Ветерок, застенчиво постучавший в дверь. Пробежавшийся по комнатам, как веселый легкий гость и улетевший «по-английски», тихо и не прощаясь. Чудесное легкое стихотворение, не претендующее на философские глубины — просто очаровательная зарисовка летнего дня. Сразу вспоминается лето, дача, открытые настежь двери и окна и вот такой же шаловливый гость, прилетающий из сада.

Но вдруг как-то некстати — или наоборот — вспоминается ужасающий рассказ Брэдбери «Ветер» — тоже поэзия без сомнения, но какая огромная разница между взглядом на тот же самый вездесущий шепчущий свои истории ветер.

«Куда бы ты ни шел, ты уже там» — как сказал Конфуций и повторил за ним Бакару Банзай. А до него еще и Эмили Дикинсон. Есть что-то неожиданно вдохновляющее в этом качающемся медитативном стихотворении. Где наш центр — внутри нас самих или вовне? Центр в спокойствии или центр — результат нашего осознанного действия? Небеса хрупки, радуга ускользающе недостижима, но , как говорится, цель никто не отменял. И вишенкой сверху — «дорогу осилит идущий».

«Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам ( Матф 7:7)»

Короткая жесткая прогрессия человеческой жизни от требования счастья и радости до финального «уснуть и умереть», где даже финал не подвластен человеку, и последнее прибежище в смерти можно получить только с разрешения Главного Инквизитора. Без благоволения которого пытка жизнью продолжится. Как часто бывает, Дикинсон берет идею (пассажей о юдоли скорби и тп предостаточно в литературе и истории), небрежно, но решительно смахивает все лишнее и оставляет голый и жутковатый скелет. Судорожный минимализм поэзии.

Русские переводы — все — поневоле теряют оттого, что у Дикинсон Смерть — это он, а в русском — она. Образ галантной неспешной прогулки в коляске с учтивым джентльменом, когда ясные спокойные глаза женщины отмечают все, что остается позади и оценивают грядущий «дом»- есть в этом что-то, как ни странно, самурайское. Как и спокойное принятие бессмертия — и нежелание видеть вечность.

Перекликается с другим стихотворением Дикинсон «После сильной боли ты словно в гостях» — их бы нужно печатать на одной странице. В восьми строчках полный — на диссертацию — психологический и даже физиологический анализ боли как отдельного состояния любого живого существа. Объективизация и собирательный образ боли: у каждого свой — но содержание всегда похоже.

О чем ты будешь думать перед смертью? О рае или о потерянном доме? И кто придет побыть с тобой в тот день? О чем ты будешь думать на пороге, когда любовь твоей ушедшей жизни и та, что ждет тебя в раю, сольются в точке Вечности навеки.

Как всегда у Дикинсон, смыслы многозначны, изящны и передать это в коротком изложении практически невозможно.

«Весна идет — весне дорогу!»

Если коротко, содержание этого чудесного стихотворения сводится к этим четырем словам. А между ними и вокруг оглушительный триумфальный марш возрождающейся природы: молодая листва, расстилающая вокруг павлиний хвост, зарянки, радостно занявшие все высокие посты — от крыши до маленьких веточек, солнечный пруд, над которым снова крутится вихрь стрекоз и мошкары. Мои лично самые любимые строчки — это о пчелах, стройными гудящими полками вылетающих из своего «замка» в ярких ливреях старинных баронов.

Это невозможно читать, не улыбаясь.

«Маленький, розовый и пунктуальный» — коротенькая шутливая очаровательная ода скромному дикому цветку, для которого в русском есть только скучное название «мелколепестник приятный».

Прослушав предисловие самой Патрисии Бриггс, где она рассказывала о самом начале своей писательской карьеры и довольно уничижительно отзывалась о «Масках», ожидала совсем плохонькую вещь (но аудиокнига шла с большой скидкой, почему бы и не взять, никто ж не неволит потом слушать, если окажется худо) — а оказалось вполне себе крепкое традиционное фэнтези, с несложными, но приятными героями, внятным сюжетом и мотивациями и интересными приключениями. Да, с самого начала понятно, что волк-оборотень окажется романтическим черным магом, и, раз уж героиня — первоклассная шпионка и исследовательница — его вытащила из ловчей ямы, дальше они станут партнерами. Но Бриггс на самом деле неплохо распределила всевозможные клише по продуманной схеме, и, как иногда бывает, несложный роман оказался приятным и довольно интересным чтением. Одноразовым, разумеется, на большее книга и не претендует, но пару вечеров можно за ней провести даже с удовольствием.

«Как мы с вашей мамой познакомились, играя в Зарницу» .

Нехитрый набросок типичного любовного романа на нескольких страницах. Он — могучий, опасный, в душе ранимый и полный печали. Она — хрупкая, внешне беззащитная, но стойкая и способная на подвиги ради любви. Порадовала огромная хищная птица, уносящая испуганную девушку — поклон Миядзаки, не иначе.

Вместе они пройдут суровые испытания, взбегут на холм (она таки втащит своего раненного героя) и дотронутся до флажка ))

«Куда уходит детство...»

В очередной раз возвращаясь к этому роману (на этот раз в замечательном аудиоварианте) решила все же разобрать и разложить впечатления «по ящичкам» и объяснить самой себе, почему не самая сложная, слегка наивная и на вид не самая глубокая книга притягивает так, что я перечитываю этот роман каждые несколько лет.

Это роман о конце детства. И о долгих летних солнечных каникулах души на пути к взрослой ответственной жизни. Вот только типичные школьные каникулы не включают в себя (обычно) любовь и безумное количество приключений — опасных и не очень, веселых и не очень. Но ощущение нарастающей ответственности и потихоньку уходящей в прошлое беспечной веселой свободы книга передает великолепно.

Фактически Валентин пишет долгую счастливую сказку странствий на тему «как я провел лето». Ну и заодно свой вариант «Хождения за три моря» (только морей там больше) с непременными великанами, оборотнями, опасными пигмеями и драконами, приплывшими в моря Маджипура прямо из пожелтевших рулонов роскошных старинных карт.

Человеку неожиданно дается возможность прожить еще одну, совершенно отличную от старой, жизнь. Увидеть вблизи тот огромный, разноцветный, переливающийся красками и звуками мир, который он никогда бы не увидел, не будь предательства, швырнувшего властелина мира — почти божество — в тело обычного жонглера. Неудивительно, что Валентин не испытывает ни малейшей горечи по поводу утраты Замка на горе и его неимоверной роскоши, даже когда сны и память открывают ему правду. И не будь у него еще и чувства долга, так и шел бы себе жонглер дальше по горам и лесам гигантской планеты, получая радость и удовольствие от своего мастерства, от новых городов и верных друзей рядом и щедро делясь своим счастьем с окружающими его живыми существами самых разных рас.

И, конечно, это роман о бродячем цирке в прямом и переносном смысле. О маленьком замкнутом, но очень дружном мирке, который с готовностью принимает самых разных людей (с синей коже и любой формы — для своих друзей все они люди), защищает, дарит семью и создает свою микро копию того радостного и надежного мира, в котором всем хотелось бы пожить.

По моим ощущениям, самая «скучная» часть романа — это как раз последняя, где начинается кампания за возвращение престола Короналя. Скучная, впрочем, не совсем подходящее слово. Просто начинается взрослая жизнь взрослого человека, властителя, которому неминуемо придется заняться серьезными делами. Полученный опыт сделает его куда лучше и мудрее, чем он был, и он станет одним из великих Короналей — но легкое осеннее чувство сожаления останется у всех — и у героев, и у читателя. Летняя сказка странствий по залитым солнцем горам и морям Маджипура окончена, и дальше все пойдут уже другим путем. А бродячий цирк пойдет своим.

Перечитать жизнь с начала и внезапно увидеть новый текст — не каждому достается такая редкая возможность.

Медленная, затянутая и странная книга. Слабая и — очень старческая.

Очень неприятное ощущение — хорошая идея, которая без конца кружит по уже пройденным тропам. Больше всего это напоминало старика, который пытается рассказать что-то интересное, но повторяется, путается, забывает, начинает сначала и в конце уже готов заплакать от неспособности ясно и внятно изложить свои мысли.

Cлишком много повторов и беззубой мистики. Присутствуют абсолютно все классические блоки типичного «романа Кунца» (от идеальной смелой девочки до золотистого ретривера), но они не складываются в стройную картину, как это было в его лучших книгах, а в беспорядке катятся и валятся ненадежной странной кучей. Это как если бы конструктор Лего дали в руки безумцу — результат был бы столь же тревожащий и непонятный. Патетика и сентиментальность, которые всегда были отличительной чертой книг Кунца, здесь перехлестывают за край так, что иногда становится неудобно за автора.

Я вспомнила самые поздние книги Ольги Ларионовой — наверное, совсем в старости лучше уже ничего не писать.

Отличный пример того, как хороший писатель берет горсть заезженных и зажеванных клише (юный избранный, который понятия не имеет, что он герой. Суперспособности, которые неожиданно сваливаются на голову оного героя. Неприятие и непонятость среди «своих», случайность важной встречи и тп) и делает из этого не очередную занудную морализаторскую проповедь на 400 страниц, а живую и интересную историю. Даже то, что действие летит вперед, не слишком заморачиваясь внутренним миром и переживаниями героя, кажется вполне логичным — подросток, неожиданно осознавщий всю мощь обретенной магии, точно не стал бы рассиживаться, взвешивая за и против и пытаясь предсказать последствия своих действий. Раз можем — делаем, разбираться будем дальше.

Краткость здесь только на пользу, более длинный вариант вынудил бы автора накручивать лишние детали, а в таком виде рассказ радует лаконичностью и быстротой, при этом не отменяющей логику мира или героев.

Три сестры

Вот вроде бы все хорошо: умная, сильная и независимая героиня, и даже с некоторым чувством юмора. Звездолеты, сверхспособности, полное и гармоничное слияние с искусственным разумом мощного корабля. «Пираты», гнусно убивающие всю семью героини и запускающие вполне понятный и нормальный механизм «вы мне за все заплатите». Общий гнусный план вышеназванных пиратов, требующий их ликвидации

Но тут, как будто разумного корабля мало, приходится выслушивать монологи проснувшейся в героине древнегреческой фурии. И вместо нормальной шустрой космооперы получаем мы бесконечные стенания и переживания трех сестричек: Алисии (Алекто), Мегеры и Тизифоны. Все стремительно скатывается в девчоночий трындеж и посиделки (на телепатическом уровне, само собой, с корабельным ИИ мохито вечерком не выпьешь).

Второстепенные персонажи едва немечены парой строк, и без того невнятный сюжет постоянно провисает из-за эпических описаний переживаний героини и постоянных припадков недоумения у всех плохишей «как это она еще жива и даже не чихнула из-за нашего сверхоружия». Сократить страниц на 100, было бы лучше.

Финального слащавого «боевого» пафоса хватило бы для непрерывной работы 35 кондитерских в течение 35 лет.

Вывод: взялись варить борщ — не надо класть туда бананы.

За что я персонально люблю книги Эндрюс — за продуманный мир, вменяемые сюжеты, много экшена, и рациональное отношение героев к себе и окружающей их реальности. Она одна из немногих авторов-женщин, у которых эмоции не выключают героине мозги ))

А этой вещи я субъективно добавила +1 балл за отличную маленькую пасхалку из Ивана Ефремова в начале книги. Очень элегантно сделано.

Крысолов Принца Альберта — это звучит гордо!

Я с 90х годов таскаю по белу свету эту небольшую книжку — теперь уже в электронном формате. Вместе с книгами Даррела и Херриотта это одна из самых добрых и нежных книг о животных. И точно одна из самых смешных — в 90х годах соседи по вагону в метро не раз завистливо поглядывали на меня — а я сидела, тряслась от заглушаемого хохота, чихала, фыркала и вытирала мокрые от смеха глаза.

История типичного «гадкого утенка» только в собачьем варианте — про пса Матта, который с первых дней своей жизни решил, что быть просто собакой а) неинтересно б) невыгодно и в дальнейшем строил свою жизнь, как принято говорить, в соответствии с этим решением.

Чем-то этот хвостатый хитрожопый умник напоминает многих героев Хайнлайна — тех, кто в силу природной лени, отличной смекалки и нежелания делать лишние телодвижения, постоянно улучшает свою жизнь, делает ее удобнее, изобретает что-то — лишь бы осталось побольше времени поваляться на диване с книжкой (или спокойно погрызть косточку, как вариант).

А смекалки этому слегка чокнутому герою не занимать. См. эпизод с «Бах!Бах! Матт, принеси!»

Еще это чудесная смешная и лиричная книга о взрослении, дружбе и постижении мира в компании крайне неортодоксального четвероногого спутника. И это точно одна из самых лучших книг замечательного Фарли Моуэта. Он не так хорошо известен у нас, как Даррел, но если вы собачник, кошатник, и прочий -ник, его книги стоит читать обязательно.

Всем знающим английский я категорически рекомендую эту книгу не читать — а слушать. В роскошном и слегка ехидном исполнении самого автора. И тогда чуть насмешливый и забавный сборник наивных на вид сказок-новелл оказывается совершенно чарующей вещью. Гейман не только пишет замечательные истории, он еще и прирожденный рассказчик и, если судить по блестяще начитанным им книгам, мог бы стать превосходным актером. Если добавить к этому исключительно красивый голос — низкий, бархатный, очень гибкий — то впечатление и удовольствие просто сказочное.

Гейман рассказывает про житье-бытье скандинавской божественной тусовки нарочито бытовым, небрежным и мягко-насмешливым тоном (особенно в этом плане достается Тору) и похоже это не на эпические песни скальда, а на рассказ приятеля о том, как они дружной компашкой гульнули на выходных на даче, с забавными отступлениями в стиле «а Сашка -то свалился на любимые тещины пионы, а Нинка опрокинула на себя таз с вареньем и вообще было весело».

И боги, соответственно, предстают почти соседями по даче. Со своими лирическими и бытовыми проблемами (кто-то красотку во сне увидел и чахнет теперь, а кому-то соседская шикарная кастрюля — читай, волшебный котел — спокойно жить не дает).

Я подозреваю, что на бумаге книга будет проигрывать даже в оригинале (про перевод ничего сказать не могу, но боюсь что мягкая добрая ирония могла потеряться по дороге), но голос и манера автора превращают не слишком сложный текст чуть ли не в шедевр. Собственно, отсюда и такая высокая оценка. Тексту я бы поставила 7, но голос автора гипнотизирует, завораживает и рука не повернется меньше 9 поставить ))

Что интересно, судя по отзывам, не у меня одной осталось впечателение, что заявленный возраст героини (лет 26-27) совершенно не соответствует ее мышлению и поступкам — ее поведение и образ мыслей тянут скорее лет на 17-18. И весь роман больше напоминает игру-квест, где героине-девочке приходится прыгать через очередные препятствия, наскоро решать какие-то не самые сложные задачи и переходить с уровня на уровень.

Криминальная составляющая шита белыми нитками и все соображения Джаз по поводу того, насколько хорошо она замела следы, выеденного яйца на стоят. При желании саботера можно установить за полдня, пользуясь только теми деталями, которые описывает автор.

Из плюсов: неплохо созданная атмосфера закрытого города, продуманные детали быта и устройства общества (Руди исключительно хорош — двухметровое воплощение спокойного прагматизма и реалистичного подхода к жизни. На самом деле, зачем в изолированном городе-острове в две тысячи душ посреди безвоздушного пространства нужна формально организованная полиция или суд? Пустая трата денег и воздуха).

Так же в плюс роману — скорость действия. Почти все действие происходит на бегу, с короткими остановками для быстрого диалога по делу.

Самый большой минус, с моей личной точки зрения — это наскоро сляпанный сахариновый финал, где меркантильность внезапно вежливо уступает дорогу самоотверженному подвигу, и всяческие заявления «передайте папе, что я его люблю» и «я прощаю своего бойфренда и желаю ему счастья» напрочь убивают даже то хиленькое чувство юмора, которое периодически пыталось пробиться в тексте. Нарочитый пафос финала книгу размазывает, как бульдозер — конфету «Ну-ка, отними!».

Нужно отметить, что книга написана не просто с оглядкой, а с пристальным заинтересованным взгядом в сторону экранизации. (Так и представляю себе: звон разбитого окна и огромный красавец-блондин в замедленном прыжке с третьего этажа... быстрее бы добежал, в тамошней-то гравитации, но зрелищность, зрелищность...)

В целом — неплохое развлечение на один раз.

Кошмарное чтиво. Другого слова просто не подберешь.

Сперва мне попался перевод и я под его впечатлением полезла смотреть оригинал — неужели оно на самом деле так плохо написано? Да. Только оригинал намного хуже перевода. Текст корявый, вымученный и полный заунывных повторов. Герои абсолютно схематические, воспроизводящие тысячу раз виденные клише из фильмов и сериалов про «школьные годы чудесные»: вот харизматичный, шумный и не слишком умный Лидер, вот лихая воительница — разрушительница всего на свете, вот девочка-припевочка, заводила и в то же время нежный одуванчик с белокурыми кудряшками. Вот трусоватый, вечно лгущий Хитрюга, которого его собственное вранье постоянно втравляет во все худшие переделки.

Действие — когда оно есть — без конца повторяет себя. Но если в «Расемоне» в свое время взгляд с разных точек зрения был новаторским приемом, то здесь это надоедает на первых ста страницах. Диалогов почти нет, похоже, автор твердо решил написать максимально описательно, многословно, закрученно и получить денежку за количество слов (а не смысла).

Одно из наиболее катастрофичеких отсутствий в этой книге (помимо смысла, стиля, развития характеров и прочих лишних деталек) — это юмор. Все смертоносно серьезно и каждую минуту кто-то трагически пожимает плечами, закатывает глаза или едва сдерживается от рыданий. Я понимаю — подростки, трагизьм... но не до такой же степени.

Единственная интересная идея среди этого многословного барахла — образ Анонимуса, парня, которого никто никогда не помнит. История о том, как ребенок очутился в больнице, где про него немедленно забывали все — от семьи до врачей и медсестер — могла бы превратиться в интересную и пугающую повестушку, возьмись за нее кто-нибудь поталантливее. А так все утонуло в общем море хлама и автор пустился дальше описывать, как девочка-припевочка раскачивает танцующую толпу волнами ментального счастья.

Заунывная, надутая тупость этой книги впечатляет :) За катарсис — 3 балла.

PS Рекомендуется к прочтению, если в туалете закончились любые баллончики с напечатанными на них инструкциями.

«Если что-нибудь случится с Гаррисом, вы будете Экклезиаст»

Рэй Брэдбери

«Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.

Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит.

Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои.

Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь.»

Экклезиаст

Настало время сказать «спасибо». Давно пора, давно хочется, но руки — как всегда — не доходят и опять откладываешь на потом. Сказать «спасибо» Рэю Брэдбери за Экклезиаста. За одно это можно говорить спасибо без конца, повторяя и повторяя благодарность, пока голос не сядет и горло не пересохнет.

