Сообщения и комментарии посетителя
Сообщения посетителя singo на форуме (всего: 84 шт.)
Сортировка: по датепо форумампо темам
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
 Отправлено 11 мая 2007 г. 19:52
ФАНТОМ Так оказывается приятненко, когда есть реакция на опубликованное! Спасибо. Хотя здесь много вещей на которые хочется ответить апплодисментами, но почему-то никогда так не делала... 
|
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 10 мая 2007 г. 21:37
Н.Заболоцкий В ЭТОЙ РОЩЕ БЕРЕЗОВОЙ В этой роще березовой, Вдалеке от страданий и бед, Где колеблется розовый Немигающий утренний свет, Где прозрачной лавиною Льются листья с высоких ветвей,— Спой мне, иволга, песню пустынную, Песню жизни моей. Пролетев над поляною И людей увидав с высоты, Избрала деревянную Неприметную дудочку ты, Чтобы в свежести утренней, Посетив человечье жилье, Целомудренно бедной заутреней Встретить утро мое. Но ведь в жизни солдаты мы, И уже на пределах ума Содрогаются атомы, Белым вихрем взметая дома. Как безумные мельницы, Машут войны крылами вокруг. Где ж ты, иволга, леса отшельница? Что ты смолкла, мой друг? Окруженная взрывами, Над рекой, где чернеет камыш, Ты летишь над обрывами, Над руинами смерти летишь. Молчаливая странница, Ты меня провожаешь на бой, И смертельное облако тянется Над твоей головой. За великими реками Встанет солнце, и в утренней мгле С опаленными веками Припаду я, убитый, к земле. Крикнув бешеным вороном, Весь дрожа, замолчит пулемет. И тогда в моем сердце разорванном Голос твой запоет. И над рощей березовой, Над березовой рощей моей, Где лавиною розовой Льются листья с высоких ветвей, Где под каплей божественной Холодеет кусочек цветка,— Встанет утро победы торжественной На века. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 6 мая 2007 г. 21:08
А.Кочетков БАЛЛАДА О ПРОКУРЕННОМ ВАГОНЕ - Как больно, милая, как странно, Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,- Как больно, милая, как странно Раздваиваться под пилой. Не зарастет на сердце рана, Прольется чистыми слезами, Не зарастет на сердце рана - Прольется пламенной смолой. - Пока жива, с тобой я буду - Душа и кровь нераздвоимы,- Пока жива, с тобой я буду - Любовь и смерть всегда вдвоем. Ты понесешь с собой повсюду - Ты понесешь с собой, любимый,- Ты понесешь с собой повсюду Родную землю, милый дом. - Но если мне укрыться нечем От жалости неисцелимой, Но если мне укрыться нечем От холода и темноты? - За расставаньем будет встреча, Не забывай меня, любимый, За расставаньем будет встреча, Вернемся оба — я и ты. - Но если я безвестно кану - Короткий свет луча дневного,- Но если я безвестно кану За звездный пояс, в млечный дым? - Я за тебя молиться стану, Чтоб не забыл пути земного, Я за тебя молиться стану, Чтоб ты вернулся невредим. Трясясь в прокуренном вагоне, Он стал бездомным и смиренным, Трясясь в прокуренном вагоне, Он полуплакал, полуспал, Когда состав на скользком склоне Вдруг изогнулся страшным креном, Когда состав на скользком склоне От рельс колеса оторвал. Нечеловеческая сила, В одной давильне всех калеча, Нечеловеческая сила Земное сбросила с земли. И никого не защитила Вдали обещанная встреча, И никого не защитила Рука, зовущая вдали. С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! С любимыми не расставайтесь! Всей кровью прорастайте в них,- И каждый раз навек прощайтесь! И каждый раз навек прощайтесь! И каждый раз навек прощайтесь! Когда уходите на миг! |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 6 мая 2007 г. 21:02
Римма Казакова Быть женщиной — что это значит? Какою тайною владеть? Вот женщина. Но ты незрячий. Тебе ее не разглядеть. Вот женщина. Но ты незрячий. Ни в чем не виноват, незряч! А женщина себя назначит, как хворому лекарство — врач. И если женщина приходит, себе единственно верна, она приходит — как проходит чума, блокада и война. И если женщина приходит и о себе заводит речь, она, как провод, ток проводит, чтоб над тобою свет зажечь. И если женщина приходит, чтоб оторвать тебя от дел, она тебя к тебе приводит. О, как ты этого хотел! Но если женщина уходит, побито голову неся, то все равно с собой уводит бесповоротно все и вся. И ты, тот, истинный, тот, лучший, ты тоже — там, в том далеке, зажат, как бесполезный ключик, в ее печальном кулачке. Она в улыбку слезы спрячет, переиначит правду в ложь... Как счастлив ты, что ты незрячий и что потери не поймешь. * * * Люби меня! Застенчиво, боязно люби, словно мы повенчаны богом и людьми... Люби