Сообщения и комментарии посетителя
Сообщения посетителя Kail Itorr на форуме (всего: 5659 шт.)
Сортировка: по датепо форумампо темам
| Произведения, авторы, жанры > Лорд Дансени. Обсуждение творчества > к сообщению |
 Отправлено 4 ноября 2022 г. 02:46
цитата wowanКакая инфа? Смотрю на содержание томика от Вече, который в Хрустальной прозе выходил и стоит у меня на полке, и сравниваю с обещанным Азбукой. |
| Произведения, авторы, жанры > Лорд Дансени. Обсуждение творчества > к сообщению |
Отправлено 3 ноября 2022 г. 20:05
цитата arcanumПопулярность, в смысле "лучшее". Родригес тут в амбивалентном статусе, переводы-то есть, а вот среди "дансенифанов" лучшим его мало кто назовет. Я потому на Джоркенса и не рассчитываю, что о полных переводах этого цикла не слышал. Азбука теоретически могла бы заказать, если бы делала ПСС, но если постулирует как "избранное", его там не будет. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 3 ноября 2022 г. 19:21
Еще один вавилонский кусочек. Честно пытался взять "Вавилона больше нет", но прочее не влезло в ритм. Ну и ладно. === Dreams (aka Babylon Has Fallen) "Babylon has fallen, has fallen, has fallen! "Babylon has fallen -" the crimson kings are dead. The ashes sift and quiver along the bloody river; Babylon has fallen and all her gods are fled. "Babylon has fallen!" Send tidings unto Egypt. "Babylon has fallen!" Let Israel's tribes rejoice. Belshazzar's sword is broken, the trump of war has spoken And Babylon has fallen before the trumpet's voice. "Babylon has fallen" — Her walls were set in sapphire; "Babylon has fallen" — Her streets were paved with gold. Her girls were fair as flowers — their blood is on her towers Babylon has fallen; Astarte's shrine is cold. And still in song and story, the rhymers sing her glory, But Babylon has fallen — oh, the regal days of old! Сновидения (или Вавилон погиб) Вавилон погиб, он пал, повержен властным жестом вражеской руки. Вавилон погиб, дотла разрушен, все мертвы багряные цари, Кровью и золою затянуло берег окровавленной реки... Рухнули Врата Богов — и боги прочь ушли, сейчас не до игры. Вавилон погиб! — в Египте знают: изменилась расстановка сил. Вавилон погиб! — ликуй, Израиль! твой отмщен столетний тяжкий плен! Сломан меч разящий Валтасара, трижды вестник рока вострубил - И повержен Вавилон могучий, более не встать ему с колен. Вавилон погиб! — окрест несется пораженья безнадежный клич; Улицы его сверкали златом, башни полыхали бирюзой, Безупречных дев, подобных розам, кровь пятнает белых стен кирпич, В храмах Сина и Баал-Мардука пусто, только ветра слышен вой. Но поныне создают легенды, мифы, сказки, сотни разных притч О великом городе, чья слава так гремела по земле былой... |
| Произведения, авторы, жанры > Лорд Дансени. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 3 ноября 2022 г. 19:16
Скажем так, это свидетельство того, что Азбука берет не ПСС, а "избранное", выбирая у Дансени самое вкусное. Потому как шансов издать "оставшееся" выходит немного. Т.е. Книга чудес — возможно, Благословение Пана — хотелось бы, Тенистую долину — вряд ли, на Джоркенса и внецикловые рассказы я бы не надеялся, на пьесы тем паче. |
| Произведения, авторы, жанры > Лорд Дансени. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 3 ноября 2022 г. 18:03
Выходит томик Вече "Время и боги", из которого выкинули 51 историю и Фениксоедца, но вставили Веллерана. Неплохой вариант для "избранного". Тем, у кого, как у меня, трехтомник Вече на полке, вроде как и не нужен. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 3 ноября 2022 г. 11:42
Да какой там паззл, альтернативок-то Говард не писал, так что картина знакомая изначально Ж) |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 3 ноября 2022 г. 10:50
Еще один кусок "вавилонской" серии. === The Gates of Babylon The gates of Babylon stand ajar For traders out of the Eastern lands Bearing sinuous dancing girls, Silks and ivory and pearls Across the purple sands. The gates of Babylon open wide To Egypt's pharaoh and Sheba's queen; The white streets echo to golden heels And the clang of brazen chariot wheels, And the shields are a silver sheen. The gates of Babylon stand ajar; Traders and emperors cross her sills. She greets the men of scented breath, But Babylon's gates are shut as death To the horsemen of the hills. The gates of Babylon flare at morn Like an evil rose on a painted stalk, But ever her gates are barred and shut To the chief that rules in a herder's hut - The king with the eyes of a hawk. But the lean wolves slink from the scarlet hills, And the kites and vultures throng the land And we ride full soon through a bloody dawn O'er the shattered gates of Babylon With death at our left hand. Врата Вавилона Врата Вавилона охотно встречают Купцов из восточных краев. Они, одолев жар палящий пустынь, Везут жемчуга и красавиц-рабынь, И тюки узорных шелков. Врата Вавилона без страха раскрыты Владыкам соседских краев: Вот сам фараон на златой колеснице, И Савская там в паланкине царица За медной стеною щитов. Врата Вавилона охотно открыты Богатым и знатным гостям - Радушно встречает великий их город, Врата замыкая на десять запоров Пред горцами северных стран. Врата Вавилона в сияньи рассветном Сверкают надраенной медью - Но эти врата горделиво закрыты Пред мрачным вождем северян боевитых, Что гор серебра не имеют. Но спустятся с гор сотни хищных волков И стаи слетятся ворон, Когда мы, врата Вавилона взломав, Ворвемся с кровавой зарей, сея страх, С воинственным кличем "Саргон!" |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 2 ноября 2022 г. 10:50
Ну пауза так пауза... === The Heart Of The Sea's Desire (aka Mate of the Sea) The stars beat up from the shadowy sea, The caves of the coarl and pearl, And the night is afire with a red desire For the loins of a golden girl. You have left your girdle upon the beach And you wade from the pulsing land, And the hot tide darts to your secret parts That have known one lover's hand. The hot tide laves your rounded limbs, That his subtle fingers part, And the sea that lies between your thighs Is the heart of the Night's red heart. In the days to come and the nights to come, And the days and nights to be, A babe you shall hold to your breast of gold As you croon a lullaby. A babe with the cry of a wind-racked gull, That shall grow to a round limbed girl With strange cold eyes like the sea that lies In the caves of coral and pearl. Her soul shall be as an ocean wind, Restless her feet shall be, And she shall be part of the Night's red heart And the heart of the sounding sea. And the man who lies by your side at night, He is not your daughter's sire; For she is the babe of a hungry Night And the heart of the sea's desire. Жар полночной страсти (или Рожденная морем) Мерцают звезды над пучинами морскими, Обителью жемчужин и кораллов; Томясь от алой страсти к деве златокудрой, Пылает ночь неутоленным жаром. И вот скользнула ты в трепещущие волны, На берегу оставив все одежды, И море тайные места твои объяло, Где лишь один любовник гладил прежде. Ласкает море плоть округлую умело, Объятья вод сильней его объятий, И промеж бедер бьется жар полночной страсти, И вздох во тьме — пронзительней проклятий. Сольются дни и ночи в плавное теченье, Пройдут недели полосой безликой - И будет у груди твоей лежать ребенок, Твоим внимая колыбельным тихим. Девчонкой вырастет, здоровой и прелестной, Дите, чей писк — как вопли резвых чаек; С губами, как кораллы в зареве рассветном, С нездешними жемчужными очами. Ее душа взовьется мощью океана, Неутомимы будут ее ноги - Ведь в ней сойдутся жар полночной страсти И вечный шелест моря за порогом. Ведь породил ее совсем не тот мужчина, Который согревает твои ночи. Ты помнишь алый жар полночной страсти? Твоя кровинка моря будет дочью! |
| Произведения, авторы, жанры > Переводы и переводчики > к сообщению |
|
Отправлено 2 ноября 2022 г. 10:48
Лично мне больше Тенепопятам нравится. И внушительность на месте. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 1 ноября 2022 г. 13:22
Собственно, Говард на Киплинге вырос. Правда, идеологически они несколько разные, Говард кто угодно, но не "певец империи". |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 1 ноября 2022 г. 00:19
