Имя знаменитого американского писателя-фантаста Роберта Энсона Хайнлайна в представлении не нуждается. Один из трех гигантов фантастики, наряду с Кларком и Азимовым, этот человек сформировал американскую фантастическую литературу XX века, заложил сюжетные и стилистические основы для большинства современных фантастических произведений и оказал значительное влияние на будущие поколения писателей.

Хайнлайн написал множество рассказов и романов, но одним из самых запоминающихся и узнаваемых его произведений остается роман «Кукловоды», созданный в 1941 году, но опубликованный лишь спустя 10 лет, в 1951-м. Это произведение написано в «золотой» период творчества писателя, когда он находился на пике сил и выдавал отличные, оригинальные и действительно прекрасные тексты. Причиной невероятной популярности «Кукловодов» в свое время стала прорывная идея «тихого» вторжения инопланетных захватчиков на Землю. В отличие от Уэллса с его «Войной миров», где марсиане открыто развязывают против человечества войну на уничтожение, Хайнлайн решил кардинально изменить подход к тактике Чужих. Он ввел образ инопланетян-паразитов – те прокрадываются к нам незаметно, с задворок, захватывая людей в качестве ездовых животных, и подчиняют их своей воле. Такой человек с наездником за спиной превращается в послушный овощ, в биоробота, лишенного воли и свободы. Никаких взрывов и разрушений, все должно произойти тихо, незаметно, так, чтобы в один прекрасный момент земляне оказались под пятой новых хозяев. Внешне мир останется прежним, но люди навсегда потеряют свою независимость.

Идея имела феноменальный успех, особенно на фоне разгорающейся «холодной войны» и инцидента в Розуэлле, сформировавшего инопланетную истерию в США. Мысль о соседе-инопланетянине и шпиках в общественном транспорте приятно щекотала сознание американского обывателя: дорогая, мне кажется, мой шеф прилетел с Альфы Центавра! Особенно цинично это прозвучало, если учесть, что многие американцы и без всяких пришельцев жили, словно зомби. Получалось, что особой разницы как бы и нет.

Забавно, что сам по себе роман очень прост по структуре и не блещет какими-то литературными наворотами: стандартный приключенческий роман небольшого объема, не обремененный философией, интересный и с динамичным сюжетом. Футуристические декорации о мире после ядерной войны с Советами, о заселенной Венере и эре колонизации Солнечной системы. Наивная романтическая картинка. Но именно «Кукловоды» породили в американской фантастике целый тренд на сюжетный ход с вторжением на Землю с заднего двора. Потом появится роман Джека Финнея «Похитители тел», экранизации и подражания, а сама тема будет косвенно использоваться в десятках кинокартин.

Кроме идеи в тексте также превосходно передается атмосфера истерии и паники, которая постепенно захлестывает страну, по мере того, как захватчики подчиняют себе все больше населения. Секретная спецслужба типа «Людей в черном» с переменным успехом ведет ожесточенную войну с зараженными, а главный герой Сэм попадает в самое пекло противостояния. Здесь же, в «Кукловодах» Хайнлайн обрисовывает архетип героев почти всех своих произведений. Типичный хайнлайновский Мужчина – талантливый, умный, физически тренированный, но со скрытыми комплексами и критическим мышлением. Типичная хайнлайновская Женщина – решительная и волевая, эрудированна, всегда оппонирует и подзадоривает мужчину, но делает это из нежных чувств.

«Кукловоды» — прямолинейный роман с сюжетом подобным магистральному шоссе, что обеспечило его популярность, в том числе и у юношества. Фактически в нем есть все, что надо 17-летнему романтику и любителю пофантазировать: отважный герой и его подруга, интересная идея, угроза, борьба, спасение мира. Поэтому человеку зрелому или не любителю фантастики он может показаться поверхностным. Что само по себе не плохо. Просто «Кукловоды» — возрастное произведение, особенно хорошо подходящее для юношества.

Бейсбол – сугубо американская игра, правила которой настолько сложны, что разобраться в них можно только после многократного просмотра игр бейсбольной лиги. Но в США бейсбол пользуется невероятной популярностью, привлекая к экранам телевизоров сотни тысяч американцев, заставляя их позабыть все свои дела.

Стивен Кинг, как и многие, страстный поклонник бейсбола, и регулярно ходит на матчи команды из родного штата Мэн. В 1998 году, еще до роковой аварии, у писателя вышел небольшой роман с витиеватым названием «Девочка, которая любила Тома Гордона», к которой тема бейсбола имеет самое непосредственное отношение. Тот случай, когда жизнь подсказывает новые сюжеты.

Девочка Триша, которой вот-вот исполнится 10 лет, теряется на лесной тропе близ Нью-Гемпшира, во время туристической прогулки с родителями и братом. Действие происходит в лесах Новой Англии, которые сохранились со времен американской колонизации и представляют собой довольно обширные угодья, пересекаемые болотами и ручьями. Глухое место. И вот девочка сходит с тропы и теряется.

В самом простом своем варианте можно сказать, что этот роман – о выживании современного человека, внезапно оказавшегося в диких условиях. Ситуация усугубляется еще и тем, что герой — ребенок, причем даже не подросток, а девчонка, располагающая ничтожными запасами еды, приставкой и плеером с радио. Разложив диспозицию, писатель начинает исследовать внутренний мир Триши, и увлекает с собой читателя.

Структурно роман построен очень просто. Сюжет линейный и не требует напряжения мозговых извилин. В принципе, основа действия восходит к простой суровой прозе про борьбу человека с природой, и животными ее населяющими. Мы с интересом следим за похождениями Триши, делая ставки, выживет девочка или нет. Несмотря на сложности с погодой, проблемы с пропитанием и дикими насекомыми Триша яростно борется за жизнь, и весьма интересно следить за тем, как она себя мотивирует, что движет ей и заставляет не опускать руки, а упрямо идти вперед, превозмогая страх. И чем дольше она идет по дикому лесу, тем острее становится напряжение сложившейся ситуации, тем больше растет желание скорее дочитать историю до конца. То есть история построена мастерски и ведет читателя за собой.

Стивен Кинг всегда интересовался психологией детей. Этот роман не исключение. Конечно, шедевром его считать нельзя, ничего феноменального в этом тексте нет, но читатель получит крепкую прозу с элементами триллера и ужасов, замешанную на детской психологии. Любителям историй о «выживальщиках» должно гарантированно понравиться. Остальные просто приятно проведут время, благо, читается роман очень легко и небольшой по объему.

Тот случай, когда любовь к бейсболу помогает выжить.

Идеального учебника по писательству не существует. Можно сколько угодно подробно расписывать литературную технику, орфографию и грамматику, можно рассказывать о сюжетных приемах, фокусах и прочих эффектах, но все это падет прахом, если у человека нет ни капли таланта. Или хотя бы старательности. А самое главное это то что творчество должно приносить радость.

И если вкратце передать смысл наполовину автобиографической книги великого фантаста и просто гения Рэя Брэдбери, чтобы писать книги – надо получать удовольствие от творчества. Писательство – это работа, приносящая удовлетворение. А теперь оставим все эти нудные сентенции и посмотрим на книжку «Дзен в искусстве написания книг» более пристально. Что мы видим? Структурно книга состоит из нескольких статей и стихов маэстро. В статьях Брэдбери рассказывает историю создания самых своих знаменитых произведений и читать о том, как рождались знаменитые «Марсианские хроники» или «451 градус по Фаренгейту» безумно интересно.

Брэдбери выводит формулу «работай – расслабься – не думай», которой руководствуется сам и которая вполне эффективно себя показала на примере его творчества. На секунду: в творческом активе писателя более пяти сотен (!!!) рассказов, и ни один из них не был запланирован писателем, как планируют, например, постройку дома. Творчество – это чистая импровизация, основанная на знании нот и гаммы. Правда этому предшествуют годы кропотливого труда, оттачивания стиля, тяжелой работы, не лишенной на первых порах подражательства, но Брэдбери подчеркивает, что если поставить себе цель и методично добиваться ее, труд принесет плоды, и они будут сладкими.

Но, ни в коем случае, подчеркивает писатель, творчеством не следует заниматься ради денег или эпатажа. Ничего хорошего из этого не выйдет. Каждое слово, каждая строчка должны быть заряжены эмоциями, должны быть написаны с наслаждением – со страстью. Они могут быть какими угодно, позитивными или негативными, но ни к коем случае они не должны быть равнодушными.

Если судить о Брэдбери исключительно по его художественным произведениям, то может создаться впечатление о нем как добром сказочнике, сумевшем сохранить в себе ребенка с его вечно восторженным взглядом на мир. Но в книге о своем творчестве мы видим иного писателя – профессионала, который владеет словом, как волшебник заклинаниями. Мы видим человека, сделавшего себя самого, поднявшегося из пепла бедности, но не потому что он хотел стать богатым, а потому что горел любимым делом, творил, изучал жизнь, жил по-настоящему. Брэдбери прожил действительно счастливую жизнь, но штука в том, что он сам приложил для этого максимум возможностей.

