Авторская колонка

Вы здесь: Авторские колонки FantLab > Авторская колонка «slovar06»

облако тэгов

расширенный поиск »

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9...143 144 145 146 147 148 149 150 151...432 433 434

Юрий Зубакин. Первое издание «Звезды Кэц»

Статья написана 4 декабря 2020 г. 23:39

Размещена:

в авторской колонке slovar06

По моей просьбе Евгений Рабинович из Харькова начал сканировать первое издание повести «Звезда Кэц» Александра Беляева, появившееся в журнале «Вокруг света» в 1936 году. Большое спасибо Евгению за помощь – после полной оцифровки передам сканы в одну из общедоступных бесплатных сетевых библиотек. Издание интересное, особенно порадовали иллюстрации. Под катом несколько рисунков из повести, выполненные художниками Н. Травиным и А. Медельским (последние два рисунка).

читать целиком >>

Тэги: Беляев

В. Алексеев. Зачем заглядывать в будущее?

Статья написана 1 декабря 2020 г. 21:24

Размещена:

в авторской колонке slovar06

Из записной книжки букиниста.

Букинистический магазин или отдел, как гласят словари, — зто торговля подержанными и старыми книгами.

Но торговля — лишь одна сторона дела. Бывает, что через эти прилавки проходят ценности, открывающие новые страницы истории.

Не так давно букинистический отдел магазина «Молодая гвардия» приобрел у старожила Москвы материалы, принадлежавшие А. Р. Беляеву, а также воспоминание о писателе В. В. Былинской. А.'Р. Беляев умер 6 января 1942 годе в городе Пушкине Ленинградской области —' ни дома его, ни архива не сохранилось.

«Человек, из которого ничего на вышло». Такую запись на своей фотографии 27 октября 1912 го¬да, подаренной сердечному другу В. В. Былинской. оставил известный русский писатель, автор многих живо и увлекательно написанных научно-фанта¬стических рассказов и романов Алек¬сандр Романович Беляев, имя которого се¬годня упоминается в числе основоположни¬ков советской научной фантастики.

Что могло побудить Беляева в 28 лет сделать столь поспешный вывод? Из скром¬ной биографии Александра Романовича известно, что он получил высшее юридиче¬ское образование и одновременно музы¬кальное — по классу скрипки. Изучал историю искусств, для чего ездил в Ита-лию. Много пугешеггоовал. Немало лет отдал театру. Режиссировал, играл а про¬винции и даже несколько сезонов в Моск¬ве.

Вера Васильевна Былинская в свбих за¬писках* вспоминает лето 1908 года а Смо¬ленске, где она познакомилась с Александ¬ром Беляевым — мужем ее подруги.

«Беляев сразу стал лупой нашей компа¬нии. Ои оказался на редкость общитель¬ным, жизнерадостным, неиссякаемой энер¬гии, огромных знаний и мастер на все ру¬ки. Постоянно развлекал нас самыми неожиданными, интересными выдумками.

Однажды по песчаному берегу реки Бе¬ляев небольшой палкой стал ловко выво¬дить на Песке контуры причудливых жи¬вотных из легенды: ящерицы, крокодила.

черепахи и русалки с рыбьим хвостом. Мы же не заставили себя просить, а сами вклю¬чились е работу, стали отгребать лишний песок, чтобы придать экспонатам рельеф¬ность. А в заключение решили прийти на другой день и сфотографировать необык¬новенное произведение искусства.

А когда пришли с фотоаппаратом, то ахнули от удивления. Шаловливая детская нога прошлась по всем экспонатам.

Молча стоим расстроенные. Вдруг Алек¬сандр говорит; тут, невдалеке, я приметил Глубокую лужу, попробуем ее превратить ■ сказочный омут. И мы, как заворожен¬ные, моментально переключились, стали непосредственными участниками его затеи.

Но самым интересным были наши ноч¬ные путешествия в деревню Гяудово, за несколько километров от Смоленска, куда отправлялись поздно вечером, чтобы ночь провести на крестьянском сеновале. А а 4—5 часов утра, вооружившись лопатами, мы направлялись к древним курганам. По¬добран небольшой курган, принимались за нелегкую работу. Рыли, перебирали землю руками, затаи дыхание. Сколько было ра¬дости, когда нашли глиняный горшок, ко¬стяные бусы н небольшую часть кольчуги.

Вс* наши трофеи Беляев сдавал а мест¬ный краеведческий музей (Теиишезой)».

