Возможно, именно так Саймак воспринимал для себя старость и увядание. Трудно сказать. В любом случае, это опять же рассказ, действующий скорее не на разум, а на душу. Странное место, эдакое posteriori, где время течёт достаточно странным образом, где ничего не меняется, а люди не способны запомнить друг друга. Место отдыха, а, быть может, и тихого увядания. В любом случае, это — некий рубеж, который нужно пройти всем, чтобы приготовится... к чему? К переходу в иное качество? К смерти? К чему? Неясно. Мы можем только сидеть в кресле-качалке, наблюдать за жёлто-багряным листопадом и ждать, пока некто сверху решит за нас, сколько нам оставаться здесь, а когда — идти вперёд.

....При попытке выявить какую-то чёткую идею из этого рассказа закончилось коллапсом моего несчастного головного мозга. Примерно тоже впечатление, что и с «Заповедником гоблинов» — вроде бы ничего такого особенного, но как здорово написано! В этом рассказе весь Саймак — тема одиночества, взаимопомощи, дружбы. Причём у Саймака дружба всегда особенная — это понятие совершенно особенное, внеземное. Это загадочное чувство позволяет Уоллесу сблизиться с совершенно чуждым существом — пусть даже и не зная его миссию на этой планете...

Чисто эмоциональная, но неплохая вещь.

У Саймака есть очень интересная особенность, когда он пишет о роботах. Из произведения в произведение он подчёркивает у них отсутствие способности к плачу. Но тогда, когда робот становился частью, продолжением человечества — он плакал внутри. Так и здесь. Лучшая часть человечества исчезла в космосе, отправилась к другим мирам, оставив на Земле одних ничтожеств и недоумков, неспособных ни на что. Свято место пусто не бывает — и место людей занимают роботы, всё более и более человечные...

Да, таков Саймак. Как и у Азимова, у него роботы — намного человечнее людей.

Достаточно загадочный рассказ, самая главная особенность которого — нудность. Начинается всё интересно — на улице маленького городка ловят мужичка с ведром алмазов и дорогущим полотном из столичного музея. Далее? Далее следует чудовищная мешанина из путешествий во времени, вопросов религиоведения и сектоведения, плюс — очередная ода изворотливым адвокатам.

Сюрреализм — это не совсем для Саймака. Одно дело — прекрасная «Планета Шекспира», совсем другое — это творение.

Планета Земля — охотничьи угодья? Динозавры, гиганты млекопитающие, и, наконец, мы, люди — дичинка?... До фильма «Хищник» ещё далеко, а предтеча — вот он, перед нами. Само собой, всё достаточно логично — будем ждать нашествия. Ведь даже матёрые охотники звероловы иногда идут бить птицу.

Рассказ скорее эмоциональный, нежели несущий в себе какую-то идею. Двое детей являются на порог твоего дома, и при них письмо, которое повествует о катастрофах далёкого будущего, и заодно — о твоей не совсем далёкой смерти... И миссис Форбс не впадает в отчаяние — она прежде всего думает о своей крови, о своих детях и потомках...

Но идеи я здесь не вижу, что, я бы сказал, нехарактерно для таланта Саймака.

У старого юриста нет будущего. Он последний раз едет на рыбалку в далёкие края, прощаясь миром, и ему предоставляют... возможность вновь стать нужным. Но какова цена?

Как мне показалось, смысл рассказа вполне конкретен. Думающему человеку никто не нужен, кроме него самого — и даже старых друзей можно забыть, если у тебя есть какое-то своё, интересное и любимое дело. Старость — это всегда одиночество, но вот его качество не зависит от других людей.

Очередной весёлый поворот своеобразного мышления Саймака. В японческом синтоизме есть такое понятие — «цуми», которое обозначает одновременно «беду» и «грех». Так же и здесь — всеобщая беда в виде болезней и нездорового образа жизни превратилась в грех, причём грех страшный, уголовно наказуемый. Ты не тщательно чистишь зубы, не делаешь гимнастику, не бежишь после одного чиха к врачу? Да ты, парень, преступник, и место тебе — только для таких отбросов, как ты, в зловонном болоте.

Вот так стремление ко всеобщему благу превращается в зло и деспотизм. Содержание сложно назвать интересным, но сама идея — просто прелесть.

Жестокий рассказ, на самом деле. В этом городке ведётся война — война между отцами и детьми, по сути, причём эта война без смысла и без цели. Панки и их противники — откуда они взялись? Да всё оттуда же. От родителей, которые бросили своих детей на произвол судьбы, не привили им никакой культуры... Само собой, всё это утрировано, но необузданная панковская дикость — вполне реальное будущее не только для них, но и для нас. Какая там школа? Люди, воспитывать детей нужно самим, иначе начнётся тоже самое, что было описано Саймаком.

Не стоит обращать внимание на техническую сторону вопроса — смысл рассказа в ином. «Вор на вора наскочил» — есть такая поговорка, которую главный герой рассказика изрядно подзабыл. Ты гордишься своей независимостью и свободой? Получается, что тебя никто не будет искать при случае... И поэтому тебя можно использовать, как угодно...

Ещё один пример того... эээ... не особо оптимистического взгляда Саймака на окружающих людей. Какая работа у робота Тобиаса, спросите вы? В маленьком городке он должен изображать законченного уродца, чтобы люди старались на его фоне выглядеть лучше. Интересно поставлен вопрос — получается, чтобы люди были лучше, им нужен не положительный пример, а... отрицательный? Им нужно осознавать, что они лучше кого-то? Да, смотреть свысока проще, чем тянуться вверх...

Ещё бросился в глаза уродец «нового типа» — предприимчивый капиталист-буржуа, прямо таки созданный на радость критическому бичу социалистов и прочих леваков. Интересный взгляд из американской глубинки на «протестантскую этику»...

Здоровье в обмен на интеллект... Интересно. Сделка, между прочим, выгодная, так как большинство населения нашей многострадальной планеты даже не заметит разницы между «до» и «после». Но вот в чём вопрос: инопланетяне называют интеллект... болезнью? В каком смысле это болезнь? Возможно, в том, что всё «горе от ума» и «от большого ума многая печали». Да, способность быстро и хорошо думать к весёлым мыслям редко приводит, а само по себе счастья мало несёт. Так что в мысли инопланетян есть своё рациональное зерно.

Хотя с другой стороны, инопланетян, появившийся в кабинете доктора Келли, явно интеллекта не лишён. Что это значит? А вот здесь мне вспоминается хороший роман «Почти как люди», где добрые инопланетяне захватили Землю, скупив всю недвижимость. Так и здесь. Тупое население не способно к сопротивлению, и даже не способно сопротивляться...

Стоп! Тогда Земля и так уже всю свою историю в смертельной опасности!

Старательство в диких краях навек впаялось в американскую культуру, и рассказ Саймака пропитан этим самым духом. Всё на месте — маленькие старательские посёлки, узкий круг людей, там живущих, своя особая социология тех мест... Никакое произведение о старателях не обходилось без таинственного и жуткого места, о котором слышали все, но никто не видел... И здесь такое нашлось — кратер Тихо, вернее, его глубинные части.

Таинственные явления в кратере Тихо... Саймак даже оставил происходящие там явления без объяснений, хотя жанр вроде бы обязывает. И — мало того — он возродил тот самый дух взаимоподдержки у людей, участвующих в экспедиции, без которого не выжить в чужих краях. Так что, быть может, фантастика здесь не главное, главное — в самой форме.

Первый контакт — каким он будет? Саймак писал об этом множество раз, и в этом рассказе обратился вновь к этой теме. На Землю прилетают кристаллические жуки — возможен ли контакт? Это абсолютно чуждая форма жизни, они попросту не могут осознать присутствия человека. А простые американские обыватели? Тем паче. Жуки и жуки. И только после того, когда они начали напрямую вмешиваться в жизнь, осознаётся смертельная опасность...

И всё таки это больше грустный рассказ. О том, что никогда человеку не найти взаимопонимания с чужой формой жизни. Остаётся только одно — вытеснение друг друга. Контакта не состоится — ведь главные герой недаром приходит к мысли, что если бы люди отправились к звёздам, было бы тоже самое. Друг друга не понять.