Работать, получая радость от процесса, расслабляться в процессе творчества и не думать, потому что мысли убивают искру творчества – вот главный рецепт писателя. Но не универсальный, потому что каждый начинающий автор должен выработать свою, собственную систему практики написания литературы. Ведь Брэдбери не посещал литературных школ, он даже университета не закончил. Его учителями были великий По, Берроуз, Шекспир и многие-многие другие великие авторы.

Цикл «Рожденный туманом» ведущего автора современного фэнтези Брендона Сандерсона включает в себя три романа «Пепел и сталь», «Источник вознесения» и «Герой веков», а сам включен в более крупный цикл «Скадриаль», который в свою очередь входит уже в гигантский метацикл под названием «Космер». Все кажется сложным и непонятным только на первый взгляд, но авторская задумка и созданная вселенная действительно заслуживают читательского внимания, потому что потрясают воображение своим масштабом и продуманностью. Никто ничего подобного ранее из пишущих в жанре фэнтези не делал.

Если кратко, Космер – вселенная неизвестной нам галактики, где есть минимум десять солнц и десять обитаемых миров, в каждом из которых действует свой особый тип магии. Скадриаль – один из таких миров.

Небо этого мира заволокла пелена пепла, на месте солнца тлеет багровый шар, а Последней империей правит тиранический бог, жестоко подавляющий свободу всех своих подданных. История начинается с банального преступления, а главный герой – уличная воровка по имени Вин (или позже леди Валетт). Она не подозревает, какие события повлечет за собой незначительная на первый взгляд кража, но каждая эпопея должна с чего-то начинаться. Стартовав как плутовской роман, трилогия продолжается тираноборческой эпопеей, а завершается космогонической титаномахией.

У «Рожденного туманом» есть ряд отличительных, характерных особенностей, резко отделяющих его от других подобных историй и позволяющих говорить о нем как неординарном, выдающемся фэнтези-цикле. Собственно, эти признаки родовые для всего Космера, но здесь они проявляются наиболее ярко.

Во-первых, оригинальная не похожая ни что система магии, включающая в себя сразу три вида – так называемая алломантия, гемалургия и ферухимия. Не будем расписывать подробно все три системы, поскольку почитать про них можно на специализированных ресурсах, однако стоит отметить, что даже самая простая, алломантия строится на концепции взаимодействия металлов, и их насчитывается целых 16 штук (!!), каждый со своим уникальным эффектом. Сандерсон настолько дотошно подходит к этой магической механике, что она напоминает натуральную алхимию – алхимию, которая по-настоящему работает. Отсюда и выражение о Рожденных туманом – людях, способных управлять многими металлами, в отличие от большинства, которым доступен лишь один их вид. Два других вида магии тоже увязаны с металлами, но предполагают иное взаимодействие, и этот момент определяет особый подход Сандерсона к магии – он позитивистский.

Иными словами, Сандерсон строит магию так, как если бы работал с различными физическими законами и материалами, на основе алгебры, физики, химии, кинетики и прочих наук, что дает эффект так называемой техно-магии, то есть технологического, научного подхода к волшебству. В этом мире магия не является сакральным знанием и силой, она действует так же, как и законы гравитации, она реальна как электричество. Ее можно рассчитать, накопить, выработать. Обладание ею строится не столько на вере, сколько на знании.

Вторая особенность производна от первой – это особые социальные и культурные феномены, завязанные на мире техно-магии. Например, уникальная концепция антагонистов – стальных инквизиторов, обладающих силой благодаря гемалургии. Очень яркое и фактурное описание этого сословия невозможно забыть, а особенности их внешнего вида логичны благодаря тому миру, в котором все происходит.

Внимания заслуживает и сам мир – апокалиптический, серый, засыпанный пеплом, что постоянно валится с неба. Кажется, здесь нет места надежде, свету и свободе. Более того, мрак сгущается, туман жадно забирает все новые и новые жертвы. Но по законам жанра в этом царстве мрака происходит первая яркая вспышка, предвестник грядущего разгорающегося пламени, которое изменит расстановку сил, суля эпическую битву отчаянных смельчаков с могущественным колдуном-разрушителем. В плане драматургии Сандерсон не привносит ничего нового, но его главное достоинство как автора лежит в иных плоскостях. Сила Сандерсона в его космогонизме, умении создавать магические системы и оригинальные фэнтези-миры, а также в кинематографических визуальных образах – все персонажи, монстры и эффекты отлично легли бы на экран. Сандерсон – гениальный декоратор и демиург, тут он очень похож на автора «Звездных войн» Джорджа Лукаса. В созданных им пространствах можно делать любые сюжеты.

В сумме, «Рожденный туманом» — особый, во многом неординарный фэнтези-цикл с уникальной системой техно-магии, расами, архитектурой мира и конфликтом.

Понятие «дхарма» в дзен-буддизме означает нечто неделимое, основа космического миропорядка, основа мироздания, противостоящая хаосу, или универсальный закон бытия. Соответственно каждый уважающий себя дзен-буддист просто обязан придерживаться принципов, прописанных дхармой, чтобы прожить праведную жизнь и обрести свое сатори, то есть просветление.

В конце 40 — начале 50-х годов XX века литература США взорвалась так называемым феноменом битничества, то есть непритязательной созерцательной легкой литературой, создаваемой людьми свободных взглядов, из студенчества, не стесненными никакими моральными устоями и принципами среднего класса. Появись эта волна чуть позже, скажем после вторжения Америки во Вьетнам, ее смело можно было бы называть пеной протестного движения и продуктом духовного поиска «детей цветов». Но до суровых 60-х с его рок-н-роллом было еще далековато, зато уши молодежи будоражил улетный би-боп (самая сумасшедшая разновидность джаза), и фактически в стране уже началась сексуальная революция.

Общественность негодовала, добропорядочные граждане в ужасе кривили губы, но молодежи было плевать на все эти лицемерные гримасы благочестия – молодежь наслаждалась жизнью беззаботного благополучия, в которое погрузилась страна сразу после второй мировой войны. Действительно, послевоенные годы оказались для Америки особенно удачными, доход на душу населения неуклонно рос, международный авторитет упрочил статус мировой сверхдержавы, мир наелся скорби и насилия досыта – время было спокойное.

И вот в это умиротворенное время, когда в США еще существовала расовая дискриминация, а о Мартине Лютере Кинге никто и слыхом не слыхивал, кучка озорников, таких как Джек Керуак, Аллен Гинзберг, Кэссэди Нил, Филипп Уэйлен и прочие предавались беззаботному времяпрепровождению и попутному сочинению стихов и прозы. Они постоянно тусовались друг у друга в гостях, ходили по разным знакомым, в нечеловеческих количествах употребляли алкоголь и различные наркотические вещества, спорили до хрипоты на различные философские темы, устраивали оргии, в общем, получали от жизни полное удовольствие. В меру своих скромных возможностей, конечно.

Кому-то удавалось писать, причем успешно. Кто-то остался в забвении. Кто-то навсегда застолбил свое имя как неразрывно связанное с движением битников. Такими были Гинзберг и Берроуз. Таков был Джек Керуак, добродушный парень, бродяга, философ и писатель.

Керуак успел за свою короткую жизнь написать достаточно, чтобы о нем могло сложиться впечатление как о зрелом авторе со своими взглядами на мир и системой ценностей, насквозь пронизанной пацифизмом, отрицанием материального благополучия и социальным бунтом бездействия. У него есть несколько известных вещей, но, пожалуй, самыми узнаваемыми являются роман в «В дороге» и «Бродяги Дхармы».

О первом мы уже писали, а о втором-то и пойдет речь поподробнее.

«Бродяги Дхармы» был написан после «В дороге», в 1958-м году, когда писатель плотно подсел на дзен-буддизм и набрался впечатлений от своих многочисленных путешествий по стране. Поэтому буквально все в тексте пронизано этой философией созерцания мира через призму бездействия. То есть: текст насыщен философскими категориями буддизма (бхикку, сатори, дхарма и так далее), наполнен философскими рассуждениями в этом же ключе – что безумно интересно читать и сравнивать с некоторыми современными проявлениями пацифизма, ну и насыщен атмосферой добродушного безделья, полного отрицания материального достатка и американского представления о роскоши, совершенно дикого для обывателей того времени.

Сложно говорить о сюжете и смысловой структуре книги, в которой их по сути-то и нет. Действительно, письмо Керуака хаотично, а сюжетные линии не несут каких-то серьезных смысловых нагрузок. Гораздо важнее вопроса, что происходит с главным героем романа Рэем Смитом становится вопрос «как?». И вот именно он имеет главную ценность, потому что читать Кераука – просто читать его предложения – невероятно забавное занятие, поскольку никогда невозможно угадать, какой оригинальный словесный оборот автор выдаст на следующей строчке. Некоторые моменты настолько забавны, а некоторые пассажи так интересно преподнесены, что вызывают невольную улыбку – несмотря на описываемую серьезную сцену или тему разговора.