Давным-давно прочитанная антиутопия запомнилась не несущимся по пустым ночным улицам смертоносным хрустальным псом с ядовитым жалом, не теле-стенами прямо из XХI века и даже — как это ни странно — не горящими книгами. Эффектные сцены прочитались быстро и исчезли, не оставив особого следа. А запомнился усталый человек, которого тихо несет река, смывая копоть книг, запахи города, отражая звездное небо и гася угли в душе. «Ликование свободы — это к морю путь души...» Река Брэдбери под колесницами галактик — тягучая, медовая, ночная вариация нескольких строчек Эмили Дикинсон. А где-то дальше на берегу этой ночной реки горит костер и доносится низкий женский голос «Мировое началось во мгле кочевье...». И откликается твердый мужской «...цель моя — Плыть на закат, туда, где тонут звезды В пучине Запада. И мы, быть может, В пучину канем — или доплывем До Островов Блаженных...»

Запомнилось усталое странствие по старой, заросшей травой узкоколейке. Которое всегда неудобно, потому что еще никогда и никому шпалы не приходились точно «по шагу». То слишком широко, то слишком узко. И брел Монтэг неровно, то делая лишний шаг, то, наоборот, чуть ли не прыгая через две шпалы, через кустики куманики и заросли крапивы. И потихоньку вместе со шпалами назад уходили страх и ужас, и легчала душа, и глаза привыкали к темноте — и далекий огонь не пугал, а согревал человека.

То, за что я уже несколько десятилетий мысленно говорю «спасибо» Рэю Брэдбери — это огонь, завершающий книгу. Огонь, подаренный людям — огонь знания и жизни. Это костер Прометея, возле которого греются оборванные настороженные люди, несущие в себе Экклезиаста и Марка Аврелия, Аристофана и Гаутаму Будду, Томаса Лав Пикока и (я надеюсь) Сэмюэля Пипса с его чудесным « тут я отправился спать», заверщающим каждый его день. И перечисление, где, в каком городке живет первая глава «Уолдена» Торо и где обретается полное собрание сочинений Рассела. Вот это стопроцентно буквальное и абсолютно фантастическое «живет» — по отношению к книгам и авторам — это в свое время потрясло до ликующего озноба. Именно это запомнилось и именно за это я опять скажу «спасибо» Рэю Брэдбери. За Томаса Вулфа, о котором я, скорее всего. даже не узнала бы, не напиши Брэдбери свой гимн «О скитаниях вечных и о Земле», за Экклезиаста, которого не было в университетской программе и может я встретилась бы с ним — а может и нет, за Марка Аврелия и его спокойный, трезвый и необыкновенно разумный голос. За Торо, которого я начала разыскивать именно после книги Брэдбери (как и Экклезиаста). Было мне лет 14 и не слишком много я поняла тогда в том Торо, но ощущение волшебства слова осталось навсегда. Ощущение того, что разум, мысль и книга — неубиваемы и непобедимы.

Книга длиною в жизнь — заслуживает спасибо длиною в жизнь.

Хотя бы за то, что теперь, если что-то случится с Гаррисом, я тоже могу стать Экклезиастом.

Практически мы все заслуженно ругаем и осмеиваем навязший в зубах примитивный прием, когда герой вдруг из ниоткуда получает какие-то сверх-способности, в корне меняющие его жизнь. Скучно, заезженно и в самом лучшем случае при неплохом техническом исполнении обычно достойно лишь комментария в стиле «книга читается легко, несмотря на навязший в зубах примитивный прием...» ))

А теперь вывернем приемчик наизнанку. И получим вполне грамотно, шустро и порой даже небезынтересно написанный боевичок, читающийся легко с самого начала, концовка которого оставляет в полном недоумении и вызывает желание зашвырнуть г-на Гранже в список «автор считает всех идиотами».

ОСТОРОЖНО! Дальше колоссальный спойлер — почему не надо тратить время на эту белиберду:

Неожиданно — потому, что, если бы кто-то сказал мне, что я с наслаждением и в состоянии потрясения буду читать так называемый «производственный роман», я бы только посмеялась. Однако книгу на форуме упомянул baroni, один из тех людей, отзывам которых я полностью доверяю, я рискнула — и получила в руки просто превосходный роман. И разумеется, это оказался вовсе не производственный роман — а философский, лиричный, иносказательный... уводящий в глубину и раскрывающий все новые пласты реальности.

Очень хорошо по многим причинам. Одна из важнейших — завораживающий классически-прекрасный русский язык. Отвыкли мы уже несколько от ясного, четкого, меткого языка, о народе — без сентиментальной псевдо-народности, с присказками и пассажами, достойными Бажова или Лескова — но без слащавых «народных говорков» и тому подобного. Суховато, ясно, сжимая смысл до состояния тугой пружины, автор убирает все лишнее, и тем ценнее то, что остается — каждое слово работает на смысл и на эмоциональный обвал, обрушивающийся на читателя.

Отдельные новеллы, составляющие роман, отделены только временем — по смыслу и эмоционально роман очень цельный. И очень гармоничный, потому что ни одна тема не перебивает другую, сатира, трагедия, фарс и спокойная мягкая лирика существуют рядом, наслаиваясь, проникая и дополняя друг друга.

Некоторые из них просто великолепны — «одиссея» нагого главного героя (штаны и вообще весь скарб украли на речке) через кладбище, танцплощадку и весь поселок к дому. Или душераздирающая история Мухи Цокотухи — тихая спокойная история гибели маленького человека, тем более страшная, что ведь «никто не умер», да и вообща мало, что произошло: просто жизнь придавила еще одну «муху».

Шахта, как машина времени, перемещает своих героев из года в год, из повседневного сплава экзальтации и жути 30х годов, через войну и во времена, уже приближенные к нашим. И показывает, как мало меняется человек, даже когда время вокруг меняется быстро.

Откровенно говоря, я ожидала большего. Но винить можно только себя: по какой-то причине мне казалось, что это несколько более взрослая книга. На деле — очень подростковый роман, причем для подростков лет 10-13, не старше. В основном, конечно, для девочек, уж слишком «девчачьи» там многие поступки и реакции героини.

Интересные идеи и моменты, типа способа и вообще возможности общения чисто телепатической расы с не-телепатами, тонут в многостраничным диалогах и описаниях леса, охраны природы, отношения к разумным расам и прочих ВАЖНЫХ тем )) Поэтому получается немного занудная и слегка кособокая конструкция из моралите для детишек, приключенческого романа о деятельной и умненькой девчонке и потенциальной завязки для потенциально неплохого цикла. Но у того же Хайнлайна романы для подростков и сами подростки получались не в пример живее.

Взрослым я бы рекомендовала эту книгу только в том случае, если совсем нечего читать :))

Чем дальше в лес, тем шустрее идиоты.

Пока это последняя книга из цикла о Гаррете, которую я прочла, и боюсь, последней она и останется. Ощущение нарастающей суетливой глупости, бессмысленной беготни туда-сюда, постоянно усиливавшееся после 3 книги. в этой достигло апогея. Никакой четкой сюжетной идеи нет — мы, Гаррет Сообразительный и Чертовски Привлекательный, бегаем от одной группы богов, потом от другой, зачем бегаем, если «от Нога убежать невозможно» — совершенно непонятно (почему «убежать невозможно» тоже непонятно, поскольку убегаем регулярно и без особых усилий). Я давно заметила, как бесит этот принцип чей-то непобедимости в плохо написанных книгах, когда кто-то весь такой непобедимый — а его вдруг взяли и победили метелочкой от пыли, при этом не сильно ее помяв.

Финал притянутый за все уши и все щупальца. Разрешить невнятный конфликт богов пришлось так же невнятно (а что было делать? Куда деваться бедному автору, который сам себя завел в такие дебри, что никакие крылатые кони не вынесут).

(голосом Табаки) Бедный Гаррет! Дальнейшая пустая беготня, навязший в зубах попугай (тут кот улыбнулся и сплюнул перышко) и гирлянда из рыжух на шее у главного героя — без меня, пожалуй.

«Шпаги звон, как звон бокала...»

До убогого издания 1982 года (с кошмарной картинкой на обложке) было другое — книга была издана то ли в 50х, то ли в 60х годах, простой темный переплет со слегка стилизованной надписью и с виньеткой на титульном листе подходил книге, как скромные ножны подходили старинной боевой шпаге главного героя. Скромная обложка скрывала сверкающую благородством, сталью и страстью историю, превосходно смешавшую авантюрный и театрализованный (во всех смыслах) романтизм с изящным, незлобивым ехидством и неприкрытым восхищением своими дерзкими, блестящими героями.

Книга была найдена в материнской библиотеке за много лет до мушкетеров и всяческих де бражелонов, и для меня именно этот роман навсегда остался олицетворением и бриллиантом приключенческо-романтического стиля.

Все герои этого замечательной истории знакомы давно: нищий, но благородный и верный гасконский дворянин (со скрытыми сверхспособностями, как сказали бы в наше время), любящая и стойкая в своем чувстве героиня, ослепительно прекрасный и коварный соперник — герцог. А вокруг этих троих, готовых умереть и убить за свою любовь, пляшут персонажи передвижного театра-балагана, жеманничает примадонна в расчете пленить какого-нибудь провинциального богатея, завивает кудри герой-любовник. бросая убийственные взгляды на потенциальную покровительницу из числа дам побогаче и постарее. Главу труппы волнуют только звонкие монеты, будет ли у труппы что поесть на следующий день (возможно, останется один хвостик от колбасы на всех) и кем заменить одного из актеров, ненароком окочурившегося в дороге от голода и холода.

Переодевания, похищения, жертвы во имя любви, трагедия и комедия — все есть в этом романе.

Скрипят колеса, по дорогам французской провинции тащится передвижной театр, кипят страсти — на подмостках и за кулисами, в придорожных харчевнях и в роскоши замков любят, ненавидят, строят козни, шутят, помогают друзьям жить и умереть, и бьются с соперником за любовь прелестной дамы. Любовь и смерть соседствуют в каждом кадре и «amour» всегда подразумевает «toujours»...

Я пытаюсь написать отзыв на этот рассказ уже второй год. Он не отпускает и ощущение от него — как заноза. которая застряла так глубоко, что не достать. И беспокоит, и потихоньку зарастает, и понятно, что нужно вытащить и записать мысли по поводу просто для того, чтобы избавиться от этого заусенца в памяти.

Эмоции, психика, все, что связано с любовью и сексом в жизни человека — все эти темы Старджон постоянно брал с полки и вертел, рассматривая их с самых разных углов и при разном освещении. Самопожертвование — и бездумный эгоизм рептилии, всегда готовая рассмеяться щедрость души — и холодная неземная логика психопата. Надо отдать автору должное — мало кто мог писать о любви и готовности любить с такой бережной нежностью, но мало кто мог настолько клинически рассматривать любые болезненные искажения, на которые гораздо человеческое сознательное-бессознательное.

А в данном случае — больная до ужаса, до омерзения, смешанного с гадливой жалостью, психика старой девы. Зашкаливающая, трясущаяся паранойя существа, не знавшего ни жизни, ни любви, ни ласкового прикосновения любимого человека. Видение мира, искаженное настолько, что хочется физически стереть его с лица земли, как стирает мокрая тряпка какую-нибудь особо гнусную картинку.

Ну, подумаешь, паранойя и паранойя. Ничего особенного. Вроде бы все элементарно просто. Подглядывая и-за занавески за загорающим на соседней крыше обнаженным молодым человеком, немолодая уже женщина внезапно понимает, что ее заметили. Потом он стучится в дверь и она в полной истерике от испуга вопит, вызывает полицию и несмотря на мягкие уговоры трезвомыслящего детектива не делать этого, отправляет мужчину в тюрьму за выдуманное «насилие».

Сюжета здесь — примерно на страницу. А все остальное — это и есть гениальный рассказ. Прямо-таки кожей ощущающаяся кислая, едкая, душная до клаустрофобии атмосфера полутемной комнаты, в которой живет это существо (назвать ее женщиной язык не поворачивается) — и такая же полутемная комната-камера, в которой живет ее сознание. Тикающий ужас замкнутого, узкого, как пенал, пространства, в котором дрожит и вибрирует страх. Окно — словно кривое зеркало, сквозь которое незнакомый мужчина видится только как омерзительный и страшный монстр, готовый наброситься на нее. Именно на нее.

Когда на самом деле монстр — внутри комнаты. Истеричное, трясущееся, ополоумевшее от своих страхов и болезненного наслаждения ими существо. «Женщина», для которой определением ее женской сути становится абсолютно выдуманная попытка насилия, которая ощущает ее, как знак признания ее женственности, как парадоксальный знак почета и внимания. Для которой искренним наслаждением становится, что весь город вдруг начинает сочувствовать ей, замечать ее, называть ее Сестричкой... И если ее первоначальная ложь. отправившая незнакомого ей человека в тюрьму, была отвратительна, но искренна — то удовольствие, которое доставляет ей известность, ее желание всячески — даже ложью — продлить это состояние — это уже такая клиника, что любые эпитеты оказываются недостаточными. Разум отказывается понимать, насколько ничтожным должно быть все существование и свое внутреннее «я», чтобы подобная ситуация воспринималась, как момент экстаза, как некий безумный аналог любви и признания.

Я обожаю парадоксальные, часто ехидные, порой злые, нередко жестокие финалы Старджона. Но в данному случае мастер превзошел себя. Вышедший из тюрьмы юноша бросает обвинившей его старухе (хотя старуха ли она? вовсе нет, но как назвать это существо? Старая дева — это из лексикона викторианских романов, это накрахмаленный лен и кружева, чопорные манеры, толстая довольная кошка на коврике у камина и обожаемый попугай в клетке — а здесь скорее одна из наиболее мрачных областей исследований сексопатологов) одну-единственную фразу. И одной этой фразой буквально уничтожает ее. Стирает ее с лица земли — и как женщину, и как человека. От спокойной непосредственности и скальпельной жестокости — заслуженной жестокости — этой фразы по спине пробегает холодок. Как часто бывает у Старджона, финальное возмездие в своей простоте и элегантности становится изощреннее и эффективнее любой пытки и любого убийства.

Из воспоминаний моей матери: самый конец 50х, Баку, компания подружек бежит в кино на фильм-оперу «Евгений Онегин». По пути они встречают еще одну подружку и уговаривают ее пойти в кино с ними. Она соглашается, но просит не рассказывать ей, чем все закончилось, чтобы не испортить впечатление от фильма... (Тут мать делала выразительную паузу, а иногда еще и закатывала глаза :).

Из моих воспоминаний: 90е годы, в Петергофе (или в Царском Селе, уже не помню) Михаил Ульянов садится на садовую скамейку, чуть поворачивается к камере и спокойно, даже обыденно, тем голосом, которым вы скажете «Молоко закончилось, схожу, пожалуй, куплю», произносит «Мой дядя самых честных правил...». И дальше почти час он волшебно читает первую главу «Евгения Онегина». Без «выражения», без малейшей театральности, без малейшей фальши — именно так, как и воспринимается этот чудесный текст в зрелые годы.

Может быть, и нужно столкнуться с великой вещью в детстве, в школе, уже понимая, что это очень хорошо, но еще совсем не понимая — насколько это гениально. Mорщить нос из-за «учить монолог Татьяны наизусть» и пролистывать пейзажные зарисовки, чтобы скорее закончить книгу. Чтобы понять, что ты читаешь — 30 лет спустя. Чтобы вдруг понять, насколько это просто написано, насколько полно достоинства — и героев, и автора. И как это великое достоинство без малейшей тени фальши и морализаторства, полное юмора и доброжелательности, принимает тебя в свой круг, когда ты уже взрослый. И насколько польщенным, смущенным и совершенно по-детски восхищенным этим подаренным тебе «равенством» ты себя чувствуешь в этот миг — когда Пушкин садится напротив тебя, берет чашечку кофе и начинает свой спокойный, насмешливый рассказ.

Вот что это такое? Притча? Черный юмор? Некая «Шинель» наоборот — в понимании и едком преломлении Старджона? Герой и его история настолько неоднозначны и в то же время до веселого ужаса предсказуемы, что читая, постоянно мечешься между желанием прихлопнуть это жалкое существо, как занудную муху — оцепенеть от жути, примерив на себя ад подобного существования — вытереть глаза, мокрые от жалости к несчастному человечишке. Мокрые, впрочем, и от жестокого хохота тоже.

Маленький, серенький и неприметный Луэллин ведет расписанное по дням однообразное существование. Для коллег и окружающих он по большей части просто невидим. Он из тех, кого вы не сможете вспомнить даже под страхом смертной казни. У него нет друзей, нет врагов, нет перспектив — но все это ему и не нужно. Его жизнь закольцована и предсказуема, как циферблат часов, но его это вполне устраивает. В глубине души Луэллин поглядывает на окружающих со скрытым высокомерием — у него есть ТАЙНА. Грязная греховная тайна, заставляющая его победоносно улыбаться про себя и свысока посматривать на коллег, считающих его пустым местом.... Эта тайна освещает всю его жизнь: «о, если бы они только знали....».

А что, если тайну убрать? Не раскрыть, не выдать — просто убрать из уравнения этот икс? Что станет тогда с жизнью, если она вся построена вокруг этой опоры? Что станет с маленькой пустой и легкой, как целлулоидный шарик, личностью, если снять ее с этого якоря?

В финале едкий сарказм Старджона взмывает к небесам прямо-таки фонтаном, но рассказ куда глубже и хитрее, чем череда издевательских каверз, которые судьба подстраивает Луэллину. Кто виноват в том, что ничтожество — ничтожно? Сама личность или обстоятельства? Что нужно ничтожеству, чтобы не быть ничтожеством? И возможно ли это в принципе? И какая огромная греховная «тайна» хранится в душе следующего маленького серенького человечка, которого вы едва заметите и никогда не вспомните?

Повесть продолжает одну из постоянных тем Старджона — антиутопию совершенства и бесконечную скуку общества, решившего, что оно достигло вершины развития и пожелавшего навеки остановить это мгновение. Уродливое будущее, в котором любая индивидуальность подавляется, все — от правил поведения до нелепой максимально скрывающей формы одежды — направлено на унификацию людей, не случайно получивших «гордое» прозвище «рядовые». Что интересно, в оригинале использовано английское «Private» — и автор обыгрывает намеренно неверное истолкование этого термина «частный, личный». Но русский термин оказывается еще ближе к истинному смыслу созданного Старджоном жутковатого мира — в котором все рядовые, все одинаковы, и кубические костюмы только подчеркивают зрительный эффект пешек, двигающихся по навсегда установленным правилам.

Если в раннем рассказе «Покер» инопланетяне сбегали из подобного стерильного «рая» на шумную, грязную, несправедливую, хаотичную и прекрасную в своем несовершенстве Землю, то здесь уже сами земляне стройными рядами загнали себя в расчерченное сотами улейное будущее. Где каждый сидит в своей ячейке и количество контактов с окружающим миров сведено до минимума.

Интересно, что идея передатчиков материи (нуль-транспортировки), на которой основна повесть, была подкинута Старджону Альфредом Бестером с формулировкой «есть тут одна лишняя идейка, я вряд ли ею воспользуюсь» — правда, потом Бестер передумал и написал сногсшибательный роман «Тигр!Тигр!». Занятно, что и Старджон и Бестер пришли к одинаковому выводу, что средство транспортировки, по идее дающее безграничную свободу человечеству, может оказаться также одним из эффективнейших средств ограничения свободы каждого человека — достаточно снабдить гражданина строго лимитированным набором кодов доступа, и человек уже никогда не сможет оказаться где-то, где ему не положено быть.

