С «Расследования» мы начинаем постепенно узнавать новую сторону творчества Станислава Лема: неимоверно глубокие по смысловой нагрузке тексты, для понимания которых надо реально включать мозг и думать, выдвигать предположения, искать и находить ответы вместе с героями. С «Расследования» Лем включает свой фирменный философский стиль, где один смысл наслаивается на другой, за всем этим делом маячит сюжет и герои, а проблемы, поднимаемые в произведении, настолько специфичны, настолько запрятаны в тело произведения, что их натурально приходится выкапывать, доставать наружу – но тем удивительнее впоследствии эффект от расшифровки. Это как найти клад. Каждый текст Лема – это головоломка, в которой скрыт путь к сокровищу, этакая карта с условными обозначениями, специальными отметками и загадками, которые смогут отгадать только самые-самые одаренные.

Таким образом, литература Лема – это такой элитный куб для избранных; формально он открыт для всех, но по факту многие обнаружат там пестрый калейдоскоп не пойми чего, и лишь немногие смогут разглядеть в этой мешанине пятен графический шедевр – нужно лишь сфокусировать зрение под нужным углом и включить фантазию. И да, мозг, о чем мы уже написали.

Что касается «Расследования», центральная идея этого детективного фантастического романа с элементами нуар – возможность существования бесконечно удивительных на первый взгляд, но объяснимых и реальных с точки зрения природы физических явлений. Какими бы фантастичными они ни были. Представьте, что аборигены увидят с берега своего острова круизный лайнер. Для них этот корабль станет колесницей богов. Представьте, что современный человек столкнется с ожившим трупом. Для него это явление будет из разряда мистики и ужасов. Хотя и там, и здесь объяснение гораздо проще и рациональнее. Каким бы необычным оно ни казалось. Лем говорит о гибкости человеческого мышления, о том, что мы привыкли подстраивать реальность под привычные шаблоны – так легче воспринимать информацию, а все новое и необычное почему-то моментально превращается в разряд «магии», «чуда», «мистики» и тому подобных вещей. То есть, по сути, мы ничем от тех же аборигенов не отличаемся. О чем же конкретно роман, спросите вы? О трупах, которые начинают двигаться. А вот почему это происходит, читайте сами. И сразу: это не роман ужасов.

Вот о чем роман «Расследование» польского фантаста Станислава Лема. Интересная детективная линия, нестандартная задумка, парочка жутковатых моментов и неожиданный финал с парадоксальным объяснением в конце. Книга-загадка. Таких у пана Станислава будет еще много.

Тем, кто любит и ценит жанр ужасов, имя английского писателя Клайва Баркера скажет о многом. Тем, кто мало знаком с жанром, это имя не скажет ничего или почти ничего, возможно, кто-то смотрел «Восставший из ада» по его книге, и на том все знакомство ограничилось. Но все же нельзя обойти вниманием самый знаменитый цикл его книг, который так и зовется – «Книги крови». Причина проста – эти произведения оказали огромное влияние на развитие жанра ужасов и стали у истоков поджанра сплаттерпанк.

Строго говоря, Книги крови состоят из 6 сборников малой прозы, написанных и опубликованных автором в 1984-1985 годы, сразу после чего к Баркеру пришла популярность и автор смог заниматься не только литературным ремеслом но и сесть в кресло кинорежиссера. В каждый сборник входит по шесть-семь рассказов, формально и сюжетно между собой не связанных. Эти истории объединяет нечто другое – скользкая, жуткая, багрово-красная тема кровавости, так или иначе присутствующая в каждой истории.

Следует признаться: Баркер пишет вещи, настолько жесткие и пугающие, что на их фоне меркнут даже классические произведения жанра. В центре внимания автора почти всегда находятся люди с социального дна или безнадежные девианты общества – наркоманы, преступники, проститутки, геи, извращенцы. То есть психика этих людей уже довольно серьезно искажена, а биография полна жизненными испытаниями. Герои Баркера – это люди не всегда законопослушные, хлебнувшие уличной грязи сполна, прекрасно знающие человеческую жестокость и злобу, потому что сами в чем-то такие же.

Но кроме этого автор описывает в каждом рассказе испытания, с которыми предстоит столкнуться его героям. И от созданных Баркером монстров порой кровь стынет в жилах, но чаще – вырывается наружу, в случае с персонажами. Короче говоря, на страницах Книг крови не следует ждать никаких поблажек; автор полностью и осознано исследует природу самого темного зла, какое только можно себе вообразить, и какие только обличия оно ни принимает.

Вместе с персонажами читателям предстоит поучаствовать в жутких экспериментах, прокатиться в подземке с маньяком, увидеть, какова кожа Отцов, почувствовать, что собственное тело отказывается подчиняться вам и испытать многое другое.

Книги крови не состоят сплошь из темных шедевров. Здесь хватает средних текстов, но их разнообразие не позволит заскучать; главное иметь крепкую психику и не бояться вида крови, потому что если вы не вполне владеете собой, лучше вам эту книгу в руки не брать. Кровь здесь течет ручьями, брызжет фонтанами, переливается через край, она всех оттенков и любой консистенции.

Кому-то Книги крови могут показаться отвратительными и мерзкими, и он будет тысячу раз прав. Но иногда каждому следует задержать дыхание и заглянуть в разверстую могилу собственного «Я», чтобы убедиться, нет ли внутри демона. Таковая суровая правда жизни. В этом плане проза Баркера и ему подобных авторов выполняет санитарную функцию – она показывает нам, чего следует по-настоящему опасаться.

Лучшими, самыми жуткими и художественно сильными рассказами можно назвать «Полночный поезд с мясом», «Страх», «Кожа отцов», «Политика тела», «Остатки человеческого».

Книги крови – этапный цикл в карьере Баркера и один из краеугольных камней всего жанра ужасов. Читать следует строго совершеннолетним людям с крепкой психикой.

«Больница Преображения» — удивительная книга, особенно если учесть, что эта сильнейшая по драматизму история написана фантастом и философом Станиславом Лемом, который ассоциируется в сознании большинства читателей в основном с историями про космос и далекое будущее. А тут насквозь реализм, да такой, предельно драматичный, совершенно не содержащий в себе никаких фантастических элементов.

Роман рассказывает о молодом польском враче, который поступил работать в психиатрическую больницу – и все это на фоне Второй мировой войны, когда многострадальная Польша была оккупирована нацистами. В самый ее разгар.

Книжка эта удивляет еще и потому, что по своей смысловой глубине, по поднимаемым вопросам и их отражению в тексте, вообще по литературному уровню присуща зрелому писателю, умудренному летами. Но не тут-то было! Это всего лишь второй роман Лема, написанный им в молодые годы. Поразительно, как ему удалось суммировать свои силы и выдать подобный текст. Иные мудрецы не в состоянии задаваться такими фундаментальными и глубоко драматичными вопросами, что несомненно говорит в пользу гения молодого Лема. Если человек талантлив, он одинаково отлично будет работать в любом жанре, неважно, фантастика это или «большая» серьезная проза, что мы и видим.

Касательно самого сюжета и сути романа, можно сказать, что эта вещь производственная. Не так много здесь сосредоточено событий, зато воспоминаний, размышлений, диалогов и лирических отступлений более чем. И каждый абзац, каждая страница наполнены печалью, безысходностью и невеселыми размышлениями писателя о человеческой сущности, о природе разума и безумия. Каждый пациент Больницы раскрывается перед нами и можно видеть, что больные на поверку оказываются более вменяемыми, чем большинство разгуливающих по миру людей. Сравнение оказалось особенно мощным, если учесть, что конкретная европейская страна, Германия, коллективно сходила с ума, корчилась в приступе массовой шизофрении и помешательства, и с этого ракурса внезапно чувствуешь себя пациентом самой большой в мире психлечебницы под названием Земля.

В таком разрезе основное место действия романа – это особое пространство, меняющее человека до неузнаваемости, возможно даже Чистилище на бренной земле, которое проверяет нас на человечность.

История идет фоном за стенами Больницы и однажды вторгнется в ее пределы, но пока молодой врач жадно впитывает опыт от больных и коллег, пытаясь сориентироваться в этом сложном сотрясающемся от войны мире. Поэтому роман в чем-то схож с работами писателей «потерянного поколения» типа Ремарка или Хемингуэя, такое создается впечатление от прочтения.

«Больница» — бесконечно мудрая книга о трагедии человечества, польского народа, конкретных людей, мудрое произведение на вечную тему, раскрывающее нам Лема как писателя с большой буквы, настоящего мастера слова и властителя, как ни странно, дум. История настолько интересная, затягивающая, потрясающая, что это могло бы быть реальностью.

Еще раз: это не фантастика. Это Литература самой высшей пробы с польским национальным колоритом от одного из лучших фантазеров и философов XX века. Да, еще момент. Есть в романе что-то кафкианское, наверно, от ощущения безысходности, предопределенности, неотвратимого конца.

Человек – это высокоразвитая обезьяна, обернутая в шкурку цивилизованности. Человек кажется духовным, моральным, умным существом, потому что создал культуру и науку, владеет технологиями и умеет управлять машинами. Но поскреби эту шкурку, кинь человека из удобных городских условий в дремучие джунгли без пищи и крова, и он мигом превратится в дикую, визжащую обезьяну, готовую убивать за кусок еды.

И это правда.

И такую правду десятки раз показывают нам замечательные авторы разных исторических эпох и поколений, раз за разом демонстрируя весь разрушительный эффект существования в диких условиях. Обычно в текстах человек попадает в экстремальные условия поневоле – например, в результате катастрофы или стихийного бедствия. Гораздо реже человек ищет дикость сам, и это как раз тот случай, когда осознание своего первобытного начала становится актом волевым, исходящим не извне, то есть под давлением, а изнутри. То есть дикое существование становится потребностью, напоминая возвращение к истокам, к естественному, первобытному, темному, но простому и гармоничному существованию с природой.

Подобную ситуацию описывает в своей едва ли не лучшей и знаменитой повести «Сердце тьмы» замечательный английский автор польского происхождения Джозеф Конрад, мастер приключенческой литературы. В повести идет речь о человеке, который нанялся работать на судовую компанию, возившую слоновую кость по реке в глубинах Африки. Этот человек, главный герой, отправляется на поиски пропавшего коллеги Шульца. Поиски земляка постепенно превращаются в странное, наполненное мрачными видениями и картинами, путешествие во времени, назад к диким первобытным временам существования человеческих племен.

Чем дальше герой забирается по реке к ее истокам, тем больше он отрывается от привычной реальности и погружается в мистический мир черных людей, наполненный звуками барабанов и ритуальных песен. Эта повесть лишена динамики приключенческого жанра, зато в ней с избытком хватает философских размышлений о природе человеческого и сути так называемой цивилизации. Конрад приходит к шокирующему выводу – человек не знает себя. А осознавший эту истину, подобно Шульцу, обречен на существование на задворках мира, где грани правды особенно остры и блестят как поверхность реки. Река в повести – яркий и очень точный образ течения времени, которое в примитивном обществе циклично.

«Сердце тьмы» легло в основу знаменитого фильма Френсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня», где офицер американской армии ищет пропавшего в недрах Вьетнама сослуживца и к своему ужасу находит его, ставшего маленьким кровавым божком для местного племени.

Отличная вещь, очень атмосферная и глубокая.

Космическая одиссея польского фантаста и философа Станислава Лема, написанная в середине 50-х годов XX века и обладающая всей атрибутикой тогдашней фантастики. 50-е – это ранний Лем, которому еще было интересно писать научную фантастику про космос, про освоение межзвездного пространства и внеземные цивилизации. Писателя волнует проблема Контакта с чужими и будущее человечества – классическая тема для жанра, а каждый профессиональный фантазер должен был в ней непременно отметиться.

В ранние свои годы Лем еще симпатизировал коммунизму, что тоже отразилось в картине будущего мира, нарисованного в романе. Действие происходит в 32 веке, когда человеческая цивилизация объединилась под эгидой коммунистических идей, люди больше не тратят свое время, силы и ресурсы на всякие глупости вроде войны или производства оружия; их основная цель – это культурное и научное развитие, в том числе космическая экспансия. То есть налицо утопия про светлое будущее. Солнечная система уже освоена, но межзвездное пространство пока не покорилось человеку. И вот возникает технология, которая позволит снарядить экспедицию к системе Альфа Центавра за период жизни одного человека.

Сам по себе роман можно назвать производственным: Лем подробно, красочно и увлекательно описывает быт астронавтов на борту звездолета «Гея», различные трудности и проблемы, возникающие в полете. «Гея» — целый маленький мир, замкнутая самодостаточная система, способная существовать долгое время без внешних ресурсов. На борту имеется система жизнеобеспечения, мощный реактор, гидропонная ферма и все, что может скрасить досуг человека, начиная от библиотеки, собравшей все достижения науки и искусства, заканчивая спортзалом, оборудованным по последнему слову техники. Подход основательный, ведь полет будет длиться годы. Стандартная версия межзвездного путешествия того времени была хорошо воплощена Лемом в литературе.

Позже писатель будет критически отзываться о «Магеллановом облаке», впрочем, как и от всей своей фантастической литературе с элементами коммунистической утопии. Тем не менее «Облако» — интересный увлекательный роман, особый взгляд Лема на вопрос межзвездного путешествия и контакта с внеземным разумом. Можно брать все романы на схожую тему, выстраивать в ряд, и «Магелланово облако» займет в нем не последнее место. Есть за что.

Владимир Орлов относится к категории литературных тяжеловесов. Его проза дышит солидной серьезностью большой литературы без причисления к пограничным жанрам. Фактически его тексты стоят на стыке элитной литературы современников, книги которых мало кто читал из широких масс и бронзовеющей литературной классики, авторитет которой вообще не оспаривается, а принимается как данность. И этот процесс будет продолжаться тем интенсивнее, чем больше пройдет времени с момента написания его произведений.

Но мы ведем речь не обо всем творчестве Орлова, а о самом известном его романе, название которого у многих на слуху – «Альтист Данилов». Роман был написан в 1980 году и входит в так называемый Останкинский цикл или Останкинский триптих, и сейчас является классикой отечественного магического реализма и русской литературы XX века вообще. Маркером, отличительной особенностью произведения является его ярко выраженная непохожесть на советскую прозу послевоенного периода с ее «производственным» антуражем и картонным шершавым языком сурового плаката.

По жанровому происхождению этот роман – типичная философская фантастика в стиле поздних Стругацких, действие которой происходит в привычном нам мире, но отдельные его компоненты явно не соотносятся с реальностью. А суть этого явления очень проста. Главным героем является демон в человеческом обличье. Владимир Алексеевич Данилов, демон на договоре, сосланный на Землю за какое-то прегрешение и очеловечившийся настолько, что уже и не хочет возвращаться в свой неведомый небесный мир.

Данилов поэтически описывает приключения Данилова, его похождения на любовном и деловом фронте. Слог автора выше всяких похвал, читать Орлова доставляет большое удовольствие хотя бы из-за удивительного его языка, изящного, умного и бесконечно точного. Стилистика также выдержана автором блестяще, при чтении сразу чувствуется большой практический жизненный опыт и культурный багаж человека, который приступил к письму уже в зрелом возрасте, имея за плечами хороший словарный запас и сформированные взгляды.

Очень специфично автор распоряжается фантастическими допущениями. Фантастическая идея у него не цель, не средства, а органичная часть литературного узора, который писатель создает в своем романе-полотне. И в данном контекст умение демона летать над Москвой, способность перевоплощаться и мгновенно перемещаться в любую точку пространства воспринимается как обычное, само собой разумеющееся дело. То есть – ничего особенного.

Возможно поэтому тексты Данилова, и конкретно этот называют булгаковщиной: сверхъественные сущности у него вписаны в текстуру коммунальных квартир, в очереди и городской ландшафт, становясь атрибутом обыденности. Домовые устраивают посиделки, демон Кардамон впадает в типично человеческую ревность, а сам Данилов не прочь пропустить кружку пива в соответствующем тематическом заведении.

О персонажах можно вообще говорить отдельно и достаточно много. Благо их в произведении много, все они яркие и запоминающиеся. Начиная от главного и заканчивая второстепенными, все они наделены своими характерами, имеют ярко выраженные личностные черты. То есть – живут на страницах.

Что касается конфликта и центральной идеи истории, за всеми мощными достоинствами есть риск их просто не заметить. Но это не значит, что сюжетной линии нет, она есть и даже намекает на детективную составляющую: кто-то украл у Данилова его любимый старинный альт, и герою приходится искать пропавшую вещь, ввязываясь во всякого рода переделки.

А еще в этом произведении есть Синий бык.

В далеком-предалеком 1951 году молодой польский журналист-самоучка, некий Станислав Лем, пишет научно-фантастическую утопию про светлое коммунистическое будущее человечества. Про полет экспедиции астронавтов на Венеру и все связанные с этим путешествием события.

Сам по себе этот роман, конечно, был только первым, не совсем уверенным словом в творчестве прославленного гения, он не претендует на лавры шедевра НФ, не может похвастаться какой-то оригинальностью, и сам Лем много лет спустя будет открещиваться от «Астронавтов», называя их чуть ли не самой худшей своей книгой, которая лучше бы «не появлялась на свет». По многим причинам. И из-за смены взглядов, разочарования в социализме, и по техническим, и по некоторым философским расхождениям, которых со временем становилось все больше и было ясно, что нарисованное в романе будущее вряд ли возможно — все эти милые громоздкие приборы-пережитки вроде ламповых компьютеров, перфокарты, примитивные механизмы навигации как-то не вязались с общей картиной.

Все же роман этот занимает определенное место в наследии Лема, он нужен и важен, несмотря на то, что автор так критически отзывался о нем. Почему нужен, спросите вы? По той же причине, по какой романы Жюля Верна и Герберта Уэллса стоят в списках на прочтение во всех школьных программах по литературе: этот роман предназначен для юного читателя, «формирует» его в правильных, даже не идейно-коммунистических, а морально-нравственных рамках, в русле тяги ко всему духовному, прекрасному, к знаниям.

Поэтому всегда будет уместно сравнение раннего Лема с творчеством ранних же Стругацких – их проза удивительно похожа на определенном этапе. Неважно, что братья позже уйдут в прогрессорство и декаданс, а Лем – в область запредельных философских высот. Их корни уходят глубоко в восточнославянскую систему социализма, это их мировоззрение, их питательная среда, они оттуда вышли. Можно ругать бесчеловечную тоталитарную систему последними словами, справедливо ругать, но социализм несмотря на все это подарил людям на короткий миг Мечту – иллюзию, утопию, которая случится уже завтра, стоит только дотянуться и мы будем жить в прекрасном мире, где все общее, где человек это звучит по-настоящему гордо, потому что он воспитывается в лучших культурных традициях, высоко образован, и так далее, и тому подобное.

«Астронавты» тоже дарят нам такую мечту. Интернациональный состав экспедиции совершает путешествие к другой планете, где предположительно есть разумная жизнь. А по прибытии обнаруживает руины мертвой цивилизации, которая уничтожила себя в радиоактивном пламени глобальной войны. Метафора налицо – в образе венериан мы узнаем себя, доигравшихся до крайней степени землян, которые так же катятся к собственной гибели.

Несмотря на стилистическую и содержательную простоту «Астронавты» умная книга, рассказывающая о быте и месте ученых в обществе будущего, о важности и нужности их работы для общего блага. Ну и конечно это роман-предупреждение.

