Сообщения и комментарии посетителя
Сообщения посетителя Kail Itorr на форуме (всего: 5659 шт.)
Сортировка: по датепо форумампо темам
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
 Отправлено 8 декабря 2022 г. 00:24
У Говарда с классическим христианством отношения, скажем так, сложные. У меня — по ряду причин еще сложнее. Ну и получилось... то, что получилось, в общем. === Two Men Two men stood in the gates of day And one man said with a kindling eye: "The Red drums rattle, the banner sways - "They are bearing the Lord Christ forth to die! "Here they must pass with our Lord, thorn crowned' "Here stand we with dagger bared. "Ere the red sun sinks He shall walk unbound "Or we shall the salt of his doom have shared." Spake the other: "Nay, it is sad indeed "That He should hang on a bloody tree, "But the Mass hath ordered that this man bleed - "Shall its word be argued by such as we? "The judge and jury sit in state "And the people shout that the man must die, "And who shall question the right of His fate, "Or the justice thereof? — Sure not I! "He dies today and shall be forgot. "Such had not been His fate, I say, "Had He been wise and thrown His lot "With the great wise men who rule this day. "Roman, usurper, Pharisee, "Godly men whose names shall turn "For a thousand years on land and sea "When His dust forgot to the dust return. "He had wrought great good, this dreamy man, "Had He chosen to go where the leaders go "But He sat with beggar and publican - "And He must be wrong for the priests say so. "He dies today, for the great Lord God "Doeth all things as they should be done "Though the black blood deluge the blazing sod "And a million gibbets blot the sun. "The Mass is right and must ever be right, "And so I shall crawl and lap at Its boots "That I may build me a villa white "And boast a score of costly suits. "Our rulers are great and godly men; "This man is dreamy and strange and dim. "Greater than God is Opinion — then "I will not risk my future for Him." Two men stood in the morning fog And one turned back to sell and buy, And sing smooth hymns in the synagogue, And one went forth with his Lord to die. Romans, usurper, Pharisee, Turned to dust with the dust of years; Men remember their infamy Only because they caused Him tears. Два стражника Двое на страже стояли в воротах Иерусалима, Молвил один равнодушно, поправив ремень под рукою: "Слышишь, ведут на погибель Иисуса, Господнего сына? Слышишь, гудят барабаны, и трубы ревут над толпою?" "Здесь он пройдет, крест несущий, в терновом венце испытаний, Путы его перерезать — кинжального взмаха довольно. Скоро закат, в темноте он сбежит и уйдет невозбранно - Или же чашу небесного гнева Господь переполнит. "Грустно, — ответил напарник, — что сгинет позорной он смертью, Крест — это страшно и долго, а значит, мучительно больно; Но коли вынесли люди вердикт такой немилосердный - Нам ли с решеньем тем спорить, судьбу выбирая достойней?" "Суд свое слово сказал сообразно законам державным, Толпы народа кричали — пусть будет казнен он, никчемный; Несправедливо? Возможно, но ты или я разве вправе Волю свою ставить выше порядков и установлений?" "Так что сегодня умрет он и вскорости сгинет в забвеньи, Я бы сказал — поделом, ибо будь он мудрее немного, Он бы не спорил с властями, лишь в этом его преступленье; Вовсе не в том, что назвали его сыном здешнего Бога." "Книжный закон фарисеев и римских порядок традиций - Тысячу лет они будут державами править земными, Тысячу лет они будут всем тем, за что стоит сразиться, Твой же Христос станет прахом, его позабудется имя." "Мог бы он много хорошего сделать, блаженный мечтатель, Если бы властью был принят, если бы шел рядом с нею; Он же понес свое слово босяцкой бродячей ораве - Зря, так сказал Каиафа, политик и первосвященник." "Так что сегодня — умрет он, ибо Господь всевеликий Делает все так, как должно по воле Его совершиться: Вырастет крест на Голгофе на фоне закатного лика, А над крестом тем стервятники жадные будут кружиться." "Праведен суд прокуратора, воля его тверже стали, Значит — приказы я выполню, как подобает солдату. Чтобы за верную службу мне виллу бы в Регии дали, Ну и еще бы немножечко звонкого желтого злата..." "Наш император велик и ему служат верные люди, А Иисус — лишь мечтатель с учением мутным и странным. Божий ли сын он — кто знает? Однако же выбор нетруден: Ради незнамо кого рисковать я грядущим не стану." Двое на страже стояли, сменившись с поста на рассвете: Первый прошел по торговым рядам, подкрепился немного, В храм заглянул, где старательно гимны вели хором дети; Ну а второй на Голгофе судьбу разделил сына Бога. Книжный закон фарисеев и римских традиций порядок - В прах обратились бесплодный за двадцать минувших столетий. Помнят о них потому лишь, что помнить подобное надо, Чтоб на фундаменте прежнем Господь бы воздвиг Храм Бессмертья. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 7 декабря 2022 г. 00:36
Этот стих уже переводился. Как говорится — ну и что с того? === Silence Falls On Mecca's Walls Silence falls on Mecca's walls And true believers turn to stone: A granite wind from out the East Bears the rattle of bone on bone, And to the harlot of the priest Comes one no man has ever known. The black stars fall on Mecca's wall, The red stars gem the pallid night; The yellow stars are hinged in grey But Ammon-Hoteph's stars are white. Who weaves a web to hold at bay The castled king of Mekmet's light? Darkness falls on Mecca's walls. The cressets glimmer in the gloom; Along the cornices and groins The scorpion weaves his trail of doom. A woman bares her pulsing loins To One within a shadowy room. The star-dust falls on Mecca's walls, The bats' wings flash in Mekmet's face; The lonely fanes rise black and stark. What bought what Shape from what strange place, Across the gulf of outer dark, To span the void of cosmic space? Silence falls on Mecca's walls Like mist from some fiend-haunted fen. Stars, shuttles in a demon's looms, Weave over Mecca, dooms of men. A woman laughs — and laughs again. Покровом тишины накрыло Мекку Покровом тишины накрыло Мекку И толпы правоверных камнем стали. Хамсин восточный пылью самоцветной Кромсал людскую плоть не хуже стали - И вот во двор мечети заповедной Вступают Те, Кого сюда не звали. Короной черных звезд накрыло Мекку, Кровавая звезда в ночи пылает, Златые звезды скрыты сединою, Аменхотеп гроздь белых звезд роняет. Но кто плетет тенета над страною, Кто солнце Мухаммада заслоняет? Вуалью черноты накрыло Мекку, Светильники мерцают в полумраке; Вдоль стен спешат на выход скорпионы, Чертя в песке таинственные знаки. А женщина свое раскрыла лоно Тому, Кто ждал столетьями во мраке. Космическая пыль накрыла Мекку: Лик Мухаммада мрачен изразцовый, Качаются горелых пальм скелеты. Кто смел раскрыть Врата запретным Словом, Призвать из Бездны Тех, Кто старше Света, Явившихся на запах свежей крови?.. Покровом тишины накрыло Мекку, Как тяжким дымом торфяных пожаров. Раскрыв дорогу для созданий ночи, Из звезд сложилась лестница кошмаров. А женщина бесстыжая хохочет... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 7 декабря 2022 г. 00:32
Кстати, только сейчас заметил: вот "Белый гром", еще у Говарда есть "Красный гром" (в моем переводе — "Багряный гром"), а где же "Черный гром"? Ни в одной библиографии почему-то не упоминается. Непорядок... |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
|
Отправлено 6 декабря 2022 г. 19:50
И это тоже, хотя большая часть разноавторных конанов все же в одном направлении (литратурное качество и степень соответствия характеров канону — другой вопрос). |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
|
Отправлено 6 декабря 2022 г. 18:30