Смит (фактически альтер-эго писателя) после путешествия по стране зависает у своего приятеля Джафи, который сознательно отказался от карьеры и добродетелей классической американской семьи – ушел в лес, в хижину, где стал жить на обычных продуктах и привечать различных знакомых, одних приглашая в качестве гостей, других оставляя у себя в виде сожителей. Коммуна Джафи оказалась чем-то вроде прототипа сообщества хиппи – ее члены так же предавались праздности, веселью, мелким бытовым заботам, искусству и бесконечным дискуссиям на различные острые политические и социальные вопросы.

Именно здесь автор вкладывает в уста героев свои буддийские взгляды на мир и протестную философию ухода от общества потребления и карьеризма в свободное существование человека, который не скован никакими обязательствами перед обществом. Никаких обязанностей – следовательно человек свободен и может распоряжаться своей жизнью так как считает нужным. Идеальный вариант жизни по Керуаку – это путешествия по миру и жизнь вдали от людей в одиночестве, в лесах, где на опушке стоит изба, да еще и на полном само обеспечении. Только тогда к человеку придет его сатори, в созерцании и размышлении. Тогда человек вернется к природе и станет настоящим.

Все эти мысли, облеченные в несколько наивные словесные обороты образуют вязь небольшого по объему, но очень насыщенного и экспрессивного романа, где очень много людей, но мало хорошо прописанных персонажей. Характерно еще и то, что персонаж Керуака не играет здесь решающую роль – много внимания уделено его друзьям и приятелям, их спорам и рассуждениям.

В целом же «Бродяги Дхармы» является типичным представителем поколения битников в литературе: легкий, ненавязчивый, немного поверхностный, но прекрасно создающий настроение свободы, ощущение того, что каждый из нас может к чертям бросить надоевшую работу, снять с себя хомут социальных обязательств и наконец-то отдохнуть от всех где-нибудь в лесной или хотя бы деревенской глуши. Да, в этом романе самое ценное – ощущение возможности своих сил, своего потенциала. А это очень важно.

Великий Рэй Брэдбери в 90-х издал всего два сборника рассказов. «Вождение вслепую» — один из них. Датированный 1997 годом, он содержит традиционный микс из 21 фантастической истории на разные темы. Уже тогда писатель достиг преклонного возраста, но продолжал сочинять удивительные истории. Правда, в случае с данным сборником можно сказать, что он «отдыхал», набирая тексты на автомате.

Скажем прямо – в сборнике нет шедевров. Нет тех величественных, цепляющих, глубоких рассказов, которые автор создавал в 50-60-х годах. И если обозначить одним словом главное настроение, главную тему сборника, ее можно охарактеризовать как «повседневность». Что само по себе не плохо, не говоря уже об уровне таланта Мастера: даже самый средненький и посредственный рассказ Брэдбери для иных авторов – недосягаемая высота. Кроме того, повседневность в понимании Брэдбери – это реальность наоборот. Даже в самой скучной картинке он способен найти что-то занимательное, а сюжеты создает чуть ли не на пустом месте.

Судите сами. Казино в поезде, где игроки сами себя вводят в игровую лихорадку. Киностудия, маскирующаяся под авиабазу. Беседы с призраками. Старушки-сестры вспоминают свою старую любовь. Тонкое психологическое наблюдение о том, что мы в упор не замечаем людей… до поры до времени. Триллер про кухонный утилизатор органического мусора на фоне конфликта родственников. Рассекающий по городу «Студебекер»-1929, а за рулем незнакомец в капюшоне без лица. Встреча со своей старой любовью спустя годы и разочарование от ожиданий. Мексиканский цирк-шапито. Подозрительно похожие лица в школьном альбоме – похожие даже спустя годы. Бесплодные попытки вернуть воспоминания детства. Рекламная акция, где надо изображать любовь на витрине ресторана. Зависть двойняшек и болезненная зависимость друг от друга. Ожившее с приходом осени второе «я». Жуткий голос из бака мусороуборочной машины, куда может проскользнуть разве что крыса. История взросления и детской жестокости, когда толпа преследует одиночку, тем самым делая его сильным. Персонификации Смерти на борту космического корабля, улетающего с гибнущей Земли на Марс – пожалуй, единственный внеземной рассказ Рэя. Взаимоотношения мужчин и женщин.

Легко, играючи Брэдбери выдергивает детали из реальности, снабжает их сюжетом и Идеей, кидает щепотку тонких наблюдений и все – конфета готова, можно есть. Но то ли ингредиенты пресные, то ли акценты расставлены не там, где нужно, большинство рассказов читаются с умеренным интересом. Увлекательных, дух захватывающих вещей нет.

Особенностью сборника является его автобиографичность. Многие истории автор переживал за свою бурную жизнь сам, и это очень заметно в текстах. Об этом говорится и в кратком, но информативном послесловии, снабжающем сборник. Рэй подчеркивает, что писал рассказы чуть ли не вслепую, под диктовку бесстрастной Музы с повязкой на месте глаз, что во сне вела их автомобиль по сельской дороге. Никогда не умевший водить Рэй, разумеется, сидел на втором месте. «Вождение вслепую» — очередная обойма текстов в богатом литературном арсенале замечательного фантаста Рэя Брэдбери. Или очередное путешествие по его фантазиям. Но, к сожалению, в этот раз поездка выдалась не очень увлекательной. На фоне предыдущих шедевральных книг этот сборник выглядит довольно-таки бледно и явно уступает по потенциалу ранним и некоторым поздним сборникам автора. Однако любой поклонник творчества писателя найдет здесь что-то свое, и сборник точно нельзя назвать провальным. Просто крепкий середнячок. Одна из множества славных книг, которая украсит любую полку.

Поздний Стивен Кинг все чаще обращается к глобальным, общечеловеческим вопросам бытия, которые волнуют многих людей независимо от пола, возраста, расы и вероисповедания. Несмотря на свой традиционный авторский стиль и манеру описывать действие в декорациях Америки, ему как-то удается задевать за живое и тех людей, кто не является американцами. Кинга любят в России, Кинга любят в Европе, Кинга любят везде и есть за что.

А за то, что этот писатель никогда не ограничивал себя узкими жанровыми рамками. Номинально Кинга относят к авторам жанра ужасов, но он давно доказал, что способен писать вещи, сопоставимые с лучшими образцами большой американской литературы, от Брэдбери до Стейнбека. После «Побега из Шоушенка» и «Зеленой мили» автор создал еще один замечательный философский роман в четырех частях под названием «Сердца в Атлантиде».

«Сердца в Атлантиде» был написан не сразу, а постепенно. Кинг создал несколько текстов, которые затем доработал и связал между собой прочными смысловыми нитями. В результате получилось некое новое концептуальное произведение, очень солидное по объему (таков уж писатель!), но легко читаемое и обладающее невероятной силой погружения.

Роман состоит из знаменитой повести «Низкие люди в желтых плащах», собственно из одноименной повести «Сердца в Атлантиде» и двух рассказов о Вьетнамской войне. Все эти тексты связаны между собой персонажами, местами действия и проблематикой. Безусловно, самым сильным и лучшим в романе является часть о низких людях в желтых плащах, рассказывающая о жизни мальчика Бобби Гарфилда, который подружился со стариком Тедом, заменившем ему отца, и о становлении паренька. Кинг вводит в повесть образ людей в желтом как некой фантомной угрозы, которая символизирует собой взросление – надвигающийся на островок детства шторм под названием взрослая порочная жизнь.

У писателя изумительно получаются истории о детстве в маленьких городках, истории, как он сам пишет в романе, «в стиле Рэя Брэдбери». Видимо, Стивен тонко чувствует нерв маленьких людей и особое состояние детства, лета и каникул. Как бы ни было, но в сумме такая литература буквально заставляет проживать все приключения вместе с главным героем повести. Поднимаются здесь и важнейшие вопросы – дружба, взаимовыручка, невежество обывателей.

Что касается повести «Атлантида», она пронизана духом второй половины 60-х, когда США имели глупость вторгнуться во Вьетнам. Передана эпоха зарождения движения хиппи, фолк-музыки, студенческих волнений и становления на жизненном пути героев-студентов университета в Бангоре, штат Мэн.

Следующие рассказы – эхо войны. Ветераны корчатся от фантомных болей пережитых кошмаров, но их прошлое будет вечно жить в их настоящем. По сути, весь этот большой сложный роман передает продекларированную мысль: прошлое живет с нами, живет в нас и умирает только тогда, когда мы сами уходим. Прошлое – это Атлантида, которая неизбежно уходит под воду, но фокус в том, что каждый человек – это маленькая Атлантида, и его сердце, и сердца многих других людей, объединенных эпохой, навсегда останутся в Атлантиде шестидесятых, мастерски описанной Стивеном Кингом.