Подозреваю, что натурист Старджон был знаком с идеями Адольфа Коха, но даже если нет, повесть полностью укладывается в концепцию противостояния естествености «обнаженного человека» социальной дрессировке людей правилами и ограничениями. Недаром проблемы, вопросы — и первые шаги к свободе — главного героя начинаются именно с мимолетного видения полуобнаженной женщины, в дом которой он попадает из-за «сбоя» масс-транспортера. И так же традиционно для автора «агентами перемен», носителями оздоравливающего хаоса и зародыша изменений, здесь выступают именно женщины.

Бабушка у Старджона не вяжет — она (и такие, как она) всего-навсего изнутри разрушают хитиновое совершенство безличной окуклившейся цивилизации и показывают человечеству временно позабытую дорогу к звездам — которая прекрасным парадоксом неминуемо приводит человека к обретению своей индивидуальности,.

Интересная психологическая зарисовка, вначале притворяющаяся ужастиком (кто и зачем усыпил Джо и что с ним случится?), потом научной фантастикой (любовно выписанная лаборатория, гаджеты и потрясающий прибор, способный создать уверенность в себе там, где ее нет, и заставить всех прислушиваться к мнению человека, который сам себя и то убедить нормально не способен).

А потом следует традиционный для фокусника Старджона элегантный взмах руки — и все выворачивается наизнанку и объясняется блестящим психологическим трюком, без малейшей фантастики.

С середины финал рассказа (для читавших Старджона) уже абсолютно предсказуем. Но главное, как всегда, не интрига, а превосходное исследование характера и создающих его обстоятельств — и замечательные психологические зарисовки практически всех действующих лиц.

Один из самых развеселых образчиков хоррора, с которым мне приходилось сталкиваться. Это надо было бы назвать «Детство Черного Властелина, оборвавшееся рано, но заслуженно».

На самом деле это забавнейшее переложение старой знаменитой сказки, как перехитрить могущественного злого волшебника: а ты можешь обратиться абсолютно в любое существо? А в слона можешь? А в медведя? Спорим, в мышь не сможешь? :)))

Только здесь мерзопакостный и до чертиков могущественный будущий явно очень темный и на редкость гнусный Властелин совершенно замечательно перехитрил сам себя. А вот не надо маленьких девочек пугать. Они боятся-боятся, а потом ка-а-ак перестанут бояться...

Отличный и очень беспокоящий рассказ, цепляющий за какое-то уязвимое место в душе маленьким ядовитым шипом.

Почему на прославленных вечеринках Бека люди то и дело совершают какие-то странные, унизительные, жестокие, а то и просто безумные поступки? Собственно, вечеринки Бека этим и славятся — то милейшая элегантная пожилая дама громко расскажет невероятно грязный анекдот, то циничный и жестокий преступник через весь зал пойдет к агенту полиции, чтобы в пьяных слезах исповедоваться в содеянном, то порядочная женщина — верная жена и любящая сестра — вдруг в темном углу там же на вечеринке ни с того, ни с сего изменит мужу с абсолютно незнакомым ей человеком. То пожилой пропойца без признаком музыкального слуха напишет прекрасную музыку.

Объединяет их всех только одно — то, как мучаются они потом: от стыда, от публичного унижения, от невозможности понять, что заставило их так поступить. От смертельной тоскливой уверенности, что случившееся никогда не повторится — как тихо спивающийся Вилли Симз, написавший прекрасную Песню для Клары и мучительно пытающийся понять, как он, человек без малейшего музыкального таланта и вообще без музыкального слуха, никогда в жизни не написавший ни одной нотной строчки, мог создать такое. И осталось ли где-то на донышке его души еще хоть несколько нот подобного совершенства...

Кто — или что — толкает этих людей на ужасные, непривычные, невозможные для них поступки и зачем? И с каким знанием о себе лучше остаться после выигранной схватки: что ты можешь совершить что-то постыдное и мучиться потом совестью до конца жизни, или что совести с ее вампирскими клыками ты не по зубам, ибо нет такой вещи на свете, которую ты бы не сделал в случае необходимости, не задумываясь и без сожаления? Потому, что у тебя имммунитет.

Интересная вещь. Особенно потому, что для Брэдбери это довольно редкое явление — визуально красивая пустышка с завитушками. Рассказ слегка напомнил некоторые ранние, еще очевидно ученические вещи Старджона — преувеличенным драматизмом, чрезмерной барочностью антуража. Странный коктейль из идей, которые перебивают друг друга и спорят за центральное место — тоже достаточно явное свидетельство раннего опыта.

Тут вам и машина времени, и общество будущего с его роботами, и уничтожение человечества прищельцами, и исследование Земли другими пришельцами. И прямо-таки анимешный гигантский хрустальный маятник с маленькой человеческой фигуркой, заточенной внутри и вынужденной до конца жизни смотреть на мир сквозь холодную стекляную стену.

А на деле... То, что все мы — Узники времени — давно известно. Совсем не новая и не оригинальная идея. И каждый из нас качается в своем хрустальном колоколе. Время никого не отпускает из своей тюрьмы. Жизнь и есть машина времени и еще никто не ушел живым из кабины этого устройства.

Так что — да, красивая и многозначительная, но пустышка. Ранний опыт. У позднего Брэдбери есть десятки, если не сотни рассказов, где простота и порой даже внешняя невзрачность повествования скрывают сложнейшее и совершенное переплетение идей и эмоций. А тут можно просто полюбоваться блеском солнца в гранях хрустального маятника.

«Все смешалось в общем танце,

И летят во сне концы

Гамадрилы и британцы,

Ведьмы, блохи, мертвецы...

Меркнут знаки Зодиака

Над постройками села,

Спит животное Собака,

Дремлет рыба Камбала..»

Н. Заболоцкий «Знаки Зодиака»

Каким чудесным, уютным, симпатичным, словно бы лично для меня написанным и перевязанным ленточкой, подарком был этот роман после крайне утомившего «Джека-из-тени» :) И наконец-то я смогла с чувством и блаженно-дурацкой улыбкой на лице сказать ту фразу, которую так хотелось произнести: «Вот отличная вещь!».

Снафф, глазами которого мы смотрим на весь этот октябрьский мир интриг и суетливых приготовлений — существо поразительное.Так и видишь большого, чуть нескладного пса с умным оценивающим взглядом и всегда готовым иронически приподняться ухом. Одним выразительным движением брови он усмиряет потусторонних тварей в зеркалах и утихомиривает нечисть в шкафу. Он умен и философичен. Он ироничен и дипломатичен. Он устанавливает контакты, разведывает информацию, следит за порядком в доме своего загадочного опасного хозяина. Он классически образован и с одинаковой элегантностью цитирует Вергилия и Эдну Сент-Винсент Миллей. Он математик, астролог и астроном и именно он делает все расчеты к приближающемуся Противостоянию, попутно иронически-вежливо отвергая непрекращающиеся попытки Твари в Круге соблазнить его аристократической статью афганской борзой или изысканностью крохотной азиатской красотки-Пекинеса :)

Читаешь, как два трезвых и прагматичных пса наблюдают за гомерически смешной сценой на кладбище («Глаза нужны кому-нибудь? — Да, мне, пожалуйста, один. — Ловите! — А есть у кого лишний позвонок повешенного? — Вот тут у меня какие-то раздробленные лежат, может, сгодятся?») и улыбка поневоле расплывается до ушей («Ну, вот видите, и этот за собой могилку не зарыл...» — сокрушается кладбищенский сторож, которому опять влетит за беспорядок на вверенном ему участке). Восхищаешься верностью друзьям. готовностью прийти на помощь — а потом вдруг понимаешь, что мастерство автора таково, что ты уже обожаешь этого умного, доброжелательного и циничного хвостатого резонера — и далеко не сразу начинаешь замечать, как часто Желязны «тихо, вполголоса» напоминает, что этот обаятельный пес — спутник ... убийцы? При необходимости также способный и напасть — и убить (недаром один из его собеседников небрежно, как само собой разумеещееся, спрашивает :«Это твой хозяин его убил? Или ты?» — без всякого удивления или осуждения, но только с живым интересом). И что вообще-то, одно из значений имени этого достославного хвостатого джентльмена — «Убийство».

И хотя и экзотичный опасный Джек с его молнией вспыхивающим ножом, и забавная Джилл, и Великий Сыщик, и серая, как помело своей хозяйки, кошка Грималкин — превосходно созданные типажи, заставить себя видеть и слышать кого-то, кроме Снаффа — очень трудно. Я читала и улыбалась и пыталась понять, откуда у меня такое сильное чувство дежа вю, откуда я знаю Снаффа — а я точно знаю и уже сталкивалась и с этим сухим юмором, и с воспитаннейшим культурным тоном, и с забавными маньеризмами.

А потом до меня дошло — Дживз! :))) Совершенный, безупречный и бесподобный английский дворецкий. Умный, умеющий с достоинством отступить в тень, но хорошо знающий себе цену, обворожительный, преданный и находчивый. И пока Джек, как Берти Вустер на рояле, виртуозно играет ножом — на пороге появляется Снафф, обводит все внимательно-снисходительным взглядом и все-все-все — от ктулху-подобных обитателей зеркал и до вампиров с оборотнями — моментально принимает надлежащий вид и обретает свое место. Как и положено хозяйству у превосходного дворецкого.

В конце хочется только счастливо ухмыльнуться и сказать: «Это замечательная книга. Просто замечательная».

Как много все же потеряла литература с появлением в ежедневном обиходе скоростных автомобилей, самолетов и прочих облегчающих — и отчаянно ускоряющих — путешествие вещей. Вот случись сейчас необходимость съездить с заданием (неважно, каким — хоть от редакции газеты, хоть от ЦРУ) в Индию, и что будет? Звонок, заказ билетов, час-полтора в аэропорт на такси или подземке, потом несколько часов полета (если рейсом Люфтганзы — так еще и с бонусной панорамой Гималаев почти под брюхом самолета) — и мы на месте. Как раз достаточно времени, чтобы вздремнуть, почитать, тяпнуть бокал-другой паршивенького самолетного вина, перекусить (никогда не берите рыбу в самолете, только курицу :)) — и все, вот впереди паспортный контроль и через полчаса индийская улица уже лупцует нас по морде мокрой жарой, как пропаренным полотенцем.

Но в 1924 году, когда Холмс и Мэри по просьбе Майкрофта отправляются в Индию на поиски загадочно исчезнувшего Кимбалла О'Хара — одного из легендарных агентов британской разведки, участника знаменитой Игры и, по совместительству, того самого мальчика Кима, героя романа Редьярда Киплинга — все было совершенно по-другому.

Сперва — пароход, долгое плавание на этом небольшом «городе», где от ежедневной скуки ограниченного в пространстве существования люди спасаются самыми разными способами. Тут же неофициально выбирается «Мисс корабля», за которой официально принято ухаживать. Осуществляется социальный отбор путем рассадки за завтраком и обедом — особо важные персоны приглашаются за стол капитана, прочим же остается только завистливо поглядывать на надменных счастливчиков.

Организуются балы, шарады, конкурсы и прочие марлезонские балеты — лишь бы хоть чем-то развеять эту скуку бесконечного плавания. И даже маскарады — где Шерлок Холмс вполне имеет шанс столкнуться с самим собой (настоящий, разумеется, только один из них).

По пути корабль делает остановки в «сказочных гаванях сказочных морей» и можно осмотреть порт, полазить по магазинчикам, едва спастись от упавшего (сброшенного?) на вас резного балкона и гадать, были ли это происки вражеских агентов — или просто традиционно наплевательское отношение к технике строительства и безопасности на Ближнем Востоке.

А потом с героями приключается уже сама Индия — жаркая, живущая в совершенно ином ритме и как будто в другом измерении, способная довести белого человека не просто до белого каления, а до слепящего бешенства (пассаж про почищенные индийским «умельцем» туфли, которые приобрели вид «переболевшей проказой коровы» и про реакцию Мэри — это чудесно :)

И попадается (очень настойчиво попадается) на их пути туповатый на вид, но исключительно предприимчивый и сообразительный мальчик Биндра — как будто второе издание того самого Кима: неунывающий, всегда готовый к приключениям, находчивый любитель поторговаться и везде найти выгоду. И начинается неспешное странствие Мэри, Шерлока и их маленького спутника по Индии — все выше и выше к Гималаям, к Симле, летней резиденции англичан и к месту, от которого рукой подать до загадочного горного княжества Ханпур, где правит молодой европеизированный махараджа Джумалпандра («Джимми» для друзей). И где оборвался след Кима.

На мой взгляд, это одна из лучших — если не лучшая — книга цикла о Мэри Рассел. Здесь есть все: превосходно закрученный сюжет, с ювелирной точностью балансирующий на грани комической оперы, но никогда ее не переходящий (позднее Кинг не просто пересечет эту грань, а пройдется прямо по ней жизнерадостным краковяком в «Пиратском короле»), отличные персонажи (даже второстепенные и третьестепенные действующие лица прописаны с такой зоркостью и метким прищуром, что любой психолог просто задушевно вздохнул бы от такого анализа), загадочный и зловещий Темный Властелин — молодой плейбой и махараджа Джимми с каждой страницей вызывает все большую дрожь и совершенно реальный страх (одна сцена в комнате, обитой тигровыми шкурами, где Мэри сталкивается с бесчисленными зловещими марионетками и с их хозяином, чего стоит). Здесь есть бесконечные так любимые Лори Кинг переодевания с откровенными-ехидными отсылками к Шекспиру (а так же издевательский кивок в сторону «Виктора,Виктории»), есть фокусник, исчезновения, тайные ходы, неожиданные друзья, пленения. побеги и вообще весь антураж классики «индианы и бондианы».

Но самое главное и, наверное, самое интересное — это сама Индия. Герои идут пешком (разумеется, переодетые в местных жителей), следом катится сверкающая отражениями бесчисленных зеркалец их повозка, запряженная осликом, и деловито наматывает петли Биндра в своем постоянном поиске чего-нибудь нужного или просто интересных новостей — а вокруг течет шумная, многолюдная река индийской дороги. Пейзажи, рассветы, люди, маленькие сценки из жизни таких же путешественников и местных деревень — когда Мэри и Шерлок, наконец, добираются до Симлы и Ханпура и начинаются приключения и опасности как таковые — вдруг ловишь себя на мысли, что перечитать хочется именно те страницы, где герои просто плыли по течению этой великой древней, как мир, индийской дороги к Гималаям.

Герои найдут Кимбалла О'Хару (и неожиданное приложение к нему), узнают тайну ханпурского махараджи, пару раз вытащат друг друга из смертельной опасности, мимоходом помянут прошлый заезд Шерлока Холмса в Индию — и весь этот блестящий, как зеркальца на солнце, клубок приключений, открытий и авантюризма будет удивительным образом смягчен и облагорожен отсветом желтых лессовых равнин предгорий и голубых снегов Симлы. И постоянно напоминающим о себе — самым величественным задником для пьесы — надо всем будут стоять Гималаи. Перефразируя Манна, даже самые хитроумные и великие Игры людей кажутся совсем ничтожными перед лицом великих гор.

Увы. Уже не в первый раз читаю вещь, которая многим нравится, причем по довольно разным причинам, и отчаянно пытаюсь понять, как люди увидели здесь «изящество, бесподобный стиль, литературные изыски, проработанный мир» и как бы мне тоже все это увидеть. Потому, что хочется — автор известный, герой нестандартный и даже интересный, так хочется, шорт побери!, сказать «Вот отличная вещь!» А на выходе вместо потрясения или хотя бы тихого удовольствия остается сильно растянутый во времени и пространстве пшик.

Возможно — это будет редкое, но встречающееся в природе явление — перевод лучше оригинала? Потому, что я давненько не читала настолько тягомотной, нудной, вымученной писанины, морализаторской и скучной. Бесконечные диалоги, где очередные непобедимые властелины долго и со вкусом рассказывают, как они разделаются с героем. Потом очень предсказуемо герой разделывается с ними — причем как правило, без особых хлопот, что сразу вызывает острое раздражение: и к чему было столько разглагольствовать на тему «евоной непобедимости», если потом — одним махом побивахом и даже не вспотел? Я вот сейчас ловлю себя на желании писать об этой книге преувеличенно-ернически, настолько она утомила этой своей парадоксальностью: феноменальным тягучим многословием при относительно небольших размерах. Такое не часто встретишь. :)

Про язык и стиль — чем меньше, тем лучше. Пафосно, высокопарно, тяжеловесно и описательно. Бревнами катящиеся каденции типа «прежде, чем он полностью разделся, ему уже принесли новый меч.... прежде, чем он опустился в ванну, чистые одежды были разложены перед ним на скамье... прежде, чем он закончил омовение, рядом накрыли стол с яствами... прежде чем...» Прежде, чем я сойду с ума от подобной стилистики, кто-нибудь — пристрелите меня каким-нибудь рассказом о роботах Азимова, пожалуйста LOL

Эмоции тоже хорошо описываются : «Желваки напряглись в углах челюстей Джека» — это Джек в ярости, ежели читатель еще не понял по ситуации. (Я очень надеюсь, что переводчик это передал как-то более симпатично — но в оригинале именно так.) Богато, ничего не скажешь.

В финале душа Джека воссоединилась с ним, а душа читателя «рыдая, побрела по болотам» )) (В моем конкретном случае, читательница судорожно потянулась за дозой Хайнлайна).

Все это, безусловно, чистейшее неразбавленное имхо, но... скажем так, любителям Хайнлайна, Азимова и прочих не склонных к мистике и языковому мудехару логиков я бы, наверное, посоветовала воздержаться.

Я даже не помню, когда мне в последний раз было настолько неудобно за автора и за себя. За автора, потому, что Ольга Ларионова, которую я читаю и люблю еще с 70х годов, это не та Ольга Ларионова, которая написала ЭТО. За себя, потому, что всегда неприятно и больно сталкиваться у любимого автора с откровенно слабой... нет, даже не слабой, просто беспомощной вещью. Как будто случайно подсмотрел что-то неприличное и чувствуешь острое нежелание быть этому свидетелем. Признавать эту беспомощность не хочется, но приходится, и это вызывает странное чувство стыда — ну, как, как можно было накропать подобный текст?

Чакру Кентавра я читала давно, особого восторга книга не вызвала, но читалась легко, вполне сносно и, хотя романтическое приподнятое многословие там уже раздражало, но нельзя даже сравнить то мирное ощущение «что-то уж очень цветисто закручено» с ощущениями от Лунного нетопыря. Логика характеров, логика событий, языка, да вообще любая логика — все логики мира дружно полетели в мусорную корзинку.

Сюжета, как такового, нет — есть цепочки не связанных между собой событий. Так же, как и события, действия героев тоже не следуют никакой логике. Раздражают бесконечные многостраничные описания всего на свете. «Словечка в простоте не скажет..» — это про стиль поздней Ларионовой (а ведь был же когда-то великолепный лаконичный «Леопард с вершины Килиманджаро»....). А жители дальних планет, болтающие на языке русской кухонной прислуги 19 века — все эти «князюшки, сивиллушки» и прочая словесная нечисть — это вообще за гранью добра и зла.

Даже самые примитивные и стоеросовые боевики и триллеры не вызывают такого чувства отторжения — там все понятно: тупо коммерческий текст, сляпанный исключительно ради наживы, без малейших претензий и притворства. Но последние вещи Ларионовой (потому, что Евангелие от крэга, прямо скажем, ненамного лучше) — читать это просто неловко. По-человечески очень неловко за сочетание имени замечательного (видимо, в прошлом) автора и подобной беспомощной чуши.