Пусть «Астронавты» безнадежно архаичен. Но – он необходим каждому, кто интересуется хорошей научной фантастикой, для общего развития. Плюс к тому этот дебютный роман Лема прекрасно иллюстрирует его ранний стиль письма, очень обстоятельное, красочное повествование с массой интересной информации.

В городке Макондо идут дожди. Городок Макондо высыхает от палящего солнца. В городок Макондо приходит наводнение, и двадцатый век лениво утрамбовывает катком времени этот затерявшийся на просторах латиноамериканского материка городок, в который не ведет ни одна дорога. Там живет семейство, большое и шумное, и эти люди будут жить, рождаться и умирать, во всем их многообразии судеб, переплетая свои судьбы с городком Макондо, который оказывается за бортом времени, но в то же время удивительно четко зацепившимся за двадцатый век – как моллюск за свою раковину.

Маркес – это легенда мировой литературы. Один из трех великих латиноамериканских гениев, наряду с Борхесом и Кортасаром. Он настоящий маг, потому что умеет превращать слова в какую-то удивительную материю, в эфир подхватывающий читателя и уносящий на волне воображения в причудливый мир выдуманный этим человеком. Маркес печален, как комический клоун, который вынужден смеяться перед публикой. Ему так горько и плохо, что он смеется, и мы плачем сквозь смех, и смеемся со слезами на глазах вместе с ним. Маркес универсален, потому что охватывает общие, как говорят, библейские мотивы и сюжеты, затрагивающие и волнующие каждого человека. Наконец, Маркес колоритен и аутентичен, каким может быть только поликультурный автор, соединивший в себе черты европейской португальско-испанской культуры и след исконных индейцев, живших на этой земле тысячи лет. Все это Маркес, многоликий и многогранный, и его лучший роман «Сто лет одиночества» — стопроцентно повторяет черты личности автора.

Эта книжка – целый мир, удивительным образом спрятанный под обложкой. Письмо Маркеса производит гипнотическое впечатление погружения в эпоху. Эти его длинные абзацы, которые могут тянуться страницами, и предложения, которые похожи на абзацы, с бесконечными деепричастными и оборотами, но ни капли не надоедающие и не громоздкие, как у Толстого, а бесконечно изящные, плавные, извивающиеся как серпантин, или языческий узор на древней глиняной вазе. Ваза крутится, и узор превращается в бесконечность. Роман заканчивается, но последнее слово легко может встать на место первого – не будет никакой разницы. Вот что поразительно – игра Маркеса в бесконечность, завязанная на саге одной семьи. Что-то здесь есть от классических семейных саг самых известных мировых авторов, от Манна до Джойса, с той лишь разницей, что сюда добавлена изрядная доля сюрреализма и плавной магии. Это называют «магическим реализмом» — действие происходит в обычном мире, но определенные детали постепенно вымывают сюжет из опор реальности, превращая происходящее в трансцендентный трип. В видение, сон, галлюцинацию. Выбирать по вкусу. Такими приемчиками баловался Борхес, но Маркес тоже оказался мастер – и каков! То действие топчется на месте страницами, то со следующей строчки вдруг переносится на годы вперед, но самое фантастическое – читатель даже не почувствует перехода, что позволяет говорить о романе как придуманном с нуля мифе. Он вне времени, он – само время, схваченное умелым охотником и правильно поданное в виде нужных слов.

История семьи и города, история Макондо пронизана светлой печалью, грустью и тоской, но с иронией, щепоткой юмора, который делает блюдо не таким болезненным. Кроме того, этот роман просто прекрасно написан, красивым поэтическим языком, читать его уже удовольствие. Так что, независимо от ожиданий и предпочтений, ознакомиться с текстом стоит. Очень уж солидный культурный багаж он в себе несет.

Повесть входит в сборник Стивена Кинга «Четыре сезона» под номинальным названием «Лето растления», но при этом может рассматриваться как отдельное самостоятельное произведение. Это триллер, и весьма жесткий по содержанию. Уже из названия можно понять, что речь пойдет о неком процессе обучения, но, разумеется, это не учеба в традиционном понимании. Особую специфику истории придают персонажи, особенно один, что вполне могло быть стать причинной обвинения писателя в экстремизме. Но Кинг никогда не симпатизировал преступникам, всегда, с предельной корректностью он анализировал их, как научные образцы и отмечал самые важные моменты в понимании их истинной сути.

Сюжет достаточно прост. Школьник Тодд, примерный ученик и ангел во плоти, находит в своем городке бывшего нациста Курта Дюссандера, немощного старика, который в бытность свою офицером СС массово сжигал евреев в печах и теперь скрывается от правосудия. Юнец шантажирует старика разоблачением и требует рассказывать ему все, что касается службы Дюссандера нацистам. Старику некуда деваться и он вынужден ворошить прошлое. Но чем дальше, тем хуже; пацану этого явно мало, он требует подробностей и заходит в своем фанатизме все дальше. Чем это может закончиться – неизвестно, но начался опасный непредсказуемый процесс. Какой именно? Попытаемся ответить.

Ни для кого не секрет, что нацистская символика обладает очень мощной энергетикой, которая бьет в подкорку сознания и даже способна заразить неподготовленные умы этими опасными идеями. И жертвами такой пропаганды становятся как раз юнцы, школьники, молодежь с сырыми мозгами, не знающая и не понимающая, какую страшную роль сыграл нацизм в мировой истории. Как правило большинство таких затейников наигравшись, переключаются на более насущные проблемы, а вот меньшинство продолжает взращивать в себе опасные идеи. Тодд – именно такой случай.

В повести отражена серьезная проблема: регенерация зла.

Убедительно показано, что процесс обучения, восприятия, познания происходит успешно только тогда, когда ученик в нем напрямую заинтересован. Учится тот, кто хочет учиться. Из первого суждения следует другое. Тодд оказался восприимчив к злу, потому что в нем уже было зерно этого зла. А рассказы Дюссандера всего лишь ускорили превращение маленького негодяя в полноценного преступника. Заметим: мальчишка сам пришел к старику, мальчишка сам заставил дряхлого зубра выложить карты.

Выводы печальны. Зло неистребимо.

Мы можем преследовать нацистов, экстремистов и террористов, наказывать преступников, но поганые ростки все равно прорастают в юных душах, и если такие дети не смогут узнать о зле больше, они сами примутся его творить – по собственному разумению, неумело, нелепо, но злодеяние от этого не потеряют свою суть. Если мальчишка давит птиц, если издевается или даже убивает домашних животных, это опасный звонок. Такой ребенок вырастет в преступника, который примется грабить, насиловать, убивать. Стивеном Кингом описан как раз такой случай. «Способный ученик» — хрестоматийный пример того, как зло само воспроизводит себя.

Надо читать такие истории. Не только из развлечения – повесть выполняет и эту функцию, — но и профилактики ради. Предупрежден – значит вооружен.

Имя Редьярда Киплинга известно всем, ведь это он автор знаменитой «Книги джунглей» о приключениях Маугли, тысячу раз экранизированной истории жизни мальчика в окружении диких, но разумных зверей. Помимо своей визитки Киплинг, заметим очень крупный и признанный на родине в Англии писатель (и поэт), создал еще массу выдающихся вещей жанра приключений и реализма. Один из них – роман «Наулака», повествующий о поиске белым человеком легендарного драгоценного камня в Индии колониального периода.

Роман написан в выдержанном британском стиле и по манере очень напоминает лучшие вещи Конан Дойла. Это все тот же слегка суховатый, но необыкновенно точный и емкий язык, не чуждый образности и поэтики. Читается легко и с удовольствием.

По сюжету некий искатель приключений отправляется в Индию, дабы найти для своей невесты легендарный черный драгоценный камень по имени Наулака. В своем путешествии он столкнется с местными жителями, маленьким раджой и прочими людьми и попытается достичь амбициозной цели. Поначалу создается впечатление. Что читаешь чисто приключенческую историю.

Но Киплинг не таков. Он поднимает в своем романе гораздо более важные вопросы – тему противостояния Запада и Востока. С одной стороны, он показывает нам человека западного типа. Это активный, умный, сообразительный неунывающий покоритель природы, полагающийся на достижения науки и техники и способный свернуть горы ради достижения цели. С другой стороны, это люди Востока – созерцательные, отстраненные, по природному мудрые люди, занимающие пассивную позицию в мире. Люди востока полагают, что сила – это путь дураков, а цели можно добиться и иными путями. Киплинг очень точно изображает таких людей на примере индусов. В его романе они хоть и покрыты пылью, хоть и носят обноски, и питаются плохо, зато живут с достоинством и редким самообладанием, какое западному завоевателю и не снилось.

Здесь же Киплинг показывает их коварство и хитрость, что конкурирует с отвагой и прямолинейностью западного человека. Несмотря на очень серьезную проблему сам сюжет произведения несколько отходит на второй план и теряется на фоне философских рассуждений персонажей. Есть буквально пара ярких сцен, все остальное отдано на откуп размышлениям и описаниям.

В целом роман очень интересен и актуален. Киплинг прекрасно владеет материалом, и написано все так, что веришь каждой строчке и слову. Другое дело, роман прямо не затрагивает судьбы людей, а эволюции персонажей воспринимаются как часть природных метаморфоз.

1960-е. Молодой человек, очень скромный, закомплексованный, но умный (все они такие), однажды видит на улице прекрасную девушку, думает, что влюбляется в нее и, поскольку произвести при знакомстве впечатление не может, решается на самое простое действие – на похищение. Все подготовлено, заранее спланировано, героя ждет успех, но что делать дальше? И к чему может привести эта странная игра в надзирателя и заключенного?

Роман классика английского постмодерна Джона Фаулза считается в его библиографии ключевым произведением по ряду причин.

Во-первых, потому что написан в начале его карьеры и серьезно повлиял на все последующее творчество писателя. Ранний, как следствие простой стилистически, чуть ли не до примитивизма и короткий по объему, этот роман напоминает очень крепкий алкогольный напиток, выдержанный длительное время, тщательно выпаренный и содержащий в одной капле такую дозу, которая способна свалить лошадь. Действие, преподнесенное в форме дневника, развивается стремительно, с документальной достоверностью, и вы не успеете опомниться, как перевернете последнюю страницу.

Во-вторых, «Коллекционер» производит мощный эффект потому, что в нем отлично переосмыслен старый миф об Амуре и Психее. Переосмыслен, переработан и преподнесен в новой, пугающе жестокой оболочке, напоминающей также сказку о красавице и чудовище. Чудовище держит девушку в плену, любит своей странной извращенной любовью, которая хуже ненависти, девушка пытается вырваться, но чахнет на глазах, и этот садистический дуэт ожидает печальный, предсказуемый конец.

Кадр из одноименного фильма

Достоинство «Коллекционера» — в эффекте повседневного зла. В стандартных сюжетах мы привыкли к ярко прописанному злу, которое обозначает свою позицию с самого начала, которое выглядит устрашающе, с клыками и когтями, с прочими атрибутами. Это успокаивает: сразу понятно, кто есть кто. Но мы никогда не ожидаем, что зло спрячется в тихом, унылом интеллигентном очкарике: у нас просто не укладывается в голове, как такое возможно в принципе. Очкарикам полагается протирать штаны в библиотеках, а когда мы наблюдаем, как этот тип спокойно кормит с ложечки девушку, сидящую на цепи в подвале, что-то в нашей картине мира ломается, нас клинит и мы испытываем неподдельный, леденящий ужас. Да, такое зло поистине страшнее, потому что прячется, маскируется как бы под добродетель.

Психологический поединок между Калибаном и его пленницей Мирандой, которую он сравнивает с коллекционной бабочкой, достоен по своему напряжению всяческих похвал. Сюжет совершенно непредсказуем. Книга – это колодки, которые держат нас в подвале вместе с несчастной пленницей, заставляя переживать все те испытания, что выпали на ее долю. Мы с изумлением узнаем в образе скучного Калибана наших друзей, знакомых, возможно даже родственников и – о ужас – самих себя. Этот человек – настоящее чудовище, отвратительное в своей занудной последовательности, одержимое жаждой обладания, собственничества, которое заменяет ему отсутствие любви. Это духовный импотент, не способный ни на что, продукт своего больного времени, отрыжка общества, зацикленного на потреблении и одиночестве.

Все в романе символично. Несмотря на то, что сам сюжет не оригинален, Фаулзу удалось заострить конфликт до максимума: эта книжка – настоящая гильотина. Читать ее страшно. Но нужно обязательно – это книга-лекарство, обязательная для профилактики.

Формально повесть «Баллада о гибкой пуле» (другой вариант — блуждающая пуля) входит в состав сборника Стивена Кинга под названием «Команда скелетов» 1985 года, но эта вещь настолько интересна и своеобразна, что о ней можно поговорить особо.

Редактор журнала Генри Уилсон заводит дружбу по переписке с неким автором, тексты которого весьма хороши. Но писатель утверждает, что это не только его заслуга, у него в машинке живет волшебное существо форнит, что-то вроде творческой музы. Постепенно и сам Уилсон начинает замечать странности со своей машинкой.

«Баллада о гибкой пуле» — история о том, что безумие бывает заразным. В повести очень хорошо передан процесс мутации психически нормального человека в одержимого манией преследования сумасшедшего. Самое забавное, текст нигде точно не говорит, что есть реальность, а что – выдумка. Вообще, здесь Кинг придумал две оригинальные вещи. Это образ гибкой пули, которая символизирует собой сумасшествие. Гибкая пуля может войти в тело в одном месте и постепенно добраться до жизненно важных органов, но когда – неизвестно. Может через неделю, а может и спустя годы. Но человек вынужден жить под постоянной угрозой, перед опасностью в любой момент слететь с катушек. Вторая крайне интересная придумка – форниты, маленькие эльфоподобные существа, которые живут в пишущей машинке каждого автора. Форнит это метафора творческой музы. Его надо кормить и тогда он будет заряжать свое ружье порошком счастья и дарить автору вдохновение. Но если не защищать форнита, его могут убить и писатель навсегда лишится своего дара. А это все равно что лишиться души.

«Баллада» — сплав волшебного и сумасшедшего мотивов, где первый служит причиной второго. Мы видим, как главный герой постепенно теряет точку опоры и скользит по грани реальности, поначалы мы относимся ко всем этим выдумкам скептически, но вместе с рассказчиком начинаем верить в их существование. И вот тогда гибкая пуля достигает своей цели. С этой повести словосочетание «гибкая пуля» стало расхожим для описания медленного, но неотвратимого конца.

Повесть хороша тем, что надламывает реальность, заставляя верить в существование волшебных существ, а такова всякая хорошая фантастика. Кто знает, может в наших компьютерах тоже живут особенные гномы?

Существует особый сорт литературы, который приоткрывает нам целые пласты в знании человека о различных вещах, в том числе и о себе самом. Такие книги удивляют, поражают и даже шокируют, они существуют не ради развлечения, читаются не с целью скоротать вечерок, а нужны как лекарство или витамины. Это настоящая Литература, способная воздействовать на любого из нас, следовательно – менять. Порой прочтение таких текстов мучительно, как проглатывание рыбьего жира, но как известно, последний невероятно полезен, несравненно полезнее, чем подслащенный яд. И горькость суровой правды окупается трезвостью и разумностью читателя на многие годы вперед.

На самом деле их немного, этих трудных мучительных историй, бьющих на по щекам наотмашь. Есть писатели, который работали исключительно в таком ключе. Например, Достоевский. Что ни книга – драма. Но бывают и отдельные, штучные вещи, написанные писателями в порядке озарения, в приступе творческого эпатажа, какого-то экзальтированного состояния, или ставшие известными по воле случая. В принципе, неважно как, важно, что в конечном счете до нас доходит. В этой связи весьма интересен роман английского писателя Уильяма Голдинга, который в очередной раз раскрывает нам глаза на вопрос о «зверином», животном начале в каждом человеческом существе, убедительно показывая, что любое человеческое общество немногим лучше стаи диких обезьян.

Для того, чтобы еще раз провести эксперимент над человеческой природой, Голдингу по сюжету потребовалось устроить крушение пассажирского самолета в небе посреди океана и обрушить его на необитаемый остров. Естественно, затерянный где-то на задворках мира. Робинзонами стали не взрослые люди, а дети, и вот уже история приобретает любопытный поворот, но градус уклона становится круче. Дальше – больше. Невинные детские игры без присмотра старших со временем перерастают в нечто более серьезное и даже опасное, причем оставшиеся в живых очень быстро, почти инстинктивно выстраивают социальную иерархию, и благодаря перу мастера мы можем наблюдать, как из однородной детской среды постепенно выделяются свои лидеры и аутсайдеры, происходит реальная борьба за власть, а ценой в решении вопросов очень быстро становится жизнь. Игры кончились. Крушение унесло жертвы пожирателю мертвых, но мастер над мухами требует новых. И новообращенные жрецы постараются исполнить его злую прихоть.

Голдинг как бы говорит: вот вам человек, а теперь посмотрите, что с ним станет, если поместить его в дикие условия и заставить бороться за свое существование. Ваш хваленый цивилизованный человек моментально превратится в дикое, жаждущее крови животное, в беспощадного хищника, который готов на все ради того, чтобы выжить. Это природа. Порой это шокирует нас, представляется сомнительным, невозможным, невероятным, но это природа, которая заложена в каждом из нас. Стоит только нам оказаться в сравнительно плохих условиях, и наша цивилизованность слетит с нас, как шелуха. А на еще не оформившуюся личность дикое состояние действует еще мощнее, фактически перепахивая человека на всю жизнь. Маугли был первым, дети из романа Голдинга – вторые.

Иными словами, «Повелитель мух» — важный, захватывающий эксперимент на тему разумного и животного в человеке, их соотношения и борьбы. Не все поддадутся жажде крови, что еще раз подчеркивает уникальность каждого человека, а следовательно дает нам шанс на искру разума и возможность стать лучше. Главное, помнить, куда все мы можем скатиться. Тут наверно вопрос в силе воли. Сильный останется человеком при любом раскладе, даже окруженный зверьми. Слабый быстро опустится на четвереньки, и ничто ему уже не поможет.

Данная повесть написана для сборника «Четыре сезона» под условным заглавием «Зимняя сказка». Название имеет особенно символичное значение, потому что по сути эта повесть Кинга – рассказ в рассказе. Мастер сделал литературную матрешку, где за одной историей прячется совсем другая, вложенная в уста одного из героев. Еще один отличительный признак текста: место действия никакая не американская глубинка и даже не город в штате Мэн. Сюжет развивается в Нью-Йорке, в Большом Яблоке в канун Рождества, а главное действующее лицо, пожилой адвокат Дэвид Эдли ведет рассказ от первого лица.

Некогда этот джентльмен стал членом загадочного клуба без названия, расположенного на Тридцать пятой улице в доме номер 249Б. Это элитное сообщество, где собираются выдающиеся представители высшего слоя города, чтобы пропустить стаканчик виски, поиграть в бильярд, посидеть у камина с книжкой, а главное послушать какую-нибудь невероятную историю. Удивительное и загадочное место, здорово напоминающее клуб «Диоген» из произведений сэра Артура Конан Дойла о Шерлоке Холмсе. Место и время действия еще почему-то напоминают такой же клуб из фильма «С широко закрытыми глазами».

В стенах заведения звучат трагичные и шокирующие истории, и одна из них особенно задевает старого адвоката – она-то и помещена в тело повести, она является ядром повести и рассказывает о неком методе дыхания, внедренным акушером-гинекологом.

