При прочтении не мог отделаться от чувства, что Симмонс, как рачительный хозяин, у которого осталось понемногу всего в холодильнике, приготовил блюдо под названием «Мерзость» из того, что по тем или иным причинам не вошло в «Песнь Кали», «Восхождение», а затем – и «Террор».

Чего никак нельзя отнять у Автора – так это умения выстраивать четкую и осязаемую картинку. Атмосферность описаний такая, что во время чтения момента с ночевкой в палатке, установленной на крутом склоне, я поймал себя на том, что пытаюсь подсознательно упереться несуществующими каблуками в несуществующий же выступ. Так что в случае, если у вас получилось и приступить-таки к штурму горы, действие подхватит вас, словно лавина, сошедшая со склона, и протащит до самого финала. Который, к большому сожалению, оказался, очень и очень слабым по целому ряду причин.

Первая – логическая. Ровно до того момента, пока Читатель томится в неведении относительно истинного мотива экспедиции, все идет очень гладко. Но вот мы узнаем о том, что

Еще одна ложка дегтя, которая испортила впечатление от книги – фактология. Естественно, что, избрав для себя нелегкий путь по извилистой тропинке криптоистории (и изучив множество сопутствующей литературы), Автор зачастую вынужден был изменять русло повествования для того, чтобы оно текло в нужном направлении, а зачастую – и весьма вольно обращаться с некоторыми фактами. Иногда это выходило здорово (как, например, с фотоаппаратом

Вторая причина — стилистическая. В последние полторы-две сотни страниц производственно-приключенческий триллер с элементами хоррора и легким флером мистики превращается в незамысловатый шпионский боевик

Третья –

Итог: Атмосферный, но чрезмерно затянутый роман, лучшее в котором — это его середина. Сцены с восхождением – пожалуй, то, ради чего стоит пробиться сквозь перегруженную топонимами, именами, альпинистскими терминами и превратностями логистики диспозицию. А если бы не финал, роман был бы достоин куда более высокой оценки.

На протяжении всего чтения оценка скакала рваным изломом кардиограммы от «очень хорошо» до «очень плохо» и обратно. По итогам «пробы пера» в новом жанре, из-под этого самого пера вышло нечто усредненное. С одной стороны, видно, что Автор слегка поднаторел в писательском мастерстве и проделал огромную работу по сбору и систематизации пионерлагерного фольклора, с другой же стороны к концу действия становится понятно, что, относительно вампирской тематики ничего принципиально нового Читателю продемонстрировано не будет, и довольствоваться придется тоже банальностями, на уровне детских страшилок и общеизвестных фактов.

К плюсам, несомненно, следует отнести достоверно воспроизведенные декорации и общий антураж, обрамляющий сюжетную канву повествования: кому-то, в первую очередь, тем, кто в детстве хоть раз в жизни был в пионерлагере, описания быта и самого лагеря наверняка напомнят давние, почти позабытые воспоминания о секретиках в земле, страшилках после отбоя, визитах на соседний этаж с зубной пастой, заполнении девчоночьих анкет и многому-многому другому, кому-то будет интереснее следить за развитием отношений между более взрослыми персонажами: так или иначе, каждый найдет что-нибудь для себя.

Лично для меня, «Пищеблок» оказался наиболее интересен своим протестным настроением: ежедневная ритуальность и обрядовость в стенах пионерлагеря очень легко проецируется на масштабы страны, занимающей одну шестую часть суши: и за красивой картинкой по телевизору и за зрелищем четких и стройных квадратов пионерских отрядов на площади перед поднимающимся знаменем, как за красивым фасадом, скрываются жесткая иерархическая система, подавление личности и малейших признаков инакомыслия. Иерархия вампиров: «стратилат» — «пиявцы» – «тушки» напоминает человеческую, однако люди в этой книге гораздо страшнее вампиров: хотя бы тем, что, в отличие от «тушек», имеют свободу выбора. Имеют, но, в большинстве своем, пренебрегают ей: кто-то не принимает правду, кто-то боится, кто-то ждет долгожданной пенсии, пуская все на самотек.

К сожалению, повествование не лишено огрехов: персонажей в книге много, однако тех, которые выписаны рельефно, можно сосчитать по пальцам одной руки; диалоги детей нарочито примитивны, однако некоторые из них (Валерка) рассуждают не хуже взрослых; есть и логические несостыковки: большие сомнения вызывают

и сцена

что существенно «смазывает» общее впечатление.

Итог: Не лишенный шероховатостей, но добротно написанный мистический хоррор с нотками ностальгии по пионерским временам.

Очень неоднозначная вещь. С одной стороны — атмосферность, реализм и полное понимание ужаса сложившейся ситуации, пожалуй, каждым,кто хоть раз был в настоящем лесу. С другой — чрезмерная затянутость, хеппиэндовость, которая, кажется, витает в воздухе на протяжении всего действия, подробные описания матчей так любимых мэтром Бостонских «Ред Сокс», добавляющие и без того растянутому повествованию объёма, а также наличие большой массы логических нестыковок, которые, по большому счёту, и портят впечатление от книги. Остановлюсь на наиболее серьезных:

Страйк первый: падение Триши. До сих пор не могу понять, каким образом после столь жёсткого и красочно описанного падения единственным целым предметом, оказавшимся в рюкзаке, стал хлипкий пластиковый Walkman? Ответ прост, и не делает чести ни Кингу, ни любому другому Автору: это — сюжетообразующий предмет (причём, дважды, — те, кто читал книгу, меня поймут). Не будь его, девочка не смогла бы слушать матчи любимой команды, и сдалась бы значительно раньше. Кроме того, это также лишило бы Автора напряжённой, однако, весьма «притянутой за уши» концовки, да ещё и с совершенно необязательным появлением Deus ex machima. Да и вообще, судя по тому, насколько часто в тексте книги упоминался номер 1-800-54-GIANT, в какой-то момент начало казаться, что первоначальный замысел Автора в отношении концовки был абсолютно другим, однако... То ли не вовремя вмешался редактор, то ли Автору самому захотелось добавить драматичности в изрядно забуксовавшее к концу действия повествование, однако конечный результат слегка разочаровал.

Страйк второй: слишком взрослая и самостоятельная для своего возраста героиня. Автор далеко не первый раз пишет от лица героя, который значительно младше него, и, зачастую это ему блистательно удается («Колдун и кристалл», «Страна радости»), но... есть одно «но»: эти герои — мальчики, к тому же, достаточно взрослые. Здесь же перед нами — тот же самый подросток, да, иногда принимающий интуитивные решения, и писающий сидя, но действующий зачастую весьма и весьма разумно. Оно и понятно: рассказ о подростке, заблудившемся в лесу, ужасает значительно меньше, чем ситуация, в которой в чаще теряется девятилетняя девочка.

Страйк третий: сцена с отравлением. Непонятно почему организм Триши так бурно отреагировал на прозрачную и чистую воду из ручья, в то время как позже спокойно принял и сырую форель, и грязную воду из колеи, да и ту же самую воду из ручья, набранную девочкой в бутылку, и выпитую впоследствии. Ответ прост: Автору было нужно, чтобы героиню «пронесло» здесь и сейчас. А повод не так уж и важен.

Аут. Бэттер уходит с базы.

Список недочетов и шероховатостей можно продолжать, однако общая картинка, атмосферностью схожая с сеттингом игры «Long Dark» и впечатляющий образ осоголового Бога Заблудившихся всё-таки стоят времени, потраченного на прочтение книги.

Итог: атмосферный, хотя и слегка затянутый survival — триллер, который, увы, подводит пренебрежение Автора мелочами и здравым смыслом в угоду сюжету. В целом — вполне читабельно.

Долго не мог понять, почему «1q84» вызвал у меня стойкое неприятие. А затем совершенно случайно сел перечитывать «Трилогию Крысы». И почти сразу же наткнулся на такую фразу: «В романе Крысы я бы отметил два положительных момента. Во-первых, там нет сцен секса, а во-вторых, никто не умер. Ни к чему заставлять людей помирать или спать с женщинами — они этими заняты и без того. Порода такая».

Так вот, словно бы в противовес Крысе, на протяжении всей трилогии Мураками, причём, как мне кажется, с неким наслаждением, заставляет своих героев делать и первое, и второе. На протяжении всей трилогии Читатель будет обречён то и дело натыкаться на постельные сцены, которые, зачастую, выглядят весьма неуместно — как сцены, которые забыли вырезать в неумело смонтированном фильме: смысловой нагрузки почти ни для кого они не несут, а «метраж» раздувают знатно. Да и послевкусие на выходе остаётся весьма неприятное.

Касательно второго аспекта дело обстоит лучше: убивают здесь нечасто (и это очень радует). Более того, именно это и придаёт хоть немного динамизма откровенно «провисающему» сюжету, но в целом картину не спасает, да и не может спасти: книга вышла откровенно слабая.

Читая 1q84, не перестаёшь удивляться: как, нет, не так, КАК вообще могло произойти, что на протяжении целых трёх книг (и почти года повествования) Автору не удалось рельефно прописать портреты главных героев? Как так вышло, что даже второстепенные герои типа Усикавы и Тамару получились лучше? Ужас, да и только... Некоторые решения, вроде введения в повествование линии Усикавы, глазами которого Читателю подаётся всё то, что и без того ему известно, и огромных вставок из других произведений японской и европейской литературы, переписанных слово в слово, вообще не поддаются логике, и их корни, вероятно, следует искать в постраничном гонораре Автора. То же самое касается и перманентно провисающего действия, и скомканной и невнятной концовки поражающей своей хеппиэндовостью: кажется, что в один прекрасный момент Автор просто устал толкать вперёд сюжет, ползущий со скоростью улитки по склону Фудзи, и перенёс Читателя обратно в реальность, оставив за бортом одна тысяча невестьсот восемьдесят четвёртого года с десяток развешанных на стенах ружей, которые, к сожалению, уже никогда не выстрелят.

Итог: откровенно затянутый (и местами весьма одиозный) эксперимент в трёх книгах, не прочитав который, вы, в-общем-то, ничего не потеряете.

В начале, по традиции, напомню про регламент сайта, согласно которому причина для выставления негативной оценки – недовольство качеством отзыва, а не мнением, в нем излагаемым. Снова спасибо:) Теперь – по существу.

После прочтения «Рельсы» Мьевилля оставляют у Читателя странное чувство двойственности, разобраться в котором удается далеко не сразу. С одной стороны – великолепно выстроенный и прорисованный постапокалиптический мир: имеющий свою историю, мифы и легенды, живущий собственной жизнью. Очень удачной кажется и сама концепция Рельсоморья – пёстрого, лоскутного, многообразного, прорисованного до реалистичности, а также его обитателей, использующих для передвижения любые средства – от тягловых животных и рабов до ядерной энергии. Дальше начинаются минусы.

Основополагающий недостаток книги – вопиющий диссонанс между её целевой аудиторией (судя по «главгеру» – подростки) и средствами, которыми Автор для достижения книги оперирует, пытаясь усидеть сразу на двух стульях и создать книгу, которую будут читать и взрослые, и дети. Во-первых – язык. Прекрасная задумка с неологизмами себя не оправдала – отчасти потому, что в доступном мне переводе присутствовала обычная их транслитерация, отчасти – потому, что современный подросток, пусть и владеющий базой английского, вряд ли в состоянии это оценить. Не верите? Интереса ради загуглите пару-тройку форумов, и посмотрите, что в основном критикуют читатели-подростки. Правильно, язык.

Во-вторых – отсылочность. Для того, чтобы правильно читать и понимать Мьевилля, Читатель должен обладать неплохим литературным багажом. В данном случае – хотя бы (хотя бы!) знать творчество Стругацких и Мелвилла. Это — необходимый минимум, без которого книга будет восприниматься, как какао без сахара: мерзко, противно, и скорей бы уже закончилась. Честно говоря, сомневаюсь, что современные подростки (в особенности, зарубежные) таким багажом обладают. За мотивацию к знакомству с творчеством упомянутых выше Авторов, Мьевилль, естественно, заслуживает уважения. Но с точки зрения попадания в целевую аудиторию – увы! — «мимо кассы».

В третьих (плавно перехожу к тому, что мешает воспринимать книгу Читателям более старшего возраста) – главный герой. Здесь «плоско» абсолютно всё – возраст, мотивация, образ, обязательный для путешествия компаньон в виде Ручного питомца, и не менее обязательная Девушка-Которая-Ему-Нравится-Но-Слишком-Хороша-Для-Него – подробно останавливаться на этом не буду, сами всё понимаете.

В четвёртых (продолжаю тему) – сюжет. Тривиальный, зачастую – с Deus-Ex-Machin`овыми сюжетными ходами в лучших традициях, слегка перебиваемый морализаторскими вставками и лирическими отступлениями, мешающими восприятию. Отдельно отмечу невнятную и скомканную концовку, которая ещё больше смазывает впечатление от книги. Честно говоря, не раз и не два возникало чувство, что все силы Автора ушли на создание яркой и красочной декорации, в ущерб сюжету, образам героев и их мотивации – настолько всё смазано, нечётко и плоско получилось. А жаль...

Итог: динамичная, написанная неплохим языком подростковая (подростковая ли?) книга с незатейливым сюжетом и неоднозначной концовкой.

На удивление атмосферно. Люблю книги, наполненные вкусами и запахами: читаешь, и почти физически ощущаешь хруст песка на зубах, запах пропитанной машинным маслом земли под ногами, ароматы еды, готовящейся в кафе, и свежесваренного кофе, без которого Джек Ричер, кажется, просто не может жить. Да и сам главгер выписан весьма неплохо, в отличие от персонажей «второго плана», что картину немного смазывает. Из минусов также отмечу излишнюю самоуверенность и неуязвимость Ричера и его неуёмное желание докопаться до правды любыми средствами, будь то

Итог: атмосферный детектив с элементами роуд-стори и боевика. Рекомендуется в качестве развлекательного «мужского» чтения, если закрыть глаза на некоторые недостатки.

Одна из наиболее недооцененных книг Бэнкса. О причинах в своем отзыве подробно писал DN, останавливаться на этом еще раз смысла не вижу. Любопытное наблюдение: при чтении романа иногда создавалось впечатление о том. что издатель сам зачастую недостаточно точно интерпретирует мысли Автора. Всего один пример: Бэнкс описывает гигантское судно, которое вскоре будет выброшено на берег и разобрано, так: «два бледно-голубых бассейна без воды глядели в ослепительное безоблачное небо, прямо как у Балларда». Если верить приложению к изданию 2011 года, пустой бассейн — повторяющийся символ в творчестве Балларда. Действительно, Баллард неоднократно признавался в том, что ему нравится писать про высохшие бассейны (и заброшенные отели), однако лично для меня на самом же деле в данном случае очевидна аллюзия на его рассказ «Утонувший великан», тело которого также было выброшено на берег приливом и разрезано на части местными жителями.

Итог: читающийся на одном дыхании интеллектуальный роман, написанный добротным языком. Рекомендуется для вдумчивого и искушённого Читателя.

В начале напомню всем о том, что согласно регламенту сайта, причиной для того, чтобы поставить минус, является качество отзыва, а не личное несогласие с мнением, изложенным в нём. Заранее спасибо. Теперь — по существу.

«Мыши плакали, кололись, но продолжали жрать кактус» — именно эта фраза лучше всего характеризует мой опыт знакомства с Дэшнером и его «Бегущим в лабиринте». Казалось бы, у Автора есть всё, что необходимо для написания если не шедевральной, то хотя бы не тошнотворной книги: не новая, но вполне себе интригующая идея, огромный лабиринт, множество героев, экшн... Не вышло.

Основная проблема Автора – язык. Как такового, его нет. Есть набор штампов и клише, берущихся в произвольном порядке как для описания окружающей обстановки и внешности «приютелей», так и для попытки их «очеловечить». Итог плачевен: даже главные герои напоминают кукол из папье-маше и вообще кого угодно, но никак не людей. Они ведут себя настолько фальшиво и пафосно, словно они не подростки, до предела напичканные гормонами и адреналином, а второгодники театрального училища в каком-нибудь захолустье (кстати говоря, с пафосом, впервые отчётливо проступающим в повествовании с момента прибытия Терезы, Читателю придётся смириться и жить до самой концовки книги). Второстепенные – ещё хуже: либо готовые типажи типа «здоровяк», «рубаха-парень», «скандалист», «прирождённый лидер», «bad ass», «лузер», либо – безликая массовка, не прорисованная вовсе. Убоги и окружающие декорации, картонные настолько, что даже таблички с надписями из «Глобуса» времён Уильяма Шекспира способны соперничать с ними в величественности. Всё, начиная от самой концепции Лабиринта и содержащегося в нём Послания (поражающего, кстати, глубиной своей мысли), заканчивая описанием Армагеддона:

наводит на мысль о явных проблемах с логикой у Автора: а как иначе объяснить тот факт, что в книге, предназначающейся для подростков, столько крови? Ссылки на психологию и натурализм засчитать не могу при всём желании, ибо в таком случае сюжет вышел бы из-под контроля сразу же после появления Терезы в Приюте, под завязку набитом вооружёнными холодным оружием подростками, находящимися в той самой стадии полового созревания, когда... в общем, вы меня поняли. Как бы понимая слабость изобразительных свойств своего литературного языка, Автор изо всех сил предпринимает попытки перейти от описаний быта и взаимоотношений «приютелей» к «non-stop action», но стоит только действию перенестись в незнакомые прежде Читателю декорации, как почерк Автора снова даёт о себе знать, действие «провисает», и кактус под названием «Бегущий в лабиринте», какое-то время казавшийся весьма съедобным, вновь обрастает огромными колючками.

Итог: первая часть ужасно невнятной, неправдоподобной, размазанной, но, как показывает практика, весьма кинематографичной трилогии для подростков, написанной ужасным языком. Знакомство с творчеством Автора продолжать не буду.

Читая «Хищные вещи» сейчас, в начале XXI века, удивляешься и ужасаешься одновременно. Удивляешься — тому, что книга задумывалась и писалась в то время, когда почти все излагаемое в ней казалось человеку тогдашнему, имевшему и цель, и средства, дотянувшемуся до космоса и звёзд, абсолютно умозрительным, а потому, возможно, малозначительным. Ужасаешься — потрясающему провидческому дару Братьев, уже тогда проблему обозначившим. Тем страшнее читаются «Вещи» сейчас, в особенности, когда осознаешь, что книга-предостережение в сегодняшних реалиях уже давно превратилась в книгу — факт. Хищные вещи сжирают человечество изнутри, они таращатся на нас с экранов планшетов и ноутбуков, глядят на нас чёрными глазками камер айфонов с высоты палок для «селфи», гипнотизируют разноцветными вспышками ночных дискотек и экранов ТВ... И оттого становится еще более обидно. За нас, за уже почти наступившее будущее, в котором под культуру всеобщего бездумного потребления уже фактически подведена законодательная база, в котором любой человек с книгой тут же записывается в ненавистные «интели», а томик «Истории фашизма» ценится меньше, чем банка консервов. И искренне хочется верить в то, что человечество сможет выкарабкаться из этой ямы, в которую оно себя загнало, выкарабкаться самостоятельно, и как можно быстрее. Иначе однажды кто-нибудь совершенно случайно

И тогда спасать наш мир станет слишком поздно...

Очень атмосферное произведение, способное «затянуть» с первых страниц. Напрашивается сравнение с той самой трясиной, поросшей вереском, по которой вместе с Андреем Белорецким читателю приходится убегать от необъяснимой, не поддающейся рациональному осмыслению, а потому – ещё более жуткой погони. Короткевич в «Дикой охоте» не просто хорош, как рассказчик – он поистине великолепен : сочный, образный язык, сверхудачная композиция книги, рельефные, колоритные образы, правдивое описание быта и обычаев крестьян и «шляхты», окончательно разложившейся как сословие, к концу XIX века. Автор настолько убедителен, а происходящие события – настолько невероятны, что поневоле и сам начинаешь допускать существование неких потусторонних сил в этой Богом забытой глуши. Но – только до определённого момента. Вдумчивому Читателю, знакомому с «Замком Ольшанским» (композиция которого во многом «выросла» из «Дикой охоты»), скрытых намёков Автора будет вполне достаточно, чтобы самому дойти до объяснения многих вещей, творящихся в Болотных Елинах. Остальных – ждёт весьма логичная развязка, в очередной раз напоминающая о том, что Зло – каким бы сверхъестественным оно ни казалось – почти всегда пускает ростки из гнилых человеческих душ. И, как правило, платит по счетам – особенно, в том случае, если даже терпеливый и спокойный белорус озлобляется настолько, что берётся за вилы...

Пожалуй, каждый человек хоть раз сталкивался с нестерпимым зудом на месте недавней ранки, покрывшейся подсохшей корочкой: прекрасно знаешь, что, если её оторвать, будет только хуже, но терпеть просто нет сил. Зуд становится всё сильнее и сильнее, ты пытаешься о нём не думать, но безуспешно: чем больше ты стараешься, тем больше мысли вращаются вокруг злополучной ранки. И вот пальцы уже сами хватаются за край корочки, и мгновение спустя ты уже изо всех сил ковыряешь ненавистную ранку, морщась от боли, которая с каждым мгновением становится всё сильней...

А теперь представьте, что на месте малюсенькой ранки (не дай Бог) – здоровенный нарост, покрытый уже начавшей отмирать кожей, а под ним – вызревает страшное и ужасное Нечто...

Именно это и можно считать главной изюминкой «Инфицированных». Именно это (да ещё, пожалуй, неплохо выписанный образ здоровяка Перри Доуси) – и есть, пожалуй, та причина,которая не даст вам заскучать в клаустрофобной атмосфере крохотной квартирки Перри, в которой и разворачивается львиная доля повествования.

А причины заскучать, несомненно, есть. Первая (и самая главная из них) – да простят меня поклонники – абсолютное убожество Авторского стиля и языка. По ходу всего повествования так и подмывало взять карандаш и править, править, править Авторский текст, сражаясь с ним, будто Перри со своими проклятыми треугольниками. Благо, текста под рукой не было (слушал книгу в аудиоформате, тоже, кстати говоря, весьма убогого исполнения). Сквозь первые главы книги вообще пришлось продираться, как сквозь дремучий лес; ближе к середине повествование оживилось, и появился лучик надежды на то, что Автор, наконец-то расписАлся, но... Концовка оказалась напрочь слита. Представьте себе: вы приходите на кинопремьеру жёсткого бескомпромиссного боди-хоррора – не то, чтобы супер, но весьма неплохого, и местами даже способного цеплять. И тут выясняется, что в конце этого самого хоррора пьяный монтажёр зачем-то приклеил пятнадцатиминутный кусок «Войны миров» Уэллса. Именно так и смотрится композиция «Инфицированных», и именно это вызывает наибольшее разочарование (а местами — и смех), даже с учётом дальнейшей перспективы развития книги в цикл. Второстепенные персонажи – картонны, декорации прописаны неряшливо, логика местами хромает, а местами – и вовсе передвигается на одной ноге, как здоровяк Перри к концу книги. Да и чему удивляться – жанр, как говорится, обязывает...

Итог: неплохая идея, напрочь загубленная реализацией. Если бы Автор остановился на полсотни страниц раньше, оценка была бы значительно выше.

На старте их было сто. Сто подростков, отчаянно желавших победить. Сто подростков, ввязавшихся в эту авантюру по абсолютно разным причинам: от острой нужды до желания доказать всем свою значимость, или же просто — от безделья. Каждый был уверен в том, он — Избранный, но после первого же винтовочного залпа, пока дорожная пыль жадно хлебала тёплую кровь первой жертвы, оставшимся девяносто девяти отчаянно захотелось только одного: выжить. Любой ценой.

В очередной раз убеждаюсь в том, что как писатель Ричард Бахман был гораздо талантливее и бескомпромисснее Стивена Кинга. «Долгая прогулка» — очередное, и, пожалуй, самое яркое тому подтверждение. Оставим «за кадром» все условности, вроде «непонятно, кто, что и откуда взялось, как возникла «Прогулка», и прочая, прочая, прочая»: обрывочных сведений, подброшенных Читателю Автором, вполне хватает для того, чтобы выстроить всю предысторию кровавого шоу – и обратимся к яркой и чёткой картинке, нарисованной здесь и сейчас.