Это не вывод, это наблюдение. Так-то вещи из одного не то что мира, а и цикла вполне могут принадлежать к разным условным направлениям, хоть Пратчетта взять, плоскомирные "Посох и шляпа", "Санта-Хрякус" и "Патриот". |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
|
Отправлено 6 декабря 2022 г. 17:30
По творческому методу говардовский рассказ "Полный дом негодяев", несмотря на активнейшее присутствие Конана-варвара, ни крошки фэнтези в себе не содержит. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 6 декабря 2022 г. 17:28
Ышшо адын... === White Thunder I was a child in Cornwall where the mountains meet the shore; I lay on the cliffs at even and I heard the combers roar. It was thunder, high white thunder, leaping o'er the tossing ridges; Roaring down the jade green valleys, wild as Neptune and as free; Spanning wave and shore and sky rim with a million unseen bridges Till the booming cliffs re-echoed to the thunder of the sea. I was a boy in London, timid, callow, amazed But I heard beyond the city when the lights through the night fogs blazed; Heard the thunder, high white thunder, booming far beyond the sky line, Roaring up the restless vastness of the globe encircling sea, Spray bejeweled, white and sapphire, gleaming in the topaz sky shine; Through the mutter of the city high white thunder called to me. I was a youth in Delhi and I left the brooding walls For the hills that are gods of twilight where the wind forever brawls. There was thunder, high white thunder, where the northern crags were looming, Smiting on the reeling mountains with the hammer blows of Thor, Fraught with lore of rugged ages, shouting wonders in its booming Till the clashing crags re-echoed like a planetary war. Now I am a man in Flanders; I crouch in the mire and see The white smoke leap and billow to the shout of the shells that flee; See the thunder, high white thunder through the screaming air come soaring, Swirling like white clouds at even when the breakers rock the seas. Let me revel in its fury, let me triumph in its roaring Ere the high white thunder bear me into high eternities. Белый гром Ребенком я жил в Корнуолле, где в море врезаются скалы, И вечером рокот прибоя я слушал под ветер усталый: То был белый гром в белой пене у белых утесов отвесных, И зелень морская утробно ревела нестройные песни, И в небо соленые брызги миллионами радуг вплетались, А эхо из древних обрывов Нептуна речам отвечало. Потом перебрался я в Лондон — величественный, многолюдный, - Но в грохоте фабрик дымящих мне прежнее грезилось чудо: Тот гром белопенного моря за белой стеною туманной, И эхо небесного свода его отражало исправно, Чтоб ясной лазурью блестело, как въявь, перед мысленным взором Сквозь все городские кварталы безбрежное буйное море. Затем оказался я в Дели, где за городскою стеною Предвечным богам бьют поклоны в холмах, избиваемым зноем - И там белый гром с белоснежных вершин загремел гималайских, И сильномогучие горы тряслись от забав великанских. Всем вспомнились старые мифы о гибели вещного мира, Покуда землетрясенье свои не растратило силы. И вот я во Фландрии ныне, ползу меж спасительных кочек, И белого дыма покровы картечь рвет в свистящие клочья; И — гром, белый гром повсеместно, так боги войны современной Свои изрекают вердикты огнем и металлом смертельным. Пусть буйствуют белого грома раскаты над полем кровавым - Подобный морскому прибою, поет он нам вечную славу. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 5 декабря 2022 г. 21:46
С ритмом тут, как ни странно, ничего делать не пришлось, только "дух" на "дыханье" поменять. === I am the Spirit of War! My hands are red with gore. They know my heel Where the clash of steel Matches the cannon's roar! My hands are gory red Ranks crumple beneath my stride O'er vanquished heaps I tread, On the wings of the wind I ride. Я — дыханье войны! Мои руки от крови красны. Где иду — все горит, Сталь по стали гремит, Словно пушечный рев. На руках моих теплая кровь, Смертоносной косой Рассекаю я строй И взмываю на крыльях ветров. === А это вроде переводилось, но когда оно мешало нарисовать свою версию? When the Glaciers Rumbled South I cut my teeth on toil and pain, I was bred on dearth and drouth; I was a man in the long, great drift, When the glaciers rumbled South. My hands were grimy and gnarled and hard, That could splinter oaken staves; My tangled yellow hair was stained With the smoke of blackened caves. пMy knotted legs were marked and scarred By claw and fang and briar, I laid me down with my half-tamed wolves To sleep by my open fire. Когда ледник неумолимо полз на юг Не привыкать мне к неудачам и подвохам, К голодным грезам, блеску бед и вою вьюг: Ведь я родился в ту нелегкую эпоху, Когда ледник неумолимо полз на юг. В моих руках — массивных, грубых, узловатых - Лучиной хрупкою хрустит дубовый ствол; Немытый, с желто-рыжей гривою косматой, В пещере закопченной я приют обрел. Весь в шрамах от клыков и от когтей звериных, С отметинами от копья и топора, Вполглаза сплю, как волк, мой собрат полудикий - С ним вместе мы лежим у верного костра. |
| Произведения, авторы, жанры > Переводы и переводчики > к сообщению |
|
Отправлено 5 декабря 2022 г. 00:02
"Ой мне, грешному, горе мне, окаянному" — тоже англофил писал? |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 4 декабря 2022 г. 21:28
Говард и дамская романтика. Не верите? Ну и правильно Ж) === Sappho, the Grecian hills are gold, And Grecian girls are not, But I was bred on Devon wold And rode with Lancelot. Греции горы, Сапфо, это чистое злато, Сами ж гречанки — не столь драгоценный народ; Девонских пустошей дочь, я не требую платы: Мой побратим боевой, Ланселот, не поймет... === That Women May Sing of Us I have felt their eyes upon me, Searing my soul with their burning, I have known their hard hands on me Vibrant with deep locked yearning. Why did their hands grow cold As they slid along my thighs? And the fires so fierce and old Turn to ashes in their eyes? Что женщина скажет о нас Их жадные взоры я чуяла кожей, В волненьи душа трепетала; Их липкие лапы и наглые рожи Не раз на пути я встречала, - Однако, добравшись до жаркого лона, Внезапно они цепенеют, А очи, пылавшие пламенем темным, От ужаса резко мертвеют... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 4 декабря 2022 г. 01:06
Ритм пришлось поменять. === A Riding Song Blast away the black veil, Blast away the blue; Fill with wind the slack sail, Stars are blinking through. Hammers pound, hammers pound, Ghosts are in the hall; Out beyond the dim sound The green seas call. What of hearts can men lend Beg or buy or borrow? Joy and hope and pain end Riding down Tomorrow. Shadows haunt the still house -- Lock the doors forever; Fling the key in the sea, Riding from the river. Lock the Door behind the doors On all joy and sorrow; Drown them where the sea roars, Riding down Tomorrow! Песнь странствий Пусть рухнут, развеются в пыль небеса, А с ними все прежние боги; Пусть ветер наполнит мечты паруса И звезды укажут дорогу. Пусть воют рога и копыта гремят Безжалостной Дикой Охоты, Пусть призраки в окна и двери стучат - Отбрось все былые заботы. Отбросив сомнительный прошлого хлам, Свободней ты станешь и лучше, - Так пусть твой корабль скользит по волнам Навстречу рассветам грядущим. Пусть дом твой покинут и тенью накрыт - Тебе он не нужен отныне. Пусть ветер соленый тебя подбодрит, Пусть страхи бесплотные сгинут! Все беды и радости, все, что ушло - Оставь в своем славном минувшем, Оставь — и вперед спеши с чистой душой Навстречу рассветам грядущим! |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
Отправлено 3 декабря 2022 г. 18:17
