я, как в море уходят судов караваны; Судьба моя — быть мореходом, мечтал я, мальчишка сопливый, Судьба моя — ветром соленым дышать, видеть дальные страны, Бороться с седым океаном, по звездам держать направленье... Покуда же — в лужах отлива я крабов и рыб промышляю И жду, когда в явь воплотятся мечты мои и сновиденья, Когда предо мной развернется безбрежная бездна морская...

Другие окололитературные темы > САМИЗДАТ: fantasy и НФ - достойное внимания > к сообщению

Отправлено 29 января 2023 г. 18:52 Sgtmadcat, "Вольный флот" Пока прочел примерно первую часть этого цикла. Для тех, кому зашли Круз и Уланов — маст рид, остальным рекомендую в зависимости от вкусов. Боевик-авантюра "про индейцев" с элементами плутовского романа, шпионского триллера и мистики. Антураж условных "ревущих сороковых" в мире без ВМВ (мир не наш, несмотря на узнаваемость ну очнь большого ряда черточек). Напечатано вряд ли будет, ибо тамошний народ аки правильные моряки матом не ругается, а разговаривает... а отцензурировать, так пол-текста троеточий читабельности не сопобствует. Но гут. Пошел закидываться следующим томом, кстати, они там вельми объемистые...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 27 января 2023 г. 12:12 Это могло выйти и получше. Но уж как вышло. === A Viking's Vision A white sea was flowing, a bitter wind was blowing, Our chanting shook the cormorants that wheeled about the bows, South — Deathward we were sailing, and Aslaf gripped the railing, A hungry dagger at his hip, a scowl upon his brows. We roared for red tomorrows to bring the Southland sorrows In sunken ship and plundered town and wives and daughters raped. We sang of castles falling, gold lost beyond recalling, Till Aslaf wheeled and cursed at us till every mouth there gaped. "Go tell your lusts to devils, you ape-faced swine of evils! "Or save the breath you waste today for shout and battle shock!" And as he ceased to thunder, I caught my breath in wonder To see a tremor in that hand that might have crushed a rock. Fire smote the Southland beaches `mid women's wails and screeches. We drove the bees to cover, and we broke them from their hives. Where blades their blue sparks showered and maidens shrank and cowered, We plunged our souls in glory, and we plunged our swords in lives. In armor rent and battered lay dead men still and scattered. The light that lit the burning towns shone red on gems and gold; And for each man's desire were girls as fair as fire — But Aslafs frown was on his brow as if his heart were cold. We came all drunk and roaring, gold coins and gems a-pouring Into his lap — the fairest girls, and praises and acclaim. With wolfish snarl of anger, he cursed our drunken clangor, And tossed the loot upon the earth — his eyes were icy flame. "Swine of the tavern benches! What boot these naked wenches? "These twinkling stones and yellow guads, what mean them all to me? "A weird is come upon me, the hand of Fate is on me, "And over all the clamor sounds the calling of the sea. "I have no rest in sleeping, I hear strange waters sweeping "Long beaches where no Vikings foot has ever trod before. "I take in ale no pleasure, for still I hear the measure "Of long and even waves that break upon an unknown shore. 'West where lost winds are sighing, a new strange world is lying! "Its vales and mountains fill my dreams, its calling breaks my sleep; "And dust is battle glory, the while a mystic story "Each west wind brings to haunt my heart across the roaring deep. "My prow has plowed the Baltic, and where these 'rocks basaltic "From high above the narrow gates that lock the Middle Sea; "And that dark Afric river that feeds the sea forever, "And I have seen the waters break on high Byzantium's lea. "But there are seas unparted, and there are coasts uncharted, "And o'er the waves a whisper comes that I am first to go. "The hour of doom is striking the twilight of the Viking! "To ship! We seek the Fate that waits beyond the sunset's glow." Видение викинга Белел морской простор безбрежный, дул ветер, северный и свежий, Над мачтою кружили чайки, вздымался за кормой бурун. На юг мы плыли, в край могильный, и Аслаф сам держал кормило - У пояса клинок голодный, на лбу морщины мрачных дум. Кричали мы — в крови утопим весь Юг, их корабли потопим, Их пухлых баб угоним в рабство, сопротивленье сокрушив; Мы пели о горах сокровищ, у южных спрятанных чудовищ... Но Аслаф вдруг такое выдал, что мы застыли, рты раскрыв. "О бабах поболтайте с чертом вы, свинорылые уроды, Орать же будете в сраженьи, чтоб рухнула стена щитов!" С горящим взором он ругался, а я безмолвно удивлялся: Кулак его, железный молот, дрожал от силы скрытых слов. ...На Юге берега пылали, от страха женщины рыдали. Мы опрокинули заслоны, врасплох их воинство застав. Клинки отменной синей стали над головами засверкали, И мы купались в ратной славе, в крови секиры искупав. В броне помятой и пробитой придворная лежала свита, Все золото и самоцветы пожар окрасил в красный цвет, И каждому для ночки жаркой нашли красавицу в подарок - Но Аслаф хмурился, как прежде, и рад добыче не был, нет. Мы перед ним в хмельном веселье сложили лучшие трофеи - Девиц-близняшек, слитки злата, искристый самоцветов дождь, - И песнь хвалебную запели... пока в момент не протрезвели, Когда взъярился тигром злобным наш чем-то недовольный вождь. "Тупые пьяные бараны! Цветные не нужны мне камни! Зачем металл мне сдался желтый и девок голых телеса? По воле Вирд, под знаком рока, судьбой отмеченный высокой, К страстям людским я равнодушен — иная у меня стезя." "Не сплю я — как глаза закрою, так слышу шелест за спиною Морей, что викингов доселе не бороздили корабли. Вино и эль я пью, как воду — душа, дрожа, ждет непогоды, Чтоб оказаться в чуждом море у неизведанной земли." "Лежит она в краю закатном, дика, чужда и неохватна, Как наяву, я вижу горы над краем девственных лугов! С меня довольно козней знати, и подвигов, и славы ратной - Но ветер западный мне сердце сжимает, будоража кровь." "Я воды многие изведал, и пораженья и победы У разных берегов случались со мной за многие года: В Трондхейме и в Балтийском море, и на Атлантики просторах, И в устье черной африканской реки, смывавшей города..." "Но — за туманными волнами есть неизведанные страны; Ты будешь первым, шепчет ветер — и я его не подведу! Час викингов не бесконечен, и коль судьбою я отмечен - Вперед, на борт! Плывем на запад, курс на закатную звезду!.."

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 24 января 2023 г. 16:42 Тут обратно переименовал, ну не лез оригинал в ритм, сильно неукротимый Ж) === Untamed Avatars They break from the pack and they seek their own track, They are swifter than cormorants flying, They range far and wide, they are fierce in their pride, And they glory in slaying and dying. Their love is a breath that is withering as death, They take, but they never are giving. Their hate is as fell and eternal as Hell. Yet, gods, how they revel in living. They jeer at the pack and they bend not the back To the rule of the weak and the many; From beginning to end they've no lover nor friend, Nor feel they the needing of any. They are beasts hard and lean and their talons are keen To rage and to rend and devour — Oh, mocking their mirth, for the best of the earth Is laid at their feet in their hour. Oh, they never can win, but the one single sin That they shun is the sin of the dastard. And they grin as they die, in their conqueror's eye, And he trembles, the small yellow bastard. For these are the men who know all of sin, Save the sinnings of fear and forgiving — Untamed avatars, they have broken the bars — And gods, how they revel in living! Аватары ушедших богов Они не охотятся стаей, но стая опасней едва ли, И гончему псу обогнать не дано их, поверьте; Укрытья на всем белом свете от них в час охотничий нету, И нет для них лакомства слаще убийства и смерти. Любовным пылая угаром, они — воплощенье кошмаров, Они не дают — лишь берут, все, что есть, и помногу. Их ненависть — льдов холоднее и Вечного Змея древнее, Но как же они упиваются жизнью, о боги!.. Не слушая песен о братстве, они ни за что не склонятся Пред волею многих, пред слабых твореньем — законом. Не знают друзей и любимых они в своей вечной гордыне, Заря и закат мирозданья им равно знакомы. О, эти жестокие звери проникнут во всякие двери, И рвать и терзать их железные когти готовы - И знайте, куда безопасней, когда в их окажешься власти, К ногам их припасть и защитные сбросить покровы. Они победить не способны, но трусость для них столь греховна, Что сдаться, смириться — они не умеют такого. В лицо победителю — дикой ответят предсмертной ухмылкой, Его, а не их, бросит в дрожь от запекшейся крови. Грехи, все, что были и будут — они, как не звери, но люди, Изведали полностью, страх и прощенье отринув. Ушедших богов аватары, ошейники сбросив и чары, Сколь полно и яро они упиваются жизнью!..