Нет необходимости объяснять уважаемой публике, кто такой Стивен Кинг. Автор, вырвавшийся из андеграундного подполья литературы ужасов, неимоверно талантливый и один из самых плодовитых писателей во всей мировой литературе предстает перед нами в самых разных ипостасях. Вопреки расхожему мнению о нем как исключительно «Короле ужасов», Стивен Кинг за свою карьеру создал немало серьезных произведений в жанре реализма, фэнтези, детектива и фантастики. К последней у него относится несколько рассказов и романов в том числе исполненных под влиянием американской истории XX века.

Так, вдохновившись периодом Великой депрессии и рассматривая древний электрический стул, на который сажали приговоренных к смертной казни, Стивен Кинг написал один из самых своих мощных драматико-фантастичеких романов под названием «Зеленая миля».

Всем нам известна блестящая экранизация этого произведения, но, готов спорить, среди зрителей едва ли найдется хотя бы треть, которая смогла осилить литературный оригинал, написанный Кингом на манер Диккенса в нескольких частях с продолжениями.

Повествование в романе ведется от первого лица. Рассказчик, престарелый Пол Эджкомб, работал начальником охраны в блоке смертников одной из американских тюрем в 30-е годы. И однажды к ним в блок, Зеленую милю, попал странный большой черный человек с фамилией Коффи – почти как знаменитый тонизирующий напиток. Заключенный осужден за двойное убийство маленьких девочек, но Пол подозревает, что здесь не все так чисто.

Элементом фантастики в романе стала необычная способность Коффи излечивать все живые существа, словно поворачивая вспять процессы болезни, старения и даже умирания. Но этот великий дар соседствует с огромным злом, которое причиняют друг другу люди, и яркий тому пример – преступники и охранники, сведенные вместе Зеленой милей. Решетка – условность. Не существует законопослушных и преступников, есть хорошие и дурные люди, и Стивен Кинг блестяще демонстрирует читателям эту истину: злодей может носить форму, а преступник — быть праведником.

Написанный в реалистичной манере, без намека на ужасы или даже мистику, этот роман пугает другим – мыслью, что зло ходит вокруг нас каждый день, и сидит где-то глубоко в нас, затаившееся. В романе четко прослеживается мысль, что в каждом человеке словно просыпается какой-то демон и на него находит помрачение рассудка, в результате чего он превращается в настоящее чудовище, совершая самые гнусные вещи, на которые способен. И тут же можно заключить, что в ответ на эту злобную силу существует некий противовес в лице людей-медиумов, которые способны восстановить нарушенный баланс, излечить, воскресить.

Небольшой по объему, что скорее редкость для Кинга, этот роман на удивление круто заряжен с точки зрения драматизма и эмоций. Он интересен, он держит за горло благодаря отличному слогу автора и работе переводчика – такое чтение приносит настоящее удовольствие.

Роман можно рекомендовать самому широкому кругу читателей – всем, кто интересуется американской культурой и неравнодушен к драматическим сюжетам с серьезными философскими размышлениями о человеке, его сущности, о добре и зле, о жизни и смерти, по зеленой дороге которой ушли последние приговоренные к смертной казни на «Старой замыкалке».

Публицистический роман «Хладнокровное убийство» выдающегося американского писателя Трумена Капоте – очередная попытка осмыслить преступление как феномен. Сейчас жанр «новой журналистики», то есть документальной прозы на стыке художественного вымысла и журналистского расследования стал очень популярен, но тогда, в 1960-е – это было новое слово в литературе.

В 1959 году произошло шокирующее убийство канзасского фермера Герберта Клаттера и всей его семьи. Убийц поймали. Ими оказались два парня, Перри Смит и Дик Хикок, бродяги и маргиналы, искавшие на большой дороге приключения и случайный заработок. История прогремела на всю страну, и ей заинтересовался Трумен Капоте, который смело отправился беседовать со Смитом в надежде выяснить, как все это произошло.

Смерть – страшна, а потому захватывает. Есть разные сорта смерти – от болезни, в войне, от стихийных бедствий, хищников. Но самая дурацкая и глупая смерть – это случайное убийство обычного человека, который оказался в плохое время в плохом месте. Обычно это парки, темные улицы, и все происходит вечером или ночью, а сама жертва ведет себе нагло, провоцирующим образом, находится в подпитии. Именно такая криминогенная ситуация самая распространенная в статистике, так вам скажет любой криминолог, опираясь на объективные данные.

В этом плане убийство среди бела дня целой семьи добропорядочных американцев в собственном доме, в южном консервативном штате, совершенное словно бы между делом, как сходить за хлебом, выглядит настолько шокирующе, что невольно возникает вопрос: как же так? Смерть сама пришла к жертвам, в их дом, просто появилась на пороге в лице двух случайных людей. Могло ли это не произойти?

Вот в этом пытался разобраться Капоте, допытываясь в беседах у Перри Смита о всех подробностях трагедии. Сразу стоит сказать, что в книге нет исчерпывающих ответов – потому что их никогда не бывает достаточно. Механика зла только внешне кажется простой: пришел, увидел, убил. Нет, все глубже и сложнее.

Капоте надо отдать должное за смелость – он взглянул в глаза Злу. Не Смиту, конечно, а той сущности, что двигала им, и едва ли этот незадачливый непутевый убийца сам осознавал, что в нем сидело. Правда заключается в том, что добро и зло есть в каждом человеке, только нормальные люди умеют зло контролировать, а преступники и маргиналы – нет. Эти двое попали в статистические десять процентов девиации, то самое меньшинство мужской популяции в любой стране, которое способно причинять насилие другим людям без внутренних ограничителей в виде совести, морали, уважения к закону. Такие люди обычно идут в армию или спецслужбы, но часть их всегда неизбежно становится на преступный путь – а потом мы читаем про их подвиги в СМИ: убили, зарезали, застрелили и т.д.

Базовая проблема криминологии звучит так: что движет преступником, внутренние комплексы или внешняя обстановка? Что является ведущей причиной в совершении преступления? Что толкает конкретного человека совершить конкретное преступление: украсть, избить, убить? Четкого ответа нет, есть куча интересных теорий, и еще есть консенсус, что действует комплекс причин.

На самом деле, Смит и Хикок при ближнем изучении вызывают не столько интерес, сколько жалость и презрение. Оба отщепенцы, из неблагополучных семей, малодушные и развращенные, но с амбициями, и готовностью действовать без особых сантиментов. Никакой эмпатии, настоящие дворовые псы. От остальной многочисленной массы маргиналов их отличает лишь (не)удачливость и стечение обстоятельств. Им очень сильно повезло – им попались по-настоящему добрые люди. Им очень сильно не повезло – они ошиблись в потенциальной добыче и не нашли никаких денег.

Когда говорят, что люди по натуре добрые это немножко ложь. Люди себе на уме, и конечно стараются быть лучше, чем есть, но очень многое зависит еще и от окружения. Клаттер был добрым просто так, по натуре. И очень беспечным. Давал работу всем желающим, проявлял щедрость. Хорошая слава ходит и среди плохих людей, они чуют доброту как слабость, доступную добычу. Вот и вышло, что там, где любой фермер смотрел бы в оба при беседе с чужими, этот добряк проявил непростительное легкомыслие. Его главной ошибкой было доверие, он поверил убийцам, выдал им аванс на человечность. Это его и погубило, вместе с семьей.

«Хладнокровное убийство» — история о том, что зло повсюду, и происходит всегда внезапно, без особых на то причин.

Знаменитая фраза из знаменитого классического голливудского фильма «Касабланка» легла в основу одного из последних сборников рассказов великого писателя Рэя Дугласа Брэдбери, которого с нами, к сожалению, уже нет. Но он жив в своих рассказах, и чтобы почувствовать незримое присутствие гения, достаточно открыть очередную его книжку.

Поздний Брэдбери специфичен. В том смысле, что его тексты не брызжут мощным фонтаном образов, как это было в классический период творчества 40-х – 70-х. Иная проблематика. Приземленные темы. Современные декорации. Повседневность. То есть поздний Брэдбери почти полностью уходит в реализм, неуловимо повторяя стиль своих любимых авторов – Вулфа, Хэмингуэя, Фицджеральда, с той лишь разницей, что действие его рассказов происходит в наши дни. В остальном же его персонажи все те же легко узнаваемые чудаки, зараженные оптимизмом, добротой и романтикой, которые в наше время смотрятся особенно дико. Можно сказать, даже вопиюще контрастируют с общим маргинальным уровнем современной литературы. И наверно тем ценнее, потому что Брэдбери остается верным себе, в его текстах нет чернухи, их пронизывает свет.

«У нас всегда будет Париж» по уровню литературного исполнения напоминает другой сборник Брэдбери «Вождение вслепую», где также представлены зарисовки из повседневной жизни обычных американцев, с легким налетом фантастики.