меня уверенно, чини разбой — схвачена, уведена, украдена тобой! Люби меня бесстрашно, грубо, зло. Крути меня бесстрастно, как весло... Люби меня по-отчески, воспитывай, лепи,— как в хорошем очерке, правильно люби... Люби совсем неправильно, непедагогично, нецеленаправленно, нелогично... Люби дремуче, вечно, противоречиво... Буду эхом, вещью, судомойкой, чтивом, подушкой под локоть, скамейкой в тени... Захотел потрогать — руку протяни! Буду королевой — ниже спину, раб! Буду каравеллой: в море! Убран трап... Яблонькой-дичонком с терпкостью ветвей... Твоей девчонкой. Женщиной твоей. Усмехайся тонко, защищайся стойко, злись, гордись, глупи... Люби меня только. Только люби! |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 6 мая 2007 г. 20:54
Сергей Есенин Заря окликает другую, Дымится овсяная гладь... Я вспомнил тебя, дорогую, Моя одряхлевшая мать. Как прежде ходя на пригорок, Костыль свой сжимая в руке, Ты смотришь на лунный опорок, Плывущий по сонной реке. И думаешь горько, я знаю, С тревогой и грустью большой, Что сын твой по отчему краю Совсем не болеет душой. Потом ты идешь до погоста И, в камень уставясь в упор, Вздыхаешь так нежно и просто За братьев моих и сестер. Пускай мы росли ножевые, А сестры росли, как май, Ты все же глаза живые Печально не подымай. Довольно скорбеть! Довольно! И время тебе подсмотреть, Что яблоне тоже больно Терять своих листьев медь. Ведь радость бывает редко, Как вешняя звень поутру, И мне — чем сгнивать на ветках - Уж лучше сгореть на ветру. ПЕСНЬ О СОБАКЕ Утром в ржаном закуте, Где златятся рогожи в ряд, Семерых ощенила сука, Рыжих семерых щенят. До вечера она их ласкала, Причесывая языком, И струился снежок подталый Под теплым ее животом. А вечером, когда куры Обсиживают шесток, Вышел хозяин хмурый, Семерых всех поклал в мешок. По сугробам она бежала, Поспевая за ним бежать... И так долго, долго дрожала Воды незамерзшей гладь. А когда чуть плелась обратно, Слизывая пот с боков, Показался ей месяц над хатой Одним из ее щенков. В синюю высь звонко Глядела она, скуля, А месяц скользил тонкий И скрылся за холм в полях. И глухо, как от подачки, Когда бросят ей камень в смех, Покатились глаза собачьи Золотыми звездами в снег. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 21 апреля 2007 г. 21:00
А. Ахматова Широк и желт вечерний свет, Нежна апрельская прохлада. Ты опоздал на много лет, Но все-таки тебе я рада. Сюда ко мне поближе сядь, Гляди веселыми глазами: Вот эта синяя тетрадь - С моими детскими стихами. Прости, что я жила скорбя И солнцу радовалась мало. Прости, прости, что за тебя Я слишком многих принимала. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 21 апреля 2007 г. 20:47
А.Прасолов Я не клянусь, прости меня. Я слышал много клятв на свете. Не зная будущего дня, Клялись и верили-как дети. А после видел я не раз Лицо одной несытой страсти, Потом-тоску огромных глаз И детских-горькое участье. От слова не прочнее связь: Избыв счастливую истому, То сердце, за себя боясь, И в честной клятве лжет другому. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 21 апреля 2007 г. 20:39
Анна Ахматова Я научилась просто, мудро жить, Смотреть на небо и молиться Богу, И долго перед вечером бродить, Чтоб утомить ненужную тревогу. Когда шуршат в овраге лопухи И никнет гроздь рябины желто-красной, Слагаю я веселые стихи О жизни тленной, тленной и прекрасной. Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь Пушистый кот, мурлыкает умильней, И яркий загорается огонь На башенке озерной лесопильни. Лишь изредка прорезывает тишь Крик аиста, слетевшего на крышу. И если в дверь мою ты постучишь, Мне кажется, я даже не услышу. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 20 апреля 2007 г. 22:14
С.Есенин Годы молодые с забубенной славой, Отравил я сам вас горькою отравой. Я не знаю: мой конец близок ли, далек ли, Были синие глаза, да теперь поблекли. Где ты, радость? Темь и жуть, грустно и обидно. В поле, что ли? В кабаке? Ничего не видно. Руки вытяну — и вот слушаю на ощупь: Едем... кони... сани... снег... проезжаем рощу. «Эй, ямщик, неси вовсю! Чай, рожден не слабый. Душу вытрясти не жаль по таким ухабам». А ямщик в ответ одно: «По такой метели Очень страшно, чтоб в пути лошади вспотели». «Ты, ямщик, я вижу, трус. Это не с руки нам!» Взял я кнут и ну стегать по лошажьим спинам. Бью, а кони, как метель, снег разносят в хлопья. Вдруг толчок... и из саней прямо на сугроб я. Встал и вижу: что за черт — вместо бойкой тройки, Забинтованный лежу на больничной койке. И заместо лошадей по дороге тряской Бью я жесткую кровать мокрою повязкой. На лице часов в усы закрутились стрелки. Наклонились надо мной сонные сиделки. Наклонились и храпят: «Эх ты: златоглавый, Отравил ты сам себя горькою отравой. Мы не знаем, твой конец близок ли, далек ли,— Синие твои глаза в кабаках промокли». * * * Клен ты мой опавший, клен заледенелый, Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой? Или что увидел? Или что услышал? Словно за деревню погулять ты вышел И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу, Утонул в сугробе, приморозил ногу. Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий, Не дойду до дома с дружеской попойки. Там вон встретил вербу, там сосну приметил, Распевал им песни под метель о лете. Сам себе казался я таким же кленом, Только не опавшим, а вовсю зеленым. И, утратив скромность, одуревши в доску, Как жену чужую, обнимал березку. * * * Заметался пожар голубой, Позабылись родимые дали. В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить. Был я весь — как запущенный сад, Был на женщин и зелие падкий. Разонравилось пить и плясать И терять свою жизнь без оглядки. Мне бы только смотреть на тебя, Видеть глаз злато-карий омут, И чтоб, прошлое не любя, Ты уйти не смогла к другому. Поступь нежная, легкий стан, Если б знала ты сердцем упорным, Как умеет любить хулиган, Как умеет он быть покорным. Я б навеки забыл кабаки И стихи бы писать забросил. Только б тонко касаться руки И волос твоих цветом в осень. Я б навеки пошел за тобой Хоть в свои, хоть в чужие дали... В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 20 апреля 2007 г. 21:58
Мне было 6 лет, перед тем как идти в первый класс нам выдали "Родную речь". Я уже не помню этого, но мама рассказывала, что я нашла это стихотворение. Прочитав, задумчиво произнесла: "С.Есенин написал." Мама просвятила:"Его звали Сергей." И тут я дала свою оценку:"Молодец, Сережа, красиво написал!" Мне до сих пор смешно, когда мне про этот случай рассказывают, нашлась ценительница!!! Но с этого стихотворения началась моя любовь к Есенину: БЕРЕЗА Белая береза Под моим окном Принакрылась снегом, Точно серебром. На пушистых ветках Снежною каймой Распустились кисти Белой бахромой. И стоит береза В сонной тишине, И горят снежинки В золотом огне. А заря, лениво Обходя кругом, обсыпает ветки Новым серебром. В тот же день мне принесли сборник его стихов и следующим прочитанным стихотворением было "Гой ты, Русь, моя родная..." Его я сразу выучила наизусть. Хотя не знаю, что я там в шесть лет могла понять, но рассказывала его постоянно, чаще других повторяя последние строки. Гой ты, Русь, моя родная, Хаты — в ризах образа... Не видать конца и края — Только синь сосет глаза. Как захожий богомолец, Я смотрю твои поля. А у низеньких околиц Звонно чахнут тополя. Пахнет яблоком и медом По церквам твой кроткий Спас. И гудит за корогодом На лугах веселый пляс. Побегу по мятой стежке На приволь зеленых лех, Мне навстречу, как сережки, Прозвенит девичий смех. Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою». С.Есенин. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 20 апреля 2007 г. 19:56
Сергей Есенин Письмо к женщине. Вы помните, Вы все, конечно, помните, Как я стоял, Приблизившись к стене, Взволнованно ходили вы по комнате И что-то резкое В лицо бросали мне. Вы говорили: Нам пора расстаться, Что вас измучила Моя шальная жизнь, Что вам пора за дело приниматься, А мой удел - Катиться дальше, вниз. Любимая! Меня вы не любили. Не знали вы, что в сонмище людском Я был, как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком. Не знали вы, Что я в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, что не пойму - Куда несет нас рок событий. Лицом к лицу Лица не увидать. Большое видится на расстоянье. Когда кипит морская гладь, Корабль в плачевном состоянье. Земля — корабль! Но кто-то вдруг За новой жизнью, новой славой В прямую гущу бурь и вьюг Ее направил величаво. Ну кто ж из нас на палубе большой Не падал, не блевал и не ругался? Их мало, с опытной душой, Кто крепким в качке оставался. Тогда и я Под дикий шум, Но зрело знающий работу, Спустился в корабельный трюм, Чтоб не смотреть людскую рвоту. Тот трюм был - Русским кабаком. И я склонился над стаканом, Чтоб, не страдая ни о ком, Себя сгубить В угаре пьяном. Любимая! Я мучил вас, У вас была тоска В глазах усталых: Что я пред вами напоказ Себя растрачивал в скандалах. Но вы не знали, Что