«Метод дыхания» — несомненно, интересный образец творчества раннего Кинга, который решил ненадолго отойти от натуралистичных ужасов. Но дистанцировавшись от примитивного запугивания, мастер как бы поднялся на этаж выше — в готические покои Эдгара По, особенно это заметно по описанию дома, где находится клуб и по внешности швейцара; оба словно бы вышли из XIX века.

В повести прекрасно передано ощущение тайны. И оно сохранено до конца нераскрытым, позволяя с удовольствием строить догадки и по-своему отвечать на вопрос: что же такое этот клуб? Любителям художника Кларка Эштона Смита тоже будет интересно читать эту вещь.

В итоге, «Метод дыхания» — это необычный ранний Кинг, который делал реалистичные триллеры с сильной психологической основой. Хорошее, интересное произведение.

Все-таки мощная штука сатира. При умелом использовании она превращается в опасное, очень болезненное оружие массового поражения, способное превратить объект насмешки в пустое место. Но когда мы смеемся сами над собой, задача любой сатирической литературы несколько меняется: мы не просто высмеиваем, а проводим профилактику – как не надо делать, чтобы получилось то, о чем в книжке написано. К сожалению, в области политики эти рецепты не действуют: люди постоянно наступают на одни и те же грабли, а история ничему их не учит. Поделом им. Наверно, это такой закон природы, и уже ничего с этим поделать нельзя. Печально.

Поэтому все, что нам остается, читать, смеяться, утирать горькие слезы и восхищаться смелостью, талантом автора. Джорджа Оруэлла нельзя считать фантастом в полном смысле этого слова. Тем удивительнее, что для социальной фантастики, особенно антиутопии, он сделал огромный вклад, гораздо больший, чем работы десятков профессиональных фантазеров. И кроме своего шедевра, главной антиутопии XX века «1984» он написал еще «Скотный двор» — небольшую фантазию на тему перехода власти от человека к домашним животным.

С исчерпывающей достоверностью здесь очерчен политический процесс, который протекает в любом человеческом обществе. Но правда оказывается настолько суровой, что дабы не травмировать чувствительную психику изнеженных читателей, Оруэлл заменил людей на животных – тут есть и свиньи, и коровы, и лошади, гуси и курицы, собачки и кошечки, и даже осел. Метафора налицо.

Завязка достаточно простая – животные совершили революцию и прогнали с господского двора пьяницу-фермера, установили свои порядки, написали что-то вроде конституции и переименовали свою родину в Скотный двор. Отлично, прекрасно, великолепно. Но как жить дальше? Новорожденным государством нужно как-то управлять, решать повседневные проблемы, распределять кормежку, строить мельницу. Административные функции берет на себя парочка свиней, но очень скоро ситуация начинает выходить из-под контроля: свиньи почувствовали власть. Называется, дорвались.

Оруэлл показывает, как все возвращается на круги своя. Любое общество всегда делится на тех, кто управляет и на тех, кем управляют. Неважно, как называется режим – демократия, тоталитаризм, да хоть Федерация домашней скотины, — суть останется одна: меньшинство рулит большинством, для чего хороши все средства – пропаганда, угрозы, пламенные речи, чувство патриотизма и прочее в том же духе. На примере разных животных автор дает нам срез людского общества: рабочие-трудяги (кони и лошади), недалекие домохозяйки (курицы), приспособленцы (подсвинки), карательные отряды (псы) и старики (мудрый ослик), которые переживут все.

В итоге все наблюдаем вечный политический круговорот. Свиньи уже ничем не отличаются от прежнего хозяина. Только непонятно одно – то ли они очеловечиваются, то ли люди все больше скатываются до свинского состояния. В любом случае, очевидно, что общество всегда жило, живет и будет жить по таким законам, и все мы в каком-то смысле обитаем на скотном дворе.

Жесткая злободневная книга, которая будет актуальна всегда.

Роман «Кровавая купель» британского писателя Саймона Кларка – это настоящий гимн хищному началу в любом человеке. Та адовая вакханалия, которая разворачивается на страницах произведения в безумном вихре схваток, способна покоробить даже бывалых любителей ужасов и триллера. Потому что ужас здесь возведен в степень и размазан по полотну планеты Земля в постапокалиптическом приступе вдохновения – жестко, реалистично, без иллюзий и прочей ерунды.

Да, безусловно, данная литературная картина написана художником Кларком с использованием всех оттенков красного, и в объемах краски товарищ Саймон не скупился. Повествование ведется от первого лица, от имени паренька, которому удалось выжить в развернувшейся апрельским днем бойне с участием всего населения его городка. Все произошло по вине взрослых: в какой-то момент что-то сломалось в их головах, и на смену разуму пришла первобытная сумасшедшая жажда убийства, бессмысленного и иррационально жестокого, а оттого еще более жуткого. Взрослые просто превратились в кровожадных тварей, которые набросились на своих детей с единственной целью… а потом они вышли на улицы – искать уцелевших, убивать всех до двадцати лет, бродить по окрестностям и выкладывать странные пирамиды из попавших под руку предметов. Писатель дает предельно четкий портрет этих существ, которые уже перестали быть людьми – живые зомби с пустыми глазами, выполняющие неведомую установку. Непонятно, необъяснимо, страшно.

В отношении уцелевших подростков Кларк тоже невысокого мнения. Унаследовав все людские пороки, молодежь очень быстро дичает и, разогнанная возрастными гормонами, организует банды головорезов, устанавливающие внутри уцелевших жесткую социальную иерархию тоталитарного типа, насаждая насилие. Попав в одну из таких коммун, герой очень быстро понимает, до чего может докатиться любой уличный хулиган, ели в руках у него окажется власть, рожденная винтовкой.

Кларк описывает скитания героя по опустевшим окрестностям, городам и поселкам, в надежде найти хоть кого-то адекватного из уцелевших в этой бойне. Должно быть спасение, хоть одна колония, где еще действуют нормальные социальные законы, а не бандитский беспредел.

Интересна также трактовка причины апокалипсиса. Что свернуло мозги взрослых с резьбы? Кларк, вкладывая объяснение в речь одного из героев, очень доступно излагает эволюционные причины этого резкого скачка. И когда теория доходит до остальных, становится вполне очевидно, что такой расклад может быть вполне реальным – сработают предохранительные механизмы и пар со свистом вырвется наружу. Кто не спрятался – пусть покоится с миром. Аминь.

Реалистичный, жесткий, захватывающий роман, иллюстрирующий еще один вариант апокалипсиса – и его страшных последствий.

«Остров сокровищ» — один из лучших романов в творчестве Роберта Стивенсона, но далеко не единственный его шедевр. Автор написал довольно много приключенческих книг в разных декорациях и с сюжетами в разные исторические эпохи, и по сути стоит у истоков жанра наряду с такими авторами как Рафаэль Сабатини, Генри Хаггард, Джозеф Конрад, но именно «Остров сокровищ» навсегда обессмертил имя Стивенсона и стал его главным романом-визиткой.

Есть искушение назвать произведение морским романом, но это не совсем так. В морском романе основное действие происходит во время плавания (например, «Морской волк» Лондона), однако в «Острове сокровищ» основная драма разворачивается на суше необитаемого острова. Да, этот роман — пиратский в полном смысле слова.

Сюжет произведения очень прост и многие из нас отлично помнят содержание книги. Сделав главным героем мальчика Джима Хокинса, Стивенсон автоматически превратил свой роман еще и в произведение для юношества, где рассматриваются морально-этические проблемы пиратской и обычной законопослушной жизни. Действительно, история предназначалась для юного пасынка писателя, а уж потом пошла в тираж. Но все это идет фоном, потому что основное внимание Стивенсон уделил конечно же захватывающему сюжету путешествия за сокровищами. В тексте прекрасны все персонажи — яркие, фактурные, они отлично передают дух эпохи, а изъясняются так просто и красочно, как мог бы написать только истинный шотландец. Стивенсон максимально унифицирует свой язык повествования, избегая философизмов и громоздких отступлений, а также морализаторства. Все это только на пользу произведению.

В итоге мы имеем классический пиратский роман, отвечающий всем хрестоматийным требованиям жанра — злобные, но симпатичные пираты, отважные английские джентльмены, ловкий и отважный герой, а также сокровища, награбленные и схороненные в тайнике. Не обходится без мертвеца, черной метки и схваток, предательства и ловушек, но мы знаем, что иначе не может быть. Именно этот роман взяли за основу создатели последующих пиратских саг, порой заимствуя целые сцены без изменений. Кроме того, роман породил массу экранизаций.

Прекрасная вдохновляющая книга, лучший образец приключенческой прозы, самый главный пиратский роман всех времен и народов. Крайне рекомендуется для прочтения юношеству для расширения кругозора, но будет хорош и для зрелого читателя, чтобы стряхнуть с себя налет серьезности.

«Замок» — один из немногих неоконченных романов писателя, которые тот успел написать до своего печального конца. Люди умирают, а книги остаются. Рукописи не горят; «Замок» стал контрапунктом в творчестве Кафки наряду с его знаменитым «Процессом», породив массу теорий, толкований и даже целый раздел в литературоведении – кафковедение. Да-да, есть такая наука, исследующая творческий, писательский феномен австрийского автора, который прожил нелегкую, но насыщенную жизнь, полную страданий, метаний, духовного поиска и творчества. Кафка известен как создатель своего уникального стиля, автор в чем-то парадоксальных рассказов и повестей, где градус абсурда зашкаливает и вступает в игру с реальностью, где персонажи словно бы помещены в лабиринт с невидимыми границами, без входа и выхода.

Формально «Замок» — это история о землемере, который прибыл в австрийскую деревню для выполнения некой работы. И для того, чтобы приступить к ней, ему необходимо получить что-то вроде разрешения в местной администрации, которая находится в старинном замке на холме, прекрасно видимом из низины. Но за простенькой фабулой этой пасторальной истории кроются поистине геологические пласты смысла.

Опять автор использует в тексте прием абсурдного, ничем не мотивированного ожидания неизвестности, под разными предлогами заставляющего его героя топтаться на месте и вариться в собственном соку. Образ замка обрастает мифами. Вынесенный за скобки сюжетного действия, замок становится как бы неизвестной переменной в уравнении, иксом, который можно понимать и трактовать на свое усмотрение. Автор поднимает тему бюрократии, бессмысленного и бредового чиновничьего аппарата, который существует сам для себя, и, единожды попав в эту систему, человек вязнет в ней как мошка в янтаре – пытаясь пробиться через бесконечные кабинеты к нужному чиновнику, заполняя бесчисленные заявления, бланки, мотаясь из кабинета в кабинет, в которых сидят одинаковые люди. В коридорах замка можно провести всю жизнь, в бесконечном ожидании на выдачу бумажки, которая, в конечном счете, не будет иметь никакой юридической силы. Чистый, ничем не замутненный абсурд.

Снова не результат, а процесс, не действие, а ожидание и чувство безысходности, от которой натурально задыхаешься. Гидра бюрократии похожа на чудовище, пожирающее целые временные пласты и жизни. Очень актуально, особенно в наших реалиях. Есть два мира – приземленный человеческий с его нехитрыми радостями и как бы возвышенный государственный с его бесконечными правилами и должностями.

Роман не был закончен, но, несмотря на это, уже в написанном тексте имеется четкий посыл автора к читателю – попытка прочувствовать на своей шкуре все «прелести» медлительной, неповоротливой государственной машины, когда разрешения на какое-то действие можно ждать годами.

Поразительно, но Кафке удалось сконцентрировать в тексте целый бумажный мир бесконечных резолюций, согласований и инструкций похлеще наших классиков, описывавших будни русского чиновничества.

Сложный, многогранный роман, который может показаться кому-то скучным.

Знаменитой повестью про оригинальный побег из Шоушенкской тюрьмы Стивен Кинг прославил себя как автор «большой» художественной литературы. Если раньше о писателе снисходительно отзывались как о мастере сочинять страшные, жуткие, ужасные небылицы для подростков, то после выхода сборника «Четыре сезона», куда и входит данная повесть, Кинга смело можно ставить на один уровень с важнейшими американскими писателями XX века вроде Сэлинджера, Вулфа или Фолкнера.

История о несправедливо осужденном банкире Энди Дюфрейне относится к разряду «жизненных», то есть сама наша реальность преподносит сюжеты для подобных произведений. Это драма о человеке, которого лишили всего, приговорив к двум пожизненным срокам. Отняв у Дюфрейна возможность жить на воле, ему подарили кое-что взамен – почти неограниченное время. Тюрьма – это Система. Система ломает человека, неважно, как, но на выходе получается полностью прирученный выдрессированный винтик в государственной машине. Основная задача принуждения – сломать в человеке волю, волю к сопротивлению. Большинство людей подвергаются в режимных учреждениях колоссальному психологическому давлению, не выдерживают и смиряются с положением легального раба. Но Энди сумел сохранить в себе внутренний огонь, может быть из-за внутреннего убеждения в собственной невиновности, а возможно из-за особого склада характера.

Внешне худощавый и щуплый, этот человек сумел доказать, что истинная сила – это сила духа. И рассказчик Ред, еще один пожизненный заключенный, промышляющий спекуляцией, с восхищением описывает жизнь Дюфрейна в Шоушенкской тюрьме, его несгибаемую волю, его борьбу с другими зеками и с администрацией, и его победу. Это не играющий мускулами мордоворот, который способен раскидать по углам «урок» или задавить их авторитетом, вовсе нет. Сила Энди в его спокойствии, интеллекте и самое главное — в человечности. Даже будучи избитым, этот заключенный с порядковым номером 81433 несгибаем, таких, как он, можно победить, но нельзя сломить. Тот случай, когда срабатывает истина «все что меня не убивает, делает сильнее».

Эта повесть – рассказ о том, что каждый человек сам делает свою судьбу. Люди с рабской психикой остаются рабами всю жизнь, даже формально находясь на свободе – это рабы своей работы, своих жен, своих комплексов, постоянно живущие в страхе. А свободный человек остается таковым, даже сидя за решеткой на хлебе и воде. Более того, сильная личность способна вести за собой остальных, вселять в них оптимизм, веру в лучшее, менять этот мир. Потому что можно уничтожить тело, но нельзя съесть душу. В произведении заложено множество важных мыслей на эту тему, у Кинга получилась очень мудрая и жизнеутверждающая история.

По прочтении повести невольно возникают аналогии с другим романом на схожую тематику – «Пролетая над гнездом кукушки» Кена Кизи. Там тоже Система ломает человека, с единственной разницей: место действия не тюрьма, а психушка. И там тоже находится человек, способный бросить вызов машине.

После выхода книги, а впоследствии и фильма «Побег из Шоушенка» 1994 года, Стивен Кинг навсегда избавился от клейма автора ужасов, он доказал, что может создавать универсальные актуальные произведения, которые способен понять каждый человек.

Йозеф К., в отношении которого был возбужден уголовный процесс по обвинению в непонятном преступлении – это собирательный образ нервного гражданина в современном обществе, совершенно не защищенного от произвола государства. С потрясающей, будничной ясностью Франц Кафка рисует нам мир, в котором каждого из нас, если появится такая необходимость, можно задержать по подозрению, привлечь к ответственности и осудить – ни за что. Такие темы особенно актуальны и сегодня.

Этот роман стал определяющим в направлении постмодернистского абсурда, поскольку именно здесь писателем блестяще применен метод «бесконечного отложения» действия, благодаря чему на протяжении всего сюжета создается и нагнетается нечеловечески густое напряжение, тревожное ожидание какого-то события. Но парадокс заключается в том, что в книге ничего существенного не происходит. Весь роман – это ожидание, мучительное ожидание хоть какой-то развязки истории.

Но постепенно с ужасом осознаешь, что название романа следует понимать не в строго юридическом смысле как судебного процесса над отдельно взятым человеком. Все гораздо серьезнее. Кафка показывает процесс «перемалывания» человека в мясорубке государственной машины, способной превратить любого, любого из нас в послушного зашуганного раба, совершенно бессильного перед Системой.

Еще здесь с потрясающей четкостью отражено человеческое бессилие. Ты можешь возмущаться, ходить по инстанциям, пробовать защищать свои права, трясти ручонками с трибуны, и даже оправдываться перед собранием слушателей, доказывая свою невиновность в фантомном преступлении, которого не совершал. Но это не имеет ровным счетом никакого значения. Заочный приговор уже вынесен, и даже находясь на свободе, ты никуда не денешься от преследователей. Система настигнет тебя, поймает и перемелет в труху. Поэтому в «Процессе» важны не сами сюжетные повороты, а то, как они построены и какое создают ощущение. Абсурдная угроза выступает мощным литературным инструментом для введения читателя в состояние катарсиса, погружение его в вязкое чувство тревоги, не самое приятное.

Роман также относят к структурализму, потому что отельные части произведения можно читать как по отдельности, так и в любой последовательности, действительно важное значение имеет лишь начало и конец истории, все остальные эпизоды лишь добавляют атмосферы, раскрывая произведение с разных сторон.

«Процесс» — это тяжелая книга не для удовольствия.

«Процесс» — это роман поколения, знаковое произведение в жанре, и пожалуй что «опус магнум» самого Кафки, позволяющий по-иному взглянуть на систему государственного принуждения, на вопросы взаимоотношения человека и государственной машины, бреда бюрократизма, ущемления прав и свобод.

Но самое интересное заключается в том, что понимать «Процесс» можно по-разному. Это и есть постмодернизм.

Джо Аберкромби – один из ведущих авторов фэнтези, убедительно доказывающий каждой своей книгой, что жанр живее всех живых, но изменился с эпохи Толкиена до неузнаваемости. На сегодняшний день самая известная работа автора – это цикл «Первый закон», куда входят три сокрушительных по драйву и сюжетному напряжению романа о войне, терзающей очередной придуманный мир. Это трехкнижие входит в еще более глобальный цикл «Земной круг».

Итак, в «Первый закон» входит три романа – «Кровь и железо», «Последний довод королей» и «Прежде чем их повесят». Никакого героизма, никакой романтики и сказочного волшебства здесь нет и в помине. Действие разворачивается в мире, охваченном войной, политическими интригами, мелкой родовой враждой и прочими бедствиями, а все его рядовые обитатели пытаются лишь выжить. Технически этот мир примерно похож на позднее европейское средневековье; здесь уже известны шпаги и огнестрельное оружие, и вовсю используются инженерные знания.

Аберкромби ввел в трилогию множество ярких и запоминающихся персонажей, начиная от сурового северянина Логена Девятипалого и заканчивая шикарным калекой-инквизитором Заном дан Глоктой. Герои описаны столь искусно и так ярко, что забыть их невозможно. Что касается главного конфликта, разумеется без волшебства здесь не обходится, но как и в «Песне льда и пламени» Мартина оно идет скорее фоном и лишь в самые редкие моменты появляет себя, причем тоже весьма оригинально.

По жестокости и кровавости Аберкромби превосходит самого Мартина. Если у Мартина натурализм вписан в происходящее параллельно с сюжетом, то у Аберкоромби он является чуть ли не сюжетообразующим. Короче, крови в этих романах очень много. А если обратиться к умению автора создавать сюжетные интриги и напряжение, то тут ему равных просто не найти.

Лучших батальных сцен – поединков и схваток – в фэнтези пока мне не встречалось. При этом язык Аберкромби прост, функционален, но не лишен солдатской красоты, и поэтому читать текст очень легко.