На мой взгляд, главная заслуга Автора в «Долгой прогулке» — шокирующая аллегория, проведённая между самой прогулкой и ... повседневной человеческой жизнью. Вдумайтесь на минуту: сотня подростков (выпускников колледжа?) отправляется на «Долгую прогулку» (в реальную жизнь). Автор знает, о чём говорит: вспомните, скольких подростков система ежегодно выбрасывает в бетономешалку современного мира, и сколько из них добиваются успеха? Шансы примерно такие же – один к ста. Смысл тот же: do or die (барахтайся, или сдохни). Автор всего лишь пошёл немного дальше – ужесточил правила и заточил повествование под формат телешоу. И вот парадокс: при такой подаче нас это пугает. В повседневной жизни – нет. А ведь все эти мальчишки отчаянно хотели жить, строили планы на будущее: кто-то – невероятные, кто-то – вполне реальные. За кого-то по инерции пытались хлопотать родители (Привет, Перси!), кто-то шёл вперёд, питаясь исключительно злобой против всего мира – отчаянный вариант, но тоже помогает. И по-настоящему страшно становится только тогда, когда понимаешь, что 99% всех этих парнишек, которым бы жить да жить – умрут. На глазах у зрителей, стервятниками ждущих у обочины.

Из недочётов отмечу отсутствие финальной интриги и отсутствие вменяемой мотивации главного героя. Гораздо интереснее (ИМХО) прописаны второстепенные персонажи: Стеббинс, МакФрис, Баркович, Гаркнесс. Ну, и отдельные вещи по тексту: отъезд Гэррети для участия в «Долгой прогулке» 31 апреля, волосы Джен – то тёмные, то светлые, и ещё один любопытный факт: при детальном рассмотрении английского списка участников становится ясно, что примерно у одной трети фамилии начинались на букву F (№13 -Fenum, №47 — Garraty). Маловероятно как-то... Кроме того, не совсем удачен перевод прозвища/должности — «Майор», гораздо уместнее (снова ИМХО) –«Главный».

Итог: жёсткий, бескомпромиссный, психологический триллер с глубоким подтекстом, читающийся на одном дыхании. Must read.

Читая эту книгу, внутренне содрогался, но не от ужаса, а от отвращения. После атмосферных «Мира туманов» и «Мира призраков» Грин выдал на-гора абсолютно невнятную книгу, напрочь лишённую обаяния первых двух частей, халтурную и вторичную настолько, что дочитывалась она с трудом, и только из уважения к предыдущим заслугам Автора. Есть только одна причина произошедшему, и причина эта проста: и «Мир призраков», и «Адский мир» опубликованы в один год. Но... Если первая часть подкупала новизной и колоритными главными героями, а вторая – гнетущей атмосферой выжженной планеты и мрачными тайнами тринадцатой базы, то в «Адском мире» внимание Грина истощилось окончательно, и он вынужден был поочерёдно вырывать идеи то из одной, то из другой книги, щедро приправляя полученный винегрет экшном. Не вышло.

Атмосферы у книги нет – в первую очередь из-за слабости литературного языка и фантазии Автора. Архитектура «чужих» описана невнятно, функции героев до боли знакомы читателям по «Миру призраков», а сами герои, кажется, вылеплены из папье-маше. К тому же, у каждого в отряде есть нечто шизоидное. Читая, просто диву даешься: неужели имперские яйцеголовые настолько сошли с ума, что доверяют планетарную разведку такому нефункциональному отряду? Не верю. Напрочь. Где-то с первой трети книги начинаешь подсознательно ждать скорейшего наступления концовки, которая – по голивудски пафосная и невнятная – здорово укладывается в общий стиль книги, но вселяет еще большее разочарование.

Итог: средненький космический боевичок «на один раз», если у вас больше СОВСЕМ нечего читать. Читавшим первые две части противопоказано: разочарование может быть слишком велико.

Не восхищён, а, скорее, разочарован. После оглушительной рекламы книги на каждом углу (в том числе и на родном ресурсе), после сотен тысяч слов дифирамбов, воспетых гению Автора, требования к любой книге предсказуемо окажутся завышенными. Не могу сказать, что это сильно повлияло на итоговую оценку, но... Всё-таки повлияло, и, к сожалению, не в лучшую сторону.

Приступая к написанию книги, Автор изначально выбрал достаточно нелёгкую форму: основную массу текста составляют дневниковые записи Марка Уотни. Учитывая тот факт, что дневниковая форма заведомо не блещет литературными изысками, а, в данном случае ещё и перегружена массой технических терминов, Автор вынужден был оживлять обширные блоки подачи информации о системах жилого модуля и прочей научной тягомотины шутками и прибаутками ГГ. Кое-кто усмотрел в этом решении «искромётный юмор». Как по мне, вышло еще более отвратно, чем обычное, пусть и сухое изложение научных фактов. Схема композиции записей выглядит примерно так: «бла-бла-бла, оксигинатор, бла-бла-бла, жилой модуль, бла-бла-бла, шутка». Первое, что приходит в голову лично мне – господин Пушной на канале «Галилео»: «Здравствуйте, детишки, сегодня я покажу вам, как добыть воду из сверхгорючего топлива. Бум!». Единственное ценное, что действительно удалось вынести из научной части «Марсианина» — это то, что американцы — очень странные люди. Они изобрели Windows, которая постояно скачивает гигабайты обновлений, но ПО марсохода НАСА обновляется путём вставки части текста в уже существующий файл. Они умеют делать изоленту, которая работает в любых условиях, и производят чудо-брезент, которым можно латать обшивку корабля, но вот болты, на которых крепятся жизненно важные устройства, у них постоянно «срезаются». В-общем, неразумно и нелогично.

Второе, вытекающее из первого: постоянно «провисающее» действие. Автор, естественно, знал, что помещение главного героя в закрытое пространство на длительный срок сводит интригу практически к нулю, поэтому периодически подбрасывал своему герою «неразрешимые» проблемы. Уотни сначала выдавал коронную фразочку:

а потом героически из неё выбирался. Причём, почти сразу же. К слову сказать, сам же Автор в этом ему и содействовал. Сначала, придав персонажу жизненно важные (и ни разу между собой не смежные) специализации ботаника и инженера, затем — герметично залепив кровью дыру в скафандре, затем – сгенерировав для него из подручных средств целую картофельную плантацию и воду для её полива, затем – снабдив его целой кучей полезных для выживания деталей и «Пасфайндером» для связи вдобавок, что уже в начале книги привело к полнейшему «убиванию» интриги. Про старт в полубрезентовом МВА – вообще не хочется вспоминать. Робинзонада, ага. На грани фантастики...

Третье – вторая сюжетная линия. В принципе, до некоторого времени – самая адекватная часть книги, напоминавшая лучшие образчики производственных романов Артура Хейли. Чудеса в решете начались после крушения американского носителя, когда достопочтенные мужи из НАСА обратились за помощью к самой передовой стране в мире в области постройки космических летательных аппаратов – к... Китаю. Ребят, вы серьёзно? Вы историю космонавтики учили? Ни в коем случае не умаляю достижений КНР в области освоения космоса (а там действительно есть, чем гордиться), но... Сэй Кинг до сих пор вздрагивает во сне, вспоминая, как в далёком 1957 году его напугал запуск первого искусственного спутника Земли. Кто его запустил? А в 1961 в космос полетел Юрий Алексеевич Гагарин, гражданин СССР, между прочим. И Короленко – фамилия очень даже славянская. И стыковался с вашим «Аполлоном» советский корабль. И орбитальную станцию «Мир» тоже не совсем китайцы с орбиты выводили... Очень обидно, однако на месте России у Автора в книге — большое белое пятно, что, вкупе с интернациональным составом миссии – Фогель (Германия), Андерссон (скандинавские корни), Мартинез (мексиканские корни), Льюис (вероятно, британские корни), Бек (тоже — далеко не американская фамилия) – способно вызвать стойкое неприятие у любого русскоязычного читателя, да и вообще, любого, кто так или иначе знаком с историей развития космонавтики.

Четвертое: основной месседж. На первый взгляд – весьма правильный: человечество должно заботиться о своих сыновьях везде и всегда, невзирая на трудности и финансовые затраты, а учёные всего мира должны поступать так во имя науки, для которой нет ни наций, ни границ. Красиво, да... Возвращаемся к третьему пункту: где в книге хоть одно упоминание о России как правопреемнице СССР, в том числе и в области космонавтики? Хотя нет, одно всё-таки есть: про то, какие у Советов были летающие гробы вместо ракет. Прекрасно... Вкупе с вышеизложенным финальная мысль окончательно теряет свой посыл и трансформируется в слащавый, изрядно приправленный пафосом, голословный лозунг, что окончательно портит и без того неидеальную картину.

Итог: после прочтения становится понятно, почему Голливуд уже принялся за экранизацию «Марсианина»: обилие «гэгов», в меру пафоса, приправленного слащавым патриотизмом, и, конечно же, хеппи-энд – такого мы не видели, пожалуй, со времён «Армагеддона». Литературы вот, правда, почти нет. Да и ладно – кто её сейчас читает, литературу-то?

Задумывались ли Вы когда-нибудь, почему человек устроен так, что в из нескольких возможных вариантов он непременно выбирает наиболее худший?

Почему, чёрт возьми, даже самые правильные и повидавшие многое на своём веку, непременно видят в другом только плохое?

Почему, в конце концов, стоило Джимми, делившему с товарищами хлеб, палатку и короткие, и потому особенно ценные, минуты покоя, исчезнуть, все сразу сочли его трусом? Причём, ни минуты не усомнившись в своём решении? Может быть, потому, что они – закоренелые реалисты, скажете вы? А может быть, потому, что в душе они сами трусят?

И не к этому ли ведёт Автор своим финальным аккордом, как бы намекая, что единственное по-настоящему преданное Джимми существо, существо, которое никогда в нём не сомневалось – рогатая лягушка по имени Мьюриэл? Единственный настоящий друг Джимми. Друг, в прямом смысле,

Один из самых недооценённых рассказов О.Генри...

Если когда-нибудь кто-нибудь спросит у меня, что заставляет человека творить, невзирая на неудачи, в иллюзорной погоне за совершенством,– я покажу ему этот рассказ.

Если когда-нибудь кто-нибудь спросит у меня, почему я до сих пор продолжаю верить в людей, невзирая на их внешний вид, характер и социальный статус,– я покажу ему этот рассказ.

Если когда-нибудь кто-нибудь спросит у меня, что, по моему мнению, является истинным шедевром на все годы и времена,– я покажу ему этот рассказ.

Вершина творчества Великого Мастера...

И всё-таки, Короткевича нужно читать в юношеском возрасте, и взахлёб. Скользить по сюжету вместе с «белорусским Индианой Джонсом» Антоном Космичем, всё дальше и дальше, в погоне за разгадкой древней тайны... И не обращать внимания на слишком затянутый и временами «провисающий» сюжет, на обилие вставок, не несущих в себе особой смысловой нагрузки, на эмоции, временами переходящие чуть ли не в пафос, на пусть и логичную, но слишком уж невероятную развязку, на «лоскутность» повествования, сплетающего в себе несколько, казалось бы, несочетаемых, сюжетных линий…

Несмотря на это, у книги есть ряд неоспоримых достоинств, с лихвой окупающих вышеперечисленные недостатки. В первую очередь, к таким достоинствам следует отнести язык, которым она написана: сочный, колоритный, образный, и в то же время – поразительно лёгкий и воздушный – я говорю в первую очередь об оригинальном тексте «Замка». Второе достоинство книги – то, что написана она с предельной любовью к Беларуси, её людям, её истории и тому культурному наследию, которое эту историю составляет. Исподволь, мимоходом Короткевич затрагивает актуальные до сих пор проблемы: с горечью пишет о «охране» памятников архитектуры (как не вспомнить мемориальную доску в бурьяне), с гордостью – о людях, с достоинством прошедших горнило Великой Отечественной и поднявших с колен народное хозяйство, выжженное войной, с ненавистью – о тех, кто после войны сменил волчью шкуру на овечью и «даже льготы имел»...

Однако главное в «Замке» — не это. Для нас, белорусов, главная заслуга Короткевича состоит в том, что он напомнил нам о красоте и богатстве нашего края, и о том, что у края этого — древнейшая история, которую ни в коем случае нельзя забывать, и которой можно (и нужно!) гордиться.

Скажу сразу: я – не любитель оставлять отзывы после прочтения трети книги, однако в данном случае прошу понять и простить, ибо накипело. После интригующей аннотации и хвалебных отзывов «лаборантов», ожидал от Крайтона чего-то наподобие шедеврального и по динамике и по содержанию «Непобедимого» Станислава Лема, однако вскоре понял, что глубоко заблуждался…

Определённая настороженность возникла при чтении введения (или пролога?), сразу вызвавшего стойкую ассоциацию с научной работой СССР времён застоя. Отличие состоит лишь в том, что вместо подробного и научного обоснования влияния классовой борьбы трудящихся на капиталистическое воспроизводство(а без этого в СССР просто невозможно было написать любую научную работу – те, кто постарше, прекрасно это помнят), Автор путём долгих, мучительных и, порой, притянутых за уши излияний пытается объяснить нам актуальность (и потенциальную опасность) нанотехнологий. По идее, это должно было заставить нас проникнуться идеей и возбудить интерес, но… язык, которым это всё подается, ничего, кроме раздражения и зевоты лично у меня не вызвал.

И вот – наконец-то! – начинается долгожданное повествование. И… к вышеперечисленной гамме чувств примешивается еще и отвращение. Отвращение к образу ГГ — эдакому типичному неудачнику-домохозяину (домохозяйке?) с латентными параноидальными наклонностями, к суконному примитивному языку, которым этот образ написан, к провисающему со старта повествованию. В отзывах на все лады нахваливали его «динамизм» – о каком, к дьяволу, динамизме может идти речь, если страниц десять – пятнадцать вместе с ГГ мы ходим по супермаркету, выбираем какие-то салфетки, судачим с бывшим коллегой по работе – и все это перемежается непонятным нытьём и жалобами протагониста, отождествления с которым не происходит и произойти не может?

Возможно, так и было задумано – скажут некоторые. Для большей атмосферности. Не исключаю. Но давайте обратимся к «привязанному» к «Рою» в жанровом классификаторе «Непобедимому» Лема (написанному, кстати, за полвека до Крайтона). Так вот, там за счёт языка Автора атмосферность такова, что почти сразу же чувствуешь текстуры и запахи – не знаю, как для кого, а для меня (сугубо ИМХО) – вершина погружения в текст. Хотя… учитывая то, что первая часть «Роя» проходит сплошь в смене подгузников и описании технологии по принуждению новорожденного срыгнуть — может, оно и к лучшему. Не спорю, может, Автор пытался сыграть на контрасте «ГГ до апокалипсиса – ГГ во время апокалипсиса», но... до начала сего действа необходимо еще добраться, а сделать это, продираясь сквозь обывательскую нудятину описания суровых будней американской домохозяйки, сквозь нелепые описания псевдонаучной теории работы нанитоидов, сквозь параноидальные подозрения протагониста, у которого, похоже, на почве безработицы и вынужденного сидения с детьми, «едет крыша» — я, например, не смог, хоть и старался. Да и Читателю советую – сугубо на свой собственный страх и риск.

Итог: посредственный сценарий на псевдоактуальную тему, написанный убогим языком.

Первое, что приятно удивило – поразительная атмосферность. Главным действующим лицом – и это, без сомнения, главная Авторская удача – выступает не отдельный персонаж, и даже не все они вместе. Главный герой этой книги – Город. Темный, неуютный, с его стихийными свалками, с которыми безуспешно пытаются бороться местные власти, с неосвещенными пустырями и парками, с мрачными закоулками, наполненными мусором и запахом нечистот, с неуютными кривыми улочками, запруженными старыми, давно пришедшими в негодность автомобилями… Город, в котором так удобно скрываться и выслеживать добычу.

Абсолютная беспомощность человека подчеркивается повествованием, ведущимся от лица доброго десятка героев — еще один несомненный плюс, ведь подсознательно Читатель понимает, насколько ничтожен каждый из этой горстки людишек в борьбе с целым Городом, к тому же, принадлежащему уже не людям. Хороша динамика, с которой развивается сюжет, мастерски прорисован ряд сцен: пожар у собачьего питомника и события на пустыре и в школе даны настолько здорово, что впору снимать фильм. Здорово выбрана угроза: идея о собаках-людоедах в современном мегаполисе еще не настолько навязла в зубах, как, например, зомбо-апокалипсис. Кроме того, у неё есть еще один плюс: она вполне реальна (а значит — способна здорово напугать), и не требует лишних объяснений, почему и как.

Теперь – о минусах. Первый, и сразу же бросающийся в глаза, минус: имена. Во-первых, это явный спойлер. К примеру, если героя зовут по имени и отчеству, это значит, что для сюжета он весьма ценен, и здравствовать ему еще долго. Если просто по фамилии или имени – средненький персонаж, и срок ему отмерен соответствующий. А вот если просто «мужик в зелёном пальто» — Читатель может морально готовиться к тому, что через пару-тройку страниц персонаж исчезнет из повествования навсегда. И опять же: меня, к примеру, здорово утомляло упоминание имени-отчества героя чуть ли не в каждом предложении: «Пал Палыч сделал то», «В глазах Пал Палыча читалось…». Уважаемый Автор, в русском языке еще и местоимения есть! Я понимаю, что гонорар Вам постранично платят, но всё же…

Второй минус – наличие пролога и эпилога, которые абсолютно не нужны. Да, в прологе как бы исподволь даётся кое-какая информация, способствующая пониманию предстоящих событий, но оправдывать случившееся происками нацистских ученых – не комильфо уже со времён Индианы Джонса. Эпилог же и вовсе оставляет Читателя в состоянии, близком к кататоническому ступору: вопросов много, а «как?» и «почему?» — ни одного. Более того, Автор не потрудился объяснить, ни откуда взялся «таинственный незнакомец», появлявшийся с собаками у супермаркета, ни что стало с остальными выжившими.

В качестве третьего минуса выступают герои, от лица которых ведется повествование. Понятно, что выбор их должен был удовлетворить любого, даже самого искушенного читателя: не хочешь сопереживать слепой стюардессе – вот тебе банкир. Не хочешь банкира – вот тебе киллер, или наоборот, блюститель правопорядка. Не нравится их глазами на мир смотреть – вот тебе дедушка-кинолог на пенсии. Да только вот к концу повествования героев расплодилось настолько много, что для массового снижения их популяции одной очередью пришлось оборвать слишком много ниточек, что, на фоне весьма неплохого начала, впечатление от книги очень портит. Более того, о судьбе некоторых героев Автор вообще наглым образом умалчивает. Нельзя так, ой, нельзя… Возмущает и слишком уж явное Авторское сопереживание киллеру Игорю Илларионовичу Родищеву, коего я, например, в качестве резонера ну никак не воспринимаю. Единственный «плюсик» в его карму добавляет спасение жизни Осокину, сделанное, кстати, исключительно из сентиментальных побуждений. Вместе с тем, больше героев, которые хоть как-то способны вызывать эмоциональный отклик у Читателя, (кроме, пожалуй, Гордеева и безымянного капитана), в повествовании найти трудно. Не очень удачны (ИМХО) и попытки на психологизм. Здорово, конечно, что действие происходит в Москве, иначе за новоявленным Мессией в супермаркете вряд ли вообще кто-нибудь пошел. А так, на волне борьбы с зажравшимися чиновниками, и выехал. Глупо, конечно. И неправдоподобно. Собирать «сильных мира сего» по квартирам и особнякам в условиях смертельной опасности, рискуя жизненно необходимыми ресурсами и не менее необходимой охраной – для чего? Чтобы устроить показушный процесс и повести за собой людей, которые и так благодарны ему за то, что до сих пор живы? Одно из двух: либо у Автора проблемы с логикой, либо это – сознательный «заброс» в расчете на определённую целевую аудиторию. И в первом и в другом случае – «мимо кассы».

Итог: атмосферно, кинематографично, с претензией на психологизм. А если вдобавок закрыть глаза на некоторые «логические дыры» и (местами) шероховатости языка — весьма неплохой отечественный хоррор.

Долгое время не мог понять, что именно подсознательно мне не нравится в рассказе. Язык – хороший, картинка – тягостная, но четкая. Идея – присутствует с избытком, авторский месседж тоже понятен, но…

Значительно позже узнал, что Автор – эколог, и тут до меня наконец дошло, что именно подсознательно мешало восприятию «Народа песка и шлаков».

В юриспруденции есть такое понятие, как «неэтичная реклама» — то есть, такая реклама, которая, в том числе, содержит информацию, нарушающую общепринятые нормы гуманности и морали. Так вот, (далее – сугубо личное мнение, на которое я, как Читатель, имею полное право) в данном рассказе Бачигалупи не только порочит весь людской род (от которого мало что осталось, но тем не менее), но и пытается таким образом «обратить в свою веру» Читателя.

Да, люди в рассказе – уже не люди. Да, Автор изо всех сил пытается вызвать интерес к поставленной проблеме, которая, увы, совсем не нова. Однако при этом Автор совершенно забывает о том, что данная проблема, поставленная невесть когда на повестку дня, по сей день с нее не снималась. И те методы, которыми Автор пытается ее «протолкнуть» – недозволенны и, более того, отвратительны.

Умный Читатель способен оценить глубину заключенной в рассказе мысли лишь в том случае, если его не отвернет от старательно вырисованной Автором картинки постапокалиптического, подернутого нефтяной пленкой мира, населенного мутантами, способными забавы ради отрезать друг другу руки и совокупляться при посторонних.

Для же недалёкого же Читателя, на которого, в принципе, рассказ и рассчитан, достаточно глубокий Авторский месседж будет надёжно погребён за этими подробностями – в этом и заключается первый серьёзный просчет Автора.

Второй просчёт — логический — заключается в том, что в рассказе есть одна, но очень огромная логическая дыра. И, что печальнее всего, образована она вокруг сюжетообразующего фактора рассказа — собаки. Сейчас поясню: средняя продолжительность жизни этого животного — 12-15 лет. Допустим, собака появилась на свет раньше, до того, как флора и фауна окончательно исчезли — и сразу возникает вопрос: а дожила бы она до столь тотального загрязнения окружающей среды, на которое, вероятнее всего, ушел не один год, и даже не десятилетие? Допустим иное: собака появилась на свет значительно позже (возникает не менее логичный вопрос: чем она питалась, когда вокруг — голый песок, голые же камни, а водой вообще можно отравиться?).

Третий же просчёт – в том, что для спасения планеты, являющейся нашим общим домом, совсем не обязательно эпатировать публику и пугать Читателя отвратительным миром, который мы, дескать, оставим своим потомкам. Гораздо больше проку будет, если не тратить бумагу (изготовленную, кстати, из деревьев, о сохранности которых Автор так ревностно печётся) на печать подобных произведений.

А вот мне — понравилось. В первую очередь, аллюзиями на «Песню о двух красивых автомобилях» Владимира Семёновича Высоцкого:

«Что ж, съезжаться, пустые мечты?

Или это есть кровная месть городам?

Покатились колеса, мосты

И сердца, или что у них есть еще там».

На мой скромный взгляд, Читатели слишком уж увлеклись обсуждением фантдопущения о невозможности автомобиля испытывать чувства, и упустили из виду главный месседж: человек — существо, которое не терпит конкуренции. Особенно, если речь идёт о конкуренции с тем, что было сотворено его руками. И сразу возникает мысль: как здорово, что наш Творец — не человек.

Не нужно ничего менять. Рассказ хорош и так.

Внимание: отзыв не просто содержит спойлеры, а, по своей сути, сам является таковым.