в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, Что не пойму, Куда несет нас рок событий... Теперь года прошли, Я в возрасте ином. И чувствую и мыслю по-иному. И говорю за праздничным вином: Хвала и слава рулевому! Сегодня я В ударе нежных чувств. Я вспомнил вашу грустную усталость. И вот теперь Я сообщить вам мчусь, Каков я был И что со мною сталось! Любимая! Сказать приятно мне: Я избежал паденья с кручи. Теперь в Советской стороне Я самый яростный попутчик. Я стал не тем, Кем был тогда. Не мучил бы я вас, Как это было раньше. За знамя вольности И светлого труда Готов идти хоть до Ла-Манша. Простите мне... Я знаю: вы не та - Живете вы С серьезным, умным мужем; Что не нужна вам наша маета, И сам я вам Ни капельки не нужен. Живите так, Как вас ведет звезда, Под кущей обновленной сени. С приветствием, Вас помнящий всегда Знакомый ваш Сергей Есенин. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 19 апреля 2007 г. 17:59
УРА!!! Спасибо коллегам по работе, помогли найти это стихотворение!!! Р. Рождественский. КОРОЛЕВА ПЛЯЖА. И была там королева пляжа… Пляж, лениво вглядываясь в волны, по утрам дымился, будто плаха после исполненья приговора. В этот час- как будто отвлеченно от погоды, моря и вселенной- шла по пляжу рыжая девчонка. Мы ее прозвали королевой. Проходила, как землетрясенье! Проходила вызовом веселым. По уютным письмам и по семьям шла она нежданным ревизором! Очень жглась и слишком понималась, от прически до ногтей крамольна… На локтях мужья приподнимались. Говорили: “ Чудо - это море!...” Только жены не желали чуда! Вздрагивали жены, будто чуя недруга! Едины и усердны, расставляли крылья, как наседки. Их глаза решимостью сверкали. ( королева проходила мимо.) А они ее вовсю свергали! И топтали. И до дна громили. Косточки в муку перетирали, заходясь в высоком наслажденье, потому что были мастерами в этом самом очень женском деле. С ними было спорить бесполезно… Королева шла легко, спокойно. И плескалось море в королевстве, И синели в королевстве горы. Королевство ( это было видно ) разделялось на две половины. На одной- святое раболепье. На другой- проклятья королеве. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
Отправлено 16 апреля 2007 г. 17:42
Так то же... |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
Отправлено 16 апреля 2007 г. 17:30
Что-то не хочет эта страничка у меня отображаться... 
|
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 15 апреля 2007 г. 20:17
"... он встретил свою первую любовь — учительницу русского языка и литературы Веру Опенько. Встреча с Верой была как просветленье для Алексея. По-новому "примеривал он к миру жизнь свою...". Но Алексея звало истинное его призвание, и они расстались. А Веру ждала болезнь и преждевременная гибель... Узнав о гибели Веры, потрясённый, Алексей напишет горькие стихи, посвящённые её памяти " Я не слыхал высокой скорби труб, И тот, кто весть случайно обронил, Был хроникально холоден и скуп, Как будто прожил век среди могил. Но был он прав. Мы обостренней помним Часы утрат, когда, в пути спеша, О свежий холмик с именем знакомым Споткнется неожиданно душа. Я принял весть и медленно вступил Туда, где нет слезливых слов и лиц, Где токи всех моих смятенных сил В одно сознанье резкое слились. И, может, было просветленье это, Дошедшее ко мне сквозь много дней, Преемственно разгаданным заветом - Лучом последней ясности твоей. Как эта ясность мне была близка И глубиной и силой молодой! Я каждый раз её в тебе искал, Не затемняя близостью иной, Размашисто, неровно и незрело Примеривал я к миру жизнь мою. Ты знала в нем разумные пределы И беспредельность — ту, где я стою. А я стою средь голосов земли. Морозный месяц красен и велик. Ночной гудок ли высится вдали? Или пространства обнажённый крик?... Мне кажется, сама земля не хочет Законов, утвердившихся на ней: Её томит неотвратимость ночи В коротких судьбах всех её детей. Алексей Прасолов. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 15 апреля 2007 г. 19:56
Алексей Прасолов Над сонным легче-доброму и злому, Лицо живет, но безответно. Там, Наверно, свет увиден по-иному, И так понятно бодрствующим нам: Там жизнь- как луч, который преломила Усталости ночная глубина, И возвращает мстительная сила Все, что тобою прожито, со дна. Минувший день, назойливым возвратом Не мучь меня до завтрашнего дня, Иль, может, злишься ты перед собратом, Что есть еще в запасе у меня? Но, может, с горькой истиной условясь, В такие ночи в несвободном сне Уже ничем не скованная совесть Тебя как есть показывает мне. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 15 апреля 2007 г. 19:48