Что касается мифологии и основной темы, тут автор не оригинален. По Аберкромби, людьми правит некий глобальный план, и даже самый искусный интриган и кукловод в итоге становится такой же марионеткой в руках высших магических сил. Неожиданного предательства и помощи можно ждать откуда угодно. Магические силы также нельзя назвать хорошими, да и язык не поворачивается наречь плохими – они просто преследуют свои нечеловеческие цели и устраивают этот мир, так как считают нужным, втолковывая рядовым правителям типа Луфара, что у человека попросту нет свободы – отличается лишь степень его несвободы, и у кого-то она меньше, а у кого-то больше, вот и все.

По части политических козней Аберкромби тоже не подкачал и возвел их на византийский уровень, превращая и без того захватывающее повествование чуть ли не в политический триллер.

Словом, «Первый закон» стоит того, чтобы его прочесть, но со следующими оговорками.

Первое – это жесткое постмодерновое фэнтези, где нет табу и запретных тем. Насилие, ругань, секс – все это вы найдете на страницах романов с избытком. И если вы уже читали Мартина, то помножьте градус натурализма на два.

Второе – здесь нет традиционной героики жанра, все здесь сражаются и выживают как могут, а по части суровости заткнут за пояс любого, даже самого свирепого героя Мартина вроде Сандора Клигана.

Все предельно жестко, цинично, а о справедливости и вовсе речи не идет.

Все как в настоящей жизни.

В европейской литературе XX века существует множество замечательных, гениальных, потрясающих книг. Но, пожалуй невозможно найти среди этих книг более эпической, философски-размеренной и вместе с тем глубоко символичной книги чем «Волшебная гора» Томаса Манна, великого немецкого писателя.

Роман был опубликован в 1924 году, в странное безвременье между двумя мировыми войнами, потрясшими всю Европу и остальное человечество. Точка входа получилась не случайной, Манн полностью отразил подвешенное состояние людей на страницах своего произведения, презентовав читателям молодого человека по имени Ганс Касторп, Этот юноша отправился навестить своего брата в большой санаторий, расположенный глубоко в горных Альпах, близ швейцарского Давоса, но даже представить себе не мог, чем обернется его поездка.

В своем двухтомном, очень объемном и многословном романе автор показывает, насколько меняется хронология и само ощущение жизни человека в зависимости от определенного места.

Так, Касторп, явившийся из большого мира, попадает в замкнутый и самодостаточный мирок санатория, где царят свои законы и по иному течет время. Молодой человек знакомится со всеми его обитателями, познает обычаи и церемонии, негласные правила поведения, а его визит, запланированный на три недели, постепенно затягивается на неопределенный срок. Касторп остается еще на какое-то время, беседуя с различными людьми на самые разные темы и тешит себя мыслью, что все под контролем, и ничего страшного не случится, если он поживет в санатории еще недельку.

Неспешное, размеренное повествование Манна создает здесь поразительный эффект застывшего времени, словно писатель стал Цирцеей, заманившей в свои сети Улисса-путешественника. Касторпу кажется, что прошел день или два, но за пределами санатория проходят месяцы и годы...

Этот удивительный эффект размытого времени, которое превращается во вневременье, роднит «Волшебную гору» Манна с «Татарской пустыней» Буццати, где военный офицер попадает в крепость в ходе длительной командировки. И там и здесь показано, что замкнутое пространство с обитающими в нем людьми живет совершенно по иным законам, и время в нем течет не так, как во внешнем мире – не прямой стрелой, а замыкается на себе в круг или в змея, глотающего собственный хвост, что как бы намекает на бесконечность такого времени.

Итак, Касторп, оказавшийся в мягком плену санатория, вынужден оставаться добровольно-принудительно в его стенах и постепенно становится полноправным членом здешнего общества. Здесь по иному воспринимается смерть – не как утрата, а как освобождение от долгих мук. Здесь иначе воспринимается жизнь – не как активная деятельность, а как созерцательное существование на краю пропасти.

Поместив место действия на гору, Манн символически возвышает своих персонажей над всей европейской цивилизацией, превращая маленькое сообщество санатория в ее миниатюрное отражение. Эта маленькая Европа также населена консерваторами, либералами и декадентами, совершенно по-разному смотрящими на вещи и готовыми бесконечно дискутировать об этом между собой за завтраком, во время утренних и вечерних процедур, во время игры в карты и так далее.

Еще одна важнейшая мысль Манна в произведении – любовь человека к своей болезни. Звучит парадоксально, но взято из жизни – многие люди обожают свои недуги, холят и лелеют их, даже невзирая на то, что однажды от них умрут. Подобное отношение в психологическом контексте вполне можно истолковать как фрейдистскую тягу к смерти, чары Танатоса, или боязнь жизни. Эти больные люди только делают вид, что лечатся. На самом же деле им нравится болеть, и никуда они уезжать из санатория не хотят. Санаторий стал их домом и вотчиной, превращая лечение в затяжную болезнь, в медленную, но странно сладкую жизнь, наполненную не мучительной борьбы равнинного европейца за существование, но расслабленным ожидания неминуемой смерти, которая однажды придет за тобой.

Принятие очевидного и неизбежного роднит персонажей «Волшебной горы» с буддистами Гималаев и привносит во все происходящее неземное спокойствие. Помноженное на удивительное ощущение безвременья оно создает маленький космос, герметичную вселенную, миниатюрный мир, уютный и чистый – то к чему (парадокс!) стремятся многие здоровые люди.

Спокойное лечение в санатории, отдых, размеренное, вдумчивое безделье делают происходящее в романе странно привлекательным. Но это ловушка без шанса выбраться, и чем ближе читатель к концу книги, тем явственнее это ощущается.

Томас Манн написал много замечательных, тонких, прекрасных историй, но «Волшебная гора» по праву считается его лучшим произведением.

Заслуженно.

Джек Лондон умел и любил писать о природе, животных и людях. Героями его произведений, кроме сильных волевых личностей становились также животные, от лица которых шло повествование. В простоте своего существования эти персонажи оказались гораздо лучше и честнее человека, ведь зверь не способен лгать. Следовательно, все происходящее с ним воспринимается как истина, всему происходящему – веришь.

Таков потомок волков Аляски, попавший щенком к человеку, но не забывший своего происхождения и названный Белым клыком. Молчаливый, прекрасный, он нес в себе всю сумму инстинктов древнего хищника и никогда не отступался от своей природы. Лондон простым и понятным языком описывает жизнь Белого клыка, его отношения с человеком, который мог бы стать его хозяином, будь тот собакой, но нет – оба превратились в равноправных партнеров, в друзей, готовых в любой момент прийти друг другу на помощь.

Завораживают в романе и описания природы – суровые, но чарующие пейзажи американского Севера, горные склоны, леса Аляски, поселки золотодобытчиков, индейцев, других волков, которые живут в лесу. Их простой быт дышит самой жизнью, которая наполнена энергией. Все описано в малейших подробностях, люди выглядят живыми, но все же основное внимание писателя в романе уделено волку Белому клыку и его естественному дому, равнинам Аляски.

Сюжет не статичен, и в повествовании встречаются острые моменты, когда жизнь персонажей висит на волоске – именно в таких ситуациях Белый клык показывает, на что он способен, демонстрирует свои настоящие чувства по отношению к человеку-другу. Платит добром за добро.

Прекрасный приключенческий роман о зверях и людях, с простой жизненной философией, который свободно можно рекомендовать подростковой аудитории. Да и взрослым тоже не помешает.

«Куджо» (или «Кадж», кому как нравится), наверно, самый примитивный по структуре сюжета роман Короля ужасов Стивена Кинга. Простенькая проблематика: взаимоотношения рядовых американцев в семье, привязанность мальчишки к собаке, роковое стечение обстоятельств, страх перед смертельно опасным зверем. Ничего сложного.

В центре повествования две американские семьи из провинциального городка. В одной живет тот самый сенбернар Куджо, подхвативший загадочное бешенство. Мать с сыном уезжают к родственникам, а отец-автомеханик, с которым напряженные отношения, остается дома. Он уже обречен, это понятно и вопрос в том, как именно он погибнет. В то время, как собака приканчивает соседа и сосредотачивает свое внимание на отце семейства, блудливая жена Вика Трентона, Донна вместе с малолетним сыном едет к тому самому автомеханику, чтобы починить машину. Естественно, судьбе угодно, чтобы машина сломалась на подъезде к пункту назначения. И оба, мать и сын, остаются запертыми в авто – снаружи бродит взбесившийся сенбернар. Некогда добрейшая собака, сейчас Куджо превратился большую лохматую машину для убийства.

«Куджо» — прекрасный образец привнесения в бытовой сюжет элемента ужасного. Сенбернар – ну какой из него монстр? Кинг отвечает: отличный, первоклассный монстр, если заразить его бешенством от летучей мыши и дать поголодать денек-другой. Вообще, вот этой книгой мастер намечает линию ужасов, где источником страха становится животное, неважно, собака или кошка, или вообще хомяк. Речь, конечно же, об удачном «Кладбище домашних животных» и не очень удачном «Солнечном псе». В этом весь автор. Чтобы получить порцию страха, необязательно оживлять мертвецов или ехать в Трансильванию. Ужасное подстерегает нас рядом, это может быть ваша горячо любимая бабуля, гигантские крысы в штольне, и даже палец, торчащий из раковины! Ну, или как в этом случае, бешеный сенбернар.

Наверно, «Куджо» можно назвать еще и хорошим примером коммерческой одноразовой литературы, написанной сугубо с целью попугать читателя, без особого напряжения и каких-то творческих изысков. На такую тему снимается огромное количество второсортных фильмов ужасов, явно не рассчитанных на широкого потребителя.

Странное дело: при всем печальном конце, при всех лишениях, выпавших на долю женщины и ее сына, большее сочувствие испытываешь к собаке. Жалко собаку, жалко до невозможности, ведь бешенство — это мучительная инфекция, и животные действительно страдают от него. А что касается героини — сама виновата.

Книга неплохо пойдет в отпуске, в командировке или на праздниках. Идеальное развлекательное чтиво в стиле хоррор, позволит читателю слегка пощекотать нервы. Но не стоит предъявлять к роману каких-то завышенных требований. Он самый обычный в творчестве Кинга.

21 год создавал Роджер Желязны свое гениальное творение, свой opus magnum, цикл фэнтезийно-фантастических романов под названием «Хроники Амбера». С 1970 по 1991 год. Десять мини-романов, объединенных в условные блоки по пять произведений в каждом: «Пятикнижие Корвина» и «Пятикнижие Мерлина».

Когда мы говорим о Роджере Желязны, то подразумеваем его «Хроники Амбера». Когда мы заводим речь о Янтарном королевстве, мы сразу понимаем, что оно связано с именем Желязны. В мировой фантастической литературе, пожалуй, нет более изощренно выстроенного мира, в котором так круто переплетались бы целые миры и реальности, как это показано в Хрониках Амбера, так умело были бы соединены между собой жанры фэнтези и научной фантастики, как это сделал Желязны и так хитро, легко выстроена архитектура миропорядка.

Смотрим по пунктам.

1. Хроники Амбера – образец и эталон жанра технофэнтези, пограничного стиля фантастики, где традиционные фэнтезийные атрибуты вроде магии, различных артефактов, древних замков и битв соседствуют с техническими изобретениями, автомобилями и даже компьютерами. На первый взгляд дикая, совершенно невозможная смесь, какой-то странный набор атрибутов, который крайне трудно осознать и принять, но Желязны с легкостью удалось совершить переход из обычной реальности современного мира с его городами и автострадами в королевский лес, прилегающий к замку Амбера, не моргнув и глазом. И ладно бы переход происходил один раз, без нарушения границы между мирами. Нет! Желязны идет дальше, его герои постоянно прыгают между мирами, с одинаковой легкостью пользуясь магическим заклинанием и обычным телефонным аппаратом. Такой прием типичен для фантастики и фэнтези новой волны, которые активно искали новые направления в своем развитии, привлекая инструменты из соседних жанров.

2. Оригинальное мироустройство произведения включает в себя целую сеть миров, центральным из которых является Янтарное королевство Амбер – средоточие порядка, символ стабильности и процветания. У Амбера есть Тени, то есть отражения, и одно из них – Земля. На другом конце мира, на изнанке реальности существуют Владения Хаоса, о сути которых уже говорит само их название. Там нарушаются все мыслимые законы и константы, там дремлют древние силы, жаждущие поглотить Порядок и утопить вселенную во мраке небытия. А между этими двумя полюсами существует огромное количество пограничных королевств и стран, в которых обитают разные расы и существа. Мир Амбера изобилует артефактами, которые Желязны наделил разумом. Каждая часть мира неповторима и уникальна.

3. Персонажи. Желязны воссоздал целую разветвленную династию наследников Амбера, между которыми развернулась безжалостная схватка за трон. Персонажей много, у каждого свой характер и особенности, свои симпатии и антипатии. Своя позиция и философия жизни. Повествование ведется от лица Корвина, наследника престола, которому приходится вступить в противоборство со своими братьями и сестрами, потомками великого Оберона. Все по-королевски – братья и сестры готовы пойти на любую низость, — предательство, отравление, интрига, — лишь бы дорваться до власти и утопить соперника в крови, неважно что он твой близкий родственник. Желязны создал уникальную систему телепортаций между мирами при помощи карт колоды Таро – каждому члену королевского дома соответствует своя карта, сосредоточившись на которой можно вызвать к себе родственника. Поразительная выдумка!

4. Увлекательный сюжет. Словно раскидав гадальные кости в непредсказуемой комбинации символов, Желязны вбросил в пространство романов всех персонажей и позволил им действовать самостоятельно на протяжении всего цикла. Как результат, во всех десяти романах присутствует напряженный сюжет, насыщенный действием и глубокими диалогами, накаченный интригой и детективной составляющей, которая водит читателя за нос в поисках ответа на вопрос: кто? Кто возглавит престол Амбера?

Великолепная по сюжету и изображенному миру сага, новое слово в жанре фэнтези, уникальное и самобытное произведение от мастера-виртуоза Желязны, равных которому до сих пор в мировой литературе не имеется.

Значение Хроник огромно, и до сих пор удивительно, что этот прекрасный фэнтезийный цикл никто так до сих и не экранизовал.

Снова писатель Стивен Кинг обращается к жанру триллера в своем романе «Дорожные работы» 1981 года. На этот раз тема произведения – человек в сложной жизненной ситуации. Кинг пишет полностью реалистичное произведение, посвященное взаимоотношениям обычного человека и могущественной компании.

Представьте: у вас есть дом и офис. В один прекрасный момент к вам заявляется человек в костюме и говорит, что он представитель крупной компании и что компании нужна земля, на которой стоит ваш офис и дом. Все. Это не просьба, а уведомление. Вопрос лишь в том, по-хорошему или по-плохому произойдет отъем земли. И тут вы понимаете, что у вас нет прав. Вы гражданин своей страны, но вы бессильны что-то сделать. Судиться? Жаловаться? Писать в СМИ? Обращаться в муниципалитет? Взывать к Конституции и Декларации прав человека? Это все равно что вычерпывать лопатой воду из тонущего корабля – вода неумолимо зальет трюм.

Вот примерно в такой ситуации оказывается Бартон Доуз, честный американец, работающий в прачечной, которая пошла под снос из-за строительства автомагистрали, пролегающей через весь городок, где он и живет. Дорога лишает его работы, а затем и жены, которая уходит от него. Но мало того, на пути будущей магистрали пролегает дом Доуза и вот уже ему вручают предписание о выселении. Все, его поставили на счетчик.

В такой ситуации Доуз почему-то упрямится, не хочет уступать компании и пытается с ней бороться. Находясь под колоссальным психологическим давлением, он оказывается в тотальном одиночестве. Поразительно: куда-то вдруг испаряется не только жена, но друзья со знакомыми, глядящие на него как на больного проказой; в глазах общества он мгновенно становится паршивой овцой, белой вороной, единственным, кто посмел бросить вызов системе. Все дружеские и приятельские отношения мгновенно забываются, будто их и не было. Доуз обречен драться один. Никто ему не поможет. Известно, что борцы с системой всегда проигрывали, перегорали как лампочки и только в самых редких случаях, почти исключениях, ломали систему.

Роман дает нам увлекательный сценарий личной войны Доуза со строительной компанией. Герою сопереживаешь по простой причине – каждый из нас может оказаться на его месте. И когда все конструктивные способы решения проблемы исчерпаны, отчаявшемуся Доузу не остается ничего иного, как прибегнуть к единственно эффективному инструменту. Последний довод, решающий аргумент, когда тебе уже нечего терять.

И ведь что интересно. Все было бы нормально, идеально и прекрасно, если бы Доуз поступил самым простым образом – прогнулся под компанию. Жил бы он себе припеваючи в другом месте. Но Доуз так не поступил, он захотел отстоять свое право, свою независимость, он, видите ли, посмел перечить компании, каков наглец! И в результате его жизнь пошла под откос, разбившись о непробиваемую стену властно-экономической мощи компании, действующей заодно с местными властями и полицией.

Кинг еще раз доказывает истину – в так называемом демократическом американском обществе права обычного, отдельно взятого гражданина не стоят ни-че-го. Если гражданин встает у кого-то на пути – в прямом и переносном смысле, — его просто отодвигают в сторону. Или сшибают как кеглю. В принципе, это справедливо для любого другого государства с поправкой на местный менталитет и общественно-правовые нормы. К сожалению, одиночка против Системы обречен.

Хороший актуальный роман. Крайне интересен и в чем-то даже полезен.

Никогда, слышите, никогда не обижайте маленьких детей, наделенных сверхспособностями. Иначе будет плохо не только вам, но и всем окружающим.

Стивен Кинг – еще тот хитрец.

Нащупав богатую жилу, тему изгоя и одновременно суперсильного человека, поставленного вне общества, он с азартом принялся вырабатывать материал. На этот раз за основу был взят правительственный эксперимент по тестированию некоего вещества под названием «ЛОТ-6», вводившегося добровольцам, которые за символическую для властей плату согласились рискнуть здоровьем ради науки. Результат – появление необычных способностей, вроде дара внушения у юноши Энди Макги и телекинеза у девушки Вики Томлисон. Молодые люди влюбляются, женятся и у них рождается дочь Чарли. Девочка наделена мощнейшим даром пирокенеза, то есть способностью усилием воли воспламенять предметы. Что не остается без внимания правительства в лице Конторы.

Кинг умело использует здесь два мотива. Во-первых, тему бесчеловечных правительственных экспериментов над человеком, где здоровье последнего интересует ученых меньше всего. Налицо явная отсылка к знаменитому инциденту с веществом MK-ULTRA, вводившемся ЦРУшниками гражданам США в 60-70 годах и его страшным последствиям. Во-вторых, Кинг очень хорошо усвоил еще со времен своего дебютного романа, что, сделав главного героя ребенком (подростком или молодым человеком, неважно), он автоматически настраивает читателя на симпатию к протагонисту. Маленькая девочка – беззащитное, хрупкое существо, которое нельзя обижать, и поэтому любое насилие по отношению к ей воспринимается как абсолютное зло, самое тяжкое преступление. Кинг построил сюжет по линии преследования, и это было очень удачным ходом, потому что прибавило действию книги больше динамики; герои не могут остановиться ни на минуту, они в постоянном напряжении, ожидании погони со стороны сотрудников правительственной Конторы.