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 23 января 2023 г. 23:58 Цуть-цуть морской романтики. === Viking's Trail From the sullen cliffs and the grim fiords Where the naked shorelines frown We turned our prows toward the sun-spun soul Where a weak king held the crown; Past the scarlet sand of Helgoland The dragon-ships swept down. In the restless seas of the Hebrides The sun in the cold clear blue Shone on the decks of red-stained deal, Raven-banner and plunging keel, Bronze boar-helmet and grey sword-steel And the beards of each berserk crew. The warning fires leaped up at dawn As the Southland coast we raised From looming headland and barren dune The beacon signals blazed. But it was no beacon smoke that hung A-sway in the evening breeze For the smoldering towns on the fertile downs And the wrecks along the leas Marked red the trail of the Serpent sail And told that we swept the seas. Викинги От бесплодных утесов, от мрачных теснин, От безрадостных фьордов белесых Путь лежит наш на юг, где средь тучных равнин Ждут добыча и ратная доблесть, И пускай у равнин этих есть властелин - Дозволенья нигде мы не просим! На Гебридах, где вечный бушует прибой, Небеса холодны и прозрачны. Гельголанда пески отдают краснотой, И стремится вперед наш корабль удалой, И команду берсерков качает волной Белопенной соленой удачи. Цепь бегущих огней сторожит берега Плодородного южного края, На высоких холмах при подходе врага Часовые костры зажигают. Но сейчас — не костров упреждающих дым Вдаль несет ветер с запахом соли; Там и сям среди тучных, богатых равнин Города полыхают и села. Там, где вспенит драккар океанскую синь, Только нам, северянам, раздолье!.. === И романтики альпинистской. === Hills of the North! Lavender hills. Blue hills, tipped with crystal Defying the ages. Hills, high peaks where eagles wheel, Where wild winds shout forever, Whirling the snow Like a mad dervish. О, горы Севера в лавандовых покровах! В хрустальных, голубых, готических коронах! Презревшие времен извечный бег. Парят орлы над серой скальною твердыней, И ветер в вышине рычит неумолимый, Несущий хлад, и боль, и смерть, и снег.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 23 января 2023 г. 19:15 Коротенькая и светленькая. === Ambition Build me a gibbet against the sky, Solid and strong and long miles high, Let me hang where the high winds blow That never stoop to the world below, And the great clouds lumber by. Let the people who toil below See me swaying to and fro, See me swinging the aeons through, A dancing dot in the distant blue. Амбиции Постройте виселицу мне до самого до неба, Чтоб в вышине болтался я — там, где вживую не был, Где вечна круговерть ветров, где места нет покою, Там на веревке мне плясать над суетой людскою, Средь ватного покрова туч, под звездной кровлей хладной - И пусть людишки там, внизу, дышат миазмом смрадным, Пускай считают, что я им повешен на потеху, В небесной синеве пятном маяча век от века - Я ж буду в вышине плясать, смеясь безумным смехом...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 23 января 2023 г. 01:25 Опять светло-душевное === The Years Are as a Knife The years are as a knife against my heart. Of what avail the labor and the sweat, To hammer on the anvil men call art, A soulless, gleaming tinsel, sparkling wet   With drops of salty blood, black agony   Has wrung from out the gagging soul of me. Better the silence and the long black rest; Better the gray grass growing through my brain — Far better to be done with this unrest, The hope, the horror, pleasure and the pain.   Life is a liar and a drear-eyed whore —   Death has his hand upon a silent Door. What if I tear the wings from shifty Fame, Or, swine-like, wallow in a waste of gold? Oh, hollow, hollow, hollow, men's acclaim, And silver never warmed a heart grown cold.   Better the shot, the fall, the growing stain,   Than one long blindness, shot with crimson pain. Before I left my cradle — at my birth — My road was laid and every thorn was strown; My heritage is the waste lands of the earth, My heart strings tuned to one long changeless groan   Before I saw the light of day, my cup   With wormwood, gall and venom was filled up. I quail with terror to the coming years — Oh, Christ, my way is long and gloomy-black; Oceans I see of brine and tearing tears, And iron thorns that mail a bitter track.   Better the leap, and blackness suddenly,   Than one long road of endless agony. I feel a wind that chills me to the bone, And dark the clouds that veil my reeling path; And I must charge a citadel of stone, And batter Titans with a spear of lath!   I am an ant that spins across the world,   By heedless winds dismembered, flung and hurled. Not only on the cross the Son of Man Rent blackened heavens with a futile pain — His days of agony were short in span, But I am doomed to live and writhe in vain.   But who shall gag me on the bitter crust?   Even such brains as mine may crash to dust. Года — как нож Года — как нож, вошедший под грудину, Как потогонный, подъяремный труд, Чтоб выковать в кровавую годину То, что искусством смертные зовут -    Клубок искрящий истины рапятой,    Из плачущей души моей изъятый. Уж лучше тишина и черный омут, Чтоб вырос мох на черепе моем - Все проще и честней, чем черствый ломоть, Который именуют бытием.   Надежды, ужас, радость, боль и слезы -   Фальшивый, лживый блеск хрустальной прозы. У стервы-славы крылья оборву я, Свинью-судьбу спроважу в грязь пинком - Наполнить чашу бытия пустую Возможно ль словом или серебром?   Нет, лучше сразу — выстрел и паденье,   Чем долгое, мучительное тленье... Когда еще лежал я в колыбели, Тропу мою заплел колючий терн, Наследие — бесплодные пределы, А голос мой — бессильный долгий стон.   А кубок полон мой по воле ада   Драконьей кровью и змеиным ядом. Я с ужасом встречаю день грядущий - Вновь этот жуткий, бесконечный мрак! Вновь океаны слез и гнева тучи, И лес колючий — горький, скорбный знак!   Уж лучше сразу — в омут с головою,   Чем долгий путь без цели и покоя. Тропа моя темна и безотрадна, И ветер пробирает до костей; А мне еще слепых будить титанов И штурмовать твердыню без дверей!   Из края в край ветра меня бросают,   В клочки забавы ради разрывая... Зачем взошел на крест сын человечий, Зачем темнел от боли небосвод? Он — смертью смерть попрал, взмывая в Вечность, Мне ж — жить, страдать и двигаться вперед.   Что впереди? Для всех — одно и то же,   Уйти от Жизни только Смерть поможет...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 22 января 2023 г. 03:51 Пришлось чуток переименовать, ибо. === When Death Drops Her Veil A thousand years, perhaps, have come and gone, Since I, in sight of Erin's sullen shores, Saw Aslafs galley burst the crawling dawn, And heard the water hiss beneath his oars. The grappling irons gripped, the thrusting staves Were dyed in red; the arrows rent the sails; An iron thunder shook the crimson waves — I met him, Aslaf, on the crunching rails. I felt my scarlet fury surge and burn, I thrust and saw my reddened broadsword dart Between his corselet's links, and felt in turn His blindly stabbing dagger find my heart. A single aching glimpse of sky and sea, The white gulls wheeling in the bitter blue — A scroll of smoke upon the distant lea — A dimming crash of battle — and I knew A mist as fading life I blindly clutched — Close-clinched we plunged to ocean and the night And ere the clawing sea or bodies touched Swift blackness brought the end of sound and sight. A thousand years, perhaps, yet never morn Comes crawling white across the waters blue But in my soul a memory is reborn, A misty dream of that far dawn I knew. And as the east wind whispers sharp and cold I dimly sense the revel and the strife, Those rose-red days of fire and blood and gold, And feel again the tang of parting life. I envy not the singer nor the prince; No guerdon new may Life on me bestow, And when Death drops her veil I shall not wince - I knew it all, a thousand years ago. Больше тысячи лет Больше тысячи лет миновало с одного незабвенного дня, Когда Эрина берег унылый разукрасил багрянцем рассвет, Когда Аслаф сын Черного Свейна свой направил драккар на меня И от весел его потянулся белопенный стремительный след. Абордажные крючья вцепились в деревянные ребра бортов, Полосатый испытанный парус стал дырявым от вражеских стрел, Громыхнуло железо в железо — топоры по умбонам щитов, - И когда Аслаф встал предо мною, ветер смертную песнь запел. Алой яростью сердце исполнив, принял тяжкий топор я на щит - И направил свой меч ему в печень, пробивая броню, как копьем. Великан, как подкошенный, рухнул; но и я оказался убит, Ибо Аслаф, уже умирая, нож метнул точно в горло мое. Море, небо, и серая дымка, и пронзительный чаячий крик - И свернулась пергаментным свитком предо мною туманная даль. Где-то там еще битва гремела, но в последний сознательный миг Я постиг жизни главную тайну — и с собою унес навсегда. В жизнь вцепляемся мы, словно скряга — в неподъемный сундук серебра, Но она серебром утекает сквозь ладони, как зыбкий туман, И когда сквозь покровы тумана мертвецы уплывут во Вчера, Все, что в жизни они совершили, мировой поглотит океан. Больше тысячи лет миновало; над волнами восходит рассвет, Розовеет туманное небо, отливает вода синевой. А в душе моей — память былого пробуждается бременем бед, Тенью сна о том давнем рассвете, когда пал я в бою, как герой. Пусть восточными злыми ветрами чужеродный несет зимний хлад - В этих резких порывах я чую давний вызов и силу веков, И багряное пламя пожарищ, и железного грома раскат, И тяжелое злато добычи, за которую пролита кровь. Я не принц, славный родом высоким, и не бард, что поет о былом; Что мне слава и песни чужие, если призрачный помню я свет, Если, Смерть повстречав на пороге, я, как гостью, впущу ее в дом И спрошу: где ж ты бродишь, подруга, вот уже больше тысячи лет!..