Зловещий рассказ. «Как повысить мотивацию персонала», спрашивают бесконечно различного рода манагеры, и вот он, ответ. Человеку необходимо внушить, что ему необходимо сделать то-то и то-то, и тогда он порвёт жилы во имя любой иллюзорной цели. А ведь могут одуматься и до этого...

И снова один кусок из идейных воззрений Саймака, который сформируется в будущих романах. Этическая сторона путешествий во времени, и её коммерческая сторона — когда интересуют в основном выгоды финансовые, нежели знания о прошлом... Хотя, в общем и целом, это просто так, набросочек, проба выразить пока неясно оформившиеся мысли. Заметки о мышлении тех, кто путешествует во времени, о «гостях из будущего», о праве влиять на историю... Но это совершенно незаконченная вещь. Если бы её не было, Саймак в творчестве не потерял бы ничего.

Я скажу честно — смысл рассказа мне не особо понятен. Хотя, достаточно неплохо зная творчество Саймака, я могу с уверенностью сказать, что в нём проглядывают первые контуры более позднего, но замечательного «Проекта «Ватикан». Роботы, как ответвление человеческой расы, роботы, обретшие веру и душу... А здесь — робот, получивший сверхспособности мощнейшего разума...

Пока нет идеи о роботах как вида Homo, нет и азимовских строгих законов роботехники. Следовательно — что мне кажется несколько фальшивым — рассказ о мышлении вечного металлического слуги. Шесть столетий своей жизни Роберт Дэниел служил богатому семейству — а теперь его нет. Он готов служить людям и дальше, но таких достойных вокруг него, в большом мире нет. Уже начавшееся у него просыпаться у сверхробота презрение к Человеку вдруг неожиданно исчезло — стоило повстречать людей, по интеллекту и душе сходных с бывшими хозяевами — и он снова в строю. Но уже как мудрый наставник и тайный помощник. Так что — неубедительно. В конце концов, неожиданно взявшаяся «духовность» робота — несколько странная тема для НФ, совершенно ненаучная без подробного объяснения.

...Сколько читатели ждали эту книгу? Полтора десятилетия, вряд ли меньше. С тех самых пор, когда в «ХХ» в ссылках стало периодически встречаться — «подробнее — в летописи «Тысяча лет Хрофта». И вот — момент настал. Эта книга наконец-то дошла до нас. И вызвала совершенно двоякое впечатление.

Во первых, Перумов схитрил, причём схитрил капитально. Долгие, долгие годы он ваял по строчке, по фрагменту, по куску того, что вкупе должно было по идее превратиться в масштабнейшую эпопею. Но стиль с годами, как известно, меняется, да и соединить все нити не выходит. Тогда Перумов просто предложил нам... эти самые разрозненные куски, скреплённые одним и тем же героем. Однако не хватало связующей нити. Как быть? Очень просто — сия летопись представляет собой сборник разномастных отрывков, рассказов и зарисовок, которые Старый Хрофт преподнёс Хедину для ознакомления. Для пущей наглядности отрывки соединены между собой «комментариями» Нового Бога, который по ходу дела заполняет лакуны, которые Перумов не смог или не захотел вплести в сюжет. Ну ладно, форму рассказа мы принимаем. Далее?

Основное, чего все ждали — описание Боргильдовой битвы в первом томе. Скажу честно — в форме полузабытого эха далёкой легенды она смотрится куда интереснее. Вполне стандартная мочиловка а-ля Перумов, когда орды сталкиваются с ордами, а боги продолжают бой на уровне магии. Баталии в ГБ были выписаны поинтереснее и подинамичнее, хотя и здесь фантазия и стиль Перумову не отказали. Боргильдова битва описана неплохо, также как и падение Древних богов.

Пройдёмся по мелочам. В начале Перумову, как мне кажется, стоило чуть более тонко обрисовать всю ту мрачную обречённость, с которой боги Асгарда идут навстречу своей судьбе, к Рагнарёку, и в тоже время — их безмерное удивление по поводу поражения. Ник честно попытался эту задачу выполнить, однако попытка передать эддическую стилистику (ну ладно, хоть в переводе Стеблина-Каменского) у него удалась достаточно слабо. Скажем прямо, основной персонаж, обрисованный в книге помимо Хрофта — Локи, именно через него виден весь ужас и пафос будущего апокалипсиса. Остальные боги находятся даже не на втором, а на третьем плане, и их мысли не особо видны. Насчёт шока несбывшегося пророчества — тоже смазано, ведь один из немногих богов, на котором Перумов акцентирует внимание — Хрофт — как раз таки подозревает, что судьба может повернуться к его поколению и другим местом...

Ладно. Следующая часть — «Молодой маг Хедин». Описание того, как Хрофт жил во время правления Молодых богов. Вот здесь уже — всё очень фрагментарно, зазоры между кусками становятся всё больше и больше, а комментарии Хедина — всё обширнее. Общие планы тоже смазываются, сюжет — потихоньку размывается. Конечно, красной нитью их скрепляет стержневая идея — месть Молодым богам, и отдельные фрагменты чудо как хороши (причём видно, какие были написаны в середине 90-х, а какие — ближе к нашему времени). НО — слишком уж это всё размыто. Я ждал высокого эпоса, чёткой доведённой до ума логичной истории Старого Хрофта, одного из самых интересных творений Перумова, но получил несколько другое. Нет, роман хороший, мне он искренне понравился — но я ждал намного больше, учитывая, сколько лет Ник этот текст шлифовал.

Что в итоге? Неплохой роман, весьма. Однако если каждый том «ХХ» представлял собой чётко очерченную, завершённую историю, имеющую начало и конец, то «ТЛХ» — скорее набор бусин, ярких и не очень, скреплённых единой идеей и одним персонажем, пусть этот персонаж даже превосходно вышедший из под пера Ника Хрофт-Один. Так что и оценка — пониже. Она была бы значительно выше, если бы не скромные и довольно блёклые фрагменты о восстаниях Ракота и Ночной империи Хедина... Хотя кое-какие секреты мира Упорядоченного Перумов всё-таки открыть соизволил.

Комментарий 2024 года: Да, тогда, 10 лет назад, я был очень комплиментарен к своему старому другу, и обратил внимание именно на редкие удачные фрагменты его «романа», который в роман упорно не желает складываться. Сейчас, полистывая «Гибель богов», я ясно чувствую, в чём разница — в его титульном романе всё более или менее согласуется друг с другом — образ мира, действие, персонажи. «1000 лет Хрофта» паразитируют на ранних текстах Перумова, и, в общем-то, очень мало добавляют его образу из оригинальных «Хьёрвардовских» романов. То, что могло бы стать могучим эпосом, по факту является водянистым киселём, где удачные фрагменты перемежаются пространными и бестолковыми диалогами, малосодержательными врезками и комментариями Хедина, которыми автор пытается заполнить огромные дыры между кусками текста. В котором... да, ничего не происходит. Описание Боргильдовой битвы — ужасно и напрочь лишено драйва, за который мы ценили раннего Перумова, описание жизни Одина-Хрофта в годы изгнания — никакое, потому как мир, по которому он странствует, абсолютно пустой, на первой сотне страниц «Гибели богов» соткался куда более живой мир, нежели в двух томиках «1000 лет Хрофта». На этом фоне читать пренебрежительные строки о «местечковости» Арды, куда Один попадает под именем Высокого, забавно, потому как Средиземье куда более живое и одушевлённое, чем лоскутный Хьёрвард из этой недоделанной летописи.

Так что, как ни печально признавать, это типичный пример поздней перумовской графомании, и остаётся только жалеть, что он не смог написать этот текст тогда, когда был в форме. И пролистав его, я понял, что «Раба Неназываемого» можно будет спокойно пропустить мимо себя... У сожалению, Хьёрварда больше нет.

«Интервью с вампиром» — очень нетипичная вещь в плеяде сказок об обаятельных кровососах — она посвящена той бессмысленности и никчёмности существования, которая ждёт человека после превращения в вампира. В то время Энн Райс написала очень логичный, чёткий, и завершённый роман, который ни в коем случае не требовал продолжения. Однако время берёт своё, годы текут, и психологически угнетённое в те времена состояние писательницы улучшилось. Образ романтичных вампиров влёк её, по всей видимости, со страшной силой, и она решила продолжить, и расширить мир вампиров в высокий эпос.