Ударяем по паузе дальше === Echoes from an Anvil I leave to paltry poets The tabor and the lute; I sing in drums and tom-toms The black abysmal brute - My voice is of the people, That giant wild and mute. (With blood of all the ages His broken nails are black, The whole world weights and burdens His hairy bestial back; He shambles down forever A blind and tangled track.) I bring no polished diamonds, No gems from London town; No cultured whim or fancy My rugged verses crown; You find here naught but power That breaks a city down. I spill no words of beauty, Coins from a silver purse, My hands are built of iron, And iron is in my verse. I bring no love but fury, No blessing but a curse. My low pitched brow is slanting, My eyes are burning red, With fierce black primal visions That thunder in my head; Behind my heart the rivers And all the jungles spread. I slaved in star-girt Babel And labored at the wall; I watched the birth of pavements Beneath my slugging maul - And in a frenzied dawning I saw her towers fall. I toiled in Tuscan vineyards, I broke the beaten loam, I strained against the mallet That drove the chisel home; I sweated in the galleys That broke the road to Rome. Oh, Khan and king and pharaoh! In cold and drouth and heat I bled to build your glory, An ant beneath your feet - But always rose a morning When blood ran in the street. The world upon my shoulders Knee deep in muck and silt, My hand beneath my tatters Still grips the hidden hilt - Who fed the ancient rivers With blood rebellions spilt? Эхо наковальни Придворным я рифмоплетам Флейты оставлю и лютни, Мой инструмент — барабаны, Адовой полные жути; А голос мой — голос народа, Дикого по своей сути. Грязь под кривыми ногтями - Кровь всех веков, что минули, Тяжесть вселенских несчастий Спину гнетет ломовую: По колее мирозданья Вечно плетусь я вслепую. Здесь не ищите сокровищ, Светлых искусства шедевров; Строки мои не играют Тонкими струнами нервов, - Здесь только буйная сила Рода, рожденного первым. Саг не творю я прекрасных, Рифм не плету среброзвучных, Руки мои — как железо, Слово железное — лучше! Не для любви — для проклятий, Рвущих мятежную душу. Сердце от гнева клокочет, Пламенем очи пылают, Черные вихри видений Мозг изнутри разрывают; Душу могучим потоком В рифмы переплавляет. Я был рабом в Вавилоне, Стену чинил городскую, В формы укладывал глину - Вязкую, бурую, злую; А когда рухнула башня, Норму нам дали двойную. Пахарем был у этрусков, Тощую почву мотыжил; Ворот крутил в римской шахте, Где зарабатывал грыжу; Пот лил и кровь на галере И ладил свинцовую крышу. Ах, владыки подлунного мира! В засуху, в жар или в холод Кровью платил я за славу Ваших великих походов - Ваша ж таилась погибель В сумраке тайных проходов... В землю уйдя по колено, Встал я меж адом и раем, Шарит ладонь под одеждой, Скрытый клинок согревает - Кто кормит древние реки Кровью стихийных восстаний?.. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 29 октября 2022 г. 21:51
Пауза продолжается... === The Bell of Morni There's a bell that hangs in a hidden cave Under the heathered hills That knew the tramp of Roman feet And the clash of the Pictish bills. It has not rung for a thousand years, to waken the sleeping trolls, But God defends the sons of men When the bell of the morning tolls. For its rope is caught in the hinge of hell, And its clapper is forged of doom, And all the dead men under the sea Await for its sullen boom. It did not glow in an earthly fire, Or clang to a mortal's sledge; The hands that cast it grope in the night Through the reeds at the fen-pool's edge. It is laden with dooms of a thousand years, It waits in the silence stark, With grinning dwarves and the faceless things That crawl in the working dark. And it waits the Hand that shall wake its voice, When the hills shall break with fright, To call the dead men into the day, And the living into the Night. Рассветный колокол Вот колокол, висящий в гроте тайном, Где вереском холмов покрыты склоны, Где римские стояли легионы И пикты крались темными ночами. Молчит давно он, несколько столетий, Как звон его будил уснувших троллей; И лишь Господь людей от зла укроет, Когда ударит колокол рассветный! Канат его сплели на кухне адской, Язык в горниле рока закалили - И ждут набата древней, жуткой силы Все мертвецы, способные подняться. Отлит не из металла он земного И уж отнюдь не смертными руками - В болотной кузне призрачное пламя Кормили злом, обидами и кровью. Он ждет в пещере, тлену неподвластный, Копя тысячелетние проклятья, И дети мглы безликой черной ратью Хранят его покой во тьме бесстрастной. Когда ж взорвется колокол набатом - Холмы окрест прочь поползут от страха, Восстанет мертвых воинство из праха И для живых настанет час расплаты! |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 29 октября 2022 г. 01:35
Да-да, у меня пауза, точно говорю! For Man Was Given the Earth to Rule (aka The Old Gods Brood) The mallet clashes on the nail And the towers rise again, But the Old Gods brood behind the Veil And laugh at the works of men, Who swagger and strut and proudly brawl, Till the Old Gods burst the vats, And their floods break down the hard-built wall, And thousands drown like rats. Men boast the power of nerve and brain, Glory of thew and blood - And the storm comes clomping over the plain And stamps them in the mud. Men threaten the stars with their puny wrath, And the Old Gods shake the skies, So men, in the blizzard's blinding path, Fall down and die like flies. Howling boasts with slobbering mouth Men build their castles of dust, And the Old Gods wake the scorching drouth, The canker and the rust. Men rear their flags above all lands, And swell with braggart breath, And a tiny fly can sting their hands And turn them black with death. The throne of the gods they make their mark, To set themselves on high, And an adder nips them in the dark And they howl and froth and die. Men toil like ants to build a town, High arch and dome and tower, And the Old Gods' earthquake shakes it down To ruins in an hour. The Old Gods brood behind the Veil Where the thunder is their slave, The red volcano and the hail, The drouth and the rising wave. And still men strut, twixt flood and gust, And fill the world with chaff, And the Old Gods grind them into dust, And as they grind them, laugh. For this is the truth of man's proud rule, Lord of the earth, self-styled: A man can kill a dying dog, And beat a crippled child. Ибо власть над землей Человеку дана (или Древние Боги живут по ту сторону Завесы) Балки входят в пазы, и встает гордо ярус за ярусом, И растут небоскребы из стали, огня и стекла; Только Древние Боги живут по ту сторону Завесы И смеются в ночи человечьим словам и делам. Человек называет себя властелином природы; Но когда отворятся врата волей Древних Богов - Силы прошлых эпох хлынут буйной волной на свободу, Утопив миллионы, как крыс, раздавив, как клопов. Человек вышивает узор нитью нерва по разуму, Кровь и мышцы на костной основе — его цитадель; Но когда на полях бытия грянет буря ужасная, Уцелеют лишь те, кто в грязи схорониться успел. Человек небеса называет давно покоренными, Но с явлением Древних Богов все пойдет кувырком - И пилоты в метели искристой замрут, ослепленные, И на землю падут самолеты звенящим дождем. Человек свою мощь исчисляет науки свершеньями - Но оплоты науки стоят на зыбучих песках, Ну а Древние Боги, в чьей власти мечты и видения, Даже камень способны развеять в податливый прах. Реет стяг человека над всеми шестью континентами, Достиженье немалое, пыжится с гордостью он; Мелкой мошки укус — и, своими давясь экскрементами, В лазарет уползает гордец, разлагаясь живьем... Даже к трону богов человек примеряет седалище, Мол, превыше него — никого на земле этой нет; Неразумный, земля для богов — просто тучное пастбище, Подкрепившись, они возвращаются в вечный свой свет. Много лет и веков кропотливым трудом человеческим Города, цитадели, дома над землей восстают; Ну а Древние Боги безжалостным землетрясением Превратят их в руины за десять коротких минут. Ибо Древние Боги живут по ту сторону Завесы, Им покорны полуночный хлад и полуденный зной, Ураган, и туман, и вулкан, полыхающий яростью, И волна, что на берег спешит водяною горой. Человек все гребет под себя, задыхаясь от жадности, И твердит, что закон мирозданья всегда был таков; Погребут и его — когда мир содрогнется от радости, Что настала пора возвращения Древних Богов. Ибо вот она, правда, красивых оберток лишенная: Человек, самозваный правитель земли и небес, Может шею собаке свернуть перед старой иконою И ребенка-калеку избить, "ибо в нем сидит бес".. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 27 октября 2022 г. 21:27
Мда. Пауза, говорите? Ну и я говорил, ага. Вот альтернативный перевод уже сделанного мною ранее (опять блин "Time in a bottle" закрутился). Deep in my bosom I lock him, The giant that grips me to life, The floods of Eternity rock him, His talons drip red with the strife. He in the shadows is brooding, Away from the light of my brain, But his hands are forever intruding, He anchors my soul with a chain. В груди его я накрепко замкнула, Сломавшего мне жизнь исполина; Его в воронку Вечности втянуло, Он когти рвал, да силы не хватило. Теперь его обитель — сумрак дальний, Вдали от света моего сознанья; Увы, в его жестокой, мощной длани Остались узы всех моих желаний... Под сердцем закован надежно Меня породивший гигант, Кровавые когти вонзились под кожу И Вечности впрыснули яд. В тенях он теперь обитает, От света сознанья вдали - Увы, в его длани жестокой остались Все нити желаний моих... === А вот альтернативный того, что только что Дмитрий выложил Destiny What is there real, my girl? Fair hair and a sparkling eye? See, where the dust a-whirl Fades in a sombre sky. What is there real, my love? Red lips and pearly teeth? Ah, they are fair above, But a skull is grinning beneath. Неизбежность Что, моя родная, здесь взаправду? Водопад волос? Искристый взгляд? Видишь, пыльный смерч глотает жадно В поднебесье тлеющий закат? Что, любовь моя, здесь несомненно? Блеск улыбки, губ манящий лал? Да, они красивы — в мире бренном, Но под ними — черепа оскал... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
Отправлено 27 октября 2022 г. 20:59
цитата count YorgaНи разу не имею ничего против перевода, но это неполный текст: согласно библиографии, в этом стихотворении 18 строк, а тут только 8... |