Обращаюсь с просьбой! Очень нравится стихотворение Рождественского "Королева пляжа", но не могу его найти. В моем сборнике этого стихотворения нет, было только в рукописном виде, но тетрадь куда-то запропала! А на память частично только помню. Помогите, если не трудно!!! |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 15 апреля 2007 г. 18:11
Собралась сходить на спектакль "Маленький Принц", навеяло: Алексей Прасолов Ты расскажи мне, Сент-Экзюпери, Свой мудрый сон, что не любому снится: Как встретил ты посланника зари- Среди пустыни Маленького Принца. Как розу милую, взлелеявши в тепле, Покинул он на маленькой планете И за пять тысяч роз Не отдал на Земле Одну Неповторимую на свете. Ее могли в разлуке ощипать По лепестку... Кому страшны четыре, Четыре хрупких розовых шипа- От всех недобрых в ненадежном мире! * * * Не позабуду этой встречи. Немилым стал знакомый кров. И не вино, а желтый вечер в твоем стакане до краев. И вспомнил я тебя, былую, И затаенное крыльцо, Где научилась в поцелуях Ты запрокидывать лицо. Тебя кружил беспутный ветер. И сколько их вилось вокруг, Тех, кто красу твою пометил Прикосновеньем липких рук! Но дни прошли. И что осталось От всех, кто в ласках был не скуп? Одна лукавая бывалость В углах твоих зазывных губ. И, выносив обиду злую, Взамен ограбленной мечты Своим нечистым поцелуем Сегодня юных метишь ты. Парнишка под земною стужей Тебе, отъявленной в любви, Несет лирическую душу И пропотелые рубли. Но ты не тронь меньшого брата, Я эту юность отстою, Как не сумел — твою когда-то... И в чем-то, может быть, свою * * * Померк закат, угасла нежность, И в холодеющем покое, Чужим участием утешась, Ты отошла — нас стало двое. Ах, как ты верила участью! Тебе вины любая малость Неразделимой на две части И не всегда твоей казалась. Я оглянулся и увидел, Как бы внесенные с мороза, Твоей неправедной обиды Такие праведные слезы. И вызрел приступ жажды грубой- На все обрушить радость злую, Таили дрожь презренья губы, Как смертный трепет поцелуя. Но отрезвляющая воля Взметнула душу круче, выше- Там нет сочуствия для боли, Там только правда тяжко дышит. Уже — заря. В заботе ранней Внизу уверенно стучатся. Я не открою. Спи, страданье. Не разбуди его, участье. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 14 апреля 2007 г. 12:32
В.Маяковский Дым табачный воздух выел. Комната - глава в крученыховском аде. Вспомни - за этим окном впервые руки твои, исступленный, гладил. Сегодня сидишь вот, сердце в железе. День еще - выгонишь, может быть, изругав. В мутной передней долго не влезет сломанная дрожью рука в рукав. Выбегу, тело в улицу брошу я. Дикий, обезумлюсь, отчаяньем иссечась. Не надо этого, дорогая, хорошая, дай простимся сейчас. Все равно любовь моя - тяжкая гиря ведь - висит на тебе, куда ни бежала б. Дай в последнем крике выреветь горечь обиженных жалоб. Если быка трудом уморят - он уйдет, разляжется в холодных водах. Кроме любви твоей, мне нету моря, а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых. Захочет покоя уставший слон - царственный ляжет в опожаренном песке. Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем. Если б так поэта измучила, он любимую на деньги б и славу выменял, а мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени. И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать. Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа. Завтра забудешь, что тебя короновал, что душу цветущую любовью выжег, и суетных дней взметенный карнавал растреплет страницы моих книжек... Слов моих сухие листья ли заставят остановиться, жадно дыша? Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 апреля 2007 г. 20:57
Роберт Рождественский Спелый ветер дохнул напористо и ушел за моря... Будто жесткая полка поезда - память моя. А вагон на стыках качается в мареве зорь. Я к дороге привык. И отчаиваться мне не резон. Эту ношу транзитного жителя выдержу я... Жаль, все чаще и все неожиданней сходят друзья! Я кричу им: "Куда ж вы?! Опомнитесь!.." Ни слова в ответ. Исчезают за окнами поезда. Были - и нет... Вместо них, с правотою бесстрашною говоря о другом, незнакомые, юные граждане обживают вагон. Мчится поезд лугами белесыми и сквозь дым городов. Все гремят и гремят под колесами стыки годов... И однажды негаданно затемно сдавит в груди. Вдруг пойму я, что мне обязательно надо сойти! Здесь. На