цитата просточитательЧто значит — не влиял? Очень даже влиял. Просто Нортон, Фармер, Муркок, ЛеГуин, Желязны и ряд иных товарищей выросли до всяких там ДНД, и если в это дело и поиграл — на писательскую основу оно не повлияло. Более того, даже Желязны, который вырос вроде как в самые "толкинутые" времена — в основу себе это не включил, уже был сложившимся человеком. На самом деле ДНД как фактор влияния именно на литературу — не сильно значимо. На индустрию в целом да, а на литературу нет. |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
|
Отправлено 3 декабря 2022 г. 16:29
ДНД — это ДРУГАЯ контора (и другие издатели). На фоне успеха ДНД стали расти не столько серии текстов (хотя таковые были — ДрагонЛэнс, ФорготтенРелмс и пр.), сколько серии ДРУГИХ игр. Да, конечно, издатели намекали, и да, конечно, у некоторых авторов получилось взлететь. А у других — не получилось. Но вот конкретные Эддингс и Брукс взлетели на волне ДжРРТ, а не ДНД. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 3 декабря 2022 г. 16:05
Еще одна добрая вещица... === Hopes of Dreams Sunfire caught in a windy mesh, Feet that fail on a barren plain, The slow worms gnaw through gristle and flesh. And my brain goes back to dust again. Vultures roost on my reeking ribs, Gorging their fill of heart and thew; My pelvis, spider and scorpion cribs; Dust of my fingers the breezes strew. And the drifting years wane on and on, And centuries die in the desert sand Till a great king comes in the lure of dawn And stirs my bones with idle hand. Morning's goblet is brimming full. He taps on the bone with his long jade nails, And the adder coiled inside my skull Wakens and burns and rustles its scales. And the great king utters one deathly cry And crumples down like a shattered staff To writhe in the sighing sand and die, And my jaws gape in a silent laugh. Грезы, полные надежд Небесной сетью пойман солнца пламень, Следы в пыли стирает ветер вольный; Мечты мои накрыл надгробный камень И разум прахом стал, сказав "довольно". Всю плоть мою стервятники склевали, А черви остальное довершили, И мой костяк покоится усталый В безвестной и беспамятной могиле. Текут года неспешною балладой Над позабытым временем погостом - Но вот великий царь забавы ради Мои решает потревожить кости. Хлебнув вина, он ногтем длинным громко Стучит по ребрам, как по ксилофону - Не ведая, что заступил за кромку, Что в черепе моем спит аспид черный. Он, раздраженный, тут же выползает И завершает легкую потеху: Все в панике, царь в муках умирает, А я смеюсь безмолвным мертвым смехом... |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
Отправлено 3 декабря 2022 г. 16:02
цитата просточитательДемисезонных драконов не было бы, конечно, а вот бруксова Шаннара и эддингсовские Эления-Белгариад в этом плане вполне сами по себе. Без Толкиена не было бы, да, но без ДНД они вполне бы обошлись. |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
|
Отправлено 3 декабря 2022 г. 14:04
Отличие Говарда от Толкиена не в объемах (хотя у Говарда максимум — короткий роман Час дракона, все прочее повести-рассказы в циклах и нет), а в подходе. Толкиен — конструктор (причем перфекционист), Говард — визионер. Это не имеет никакого отношения ко времени написания, конструктором был тот же Свифт, а к породе визионеров относится, скажем, Браст. |
| Произведения, авторы, жанры > "Дотолкиновское" фэнтези (но не Де Камп и Берроуз!) > к сообщению |
Отправлено 1 декабря 2022 г. 21:25
цитата SeidheЧервь Уроборос — ДТФ, но география есть, квест тоже в полном порядке. Моррис, самый-что-ни-на-есть ДТФ, вокруг квестов с географией построен весь. |
| Произведения, авторы, жанры > Переводы и переводчики > к сообщению |
Отправлено 25 ноября 2022 г. 23:24
цитата Kail Itorr цитата JinnaiНу вот французская фамилия Тома, скажем, явственно от того самого арамейского имени происходит. Имена от фамилий = еще проще: Юнис, Жюли, Клодия и пр. — это ж исходно таки фамилии (римские, ага). А еще Ли, Лесли, Мейси\Масси... |
| Произведения, авторы, жанры > Переводы и переводчики > к сообщению |
Отправлено 24 ноября 2022 г. 19:39
цитата JinnaiБуквоедства ради: а когда имя происходит от фамилии, или наоборот? |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 21 ноября 2022 г. 21:31
Еще один кусок африканской, точнее, "зулусской" тематики. === The Zulu Lord This is the tale the Kaffirs tell as the tints of twilight melt And the jackal jeers from the kopje's stones and the nighttime veils the veldt; As the cooking fires begin to glow and the lounging braves match tales, This is the story the ancients tell in far, fire-lighted kraals: Chaka sat in his throne of state; no girls that dance or sing Bent supple forms in the palace hut for Chaka the Zulu king. For Chaka the king was a man of war and his hands with blood were red And never a girl could thrill his soul as the sight of the spear-rent dead. But the idle assegais hung in the rack And idle the warring horde For the tribes of the veldt-land bent the back To Chaka, the Zulu lord. Then he formed his impis rank upon rank and bid them smite and slay; Three thousand warriors of Zululand fell on that bloody day. Spear clanged on shield and the squadrons reeled under the hot blue skies; From his throne of state King Chaka watched with his gleaming, magical eyes. And now when the dim stars light their brands And the night wind brings its musk The ghosts come out of the Shadowlands And stalk through the shuddering dusk. They say, when the night wind stirs the leaves and the starlight gleams and peers, That 'tis the rustle of unseen shields and the glitter of shadow spears. And there in the dim of the ghostly night, far out on the silent plain, The phantom hordes form ranks and charge, retreat, surge on again. And the moon that rises above the ghosts And silvers the dusky land Is Chaka, watching the spectral hosts That died at his command. Владыка зулусов Кафиры историю давнюю эту порой вспоминают в закатном угаре, Когда с рыжих скал зло хохочет шакал и вельд накрывают ночные кошмары; Когда в очаге багровеет зола, но сон все никак не идет к думам темным, Ее вспоминают в походных краалях, неярким вечерним костром озаренных. Владыка зулусов сидел на престоле, и девы нагие пред ним не плясали, Взор грозного Чаки их пышные формы, их нежные прелести не услаждали. У Чаки одна была алая страсть — война, кровь текла с рук его в три ручья, Любых женских ласок милее и слаще ему смертоносный удар копья. Но мирно в углу ассегаи стояли, И орды воителей мирно дремали, Ведь вельда народы покорно склонились Пред Чакой, зулусов владыкой всесильным. Два импи он выстроил друг против друга и отдал приказ "убивайте!" - И пали три тысячи воинов зулусских в потехе погибельной ратной. Гремели, столкнувшись, большие щиты, нещадно разили могучие копья, А Чака на троне своем восседал, всем телом вбирая дух жертвенной крови. И ныне, когда на ночном небосводе Созвездия в тусклом кружат хороводе, Выходят из края теней ровным строем Три тысячи павших в той битве героев. И ныне, когда хрустит ветер листвою пожухлой, а звезды мерцают - То призраки стену возводят щитов и блестят острия ассегаев, А там, на равнине безмолвной, безлюдной, в кисельном тумане молочном Опять неупокоенные импи сражаются в час полуночный. Луна ж, что над призрачной битвой восходит И вельд окропляет серебряной кровью - То Чака, который взирает довольно На словом своим уничтоженных воинов... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 19 ноября 2022 г. 22:31