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 21 января 2023 г. 14:27 Именно в сценаристе-то там весь затык...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 18 января 2023 г. 23:24 И еще одно добро-светлое. === The Stranger The wind blew in from sea-ward, The day was soft and fine. He lounged on the wide veranda And sipped at his Spanish wine. Slender and darkly handsome, Amusedly worldly-wise, Drawing the stars like a magnet With his strange inscrutable eyes. Tolerant, an air of culture. The women stared, passing by. Courteous, suave and friendly To a stranger — such as I. We sat and we talked for hours, His evenly cadenced tone Weaved a charm of wonder Till my thoughts were all his own. Till the sun sank over the board-walk And the stars began to shine, And to a toast of my wishing His goblet clinked to mine Yonder he sits and watches The people who wander by, Debonair, slim and courtly, With his strange inscrutable eye. But I sit no more at his table, And others may hear his tales, For I saw when he lifted his goblet The talons he wears for nails. Незнакомец Дул с моря ветер, ровный и соленый, Стоял прекрасный, ясный, теплый день. Сидел он на веранде отрешенно, Лелея в кубке пурпурную тень. Красавец смуглый, соразмерно стройный, Исполненный премудростей земных, Со взором столь возвышенным и звездным, Что хоть живьем вставляй в волшебный стих. Культурный флер в улыбке белозубой, Для женщины — оживший идеал. Учтивый, к незнакомцам дружелюбный - А незнакомцем я случайно стал. Сидели на веранде мы просторной И говорили несколько часов. О, этот голос, мерный и спокойный, Сплетал он чудеса из ткани слов. Когда же солнце скрылось за холмами И свет его ушел в ночную даль, Он поднял тост — да сбудутся желанья! - И тонко звякнул ридельский хрусталь. ...Поныне наблюдает он с веранды За мимо проходящими людьми - Учтивый, притягательно галантный, И очи волшебством его полны. Но я — за стол к нему уже не сяду, Пусть для других журчит речей вода; Ведь видел я, как кубок свой хрустальный Когтистой лапой поднял он тогда...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 18 января 2023 г. 21:21 Вечно-поэтическое. === To An Earth Bound Soul Villon, Villon, your name is stone Carved on a windy shore; But you would sell your fame to Hell For one bloodstained moidore. And you would give your soul to live And rape and starve and strive And drain the cup, and steal to sup, As when you were alive. You'd sell your blood for Paris mud And wine-stained tavern benches, And roofs a-leak and brothel reek, And slattern, bold-eyed wenches. Villon, Villon, 'twas little known, That hour fierce and sharp, That from the rope your hands would grope To clutch a silver harp. They little knew, who roared at you, With red and mocking eyes, The gallows stair you mounted there Was steps to Paradise. But marble skies and canopies Of golden cloth and silk, And emerald trees and sapphire seas Are not for Villon's ilk! You'd sell your soul to Satan's coal For Paris den and dive, To live and roar and rob and whore As when you were alive. Для земной души На ветрах вдохновенья над морем творенья В камне выбито имя "Вийон"; Но известность и славу свою ты бы продал За кровавого злата дублон. Ты бы дьяволу душу пожертвовал, чтобы Вновь вернуться к привычкам земным: Воровать и блудить, голодать и скитаться - Как и делал, когда был живым. За парижскую грязь ты бы кровь свою продал, За гнилую скамью в кабаке, За скрипучие кровли, за бордельные двери И за шлюху с подолом в руке. Ах, Вийон, кто бы ведал в лихую годину, В час последний мучительный твой, Что, вцепившись в веревку, сожмут твои руки Тонкий корпус кифары златой. Кто бы ведал среди упивавшихся казнью, Окружающих твой эшафот, Что короткая лесенка в пару ступеней Прямиком тебя в рай возведет! Но роскошное убранство кущей небесных, Нежный шелк, аксамитовый лак, Изумрудные кроны, сапфирное море, Для Вийона — ничто и никак! Ты бы в ад отпустил свою вольную душу, Лишь бы вновь очагов нюхать дым, Лишь бы вновь всем грехам предаваться без меры - Как и делал, когда был живым.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 17 января 2023 г. 22:24 Доброе и мирное. === The Song of Yar Ali Khan This is the song of Yar Ali Khan, As he stands on a mountain peak And hills below are veiled in snow And above him the eagles shriek. "These are the hills and the mountains, And the forests of Yar Ali Khan, Every man's hand is against me, My hand is against every man! Friends have I of my tribe only, They follow me against my foe, My foemen? Why, they are the peoples, Above and beside and below. English and Afghan and Russian, And the swart Punjabi man, All men are the foes of Yar Ali Excepting Yar Ali's clan. But Yar Ali is strong and his sword is long, And his tribe are men of war And the fame of Yar has reached afar, From Sikhland to Candahar." Песнь Яр Али Хана Это песнь достославного Яр Али Хана: На утесе стоял он, исполненный силы, И снегов покрывало внизу простиралось, И орлы над его головою парили. "Эти горы, и снег, и лесные долины - Это вотчина грозного Яр Али Хана, Это сердца устои и рода святыни, Против тысяч за них насмерть биться я встану! Нет друзей у меня за пределами рода, Мое племя за мной идет в битву с врагами. Кто враги мои? Их, уж поверьте, немало, Сотни тысяч под этими их небесами. Англичане и русские, турки и персы, Бедуины, индусы, арабы, афганцы... Кроме кровной родни — все народы земные, Все враги Яр Али в этом гибельном танце. Но могуч Яр Али и клинок его грозен, На войне он лесного опасней пожара - И не раз его племя окрасило кровью И Джайхона исток, и холмы Кандагара."