После взвешенного анализа в сборнике можно выделить следующие безусловно хорошие, удачные рассказы:

«Посещение» — за прекрасную аналогию с пересадкой сердца другому человеку (вспоминаем похожую ситуацию и смотрим фильм «Семь жизней» с Уиллом Смитом),

«Убийство» — за отлично реконструированную напряженно-психологическую атмосферу триллера в лучших традициях Хичкока,

«Парная игра» — за гениальное умение создавать в коротком тексте целую историю с живыми персонажами. Вот по таким текстам можно легко понять, почему Брэдбери считается мастером слова.

«Собачья служба» — за отличную метафору про исповедь собаке и ее необычные последствия,

«Улети на небо» — за ностальгическое обращение к теме освоения Марса, отсылающее нас к прославленным Марсианским хроникам,

«Обратный ход» — за прорисовку психологии отношений мужчины и женщины на определенном этапе отношений,

«Переселение душ» — за мистическую фантазию в духе поздних готических рассказов 70-х,

И «Литературные встречи» — за интересную идею о том, как литература в буквальном смысле может изменить человека.

Остальные истории тоже хороши, но на наш взгляд, уже чересчур специфичны и понравятся только заядлым поклонникам творчества Рэя.

Стиль, технику, персонажей и прочее даже не будем обсуждать, Брэдбери мастер, поэтому за качество его литературы не стоит беспокоиться.

Охарактеризовать настроение сборника можно было бы такими словами: «романтика в стиле ретро». Вот так вот.

Для поклонников творчества Рэя Брэдбери чтение и собирание его сборников рассказов уже давно превратилось в особое хобби, в увлекательный квест. Каждый раз, приобретая очередную книжку мастера, испытываешь ощущения, сходные с ожиданием новогоднего подарка. Потому что точно знаешь – дедушка Мороз тебя не разочарует, а вот что именно преподнесет, это секрет. И чтобы его узнать, надо открыть книжку.

Казалось, что с Гринтауном покончено, но Мастер порадовал читателей в 2007 году новым сборником, специально пересобранным для его включения в замечательный летний цикл, так полюбившийся миллионам благодаря «Вину из одуванчиков». Получилась своего рода трилогия: кроме «Вина…» и этого сборника есть еще «Лето, прощай!», не такой сильный, но в нужной эмоциональной гамме.

«Летнее утро» состоит примерно наполовину из старых проверенных шедевров, которые в разное время входили в состав других сборников. Это рассказы в основном 1949-1951 годов, например, такие хорошо известные как «Хлеб из прежних времен» или «Большой пожар». Вторая половина специально была написана в 2007 году под нужды книги, вероятно, чтобы добрать объем. И это чувствуется – тексты, во-первых, покороче, во-вторых, объективно послабее ранних шедевров. Недостаток не критичный, но ощутимый.

В остальном, в книге имеем дело с классическим Брэдбери – это все тот же волшебник, отлично знающий нужные заклинания для создания магии летних развеселых дней и томных вечеров. Основные темы – любовь, возвращение и ностальгия по безвозвратно ушедшему прошлому, которое уже не вернуть. Отсюда и мощный заряд к жизнелюбию, стремление схватить каждый прожитый миг, прочувствовать волшебство мгновения, что особенно неповторимо в летнее время.

Бросается в глаза мотив несовпадения любящих сердец по возрасту, как минимум в двух рассказах, когда героями являются мальчик и уже взрослая женщина. Кажется, что этот разрыв сам по себе решающее препятствие, но так ли все плохо? Автор закидывает вопрос и предоставляет читателю самостоятельно решать, что правильно и нет. Но лично мне особенно пришлась по вкусу «Далекая гитара» («Мисс Бидвелл»), где обыгрывается расставание любящих и их последующее воссоединение спустя долгие-долгие годы. Прекрасная вещь, чистая поэзия с выверенным напряжением и удачно выбранной метафорой – гитарой как символом музыки любви.

По структуре и идеям – парадокс – но рассказы не только не фантастические, но и почти лишены приемов магического реализма или фэнтези. Главное волшебство происходит в головах героев, а реальность подается как главное чудо, нужно просто уметь удивляться. Или учиться этому искусству заново. За это качество все и любят писателя – он как прожектор высвечивает нам краски в сепии скучной повседневности.

Достойный сборник в обширном творческом активе великого Мастера.

Знаменитый французский писатель и историк Андре Моруа создал целую линейку книг, посвящённых истории западных стран – США, Англии, Германии и, конечно, Франции. Последнюю он написал в 1959 году.

Хронологические рамки произведения ограничены серединой 20 века – и это, пожалуй, единственный минус. В остальном работа прекрасная – для научно-популярной литературы. Тут стоит заметить, что исторические тексты бывают разных степеней, так сказать, «тяжести». Самые сложные, тяжело воспринимаемые – это экономическая история, монографии по всяким социально-экономическим вопросам, где много таблиц, цифр, показателей и т.д. Далее идут истории войн, народов, политические труды, истории искусств и много чего еще. Это подлинные исторические исследования со всем научным аппаратом, методологией, кучей источников, список которых иной раз занимает четверть объема книги. Все чинно-благородно, со ссылками, цитатами.

Книги, подобные работам Моруа – из другой оперы. Они относятся к научно-популярной литературе, призванной в легкой форме изложить историю какого-либо вопроса, с указанием основных тем, вопросов, интересных деталей, фактов, «о которых вы скорее всего не знали». Есть ложное представление о таких книгах как о чем-то бесполезном, но разумеется это не так. Просто научные труды и научпоп преследуют разные цели. В первом случае это поиск истины, во втором – просвещение.

Как просветитель Моруа со своей задачей справляется просто блестяще. Здесь ему помогает писательский талант излагать мысль увлекательно, стройно, гармонично, выстраивать текст композиционно грамотно. Моруа умеет заинтересовать, потому что за каждой страницей текста чувствуется основательная подготовительная работа. Плохие просветители лепят книжки из энциклопедических фактов плюс добавляют немного рефлексии и красивых оборотов. Хорошие – как Моруа – читают ученых, кропотливо собирают не только общеизвестные, но и мало засвеченные факты, выстраивают линию повествования и выживают из материала фреш – самый сок, все самое интересное и полезное.

Например, там, где ученый исследователь стал бы считать урожаи французских провинций из года в год, в результате чего выкатил бы приличную таблицу на пару листов, просветитель берет две пиковые позиции и указывает на них так, чтобы ссылка была уместна. И вот мы уже видим, что катастрофический неурожай наложился на дебильную политику французской короны, которая к тому же еще и разогнала парламент, умудрившись довести народ до нищенского состояния. Так начинается Великая Французская революция. С этим же событием связаны мемы про «пусть едят пирожные раз нет хлеба». Но есть и менее популярные про поедание травы: один вельможа позволил себе высказать это про народ, дескать, пусть жуют траву. В результате благодарный народ отпили ему голову и набил ее свежей травкой, выставив на всеобщее обозрение.

На этом примере отлично иллюстрируется метод Моруа – через интересные факты, рассказывать о событиях, и выстраивать из них единую связную историю великой страны, которая подарила человечеству кучу всяких вещей и прошла долгий драматический путь, увенчанный как великими победами, так и сокрушительными поражениями.

И да, гильотина была создана аптекарем вовсе не для кровожадных целей.

Короче, книга замечательная и прочесть ее будет интересно и полезно любому для расширения кругозора и размышлений на досуге.

Да, а еще здесь отличная подборка шикарных иллюстраций, что тоже очень важно. История должна быть наглядной.

Довольно известный, пожалуй, после «Шоколада», роман английской писательницы Джоан Харрис – «Джентльмены и игроки». Очень английская по духу история об отложенной спустя годы мести. Чтобы разобраться, что тут к чему, копнем материал и погрузимся в массив сюжета.

В элитной английской школе Сент-Освальд начинается новый учебный год. В дружную (на самом деле конечно же нет) компанию преподавателей принимают еще несколько молодых не испорченных специалистов. Старый корифей школы, пожилой учитель классической литературы Рой Стрейтли готовится к очередному циклу работы, но чердаком сознания понимает, что уже «не вывозит» — здоровье не то, забывчивость, да и вообще надоело, пора на пенсию. Тем более таким мамонтам здесь уже не место. Все дышит обновлением – в школе появился новый директор, вовсю идет долгожданный ремонт, завозят новую дорогущую технику. Все же старикан волевым усилием решает протянуть еще годик, а там уж точно конец. Но очень скоро, сразу после начала занятий, здесь начинает происходить цепочка странных происшествий – нелепые, как бы случайные эксцессы, в которые попадают ученики и преподаватели. Цепочка случайных событий очень скоро превращается в мрачный, явно спланированный сценарий чьей-то изощренной мести, причем таинственный мститель вознамерился словно бы уничтожить саму школу. Ответы, как всегда, в прошлом. И, как всегда, в этом туманом прошлом все завязано на смерти. Но не только…

Таким образом, перед нами детективная история с элементами триллера в духе «университетских расследований» по типу «Тайной истории» Донны Тартт. Все слагаемые в наличии: колледж как место действия в прошлом и настоящем, весь профессорско-преподавательский состав во всем его многообразии типажей от самодуров до выскочек, неизвестный до поры мститель, который явно как-то связан со школой (был либо учителем, либо учеником), и опорное сюжетообразующее событие, убийство или гибель, ставшее первопричиной всего развернувшегося действа.