| Произведения, авторы, жанры > Джордж Мартин. Обсуждение творчества. "Песнь Льда и Огня" > к сообщению |
|
Отправлено 26 октября 2022 г. 20:49
Да-да, свидетельствуют пущи Моссовии на северо-востоке Эссоса... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 26 октября 2022 г. 01:54
Говард, массаракш, не просто визионер. Я не знаю, КАК ему удалось вот ЭТО написать в 1932 г., задолго до всего, что случилось известно где. А если учесть, что образный ряд применим не только к той войне... в общем, соблюсти исходный ритм не получилось, но все остальное вроде бы передал как надо. ПыСы: кстати, это юбилейное двухсотое. И на этом — пока пауза. === Little Brown Man Of Nippon Little brown man of Nippon Who apes the ways of the west, You have set the sword on your standard, And the eagle on your crest. Little brown man of Nippon, You have dreamed a deadly dream; You have waked the restless ravens And the rousing vultures scream. Oh, lines of an unborn empire, Foam of a rising flood, Your bones shall mark the borders, The tide shall be your blood. Little brown man of Nippon, Though the star of the West be set, And the last of the fair-haired strew the field Where East and West be met - Though you herd us down like cattle, And hew us down like corn, Our blood shall drown your vision Of the empire yet unborn. In utter desolation, and despair At the end, on a blackened hill, You shall sit and view your empire, Broken and charred and still. The beams of shattered houses, Reared stark against the sky, And fields wherein, for waving grain, Long waves of dead men lie. We will set the torch with our own hands To wall and roof and spire; We will cut the throats of our women, And feed our babes to the fire; We will fling our naked bosoms Against your bloodied steel; As you tread us under, dying, Our teeth shall rend your heel. But, little brown man of Nippon, Should the dice fall otherwise, And the gods of the fair-haired triumph When the battle-dawns arise - We will give your flesh to the sea-gulls And your cities to the flame, Till the world forgets your visions, And the years forget your name. Over your island empire Shall our steel-clad squadrons fly Till the land lies black and silent Under a flame-ripped sky. Till the hungry wolf goes slinking Along your shattered streets, And the kite in your ruined palace Tears at the crimson meats. And over the crimson gutters Which infant bodies choke The raven flaps and strangles In the drifting shreds of smoke. No plough shall break your valleys, No song shall rouse your hill - Still and silent the ploughmen, The singers silent and still. And your nation's only emblem, Oh, man of the crimson dream - Save corpses in the broken streets And the death-fires' baleful gleam - Shall hang at the prow of a cruiser, That furrows the flying foam, Bearing the spoils of conquest To the fair-haired people's home. Shall hang at the prow of a cruiser, Grinning and dripping red, The price of a dream of empire - Little brown man, your head. Ниппона мужи низкорослые, смуглые солнца сыны Ниппона мужи низкорослые, смуглые солнца сыны, Да, вы подражаете Западу для собственной блага страны: На стягах вы солнце лучистое сменили разящим мечом, Намет же гербовый украсили раскинувшим крылья орлом. Ниппона мужи низкорослые, смуглые солнца сыны: Вам снятся в последние годы смертельно опасные сны. Величье? Империя? Доблесть? Все это лишь пепел и пыль, Лишь шелест на пир вами званных стервятников сложенных крыл. Империя, быль нерожденная — абрис из пены морской, Ее рубежи отмечает людских костяков белый строй; Причем эти кости — все ваши, а вовсе не ваших врагов, И море багряное — ваша, империи верная кровь. Ниппона мужи низкорослые, смуглые солнца сыны: Пусть даже не вынесет Запад всех тягот грядущей войны, Пусть выйдет последний из белых и голову сложит свою На поле, где Запад с Востоком схватились в последнем бою. Пусть всех нас, как скот бессловесный, отправят на бойню, под нож, Пусть вы облачитесь в накидки из наших ободранных кож; От жертвенной крови протухнет порядка вселенского ось - Империя ваша, которой родиться еще не пришлось. И после, надежды лишенным, придется в отчаяньи вам Сидеть на вершине сожженной, уставясь в кровавый туман, Покуда империя ваша, которой все отдали вы, Горит, осыпается прахом, причем — невозвратно, увы. Разрушенных зданий скелеты, остатки разбитых судов, Миазмами полные язвы на месте больших городов, Поля, где средь тучного жита рядами лежат мертвецы - Вот все, что с победой над нами получите вы, о глупцы. Мы все, что построили, сами сожжем в погребальном костре, Коль выпадет черный нам жребий в погибельной этой игре; И жен и детей своих тоже в том пламени алом сожжем, Чтоб вновь с ними соединиться скорее — и в мире ином. То пламя, что мы запалили, еще будет видно в ночи, А мы уже бросимся сами на острые ваши мечи; Когда ж вы картинно замрете, убитым забравшись на грудь - В пяту победителей сможем мы мертвые зубы воткнуть. Но если покажет Фортуна вам то, что пониже спины, Ниппона мужи низкорослые, смуглые солнца сыны, И Запад одержит победу в той битве, в тот памятный день - Страну Восходящего Солнца накроет палящая тень. Трофеев от вас нам не надо. Совсем. Никаких. Никогда. Плоть вашу мы скормим акулам и ваши сожжем города, Чтоб мир позабыл поднебесный язык ваш и вид навсегда, Чтоб в безднах былого исчезло названье "Ниппон" без следа. И будут империю вашу утюжить с ревущих высот Железные эскадрильи, трубя за налетом налет, Покуда не станет безмолвной избитая сталью земля, Под огненно-пламенным небом сожженная нами дотла. А после средь ваших развалин шакалы начнут пировать И коршунов жадные стаи плоть мертвую будут терзать, И драться начнут трупоеды за скудно накрытый им стол, За каждый обглоданный хрящик и полусгоревший мосол. Когда же закончится ужин, очистив от вас острова, И трижды пронзительно ухнет над мертвой страною сова, Затянет удушливым смрадом руины твердынь и дворцов... Таким и запомнится вашей империи павшей лицо. И тучную почву не взрежет металлом окованный плуг, Свирель мелодичною трелью не станет будить вешний луг: Ни плугов, ни пахарей больше не будет средь этих долин, И не зазвучит рукотворных напевов меж горных вершин. А символом вашим последним — кошмарным, как весь этот сон, Багряным, как свежие трупы, убийственным, словно огонь, - Последним останется символом от низкорослых людей, Что солнца сынами назвались и были рассвета смуглей, - Останется символ ужасный на крейсера остром носу На белую пялиться пену, которая плещет внизу, Победы внушительным знаком, ведь плыть нам — обратно, домой, На родину варваров белых вернется железный конвой. Останется символ ужасный на крейсера остром носу, С кровавым безумным оскалом, под ветром роняя слезу: Ты грезил империей? Что же, цена твоим громким словам - Твоя, низкорослый и смуглый, оторванная голова. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 22 октября 2022 г. 01:27
"Бороться и искать, найти и перепрятать" === Roundelay of The Roughneck Let others croon of lover's moon, Of roses, birds on wing, Maidens, the waltz's dreaming tune, - Of strong thewed deeds I sing. Let poets seek the tinted reek, Perfume of ladies gay, Of winds of wild outlands I speak, The lash of far sea spray. Of dear swamp brakes, of storm whipped lakes, Dank jungle, reedy fen, Of seas the pound the plunging strakes, Of men and deeds of men. Prospector; king of the battling ring; Tarred slave of tide's behests, Monarchs of muscle shall I sing, Lords of the hairy chests. Though some may stay 'neath cities away, To toil with maul and hod, To outer trails most take their way, To lands yet scarcely trod. The torrent's might, the dizzy height, Shall never bate their breath, With desert's toils they match their might, And hurl their mocks at Death. The tropic creek, the jungle reek That steams through sullen trees, The boding wild where leopards shriek Holds never fear for these. Nor do they shrink from hell's own brink, When kites low wheeling fly, And circling near the jackals slink, And sands stretch bare to sky. Far swing their trails through calms and gales, From Polar sea to Horn, From bleak ice-glittering peaks and vales, To sun-kissed seas of morn. In driving snow, where artic floe Surges though ice-reft straits, Where bergs sweep southward, row on row, And wind fiends shriek their hates. Where the broad sun smiles on a hundred isles With the long sea reach between, And the lone gull wheels for a thousand miles, And the reefs lift fanged and lean. On Polar trails where the screeching gales Bellow and roar and blow, And the skies are gone while the firece wind rails, And the path fades in the snow. By atolls lean where ships careen, In the sullen, still lagoon. And crouching bushman's spear is a sheen In the light of the shuddering moon. In the marshy swamp, in the jungle damp, Tall trees in marching lines, That echo again to the tusker's tramp, Where the tiger glides through the vines. On mountains bleak, on cliff and peak, From Pole to Pole and Line, Adventure still they ever seek, Adventure still they find. Кантата для крутых парней Пусть другие поют о любви неземной, О луне, что так дивно мерцает, О голубках, и розах, и деве святой - Я же силу и дух воспеваю. Пусть печальный камыш у поэтов шумит Пусть цветочный луг благоухает; В моих рифмах безбрежное море бурлит И ветра