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 16 января 2023 г. 02:05 Дикозападная драма. Читать под музыку Мориконне (впрочем, будем откровенны: музыка лучше). === The Sand Hills Crest Here where the post-oaks crown the ridge, and the dreary sand-drifts lie, I'll sit in the tangle of chaparral till my enemy passes by — Till the shotgun speaks beneath my hand to my enemy passing by. (My grandfather came from Tennessee, And a fine blue broadcloth coat wore he — In a ragged, torn shirt I wait For my enemy passing by.) The drouth burned up the wheat I sowed, my gaunt scrub-cattle died. Because the winter pasture failed, and the last branch-water dried. The young corn withered where it stood in the field on the bare hill-side. I had one horse to work my land — one horse, and he was lame. I hid my still in the shinnery where no one ever came. I hid it deep in the thickets; the corn was from my own bin, The laws would never have found it, but my neighbor turned me in. For an old spite I'd clean forgot, my neighbor turned me in. (When my grandfather was a lad, A hundred slaves his father had; He clothed them better than I am clad They were sleek and fat and prime. I've been hungry many a time They fed full, child, man and wife. I've been hungry most of my life.) I found a man to go my bond — he knows that I won't run; I've never been forty miles from home, the drouth starved all my steers. The sinking sun is shining on the barrel of my gun. They'd try me in the county court and give me seven years. Seven years behind the bars because they found my still, He showed it to the snooping laws, the man I'm going to kill. Then they'll give me Life or the Chair, according to the judge's will, Death's not so damned hard to a man that's lived all his life on a post-oak hill. (When my grandfather first came West Was never a fence on the prairie's breast. There was a land to choose, and he chose the best, But it slipped through his fingers like the rest, Driving his sons to the sand-hills' crest.) The post-oaks stand up dull and brown against the tawny sky, I hate them like I hate the man who'll soon be passing by, At fifty feet I can not miss, I'm going to watch him die. Die like the dirty dog he is, where the drifted sand-beds lie. Проклятые холмы Здесь схвачены холмы дубовой хваткой, а промеж них — сухие русла рек. Я жду, укрыт ветвями чапараля, пока проедет мимо человек, Пока ружье мое ему не скажет: мой недруг, твой земной окончен век. (Мой дед сюда пришел из Джонсон-Сити, Носил он синий плащ и мех вапити - Я ж жду, рубахой рваною прикрытый, Пока проедет мимо человек.) Поля мои от засухи сгорели, бескормица прикончила стада: Зимою на лугах травы негусто, а из колодцев вся ушла вода. Засохла молодая кукуруза, и зелени на склонах — ни следа. Чтоб как-то управляться по хозяйству, одну хромую лошадь я сберег. И виски гнал я в зарослях мимозы, чужак найти бы ход вовек не смог. Последние зерна запасы в брагу я перевел, оставив там бродить. Законники тропу бы не сыскали... но мой сосед решил мне отомстить. За старую, забытую обиду — сосед решил мне подло отомстить. (У прадеда в рабах под сотню негров Пахали на плантации усердно, И все — в одежде справной и пристойной, А не как я, в лохмотья облаченный.   Я сыт бывал недолго и нечасто,   Они же — не господские пусть яства, Но два-три раза ели в день безбедно...) Приятель внес залог — он был уверен, я не сбегу; мне некуда бежать. Я дольше, чем на день, не отлучался от склона, где отец лежит и мать. И вот ружейный ствол в лучах заката зловещий источает алый свет: Три дня, и окружной судья отправит меня в тюрьму. Закон гласит — семь лет. Меня законопатят за решетку, семь лет за самогонный аппарат, Но он, предатель, все ищейкам выдал — и я убью того, кто виноват. За что, конечно, мне сидеть на стуле, вердикт судьи нетрудно угадать - Но тех, кто вырос в нашем захолустье, навряд ли смертью можно напугать. (Когда пришел мой дед на запад дивный, Оград не знали здешние равнины: Земли — на выбор, забирай, что хочешь. Дед выбрал добрую — но с состояньем прочим   Все проиграл. Лишь холм сухой остался,   В наследство он сынам его достался...) Кривые и унылые деревья, под блеклым небом — бурые холмы; Будь трижды проклят этот край бесплодный, в котором мы с ним были рождены! Будь проклят тот, кто здесь проедет — впрочем, не промахнусь я с тридцати шагов, И сдохнет он в пыли, как пес поганый, чужим предавший собственную кровь...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 14 января 2023 г. 02:05 Мда. Не могу сказать, что стихотворение у автора из лучших, хотя вся обычная тематика на месте. Сильно много и в общем-то об одном и том же. Ну опять-таки для коллекции хай будет... === Shadows of Dreams Men sing of poets who leave their sheets For the sighing dew to cool their brain But I have tramped through the silent streets Through tides of the midnight rain. What was it drew me from my room Into the rain and the night, To the empty echoed pavements And the street lamp's guttering light? Rather the night breeze in my face And the night rain in my hair, Than the cold of a phantom ridden place And the Thing that waited there. Had I turned again to the bed where one Slept careless in the gloom — But I saw the empty windows frown And the gliding shadows bore me down And I fled from the sleeping room. Out in the night, the whispering night, And the sons of men a-bed, What were the Shapes that met my sight Surging close to the dimming light That turned the rain a ghostly white, The lamps that glimmered red. The Life I knew seemed strange and far, I tramped alone on lonely streets; The slanting mist drowned every star. And echoing my footfall beats I heard the tramp of the dead. The men that lived, the men that loved, On either side and close behind The hard paved walks gave back their tread, Their whispers rode the sighing wind. Oh, fingers steel, oh, fingers steel That rend the brain and heart, Perdition born, they do not scorn In Hell your icy art. Oh men that deep lie locked in sleep Nor dream of such abyss, Awake, awake and see me break The sword of Lilith's kiss. The roof above, the bed below, Your slumbering mate a-side Oh, happy fools, what do you know Of this inhuman tide? Oh sleep ye sound, your windows frowned, In orthodoxy wrath At one who lost on nameless roads Beats out his own long path. Aye, sleep ye fools of rote and rules — Brains break, through naught ye deem, And torch and steel may make ye feel The things whereof I dream. I tramped along the silent streets Through rain that fell in slanting sheets. Tall spires arose, The college spires Old sworn foes Of soul born fires, Of soul born fires and fire born souls, Grey swamps and mires mark their goals. Beneath those trees Years dust and gone Men sat on knees Of Life's new dawn, Oh, men whose name are rusty. And men unborn shall greet the morn When Time has shorn my soul with scorn And my very bones are dusty. I saw the dreary street lamp gleam Through branches of the waving trees The gutter was a coiling stream But curious whispers lade the breeze. I raised on high my iron fists And cursed the time worn sight. My laughter broke the sighing mists And rattled down the night. And still the spires brooded high Like Titans in the grey old sky. Oh men that sleep, oh men that sleep, Come out and dance with me. I'll show you deeper depths of Hells You ever dreamed could be. I did not flee as men have fled To seek a refuge vain. I bared my breast to the night's unrest And the whip of the flying rain. The rain was in my dank hair And in my face the mist The breath of night was on my lips That Bast of Egypt kissed. Oh men that sleep, oh men that sleep, I hear your restless sigh And now the red of early dawn Makes pale the eastern sky. Back, shadows, back into the night, Morn's goblet brimming full; Back to the corners of the world And the dark nooks in my skull. Oh men that sleep, awake, awake. The skyline glimmers white. And I must seek again the road That leads to life and light. Тени сновидений Говорят, у поэтов обычай бывал: Предрассветной росою платок напитать - И на лоб, чтоб горячечный мозг остывал; Я ж — в ночи под дождем отправляюсь гулять. Что же гонит наружу из комнат меня В мокрый шорох дождя, в полуночную тьму, Где в пустующих окнах не видно огня, - Почему меня тянет туда, не пойму... Только лучше — в лицо стылый ветер и дождь, Обезлюдевших улиц туманная хмарь, Чем промозглая комната, мерзкая ложь И в углу в полумраке засевшая Тварь. Как в кровати спокойно я мог отдыхать, Если рядом она, в полутьме роковой! Отраженье ее в темных окнах поймать, Подскочить, пока жив — и наружу бежать, Пусть других вдохновляет такой вот покой!.. Шепчет ночь, вековечная мудрая мгла: Пусть забудутся сном человечьи сыны, Я ж — узнаю о Твари, о той, из угла, Для чего в дом родной мой она приползла... Дождь становится мутной стеною стекла, Фонари тускло рдеют в объятиях тьмы. Все, что было со мной — стало чуждым, чужим, Отступило, ушло в невозвратную даль; Небеса затянуло покровом седым, И сквозь мглу и тумана немую печаль Слышу тяжкую поступь я мертвых шагов, Слышу тех, кто здесь жил, и ходил, и любил, Позади, впереди — зыбкий строй мертвецов, Это армии ночи явились на зов, Кто ж от вечного сна ныне их пробудил? Ах, пальцы стальные, что хваткой стальной Рвут разум и сердце на части - Извечные муки и ад ледяной Ждут тех, кто своей сдался страсти. О, спящие в тихих, бестрепетных снах, Такое вовек вам не снилось - Восстаньте, проснитесь: на ваших глазах Из Лилит объятий я вырвусь! Надежен ваш кров и уютна кровать, И теплая рядом супруга; Блаженные, вам никогда не блуждать В кошмара туманах и вьюгах! Сопите во снах вы — но там, за окном, Ведомая праведным гневом, Мчит призраков стая во мраке ночном И белая их королева. Что ж — спите, благое неведенье вам Покуда защитой послужит, Покуда извне не придет к вашим снам Видений моих злая стужа... Брожу под дождем я в безмолвной ночи, И чудится в шорохе капель — молчи! Ажурные башни, скульптуры на крыше - И жар кровной мести в затылок мне дышит, В затылок мне дышит Погибели пламя, Болотная жижа Сомкнется над нами. Болото подернется пылью столетий, Что прочь унесет новорожденный ветер. Ах, люди, чье имя затронуто ржою, Для вас ли поэты творили сонеты, Пронзив мрак забвения истины светом? А я, все блуждая порою ночною, Сквозь грозные ветви, что ветром качает, Слежу за фонарных огней хороводом - Мерцающий, тьму он едва раздвигает, Но зло без него обрело бы свободу. Бессильно грозя кулаком небосклону, Неверный свой взор в темноте проклинаю: В тумане скользят без опаски, привольно Бесплотные тени — я вижу, я знаю! Вздымаются башен ажурные пики, Как древних титанов гранитные лики. Восстаньте, о спящие — вам покажу я Такие глубины и бездны геенны, Где худшие ваши кошмары минуют, Где вечность мгновениеем кажется бренным. От страхов своих и чужих я не бегал, Я грудью встречал их ночами, во мраке, Где ветра промозглый порыв меня метил, Где струи дождя смертоносны, как шпаги. Во мгле и тумане бродил я без цели, Как кошка, что шастает, где пожелает - Как кошка-Бубастис, чьим верным уделом Все сны человечьи давно уже стали... О, спящие — слышу ваш сон беспокойный, Тяжелые вздохи, пружин скрип кроватных; Сегмент горизонта бледнеет восточный, Зари перламутровой розой объятый. Трепещет, сияет небесная чаша: Изыдите, тени, подальше от света, Скрывайтесь в глухих и нехоженных чащах - И в черепе гулком бродяги-поэта. Восстаньте, о, спящие, час наступает, Луч солнца окрасил края окоема. Меня ж — ждет дорога, каких не бывает, Меж тенью Гоморры и светом Содома...

Произведения, авторы, жанры > Стивен Браст. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 14 января 2023 г. 02:03 Та-ак. Оказывается, эта мадьярская зараза тихой сапой уже и "Лиорна" сдала, обещан к выходу в апреле 2024 (а в своем блоге молчал, инфа где-то с фейсбука; об чем и где — без понятия). Теперь пишет "Сегодня начал файл "Последний контракт" и нахожусь в процессе долгого созерцания чистой страницы". По многочисленным вопросам читателей: у меня в планах написать "Последний контракт", отставить в сторону, полностью написать "Креоту", а затем поправить последние штрихи в "Контракте" сообразно тому, что будет в "Креоте". Планы мои осуществляются редко. https://www.reddit.com/r/Jhereg/comments/... https://twitter.com/StevenBrust/status/16...