Еще одна запись:

«Работ а адвокатуре его угнетала, участие д театре он стал считать любитель¬ским мастерством. Странно, что веселость его была какая-то мечтательная, овеянная как будто грустью. Вот тогда-то, перед на¬чалом первой мировой войны, и вырвалось из его груди откровение, выраженное на фотографии: «Человек, из которого ничего не вышло». Беляева тянуло я литературу, ему хотелось другой жизни, прзвды, истин¬ной красоты и неложного добра.

В памятный 1917 год, в первые месяцы революции, когда голод и холод охватили всю страну, едва смоленская знакомая сообщает мне, что Беляе» тяжело болен, находится • крымской больнице и нуж¬дается в помощи.

Мы в складчину послали ему две посыл¬ай, а ответа не получили. После моих ро-зысков и настоятельных оисем в 1922 году. наконец

получаю пространнее письмо с рассказом о его тежеяой болезни и о жиз¬ненных — мытарствах аа последние шесть вет:

«Дорогая Веруня! Ваше письмо, к сча¬стью, дошло до меня, быть может, только пегому, что а, совершив большой круг, еернулси на старую квартиру. Неужели только шесть лет прошло с тех пор, как мы не виделись с вами, а не шесть столе¬тий? Наверное, мы оба переменились, ио не изменились наши дружеские отноше¬ние. Я искрение вспоминал вас и хотел узнату адрес. Наконец нашел. Так 'много пережито за эти годы, что не знаешь, с че¬го начать. Вы, вероятно, уже знаете, что я заболел костным туберкулезом спинных позвонков и три года пролежал, свалив¬шись с параличом нот. Паралич прошел через несколько месяцев, но три года пришлось выдержать скучный курс лече¬ния абсолютным покоем. Увы, только ие моральным покоем...

Летом мне удалось попасть в дом от¬дыха для ученых и писателей. Там мне сделали хороший целлулоидный корсет. Я встал и уже служу... И вот, представьте, мне пришлось поступить ■ канцелярию уголовного розыска, а по штату я младший милиционер. Я же фотограф, снимающий преступников. Я же яекгор, читающий курс по уголовному я а дм. праву, юрист- консультант...

Пишите подробно о себе. Когда вы вы¬шли замуж? Очень рад, что вы вспоминае¬те обо мне, а ведь мы с вами были хоро¬шими друзьями, не правда ли? Ну будьте адоровы. Буду ждать подробного письма. Ваш Шурка Беляев».

Естественно, на' столь волнительное пись¬мо незамедлительно был послан ответ. Пе¬реписка длилась до 1925 года. В последней открытке ои сообщит, что живет в Моск¬ве/ Быт, семья захлестнул и, и мы больше не встречались».

— В детские годы Беляев очень увлекался книгами, любимыми его произведениями были романы Жюля Верна. В юношестве занимался спортом; прыгал с крыши из самодельном зонтике-парашюте. Летал на первом аэроплане « гидроплане, любил изобретать, мастерил планер. В 1905 году студентом строил баррикады па улицах Москвы, вел дневник, записывая события вооруженного восстания. Он переменил много профессий. Значительную часть

своей жизни провез а постели, прикован¬ный к ней туберкулезом.

«Голова профессора Доуэля», — -писал А Беляев, — произведение а значитель¬ной степени аагобно! рафическое. Болезнь уложила меня однажды на три с полови¬ной года в гипсовую кровать. Этот период болезни сопровождался параличом нижней половины тела. И хотя руками я владел,- все же моя жизнь сводилась а аги годы к жизни «головы без тела», которого я совершенно не чувствовал... Вот когда я передумал и перечувствовал все, что мо¬жет испытывать «голова без тела».

В больнице Беляев окружил себя книга¬ми. Возможно, именно тогда он решил по¬святить свае творчество фантастике, по¬скольку еще в детстве увлекался ею. Из писателей-фантзстов Беляев первым обра¬тился к новым гемам, подсказанным жизнью. Источником для его многих ориги¬нальных сюжетов послужили идеи и гипо¬тезы К. Э. Циолковского. В 1934 году на страницах журнала «Вокруг света» была опубликована повесть Беляева «Воздушный корабль». А в декабре в редакцию посту¬пило письмо из Калуги от К. Э. Циолков¬ского. Ученый писал, что повесть «Воздуш¬ный корабль» ему понравилась. Он про¬сил Беляева прислать ему фантастический роман «Прыжок в ничто».