Что мы имеем? Не слишком ли уныл мир «Интервью...»? Арман самый старый? Нет, не годится, пусть у нас будут... Дети Тысячелетий! Вот это масштаб! Пумть будут вампиры с разной иерархий, добавим сверхъестественных явлений, расскажем о прародителях, и дело в шляпе. Раздвинем, так сказать, границы. Но тут есть одно препятствие...

Для эпоса нужен эпический герой. А Луи, герой «Интервью...», вампир, склонный к рефлексии и нытью, никак не годится для этой роли. Никто из знакомых нам вампиров не годится для этой роли — Лестат слишком прост, Арман — тоже излишне уныл и рефлексивен, Клодия погибла. Остаётся только одно — встать в пику раннее написанному. В конце концов, это ведь рассказ от лица Луи, верно? А он, сволочь такая, и наврать может. Следовательно — можно слегка изменить уже описанные образы...

Райс выбрала Лестата. Он и стал её новым альтер-эго — более живой, чем Луи, но при этом такой же человечный и склонный к познанию. Старого Лестата будто бы и не было — он объявлен плодом фантазии Луи. Теперь уже белокурый дьявол из рода Лионкуров познаёт окружающее — и глубоко проникает в тайны этого мира. Он идёт до самых истоков, и видит Тех, Кого Следует Оберегать, встречается с Детьми Тысячелетий, познаёт тайны мира вампиров и людей.

Но вот того психологизма, очарования и меланхолии, которые свойственны «Интервью...» здесь нет. Здесь много описаний, много деталей, это всё создаёт роману эффект затянутости, причём очень сильный. Много воды, до чрезвычайности. Однако в этом есть и свои плюсы. Как Луи, Лестат ищет смысл своего существования, он пытается найти Древних и постигнуть секреты их жизни. Много размышлений, есть интересные диалоги. Имеются просто потрясающие образы — Арман, на которого Лестат смотрит с иной стороны, нежели Луи, Мариус, хранитель прародителей, и, само собой, Габриэль — действительно персонажи великолепные. Однако «Вампир Лестат» — вещь слишком женская, все эмоции персонажей — излишне женоподобны, очень много описаний одежды, обстановки — этого слишком много. И этому роману стоит поставить четвёрку с минусом.

И не только из-за нудности. «Интервью с вампиром» — вещь, обладающая своим убийственным очарованием, вещь, которая убивает желание стать вампиром. А здесь? Апология вампиризму, их красоте и изяществу. Лестат может сколько угодно говорить о своих принципах, о том, что он убивает только негодяев — от этого его суть не изменится. Он убийца. И Энн Райс прославляет это. В «Вампире Лестате» всё, что можно считать преступлением, оправдывается — во имя Сада Зла. Переворота не случилось. Именно от этого романа произрастают «Сумерки», различные молодёжные сопливые хорроры о романтичных кровососах и их жертвах. Если бы не было этого романа — возможно, путь развития современной литературы был бы совершено иным...

...Проглядывая новинки некогда хороших и интересных авторов, посещает вопрос: куда же они скатываются с возрастом? Вот и непонятно это. Вот Александр Бушков — автор когда-то хороших рассказов, нынче — борзописец-романист. В каждом жанре пишет, решил попробовать силы и в мистике. Вспомнил о вечной своей зависти к Акунину (предполагаю, что она есть) он перенёс действие в XIX век (современные страсти будут читателю неинтересны). Из уездных городов действие можно перенести куда-нибудь в тайгу, пусть через неё чешет обоз... Добавляем колоритных личностей — несколько офицеров, пусть один будет с женою молодой, и пусть её ревнует... Так, можно ещё богатого молодого купчину, парочку казачков, жуликов-обозников, одного-двух тунгусов (с шаманскими способностями). Да, пусть ещё будет прохфессор с немецкой фамилией, дающий периодически научные объяснения происходящим страстям, и... Да, японец, как забыть можно! Знатный японец, из дворянского рода, потомок жрецов-экзорцистов, со слугой переводчиком и изукрашенной катаной.

Сюжет ужасен. Сначала всё нормально, герои едут через тайгу, обсуждают насущные проблемы, а тут вдруг происходят всякие мистические случАи, и снятся весьма странные сны. Оказывается, это таинственный демон-джинн проснулся, который для материализации собирает золото со всех караванщиков. Уж не знаю, как Бушков планировал напугать читателя, но все эти иссушенные лошадиные трупы на дороге как-то не впечатляют, а что уж говорить о явлении демона в облике золотистого облака, который диавольски хохочет при попадании пули, но шарахается от самурайского меча. Может, это пародия? Так вроде смешного мало — нет лёгкости и искромётности, а скрытой иронии не присутствует даже близко.

Итог: отстой и дешёвка. Вроде бы язык — неплох. Но содержание... Это же недостойно автора «Анастасии» и «Лабиринта». Очень жаль.

Скажу вам честно, ребята — Брукс в последнее время меня малость расстраивать стал. Его «Хроники Заземелья» — красивые сказки, которые, несмотря на коряватый слог, хорошо читались, в них чувствовалась авторская душа. А здесь? Сказка осталась — на уровне каких-нибудь «Десятых королевств», никакой притягательности уже не осталось. Бен Холлидей уходит на второй план — его дочурка Мистая, классическая принцесса-непоседа бунтует против родительской воли, и ищет на просторах своего мира очередные приключения. Однако, в отличие от некоторых других частей цикла, здесь нет никакого посыла — просто приключаловка. Вновь на маленькой, казалось бы, карте Заземелья обнаруживается давно позабытый всеми колдун, мечтающий втайне захватить власть, а особо мерзкий лорд из Зелёного Дола (опять!) ему в этом становится как бы сообщником.

Скучно. Все герои остались такими же, какими были прежде. Даже мой любимый Дирк с Лесной Опушки — и тот раздражает своим словесным блужданием по кругу. Про остальных я молчу. Вообще, такое чувство, будто Брукс просто наскоро перечитал свои предыдущие романы, и взялся по старой памяти накропать ещё что-нибудь эдакое, про Заземелье. Но получилось как фальшивая ёлочная игрушка — та самая, которая блестит как настоящая, но не несущая никакой радости.

Обычное детское фэнтези, в котором ружья развешаны ещё на первых страницах, и тебе только остаётся ждать, когда они выстрелят. Зачем писать то, что не несёт ни грамма прежнего очарования, а заново гнать по кругу уже отработанное? Не знаю. Исписывается Брукс.

...В один прекрасный год начинающая писательница Энн Райс, изнывающая от не столь давней потери ребёнка, формирует в своём воспалённом сознании образ: бессмертный вампир наговаривает на диктофон журналисту историю своей двухсотлетней жизни. Образ превратился в рассказ, а рассказ — в роман, перевернувший жанр готического хоррора, и ставший классикой, чьё эхо мы до сих пор можем видеть в самых различных образцах литературы и кино.

Энн Райс, по моему,первая, кто решился на попытку обрисовать психологию бессмертного ночного существа, ради своей жизни убивающего других. Для этого она и создала своего героя — Луи де Пон-Дю-Лака, обращённого на рубеже XVIII-XIX вв. Он таков, каким нужен своему творцу — склонный к рефлексии, немного жеманный, чувствительный, эстетичный... В какой-то степени он, естественно, альтер-эго самой Энн, поэтому до предела женственен и воспринимает всё... по женски. Даже то чувство «вампирской любви», которое объединяет его с Лестатом, Клодией и Арманом — чисто женское. Конечно, по сути весь роман пронизан женским восприятием, но этим его притягательность никак не объяснишь.

Вся притягательность Луи в том, что он, при всей своей вампирьей сущности, остался человеком, и воспринимает обе природы. Да, он практически бессмертен, очень силён, ловок, видит краски окружающего мира ярче, чем прочие... Но он безумно одинок. Луи уникален — как и каждый вампир, впрочем — он жаждет знания, жаждет понять, кто он, зачем он, и что его ждёт за окоёмом смерти. Кто разделит с ним вечное, казалось бы, познание? Никто. Смертные не в состоянии постичь душу вампира, а себе подобные попросту не могут даже помыслить об этом — они слишком увлечены собой. Кто же такой Луи? Будучи смертным, он являлся ловким управленцем, прожигателем жизни, человеком с невероятно больным самолюбием и больной совестью. А после того, как его обратили... Луи совершенно потерял ориентацию в этом мире. Сознание, воспитанное в католической морали, заставило его искать ответ на вопросы своего бытия, попытки понять, зачем существует он, вампир, как Бог терпит его существование?