воют волчьею стаей. Я пою о болотах безлюдных, глухих, Об озерах, вспененных штормами, О лесах, от морозов трескучих седых, О мужчинах с мужскими делами. О смолою и солью пропахших пою, Об арены бойцовой кумирах, О пиратах, вояках, о тех, кто в раю И минуты не высидит смирно. Для кого-то вся жизнь — в кутерьме городской, С молотком, кирпичом и цементом; Но есть те, кто избрал путь нехоженный, свой, Вне пределов и карт Ойкумены. Ни течения мощь, ни скалистая высь Их от страха дрожать не заставят; Хоть песчаный самум, хоть тропический бриз, Хоть из жерла текущая лава. Мрачных джунглей коварный зеленый угар, Где лианы, и сырость, и змеи, Где пятнистою тенью скользит ягуар - Им отвага и здесь не изменит. Сквозь метели и кружево северных вьюг, Сквозь полей ледяных неустройство, Там, где айсберги стаей дрейфуют на юг Под туманных ветров недовольство. В раскаленных, как пекло, червонных песках, Где кружат над барханами грифы, Где в ночи бродят Смерть и ее отпрыск Страх, - Их не трогают старые мифы. Штиль и шторм, град и гром они встретят в пути Между Арктикой и Антарктидой; Бездны, полные звезд, ледяные мосты И лагуны, зарею облиты. По бескрайним зеленым просторам морским Под горячею солнца улыбкой, Сквозь коралловых рифов кривые клыки На плотах столь обманчиво хлипких. По полярным маршрутам ревущих ветров, Где во льды вмерз корабль одинокий, Где сокрыл небосвод долгой ночи покров И в снегах утонули дороги. На атоллах, где волны горами встают, Где часами ревут ураганы, Где туземцы-убийцы ночами ползут Под луной суеверно-багряной. Среди джунглей глухих, где деревья стоят Непролазной неровной стеною - Слышно эхо моих некультурных баллад И шаги моих грубых героев. В самых дальних углах самой дальней страны В неизведанной, дикой природе Приключений и подвигов ищут они - И конечно, всегда их находят... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 21 октября 2022 г. 12:08
Еще одно "доброе" стихотвореньице... === Sighs in the Yellow Leaves I took an ivory grinning joss, From a chest of scented sandal wood. Now where the woven bamboos cross It stands where a silver idol stood. We sat beneath the drowsy fronded tree, From shell-thin cups we sipped our amber tea. The Mandarin laid his coral button cap Upon the silken ocean of his lap. He raised a finger nail with jade ornate And carved the sky in patterns intricate. "And so Confucius taught," it seemed he sighed. "The man of virtue shuns the paths of pride. "That joss you boast is evil's blood relation, "Begot of demon born abomination." The good man sighed and wept and guzzled tea. I filled his cup with smooth complacency, Smiled at his measured jests and stroked his cat, And watched the silk worms fall upon the mat. And all the time, fanned by the sleepy wind, The joss looked down and grinned and grinned and grinned. Вздохи желтых листьев Лежал вчера улыбчивый божок слоновой кости В резном изящном сундучке пахучего сандала. Теперь сплетенный из бамбука столик рядом с гостем Он занимал, хоть прежде здесь распятие стояло. Сидели с мандарином мы в тени под старой сливой, И из пиал-скорлупок чай янтарный чинно пили. Свою он снял с коралловою пуговицей шапку И на колени положил, на шелковую тряпку. Воздел он важно перст — в чехол упрятан ноготь длинный, Нефритом выложен, расшит орнаментом старинным, - Вздохнул — и мне секрет раскрыл, не всем известный ныне: "Сказал Кун-цзы: достойный муж бежит путей гордыни, - Но этот костяной божок напитан злом былого, В нем демон, нечестивый дух, проклятье черной крови." И добрый мандарин отпил еще немного чая, С поклоном низким я долил нам янтаря в пиалы - И ухмыльнулся, когда он, в слезах и задыхаясь, Упал на тростниковый пол, хрипя и умирая. ...Под старой сливою, в тени, где ветерок дул нежный, Все так же восседал божок с улыбкой безмятежной... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 20 октября 2022 г. 19:40
Конкретно у этого стихотворения, я ж сказал, очень жесткая рифм-матрица. Поэтому исходные образы, которые в нее не лезут, иногда приходится менять на другие, которые по рифме вписываются. Так, в оригинале в финале персонаж бросает лошадь и в последний вояж отправляется на корабле, а у меня наоборот — с палубы в седло и алга. Потому что вот так. Потому что "сухопутный" ряд в рифмовку поставить удалось, а "морской" нет. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 20 октября 2022 г. 12:26
У этой штуки оказалась сложная размерная матрица. Но вроде выдержал. Ну и традиционные трудности с переводом "приключенца" вне ЛитРПГ... === The Adventurer's Mistress The scarlet standards of the sun Are marching up the mountain pass; The whispers of the dawn winds run Across the oxen-booming seas - And shimmering in the waving grass Are webs the ghostly spiders spun When strange shapes glided in the trees And shadows dusked the silent leas. My castle stands upon a shore Where waves are placid as a lake. My galleons bring their golden store As drowsy days drift idle by; No gales make spar or top mast shake. Here seas on shoals forever roar And here the trees loom weird and high And gaunt crags lift in the sky. Why should I leave my towering walls To tread the path about the earth? Fair girls are dancing in those halls, Their breasts are round, their arms are white, And light and luring is their mirth, And yet, for lust that ever calls I tread the trails of eerie light A phantom, through the phantom night. For this, my lust is stronger far Than demon's charm or witches' spell. It heeds not wall nor dungeon bar Nor anything that hindereth. For it was born for One from Hell; And she rides her Yellow Star She fires my love with Hades' breath - My ancient mistress, beldame Death. She beckons me from every hill, I see her standing by the sea; I follow fast, I follow still By horse and foot, by keel and sail With all the winds that drone or dree. I match her cunning with my skill As fierce, alert, I keep the trail Through desert sands and ocean gale. My flaming beard is streaked with snow, My arm is slower than of eld, That once wreaked havoc on the foe; And slower, too, these steel-clad hands That in days gone by have felled A lord of Mecca with one blow - What time I wooed with clashing brands From sunset to the Holy Lands. The combers crash along the shale; The seas are crimson with the dawn. A ship with scarlet-spreading sail Swings into view with lurch and list. Somewhere the red abysses yawn And though the slain years have their tale Of broken swords and spears that missed, Somewhere we have a secret tryst. Soon I shall leap from shore to deck And ride into the sky-line's haze To follow my old lover's beck. Aye, swift will fade the hill, the tree; And moons will wane and suns will blaze And stars will leap, nor shall I reck - For she waits on some distant lea And at the last will come to me... Возлюбленная путешественника Штандарты рассвета багряного ввысь По склонам ползут до гранитных вершин, И шепчет прохладный предутренний бриз О море бескрайнем, обители фей. Трава вся в росе благородных седин; Скользит меж дерев серым призраком рысь - Беззвучная тень средь безликих теней, Что сад стережет от незваных гостей. Мой замок крутой вырастает скалой Над гаванью тихой, в которой мой флот Стоит, когда грозный грохочет прибой, Когда в море воет холодный норд-вест И шторм, без добычи оставшись, ревет - Но здесь, за надежной утеса стеной, Все тихо, лишь скалы встают до небес, Как будто безжизненный каменный лес. Зачем выходить из надежных мне стен, Зачем вновь путями земными бродить? Здесь ждет меня знойных красоток гарем, Их груди круглы, бедра жаждут игры, Готовые радость и счастье дарить... И все же — тропой роковых перемен Спешу на зов страсти в иные миры, Как тень средь теней полуночной поры. А страсть моя всех заклинаний сильней, Всех демонских козней и чар колдовских. Гранитной ее не развеять стене, Решетке стальной ни на миг не сдержать. Ей Бездна дала первозданная лик, Скакун ее создан из бледных теней, В руках ее книга, перо и печать - Моя леди Смерть, как ее не узнать?.. Ее я встречаю на каждом холме, На тучах сидящей, стоящей в волнах; Без тени сомнений спешу я за ней Пешком и верхом, или на корабле - Будь штиль или ветер, будь дождь или град. На шутку ее — отвечаю своей, Всегда наготове, сплю только в седле, И — вдаль, за пределы знакомых полей... Огонь бороды моей пеплом пророс, С годами десница стальная моя, Которой страшились враги, словно гроз, Медлительней стала, увы, и слабей; Когда-то бейбарсовых латников я Срубал на скаку, словно гроздья мимоз - Ах, славные битвы минувших тех дней, От фьордов Оркад до туранских степей!.. Ленивые волны на берег ползут, Рассветом алеет морской окоем. Корабль по ветру свой держит маршрут, Слегка приспустив парусов облака. Спят бездны, и свой видят утренний сон О тех, кто ушли, и о тех, кто придут, О стрелах в ночи и трехгранных клинках... У нас перемирие. В целом. Пока. Сойду с корабля я, взлечу на коня И — прочь, в горизонта туманную даль, Туда, где любимая встретит меня... Минуя леса, и пески, и холмы, И звездами полный небесный хрусталь, Где ночь прорастает прожилками дня, Где свет из предвечной рождается тьмы - Там будет она, буду я, будем мы... |
| Другие окололитературные темы > Собственные переводы > к сообщению |
|
Отправлено 19 октября 2022 г. 20:45
- ...как сказал брат Хьюго из Ньюкастла... — Кто, простите? — Ах, да. Гугон из Новокастро. (с) Ж)) |