По идее, в классификацию этого рассказа стоило бы включить «стихийные бедствия и природные катаклизмы», потому, что трудно иначе охарактеризовать семейный скандалешник, устроенный греческими богами на великосветском венчании в престижном гольф-клубе. Сознавая, что объективно рассказ приятный, но особо не выдающийся, сознательно завышаю оценку из-за забавных и ядовитых высказываний автора о человеческой природе, браке и многочисленных проблемах (а то и войнах), начавшихся именно на свадьбе (кентавры и лапифы, например — «но это были еще цветочки», и дальше все тоже пошло в точности по песне Высоцкого :)

Юмористическая зарисовка на тему Ромео и Джульетты: только вот ребятишки принадлежат к враждующим семьям на американском Юге, где «монтекки» и «капулетти» — колдуны и знахари, способные и порчу навести, и дерево на кого-нибудь свалить, а также наложить на молодежь чары «чистоты и непорочности», дабы не шалили до законного венчания. Чары эти молодежи, которая любит друг друга и уже совсем дошла до ручки из-за запретов, сильно мешают жить. Но бабушки и тетушки с обеих сторон уже спешат на помощь..

Большая часть юмора, увы, проистекает не из описываемых событий, которые предсказуемы и не слишком интересны, а из общего тона — рассказ написан в стиле сочной трескотни всех темнокожих языкатых служанок и тетушек в мировой культуре: от Мэмми до Бьюлы :) Но если особенности произношения и маньеризмы темнокожих обитателей американской глубинки вам не интересны, то больше тут читать нечего.

Постарела я, видимо :) Не удивляют, не пугают и не интригуют больше полубезумные туземцы, их могучие, не слишком умные и дальновидные царьки, а также загадочные и коварные жрицы-ведьмы.

Город-дворец очень хорош: все эти залы, запертые двери, призрачное зеленое освещение — читаешь и словно смотришь классический приключенческий фильм (а уж как это все можно было бы обыграть при современных компьютерных эффектах... пальчики оближешь: вот в темный бесконечный зал с мерцающими под потолком странными зелеными светильниками вступают две маленькие фигурки мужчины и женщины с обнаженными мечами... быстрый наезд камеры, и видно, что оба — героических пропорций, их мышцы напряжены, лица спокойно-настороженны и только мрачное величие зала заставляет их казаться крохотными и незначительными...). Ах, эти штампы Голливуда, куда ж без них.

Трезвость и спокойный прагматизм Конана — одна из самых приятных черт повествования и очень положительно контрастирует с макабрической иррациональностью всего происходящего (от невесть откуда взявшегося «дракона» до чрезвычайно нелепой веками тянущейся кровавой свары между двумя племенами, которые похожи друг на друга, как те самые гвозди.)

Валерия несколько разочаровала — сразу видно, настоящей королевой ей не бывать, при ее нежелании думать и постоянных попытках ткнуть мужчину мечом просто за предложение помощи :) И опять же, философское спокойствие Конана в ответ на ее истерики в стиле «все меня хотят» очень освежает LOL.

Подозреваю, прочитай я это еще лет 20 назад, оценка была бы более высокой. Увы, возраст заставляет все больше ценить в Конане не его впечатляющую мускулатуру и знаменитые приключения, а скорее впечатляющую для дикаря готовность к рациональному мышлению :)

Совершенно не интересный сборник, который был куплен с большими ожиданиями. Ожидания основывались на тех коротких сценках из жизни Нижнего Порта, которые соблазнительно мелькают там и сям в романах Лиадийского цикла. Увы, ожидания были обмануты. Сборник представляет из себя коллекцию рассказов различных неизвестных и малоизвестных авторов и ощущение от него остается — сборная солянка, причем «второй свежести»: сюжеты чрезмерно запутанные, слог частенько преувеличенно мелодраматический, половина произведений содержит в себе высокопарное «послание читателю» и чаще всего автор еще и проговаривает это послание, что называется, вслух и с выражением — на тот случай, если недотепа читатель не допер своим умом :)))

В памяти не задержался ни один рассказ и ни один из новых авторов. А жаль — мог бы состояться энергичный и интересный сборник: если бы все авторы побольше доверяли своим читателям :)

Замечательно смешной рассказ. Развернутый, детальный и обстоятельный ответ на вопрос: что случилось бы, если бы книжные (и не только) злодеи, оставаясь злодеями, перестали бы картинно рисоваться, произносить длинные патетические «грозявки», и вообще вооружились бы логикой, прагматизмом и недурным чувством юмора (о цвете чувства не поспоришь — черный всегда был любимым оттеночком всех Темных Властелинов). Картина рисуется кошмарная! :)

Темную Королеву в исполнении Хафф даже в подлости не обвинишь — она вполне открыто и спокойно объясняет все свои мотивы и методы. «Ужасть» в том, что ее методы оказываются куда эффективнее и — самое смешное — в конечном итоге куда лучше для благосостояния страны и подданых, чем возвышенные, но крайне непрактичные речи благородных рыцарей и трагических королей.

Читаешь это безобразие и, о ужас, начинаешь подумывать, что при (обязательном) наличии комбинации из мозгов, здравого смысла и чувства юмора, подобная Темная Королева — далеко не худшее, что может выпасть на долю страны. :)))

Несмотря на обилие математических терминов и выкладок (понять которые я , к сожалению, просто не могу), эта повесть оставляет впечатление одной из самых поверхностных и наскоро слепленных во всем творчестве Старджона. Захватчики из другого измерения, уничтожение или химическая «кастрация» женского населения всей Земли, бегство уцелевших еще в одно измерение, некоторые внешние атрибуты повествования, достойные, скорее, Бэрроуза или Лавкрафта (гигантессы или полудикарь в бронзе)... Сборная солянка — остается четкое послевкусие неумело смешанного винегрета, где автор попытался скрестить «джонкартеровщину» с высшей математикой и серьезной физикой. С печальным результатом для всех ингредиентов.

Идея сама по себе неплоха и повествование не лишено юмора, но приходится признать, что это одна из редких слабых вещей у Мастера.

Я не знаю, почему переводчик не сохранил оригинальное название рассказа «Лулу», в конце концов, своим игривым легкомыслием оно сразу намекает на завуалированную шутку. Которую, как я давно подозреваю, Клиффорд Саймак сыграл со своими читателями.

Почему команда разбитных космических ковбоев не назвала свой корабль Симона, Мэгги или Пэтси? Почему Лулу? Слэнговый вариант вполне отвечает на этот вопрос: «соблазнительница, красотка», но самый забавная версия, которая просто напрашивается — разудалая и до крайности неприличная песенка про лихую шлюшку Лулу «Bang away, my Lulu, bang away good and strong», которая облетела всю Америку в начале 30х годов (Хайнлайн напрямую цитирует ее в «Плыть за закат»), как раз тогда, когда автор рассказа был молод и, как любой американец мужского пола, скорее всего слышал эту подпольную полупорнографическую мелодийку в одном из многочисленных вариантов (абсолютно все из них из серии «детям до 18 уши заткнуть»), ходивших по стране.

Не слишком глубоко запрятанную шутку забавно обыграли в радиопостановке по рассказу, которую в 1957 году транслировали в «Xminus1», радиошоу по наиболее известным фантастическим рассказам американских авторов — подобрав превосходный голос для Лулу: мурлыкающие интонации провинциальной соблазнительницы сразу весело напоминают о добропорядочной скучающей американской домохозяйке, которая внезапно распахивает халатик перед обалдевшим (во повезло!) сантехником и оказывается в одних сетчатых чулках и капельке Шанели №5 :)))

Саймак замечательно обыграл все стереотипы 40-50х годов о том, чего хочет женщина, посмеявшись над наивным романтизмом и сентиментальностью, над мужской уверенностью, что уж они-то всегда знают, чего женщины хотят — а до кучи и над читателями. Подозреваю, что автор лукаво посмеивался все время, пока писал эту прелесть.

Это не отзыв. И не рецензия. И не критический (упаси боже!) разбор литературного произведения — жуть, как серьезно звучит. Это сумбурное и скомканное признание в любви. Роману, который прочитался в пару глотков, как горячий чай с медом и ромом в холодный вечер. Лет, наверное, тридцать тому назад. И который с тех пор служит домом, прибежищем и добрым другом в минуту, когда ничего и никого читать не хочется. Когда от модной или очень умной книги просто захочется повеситься — идешь и берешь с полки Заповедник. С его пунцовой бархатной осенью в университетском городке, банками прозрачного неандертальского самогона под рукой, забывчивым Призраком, дружелюбным саблезубым тигренком (с очень шершавым языком), Шекспиром , которому не помешал бы хороший дантист, био-элем, приготовленным по новейшим природным технологиям (включая жучков и паучков), древними драконами, баньши и нуль-транспортировкой. Только Саймак мог смешать все это «в одном флаконе», добавить туда немного детектива, миллионолетнюю классовую ненависть — и получить на выходе одну из самых добрых, умных и уютных книг ХХ века.

Через пару миллиардов лет, когда некто предприимчивый будет продавать библиотеку знаний и сокровищ нашей вселенной, где-то там на одной из «полок» будет стоять тоненькая книжка под названием «Заповедник гоблинов» :)

Замечательная хоррор-история: страшненькая и добродушная, лукавая и жестокая, при этом морально назидательная — вот только все эти понятия зеркально перевернуты и ощущения вызывают совершенно нестандартные (для хоррора). Есть тут жуткий монстр, вызывающий яростное отвращение и мгновенное желание придушить эту тварь, но только этот монстр живет не в тенях за дверью и не во тьме под кроватью. И тени, и тьма удивительно добры и нежны к маленькому мальчику, оставленному наедине с его страхами и воображаемыми чудищами. Да и чудища ли они? Когда тебе одиноко и ты изо всех сил ищешь друзей, придуманное тобою чудовище может оказаться совсем не таким страшным, и уж куда симпатичнее, чем состоящая из острых углов и ледяной жестокости мачеха.

Мачеху, при всей ее отвратительности, под конец становится даже несколько жаль — столько свирепой продуманной злости, такие холодно-расчетливые наказания, маниакальная борьба с малейшей радостью и счастьем ребенка — и все это раз за разом разбивается о неугасимое дружелюбие, терпение и выводящую из себя жизнерадостность малыша :))) Ну, а потом появляется Оно с щупальцами :)))

Мораль — трижды подумайте, стоит ли портить отношения с добродушным мелким, он ведь может оказаться на короткой ноге с чудовищами :)

Рассказ насмешливый и жутковатый одновременно. О любви и ненависти, и о человеческой одержимости и тем, и другим — одна из центральных тем во всем творчестве Старджона. Флюк — не музыкант. Он чувствует музыку, он слышит музыку, он понимает музыку и он отличный диджей, но творить музыку он способен не больше, чем способен очаровать понравившуюся девушку. Флюк — уродец и одержимый, раз за разом пытающийся убить Клатча. Клатч хорош собой, весел, музыкант от бога и все дается ему легко и без всяких усилий с его стороны, что музыка, что любовь прелестной девушки. По крайней мере, именно так думает Флюк. Холодная убежденность Флюка, что со смертью Клатча все его проблемы исчезнут, перерастающая в настоящую манию, в результате сыграет с ним злую черную шутку. Погибший Клатч звучит в глиссандо гитары, его пальцы пробегают по клавишам рояля и отстукивают его фирменный ритм, его «Дабу-дабей» на барабанах. И сходящий с ума Флюк продолжает «убивать» Клатча снова и снова.

А тот по-прежнему звучит в каждой мелодии, сыгранной его группой. И умирать не собирается. Потому, что убить человека — проще простого, а вот убить созданную им музыку — задача невыполнимая.

Финальная месть музыкантов Флюку проста и холодно-жестока в своем милосердии. Финал классический, как часто у Старджона — выворачивающий наизнанку и обнажающий все чувства, изящный и устрашающий совершенством возмездия.

«Радио Га-га...»

Замечательная издевательская история на темы первой любви, женского ума (или отсутствия такового), контакта с марсианами — и все это произрастает из фанатизма радиолюбителя. Того самого фанатизма, который заставлял людей на заре эпохи радио создавать самые невероятные устройства у себя в подвале, в сарае или на чердаке. Что, если можно построить радио для связи с Марсом? И прибор даже заработает и запишет какие-то странные значки? А что, если марсиане могут разговаривать с нами, используя человеческий мозг? И что, если этот мозг принадлежит очаровательной, как цветок, и такой же безмозглой девушке, в которую влюблен главный герой?

Традиционный Старджон — лукавый, лиричный, нежный к своим героям и ехидный даже в лирике.

It's raining broads, Allelujah!

O'кей, я официально недовольна :) После отличных трех книг что мы тут имеем? Много шума из ничего. Ну, или почти из ничего. Рыжеволосых красоток, выпадающих из всех щелей. Ужасную-преужасную книгу, несущую ужасную-преужасную опасность для всего мира, которая, тем не менее, ухитрилась просуществовать сколько-то веков, ничем особо не повредив ни миру, ни даже одному городу. И кабы Тинни не пострадала от руки не слишком умного наемника, так бы никто про этот ужас и не слышал. Гаррет, которому никак не дают выспаться — то очередной рыженький разворот Плейбоя на голову свалится, то гномы с арбалетами, то еще какая нечисть — всю дорогу демонстрирует редкую тупость и нежелание остановиться и подумать хотя бы 5 минут. Плюс каждый сверчок, прослышавший про книгу, будь то наемный костолом или гордый предводитель гномьего племени, внезапно проникается сознанием того, что есть на свете литература, стоящая прочтения. Даже если для этого придется для начала научиться читать.

Нашего милейшего Арчи Спейда всю книгу носит и мотает, как Терек пустую сигаретную пачку, и контроля над ситуацией у него не намного больше :). Впрочем, особого желания взять дело в свои руки тоже не наблюдается, и Гаррет просто продолжает несколько замедленно реагировать на возникающие раздражители, вяло пытаясь уберечь отлитую в бронзе «классику» от завидущих рук и глаз.

Тем не менее, читается все равно легко и приятно, и хочется верить, что в следующих романах Гаррет все же будет иногда и местами думать, а не только бегать трусцой вокруг дома и от всяческих редисок. Так что я с надеждой поглаживаю обложку с многообещающими словами «Ночи кровавого железа» :)

Несмотря на общее равнодушие к Золя, всегда любила этот роман. Не за социальную критику и картину медленной смерти старого мира и блестящего рождения торговли новой эпохи с ее гигантоманией, стремлением ошеломить покупателя, заставить его потерять рассудок в погоне за модой и престижем. Не за героев, которые милы, но всего лишь бледные (в буквальном смысле слова) тени и марионетки, скользящие по залитой ярким светом сцене громадного магазина. И даже не за по-прежнему актуальные детальные описания методов и трюков дельцов от мира моды, многие из которых совершенно не устарели и по сей день.

Но за раблезиански щедрое и красочное описание самого гигантского магазина дамских товаров, который одновременно и мир, и сцена, храм женщины и ее клетка, где изысканные предметы, ткани, ковры и кружева держат женщину в плену и заменяют ей всю остальную жизнь. Зачем ехать в далекую Аравию, если здесь роскошные ковры из Марракеша , бронзовые курильницы и кожаные подушки, словно только что украденные из палатки бедуинского шейха, создают непревзойденный артистический мир «воображаемой Мавритании». А мерцающие дальше шелка и кружева вполне способны заменить экскурсию по музею и наслаждение от натюрмортов старых голландцев. И как напоминают о Хальсе, Ван Дейке и Рембрандте упругие складки бархата и парчи, струящиеся по сверкающему от ослепительного света магазину.

Написанный, как социальная сатира, как насмешка над слабостью женщины и ее нежеланием противостоять искушению, роман превратился в оглушающую триумфальную мелодию чувственности мира, его красоты и роскоши человеческих ощущений. Золото лепнины, сияющий свет, переливающиеся оттенки драгоценных тканей — роман становится подобием совершенного импрессионистического полотна, созданного ослепительными мазками красок.

Как гласит испанская поговорка «спасибо за намерение» — но браво автору за блистательный чувственный результат.

Как иногда бывает, отзыв вырастает из попытки логично разобраться в собственных непростых ощущениях. Почему не хочется ставить высокую оценку книге, от которой трудно было оторваться? Которая заняла два вечера, которых потом не жалко? Если сидишь, с головой уйдя в мир автора, то откуда возникает в конце это странное разочарование? И ощущение, что тебя очень красиво развели, а ты и рад? :)

Достоинств у Имени ветра довольно много. Начнем с самого очевидного — с языка. Гладко, красиво, но без нарочитости. Достаточно просто, чтобы страницы пролетали мимо, и достаточно сложно, чтобы не хотелось пролетать мимо страниц. И даже некоторая затянутость и морализаторские вставки (типа истории бога и демона) впечатление сильно не портят.

Главный герой достаточно убедителен. Не скажешь, что сильно симпатичен, но проработка характера вопросов не вызывает. Также, как и определенная логика действий.

Парочка очень занятных персонажей на вторых — третьих ролях. Интереснее всего оказались Баст — недосказанностью, размытостью границ и внешности. И, как ни странно, юная ростовщица, которая трогательно напомнила одновременно андерсеновскую Маленькую разбойницу (та тоже торговаться умела) и лихую девицу из Убийц на замену. Умная, острая на язык, способная за себя постоять, и неожиданно человечная — яркий и забавный персонаж.

Понравилась первая часть — жизнь и рост героя в бродячей театральной труппе. Первый наставник, первое осознание свой обособленности и необычности.

И, в общем-то, всего этого оказалось вполне достаточно, чтобы с удовольствием провести с книгой пару вечеров.

Но недостатков также много и они так же очевидны, как и достоинства. Многословие, затянутость второй и особенно третьей части, предсказуемость многих сюжетных ходов — только у героя что-то начинает налаживаться, как точно жди очередного подвоха от фортуны. «Неожиданные» беды, с регулярностью электрички сваливающиеся на героя, уже давно поросший мхом штамп и приедаются быстро.

Подруга главного героя — вырезанный из картона и раскрашенный в стиле модного журнала силуэт. Удобно появляется, когда нужна, так же удобно исчезает в неизвестном направлении, как только в ней пропадает надобность. Давно не встречала настолько плохо прописанный женский персонаж — особенно если учесть. что она — объект не очень понятного (но очень подросткового) патетического воздыхания героя (поскольку страстью эту вялотекущую историю назвать очень трудно). Общее впечатление — несколько взбалмошная, непостоянная, хорошенькая старшеклассница, такой недоступный идеал для нердов из фильмов о проблемах взросления в школе :)

Да и сам Квот в более зрелом возрасте начинает слегка раздражать. БОльше всего он напомнил мне о цирке — именно с таким ощущением наблюдаешь за выступлением виртуоза-гимнаста или жонглера. Все выглядит крайне легко и блестяще, при этом понимаешь, что нормальному человеку такое ни в жизнь не повторить — и это ограничивает степень соучастия и сочувствия и превращает номер в красивый, но все же просто аттракцион.

Но, надо признать, что целое получилось лучше, чем сумма его частей, и, хотя я вряд ли в ближайшем будущем вернусь в мир Квота, нельзя не отдать должное таланту автора.