Итак, причины, по которым мне не нравятся «Добытчики» Ната Соузарда:

Причина №1: В Рундберге живет три тысячи мертвецов. (Боже мой, думается Читателю). Три тысячи. Три грёбаных тысячи (да ладно, Автор, у нас IQ повыше, чем у них, не надо повторять трижды). Три грёбаных тысячи мертвецов (да понятно, дальше уже давай). Три грёбаных тысячи с**ных живых мертвецов (Автор, а не издеваешься ли ты часом?) Три грёбаных тысячи… (театральная пауза) обезумевших и голодных живых мертвецов! (сцена ярости со скрипением стиснутых зубов, паром из ноздрей и швырянием книги в стену). Успокоившись и отдышавшись, подобрав с пола изрядно помятую книгу, Читатель вместе с группой добытчиков добирается-таки до Рундберга, и первое, что все они видят на въезде в город — табличка: «РУНДБЕРГ «Дом мира и покоя» (барабанная дробь)... Население 3042 чел.

Причина №2: Зомби воняют. Омерзительно воняют. Нет, не просто омерзительно, а просто УЖАСНО воняют. Их просто окутывает зловоние. И, представьте себе, изо рта у них тоже воняет. Омерзительно. Ужасно воняют. Зомби. Вот.

Причина №3: Несмотря на то, что от зомби омерзительно воняет, бегают они весьма неплохо. И появляются внезапно. Как раз в те моменты, когда это нужно Автору. И, как правило, догоняют. Руки у них обычно болтаются вдоль туловища, но, когда это нужно Автору, они еще и неплохо хватают. И обдают пойманного волной удушающего зловония (если кто не заметил, зомби ужасно воняют). А еще у них здорово разлетаются головы (вот ГДЕ сосредоточен весь метафорический потенциал Автора – упоминается им и треск сухой палки, и шар с водой, и петарда, вставленная в череп ). Ах да, чуть не забыл: а ещё их здесь три тысячи.

Причина №4: Персонажи, до боли напоминающие «дуболомов» Урфина Джюса последнего выпуска: вроде и на людей похожи, и оружие держать в состоянии, и лица Автор попытался вытесать – пусть и грубовато, но… Характеры, при всех творческих потугах Саузарда, выписать не удалось. Интересна подача происходящего глазами сразу нескольких персонажей, что, без сомнения, добавляет изложению динамизма (а книге — объёма), но… Манера общения героев между собой в стиле «эй ты, ублюдок, тащи сюда свою грёбаную задницу, пока я не врезал по ней своим вонючим сапогом» этому никак не способствует. Сомневаюсь, конечно, что на месте героев кто-нибудь изъяснялся бы исключительно высоким слогом, однако подсознательно (по крайней мере, у меня) любой текст подобного содержания сразу ассоциируется с гнусавым закадровым голосом переводчика, озвучивавшим боевики в начале 90-х, и картинка, возникающая перед глазами, еще больше теряет в убедительности.

Причина №5: неубедительность повествования. А) Паренек пускает себе пулю в рот, прислонившись к кабине пикапа, и пуля, пройдя сквозь его затылок, разбивает заднее стекло и попадает в плечо впереди сидящему. При таком раскладе, да еще и в маленьком «Додже» — маловероятно. Гораздо вероятнее, что пуля вышла бы через крышу, никого не задев. Б) Один из героев заходит в комнату с разбитым окном. Ковёр на полу промок насквозь от залившего комнату дождя и хлюпает от воды. Герой подходит к прикроватной тумбочке, на которой лежит разбухшая от влаги книга, и забирает оттуда коробок спичек. Не «то, что когда-то было коробком спичек, а теперь представляло собой мешанину из расползшейся бумаги и промокших насквозь спичек со сползшей от сырости серой», не «промокший коробок спичек», даже не «на удивление не тронутый сыростью коробок спичек». Просто коробок спичек. Вообще, со спичками в романе — какая-то лажа. Видимо, в душе Автор – ярый пироман, ибо как еще объяснить тот факт, что в каждом открытом по ходу повествования ящике, ОБЯЗАТЕЛЬНО находится коробок со спичками? В) Хрупкая девушка неизвестно каким образом валит на пол зомби, при жизни бывшего «жилистым мужчиной» (как – не смог придумать даже сам Автор) и роняет ему на голову монитор. При этом, даже шестнадцатилетний подросток-зомби обладает такой силой, что в состоянии запросто завалить взрослого мужика. Г) Как мы знаем, все три тысячи зомби не только воняют (Нет, не просто воняют, а УЖАСНО воняют), но еще и бегают за пикапом (о-о-о-чень быстро, если верить Автору). Однако, когда речь заходит о парне со сломанной ногой (!), который бежит (!!) по грязи (!!!) каннибалы упорно не могут его догнать (!!!!). Более того, этот самый прыткий парень потом и машину умудряется водить. Со сломанной ногой, да. На «механике». Д) Нелепый супер-мега-босс «громадный, как дуб», с дорожным знаком в руке. Видимо, на табличке при въезде в город, забыли дописать фразу «пристанище культуристов». Про его культю без пальцев, способную цепляться за предметы – без комментариев. Е) «Трагическая» концовка, ставшая достойным завершением «проходной» и бессмысленной книги.

Итог: Рекомендуется для неискушённых любителей жанра, обладающих здоровой психикой и завидным терпением. Остальным – крайне противопоказано.

Начну, к вящей радости хейтеров, с ложки дёгтя. Лично для меня, это – мистический элемент, который в «Стране радости» выглядит столь же неуместным, как и седло на спине у коровы. Отчасти это оправдывается титулом «короля ужасов», приобретенным Кингом, (а любой титул необходимо защищать), отчасти – снимает некоторые вопросы по deus ex machina в развязке романа. Развязка – вторая (по списку) и первая (по сути) вещь, которая смазывает впечатление от книги. Лично для меня она — не просто довольно слабенькая, а вовсе притянутая за уши. Здесь – и инородный мистический элемент, без которого действие просто-напросто развалилось бы, и слишком уж настойчивое внедрение читателю мысли о том, что Энни – мастерский стрелок, и картонный «Ярмарочный убийца» (третий «минус» роману, он же – третий «плюс»)…

И именно на этом месте мы плавно поворачиваем к плюсам книги. Первый из них – отсылки к другим, более ранним произведениям Кинга. Для кого-то это – вторичность, для меня (ИМХО) – возможность еще раз встретиться со знакомыми уже Читателю произведениями Кинга и героями этих произведений. Первое – естественно, «Мертвая зона» — не столько даже в плане убийцы (и предположения Дейвина на этот счет), сколько в личности Дейвина Джонса, который (лично для меня) воспринимается гораздо более проработанным, улучшенным (и молодым) образом Джона Смита: та же личная трагедия, то же нестерпимое желание сделать мир лучше и чище, но… другое, гораздо более зрелое исполнение, за что сэю Кингу – моё отдельное спасибо. Второе – «Темная башня». «Бесплодные земли» — по «Чу-Чу-Качай» (сразу вспоминаются Чарли Чу-Чу и Блейн Моно – наблюдение, которое может стать пророческим, учитывая то, КТО ведет паровозик по «Стране радости»), «Колдун и кристалл» — по настрою, по психологическому возрасту ГГ, по описанию любовных сцен, по искренности, с которой Девин смотрит на мир. Весь остальной цикл – по теории «ка», разработанной Кингом. Да-да, то самое КА-ролинское колесо, которое, неспроста является самым высоким аттракционом в парке, и вращается против часовой стрелки, как будто весь мир вокруг «сдвинулся». И это — навскидку. Более чем уверен, что, если основательно проработать текст романа, можно насобирать еще с десяток параллелей, а то и больше.

Второй плюс – прекрасно переданная атмосфера, которая, вкупе, с изумительным языком и стилем Кинга создает восхитительную, прорисованную до мелочей, картинку на протяжении всего повествования. Читать «Страну радости» для того, чтобы отыскать в ней ответ на «Главный вопрос жизни, вселенной и всего такого» — не стОит, здесь вы этого не найдёте. Найдете другое – ностальгическую историю о ушедшей молодости и о подростке, пытавшемся принести в этот мир немного Добра, которое в окружающем мире так недостаёт. Очень жаль, что всех спасти – невозможно, зато возможно другое – продавать Веселье, и уж на это Дейвин способен, как никто другой

Третий, и, пожалуй, самый важный для меня момент– отcутствие абсолютно отрицательных героев. За что я всегда недолюбливал Кинга – так это за то, что Зло, с которым он так или иначе сталкивает своих героев, получалось у него слишком натуральным, и слишком… злым? Сравнивать же «Ярмарочного убийцу» с другими злодеями Автора – всё равно, что сравнивать захолустного дебошира с Ганнибалом Лектером. С одной стороны – да, неубедительно. С другой стороны – чего вы хотите от ярмарочного аттракциона, в котором в стороны брызжет томатный кетчуп, а поверженный злодей через пару минут встаёт, отряхивается от пыли и протягивает публике шапку для сбора монет? Да, смерть маньяка неубедительна, но, в стране «карни» – свои законы.

Итог: Если закрыть глаза на некоторые недостатки – хорошая, пусть и слегка противоречивая работа. Рекомендуется тем, кто хочет получить удовольствие от качественной литературы, любители зомбитрэша и острых ощущений могут быть очень разочарованы.

Как говорится, «первый блин – всегда комом». Повесть откровенно разочаровала. Влияние Крапивинских текстов ощущается чуть ли не сразу с начала чтения, однако минусом это называть я бы не стал. Что не порадовало – так это и непроходящее чувство вторичности всего читаемого – мальчики со шпагами, прогрессорство, пусть и в искаженном варианте, «попаданчество»… Такое ощущение, что Автор вдобавок к временному коктейлю решил смешать Читателю и коктейль из наиболее «ходовых» штампов – в надежде «авось хоть что-то да зацепит».

Неопытность Автора смазывает и оригинальность задуманной им концепции, которая, к слову, неплоха. Но… Львиная доля ее подаётся (или разжёвывается?) в самом конце сплошным блоком, а это – однозначный минус.

Минус – и за героев. Кирилл – поначалу чрезмерно инфантильный – в финале повести вызревает до такой степени, что готов открыть глаза на происходящее Старшему Консультанту, возраст которого больше его возраста минимум в несколько раз. Как-то не верится, что колонисты оказались настолько слепы. Остальные герои – примерно так же картонны.

Есть вопросы и по создаваемой Автором картинке. При встрече патрульного с Кириллом возле университета читаем: «Забрало шлема было опущено, но правая рука, повисшая на перевязи, выдавала начальника патруля с головой».

А чуть позже: «Его лицо вдруг исказилось, закостенело с широко открытым ртом. Он пошатнулся. Но и в падении пальцы патрульного сжались на спусковой кнопке.» А как же прятавшее лицо забрало? Ну, и в конце – вообще без комментариев. Парень обстоятельно разжевал всю ситуацию, заявил, как всех ненавидит, и…. повернувшись спиной к врагу, пошёл купаться… Понятно, конечно, что отсутствие этой сцены напрочь лишило бы повесть драматичной развязки, но…

Итог: как проба пера – неплохо, однако Литературы, к сожалению, не вышло.

«О дивный новый мир» Хаксли – пожалуй, одна из самых страшных книг, которые я когда либо читал. Страшная не по форме, а по содержанию. Потому, что Хаксли в ней предстает величайшим провидцем. Страшно подумать: многое из того, что раньше любой порядочный джентльмен 30-х поднял бы на смех, сейчас считается чуть ли не нормой, а многое настолько глубоко проникло в повседневность, что становится по-настоящему страшно.

Подумать только, всего за неполных сотню лет общество потребления достигло своего пика. Реклама — беспощадный двигатель прогресса – засоряет своими выхлопами мозги миллионов людей, терпеливо, целенаправленно, воздействуя на подсознание, кропотливо взращивая новое поколение потребителей:

«Чем старое носить, лучше новое купить» — и сотни тысяч людей выбрасывают айфоны четвертого поколения и толпятся перед магазинами в ожидании пятого…

«Прорехи зашивать — беднеть и горевать» — и в мусор отправляются все новые и новые вещи…

«Сомы грамм — и нету драм» — и Уругвай, Нидерланды, Канада и другие выступают за легализацию марихуаны, остальные – производят алкоголь….

«ОБЩНОСТЬ, ОДИНАКОВОСТЬ, СТАБИЛЬНОСТЬ» – и одинаково одетые клоны людей, сплоченных униформой от Гучии, Версаче, Прада, etc выходят на улицы и спешат по делам…

«Каждый принадлежит каждому» — и семейные ценности уже не в моде…

Появляются «ощущалки» в виде 3D-кинотеатров, активно развивается генная инженерия – детьми из пробирок сейчас уже никого не удивишь. И с виду все счастливы: каждый — на своем месте, каждый делает свою работу, каждый – словно винтик в четко отлаженном часовом механизме Большого Форда, который вот-вот готов пробить эру Всеобщего благоденствия.

Однако страшнее всего в этой книге – даже не то, какую цену люди (люди ли?) заплатили за эту эру всеобщего благоденствия – свободу выбора, Культуру, книги (да кому нужны какие-то пыльные тома, когда до ближайшей ощущалки пять минут лету на новеньком, купленном в кредит, вертоплане?). Страшнее всего (по крайней мере для меня) было описание Кипрского эксперимента, того самого, в ходе которого разразилась гражданская война Альф. В этой, казалось бы, крошечной, сцене в полную силу раскрывается еще и талант Хаксли-социолога, который недвусмысленно намекает: дифференциация общества была, есть и будет, и никуда от нее не уйти. Более того: именно таким путем можно сохранить стабильность. Другой вопрос: а нужна ли такая стабильность вообще? У каждого – свое мнение.

Как показывает Хаксли, нужна. Но не всем. Именно поэтому для сильных духом есть два пути: остаться на верхнем уровне Системы (социализм в чистом виде), либо, если от одной мысли об этом накатывает тошнота, — отправиться на Острова (попахивает диссидентством). Путь Дикаря не обсуждается – слишком уж чужероден , и слишком пафосен для этого мира сей персонаж (и, возможно, именно это и не дает мне воспринимать его в качестве нового Гамлета). Посему — финальная сцена не вызывает каких-либо эмоций, более того, слегка смазывает общее впечатление от этой прекрасной книги.

Сразу скажу: тех Читателей, которые взялись за «Жука» в надежде, что книга окажется второй частью «Обитаемого острова», ждёт разочарование. Убери знакомые фамилии героев и вставки из инопланетных отчётов Абалкина – и книга будет читаться, как абсолютно обособленное произведение, несущее, впрочем, значительный социально-философский подтекст, который, впрочем, давно знаком искушенному Читателю по другим произведениям Братьев. И этот подтекст – безупречен. В очередной раз Братья доказывают нам, что абсолютной правды в мире нет, а за сделанный выбор неизбежно приходится платить. В очередной раз приучают нас, что мыслить только категориями «плохое» — «хорошее» — в корне неверно. В очередной раз спрашивают каждого из нас: а как бы ты поступил на месте Сикорски? И в очередной раз предлагают нам самим найти выход в ситуации, выхода из которой нет.

Некоторые станут утверждать: Сикорски — чудовище. Однако что такое жизнь человека в сравнении с жизнью всей человеческой расы? Другие скажут: Сикорски был прав. Но кто дал ему право ради потенциального (повторяю: всего лишь потенциального) спасения человечества решать судьбу конкретно взятого индивида? Думай, Читатель, думай… Это уравнение со множеством неизвестных каждый должен решить сам для себя, и списать решение ее у соседа не выйдет. Хотя бы потому, что переменные в ней – разные для каждого из нас. Равно как и главный герой для каждого – свой. Я, например, выбираю Сикорски. Хотя бы за то, что он не побоялся взвалить на свои плечи тяжелый груз ответственности за сохранность человеческого Рода, за то, что смог принять решение – правильное, или нет, никто не знает, да и вряд ли узнает, и за то, что сумел принять это решение в доли секунды. Возможно, заранее зная, что до конца своей жизни не сможет спокойно спать по ночам от непонятных, и каких-то совсем чужих, засевших в памяти строчек:

«Стояли звери

Около двери…»

Белый цвет. Белизна… Паковый лед. Треск и залпы торосов, скрип снега под ногами, надсадное хрипение изможденных мужчин, из последних сил волочащих тяжелые сани… Суровый, жесткий, а по большей части жестокий роман Симмонса. Жестокий, но на удивление прямой и правильный, холодный, и до краёв наполненный безысходностью, словно непроглядная арктическая ночь. Отточенный, как костяной нож местных аборигенов, направленный твердой уверенной рукой Автора прямо в сердце читателю.

В этой книге Симмонс поистине гениален. И дело здесь не в том поистину титаническом труде, проделанным Автором для достижения максимального эффекта присутствия. Не берусь судить, какое количество литературы пришлось для этого перечитать Симмонсу, однако напрасной проделанную работу вряд ли назовешь – и без того четкая и детализованная картинка, которая рисуется перед глазами читателя по первым главам «Террора», далее становится еще более прорисованной и правдоподобной. Главное здесь – не это.

Гений Симмонса по-настоящему можно оценить лишь по мере того, как перед читателем, шествующим с героями повествования все дальше и дальше, из текста «Террора» постепенно всплывают обрывки реальных фактов, документов (многие из которых цитируются дословно), реально обнаруженных поисковыми экспедициями вещей и следов. И, читая дальше, не перестаешь удивляться, как органично реальные факты вплетаются в ткань повествования. Симмонс, словно заправский археолог, восстанавливает событийный скелет по отдельным, обрывочным, часто путаным сведениям, дошедшим до нас, восстанавливает с кажущейся легкостью, за которой (для любого пытливого читателя ясно, что это — лишь вершина айсберга), скрываются месяцы и годы кропотливой работы.

«Террор» — книга контрастов. Многослойная, громадная, написанная стилизованным под XIX век языком, до предела насыщенная целым рядом откровенных, порой, отвратительных сцен – и в то же время легко читаемая и на редкость притягательная, книга – наркотик, книга, от которой невозможно оторваться. Интересна и структура романа – многоголосый хор голосов давно погибших людей, сплетающихся в единую, мощную погребальную песнь-реквием экипажам исследовательских судов «Эребус» и «Террор». Вообще, «Террор» — редкий в последнее время образчик хоррора, который совсем не обязательно населять потусторонними существами. Ведь, как ни крути, главное Зло здесь – не Туунбак, и даже не экстремальные температуры и тяготы, связанные с ними. Главное зло в Терроре – люди. И даже чудовищные зверства, творимые Туунбаком, меркнут по мере того, как запертые в замкнутом пространстве люди все больше и больше голодают, мерзнут, озлобляются, теряя человеческий облик. И в этом и состоит, пожалуй, главный контраст романа «Террор» — в поразительном контрасте между теми, кто, как Крозье, Гудсер, Ирвинг, Бленки, Пеглар до последнего сохраняют человеческое лицо, и теми, кто, подобно Хикки сотоварищи, способен перерезать глотку ближнему ради спасения своей (и только своей) шкуры. Убери Туунбака, оставь Корнелиуса Хикки – и книга почти ничего не потеряет, и так же будет держать в напряжении до последнего момента. Более того, исчезнет и хотя и весьма логичная, не без использования местной мифологии, однако, на мой субъективный взгляд, слишком уж шокирующая, концовка. Концовка, которая, дает основания усмотреть в «Терроре» некий анти-Киплинг, главный месседж которого пессимистичен и удручающ для любого представителя европейской расы: в белых заполярных широтах бремя Белого человека бессильно. Более того, единственный шанс для белого человека на выживание – слиться с окружающим белым миром, забыть свою прежнюю, «несчастную, убогую, мерзкую, жестокую и короткую» жизнь, сжечь все мосты (и корабли), и начать все с чистого листа. Такого же ослепительно-белого, как и арктический снег, заметающий следы

Прошло время, и людям стало тесно на Земле. Они построили корабли и потянулись к звёздам. А для того, чтобы не забыть о том, кто они, и где их корни, создали механического проповедника, в котором были заложены самые милые и дорогие сердцу землян образы. Но мир вокруг поселенцев изменился, и программу проповедника изменили. Теперь он призван не только напоминать землянам, кто они есть на самом деле, но и успокаивать их, твердить от дома к дому, что Красного Солнца, пылающего над головами, бояться не надо. Оно не навредит. Оно не взорвется. И вот почти разряженный робот-проповедник бродит по домам, где уже никто и никогда не включит кондиционер, чтобы насладиться живительной прохладой, и рассказывает, рассказывает, рассказывает людям, навеки застывшим в кроватях, о том, что бояться не стоит, и о Земле, которую им так и не суждено увидать. А тысячеглазое Небо, лишившееся своего красного, точно налитого кровью, Ока, внемлет механическому гласу единственного свидетеля свершившегося Апокалипсиса …

Короткий, емкий, поразительно бьющий по эмоциям рассказ, испортить который не удалось даже дилетанту-переводчику.

Заинтересовала этимология происхождения названия «Мистпорт». Честно говоря, даже всерьёз задумался, нет ли у автора немецких корней. Дело в том, что в немецком языке значение «туман» у слова «mist» — далеко не единственное. Помимо этого, немцы частенько употребляют слово «mist» в значении «дерьмо, отбросы», что сразу же приводит к любопытной дуали: туманный город, наполненный... да-да, отбросами общества и отщепенцами. Или просто «Большая помойка». Если так и задумывалось — снимаю шляпу.

Из «изюминок» книги, на которые внимание еще не обращали — интересна задумка с «сиренами», воздействующими на противника звуками (или ультразвуками) своего голоса. В-общем, стильно, атмосферно, достойно.

Проводя аналогию с картинами итальянских мастеров, роман Хемингуэя «За рекой в тени деревьев» — полотно, на котором присутствует весьма своеобразная композиция: главная фигура – полковник Ричард Кантуэлл – прописана до мельчайших деталей, и именно она несет в себе главную смысловую нагрузку. Полковник – не просто резонер, устами которого говорит с нами Автор, но он еще и сам Автор – разговорами об автобиографичности романов Хемингуэя уже давно никого не удивишь. Образ и вправду удался – этакий типичный представитель потерянного поколения со всей своей экзистенциальной раздвоенностью и душевными терзаниями. Возможно, именно это и подкупает больше всего: никак не ожидаешь , что под твердым панцирем старого вояки предпенсионного возраста, ремесло которого – отправлять людей на тот свет, бьется такое уязвимое (во всех смыслах этого слова) сердце.

Однако насколько хорош главный герой, настолько невнятно (ИМХО) прописаны образы второстепенных (исключение — Grand Maestro). Чем больше читаешь роман, тем больше убеждаешься, что все остальные герои «За рекой в тени деревьев» призваны лишь оттенять образ полковника, делая его еще более рельефным. Особенно это видно в случае с Ренатой. Конечно, трудно чего-нибудь ожидать от образа девятнадцатилетней девушки, влюбленной впервые, но, на мой взгляд, это – самый неудавшийся Автору персонаж, функции которого сводятся к тому, чтобы изумленно хлопать глазами, вовремя задавать вопросы, нужные лишь для того, чтобы полковник вспомнил еще что-нибудь, что нужно рассказать по сюжету, да ласково поглаживать искалеченную руку своего возлюбленного. И так дело обстоит не только с ней – с каждой страницей все больше и больше понимаешь, что этот роман больше смахивает на театр одного актера, все остальные персонажи которого – просто реквизит, к тому же, (в отличие от добротно выписанного заднего плана с пейзажами Венеции) выполненный весьма посредственно.

Не удивлюсь, если рассказ писался под впечатлением кошмарного сна: мрачный замок, объятый пламенем, дьявольский жеребец с развевающейся огненно-рыжей гривой,

Как по мне, так весьма смелая (и в своем роде универсальная) зарисовка, представляющая взгляд на Творца (неважно: поэта, художника, писателя, скульптора, etc) и роль искусства в условиях первобытнообщинного (рабовладельческого, феодального, буржуазного, коммунистического, капиталистического — нужное подчеркнуть) общества. А ведь действительно, есть вещи (и тенденции), которые не меняются на протяжении тысячелетий. Однако дело даже не в выпаде против существующего строя, вовсе нет. Просто Автор в очередной раз подчеркивает: для того, чтобы сделать мир лучше и чище, не обязательно быть самым сильным в племени (клане, касте, нации, обществе). Достаточно лишь делать то, для чего ты создан и без чего не представляешь своей жизни плюс иметь изрядную долю смелости для того, чтобы не отказаться от своих принципов, пойдя на поводу у власть предержащих.