Недолго круглая цифра продержалась... === Whispers on the Nightwinds I would ride on the winds, I would soar like a gull, I would plumb the green deeps where the Silence falls, I would break the jade eyes from a golden skull In the amaranth gleam of Atlantean halls. Have I rended the Veil from the face of a god? The white foam upcurls and the galleys sweep on; Red dyes the marble an emperor trod And the moon sinks in silence on dark Babylon. A city of black towers looms in the stars, And a whisper of wings makes evil the night, In the shadows that dream the grisly eyes gleam - A people abhorrent who love not the light. Шепот ночных ветров Я чайкой белокрылой ввысь взлечу, взломав оковы, В зеленое Безмолвие нырну, презрев обиды, И вырву самоцветы глаз у черепа златого В мерцаньи аксамитовом чертогов Атлантиды. Отброшу серую вуаль с божественного Лика - И вспенят весла кораблей лазурь морского лона, И след на мраморном полу оставит царь великий, И алая луна взойдет над мрачным Вавилоном. Великий город ста ворот, что проклят небесами, Свистящий шелест черных крыл во тьме перед рассветом - Ведет сквозь грезы, боль и страх, сквозь сумерки и пламя Ведет стезя сынов людских, отрекшихся от света... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 18 ноября 2022 г. 23:02
Это не помню, переводилось или нет, но даже если да, почему бы не сделать свою версию. The Sacrifice Her face was white, the naked girl they sat Astride the marble loins of hard-eyed Baal. She shrank at first and shivered at the feel Of that cold rod that plumbed her utmost depths, Then strange life burned along those marble limbs. She gripped them to her body with a cry. Later, the dawn came slowly in the east. She stood with eyes grown deep and mystical. Жертвоприношение Мраморно-бледную деву нагую сажали На твердомраморный пах изваянья Баала. Сжавшись сперва, содрогалась она, ощущая Каменный жезл, что в самую глубь проникает; После внутри разливался огонь — тайный, дикий, - И обнимала она божество с громким криком... С богом она расставалась уже на рассвете, С взглядом пронзительным, полным нездешнего света. === А это точно переводилось, и когда я делал свой вариант, их случайно получилось два Ж))) Astarte's Idol Stands Alone Astarte's idol stands alone With eyes that hold the ravished years; Baal-Pteor's shrine is shattered stone Where through the night the jackal leers. No more Bab-Ilu's women sit Beneath Mylitta's mistleloe; No more grim Moloch's eyes are lit By torches flaming row on row. Across the stars their doom was writ: "The dark before the dawn must go." Yet Baal, unseen, sits still enshrined Along the world's broad thoroughway; Bubastes' tendrils still twined About the dreams of men today. For man still wears, from birth to dust, The seal of Chiron's neighing foal And fires of Moloch's darksome lust Still light the windows of the soul. Астарты идол древний стоит среди развалин Астарты идол древний стоит среди развалин, В глазах ее ослепших — видений стылый яд; Алтарь Баал-Птеора — потрескавшийся камень, И ночью здесь шакалы бездомные скулят. И женщины Баб-Илу уже не восседают Под статуей Милитты в омеловых венках; У Молоха в глазницах огни не разжигают И жертвы для закланья не гложет смертный страх. Печальную их участь со звезд провозглашают: Уйдут во тьму забвенья почившие в веках! И все ж Баал незримо в подлунном мире правит, Людское честолюбье — его надежный храм; А хитрая Бубастис величие и славу Все так же добывает, бродя по нашим снам. Ведь человек с рожденья на всех своих свершеньях Несет печать Хирона, владыки перемен, И темной страсти сполох все так же кормит Молох В людской душе бездонной, где хватит места всем! Стоит Астарты идол одинокий Стоит Астарты идол одинокий, В очах ее — веков былых печаль; Баал-Птеора рухнул храм высокий, В руинах пыльных тявкает шакал. И женщины Баб-Илу не приходят К Милитте светлой, венчанной вьюнком; И Молох мрачный пред толпой народа Не жарит больше жертвы над огнем. Им звезды сообщили с небосвода, Мол, тьма всего темней — пред светлым днем! И все ж Баал незримо миром правит, Его, как прежде, нерушима власть; Бубастис же, как прежде, получает Свое — во снах, где грезы, мрак и страсть. Ведь человек в себе печать Хирона Несет, пока не обретет покой, И Молоха огонь темнорожденный, Как прежде, согревает дух людской... Итого имеем круглое число 222 Ж) |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 17 ноября 2022 г. 16:07
Ышшо одна "библейская тематика" — и опять меня, кажется, пришибло Time in a bottle... === Samson's Broodings I will go down to Philistia, I am sick of this conquered race, Which curses my strength behind my back, And fawns before my face. I will go to the men that broke them - They are better men than these - I am weary of taxes and bended backs And men that go on their knees. I will go to the lords of Gaza, As a peer and not as a slave, A bow is no more than a bended stick, A spear but a sharpened stave. I spread my arms above them, My fingers grip and close, And their archers are broken carrion, Their swordsmen meat for the crows. I will not bear a slave to my bed; The bread of the conquered is dust. I will drink the wine of the conquerors, Their women shall glut my lust. Самсоновы думы К филистимлянам лучше пойду я, Мне претит покоренный народ - За спиной у меня он клянет мою силу, А в лицо с постной рожею врет. К тем, кто их покорил, я отправлюсь - Они лучше, чем племя мое; Надоела мне дань, и склоненные спины, И извечное злое вранье. Я войду к повелителям Газы Как боец не от рабских кровей, Ибо лук — он всего только палка кривая, А копье — палка чуть поострей. Я раскину могучие руки И в объятиях стисну врагов - И их гордые воины станут поживой Для своих погребальных костров! Я на ложе с рабыней не лягу, Ибо хлеб побежденных горчит. Победителей сладкие вина и жены Жажду смогут мою утолить! |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 16 ноября 2022 г. 20:17
Тут меня попросили взять "библейскую тематику" от Говарда — ну, всю не возьму, там мне не все нравится, но вот кое-что — можно. === Flight A jackal laughed from a thicket still, the stars were haggard pale; Cain wiped the sweat from his pallid brow and hurried down the trail. The shadows closed behind, before; vines hidden tripped his feet. The trees rose stark in the pitiless dark and he heard his own pulse beat. No footfall harried the forest ways, no sound save his own breath, But he clutched his spear and his own red fear rose in his soul like death. Till at last he came to an unknown way his foot had never trod, But now he fled from the silent dead and the wrathful face of God. Red mountains loomed on every hand, silent as Time's first dawn, Red ashes shifted about his feet as the slayer hastened on. He passed through a valley strange and dim, like a nightmare place of sin Littered with bones of ghastly things who ruled ere the time of men. He heard the rustle of ghostly wings, but never halted he Until he stood, by a haunted wood, on the shore of a nameless sea. He halted, listened; naught was there save the Silence at his back And a grey sea and a red moon and the shadows rising black. Till out of the ocean rose a Shape, a monstrous thing of gloom; And his knees were loosed and the naked Cain cowered before his doom. "Come not to my red empire, Cain; there's blood upon your hand! "The foremost killer of the earth comes not into my land! "Down all the drifting years to come your fate mankind shall tell, "That ye roam the world for the rest of time, disowned by Earth and Hell! And the Shape was gone and the moon was red and leaves stirred on the bough Cain stood alone by the unknown sea and the mark was on his brow. Бегство Смеялся шакал из терновых кущей, и звезды бледнели, лишенные силы; И Каин с лица смахнул пот ледяной и дальше помчался тропою звериной. Смыкались объятья теней впереди и сзади, лианы за ноги цеплялись. Деревья сурово вздымались во тьме, а сердце потерянно в ребра стучалось. Ни шага, ни звука в лесной тишине, лишь громкое, полное страха дыханье, Но сжал он копье и продолжил свой бег — от собственноручных ужасных деяний. И вот он достиг неизвестных краев, где прежде никто не разведал дороги, Но ныне бежал он, ведь там, позади — безмолвный мертвец и лик гневного Бога. Со всех сторон красные высились горы, дикие, словно в день первый Творенья, И ноги убийцы по красным пескам скользили, стремясь ускользнуть от отмщенья. Прошел он кошмары долины теней, греховные, чуждые духу людскому - Долины, где кучи лежали костей Землею владевших в былые эоны. Он слышал вверху шорох призрачных крыл, однако свой бег не замедлил проворный, Покуда не замер на бреге пустынном мрачного, ненареченного моря. Прислушался; тихо, ни шага, ни всплеска, только Безмолвие ждет за спиною, Лишь серое море, лишь черные тени встали под красной зловещей луною. Из серого моря чудовищной тенью выросла Тварь, воплощение Мрака; У Каина вмиг подкосились колени, рухнул он, голый, исполненный страха. "Тебе не войти в мое красное царство, кровь на руках твоих, Каин-губитель! Убийце, предтече грядущих убийств, нет хода в мою роковую обитель! Десятки минуют веков, а твоя судьба да послужит примером наглядным Всему человечеству — будешь отвергнут краем родным ты, и раем, и адом!" Исчезла, истаяла темная Тварь; сияла луна окровавленным светом, И Каин стоял у безвестного моря — всеми отринут, испятнан бессмертьем... |