«Посылаю роман на ваш суд, — пишет А. Р. Беляев 27 декабря 1934 года. — В настоящее время роман переиздается вто¬рым изданием, и я очень просил бы вас сообщить ваши замечания и поправки».

Так началась дружба между великим ученым и молодым писателем.

Научные груды ученою вдохновили Бе- аяева на создание нового фантастического романа — о запуске искусственного спут¬ника Земли. В память о К. Э. Циолков¬ском он был назван «Звезда КЭЦ».

Работоспособность А. Беляева была по¬разительна. Невзирая на житейские встря¬ски, тяжелую болезнь, он опубликовал с 1925 по 1941 год около шестидесяти про¬изведений (среди них — более двадцати романов и повестей).

Книги Беляева показывают читателю воображаемый мир, связанный с современ¬ной жизнью, они завоевали исключитель¬ную популярность во многих странах мира. За последние голы его романы, повести, рассказы были переизданы общим тиражом свыше пяти миллионов экземпляров.

«Зачем заглядывать в будущее?» — на¬писал он а частном письме.

Ответ на вопрос он дал всем своим творчеством.

газета "Неделя" 1978 №7 13-19.02 с. 17

читать целиком >>

Тэги: Беляев, Вера Былинская

В. Алексеев, А. Корнеев. Ничто не предвещало славы

Статья написана 1 декабря 2020 г. 21:11

Размещена:

в авторской колонке slovar06

Дплёкое-близкое.

На одной из подаренных фотографий он написал: «Человек, из которого ничего не вышло». Сколько горького юмора, самоиро- нии, суровой взыскательности к самому се¬бе, неудовлетворенности тем, что успел совершитьI Это был Александр Романович Беляев.

Кто не зачитывался его романами «Голо¬ва профессора Доузля», «Остров погибших кораблей», «Человек-амфибия», «Звезда КЭЦ», «Под небом Арктики»... Талант пи- сателя-фантаста высоко ценили К. Э. Ци-олковский и Герберт Узллс.

Творчество Беляева известно всем. Одна¬ко о его жизни мы знаем не столь уж мно¬го. Особенно это касается дореволюцион¬ного периода его биографии, когда, окон¬чив Демидовский лицей в Ярославле, Алек¬сандр вернулся в родной Смоленск с дип¬ломом юриста. Ничто, казалось, не предве¬щало писательской славы безвестного по¬мощника присяжного поверенного...

лет назад мо¬сковскому букинисту и биб¬лиофилу Владимиру Ники¬форовичу Алексееву посча¬стливилось обнаружить не¬сколько рукописей, фотогра¬фий, писем и открыток, со-ставлявших небольшую часть архива одной московской се-мьи и имевших, как оказа-лось, непосредственное отно¬шение к смоленскому перио¬ду жизни Александра Беляе¬ва. Начались поиски, обо¬рвавшиеся только со смертью В. Н. Алексеева.

«Лето не обещало мне ни-чего особенно приятного... Близкие знакомые и друзья уезжали за город, мне пред-стояло остаться довольно одинокой в нашем милом Смоленске».

Так начинались воспоми-нания Веры Васильевны Бы- линской.

Ей было семь лет, когда умер отец, мать вышла за¬муж вновь. Она окончила си¬ротский институт — учебное заведение, готовившее гувер¬нанток и экономок для бога¬тых семейств, отказалась от «выгодной партии», на кото¬рой настаивала мать, и, прео- 1 долее ее сопротивление, по- | ступила на Высшие женские курсы.

Хорошо образованную и начитанную девушку, при- 1 ехавшую из Москвы в Смо¬ленск на летние каникулы,

начинали тяготить одиноче-ство и однообразие провин-циальной жизни. И вдруг все изменилось.

Случайно Вера встретила на улице свою давнюю под¬ругу Аню Станкевич. Выяс¬нилось, что та недавно вы- . шла замуж — она тотчас . пригласила Веру к себе до- I мой познакомиться с мужем. Им был недавний выпускник ярославского лицея Алек- ( сандр Беляев.

I «...С Александром Рома-новичем Верочка познакоми- < лась летом 1907 года»,— рассказывает свидетельница г событий того давнего време- \ ни Ольга Николаевна Верев- ( кина — сестра Веры Василь-евны. Мы находимся у нее дома, в Москве, на Ра¬дужной улице. Шелестят

страницы семейного альбома. Ольга Николаевна, видимо, единственная, кто помнит Александра Романовича по встречам в Смоленске в те годы...

