Цитирую: «Мне кажется, я придумал первую сцену — с женой. Должен быть скандал. Он обещал жене не ходить больше в Зону. Собирается тайком (никакой рыбалки и специальных костюмов). Она обвиняет его в том, что тот не держит слова. Истерика. Появляется Мартышка (на шум). Сталкер уходит. Здесь есть возможность увидеть в ней и ведьму, и замученную бабу, и крайнее их состояние. В состоянии ссоры легко выразить и прошлые обиды, и жизненные проблемы (бедность, мутации, его профессиональные свойства, судьбу и решение всё бросить). Потом, мне кажется, контраст (она в истерике — и она в финале) облегчит восприятие её нежности, верности и твёрдости». Вот так. Мне это тоже представляется выходом. Думай, я тоже буду думать.
Переводы наших книг на языки, которыми мы владеем — английский, французский, японский, — всегда производят на нас странное впечатление. Я и раньше, сверяя переводы крупных русских и советских писателей, замечал массу «вольностей». То же получается и с переводами наших книг. Так, французский вариант «Возвращения» оказался просто пересказом, более того, из него были убраны одни герои и введены другие! В переводе нашей книги «Трудно быть богом», изданной в США, мы обнаружили массу неточностей, не говоря уж о «пустяках»; например, предложение «У него было напряжённое злое лицо» стало таким: «У него было искусанное комарами лицо».
АНС. Трудно быть фантастом / [Вопросы задавала] Л. Синицына // Комсомолец Таджикистана (Душанбе). — 1973. — 5 окт. — С. 4.
облако тэгов