| Издания, издательства, электронные книги > Серия "Шедевры фэнтези" (АСТ) > к сообщению |
|
Отправлено 15 ноября 2022 г. 20:49
Да можно и у самого Говарда вспомнить Агнес де Шатильон... правда, справедливости ради, равной с Конаном и даже Соломоном Кейном популярности она так и не достигла (а Рыжая Соня у Говарда — персонаж совсем другой истории, командующая артбатареей при обороне Вены старшая сестра Роксоланы). |
| Издания, издательства, электронные книги > Издания "Фантлаба" > к сообщению |
|
Отправлено 15 ноября 2022 г. 20:39
ИСБН заказывается за отдельные деньги (сколько — не интересовался), лепить можно хоть на бумагу, хоть на электронку. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 15 ноября 2022 г. 19:16
Тут не получилось влезть в размер, сообразно контенту Ж))) To the Stylists Hammer your verses, file your songs; Shackle your soul with brazen bars; To the unchained troubadour belongs The heritage of stars. Стилистам Сшивайте песни дратвою гармоний, Вбивайте рифмы в ритма фурнитуру, Душой врастая в цепи церемоний... Но вдохновенье — выше всех законов, И вольному бродяге-трубадуру Дана по праву звездная корона! === Это минимум однажды уже переводилось, ну и что, это повод своего варианта не делать? The Sword of Mohammed My sword-glints light the Eastern sky; Wild birds of prey fly high, fly high. They mark my coming far! My voice is in the grey wolf's yell, My legions swirl from the gates of hell. I am the Spirit of War! Меч Мухаммеда Блестит мой меч в лучах рассвета; Стервятники, узрите это! Звучит мой тяжкий шаг: Мой голос — вой волков пустынных, Из адских врат армады хлынут Под мой зеленый стяг! === Это, кажется, тоже было переведено. И опять же — не повод своего не сделать. Destiny I think I was born to pass at down When the steel grey east is flaming rose Before the great north star has gone; My ghost will pass as the ghost-dawn goes. Судьба От рожденья я знал: на заре суждено мне уйти, Когда серый, как сталь, небосвод тронут розовым светом; Когда хладные звезды прервут свой беззвучный мотив, Призрак мой будет там, куда прежде ушли все поэты... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 14 ноября 2022 г. 17:10
Исходную рифмовку не совсем удалось соблюсти. Ну и ладно. === Illusion I stood upon surf-booming cliffs and heard The tide-race roaring, roaring strong and deep and free; On tall wind wings the white clouds sudded by. Far to the eat the ocean met the sky And the booming cliffs re-echoed to the thunder of the sea. Green are the waves and fringed with white the crest: Strong colour contrasts, turquoise, sapphire, now. Tumbling the jade green billows from the west Roars the wild sea-wind. Keep your sea. I go. Stranger to me the fierce red-blooded zest, The wild beast urge, the primitive behest. Fierce primal impulses are thoughts I do not know. I've ever dwelt 'mid worlds of vaguer tone, All tints and colors merging soft and dim, No garish flare of reds at the desert's rim - The sea-winds murmur there a pleasing drone; The sea-fogs grace the ocean, friendly, grey. 'Mid soft-hued woodlands shy nymphs have their play. Ad so I'll none of all this garish joy, These blazing dawns that leap like maids o'er-bold; The flaming greens and reds and yellows cloy, Barbaric tints of crimson, blazing gold. The worlds I seek are like soft, golden chimes; Soft merging tints that match the breeze's croon And no false note plays in the world-scheme rhymes - I seek soft, vague plateaus of the moon. Иллюзия Я стою на гранитной скале над бушующим морем, Слышу вольные, дикие, гневные песни прибоя. На высоких ветрах облаков плывет белая небыль, Далеко на востоке сливаются море и небо; Грохот волн — словно сон, но во сне этом нету покоя. Белой пеной увенчана зелень бегущих валов - Бирюза, и сапфир, и нефрит, вся палитра морская. Воет западный ветер, но я — не отвечу на зов; Пусть ревет океан, у меня же планида иная. Мне чужды ярость битвы и мести багряный угар, Грохот крови в висках и инстинктов звериных кошмар; Первобытных дикарских страстей я накала не знаю. Мне гораздо милее миры мягких звуков и красок, Переливы и тени без острых и резких контрастов: Нежный шелест песков под волною во время прилива, Океанских просторов безбрежное серое диво, Тихий лес и спокойная ласка туманных рассветов, И родник, где несмелая нимфа встречает поэта. Пусть закатным костром над слоновою костью пустыни Восхищаются варвары, щедрой души исполины, Им — богатое буйство зеленых, и алых, и желтых, И пурпурных цветов для картин жизни яркой и полной. Мне ж милей нежный, трепетный тон серебристой свирели, Чтобы струн мирозданья кривые не дергали руки, Чтоб пейзаж нарисован был в мягкой палитре пастельной - Пусть царит лунный свет и минорное эхо разлуки. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 13 ноября 2022 г. 12:30
В контексте стихотворения "череп" принадлежит вполне еще живому товарищу, оно и в оригинале так. Поэтому лопоухость не помеза. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 13 ноября 2022 г. 02:49
Тут итог получился несколько странным... === The Hills Of Kandahar The night primeval breaks in scarlet mist; The shadows gray, and pales each silent star; The eastern sky that rose-lipped dawn has kissed Glows crimson o'er the hills of Kandahar. A trumpet song re-echoes from afar; Across the crags die golden glory grows To drive the shades, renewing ancient war; Now bursts full bloom the gorgeous morning rose. These are the hills that many a sultan trod; Their rocks have known full many a victor's stride; These peaks could tell their tale of human pride - See where they rear, each like a somber god. Aye, they have gazed since first the primal dawn Fired with a wild, vague flame a bestial soul Who rose and stood and saw his fellow spawn With him, somehow, part of Creation's whole, And made himself immortal with a goal To be attained — this untaught simian faun. Aye, but these peaks have known the human tread: The ebb and flow of dim humanity. The restless, surging, never-ceasing tide, The swarming tribes that came unceasingly; The lust of kings, the bloody war-dawn's red, The races that arose and ruled — and died. They will be brooding when mankind is gone; The teeming tribes that scaled their barricades - Dim hordes that waxed at dusk and waned at dawn - Are but as snow that on their shoulders fades. Холмы Кандагара Первобытная ночь разбивается алым туманом зари; Тени становятся серыми, звезды безмолвно бледны; Восток наливается пламенным цветом Великой Игры - Холмы Кандагара суровые видят кровавые сны. Трубы поют меднозвонкие, эхо рождая вдали; Доблести златом окрашена серая скальная плоть - Тени трусливые изгнаны, скрылись в холодной пыли; И вот во всем блеске и славе рассвет над холмами встает. Водили не раз и не десять султаны свои здесь войска, С победой не раз и не десять знакомились эти холмы; Окрасила горные склоны кровавою пеной войны Гордыня людская многажды за долгие эти века. Творец вложил в дикие души предвечного пламени свет, И в край, что тогда Кандагаром еще не успели назвать, Мятежников прибыли орды, взыскуя великих побед: Рожденные с сущностью Зверя посмели иного желать, Считая, что могут, как боги, на струнах Творенья играть, И чаяньем этим запретным — бессмертный оставили след... Страстей человеческих волны по этим хлестали холмам: Дикарская алчная ярость и гордая царская власть, Война, и любовь, и измена, и прочая бренная пыль Копилась в долинах столетья, чтоб в горы подняться — и пасть. Для смертных иной нет дороги, лишь серый забвения туман, Народы сменяют народы — такая печальная быль. И племя людское такой же в конце ожидает исход, Но — что для холмов Кандагара с теченьем изменится лет? Все так же окрасится кровью меж скал островерхих проход, Все так же, все там же, все то же... Доколе? Решения нет. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 11 ноября 2022 г. 23:32