Райс сделала невероятное для своего времени — если в предыдущих романах вампир показывается как бы со стороны, то здесь препарируется его картина мира, и показывается всё отчаяние бессмертия. Для более объёмного образа она создаёт ещё одного кровососа — Лестата, вроде бы представителя того же проклятого рода, что и Луи. Однако он показан совершенно по иному — щёголь, прохвост, кутила и убийца, который нимало не задумывается о ценности человеческой жизни, или о своём бытии. Единственное, что боится Лестат — одиночества, одиночества в своём бессмертии, отсутствие внимания со стороны других. Он прост и ясен, не обладает большой мощью, и не владеет никакими тайнами — Лестат предстаёт нам в первом романе весьма недалёким малым, таким, каким и должен быть вампир — сыном своего времени, краткого, но весёлого бытия чувствующего своё превосходство над остальными создания.

Другой образ — Арман. Четырёхсотлетний, отягощённый памятью веков, он стремится быть ближе к Луи, но именно он изгнал из него всё желание познавать, всю жажду жизни. Хотя когда-то, по всей видимости, они были похожи, Райс на это прозрачно намекает. Арман — вампир с умирающим внутри человеком, для которого все краски жизни поблёкли и стёрлись, у которого впереди ничего нет. Его уже не интересуют вопросы бытия, он просто живёт так, как живёт, как положено существовать вампиру, и в его глазах мы видим будущее Луи. Такова, по всей видимости, и его судьба, но это уже — дело будущего.

Самое страшное и самое совершенное — это Клодия. Вампир-дитя, самое страшное в том, что она не помнит, что такое быть человеком, она никогда им не была. Вот здесь, нужно отдать должное вновь, Энн Райс совершила определённого рода революцию — Клодия совершенно неповторима. Во первых — мы видим её как раз со стороны, и её эмоции остаются загадкой. Пожалуй, она — самый запутанный образ, Энн явно видела в Клодии свою умершую дочь, и переносила свои эмоции на эмоции Луи. Кто такая Клодия, мы так и не узнаем. Мы не узнаем, что за тёмная душа скрывается в детском теле, пуста ли она, как мимоходом высказался Луи, или действительно испытывает к нему противоречивые чувства, смесь любви и ненависти? И этот вопрос останется непонятым нами...

Картина мира вампира? Бесконечная ночь, шлейф человеческой крови, бессмертие, концом уходящее в вечность. Ни следа Бога или Дьявола. Ничего такого, ради чего действительно стоило бы жить, никакого смысла. Рано или поздно вампир начинает отставать от жизни, от всё быстрее сменяющихся поколений людей, и тогда он чувствует себя ненужным и лишним. Арману 400 лет, он старейший, и он умирает. Та же судьба ждёт и Луи. Если мы будем брать «Интервью с вампиром» отдельно от всех остальных хроник, мы получим длинную, грустную притчу о безысходности, одиночестве и печали бессмертия, в котором нет абсолютно ничего, даже надежды на спасение. Мир этот закольцован и логичен, и не требует продолжения. Это не апология кровососам — скорее наоборот, абсолютно отталкивающий от их образа жизни роман.

Так что... сильно. Жаль, что посыл так и не был понят — иначе бы мир не наводнили книжки о гламурных вампирах с горящими готической романтикой глазами, а молодые люди не надевали бы бутафорские клыки.

Чаще всего вторая книга трилогии является провисом. «Тёмные начала» в некотором роде не избежали этой участи — в общем-то, этот роман только завершил завязку цикла, расставив наконец-то всех по своим местам, как солдатиков по полю, а третья книга, видимо, нынче станет большой и мощной вселенской бойней за власть в очередном Мегамире. Что же это за завязка такая, спрашивается?

Сюжет сильно разветвляется, и второстепенные линии занимают всё больше места. Теперь уже Лира не такой уж и главный герой — фактически на её место встал Уилл, парнишка из нашего мира. Вторая линия, не хуже прочих — Ли Скросби, хотя она как раз заканчивается тупиком, и ни к чему не приходит. Само собой, Пулман просто мальчик по сравнению с авторами многотомников, которые переплетают сюжетные линии в дичайшие узоры, этим он похвастаться не может, однако кое-какие интересные идеи подкидывает регулярно, из главы в главу.В центре всего, конечно, «чудесный нож», разрезающий материю любой природы. Не будем задавать глупые вопросы вроде «а в чём его хранят», просто примем как факт его невероятную природу. Правда, по какому принципу он выбирает мир, в который делает портал, непонятно.

Конечно, фантазия у Пулмана богатая, но здесь она менее впечатлят, не то что в «Золотом компасе». Город Читтаганце интересен, но по своей удивительности нисколько не напоминает мир Лиры с её викторианским Оксфордом, сдобренным модным стилем «стимпанк». Миры поблекли: Лира и Уилл идут из мира в мир, сюжет топчется на месте, а мисс Колтер тем временем наращивает силы для чего-то никому неизвестного, но очень страшного. Никаких красок: всё крутится вокруг психологии героев, в особенности — Уилла, который всё-же не так интересен, как другие. И Лира уже не так хороша: почему-то она сразу успокоилась, узнав, что её спутник — убийца, и посчитала его хорошим попутчиком.

Плохо ли? Нет, просто отделять ЧН от ЗК было не обязательно. Я с каждым годом убеждаюсь, что трилогия — не самая лучшая литературная форма для сюжетно единых циклов, поэтому не жду многого от серединных томов. Написан роман хорошо, сильные сцены приличествуют, да и детскости наблюдается по самому минимуму. В общем, добротный подростковый роман, в котором Пулман затянул завязку до предела...

А вы знаете, мне «Шпионский роман» даже понравился, чем-то. Конечно, Акунин далеко не Толстой с точки зрения стилистики, однако крепенькие сюжетцы ваять умеет. Идейки же у него интересными бывает нечасто — не каждому дано. В любом случае, когда Акунин обратился к такому популярному когда-то жанру, как «шпиёнский роман». Смелый, начинающий НКВДист Дорин без «Фан-«, его авторитетный, но мутноватый наставник, потерянная возлюбленная, мировой заговор — всё на месте, всё акуниновское, узнаваемое. У него что Империя, что Союз — всё едино. Но развлекуха, как обычно, первосортная — этого у него не отнять, хотя и написанная явно второпях.

Но претензии всё-таки есть. Во первых, Акунин вставляет в текст огромные по своему объёму монологи Октябрьского, причём нельзя сказать, что они были к месту в данных взятых ситуациях. По всей видимости, они были написаны отдельно и позже вставлены в текст. Во вторых — Дорин как-то слабовато развивается, ни какой-то глубокой перемены в его сознании не произошло, ничего из этой истории он не вынес. В третьих... Конечно, концовка.

Все версии историков, политологов, экономистов, и просто матёрых публицистов Акунин сметает словно меловую надпись на доске. Он очень просто, чётко и понятно разбирает причину трагедии 1941 года: оказывается простачка Стали на просто «развели как последнего лоха», поймав на скрещённых пальцах. Конечно, личность Вождя сыграла при этом важную роль, но отводить этому такие гигантские масштабы... Хотя в шпиёнском романе чем нелепее, тем лучше.

В принципе — неплохой боевичок, крепкий. Я не могу сравнить его с другими образцами жанра, никогда не читал шпиёнских романов, поэтому говорить о «типичности» того или иного образа не в состоянии. Читать можно, но не обязательно. Интересных мыслей вы можете подчерпнуть и в другом месте.

...Я вовсе не ждал от последнего романа старика Эко каких-либо откровений — всё, что он хотел сказать, уже было сказано в трёх первых вещах. Остальное — просто повторение пройденного, игра, но никак не на уровне философского трактата. «Пражское кладбище» — своеобразное ответвление от «Маятника Фуко», ещё одно изображение того, как человек из собственной фантазии, комплексов, а также — внутренней и внешней культуры создаёт нечто страшное, уносящее жизни миллионов... Показывается механизм того, как создаются такие подделки, как внедряются в жизнь идеи-паразиты, подталкивающие человечество к новым воинам, раздорам, спорам — на первый взгляд, совершенно никчёмным... Кто стоит за этим? Масоны? Иезуиты? Нет. Масоны и иезуиты в «Пражском кладбище» — сборище недоумков. И?