Легко сказать, «суперсила». Но за такие способности приходится платить, и отец девочки, Энди мучается от тяжелейшей головной боли при каждом акте гипноза. Боль разрывает его на части, но что не сделаешь ради любимой дочери, которую хотят превратить в подопытного зверька? Хватка у агентов мертвая, однажды убив мать, но упустив беглецов, так просто от добычи они не откажутся, и все указывает на неизбежность прямого столкновения. Невозможно убегать всю жизнь. Даже временная передышка в вроде бы безопасном месте их не спасет.

И когда правительственные агенты все-таки настигнут отца и дочь, когда у девочки отнимут последнее дорогое, что осталось в ее жизни, произойдет неминуемый катарсис. До сих пор удерживая зажигательный дар в узде, она отпустит огненный смерч наружу и тем, кто окажется поблизости, придется только посочувствовать. Да, приходится раскрывать сюжет, потому что этот роман вполне прост композиционно и догадаться о том, чем закончится история, довольно легко, особенно учитывая ранний период в карьере писателя, когда он еще только набивал руку на несложных вещах. Здесь все предельно ясно – обидчики будут наказаны.

«Воспламеняющая взглядом» — книга с динамичным, захватывающим сюжетом, которая читается на одном дыхании, умело держит в напряжении, рассказывает о бесконечной любви отца к дочери, очерчивает проблему не только сверхспособностей, но и ответственности государства за жизнь своих сограждан (впервые в творчестве писателя). Короче, это хоть и несколько упрощенный, но образцовый литературный боевик и триллер в одном флаконе.

Ирландский драматург Джордж Бернард Шоу очень ловко переработал древнегреческий миф о Пигмалионе и Галатее, перенеся действие в Англию своего времени (1912 год) и избрав в качестве персонажей чопорного профессора фонетики, его друга, а так же уличную торговку цветами. В качестве метафоры была использована не слоновая кость – как известно, Пигмалион создал свою возлюбленную в виде скульптуры, — инструментом мастера стала правильная речь и светские манеры. Произносите это правильно! Ударение на «А».

Соответственно, в роли Пигмалиона выступил заносчивый эгоцентрик профессор, а в роли Галатеи – невежественная, но по сути добрая торговка. Услышав ее неповторимый говор на городской площади, наш профессор не смог удержаться и записал себе парочку фраз, а затем на спор вызвался сделать из девушки светскую львицу.

Сказано – сделано. Да только последствия оказались неожиданными. Но важен в пьесе не финал и не последствия, а эффект от игры на контрастах. Старик Шоу подчеркивал потом, что писал злую сатиру на всех обожателей моды, высшего общества и классического «викторианства» с его безмозглым повторением за публичными персонами и возведением глупости в добродетель. Очень актуально, особенно если учесть, что в любом обществе имеется своя так называемая светская тусовка, состоящая из знаменитостей и высших слоев.

В пьесе нет плохих и хороших персонажей, потому что «Пигмалион» — комедия. Читателю должно быть смешно от проделок профессора и выкрутасов его подопечной на светских балах. Действительно, с улыбкой читаются строки про то, как девушка своими словами, но уже исправленным языком, без какой-либо задней мысли повествует о воровстве в бедняцких районах Лондона, а присутствующие с разинутыми ртами выслушивают эту житейскую истину.

Но, как и в любой хорошей литературе, в данной пьесе присутствует серьезная метафора-пародия на современность. Если судить буквально, фокус с торговкой и успешные результаты эксперимента (общество приняло старлетку с распростертыми объятиями) свидетельствуют о том, что для высшего общества вовсе не важны интеллект, начитанность, а манеры играют всего лишь роль ширмы, за которую можно спрятать все что угодно, включая невежество. Достаточно знать несколько правил, в какой руке держать нож и вилку, и дело в шляпе. А это значит, что и низы, и верхи состоят по сути из одинаковых людей, просто одни умеют читать, а другие нет, и переход из одного состояния в другое может оказаться молниеносным – показателен пример отца девушки, в прошлом мусорщика, ныне – нувориша, уже начавшего тяготиться собственным богатством. И самое поразительное в его ситуации, что окружающие воспринимают его мгновенное богатство как данность! Словно так и должно быть!

Вторая смысловая линия пьесы плотно перекликается с оригиналом – связь между творцом и его творением, психология отношений между мужчиной и женщиной, прекрасно иллюстрирующая, что в отношениях следует во всем договариваться, а эгоизм и заносчивость убивает любое чувство. Очень неправильно ведет себя профессор, очень закономерно действует сама девушка, в результате итоги пьесы оказываются совершенно понятными, и ничего удивительного именно в таком финале нет. Все заканчивается так, как и должно. Иногда страсть к собственному произведению может оказаться коварной ловушкой, капканом, из которого очень трудно, почти невозможно выбраться.

«Пигмалион» — классика мировой литературы, лучшее в англоязычной драматургии (после Шекспира), очень тонкое и ироничное произведение с хорошим позитивным зарядом, напоминающее нам о том, что важнее любых светских условностей, социального неравенства, уровня интеллекта и даже воспитания всегда было, есть и остается самое главное человеческое чувство. Без которого не может прожить ни один из нас. Угадайте, какое? Правильно, оно самое.

Одна из лучших повестей Короля ужасов.

В этом произведении Кингу удалось почти невозможное – найти идеальную формулу абсолютного, универсального, чистого ужаса, который способен напугать любого до икоты.

Неподалеку от американского городка Бриджтон на военной базе происходит странный инцидент. Ночью разразилась гроза, а на утро по озеру в сторону города пополз густой белый туман. Дэвид Дрейтон вместе с сыном на машине отправляется в супермаркет, но даже не успевает закупиться, как срабатывает пожарная тревога и туман окутывает всю улицу. Поначалу совершенно не понятно, что происходит. Кто-то пытается выйти наружу, но стоит отойти на три-четыре шага и густое марево поглощает человека без следа. А затем из тумана начинает выползать такое, что не привидится ни одному человеку в самом жутком кошмарном сне. Чудовища из какого-то иного мира, невозможные, невообразимые твари самых разных форм и размеров, способные только к одному – убивать.

Человек перед лицом неведомой угрозы может действовать по-разному. Помещая в супермаркет случайно оказавшихся там покупателей, Кинг дает типичный срез американского провинциального общества, где находятся люди всех сортов. Автор щедро раскрывает с десяток характеров. И очень интересно наблюдать, кто как реагирует на угрозу. Одни сразу бросаются на разведку, другие впадают в истерику, третьи вспоминают про бога, манипулируя толпой. На фоне внешней угрозы маленький человеческий островок из цивилизованных современных людей быстро деградирует в суеверных дикарей, которые готовы принести в жертву любого козла отпущения. Лишь бы исчезла опасность. Голос разума быстро растворяется в инстинктах, вместо слов начинают работать кулаки, но Дэвиду все-таки удается спасти людей от сумасшествия, чтобы повернуться лицом к опасности. И уже не важно, что стало причиной бедствия, лишь бы выжить.

Туман окружает их со всех сторон. Впереди неизвестность. Что делать? И человек бросает смертельной опасности вызов. Чудовища, конечно, внушают ужас. Почти неуязвимые, отвратительные хищные страшилища, порожденные запредельным миром, они словно готовы вырваться даже со страниц книги и сожрать читателя. Но основная угроза в этой повести исходит от тумана, потому что он – причина всего происходящего. Туман – очень удачная метафора, совокупный образ всего пугающе неизвестного, что окружает хрупкий человеческий островок в огромном океане вселенной. Потому что его нельзя пощупать, но он реален. Он словно бы нематериален, но он здесь, окружает со всех сторон. Вот почему туман всегда ассоциировался с чем-то призрачным, потусторонним. Идеальная мистическая субстанция. Кинг показывает, что наш мир отделает от другого враждебного всего лишь тонкая пленочка, которая может порваться в любой момент. Что и произошло в повести – Иной мир хлынул в наш, наводняя его первозданным ужасом.

Малый объем, потрясающе жуткая атмосфера полного погружения в происходящее, психологизм ситуации, острый насыщенный сюжет, яркие запоминающиеся персонажи, открытый финал, оставляющий поле для размышлений – все это сделало «Туман» одним из самых страшных произведений в жанре хоррор.

Все мы цивилизованные люди, свободно умеющие обращаться со сложной техникой и привыкшие добывать еду в особом месте под названием «супермаркет». Мы знаем, что такое гуманизм и что такое правила этикета. Но в случае какой-либо смертельной опасности любой из нас мгновенно забудет про свои знания – в нас пробудятся дремавшие ранее инстинкты, и заставят делать то, что в цивилизованном обществе делать не совсем принято.

Американский писатель Джек Лондон – певец природы в широком понимании этого слова. Он не просто воспевает в своих произведениях красоты северных пейзажей Аляски и Канады, но и рисует природное, естественное начало в каждом живом существе, включая человека. Все мы – часть природы, и почему-то именно у Лондона люди смотрятся в этой роли наиболее органично.

Лондон также любил писать про животных, особенно про волков и собак, что очень роднит его с писателями Эптоном Синклером и Редьярдом Киплингом. В 1903 году он написал роман «Зов предков», в котором центральным персонажем стал вовсе не человек, а самый обычный пес, помесь овчарки и сенбернара по кличке Бэк. Бэк был рожден в солнечной Калифорнии, но очень скоро судьба отправляет его в Канаду для помощи золотодобытчикам, для работы в собачьей упряжке, где ему предстоит испытать на себе все тяготы сурового климата, недружелюбное общество других собак и человеческую жестокость.

Вопрос стоит жестко – выживешь или умрешь.

Никакого третьего варианта.

И в крови Бэка постепенно пробуждается дремавший ранее первобытный инстинкт. Тот самый, что заставляет любого хищника охотиться за добычей, драться с врагами и искать себе подобных. Голос крови неумолим и велик, ничто не в состоянии ему противостоять. Вместо послушного поведения домашнего животного Бэк чувствует в себе тягу к свободе, могущественный зов природы.

Лондон красочно описывает процесс превращения обычного одомашненного пса в его первобытный аналог – одичавшего хищника, которого признали за своего даже волки. Существа, которое вернулось к своим истокам.

Захватывающая книга о великой природе в каждом живом существе.

Мир суров и прекрасен.

Порой он бывает жесток с человеком, а порой – награждает за терпение. Как это происходит, понять сложно. И когда в лесной чаще охотник натыкается на громадного раненого зверя, он может понять эту встречу по-разному: как случайность или как божье провидение.

Человек склонен к мистицизму, особенно в традиционном обществе, и поэтому любое значительное событие понимается им как Особое. А когда встреча охотника с громадным медведем сопряжена еще и с пожаром, Особое событие превращается в Знамение.

Так начинается монументальный роман Ричарда Адамса «Шардик».

Английский писатель Ричард Адамс известен, прежде всего, как автор сказки «Обитатели холмов», истории о семействе кроликов, вынужденных отправиться в опасное путешествие, чтобы найти новый дом. Но помимо детской литературы этот сравнительно поздно начавший карьеру автор создал два фэнтезийных романа из цикла о Бекланской империи – «Майя» и «Шардик».

«Шардик» был написан и опубликован первым – в 1974 году, удостоившись номинации на Британскую премию фэнтези имени Августа Дерлета. Именно успех «Шардика» позволил говорить об Адамсе не только как о детском, но и вполне взрослом писателе.

Действительно, поднимаемые в объемном романе проблемы требуют серьезного осмысления и сосредоточены на таких важных вопросах как природа религии, власти, социальных отношений, суть зла и тема справедливости.

По сюжету романа чудаковатый охотник Кельдерек находит в чаще раненого медведя, сбежавшего от лесного пожара через реку. Зверь громаден, он размером с дом, но сильно ранен и ослаб. Кельдерек вспоминает предание о легендарном Шардике, который однажды явится людям, чтобы показать божью силу. Он чувствует – час настал. Сам того не подозревая, простак Кельдерек запускает сложный социально-политический механизм преобразования своего общества из замшелого речного племени в могущественную империю с серьезными политическими амбициями.

Вера заразительна. Особенно когда ее подкрепляет живой символ и сопровождает стечение обстоятельств. Адамс убедительно показывает, что если людям дать святыню, они пойдут сражаться во имя нее насмерть. Причины и последствия не важны – главное идти вперед и одерживать одну победу за другой. Когда с тобой владыка Шардик, любой враг будет повержен.

В романе также блестяще показано, как безвредный культ быстро превращается в официальную политическую идеологию. В этой новой людоедской доктрине остается все меньше от старой миролюбивой редакции, и даже главная жрица изгоняется прочь. Все поставлено на служение власти. Все слова и поступки совершаются с хитрым расчетом, и если для удержания власти требуется солгать, изменить принципам или даже устроить казнь – иного пути нет. Цель оправдывает средства. Чистый макиавеллизм.

Также Адамс доказывает, что успех быстро выбивает из седла слабаков. Ставший королем-жрецом, но совершенно не готовый к ремеслу политика Кельдерек горько расплачивается за свое стремительное восхождение к вершинам власти. Империя построенная на культе зверя очень быстро распадется, стоит только зверю заболеть или сбежать. Власть мимолетна, а толпа изменчива. И если вчера тебя носили на руках, завтра втопчут в грязь.

Восхождение и падение Кельдерека в романе абсолютно естественно. Трагедия короля-пустышки – скитаться за своим живым символом власти и делить с ним все жизненные тяготы. Почти по Лондону: человек и зверь связаны. Вместе они проходят через очистительные страдания. Наивный Кельдерек только через какое-то время понимает, насколько жестокой оказалась возглавляемая им империя, и сколько зла он принес людям из лучших побуждений.

Другой и, вероятно, центральный вопрос романа – случай или высшая сила руководят действиями Шардика. Всюду, где вершатся значимые дела, медведь оказывается рядом и как воплощенная рука судьбы, вмешивается в ход событий, чтобы изменить их течение в нужном русле. Можно было бы списать происходящее на магию, но фокус как раз в том, что ее в мире Шардика нет, ни в каком виде.

Случай или провидение?

Автор не дает четкого ответа, предоставляя решать читателю. В отличие от автора Кельдерек в своей вере непоколебим. И его веру особенно хорошо иллюстрирует тот факт, что зверь – реален. А значит уязвим и смертен.

На страницах книги Адамс предлагает подумать о природе зла. Особенно хорошо показано, что зло проистекает из, казалось бы, благих намерений. И образ работорговца Геншеда, и детей-рабов демонстрируют, насколько зло бывает сильным. Ужасно не то, что работорговец мучает детей, а то, что эта система была создана по приказу короля Кельдерека.

Многословное повествование «Шардика» напоминает лучшие фэнтезийные работы Урсулы Ле Гуин в особенности из-за плавного действия и размышлений на философские темы. Это можно расценить и как достоинство, и как недостаток. Местами к главному герою возникают вопросы. Порой Кельдерек ведет себя как трус, как глупец, как негодяй. Хватает у него и хороших качеств – скажем, сострадания к ближним. Кельдерек переживает за людей, и страдает сам, благодаря чему ему тоже можно сочувствовать.

Вопрос о том, был ли Шардик божьим посланцем или обычным медведем, случайно изменившим ход истории, постепенно отходит на второй план. Важна не природа силы, а сам факт ее применения. Шардик случился, как случается ураган. Бегущий от огня, он сам стал пожаром для мира людей.

Ричард Адамс создал в этом романе один из самых эффектных политических символов традиционализма – живой тотем, образ, ставший определенным мерилом человеческой морали и закона. Ты можешь поклоняться Шардику, или ненавидеть его, но ты уже не сможешь относиться к нему равнодушно.

Человек видит то, что хочет видеть.

Норвежский писатель Эрленд Лу стал известен в первую очередь благодаря нашумевшему роману «Наивно. Супер», который в силу своего объема и простого языка, оказался фантастически быстро читаем и усваиваем огромными массами читателей. Текст как вирус – мгновенно впитался в сознание людей и прочно засел там, не желая выбираться наружу. А что в сущности представляет собой этот коротенький, написанный простыми односложными предложениями роман?

А вот что – это очередная история наивного человека, не желающего взрослеть. 25-летний молодой мужчина отчаянно не хочет принимать этот гадский мир таким, каков он есть и с позиций наивной философии жизни пытается переосмыслить всю свою жизнь. Весь роман, написанный от первого лица, представляет собой рассуждения главного героя о всяческих вещах, предметах и людях, и их трактовку, его поступки, действия, забавы с мячом для крокета и дружбу с 5-летним мальчиком, который, ей-богу, порой кажется гораздо умнее самого протагониста.

Вот такой мысленный эксперимент по возвращению к заре жизни, искусственное превращение в ребенка, замыкание на своем уютном мирке, окукливание. Текст создает обманчивое чувство комфорта, после которого возвращение к жесткому «взрослому» миру становится вдвойне болезненным. И так несладко, а тут больно вдвойне – ты расслабился, погрузился в уютный беззаботный и наивный мирок героя. Но реальность гораздо суровее литературных вселенных, при всей гениальности и простоте изложенных в книжке мыслей. Потому что как бы там все ни было правильно и правдиво – так все равно не бывает.

Тем не менее, данный роман – интересный эксперимент по смене «точки зрения» на некоторые проблемы современного мира. Простота, балансирующая на грани примитивизма. Простота во всем, начиная от языка и заканчивая самой проблематикой – все слишком упрощенно. Хорошо это или плохо? Кому как.

После несчастного случая в автокатастрофе молодой Джон Смит впал в кому и, казалось, больше уже никогда не встанет с постели. Но чудеса случаются, и спустя пять лет он оживает. Получился своеобразный скачок во времени, путешествие с билетом в один конец, но мир изменился, расклад уже другой. Прежняя жизнь Джона осталась в прошлом, любимая девушка вышла замуж за другого, друзья разбежались, отец потерял всякую надежду спасти сына и уже смирился с утратой. Несмотря на все эти беды, надо как-то жить дальше, и наш герой пытается найти работу. Хотя общее состояние Смита улучшилось, его начинают терзать приступы головной боли и необъяснимых видений.

Поначалу, как водится, Смит не придает этому особого значения, но, когда случайно обнаруживается дар предвидеть будущее при физическом контакте (рукопожатие), герой понимает, какая огромная сила приходит к нему взамен разрушенной жизни. Возможно, он так и стал бы жить дальше, может быть, стал бы местной знаменитостью, если бы случайно не попал на предвыборную президентскую кампанию некого Грега Стилсона. Одного рукопожатия с этим человеком Смиту достаточно, чтобы понять: получив власть, он уничтожит человечество, развязав ядерную войну.

Вот и возникает проблема: оставить все как есть или попытаться предотвратить катастрофу. Смит понимает, что получил дар не просто так; вероятно, у него есть какая-то миссия, предназначение. Возможно, это именно тот случай? Перед ним тест на человечность.

Стивен Кинг продолжает в своем мистическом триллере «Мертвая зона» тему аутсайдеров, наделенных различными сверх-способностями. На этот раз суперсилой обладает не девочка («Воспламеняющая взглядом»), а мужчина. Но суть одна – это одиночка, никем не понимаемый, в лучшем случае, не воспринимаемый всерьез. Сначала ему не верят, затем удивляются, после чего проникаются иррациональным страхом. Почти всегда подобные сюжеты замешаны на драме, связанной с потерей близких, или противопоставлением себя обществу. Таких людей не просто не понимают, их не принимают и даже превращают во врагов общества: социальные инстинкты работают четко.