Да просто практически все, что из имеющихся в хозяйстве текстов желалось перевести — как раз уже. Сонеты остались, с которыми никак совладать не могу... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 11 ноября 2022 г. 23:19
Одну "Тщетность" сделал, надо и вторую. === Futility (aka The Moonlight on the Skull) Golden goats on a hillside black. Silken hose on a wharf-side trull. Naked girl on a silver rack - What are dreams in a shadowed skull? I stood at a shrine and Chiron died, A woman laughed from the bawdy roofs. And he burned and lived and rose in his pride And shattered the tiles with clanging hoofs. I opened a volume dark and rare, I lit a candle of mystic lore - Bare feet throbbed on the outer stair And the candle faltered to the floor. Ships that sail on a windy sea. Lovers that take the world to wife. What doth the harlot hold for me Who scarce have lifted the veil of Life? Тщетность (или Череп в лунном свете) На черном склоне козы золотые, Чулки из крепа на костлявой шлюхе, Скамья с нагой серебряной богиней - О чем мечтает череп лопоухий? Вот прозвучал последний вздох Хирона И смех скабрезный женщины коварной; Кентавр сгорел — и ожил, обновленный, Копытами гремя по плитам храма. Я открываю книгу темных таинств, Искусства светоч храбро зажигая; Но босиком ступив на стылый камень, Я оступаюсь — и свечу роняю... Корабль — ветров бушующих игрушка; Влюбленные — им море по колено... Что знаю я о мире равнодушном, Забытый жизнью раб чужих видений?.. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Хайнлайн. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 11 ноября 2022 г. 21:35
Хех. Этимология самого слова "славяне" сильно неоднозначная, т.к. "говорящими", т.е. "словенами", звало себя лишь одно из восточнославянских племен (кривичи, поляне и прочие дулебы словен считали родней, но не частью своего народа), всякие же лютичи-бодричи-ляхи-кроаты-сербы, опять-таки дальняя родня, СЕБЯ славянами НЕ называли... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Хайнлайн. Обсуждение творчества > к сообщению |
Отправлено 11 ноября 2022 г. 21:06
цитата ааа иииА еще можно вспомнить белых рабов ирландского и не только происхождения (Питер Блад, цена десять фунтов). Таки да, этнопринадлежность ни при чем. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Хайнлайн. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 10 ноября 2022 г. 19:03
Тем более что запуск спутника у Хайнлайна вызвал психологический криз — потому что сделали ЭТО русские, а значит, они теперь могут сбросить БОМБУ в любое место Штатов... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Хайнлайн. Обсуждение творчества > к сообщению |
Отправлено 10 ноября 2022 г. 14:14
цитата просточитательТак вот именно что логично. Если работорговля существует — значит, она объективно выгодна. Значит, существуют внешние факторы, которые делают ее выгодной. ГГ, став бигбоссом Рутбек Корпорейшн, или как она там зовется, уже не помню — в принципе может урезать работорговлю в своей корпорации (она точно живет не только на этом), вывести из СВОЕГО бизнеса этот сегмент и переориентировать мощности на что-то еще. Может. Не вопрос. Ну в смысле вопрос некоторых усилий по изменению сложившейся структуры, но в общем можно. Только это ничего не поменяет в глобальном плане, т.к. не поменяет тех самых внешних факторов. Уйдут из этого бизнеса Рутбеки — найдутся другие. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Хайнлайн. Обсуждение творчества > к сообщению |
Отправлено 10 ноября 2022 г. 13:27
цитата просточитательСобственно, как в реале и было. Это Ефремов писал фантастику, а Хайнлайн махровый реалист. И не надо кивать на Службу, для нее вопрос работорговли на сто тридцать пятом месте... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 10 ноября 2022 г. 00:17
Оригинальную рифмовку оставил, но ритм нафиг поменял и сделал единообразным. Ну, помимо прочего. === The Path of the Strange Wanderers They have broken the lamps and burst the camps And they follow the roads that the wild wind tramps; And the starlight falls on Babel's halls And the trumpeter mounts the broken walls And the moon comes up through the mists and damps. "They are here today," the wild winds say, "But who can trace the track of tomorrow? And who can shackle a roving heart That leans to the winds that waver and start, Or chain a soul like the ocean spray, Whiter than glory and brine as sorrow?" "They are here today," the fierce winds say, "But the east is white and the sea is grey, And the trumpet's blast is an empty blast For the winds flee and they follow fast. And the hall may fall and the city wall, And the brazen trumpet forever call, But the bladed rovers, where are they?" Tower and hall and marble wall Altar and honor and glory fall; Grass grows in the city street - Where are the rovers' restless feet? Other cities waver and rise And grow and loom before their eyes; Topaz towers in dreaming skies. And cities are dust upon the plain But the wanderers come not back again. Путь странных странников Отеческий дом свой оставив, уйдя через тайный проход, Бродили они по дорогам, где варварский ветер ревет; И там, где трубили шофары, плыл камень, скрепленный свинцом, И звездной умылись росою развалины древних дворцов, И месяц восстал из туманов над краем соленых болот. Они появились сегодня, — доносят всезнайки-ветра, Но где они спать будут завтра — ответить не сможет никто; Как можно порывы бродячих и вольных сердец предсказать? Как можно их гордые души, подобные ветру, сковать Цепями из пены соленой, унылою правдой Вчера, Короны бесплодным сияньем и доблестью ратной пустой? Они здесь ночуют сегодня, — бродяги-ветра говорят, Но небо светлеет зарею и волны прибоя гремят, А пенье витого шофара — лишь шум рукотворный, простой, Он ветер не свяжет приказом, чтоб бросить в решительный бой, Чтоб рухнули мощные стены и башен златые венцы, Чтоб пали под звуки шофаров надменных народов дворцы... А странники — тихо со сцены уходят в кровавый закат. Чертоги, и башни, и стены, и храмы, и сотни домов - Все рушится волею бога, затмившего прочих богов. На улицах Иерихона руины скрывает трава, Но странников путь одинокий людская не метит молва. Они, безусловно, увидят других городов мощь и блеск, Где гор ледяные твердыни, где моря жемчужного плеск, Где златом сияющий купол венчает погибельный крест... И все города станут прахом, что странникам дали приют, Где были — туда не вернутся, таков их удел и их путь... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 8 ноября 2022 г. 22:53