первой попавшейся станции. Время пришло... Но в летящих вагонах останется и наше тепло. СТИХИ О СЛОЖНОСТИ Подъезды встречают мерцаньем нечётким, и бухает дверь за стеной деловито… В подъездах целуются парни с девчонками. А я им завидую. Очень завидую… Я всё это помню до малых подробностей: дорога ещё непонятна, не начата. И сразу же – нагромождение сложностей, в которых земля для любви предназначена! Впервые приходится сложно молчать, всё понимать с полуслова. И на записки не отвечать загадочно, долго, сложно. Впервые пугают случайные взгляды. И время как вкопанное остановилось! И веришь в великие сложные клятвы… Неужто из сложности этой я вырос?! Я старше. Я здорово знаю сам: пустяшней всех пустяков к девичьим сердцам, дрожащим сердцам подбирать отмычки стихов. Как всё это просто! До смеха. До жути. Далёкие клятвы однажды затихли. Влюблённые мальчики, не обессудьте! Наверно, и вас пустота настигнет… Целуются восемнадцатилетние самозабвенно и неутомимо. В восторженном лепете, собственном лепете для них открываются сложности мира!.. А я опускаю голову вниз. Влюблённых я обхожу осторожно. И очень тихо прошу: - Вернись, та, первозданная сложность. * * * Когда любил... (из поэмы "До твоего прихода") Люб- (Воздуха! Воздуха! Самую малость бы! Самую-самую...) лю! (Хочешь, -- уедем куда-нибудь заново, замертво, за море?..) Люб- (Богово -- богу, а женское -- женщине сказано, воздано.) лю! (Ты покоренная. Ты непокорная... Воздуха! Воздуха!) Люб- (Руки разбросаны. Губы закушены. Волосы скомканы.) лю! (Стены расходятся. Звезды, качаясь, врываются в комнаты.) Люб- (В загнанном мире кто-то рождается, что-то предвидится...) лю! (Где-то законы, запреты, заставы, заносы, правительства...) Люб- (Врут очевидцы, сонно глядят океаны остывшие.) лю! (Охай, бесстрашная! Падай, наивная! Смейся, бесстыжая!) Люб- (Пусть эти сумерки станут проклятием или ошибкою...) лю! (Бейся в руках моих каждым изгибом и каждою жилкою!) Люб- (Радостно всхлипывай, плачь и выскальзывай, вздрагивай, жалуйся!..) лю! (Хочешь -- уедем? Сегодня? -- пожалуйста. Завтра? -- пожалуйста!) Люб- (Царствуй, рабыня! Бесчинствуй, учитель! Неистовствуй, женщина!) лю! (Вот и глаза твои. Жалкие, долгие и сумасшедшие!..) Люб- (Чертовы горы уставились в небо темными бивнями.) лю! (Только люби меня! Слышишь, люби меня! Знаешь, люби меня!) Люб- (Чтоб навсегда! Чтоб отсюда -- до гибели... Вот оно... Вот оно...) лю! (Мы никогда, никогда не расстанемся... Воздуха... Воздуха!..) |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 апреля 2007 г. 20:43
Алексей Прасолов И все как-будто кончено-прощай, А ты — клубись, непролитая туча, Но мой ни в чем не виноватый край Осенней думою не угнетай, Непамятливых памятью не мучай, А помнящим хоть час забвенья дай. И только сердцу вечно быть виновным Во всем, что так мучительно давно в нем И все же чисто, словно в первый час: Вошла-и руки белые сложила, И тонко веки темные смежила И безысходно в сердце улегась. Теперь иди, куда захочешь, в мире... А для меня он ни тесней, ни шире,- Земля кругом и мерзлая жива, И вижу я под неподвижной тучей, Как зеленеет смело и колюче Нежданная предзимняя трава. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 апреля 2007 г. 20:15
Майя Румянцева Ты приходил ко мне, И я была волшебницей. Ты становился в той стране сильней, в моей стране, Где очень много нежности, В моей стране, Где очень мало дней. Тебе ладонью закрывала веки, Чтобы спадал утрат и горя груз. А после криком глаз Звала навеки Из глубины зрачков твоих печаль и грусть. Ты становился сильным, сильным. Тебе навек таким остаться. Нет горечи в глазах твоих полынных, И мне не надо больше их касаться. Я в час разлуки буду весела - Все, что могла вернуть тебе, вернула. И нынче в первый раз, спокойна и светла, Я так устало и так праведно уснула. Я нынче отрекаюсь от тебя, не буду плакать, И грустить ночами. Уйду. И не ищи меня нигде. Ведь я — волшебница из сказки о печали И появляюсь только при беде. * * * Я до кончиков пальцев — не злая, Очень добрая я с тобой. Я до муки, до боли не знаю - Есть ли ты Или выдуман мной?.. И приходят рассветы в город, Очень трезвые, с третьими лишними. И теряется что-то гордое Каждым утром под этими крышами. Почему ты прощаешься молча Здесь, на улице неуютной? Хоть два слова, из сказанных ночью, Повторить бы тебе в это утро. Я бы трижды назад оглянулась, Наизусть запомнив, навечно. Но молчание рождает грубость, И во мне умирает женщина... Я бровями сейчас зачеркну Все, что связано было с тобой. Я уйду и опять не пойму - Есть ли ты... или выдуман мной? Я уйду по-мужски, без слов. Под нелегкий стук каблуков. Не грустить. Не плакать. Не каяться. Я в любви бываю царицей... Прикажу - и не вспомнят пальцы! Прикажу - и забудут ресницы! Только где-то, в какой-то бессоннице Все до мелочи вдруг припомнится. И подушка белой медведицей С боку на бок нескладно завертится. Затоскуется. Где ты? Где ты?... ...