Понятно, что случилась несправедливость, а жертва погибла из-за ошибки, глупости, вероломства, малодушия или всех этих вместе взятых причин. Понятно, что за парадно-нарядным фасадом элитной школы кроется ложь, предательства, внутривидовая грызня, грязные тайны учеников и учителей, разврат, коррупция и кто его знает, что еще. Понятно, что в заведении есть и достойные люди, вся жизнь которых связана с этими стенами и стала целым маленьким миром, который стремится разрушить агрессор. Это старый Рой Стрейтли, местный Дамблдор, идеалист, мизантроп, ходячий цитатник латыни. Непонятно, что же произошло именно и кто этот мститель, то есть читателю до определенного момента непонятна цена заварухи.

Харрис как автор применяет в романе технику двойного повествования: от имени Стрейтли и от лица неведомого мстителя. Это как две цветные пластинки в 3D-очках – дает объем происходящему. У каждого героя своя правда. Параллельно история развивается в настоящем и прошлом, чтобы постепенно сойтись на одной точке, по времени этот эффект совпадает с критическим моментом, когда напряжение нагнетается до максимума и вот-вот должно произойти новое страшное, то есть очередная смерть.

Когда читатель узнает правду, он точно не останется равнодушным. Разочарованным — возможно, но скорее обескураженным. И самое интересное, за что стоит отдать дань мастерству Харрис, главная интрига будет связана не с причиной мести – она банальна и стара как мир – а с самой личностью мстителя, скрытого до поры от внимания читателя. Психика человека устроена так, что он заполняет пробелы в образах воображением, иными словами домысливает персонажей, сцены, явления. И это самое слабое, уязвимое место, на которое сделаны ставки. Короче: мститель не тот, кем кажется. Даже близко. Как и в любом порядочном детективе, по сюжету будет оставлено несколько ложных следов, но внимательный читатель с середины повествования должен понять, о чем же идет речь.

Что тут еще добавить? Порой жизнь подкидывает такие странные сюрпризы, что не вычитаешь ни в одной книге. И ситуация из «Джентльменов и игроков» — очень жизненная. Здесь не будет правых и виноватых. В итоге автор преподает всем нам своеобразный урок на внимательность, эмпатию, мораль и гибкость мышления.

Такой вот День знаний.

Мы привыкли платить за товар деньги. Сделка считается заключенной, если стороны придут к соглашению о качестве и цене товара. То есть продавец решит, что продаст вещь за такую цену, а покупатель – что цена его устраивает и товар ему действительно нужен. Но как быть, если денег недостаточно, а вещь очень нам нужна? Мало кто из продавцов согласится отдать свой товар с последующей оплатой. Но такие дельцы есть.

В 1991 году Стивен Кинг опубликовал замечательный, очень объемный и обстоятельный роман «Нужные вещи», где со своей авторской точки зрения попытался поразмышлять на тему общества потребления. Действие романа он поместил в уже полюбившийся читателям городок Касл-Рок («Замок на скале»), куда приезжает некий Лиланд Гонт, коммерсант, который открыл на самом видном месте вещевую лавку, где можно приобрести всякую всячину. Очень воспитанный вежливый джентльмен, но со странным деловым стилем: почему-то за продаваемые им вещи он берет не деньги, а обещания кое-что сделать. Сущие пустяки, сэр, ведь это вас не затруднит? О, ничего трудного, мэм, все лишь небольшая мелочь. И практичные американцы валят, валят в лавку, как лосось на нерест, охотно исполняя поручения Гонта. Но вскоре Касл-Рок превращается в растревоженный улей и горожане, некогда добропорядочные соседи, почему-то готовы разорвать друг дружку в клочья….

«Нужные вещи» — классический пример «большого романа» у Кинга. То есть имеется ввиду кирпич страниц на 900, а то и на все 1000, текст, насыщенный действиями и в особенности большим числом персонажей, которых не единицы – десятки. И не просто картонные статисты, а личности, полноценно педалирующие сюжет, взаимодействующие, живущие на страницах книги. Со вкусом описан Касл-Рок, симпатичный городок из одноэтажной Америки, за жизнью которого всегда интересно наблюдать. Уютное местечко, где каждый дом скрывает свою историю, а персонажи кочуют из одного романа мастера в другой – это репортеры, окружные детективы, хозяева всяческих забегаловок и многие другие личности. Если мы примемся описывать каждого из них, наш отзыв сам растянется в полноценный рассказ. Но кроме самого Гонта все же надо упомянуть шерифа города Алана Пангборна, на которого ложится задача по поиску истины: город как бочка с порохом, времени мало, и ему надо выяснить, что же происходит.

Мы не будем говорить о стандартном сюжете противостояния хороших парней во главе с шерифом плохому парню, потому что это итак очевидно с первых строчек романа – иначе истории просто не было бы. Гораздо интереснее указать на актуальную, правильно преподнесенную Стивеном Кингом мысль касательно сути потребительства: покупателю всегда кажется, что товар ему жизненно необходим. Пусть это будет набор бейсбольных карточек или декоративная ваза, самые обычные вещи, но у покупателя глаза завидущие. Жадность! Обладание вещью превращается в идею-фикс, затмевающую все остальные ценности. И вторая, всем известная мысль: за все надо платить. И даже если кажется, что вещь досталась почти даром, заплатить все равно придется. В таком контексте Кинг обыгрывает мотив сделки с дьяволом, а каждый житель городка – очередной маленький Фауст.

И вот когда становится понятно, как наколпачил простых обывателей Гонт, когда они наконец прозревают, ситуацию уже не изменишь и цепная реакция насилия уже запущена. Кукольник образцово разыграл пьесу, а марионетки исправно дергались, исполняя свои роли. Их фиктивное счастье обладания, собственничества превратилось в реальное горе от причиненного кем-то вреда.

В этом романе главное не сюжет, в общем-то простой, а общая идея и атмосфера происходящего. Стивен Кинг поступает с каждым персонажем справедливо, и у читателя возникает чувство удовлетворения: так и должно быть. Правда, не обошлось без традиционных мрачных тем и натуралистичности, но это же Кинг, великий и ужасный.

В итоге роман «Нужные вещи» действительно рассказывает о важных вещах. Но это не лежалое барахло из лавки старьевщика, а вечные, непреходящие ценности – любовь, дружба, честность, справедливость.

Хороший, да нет, отличный роман. Единственный момент — объем. Но если текст «пойдет» с первых страниц, роман вы осилите без труда.

Автобиографический роман польского фантаста Станислава Лема однозначно будет интересен не всем. Одно дело читать его художественные тексты и получать обычное читательское удовольствие от приключений пилота Пиркса или Ийона Тихого, особенно не заморачиваясь над личностью писателя, и совсем другое – пытаться понять, как Лему удалось стать таким замечательным фантазером. Кроме того писатель, поставил в произведении задачу исследовать механизмы памяти и понять, как дети становятся личностями – на собственном примере. То есть получается, что писатель решил сам над собой провести некий эксперимент.

В общем, интерес данный роман может вызвать разве что у самых преданных поклонников его творчества, но труды окупятся сторицей: вы сможете приоткрыть для себя неизвестного ранее Лема, и какие-то его художественные приемы однозначно станут вам понятны. Например, понятно, почему ранний Лем так тяготел к разным идеям в области биологии и живой материи. Ответ прост: его отец был врачом, а вместо книжек с картинками, юный Станислав исследовал медицинские схемы внутренних органов.

То же касается его отрочества, юношества, процесса взросления. Лем описывает свою школьную жизнь во Львове, первые интересы и впечатления, врезавшиеся в память. В общем, история не менее интересная, чем сюжет какого-нибудь его фантастического романа. Каждый человек это целый мир, а уж Станислав Лем – целая неизведанная вселенная, в которой легко потеряться навечно. Но то будет одно из самых увлекательных путешествий в неизвестность.

А книжка называется так в честь одного места в Львове, где некогда находился средневековый замок.

Маэстро американской литературы Рэй Брэдбери написал о вымышленном городе Гринтаун не только свой знаменитый роман «Вино из одуванчиков», но и целую серию дополнительных рассказов и фрагментов, которые впоследствии вошли в роман-продолжение «Лето, прощай». Первоначально зарубленные издателем, эти зарисовки не вошли в оригинальный роман, а ждали своего часа несколько десятилетий, пока Мастер не доработал их окончательно и вместо рабочего названия «Синие холмы» выпустил в 2006 году.