Говард, как мы помним, вырос в том числе из Киплинга. И рос в разных направлениях. В данном случае — в направлении Хаггарда... === Zululand That is no land for weaklings, no land for coward or fool, For if ever a man goes to that land, he learns at the greatest school. The white men in that country are a hardy, chosen band, For of all the earth the place for worth to be proven is Zululand. Oh, the free days under the wide free sky! The freedom known and felt, The wind of the sea, the jungle for me, but best of it all the veldt. Blazing under a blazing sky; under the sun at noon. And weirdly white in the tropic night under the tropic moon. Midnight! Hark to the roaring of lions miles away, And the night birds that break your dreams in the first gray dawn of day. The weird laugh of the hyena, as he lopes across the plain, The scurrying fear of the wild bush-deer as the lion roars again. Day, high day! With the sunlight flooding the veldt with gold, And on the slope graze the antelope and the fluttering bush-birds scold. And listen! Through the morning air, over the veldt there comes, Bound and rebound from the sky to the ground, the rolling of Kaffir drums. Leaping back from the azure sky to thunder in the ear, As the grass strewn ground flings back the sound into the atmosphere. Boom! Boom! Rumble and thud! The drums speak loud and far, Speak without cease, a song of peace or a tale of bloody war. And then the close ranked battle lines, where the feet beat the hard packed loam, The roar like the sea and the fierce "Sgee!" as the flashing spear goes home. The ranks of tall, plumed warriors, warriors in stately, warlike array, Shield held to breast, war-spear and crest, ready for kingly fray. Aye, that is a land for strong men, and the race will never cease, A chosen land for a chosen band whether in war or peace. Then here is a toast to the strong and the true, a toast to that hardy band, The Afric host, and here's a toast to their country, Zululand! Зулуленд Тем, кто духом, иль телом, иль разумом слаб, в этот край заявляться не стоит, Ибо здешняяя жизнь и так тяжела, чтоб других нагружать своей долей. Здешних белых людей не напрасно зовут родом избранным, жестоковыйным, - Ибо тут, в Зулуленде, порядок простой: ты умрешь или станешь мужчиной. Поднебесная ширь, беззаботные дни — все вокруг здесь пропитано волей, И суровые джунгли, и ветер морской, и огромные вельда просторы. Под пылающим небом пылает земля, принимая в себя жар полудня - А ночами, как призрак, тиха и бела в серебристом сиянии лунном. В полночь слышен вдали льва охотничий рык, самоцветами звезды мерцают, И щебечут игривые птицы в ветвях, на рассвете весь сон прогоняя. Дихий хохот гиен, что добычу свою отыскали, загнали и съели, И стремительный бег антилопы лесной, что удрала от хищного зверя. Ясный день! Вельд сияет в лучах золотых, до краев южным солнцем наполнен, И плывет дикий бык в хрустком море травы, и орел в небе кружит бездонном. Чу! Над степью рассветной доносят ветра дальний рокот больших барабанов - Меж землею и небом без молнии гром буйным эхом несется и странным, Меж землею и небом звучит он в ушах, задавая вопрос без ответа, И степная трава словно дыбом встает, вся пронизана солнечным светом. Гром гремит барабанный, опять и опять, возвещая на многие лиги, Что настала пора собираться на рать, как велит полководец великий! ...Вот ряды черных воинов вплотную стоят, ноги в землю уперлись столбами, Рев звучит боевой, и идет строй на строй, и сталь копий сверкает, как пламя, Бычьей кожи щиты, и плюмажей хвосты, и столкнулись кровавые волны - Нож на нож, грудь на грудь, не свернуть, не вздохнуть, королевскому слову покорны. ...Ибо тут, в Зулуленде, порядок простой: ты умрешь или станешь мужчиной, В час войны и в час мира — лишь избранный род земли эти звать вправе своими. Пью за сильных и верных, за избранный род, тот, что в Африке правит по праву, Пью за ваш восхитительный край Зулуленд, за свободу его и за славу! |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 6 ноября 2022 г. 02:00
В переводе вышел нормальный стих, но ПЕТЬ, как оригинал, это не очень получится. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 6 ноября 2022 г. 01:39
Так там блин в оригинале именно ритм народной баллады, в том-то и дело... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 6 ноября 2022 г. 01:23
Тут мне, конечно, хотелось начать "ой, кто там с горочки спустился", но — не получилось. Ну и ладно. === Skulls Over Judah Oh, who comes down the mountain, a stalking oak at morning - The trail is wild by Gherith, and Carmel's crags are high! His eyes are grim as iron, that break the people's scorning - Oh, who comes down from Carmel to blast and prophesy? Alike his hairy girdle, his hardened limbs are hairy; Beneath his locks entangled flames cold his icy eye. The people fall before him but naught shall make him tarry - Oh, who comes down from Carmel to bid a king to die? The fury of the desert goes in the wind before him; He locks within his bosom the thunders of the sky. The sages of the ages have flung their mantles o'er him - Oh, who comes down from Carmel to break the thrones on high? The word goes out of Israel to shake the world at dawning. Oh, chariots of Judah, the crimson kings must die! The hungry ravens gather and Hell's abyss is yawning. Elijah comes from Carmel along the morning sky! Черепа над Иудеей Кто с горы там сегодня спустился, словно кедр корабельный, могучий - Вдоль Герита нехожены тропы, а кармельские склоны круты! Хмурый взор, словно молот кузнечный, все людское неверие крушит; Ну так кто же спустился с Кармеля, чтоб пророчить и рушить мечты? Его пояс из шкуры козлиной, волосаты могучие ноги, Под нечесаной гривой косматой льдистым пламенем пышут глаза. Перед ним все склоняются люди, отступая поспешно с дороги - Ну так кто же спустился с Кармеля, чтоб царю возвестить: "Так — нельзя!" Перед ним — гневный ветер пустыни, в его длани — небесные громы, Его ребра — что скальные грани, лишь в таких жару сердца светить! Мудрецы всех столетий грядущих повторяют, сомнением полны: Кто спустился сегодня с Кармеля, чтоб высокие троны разбить? Из Израиля весть громовая сотрясает рассветную землю, Иудейские мчат колесницы, смерть пророча багряным царям. Грифы тучей кружатся голодной, и Геенна покорная внемлет: Элияху спустился с Кармеля, чтоб сказать то, что должно, всем вам! |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 5 ноября 2022 г. 17:10
Конечно. Шошанна — исходно прозвище, "из Суз", т.е. максимум полторы-две тыщи лет до н.э., но скорее всего, времен уже Вавилонского пленения, а это 8-6 в. до н.э. Тамара старше, пожалуй, а Александра точно старше. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
Отправлено 5 ноября 2022 г. 14:30
цитата КонсулСамые старые из существующих, пожалуй, все же Анна и Мария. Первое от шумеров, минимум 3-4 тыс лет до н.э., а у второго корень вообще из ностратических, это минимум 7 тыс лет до н.э. |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 5 ноября 2022 г. 11:33
Не-не, именно шушанской. Шушан — нам более известен в своей греческой транскрипции, Сузы. (Я безусловно могу дать "пояснительный словарик" ко всем стихотворениям этого направления, но лучше пусть читатель сам пошуршит, если любопытно.) |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 5 ноября 2022 г. 02:59