Произведения, авторы, жанры > Кристофер Бьюлман. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 12 января 2023 г. 01:32 Глубиной, я б сказал. У Браста при внешней простоте и компактности картинки она очень многослойна. У Бьюлмана чувствуется размах и проработка, но глубиной он уступает. Оригинала не видел, но перевод вполне вкусный, пусть некоторые термины не сильно удачно по-русски звучат.

Произведения, авторы, жанры > Кристофер Бьюлман. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 11 января 2023 г. 20:54 До Браста все же не дотягивает, а вот Хьюлик да, похож. Надеюсь, в отличие от, Бьюлман сумеет завершить цикл.

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 11 января 2023 г. 20:51 Это не просто существа откуда-то там — это воплощенное проклятье принца Амбера, т.е. опять же проявление влияния Образа на плоть мироздания. В общем, интересно бывает читать Железного Роджера с опцией сквозного поиска — при том, что известно, что он практически не редактировал свои тексты...

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 11 января 2023 г. 11:42 Паттерн с маленькой еще поминается в первом томе как "у меня в генах это есть" в смысле как проходить большой Образ, и как "не птичья" манера полета крылатых тварей над оскверненным Гарнатом. Ну и коврик. Почему и помянул.

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 11 января 2023 г. 00:47 Дело в том, что Желязны в тексте никогда не употребляет слово "паттерн" просто так. Даже с маленькой буквы. Я проверил. Поэтому коврик Бранда, которому Корвин возносит хвалу за закрытой дверью, столь примечатлен...

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 10 января 2023 г. 20:08 Я это скорее склонен понимать как личный бзик Бранда еще в молодости "центр мироздания — на моем пороге, и я вытираю об него ноги". Но магических опций коврика оно априорно не отменяет. Ибо — в вдруг.

Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению

Отправлено 10 января 2023 г. 16:00 Любимый коврик Бранда Помним в четвертом томе, моментик признания Бранда: я уж хотел тебя пристрелить, братец, у меня как раз арбалет под кроватью лежал наготове, но вижу — ты стоишь на моем любимом коврике, а я не хотел пачкать его кровью. Все бы ничего, вписывается в нормальный бзик амберского прынца, мало ли у кого что любимое. Но вот описание коврика в оргинале "Then I realized what it was — russet and olive and brown and green, with a small geometric pattern". Маленький такой, геометрический, камуфляжной расцветки ОБРАЗ. А разговорчик-то до того как раз был о заляпывании Про-Образа кровушкой Мартина...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 9 января 2023 г. 23:45 Ышшо одна тень, которая так и не узнает своего места (вот все время хочу эту строчку вставить, а не лезет). === Shadows Grey ghost, dim ghost, Moon and shadow spawn, Strange are the far flung Ways you have gone — Wailing through the starlight Fleeing at the dawn. Grey ghost, dim ghost, (Moon upon the hill, Slender fingers rapping At my window sill.) — Eyes that haunt the shadows Feet that shun the light — Grey ghost, dim ghost Where do you walk tonight? Призрак серый и туманный Призрак серый и туманный, Порожденье лунной тени, Странными путями бродишь Ты, немое привиденье -   К звездам ночью воспаряешь,   На рассвете ж пропадаешь. Призрак серый и туманный - Над горой луна восходит, Дребезжит стекло в окошке В ритме призрачных мелодий. Взор пронзительный из тени, Сны цветные рвущий в клочья - Призрак серый и туманный, Где ты бродишь нынче ночью?

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 9 января 2023 г. 19:19 Ни-ни, я ж не флагеллянт какой. === Shadow Thing There was a thing of the shadow world, Shadow conceived and shadow born. Who roamed through the night on silent feet And shunned the light of the lifting morn. A friend of the dim and nether world, And the sons of man were his grisly feast, Until one night in the forest haunts, This thing of the shadows met a priest. Who by the might of the Light Above Walked all unscathed through the fiend-dimmed vales. Who saw the Way with unclouded gaze, And followed the lure of the dim out-trails Lifting souls from the marsh and mire, Freeing the slave, defying the king, And bold in battle and unafraid He faced and conquered the shadow thing. Conquered it, aye, but held his hand; Spake to the thing as it were a man, Strongly wrought with its shadow mind, Until a strange, new change began. As the desert serpent flings its skin, And the buffalo shakes from its hide the mire, The thing strove strong to change its shape And its half-soul grew with a magic fire. And the good priest strove with the Powers Above To lift its soul from the foul to the good, And at last prevailed, but first it must go And for years wage war with the Devil's brood. Тенью рожденная Тень, что явилась из мира теней, Тенью зачатая, тенью рожденная, Тьмой полуночной блуждала она, Радость зари затеняя, безмолвная. Домом служил первозданный ей мрак, Пищею — разум сынов человеческих, Но на тропинке однажды лесной Старец ей встретился с посохом жреческим. Силою Высших сполна наделен, Демонов бездны крушил он бестрепетно, Видел Пути он и ведал Закон, Следуя скрытых от прочих отметинам. Души он к свету из тьмы возносил, Волю свою вершил, не королевскую - В битве сомнений и страха не знал, И победил ее, тень бестелесную. Он победил — но не стал добивать, Заговорив с нею, с тенью бездумною, Сумрак инстинктов словами сковав - И началось измененье безумное. Сбросила старую кожу змея, Буйвол со шкуры стряхнул грязь болотную - Тень обрела новый, пламенный лик, Душу в горниле отлив самородную. С Высшими долго беседовал жрец, Чтобы отспорить новообращенную - И победил, и теперь вместе с ним В битву идет она, огнерожденная...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 9 января 2023 г. 13:36 С точностью перевода вышло мда. Ну, уж как вышло. === Adventurer Dusk on the sea; the fading twilight shifts' The night wind bears the ocean's whisper dim - Wind, on your bosom many a phantom drifts - A silver star climbs up the blue world rim. Wind, make the green leaves dance above me here And idly swing my silken hammock — so; Now, on that glimmering molten silver mere Send the long ripples wavering to and fro. And let your moon-white tresses touch my face And let me know your slim-armed, cool embrace While to my dreamy soul you whisper low. Dream — aye, I've dreamed since last night left her tower And now again she comes on star-soled feet. Welcome, old friend; here in this rose-gemmed bower I've drowsed away your Sultan's golden heat. Here in my hammock, Time I've dreamed away For I have but to stretch a hand out, lo, I'm treading langurous shores of Yesterday, Moon-silvered deserts or the star-weird snow; I float o'er seas where ships are purple shells, I hear the tinkle of the camel bells That waft down Cairo's streets when dawn winds blow. South Seas! I watch when dusky twilight comes Making vague gods of ancient, sea-set trees. The world path beckons — loud the mystic drums - Here at my hand the magic golden keys That fit the doors of Romance, Wonder, strange Dim gossamer adventures; seas and stars. Why, I have roamed the far Moon Mountain range When sunset minted gold in shimmering bars. All eager eyed I've sailed from ports of Spain And watched the flashing topaz of the Main When dawn was flinging witch fire on the spars. I am content in dreams to roam my fill The vagrant, drifting sport of wind and tide, Slave of the greater freedom, venture's thrill; Here every magic ship on which I ride. Gold, green, blue, red, a priceless treasure trove, More wealth than ever pirate dared to dream. My hammock swings — about the world I rove. The sunset's dusk, the dawning's glide and gleam, Moon-dappled leaves are murmuring in the wind Which whispers tales. Lo, Tyre is just behind, Through seas of dawn I sail, Romance abeam. Странник Закат над морем; небо накрывает тканью звездной. В ночных ветрах звучит манящий шепот океана, - О, сколько призраков поймал за многие эоны В безвременья ловушки он, могучий и бескрайний! Пусть ветром тихо шелестят олив зеленых листья, Пусть шелковый гамак со мной раскачивает нежно, Пусть море в зареве луны волшебно серебрится И зыбью волн зашелестит — напевно, безмятежно. И да обнимет сладко ночь меня на зыбком ложе, Бесплотный поцелуй даря моей усталой коже, И я уйду тропою сна в видений мир безбрежный. Сны — да, я видел их, вчера, во тьме перед рассветом, И снова ночь ко мне пришла межзвездною дорогой: Подруга, полежи со мной на ложе зыбком этом, Пускай немного отдохнут натруженные ноги. Прохладу знаешь ты небес и жар палящий ада, Я ж сотни сотен раз бродил страною сновидений: Здесь сотни сотен мест, душе дарующих отраду, Я помогу тебе уйти в недолгое забвенье. Узри ж: багряный зной пустынь, лиловый бархат моря, Верблюдов пыльный караван вступает в сонный город, Где с башен пять раз в день звучит пронзительное пенье... О, южные моря! Закат здесь вязкий и тягучий, Здесь в сумерках — былых богов мелькают очертанья; Здесь мир — как потайная дверь, и у меня есть ключик, Дверь, за которой — чудеса, романтика, скитанья. В Горах Луны в закатный час червонным льется златом Ручей, дарующий исток божественному Нилу. А небо Мэйна пред зарей — узорный щит булатный, А океана гладь — как самоцветные чернила. И буйство гроз — речитатив небесных барабанов, И зелень джунглей — душный ад, губительный и странный, И зной полдневный, тяжкий жар кипящего горнила... В стране видений знаю я извивы всех течений, По всем морям мой верный шлюп скитался неустанно; Страстей своих смиренный раб, не ведая сомнений, Я ветром вольным облетел все города и страны. Все волшебство земных краев, бесценные богатства, - О, ни пират, ни казначей подобных не увидит! - Гамак, мой парус, вдаль влечет, дорогой вечных странствий, На запад от закатных зорь и входа в дом Аида. Там шепчут листья под луной, рассказывая сказки, Там ветер, и морская соль, и тайны тирской краски, - Туда, заре навстречу, я плыву — встречай, Киприда!..