Кинг сделал очередную, хорошо выдержанную историю, где напряжение растет и конфликт разрешается в конце. Структура триллера очень проста, все проблемы и факты лежат на поверхности, читателю достаточно следить за действиями героя и наблюдать финал, где все становится по своим местам. Интересно, что в этой книге Кинг начинает увязывать события с другими своими историями, образуя единое литературное пространство – параллельную северо-восточную Америку, где живут и действуют многие персонажи, находятся знакомые места и происходят общие для книг события. Ну, например, это знаменитый городок Касл-Рок, где разворачивается действие большинства книжек Кинга 70-80-х годов.

«Мертвая зона» считается классическим триллером Кинга на тему причинения меньшего зла для предотвращения зла большего. Скажем прямо: книга не шедевр. Это крепкая добротная история с напряженным в меру интересным сюжетом, читабельная, неплохо написанная и законченная, но не более.

С творчеством норвежского писателя Эрленда Лу познакомился еще в студенчестве, прочтя его (на первый взгляд) легкомысленный роман «Допплер» про мужчину средних лет, который решил уйти от сытой размеренной благополучной жизни в лес, чтобы переосмыслить свое существование, успокоиться, найти истоки. Собственно, роман-то и назван по имени главного героя, который убивает лосиху, пытаясь изобразить свободного охотника периода зари человечества.

Во-первых, хотелось бы сказать пару слов о манере письма господина Лу. А она такова, что господин Лу пишет очень простыми односложными предложениями, которые создают обманчивое впечатление «легкого чтива» про средний класс с его наигранными проблемками. По суховатой, флегматичной манере изложения сюжета от первого лица проза Лу очень напоминает тексты его японского коллеги по перу Харуки Мураками, только без мистики и прочих людей-овец. Далее, несмотря на крайне скупой стиль, Лу феерически смешон – но не примитивным сортирным юмором, а горькой самоиронией, сарказмом и отчего-то детскими своими наблюдениями за окружающим сумасшедшим миром так называемых цивилизованных людей, которые тратят свою жизнь на всякую ерунду вроде работы, семьи, бесконечного круговорота будних дней и скучного отдыха на выходных. Некоторые пассажи просто гениальны.

Сюжет примитивен: человек уходит от людей. Но герой романа, товарищ Допплер, решивший заняться «дауншифтингом», не предусмотрел одной очень простой вещи: он думал, что уйдя от общества, лишится всех проблем. Но не догадался, что общество само придет к нему в лес. Общество в лице членов его семьи, дочка и жена, которые, посчитав, что папа и муж соответственно, «не в себе» и нуждается в их помощи. Социальные связи гораздо крепче, чем мы думаем и порой натягиваются, как струны.

А единственная забота папы – вскормить лосенка молоком, которое он выменял в обмен на мясо его же матери. Чудовищный поступок, и Допплер мучается от угрызений совести, попутно работая над тотемом своего рода. На первый взгляд, совершенно идиотское занятие, глупое времяпрепровождение. Но это обманчивый эффект – в действиях героя гораздо больше смысла, чем в жизни некоторых жителей мегаполисов. Мы видим реверс – наш герой как бы возвращается к истокам, прочь от гнилой цивилизации, и тем самым становится более человечным. И вот она, основная мысль произведения – стремление к простому, к примитивным линиям и легкому существованию без лишних надуманных проблем общества потребления и массовой лживой культуры. Это потрясающе. По сути, это образ жизни, о котором мечтает каждый измученный минералкой городской невротик, застрявший в пробке под Рождество.

А Эрленд Лу с откровенностью ребенка как бы невзначай раскрывает нам глаза на очевидные вещи. Прекрасный легкий роман о простых вещах.

Небольшой, но очень хорошо написанный. Ироничный, философский, но в то же время простой до безобразия.

«Долгая прогулка» — ранний роман Кинга в ипостаси Ричарда Бахмана, но, несмотря на это он является одним из сильнейших во всей карьере писателя и вполне сопоставим с такими его шедеврами, как «Сияние». С оговоркой в том плане, что это чистой воды триллер с элементами фантастики, ничего сверхъестественно-мистического здесь нет.

Первый роман, где Кинг обыгрывает идею Смертельного шоу – такого зрелища, где проигравшие выбывают из игры прямиком на тот свет, а выигравшему достается жизнь. Позже Кинг напишет «Бегущего человека», но странным образом именно здесь конфликт и острота ситуации доведена им до опасного максимума, потому что правила Игры гораздо жестче.

Все довольно просто: нужно идти по дороге. Но ни в коем случае не останавливаться, и не сходить на обочину, иначе ты выбываешь из игры – тебя просто убивают бдительные солдаты с каменными лицами и карабинами в руках. Задача состоит в том, чтобы пройти как можно дольше; выживает сильнейший игрок. Неважно, за счет чего – из-за выносливости, силы, стратегии, но основная цель – оказаться сильнее конкурентов и остаться на дороге одному. Только тогда можно будет остановиться. Но не раньше, иначе – смерть.

Сколько человек может идти обычным прогулочным шагом? Вроде бы простое занятие, доведенное до автоматизма и ничего особо страшного в нем нет. Но представьте себе, что человек идет час, второй, третий, пятый, десятый, без остановок и перерывов на обед и сон. Человек идет двенадцать часов, двадцать, сутки. Спит на ходу. Останавливаться нельзя. Постепенно ноги нальются свинцом, вены вспухнут, а остановка станет пьянящей недосягаемой мечтой, доводящей до сумасшествия. Но это лишь начало. Вот он ужас, подкравшийся незаметно и теперь ползущий по хребту к вашему затылку.

Невероятно простой сюжетно, но неимоверно острый психологически, этот роман показывает, каким мастером является Стивен Кинг по части нагнетания нужной атмосферы и исследования человеческих страхов. Текст построен так, что оторваться от игры невозможно, и в какой-то момент читатель ловит себя на том, что тоже является участником этого кровавого шоу, только на положении зрителя. Людей всегда привлекала Смерть, во всех ее проявлениях. Люди готовы смотреть на то, как другие умирают, бросив все свои дела – именно этим объясняется невероятная популярность новостей о вооруженных конфликтах, войнах, столкновениях, катастрофах и тому подобных вещах, где в прямом эфире можно понаблюдать за тем, как гибнут другие. И вздохнуть с облегчением – слава богу, это произошло не со мной. Но страсть к смертельным игрищам сидит в нас с пещерных времен, и эту звериную жилку весьма трудно вытравить, это часть нашей природы. Кинг прекрасно понимал эти вещи, решив сыграть именно на аффекте смерти как игры, а начав читать «Долгую прогулку», вы уже не сможете оторваться от текста до тех пор, пока не узнаете, кто же все-таки остался в живых. Кто?

Кинг дал срез игроков – молодых людей – обширно и щедро предлагая нам увидеть все типажи людей: в Прогулке участвуют все категории игроков, от авантюристов до растерянных, не понимающих не знающих чего они хотят людей. Но Прогулка станет для каждого из них Чистилищем, которое заточит их нервы, вынет наружу и обнажит всю подноготную каждого человека. Эффект тем жестче, что играют по сути дети – 17-летние подростки с еще не оформившимися мозгами и без серьезного жизненного опыта. Дети познают смерть, в этом макабрическом танце действительно есть что-то завораживающее. Кинг будет не раз беспощадно применять этот жестокий подход – ребенок (подросток) и смерть.

Немного гротеска, поданного под соусом смертельного шоу – и готов триллер. Оторваться невозможно.

За историю литературного жанра фэнтези было создано немало величественных вселенных – огромных, прекрасных миров, в которых можно было потеряться надолго. Это Средиземье Толкиена, классический мир волшебства, это солнечная Нарния, страна Льюиса, это королевство Амбер Роджера Желязны – удивительная сеть фантастических миров на изнанке реальности, наконец это Эссос и Вестерос Джорджа Мартина, суровый, но прекрасный мир Льда и Огня… Их много этих удивительных вселенных, которые успешно живут в воображении многих читателей по всей планете.

В чем-то они похожи, во многом различаются, они уникальны и неповторимы. Но пожалуй самым интересным с точки зрения географии и законов природы является Земноморье замечательной писательницы Урсулы Ле Гуин, которая создала целую серию произведений о мире волшебства, дружбе и любви, одиночестве, о скитаниях, о добре и зле, пронизанных философской вязью и красивейшими пейзажами морских гладей.

Самым известным в цикле текстов о Земноморье по праву считается «Волшебник Земноморья», история о маге по имени Гед, который обнаружил в себе способность чувствовать силу природы, узнавать истинные имена всех вещей и живых существ и сумел предотвратить угрозу, нависшую над своим миром. Сын пастуха стал могущественнейшим магом всего мира.

Но прежде нужно сказать пару слов о самом Земноморье. Что же в нем особенного? А то, что этот мир состоит почти целиком из одного огромного океана, по которому разбросаны различные большие и малые острова, населенные людьми и драконами. Соответственно, путешествовать по Земноморью можно только на корабле, а вся мифология связана с поклонением воде. Самые развитые ремесла – рыболовство, пиратство, кораблестроение. Самые сильные армии – имеющие большой флот. И так далее. Великий океан повелевает ветрами и бурями в этом волшебном удивительном мире, насыщенном магией истинных имен.

Механика волшебства проста и изящна: каждым явлением или существом можно управлять, назвав его Истинное имя на сакральном языке, которому учат на острове волшебников в специальной магической школе, куда и попал Гед мальчишкой через калитку в стене. Мир Земноморья почти лишен брутальной составляющей, какого-то насилия и насквозь пронизан созидательными идеями баланса между человеком и окружающей его природой. В таком контексте фэнтези Ле Гуин можно с полным правом назвать экологической литературой. Это объяснимо, ведь автор – женщина, имеющая к тому же степень по антропологии. Ле Гуин построила роман на каркасе культурных традиций разных народностей своего мира и вдохнула в него жизнь.

Наблюдая за путешествиями Геда по просторам Земноморья, от одного острова к другому, мы видим, как перед нами проплывает этот огромный мир, покачиваясь на волнах фэнтези. Фантазия – наш попутный ветер, строчки – наши волны, а книга – наш надежный корабль, который доставит нас, читателей, в любую точку на карте этой вселенной. Как ни крути, а концепция миропорядка, презентованная в романе «Волшебник Земноморья», выглядит одной из самых оригинальных в фантастической литературе.

Кроме того, здесь писательницей поднимаются серьезные морально-этические вопросы, связанные с проблемой выбора между общественным и индивидуальным, между эгоизмом и альтруизмом, соответственно злом и добром, которые вечно борются в каждом из нас. Не исключением стал и сам волшебник Гед, который прошел очень трудный жизненный путь испытаний и лишений, чтобы обрести мудрость и спокойствие.

Холден Колфилд живет в каждом из нас. В ком-то он однажды пробудился, а потом благополучно заснул – потому что прошло его время. Ушел в спячку, исчез, чтобы появиться вновь при стечении определенных обстоятельств. В ком-то он бодрствует постоянно – такие люди всегда с интересом смотрят на мир, пытаясь соотнести общественную несправедливость с личными идеалистическими установками, имеют свой незамутненный взгляд на многие вещи и искренне не понимают, отчего в этом мире так много бед. Этот парень, Колфилд, материализуется при определенном ветреном настроении, при стечении особенных обстоятельств, когда в жизни каждого человека настает определенный переломный момент: приходится уже наконец решать, быть или не быть, уходить или остаться.

Мучительный, очень трудный и для кого-то болезненный период взросления является лейтмотивом всей истории приключений юного Колфилда. По сути весь роман Сэлинджера – о быстром, фантастическом взрослении героя, трансформации его в жестких условиях современности, но при этом и о том, что Холден предпочел сохранить внутри себя нетронутым: определенные ценности, которые, парадокс, делают человека тем, кто он есть.

Чистый, как свежевыжатый апельсиновый сок, Холден попадает в сточную канаву американского мегаполиса и оказывается в этом грязном потоке, который тут же захлестывает его. Поток бурлит, пенится, пытается утянуть Холдена поглубже, а он непонимающе озирается вокруг, и его материал не смешивается с внешней средой, отталкивает, абсорбирует ее. Спасение Колфилда в том, что он просто не понимает некоторые вещи – искренне, как святой или блаженный. В нем как бы нет этой грязи, тех заусенцев, за которые могла бы зацепиться грязь внешняя. Отсюда – бесконечное отторжение, тем более трагическое и нелепое, поскольку Холден искренне хотел бы слиться с этой грязью в единое целое, но, святая простота, не понимает ее истинной сути. Ему все кажется, что грязь – это лоск, что-то из мира взрослых и серьезных людей, занятый своими серьезными и взрослыми делами. А на самом деле … на самом деле это, то что вытворяет дядька перед зеркалом, переодевшись в женское белье: истинная личина так называемого большого мира.

Под рождественским покрывалом, накрывающим город, Холден идет словно волхв к своей неведомой цели. Единственный праведник в этом содоме, спасение которого заключается в том, что он не до конца понимает истинную свою суть. Но этого и не надо; достаточно иметь хотя бы живую, страдающую душу, ищущую, чувствующую. В этом главное достоинство Холфилда, у него есть хотя бы душа, у иных и ее-то нет, лишь снулая оболочка – как обвисшее на плечиках старое пальто.

Произведение писателя-затворника Джерома Сэлинджера нельзя назвать шедевром, но при этом «Над пропастью во ржи» прекрасно чувствует нерв эпохи, схватывает нужное настроение, подхватывает читателя на своей волне и несет до самого финала. Не для всех, но фактически про каждого из нас, потому что внутри у каждого из нас живет Холден Колфилд, перебирающий в руках колосья жизни.

Минули времена величественного фэнтези образца «Властелина колец» Толкиена. Авторы новой волны восприняли веяния пограничных жанров и вдохнули в родное фэнтези новую жизнь. А точнее было бы сказать – выпустили дурную кровь. Позаимствовав приемы постмодернизма, жесткой реалистической прозы и даже эротического триллера, авторы стали создавать новые истории в стиле фэнтези, все более напоминающие нашу повседневную реальность – в таких романах непонятно, где искать добро и зло, добрые персонажи совершают подлые поступки, а злые способны на благородство. В таких текстах присутствуют натуралистичные сцены боев, секса или иные «взрослые» темы. В таких текстах странным образом переплетаются базовые каноны жанра и полифония смыслов, выворачивающая традиционную философию наизнанку.

Одним из лучших представителей постмодернистского фэнтези можно по праву считать польского писателя Анджея Сапковского, который прославился по всему миру своим циклом о ведьмаке Геральте. Первая книга цикла – сборник рассказов под названием «Последнее желание», отлично иллюстрирующее мир и персонажей, созданных писателем. Датируется 1993 годом.

Если анализировать прозу Сапковского, в плане жанровой составляющей мы обнаружим стандартное героическое фэнтези, где сюжет закручен вокруг похождений одного персонажа и его окружения. Мир Ведьмака оригинален, но ничего по большому счету нового в нем нет – все те же людские королевства, эльфы чуть более отталкивающего вида, различные народности типа гоблинов и само собой драконы.

Гораздо интереснее читать о центральном персонаже и концепции, презентованной Сапковским в своем цикле. Фактически всей изюминкой цикла и является главный герой. Геральт из Ривии – искусный воин, ведьмак, то есть измененный при помощи зелий человек, который обладает обостренными чувствами и нечеловечески быстрой реакцией. Он может видеть во тьме, у него белоснежные волосы и вертикальные зрачки… Иными словами, Геральт – профессиональный убийца, но его ремесло состоит не в том, чтобы резать глотки, а в том, чтобы убивать чудовищ и иными способами избавлять обывателей от темных сил.

А концепция, изложенная Сапковским в сборнике и последующих произведениях довольно проста. Если отбросить стандартные квест-оболочки с выполнением очередного задания и копнуть поглубже, мы увидим, что истинное махровое зло можно одолеть только при помощи зла, разве что меньшего. Да-да, совершенно четко в цикле показано, что Геральт – не из хороших мальчиков. Он себе на уме, циничен, груб, и никогда не пошевелит пальцем бесплатно. Совсем как в настоящей жизни. Геральт способен на плохие поступки, совершенно не страдает благородством и всякими рыцарскими штучками, он – хладнокровный наемник. Но именно Геральт в состоянии избавить людей от самых кошмарных чудовищ – потому что сам частично является чудовищем.

Очень простая, но крайне эффективная идея, которая не раз доказана в реальной жизни: подобное притягивает подобное. Нет, разумеется, Геральт не относится к разряду последних отморозков, у него есть своеобразное чувство юмора, друг-бард Лютик, подруга-волшебница Йеннифер, коллеги по цеху, но как заядлый одиночка и отторгаемый обществом «гадкий утенок», этот парень не будет искать чужого общества по своей воле и способен дать в зубы любому задире.

Сапковский очень удачно построил сборник как выполнение непохожих друг на друга заданий, которые прекрасно раскрывают новые грани таланта и личности Ведьмака, и начинать знакомство с этим замечательным циклом нужно именно с данного сборника коротких вещей.

К концу 70-х Стивен Кинг расписался настолько, что почувствовал силу выдавать эпические, огромных объемов тексты, соперничающие по монументальности с «Властелином колец» или «Войной и миром». Первым таким экспериментом стал масштабный роман-катастрофа «Противостояние» 1978 года, жанрово причисляемый к постапокалипсису, на деле же собравший в себе как букет много других направлений. Тут есть и драма, и значительная часть мистики, и аллюзии на эпическое фэнтези, а даже немножко библейских мотивов.

Надо сказать, фантастика о конце света, литература катастроф приобретала к концу столетия большую популярность, возможно из-за перманентного состояния холодной войны, а может быть, из-за новых интересных сценариев апокалипсиса. Вот как раз таким сценарием стал очень популярный ныне сюжет о смертельном вирусе, который выкашивает все население Земли, оставляя горстку выживших бороться за свое жалкое существование. Видимо, такой сценарий здорово заинтриговал Кинга, но на него повлияла и масса других произведений, которые были переосмыслены и легли в основу «Противостояния».

Роман рассказывает об эпидемии супергриппа, сбежавшего с носителем из военной лаборатории где-то на западе США. Первая часть эпопеи с беспристрастностью исторической хроники повествует о постепенном распространении эпидемии, о заражении все больших штатов, о первых и далеко не последних смертях, военном положении, столкновениях, хаосе, панике, эвакуации. Цивилизация гибнет в агонии и ничто ей уже не поможет. Одновременно среди инфицированных находятся люди с иммунитетом, к вирусу не восприимчивые. Эти счастливчики пытаются бежать из опасных зон, преследуемые одновременно странными вещими снами, которые «ведут» всех в одну точку. Происходящее захватывает своей реалистичностью. Да, если конец света будет происходить, то вполне возможно, именно так.

Кинг нарисовал огромное количество персонажей, их десятки, это самые разные люди со своей биографией, которым предстоит объединиться в новое общество под руководством старой мудрой негритянки – доброй матушки Абигейл, которая верит в лучшие человеческие качества. Все это происходит на восточном побережье. Одновременно на Западе, вокруг Лас-Вегаса собирается другая группа людей, с темным прошлым, преступники и бродяги, их «призывает» некий Черный человек, который хочет установить новый миропорядок и ввергнуть мир в пучину зла. Классическая дихотомия хорошие/плохие, как магнит собирает персонажей по двум полюсам, чтобы схлестнуть их в финальной схватке.

В эпичности замысла Кингу не откажешь, сюжет действительно захватывает, и роман читается с интересом. Но где-то к середине темп повествования катастрофически провисает, действие топчется на месте, вокруг колонии выживших на Востоке, и мы вынуждены читать санта-барбару о взаимоотношении поселенцев, внедренных агентах Черного человека и бесконечных воспоминаниях героев, которых насчитываются десятки. К третьей части линия выправляется, но роман читается уже без динамики, к тому же финал немного предсказуем.