| Другие окололитературные темы > Собственные переводы > к сообщению |
Отправлено 19 октября 2022 г. 15:30
цитата EirНу как — классика: писатель Олдос Хаксли, внук профессора Томаса Гексли... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 19 октября 2022 г. 11:25
Это стихотворение переводилось раза два так точно. Ну так будет и мой вариант. === The Chant Demoniac I am Satan; I am weary, For my road is long and hard And it lies through regions dreary Since the Golden Gates were barred. (I wait, I wait at the Flaming Gate I give men death and they give me hate.) I am Satan, never resting For the scourge is at my back. Yonder soul, his crimes attesting, To the fire, to the rack. Yet another and another Will the tally never cease? Turn from sin, I beg, my brother, Give a weary demon peace. I am Satan, I am weary, By the ever flaming sea; Ye who tread my regions dreary, Sinners, sinners, pity me. Молитва дьявола Я — Сатана, и я очень устал. Долгой идти мне и тяжкой тропой: Заперты крепко Златые врата, Путь же окольный ужасен порой... (Я ожидаю у Огненных врат, Людям — погибель, мне — брань их и яд.) Мне, Сатане, не дано отдыхать, Бремя грехов грузом тяжким на мне: Вот осужденная пала душа - Сто лет на дыбе и двести в огне. Следом — еще одна, вновь, вновь и вновь... Люди, помилуйте, дайте вздохнуть! Хоть ненадолго от ваших грехов Пусть поднебесный очистится путь... Я — Сатана, и я очень устал, Дымом геенны я вечно дышу - Не торопитесь в приемный мой зал, Грешные души, пощады прошу!.. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2022 г. 12:34
Снова блин "в диком и странном ритме" получилось. Честно не собирался, но иначе не легло. === The Song of the Last Briton The sea is grey in the death of day, Behind me lifts the night. I'll flee no more from the ancient shore Where first I saw the light. The Saxons come and the Saxons go With the ebb and flow of the tide; Their galleys loom, grim shapes of doom, But here shall I abide. My castles rust in crimson dust, Red ruin tossed in the drift - But the sea is grey, and the wolf 's at bay, And the ravens circle swift. Come from the mists of the Northern Sea Where the smoke blue hazes melt. Your dead shall lie where here I die, The last unconquered Celt. Песнь последнего бритта Плещет море седое под вечерней зарею, Собирается ночь над землей. Этот берег старинный я вовек не покину, Не оставлю я край свой родной. С моря саксы приходят, в море саксы уходят, Словно воды в прилив и отлив; Хищной стаей ладейной, смерти серые тени - Но я здесь, и пока еще жив. Родовые твердыни стерты в пыль и руины, Ржавой стала от крови земля - Но предчувствуя нынче уйму свежей добычи, Волки воют в прибрежных полях. Пусть с рассветом багряным из морского тумана Выйдут новые орды врагов - Я, последний из кельтов, всех в объятия смерти Уведу со своих берегов... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 17 октября 2022 г. 13:00
В переводе сие стихотворение пришлось переименовать, очень уж "в строку легло". === The Symbol Eons before Atlantean days in the time of the world's black dawn, Strange were the kings and grim the deeds that the pallid moon looked on. When the great black cities split the stars and strange prows broke the tide, And smoke went up from ghastly shrines where writhing victims died. Black magic raised its serpent head, and all things foul and banned, Till an angry God hurled up the sea against the shuddering land. And the grisly kings they read their doom in the wind and the rising brine, And they set a pillar on a hill for a symbol and a sign. Black shrine and hall and carven wall sank to eternal sleep, And dawn looked down on a silent world and the blue unbroken deep. Now men go forth in their daily ways and they reck not of the feel Of the veil that crushed, so long ago, the world beneath its heel. But deep in the seaweed-haunted halls in the green unlighted deep, Inhuman kings await the day that shall break their chains of sleep. And far in a grim untrodden land on a jungle-girded hill, А pillar stands like a sign of Fate, in subtle warning still. Carved in its blind black face of stone a fearful unknown rune Leers in the glare of the tropic sun and the cold of the leprous moon. And it shall stand for a symbol mute that men are weak and blind, Till Hell roars up from the black abyss and horror swoops behind. For this is the screed upon the shaft, oh, pallid sons of men: "We that were lords of all the earth, shall rise and rule again." And dark is the doom of the tribes of earth, that hour wild and red, When the ages give their secrets up and the sea gives up its dead. Цари дочеловеческого рода Задолго до эпохи Атлантиды, во мраке предрассветном мирозданья, Царей дочеловеческого рода безумны были мрачные деянья: Пронзали небо черных башен копья, в цепях стонали волны океанов И бурные ручьи невинной крови струились с алтарей кошмарных храмов. И Змей, чернейшей магии творенье, открыл врата чужим, запретным силам, И боги моря, неба и тумана с землей дрожащей яростно схватились, И нелюди-цари исход сраженья прочли в ветрах, привольных и соленых, И столп воздвигли на холме пустынном как символ, знак судьбы, полночно-черный. Нечеловечьи храмы и твердыни в пучине вод исчезли невозвратно, И солнце мир согрело обновленный, испепеляя прежние проклятья. И миром этим стали править люди, не ведая отныне Древних гнета, Живя своею жизнью повседневной и открывая волшебство полета. Но там, куда нет хода солнца свету, в морской пучине непроглядно-синей, Цари дочеловеческого рода ждут, когда снова их проснутся силы. А на холме средь джунглей непролазных стоит несокрушимая колонна - Судьбы предупрежденье, знак былого, ключ власти древней, первозданно-черной. Предвечный камень тронут рун узором, печатью чародейства позабытой, Тропической жарою опаленной и бледным лунным заревом омытой. И будет он стоять, немой и черный, слепым и слабым людям в назиданье, Покуда с ревом не придут из Бездны кошмары из предвечного преданья. О, если б мог мудрец безвестный прочесть те в камень врезанные руны - "Мы, те, кто миром всем владели, вернемся и владеть им снова будем!" И тьма тогда сомкнется над землею, и позабудут люди о свободе, Когда из вод безвременья восстанут цари дочеловеческого рода... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 16 октября 2022 г. 21:11
Поэтому и говорю — я встречал две версмм (первая ссылка не работает, кстати). |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 16 октября 2022 г. 14:35
Еще один вавилонский кусочек Babylon For I have seen the lizards crawl Through high Belshazzar's marble halls When ghostly shadow petals fall In Babylon, dead Babylon. And many a golden girdled spire Like molten moonlight veined with fire, That fell before the ages' ire In Babylon, far Babylon. Have watched the star-dark, misty shades Come down the lonely colonnades When the grey rose of twilight fades In Babylon, in Babylon. Lost since the dust dead distant noon When Rustum heard the trumpet tune And Tamerlane broke down the moon And ringed the walls of Babylon. Вавилон Ковер ленивых ящериц дырявый Лежит в покоях принца Валтасара, Растрескался заморский желтый мрамор... Ах, Вавилон, погибший Вавилон. А кровли золотые цитаделей, Что под луной столь красочно блестели - Повержены давно и заржавели... Ах, Вавилон, далекий Вавилон! А меж колонн щербатых и побитых По царского базальта черным плитам Скользят в тумане призраки убитых - Ах, Вавилон, покойный Вавилон... Давно минул тот день, седой от пыли, Когда Рустама горны вострубили И Тамерлан своей безмерной силой Обрушился на древний Вавилон. === А вот с этим стихотворением есть вопрос. В смысле его автор сам Говард, или написано на "смерть поэта" кем-то из друзей-коллег. Я обе версии встречал, уточните плз, кто в курсе, если верна вторая — кто именно тут автор, я тогда у себя в файлотеке поправлю. All fled — all done, so lift me on the pyre; The feast is over, and the lamps expire. Все разлетелось, все завершено: Мой труп в костре сожгите погребальном - И, день закончив пиром поминальным, Поставьте свечи на мое окно. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 15 октября 2022 г. 10:57
Говард заглянул в Юнга и даже что-то понял Ж) Deep in my bosom I lock him, The giant that grips me to life, The floods of Eternity rock him, His talons drip red with the strife. He in the shadows is brooding, Away from the light of my brain, But his hands are forever intruding, He anchors my soul with a chain. В груди его я накрепко замкнула, Сломавшего мне жизнь исполина; Его в воронку Вечности втянуло, Он когти рвал, да силы не хватило. Теперь его обитель — сумрак дальний, Вдали от света моего сознанья; Увы, в его жестокой, мощной длани Остались узы всех моих желаний... === Очередной средневосточный кусочек. Belshazzar Slow through the streets of Babylon he went, The naked harlots knelt and shrank aside; The canopy above him swayed and bent: "Way for the king of kings!" the herald cried. — And in the crowd a lean and ragged Mede Thumbed a knife edge, and grinning, turned aside. Валтасар Был вечер. По Вавилону владыка неспешно шагал, Блудницы нагие, склоняясь, убраться спешили скорей; Служитель над ним парадный зонт златотканый держал, Другой же кричал на весь город: "Дорогу царю царей!" ...А тощий мидянин в лохмотьях, скрываясь в толпе людской, Проверил, как в ножнах ходит отточенный нож кривой... === А тут "что вижу, то пою". Night Mood It is my mood to walk in silent streets Where lone and shadowy cats prowl lonesome beats. Old sidewalks, rough and worn from years of shoes; Past picket fences, garbage and refuse. Old trees, whose shadowy forms the starlight weaves With dim, white splashes filtering through their leaves. And a lone arc light, guttering through the night While countless moths fly 'round and 'round its light. Ночной этюд Гуляю я в ночи по улицам безмолвным, Где следует за мной десяток кошек черных. По старым мостовым, столетьями истертых, Вдоль стен колючих роз и памятников мертвых. Вдоль палисада лип, в чьих застревает кронах Свет серебристых звезд, клубясь туманом сонным. И — пламя маяка, что тьму мечом взрезает, И тучи мошкары к себе тем привлекает. |