Честно говоря, так до конца и не разобрался, что конкретно «цепляет» в этой книге: лихо закрученный с первых страниц сюжет, филигранно выписанный образ главной героини или мрачная, но такая правдоподобная атмосфера окрестностей Торпы и студенческой (студенческой ли?) «общаги». Нет, не так. Места, где из людей делают Слова.

Идея потрясающа: вся жизнь – лишь текст, а мы – каждый из нас – всего лишь слова в нём. Слова, слова, слова… Всего лишь слова, говорите вы? Неужели этого недостаточно для того, чтобы полностью изменить мир? Оказывается, более чем достаточно. Словом можно ранить, можно убить, можно просто покалечить – вот так вот просто, раз – и навсегда.

И только осознав цену каждого конкретно взятого Слова как-то совершенно случайно начинаешь обращать внимание на мелочи, которые Авторы щедро разбрасывают по тексту: несказанные Слова, от которых рвет монетами, адские занятия, и не менее адская дисциплина в заведении, непомерно высокая цена за провал на экзамене по специальности – всё постепенно проступает из тумана, становится чётче и яснее. Недоумение оставляет только метод, которым пронизана вся система воспитания. Одно короткое и емкое слово: СТРАХ

Признайтесь, для каждого из нас именно этот стимул является наиболее действенным. Не пряник, нет. Именно кнут. И дело даже не в том, что такова природа исконно русского человека — пока не грянет гром, креститься как-то неинтересно, зато только грохнуло там, наверху – мы истово и как-то совершенно незаметно для себя начинаем осенять себя крестным знамением. Каждый человек имеет болевые точки: родня, работа, престиж, честолюбие, и еще тысячи других. Но особенно мотивирует страх за родных и близких. Так уж исторически сложилось… И именно этим и пользуются строгие преподаватели, пытающиеся вылепить из подростков 15-16 лет от роду «специалистов» в самом прямом смысле этого СЛОВА.

Точнее, так было до тех пор, пока не появилась Сашка. Сначала– обычная забитая и зашуганная девочка, ничуть не лучше остальных. Те же фобии, те же рычаги давления. Однако у этой девочки-подростка с избытком оказалось того, чего не хватило остальным – всё, что умещается в одном коротком и емком слове: ВОЛЯ.

Именно ВОЛЯ помогла не опустить руки тогда, когда СТРАХ уже не действовал, когда давила жуткая усталость от непосильных, как тогда казалось, упражнений, когда нервы были натянуты до предела. Именно ВОЛЯ, а не СТРАХ помогла вытащить Костю и Егора от провала на экзаменах. Именно ВОЛЯ помогла выйти за грань стереотипов, сделала из Сашки-подростка Сашку-СЛОВО.

И именно в этом, наверное, и заключается особая прелесть «Vita nostra»: вот так вот исподволь мы вместе с главной героиней вдруг приходим к простой, казалось бы, истине: СТРАХ – не главный двигатель в нашей беспокойной жизни. А раз так – он попросту не нужен. Не нужно бояться. Нужно только верить. В себя. И в то, что сможешь изменить этот мир. Сделать его лучше.

Просто повторять про себя как мантру, как заповедь: Я НЕ ХОЧУ БОЯТЬСЯ.

И все будет хорошо.

Пронзительная повесть. И пробивает насквозь — как выстрел в упор – до дрожи в руках, до злых слёз, предательски выползающих из уголков глаз, до скрипа стискиваемых зубов…

Это – война, и в этой короткой, но гениальной повести Васильева она описана гораздо страшнее, чем в его «В списках не значился». И имеет такой же ярлык: «книга на один раз». Совсем не потому, что она плоха, нет. Она шедевральна. И, пожалуй, именно поэтому перечитать её несколько раз вряд ли захочется. Потому что написана прекрасно, потому что не оставляет равнодушным: слишком много боли в каждом её слове… Просто невозможно заставить себя снова и снова переживать гибель молоденьких девушек, книга Жизни которых так и не была дописана даже до середины… Точно так же, как невозможно не сопереживать старшине Васкову, у которого не было другого выбора, кроме как бросить этих девчушек в неравный бой. Обагрить – пусть и не до по своей воле, а по велению Долга — свои руки их кровью. Видеть, как они умирают, – одна за другой – так и не успев осознать, что их жизнь закончилась, едва начавшись… А потом до конца жизни жить с этим грузом на плечах – тяжелейшим, неподъемным, словно гранитная плита,

Одна из лучших книг о войне, если не самая лучшая. Поэтому – и оценка будет соответствующей.

В этом рассказе есть всё. Есть песок, много песка. Барханы. Луна, грозящая упасть на Землю. Есть дом — пусть временное, но прибежище. Есть люди и есть крысы. Крысы ужасно напоминают людей, однако страшно совсем не это. Страшно то, что некоторые люди, как в рассказе, так и в жизни, ужасно напоминают крыс. Отсидевшись в стороне, вместо того, чтобы сражаться, чтобы зубами рвать врага за то, во что веришь, согласиться на синицу в руке, став предателем. Не по отношению к другим — в первую очередь. по отношению к СЕБЕ. Зачем? Стоит ли это конечного результата? Конечно же нет. Лучше умереть. Так, как Музыкант — сражаясь до последнего патрона, срывая глотку в истошном крике: «Рожок!!!», до последнего пытаясь принять на штык, забрать с собой еще кого-нибудь... Лучше так.... Если жить — то именно так, если погибать — то тоже только так... Это — единственно верная плата за Искусство, то самое Искусство с большой буквы, не терпящее компромиссов, не переносящее на дух фальши и лжи. То самое Искусство, которое недостижимо для тех, кто хоть раз изменил себе самому: сколько ни тренируйся, как ни разминай пальцы, всё равно выйдет гораздо хуже, чем у того паренька, из-под загрубевших пальцев которого лилась музыка, заставлявшая людей плакать...

О литературных достоинствах и недостатках рассказа пусть говорят «коллеги по цеху» Авторов — нам, читателям, гораздо важнее другое: Идея. А она не просто присутствует, но и безумно хороша: каждый из нас — я, мы, вы — носит в груди персонального зверя. Нечто, пытающееся выбраться наружу ежеминутно, выбраться, чтобы разрушать. И наше призвание, нет, скорее даже наш святой долг — изо всех сил оставаться человеком, до скрежета зубовного и до красных пятен перед глазами держать в себе эту Тварь, не давая ей ни малейшего шанса на то, чтобы вырваться наружу и навредить тем, кто нам дорог. И в тот момент, когда мы научимся сдерживать каждый свою Тварь, мы наконец-то станем настоящими Людьми. Спасибо Авторам за пусть и не идеальную, но поразительно глубокую Вещь.

Трудно быть Богом. Особенно, если ты — человек. В первую очередь, потому, что ты — человек. И дело даже не потому, что человек, пусть даже и добравшийся до определенной ступени развития,- весьма посредственный творец. И совсем не потому, что больно наблюдать за страданиями тех, кто из последних сил пытается тянуть этот пропитанный кровью и грязью мир вперед, в светлое будущее. Долой от средневековья, дыбы, всепожирающего и всеочищающего костра, серости одеяний и тупости лиц.

Если задуматься, с высоты цивилизации, «доросшей» до межзвездных полетов, арканарские ученые мужи выглядят крохотными муравьями, тянущими непосильную ношу знаний к муравейнику. И искушение помочь им, подтолкнуть — несказанно велико. Да только нужно ли это делать? Пойдут ли впрок знания, полученные легким путем? Каждый решает сам. Братья отвечают на вопрос однозначно: нет. И в этом я с ними соглашусь. История пишется кровью лучших представителей народа. Таким образом мы не только взрослеем, но и учимся ценить то, что оставили нам наши предшественники. А значит — сохраняем и преумножаем. Я не спорю, гораздо проще засыпать горсть опилок в полевой синтезатор «Мидас», и на выходе получить горсть золотых. Только вот ничего хорошего это не принесет. Хотя бы потому, что никто, кроме прогрессоров не знает, как эта штука работает, да и инфляцию сотворить можно. Вот вам и пища для размышлений.

Трудно быть Богом. А для человека — вообще невозможно. Просто потому, что он — человек. И ему очень трудно не вмешаться в то, что происходит. Да только здесь нас ждет очередной парадокс: в стремлении сделать, «как лучше», снова получается «как всегда». Потому что прогрессоры — пусть и гораздо более цивилизованы, но все же — люди. А значит, права решать, что лучше, а что хуже для таких же, как они, им попросту не дано.

Может быть, если бы этот рассказ был прочитан мной лет пять-семь назад, он бы и получил другую оценку, но на сегодняшний момент выше поставить не могу. Да, рассказ написан весьма живо и интересно, но в то же время затянут (чего стоит одна только эпопея с разворачиванием средств аудиофиксации). Да, произведение носит весьма ироничную концовку (для которой, впрочем, Автору пришлось пожертвовать изрядной долей логики — ну не вяжется с логикой рассказа то, что

Да и хваленый американский эгоцентризм не делает чести рассказчику. Конечно же, любая инопланетная раса просто мечтает вступить в контакт именно с американцами. Может, для чистоты эксперимента стоило выбрать нацию подревнее, где ксенофобия выражена сильнее в силу культурных и национальных особенностей? Германию, например? Или вообще какую-нибудь восточную нацию?

Идея, конечно, хороша. Однако, с учетом всего вышеизложенного, Автор наступает на свои же грабли: до тех пор, пока в рассказах землян пришельцы будут общаться не с общим собранием представителей земных государств, а с конкретно взятой нацией — Галактического Союза нам не видать. А жаль...

«— Не был в Калифорнии, Хасан?

— Нет, я за Воркутой сидел.» (с)

«Абрекъ» читается целиком и сразу. Проглатывается взахлеб, словно глоток чистого горного воздуха, опьяняя, будоража душу, оставляя в ней неизгладимый след, задавая десяток вопросов, на которые ответа нет. Нет хотя бы потому, что для каждого читателя ответ будет свой, и в то же время ни один не будет абсолютно верным. Бытует мнение, что мелодрама — это столкновение правоты с неправотой, а столкновение правоты с правотой — это трагедия. Перед нами как раз трагедия, в центре которой — Хасан. Седой матерый волк в стаде шакалов. Мудрый, справедливый, принципиальный, но... абсолютно не понимающий, что все уже не такое, как было десять лет тому назад. Так уж вышло, что именно на десять лет, проведенных Хасаном в лагере, пришлись и развал Союза, и дележка имущества покойного гиганта, и приватизация — бессмысленная и беспощадная. Все изменилось — приоритеты, цели, методы, люди... В первую очередь люди. Речь не о волчатах-абреках, привыкших грызть всех и каждого по приказу Цыгана, и даже не о столбятниках, привыкших все — от пропавших калош до подожженной избы — валить на соседей, перегрызшихся друг с другом и сидящих каждый на своем камне в состоянии холодной войны. Речь — о таких, как Бурсак, шакалах, лучше всего приспособившихся к существующей реальности, тварей без совести и морали, продавшихся за бумажки с видами Родины и портретами американских президентов. Именно стараниями таких, как он, Столбы (читай: страну) заполонили ожиревшие, жаждущие острых ощущений, гадящие на каждом шагу и полностью уверенные в своей безнаказанности, турики, и торгаши-кавказцы, паразитирующие на них. Так и вышло, что общий для всех столбятников дом в один момент превратился в шумную коммуналку. Кто-то слишком хорошо приспособился к реалиям жизни, а кто-то не смог. Как Хасан. Он изо всех сил пытается вернуть все назад, очистить Столбы и вернуть старые порядки, но смысла в этом не больше, чем в борьбе одного известного испанского рыцаря с ветряными мельницами. И смотреть на это — даже со стороны — больно и грустно. Как писал в свое время Новиков:

«Эта истина очень проста,

И она, точно смерть, непреложна.

Можно в те же вернуться места,

Но вернуться назад

Невозможно… «

А значить — остается только

Спасибо, Автор.

Читаешь книгу — и проходят перед тобой бесконечной вереницей лица молодых, «зеленых» ребят, которым бы жить и жить — да вот только война. Потерянное поколение. Напрочь потерянное, хрустнувшее, словно каска со звездочкой, под гусеницей немецкого танка. Сколько их таких, как Плужников, было — им бы любить, на танцы ходить, стучать в пол каблуками начищенных до зеркального блеска сапог... Не вышло. Вместо этого — вонь сырых казематов, последние капли воды в пересохшей фляге — не для себя, для пулемета — и сладковато-удушливый запах горелой плоти... Да, может быть Васильев и не переплюнул здесь «Зори», однако книга вышла по-настоящему сильной. Потому что писалась про сильных, а главное — уверенных в своей правде людей, тех, кого стало модно в последнее время презрительно называть «совками». Простых парней, которые костьми легли в Бресте, Могилеве, Смоленске, подо Ржевом — да мало ли где — для того, чтобы не дать вооруженным до зубов ордам захватчиков исполнить свой чудовищный план. Простых ребят, волей судьбы оказавшихся на передовой, тех, кто до последнего вздоха защищал родную землю, кто саперными лопатками, зубами рвал фашистских сволочей, рвущихся к Москве. Тех, кто с самого первого мгновения войны ковал Великую Победу. Про которую сейчас, кстати, тоже очень модно стало не вспоминать.

Прекрасная идея плюс блестящая реализация — вот составляющие успешного коктейля под названием рассказ «Цветы для Элджернона». Подчеркиваю: именно рассказа, так как (сугубо ИМХО) именно эта форма наиболее четко и ясно призвана выразить общую задуманную Автором идею. Впрочем, сам Автор так не думал, и из прекрасного рассказа вырос посредственный роман. А зря. В рассказе есть абсолютно все, что дает обширную пищу для размышлений. Помогает и стиль изложения: дневниковая форма безжалостна по отношению к Чарли в начале эксперимента и на конечной его стадии. Воистину гениальная задумка Автора — постепенная эволюция, которую ты проходишь бок о бок с героем. Эволюция мыслей, эволюция их изложения — словно рядом твой ребенок, которого ты учишь читать и писать, и радуешься каждому успеху, каждой не допущенной им ошибке. И тем больнее становится потом — в конце. Может быть именно этим хороша малая форма — тем, что влитая в нее Автором душевная боль не растворяется в тоннах воды, и мы можем гораздо сильнее почувствовать ее горечь. И это правильно, потому что лекарство от черствости души просто обязано быть горьким. Иначе не выйдет.

Типичный пример того, как замечательную идею можно испортить посредственным исполнением. Нет-нет, уважаемые форумчане, не нужно вставать грудью на защиту шедевра, речь сейчас вовсе не о достоинствах идеи «Цветов», и не о том, что некий графоман-недоучка пытается полить грязью эпохальное произведение, вовсе нет. Есть блестящий рассказ «Цветы для Элджернона» — и есть посредственный роман того же автора с таким же названием. И отзыв этот именно о последнем. Скажите, зачем? Разве что схватить на одну премию больше. Ну чего, чего такого есть в романе, что могло бы больше пролить свет на историю Чарли Гордона? Не понимаю... В упор не понимаю, зачем нужно было размазывать манную кашу по тарелке, увеличив «атчоты» в несколько раз? Нагнать зевоту на читателя? Если так, то это удалось. Действие провисает с самого начала, и затем, со скоростью раненой улитки движется к закономерному и ужасно предсказуемому финалу. Читателю предстоит не один час бродить по мрачным закоулкам памяти Чарли, смотря, как тот пачкает штанишки и терпит несправедливое отношение к себе. Ай-ай-ай, претензия на психологизм, понимаете.

Я ни в коей мере не пытаюсь уменьшить вклад «Цветов» в мировую литературу, нет. Автор подбросил нам столько пищи для размышлений о месте человека с ограниченными умственными способностями и о взаимоотношениях его с обществом, нет, не так, скорее взгляде на него, как на кусок-сами-знаете-чего глазами общества, что во многих цивилизованных странах над этим действительно серьезно задумались. Но... это все есть и в рассказе, а раз так — смысла читать огромный и местами откровенно скучный роман сможет разве что истинный фанат литературы подобного рода. Ну, или некий настырный, пытающийся докопаться до правды, читатель «Фантлаба»:)

Невозможно больно. И стыдно. За человечество в целом и за каждого из нас. Зачем – вот так? Зачем? Ни малейшего шанса, ни малейшего права на счастье. Все ниточки, сплетающиеся воедино, в итоге все равно будут порваны – и итог закономерно должен быть одним и тем же: чтобы спасти, нужно умереть. Нужно страдать. Смертью своей заплатить за сотни, миллионы других смертей. Кто сказал, что песчинка, упавшая на чашу весов, не может решить исход дела? Только вот стОит ли жертвовать этой маленькой, но правильной, пусть и не осознающей этого до конца, песчинкой ради других? Похоже, все-таки стоит. И от этого становится еще больней. За нас, за всех нас, тех, которые просто неспособны на такое, привыкших больше брать, чем отдавать, привыкших катиться по выбитой колее.

История трогает. Но еще больше трогают те моменты, которые затрагивают вопросы творчества, прочувствованные Автором, а потому прописанные просто гениально. Может, потому, что мне это очень близко, а может – потому, что Автору ничего не надо было выдумывать – он просто раскрылся читателю, заранее зная, что может быть не услышан, а может – еще хуже – не понят и поэтому оплеван. Но именно в этом и есть смысл, и именно поэтому я готов простить Автору все: и слегка затянутое начало, и сухую, излишне морализаторскую лекцию в конце, и липкую грязь, в которой вязнут и тонут его герои. В этом и есть смысл творчества: те, кто надо, обязательно увидят и поймут. Непременно поймут. И, может быть, однажды тоже спасут этот мир.

Когда читаешь «Кукловодов» сейчас, возникает стойкое ощущение вторичности. И дело даже не в том, что все это было, и даже не раз. И не в том, что читателю из далеких двухтысячных уже не вжиться в книгу на все сто процентов – хотя бы потому, что с момента ее написания прошло уже более полувека. Книга клиширована настолько, что поверить в происходящее удается лишь тем, кто этого очень захотел. Остальные – увы — призваны будут скользить по поверхности книги почти до самого конца. Который, кстати, хоть и слегка закручивает интригу, но выглядит несколько надуманным.

Титанцы, конечно, хороши. За них можно простить все: и банальность сюжета, и картонность героев (а кое-где и декораций), и чуму в стане русских (хе-хе). Это – однозначно лучшее (или худшее – смотря с какой стороны наблюдать) в книге.

Другое дело, что «Кукловоды» — типичный для своего времени продукт с весьма любопытной начинкой. Не хочу навязывать другим свое мнение как единственно правильное, однако 50-е годы в США – расцвет борьбы с коммунизмом, «холодной войны», и всего, что с ними так или иначе связано. А «Кукловоды» в этом контексте — очень неплохая иллюстрация «невидимого врага», незаметно прибирающего (в том числе и легальными методами) власть в стране. Добавьте к этому памятку по действиям власти при чрезвычайных ситуациях, замешайте на патриотических чувствах и недоверии к ближнему – и вуаля! В результате получаем общество, готовое ради блага нации легально «стучать» на своего ближнего по поводу и без повода. По сути, Хайнлайн санкционирует усиление центральной власти и вмешательство государства в частную жизнь граждан, мотивируя это сплочением перед лицом общей угрозы. А ЧТО это за угроза на самом деле – решать читателю.

Если сравнивать впечатления от первой и второй книги, «Фальшивые зеркала» впечатлили меня гораздо больше. Здесь гораздо меньше погонь и перестрелок, гораздо меньше внимания уделено «Лабиринту» — да и вообще, главы, посвященные ему – скорее, дань тем подросткам, которые взахлеб читали первую часть, проглатывая описания батальных сцен, как изысканное лакомство. Не спорю, мудро. Еще мудрее — ввести в повествование паренька по имени Пат пятнадцати лет, чтобы подобная аудитория получила возможность видеть происходящее от его лица, отождествляя себя и его – чем не Глубина?

Да только не это главное. Совсем не это. Лабиринт – всего лишь мишура, яркая оболочка, «клюнув» на которую, Читатель проглатывает и крючок: серьезную, скрытую в тексте, идею. Идею, которую Автор озвучивал еще тогда, в первой своей книге: что есть Глубина? Благо или величайшее проклятье человечества? А что будет, если мы будем способны делать слепки себя? И кто будет реальнее: мы – придатки собственных отражений – или они, живущие полноценной жизнью, которую мы не всегда можем себе позволить? Автор словно подводит нас к зеркалу, заставляя переосмыслить свои поступки. Чего ты сделал больше за свою жизнь – хорошего или плохого? Каким будет твое отражение в зеркале Глубины? А если ему дать пистолет с патронами третьего поколения, будет ли оно медлить, или сразу нажмет на спусковой крючок? Думай, Читатель, думай, пусть скрипят заржавевшие шарики в твоей голове.

Не могу принять претензии к Автору на нарочитый примитивизм изложения – ИМХО, наоборот, герои, в особенности ГГ, во второй книге приобрели рельефность, которой так порой не хватало в первой части. Может, потому, что здесь Леонид предстает перед нами не всемогущим дайвером, а простым человеком, которому не чужды бытовые проблемы? Да и вообще, сцены в реальной жизни уже не выглядят так серо и уныло, как в первой части и читаются даже интереснее виртуальных. Если это сознательный Авторский ход –я рукоплещу. Глубина-глубина. Отпусти нас. Мы просто хотим жить. СВОЕЙ жизнью.

Вот такого Лукьяненко просто нельзя не любить: короткий, но динамичный рассказ — пусть и с незатейливым для слишком уж искушенного читателя сюжетом — просто завораживает, захватывает с первых строк, цепляет, тащит дальше по сюжету, не отпуская ни на миг. Такое чувство, что не главного героя, а тебя забросили в водоворот происходящих событий, кажется, будто это ты пытаешься втиснуться в последний поезд, уходящий в заветный Теплый Край, а перед глазами — живые, а не придуманные Авторами герои. И именно ты говоришь с грузным майором, ты пытаешься увидеть в бесконечном людском потоке своих детей, которые безнадежно опаздывают. Именно ты идешь до конца, даже когда кажется, что все потеряно — именно потому, что «так интереснее».

Концовка ошарашивает, словно холодный душ. Однако, несмотря на это, главная мысль видится мне гораздо глубже банального «homo homini...» Не побоюсь сравнить этот прекрасный рассказ с не менее прекрасным, хоть и изрядно навязшим в зубах поколения постарше лондоновским рассказом «Любовь к жизни». Бороться — всегда и везде. Даже если ты знаешь, что ты — проиграл. Даже если из сотни шансов всего лишь один-единственный шанс — твой. Борись. Сражайся. Верь в то, что делаешь. Так интереснее жить. Гораздо интереснее.

Книга понравилась. Не описанием боев в Лабиринте Смерти и многочисленными батальными сценами в киберреальности, не филигранно выписанными Автором персонажами, и даже не юмором, коего по сюжету хватало. Что-то есть в этом описании виртуального мира, так похожего на настоящий. Может быть, виновата легкая грусть человека, заставшего расцвет и падение ФИДО, азартно рубившегося в Doom и С&С, переживавшего восторг от обладания Пентиумом одной из первых моделей. А может – то самое послевкусие книг «додозорного» Лукьяненко, заставляющее снова и снова размышлять над вопросами, которые щедрой рукой Автора рассыпаны по тексту. Каким он будет – первый контакт? И в реальной жизни ли он состоится? Какими увидят нас «они» — пришельцы из далекого мира? Очень понравилась мысль Автора о том, что мы слишком многого требуем от «чужих» — а ведь на самом деле они нам абсолютно ничем не обязаны. Они вовсе не должны раскрывать нам секрет земного благоденствия, хотя бы потому, что почти ничем не отличаются от туристов «Диптауна». И волею судьбы этот турист вдруг попадает туда, где выплескиваются самые примитивные стремления человеческой сущности: агрессия и сексуальное удовлетворение. Лабиринт и бордель. Так-то вот. Оправдывайся потом, дескать, мы лучше и сложнее. Куда уж. Были бы мы сложнее, не несли бы это за собой в глубину.