Ах, как это читалось в детстве... даже сейчас, когда вспоминаешь, охватывает ощущение чистого неразбавленного восторга и счастья. Зимний московский вечер, чашка чая с вареньем — а ты далеко-далеко, в джунглях странного экзотического острова. С боязливым интересом смотришь на гигантскую тридакну, которая может сцапать незадачливого ныряльщика за ногу, замираешь от ужаса, когда отважный слуга бросается наперерез гавиалу, вооруженный только палкой. Читаешь с любопытством об опасном шипастом дуриане (который кажется таким же нереальным и легендарным, как анчар :)

Наверное, перечитывать и не надо. Сейчас мы уже знаем, что гигантские тридакны людей за пятки не хватают. Гавиалы питаются рыбой. Орангутаны — умные, очаровательные и редкие существа, а не хищные страшилища. И дурианы мы ели и остались от них в восторге (или плевались, но это уже не вина Майн Рида :).

Да, многие сведения, которые казались научными и истинными во времена капитана Рида, сейчас кажутся полнейшей нелепостью. Да какая разница! Все равно в памяти навсегда осталось — детство, зимний вечер, чай с вареньем, далекий жаркий остров и ты смотришь сквозь прозрачную воду на ужасную, опасную гигантскую тридакну...

«Диалог с полуотъехавшим мозгом»

Я — нет, на это точно надо написать отзыв.

ПОМ — И что ты тут напишешь? Не ходите, дети, в Сирию гулять?

Я — не, ну прааавда, такой бред нечасто попадается. Надо же поклонников угарного трэша предупредить о малоизвестном шедевре.

ПОМ — Ну-ну. Желаю успеха. И как это классифицировать будешь? С первой частью более-менее понятно: боевичок категории «Си минус» , содержит нецензурщину, неполиткорректщину, тема сисек раскрыта детально (нет, руками они там тоже периодически что-то делают...).

Я — Назвать эту книгу неполиткорректной, означает сделать ей большой изысканный комплимент. Хотя ведь даже мысли какие-то здравые вдруг попадаются.

ПОМ (гнусно хихикая) — Ага, ты еще про мысли во второй части вспомни. «Пособие для чайников по БДСМ, написанное достославным автором Джоном Ринго специально для крошек, которые еще не знают, что такое хорошо, а что такое плохо». Я, собственно, и в путь-то начал собираться, когда крошки звонили мамам, чтобы объяснить, что встретили замечательного мужика, который их грамотно всему научит — а тут , как оказалось, мамы в теме и еще и советы практические дают, какого калибра хлыст когда использовать...

Я (смущенно) — не, ты не прав, там действительно смешно. Хотя я так и не поняла, как вторая часть относится к первой: герой тот же самый, но уж больно боевичок категории С- не коррелирует с порно-трэшем прямиком из 70х... может, это автор так сложный внутренний мир героя раскрывает?

ПОМ — Угу. Сложный и внутренний. В общем, если после того, как в Сибири, в баре герою мимоходом предложили купить из-под прилавка ядерную боеголовку, ты и дальше читать будешь... то это, короче, я поехал... Счастливо оставаться!

Я — погоди ты, оценку-то какую поставить? Замучилась уже.

ПОМ (ворчливо) — За качество больше 3 не поставишь. Но за сеанс крышеснесения — я бы и 10 дал. Сложи и подели пополам, чего долго думать-то. Береги себя, может, еще увидимся.

Замечательное начало превосходного цикла, который будет долгие годы радовать тех читателей, для которых Холмс еще не превратился в священную окаменелость, и приводить в праведное негодование пуристов :)

Собственно говоря, весь цикл не о Холмсе и это автор подчеркивает с самого начала. Это история Мэри Рассел, сироты, потерявшей в автокатастрофе всю семью, и переданной под опеку скверной, жадной и злобной тетки.

А в самом начале, бродя с книгой по прибрежным скалам, Мэри встречает долговязого, худого и уже немолодого человека, метящего краской пчел для нового улья. И так начинается простая и в то же время запутанная история о встрече и дружбе неподобающе умной и независимой (для ее пола, класса и времени) молодой женщины и великого сыщика, удалившегося на покой среди ульев.

Через неожиданную встречу с интеллектом, равным его собственному и еще более неожиданно принадлежащим юной независимой девице, через дружбу и позднее, любовь, Лори Кинг создает совершенно неканонический образ Холмса, который, тем не менее, полностью основан на многих чертах классического героя Конан-Дойла. Она замечательно подчеркивает его способность глубоко чувствовать — при стальной сдержанности и ироничном нежелании демонстрировать свои эмоции, артистизм и способность к перевоплощению, умение читать людей, как книгу — хотя в данном случае юное дарование, доставшееся ему волей случая в ученицы, порой заставляет его, фигурально выражаясь, озадаченно почесать в затылке :) Именно способность Мэри удивлять его вначале заставляет Холмса заинтересоваться девушкой, но постепенно удивление и несколько насмешливое отношение «надо же, оно еще и разговаривает» перерастает в искреннюю дружбу и удовольствие от процесса «выращивания данной редкой разновидности» молодых особ :)

И если в самом начале Мэри для Холмса — проект и развлечение в скуке провинциальной жизни, то к концу первой книги и в последующих, они уже полноправные партнеры, друзья и любящие друг друга люди.

Кинг очень радует, как автор. Уже в первой книге превосходная интригующая завязка со старым сундуком, полным пожелтевших рукописей, драгоценностей и странных сувениров из сказочных городов сказочных стран, служит, как старинная карта с крестиком и надписью «сокровища здесь» — читая последующие книги, вспоминаешь этот сундук и мысленно делаешь пометки, откуда попала в эту причудливую коллекцию кашемировая шаль, откуда — выточенная из толстого стекла линза, и кто небрежно уронил в глубины сундука драгоценное индийское ожерелье....

Язык просто превосходный, с массой исторических и культурологических аллюзий, полный тонкого юмора и очень точных психологических акцентов. Хотя формально действие развивается в нашем мире, это не альтернативная история и не литературная вселенная холмсианы, но Кинг в последующих книгах будет совершенно виртуозно вплетать в текст и действие как реальных исторических персонажей, так и вымышленных (но от этого не менее реальных или популярных) героев. Вообще энциклопедическая широта познаний автора и ее умение деликатно и с юмором встроить в текст самые разнообразные сведения из человеческой истории и культуры — это одна из очень привлекательных сторон цикла о Мэри Рассел. В этом смысле Лори Кинг, как и Дороти Сэйерз, которая никогда не переводила французские или латинские вставки в своих текстах, свойственно восхитительное литературное высокомерие — хотите гулять по моему миру, извольте соответствовать :)

Пособие по выживанию на тему «как прикончить бульдозер»

В детстве я боялась снегоуборочноых машин — ну, знаете, такие страшные зверюги с конвейером и загребущими, как у Молоха, клешнями-лопастями. Даже когда монстр спокойно стоял на приколе, все равно казалось, что как только ты подойдешь чуть ближе, чем надо, эта злобная на вид махина оживет, заурчит и двинется в твоем направлении. Большая техника вызывает не только осторожное почтение, но и слегка опасливые мысли о динозаврах, драконах и других огромных, коварных и агрессивных существах. Есть в ней что-то такое.

Эту особенность массивных строительных механизмов — казаться одушевленными, недобрыми и как будто поджидающими неосторожного человека — Старджон превосходно обыграл в Киллдозере и еще в нескольких рассказах, навеянных тем периодом, когда ему пришлось заведовать парком тяжелой строительной техники. Отсюда и перегруженность текста огромным количество профессиональных деталей и технических описаний.

Однако главное — ужас ситуации людей, запертых на крошечном островке вместе с неведомо как ожившим чудовищем, автор передал блестяще. Строительная команда, заброшенная на тропический остров для постройки посадочной полосы, не сразу понимает, что происходит вокруг них. Нарастающее безумие охватывает людей постепенно и неумолимо, и так же неумолимо приближается из джунглей рокот гусениц и лязг стали. Финал рассказа — блестящий поединок человеческого ума, воли и желания выжить с чужим разумом, вселившимся в гигантского стального монстра.

Вот взялась за цикл о Гаррете. Наконец-то. Испытываю большое и 100% ностальгическое удовольствие от частного детектива в тренче (даже когда на нем нет классической федоры, ведет он себя все равно, как классика жанра) в одной тарелке с троллями, вампирами, магами и прочими закононепослушными гражданами. Красотки сыплются на бедолагу, как в эротическом Тетрисе, мертвому умнику в соседней комнате не хватает только орхидей — конфетка, в общем. Замечательно приятное чтение.

Это не рассказ, это скорее, вопрос. Ловушка. Тест и загадка автора, заданная читателю. Горечь гибели человека, молодой девушки, ужасные, преувеличенно мелодраматические обстоятельства самоубийства, трагическая ночь. Скорбные лица и скорбные слова всех, кто столпился вокруг. Ты словно бы стоишь в этой толпе и вместе с самим автором наблюдаешь за трагическими событиями. И вдруг — Брэдбери оборачивается через плечо, в глаза тебе упирается внимательный, скорее даже взыскательный взгляд — и звучит вопрос «А если вот так?». И дальше ты остаешься один на один со своим ответом.

«For Auld Lang Syne — с тобой мы выпьем, старина, за счастье прежних дней...»

Несколько страниц чистого волшебства, от которого слезы наворачиваются и перед глазами плывут кадры из старых фильмов и незабываемые лица. Пританцовывающий дождливый блюз, Бинг Кросби, идущий с песней по улице.... Хриплый голос и смех Луи Армстронга под подпрыгивающий ритм Чайнатауна. Или чуть холодноватый Синатра, поющий о девушке с алыми, как вино, губами, что разбила его сердце в Монтеррее. Фред Астер и смущенная Одри Хэпберн в «Смешной мордашке», снова феноменальный Астер и ураганный стук его каблуков и трости в песенке про Риц...

И снова Одри Хепберн, лодка, неловко заводящий старую пластинку Богарт и разухабистая мелодия «Да, у нас бананов нет!» — чудесная старая «Сабрина».

Сладкие и томные мелодии джаза 30 годов, вальсы маленьких испанских городков, сестры Эндрюс и их насмешливый «мальчик из мясной лавки» :)

Старые песни, старые фильмы, восхитительные лица прошлых лет. Пустое кафе, дымок сигареты седого тапера и стареющая, но по-прежнему великая Марлен Дитрих под черной вуалью, тихо хрипло поющая про жиголо. «Придет день, пройдет молодость...».

- Сыграй, Сэм... сыграй нашу песню...

Бар в Касабланке и блестящие от слез глаза Ингрид Бергман.

И весь этот переливающийся мир ушедших людей, отзвучавших мелодий — за строчками короткого рассказа про старых друзей, которые однажды попали в волшебную ночь музыки, вина, радости и памяти, ночь, которая уже никогда не повторится.

Очень интересный рассказ, обманчивый, как и почти все у Старджона. Внешнее противостояние рассеянного и наивного ученого и жадного беспринципного банкира на деле оказывается противостоянием двух до крайности похожих людей. Оба жестоки: один — сознательно, другой — бездумно, обоих интересуют исключительно их собственные планы, обоим глубоко наплевать на интересы тех, кто должен служить их целям. Просто так уж сложилось, что банкиру безразличны люди, а ученому — созданная им раса разумных существ, жизнь которых зависит исключительно от его желаний и планов. Из этих двоих ученый кажется, пожалуй, еще более бесчеловечным, ибо ему не свойственна человечность даже в искривленной форме: его не интересуют ни власть, ни деньги, ни свое эго.

Позиция самого автора по вопросу вполне ясно просматривается из самого тона рассказа. Когда читаешь, как сухо-иронично Старджон перечисляет все эксперименты, которые Киддер проводит над своими Неотериками, становится очень понятной финальная мрачноватая фраза «когда я думаю об этом, меня охватывает испуг». Потому, что, скорее всего, конец света для человечества начнется с начала эры Бога Киддера и его Творения.

Это шуршащая, звенящая, шепчущая, стучащая мышиными коготками и ежовыми лапками книга. Книга о Доме, в котором живут призраки, маги, дети, древние фараоновы кошки и мудрые паучихи. О Доме, в каждом камине и в каждой трубе которого поселился ветер, негромко рокочущий сказки своих странствий для тех, кто всегда рад прислушаться к ним. О доме, по которому ребенок готов ходить бесконечно, заглядывая на огромный запыленный, засыпанный песками вечности чердак, где наверняка дремлет спящая красавица, читающая мысли. И тихим, как падение песчинок в часах, шепотом рассказывает свои истории мумия древней принцессы. А можно спуститься в погреб — и там. конечно, в самом темном углу, где-нибудь за замшелыми, окутанными паутиной бутылками, дремлет бледный вампир.

Книга о Семье. Не о нечисти, не о нежити — а о волшебном темном зеркале, в котором видит свою семью и взрослых маленький ребенок с живым воображением. Маги, крылатые волшебники, порой монстры, но чаще — любящие и могущественные бессмертные, с которыми не страшен этот большой и незнакомый мир дневного света и людей, не способных летать. Непоседы, привидения и древние мудрецы, собирающиеся в залитом медным светом свечей доме раз в год, чтобы внести в жизнь малыша изумление, смятение, страх и бесконечный восторг.

Недаром Брэдбери с такой любовью вспоминал свою молоденькую тетушку Неву, которая на Хэллоуин устраивала для него и другой малышни в семье волшебство и сказку: дом оказывался закутан в бархат и сказочные ткани, под лестницами обнаруживались волшебные подарки, а свечи превращали комнаты в мерцающие пещеры джиннов.... И наверняка всей ребятне казалось, что их юная тетя — волшебница и умеет читать мысли :) И вот, спустя очень много лет, Брэдбери снова пустился в странствие по залам и коридорам волшебного, живого, полного чудес и добрых чудовищ Дома.

Я давно и нежно люблю этот рассказ. Не за какие-то необыкновенные литературные достоинства, которых, в общем-то, нет. И не за полет мысли фантаста — рассказ из ранних, когда автор еще плавал на торговых судах и писал 5-долларовые скетчи для газетной колонки.

Люблю за виртуозное умение Старджона сконцентрировать полноценную повесть или даже небольшой роман в 5-6 страниц. Сохранив при этом всю эмоциональную сложность, мелкие оттенки чувств, показав одним смешным жестом целую гамму переживаний.

Богатая и своевольная девушка «с золотым сердцем», которая волей родственников вынуждена отправиться в необычное морское путешествие — но не на фамильной яхте, а на обычном рабочем сухогрузе. Странный матрос с выводящей из себя привычкой обескураживать ее по любому поводу. Конфликт, ссора, задетое самолюбие, бессонные ночи — и желание во что бы то ни стало доказать «этому наглецу».... Хеппи-энд с (предсказуемо) неожиданным финалом.

Приходилось видеть 200-страничные любовные романы, в которых, по-сравнению с этой маленькой вещицей, было на 190 страниц больше — и куда меньше лирики, смысла и доброго ехидства.

Две с половиной страницы чистого смешного и точного психологизма. Остается только признать, что, видимо, для начинающих писателей полезно безостановочно писать короткие рассказы-фельетоны для ежедневной газетной колонки. Ибо оттачивает умение отсекать лишнее и позволяет в 2-3 страницы уложить вот такой крохотный шедевр.

Преступник и преследующий его детектив... темная аллея, ужас и сожаление в душе преследуемого, упорство и тяжелая воля его преследователя. Схватка, короткое бегство и позорное пленение.

И финальный разговор по душам, от которого читатель фыркает, давится чаем и сползает со стула от смеха :)

Это уже классический Старджон — точность языка, глубина характеров, доброта и лукавая улыбка, смешанные в одном стакане. Пить с соломинкой :)

Сентиментальная безделушка, забавная тем, что и сейчас, больше, чем полвека спустя, запах, упомянутый в рассказе, по-прежнему не утратил своей волшебной силы. И периодически в разделах «советы женщинам» можно увидеть «если вы хотите, чтобы мужчина при виде вас вспоминал все самое приятное в жизни — дом, маму, чудесные пироги и плюшки, уют и ласку...», не забывайте об этом запахе.

А ларчик (флакон с духами) просто открывался! :)

Один из ранних рассказов Старджона, под которым наверняка мог бы не без удовольствия подписаться сам О.Генри. Оба писателя владели фантастическим умением, как джина в бутылку, упаковать целую повесть, жизнь и историю любви в 3-4 страницы, не пожертвовав ни смыслом, ни эмоциями , ни юмором.

Крошечный эпизод из «ревущих 20-х», эпохи джаза и джайва, и девушек в коротких шелковых платьях, отплясывающих чарльстон в подозрительных тавернах с лощеными набриолиненными юношами. Эта история вполне могла бы быть коротким черно-белым фильмом эпохи немого кино — c Луизой Брукс или Кларой Боу в главной роли. Комедия положений, обманка, шутка — и ироническая точка в конце, на которые Старджон был такой мастер :)

Один из ранних рассказов Старджона — стиль еще не вполне оформился, но странное ощущение жутковатого давящего бессилия, которое владеет человеком, который выполняет определенные действия и никак не может понять, почему он их выполняет — передано блестяще.

Ну, и как-то сразу в памяти всплывает Куато из Вспомнить все — уж очень похожие и пугающие образы получились, несмотря на то, что Куато действовал в интересах человечества.

Поставила 6 баллов только потому, что, на мой вкус, сентиментальность несколько зашкаливает. Но это очень милый. добрый и ласковый рассказ — о двух любящих друг друга людях, идущих к своему дому через цветущие луга. Как в большинстве ранних рассказов Старджона, фантастики здесь нет и в помине. Это лиричная и очень нежная зарисовка, как маленький идиллический акварельный этюд, где золотой день, домик под плетистыми розами, изгороди, луга и две маленькие радостные фигурки мужчины и женщины. И, как всегда у Старджона, совершенно неожиданный финал :)

Замечательный рассказ, за сотню лет не потерявший своего доброго юмора. Классическое мошенничество, но предпринятое с благородной целью проучить жадных нахалов, и в который раз подтверждающее, что психология людей за сотни лет поменялась очень мало, а суть человеческой жадности — так и вообще не поменялась. С точки зрения психологии — разыграно все просто блестяще. Когда светит приманка легкой наживы, люди толпами готовы покупать самые невероятные акции и вкладывать свои денежки в очередной «поселок Тру-ля-ля». К сожалению, не всегда мошенники настолько обаятельны, честны и благородны, как Смок и Малыш в данном случае :)

Увидительно, насколько по-новому начинаешь смотреть на книгу, когда вдруг встречаешься с ее героем в жизни. Я с детства любила роман о приключениях бесстрашного, умного и забавного Джерри — и вот несколько лет назад познакомилась с ирландским терьером по имени Мартин. И поняла, что Лондон, без всякого сомнения, писал своего героя с натуры. Видимо, в каждом «ирландце» живет такой Джерри — смелый, независимый, простодушный, верный и склонный к юмористическому осмыслению жизни и себя в ней. Потому, что на морде моего знакомого Мартина, настоящего джентльмена и героя, написано:«Вы только пустите меня на остров с людоедами и посмотрите, я там быстро порядок наведу!» :)

Один из первых рассказов Старджона — еще неловкий, неуклюжий и чрезмерно мелодраматичный, но уже содержащий в зародыше основные темы, которые интересовали автора всю жизнь — сила чувств и мысли человека, физическое воплощение силы любви и ненависти. Ненависть, вызванная любовью и ею же убивающая.