| Произведения, авторы, жанры > Гай Гэвриел Кей. Обсуждение творчества. Ваше любимое произведение. > к сообщению |
|
Отправлено 14 октября 2022 г. 15:57
"Последний свет" — вот ни разу не Айвенго, а Рагнарссон-сага. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 14 октября 2022 г. 13:09
Я в курсе, однако оборот "встать по стойке "смирно" — существует. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 14 октября 2022 г. 12:11
Я там крутил разные варианты. Мой показался мелодичнее, но посмотрим, авось еще какой оборот лучше в голову придет, тогда поменяю. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 14 октября 2022 г. 11:55
Говард и "толерантность" у меня не сочетаются от слова совсем, вот в перевод и не влезло. The Negro Girl Favored child of a lucky star, born in a tolerant land - Yet she hummed a wild barbaric tune that she did not understand. I have heard that croon in the barracoon o'er the crack of the driver's whip, I have heard that song the whole night long from the holds of the slaver ship; And I heard it rise to the naked skies through the veldt's hot, burning breath, When Chaka's hosts sent white men's ghosts to beat at the doors of death. Through the dim starlight of the desert night, through the jungle's mid-day blaze I have heard the songs that I hear today in Harlem's cabarets. Негритянка Любимое чадо счастливой звезды, рожденная в сытости мирного края - Кошмарные, дикие песни она поет, ни о чем не подозревая. Я слышал ужасные эти напевы под скрежет колодок в ползущей колонне, Я слышал их долгой безлунною ночью на корабле, "черным деревом" полным; И слышал их, к небу взмывавших протяжно с горячим, палящим дыханием вельда, Когда войско Чаки всех белых пришельцев послало к воротам мучительной смерти. В просторах степных, в духоте мрачных джунглей, в песках, утонувших в луны серебре, Звучали те песни, которые нынче услышал я в гарлемском кабаре... === Этот стих переводили как минимум вместе с рассказом, коему он служит эпиграфом, но это не повод отказываться от своего варианта. Death's Black Riders The hangman asked of the carrion crow, but the raven made reply: "Black ride the men who ride with Death beneath the midnight sky, "And black each steed and grey each skull and strange each deathly eye. "They have given their breath to grey old Death and yet they cannot die." Черные всадники смерти Что это? — палач удивленный спросил, и ворон премудрый ответил: Так скачут в полночный погибельный час лишь черные всадники смерти. На черных все скачут они лошадях, багрянцем глазницы мерцают, Все Смерти отдали и с жизнью расстались, а мертвое — не умирает... === Ну и актуальненького блин... A Dawn in Flanders I can recall a quiet sky once more, And splintered trees carved black against the dawn, And guns whose melted steel forgot their roar, And walls that sagged, their rafters being gone. The dead lay silent where the hill sides sloped; Blackened and charred, they slumbered heap on heap. And in the dawn the living stirred and groped As men that waken from a frozen sleep. Заря во Фландрии Я вспоминаю: тихий час рассветный, Сгоревших яблонь черные скелеты, Разбитых пушек робкое молчанье, Щербатые руины старых зданий... И — мертвецы. Распадок меж холмами Завален обожженными телами. А те, кто жив еще, кряхтя от боли, В лучах зари встают по стойке "вольно"... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 13 октября 2022 г. 19:51
Так в оригинале и сребротрепетного шара нет Ж) |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 13 октября 2022 г. 17:17
"Безумие Кормака" точно переводилось, но снова-таки, когда это мешало сделать свой вариант? The Madness of Cormac Lock your arm of iron Around the reeling moon, Draw your sword, the grey sword, The sword of Fin, the fey sword, Carved with a nameless rune. Brace your feet like talons On the dreaming world, Break the shapes, the dread shapes, The dragon-things, the red apes, Out of the abyss hurled. Ghosts of all the ages Fill the ancient skies, Red queens and white kings, Nameless forms and night things, Men fools and wise. Безумие Кормака Сожми в кулаке железном Луны сребротрепетный шар, Свой меч обнажи, острый серый клинок, Свой скованный эльфами рунный клинок, Что Финну вручил Конхобар. Ногами вцепись, как когтями, В неверную плоть мира снов. Сеть лживых видений порви и развей, Гигантских горилл и драконов-червей, Что вышли из бездны на зов. И древнее небо заполнит Призраков прошлого рой: Белые дамы в коронах кровавых, Сонм безымянных, безликих кошмаров - Глупость, и мудрость, и боль. === С этим стихотворением, увы, засада: в оригинале оно "сильно навеяно" фрагментом из киплинговского Мандалая. К сожалению, образы Говарда в этот ритм не лезут, так что "просто перевести" не проблема, а вот отсылку сохранить не получилось... Oh, the road to glory lay Over old Manila Bay, Where the Irish whipped the Spanish On a sultry summer day. Славы жаждущих и силы Путь лежит через Манилу, Где ирландец над испанцем Летним днем смеялся дивным. === Ну а тут отсылка понятно к чему, но к счастью, без изысков по ритму, так что обычный перевод вполне пойдет. Kublai Khan Who hath heard of Kublai Khan? For the lust of his desire He hath built a mighty city, Far exceeding Rome and Tyre. Never such a city Ever built by man. Who hath hear of Xanadu, Built by Kublai Khan? Кубла-хан Вот легенда о Кубла-хане И о страсти его негасимой - Он воздвиг несравненный город, Вавилона превыше и Рима. Дивный Ксанаду — он построен Не кривыми людскими руками... Город-призрак, мечта владыки; Вот легенда о Кубла-хане. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 12 октября 2022 г. 21:47
Чуток тематического. === The Poets Out of the somber night the poets come, A moment brief to fan their lambent flame; Then, like the dimming whisper of a drum. Fade back into the night from whence they came. The gray fog, swirling cloak of cynic Time, Meshes achievement in the ages' glomb, A moment's mirth, a breath of lilting rime. And then — the gray of old oblivion's womb. Weaver of melodies all golden-spun The singer sings his song — and passes on. The poet strums his lyre — then is one With gray-hued dusk and rose of fading dawn. A moment's laughter on the winds of Time, A moment's ripple on Time's silent sea, A golden riffle in the river's slime, And then — the silence of Eternity. Gray dust and ash where leaped the mystic fire, Mingled with air and wind the once-red flame; Breeze-borne the tune, but now forgot the lyre - Remains? — the musty thing that men call Fame. Half-curious eyes that scan the yellowed page, All heedless of the makers of the feast - Why, Pierrot might have been a musty sage, Francois Villon a staled and sour priest. Who penned this lyric? Who this sonnet? Whence The soul on fire that snared these stars in song? Who knows? Who cares? A vast indifference Is all the answer of the marching throng. Поэты Из серого сумрака ночи приходят поэты - На миг, чтобы пламя шедевра рассеяло мрак. Мелькнут, воссияют — и вот их, бродяг, уже нету, Уже ускользнули в безвестность, растаяв в веках. Циничное время полою седого тумана В минувшего бездну сметает событий узор. Мгновенье успеха, торжественный бой барабана, А после — забвения серый потухший костер. Творит золотые мелодии бард-песнопевец, Споет он — и с песнею вместе в былое уйдет. Вот так и поэт, озарив души вспышкою сердца, В закатное небо в последний уходит полет. Мгновение смеха в ветрах перемен вековечных, Мгновение плеска в седом океане времен, Златая крупинка в песках на реке быстротечной, А после — молчанье и вечный забвения сон. Где тайное пламя горело — лишь пепел седеет, Кострища следы вдаль немые ветра унесут. Ветра унесут все мотивы, слова и напевы, Оставив лишь плесень, что Славою люди зовут. ...И вот по страницам скользят безразличные взгляды, Гадая о тех, кто давно канул в бездну времен: Пьеро был, пожалуй, придворным напыщенным магом, И мрачным монахом-скопцом Франсуа был Вийон... Вот эти стихи — они чьи? А вот эти сонеты? Кому песню эту создатель ее посвятил? Молчанье былого единственным будет ответом Для тех, кто поэтом не стал и во тьме не бродил... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2022 г. 23:39