Произведения, авторы, жанры > Жанр «Фэнтези». Общие вопросы, тенденции, обсуждение различных аспектов жанра. > к сообщению

Отправлено 7 января 2023 г. 22:20 МиМ с тем же успехом можно назвать "ершалаимской фэнтези"...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 6 января 2023 г. 01:04 По всей вероятности, это — о том самом Торфинне Тодарссоне по прозвищу Карлсефни, Делатель Человеков, который первым из викингов организовал в континентальной Америке постоянное поселение. === The Return of the Sea-Farer Thorfinn, Thorfinn, where have you been? And whence do you come, in the rain and the night? The grey ocean surges have swallowed your men And your dragon-ship sleeps where the wolf-waves roll white. On your corselet is crusted the salt of the sea, And the blown spray is frozen to ice in your hair, Your keen sword is broken, and still hauntingly Your eyes like a fey-woman's distantly stare. Were there figures unnamed in the seas of the West, Were there scale-crusted dragons that shattered your ships? Were there ocean-fiends riding the dark billows' crest, Or icy sea-women with death on their lips? "Bare stretch the seas to the set of the sun "No mermaid or kraken opposes the keel "Of the lies of women and priests are they spun, "To naked winds only the blue billows reel. "West, ever west like a sea-gull we fled, "The wind in our sails and the spray in our teeth, "And the moon or the sun a cold radiance shed "Through the fathomless fathoms that thundered beneath. "Then at last rose in wrath the monster we dared, "The winds' maddened stallions neighed death all around, "The white fangs of the hounds of the ocean were bared "And we tossed like a rat in the teeth of the hound. "Lashed into blindness, we staggered in flight, "We reeled to the rush of the howling white host, "And then like a phantom born out of the night, "Through the fury and madness, I glimpsed a strange coast. "Eastward and eastward the gale hurled us on, "And the dragon-ship staggered at each stroke and strain, "Till she sank like a stone in a frenzy of dawn, "And the sea cast me forth from her bosom again. "I am haunted by dreams that are stronger than ghosts, "They lift me and thrill me with weird second sight, "Who can rest or be still who has seen nameless coasts, "Has glimpsed a new world in the storm and the night?" Возвращение морехода О, Торфинн, как выбрался ты из подводного края? Зачем к нам пришел ты в ночи, где бушует ненастье? Людей твоих верных пучина сгубила седая, Твой кнорр разметало на части волной океанской. Соленая хрусткая корка на куртке тюленьей, Замерзла в твоих волосах злая пена прибоя, Твой меч утонул; но в очах твоих — пламя и тени, Как будто в костре, маяком разожженном на взморье. На запад ты плавал — так что там, за краем заката? Твой добрый корабль сокрушили гигантские змеи? А может, иные чудовища в том виноваты, Иль дева морская, чье сердце зимы холоднее? "Отсюда до края заката — лишь чистое море, Морских дев там не было, змеев и кракенов — тоже, Лишь ветер, и волны, и синь океанских просторов; Правдивая сага — у лживой учиться не может... Спешили на запад мы, чайке подобны крылатой, Широкий наш парус вздувался под ветром попутным, Под солнцем полдневным казалась вода пенным златом И чуть серебрилась, коль ночь была ясной и лунной. А чудище... с ним нас поздней познакомили норны: Завыли ветра смертоносною волчьею стаей, И стал океан густо-серым, чужим и холодным, И бивни валов нас, бессильных, азартно трепали. Ослепнув во мгле серопенной, мы весел клинками Врубались в плоть буйного моря в сраженьи неравном. И вдруг, словно призрак, явился на миг перед нами Неведомый берег — во тьме был он, чуждый и странный. А дальше нас буря несла неустанно к востоку, В борта били волны тяжелым нещадным набатом. Покуда не хрустнули доски в ночи, волей рока Корабль затонул, я ж — на скалах очнулся с закатом. Теперь я и ночью, и днем утопаю в виденьях; Могу ль оставаться спокоен, могу ль отдыхать я? Ведь был предо мной новый мир — небывалый, ничейный, Он ждет, там, за морем, услада моя и проклятье..."

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 5 января 2023 г. 18:41 Эськапизмус! === The Road to Yesterday The dust is deep along the trail, Yet stars gleam on the way, It knows no worldly hill nor vale, The Road to Yesterday. On phantom steeds, pale-starlight shod, Shapes of the shadows stray, And many a dreamer's foot has trod The Road to Yesterday. He needs no whip nor spur nor goad To drive him on his way Whose feet have learned to walk the road That runs to Yesterday. Dim kings ride there and planets blaze And shadows flit for aye Where gleams along the Age's haze The Road to Yesterday. Дорога во Вчера В пыли утонут по колено ноги, И только искры звездного костра Укажут безымянную дорогу, Ведущую в ушедшее Вчера. На призрачных конях там скачут тени, Космические дуют там ветра, Но многие мечтатели в виденьях Дорогой шли в манящее Вчера. Таким не нужен кнут, не нужен пряник, Они и сами, как придет пора, На ту дорогу доброй волей встанут, Чтобы уйти в прекрасное Вчера. Цари ушедших дней, парад планетный, И — росчерком вселенского пера Ложится между тем и этим светом Дорога, что уводит во Вчера.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 4 января 2023 г. 21:16 Пытался отложить на завтра, не получилось Ж))) В общем, тут в оригинале опять странная форма — рифмы нет, а ритм вроде и есть, но по каждой строчке отдельно. Я такого, как уже было сказано, не понимаю и не признаю, поэтому в переводе стих более конвенционной формы. === Adventure Adventure, I have followed your beck Through all the ages, I have sought no other lover. I have followed o'er land and sea, dim vale and mystic moon mountains. I have heard Pan's pipes amid moon-dappled woodlands and have seen the satyrs frolicking with nymphs upon The fragrant swards, while the night-breezes murmured among the leaves. I have watched your lateened feluccas a-leap upon turquoise seas of morn, And I have stood upon your snow-browed peaks and seen the lavender slopes of your brooding mountains Stretching away to the amethyst sky-line. I have heard the berg song of your Arctic floes and have watched Your Northern Lights flaring in god-like grandeur from the Pole. I have sailed your seas. And I have seen the boundless desert sands, all purple in the sunset, spread to The brooding horizons. I have trod your nameless jungles, dared your turbid rivers; Harked to the shadowy jungle, where it brooded, bestial chin on midnight hand, like a sullen giant of darkness. And I've seen your nameless mountains rise from the sea of tangled forest, and stand like sightless somber gods Against the twilight. Adventure, I desire no other lover. I have followed your ways about the world and yet again. All the ages that have clanged to your stride, have known my step. My feet are dusty with the musk of antiquity, my hands clutch the stars from their sockets. Adventure, you are wondrous with mystic beauty. Your tresses snare the stars and you are dusky-breasted As Egyptian dawns. Your eyes are soft twin planets of mystic allure, speaking of all the wonders of all the eons. Your voice is as soft, as melodious as the harp of Arion and there runs in haunting refrain a thousand minor notes. The song of Circe is there, the whisper of the dawn-winds. Дорога странствий Дорога странствий, ты — моя, моя навеки, Любви желанней в мире нет для человека. Я сушу истоптал и волны резал моря, Вдыхал туман долин и резкий ветер горный. А в роще лунной слышал плач свирели Пана, Сатиров видел средь древесных великанов И нимф нагих — они с листвой в ночи сливались, И взгляд их шалый тут же прогонял усталость. Я видел, как фелюги с парусом латинским Рассвет встречают на волнах лазурно-чистых. Я лазил в горы на границу шапок снежных, Чтоб на лугу нарвать цветов лилово-нежных, Чтоб облаками любоваться — сверху вниз, Где неба синь перетекает в аметист. И видел реки льда в арктических я странах И буйный фейерверк полярного сиянья. Я бороздил моря и знойные пустыни, В которых миражи встают живой картиной, В которых горизонт окрашен аксамитом. По джунглям я бродил, глухим и позабытым, Где в реках не вода, а тень из скал сочится - И горе тем, кто все ж посмеет там напиться. Где над тайги растет зеленым океаном Безвестный монолит, угрюмо-первозданный... Дорога странствий, ты моя, навек моя: И в мире есть лишь я и ты, лишь ты и я. Я обошел весь мир и все века былые, Преданья изучил — и добрые, и злые, - Оставив пыльный след в пустующих могилах, Я самоцветы звезд из гнезд небесных вынул. Дорога странствий, ты — таинственное чудо, Твой любопытный взгляд вовек я не забуду, Египетской зарей на гранях пирамиды Встает твой гордый лик, сиянием облитый. И мудрость прошлых дней, и сила дней грядущих В речах звучат твоих — готов их вечно слушать! А голос твой — как песнь, как нежный зов Цирцеи, Которой ни к чему чужие Одиссеи...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 4 января 2023 г. 19:56 Пара мелких, и пожалуй, хватит. На сегодня. === The Peasant on the Euphrates He saw old Sumer reel before the hoofs Of Sargon; and the Babylonian roofs Go up in flames to quench the Mede's hot ire; He knew the Persian's and the Greek's desire; He saw red kingdoms born and pass away, Like douds upon a dreamy summer day. Patient, he toils along the changing years, Captive, he hardly know to what lord's spears. Roman or Arab, Turk, or Briton — all, All one to him, the evelasting thrall. Соль земли Двуречья Он видел, как древний Шумер растоптали копыта Саргона; Как буйная ярость мидян сокрушила врата Вавилона; Как персы железной волной затопили окрестные царства; Как греки империю их одолели мечом и коварством. Десятки великих держав на глазах у него возвышались, А после в богами назначенный срок на куски распадались. Смиренно он землю мотыжил, будь тощие ль, тучные ль годы - А в плен попадая, не знал, зачем люди жаждут свободы. Ромеи, арабы, османы, британцы... Да в имени ль дело? Они одинаковы все для мотыги раба-земледела. === The Phantoms Gather Up over the cromlech and down the rath, Treading a dim forgotten path, Past the ancient, vague monolith, Out of the past of tale and myth, Where the bat wheels silent 'round walls of might The phantoms gather from out the night. Слет призраков От кромлеха вдоль полого холма Тропою, что видна лишь в мире сна, Где в землю врыт могучий монолит, Где с явью миф незримо говорит, Где тис, и терн, и мертвая вода - В ночи слетятся призраки сюда...