Один из древних русских городов располагался боль¬шей своей частью на левом берегу Днепра. Течение реки было быстрым, поэтому пла¬вали по ней, как вспоминает Ольга Николаевна, на специ¬ально построенных сдвоен¬ных (для устойчивости) лод¬ках. Главная часть города была окружена старинной каменной стеной с еще уце¬левшими семнадцатью баш¬нями и тремя воротами. Мно¬гочисленные сады, усадьбы, соборы придавали городу вид живописный и привлекатель¬ный. Таким видел Смоленск Беляев, таким он ему запо¬мнился.

Обаятельный человек с широким кругом интересов и неиссякаемым чувством юмора, Александр Беляев объединил вокруг себя кру¬жок смоленской молодежи, стал центром этого неболь¬шого общества. С его появ¬лением бесследно исчезла скука провинциальной жиз¬ни, которой так тяготилась Вера. Беляев был неисто¬щим на всякого рода выдум¬ки.

Однажды Шура Ром — так называли Беляева дру¬зья — предложил отправить¬ся на прогулку к Смоленско¬му кремлю. Он захватил с собой сверток, тайна которо¬го открылась, когда все со¬брались на лужайке около башни Веселухи — в свертке был бумеранг. Об этом древ¬нем оружии австралийцев слышали все, но увидели его впервые. Начали упражнять¬ся в метании бумеранга, что оказалось делом вовсе не простым: сделать это так, чтобы бумеранг вернулся к нему, смог только сам Беля¬ев.

Иногда катались на лод¬ках по Днепру. Каждый уча¬стник прогулки заранее По¬лучал задание подготовить интересный устный рассказ. «Не все справлялись с зада¬нием,— читаем в воспомина¬ниях Веры Васильевны.—

Положение спасал Шура Ром — он был мастером найти увлекательный сюжет. Жаль было возвращаться в город».

...Пожелтевшие фотогра¬фии из семейного архива Ве¬ры Васильевны и альбома Ольги Николаевны помогают нам мысленно перенестись на семьдесят семь лет назад. Многие снимки выполнены Беляевым. «Он любил фото-графировать, — вспоминала Вера Васильевна,— но ни¬когда не снимал стереотип¬ные группы, а искал краси¬вое обрамление в природе или обстановке, четкое отра¬жением воде. Вообще стре¬мился сделать снимок более оригинальным».

К сожалению, потому что часто фотографировал Бе¬ляев, сохранилось мало снимков, на которых запе¬чатлен он сам.

Знакомство Веры Былин- ской с Александром Беляе¬вым, начавшееся летом 1907 года, продолжалось в даль¬нейшем, когда Вера приез¬жала из Москвы в Смоленск

на каникулы или праздники. Они переписывались.

«Я видела, как изменился он за прошедшие годы,— пи¬шет Вера Васильевна,— не было прежней жизнерадост¬ности, жадности ко всем про¬явлениям жизни. Он очень много говорил о своих меч¬тах и планах, сам же крити¬ковал их и начинал новые искания.

Работа не только не удов-летворяла его, но временами даже тяготила. Его влекло в искусство, в литературу, а он не верил в себя. Его мыс¬ли и мечты были всегда ши¬ре и смелее того, что он ви¬дел в окружающей жизни. В наших разговорах и спорах я всегда старалась заставить его поверить в свои возмож¬ности, но в ответ он с горе¬чью говорил: «Нет, мне суж¬дено остаться дилетантом. Это ужасно».

В октябре 1912 года Алек-сандр Романович прислал Ве¬ре свою фотографию с над¬писью: «Человек, из которого ничего не вышло». Горький юмор, самоирония, суровая взыскательность к самому се¬

бе и неудовлетворенность тем, что успел совершить за 28 лет жизни,— все это отразилось в короткой надписи...

Два года спустя Беляев оставляет юриспруденцию с тем, чтобы посвятить свою жизнь литературе и театру. Его имя часто появляется на страницах «Смоленского ве¬стника». позднее он стано¬вится редактором газеты. Продолжалось и увлечение театром. Впоследствии К. С. Станиславский скажет ему: «Если вы решитесь посвя¬тить себя искусству, я вижу, что вы сделаете это с боль¬шим успехом».

В 1913 году Вера Василь¬евна окончила Высшие жен¬ские курсы и начала препо¬давать в школе. Работа це¬ликом захватила ее. Потом началась первая мировая война...