Несколько мелких разнотемных. Третий номер вроде бы является эпиграфом ко всему "Пиктскому циклу", но к какому именно произведению — мне найти не удалось. === And there were lethal women, flaming ice and fire, Slim ebon girls from Niger and the night, Dusky breasted Berbers a-quiver with desire, Circassians whose eyes held mystic light. Bedawi girls whose tresses were black as flowing stars, Egyptian damsels sinuous and slim - Oh, nights the palm-leaves whispered against the harem bars! The shadows fall; the moon is rising dim. Там женщины страстью пылают, убийственной, словно змеи: Гибкие дочери Нигера — безлунных ночей чернее, Берберки — трепещут от страсти тяжелые груди литые, Черкешенки — блещут очи загадочной звездной пылью, И бедуинки, чьи косы смолою кипящей струятся, И египтянки-тростинки, легки и готовы отдаться... Так шепчутся пальмы ночами с ажурной решеткой гарема - Но тише, рассвет подступает и блекнут любовные тени... === Adventurer My feet are set on the outward trails And the call of the roistering sea. My wings are spread on the outbound gales And the paths that are long and free. Ищущий Уйду я тайной, дикою тропою На вечный зов бушующего моря, Расправлю крылья и с утеса взмою Заре навстречу, к небесам и воле... === The Drums of Pictdom How can I wear the harness of toil And sweat at the daily round, While in my soul forever The drums of Pictdom sound? Барабаны пиктов Как могу я рутины отдаться труду, Хлеб насущный в поту добывая, Если в пустоши пиктов стремится мой дух Под мятежную дробь барабанов?.. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2022 г. 14:55
На говардовской Вики ссылка "Song of Cheer" ведет на текст уже переведенной мной "Song of Greenwich", я сперва даже считал, что это два альтернативных названия одного стихотворения, но меня убедили, что я неправ, и первое начинается совсем иначе. Ин ладно, иначе так иначе. Спасибо подкинувшему текст оригинала товарищу, переведем и его. Для комплекту. === The Song of Cheer I was his mistress, she was his wife; that was the difference it made; He wouldn't have walked, to save my life, with me on the promenade. Dignified with his family pride, formal and spick and span - But up in my room — say, listen kid, he was a different man! I've seen all sorts of men perform when full of women and beer But the damndest fools are these formal birds when they break through their veneer. If his wife could have seen him — up in my room — I'll bet she'd have at the knees - Acting the fool with my step-ins on over his B.V.D.s. I take his coin and he takes my flesh and it's all in the way of life I, personally, don't give a damn for him, but I'd like to say to his wife: "Say, listen, dearie, you think you're hot, and a whole lot better than me; I'm alright with your husband — up in my room — but not out in public, see? But listen, dearie, we're just alike, even though you are his wife For he bought you just as he bought me — and he bought you for life. There was a fellow, a slim young boy, who loved you all to Hell - But you married this old bastard — say, what was that but a sell? Why did you marry this old dub? You wouldn't admit it, kid, But the boy, he didn't have any coin and this old buzzard did. You loved the boy, yes, I know you did, but you loved money more So you sold yourself and you're just like me, a wharfside Barbary whore. How do I know all this stuff, kid? How do I know — why, see I got it all from the boy himself — he got his first claps from me." Содержанка Я его содержанка, супруга — она; иного различия нету. Со мною он выйдет на променад не ранее конца света. Семейные ценности, прям аки штык, общины оплот и порядка - Но в каморке моей он совсем другой, и нет, в этом нету загадки. От пива и баб мужики творят немало безбашенной дурки, Но самую дурь — вот такие "оплоты", условностей сбросив шкурку. Ох, если б жена увидела его — со мною, в моей каморке, - Когда надевает он мой корсет и зад подставляет под плетку... Мне — его бабки, ему — моя плоть. Такая нам жизнь досталась; Мне на него наплевать, а вот с ней словечком бы я обменялась. "Считаешь себя ты в сравненьи со мной красивее, чище и лучше; Мне твой муженек — там, в каморке моей — за денежки только и нужен, Но вот что, подруга, тебе я скажу: ему ты жена перед богом, Да только меня он в аренду берет, ты ж — выкуплена им до гроба. Был парень, безумно влюбленный в тебя, красавчик, что патоки слаще - А ты вышла замуж за старика. Продалась, не скажешь иначе. Зачем тебе сдался вонючий козел? Себя — и меня — не обманешь: Дом у него был и банковский счет, а у парня лишь ветер в карманах. Ты всем девичьим сердцем стремилась к нему — но деньги ценила дороже, И ты продалась, и стала как я. С тобой мы, подруга, похожи. Откуда все знаю я, хочешь ты знать? Что ж, детка, без отговорок: Сам парень все это мне пересказал, когда был в моей каморке... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 10 октября 2022 г. 12:35
Первые два стихотворения, будучи эпиграфами к двум хоррор-рассказикам Говарда, в библиографии носят их названия и соответственно считаются разными. Но блин, это ж определенно два куплета одного стихотворения! Вот не будь у "Дороги королей" заглавия — библиографы бы небось считали, что это три разных четверостишия, из них два эпиграфами к главам "Феникса на мече", а третье к главе "Алой цитадали"... === The Shadow of the Beast As long as evil stars arise Or moonlight fires the East, May God in Heaven preserve us from The Shadow of the Beast! Тень Зверя Покуда луна озаряет восток И звезды недобрые рдеют - Храни, о Господь Всемогущий, нас От тени стремительной Зверя! === The Fearsome Touch of Death As long as midnight cloaks the earth With shadows grim and stark, God save us from the Judas kiss Of a dead man in the dark. Жуткое касание смерти Покуда покровом суровых теней Окутан весь мир наш грешный - Спаси нас, о Господи, от мертвецов, Что бродят во тьме кромешной! === Rune of the Ancient One Gods of heather, gods of lake, Bestial fiends of swamp and brake; White god riding on the moon, Jackal-jawed, with voice of loon; Serpent god whose scaly coils Grasp the Universe in toils; See, the Unseen Sages sit; See the council fires alit. See I stir the glowing coals, Toss on manes of seven foals. Seven foals all golden shod From the herds of Alba's god. Now in numbers one and six, Shape and place the magic sticks. Scented wood brought from afar, From the land of Morning Star. Hewn from limbs of sandal-trees, Brought far o'er the Eastern Seas. Sea-snakes' fangs, see now, I fling, Pinions of a sea-gull's wing. Now the magic dust I toss, Men are shadows, life is dross. Now the flames crawl, ere they blaze, Now the smokes rise in a haze. Fanned by far off ocean-blast Leaps the tale of distant past. Заговор Древних Вереска боги и боги озер, Твари болота и демоны нор, Месяц серебряный крепко внуздал Бог сновидений — бродяга-шакал, И змеебог, что свернулся в кольцо, Взяв в хладный плен Мировое Яйцо. Вот восседает Незримый Совет, Вот в очаге разгорается свет. Вот на горящие угли летят Волосы с гривы семи жеребят, Вскормленных тучным альбийским зерном, Вспоенных горной воды серебром. Вот, дополняя огня волшебство, Ветви душистые бросим в него - Ветви из дальних рассветных краев, Где еще жив дух минувших веков. Вот благовонный бесценный сандал Из-за закатных туманов и скал, Змея морского истолченный клык, Перья баклана и жабий язык, Вот добавляем могильный мы прах, Люди — лишь бренные тени в веках. Вот разгорается сизый огонь, Вот дым клубится сплетением форм - И океана седого ветра В нем открывают, что было вчера. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
Отправлено 9 октября 2022 г. 21:42
цитата Phantom_dreamА они и нападали. Вспоминаем фразу Дворцина насчет бущующих отцов. Просто когда черной дороги не было, провести в Амбер армию хаоса весьма непросто. В Амбер и не-хаоситам-то проблематично добраться... структура вселенной, повторя. цитата Phantom_dreamЖто-то понятно, экзерсисы Бранда сотворили очень удобный марщрут, гораздо легче пробираться в Амбер. Но "гораздо легче" не значит "вообще никак", твари Хаоса в Амбер проникали и до того — просто до того их было мало и обычные патрули егерей справлялись. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
|
Отправлено 9 октября 2022 г. 11:17
Черная дорога — это просто прямой путь от Хаоса к Амберу, позволяющий легко протащить по ней энное количество тварей, к самостоятельному путешествию мало предрасположенных. Причем появилась эта дорога после заляпывания Образа, до того ее не было от слова совсем. Между тем хаоситы пытались вломиться в Амбер как на заре его существования, так и позднее. Т.е. не сидели они все эти мильены лет во Дворе Хаоса, а спокойно, как и Амбериты, шастали где хотели и где получалось. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
Отправлено 8 октября 2022 г. 22:16
цитата Phantom_dreamА вот так. Сама структура вселенной. Собственно, поэтому далеко не все подряд хаоситы посвященные Логруса, ТАМ, чтобы бродить по соседним Теням, это не требуется. Но вся инфа по Хаосу из богомерссского второго пятикнижия. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
|
Отправлено 8 октября 2022 г. 20:29
А еще тут вопрос структуры Тени, пройти в Амбер достаточно сложно, а вот в сторону Бездны, над которой парит Двор Хаоса, само тянет. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
Отправлено 8 октября 2022 г. 16:29