Вопреки названию, это стихотворение пожалуй НЕ является частью "вавилонской" секции. (И когда ж меня Time in a bottle отпустит, ы?..) === The Road to Babel Along the road to Babel When dawn was in the sky I met you, girl of magic, A morn of sorcery. Your smile I still envision The splendor of your eyes The roses in your cincture That paled beside your thighs. As Luna dimmed to westward You flung a golden chain To snare the web of morning Sun woven o'er the plain. Your eyes were meres of magic That hinted sky-lines far Beneath your kohl dark lashes; Each armlet held a star. I took a belt of silver, A silken veil from Crete A treasure of ambergris And flung them at your feet. Mylitta's girdle stolen From Punic lecterns high A golden fruit from Atlas Who once upheld the sky. Astarte's silver sistrum Fair Ishtar's virgin zone Priapus' phallic signet A gem from pharaoh's throne. A verse from Capri's island Upon a shield of gold Once decked Troy's campaniles, By Sappho's hand enscrolled. As tribute, not as largess I give the spoil of kings, The chariots of Sargon Brought you no finer things. The hawk-winged Khitan horsemen That haunt the red-veined cliffs, The riders of Carchemish, Could tender no such gifts. Nor even he could offer, Whose mandate reared the Sphinx Though to the Nubian veldlands The sea his kingdom links. His horses flail the grass lands Beneath the Shushan moon His soldiers hale nude captives To trek and baccaroon. The Hyksos ghost has faded Unstemmed his chariots roar From hinterlands of Nilus Unto the mid-sea shore. And yet with all his glory Of land and oceans blue He could not, loved of Ammon, Such splendor give to you. Yet, ah, the mocking splendor The witchery of your smile, The laughter of your wisdom Beyond all earthly guile. And in your eyes' deep oceans Such glimmering sprite was seen As haunts the anemone Through fathoms strange and green. Like ghosts of nameless oceans There shimmered in your eyes Shadows of meditation The phantoms of surmize. Like some far constellation Beyond the human ken You turned your eyes upon me - I saw you truly then. Too deep your eyes for loving Too deep for sin or mirth; I saw you then as Woman The Woman of the Earth. Like husks slipped down your vestry The naked soul to leave I saw you then as Woman From Thais unto Eve. Dian you were and Ishtar Europa, Jezebel, The fundamental Woman For whom all mankind fell. The Woman of the ages Despite your harlot's guise Ah, glory of your bosom, Ah, starlight of your eyes. You lifted man from mire You taught the gods to love - And you seduced young Adam Defaming Eden's grove. You laughed among the planets When Lucifer was hurled From out the starry realms To haunt a bestial world. You sat enthroned by Sargon You reigned by Nero's side You knew the couch of Ptolemy You were a pharaoh's bride. You walked unviolated Or gave yourself for hire; You were a vestal virgin, A prostitute of Tyre. Ah, Lilith, Phryne, Thais, I hale you in my rime; Woman of all world's women, The woman of all Time. Дорога ведет к Вавилону Дорога ведет к Вавилону В рассветных жемчужных лучах - Тебя, о колдунья, в дороге я встретил И жертвою стал твоих чар. Улыбка твоя роковая, Игривые искры очей И атласный, розами вышитый пояс На талии стройной твоей. Луна уклонялась к закату, А ты ожерельем златым Играла, для солнца силки выплетая Над гладью окрестных равнин. Ресницы черны, словно уголь, Глаза, как небесный хрусталь, Исполнены магии тайной и древней, И звездный браслетов металл. Серебряный выбрал я пояс, Накидку из критских шелков, Комочек амбры — вдвое злата дороже, - И все у твоих сложил ног. Порфировый пояс Милитты Из храма сидонского взят, А плод золотой — у титана Атланта, Что небо держал на плечах. Астарты серебряный систр Иштар светлоликой хитон, Приапа железный фаллический символ И анкх фараоновых жен. Еще — девиз гордых троянцев: На свитке беленого льна Сапфо, чьи кудряшки фиалкам подобны, Его написала сама. Сокровища эти дарю я Тебе, не пытаясь купить; Но даже в казне у владыки Саргона Подобного не раздобыть. Ни в Индии, ни в Каркемише, Ни в Мерве, что славен вином, Ни даже в катайском краю чужедальном Такого найти не дано. И даже живой бог Египта, Чей Сфинкс охраняет престол, В чьей власти нубийские дикие джунгли И Красного моря простор. Чьи кони взбивают равнины Под алой шушанской луной, Чьи пленники сломлены духом и плотью, И плети встречают спиной. Растаяли гиксосов тени, И грохот его колесниц Звучит вдоль всего полноводного Нила До северных пенных границ. Но даже и он, достославный, Земель и морей господин, Сокровищ таких не найдет, будь хоть трижды Амону возлюбленный сын. Ведь нету сокровищ, достойных Улыбки твоей колдовской, Достойных насмешки твоей умудренной Над бренностью дани земной! Глаза твои — бездны морские, Мерцает в них ужас глубин, Что в зелени темной живет меж кораллов Средь гиблых подводных пучин. В глазах твоих — дух океана, Безвременья стылая мгла, Сомнения тени и призрак измены, Костров погребальных зола. Глаза твои — ясные звезды, Но чужд человеку их свет; Когда ты взглянула в лицо мне — я понял Безжалостной правды ответ. В них страсти не вспыхнет небесной, И грех не сплетется земной; Ты — женская суть, ты — конец и начало, Весь мир под твоею рукой. Сквозь плоть под одеждой дорожной Я душу увидел твою: Увидел тебя, воплощенье всех Женщин, Ты — Таис, и Ева, и Нут. Из грязи людей поднимая, Богов ты учила любви - И юного ты совратила Адама, Эдемский цветник осквернив. Диана, Европа, Инанна, Цирцея, Иезавель; Ты та, перед кем человечество пало В бездонную алую щель. Идешь ты сквозь тысячелетья, Хоть облик твой видимый юн; Ах, груди твои — что холмы наслажденья, Ах, голос — журчание струн. Смеялась ты с горних престолов, Когда из архангельских сфер В бездонный подземный предел был повержен Мятежник и Враг — Люцифер. Ты правила за фараона, Тебя гордый слушал Нерон, Египет открыла ты для Птолемея, Супругом твоим был Саргон. Ты ходишь, где хочешь, как кошка, Как хочешь, ведешь ты дела; Была и весталкою ты непорочной, И храмовой шлюхой была. Ах, Лилит, и Фрина, и Таис - Стих этот тебе посвящен: О, женщина, всех воплощение женщин, О, женщина всех времен! |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Хайнлайн. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 5 ноября 2022 г. 01:44
Гражданин для знакомства вполне пойдет. Как и Скафандр. И Звездный зверь. И Дверь в лето, конечно же. |
| Издания, издательства, электронные книги > Серия "Звёзды новой фэнтези" (Азбука) > к сообщению |
|
Отправлено 4 ноября 2022 г. 21:27
Традиция сильно старше протестантов, католиков и христиан вообще. Гай Октавий Турин Юлий Цезарь, он же Октавиан; Гай Юлий Цезарь Август Германик по прозвищу Ботфорт, т.е. Калигула... |
| Издания, издательства, электронные книги > Серия "Звёзды новой фэнтези" (Азбука) > к сообщению |
Отправлено 4 ноября 2022 г. 13:23
цитата avsergeev71На самом деле нет. Т.е. БЫВАЕТ некий Гарри Джеймс Поттер, у которого вторым именем действительно стоит основное имя евойного отца. Но еще в той же самой культурной традиции бывают Джеймс Сириус Поттер и Альбус Северус Поттер, у которых вторым именем стоит совсем не отцовское. А еще бывает Жак Элиасен Франсуа Мари Паганель (четыре имени и одна фамилия). Или Франциско Паулино Эрменхильдо Теодуло Франко Баамонде (четыре имени и две фамилии), для краткости каудильо... |
| Произведения, авторы, жанры > Роберт Говард. Обсуждение творчества > к сообщению |
|
Отправлено 4 ноября 2022 г. 12:54
Пришлось чуток расширить исходный размер, бо "не влезло". === The Builders We reared up Babel's towers Flung Sidon's turrets high; We set the wall of China To parapet the sky. The mountains chant our glory, Oh, pharoah, khan and king, The years forget the story, The seas our anthems sing. The towers stand recorders, Star written names of gilt, Of king and khan and pharoah - What of the men who built? Строители Мы воздвигли башни Вавилона И стены китайской сотни лиг, Цитадель пурпурного Сидона, Ангкор-Ват и лики Ангкор-Тхома, Храм бараньерогого Амона И громады древних пирамид. Славу наших дел себе присвоят Ханы, фараоны и цари - Список их деяний благородных Выбит в камне красочном и стойком, Имена стоят их на постройках, И бессмертье дарит им гранит. И потомки скажут восхищенно: Царь великий выстроил дворец... Рассудите, мудрые потомки: Строил тот, кто стены и колонны Поднимал, чтоб прочно встали, ровно - Или тот, кто нацепил венец? |