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 4 января 2023 г. 16:03 Ну, несет так несет, гейс так гейс. === Only a Shadow on the Grass The tribes of men rise up and pass And the very winds are gone; Men are a shadow on the grass, But the living stars gleam on. Лишь тень на траве Люди и их племена — мимолетны и бренны, Ветр переменчивый их долговечней стократ; Тень на траве, след минувших, забытых видений... Вечны лишь звезды — и пламя у адовых врат. === А тут не то что глюк, но некоторая непонятка: персонаж Донн Отна у Говарда всплывал в незаконченном рассказе "На службе короля" как бриттский прынц, который привел к Аэцию на Каталунские поля отряд союзников, а дальше, при Вортигерне, в составе экипажа викингов-саксов воевал против викингов-англов (хронология на совести автора). В этом же стихотворении подразумевается время заметно более позднее... хотя, конечно, "мало ли в Бразилии Педров", т.е. Доннов Отн в кельтском субстрате... === Where Are Your Knights, Donn Othna? Now that the kings have fallen, Now that the gods have fled, Now that the cities smolder In a riot of ghastly red — Where are your knights, Donn Othna? Where the sword that was bright? The skies are choked with ravens — Where will you ride tonight? "I left my knights in a valley "Far and dim in the west; "They were weary with endless battle, "And I left them to their rest. "We fed the hungry vultures "When we rent the ranks apart, "And I left my good sword broken "In a sea-king's cruel heart. "On a crimson couch and royal "Each good knight lies asleep; "They heed not the trumpet's clamor, "Nor the night-wind's restless sweep. "The hounds of Death ran howling, "And red the rune they bayed — "I cannot wake my warriors, "I cannot mend my blade. "But there are shields unbroken "And ravens yet to feed, "And though deep-notched and crimson "This axe will serve my need. "East where the ravens gather, "Where the death fires glimmer bright, "Where the sea-kings roar and triumph, "I ride alone tonight." Где твои воины, Донн Отна? Боги в испуге бежали, Пали в боях короли, Взяты столицы разбойничьей сталью; Все, что не взяли — сожгли. Где твои воины, Донн Отна? Где твой блистающий меч? Небо затянуто стаей вороньей - С кем ищешь новых ты встреч? Все мои воины остались В западных мглистых краях; В битвах жестоких они надорвались, Пусть же забудутся в снах. Вороны кормятся ныне Плотью врагов на полях, Ну а меча моего половина - В черепе их короля. Спит каждый воин мой славный, В пурпур владычный одет; Труб не встревожит их голос гнусавый И не поднимет рассвет. Гончие смерти — пусть воют, Пусть лижут алый песок: Не пробудить больше мне верных воев И не сковать свой клинок. Вражью я поднял секиру, Хватит пока и ее - Много еще сволочей в этом мире, Чтобы кормить воронье. Там, на востоке несчастном, Смертные воют ветра, Там у морских королей нынче праздник, Значит, туда мне пора!

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 4 января 2023 г. 12:28 Уровень бредовости происходящего вполне соответствует визионерству с похмелья, ага. === A Poet's Skull My empty skull is full of dust, I have no beer to drink; I would the Queen her rump would bust Upon a skating rink. As I was going down the street I met with Rabelay; Said he, "I have no dung to eat "Upon my wedding day." "Be of good cheer, my boy," said I, And smote him in the back. "On yonder horizon I spy An oscillating jack." With loud acclaim he praised my name With fame that should endure; I left him singing like a child, While fishing in the sewer. And down the street, by merest chance, I met de Maupason; Quoth I, "My friend, where are your pants? "You have not got them on." He smiled a Mona Lisa smile. "Sacre by damn!" said he. "The lousy wop is full of guile, "And likewise the Chinee." "But now," his eyes with ardour shined, His shirt waved like a sail, "I go in woodland lanes to find "Material for a tale." "Material for a — what?" I said. He briskly marched away. The bawdy lamps were glowing red; I heard a street-band play. And hand in hand, the stars they ran, The seas were full of beer; And down the street an aged man Came spinning on his ear. Around, around, around he spun, And never a word he spake, With awful leers he ate a ton Of fish and ginger cake. His foot was on a hell-cat's tail, Her back a Gothic arch; The stars came down like blazing hail, And sang the Wedding March. With evil grin he wagged his shin, And round and round he whirled; His hair was combed by all the winds That roam around the world. A figure whipped along the street, Like a sparrow in the rain; Such boots were his as case their feet Who tramp the Spanish Main. He strode to sound of magic lutes, Oh, red the wine he drank! Kit Marlowe in his Spanish boots With rapier at flank. В черепе у поэта В пустом моем черепе пыльно, И пива ни капельки нет; Судьбу проклиная бессильно, Я вынужден выползти в свет. Я встретил Рабле по дороге, Сказал он: "Мне нечего есть, Хоть свадьба моя на пороге И грязи в округе не счесть." "Держи выше нос, — я ответил, - И будешь ты весел и рад: Безумную эту планету Стремительный вертит домкрат." Моргнув, он воспел мне осанну, В Зал славы заочно введя, А после к помойной встал яме, Незримую рыбу удя. Чуть дальше по той же дороге Задумчивый шел Мопассан. Спросил я: "Куда, ради бога, Ты движешься бос и бесштан?" С улыбкой Джоконды печальной, Французской ответив божбой, "Сплошное жулье! — он добавил, - Чтоб хлеб им самим лопать свой!" "Однако, — тут вспыхнули очи И вздулась сорочка, как грот, - Пора мне в леса, чтобы ночью Для фабльо оформить комплот." "Что-что?.." — я спросил удивленно, Но скрыл его сумрак зари. Висели, краснея смущенно, На редких столбах фонари. И скрипка в ночи зарыдала, И звезды спустились с небес, А море, как пиво, вдруг стало, - Господь пошутил или бес? Под музыку ту закружился Старик посреди мостовой, Молчал он — лишь только давился Заверткой с копченой треской. Согнувшись готической аркой, Он черту на хвост наступил - И скрипка мелодией жаркой Взорвалась из адских горнил. Кружил он в безумной паване С ухмылкой, рождающей страх, И волосы вились, как знамя, На всех поднебесных ветрах. А дальше по той же дороге Шагал, попивая портвейн - Так могут шагать только ноги, Испанский топтавшие Мэйн, - За скрипкой он следовал гордо, Весь в бархате и серебре, Кит Марло в испанских ботфортах, С рапирой на левом бедре.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 3 января 2023 г. 23:49 Еще один африканский стишок (снова меня накріл)... === Victory Red fires in the North are glowing bright, And tom-tom thump through the whispering night. Aye, the jungle knows to the least leaf-blade That the men of Mafu are back from the raid: Back with the heads of a hundred braves, Back with a hundred female slaves. Aye, the men for the loot are throwing lots, While the women bend to the cooking pots. And the night wind blows, And the jungle knows, That the men of Mafu Have smote their foes. Chiefs and councillors haste to glut At the feast in Mafu's palace-hut. They stride through the door and a bead of red Unheeded falls on each feathered head. And scarce an eye turns toward the ghastly thing That once was the head of Goru's king: He that died at the height of pride, Hung high, feet to a cross-beam tied. And the echoes thrum To the roaring drum That boasts of the foemen Mafu's overcome. And fire-light gleams as lithe forms prance; Mafu's warriors spin in a blood-crazed dance. The great fire chuckles in crimson blast As the naked, leaping forms lurch past. Like shadow-things in the shifting light, They leap in a ghastly voodoo rite, And the firelight gleams on white teeth bare In fierce-eyed faces, amid flying hair. And the dancers whirl Through the shadowy swirl, Mocking the shrieks Of a captive girl. Far to the East 'neath a baobab tree, By a sullen river that runs to the sea, Smolders a heap of ruins laid In the midst of a ruined palisade. Veiled by a grisly, yellow smoke, No sound is heard save the vulture's croak And the jackals' snarl at the cindered bones - Unheeding, the sullen river drones. And the river flows, And the night wind blows, Sifting the ashes Of Mafu's foes. Победа На севере костры вздымаются столбами, Сквозь шепчущую ночь несется гул там-тамов. И знает вся округа, и знает вся природа: Вернулись воины Мафу из дальнего похода; Сто вражеских голов несут они с собою, Сто груженных рабынь ведут они с собою. Добыча — вот зачем и смерть, и кровь, и стоны, Покуда у котлов хлопочут воинов жены. И сплетни ночными ветрами Разносит вокруг над лесами: Сегодня могучие Мафу Разделались славно с врагами! Спешат на буйный пир вожди и подпевалы, Спешат на торжество, кипящее в краале. Вот в хижину-дворец они чредою входят, И каждый, кто вошел, помечен каплей крови. Ведь на стропилах хижины над входом в эту пору Подвесили косматую главу владыки Гору: Тот, кто еще вчера блистал в зените славы, Убит и обезглавлен в ночной резне кровавой. Там-тамов гудящее эхо Несется погибельным смехом: У Мафу в краале сегодня Кровавая злая потеха. С шаманским порошком костра большое пламя Взрывается, дрожит, искрит шестью цветами. На коже свет огней мерцает темным глянцем; То Мафу хоровод кружит в безумном танце, И голые тела, как тени под луною, Скользят, плывут — и быть перестают собою. Кривой оскал зубов, налиты кровью очи... И танец-ритуал огонь сплетает с ночью. И крутятся дико танцоры Под рев захмелевшего хора: И пламя играет на коже Загадочным алым узором. В рассветной стороне под баобаба сенью, У речки, в океан текущей жидкой тенью, Обломков обгоревших лежат большие груды: Разрушен палисад и хижины — а люди, Вернее, их тела, остались трупоедам, Пусть коршун и шакал насытятся обедом! ...Вонючий желтый дым разор сокрыл и горе, И темная река течет неспешно в море. И между ее берегами Ночными сдувает ветрами Седой окровавленный пепел Тех, кто звался Мафу врагами.