А ведь эта книга не так проста, как это может показаться на первый взгляд. Это – предостережение. Человечество подарило себе Глубину (интернет?) – величайший подарок, до которого еще не доросло. Подарок, который может помочь человечеству, а может и напрочь его погубить. Блуждая по виртуальным мирам мы забыли о реальности. Мы не хотим наяву лететь в космос и строить дворцы. Мы погружаемся в виртуальность, и… начинаем играть. Господи, да Автор просто кричит: ПОРА ВЗРОСЛЕТЬ, ВАШУ МАТЬ!!! Пора созидать, творить Добро, делать хоть что-то для того мира, в котором мы живем наяву. А мы глотаем «Лабиринт отражений», словно бодренький экшен, говорим себе: «неплохо!» и… опять пропадаем в сети. Стыдно, господа. Ей-Богу, стыдно…

Книга хороша. По-настоящему хороша. Может быть, потому, что для полноценного наслаждения сюжетом, необходимо обладать хотя бы минимальными познаниями в мифологии. Если этого нет – будешь чувствовать себя столь же нелепо, как гуманитарий на вечеринке «айтишников»: вроде и говорят люди о чем-то, смеются даже. А ты вообще не понимаешь, о чем это они. Так и здесь. Гейману удается населить книгу огромным количеством персонажей, каждый из которых — живой. Именно поэтому, мне кажется, Автор иной раз немного злоупотребляет деталями, выписывая каждую мелочь, каждую деталь любого, пусть даже и эпизодического персонажа. Однако главное – не это. «Американские боги» — не краткий путеводитель по мифологии, это, скорее, его альтернативный перевод. Десятки героев существуют, страдают или процветают, конкурируют друг с дружкой, а частенько даже мошенничают и (да-да) даже грызут друг другу глотки.

А вы не задумывались, почему? Ответ следует искать во многочисленных сетованиях многих оставивших комментарии читателей на излишне мрачную, безысходную излишне «трущобную» атмосферу книги. Мыслится мне, «Боги» и задумывались первоначально именно в таком ключе, дескать, «книга не для всех: не хотите – не читайте». Хотя бы потому, что действующие лица истории – хоть и боги, но порождены людьми. А значит – просто обязаны были усвоить очень многие людские качества, по большей части, негативные. Посмотрите на Среду-Одина, охочего до выпивки, жратвы и молоденьких девиц проходимца с огромным (я бы даже сказал, тысячелетним) стажем. Типичный пример. А каким, по вашему, должно быть божество, которое с самого рождения питали хаосом? Как говорится, кто сеет ветер, пожнет бурю. Так в итоге и выходит.

Что еще более ценно, так это то, что параллельно с мифологией, как бы невзначай, Гейман подымает целый пласт проблем и вопросов, на которые читатель должен найти ответ для себя.

«Американские боги» — это не просто книга. Это своеобразное кривое зеркало, некий слепок параллельной реальности, при взгляде в которое проницательный читатель так или иначе должен будет задуматься. Ведь если мир, окружающий нас, столь мрачен и непригляден, настолько пропитан вонью мусорных баков и разложения, фальшью и ложью, то кто, как не мы сделали его таким? И если мы сами порождаем богов, то почему они (по большей части) настолько отталкивающи? Кто, как не мы сами виноваты в этом, а значит, должны измениться, если не хотим, чтобы грянула новая буря.

Проводить литературный анализ «Над пропастью во ржи» — работа неблагодарная, да и, по большому счету, совершенно ненужная. Более того, такая попытка не принесет абсолютно ничего, кроме разочарования и пустоты. Все равно, что разобрать калейдоскоп: вот она зеркальная трубка, и вот они разноцветные стеклышки. А вот ощущения волшебства уже нет. И фантастических узоров, радующих глаз, тоже. Более того, ты уже приблизительно знаешь принцип работы устройства, а потому в душе нет места волшебству, и как бы ни хотелось склеить все обратно, понимаешь, что ничего уже не изменится.

Так же и здесь — речь даже не о книге как таковой, а о ситуации, в которой оказывается ГГ. Детство рано или поздно проходит. О его розовых очках напоминает только хруст стекляшек под ногами, да стойкое ощущение того, что тебя предали. Помните, как в той песне:

«Но мир жесток, вышел срок:

Мы у черты, мы боимся взрослеть»(с)

А нас заставляют взрослеть. Словно птенцов настойчиво выталкивают из гнезда — давай, лети. Зачем? Для чего? Как можно лететь куда-то, если ориентир не задан? Приходится находить приоритеты самим, вырабатывать свое собственное отношение к миру, который совсем не такой, как казалось раньше, а лживый, двуличный, несправедливый, играющий с тобой не по правилам. Мир, в котором девчонку, с которой когда-то так приятно было играть в шашки, запросто тискает на заднем сиденьи придурок-сосед, даже не спросив ее имени. Ну и о какой любви к людям может идти речь? И как главгеру вообще реагировать на такое?

Не спорю, сначала Холден Колфилд предстает перед нами не с лучшей стороны. Однако не спешите навешивать ярлыки. На самом деле он- славный малый, парень с ранимой душой, который пытается выглядеть эдаким циником-мизантропом, плюющим на все и вся. И в то же время готовым рисковать своей жизнью, балансируя на пусть и воображаемом, но все-таки краю пропасти, ради спасения детей, играющих во ржи, от падения вниз.

Вы считаете его ненормальным? Да ладно вам. Да, возможно есть правильные люди, для которых жизнь проста и понятна, которые правильно живут, ходят в правильную школу, создают правильные семьи, и правильно умирают в окружении правильных детей и внуков. Может быть, кому-нибудь из этих правильных людей даже и приходили в голову такие же мысли, как Колфилду. Только вот сомневаюсь я, что у такого правильного человека хватит духу хотя бы подать тебе руку, если ты вдруг растянешься перед ним. Не говоря уже о том, чтобы пожертвовать своей жизнью. А Колфилду не слабо. «Наверное, я дурак» — говорит он. Нет. Холден, ты не дурак. Просто мир вокруг тебя слишком убог и ненормален. И очень хочется верить, что ты найдешь в нем свой путь. Такой, чтобы Фиби смогла тобою гордиться.

«Как хорошо быть богатым и знаменитым» — думается простому обывателю. Вы уверены, что хорошо? А если опьянение славой уже прошло, оставив лишь угрызения совести и головную боль? Что делать, если ты, стремительно взлетев вверх, не смог преодолеть земного притяжения, и твоя жизнь, словно самолет с выключенным мотором сваливается в штопор? Почему довесок к астрономической сумме на банковском счете постоянно один: одиночество и бесконечные воспоминания о тех безбашенных днях, когда мы были молодыми и не думали о том, что дальше. Да и что дальше — слава, успех — или смерть на сцене или пуля от религиозного фанатика на выходе из отеля? Джон Леннон, Джимми Моррисон, Джимми Пейдж... Дэниэл Уэйрд. Какая разница, как тебя зовут. Для них ты — Бог. Они приходят посмотреть на тебя, причаститься тобой, а, если очень повезет — и увидеть распятие идола. И тогда, стоя на машине скорой помощи и срывая голос, ты понимаешь, что все напрасно, и остается лишь в бессилии сжимать кулаки. И до конца своих дней терзать себя мыслями о том, что ты — и только ты — виноват в произошедшем. Не стечение обстоятельств. Ты.

Конец у каждого свой. Кто-то просто слишком слаб, и продолжает катиться по наклонной, разрушая свой собственный гений наркотиками и алкоголем, кто-то просто не доживает («живи быстро — умри молодым»). И лишь единицы способны начать заново. Но не только это, мыслится мне, сподвигло Бэнкса закончить книгу так, как она заканчивается. Смысл вовсе не в заключительном катарсисе ГГ, который здесь вроде бы и к месту, нет. Просто герой повествования вышел настолько живым, что в какой-то момент именно он, а не Автор стал решать: умереть ему, или попробовать начать все сначала, таща за собой пестрый, словно ленты за велосипедом трехлетнего мальчишки, ворох воспоминаний. И хочется верить, что дальше все действительно будет хорошо.

Что-то в этом рассказе есть. Эдакий мини-конструктор со рваной, действительно безумной композицией, которая ничуть его не портит. К языку претензий нет: явных шероховатостей не заметил даже во время повторного прочтения, а авторитетом, достаточным для того, чтобы рассуждать о стиле изложения Безумия – увы – не обладаю…Так что – зачет. Пара нюансов: не очень понравилось начало – первый мини-отрывок. По идее, он должен был быть сделан рельефно и очень тщательно прописан – для того, чтобы сразу задать рассказу «безумный» темп и стиль. А он, мягко говоря, средненького качества. Чего только стоит последнее предложение: «Звук выстрела потряс уютный, выполненный в мягких и успокаивающих тонах кабинет доктора психологии Линды Маерс, где президент крупнейшей в мире промышленной корпорации Алекс Финдерманн только что снес себе полчерепа.» одним предложением Вы вводите в действие сразу двоих персонажей, что не только тормозит темп текста, но и усложняет восприятие. Есть претензии и по «пикничку» — какой-то совсем уже «быдлопэтэушный», а не безумный он получился. Коробит сильно. Как слово из трех букв, не к месту написанное на заборе детского садика. Но это – только ИМХО.

С темой – понятно. Есть Добро и Зло, старые боги и новые. Между ними – Безумие. По крайней мере, оригинально.

Теперь — по идее. Здесь, мне видится, не совсем гладко. Хотя бы потому, что Ваша метафизическая монетка представляется нам не как печенюшка – сэндвич, в которой Безумие – консолидирующий элемент, эдакая прослойка, не дающая всей конструкции развалиться (это я еще могу себе представить), а как нечто блиноподобное, болтающееся в вакууме не имеющее ребер. Но обладающее при всем при этом двумя сторонами (аверсом и реверсом). Причем, на одной стороне – добро И зло, а на другой – безумие. Честно говоря, такая картинка в голове моей не укладывается напрочь. Возможно, конечно, такая монетка здорово смотрелась бы в безумном мире, но подается это под соусом оригинальной концепции мироздания, о чем верится с трудом. Либо я просто извратил Ваше учение. Кроме того, если монетка никогда не упадет (этим, видимо, объясняется извечный баланс в мире), непонятно, как безумие смогло победить. Просто самоустранившись? Тогда почему оно пережило апокалипсис, в то время как другие Боги (на обратной стороне монетки) погибли? Она все-таки упала? Непонятно... Может, я действительно извратил Вашу концепцию? Иными словами, коротко рассказ можно охарактеризовать Вашей же фразой: «Отличный концепт, загубленное решение». Однако балл наброшу. За оригинальность.

Рассказ сначала ошеломил. Нет, не хаосом и безумием воздушного боя, который мы видим глазами необстрелянного новичка. Не видел я картинки, по крайней мере, первую треть Вашего рассказа, звучавшую для меня ничуть не осмысленнее приснопамятной «глокой куздры». Сами виноваты. А прибавьте к этому еще и ваши трехэтажные предло-жения. Как вы думаете, скольких читателей такое начало может отпугнуть? И неважно, что далее действие разворачивается весьма себе неплохо: вполне вероятно, что потенци-альный читатель, не осиливший Вашу вводную часть, уже листает что-нибудь другое. А жаль. Тех же, кто все же решил не бросать чтение, ждет вполне себе неплохая вторая часть — гораздо понятнее и динамичнее первой, хоть и с немного провисающей под конец мотивацией героев. Не буду повторяться, Вам все уже без моих пяти копеек написали, да столько, что впору работу над ошибками проводить. Хочется отметить очень четкую кар-тинку, тон которой задает первый же абзац. И все же видится мне Ваша работа началом чего-то гораздо более масштабного, нежели рассказ. Повести ли, а может и (чем черт не шутит!) романа. Потому и оценка такая. А впечатления приятные остались. Спасибо.

Ни новизной идеи, ни формой изложения Автор поразить не смог. Поразил языковыми извращениями. Причем, не только на русском: уважаемый Автор, как из слов soul keeper imagination у Вас вышла аббревиатура SKY? Я понимаю, что красиво было бы подвязать «небо» и переселение душ, однако... одного желания явно маловато. Текст рваный, скомканный... Такое чувство, что либо Вам катастрофически не хватило времени, либо Вы по ошибке отправили на конкурс черновик — с едва-едва наметившимися темой и идеей и провисающим через каждые пару абзацев сюжетом. Концовка абсолютно непонятна: неужели предсказания конспирологов были верными, и душа Зоуи вырвалась из взорвавшегося реактора, явившись к родным? Как-то вообще странно. Винегрет, одним словом...

Казалось бы, столько Авторами шишек набито на стилизации, что соваться в это болото вообще не стОит. Ан нет. Автор этого рассказа убедительно доказывает, что и по болоту запросто можно проложить путь, не увязнув в своих же собственных конструкциях. И не просто не увязнуть, но еще и сюжет достойный сообразить, и сделать так, чтобы рассказ читался на одном дыхании. Хорошая работа. Удалось даже избежать притягивания за уши темы конкурса, что пока лаборантам удавалось крайне редко. Третья сторона — она же враг врагов — весьма органично вписывается в рамки рассказа. И чужеродной там явно не выглядит. В целом и общем, работа, достойная финала. Но ложку дегтя все же добавлю: Автор-Автор, такой рассказ, да не вычитать...

Хороший рассказ. Не идеальный, но добротный. Держит. Напоминает пейзаж, написанный карандашом: ярких красок маловато, но они здесь вроде как и не нужны. Нет и динамики. Чего с избытком – так это безысходности. Автору неплохо удалось передать саму атмосферу абсолютно бессмысленной войны в чужом, совсем другом, мире. И врывается война в повествование точно так же бессмысленно: бомбежкой грузовиков, везущих курсантов на парад. И так же тупо и бессмысленно (в лице майора) разрушает представления о жизни главгера, чьими глазами мы смотрим на мир. Сама идея о выбирающих себе Хозяев корассцах, ведущих войну со своими врагами руками человечества – вполне себе логичное завершение сложившейся абсурдной ситуации. Есть над чем задуматься. Есть, что переосмыслить.

Честно говоря, до последнего момента думал, что это – сон ГГ, напившегося вдрызг по случаю отъезда своей благоверной в Таиланд, и мирно дрыхнущего в обнимку со своим престарелым родителем. Думаю: сейчас вот рухнет с крыши, и... проснется на полу. Ан нет...А потом – было ощущение того, что в кинопроекторе порвалась пленка. Такое чувство, что ГГ вместе с дракошкой шагнул в никуда с крыши мэрии.

Теперь по тексту: тема, хоть и избитая и истасканная, но все-таки есть. Язык – утомляет. Не буду рассуждать о особенностях лексики провинциальных хирургов, однако язык, точнее, стилизация под просторечие, не впечатлила. Слишком уж истоптали эту тропинку еще на предыдущих Фантлабах. Да и слишком явно по тексту чувствуется неприязнь Автора к власть имеющим и их охраняющим. Впрочем, это – личное дело каждого. А вот по контенту – вопросов особых нет. Есть и шероховатости, и недостатки, на которых внимание заостряли. И пища для размышлений тоже есть. Если после концовки голова не закружится.

Средненько. И невыразительно. Похоже, Автор сам толком не определился, как именно происходит процесс надевания-раздевания человеческих тел обитателями подземного мира. А жаль. Могло бы выйти неплохо. А так – вышел винегрет. Тварь словно растворяется в человеке, но в то же время человеческое тело сидит на ней, словно плохо скроенный костюм. И, несмотря на это, свобода действий твари не ограниченна настолько, что даже в человеческом теле она быстрее человека в теле своем. Нелогично. А если бы – тварь в человеке неповоротлива и уязвима, но когда она скидывает человечью тушку – тогда держись… Не выйдет. Потому что тогда твари не смогут убивать в человечьем обличье, а в этом и вся Ваша соль, Автор. Тогда и у вашего ГГ нет смысла вести со своими тупыми соплеменниками джихад. А значит, и рассказ Ваш разваливается, как карточный домик. Интересно и то, что тварь не умирает, а остается в мертвом теле. То есть, по Вашей логике, тварь забирается еще в живого человека. А куда девается человеческая сущность? Или вот, еще вопрос: а как быть, если в процессе надевания живого человека он вдруг умрет? Это ведь значит, что тварь останется в ловушке? Зачем тогда вообще выползать из-под города? Вот оно, щекочущее нервы развлечение – и зачем по городу бродить?

Опять же, если эти твари охвачены только примитивными инстинктами, и не имеют речи и языка их бы вычисляли на раз. Это раз. Два – непонятно, откуда вдруг взялась такая продвинутая особь, которая и говорит и думает и печатает на людском языке, мысля вполне человеческими категориями. А мотивация: я против своих, потому что это неправильно, и потому что у людей есть Тедди – это вообще по-детски, уж простите… как и финальная «исповедь», в которой обстоятельно разжевывается и подается на блюдечке тема. Единственное, что меня бы действительно могло порадовать – так это если бы шкурка ГГ в концовке не сползла. Прекрасный в своем безумии финал вышел бы…

Сочный, красивый, волшебный рассказ. Фентези с китайским колоритом. Вышло очень, нет, даже ОЧЕНЬ неплохо. Рискну предположить, что писался автором женского пола. По языку претензий нет – гладко и ровно, иногда, правда, чересчур вычурно, но… Читать это не мешало. Ничуть. Не удивлюсь, если рассказ окажется в финале, чего искренне желаю Автору.

С темой – не все гладко, но терпимо. Тем не менее, складывается чувство, что привязка к теме конкурса, как бы это выразиться, немного искусственна, что ли. Попробую пояснить. После Вашей идеи о том, что Дева не способна любить, а может только отражать чувства другого, сразу возникает вопрос: скажите, Автор, а могут ли отраженные чувства сиять, как настоящие? Если провести аналогию с отраженным луной солнечным светом – может ли отраженный луной свет, сфокусированный линзой, воспламенить пучок сухой травы? А могут ли отраженные не умеющей любить Девой чувства заставить вспыхнуть Любовь? Такую, которая потом может превратить бриллианты обратно в Дев? Весьма сомнительно… А ведь это – сюжетообразующий фактор. Как-то вот так…

Рассказ — не из серии «прочитать и забыть». Поднимает вопросы, над которыми можно долго и до хрипоты спорить.

Понравился момент: «Ваша нравственность ведь не взбунтовалась, когда вы, к примеру, вдохновляли нашего великого оружейника Соколова создавать очередную машинку. А ведь ее будущий урожай даже сравнивать нельзя с моими скромными заслугами.» Действительно, есть над чем думать...

... И в то же время чего-то не хватает. Откровенно не понял, кто враг врагов человечества. Доктор, с легкой подачи которого было создано оружие нового поколения? Больше и некому, собственно говоря.

Сюжет вызывает некоторое недоумение. Ну, упекли ГГ за решетку, потом вытянули обратно. Сделали новый паспорт. Значит — как минимум люди, стоящие у власти или на нее непосредственным образом влияющие. Далеко ли доктор уедет? А если так — для кого эти его детские капризы? И зачем они вообще? Простите, но к концовке ба-а-альшие претензии.

Язык неплох. Есть отдельные моменты, но останавливаться только на них не хочется: рассказ читается без спотыканий, что на этом конкурсе уже хорошо. Мысли, правда, рваные, но... Задуматься заставляет.

Шершавый, еще не отточенный, язык, проблемы с пунктуацией, попытка выделиться, непреодолимое желание изменить мир… Автор, Вы еще только начинаете писать – это сразу видно. Видно уже по вступлению про набережную. Вот смотрите:

«Музы любят смотреть на прилив, а я люблю минуты вдохновения, поэтому набережная любимая тема в моем творчестве, место-загадка» — почему набережная – место-загадка? Только потому, что музы смотрят на прилив? Или потому, что это совпадает с минутами вдохновения ГГ? Следующий вопрос: а как вообще связаны эти два понятия? Я лично связи не вижу, а Вы не смогли мне объяснить.

И далее: «Жаль, что большинство не видит ее повседневной красоты. Попытки угнаться за счастьем, сверкающим за поворотом, мешают смотреть по сторонам здесь и сейчас» — очень, как бы это помягче… неопрятно, что ли. Во-первых, «ее». Только что мы говорили о месте. Значит, вроде как «оно». Далее: метафора про сверкающее за поворотом счастье – оно же за поворотом, как Вы видите, что оно сверкает? Мне понятно, что Вы хотели сказать, однако… Вам еще нужно учиться излагать Ваши мысли так, чтобы после прочтения текста у читателя формировалась четкая картинка происшедшего.

«Я немного свихнулся в мечте изобразить на холсте душу набережной во всей многогранности вобранных ею оттенков» — я немного свихнулся. Еще и в мечте. Крайне неудачный набор слов. Как можно определить: много ты свихнулся, или нет? Почему не сказать, что ГГ просто одержим мечтой? Зачем изобретать велосипед?

«К чему здесь история с набережной и шаржами? Трудно сказать, мой рассказ совершенно о другом!» — а если сам ГГ не уверен в том, что история, которую Вы нам поведали, имеет отношение к рассказу, может, стоило вообще начать с появления Светы (отдельная история – предыдущий отзыв прочтите), а все остальное дать из контекста: все ваши излияния по поводу набережной? Рассказ от этого только выиграл бы. А так – все дается просто в лоб. Точно так же, как и основная идея. Вы прямым текстом, без обиняков, расставляете все акценты. Сами. Нельзя так с читателем, ой нельзя… Ему бы пищу для размышлений подбросить да оставить все как есть – пусть разбирается. Да, велик риск, что не поймут – а Вы сделайте так, чтобы поняли. И будет Вам счастье.

Проблема выбора у Вас тоже излишне натянутая. Я бы сказал, притянутая. За уши. И позиция Светы заведомо неправильна, так как нужно, чтобы по сюжету она сказала именно то, что должна. А ГГ – эдакий спаситель человечества – с ней поспорил бы мысленно и сделал бы ровно наоборот. Это делает героев еще более шаблонными и плоскими, а Ваше красивое название – и вовсе бессмысленным. Потому что герой поступает совсем не вопреки этой самой логике, а так, как на его месте поступил бы любой другой человек на его месте.

Это то, что мне не понравилось в Вашем рассказе. Что мне в нем нравится — так это Ваше непреодолимое желание изменить мир в лучшую сторону. За это – спасибо.

Автор, видимо, знаком с творчеством Брэдбери — это видно по той атмосфере, в которую окунаешься с первых строк. Ночь, костер, мечты и беседы... Звезды — далекие и в такое время близкие... Верю. И в то же время — нет. С самой первой фразы не верю.

"— Брось-ка в огонь еще вот эту корягу! — неожиданно прервал долгое молчание отец» и дальше читаем: «Я тайно достал из кармашка пакетик со своими сокровищами и поднес их к глазам». Отец сына по-человечески попросил подбросить дровишек в костер, а он разглядывает камушки... К сожалению, это не единственный такой момент в рассказе — про сеть уже в зубах навязло, остальное просто не хочется ворошить. Сюжет практически отсутствует. Понравилась идея про полет к звездам, которых нет — это красиво. Но вот главную мысль свою до меня Вы донести не смогли. Хоть и хотели. Единственное, что донести Вам удалось — это то, что после этих откровений жизнь ГГ ничуть не стала лучше. есть нелюбимая жена, единственная цель которой — родить сына, которого ГГ будет обрабатывать точно так же, как и его обрабатывал отец. А зачем? Сломать ребенку жизнь, открыв правду?

Автор, у Вас вышла прекрасная картинка здесь и сейчас. Не идеальная, но такая, которой хочется верить. А вот с контентом — проблемы. Может, потому, что Вы еще до конца не понимаете то, что хотите написать?