На долгое время Беляев и Вера Васильевна потеряли друг друга из виду.

Только в 1917 году Бы-

линская получила известие от знакомой, что Александр Романович находится в Кры¬

му, тяжело болен и нужда¬ется в помощи. Она несколь¬ко раз писала ему, два раза вскладчину посылали ему по¬сылки, но ответа не было. В 1921 году Вера Васильевна предприняла новую попытку разыскать своего друга. Только через год, наконец, она получила долгожданное письмо, в котором Алек¬сандр Романович довери¬тельно сообщал ей о всех тех тяготах и мытарствах, кото-рые пришлось ему перенести. На протяжении трех наитруд-нейших лет гражданской вой¬ны он вынужден был вести каждодневную борьбу за жизнь — борьбу с серьезней¬шим недугом и с голодом.

«27/Х1-22 т. г. Ялта, Барятин¬ская ул., д. № 3, кв. 3.

Дорогая Веруня! Ваше пись¬мо, к счастью, дошло до ме¬ня, быть может, только пото¬му, ч>о я, совершив большой круг, вернулся на старую квар¬тиру. Неужели только шесть лет поошло с тех поэ, как мы не виделись с Вами, а не шесть столетий? Наверное, мы оба переменились, но ие измени¬лись наши дружеские отноше¬ния я нередко вспоминал Вас и хотел узнать адрес. Наконец, нашел. Так много пережито за эти годы, что не знаешь, с че¬го начать. Вы, вероятно, уже знаете, что я заболел костным туберкулезом спинных позвон¬ков и три года пролежал, сва¬лившись с параличом ног. Па-ралич прошел через несколько месяцев, но той года пришлось выдеожать скучный курс лече¬ния абсолютным покоем! Увы, только не моральным покоем! Если бы Вы знали, в каких кош¬марных условиях мне приходи¬лось лежать, особенно прош¬лую зиму! Несколько «соста-вов» больных общей палаты умерло на моих глазах. А вес¬ной умерла от голода и мать. Летом мне удалось попасть в Гаспру, в дом отдыха для уче¬ных и писателей. Там мне сде-лали хороший целлулоидный корсет, я встал и уже служу. Вначале я взял место заведую¬щего школой-колонией в Же- мис-су (7 в. от Ялты), но сквер¬нейшие условия заставили ме¬ня пешком сбежать в Ялту че¬рез неделю. И вот, представь¬те, мне пришлось поступить в . канцелярию уголовного розыс¬ка, а по штату я младший ми¬

лиционер. Я же — фотогоаф, снимающий преступников, я же — лектоо, читающий курсы по уголовному н администра¬тивному праву, и «приватный» , юрисконсульт. Несмотря на все это, приходится голодать.

Я хотел перебраться на родину или в Москву. Звали и родные на хутор в Смол, губ., но врач | посоветовал еще жить в Крыму.

Пишите подробно о себе. Как живут Марг. Серг. и Никол. Гаврил.? (Мать и отчим Веры Васильевны.— Прим, авторов). Когда Вы вышли замуж? Очень рад, что Вы вспоминали обо мне Теперь особенно ценишь друзей, а ведь мы с Вами бы-| ли хорошими друзьями — не правда ли? Ну, будьте здо-1 ровы.

Буду ждать подробного пись¬ма.

Ваш Шура Ром». |

(Полностью письмо привод дится в печати впервые).

Переписка Александра Беляева и Веры Былинской окончилась в 1925 году, но воспоминания о замечатель¬ном человеке, ставшем впо¬следствии известным писате¬лем, с которым Вера Василь¬евна была знакома в годы своей молодости, она сохра- ( нила на всю жизнь.

Несколько слов о дальней-шей судьбе Былинской. Вос-питатель, педагог, она дол гие годы была директорои- одной из московских школ награждена орденом Ленина Умерла Вера Васильевна ■ 1967 году.

Документы семейного ар хива (они переданы В. Н Алексеевым в библиотек; ВТО) и воспоминания помог ли восстановить подробно сти малоизвестного период! жизни Александра Беляева ' Поиски продолжаются. Ду мается, они приведут к но вым открытиям, которы позволят узнать неизвестны 1 детали жизненного и творче ского пути замечательное писателя-фантаста.

газета "Советская культура", 1984, 17 марта (№33) – с. 6

***

соавтор статьи — Корнеев; исполнитель роли Ихтиандра (1961) — Коренев.

читать целиком >>

Тэги: Беляев, Вера Былинская