Время и место действия остались все теми же. Все тот же Дуглас Сполдинг и его дедушка живут в Гринтауне неподалеку от огромного оврага, и старина Дуг шатается с друзьями по своему городку в поисках приключений. Но лето неумолимо подходит к концу, каникулы заканчиваются и последние веселые деньки уходят в прошлое один за другим.

Произведение пронизано грустью из-за чувства утраты — лето уходит, и это действительно ощущается почти в каждой строчке романа. Несмотря на серию забавных сценок с местными стариками, игры в войну, роман не смог вобрать в себя калейдоскопичность «Вина» и стал всего лишь эпизодом, приставкой к основному циклу. Роман воспринимается как дополнительная повесть. Здесь все так же есть лето, есть симпатяга Дуг и его друзья, но магия лета ослаблена, а это невыносимо грустно.

Несмотря на указанные моменты, роман прекрасно читается, написан легким языком и насыщен массой отличных метафор, одна из которых — связь детей и стариков как связь времен.

Когда окружающие тебя люди похожи на огромные живые куски сала, шевелящие своими отростками, что-то влажно шлепающие прожилками вместо губ, выпучивающими глаза, просто находящимися рядом, присутствующими в поле твоего зрения, а оттого сводящими тебя с ума своей будничной мерзостью существования, это – тошнота.

Когда окружающий мир сливается в одно пестрое цветное месиво, больно бьющее по глазам особенно яркими бликами, сочетанием ядовитых красок, их переливов и изгибов, доводящих разум до истерики самим фактом своего присутствия на созерцаемой тобой картинке, пачкающих твою сетчатку глаза своими нечестивыми конурами, это – тошнота.

Когда ты пришел в парк, сел на скамейку, наблюдаешь за голубями, дорожкой и растущим неподалеку деревом, и они вдруг деформируются, вспучиваются своей сущностью, совершенно внезапно приводят тебя в ужас самой идеей своего наличия в этом мире, оскорбительным фактом своего существования, плюса, а не минуса, не-пустоты, это тошнота.

Когда ты подходишь дома к зеркалу и приближаешь свое лицо настолько близко к отражающей поверхности, что оно распадается на какие-то фрагменты из наслоений плоти, безобразных при увеличении, и даже отвратительных в своей животной сущности, глаза становятся влажными буркалами, кожа превращается в рыхлое жирное волосатое полотно, а губы – в розовые расселины, это самая настоящая тошнота.

Когда сама реальность вызывает у тебя, читатель, приступы паники, люди перестают быть нормальными людьми, и превращаются в набор свойств непонятного назначения, это тошнота – тошнота от реальности существования, чувства течения времени, чувства «сейчас» и «здесь». Это предчувствие конца, пульс времени, острое переживание своего бытия и непонимание, неприятие самого себя. Вопросы, вопросы. Зачем я здесь? Что я такое? Почему я это я?

Обо всем этом и некоторых других вещах рассказывает культовый роман Жана-Поля Сартра, ставший программным текстом для философов-экзистенциалистов.

Прямо скажем, нелегкое чтиво, способное вызвать совершенно непредсказуемые эмоции. От мгновенного узнавания знакомого состояния души, до неприятия и даже отторжения: не зря некоторые считают Сартра больным уродом.

Но факт налицо – в этом романе очень точно, остро и мастерски схвачено трудное, мучительное чувство собственного существования, передана рефлексия в ее чистейшем виде, созданы условия для обнаружения внутри себя определенных мыслей, опасных мыслей, шершавого ощущения самого себя. Наверно, именно поэтому некоторые люди боятся оставаться наедине с самими собой – потому что предчувствуют этот опасный эмоционально-волевой опыт.

Пожалуй, один из немногих романов в мировой литературе, где вопрос развития сюжета является второстепенным, стоит на втором плане, а главным является вопрос: «Как?». Но если кому-то интересно – Франция, 40-е годы, средний класс. Внешне благополучная жизнь мелкого буржуа, внезапно осознавшего факт своего наличия в природе. И обильно рефлексирующего по этому поводу.

Можно презирать Сартра или восхищаться им, но факт налицо – «Тошнота», его самый известный роман, является интереснейшим литературным опытом в области исследования человеческого я, восприятия мира, вещей и людей, его наполняющих.

Довольно специфическая книга не для широкого круга читателей. Не для всех, но о каждом.

Определенно, этот роман американского битника Капоте – книжка под настроение. Ее надо читать исключительно летом, когда у вас хорошее настроение и имеется определенный культурный багаж, соответствующее образование, вы – типичный городской невротик или интеллектуал, или даже романтический зануда. Совсем как главный герой произведения, который знакомится с Той самой Холли Голайтли – лучезарной девчушкой, находящейся на постоянном позитиве и ищущей в большом городе (по роману в Нью-Йорке) возможность выйти замуж за успешного мужчину.

Роман насыщен философскими размышлениями нашего безыменного героя, честолюбивого, безусловно талантливого, но бедного писателя, однажды повстречавшего Холли и навсегда влюбившегося в нее. Но парень обречен находиться во френдзоне – не его полета птичка, а посему на протяжении всей истории мучительно страдает, воздвигнув алтарь неразделенной любви и обильно смачивая его своими слезами. В промежутках читатель может наблюдать восхищение замечательной Холли – какая она красивая, и умненькая, и жизнерадостная, и конечно же очень добрая, ну прямо ангел. Словом, типичная ситуация. Которая заканчивается также типично, как и в жизни. Героя не жалко ни разу.

А результат? Может быть, как личное воспоминание эта незатейливая история и имеет какую-то ценность, но в качестве книжки поколения – не тянет. Посредственно, ничего особенно выдающегося в ней нет, да и у самого Капоте есть более интересные тексты – например, сборник малой прозы «Закрой последнюю дверь».

Тем не менее, благодаря успешной экранизации роман растиражирован в массовой сознании и является культовым для определенной категории читателей. Наверно, он очень понравится людям, которые живут сегодняшним днем, не особенно задумываясь о будущем, любят мечтать, очень не любят решать жизненные проблемы и бегут от всяческой ответственности. Этакие светские птички. Возможно, мы и ошибаемся.

Технически – читабельно, легко, образно, здесь претензий нет конечно же, Трумен молодец.

Роберт Маккаммон — один из самых интересных писателей-современников и представителей темной литературы США, его еще называют вторым автором после Стивена Кинга. Может быть, где-то он и второй, но судя по некоторым произведениям, Роб — точно лидер. А если говорить конкретнее, речь пойдет о постапокалиптическом романе Маккаммона «Песня Сван» или как ее еще называли в переводах — «Лебединая песнь». «Swan» — «лебедь» с английского.

Написанный в 1987 году, на излете холодной войны, когда уже стало ясно, что оплот коммунизма разваливается, но еще весьма силен, этот роман в жанровом отношении стандартен. Типичный конфликт — мировая война, приводящая к тотальному уничтожению всего живого на планете, в результате которой чудом остаются в живых жалкие крохи человечества.

Они-то и пытаются выстроить на обломках прежнего мира какое-то подобие нового порядка. Здесь при анализе произведения неизбежно сравнение Маккаммона с Кингом, потому что мистер Кинг имеет на своем счету похожую вещь — «Противостояние». Несмотря на то, что роман Кинга написан в 1978 году, в остальном два произведения поразительно похожи: в текстах присутствует громадное количество персонажей и группировок, сцена действия — вся страна, действие завязано на пришествии инфернального Зла в этот мир, и противостоять ему может только особый человек обладающий неким Даром.

А вот дальше совпадения заканчиваются, и мы переходим к роману Роба вплотную. Это очень объемный и масштабный текст, это текст серьезный, обстоятельный и мрачный. Это натуралистичная история апокалипсиса — происходящее описано автором с такой суровой достоверностью, что не возникает сомнений в реальности происходящего. Никакой романтики декаданса — только боль, кровь, насилие, мрачные небеса и все оттенки красного.

По Америке шагает новая военная хунта, подминая под свою железную пяту любого, кто попадется у нее на пути, и возглавляет ее сумасшедший полковник-ветеран Вьетнамской войны. В то же время на остатках цивилизации пытается выжить отряд людей, среди которых есть девушка по имени Сван — обычная во всем, кроме удивительного дара — призывать к жизни то, что, казалось бы, давно умерло. Темное и светлое.

Маккаммон использует этот магический ход, чтобы показать извечную дихотомию добра и зла; сюжет в чем-то простой, но как все простое — востребованный, и очень талантливо преподнесенный. Причем классно выписаны детали — мелкие изящные штришки, из которых складывается это полотно. Очень хороши придумки автора насчет панцирей на лицах и фокусы со снами. Блестяще выписан Человек с тысячью лиц.

Ну и конечно увлекает сюжет — напряженный, насыщенный, не дающий заскучать. По прочтении не возникает чувства затянутости, избыточности, что имело место после «Противостояния» Кинга. Очко в пользу Роба. Ну и мрачность — ее уровень зашкаливает, история действительно заставляет поежиться.