Может, нашу большую планету Так ворочает днем и ночью, Что кого-то она все рассветы Ожидает и любит очень... * * * Наши мамы от нас вечно что-нибудь прячут. Прячут беды свои и свои неудачи. Прячут боль, и досаду, и горечь обиды. А войной столько горя им было выдано… Извещенья о смерти в комоды прятали, А на утро — подушки, слезами примятые. Наши мамы от нас вечно что-нибудь прячут. Наши мамы при нас никогда не плачут, И стараются быть проворней, бодрей… Но не верьте обману своих матерей. Я же знаю… Тайком, когда все уснут, В тихой кухне они капли темные пьют. И устало вздохнут, И пройдутся иначе… …Наши мамы от нас вечно что-нибудь Прячут… |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 27 марта 2007 г. 22:32
Ю.Друнина Веет чем-то родным и древним От просторов моей земли. В снежном море плывут деревни, Словно дальние корабли. По тропинке шагая узкой, Повторяю — который раз!- "Хорошо, что с душою русской И на русской земле родилась!" |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 27 марта 2007 г. 22:10
Егор Исаев Из поэмы "Даль памяти" Ко мне приходит облако. С рожденья Оно моё, Оно идёт с полей Не по теченью ветра- По веленью Души моей и памяти моей. Пока я жив- Его не сбить с маршрута, Пока я жив- Оно всегда со со мной,- В нём дали все, как стропы парашюта, Связуются С единственно одной- Той, Изначальной далью, Той печальной И радостной, Как бубенец в груди. Та даль была и лентой повивальной И первой стёжкой под ноги: Иди. Иди, малыш! И я, как по неверной Волне, шагнул И удержался-сам!- И горизонт мой первый, Самый первый, Как синим полотенцем, по глазам- И мир открылся! Мир! И поземельный И надземельный С множеством чудес- С лохматым псом, С бадейкой журавельной И журавлиной музыкой с небес. Подробный мир. Чтоб взять и наглядется, Чтоб взять и вызнать, Не хватало дня. Огромный мир- На маленькое сердце- Он с головой окатывал меня. И относил Все дальше от порога, От материнской ласковой руки, Грозил грозой над взвихренной дорогой И окрылял: держись за ветерки, Когда качнет, Греби к себе. как волны. И отгребай-отталкивай с боков. А упадешь- Такой уж я неровный,- Не огорчайся. Испокон веков Так было с каждым. Да. И будет с каждым. Во все мои дальнейшие века. Я сложный твой, Я трудный... А пока что Ты вон, смотри, не прогляди жука И ту букашку-буковку И эту Из моего живого букваря... |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 26 марта 2007 г. 21:21
Анатолий Жигулин Воронеж!.. Родина. Любовь. Все это здесь соединилось. В мой краткий век, Что так суров, Я принимаю, словно милость, Твоей листвы звенящий кров. Согрей меня скупою лаской, Загладь печальные следы. И приведи на мост Чернавский, К раскатам солнечной воды. И как навязчивая морочь, Как синих чаек дальний плач, Растает вдруг пустая горечь Московских бед и неудач. И что ты там, судьба, городишь?! Тебе вовек не сдамся я, Пока на свете Есть Воронеж — Любовь и родина моя. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 26 марта 2007 г. 20:09
Роберт Рождественский. Где-то оторопь зноя с ног человека валит. Где-то метель по насту щупальцами тарахтит… А твоего солнца хватит на десять Африк. А твоего холода – на несколько Антарктид… Снова, крича от ярости, вулканы стучатся в землю! Гулким, дымящимся клекотом планета потрясена… А ты – беспощадней пожаровю,сильнее землетрясений. И в тысячу раз беспомощней двухмесячного пацана… Оглядываться не стоит, оправдываться не надо. Я только всё чаще спрашиваю с улыбкою и тоской: За что мне такая мука? За что мне такая награда? Ежеминутная сутолока. Ежесекундный покой. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 21 марта 2007 г. 21:20
Ирина Снегова А счастья – нет. Есть путь неспешный, Есть ощущенье торжества, Когда чужой тоске кромешной Найдешь утешные слова. ... … так в двадцать лет мне пела спесь В жестоком юном скептицизме… Теперь я знаю: счастье есть, И только не хватает жизни |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 21 марта 2007 г. 21:18
