цитата

(как раньше)...
"как они начинали"...

цитата

В МУ в сентябре-октябре выйдет «Дом экзорциста» Ника Робертса, а в ЛХ в октябре «Сущность» Фрэнка де Фелитты.

цитата

Подозреваете, что Азбука включилась в литературную игру, создав мистификацию поверх мистификации? )

цитата

Нейросеть?

цитата

Я настаиваю, чтобы наречия в атрибуции диалогов использовались только в редчайших и самых особых случаях… и тогда чтобы не использовались, если сможете без них обойтись. Чтобы уточнить, о чем идет речь, вот три предложения:
– Положи! – крикнула она.
– Отдай, – взмолился он, – это мое!
– Не будьте вы таким дураком, Джекил, – сказал Аттерсон.
В этих трех предложениях глаголы крикнула, взмолился и сказал являются атрибуцией диалога. А теперь посмотрите на такие сомнительные варианты:
– Положи! – крикнула она зловеще.
– Отдай, – униженно взмолился он, – это мое!
– Не будьте вы таким дураком, Джекил, – презрительно сказал Аттерсон.
Три последних предложения слабее трех первых, и почти любой читатель сразу скажет почему. Не будьте вы таким дураком, Джекил, – презрительно сказал Аттерсон – это еще лучшее, потому что это всего лишь штамп, а остальные два активно смехотворны. Такие атрибуции диалогов когда-то назывались «свифтики» по имени Тома Свифта, храброго героя-изобретателя в серии приключенческих романов для мальчиков, написанных Виктором Апплетоном Вторым. Апплетон обожал предложения вроде «А ну, попробуй!» – храбро выкрикнул Том или «Папа мне помогал с расчетами», — скромно ответил Том. Мы в школьные годы играли в салонную игру, где надо было придумывать смешные (или хотя бы полусмешные) свифтики. Помню: «Вы прекрасно пукаете, леди», — сказал он, набравшись духу или «Я — пиротехник», — ответил он, вспыхнув. (Модификаторами глаголов здесь служат придаточные предложения «обстоятельства образа действия», играющие ту же роль, что и наречия.) Обдумывая, надо ли пускать губительные одуванчики наречий в атрибуцию диалога, подумайте и вот о чем: хотите ли вы писать прозу, которая превращается в основу для салонной игры?
Есть писатели, которые пытаются обойти это правило исключения наречий, накачивая стероидами сами атрибутивные глаголы по самые уши. Результат знаком любому читателю криминального чтива в бумажных обложках.
– Брось пушку, Аттерсон! – проскрежетал Джекил.
– Целуй меня, целуй! – задохнулась Шайна.
– Ты меня дразнишь! – отдернулся Билл.
Пожалуйста, не делайте так. Умоляю вас, не надо.

Лучшая форма атрибуции диалога – «сказал», вроде сказал он, сказала она, сказал Билл, сказала Моника. Если хотите видеть действие этого строгого правила, перечитайте любой роман Ларри Мак-Карти, гуру атрибуции диалога. На печатной странице это кажется чертовски фальшивым, но я говорю с полнейшей искренностью. Мак-Карти очень мало допускал на свой газон одуванчиков наречий. Он даже в описании эмоциональных кризисов надеется на «он сказал – она сказала» (а кризисов в романах Мак-Карти хватает). Да уподобься же и ты мужу сему.

цитата

Продолжим рассказ о двух ужаснейших сериях, которые мы запускаем в этом сентябре.
Премиальная серия "Истории тьмы и безумия" будет отличаться от демократичного варианта, во-первых, обложкой. Более изысканной, классической, почти монохромной (но нет). А во-вторых — цветной вклейкой с та-а-акими иллюстрациями, от которых волосы стынут в жилах.
Показываем одну из серединки. Скажите, кошмар?

цитата

В книге не хватает страниц это вообще как? После 355 идёт 386

цитата

Да, в прошлый раз, забыл указать название — "Соминый карьер".

цитата

Видимо, есть какие-то причины

цитата

на лошади в мужском платье

цитата

бледная графоманская спирохета

цитата

— Эй, девушка! — услышала я голос позади себя. Голос был молодой и слегка навеселе. Обернувшись, я увидела, как ко мне приближается парень. Он не шатался, а шёл ровно и быстро. Я промолчала и пошла вперёд, ускоряя шаг.
— Подожди! — крикнул он.
«Кажется, пришла моя очередь быть изнасилованной, или того хуже!». Мне думать об этом не хотелось, но моё живое воображение сразу нарисовало картину: я лежу голая и растерзанная на мокром асфальте.
Я побежала. Но пробежав совсем немного, я на чём-то подскользнулась и упала, больно ударившись рукой. Зонт улетел в одну сторону, сумка — в другую. Парень подскочил ко мне и, схватив прямо за эту руку, потянул меня на себя.

цитата

Файлс Джемма — Экспериментальный фильм
АСТ, Мастера ужасов, 512 стр., Дата выхода — сентябрь 2024

Преподавательница Луиз Кернс растит сына-аутиста и подрабатывает кинокритиком, пытаясь связать концы с концами. Однажды на закрытом показе она находит странную пленку с обрывком немого фильма и связывает ее с личностью миссис Айрис Данлопп Уиткомб, светской дивы и собирательницы фольклора, которая таинственным образом исчезла из закрытого купе поезда в 1918 году.
Надеясь упрочить свою академическую карьеру, Луиз решает доказать, что Уиткомб была первой женщиной в Канаде, ставшей кинорежиссером. Но чем глубже она погружается в исследование, тем больше понимает, что с историей экспериментального фильма тесно
переплетена странная легенда о Госпоже Полудня, демоне или призраке, который всегда получает свое. И вскоре Луиз
осознает, что некоторые сказки ужасающе реальны, а от зла не скрыться даже на ярком солнце, и теперь ей стоит бояться не только за себя, но и за тех, кто ей близок.

цитата

с мистикой, метафизикой, масонами, Сен Жерменом , приключениями.

цитата

Сто лет русской готической новеллы — такой подзаголовок можно было бы дать сборнику, объединившему имена столь разных авторов. Издание открывается «Лафертовской Маковницей» А. Погорельского, которая считается первым в отечественной литературе произведением с мистическим сюжетом, а заканчивается рассказом А. Грина «Серый автомобиль». Готика входит в моду в начале XIX века. Ориентируясь на европейские образцы, обращаясь к народным быличкам и легендам, русские писатели 1820—1830-х годов сполна отдали дань этому жанру. В их числе А. С. Пушкин и Н. В. Гоголь, А. А. Бестужев-Марлинский и В. Ф. Одоевский. Стихия сверхъестественного, существа из другого мира — призраки, колдуны, мертвецы, упыри и прочая нечисть — наполняют страницы книг. Но и позднее интерес к таинственному, иррациональному, фантастическому в русской литературе не иссяк, о чем свидетельствуют произведения А. К. Толстого, И. С. Тургенева, Н. С. Лескова и других авторов. Новое увлечение мистикой пришлось на Серебряный век, когда создавали свои произведения А. И. Куприн, Ф. Сологуб, Л. Н. Андреев и др. Широко известные произведения готической прозы соседствуют на страницах сборника с редко публикующимися сочинениями.

цитата

"Paperbacks from Hell"

цитата

Посоветуйте, пожалуйста, мистические истории в антураже Первой мировой.