Один единственный человек. Он типичный буржуа-бездельник. Любитель поесть. Женоненавистник и девственник. Умеренный антисемит. Ничего особенного? Вашему вниманию — Симоне Симонини. Ничего особенного в нём нет — ни на грамм. Но он внушает отвращение. Чем же? Вроде бы, при всех своих недостатках, он способен сострадать, даже любить, не лишён вкуса, ума... Но он ради своей выгоды, или просто ради любопытства может уничтожить любого человека, независимо от его близости к себе. Он патологический предатель, физически неспособный на верность и честь. Симонини не лелеет никаких планов по покорению мира, не стремиться к славе, не желает изменить миропорядок. Он просто хочет жить уютно, хорошо кушать, а временами — тешить своё самолюбие. И такой человек, в принципе, самая обыкновенная, молеподобная мразь, создаёт знаменитейшие «Протоколы сионских мудрецов».

Так что проблема та же самая. Интеллектуальные игры людей — опасны, невероятно опасны. Герои «Маятника Фуко» создали мировой заговор случайно, слишком увлёкшись своим делом. А Симонини «Протоколы...» создал намеренно — причём его мотивы сложно причислить к возвышенным. Возможно, это самая большая удача автора — показав песчинкой, вызвавшей вал столько бед в XX веке, мелкого, никому неизвестного пакостника, который практически не оставляет своих следов в истории. Однако возникают вопросы другого свойства...

О своих действиях Симонини вспоминает, собирая свою личность по осколкам, страдая раздвоением личности. Однако — вопрос с отсылкой к «Баудолино» — что из его воспоминания является реальностью, а что — обманом мозга? Как отличить иллюзорное от настоящего? От старого приколиста Умберто можно ожидать всего. Возможно, стоит отдельно почитать главы от лица Симонини, и отдельно — Далла Пикколы, чтобы понять, что там скрыто.

Роман странный — совершено непонятно, есть ли у него двойное дно. Это своеобразное послание ко всем «интеллектуалам» и высоколобым — всмотритесь в себя, и в свои делишки — вдруг вы такой вот Симонини, творящий фундамент неведомого пока зла? А может, и не к ним. А к себе. В конце концов, Эко очень долго размышлял над ролью идей в обществе, над сущностью их создателей — и написал об этом роман, который не адресован кому либо. В конце концов, кто, как не Эко, имеет на это право?

Прекрасный рассказ, на самом-то деле. Что такое для русского мужика православие? Вера во спасение, во всепрощение Бога. И что нужно сделать? Только искренне покаяться... Вот и наш герой-купец так — ударившись в дикий загул, он после выбивает из себя всё «греховное», предаваясь вполне искреннему раскаянию.... Вот так вот. Греши сколько хочешь — всё равно спасёшься, главное — страдай в наслаждении. Вот вам и вся суть русского православия.

Конечно, этот сборничек слабее первого, потому что весьма неоднозначен состав, это во первых, а во вторых — качество рассказов зачастую достаточно проходное (особенно это касается Брукса). Если в первых «Легендах» каждый рассказ ёмкий и запоминающийся, то здесь можно отметить всего несколько — «Присяжный рыцарь» Мартина, «Возвращение домой» Хобб, «Гонец» Фэйста и «Повелитель горной долины» Геймана. В целом — неплохо, но, пожалуй, мы понимаем, что именно в таких пропорциях выглядит вошедшая в историю англоязычная фэнтези.

...Ну почему, почему неплохой в целом ремесленник Терри Брукс решил схалтурить, ну почему? Скажу стразу — мне он всегда нравился, хотя и не все вещи, но написаны они неплохо и с душой. Но как у него поднялась рука так подставить героев хорошего романа «Песнь Шаннары»? Снова в трактир Омсфордов приваливает загадочный путник (Кимбер Бо на этот раз), и зовёт юного Джайра уничтожить оказывается уцелевшую (!) листовку из чародейской книги, которая была развеена по ветру его сестрой. И, не будь дураком, Джайр катит в замок, где нашли свою судьбу герои «Песни»...

Однако на этот раз всё предельно уныло. Тяготы путешествия из оригинала сменяются несколькими днями пути, вполне безопасного, а некогда опасные мвеллреты, попортившие столько крови путешественникам, мирно ложатся под клинок Джайра, даже не пытаясь хотя бы увернуться...

Ну не хотел — не писал бы. Однако Брукс всё равно, явно через силу, накатал сей опус. Зачем? Не смотрится, в сборнике-то, тем паче — в качестве заключительного аккорда.

Пожалуй, из всего сборника «Легенды II» это — самый стильный рассказ. Как Гейман сочно описал по настоящему мистическую Шотландию, и как переводчик постарался это передать! С точки зрения того, КАК — превосходно. Но возникает масса вопросов. Я читаю всего лишь второе произведение Геймана, не читал ни единого романа, и мне неясно очень многое. Кто были те, кто выставил Тень против Гренделя? Они не распознали его сути? Кто таков мистер Элис? Каковы последствия неожиданного завершения ритуала? Ничего неясно.

Однако следует вспомнить, что Гейман пишет мистику — и всё становится на свои места. Не нужно отгадок, толкований — просто погружаемся с головой в мифологические архетипы Севера и наслаждаемся стилем. По всей видимости, чтобы оценить все прелести образа Бальдура Лунга, следует изучить все прочие вещи.

Стиль рассказа — неплох. Вот только жаль — несмотря на то, что Хэмбли попыталась «нагнать масштабности», получилось не очень, да и атмосфера всеобщей гибели и распада Серендаира не заставляет углубляться в неё. Конечно, описание подвига героев, случайно остановивших орду демонов, греет, но абсолютно неясно, почему они остались. Само собой, они предотвратили беду, но изначальный посыл — каков? Просто потому, что так захотелось Хэмбли?

Написано неплохо, но вот сама суть — мало понятна.

А вот мне этот рассказ, как ни странно, понравился. Конечно, не вижу особого смысла помещать его события в фэнтезийный мир — его можно было сделать на фоне любой вполне реальной войны из истории нашего мира. Ведь фантастических элементов здесь нет. Это просто небольшая «микроистория» о такой нелёгкой профессии, как гонец, у которой тоже есть свои сложности, свои опасности. Казалось бы — маленький элемент, а какую роль он играет! Всё это наглядно показано в рассказе — благодаря одному единственному гонцу были скоординированы позиции на целом фронте, и атака врага остановлена.

Главный герой тоже очень симпатичный парень. Насквозь простуженный, едва не отдавший по дороге концы от вражеских стрел гонец всё равно выполнил свой долг, а в ответ на все вопросы лаконичто отвечает: «не о чем говорить». Так что совершенно зря общественное мнение настроено против этого рассказа — он очень неплох.

Ещё один штришок к миру Перна, о котором я почти ничего не знаю — только вот изучил второй по счёту короткий рассказ. Мне всё больше хочется узнать о любопытном социальном строе этой планеты, но, видимо, для этого придётся читать большие романы, а пока что Маккефри освещает в своих романах маленькие штришки к портрету планеты, к портрету её обитателей. Возможно, все перниты материалисты, и религии у них нет — по крайней мере, о существовании жизни после смерти они не задумываются, что довольно таки странно, не думаю, что так бывает в более-менее крупном обществе, тем паче — слабо технологизированном. Однако столкнувшись с этой проблемой, перниты начинают осознавать, что их картина мира ой как неполна... Видимо, Маккефри признаёт, что мистицизм неодолим...

Мне понятно немногое, но рассказ — любопытен.

Неплохой рассказ, хотя мне, не читавшему основной цикл, тяжко оценивать его по достоинству. Хотя основное мне, вроде бы ясно: Иноземье — это логичное развитие идей, недоописанных Желязны в его «Доннерджеке». Как и тамошнее «Вирту», Сеть — огромное поле компьютерных миров, обретших свою жизнь и плоть. Однако если Вирту стала неким совершенно потусторонним местом, который населяют совершенно невиданные существа, то «Иноземье» осталось чисто научно-фантастическим образованием.