Такие вещи раньше называли «багатель» — маленькая изящная безделушка, забавная, практически бесполезная, но очаровательная. Рассказ-обманка с первой строчки до последней. Курьер с долгами, застрахованная на большую сумму ювелирная посылка, такая соблазнительная для бедолаги. Ограбление и срок. Только все это в последних строчках оказывается, как это часто бывает потом у более зрелого Старджона, быстрым движением руки вывернуто наизнанку — и публика смеется и аплодирует. Карточный трюк, а не рассказ :)

Добрая, смешная, певучая сказка-притча: для каждого — о своем. О ночном крылатом существе, внезапно ослепшем и застрявшем в чуждом ему дне. О мужчине, встретившем любовь и понимание, и поставленном на якорь из веревки с бельем и кучи ребятишек :) О мнимой потере мечты и способности к полету и о вечной тоске о небе и свободе.

И также о том, как в мечтах и сияющих глазах своих детей крылатый вновь находит свободу и полет...

А что может быть волшебнее для ребенка, чем папа, умеющий мастерить воздушных змеев? Только папа, сам взлетающий, как змей :)

«И смех, и грех, и черный юмор...»

Ах, какой бы из этого мог мультфильм получиться... если бы Тим Бертон взялся за восхитительно насмешливую историю о — воспользуюсь отличным термином Yazewa — «перенаселенном» дедушке.

Души аж четырех заводных юнцов, волею случая и Сеси оказавшиеся на постое в дедушкиной голове. Уже почти мумифицировавшийся старичок, который внезапно вспомнил чувства и ощущения этих самых юнцов, когда напротив оказывается хорошенькая гибкая девушка со всеми ее грациозными округлостями :)

Молодняк, который — как тысячи до них — вдруг с изумлением обнаруживает, что дедуля-то был ого-го...и основательно нашалил по миру за отведенные ему тысячелетия. Ошарашенный, смешной и тысячекратно повторенный в истории вопрос: «Интересно, а бабуля знала?!».

И хитрое подмигивание всем хорошеньким гибким девушкам — пожалуй, лучше вам не знать, что творится в голове у того милого седенького старичка, который сидит напротив вас в электричке...:)

Такая щемящая вещь... один из самых пронзительных рассказов во всем цикле и вообще у Брэдбери. О том таком коротком, таком волшебном моменте в детстве, когда взрослые — маги и монстры. Конечно, твой дядя может летать — и может подкинуть тебя к небу, и поймать на лету и заставить смеяться от восторга и ужаса полета... И ты на самом деле знаешь, что такое полет, что такое волшебство, как мягко бегут волчьи лапы по тропинке в лесу, и куда мчится вихрь из осенних листьев...

Но наступает жестокий момент, когда маленький человек вдруг понимает, что полет невозможен. Что листья унесет ветром, и что когда-нибудь он умрет. А прекрасный, безжалостный, магический мир продолжит жить без него. И любовь в настоящем кажется таким же недостаточным утешением, как и обещанная в будущем память.

Я очень люблю весь цикл Кенсират, но придется признать, что на данный момент это — наиболее слабый роман из серии. Причем все то, что обычно является достоинством книг Ходжилл, в Маске странным образом оборачивается своей противоположностью. Сложность и многогранность мира — заставляет повествование распадаться на осколки, теряться в мелочах. Огромное количество интересных персонажей и смертоносных интриг — превращается порой в такой клубок, что впору разлиновывать специальный блокнотик и рисовать схемы отношений и связей внутри мира. Несущийся вскачь поток событий и встреч, увлекающий Джейм, в какой-то момент начинает утомлять. Чтобы почувствовать напряжение, нужна минута покоя — а вот как раз этого в Маске и нет.

Вся средняя часть книги — бегство Джейм из Готрегора и ее поиски брата несколько неуклюжа. Через текст местами продираешься так же, как Джейм продирается сквозь речные заросли. Возможно, ключом к пониманию служит история с гобеленом с портретом Эрулан, который Джейм упрямо бережет всю дорогу — Маска тоже напоминает сложный, даже перегруженный деталями гобелен с массой персонажей и ситуаций, переплетенных в запутанную массу.

При всем этом, роман читается достаточно хорошо, и есть масса деталей и мелочей, которые заставляют улыбнуться и вознаграждают за некоторую затянутость и тяжеловесность текста. Мысленные комментарии Джейм по поводу нарочито узких юбок, в которые «закованы» настоящие леди из Женского мира — особенно, когда из-за дурацкой юбки ее обладательница в который раз сваливается с лестницы. Или комичная сцена жертвоприношения Великой Змее — с недотепой-претендентом в красных штанах :) Потенциальный Темный Властелин, прячущийся под столом от дам-матриархов, озабоченных женитьбой его на подходящей невесте, вообще радует чрезвычайно.

К концу книги темп выравнивается, интриги и заговоры логично и достаточно убедительно «развязываются» и финал обещает отличное продолжение (что и случилось — «Оседлать рэторна» получился куда более интересным и динамичным).

В целом, слабее начала цикла, но очень неплохо читающийся роман об интересном мире.

Очень частая для меня эмоция при чтении и перечитывании Старджона — грусть. Грусть о том, что для большинства людей он навсегда остался под ярлычком «один из выдающихся фантастов ХХ века». Он действительно был одним из величайших фантастов, но он еще был и один из лучших писателей вообще. И не только ХХ века.

При всем внешнем несходстве, мне часто хочется сравнить его с другим титаном литературы ХХ века — Томасом Вулфом. Их книги оставляют схожее впечатление — тебе постоянно кажется, что ты попал в шторм, слова и эмоции кидают и швыряют, как волны. Иногда кажется, что, как и Вулф, Старджон использовал на несколько тысяч слов больше, чем надо было бы. Но при попытке убрать «лишнее», понимаешь, насколько это невозможно. А иногда случается прямо противоположное — написав десяток слов, Старджон этим десятком создает целую вселенную идей и эмоций. И Вулф, и Старджон могли писать о невероятной жестокости и невероятной любви с той четкой трезвой ясностью, которая страшнее самых жутких и изобретательных страшилок.

Как случилось, что один из самых лучших, самых глубоких авторов ХХ века близок к забвению? Достаточно сравнить количество отзывов на его книги с количеством отзывов на очередной 150-й по счету труд об очередном попаданце или космическом агрессоре. Впрочем, отчасти в этом виноват и сам Старджон. Зачем было писать глубокий и тонкий анализ человеческих душ и эмоций под маркой «научная фантастика».... и сколько из современных читателей фантастики, выросших «на звездолетах», вообще подозревают, что фантастика — это не только бластеры, взрывы в космосе или жуткие клоуны с паранормальными способностями...

Вот и грусть — оттого, что один из самых глубоких, нежных, умных и полных сострадания авторов потихоньку ускользает в забытый уголок полки под названием «классика научной фантастики».

Совершенно чудесное стихотворение — качающееся, шатающееся, бредущее сквозь старинные названия деревушек, тропок, кладбищ и пабов, бормочущее себе под нос слегка нетрезвые размышления о том, как пошатывавшийся пьянчужка протоптал вьющуюся, петляющую английскую дорогу и перлы вроде «ну, как потопаем мы в Рай да через Кенсал Грин» (где Рай — пивнушка, Кенсал Грин — кладбище, а соединяла их во времена Честертона ветка подземки :)

При словах «Честертон — поэт» в рафинированном обществе принято фыркать. Ну, и наплевать — это уже классика. Заслуженная. Восхитительная и смешная.

Очень неплохой роман для подростков. Изначально была интересна идея замлян, как всегалактических наемников — перекликающаяся с Дорсайским циклом Гордона Диксона. Но Диксон в своих лучших вещах исследует такие глубины психологии, этики, философии, стратегии и тактики войны, на которые Нортон в данном романе даже и не замахивалась.

На современный взгляд, привыкший к бурному экшену, быстроте и жесткости нынешней военной фантастики, повествование скорее неторопливое. Поход наемников, преданных как нанимателем, так и своими же землянами, через опасную чужую планету — скорее ближе Анабазису Ксенофонта (которым, похоже, Нортон и вдохновлялась), чем космическим битвам современных фантастов. Как и у Ксенофонта, заданные условия — предательство, отступничество, коварное убийство командиров, опасности на каждом шагу и упрямый марш через горы к морю. И в этих условиях наемники стараются выжить, завязать союнические отношения с местным населением и — как финальная цель — добраться до центра и сообщить о раскрытом заговоре против Земли.

Вряд ли мне захочется перечитывать Звездную стражу, но для ознакомления с автором это далеко не самая плохая вещь.

Чтение Прэтчетта сильно напоминает мне плодотворное и веселое занятие — попытки подсчитать утят на пруду. Кто пробовал — поймет меня. Один, два, три, четыре... ой, нет, два нырнули... а три вынырнули, причем в другом месте. Вот еще один пушистый задик показался из воды — ан нет, нырнул. И вынырнули пятеро! :) Вот точно так же и с идеями, и с шутками Сэра Терри. Только думаешь, что ухватил шутку за хвостик, как она вильнула им — и оказалось три шутки. А то и больше.

В общем, как и утята, Прэтчетт скучать не дает. Сюжет здесь не главное (да и вообще, когда вы в последний раз читали Прэтчетта ради сюжета? честно?), но радует обилие глубоко забавных и забавно глубоких мыслей насчет реальности и иллюзии, и как они взаимодействуют, и что вообще можно считать реальностью... в некотором роде, Сэр Терри написал очаровательно издевательскую диссертацию на тему философских аспектов «Мира глазами Кино».

Плюс неисчислимые бонусы для знающих старое доброе голливудское кино — роковые «рудольфы» с усиками, от которых дамы шлепаются в обморок штабелями, томные блондинки, в совершенстве овладевшие тонким искусством возлежать среди подушек, слоны, титаны с бронзовыми гонгами и сексапильная «Это у вас пистолет в кармане, или вы просто так рады меня видеть» Руби — Уэст....

Ну, а образ 50-футовой женщины, карабкающейся на башню с обезьяной в руке (да простит меня Библиотекарь) — это праздник, который с вами навсегда! :)

И снова Олди оставили в недоумении. Основную эмоцию в конце книги можно было бы описать цитатой из старого анекдота: «тятя, а что это было?». А действительно, что это все-таки было? Бег, скачка, галопом по европам и азиям — в прямом смысле слова. Сумасшедший «вальс цветов» из имен ученых, политиков, писателей и поэтов. Безумные пляски вампира в стиле кунг-фу каруселей середины 80х годов... Китайские ученые и псы-призраки. Андерсен, зомби и адские гончие. Практически весь текст за кадром слышится какая-то нервная, галопирующая мелодия — она не дает остановиться, не дает задуматься, не дает покоя.

В конце книги тщеславие довольно потянулось и почесало задней лапой за ухом — надо же, практически все имена знаю, ссылок не нужно... Мозг щелкнул тщеславие газетой по носу и задался вопросом — а зачем все это было? Красивый язык, бешеный бег сюжета (скорее, сюжетов), мальстрим образов.... К какой цели был этот бег? Ответа не нашлось. Ну, ладно, хоть тщеславие почесалось...:)

Роман, неожиданно оказавшийся интересным. Это было первое знакомство с Керр, книга была куплена совершенно случайно за смешные деньги на каком-то развале, и от несколько эклектичной обложки с руинами, рептилоидами и прекрасной рыжеволосой женщиной я, прямо скажем, ничего экстраординарного не ждала. Впрочем, как и не экстраординарного. Чтиво, оно чтиво и есть.

Реальность оказалась куда приятней ожиданий. Да, мешанина изрядная — тут вам и далекое будущее на далекой планете, с полу-феодальным, полу-военным режимом правления (куда уж яснее — главу правящей военной семьи зовут Перонида), и искусственный интеллект (планетой управляют могучие суперкомпьютеры, для работы с которыми и с сеткой искусственного разума существует специальная Кибер Гильдия). Лепы — высокоразумные рептилии, проигравшие землянам (кто бы сомневался) и полуразумные обитатели болот, получившие практически статус рабов или, скорее, рабочего скота. На этом фоне происходит напряженная погоня наемного ниндзя-Лепа за ничем особо не выделяющейся рыжеволосой девчонкой. Кто она такая и почему древний могущественный АИ внезапно приходит ей на помощь?

Надо отдать должное авторам, все сюжетные линии они закономерно и эффектно сводят воедино, создавая странный, но логичный, экзотический — но понятный, интересный и очень красочный мир. Порадовало, что сюжет куда больше интригует, чем просто любовная линия (которая есть, но думать не мешает) или борьба за власть или кибер-панк. Скорее, удачное полифоническое видение мира и его экзотических реалий — там, где изначально ожидалось лишь сносное приключенческое времяпровождение. :)

Для Брэдбери — просто удивительно простой «рассказ с моралью». Он чаще пишет тенями и солнечными зайчиками, прерванными фразами и затаенным дыханием, а тут все так солидно, основательно, даже — о неожиданность — описательно. Но читая подробные описания мыслей и настроения Мэгги, и попутно размышляя, а зачем нужно было все это так подробно расписывать — ведь и так все понятно, в конце вдруг обнаруживаешь, что, сказав совсем немного про происходящие изменения в самом доме, автор блестяще передал, как пыльное, мрачное, наводяще тоску здание потихоньку заливается солнцем, в окнах вспыхивают цветные стекла, на стене выстраивается ряд веселых тарелок, — и дом, как душа, наполняется светом и предчувствием будущей радости. Солнечная вещь.

Перефразируя самого Брэдбери, о жестокости вечной и о любви... Мальчик, так любивший свою цветную няньку... но мальчик вырос, стал успешным голливудским сценаристом, у него так мало времени. Женщина, которая не слышит и не видит свою собственную дочь, стоящую рядом, пытающуюся достучаться до нее — потому что вся ее память, вся ее любовь принадлежит этому давно исчезнувшему мальчику. Дочь, которая понимает, что невозможно для живого человека конкурировать с фантомом, но любит и жалеет свою мать, не способную видеть реальность.

Наваждение любви, слепой, не разбирающей правды, не видящей и не желающей видеть настоящее. Всего несколько страниц блестящих и жестоких настолько, что кажутся написанными скальпелем.

Прочитала наконец. Впечатления достаточно смазанные — но одно понятно сразу, читать это надо было лет в 14-16. Подростковая романтика зашкаливает, и архетип на архетипе. А вообще что-то мне эта книга очень сильно напомнила. Попробую описать ощущения и посмотрю, куда это меня приведет:

Герой — бледный, загадочный, обладающий грозными способностями, давно идущий по земле и ищущий свою судьбу, свою любовь... Повседневность его не касается, он идет от битвы к битве, от монстра к монстру, он был создан для боя и беззаветного служения неблагодарному человечеству.

Любовь — мимолетная, опасная, отказы и воссоединения, предательства и трепет желания, и — упаси господи! — никак не связанная с ежедневной реальной жизнью.

Женщина — прекрасная (описания из серии высокая грудь-тонкая талия-глаза-кудри-губы), коварная, страдающая от любви к герою и от собственного коварства, если поцелуй — то ядовитый, если ночь — то бурная, если корсаж — то полурасстегнутый...

Монстры — порой жалкие, порой противные, порой откровенно трогательные (хотя и требуют ликвидации — но поскольку гг не кровожадная дрянь, то жалость в ассортименте необходима).

Комический элемент тоже имеется, но в минимальной степени — или менестрель обеспечивает, или герой отпустит пару сухих мрачноватых (как он сам) шуток...

Кажется, поняла, что мне все это напоминает. Это Сумерки. Только не для девочек, а для мальчиков.

Восхитительно ехидный рассказ — это уже даже не сатира, а откровенный разухабистый стеб, где в каждую строчку фарса под названием «страшный сон президента Соединенных Штатов» завернута тихо-ядовитая историческая или культурологическая шутка. Поскольку, согласно самому автору, весь расказ родился из шутливой ремарки во время раздачи автографов и был завершен за несколько часов — краткость и быстрота пошли ему только на пользу.

Как я понимаю из предыдущих отзывов, я лишена возможности по-настоящему понять все глубины этой книги, ибо у меня никогда не было кота (все аллергия проклятая). Но как пожизненный Платонический Любитель Котов, я должна сказать, что мало какая книга (о котах или о животных вообще) — кроме разве что Даррела и некоторых вещей Херриота — заставляет смеяться так, как прэтчеттовское эссе о «настоящих и ненастоящих» котах.

Любой, кто понаблюдал за котом (любым) хотя бы час, поймет всю серьезность философского вопроса об «истинности» вашего кота :), а также необходимость глубокого фактического исследования данной проблемы. Вот Сэр Терри и занялся важным делом — поскольку он совершенно определенно любит и знает котов и поскольку он никогда не мог пройти мимо слова, не дернув его за хвост!

Увы, при всем уважении к одному из классиков хоррора и фантастики, была совершенно разочарована сборником лучших рассказов Мур. Большей разницы со многими ее совместными произведениями с Генри Каттнером и представить нельзя. Тягучие, вымученные сюжеты (как данный рассказ), невыносимо перегруженное, затянутое и описательное повествование. По идее, полагается ужасаться наваждению, охватившему главного героя. А вот не страшно и скоро надоедает. И когда тебе в стопятый раз повторяют, какое это ужасное наваждение — становится банально скучно.

В общем, по моему мнению, достойно занять свое место среди «классиков и основоположников», но интересно сейчас скорее профессионалам и историкам жанра.

Для начала — переводчик названия потряс. До глубины души. Учитывая, что название книги просто, прямо и несколько в лоб задает тему романа — перевести это, как Монстрячий взвод.... мда, талант. Полемический трактат Джона Нокса от 1558 года «О противоестественном правлении женщин» читать точно не обязательно, но можно же хоть погуглить оригинальное название! Тем более, что суперуслужливый Гугл выдает его одной из первых ссылок... Прэтчетт схохмил, объединив старое и новое значение слова «монструозный», но в переводе шутка была потеряна безвозвратно.

Прэтчетт, в своем фирменном стиле, умудрился написать одновременно феминистский роман, пародию на феминистский роман, военный роман, пародию на военный роман, авантюрную шутку с переодеваниями (переодевшиеся в мужчин дамы, которые, чтобы тайком пробраться в оккупированный замок, переодеваются «в женщин» — это нечто и сразу и восхитительно напоминает о замечательной комедии Виктор,Виктория ) и притворющееся авантюрной шуткой вполне серьезное размышление, что делать женщине в этом мире, коли природа подкинула ей мозги и характер, но забыла придать к этому набору «носок» :).

Отличная вещь — в очередной раз снимаю шляпу перед Сэром Терри, как никто умеющим смешать все имеющиеся жанры в одно гармоничное, смешное, глубокое и человечное целое.

Примечание: имелось в виду прежнее название перевода «Монстрячий взвод», которое, как я вижу, уже изменилось. Но двойная и тройная шутка и игра слов все же утрачены что в первоначальном варианте, что в последнем.

Откровенно проходной роман в Лиадийском цикле, основная цель которого — заполнить некоторые пустоты в истории Даава и Аэлианны. Поскольку прежде авторы не рассказывали подробно об их совместной жизни и трагедии, приведшей к самоизгнанию Даава.