В целом же, «Противостояние» можно засчитать как удачную попытку Стивена Кинга играть на поле постапокалиптической фантастики с некой претензией на высший смысл и метафизику. Все ружья выстреливают, все персонажи отыгрывают свои роли, линия замыкается в круг. Боже, храни Америку. Впервые Кинг использует несколько протагонистов, от лица которых ведет повествование, чтобы воспроизвести масштаб происходящих в романе событий. Этот прием работает.

В сумме, «Противостояние» — хороший, крепко сбитый роман в жанре и неплохой в творчестве самого Стивена Кинга. Но текст можно было бы легко сократить на треть, он от этого ничего бы не потерял.

Прежде чем говорить об этой книге, мы должны уяснить две важные вещи, имеющие большое значение для ее правильного понимания. Для начала, «Ярость» — это первая книга, где Стивен Кинг использует авторский псевдоним Ричард Бахман. Вероятно, такой прием автору был нужен для того, чтобы проверить собственный талант – сможет ли писатель также успешно публиковаться под вымышленным именем. Оказалось, да, и Кинг потом неоднократно прибегал к псевдониму. Во-вторых, нужно учитывать, что «Ярость» — не роман ужасов, а триллер. Здесь нет и намека на сверхъестественные вещи, явления, никаких жутких существ с щупальцами, вообще ничего, что как-то отличается от реальности. Но при этом книга пугает, пугает своей темой, в особенности сейчас, когда подростковый экстремизм стал невероятно активен.

Итак, стандартная американская школа. Стандартный американский класс, где идет урок. В классе есть один ученик, юноша по имени Чарли Декер, внешне он ничем не отличается от своих сверстников, такой же мальчишка с рюкзаком, но есть одно «но», навсегда отделяющее его от остальных ребят бездонной пропастью: у него с собой заряженный револьвер.

Понятное дело — дети приносят оружие в школу не от хорошей жизни. Вот и у Декера дома кризис, родители друг друга не понимают, натянутые отношения с родственниками, постоянные скандалы, нервотрепки, стрессы. В таких условиях психика либо закаляется до чугунной эмоциональной брони, и ребенок по жизни станет бесчувственным сухарем, либо плавится как свеча в печке. С Декером происходит второе и единственный логичный поступок, по его мнению – взять класс в заложники. Может быть тогда удастся докричаться?

Смотрите, что происходит. Класс в заложниках, школьники прикованы к своим местам. Декер просто держит оружие на виду, но не хочет применять ни к кому насилие – без явной причины. Декер просто хочет поговорить. И это срабатывает! Одна пушка и шесть патронов делают то, чего не делает взвод психоаналитиков: подростки раскрываются, как цветочки в солнечный майский день. Воистину, добрым словом и револьвером можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом. И это на самом деле страшно. Потому что люди перестали друг друга слышать. Потому что чтобы тебя услышали, надо сунуть в ухо собеседнику дуло ружья.

Кинг мог быть насытить роман экшеном, выстрелами, суетой и прочими вещами, но это было бы слишком примитивно. Гораздо интереснее наблюдать, как в классе постепенно растет напряжение, но парадокс, только у одного ученика Теда Джонса, остальные понимают и даже сочувствуют Чарли. Происходит столкновение характеров, выяснение личных отношений, самый откровенный в жизни ребят разговор. Кроме того, в аттракционе принимают участие и взрослые, которые расшибают весь свой возрастной снобизм о железный характер и несгибаемую волю Чарли.

Следует с ужасом отметить: мир, в котором детей слышат только при наличии у них заряженного револьвера – это плохой мир. Это означает, что ребенок варится в собственном котле, отравленный и одинокий, но никому до него нет дела. Если уж родителям, то и остальному обществу и подавно. И тогда ребенок берет оружие и начинает говорить, четко, внятно, и вдруг выясняется, что он вообще-то существует, о нем вдруг вспоминают, пытаются решить его проблемы, но уже поздно – критический момент наступил. И сейчас американское общество пожинает страшные плоды собственной бесчеловечной системы образования, когда чуть ли не в каждом штате школьники устраивают в школах бойни. Предполагал ли тогда, в 1977 году Кинг, насколько точной и злободневной окажется его история? Нет, конечно.

Книгу можно расценивать двояко: как развлекательный триллер с классной напряженной атмосферой, или как литературное предупреждение, прежде всего для взрослых: слушайте своих детей и побольше оказывайте им внимания. Иначе быть беде. То есть Кинг продолжает тему незащищенного ребенка, начатую еще с «Кэрри».

Актуальный роман.

Выражаясь сухим языком литературной критики, «Сияние» — неоготический роман ужасов с американским колоритом. Выражаясь восторженным языком преданного читателя, (который нам гораздо ближе, не правда ли?) «Сияние» — это авторский прорыв Стивена Кинга в жанре хоррора, первый успешный, широко признанный, всемирно известный роман, после которого об авторе заговорили всерьез. Еще бы! Ведь художественный потенциал романа поставил его в один ряд с шедеврами литературы ужасов и такими признанными мастерами, как Ширли Джексон, Говард Лавкрафт, Роберт Блох и многими другими. К экранизации произведения приложит руку даже сам великий Кубрик. Роман будет издаваться и переиздаваться. Роману дадут престижные премии.

Есть за что. Произведение несомненно пропущено автором через себя и многие сквозящие в нем темы были очень близки Стивену Кингу. Можно перечислять по пунктам.

Непростые отношения с алкоголем. Ни для кого не секрет: Кинг страдал алкоголизмом, некоторые свои вещи писал, что называется, «не просыхая», отчего снижалось и качество литературы, и портился климат в семье. Тяга к бутылке была предметом семейных разногласий, подтачивала семейный бюджет и мешала сосредоточиться на крупных серьезных вещах. Писатель победил зависимость, но стойкие воспоминания остались, осталась тупая трезвость бывшего алкоголика, когда мысли вертятся вокруг одного – помоги мне Господи, если я увижу спиртное. Первый штрих к портрету Джека Торранса.

Непростые, даже неприязненные отношения к собственному сыну, граничащие с трепетным восхищением. Неизвестно почему, но многие читатели и критики отмечали эту странную особенность, которая имела место в реальной жизни. Отсюда и наигранно дружеские замашки, и проглядывающая сквозь маску заботливого папаши жестокость, суровость к собственному отпрыску, к малышу, который заслуживает лучшего отношения. Второй штрих к портрету Джека Торранса, однажды «приложившего» сына так, что тот потерял сознание.

Врожденное тщеславие. Стремление к успеху и связанная с ним слепота. Нежелание считаться с мнением окружающих, но и несомненный талант на грани помешательства. Непростая карьера, сезонные заработки, временами даже бедность, но и вера в лучшее будущее. Все это было в жизни Кинга, все это перенесено в биографию главного героя. Еще один штрих к портрету Джека Торранса.

И вот, когда линии сложились в картинку, мы наблюдаем сам собой развивающийся сюжет: подворачивается удачная работа, но для этого надо отправиться в поездку в горный отель со всей семьей на зиму, когда здание пустует. Как сейчас говорят, «сезонный заработок», за который хватается Торранс, начинающий писатель с амбициями. Вскоре после заселения выясняется, что отель с историей, а шеф-повар с паранормальными способностями обнаруживает «сияние» у сына Джека. Чем дальше зимовка, тем хуже ситуация. Отель принимает переваривать новых гостей. Торранс постепенно сходит с ума, и его семья подвергается смертельной опасности. В этом романе Кинг создает образцовую сюжетную арку. И вообще можно сказать, что в «Сиянии» писатель выложился по максимуму: все здесь хорошо, и язык, и стиль, и образы, читать интересно, сюжет захватывает, создана нужна гнетущая атмосфера, это действительно страшный роман. Но не просто ужасы ради ужаса, а литература со смыслом. Ведь «Оверлук» и Торранс связаны, это очевидно. Чем дальше мы читаем роман, тем яснее это становится.

Получается, что «Оверлук» — это темная сторона личности самого Торранса, его демоническое бессознательное, которое все эти годы прорывалось наружу и однажды-таки разорвало тонкую пленку разума, превратив любящего мужа и отца в сумасшедшее животное, одержимое манией убийства. Метафора, прекрасно иллюстрирующая, что главный источник ужаса заключен в нас самих.

Мы должны понимать, что сами по себе призраки не страшны. Свидетельством тому замечательный рассказ Оскара Уайльда «Кентрвилльское привидение». Призраки могут сколько угодно греметь цепями и выть по ночам. Гораздо страшнее то, что они способны сделать с живыми. Например, утащить живых в свой мир, причем такая угроза реальна, осязаема и ощутима. Их единственное оружие – это наш разум, обманутый, введенный в заблуждение, слабый внушаемый разум. Поэтому гибнут прежде всего слабаки, сильные духом выживают, что мы и наблюдаем в «Сиянии». Джек Торранс был обречен с самого начала, а центральным персонажем на самом деле на протяжении всего романа оставался его сын Денни, ведь он олицетворяет собой Жизнь и Будущее – то что больше всего ненавидят мертвые духи, живущие в прошлом. То, что сияет.

Получается, сияние – это сама энергия жизни, сверх способность, великий дар.

А роман – о воле к жизни. Голодной смерти назло.

Иоганн Вольфганг Гете – это конечно глыба. В мировой литературе его творчество сопоставимо с тем, что совершил Шекспир в Англии, Пушкин в России, Бальзак во Франции. Великий поэт и мыслитель, символ эпохи, флагман Просвещения, практически национальный герой. И самым его известным произведением по праву считается трагическая поэма в двух частях – «Фауст», в которой речь идет о докторе Фаусте, чернокнижнике и алхимике, продавшем душу дьяволу в обмен на любовь юной девы Гретхен (Маргарита).

Гете взял за основу поэмы народную немецкую легенду о реально жившем в XV веке алхимике, который якобы спутался с нечистым и погиб от его рук, когда срок договора истек. Придав своему сочинению форму поэмы, Гете сделал легенду изящной и творчески переработал весь материал в собственное философское произведение, рассказывающее о человеческом пороке, сверхъестественных силах и судьбе, которую невозможно обмануть.

Доктор Фауст заключает с Мефистофелем договор о том, что получит любовь юной девушки Гретхен в обмен на свою бессмертную душу. Фаусту безразлична загробная жизнь, поэтому он с легкостью соглашается на сделку, а коварному дьяволу только того и надо. И вот, договор скреплен, Фауст получает свое. Отныне начинаются его похождения в мире людей и в загробном мире духов.

Трагедия не случайно разбита на две части, и не случайно большинство читателей знает только о существовании первой, потому что вторая справедливо читается сложнее и словно бы полемизирует с древнегреческими трагедиями, потому что изобилует массой различных фантастических существ и богов, смешавшихся между собой в дионисийском празднестве богатого урожая.

Что касается первой части, показательны иллюстративные сцены самого Фауста, его ученика Вагнера, их прогулки по городу в компании черной собаки (сам дьявол) и любовные сцены между героем и Гретхен. Произведение пронизано символизмом, так характерным для прозы Европы, в которую уже проникли идеи гуманизма и рационализма. Фауст – воплощение не средневекового скоморошества и шаманства, а реального ученого, который применяет научные методы познания, не верит в иные силы. Он также воплощение, собирательный образ всего человечества, которое бросает неизвестности вызов и готово исследовать все новое.

Трагедия же Фауста очень проста – она заключается в том, что человек не всесилен, и имеет пределы своего познания, душевных сил, наконец, подвержен порокам, и в конечном счете дьявол всегда побеждает в этой сделке – иначе сделки бы просто не было. С темными силами лучше не заигрывать.

Конечно же читать «Фауста» следует только в классическом переводе гениального Бориса Пастернака. Это произведение – один и столпов, на котором стоит весь фундамент европейской и мировой культуры, литературы и языка, потому что является архетипом и философской концепцией целых поколений людей, не утратившей актуальности и до настоящего времени.

При этом не ждите от поэмы легкого слога, «Фауст» сложен и его чтение – определенная интеллектуальная работа, но усилия окупятся сторицей, и вы серьезно обогатите свой багаж знаний. В конце концов, поэзия обогащает внутренний мир.

Сложно переоценить влияние «Властелина колец» на мировую художественную литературу. Это эпическое произведение уже давно вышла за рамки каких-либо жанров и благодаря успешной экранизации Питера Джексона, сумевшего бережно сохранить атмосферу книги, стало легко узнаваемым на всей планете, на всех континентах и во всех странах.

Толкиен писал свою эпическую сагу много лет, постоянно добавляя и совершенствуя текст, время от времени отвлекаясь на побочные проекты, но неусыпно помня о своем великом труде. Да, пожалуй «Властелин колец» можно считать opus magnum Толкиена, поскольку совершен очевидно, что Профессор вложил в эту книгу всего себя, свою душу, свои знания, опыт и магию литературного языка.

Существуют тысячи, если не миллионы восторженных отзывов, критических статей и даже научных исследований по «Властелину колец», и мы даже не будем пытаться повторить сей тяжкий труд, но все же хотелось бы вкратце – для внутренней ясности – обозначить основные, ключевые моменты этой книги, на примере ее первой части, «Братство кольца».

В чем же сила и магия «Властелина колец»?

1. В том, что это целый отдельно созданный мир. Это Средиземье, которое никак, совершенно никоим образом не связанно с нашей реальностью, хотя и основано на мифологии европейских народов и вобрало в себя всю сумму их культур. Средиземье выдумано Толкиеном как некое идеальное прибежище для бегства от реальности (эскапизм), как место, наполненное массой тайн, огромный неизведанный мир со своей тысячелетней историей, культурой, языками, расами, географией. Никто никогда до Толкиена ничего подобного не делал. Да, существовало фэнтези, героическое и даже эпическое, вспомним Говарда и его Конана, но ни один из писателей дотолкиеновского периода не прорабатывал так подробно и досконально, практически с нуля, целую вселенную.

2. В том, что «Властелин колец» — одна большая гигантская метафора на наш реальный мир, при помощи которой писатель хотел донести несколько очень важных, простых для понимания истин. Во-первых, что в мире всегда будут существовать проявления добра и зла. Во-вторых, что спасти мир может не обязательно герой с мечом в сияющих доспехах, а совершенно маленькое незаметное существо, от действий которого зависят судьбы всего мира. В-третьих, что победить любого злодея и справиться с любыми бедами можно только вместе, объединившись, забыв все распри и ссоры.

3. Наконец, огромная заслуга «Властелина колец» заключается в том, что Толкиен наметил основы для целого жанра – эпического, масштабного фэнтези, создав несколько важнейших канонов, которым его последователи неукоснительно следовали. Это конечно масштабный театр действий, множество народностей, войны и битвы, политика и поэзия, взаимодействие рас и конечно же язык. Профессор прекрасно понимал, что язык – снова любого мира, следовательно, чтобы создать мир необходимо разработать язык. И Толкиен создал языки – мелодичный язык эльфов, каркающий говор орков, рокочущий язык гномов, насытив пространство Средиземья невероятной атмосферой древности и волшебства.

4. Архетипы. «Властелин колец» архетипичен с первой до последней строчки, поскольку незримо ссылается на многие явления европейской культуры первой половины XX века. Многие находят в образе Саурона силуэт Гитлера, а великое кольцо превращается соответственно в призрак ядерного оружия, способного испепелить весь мир. Многие видят в образе хоббитов самих англичан вперемежку с ирландцами, с их пристрастием к выпивке, а в чертах народов Гондора и Рохана угадываются образы готов и норманнов. Можно найти в книге и другие отсылки, если читать внимательно.

«Властелин колец» основателен. Мир его Средиземья дышит волшебством, магией, пронизан духом истории и множества культур, поэтому фактически он существует – он присутствует в сознании миллионов людей, которые снова и снова возвращаются в эту страну несбыточных грез, чтобы отдохнуть от серой действительности. К сожалению, сейчас мир Средиземья стал чем-то вроде «курорта» для уставших от действительности людей, но нельзя забывать, что Толкиен заложил в эту книгу определенные идеи и некое послание для потомков: нужно беречь мир, потому что это самое хрупкое, чем располагают люди.

По сути эта книга знаменитого римского первого императора – трэвел-блог. Военные и политики Рима были людьми образованными в целом, но по-настоящему талантливых авторов среди них можно пересчитать по пальцам. Цезарь из этой когорты. Про биографию Гая можно писать отдельно, потому что она очень подробная и об этом мы как-нибудь поговорим, но нас все же интересует именно тот период жизни, когда он, будучи военачальником, совершал завоевательные походы в Галлию и Британию.

Походов было много, они датируются рамками с 58 по 50 гг. до нашей эры и Цезарь их последовательно описывает. Прежде всего, в «Записках» можно отметить краткость и четкость в описании событий, фактов и мыслей, что было характерно для личности автора в целом. Цезарь всегда отличался умеренностью, что в битвах, что в Сенате. Он не разливается витиеватыми описаниями, не ударяется в мелодраматизм и художественные изыски, но и не ограничивается сухими военно-чиновничьими отчетами, найдя золотую середину. Вероятно, поэтому книга читается легко и выглядит по слогу и стилю очень современной. Это образец латинской прозы, ставший примером для многих последующих авторов. По сути, так мог бы писать любой современный человек. Итак, краткость – верный признак гения.

Еще одно свойство – полнота и насыщенность текста полезной информацией. Дневник Цезаря с одной стороны содержит хронологию походов с перечислением всех значимых событий – битвы, переходы, преодоление трудностей, стоянки, переговоры с племенами. С другой стороны, книга раскрывает подробности культуры и обычаев диких европейских племен – галлов, бриттов, белгов и ряда других. Есть и еще одно достоинство. Цезарь старается описать технические подробности в решении ряда задач – наведение мостов, борьба со стихиями, военная техника, тактика, стратегия. В сумме мы получаем очень интересную историю не просто военного похода, но и исследовательской экспедиции в неизведанные области, чем по факту и являлись многие такие мероприятия древности. Вот только большинство этих славных походов остались во мраке прошлого, а Цезарь описал свой с максимальными подробностями и пролил свет на эту сторону римской цивилизации в целом.

Цезарь был человеком своего времени. Это значит, что он был подвержен тем же предрассудкам, верил в богов, обладал привычной для античности жестокостью к врагам. Но вместе с тем в личности полководца и политика мы видим набор абсолютно аномальных качеств, очень редких даже для римлян – справедливость к поверженным врагам, заботу о своем войске, включая рядовых солдат, дальновидность в понимании общественных процессов, глубокое знание психологии человека, умение встать на сторону противника и предугадать его действия, и конечно же стратегическое и тактическое мышление, в правильных сочетаниях. Все это предопределило успех походов Цезаря и обрекло его на славу и народную любовь.

Солдаты и плебс любили его.

Но Цезарь тоже мог и ошибаться, или чего-то не понимать. Самое главное, что в «Записках» мы видим живую энергичную мысль выдающегося человека, схваченную на бумаге и отражающую дух своего времени. Еще одно важное наблюдение – в книге блестяще отражено, хоть и сам автор этого не осознавал, столкновение более развитой цивилизации с менее развитыми народами и закономерное превосходство первой над вторыми. По технологиям, маневрам, стратегии, оперативному искусству. Это еще раз доказывает, что даже малочисленное, но хорошо оснащенное и обладающее военным искусством войско всегда будет на голову выше примитивной пусть и громадной орды. В битве дубины и меча, побеждает меч.