А вот мне — понравилось. Хороший, пусть и не идеальный рассказ. Соответствие теме — есть. С одной стороны — серые твари, пытающиеся сделать из экспедиции вендиго, с другой — Паук, пытающийся это предотвратить, так как вендиго потом жрут туземцев. Посередине — перепуганные люди. И что не так с темой? Идея: Ловец снов мешает Пауку объяснить людям, что он хочет и помогает обратить людей в вендиго, являясь, видимо чем-то вроде усилителя. Почему бы и нет? Читается легко, к тому же, по-настоящему захватило. В отличие от многих критиков, высказавшихся до меня, не цеплялся за шероховатости. Потому что зачитался. А значит, Автор старался не зря. Единственный вызывающий сомнение момент — с руководством, до боли напоминающим последних генсеков ЦК: вроде, и есть, а делать что-то для спасения экипажа то ли лень, то ли сил нет. По идее, после того, как выяснилось, что один и тот же сон видят все, Старший вполне мог поднять корабль на орбиту, объявив карантин, что спасло бы жизни команды и лишило бы Вас, Автор, красивой, трагической, но притянутой за уши, концовки. Тем не менее, рассказ оставил приятное впечатление. Спасибо, Автор, и пишите еще. С удовольствием почитаю.

Итак, современная, причем далеко не самая удачная, «перепевка Бажова». Стилизация — есть, не спорю. Другое дело, что после первой же страницы хочется отложить рассказ в сторону и никогда к нему не возвращаться — настолько она утомляет и режет не только глаз, но и восприятие. Стиль? Стиль хромает.

«А когда колхозом жить стали, железных коней выслужили, вошел в уважение, потому – имел к технике подход» — может, логичнее наоборот: имея подход к технике, вошел в уважение? А то у Вас выходит, что только Избранный мог на технике работать. А если он — почтенный слепой дед? Который никогда ничего, кроме лошади в глаза не видел? Зато — уважаем, а значит — имеет подход. Так и технику, которая на вес золота, угробить можно...

«В рессоре трещина случится, али прокладка в моторе худая – а он еще наперед менять предлагает» — ясновидящий, что ли?

«А сам дале замечает: сапожки-то у казачки прямиком из земли растут, глаз золотом светится, и лазорики неживые вовсе» — ну, сапожки из земли и антрацитовая коса — это ладно... А вот глаз желтым светится... А второй где? Да и вообще, не обижайтесь, но по Вашему описанию здесь кроме Хозяйки можно еще и светофор увидеть...

Ну, это еще ладно. На этом Бажов заканчивается, а Автора, как мы видим, понесло. Я понимаю, что надо было еще и тему хоть каким-то боком за уши притянуть, но дальнейшее повествование окончательно превращает Ваших героев в картонки с непонятной мотивацией — что казачка (судя по его отношениям с гитлеровцами, явно засланного), что Хозяйки — сепаратистки, что ефрейтора... Более-менее правдоподобно выглядит лишь мотивация Вальтера, за что он благополучно получает в лоб... Да, и еще: как у Вашего казачка, носившего в карманах радиоактивные камушки, вместо горба чего похлеще не выросло? Фантастика, да и только...

Автор «Фантасмагории» изо всех сил пытается сделать Сказку по старинному рецепту. Добавляет Добро и Зло (в равных пропорциях), щепотку юмора и столовую ложку волшебства, Ту сторону и ожившего медвежонка (на редкость симпатичного, кстати), Лесного царя и королеву фей... Казалось бы, компоненты, которые просто обязаны обеспечить рождение Старой Доброй Сказки, однако... Горшочек рассказа, в котором, по идее, все должно было хорошенько протомиться, слишком тесен, а приправа в виде Злого Ученика не совсем (или совсем не) вписывается в общую канву повествования. Для воды места в горшочке вообще не нашлось: все занято ингридиентами, и в итоге, вместо аппетитной похлебки перед нами — наполовину пригоревшее рагу. Обидно... Уважаемый Автор, у Вас есть, чему поучиться (оригинальна идея с первыми словами Актов, складывающихся в цитату) но Вас есть чему и поучить: Сенека сказала? Если это цитата Луция Аннея Сенеки, то он — мужчина. Лесной Царь — Лесной Король — Король Ольх — Владыка Фей — это все же один персонаж или нет? Склоняюсь к мысли, что да, однако, зачем его тогда каждый раз именовать по-разному? Кто все-таки умер на Нашей стороне? Герберт? Злой ученик? По идее, злой ученик тоже мог более-менее подходить под описание...

В-общем, Автор, учитесь готовить. В Вас есть неплохой потенциал.

Автор – Автор, что же Вы со мной сделали? Где мое сердце теперь? В какой .zip или .rar упаковано? Где спрятано? На внутренней ли стороне век, или на обратной стороне Луны? Не важно, уже не важно. Важно то, что я – другой, и таким, как прежде, мне не стать. Благодаря Вам. Спасибо за Ваш рассказ. За то, что дали нам посмотреть на себя со стороны – на «мир одноглазых, повелевающих толпами слепцов». За то наконец, что не возненавидели этот мир, и пытаетесь его изменить. Пусть и песней-сигналом, пусть и не человеческим, пусть. Пускай все остается как есть – немым укором нам, нерешительным, убогим, но с никуда не подевавшимся чувством уязвленного самолюбия. Так нас, так – может, расшевелимся. Может, поверим наконец,что не поздно еще летать, и не поздно учиться любить. И что есть еще силы править этот мир. Спасибо Вам, Автор.

Не большой любитель исторической тематики, однако рассказ прочитал с удовольствием. Хороший язык, нет характерной черты многих полуфинальных работ:притянутого за уши сюжета. По крайней мере, хочется верить. Атмосфера наличествует. Неплоха и идея: когда поздно спасать себя, попытайся спасти мир. Глупо, и по-людски. Но в некоторых случаях все же работает. Как с Америго. Темы, правда, не вижу в упор, уж извините. Да и еще, резануло:

»- Ты слишком много кропишь над науками, мой мальчик.» Кропишь — это брызгаешь. А вот корпишь — как раз-таки то, что Вы, Автор, имели в виду.

Первым же абзацем рассказ убит. Напрочь. Хотел бы не спотыкаться и не замечать всего того, что вываливает на голову Автор — а вот не получается. Я, конечно, понимаю, что Автор может возразить: дескать, не было у него опыта воскрешения из мертвых, поэтому пришлось выдумывать. Выдумывать тоже надо уметь, уважаемый.А то получается:

«Пока я возвращался к жизни, в голове, под самой черепной крышкой, с легким звоном перекатывались стеклянные шарики» — это у Вас метафора такая крайне неудачная, или голова киборга на самом деле набита этими самыми шариками? Судя по Вашей фразе, скорее второе...

«Глаза застилала унылая пелена, состоящая из длинных лохматых прядей всех оттенков серого» — тут вообще трудно понять, что Вы хотели сказать. И дальше в том же духе...

А потом начинается сюжет. Картонные герои с нелепой мотивацией на фоне картонной же декорации. Причем, начиная приблизительно с середины этой невнятной статичной мешанины из диалогов и флешбеков, внезапно понимаешь: а декораций-то Автором больше и не запланировано. А вот планы по захвату страны присутствуют — причем, даже фантастическая по своей авантюрности «Барбаросса» по сравнению с предлагаемым Вами планом порабощения мира, смотрится очень даже логично.

Мотивация главгера — это вообще нечто. Эдакий робот Вертер, с металлическим «ха-ха-ха» заражающий своих собратьев. Да если бы он был настолько эмоционален, что был способен понимать искусство, стал бы он после убийства целой толпы своих собратьев жить-поживать и добра наживать? Не верю. Гораздо логичнее катарсис сайба с последствующим превращением его «максимально сложной» матрицы в кусок оплавленного металла. Идея несуразна, наличие темы — сомнительно.

Не впечатлило. Слишком удобоваримо и в то же время неестественно. Тема присутствует, точнее, без обиняков заявляется Автором ближе к середине рассказа, и дальше методично разжевывается посредством неживых диалогов картонных персонажей. Подача информации исключительно через диалоги утомляет. Идея не нова. Понравилась идея про общение посредством цветовых сигналов и про дележку власти между колонизаторов — можете же, когда хотите, уважаемый Автор — однако и эти изюминки не смогли перебить многочисленных комочков в Вашей в целом безвкусной и больно размазанной по тарелке манной каше, да простит меня веtка за плагиат, но другого синонима подобрать не могу. Однако читателю не найти слов, чтобы выразить свою мысль еще позволительно, а вот Автору работы, претендующей на выход в финал — уж извините. А Вы могли бы. Не знаю, что помешало.

Лампочка Ильича рассуждает обо всем и ни о чем. К чему? Что Автор хотел этим сказать? Как это понимать? Как тоску по уходящей эпохе? Бунт Автора против внедрения политики энергосбережения? Или просто пинок исподтишка, выписанный власти – эдакий плевок в спину Великого и Могучего, правящего «железной рукой»? Просто стеб? Единственная версия, которая оправдывает присутствие рассказа в полуфинале.

Второй элемент – фантастики как то совсем маловато. Так, навскидку, и не скажу, что сюда отнести. Говорящую лампочку? Сахарскую станцию на солнечной энергии? Лампы на бактериях? Или вот это: «Звуковую дорожку воспроизводят мембранные ДНК-белки, встроенные в покрытие экранов» Честно говоря, представляю себе с трудом. Ладно, Бог с ним, с фантэлементом, но тема где? Может, она и есть, но в таком случае она очень, нет даже ОЧЕНЬ завуалирована.

И отдельно – язык. Уважаемый Автор! Выражайтесь, пожалуйста, яснее. Сказать, что Ваш язык пестрит излишними витиеватостями и перегруженными предложениями – не сказать ничего. Дабы не быть голословным — парочка особенно запавших в душу мест:

«За доброту и яркость, за лучевую ясность» Лучевую болезнь – знаю. Лучевую ясность – не слышал.

«Учился он тогда в первом классе; многие, многие года назад по человеческим меркам. Для жизни племени лампочек — вечность. Сейчас Михаилу Александровичу 64 года» — и таки вы хотите мне сказать, что лампочка, пусть даже и ОЧЕНЬ бережно пользовавшаяся, проработала более полувека? Не верю.

«Надо сберечь тёплый свет хотя бы в семье”. Я не друг человечества, так как уничтожили производство наших жизней. Я не друг человечества, но продолжаю бороться с темнотой,наступающей для человека после захода Солнца за тучу или за горизонт, с темнотой невежества и страха.» — уж простите меня, любезный Автор, но пламенная речь Александра Владимировича не воспринимается вообще в силу чрезмерной похожести его выспренного слога на речь мастера Йоды.

«Его фотоны встречались с моими в кроватке новенького члена семьи Макаровых — крошечной Людочки.» И дальше по тексту: «Совместными усилиями нашей дружбы Люда повзрослела» — no comment…

Финальный абзац просто оставляет в прострации, близкой к кататоническому ступору… Итог закономерен: одна из самых слабых (пока) в полуфинале работ.

Вспомнилась мне вот шолоховская «Родинка» после прочтения Вашего рассказа, Автор. Да и, наверное, будь я поискушеннее в литературе, посвященной Гражданской войне, вспомнилось бы наверняка еще что-нибудь. А раз так — не нова Ваша идея. Да и с темой, похоже, тоже проблемы: ну никак не вяжется у меня объединение личностей, воюющей в общем теле то против «белых», то против «красных», с темой конкурса. Такое чувство, что рассказ был написан раньше конкурса, и подали Вы его просто для участия. Обидно... Вдвойне обидно, так как язык Вашего произведения весьма достоен. Да и главная изюминка: были братья «не разлей вода», а стали — «водой, разлитой в два стакана» — мне понравилась. Как рассказ сам по себе, произведение, безусловно,впечатляет, однако в тесные рамки конкурса, увы, не помещается.

Ух ты! Прямо дух захватило... Та же РЖ, только наоборот? Та, да не та. Во-первых, тема, безусловно присутствующая в произведении, раскрыта гораздо ровнее и глаже. Во-вторых, понравился язык. Достоверно, качественно. Чувствуется, что это — далеко не первая работа Автора. Впечатлила сцена с кометой и телами на берегу моря, да. Пробрало до глубины души. В-общем, на мой субъективный взгляд, целостная и ровная работа, достойная выхода в финал. Заметьте, безо всякого эпатажа, шумихи и прочего непотребства. И действительно, зачем это человеку, который умеет писать?

И снова все та же избитая и до дыр заезженная тема... Простенький, незамысловатый сюжетец бесхитростно выписанный неплохим, правда, языком. Возможно, именно это рассказ и спасает. Зачитался, да. Однако послевкусия не осталось. Да и с темой, видится мне, не так все гладко. Защищал-то он в первую очередь модель Эсус-1М, верно? Эдакий сторожевой пес при пророке. Пока. А уж потом — в далекой перспективе — и все остальное. С последующим, естественно, предательством. Вполне себе «Евангелие от Иуды» выходит.

А вот объяснение, простите, совсем уж «в лоб». Тем не менее интересна трактовка: враги человечества — сами люди. Это впечатлило. Насчет смысла в предприятии — хотелось бы поспорить с AbirVaal: Латакии глубоко фиолетово было само предприятие Эсуса. Его волновал вопрос наличия конкурента. Причем, вполне себе серъезного. Отсюда — явное стремление его убрать. Заметьте, не сдать, а просто убрать. О каком предприятии вообще может идти речь? Все просто — «бритвочкой по горлу — и в колодец».

В-общем, неплохая идея в невзрачной обертке. Добавить бы изюму — было бы вообще здорово. А так — увы, мой друг Автор, увы...

— Как звать тебя, Человек с мечом?

— Как хочешь зови меня. Кочевник. Бродяга. Борец с нечистью. А можно просто — Ведьмак. И меч у меня соответствующий, и упряжка с рунами.

— Постой, так Сапковский же об этом писал?

— А мы туману напустим, вселим там демона в кого-нибудь. Ч-черт, забыл поправить, у Сапковского тоже про Ежи было...

— Да ладно, все равно никто не заметит. Проглотят любители жанра. И похвалят еще.

Уважаемый Автор, ну вот честно, неужели нельзя было как-нибудь по-другому завернуть и сюжет, и повествование? привязать покрепче к теме, доработать, разобраться хотя бы для себя — кто с кем и против кого? Язык доработать — не буду уже по тексту специально выискивать ляпсусы. И могло бы действительно неплохо выйти: эдакая история про проклятого Воина без имени... Но... Вышло то, что вышло. А потому и оценка будет такая, какая выходит.

Написанная неплохим, хотя и не идеальным, языком зарисовка без начала и конца. Соответствие теме — увы — минимальное. Единственный вопрос, который хочется задать Автору: «зачем?» Зачем твари вяжут нитки друг с другом, зачем происходит хаос, зачем, и куда, в конце концов, уходит Влад? Зачем вообще было писать такой рассказ? Нечто похожее было у Кинга в «Бессонннице», по-моему, только на ниточках еще разноцветные шарики висели. А, и еще, у Кинга вроде и смысл в работе был — какой-никакой, размазанный на пятьсот-шестьсот страниц, но был. А у Вас — выдранный кусок — то ли из чего-то большего, то ли, как писал Кар Карыч — из Вашего кошмара. В любом случае, ни до Кинга, ни до Дали, писавшего картины, основываясь на впечатления от своих снов, Вы еще не дотягиваете. А поэтому, боюсь, финал пройдет без Вашего участия.

Приятная вещь у Вас, Автор, получилась. По языку и стилю — вопросов во время прочтения не возникало. Колоритные туземцы вышли, да и вообще, картинка глазами туземца не выглядела ни инородной, ни надуманной. Зачет, однозначно. А вот начало ИМХО не особенно удалось — слишком уж размазанно как-то вышло, словно каша манная по тарелке. Было ощущение того, что либо Автор еще не «раскачался», либо просто вступление дописывалось уже позже, когда Муза Автора покинула. Тем не менее диалог с клюком вызвал улыбку. За это спасибо. Не самый удачный вариант повествования — соглашусь с bbg: Автор преждевременно раскрывает карты, однако, концовка от этого слабее не выглядит. После прочтения, правда, возникает вопрос: неужели умные земляне не могли просчитать, что так и выйдет? Торопились, что ли? Не знаю, сомнительно. Тем не менее, рассказ оставляет приятное послевкусие.

Да — банально. Да — много «очепяток», «ашипок» и несуразностей, которые чтение тормозят. Но тем не менее повествование почему-то захватывает. Хочется не искать «блох», рассыпанной щедрой рукой начинающего Автора по тексту, а просто абстрагироваться от них и включить воображение. Наверное, мы просто избалованы обилием и доступностью разжеванного материала, и забыли, ЧТО значит это самое воображение включать. Честно говоря, для меня этот рассказ ценен хотя бы тем, что Автор попытался донести в нем до нас свои эмоции, свое искреннее желание изменить этот мир — пусть и клишированный, пусть и совершенно умозрительный мир. Действительно, вместе с Автором рассказа пришлось делать выбор и мне. И, пускай это будет на моей совести, но, несмотря на язвительные посты, оставленные читателями, Автор этого рассказа заслуживает хорошей оценки. Хотя бы за это самое стремление сделать этот мир лучше. И пусть меня даже критикуют за завышенный балл — это останется моим выбором. А мастерство — обязательно придет. Было бы желание.

Не любите Вы, уважаемый Автор, человечество, ой не любите... У Вас-то самого индикатор не заморгал на запястье после такого рассказа? Нет? Ну, слава Богу. Идея неплохая — согласен. Но не новая. И сыровато проработанная: слишком уж толстовато и в лоб. Вам бы парочку намеков подбросить, штрихов мелких побольше,приправить хорошим языком да вычитать — и пошло бы «на ура». А так... навскидку парочка шероховатостей:

«Выставив режим полной визуальной и антирадарной маскировки,В-риг поднял летательный аппарат в воздух.» — сразу же возникает вопрос, а что инопланетяне делали на планете, если они с нее взлетают? Ратификации ждали? (bbg уже про нее все объяснил).

«Лезвие выкидного ножа прыснуло из правой ладони и убралось в рукав» — у Вас что же, лезвие ножа в жидкостном состоянии находится? Так и все лезвие разбрызгать можно, на Карзубого не хватит. Кстати, к выбору прозвищ тоже предусмотрительнее относиться стоит. «карзубый» — это без передних зубов. Знаете, кому в тюрьме обычно передние зубы выбивают? Стесняюсь спросить, какой же там тогда должок?

Опять же: цыхверки на руке — это, видимо, дань моде в лице фильма «Время»?

Тем не менее, несмотря на все вышеперечисленное, рассказ неплох. Наверное, потому, что заставляет думать. Поэтому оценку поставлю чуть выше нормы.

Приятно удививший текст. Гладкий, вычитанный, что само по себе свидетельствует о проделанной Автором работе. Язык ровный, достоверный. Один из немногих рассказов, где тема не просто наличествует или притянута за уши, а действительно есть. Порадовали две линии повествования, в концовке совершенно естественно переплетающиеся в один узел. И концовка – просто ошарашивает, заставляя задуматься. Позволю себе не согласиться с мнением уважаемого bbg: авторская объяснялка просто убила бы концовку рассказа, а поэтому – хорошо именно так, как было задумано. Автору спасибо, и обязательно пишите еще.

Автор, простите, ну не люблю я такую манеру изложения, не-люб-лю. Точка. Так и кажется, что сейчас из-за бодреньких, с потугами на иронию и юмор фраз выпрыгнет на меня страшная и ужасная Донцова… Бр-р-р! Не знаю, играет ли Донцова в «Героев меча и магии», но то, что Автор их однозначно видал, заметно, начиная со второго предложения, где фигурирует некий джинн Сольмир. И если первый факт, про игровые пристрастия, еще делает честь Автору, то второй, с заимствованием имени главгера, свидетельствует либо о лени Автора, либо о его некреативности. Скорее, второе, так как сюжет, простите, малость банален. Читабельно, конечно, но о высших материях задумываться после прочтения не тянет. Ну, и про языковые огрехи тоже повторяться не буду. В-общем, расслабляющее ненапряжное чтиво, полуфинал для которого – весьма успешный результат.

Параллельные миры. Нельзя сказать, что тема рассказа прямо-таки отдает новизной, однако – допустим. Допустим, что судьба всей вселенной зависит от некоего конкретно взятого неудачника. Даже допустим, что этот самый неудачник, который, выражаясь его собственными словами еще и «дерьмо-поэт», которого всю жизнь гнобили, хочет уйти из жизни. Как Вы думаете, уважаемый Автор, сможет ли этот человек, даже подталкиваемый ангелом в плечи, победить свои страхи? Просто вот так, выйти и победить? Да? Попахивает Голливудом не самого высокого разлива. Нет? Поздравляю, Ваша гениальная задумка, и без того притянутая за уши, накрылась медным тазом. Все дело в том, что Вашу и без того не безупречную и не сверхновую идею могло бы оживить только прекрасное исполнение. А по нему, к превеликому сожалению, тоже вопросов хватает. Навскидку: «Откинув полу пиджака, своей летней светло серой пары, он пошарил рукой в кармане брюк и извлек на белый свет круглый металлический предмет» — непонятно, то ли уточнение про пару (если так, то оно явно лишнее), либо просто запятая, которая убивает остатки смысла. Далее по тексту оказывается, что в круглом предмете можно «распознать обычную монету», которая еще и «гремит, словно банка с гвоздями». Так монета это или нет? Видимо, нет, так как гремит она как банка. К чему эти витиеватые выверты, уважаемый Автор? «Вздох облегчения вырвался из меня вместе с криком» не надо так с читателями! Они ведь тоже люди.

Что же сказать... Мне нравится идея с зарисовками-главами, названными по названиям карт Таро — это раз. Мне нравятся стиль и манера изложения Автора — это два. Мне нравятся постапокалиптичная картина мира и толпы бродячей мертвечины — это три.

Что мне не нравится: длинное-как-сказка-на-ночь-моей-старой-бабушки-умершей-от рака-три-года-назад-высосанное-из-пальца-название-с-целью-эпатировать-публику-и-привлечь-интерес-к-рассказу. Это раз. Отсутствие сюжета как такового и минимальное соответствие теме, вкупе с неизвестной мотивацией героя, идущего из никуда в ниоткуда. Это два. «Скромность» Автора рассказа, не побоявшегося запечатлеть свои гениальные слова в эпиграфе к своей же работе. Это три.

В целом, достаточно ровная и неплохая (по стилистике), но пустая (по сюжету) работа. Поэтому и оценка чуть выше средней.

Зря Вы, уважаемый Автор, название такое выбрали. Накинутся на Вас блюстители чистоты Великого и Могучего, да так, что клочки по закоулочкам пойдут. И это Вы им потом будете объяснять, что фраза-то, в название вынесенная, — ключевая. И что без нее никак. А так можно и без финала остаться. С неплохой работой – вдвойне обидно будет.

А вот мне – лично мне – понравилось. И идеей, пусть и близкой к «Пикнику», но в то же время иной, и исполнением. И не случайно-то в небе рожа Кунгурцева маячит – пусть и не Дамокловым мечом, но все тем же извечным вопросом: чего, дескать, смотришь? Тема вот правда как-то боком немного – правильнее в Вашем случае «я не друг человека, я враг его врагов», не так ли? Да и жопа Ваша, уж простите за дурацкий каламбур, уж больно глаза мозолит. А в целом – читаемо. Судя по названию, думал, что все будет го-о-ораздо хуже.

Преотличнейшая вещь. Уютная. Теплая. Любовно прописанная атмосфера вкупе с житейскими, близкими каждому человеку, ситуациями, не могут не цеплять. Гладкий сочный язык, по которому скользишь до самого финала,а тот, в свою очередь, ни на йоту не кажется искусственным. Автор, спасибо! Спасибо за чудесную атмосферу, за непередаваемые минуты, которые я прожил в Вашем доме вместе с гостеприимным (не для всех, но все же) и справедливым хозяином. Ваш рассказ — просто уютное теплое пятнышко света в окошке под крышей старого дома, и лишь благодаря Вам оно греет читательские души и сердца. Спасибо.