Единственное, к чему можно придраться: Иноземье выглядит очень ненатурально. Нет глубины, нет погружения — просто набор красивых локаций. Хотя, вероятно, таким он и должен быть. В любом случае, то, что описывает Уильямс — торжество жизни там, начало собственного существования виртуальных миров и их эволюция. В общем, гимн торжеству жизни. Но... может, стоит почитать основной цикл? Пока просто красиво, но как-то излишне искусственно.

Повесть то, в общем-то, вовсе не о том, чтобы дать талантливому человеку жизненный «вызов», чтобы он работал, а, по моему, совсем о другом. Просто Айтин Фурвен должен был остаться в покое и одиночестве, чтобы его талант расцвёл, и он начал прислушиваться к своей музе. Просто таланту необходимо побыть в тишине, поговорить самому с собой, и тогда он сможет сосредоточиться, и выдать что-нибудь эдакое, возможно, даже великое...

Вот и вся стержневая идея рассказа. А привязка к Маджипуру здесь, в общем-то, не то чтобы лишняя, но в целом не особо обязательная. Просто Силверберг ещё раз полюбовался красотой созданной им планеты.

Вслед за остальными лаборантами выражу своё недоумение: как это вещь вообще попала в антологию, посвящённую эпик-сагам нашего времени? Ладно бы мы плохо себе представляли, кто такая Диана Гэблдон, так мы же знаем, что это, строго говоря, не фантастика, а romance в чистом виде. А тут ещё псевдомистический детектив на фоне бесконечных взбучек XVIII века... Как, позвольте спросить?

Но тем не менее, авантюрная история про майора, английской армии, и вполне себе политкорректного гея, у нас в наличии. Фантастики, как уже упоминалось, ни на грамм, однако пару любопытных моментов есть. Хотя, возможно, только один. Гэблдон всё-таки попыталась достаточно реалистично описать войну — не как череду подвигов доблестных рыцарей, но и не кровавую бойню. В рассказе война — это скучные будни, проблемы снабжения, изнывающие от тоски солдаты, страдающие ерундой офицеры... Вот это вышло неплохо, но слишком уж поверхностно, Гэблдон явно весьма слабо представляет, о чём пишет.

И всё равно рассказ скучноват — в нём мало огня, интрига не заинтересовывает, не успевает раскрутиться. Да и совершенно незачем, по моему, постоянно напоминать о гейской природе главного героя, что Гэблдон делает в каждом удобном случае — они ведь в то время жили вовсе не этим.

В общем, скучный, и не понятно к чему написанный рассказ. Скорее он подойдёт для какого-нибудь литературного, или псевдолитературного журнальчика, но уж явно не в антологии элитарной фантастики.

Если говорить совсем честно, то второй рассказ из цикла об Элвине-созидателе вызывает у меня ещё большее недоумение, чем второй. К чему эти нравоучительные сказки о волшебнике-кузнеце и его подмастерье? Причём если образы очуют из рассказа в рассказ (тот же Джим Бови один в один похож на Дэви Крокетта, того самого, с ухмылкой). А появление Эйба Линкольна, главного любимца современного трэш-фольклёра, и вовсе выбивает из колеи... Да тут и центровой идеи как таковой нет, хотя задумки на неё и неплохие.

Так что, несмотря на приоткрывающийся интереснейший мир, рассказ оставляет желать много, много лучшего...

На страницах своего мегацикла Мартин сумел показать большую войну, войну гражданскую. несмотря на то, что идейного посыла цикл (по крайней мере, на первый взгляд) не несёт, он во многих и многих мельчайших аспектах вскрывает движущие силы этой жуткой кампании, и психологию отдельных её игроков, причём не просто в сфере высокой политики, но и смотря на них снизу, из простой деревни, солдатского барака, Стены... Но повести о Дунке и Эге — это дело другое. Это рассказы о двух отдельных героях, странствующих по Вестероса в поисках приключений, и особо размаха здесь не добьёшься. А Мартин пошёл от противного.

Большие воины — это, конечно, хорошо. Но жизнь средневековья была наводнена различными мелкими поземельными стычками лордов, кажущихся ничтожными с нашей позиции, но очень важные для их участников. И Мартин показывает всю реальность происходящего, без прикрас и принижений. И совершенно неважно, что его оруженосец — королевской крови. Если ты дал клятву служить нищему лорду, доживающему свои никчёмные дни в полуразвалившейся башне — ты должен быть верным до конца, даже если тебе грозит гибель.

Так что тема всё та же самая. Честь она либо есть, либо её нет. И у Дунка она, как ни странно, в крови. Так что не будем придираться — в любом случае Дунк уж никак не выглядит наивным мальчиком в белом плаще. Его честь — реалистичная. Хотите понять о чём я? Прочитайте «Сэр Найджел» Конан-Дойля, и вы поймёте, что такое «шаблонный рыцарь». И узнаете, насколько Дунк у Мартина вышел реалистичным персонажем, на диво.

Да, я уж теперь и не знаю, как же мне относится к Робин Хобб. С одной стороны — она автор неплохо написанной, но слитой после половины трилогии о королевском убийце. С другой стороны — она автор вовсе не самого плохого рассказа о Дождевых чашобах.

По всей видимости, когда Хобб отвлекается от описания похождений инфантильного нытика, нюни и наркомана Фитца Чивэла, она может описать и что-то ещё, кроме бесконечных самокопаний и скучных интриг. А «Возвращение домой» — на диву талантливо написан. Конечно, немного смущает, что сделан он в форме дневниковых записей, но всё же даёт невероятно таинственную картину города погибшей цивилизации. В центре повествования — красивейший подземный город, абсолютно пустой, прекрасный, но практически полностью поглощённый болотами. Вот это и есть пресловутый «саспенс» — мы практически ничего не знаем ни об этом поселении, ни о его давно умерших жителях — только отрывки, которые соизволила поведать древняя магия этого поселения. С этой точки зрения всё сделано очень грамотно.

Не могу сказать, чтобы психологические перемены леди Кариллион меня как-то впечатлили. Однако, можно проследить её эволюцию хотя бы внимательно следя за оглавлениями дневниковых записей. Если оглавление хоть как-то меняется, это означает появление некой новой грани личности, характерной для Кариллион, и видны все этапы превращения нежной поэтессы-художницы-дворянки в суровую предводительницу приречных робинзонов.

Возможно, стоит почитать «Живые корабли». Если они заметно лучше тягомотины про Фитца, и ближе к этому рассказу — они стоят прочтения.

Наконец-то осилил этот роман. Брукс всё-таки, по моему, это вовсе не огромная и простоватая «Шаннара», а душевные и сердечные «Хроники Заземелья». «Продаётся волшебное королевство» — первый роман, и он именно таков. Эта волшебная сказка, не эпос, не боевик, а именно сказка. Как и во всякой сказке, в ней даже есть мораль. Если ты видишь в своей жизни тупик — просто поменяй эту жизнь. Старая тебе ни к чему, а вот новая может спасти сотни и сотни людей. Так и поступил Бен Холлидей, спасший волшебный мир Заземелья от гибели.

Конечно, это всё несколько вторично — в конце концов, Брукс не творец в полном смысле этого слова, он ремесленник. Но ремесленник хороший. По крайней мере мы видим, насколько он полюбил созданный им мир Заземелья, и населяющий его народец — и смешной, и грустный, и страшный. Поэтому он смог сделать этот роман красивым, а не просто увлекательным.

...Вроде бы антологии — удел либо начинающих авторов, либо середнячков, которым нужно где-то всё же публиковаться. Но уж явно не у Силверберга. Создатель Маджипуры пошёл на эксперимент: он собрал сборник из рассказов самых известных авторов современности, причём каждое произведение стало главой, новым штрихом в истории их миров. Так мы получили «Стрекозу» Ле Гуин, с которой начался новый виток её творчества, «Межевого рыцаря» Мартина, разрастающегося потихоньку в отдельный цикл, «Новую весну» Джордана — пожалуй, единственную достойную вещь из «Колеса времени». Остальные рассказы не столь хороши, хотя в каждом присутствует своя изюминка.

Отдельно хочется отметить то, как составлен сборник. Во первых, к большинству из рассказов приложена карта мира, где происходит его действие, а в предисловии содержится краткий, но не «спойлерный» пересказ, водящий на в курс происходящего. Так что можно смело сказать, что проект Силверберга амбициозен и смел, но в целом — очень удачен, а уж качество каждого рассказа зависит от автора.