Показан исключительно для преданных поклонников серии и то скорее для того, чтобы заполнить пустое место на полке. Очень видно, что авторы особо не утруждались и писали в стиле «левой пяткой, спустя на ней рукава». С другой стороны, из предыдущих, куда более интересных и информативных частей цикла преданные поклонники уже и так знают, что случилось и почему. Поэтому вообще не вполне ясно, зачем и для кого данный том был написан (помимо гонорара, естественно). Мое личное впечатление — вполне можно было ограничиться рассказом.

Порой рассказы Хафф напоминают мне скорее об О'Генри, чем о фантастике или фэнтези. Фантастические допущения в них всегда имеются, но главное, как правило, это просто люди, поставленные в сложную, неудобную или комическую ситуацию. И то, как они, проявляя юмор и находчивость, из этих передряг выпутываются.

Вот и в этом рассказе одинокой мамаше с маленькой дочкой достается по наследству старый, полурассохшийся, мрачноватый и холодный дом. Но больше им жить негде, так что придется привыкать. И к тому, что в подвале играют свирели Пана и слышится соблазнительный шепот, и к тому, что между кирпичами кладки устроил лаз василиск. И, как выясняется, здесь еще и нахальные пикси обретаются — которым не очень нравится соседство людей.

Итак, наступает Рождество, денег на индейку нет, ангел на елку сломался... чем можно заменить индейку? (Учитывая, что василиск — по сути — это всего лишь большая курица с чушуйчатым хвостом...) И куда можно пристроить хорошенького пикси с крылышками и розовыми волосами? И на что молодой одинокой женщине может пригодиться Пан в подвале? :)

Как всегда у Хафф, главное здесь не хитро заплетенная интрига, а само повествование, мягкий юмор и весело подмигивающий глаз автора :)

Скучный я человек и прагматик приземленный — все, что я вынесла из этой небольшой книги, это как бесконечно важно заставить ребенка затвердить намертво, что если потерялся в лесу — ни в коем случае не сходи с того места, где потерялся — или стой на тропинке. Поступи так Триша — все ее проблемы закончились бы минут через 40 максимум.

Вместо этого имеем нудную, затянутую историю (материала там на хороший рассказ) о девочке, проявляющей «героизм» там, где надо было только немного подумать. Раздражало с первой страницы до последней.

Можете кидать в меня любыми видами обуви (в том числе и зимней), но я обожаю Касслера. Так-то вот :) Ну, как можно не любить этого бородатого энтузиаста морей, пустынь, айсбергов, сокровищ инков и викингов, красивых женщин, которые не претендуют на мужское постоянство, лихих мужчин, способных выплыть, выпрыгнуть, отбрехаться, прокопаться сквозь что угодно, не теряя при этом ехидной усмешки и флибустьерского блеска в глазах. Ах. да. чуть не забыла любезные моему сердцу классические автомобили, фигурирующие в каждой книге — описываемые с таким вкусом (гастрономического толка), что прямо тоска берет от невозможности тут же увидеть это чудо у себя под окном :)

А Сахара — один из лучших романов Касслера. Фильм книге и в подметки не годится, как не годится гладкий голливудский красавчик Макконахи в подметки лихому, обаятельному и совершенно невероятному Питту.

Основная эмоция при прочтении — восторженно-идиотско-юмористическое «во дает!!» (особенно, когда доходишь до главной сюжетной загадки и понимаешь, КОГО же нашли в старом броненосце, занесенном африканскими песками ...) Касслер — мастер сюжетов, напичканных такими преувеличениями и невероятными ситуациями, что у любого другого автора это вызвало бы раздражение и массовое закатывание глаз читателями. А ему — ничего, все сходит с рук :))

Все помнят фильм. Точнее, Одри Хэпберн в роли Холли. Не помнить это невозможно — ее очарование обессмертило эту вещь. Сонная мордочка с маской на глазах, или роковая красотка в широкополой шляпе, лихо в два пальца свистящая таксисту. Тихо напевающaя Moonriver... И залитая слезами и дождем, с мокрым Котом на руках в конце фильма.

А книга другая — более жесткая, более реалистичная, без слезного дождливого хэппи-энда. И заканчивается она куда более двусмысленно и странно — и непонятно даже, заканчивается ли вообще. Я. признаться, предпочитаю книжную концовку — призрачную, неспокойную и загадочную, как сама Холли.

Первая вещь Олди, которую я прочитала — и впечатления смутные, смазанные, странная смесь «о, вот это хорошо!» и «непонятно и вообще — зачем?». Сперва о хорошо.

Первое — это. конечно, красивый и грамотный язык (зверь в отечественной фантастике редкий и благородный). С точки зрения языка — одна единственная претензия на всю книгу (уже смешно) — слово «шкандыбать» лично для меня плохо вписывается в романтически-приподнятое повествование о героях и монстрах :) Но это мелкая мелочь, право же.

Я люблю, когда мир создается, а не описывается. Я не люблю длинные эстетские описания мраморных храмов с детальным списком барельефов и количеством ступенек (в переносном смысле, естественно). С этой точки зрения мне нравится, как Олди создают свой мир — пятнами солнца и теней на песке, веткой колючего кустарника, оплетшего камень... И как они творят то же самое чудо со своими героями — иногда все, что слышишь со страницы — тяжелое дыхание утомленных воинов, скрип песка под сандалиями... и видишь темный, искоса, взгляд Вакха... а в голове — полная подробная картина происходящего.

Отлично созданная природа — те, кто бывал в Средиземноморье, тут же узнают и солнце, и запахи травы, и шелковый шелест листьев на берегах Адриатики. Горы и цветок, трава у пещеры — и вот вы уже в Греции. Очень здорово сделано — минимальными средствами и очень живописно.

Так же минималистично созданы герои — сам Персей описанием больше всего напоминает старую греческую оливу — перекрученную. жилистую, почти мертвую на вид, но крепкую, как живое железо, и такую же неуничтожимую.

Что не понравилось. Одноразовость всей книги. То, что это явно проходной том, часть большего — читается, как глава какого-то намного более широкого целого — и как отдельная глава, расставляет все точки. не вызывая никакого желания вновь возвратиться к тексту или снова встретиться с героями. Книга в финале оставляет ощущение двумерности — все очень красочно, интересно, бесконечный бег героев куда-то увлекает за собой... но стоит остановиться и отдышаться, как цель этого гона теряется в тумане. И объемная картина вдруг становится плоской.

Попробую что-нибудь другое у авторов — данный опыт оставил желание узнать что-нибудь еще, но не возвращаться к этому циклу.

Один из самых сложных, запутанных и полных магии романов Уинн Джонс. Я, пожалуй, поставила бы даже 10, если бы не некоторые логические дыры в сюжете, которых могло бы и не быть, если бы автор уделила им чуть больше внимания. Тем не менее, история хороша и магия заставляет страницы шевелиться и вздрагивать под рукой читателя.

Полли — самая обычная студентка, из не самой счастливой семьи. Но странная фотография, висящая на стене, заставляет ее вспоминать вещи и людей, которых она, казалось бы, не знает. Или знает? Откуда ей знаком загадочный Там Лин? Томас Рифмач? И что за власть имеет на ним его зловещая бывшая жена?

Роман совсем не детский — концовки некоторых линий далеки от хеппи-энда и понимание сюжета требует определенного жизненного опыта. Но читается с большим удовольствием и запоминается, как красивый, хоть временами и жутковатый, сон.

Замечательная книга — точнее, большой, щедро и красиво иллюстрированный альбом о поездке четы Даррелов по интереснейшим заповедникам бывшего Советского Союза и съемке сериала «Даррел в России» в 1984 году. Огромный фоторепортаж с обширным классическим — добрым, умным и смешным текстом от Даррела. Причем Даррела одинаково восхищают и звери, и люди и просто феерическая красота природы того, что тогда еще было Советским Союзом. На одной странице — чудесные резные наличники избы в Рыбинском районе и рядом изысканная монохромная красота курочки глухаря. Или мягко-ехидный комментарий о визите к серебряных дел мастеру в Бурятии:«Для меня это оказалось самой дорогой частью поездки, поскольку Ли (жена Даррела) обожает серебро...Но мастер, похоже, был очень доволен, что мы заглянули.» :)

Для человека, выросшего в 70-80 годы альбом ценен еще и как замечательная машина времени в картинках — когда смотришь на фотографии базаров Средней Азии, маленьких деревень Зауралья или Рыбинска — и узнаешь лица, типажи и сценки из жизни страны тех лет.

Иногда кажется, что для Брэдбери нужно придумать отдельные классификационные категории — не «психологическое, производственное, философское», а что-то вроде «сочетание нежной усмешки с ощущением фонтанирующей радости жизни». Всего-то дорога, одинокий котенок и два человека — а сколько удовольствия от этой маленькой вещи. И как это классифицировать прикажете — как глоток прохладного вина в жаркий день? яблоко, у которого вся сердцевинка розовая и прозрачная от солнца? Один из рассказов Брэдбери, попадающих в категорию «простые радости жизни» :)

Добрый, сказочный, радостный до глубины души рассказ — Брэдбери мастерски передает детали и атмосферу нежного теплого вечера, синих сумерек, когда все кошки серы и только счастливый обладатель белого «чуда на час» сияет в темноте, как маяк для девичьих глаз. Молодость, вера в волшебную силу белого костюма, комический ужас перед пятном или порвавшимся швом — Брэдбери-сказочник опять создает поэму сумеркам, любви и безграничной вере в неизбежное чудо.

Я не помню, кто сказал фразу, что из всей современной литературы ближе всего к поэзии стоит хорошая фантастика — я думаю, что говоря это, автор имел в виду прежде всего Брэдбери. А может быть, это сказал сам Брэдбери — это в его духе :)

Один из самых волшебных и магических рассказов Брэдбери — рассветный берег, человек, быстро рисующий на песке легкие образы... прибой, которому все равно... мимолетное чудо, случившееся с главным героем — и никому не расскажешь, как не перескажешь словами рисунок гения. Просто короткий час волшебства, который слизнуло море.

Моя любовь к Томасу Вулфу началась с этого великолепного рассказа Брэдбери. И, несмотря на многие превосходные строки и книги, посвященные гению Вулфа, я до сих пор считаю, что никто не создал лучшего памятника для него, чем Брэдбери. Потрясающий автор, про которого невозможно сказать лучше — он действительно должен был бы писать о галактиках, безднах космоса и рождениях планет.

Жестокий и очень красивый рассказ о том, как одержимость одного человека способна подарить жизнь и всю вселенную другому человеку — правда, с мефистофелефской оговоркой о «прекрасном мгновении» и неминуемой смерти.

Не знаю даже, сколько раз я перечитывала этот рассказ — и каждый раз я опять надеялась, что случится чудо, прямо перед моими глазами поплывут и изменятся строчки — и Вулф останется в будущем и напишет еще тысячи страниц о звездах... глупость, конечно, но великая литература способна на такое.

Один из моих любимых рассказов во всем цикле — тихая, исподволь, изящная и неумолимая победа Марса над вторгшимися «чужими», над земной пошлостью, хамством, слепотой. Утонченное возмездие, настигающее людей, считавших себя покорителями новых границ.

«To sail beyond the sunset, and the baths

Of all the western stars, until I die. «

Tennyson

Одна из моих любимых книг — прочитанная много лет назад и оставившая очень глубокий след. Есть что-то удивительно притягательное в этой разношерстной компании бессмертных, идущих через страны и эпохи, когда спокойно, когда едва ухитряясь выжить и унести ноги от очередной войны, крестового похода или чумы. Воин, торговец, умная и осторожная куртизанка, свободная и гордая киевлянка времен расцвета Киевской Руси... самые обычные люди, которым судьба преподнесла странный подарок — бессмертие. Превосходно выписанные характеры, каждый из которых — интересная индивидуальность, надолго запоминающаяся.

Самые интересные, пожалуй, первые части романа — от Древней Эллады до наших дней. Одна из (лично для меня) наиболее приятных сторон книги — масса деталей быта, ежедневной жизни различных эпох. Если Андерсон и придумывал их, получилось очень удачно — детали проработаны превосходно.

Последняя часть несколько скомкана и оставляет след легкой тоски — бессмертные так и не нашли себе пристанища и покоя, дорога уходит в бесконечность....

Масса интересных вопросов о том, чем же станет человек в очень далеком будущем, когда практически ВСЕ, что человек захочет — будет легко осуществимо. Ответов нет, потому, что их не может быть — неутомимое любопытство и жажда нового, свойственное человечеству, будут гнать его вперед и вперед. И щемящая тоска от невозможности заглянуть туда, за закат, за тысячи и тысячи лет..

Одна из редких книг, которые действительно оставляют после себя ощущение прикосновения к вечности — как к океану, эпичности человеческой истории, зачарованности судьбой каждой человеческой песчинки в бесконечном прибое времени...

Мне кажется, этикетка «романы о любви» всему циклу крайне повредила. Безусловно, в первых книгах цикла есть истории любви главных героев — написанные хорошо, без пафоса, розовых соплей и излишних сантиментов истории о встречах и развитии отношений интересных и достойных людей. Учитывая, что цикл создается, как история развития и приключений одной семьи, было бы странно, если бы их там не было. Но тэг «любовные романы» сразу отсекает огромное количество читателей, которых, возможно, заинтересовал бы сложный и созданный в деталях мир Лиада — политики, торговли, дипломатии, бесконечных интриг и конфликтов чести. А также очень хорошо выписанные характеры — в войне, в мире, дружбе и ненависти. Симпатичный юмор авторов и свойственное их героям обостренное чувство собственного достоинства... Не говоря уже об уйме забавных второстепенных персонажей, среди которых и робот-дворецкий Дживз и бродящие из романа в роман обворожительные коты — каждый со своим характером :wink:

Это отлично написанная космоопера, с лихими героями которой приятно встречаться вновь и вновь (а теперь уже с их детьми) и мне жаль, что цикл заключили в розовую рамочку сердечком с надписью «любовный роман» :gy:

Милейший, хотя и откровенно старомодный рассказ — сам типаж старой девы, чопорной и правильной, как накрахмаленная льняная скатерть, уже безнадежно устарел. Однако эта забавная безделушка не потеряла своей прелести и доброго юмора.

Вопрос: на что решится старая дева — «истинная леди» — получив по недоразумению способности Кларка Кента? :biggrin: Как она подойдет к вопросу освоения новых возможностей? И что в этом мире способно остановить ее? Удивительно смешная и закономерная развязка, если вдуматься в логику мышления того времени и персонажа.

«Роман классический, старинный, отменно длинный, длинный, длинный, нравоучительный и чинный...»

Пушкина цитирую без малейшей иронии — Столпы земные это классическая сага, длинная, основательная, полная интересных персонажей и деталей, нравоучительная в лучшем смысле этого слова и очень жизнеутверждающая. Учитывая, что в средневековом сознании собор был уменьшенной моделью всего мира — то этот роман, практически, о строительстве и обустройстве мироздания как такового.

Роман — тканое полотно, гобелен, где каждому персонажу и явлению отведен свой кусочек «ткани» и все нити тянутся и переплетаются в самых неожиданных местах. Иногда ловишь себя на мысли, что хорошо было бы бросить взгляд на изнанку ковра — посмотреть на все эти многоцветные узелки людей и событий.

Отличное чтение для любящих созидать что-либо, для тех, кто хочет видеть, как под руками человеческими возникает и начинает расти что-то новое....может, собор — а может, просто молодое деревце в саду.

Если в наследство от неведомо куда запропастившейся тетушки вам достался магазинчик всякой всячины в Калгари, являющийся центром и душой местного сообщества, и если в нем на полставки подрабатывает лепрекон, на площадке висит магическое зеркало, а в стекляной витрине обретается исполняющая желания сушенaя обезьянья лапка — возможно, сообщество, о котором идет речь — не вполне человеческое ...

А потом голуби в панике срываются с карниза и Элли — новая хозяйка магазина — обнаруживает в небе дракона. Загадочный снайпер следит за Элли и ее лепреконом, кузены, кузины и — самое страшное! — грозные тетушки-ведьмы начинают проявлять чрезвычайный интерес к тому, что происходит с магазинчиком и с самой Элли.

Новый роман Тани Хафф продолжает ее линию Хранителей, поворачивая ее неожиданной, несколько более темной, стороной. Книга неторопливая и очень женская — что совершенно не подразумевает дамский роман. Просто взгляд автора на жизнь и на магию, особенно женскую магию — это взгляд пожившей, мудрой, смешливой и не заморачивающейся по мелочам женщины. Трезвый, полный юмора взгляд на жизнь, магию, семью и отношения в ней свойственен как и самому автору, так и ее героиням. Одни из самых забавных страниц романа — кухонные перебранки тетушек-ведьм, занятых коллективным приготовлением пирогов. Ведьмы лениво и благодушно перебрасываются шутками, но потенциальная грозная сила женской магии просто выплескивается со страниц.

Именно по этой причине, несмотря на обилие всяческих интриг, приключений, драконов, спасения мира и шуток по этому поводу — этот роман вряд ли будет интересен читателям мужского пола :wink:

Удивительно, но книга полностью попала под определение, данное самим автором «Некоторые авторы пишут большие книги, потому что у них нет времени писать короче». А также напомнила мудрое четверостишие одного из арабских лириков, заканчивающееся словами:

Буду сложно говорить —

простота сложней намного...

Общие впечатления: интересная идея. Забавные (хотя и довольно инфантильные) образы героев. Страшилки — тоже в стиле детской литературы. Словесные ребусы и загадки — тоже несколько детские, причем их слишком много и они крайне быстро надоедают. В целом — вещь неплохая, но одноразовая. Более всего это напоминает пересказанный словами комикс или мультфильм — подробное детальное описание каждого кадра. Мне кажется. что в виде мультфильма это смотрелось бы значительно лучше, чем в виде текста.

Очень неровная книга — есть просто превосходные моменты, но затем автора опять заносит в бесконечные описания того и этого. Например, я так и не поняла, зачем нужно описывать раз за разом (одними и теми же словами, добавим) реакцию разных читателей «того самого рассказа»?

Описательность — вообще моя главная претензия к книге и автору. Целые страницы описаний и даже речи героев — это, как правило, описания. Мир не возникает вокруг из слов, действий героев, из логики поступков — мне его описывают. Когда в этом мире возникает необходимость в каком-либо действии — оно не вытекает из общей логики (которой нет), а просто спускается автором сверху. Никогда не любила прием deus ex machina — хотя здесь он, возможно, и оправдан общей ходульностью всего повествования.

Возникло большое количество вопросов к переводу — в тексте такого рода очень трудно понять, вина ли автора или переводчика тот пассаж, который конкретно не нравится. Сравнение с английский переводом, например, сразу показало, что английский куда менее вычурнен и намного «добрее» к читателю. Однако, поскольку я не владею немецким, трудно сказать что-то определенное по этому поводу.

Один из самых лучших рассказов Куприна — бесконечно добрый, смешной и очаровательный, как и его героиня — знающая себе цену красавица Ю-Ю. Чудесные описания быта, детства, радости от общения с прелестным существом, которое милостиво и слегка надменно позволяет любить себя — и преданно сидит у постели больного ребенка. Совершенно чудесное описание кошки, ее повадок и ее сути «души дома» — я хорошо помню, как прочитав в детстве этот рассказ, потом называла Ю-Ю всех пушистых, трехцветных и красивых кошек.