По объему «Анабасис» книга небольшая.

Это военные мемуары политического деятеля Ксенофонта, которому довелось жить в классический период Древней Греции. В то время территорию современных Турции, Сирии, Ирана и кучи других арабских государств, включая даже часть Египта занимала великая Персидская империя, и правил ей царь Артаксеркс II, типичный восточный деспот. Учитывая сложности с престолонаследием на трон стал претендовать его брат Кир Младший, соответственно младший сын персидского царя Дария II и его единокровной сестры Парисатиды. Правда, перед этим на Кира навел поклеп некий карийский сатрап Тиссаферн, нашептавший Артаксерксу II о якобы заговоре. Был ли заговор первоначально или нет, не суть важно, гораздо важнее, что между братьями завязалась непримиримая вражда. Когда речь идет о власти, никакие родственные связи не способны решить проблему, а порой только усиливают накал страстей. В итоге опальный Кир обращается к помощи греков, которые посылают в Азию ему в подкрепление войско из Десяти тысяч гоплитов с дополнительными частями.

Кульминацией конфликта стала битва при Кунаксе 401 года до н.э., в которой некий персидский воин Митридат смертельно ранит Кира. Стратеги наемнического войска во главе с опытным полководцем Клеархом пали в результате обмана: их заманили в шатер якобы для переговоров, а затем перебили. В результате потрепанная и обезглавленная армия греков вынуждена была отступать назад, на родину. Руководил воинами Ксенофонт. Делать в империи персов больше нечего. Им грозит смертельная опасность.

Маршрут движения Десяти тысяч

И это – начало «Анабасиса». Ксенофонт в подробностях описывает переход греков через преграды, трудности с водой, едой, палящим солнцем и врагами, снующими рядом, готовыми напасть как стервятники в любой момент. Греки на чужой земле, из каждого куста на них может броситься враг или полететь стрела, им приходится все время быть в напряжении, и это отлично отражено в тексте, которому придаются все свойства первоклассного приключенческого боевика.

Действительно, «Анабасис» читается как захватывающая беллетристика, только без диалогов и прочих литературных деталей. Все остальное присутствует. Особенно захватывает процесс борьбы греков за жизнь, их отчаянный путь назад, на северо-запад, к южному побережью Черного моря, к местечку Трапезунд, от которого они уже будут двигаться строго на запад по побережью до самого греческого Византия и окажутся дома.

С книгой Ксенофонта связано множество интересных фактов, но главнейший факт, ставший общеизвестным и отразивший национальный характер греков – это эпизод их выхода после долгого пешего путешествия по равнине к морю.

Реакция воинов показательна.

Описывая маршрут отступления, Ксенофонт упоминает эпизод, в котором измученная переходами армия эллинов наконец-то выбирается из глубины материка к побережью Черного моря. Вот что он пишет:

Таким образом, выход к побережью моря для греков оказался равнозначен спасению, после чего отступление продолжалось гораздо увереннее. Свирепые, опытные воины, закаленные во многих битвах и походах, не стесняясь проливали слезы от счастья и радовались как дети. Почему же?

Они вернулись в родную стихию. Эллин – дитя моря. Не случайно и Посейдон, владыка морских глубин, является вторым по важности олимпийским божеством после Зевса, а морская тема пронизывает всю древнегреческую культуру, служит для нее тканью.

«Анабасис» — захватывающая история, в которой сплетены воедино исторические факты, культура и антропология. Бесценный источник знаний по древнегреческой и персидской истории.

Дедушка Толкиен подарил нам целый новый волшебный мир под названием Средиземье и если бы мог видеть эффект от влияния своих произведений на массовую культуру, наверно очень сильно удивился бы. Величие и огромная опасность Средиземья заключается в том, что оно полностью отделено от реальности, хотя и взращено на европейском эпосе викингов, кельтов, норманнов, готов и прочих народностей. Это идеальный мир, в котором можно пропасть без вести, уйти и не вернуться. Но Средиземье появилось не с созданием знаменитого эпического «Властелина колец», а раньше – в небольшой, очень увлекательной повести про хоббита Бильбо, который жил в уютной норе с круглыми окнами и дверьми.

Все начиналось как милая сказка и никто, наверно даже сам Профессор, не думал, чем закончится эта невинная вечеринка для детей старшего школьного возраста. Просто к Бильбо вломилось двенадцать гномов, на чаепитие подоспел добрый волшебник Гэндальф и началось Большое приключение в огромный неизведанный мир, лежащий за пределами Шира, по лесам и горам, по полям и ущельям, мимо жилища Беорна к Одинокой горе, в недрах которой живет очень хитрый дракон Смауг, терроризирующий озерный народ.

Средиземье распахнулось, как окно – резко, настежь. А за ним обнаружилась гигантская панорама, в которой воедино сплелось прошлое и настоящее, культуры и расы, древние легенды и страшные тайны, словом, достойный объект для исследования и захватывающих приключений.

Фабула и сюжетная структура «Хоббита» представляет собой идеальный образец приключенческого фэнтези, который легко можно разложить на следующие компоненты:

1. Ничто не предвещает беды. Сияет солнышко, поют птички, зеленеет травка и читатель знакомится с миром и главным персонажем. В данном случае – это добрый, но слегка занудный хоббит Бильбо, идеальный представитель своей расы. Затем случается неожиданная встреча и наш герой знакомится с другими персонажами – шумными гномами, имена которых мы даже не будем пытаться называть.

2. Постановка задачи. Имеется некая цель, которую нужно достичь и принять решение здесь-сейчас, отправится ли наш герой в захватывающее путешествие. Немного поломавшись для приличия, герой обычно соглашается. Это классический прием трансформации героя: сначала отрицание, затем борьба, и в конце принятие.

3. Создание команды «приключенцев». Собственно, это отряд из гномов, Бильбо и волшебника Гэндальфа, который словно бог из машины появляется в нужных местах и помогает разрулить особенно сложные ситуации.

4. Само приключение, состоящее из множества эпизодов, со сменой локаций и побочных персонажей, и чем интереснее будут все эти встречи, тем в конечном счете интереснее получится само произведение. Тролли, гоблины, лесные эльфы, гигантские пауки и еще множество других персонажей встретятся героям на страницах «Хоббита».

5. Достижение главной цели и ее преодоление. Свидание хитрого Бильбо со Смаугом – венец и кульминация произведения.

6. Дорога домой и лирические отступления.

Этот каркас будет повторяться писателями сотни раз и превратился уже в архетип, что еще раз подтверждает художественную ценность и значимость «Хоббита» для мировой литературы и жанра фэнтези в частности.

Некоторые критики утверждают, что «Хоббит» следует читать исключительно детям, ну или в крайнем случае подросткам. Таких товарищей следует считать беспросветными невеждами. «Хоббит» как и любое хорошее произведение универсален и будет одинаково интересен всем категориям читателей. Хотя повесть и имеет внешние атрибуты сказки, все же ее следует трактовать более широко и относить к классике приключенческого фэнтези.

Ах да, еще это замечательная история про настоящую дружбу.

Что, кольцо?

Какое еще кольцо?

Пять причин прочитать «Историю» Фукидида.

1. Чтобы ознакомиться с новым историческим методом, который Фукидид стал применять в своем труде. Историк одним из первых ввел принцип верификации исторического материала, иными словами проверки достоверности исторических фактов. Это критически важно потому, что происшедшие события люди вольно или невольно склонны трактовать превратно, субъективно, приписывать им байки, легенды и фантазии, в результате чего история превращается в набор побасенок и мифов, очень отдаленно связанных с подлинными фактами. Фукидид одним из первых рушит все эти бутафории и пишет материал только после бесед с очевидцами, перепроверки фактов по документам, личного изучения местностей, предметов и явлений. В результате, хоть на выходе у него получилась немного тяжелая работа, она гораздо ближе к истине, чем мифология и набор полу-легенд у Геродота. И это правильно – история должна опираться на проверенные факты. Другое дело, что Фукидид не всегда последователен, и где-то не выдерживает заданные рамки, и в конце концов тоже о чем-то умалчивает либо чуть привирает. Абсолютной истины не знает никто, но значимость метода Фукидида, легшего в основу всех исторических исследований, заключается в стремлении быть максимально убедительным.

2. Чтобы изучить историю Пелопонесской войны, событиям которой собственно и посвящена вся книга. Огромное достоинство «Истории» Фукидида – подробнейший рассказ о всех событиях этой войны – распри между двумя союзами древних греков, с одной стороны возглавляемых Спартой, а с другой – Афин. Два типа мышления, два типа правления и государственности сошлись в жестокой схватке. Это была длительная, многоэтапная война, подарившая человечеству драгоценный опыт в области техники, тактики, стратегии, политики, даже культуры. Многие известные личности связаны с этими событиями.

3. Чтобы изучить культуру Спарты. Древнейшее аристократическое консервативное государство Спарта хранило дорийские традиции еще со времен царя Агамемнона и внесло громадный, неоценимый вклад в самосознание древних греков всей ойкумены независимо от их происхождения. Спартанцы имели хорошо развитую армию, но отличались примитивностью и простотой, которая в разных ситуациях проявлялась как достоинство и как слабость. И их строй, и образ жизни отлично проступил на фоне войны.

4. Чтобы изучить культуру Афин. То же самое можно сказать об афинской политии. Афины были более демократическим и развитым полисом, и, хотя не отличались особой военной мощью, зато преуспели в других областях вроде дипломатии и стратегии. Афинские стратеги не раз спасали армию от разгромов за счет хитрой тактики и новаторских решений, а мудрая и изощренная афинская дипломатия неустанно собирала вокруг Афин стену союзников.

5. Чтобы узнать азы мышления древних греков, а в связи с этим – их культуру. Фукидид был человеком своего времени и в его текстах отлично прослеживается стиль мышления древнего грека, который излагается почти без искажений. Благодаря этому подходу множество событий той войны становится понятными и прекрасно воспринимаются – потому что древнегреческая мысль стала основой западноевропейской мысли: у них общая матрица. Античная философия и является этой матрицей.

Все веские аргументы в сумме дают более чем убедительную мотивацию для того, чтобы прочесть, непременно прочесть «Историю» Фукидида, если вы серьезно интересуетесь историей и хотите расширить свои познания в этой области.

Уже с первого, дебютного романа «Кэрри» 1974 года стало понятно, что Стивен Кинг будет писать жесткие, страшные, остросюжетные и фантастические истории, где нет места мелодраме и прочим романтическим соплям. Кинг мог бы пойти и в другом направлении. Например, сосредоточиться на фантастике, или уйти в фэнтези, или заняться детективом, но нет. Писателя интересует, прежде всего, базовая, самая первичная и инстинктивная эмоция человека, его реакция на опасность – это страх. Только страх, его многочисленные лики имеют главное значение, все остальное вторично. И после первого успеха автор все свои силы сосредотачивает на написании полноценного романа ужасов.

В 70-х Кинг не отличался особенно изощренными сюжетами. Скорее работал «на массу» и опыт, старался максимально отточить стиль. Поэтому после оригинальной придумки с телекинезом Кэрри, он возвращается к традиционной для хоррора сюжетообразующей теме: вампиры. Рецепт простой и проверенный годами. Литература о кровососах неизменно пользовалась популярностью у публики, начиная со старика Стокера и заканчивая модной ныне Энн Райс, которая буквально изнасиловала жанр.

Тогда вампирские мотивы переживали что-то типа кризиса идей, старая добрая классика регулярно экранизировалась, но какого-то нового слова в этом направлении никто не сказал, за исключением, пожалуй, Матесона с его «Я — легенда». Проводить эксперименты для начинающего тогда Кинга было опасно, ведь если книга провалится, читать что-то новое уже никто не захочет, и автор не стал менять правила игры, зато решил исполнить старенький мотив виртуозно.

Уже здесь проявляется авторская манера рассказывать о повседневных ужасах, этот излюбленный Кингом метод рисовать маленькие американские городки, захолустье на задворках мира, где никогда ничего не происходит. Таков город Салемс-Лот («Салимов удел»), куда приезжает погостить писатель Бен Мейерс, его родная гавань, где герой некогда провел детство. Но в городке происходит что-то неладное; торговля чахнет, люди уезжают, пропадают дети. Кинг сразу обрисовывает контуры города яркими красками так, что Салем вырастает перед глазами и видишь каждый дом, каждую улочку, свалку, шоссе, церковь и заброшенный дом на холме, источник неведомой угрозы.

Наш писатель начинает расследование, вскоре обнаруживаются странные факты и дальше сюжет катится по накатанной линии хоррора: город захватывают кровожадные твари, которым следует дать бой или отступить.

Драка будет не из простых. Перед Мейерсом стоит сложная задача: понять источник угрозы, вооружиться и действовать на свой риск. Никакого постмодернизма, никакой рефлексии, только чистый ужас перед бывшими земляками, в которых уже не осталось ничего человеческого. И первобытный страх перед их предводителем, высшим вампиром Куртом Барлоу, который оживет в своем гробу, едва солнце зайдет за горизонт…

«Жребий» — крепкий, добротный хоррор на тему вампирских ужасов. Ничего нового, но написано интересно, задорно и с огоньком. И самое главное, вещь действительно получилась жуткая, страшная атмосфера нагнетается весьма умело, вампиры классические, такие, каким и положено быть упырям – злобные, хитрые и вечно жаждущие.

Роман имеет несколько вариантов названий из-за разных переводов. Поэтому помимо «Жребия» еще часто встречается «Салимов удел». Так что если вы просто любите страшные истории, да еще о вампирах, мимо данного романа вам никак не пройти – читайте и трепещите.

У каждой книги есть своя судьба. Некоторые книги появляются на свет быстро, но томятся в ящике стола годами. Другие пишутся тяжко, с перерывами, от случая к случаю, и бывает, вообще остаются незаконченными. Третьи подвергаются критике, нападкам, бесконечному редактированию. Судьба книг в чем-то схожа с жизнью людей. И в этом плане дебютный роман выдающегося американского писателя Стивена Кинга «Кэрри» — это висельник, вынутый из петли в самый последний момент. В буквальном смысле; жена писателя вытащила черновик романа из мусорки и убедила писателя отправить роман издателю. Если бы не эта счастливая случайность, мир никогда не узнал историю Кэрриетты Уайт, несчастной девочки из провинциального городка, обладающий даром телекинеза.

Но сложилось по другому и это хорошо, потому что «Кэрри» — достойная книга. Пусть она дебютная, и автор только начинал писать, пробовать сюжеты, нащупывать свой неподражаемый стиль, пусть в ней имеются недочеты, но самое главное достоинство романа «Кэрри» в том, что это искренняя книга. А романы, пропущенные через себя, плохими быть не могут по определению.

Мы знаем сюжет истории благодаря многочисленным экранизациям, на сегодняшний день их уже три, последняя, не самая лучшая, вышла в 2013-м году, а лучшей по-прежнему считается работа Брайана Де Пальмы 1976 года, снятая всего спустя два года после издания книжки в 1974-м. Стеснительная, зашуганная Кэрри презираема сверстницами. Таких называют «серыми мышками»: неприметные, страшненькие девочки-невидимки. Однажды в школьной душевой Кэрри впервые сталкивается с менструацией и совершенно не подготовлена к этому. Вместо поддержки со стороны религиозной фанатичной матери, она заслуживает наказание, но инцидент порождает цепочку последствий: кроме врагов, в школе есть сочувствующие ей персонажи. Скоро выпускной, и Кэрри приглашают поучаствовать в празднике. Но в отместку за наказание старших, враги готовят девушке публичную месть.

Этот типичный драматичный сюжет о подростковом насилии и самодурстве взрослых по отношению к детям Кинг снабжает мощным детонатором: Кэрри наделена даром телекинеза, который высвобождается в момент сильного душевного волнения. Такой ход превращает драму в кровавый фантастический триллер об отмщении и справедливом возмездии, которое состоится на выпускном вечере. Ведь враги даже не подозревают, какая сила заключена в этой на первый взгляд хрупкой девушке, которая расцветает к выпускному в прекрасное юное создание. Вообще, это станет излюбленным приемом писателя – наделять внешне слабых персонажей сверхсилой и сталкивать с ними общество.

Но и примитивным триллером роман тоже не стал – в нем умело переплетены страшные и драматические нити, превращающие произведение в цельную историю. «Кэрри» — это книга не только о том, что нельзя обижать слабых, потому что однажды они смогут ответить. Это еще трагическая история о ребенке, которому недодали любви. Все что было нужно девочке, любовь, но глупая психически неуравновешенная мать предпочитала пичкать ее псалмами, наказывать за собственные грехи вместо самой обычной ласки. Это и понятно: человек который сам не любит, никогда не будет дарить любовь. Но дети-то не понимают таких вещей. Дети любят родителей просто так и неважно, плохие они или хорошие.

«Кэрри» дергает за душу. При стилистической и сюжетной простоте это очень сильное произведение, ставшее первым шагом в долгом творческом пути «короля ужасов и триллера», и просто хорошего разностороннего писателя из штата Мэн Стивена Кинга.

Пять причин, почему надо прочесть «Историю» Геродота.

1. Чтобы прочувствовать дух истории.

Для начала стоит осмыслить, что Геродот жил почти две с половиной тысячи лет назад. Это огромный срок. И уже тогда люди стали задумываться о прошлом, о тех временах, которые предшествовали их эпохе. Несмотря на то, что Геродот, как первый известный античный историк, опирался скорее на мифы и воспоминания, чем на факты и документы, его труд обладает увлекательным слогом, интересными сюжетами и другими литературными достоинствами. Поэтому «История» читается не как историческое сочинение, а как былина или эпос, причем весьма увлекательный. Геродот не придерживается строгой системы, и его мысль плавно перетекает с одних событий на другие, объединяя их в одну цепочку и живописное полотно. Геродот действительно вызывает интерес к прошлому за счет таланта рассказчика.

2. Чтобы понять культуру эллинов.

Древнегреческая культура имеет множество аспектов; она может проявляться в керамике, архитектуре, поэзии, философии и многом другом. Понять стиль мышления и образ жизни древних греков можно в том числе и по сочинению Геродота. Особенно ярко это видно на материале других государств, где историк описывает взаимодействие греков с персами, египтянами, скифами и другими народами, сравнивает их.

3. Чтобы получить первоначальные знания по истории.

Хоть и не системно, но Геродот собирал сведения о прошлом. По тексту сочинения видно, что он путешествовал по Средиземноморью и не понаслышке знает некоторые (не все) особенности из истории государств и народов региона. Особенно ценные сведения касаются конечно самой Греции и близлежащих областей. Приводимые факты имеют особую ценность в сопоставлении с сочинениями других историков и специальными исследованиями в области археологии, например.

4. Чтобы повысить эрудицию.

Тут речь идет о том, что сочинения историка содержит не только фактологию, но и массу классических сюжетов и ситуаций, которые сейчас стали уже архетипами и именами нарицательными. Например, захватывает история про царицу Вавилона Нитокрис:

5. Чтобы начать разбираться в антропологии.

Геродот ухитрился вложить в свой труд не только изложение событий, но и описание традиций и обычаев народов древнего мира. Да, некоторые истории явно связаны с выдумками, мифологией или легендами, то есть не соответствуют действительности. Но другие – похожи на истину. Например, рассказ про погребальный обряд скифов.

История Геродота – отличный старт для погружения в историческое образование для историков, а также прекрасная книга для расширения общего кругозора и эрудиции.