Ирина Снегова Нежность Вот плетется он по синим лужицам, Маленький, как ласка и хорёк, То вдруг в самой давке обнаружится, То ищи-свищи, пропал зверёк. Сложно с ним. Он рвется в дом с поспешностью И бежит – запри хоть сто раз дверь! Прихотлив и тих. Прозвали Нежностью. Трудно культивируемый зверь. То скулит, один оставшись надолго, То при всех вас схватит (эх, зверье!), Душит он, и сквозь слезу, сквозь радугу, Каждый видит, как под смерть, — свое. Как его уймешь! Одни с ним маются. А другие – этим жизнь легка – Тихим браконьерством занимаются, Убивая этого зверька. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 21 марта 2007 г. 20:05
Алексей Прасолов. Посвящение Р. Каменевой. И пробил час... В последний раз Волна донская Всплеснется вмиг У ног моих, Песок лаская. О древний Дон! Твоих седин Не опорочу, Тебя я песнею будил Нетрезвой ночью. Легла знобящей синевой На воду осень. Я никогда б, Товарищ мой, Тебя не бросил. Но есть еще одна река- Ей имя — Жизнь, Во все века Я дружен с нею... |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 21 марта 2007 г. 19:54
Рюрик Ивнев Чудовищно холодная луна И сквер, как оттиск массовых изданий. Убийственный шаблон: он и она, И цепи одинаковых желаний. Куда уйти от этих общих дум, От общих мыслей общего похмелья? Здесь, как прибоя однотонный шум, Протяжный гул дешевого веселья. Ты вырваться не можешь из кольца, Ты сам такой же – убиваться поздно. Не подымай же темного лица С немой тоской к недостижимым звездам. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 20 марта 2007 г. 00:33
Алексей Прасолов Уже заря пошла на убыль И с желтым облачком свела И черный крест, и черный купол, И черные колокола. В разноголосице весенней Неслись трамваи и такси, И просквозило сумрак пенье Пасхальным отзвуком Руси. И пенье меркло-будто ждали, Что им ответят с высоты... Казалось, души улетали Через чернеющие рты. Казалось, светоносный кто-то Ответит сонмищу людей: Мир в напряженье-перед взлетом Иль перед гибелью своей? Но замелькали шапки, шали, Карманный зазвенел металл... Нет, никого они не ждали И осмеяли б тех, кто ждал. Им слишком трезво ясен жребий. И в переулки потекли Они-бескрылые для неба И тягостные для земли. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 марта 2007 г. 21:48
Николай Черных Был поцелуй холодный, как тоска. Ты почему-то так спешил простится. Сжималось сердце, будто для броска, Готовое вот-вот остановится. Луна ковчегом по небу плыла. Горели звезды, как огни живые. И буйно так черемуха цвела За много лет, наверное, впервые. Ты обещал вернуться через год, Но что-то мне мешало в это верить. И нарастал на сердце комом лед, Души прозревшей заслоняя двери. Пытаюсь разглядеть через года Костра любви былой остывший пепел... Но отчего-то в сердце иногда Такой приятный возникает трепет. Амура злополучная стрела Как видно, навсегда во мне застряла... Что толку,что черемуха цвела, Когда разлукой ночь благоухала?! |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 марта 2007 г. 21:31
Алексей Прасолов. Рассвет застенчивый и ранний Вдвоем с тобой застиг меня. Давай же постоим на грани Еще не прожитого дня. За дверью мир, Живой, весенний, Он в путь зовет меня опять. Эх, если б я хоть на мгновенье Мог, как тебя, его обнять! Чтоб сердце заживо не смолкло, В груди, как в доме, запершись, Хочу прильнуть и жадно, долго Пить из реки, чье имя – Жизнь. Я, как тебе, ей жарко верю, Чтоб никогда не разлюбить И надвое вот этой дверью Мой бурный мир не разрубить. Он или ты? Кто нас оценит… Но нет в душе моей черты: Ведь мир тебя мне не заменит, Как мира Не заменишь ты. * * * Лучи — растрепанной метлой. Проклятье здесь и там - Булыжник лютый и литой Грохочет по пятам. И что ни двери — крик чужих Прямоугольным ртом, И рамы окон огневых Мерещатся крестом. Как душит ветер в темноте! Беги, беги, беги! Здесь руки добрые — и те Твои враги, враги... Ногтями тычут в душу, в стих, И вот уже насквозь Пробито остриями их Все, что тобой звалось. За то, что ты не знал границ, Дал воле имя — Ложь, Что не был рожей среди лиц И ликом — среди рож. Лучи метут, метут, метут Растрепанной метлой. Заносит руку чей-то суд, Когда же грянет — Твой? |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 марта 2007 г. 21:27
Lihin Здравствуйте, случайно попала на этот сайт. Дело в том, что я очень люблю творчество Алексея Прасолова. Искала информацию о нем и попала сюда. Мне было бы очень интересно пообщаться с людьми, знакомыми с его произведениями, т.к. таких среди моих знакомых нет. А вы, если не ошибаюсь, его оценили!!! |