цитата

Actually, I tend to think that at least some of the people who voted for A GAME OF THRONES were voting for the entire series. Makes more sense that way. You will note that Tolkien's first place winner was LORD OF THE RINGS... they did not divide his novel into its three component volumes, but mine did get sliced into five separate entries, maybe because its unfinished as of yet.

цитата iRbos

Это начальные строчки-мантра фильма На игле/Trainspotting про героиньщиков.

ЗАРИСОВКА №1: ДОЖДАЛИСЬ

Дверь, ведущая в неприметную букинистическую лавочку, распахнулась. Вернее она сделала всё для этого возможное: скрипнула, сотряслась и неохотно отъехала в сторону. В образовавшийся просвет, влекомые любопытством и инерцией, стремительно хлынули частицы пыли, а следом просунулась голова в модных солнцезащитных очках. Голова покрутилась из стороны в сторону и убедившись, что интерьер соответствует ожидаемому, втянула за собой тело.

— А ты неплохой ремонт затеял, — на ходу Кроули снял очки и широко улыбнулся. — Насколько помню, последний лет двадцать назад делать пришлось.

Азирафель, сидевший за деревянным, заваленным счетами столом, закатил глаза и неопределенно, но манерно махнул рукой. Монахини Болтливого ордена, окажись таковые рядом, мгновенно истолковали бы этот жест как: «Да ну брось ты. Дел невпроворот, месяц назад заказал новые полки, так до сих пор нет. А потолок. Нет, благое провидение, эти рабочие, кажется, потолок от пола отличить не могут, я за ними трое суток побелку с входного коврика счищал, а коврик, надо заметить, находился в подвале». Но как мы уже сказали — монахинь рядом не наблюдалось, а оттого весь этот внутренний монолог так и остался невысказанным и как следствие — неуслышанным.

— Ну и зачем ты меня звал? — поинтересовался Кроули. — Надеюсь, это не из-за… сам знаешь чего? — демон бросил обеспокоенный взгляд на календарь.

— Ты про новый Абокралипсис? — уточнил Азирафель. — Нет. Не совсем. То есть, я не знаю. — Ангел замолчал и неуверенно переложил пару бумажек из одной стопки в другую. Не сказать, что это сильно помогло. В наведении порядка.

— Это все из-за книги. Ты должен её увидеть.

Кроули с недоверием принял из рук ангела маленькое издание с сияющими серебряными и золотыми буквами на черной, как ночь, обложке.

— Что за.., — демон запнулся и покрутил книгу в руках. Открыл. Полистал. Снова закрыл. — Это... этого не может быть, — выдохнул он.

Кроули посмотрел на Азирафеля широко раскрытыми глазами, тот в ответ улыбнулся.

— Да, это все-таки произошло.

Прошлой ночью пришельцы снова занимались сексом в моей кровати, уделав стену и потолок. Если бы я снимал эту хату, то, возможно, оставил ее в покое, но, черт побери, я – владелец. Также мне принадлежит еда, которую они хавают. Непрекращающийся поток телевизионных ученых продолжает настаивать, будто это очень сомнительно, что они в состоянии переваривать нашу пищу, но я заглядываю в свой холодильник и могу сказать, что пришельцы за милую душу прибрали к рукам холодную пиццу и пиво. Ученые просто пытаются игнорировать проблему. Каждый день по телеку показывают пришельцев, покидающих продовольственные магазины с едой, которую они не переваривают. Конечно же они ее жрут. И никто их не остановит. Полиция и того хуже: заявляют об опасно переполненных тюрьмах вместо того, чтобы делать свою работу. Нам что, освободить преступников-людей, чтобы запереть парочку омерзительных пришельцев? Этот вопрос задал мне лучший из Дэнвера, когда я позвонил, чтобы этих двоих арестовали за взлом и проникновение. Я заявил, что знаю всё о стесненных условиях тюрем. Ведь я сам стал заключенным в собственном доме.

Не то чтобы пришельцы меня беспокоили. Мне хотелось, чтобы они совершили что-нибудь драматичное. Одного наблюдения за ними было достаточно, чтобы я чувствовал себя мертвецом. Призраком. Но вчера тот, что побольше – и, если их гениталии хотя бы отдаленно схожи с нашими, мужчина – уселся мне на колени, когда я смотрел по CNN утомительные сводки вторжения. Перед ублюдком было два незанятых диванных места, но вместо этого он плюхнулся на меня. Он откинулся назад на мое тело, словно я был удобной подушкой. Предпочитаю думать, что он сделал это специально. В конце концов, тот факт, что они выразили некое презрительное подтверждение моего существования, придает мне ощущения жизни.