Ладно бы, если бы один сбитый «стелс» вызывал критику в рассказе. Во время бомбежки в Югославии один такой сбили, помнится, так что образ героя-воина тут особо ни при чем. Как и образ русской бабы. Автор здесь наступает на те же грабли, что и его, кгхм, «коллега по цеху», в «Лазаре»: берет истасканную до безобразия тему, в которую ничего своего, практически, не привносит. Ну, почти ничего: бурозубки размером с медведя и микротигры размером с не пойми кого — вызывают улыбку, не более. Кстати, насчет тигров: в одном месте читаем «будто гигантской кошке что-то мешало», в другом — «к поясу приторочен ворох тигриных шкурок». Это как понимать? То ли баба у нас — гром, то ли кошка не такая гигантская? То ли Автор сам не определился? Еще как-то резануло «вкус этого дыма долго снился Марии» — во сне, как правило, вкусы и запахи особо не распознаются. Я бы убрал вообще. Есть, конечно, неплохие места: например, с хижиной — да. Но добротное описание антуража напрочь перечеркивает фраза «второй, в пятнистом непромокаемом комбинезоне, был клиентом. В синих пальцах он сжимал паспорт.» Откуда? Зачем? К егерю посреди тайги приходит кгхм, «клиент». Я понимаю, к девке гулящей... А паспорт зачем — запись по паспортам? Ого! А потом оказывается, что он мало того, что Ян, так еще и Флеминг. Вопрос к уважаемому Автору: что человек с типично английской фамилией делает посреди ТАЙГИ у ЕГЕРЯ в избушке? Разве что на рояле играет...

Сама идея — искупление грехов — выглядит неплохо, однако опять же вопросы по логике. «Чума Карсона» — утверждает Автор — «сжигает жертву за считанные часы». А теперь скажите: если автор вируса — сам Карсон, на кой ляд он сам поперся распылять свою заразу над Россией-матушкой? Еще и яйцеголовых проклинал, хотя сам придумал сложнейший штамм. С другой стороны, если он — майор — то понятно, почему вирус вышел именно такой, какой вышел. А если Карсон — исполнитель, откуда все в мире вдруг узнали, что это человек по фамилии Карсон сделал большую вселенскую бяку? Вы навскидку помните имена пилотов, бомбардировавших Хиросиму и Нагасаки? То-то и оно...

Концовка вообще вводит в глубокий кататонический ступор. Ну, помер Старик, и что? Как будто пленка в кинопроекторе порвалась. Для чего все? Где смысл? Где тема, в конце концов? простите меня, Автор, но так писать не стОит. Да, есть некий достаточно связный текст, да, качественно вычитан, без орфо- и прочих ошибок, но мысль-то ваша где? Не верю, простите, не верю

Рассказ читается легко, несмотря на антураж, от которого с первой же страницы начинает слегка мутить. Морская болезнь? Или просто перестарался Автор, который пошел по пути приснопамятного еще по второй работе «Цвета гноя и гнили»? Больше склоняюсь ко второму варианту. Старый, как мир, принцип: хочешь, чтобы рассказ запомнился — удиви читателя. Отчасти задумка Автора удалась: прочитав на сон грядущий, получил солидную порцию кошмаров. А вот с сюжетом — не совсем гладко вышло. Браво стартуя, повествование постепенно «тормозит», а концовка вообще заставляет недоуменно пожать плечами: а зачем было ТАК начинать, если все ТАК заканчивается? Соответствие теме, на мой скромный обывательский взгляд, тоже лишь обозначено, не более. Из плюсов отмечу оригинальное построение, неплохой язык, четкую картинку, которая у Автора, несмотря на проблемы с сюжетом, или просто нехватку времени, все же вышла. И даже запомнилась.

Качественно, стильно, здорово. Три слова, в которые можно уместить отзыв на эту работу. И еще — цепляет, да, просто цепляет. Несмотря на жесткость и чрезмерную эпатажность слога, за которым, однако, не прячется идея. Концовка просто бьет по эмоциям, не давая ни малейшего шанса забыть о том, что ты только что прочитал. Прекрасный рассказ.

Рассказ, который я бы хотел видеть в финале. Динамичный, легко читающийся. Претензий к языку нет – и это не может не радовать. А что герои набросаны легкими штрихами – так большего для рассказа и не нужно. Более того, это еще сильнее акцентирует внимание на сюжете, по которому и так скользишь, затаив дыхание. Еще один несомненный плюс рассказа – то, что Автор оставляет читателю «место для записей», своеобразные якорьки-зацепки, благодаря которым некоторые вещи приходится додумывать самому. И это неплохо. Обычно на конкурсах делать это избегают, дабы особо неразумная (или просто бегло просматривающая рассказ) часть читателей не заблудилась в трех соснах. Здесь же Автор сознательно идет на риск, и, ИМХО, рассказ это только красит.

UPD: Уважаемый Бамбр, позволю не согласиться по поводу «Пищевика»: если по ОФИЦИАЛЬНЫМ бумагам спорсмены едят только синтетику, то не факт, что РЕАЛЬНО наблюдается та же самая картина.

Честно говоря, не совсем понял, зачем было начинать повествование от лица Жеки, о существовании которого потом благополучно забыли? Да и над языком работать надо больше, уважаемый Автор. Однако, знаете что? Несмотря на избитую и не пахнущую новизной идею, на огромное количество языковых погрешностей и опечаток, мне понравился Ваш рассказ. Он похож на сон – немного путаный, немного бредовый кошмар, который, к счастью, хорошо заканчивается. Да и финальная фраза сразу напомнила аллюзию на рузвельтовское «Сомоса — сукин сын, но это наш сукин сын» — вот уж что если не порадовало, то улыбнуться точно заставило.

Оригинальная идея. На этом впечатления от рассказа заканчиваются. Я прекрасно понимаю, что Автору тесно в заданных рамках. Ну и черт с ними, с рамками-то! Плюнули бы на них, потрудились бы над рассказом пару-тройку деньков, отшлифовали шероховатости — и пустили бы на внеконкурс. Может, пришла бы идейка, как облагородить текст, сделать его более читабельным и удобоваримым. Без обид, Автор, но Вы пишете, как писали в свое время прародители НФ жанра: содержательно, но сухо. Вроде, и логично и без особых стилистических огрехов, но безжизненно и малоэмоционально. На мой субъективный взгляд, повествование в прошедшем времени вкупе с громоздким языком — смесь, способная оттолкнуть кого угодно. Читатели вон попкорна купили, зрелищ, кровищи и экшна жаждут, развалившись в мягких креслах. А вы им документальный фильм подсовываете. Про жизнь насекомых. Боюсь, не поймут. И не оценят. Я, например, не оценил.

Хорошая, хоть и не блещущая новизной идея. А вот начало, ИМХО, следовало бы доработать. И язык шероховат. Физически чувствуется набросанная «крупным мазком» картинка, которая, вкупе с подробнейшим описанием быта и действий ГГ, занимающих две третьих рассказа, немного утомляют. Честно говоря, не определился, случайно ли у Автора это вышло, или было задумано нарочно, но рассказ это явно не красит. Концовка по-настоящему порадовала. А вот образ ГГ какой-то неестественный. С одной стороны — вроде как и хочется ему сопереживать: без исповеди, без причастия. Постится вот, когда может. А с другой — жестокий и бескомпромиссный исполнитель — и не приемлет эвтаназии? Для орудия Воли Божьей, которому без разницы, кто перед ним — малость сомнительно. Да и ругань в его устах не красит 137-го. Рассказ безусловно зацепил, однако, для того, чтобы он действительно бил по эмоциям, необходимо еще серьезно над ним поработать.

Эта книга — самоучитель добра, вещь, которую обязательно стоит прочесть. В любом возрасте. А лучше — прочесть несколько раз. Дважды — для себя:в детстве — чтобы понять то, что в мире есть плохое и хорошее. И чтобы осознать, что плохое и хорошее зачастую очень трудно увидеть, если смотреть только глазами, а судить о человеке — только по внешности и цвету кожи. В юности — чтобы узнать, о том, что понять человека можно только поставив себя на его место, и о том, что бороться нужно всегда.И еще раз — обязательно — уже не для себя, но для своих детей — чтобы понять, КАК их нужно воспитывать, если хочешь, чтобы они выросли настоящими людьми. Такими, как Аттикус, Джим и Джин-Луиза...

Сложно писать отзывы на книги, получающие крайне полярные оценки: хейтеры поливают грязью, фанаты с пеной у рта кричат: «напишите хотя бы так, а потом критикуйте». Ну, написать книгу, особенно в фентезийном жанре, как -то не тянет. Хотя, читая подобного рода опусы, понимаешь, что ТАКОЕ — точно смог бы. Ничего сложного. Достаточно иметь массу свободного времени, немного желания и ПК с парой-тройкой игр. Зачем? Всё просто. Возьмём, например, господина Перумова (коего сообщество достойных мужей считает «литературным отцов» нашего МТА). Как написать фентези по-перумовски? Запустить Heroes Might and Magic III, открыть карту размера XL — и поиграть часика два- три за Оплот. Ну вот, на один том насобирали. Теперь можно и за людей сыграть. Ещё том. Пара-тройка дней игры — вот тебе и сюжет для тетра-пента-и иже с ним -логии, а то, что мистер Толкин в гробу вращается интенсивно — так это неважно совсем...

А потом, когда надоест резаться в «Героев», можно приняться и за то, что нам пытается скормить Зыков. Откроем «Дьябло» — и... понятно, да? Сначала притянем за уши завязку сюжета с мутной, как недельный рассол, рефлексией ГГ на тему: «Кому на Руси жить хорошо», потом — натравим на ГГ босса, завалив которого (весьма сомнительным способом, кстати), наш попаданец сразу «прокачает» пять — шесть уровней. По ходу действия герой собирает приличную гору полезного лута, а затем, (совершенно случайным образом) набредает на статую, благодаря которой учится кастовать спеллы, да такие, что дедушке Гэндальфу (даже в light-версии) и не снились, и при всём при этом умудряется попасть в рабство. М-да...

Вообще, сюжет на протяжении всего действия выглядит настолько прямолинейным и притянутым за уши, настолько, что единственное приходящее в голову сравнение — дешёвая РПГ с видом от третьего лица. Слияния с ГГ, несмотря на все потуги Автора, не происходит. Причём, в первую очередь перечёркивает это слияние тот самый ход, который Автор пытался скормить нам в самом начале своей книги: непрекращающееся нытьё главгера на страну, свое место в ней, отца, и вообще на всё вокруг. И это, заметьте, программист: человек с высшим образованием, и, вполне приличной, даже по российским меркам, средней зарплатой. Как итог — ничего, кроме отвращения, данный тип не вызывает, а значит, отождествления с ним у Читателя априори не выйдет.

В-общем, судя по по началу серии, перед нами — ничем особо не примечательная фентезийная мыльная опера, которыми частенько грешат начинающие писатели. Много амбиций, много сюжетных линий, связать которые воедино раньше чем через пару-тройку томов у Автора никак не выйдет: много воды. Сюжет — вторичен и примитивен, герой — одиозен, и, как следствие, далее следить за его приключениями не тянет.

Есть «Поселок» — прагматичный, выписанный. Стерильный, словно лаборатория Павлыша, и местами такой же суховато — морализаторский. Все есть, казалось бы: и идея, и те же самые, полюбившиеся герои со вкраплениями новых, и интрига, держащаяся до последнего... И все равно что-то не то.

А есть — «Перевал». Крохотный кусочек повествования, самое его начало. Однако трогает он почему-то гораздо сильнее. Почему? Да потому что это я там был. Я гонял шакалов возле поселка, стесняясь, черпал жидкий сахар у Вайткусов, грел окоченевшие пальцы над костром, кормил грибами козу... Это я, рыдая в душе, хоронил Томаса и испытывал священный трепет при виде разбитого «Полюса»... Я тряс погремушкой в мертвой тишине погибшего корабля...

«Перевал» хорош таким, какой он есть. Потому что он не только бьет по эмоциям, но и заставляет задуматься. Автор задает массу вопросов , на которые ответить должен ты сам. И ответить именно так, как ты хочешь. В незавершенности есть прелесть книги конструктора — ты сам выбираешь, КАКИМ дожен быть финал. Дописав из повести роман, Булычев сам отвечает на свои же вопросы, лишая читателя такой возможности. И это делает «Поселок» гораздо слабее его проообраза.

Я прекрасно понимаю, почему избалованные обилием доступной информации детишки брезгливо морщат нос в комментах: «Фи, наивность!» Поверьте, друзья, не меньшая наивность, чем большинство ваших псевдороманчиков, написанных по игрушкам. Важно другое: книга была написана почти сотню лет назад. И для своего (подчеркиваю: для своего) времени она была просто шедевром. Первая попытка создать целый мир. не просто создать: населить его живыми персонажами разных рас, придумать историю... Про НФ-идеи, которыми роман просто переполнен, я вообще не говорю. Если бы мистер Берроуз в свое время не написал этот цикл, уважаемые, то не факт, что НФ была бы такой, какой мы ее сейчас видим. Можете представить кинематограф без Чаплина? То-то и оно. Не было бы его — где гарантия, что вы сейчас смотрели бы «Трансформеры»:)

По части идеи же — ЭРБ даст фору абсолютно любому. Приоритеты очевидны: не нажива, подлость, лицемерие, как в книгах, которым цикл годится в трижды пра-прадеды, а Любовь, Дружба, Верность, Честь — именно так, с большой буквы. Так что, несмотря на простоту и во многом даже наивность, цикл заслуживает как минимум уважения.

Не об играх эта повесть, господа, совсем не об играх... Как и любое другое стоящее произведение Пелевина, «Принц Госплана» — нечто большее, чем просто забавная повестушечка про старые игрушечки (хе-хе). По мне, она гораздо больше напоминает кубик Рубика, нет, скорее даже конструктор, из которого сам читающий собирает для себя что-то свое. Кто-то вспоминает, как раньше сам допоздна просиживал на рабочем месте, уставясь слезящимися воспаленными глазами в монитор. Кто-то (а есть и такие) взгрустнет по старым добрым временам и пятиконечным звездочкам в кислой капусте. Кто-то вспомнит старые игры — приятные островки воспоминаний в безликом и сером мире... А кто-то представит героев книги: подмятых и перемолотых системой, переработанных и выброшенных вон. Бегущих от рутины реальности в такой притягательный иллюзорный мир, где все не так, как здесь, и на каждом шагу ждут опасности.

Идет время, и реальность и иллюзия сплавляются в одно целое. И становится трудно понять — где реальность, а где — вымысел. Да и зачем? Так — гораздо проще. А для некоторых — такой вариант, несмотря на кажущееся безумие — единственно верный способ не сойти с ума в этом еще более сумасшедшем мире. Самый простой вариант: просто уйти от проблем под звуки свирели по узкому, усеянному ловушками, коридору. Уйти, заранее зная, что путь обернется тупиком.

Да простят меня поклонники серии S.T.A.L.K.E.R. (и да понаставят мне минусов) буду не столько хвалить, сколько ругать.

«Ареал» задумывался как цикл по мотивам «Пикника» и был написан по просьбе фанатов сталкерщины. Оно и видно.

Ложка меда: автор детально подошел к описанию Зоны, на рассказ которой ушла добрая треть вступительной книги. По «Пикнику на обочине» узнаваемы многие аномалии, почти не изменившие название. Плюс — и то, что Автор не стал трогать навязшую в зубах и изрядно протухшую тему Чернобыля, за что мой безграничный респект. Удачными получились некоторые моменты пролога и в Зоне — такое чувство, что я сам присутствовал при происходивших там событиях, сопреживая происходящему.

Теперь — то, что не понравилось: 1) Убогий язык. Никогда не был придирчивым (и уж тем более внимательным) читателем, однако периодически спотыкался на «корявостях» и «неровностях» языковых оборотов.

2) «Картонные» персонажи. Такое чувство, будто наблюдаеешь за игрой в первую «Half-life»: сплошные «приподнял брови», «рубанул рукой воздух» «наморщил лоб». Я, конечно, не спец по изучению мимики и жестов крупных чиновников и членов СБ, но... Не верю. Совсем.

3) Непрекращающееся ощущение того, что вместо художественного фильма попал на научную лекцию. Огромные блоки информации: сначала — пересказ интернетовских статей об Ареале, потом — лекции: майор-инструктор, Рас, Маришка-Лаванда... И все читают лекции, рассказывают о Зоне, и т.д., и т.п... Видимо, чтобы немного оживить повествование, Автор перемежает лекции о Зоне подковерной борьбой и пьяными выходками сильных мира сего. Результат обратный: книга, и без того вызывающая легкую зевоту, начинает нагонять сон.

4) Много воды. Очень много. Причем, такой воды, которая по большей части почти не несет смысловой нагрузки. Еще старина Кинг говорил: написав текст — сократи на 20% — и будет норма. Однако — нет. Для современных авторов, пишущих «под заказ» со страшной скоростью нет времени даже вычитать, не то, что сократить. А вы — покупайте. Читайте. Восхищайтесь. Три «кирпича», вышедших в один год — стоит ли это потраченных денег?

Итог: рекомендуется к прочтению лицам, не старше 20 лет, «переболевшим» «Сталкером» и одноименной серией книжек, либо отставным военным. Остальным настоятельно рекомендую сэкономить свое время для чего-нибудь более стоящего.

Видится мне в этой книге не «легкая» космоопера, а очень, нет не так, ОЧЕНЬ качественная стилизация под легкое чтиво для любителей подобного жанра. Однако, несмотря на то, что стилизация выглядит весьма и весьма гладкой (сплошные погони-перестрелки-грабежи-космос-любовь-супергерои), и несмотря и на то, что стиль выдержан ровно, порой замечаешь, что Гаррисону скучновато и тесновато в этих рамках. Поэтому и придумывает он что-нибудь эдакое, дабы позабавить читателя, и самому позабавиться. То заставит ГГ вытащить шефа из постели и расхаживать в одних труселях, то накачает Ди Гриза психотропными веществами на полную катушку. А если совсем скучно – можно и мордобой в королевском дворце устроить, или там робота антрацитом заправить.

ГГ неоднозначен, однако, при всех своих негативных чертах вызывает если не пламенную любовь всех народов мира, то как минимум уважение: за целеустремленность и несгибаемый дух. Добавьте к этому чертовски аппетитному винегрету приправу в виде тонкой сатиры, сдобрите весьма неплохим юмором – и – вуаля! Можно читать. Нет, не так. Читать и НАСЛАЖДАТЬСЯ!

Разная любовь идет с нами по жизни. Одна — приходит естественно, как бы между прочим. И создается впечатление, что она была всегда. Другая граничит с резким чувством жалости, горечью отдающимся на губах. Как когда смотришь, к примеру, на птицу со сломанным крылом — как она пытается взлететь, мучается — и не может. И не любовь это, а жалость заставляет взять ее домой, терпеливо выхаживать, потом это входит в привычку, и, когда она все-таки умирает, это заставляет тебя страдать.

Не берусь судить Ватанабэ, и не стану вслед за многими кричать о эмоциональной нестабильности и хрупкости главных героев. Каждый читает то, что он хочет прочитать. Одни видят сексуальные сцены (да, хватает — не без этого. Возраст такой*эх, жаль нет смайлика с прыщавой тинейджерской рожицей*), другие — алкоголь и еду. (Ну да ладно вам — русские упрекают японцев за то, что те чересчур много пьют — парадокс). Третьи видят в книге чуть ли не Библию Эмо (no comment). По мне — вещь все же гораздо глубже. Это — вещь о становлении личности, о постоянной борьбе с жизнью, которая — как «коробка с печенюшками» — никогда не позволяет съесть вкусного печенья гораздо больше, чем его есть внутри.

Можно упрекать Мураками за слишком уж взрослого Ватанабэ — борется, зная, что проиграет, но не сдается, рассуждает как настоящий философ, занимается сексом, как взаправдашний японский мачо Но это — на наш взгляд. Мне кажется, Япония недаром пережила Хиросиму, Нагасаки и Фукусиму, пережила, чтобы возродиться из пепла, словно феникс. Люди там другие. Не лучше и не хуже. Просто ДРУГИЕ. Так что не рискнул бы сказать, что «Как закалялась сталь» — лучше. Понятнее нам — да. Однако японцы ведь ее не читают. А мы Мураками — еще как. Причем, как ни горько признавать, в большинстве своем не для того, чтобы что-то понять, а просто потому, что модно.

Двойственные впечатления. С одной стороны — захватывающий сюжет. С другой — новизной он не отдает. С одной стороны — филигранно прописанные второстепенные образы (один зомби чего стоит: чистоплотный, обирающий червяков. Стоит себе в начищенных ботинках и дымит веточкой дерева флю. А змора-то, змора...) С другой — совершенно бледный образ главгера, совершенно теряющийся на фоне яркой подложки. С одной стороны — калейдоскоп необычных, неправдоподобных, сменяющих друг друга, снов, а с другой — скудность красок, которыми Автор пытается их написать. Какое-то воздушное все, словно незавершенное, недописанное...

И все-таки книга очаровывает. (иначе и отзыв не писался бы) Заставляет читать дальше — до самого финала, который, несмотря на свою кажущуюся хэппиэндовость оставляет-таки горьковатое послевкусие. И за это тоже хочется сказать автору: спасибо. Получился весьма аппетитный пирог, в котором, однако маловато изюма.

Живая, пестрая, многообразная, я бы даже сказал «лоскутная» книга. Книга-конструктор. Книга — головоломка, рассчитанная на вдумчивое, неторопливое чтение. Порой приходилось отлистывать обратно для того, чтобы лучше понять суть той или иной вставки «Сканализатора», или хулиганской проповеди Чада Муллигана. Книга, населенная разномастными персонажами — приятными и не очень, но однозначно живыми.

Честно говоря, после подробного знакомства с зарубежной фантастикой, я уже грешным делом подумал, что ничего нового в жанре антиутопии и придумать-то нельзя. Ан нет. Роман не только впечатляет. Он еще и ужасает. Ужасает своей реальностью. Мокеры, фрики а-ля мисс Стил, Большой Брат, который набирает очередной призыв пушечного мяса. «Промывка мозгов», позволяющая сделать из гражданского ботаника бесстрастного убийцу... Мир, задыхающийся от перенаселения...

И, посреди всего этого, — последняя надежда человечества, маленькая, бедная африканская страна, которая вполне может стать надеждой сумасшедшего мира на спасение.

Бениния переварит все. Если ее саму не переварят крупные корпорации, вложившие в нее миллиарды, если ее не сожрет этот безумный мир. Однако, пока страна существует, надежда на благоприятный исход все-таки есть. И кто знает, может, следующий

Трудно писать отзывы на такие книги. Но попытаюсь. Не для тех, кто прочитал и забыл, может быть — для тех, кто будет читать. А в первую очередь — для себя. Что есть эта трилогия? Сосуд в котором пустота, или огонь, мерцающий в сосуде? Можем ли мы понять это вообще без должного знания японской культуры, не родившись японцем? Не впитав японский стиль мышления с молоком матери?

Лично мне эта трилогия видится не просто пустышкой. Не берусь утверждать, что нашел скрытый смысл там, где его в помине нет (а может, и не может быть по определению), однако выскажу свое скромное мнение. Почему мы воспринимаем Мураками именно так? Потому, что мы воспитаны на европейских идеалах и традициях: вечная погоня за целью, ее достижение, цель, ЦЕЛЬ ЦЕЛЬЦЕЛЬЦЕЛЬ! У восточных же наших...хм, соседей, — все несколько иначе. Цель важна, но самая главная цель — здесь и сейчас. В том, что ты делаешь. Что ешь. Что слушаешь. Полное погружение в дело, которым ты сейчас занят — неважно, будь то секс, написание диссертации или ковыряние в носу. Истинный смысл постигается лишь через действие здесь и сейчас. Поэтому нам, детям другого менталитета описания жизненного уклада ГГ просто скучны. И малопонятны. И понятны никогда не станут. Мы — другие. Увы, чтобы понять Мураками, нужно родиться японцем. Хотя и этого тоже может быть недостаточно Вот такой вот парадокс. Однако же нет: читаем. И понимаем. Каждый — как может. А может, и понимать -то не надо? Может, стоит просто прочесть?