В своё время эта повесть стала для меня настоящим открытием. Когда я только начал более или менее пристально изучать рассказы сборника «Легенды», то не сразу обратил внимание на эту вещь, а затем прочитал её, и был в полном восторге. Даже сейчас я её воспринимаю очень благосклонно, после того, как прошло столько лет.

А ведь когда-то эта повесть заставила меня начать читать это чудовищное «Колесо времени». Я осилил восемь книг. С тех пор не переношу его. Даже первая книга поразила меня своей надуманностью, своей якобы постмодернистностью. Но всё-таки есть и светлые стороны в этой чудовищной мегаопупеи, были там и удачные моменты (видимо, Джордан всё-же больше мастер в малой форме), а одна из линий получила своё развитие в «Новой весне».

Конечно, чем пленяет повесть — образом сурового Лана, короля без королевства. Лан, по сути — один из немногих живых персонажей цикла, да и окружающее его суровое Пограничье — впечатляющая панорама. Сильный характер и трагическая судьба — уж не знаю, кто был прототипом Лана, но по сравнению со многими иными персонажами-мужчинами у Джордана он возвышается словно сосна среди кустарника. А вот Айз Седай... Всё-таки такой компедиум высокомерных стерв с непривычки кажется интересным, однако после их интриги надоедают до чёрта, ибо они почти все одинаковы, и сливаются в единую массу. Даже пресловутая Кадсуане на мой взгляд — лишь бледная тень. Эта повесть не стала исключением. Айз Седай по прежнему высокомерны, стервозны, одинаковы, а их интриги -по прежнему скучны. Ничего не меняется.

Ладно, не будем уподобляться товарищу Джордану и растекаться мыслею по целому лесу древ. Что хорошо? Законченный сюжет, интересные персонажи, атмосфера ожидания (Пограничье, погруженное в тень Запустения, трепетное ожидание Возрождённого Дракона)... Это очень впечатляет. Жалко, что Джордан писал эпопею, а не рассказы...

Понятия не имею, кто такой Раймонд Фэйст. До сих пор никак не доберусь до его книг, и меня постоянно преследует ощущение, что не очень-то и нужно. Однако небольшой рассказ мы имеем — и по нему трудно судить, стоит ли читать автора, или всё-таки нет.

Насколько я понял, в романах цикла идёт речь о большой войне. А в рассказике показан тыл этой войны, вернее, как говорится, оккупированные территории. Глазами юноши нам показана жестокость захватчиков, взявших в свои ежовые рукавицы управление небольшим, но богатым поместьем, всю сложность житья простой челяди, оказавшейся наедине с завоевателями... И на этом фоне — трагическая любовь мальчишки, окончившейся смертью всех, кого он любил...

Однако совершенно ничего особенно здесь нет. Масштабных разворотов — никаких. Подробностей быта — маловато. Даже характеры — и те как-то нечётко созданы, хотя определённые наметки у Фэйста есть. Но не случилось. Рссказик получился недурным, но — не более того.

Почему «Завоеватели» прошли практически незамеченными, честно говоря, трудно сказать. Вроде бы на дворе 1996 год, и «русского фэнтези» было не так много на прилавках страны. Видимо, Елена Хаецкая, в отличие от Меделайн Симмонс, оказалась никому не нужна...

А между тем роман далеко не самый плохой. Однако... Он тяжёлый, даже не по содержанию, а по своему настроению. Конечно, юмор здесь присутствует в немалом количестве, один Орден Закуски стоит всех книг Белянина вместе взятых. Однако, когда читаешь этот роман, возникает полное впечатление того, что миры реки Элизабет попросту умирают — не бьются в агонии, как это любит показывать в своих эпопеях Перумов, а именно тихо и мирно увядает. Нечто подобное уже было читано в «Синих стрекозах Вавилона» — этот прекрасный декаденс, после которого хочется попросту повесится от тоски... Неужто Хаецкая тогда жила именно с таким взглядом на мир? Печально.

«Завоеватели» — очень странный роман. Этот мир — необычен, хотя это явно дремучее средневековье, несмотря на присутствие вполне современного огнестрельного оружия. В нём правят загадочные силы, и бродят самые разнообразные существа. Город Ахен, по сути — единственный оплот цивилизации во всём этом мире, видимом нам, остальное место занимает какой-то, образно говоря, Утгард, чуждый человеку. Однако и Ахен исчезает. Кто такие Завоеватели, почему они так стремятся стереть этот город с лица земли — это так и остаётся для нас тайной. Но с обоих сторон гибнут люди, хорошие, плохие — все. Сами того не понимая, люди убивают свою суть, убивая тем самым и окружающую их действительность — ведь именно тогда в мире поселилось разъедающее зло...

На фоне всеобщего захирения появляются два всемогущих мага — Торфинн и Синяка. Однако они совершенно разные. Торфинн выставляет своё чародейство напоказ, он переносится из мира в мир на своём загадочном замке, вмешиваясь в дела иных направо и налево... Синяка же только тяготится могуществом. Оно не нужно ему, он не знает, как использовать его, ведь власть Синяке не нужна, а помогать людям он не может, потому что они гонят его, чураются. Однако он, всемогущий, без колебаний спас мир от разрушения, даже если учесть, что оно стоило ему бытия...

Всё-таки грустный какой-то роман. Чудные, странные герои приходят и уходят в никуда, люди бродят одинокими во тьме вдоль берегов Элизабет, не встречая ни единой живой души, а самый могущественный человек в мире способен оказать помощь человечеству только посредством своего исчезновения из этого мира. Очень много недосказанного остаётся у персонажей. Возможно, так бывает и в жизни. Грустная вещь, ребята. Но по своему добрая.

Если честно, вряд ли мой отзыв можно назвать объективным. Как и оценку. Отчего так? Да всё дело в том, что мир Перна мне совершенно не знаком. Хотя нет, даже не поэтому.

Да, безусловно, даже это краткое описание меня впечатлило. Сбалансированный мир, где нет государственной власти как таковой, а всем заправляют свободные хольды, вейры и цеха, интересен. И, даже не знаю общей картины, можно насладится бытом, так скажем, «микроисторией» представителей отдельных элементов этого мира. И вот — Скороходы. Класс, в принципе, вполне интересный, в первой части рассказа даже показан их трудовой быт. Однако позже всё это потихоньку отходит на задний план, сменяясь вполне обычной романтик-историей. Не скажу, что это плохо. Просто Маккефри, описав станции и некоторые бытовые приёмчики скороходов, поняла, что тема исчерпана, и компенсировала её немного дурацкой любовной историйкой. Мне это скучно — я хотел увидеть мир Перна во всей красе, однако не всё сразу, видимо...

...Всё-таки в Вестеросе не всегда царит осень и зима. Бывают и другие периоды. Например, весна. Всё-таки основной цикл мрачен. Если вы хотите получить заряд оптимизма или хотя бы увидеть в людях нечто хорошее — увы, ПЛИО вам мало подходит, несмотря на то, что цикл — действительно выдающийся. А вот «Межевой рыцарь» — куда светлее.

Эта повесть о справедливости и чувстве долга. Дунк, юный нескладёха-рыцарь поднимает руку на принца крови, защищая от него женщину. Он прекрасно знал, что за это ему грозит увечение, но всё равно делает это. Причём не думает о клятве рыцаря, не пытается выслужиться перед кем-то — просто у него заложено в душу призвание защищать слабых. И так нищий новоиспечённый межевой рыцарь оказывается куда более честным перед людьми и собой, чем все прославленные лорды Семи Королевств...

Кроме одного. Принц Бейелор поднял меч на защиту Дунка, нищего, никчёмного рыцаря, вчерашнего оруженосца, без рода и племени. Поднял, чтобы погибнуть. Зря? Да нет, не зря. Сходство между Дунком и Бейелором куда более явное, чем разница в их статусах. Бейелор погиб на самом деле за большое дело — за справедливость. И, возможно, руки и ноги простого межевого рыцаря действительно очень пригодились родине — ведь взашёл позже на трон король Айегон Невероятный...

А повесть всё равно очень светлая. Здесь добрые люди побеждают, а злые проигрывают, оставляя равнодушных в сильном потрясении. Здесь царит солнечный свет и светлая грусть. Здесь нет того жуткого реализма, как в оригинальном цикле. Зато здесь присутствуют настоящие герои, а справедливость — неуклонно торжествует, даже ценой многих жизней.