Самое страшное в этой книге — это полное отсутствие у автора (как и у героя книги) желания напугать кого бы-то ни было, или причинить вред. Описание детства «Джорджа Смита» жутко именно своей полной обыденностью, тем ежедневным бытовым кошмаром, в которую превращается жизнь некоторых семей и детей, которые даже не понимают, что живут в кошмаре. Для них это просто нормальное ежедневное существование — что такого необычного? Пьющий отец, бьющий жену и сына — не из какой-то особой жестокости, а просто так жизнь сложилась. Мать, без конца ноющая, сколько жизни и крови выпил из нее сын самим фактом рождения и тем, что он есть... Мальчик, в голове которого эти слова пускают жуткие корни... Такая же израненная девушка, у которой, по меткому определению одного из врачей, обсуждающих этот случай, в мозгу «не хватает многих частей, зато у нее есть те, которые необходимы Джорджу». Две покалеченные, вызывающие оторопь своей страшной трогательностью души, нашедшие друг друга, потому, что больше они не нужны ни одному человеку...

Какие там вампиры... в помине их тут нет — от такой жизни сбежал бы в ужасе любой вампир. Выжить и существовать в таком аду способен только человек.

Случилось так: села я в час ночи с намерением почитать полчасика... или даже часик (поскольку завтра рано не вставать) Ночную стражу. Очухалась в 5 утра — закрывая прочитанную книгу (и грешным делом, хотелось кое-какие страницы тут же перечитать :biggrin:). Позволю себе дать совет следующему читателю: не начинать эту книгу на ночь, если уж начали, поставить рядом, что пить и чем перекусить — поскольку отрываться, скорее всего, не захочется...:wink:

Роскошно написанная книга, соединившая некоторые вещи, которые, на первый взгляд, соседствовать не могут в принципе. Политическую злободневность — без горечи, злого сарказма и агрессии (разве так бывает?!), практичность и рассчетливость героя — превосходно уживающиеся в нем с глубокой порядочностью, определенным идеализмом (также весьма практичным) и суховатым чувством юмора, готовность к решительным действиям — человечная и без следа злобы или равнодушия.

Теперь просто придется читать весь цикл — поскольку это была первая книга из Стражи, которую я прочитала — повезло!

Для Диксона — на редкость слабый роман. Заявлены практически все темы, которые составляют сложную и интересную основу таких его замечательных вещей, как «Последняя энциклопедия», «Дорсай!» или «Солдат, не спрашивай». Полярность и притяжение сил, условно названных Добром и Злом, развитие способностей человека, появление нового типа человека, восточные медитативные практики... Даже физические способности главного героя с его супер-быстрыми рефлексами в сочетании с исключительным интеллектом — отчетливо напоминают о дорсаях. Но вот с развитием этих тем — проблема.

Причем начинается книга, как добротное приключенческое чтение — глобальный энергетический проект, следствием которого является глобальный гипнотический сон всех землян ночью. Тех, кто по разным причинам (особенности организма или тренировка) не подвержен этому обессиливающему сну, называют «зомби» и стараются ловить и изолировать. Что, в принципе, вполне логично: в царстве спящих любой идущий с открытыми глазами — король. Главный герой — космонавт и ученый, как раз и являющийся таким «зомби», начинает поиск друга, исчезнувшего загадочным образом несколько лет назад.

Но тут же возникает примитивный вопрос: по авторскому замыслу, реакторы, собственно вызывающие сон человечества, включаются только по ночам. И в сон погружается ВЕСЬ земной шар. Но ведь ночь на Земле наступает в разное время — простая логическая неувязка, которую Диксон даже не пытается объяснить. Действие перемещается из США в Англию — но получается, что и там, и там все спят в одно и то же время. И это только одна из многочисленных накладок с элементарной логикой, которой страдает эта книга.

Ближе к середине, автор бросает бодрую и вполне недурно написанную приключенческую линию (включающую, например, такой интересный и даже обаятельный персонаж, как говорящий волк с искусственно повышенным интеллектом и кибернетической гортанью) и переводит действие в сферу сверхъестественного. Появляется некое Темное Зло (в романе зачем-то названное Горным Старцем) и начинается гипнотическая борьба героя с этим персонажем. Действие утекает в сны, видения и целые страницы романа быстро сваливаются в хоррор стиль. Исход схватки Добра и Зла вполне предсказуем, однако решен очень двусмысленно — опять же не вполне понятно, зачем. К тому же, и герой и злодей соглашаются, что и Добро, и Зло — условности, и они оба стоят выше таких понятий. Что несколько смазывает мораль всей истории — если все это условность, то чего же было шеи-то друг другу ломать?

В целом получилась мешанина стилей, жанров, начатых и брошенных идей, провалов в логике — читается достаточно легко и быстро, но оставляет после себя вопрос: «А что это вообще было?» и ощущение, что Диксон написал эту небольшую книгу, будучи под влиянием какой-то неведомой субстанции...

Может, заснул, как герои, и ему все это приснилось?

Писать рецензию после Aleks_Macleod'a — гиблое дело :biggrin: Но книга действительно очень понравилась, поэтому внесу скромную лепту. Первые страниц 50 шли с трудом, пару раз я всерьез задумывалась, нужно ли мне это и интересуют ли меня ничем не выдающиеся будни станционного копа где-то в не слишком значимой космической колонии. Зато, когда я наконец, втянулась в чтение, отложить книгу было очень трудно.

Отличная смесь разных жанров, при этом, как уже было отмечено, при быстро летящем вперед действии (после первых 50 страниц) характеры вовсе не страдают — за диалогами следить интересно, люди на страницах живые, хорошее и плохое намешано в персонажах вполне как в жизни — одиозно мерзких почти нет (за одним. пожалуй, исключением, которое, в лучших традициях получает пулю в лоб )).

Очень хорошая и красивая концовка — с одной стороны, логично закрывающая эту книгу, с другой — вбивающая крепкий гвоздик, на который будет подвешена следующая вещь этого намечающегося цикла (хочется надеяться).

Неожиданный поворот сюжета о схватке двух вампиров — более старого, опытного и мощного, и более молодого и, соответственно, слабого. Оказывается. в современном мире вампир вполне может полагаться не только на свою личную силу — но еще и на знание технологий и элементарной физики. Хорошо учитесь в школе — и тогда, когда старый вампир попробует отобрать у вас и охотничью территорию, и саму жизнь (или как она там у вампиров называется) — вам будет, что противопроставить захватчику.

Вики Нельсон только что стала вампиром и только что нашла себе новое место под луной. Как тут появляется более старая и куда более опытная вампирша — и Вики явно не может сладить с ней в открытой схватке. Но, поскольку она родом из ХХ века, она находит остроумное техническое решение проблемы...

Превосходный рассказ — один из самых лучших у Даля. Юмор — черным по черному, а финальный диалог полицейских за обеденным столом заставляет рассмеяться вслед за главной героиней.

»..о влиянии проходящего железнодорожного состава на энергетические линии земли...»

Третий роман из цикла о Кейт , Сесилии и их мужьях — а в этот раз еще и о целых выводках детишек, склонных к магическим проказам. Плюс те самые энергетические линии земли, плюс паровозы — нынешняя популярность стимпанка и его прививок ко всему на свете (от авантюрно-приключенческих романов до викторианской и георгианской дамской литературы) сделала свое дело — часть времени мы самым пристальным образом будет наблюдать, какой эффект производит на леи-линии проходящий мимо по своим делам паровоз.

Роман по-прежнему в письмах, и хотя в целом книга читается приятно, она заметно слабее первого и даже второго романа цикла. Интриг много, участников оных еще больше, детей целые выводки — и они все время наровят что-нибудь магическое учудить — не мудрено, что ко второй половине романа начинаешь слегка путаться во всем этом переплетении линий.

В целом, читается приятно, называть вечер потерянным я бы не стала, но в конечном счете, это продолжение цикла к чтению не обязательно.

Полностью согласна с Сэмом — мне тоже на ум пришел именно Даррел, пока я читала эту крошечную книженцию (жаль, что такая маленькая). Доброта, искренний интерес и привязанность, вложенные в эту книгу, подкупают с первой страницы. Давно не читала о животных ничего, написанного с таким естественным сочетанием реализма. отсутствия сантиментов, юмора и любви.

Это не пособие по разведению крыс, не мемуары и совсем не детские сказки — это просто рассказ о времени, проведенном в обществе умных и симпатичных животных, о разделенных с ними радостях и проблемах. Улыбаться начинаешь с первой страницы — и еще долгое время после счастливая улыбка с лица не сползает. Хорошее настроение просто гарантировано.

Мне, конечно, легче, потому что я всегда любила крыс. Понимаю, что у некоторых читателей (и особенно читательниц) идея книжки о крысах изначально восторга может не вызвать. Но здесь столько любви, доброты и юмора — я рекомендую читать, даже если остальные книги Громыко вам не нравятся :biggrin: Я лично буду только рада, если она еще что-нибудь про животных напишет. Очень уж хорошо получилось.

«Совершите вы массу открытий, иногда не желая того...» ))

Получила редкое и в общем-то извращенное удовольствие, классифицируя данный трехтомник — рамки узковаты, поэтому чего стоит хотя бы «становление и взросление героя» применительно к истории Спящей Красавицы, проснувшейся от — назовем это прикосновением — принца и очутившейся в изысканной барочной атмосфере замка садо-мазо утех. Не могу согласиться с предыдущим рецензентом — если нужно конкретное порно, то за этим — не сюда. А вот бесконечные эстетские описания интерьеров, спален, садов и украшающих их живых (и само собой, голых) скульптур — тут Райс развернулась по полной. Обилие бархата, золота, павлиньих перьев и самоцветных кинжалов — Султан Персидский удавился бы от зависти собственной шелковой удавкой (впрочем, во дворец Султана все еще попадут и многое там с ними приключится)

Взросление героини и познание ею как себя, так и других (во всех смыслах, включая библейский) заведет ее, последовательно, во дворец Принца и его матери Королевы (классическая свекровь, только в садо-мазо антураже, в деревню — ближе к народу (ближе будет просто некуда), и напоследок — в гарем Султана (где, впрочем, она будет куда в большей безопасности от оного, чем ее друзья-соратники мужского пола).

Секс в ассортименте (количественном и качественном) — имеется на любой (гетеро и гомо) вкус, выбор огромный и никто точно не уйдет обиженным.

(Для интересующихся — гомосексуальной эротики в этих книгах почти столько же, сколько и честной «мальчик-девочка», поэтому следует проявлять осторожность ))

Никак не пойму — тот ли я рассказ читала, что и все остальные? Глубоко добрый, как практически все вещи Старджона. и глубоко печальный, что тоже ему очень свойственно. Прибившееся к людям мурлычащее инопланетное существо, чудесные штучки, которые людям так хочется понять и использовать —

Неожиданная развязка и финал, полный грустного бессилия.

Очень слабая вещь — если начать с нее, то можно никогда и не прочитать замечательный Лиадийский цикл. Если бы я не знала, что это те же самые авторы — никогда бы так не подумала. Сюжет хромает на пару с логикой (герои бегут от своих врагов, каждый раз радостно говоря себе, что они оторвались от погони — и их тут же находят снова. Может, пора подумать о жучках? Особенно, если учесть, что один из группы — профессиональный лицензированный убийца. который должен, по идее, соображать в таких вещах). Характеры откровенно сырые, вещь нацеленна на подростковую аудиторию, но что тут скажешь — Хайнлайн писал для подростков куда лучше :biggrin:

Судя по незаконченности всех линий, подразумевалось, что роман станет началом новой серии. Я очень рада, что авторы не стали тратить время на это и взамен принялись за дальнейшее развитие Лиадийской вселенной.

Наверное, хорошо стать волшебницей... даже если для этого нужно проучиться у (уже сертифицированного) волшебника семь лет. Но вот как быть, если этот волшебник, разочаровавшись в возможности спасти мир и людей, отчаялся и ушел в бомжи? И теперь он признанный авторитет в том, в каком мусорном ящике сегодня лучше искать пиццу и где можно добыть отличные объедки от китайского обеда.

А еще надо, чтобы папа не рассердился, и школу постараться не прогуливать. Но выбора у Исабель нет — злые тени с когтистыми лапами охотятся за ее волшебным даром. Хочешь не хочешь, придется учиться...

Интриги никакой нет, но рассказ приятен не сюжетом, а деталями. Забавные зарисовки города, смешные экскурсы в гастрономию помоек. Двумя глазами подмигивающая мораль — не суди по внешности, болтливый ворон и точно подмеченная психология девочки-подростка, которая пытается решить, что окажется страшнее по последствиям — прогулять школу или попасться в лапы когтистой тени.

Очень смешной рассказ о природе власти, о скучающей Черной Королеве, о том, что Золушек и благородных рыцарей убивать, конечно, плохо, но построить при этом хорошо организованное королевство с обязательной бесплатной системой образования — в целом, хорошо. В общем, о том, что все относительно —

А также о том, что ужасная Черная Королева, похоже, неплохо разбирается в литературе.

Тихий хлопок — и горюющая у постели умершей матери девушка превращается в яркий огонек — огненный элементаль. Хафф, в своем традиционном стиле, выворачивает все наизнанку — и могущественная сила огня ужасно хочет снова стать человеком. К счастью, есть верная подруга и ковен волшебников, которым можно пригрозить чем-нибудь похуже пригоревшего ужина — в обмен на их помощь.

Особой интриги в рассказе нет, поскольку загадка разгадана на первой же странице, но это забавная и веселая вещица о том, что в человеческой жизни много мелочей, ради которых даже дух огня может пожертвовать своим всемогуществом.

Абсолютно заурядный дамский романчик в классической традиции Аманды Квик и других авторов литературы о периоде Регентства — куда менее интересный, чем прочие книги Вен Спенсер. Берете любой дамский роман и вместо решительной и предприимчивой, но при этом любящей и чувствительной девицы подставляете юношу — вся интрига заканчивается через несколько страниц, когда понимаешь, что описывается общество, в котором гендерные роли просто напросто перевернуты. Поскольку никакого анализа социальной ситуации, психологических изысков и вообще любых попыток рационально подойти к данному вопросу нет, то остается банальное и заезженное сентиментальное приключалово. Дальше читать скучно.

Классический Старджон — о любви, которая свирепа и неостановима в своей нежности и сминает на своем пути даже смерть. О выборе и о том, кто выбирает. Необыкновенное сочетание страсти и прагматизма. И — как всегда у Старджона — все это написано мазками солнца и тени, полузаконченными фразами и отведенными взглядами...

Концовка — как всплеск холодной волны в лицо — заставляет вздрогнуть и задуматься, чтобы потом тряхнуть головой и просто улыбнуться.

Вторая книга прилично слабее первой. Если в начале интриговало хорошо описанное детство сиротки, загадочные отношения с крысами и даже забавный селянский быт, то вторая очень скоро превратилась в нагромождение нелепых и бесконечных деталей, занудных диалогов, постоянной грызни героев между собой — что совсем не свидетельствует об их коллективном уме.

Героиня не только не выросла за прошедшее время (и страницы). но стала как будто бы даже поинфантильнее и потупее. По крайней мере, совершенно младенческой обидчивости точно прибавилось.

А ко второй половине книги я окончательно запуталась в теряющихся, украденных и вновь обретенных коровах (которые поминаются так часто, как будто автор решила прорекламировать восстановление сельского хозяйства, не иначе) и поняла, что — дочитаю, конечно, но с трудом и просто чтобы поскорее отделаться.

Больше всего в книге понравились крысы — вот где видно, что Громыко всерьез подошла к сбору материала. Симпатично, живо и не сентиментально — даже Альк наиболее интересен именно в своей хвостатой ипостаси.

А вот несколько вещей, которых точно могло быть поменьше:

замызганного свадебного платья

коров

цыганской гитары

надутого обиженного молчания, где пара-тройка строк разумного диалога сильно помогла бы...

парочки Хольги и Сашия

боевых зайцев

Один из моих любимых сборников о магии, магах, ворах и авантюристах (точнее, авантюристках). Магдален — крайне нетипичная волшебница. Подумать только — самая могущественная колдунья в мире, которая любит жару, дружит со Смертью (тоже очень симпатичная особа), походя — особо не парясь — карает зло и спасает мир — и относится к себе, миру, красивым мужчинам и вообще жизни с юмором, не заморачиваясь вопросами философского плана. После бесчисленных магов, медленно седеющих от тягот профессии и размышлений о смысле жизни — очень освежающий и симпатичный подход к теме.

Смертоносно скучная вещь. :wink: Неплохая идея — вампирский роман, написанный от лица преданного слуги вампира — вот идеей все и ограничивается. Сюжет хромает на все ноги, какие только бывают, характеры зубодробительно нудны — для Хэмбли просто удивительно. Язык — естественно — хорош, эта автор плохо не пишет (чисто с языковой точки зрения), но тем более очевидны и действуют на нервы зияющие дыры в сюжете, отношениях героев, логике и тп. Если хотите почитать что-нибудь вампирское, но очень достойное, читайте ее серию о Джеймсе Эшере — особенно первые две книги «Те, кто охотится в ночи» и «Путешествуя с мертвецом». «Рэнфильда» лучше тихо подарить кому-нибудь, кого вы не любите...

Третий том истории о Джеймсе Эшере, его жене и вампире по имени Исидро. Я могу только предположить, что Барбаре Хэмбли эта история порядком поднадоела. Длительные промежуток между второй и третьей книгой, возможно. на это и указывает. Общее впечатление: сделано левой ногой, не слишком заботясь о персонажах, развитии сюжета или характеров. Поскольку это Хэмбли, то даже левая нога пишет неплохо, но все же до первых двух книг — очень далеко.

Собственно говоря, никакого развития характеров нет и в помине. На страницы книги они выходят, как будто их вынули из шкафа, точно такими же, как были в конце второй книги — и такими же остаются до самого конца третьей. Автор походя упоминает эмоциональные встряски, случившиеся с героями за это время — но очень походя и на сюжет все это никак не влияет.

Опять странные подводные течения и слухи в мире вампиров — и Эшер командирован выяснять, в чем вообще дело. Завязку можно описать старой присказкой «пойди туда, не знаю, куда — найди то, не знаю, что». Собственно, всю книгу он этим и занимается. Действие скачет по всей Европе — и поскольку большая часть перемещений главных героев упоминается чуть ли не вскользь, то через очень короткое время перестаешь понимать — а где это он? в Вене? а чегой-то он там делает?

Сюжетная линия про детей-вампиров (вынесенная в название книги) появляется очень поздно и практически мгновенно исчезает (не могу сказать, что к худшему). Помянули, проскакали пару сцен — причем все в темноте — и все. Поскольку вся эта линия кажется надуманной и логически не слишком четкой, то я и не жалуюсь. Но осталось ощущение, что автор просто не знала, что с этими зубастыми ребятишками делать — вот и прибегла к древнему и славному приему deux ex machina.

В целом, там, где в прошлых книгах Хэмбли выписывала сложный, утонченный и очень интересный мир эмоций и опасных связей людей и вампиров, в этой книге она попросту описывает, как кто выглядит в связи с испытываемой (поверим на слово) эмоцией. Так сказать, почувствуйте разницу.