Вы никогда не задумывались о том, что вы оставили в прошлом? Да, есть в жизни моменты, которые хочется забыть, есть моменты, которые не запомнились. А есть — такие, которые, покрывшись налетом времени, словно позолотой, манят к себе. Зовут вернуться. Вспомнить те времена, в которые ты был моложе, и деревья были больше, и небо — более синим, чем раньше. И солнце светило ярче. И вообще, все было по-другому, не так, как сейчас. И ты, ослепленный фальшивым блеском, гонишься за миражом, пытаясь его поймать, задержать в ладонях тщетно ускользающеее прошлое... И вот он — момент триумфа: Пинбол 1973, ТОТ САМЫЙ. Подходишь к нему: вот он — только руку протяни, и все здесь: свежее пиво с арахисом, старые пластинки, шум бара, в котором зависал по молодости. Брось монетку в щель монетоприемника — и все вернется. Давай, не робей!

И вдруг ты вспоминаешь о том, что все это — такое близкое и родное — все же в прошлом. И возврата нет. И, сыграв на последнем пинбольном аппарате из дремучего прошлого, ты не отмотаешь время назад. И небо выцвело, и пиво выветрилось... И тебе не семнадцать. Можно сыграть — просто так, без удовольствия — однако стоит ли? Стоит ли разбивать кривое зеркало, в котором тебе всегда будет семнадцать только для того, чтобы увидеть там сорокалетнего себя? И рука с зажатой в ней монеткой застывает на полпути, так и не добравшись до своей цели...

В этой книге нет смысла? Правда? Убедите меня.

Каждый день я жду Чуда. Брожу по узеньким улочкам города, еще не успевшего остыть от дневной жары. Ищу сам не знаю что, сам не знаю, зачем. Что-то очень важное для меня, то, что наполнит мою жизнь смыслом. Ищу, и не могу найти. И вряд ли найду. Ведь мое счастье так же невозможно, как и само существование голубой собаки, в глазах которой отражается лицо моей любимой. Может, поэтому, забывшись тревожным сном на продавленной кровати, я снова по-детски улыбаюсь.

А значит — завтра будет новый день, день в который мне обязательно повезет.

Рассказ показался слегка скучноватым. Наверное, из-за длиннющих монологов. Как в опере: сейчас — ария Крэндла (или Барона -нужное подчеркнуть). Для меня было пресновато — чесслово,- хотя я и добросовестно дочитал до конца. Средненько.

Грустно — да. Печально -факт. Куча логических ляпов — не без этого. Но, несмотря на все перечисленное, рассказ зацепил. Обернитесь, посмотрите вокруг: может быть, то, что дает вам надежду и силы — на самом деле просто фейк? И что остается тогда? Сидеть на пятой точке и пускать пузыри? Или, может, бороться до конца? Даже если тебя осталось чуть больше половины? Каждый выбирает для себя сам. Автор, пишете вы еще не блестяще, но ваши идеи заставляют задуматься. А это большой плюс.

Мило, мило. Есть повод и улыбнуться, и горькую слезу пролить. Мне, как участнику прошлой баталии, многое напомнило те славные времена, когда Упыри еще бегали по просторам черной группы... Я, кстати, тогда «Машину счастья» и зеленую группу оценивал...

Да... *вздыхает*

Кое-что покоробило правда:

«А на пороге стояло нечто, облачённое в рваный чёрный балахон, с сияющими зелёными шарами под капюшоном.» — у меня лично шары не ассоциируются с глазами, хе-хе (я правильно понимаю Автора?)

Итог: несмотря на довольно удачный стеб над старожилами, больше семи не имею права поставить. Поэтому ставлю семь.

Потрясающая, теплая, близкая книга о Детстве. Не детстве конкретного мальчика в конкретном городе, нет. Просто о Детстве. Когда за каждым углом- тысяча событий, под ногами, облаченными в теннисные туфли (обязательно новые!) – тысяча дорог, а из темного оврага по ночам вылазит Душегуб, чтобы прятаться за каждым углом, когда возвращаешься домой… Когда в стеклянной клетке – не старая кукла, а заколдованная принцесса, зовущая на помощь, а полковник мистер Фрилей – не старик, а машина времени. (а помните это: когда мистер Фрилей умер, в каньон ухнуло целое стадо бизонов… Бр-р-мурашки по коже)

Присмотритесь к этому мальчишке в теннисных туфлях, задумчиво грызущему желтый карандаш «Тайкондерога». Никого не узнаете, нет? И что, не хочется вернуться обратно? Совсем нет? Положите книгу немедленно, и не подходите к ней НИКОГДА, вам не понять ее, равно как и не оценить вкуса напоенного летним солнцем вина из одуванчиков, вина того самого лета, разлитого в бутылки, лета, где ты был молод, и весь мир был твоим.

Читал давно, но до сих пор помню очень многое: бурю, взывающую к совести голосами мертвых, выжженную дотла, но все-таки живую планету... Базу №13 в погребальном саване силового поля: мрачную, безмолвную, таящую в себе Нечто...

Атмосферное, пугающее, но чертовски завораживающее повествование об искуплении грехов.

В-общем, рекомендую.

Эта книга просто состоит из аллегорий… Город (отдельно взятая страна?), улиткой ползущий с Севера на Юг, оставляющий за собой лишь руины и запустение. Город, в котором продолжается уже почти вышедший из-под контроля, начатый в незапамятные времена Эксперимент (кто сказал, что в отдельно взятой стране он невозможен?) А если добавить к этому, что Город окружает Желтая (железная) Стена (занавес?), которую невозможно преодолеть? Одна из характерных особенностей Эксперимента – «лотерея» рабочих мест. Здесь любой мусорщик (или, к примеру, кухарка) может управлять государством. Гораздо печальнее то, что ради Общего Блага он готов до смерти забить в застенках своего друга, хотя и понимает в глубине души, что это неправильно. А Наставник (Вождь?) тут как тут. «Все правильно, Андрей. Это нужно для Цели». А нужно ли? И что это вообще за цель? И есть ли она?

Можно проводить много параллелей – с реальностью ли, с Библией – их тут действительно немало, в первую очередь, благодаря «в-стольности» книги: как бы там ни было, но именно ей мы обязаны тем неповторимым колоритом Произведения, или, если позволите, Шедевра с большой буквы.

А образы… Ярый «идеец» Андрей и шлюха-Сельма, космополит-философ Изя и унтер Фриц… японец Кен Си и экс-солдат-председатель Дядя Юра… Контраст на контрасте… И все они люди – живые, филигранно прописанные… Сидят вместе за одним столом, надрывно орут про «Корабли стоять» и «Кости старого мира» — и это не удивляет. Потому что и без того хватает, чему удивляться.

Удивляет Солнце, зажигающееся каждое утро и ставшее поводом для переворота… Удивляет Красное Здание, скорее, даже не оно, а его утроба, для каждого начиненная ЕГО фантомами… Игра в шахматы – один из наиболее ярких и запоминающихся моментов (сильнее, пожалуй, только сцены из экспедиции). Удивляет в конце концов сам Эксперимент. А когда дело доходит до экспедиции – тут уж вообще не перестаешь удивляться…

И размышлять не перестаешь… Почему в Городе нет творцов? Сознательный ли это ход, или случайность? И не поэтому ли далеко-далеко на горизонте маячит призрак «сытого бунта?» Что за Антигород, и что там за люди? Почему Андрей с таким упорством шел «до нуля» ? Долг его гнал, или нечто большее? И первый ли он дошедший? И самый главный вопрос: а что дальше? Вопросы, на которые каждый отвечает сам. Может быть, именно поэтому в очередной раз хочется взять эту книгу («Путеводитель по бредовому миру»?) и снова и снова пройти рядом с героями весь этот путь…

Дорогу осилит лишь идущий. Удачи тебе, Читатель…

Что такое норма? Где ее критерии и есть ли они? В недалеком прошлом служил в армии, был там один паренек: после универитета. Начитанный, образованный. И был сержант – колхозник, который день за днем делал из этого парня «нормального человека» (читай: такого, как сам). Сугубо из благих побуждений.

Здесь примерно то же: не вписываешься в окружающий мир – стань таким, как все. Нет – у тебя всего один выход…

Автору удалось все: передать атмосферу Страха и безысходности, прописать характер и внутренний мир главного героя, а также (отдельный плюс и бурные аплодисменты), показать мироздание с другой, кардинально противоположной точки зрения. Ведь действительно, теперь

Про эпизод с собакой писали много. Есть еще один заслуживающий внимания момент:

Изюминку рассказу придает то, что тема-то весьма и весьма серьезная:

Великий талант — писать смешно о серьезном... У Рэя — получилось. Кто из вас во время прочтения ни разу не улыбнулся? Если такие есть — я вам искренне сочувствую.

А главгера мне очень жаль. Наверное, он и сейчас каждый раз вздрагивает, когда в его холостяцком жилище начинает трезвонить телефон...

За что я люблю и не люблю Кинга одновременно — так это за полное ощущение безысходности человека, остающегося один на один со Злом. Рассказ — явное тому подтверждение, однако и это не главное — главное — то, ПОЧЕМУ было вырезано именно соборное послание Иакова. Если коротко, его смысл можно обрисовать следующей фразой: «Одной холодной рассудочной веры для спасения недостаточно, ибо «и бесы веруют и трепещут» (2:19). Смысл этих слов в том, что истинная спасающая вера тесно связана с доброделанием: вера — её причина, а дела — ее следствие. Ни вера, ни дела, в отдельности не спасают человека: это две нераздельные, хотя и различные стороны одного и того же предмета. Вместе с тем, ключевым моментом к пониманию, что же есть хорошо, а что – нет, является мудрость, коей есть два типа: небесная (истинная) и мудрость «земная, душевная, бесовская», источник которой — отец лжи (диавол). Поэтому, согласно Иакову, ключевым моментом понимания истинной мудрости является правильный духовный наставник, которым имеет право стать только тот, кто укротил в себе греховную распущенность в слове и таким образом приобрел истинную мудрость. В противном же случае это может приобрести к необратимым последствиям (как в данном случае) — типичный пример того, как одна МА-А-АЛЕНЬКАЯ деталь «легким движением руки» превращает рассказик-треш в наполненный глубоким подтекстом шедевр. Как и Голдинг, Стивен любит поиграть в «А что бы было, если...», и у него это блистательно получается. А ведь baroni на это намекал ...

Что случилось? Кто я? Почему я здесь, на странной ковровой дорожке цвета крови, бегу, задыхаясь, по бесконечным лестницам, словно во сне. Что это – иллюзия? Реальность? Кто я? Петр Брок – какое странное имя – неужели оно мое? Человек без лица, невидимка, зачем ты здесь? Как много вопросов, на которые никто не знает ответа…. Открываешь книгу – и испытываешь непреодолимое желание рука об руку вместе с главным героем пройти лабиринт до самого конца: лестницы и переходы, на которых очнулся, ячейки – клетки рабов, суматошные торговые кварталы, Биржу (какая пародия на мир 30-х, где продавалось и покупалось все и всегда). Перед глазами мельтешат вывески, надписи : «Осторожно, могут ударить в спину», креатуры – безумный Чулков, безрукий Гарпона, слепец с линзами на висках – но они лишь мелкая сошка, препятствие на пути к главному злодею – великому и ужасному Огисферу (Агасферу) Муллеру, тирану, убийце, полубогу, садисту – извращенцу, отнявшему у людей самое дорогое, что только есть – свободу и звездное небо…

…А где-то вдали ждет Она – принцесса, которую ты только что спас…

Очень много моментов запоминается навсегда: балерина на карте мира (которую всего спустя десятилетие после выхода книги перекроят до неузнаваемости), красный тифозный треугольник, образ Муллер -Дома – этакое воплощение вавилонской башни, символ Греха, и отдельно — Гедония; глава из книги «Как правильно мучить розу», и многое многое другое.

Книга-шедевр, книга-пророчество с увлекательным сюжетом, глубоким контентом, которую, несмотря на то, что ей уже почти девяносто, просто приятно (и нужно) читать. И правильная, единственно верная, концовка

Это не корабль, это сам Ноев ковчег, заполненный Жизнью плывет в Никуда из Ниоткуда... Прошло много лет с того дня, как на корабле начался бунт, в корне изменивший течение событий. Люди обожествили корабль, забросили и переврали остатки знаний. План неведом, и это закон. Из жителей верхних отсеков, близких к «фонящей» обшивке корпуса, зародились «мьюты». Они знают истину, но в глазах поселенцев они — изгои и еретики. Одного не знает никто:

Это — не просто роман-постапокалипсис. Мне видится близость его с «Повелителем мух» Голдинга: оставь детишек на острове, и они натворят дел. То же самое применимо и к людям в целом.

Это роман о дружбе и предательстве, правде и лжи, надежде и безнадежности... И о том, как простое человеческое любопытство и стремление докопаться до сути спасает так ревностно «оберегаемый» сеттлерами-консументами «План»...

Пособие для психотерапевтов, твердая НФ, изумительная идея вкупе с потрясающим исполнением и... да, просто классика.

Перечитал несколько раз.

Никто ничего не понял толком,

Никто не видел, как плавилось небо,

Как пламя голодное выло волком,

Сжирая город, как корку хлеба.

И в каждую комнату Смерть ворвалась,

И каждый мирок осветила, как сцену,

И, словно в театре теней, остались

Лишь отпечатки людей на стенах...

Спасибо, Рэй. Возможно, этим рассказом Вы спасли мир...

Это — фантастика? Люди, очнитесь, ЧТО здесь осталось от фантастики? Наушники-ракушки? Есть. Жена, которая умеет читать по губам, чтоб их не вынимать и сутки напролет пялится в ящик? Есть у каждого второго. Реклама в метро? Тоже есть. Атомные бомбы? Вряд ли. Сжигание книг? Спросите у наци, или религиозных фанатиков — они знают в этом толк. Проблема только в том, что книг уже и так почти никто не читает: практически все потребляют ТВ-жвачку, забыв о том, что именно книги существуют для того «чтобы напоминать нам, какие мы дураки и упрямые ослы». Как так вдруг произошло, что мы, люди разумные, потихоньку начинаем забывать и про книги и про то «разумное, доброе, вечное», которое они нам несут... Очнитесь, люди! Это про нас писал Брэдбери, для нас писал Брэдбери, ДО НАС писал Брэдбери! Не позволяйте этому произойти! Как знать, может именно сейчас на столе в правительстве лежит бумага о создании карательного отряда и спецслужбы набирают первую партию Монтэгов... А мы своим бездействием помогаем им сделать фантастику реальностью.

Не будьте стадом, люди! Пишите ПОПЕРЕК!!!

Рассказ сыроватый. видно, что писался сразу, почти без правки. Но цепляет с первой строки. Ты сразу же начинаешь чувствовать: пупырышки на баскетбольном мяче в руках главного героя, обжигающе-горячую воду в душе... Боль — и острую телесную, каждый раз при неудавшейся атаке, и — ту самую непрекращающуюся боль, которая терзает душу каждого из игроков... Боль, которой не будет конца, потому что впереди — Вечность...

Правильный рассказ, с единственно верной концовкой.

Много копий поломано, много слов сказано. Как всегда: одним нравится (вау, это же Король), другим — нет (стареет дескать старина Кинг)

Истина, как всегда, где-то посередине.

Пару слов субъективизма: являюсь поклонником хоррор-зомби-экшн, однако это никак не повлияло на оценку романа.

Light Side of the spoon: 1. Хорошее смелое начало, с первых минут текст цепляет и тащит по повествованию, не давая опомниться.

2. Неплохо прописанные герои, некоторые из которых (эпизодические) — очень похожи на созданных мастером ранее и фигурировавших в других его работах (это коронная «фишка» Кинга)

3. Поддчеркнутая непрорисованность, схематичность «комиксовость» повествования, которое дается нам глазами художника-профессионала. Я не считаю это минусом, даже наоборот — как по мне так смело и здорово исполнено.

4. Злободневность: как ни крути — мобильный есть у каждого, поэтому невольно примеряешь все на себя.

5. Открытый финал — без комментариев, все написано в рецензии на «Туман»

Минусы: В основном, связаны с плюсами

Dark side of the spoon 1. Запала Кингу хватило примерно до середины. Потом действие начинает тормозить и не так увлекает

2. Типаж героев шаблонен, да и вообще по тексту язык не «играет», как должен бы быть: претензии не знаю к кому: то ли к Кингу, то ли к переводчику, скорее всего — к обоим. Исключение — Элис:appl:

3. Избитая тема, хоть и в новом исполнении. Это ни в коей мере не умаляет достоинств автора: грамотный ход — писать то, что «съедят».

Итог: Только ленивый сегодня не затрагивает подобную тему: толпа зомби, вечный вирус, непонятно куда и откуда, кто его сделал и зачем. В-общем, добротное продолжение зомбо-треша в стиле Ромеро, Матесона и Андерсона (я имею в виду RE). Декорации порядком смазаны, предыстории нет, но, как правило, на это в подобных работах внимания не обращают. Главное — картинка, нарисованная здесь и сейчас. Кинг не блестяще, но справился с этой весьма непростой задачей, да и понятно — ему ли не справиться.

Потрясающая идея: пришельцы погостили, выбросили мусор и уехали. А по мусору ползают паразиты-людишки, спорят между собой из-за барахла. грызут друг другу глотки. Тянут разную дрянь в свой мир, убивая себе подобных, для того, чтоб выжить самим. А на других плевать. Здесь только падальщики. Хороших Зона не любит. Она их убивает. иногда — сама, но чаще — руками Шухарта, Бэрбриджа и им подобных. Хорош ГГ, готовый перегрызть глотку ближнему своему, чтобы выжить самому и прокормить семью — как по-человечески! Только в конце не остается ничего, кроме недоумения (что-то не так, но что?) и ощущения боли и пустоты в душе, съеденной совестью, проданной за кредитки, но все-таки живой... И, положив руки на теплый бок Золотого Шара, ты не можешь сказать ничего, кроме как: «счастье для всех и пусть никто не уйдёт обиженным». Но кто знает, будут ли эти слова правдой?

Есть несколько типов читателей: одни — фанаты Кинга жесткого, граничащего с жестокостью. Им роман по большей части не понравится — слишком мало здесь от того Кинга, которого они знают. Не могу их судить — это их право. Лично я читал книгу четвертой, как и задумывалось, однако вскоре стало казаться, что это — вещь абсолютно самодостаточная. Не буду проводить параллелей, есть множество примеров, когда вещи, задуманные всего лишь как часть цикла, обретают самостоятельность. И у «КиК» есть такой шанс. Книга потрясла. Потрясла тем, что автор раскрылся с абсолютно новой для нас стороны: оказалось, Король Страха может писАть и так: пронзительно, лирично, с надрывом. Согласен с Kebab, близость с fallout не оставляла на протяжении всего повествования. но главное не это. Это — всего лишь декорации, на фоне которых разгорается любовь Сюзан и Роланда. Любовь, с самого начала обреченная на смерть одного из них: иначе просто не могло бы быть. Не то время, и место не то... Да и люди не того сорта, чтобы все могло закончится хеппи-эндом. В этом и очарование книги: пойманное автором «сегодня» как раз между «вчера», прошлым, которое так хочется обоим забыть, и грозным «завтра», которое вот-вот наступит. Этакий танец на лезвии бритвы, что еще больше обостряет восприятие этой воистину уникальной книги.

По мне, Кингу гораздо лучше удаются книги со сравнительно небольшим объемом. Только пишет Кинг их маловато. Понятное дело: чем больше «кирпич» — тем больше авторский гонорар. А вот повести и рассказы — другое дело. Не помню кто — то ли сам Кинг, то ли Кунц (что вероятнее) писал о том, что рассказ или повесть — то наболевшее, что идет от самого сердца, требует выхода, и в итоге этот самый выход получает. Так и здесь: захоти Стивен сделать из этой идеи деньги — накатал бы стандартный «кирпич» страниц на шестьсот. и получилось бы подробно, но отнюдь не здорово. А так — идеальное сочетание объема и идеи, в этом объеме сконцентрированной.

Плюсы:

1.Потрясающе проработанные психологические портреты толпы вообще и героев в частности

2. Наличие критической ситуации + трудности выбора: остаться в убежище с толпой фанатиков или попробовать совершить бросок в туман, несущий неизвестность. Это, по моемУ мнению, основной момент в произведении — атмосфера служит в первую очередь декорацией, на фоне которой разворачивается психологическая драма.

3. Безысходность. Страх. Атмосфера на грани нервного срыва, которая не отпускает ни на миг.

4. Концовка. Что бы там ни говорили, я считаю ее удачней, нежели в фильме. Как бы там ни было, у героев есть хоть призрачный шанс на спасение, а значит есть НАДЕЖДА — то самое слово, которое ГГ шепнет сыну на ухо на ночь. Дарабонт — молодец, но мне мыслится, концовка фильма была специально изменена для тех, кто сначала ЧИТАЛ. Просто, чтоб жизнь медом не казалась. Я читал. И получил шок. Потому как если верить Фрэнку Д. — главная идея — сидеть и не рыпаться, ждать пока тебя спасут. Как по мне, на месте ГГ гораздо правильнее было попытаться уехать. Плевать куда.

Минусы: не нашел даже под микроскопом.

Как итог — десять.

Лет восемь назад впервые познакомился с творчеством автора, и, по стечению обстоятельств, попал на его лучшее, как потом оказалось, произведение.

Есть такое понятие в психологии: «импритинг» — что первое прочитал, с тем потом и сравниваешь. Действительно, так и есть. Последующее ознакомление с работами автора немного обескуражило, о чем писал(а) Rosin, повторяться не буду. Не об этом сейчас.

Много писали о том, что дескать скучно и надуманно, что некрасиво и местами топорно... Да, не буду врать, сам порой цеплялся взглядом за шероховатости, а иной раз — и за откровенные «ляпы» (например, в главе «Три пули» Джейн находит на полу рядом с трупом полицейского три стреляные гильзы — и это при том, что он был вооружен РЕВОЛЬВЕРОМ 45 калибра, а значит, гильзы после выстрела должны были остаться в барабане. Проверил по оригиналу, переводчик не виноват).

Однако всех критикующих прошу обратить внимание на следующее:

1. Новизна сюжета (на дату написания).

2. Потрясающая атмосфера и интрига (первой части — точно), позже она, конечно, умирает, чтоб возродиться со смертью Кайла.

3. Детально проработанные декорации. Напоминает средневековый замок, охваченный чумой: все было быстро и скоропостижно.

4. Неплохо прописанные характеры (Стью Уоргл один чего стоит)

5. Некоторые моменты, от которых просто мурашки : эпизод в булочной, рука с карандашом для глаз, трогательная сцена в детской, когда старший брат до конца пытался уберечь младшего....Может, кому читать и скучно, а по мне — гораздо интереснее самому додумывать такие авторские «зацепки».

По поводу концепции зла — задумка неплохая, хоть логически до конца и не проработанная. Идея о том, что все зло впитано Существом от человеческой природы — по моему мнению — очень логичный и достойный ход, за что рукоплещу.

Теперь по поводу названия: как по мне, все вполне достойно вписывается в общую канву — есть же понятие «фантомная боль» — боль в части тела, которой нет.

Конечно, избалованные обилием подобных сюжетов на ТВ подростки будут с пеной у рта доказывать, что вещь старомодна — пусть. но не было бы ее — кто знает, как развивался бы в дальнейшем столь любимый мной жанр хоррора... Может, по пути трэшевого зомбо-экшна в стиле Ромеро (против которого я тоже ничего не имею), однако... сравнить Ромеро и Кунца-то же самое, что сравнить мистическое очарование Silent Hill c диким ужасом, что тебя вот-вот сожрут в Resident Evil: динамично, но все же совсем иначе ...

Так что — за вклад в развитие жанра, за Идею (которая однозначно есть) — только десять.

P.S. Уважаемые читатели, вы же взрослые люди! Взгляните на год написания вместо того, чтобы оставлять комментарии типа «ниасилил». Я же не кричу, что «ниасилил» Дом-2:) Я просто его не смотрю (чего искренне желаю и вам).