Очень сильная повесть. Очень.

Я не читал основного цикла об «Ордене манускрипта», поэтому многие перипетии мира для меня остались тайной. как и для рассказчицы — Бреды, которая вспоминает о своём отчиме — неком Короле-Цапле. Рассказ ведётся от имени женщины, поэтому он неспешен, нетороплив, несколько приукрашен флёром романтизма юности. Здесь вовсе не обязательно повествовать о сложных политических интригах этого мира, нужно просто рассказать о несчастливой любви этой девушки, и о её отчиме.

Наверное, стоит почитать Уильямса побольше. Персонажи этого мимолётного рассказа очень хороши, особенно противоречивый Сулис. А уж стиль... При её чтении всегда всплывает в голове «Фантазия Ре-Минор» Бетховена — длинные, печальные пассажи, сменяющиеся дикой, несусветной радостью. Тем паче что рассказ проникнут мистикой и тайной, я слишком мало знаю о сущностях, правящих здесь, поэтому для меня фигуре Хакатри из Пламени, колдовское дерево произвело своё вечатление.

Так что... Уже то, как написан рассказ, заслуживает похвалы. А смысл... Бреда выбирает жизнь отчима заместо жизни возлюбленного, оказавшегося ложным. Да, лучше спасти одного доброго и честного человека, чем посредством его смерти купить себе фальшивое счастье.

Этим рассказом, можно сказать, была обозначена новая эпоха в истории Земноморья. После него были созданы «Сказания...», чуть позже — вызвавший у меня противоречивые чувства «Иной ветер»... Но всё началось с «Легенд» и нового рассказа Урсулы.

Здесь вновь ожила поэзия «Земноморья», стала явной его магия. Она уже с разных сторон раскрывалась в цикле, но здесь всё-таки находит некоторый компромисс между «высокой поэзией» Трилогии и «зачаровывающим бытом» «Техану». Мудрецы-маги Рока мудры и сильны, но они так много потеряли на пути к вершине... Кто напомнит им о потерянном, кто пресечёт распрю внутри Дома и вдохнёт жизнь в сообщество чародеев? Прямая, честная, упорная, и такая близкая к силам природы девушка Ириан...

В некотором роде, Ле Гуин вернулась к теме первого «Волшебника...» — теме поиска себя, познания своей сущности. Недаром ведь сторону девушки с Уэя принимают те, кто проник в самые глубины магического искусства Земноморья — Путеводитель, Ономатет и Привратник. Зло же здесь олицетворяет Заклинатель. В чём их различие? Заклинатель познал тайны смерти, войдя в неё целиком. А трое иных Мастеров слушают Истинные Имена природы, вслушиваются в шелест листьев Имманентной Рощи, находя ответ не в собственной силе и умениях, не в контроле над природой, а в её познании. А что может быть наибольшим олицетворением стихии, чем дракон...?

Лично я от всей души приветствую это начинание: идея написать новый рассказ о Валентине Маджипурском, очень интересном герое цикла Силверберга, греет душу. В нынешние времена (а в 2004 году я первым прочитал именно этот рассказ в сборнике) я с некоторым недоумением рассматриваю это сочинение... Почему?

Да, рассказ построен как детектив. Однако некоторая нелепость поражает: расследовать убийство туземного археолога едет... сам понтифик-император Валентин, владыка биллионов душ, живущих на Маджипуре. Представьте себе королеву Елизавету, расследующую убийство индийца? Абсурд для трэш-детектива. Но тем не менее, по Силвербергу, понтифик всё одно катиться в чёртов Велализьер, чтобы вновь подставить свою царственную башку под удары судьбы...

И, честно говоря, этот рассказ совершенно необязателен. В «Понтифике Валентине» уже всё сказано об уникальной личности пацифиста Валентина, о его тяге к равноправию всех народов Маджипуры. А здесь... Это же просто повторение уже пройденного. Хотя встреча с Валентином, скажу честно, меня обрадовала.

...Между первыми романами «ПЛИО» было всего два-три года разницы. Всего за какие-то пять лет Джордж Мартин ворвался в мир фэнтези, не хуже кометы Галлея, и его цикл стал по настоящему жанрообразующим явлением. Нельзя, конечно, сказать, что романы — гениальны, однако они очень хороши, прекрасно написаны, героями можно любоваться бесконечно, интриги потрясают.

Однако четвёртый роман вышел только через пять лет после третьего. И... вызвал весьма неоднозначный отклик. Нет, фанаты, ессно, приняли роман на ура, и расхвалили на все лады, это в мире не меняется. Но вот другая часть читающей публики несколько... растерялась. Отчего? Давайте разбираться.

Каждый роман ПЛИО — своего рода открытие. Конечно, они похожи по стилю и общей композиции, однако с каждым новым томом расширялся мир,мы его видели с разных углов зрения, имели возможность создавать в воображении трёхмерную многоступенчатую карту Вестероса и людей, живущих на нём. Однако в «Пире стервятников» мы практически не видим ничего нового. Он ничем не удивляет, так как уже всё вскрывающее душу и взрывающее мозг было задействовано в первых трёх томах. Здесь же мы просто любуемся на уже пройденное, даже сюжет и тот, в принципе, развивается достаточно слабо. Вяло плетущаяся Бриенна Талли несколько раздражает, поскольку совершенно непонятно, как же она всё-таки собирается искать Сансу Старк, если не имеет даже слабого представления о том, куда же она могла поехать, и кого встретить по пути. Причём едет ведь по тем же самым местам, что и в третьей части, новых впечатлений не набирается. Немного надоедает и Арья Старк — конечно, её мало, но это даже недостаток — мы очень мало знаем о философии и практике служителей Многоликого, и главы Кошки-Кет эту тьму никак не развеивают, а больше там ничего интересного и любопытного нет. Алейна-Санса? Здесь тоже мало развития, хотя образ периодически появляющего Петира Бейлиша по прежнему восхищает. И так далее. Написано хорошо, спору нет, но уже становится... Скучно? Раньше скучноватой линией была история Дейенерис, хотя уже даже её хочется увидеть, как старого знакомого.

Само собой, вышеизложенным дело не ограничивается. Мне пришлась по нраву линия Джейме, метаморфозы которого видны всё отчётливее, и даже бесконечное самокопание не раздражает — как-то так получилась у Мартина изобразить Цареубийцу сильной и переменчивой личностью, которая интересна во всём. Также Серсея — вечно полупьяная отныне, она неожиданно воображает себя наследницей своего умершего отца, и пытается управлять королевством, причём даже не видит, что, мягко говоря, не держит даже основных нитей контроля над государством. В игре престолов всегда нужно помнить, что твои противники думают по своему, а не так, как ты хочешь, а Серсея этого не учла, чем и подписала себе приговор... Как сказал Джейме? «Красивая золотая дура»... Эта фраза просто достойна восхищения.

Итак, теперь мне становится ясно, почему Мартин так задерживает выход томов ПЛИО. Всё очень просто — в отличие от многих писателей-фабрикантов, он вовремя понял, что исписывается, и цикл лишается своей души. Он нашёл в себе силы остановится, и немного передохнуть, чтобы вновь набраться творческим зарядом, и достойно завершить цикл, который считает главным в своей жизни. От всей души пожелаю ему в этом удачи, чтобы «ПС» был единственным провисом во всей этой завораживающей истории.

Я очень плохо знаком с творчеством Орсона Скотт Карда, и оценить этот труд по достоинству мне очень трудно. Я не читал романов об Альвине Созидателе, я не очень хорошо понимаю, в чём суть его миссии на грешной планетке Земля, поэтому с некоторым недоумением воспринял этот рассказ. Почему? Да потому, что это сказка, в самом натуральном виде. Весёлая повесть, где весёлые и находчивые герои (волшебник и его подмастерье) борются с несправедливостью в дикой американской глубинке. То они обманщика-мельника выведут на чистую воду, то траппера-колдуна заставят отучиться от его хамства.

Но скажу честно — повестушка читается очень приятно. Здесь нет банальностей, нет морализаторства. Можно даже назвать рассказ умным — ведь диалоги Альвина с Артуром и побочными персонажами весьма неплохи. Но вот как-то многое, очень многое осталось за кадром...