цитата КанторС моей стороны "процесс медленно идет", єто все, чем можно поделиться. Сорри. цитата Phantom_dreamВторжения серьезных орав из Теней случались и раньше, при целом Образе (лунные всадники из Генеша и прочие большие войны). Т.е. Образ чинить безусловно нужно, но не надо быть воякой уровня Бени, чтобы сказать "обороной война не выигрывается". цитата Phantom_dreamЧто говорит исключительно о полководческом уровне Корвина и Блейза. Работать с "большими батальонами" по логистике — и есть генеральский талант, а предел Корвина в этом плане — капитанский, командир стрелковой роты, вот ее от в Амбер провел практически без потерь (один боец нарвался на мантикору).. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
Отправлено 8 октября 2022 г. 01:32
цитата Phantom_dreamОтучаемся говорить за всех. Не все. Мерлин, например, не хотел. И там таких хватало, готовых сказать "чума на оба ваших дома". цитата Phantom_dreamДля Бени военное дело — многовековое хобби. Теория, практика, вариации. У него нет армии, но если понадобится — будет, такая, какая понадобится. Технологию "откуда взять армию" в первом томе демонстрируют Блейз и Корвин, при том, что обоим до профессионализма Бени в этом деле далеко. Может ли Беня раздолбать армию хаоситов? да, что и проделывает в пятом томе. Это в конце второго его "с корабля на бал" Джулиан вызвал фактически командовать сборной солянкой, которую успел сколотить Эрик для защиты Амбера, и там успех сугубо локальный, в пятом же Беня сам занимается всей комплектацией и прочими правильными для генерала делами, поэтому все получилось убедительно и без героических надрывов. ХОЧЕТ ли Беня уничтожить Двор Хаоса раз и навсегда? совсем не факт, во всяком случае, ничего такого он не заявлял, сказано было — "проучить, чтобы запомнили и больше к нам не лезли". цитата Phantom_dreamБранд хочет сотворить свой идеальный мир. Его трудности. В том плане, что его идеал не разделяют другие. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
Отправлено 8 октября 2022 г. 00:32
цитата Phantom_dreamТак они друг друга и не уничтожают. А то, что у кого-то там есть другие планы — ну так они необразованные дикари (даже если носят титул лордов-принцев-королей) и не понимают, как это работает на самом деле. цитата Phantom_dreamЧто, как оказывается, не более чем семейная байка, т.к. сам Амбер — всего лишь "первая тень", потому как подлинный Амбер совсем в другом месте, и там вообше никого настоящего нет, разве что Единорожка прогуливается, да Винсер на цепи сидит. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
|
Отправлено 7 октября 2022 г. 23:52
А шакалов мы нынче, значит, считаем за достоверный и надежный источник?.. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 7 октября 2022 г. 23:15
Уфф. Большие и длинные поэмы все-таки... сложно. ==== A Song of the Naked Lands You lolled in gardens where breezes fanned The blossom's shivering shard; But we were bred in a naked land Where life was bitter hard. You raped the grapes of their purple soul For your wine cups brimming high; We stooped to the dregs of the muddy hole That was bitter with alkali. And you grew flabby and round of limb, Short of nerve and breath; But we grew rugged and lean and grim In our naked grip with Death. Silk was too harsh for your dainty skin, Red wine too poor for your drought; We hunted the holes that the rain stood in, And stripped the wolf for our clout. Round were your bellies, soft your hand, Soft with the fat of earth; Yours was the wealth of a smiling land, Ours the desert's dearth. You sang beneath the locust tree, Forgetful of hunger and hate: "It has always been, it will always be!" - Even then we were at your gate. You lolled by fountain and golden hall Until that frenzied morn When we burst the gates and breached the wall And cut you down like corn. We reaped the yield and we plowed the field With red and dripping shares, And you could not fight and you could not run, You could only die like hares. Grim was the barter, red the trade, With dripping swords for coins, And your women screamed in the trampled sand With bruised and bleeding loins. Skilled was the brain and skilled the hand That shaped the stubborn stone, But the brain spilled on the bloody sand When iron split the bone. The hand that traced the gilded frieze, That scrolled the written page, It could not turn the driven steel, Backed by the primal rage. Of what avail the harp and lute, Gemmed girdle and purple cloak, When the dripping axe was smiting home In the flame and the blinding smoke? Blood smeared your satin and silk and lace. You heard your children moan, And your elders howled in the market place Where we stripped them skin from bone. And where your bearded judges sat And bade men live or die, A naked slayer roared and waved A bloody scalp on high. Over the ruins arched and spired The billowing smoke cloud waves; And you who lived when the sword was tired, You live but as our slaves. Our hard hands clutch your golden cups, Our rough feet crush your flowers; We stable our horses in your halls, And all your wealth is ours. We have doffed our wolfskin clouts for silks, We wear them clumsily, Our eyes are bleak, our beards unshorn, Our matted locks stream free. But our sons will trim their beards and hair, Don cloaks of crimson hue; They will take your daughters to their beds, Till they grow soft as you. They will trade their freedom for harps and lutes, Discard the bow and the dart; They will build a prison of satin and gold, And call it Culture and Art. They will lie in the lap of a smiling land, Till its rusts unman and rot them, And they scorn their blood, and the calloused hand, And the fathers who begot them. But our brothers still dwell in the sun-seared waste And their sons are hard and lank; They will hunt the wolf-pack that we chased, And drink the water we drank. The hungers we knew they too will know, The scars of fangs and of briars; In the rocks where they crouch when the sandstorms blow They will find the marks of our fires. They will know the hungers that once we had, While the stream of centuries runs, Till they burst from the desert, hunger-mad, To slaughter our slothful sons. Песнь бесплодных земель Вы в тучных садах плодородных росли, Где нежный гудит ветерок; Мы ж — дети бесплодной и голой земли, Где смерть собирает оброк. Давили вы ягод пурпурную плоть, Наполнив сосуды услад; Мы ж горькою грязью давились, чтоб Безводные дни переждать. Терпения нету и силы у вас, Размякших и вялых душой; У нас же и мышцы стальные, и глаз, И вера, что жить — хорошо! Вам нежную кожу царапает шелк И кажется пресным вино; Мы в шкуры одеты, чтоб было тепло, А пьем все, что небом дано. Заплыли вы салом, но в том пол-беды, Проспали свою вы беду; Земля вам дает сотни видов еды, Нам — голод, и боль, и нужду. Под древом рожковым поете вы всласть, Забыв о лишеньях чужих, О том, что мир вечен, как ваша в нем власть, - Не слыша шагов роковых. В чертогах златых, у фонтанов вина В рассветный вы нежились час - Но вскрыты ворота и пала стена, И всех мы прикончили вас. Засеяно поле и снят урожай Кровавой добычи дрожащей, Не стали ни биться вы, ни бежать, Испив поражения чашу. Недоброй торговли кровавый обмен, Где острыми платят клинками, А женщины ваши кричат на земле С раздвинутыми ногами. Искусен и мозг, и глаза, и рука, Чтоб камень стал статуей дивной - Но мозг расплескался по бурым пескам, Когда череп сталь раскрошила. Руке, что творила тончайший узор, Подарочных книг оформленье - Никак не отбросить тяжелый топор, С дикарским нацеленный рвеньем. Что арфы и лютни прекрасные ждет, Изысканных тканей узоры, Когда рухнет дверь, и огонь поползет По кровью заляпанным шторам? В крови тонкий атлас и кружев белье, И дети от страха рыдают, А с ваших отцов у позорных столбов Полосками кожу сдирают. А там, где судья бородатый сидел, Закона вердикт оглашая - Убийцы, хмельные от нынешних дел, Со скальпом кровавым играют. Держава в руинах, повержена в пыль, Над городом дым грибами; Но те, кто большую резню пережил, Останутся жить — рабами. Мы пьем ваши вина, грызем ваш гранат, Пируем в палатах блестящих; В чертогах у вас наши кони стоят, И все, чем владели вы — наше. Шелками звериные шкуры сменили, Красуемся в них неуклюже: Косматые бороды, буйные гривы - Как вам, нам стричься не нужно! ...Но бороды наши сыны подстригут, С тупыми ругаясь отцами, Послушав, что дочери ваши споют Им, гордым и сытым, ночами. Замкнутся меж стен пестро-атласных ширм, Под арфу нестройно заблеют - И скажут: вот новый, культурный наш мир, А предков мечи пусть ржавеют. И будут на тучной валяться земле, Ее предаваясь усладам, Предав свою кровь и отцовский завет, Отравлены праздности ядом. Но в бесплодной земле наши братья остались, И крепкие, ловкие их сыны Как мы, будут гнать волков острой сталью, И воду пить — ту же, что пили мы. Нуждою и голодом так же томимых, Однажды вскипит их дикарская кровь - И на скалах найдут они, бурей гонимы, Отметки наших дорожных костров. Лишенья погонят в далекий их путь, Оплаченный сотнями ран - И наши племянники глотку порвут Изнеженным нашим сынам... |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
Отправлено 7 октября 2022 г. 23:14
цитата Phantom_dreamАга, а вот эти вот точечки — черная на белом и белая на черном — вам выбитые глазки не напоминают, нет? А вот Веселому Роджеру напомнили. |
| Произведения, авторы, жанры > Роджер Желязны. Обсуждение творчества. > к сообщению |
|
Отправлено 7 октября 2022 г. 22:34
Желязны и восточная философия инь-янь? Не, не слышали. |