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 3 января 2023 г. 15:58 Очень доброе и ромашнтишное, угу. === Neolithic Love Song Fast fall the years as leaves of the autumn time. Love will not always be with us, I ween. Here the rocks I have gathered so tenderly Soon will they bounce from your beautiful bean. Про любовь в эпоху неолита Летят года, как листья на ветру осеннем; Любовь — не навсегда, и даже ненадолго. Вот этот камень я заботливо готовил, Чтоб размозжить твою кудрявую головку. === А тут Говард решил отыграть ирландца уже не исторического вроде Турлога Дабха, а вполне себе жизненно-современного. А что. === Nectar When I stand at the gates of Paradise I will wipe my brow and say: "It's a long path and a dusty path The path I have walked today. It's a hot path and a dry path From Hell to Paradise — Oh Peter, my boy, have ye never now A bit of a bottle on ice?" "Patrick, me lad, I've saved ye wan, It's thirsty ye'd be, I knew!" And he'll fetch me a bottle black and cold, Of the paradisal brew. Oh, a bottle black and beaded cold, And the liquid amber and clear, With the sparkling foam and the right sharp tang — And I'll drink his health in the beer. And when I pass through the Golden Gates I'll see ten thousand signs: "Judas & Co.," "Sargon & Cain" — "Liquors and Ales and Wines"! Lined each side of the silver streets, Gemmed with many a star, With flaming moons for electric lights — Each building in heaven a bar! Нектар К златым воротам рая подползая, Пот утерев, смогу я прохрипеть: "Был путь мой пыльным, долгим и нелегким, Тот путь, что удалось мне одолеть." "Был путь мой душным, жарким и безводным, Путь из геенны адской в Божий дом... Приятель Питер, у тебя в кармашке Случайно нет бутылочки со льдом?" "О, Патрик, я спасу тебя от жажды, Нам все, малыш, сейчас же принесут!" И выдаст мне он черный и холодный С небесною амброзией сосуд. Ах, черная бутылка ледяная С прозрачно-чистым жидким янтарем, С искристой пеной, что язык щекочет - Я выпью, друг, за здравие твое! И золотые я пройду ворота, И вывесок увижу череду: "Саргон и Каин", "Поцелуй Иуды", "Ликер и бренди — счастье на спирту"! Вдоль светлым серебром мощеных улиц, Налево и направо — в ряд стоят, Сиянием залиты лунно-звездным, В Небесном граде в каждом доме — паб!

Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению

Отправлено 2 января 2023 г. 17:08 У этого стихотворения точно был минимум один перевод, но снова же, когда оно мне мешало? === The Rhyme of the Viking Path (aka Thor's Son) Serpent prow on the Afric coast, Doom on the Moorish town; And this is the song the steersman sang As the dragon-ship swept down: I followed Asgrim Snorri's son around the world and half-way back, And escaped the hate of Galdjerhrun who sank our ship off Skagerack. I lent my sword to Hrothgar then; his eyes were ice, his heart was hard; He fell with half his weapon-men to our own kin at Mikligard. And then for many a weary moon I labored at the galley's oar Where men grow maddened by the rune of row-locks clacking evermore. But I survived the reeking rack, the toil, the whips that burned and gashed, The spiteful Greeks that scarred my back and trembled even while they lashed. They sold me on an Eastern block; in silver coins their price was paid, They girt me with a chain and lock, I laughed and they were sore afraid. I toiled among the olive trees until a night of hot desire Brought me a breath of outer seas and filled my veins with curious fire. Then I arose and broke my chain and laughed to know that I was free, And battered out my master's brain and fled and gained the open sea. Beneath a copper sun adrift, I shunned the proa and the dhow, Until I saw a sail uplift, and saw and knew the dragon prow. Oh, East of sands and sunlit gulf, your blood is thin, your gods are few; You could not break the Northern wolf and now the wolf has turned on you. The fires that light the coast of Spain fling shadows on the Eastern strand. Masters, your slave has come again with torch and axe in his red hand! Прядь о пути викинга (или Сын Тора) Дракон клыки оскалил деревянный: Над взятой и разграбленной Гранадой Несутся мавров стоны, вой, стенанья, - Но кормчий им споет не о пощаде. Вождем моим был Арнкетиль сын Аке; пол-мира мы прошли на древах моря. Я чудом выжил в водах Скагеррака, когда топил нас Гальдъерхрун суровый. Потом в походы дальние ходили мы с Хротгаром — и, как в геройской саге, Его и пол-дружины положили под Миклагардом родичи-варяги. И много лун под бой тимпана мерный, закован в кандалы, весло вращал я; С ума сходили часто на галере мои по рабской участи собратья - Но выдержал я плен и пот кровавый, и жажду, и бессилье, и побои: И взмахивая плетью — содрогались они от страха, а не я от боли. На рабском рынке продали, как прочих, меня за горсть подмоченного перца, И хохот мой купцу из стран восточных сдавил тисками дрогнувшее сердце. В цепях копал поля я и канавы, пока однажды ночью не почуял Знакомый привкус дней былых, кровавых, соленый запах моря в ветре южном. Рванул я цепь, и брызнуло железо; и хохот мой был яростен и горек, Хозяина немедленно зарезав, сбежал я, чтобы снова выйти в море. Под медным солнцем грабил и топил я багалы, джонки, заруки и доу, Пока не повстречал я на Мальдивах корабль-дракон, до ниточки знакомый... Восток, ты слаб, и кровь твоя остыла, и солнца жар ее не разогреет; Не смог из волка вытянуть ты жилы — теперь он твоей смерти вожделеет. Испания в огне, и пламя битвы бросает тень в восточные пределы: К хозяевам вернулся раб, узрите, с кровавым топором — не медлит смелый!

Страницы: 123456789101112 ... 110111112113114