Все эти детали позволяют говорить о «Песне Сван» как о лучшем постапокалиптическом произведении в своем поджанре. Немного подкачал перевод, но в целом текст читаемый.

Очередное приключение Ийона Тихого, настолько уникальное и увлекательное, что не вписывается в кратенькие отчеты Звездных дневников, а изложено польским фантастом Станиславом Лемом в форме отдельного романа. На этот раз Тихому не придется мотаться на другой конец галактики, к дальним звездам и неисследованным планетам, его цель – Луна.

Дело в том, что технология будущего Земли, построенная на гонке вооружений, подорожала настолько, что стала нерентабельной, поэтому переведена на полную автоматику, а сами оборонительные системы перенесены на Луну, с разделением секторов по странам. Там их задача состоит в том, чтобы постоянно совершенствовать технику нападения и обороны – этакая бесконечная игра в шахматы. И вот с Луны перестают поступать сигналы, а в качестве посланника человечества выбран Тихой, который отправляется на спутник нашей планеты вместе с радиоуправляемыми дронами.

Что происходит дальше, надо читать. Причем внимательно, не упуская ни малейшей детали, ведь в таких мелких деталях, подробных описаниях вся суть литературы Лема. В романе развиваются две сюжетные линии. Это раздвоение личности Тихого, непосредственно связанное со второй темой – развитием боевых автоматизированных машин, которую Лем вынес на запредельную высоту.

Нужно отметить, что идея Лема о самосовершенствовании техники без участия человека – революционна. Польский фантаст одним из первых догадался, что рано или поздно техника дойдет до такого уровня сложности, что однажды ей просто не понадобится оператор, или тот, кто будет направлять ее действия: программы позволят машинам развиваться самостоятельно, и речь здесь вовсе не об искусственном интеллекте. Ведь для развития, для поступательной эволюции необязательно обладать разумом, достаточно быть автономной системой с функцией приспособления к окружающей среде. То есть техника превратится в аналог биосферы, с наномашинами вместо бактерий, которые из «умной слизи» постепенно эволюционируют во что-то новое. Это идея «некроэволюции», впервые выдвинутая Лемом еще в романе «Непобедимый» и нашедшая здесь свое логическое продолжение.

И самое удивительное, утратив над машинами контроль, человек утрачивает над ними – и над собой – власть, оказывается отброшенным в технологическом развитии, и, как следствие, неспособен применять оружие массового поражения. Потрясающе! Мир по принуждению, мир, достигнутый не переговорами, а естественной эволюцией машин.

Такое будущее вполне возможно и мы должны учитывать подобные сценарии. И готовиться.

Замечательный роман шотландца Вальтера (хотя правильно «Уолтер») Скотта «Айвенго» считается первым историческим романом в современном понимании. Обычно в исторической прозе автор описывает события прошлого по отношению к его времени, намеренно привязанные к значимым историческим событиям. Примерно до 18 века литераторы предпочитали описывать сюжеты реалистические, помещенные в их современность. Но Скотт один из первых обращается к событиям прошлого, и в своей обширной библиографии делает это множество раз, причем крайне успешно. «Айвенго» — его самая известная и классическая книга.

Роман посвящен временам сразу после Норманнского завоевания Англии, когда жили и творили всякие дела знаменитый Ричард Львиное Сердце и его братец Иоанн Безземельный, а также такие известные в английском фольклоре личности как Робин Гуд. И если фигура последнего до конца не верифицирована, то с первыми двумя все предельно понятно; этот период в английской истории действительно очень интересный. По сюжету из Святой Земли в Англию возвращается инкогнито некий рыцарь без наследства (Айвенго), который должен восстановить попранную справедливость и вернуть свое законное право, ответить на нанесенное оскорбление. Но на фоне его похождений очень скоро становится понятно, что автор рисует нам большее полотно, где также вернувшийся из Крестового похода Ричард вступит с принцем Джоном (он же Иоанн Безземельный) в конфликт. Чьим будет трон?

В романе переплетаются приключенчески-романтическая линия, то есть собственно рыцарский роман, и исторически-героический нарратив, то есть народная легенда о любимом короле, справедливом и добром Ричарде (хотя конечно все не так однозначно).

Рыцарская линия классическая: Айвенго как рыцарь без страха и упрека, его возлюбленная, его враги, его друзья, а также сюжетная линия с поединками, пирами, опасными путешествиями и разбойниками. Все это прекрасно и органично передано в тексте романа таким образом, что делает его отличным чтивом для юношества и вообще любителей рыцарской темы. Дремучие леса Англии, братец Тук, поединки на пиках, турнир по стрельбе из лука с расщеплением одной стрелы другой – мы можем наблюдать это в любой экранизации и даже анимации. Можно вспомнить хотя бы знаменитый диснеевский мультфильм про Робин Гуда, где принц Джон постоянно сосет большой палец и жутко трусит по любому поводу. Короче, «Айвенго» канонический рыцарский роман: противники вероломны и подлы, рыцарь силен, честен и предан своему слову, а справедливость в конце непременно торжествует.

Вторая, исторически-народная линия выполняет в романе важную патриотическую функцию, поскольку описывает борьбу английского народа против норманнских захватчиков, простых людей против надменных баронов и их приспешников. Ричард олицетворяет здесь хорошее, народное, истинно английское начало – хотя если подумать, он тоже отчасти норманн. Но с другой стороны в его жилах вроде как текла шотландская кровь. В любом случае добрый Ричард четко противопоставляется лицемерному и чванливому Джону, презирающему английский народ, облагающему этот народ непосильными податями, всяческими ограничениями и так далее. Англия стонет под гнетом оккупантов, и ждет своего спасителя. Финал этой истории мы знаем.

Таким образом, через сюжет возвращения Ричарда английский народ как бы обретает свою опору, истинно английское начало. Потому Скотт стремился показать разные, полярные позиции Ричарда и Джона. Первый запросто общается с простыми людьми, делит с ними пищу и даже спокойно принимает философию разбоя Робина Гуда, а второй ограничивает свой круг общения норманнскими баронами, высокородными выскочками, владеющими только старофранцузским языком, на простых людей обращает внимание редко, и сидит в укрепленном замке, словно находится в осаде. По факту так и есть, ведь он оккупант.

Забавно, что в романе помимо этих тем присутствует еще и нелицеприятная сторона в виде юдофобии, повсеместной в то время. Фигура еврейского ростовщика и его дочери показаны как гонимые, преследуемые и презираемые: простые люди их ненавидят и боятся, а знать их презирает и терпит. Но несмотря на это они тоже важны, и выполняют свои функции.

В остальном «Айвенго» — безусловная классика зарубежной литературы, наполненная архетипами и тропами под завязку. Очень многое в современной историко-приключенческой литературе растет именно отсюда.

Прилив жизни оставляет пену дней. Жизнь накатывает, утекает, но что остается в итоге? Та самая пена. Вот такой красивой, образной метафорой как бы венчает свой роман французский писатель-новатор Борис Виан, предвосхитивший постмодерн и битничество в литературе. Еще задолго до Керуака и Берроуза этот талантливый человек сумел найти определенные аккорды к новой гамме, по которой можно разыграть драмы сегодняшнего дня, рассказывая о грустных вещах затейливым, эпатажным языком. Но обо всем по порядку.

Прежде всего, необходимо указать на то, что сюжетная архитектура «Пены дней» тривиальна. Это самая обычная бытовая драма о любви, взаимоотношениях молодого человека и девушки, об их друзьях и окружении. Поэтому никаких откровений здесь читатель для себя не найдет. Единственное, пожалуй, особенность истории в том, что от нее веет светлой грустью, и в то же время неизбежностью происходящего. Есть страницы счастья, переживаний, смеха и радости, но есть и критические моменты, и боль утраты. Как и в самой жизни. А так – грустная книга.

Но интерес вызывает не начинка, а в первую очередь манера изложения: «Пена дней» написана с использованием литературной игры слов, когда их этимология искажается без потери смысла, придавая ему новое забавное содержание. Так, пономарь у Виана становится «пьяномарем», а священник превращается в «священока». Вместе с героем в его доме живет мышонок и что-то вроде распорядителя, причем вся обстановка постоянно меняется, как в конструкторе. Образные выражения приобретают прямое значение, и из такой интерпретации получаются порой забавные, смешные ситуации, придающие происходящему действию какую-то нотку бесшабашности.

Сам роман написан легким, ненавязчивым слогом, к необычной манере автора постепенно приноравливаешься и уже легко читаешь между строк происходящее в неком очень похожем на наш мире, где есть свои искаженные аналоги реальных исторических персон. Например, есть в романе такой писатель – Жан-Соль Партр – никого не напоминает? А главная его книжка называется «Блевотина». Ну и прочее в том же духе. Причудливый, гротескный мир, порой кажущийся реальнее нашего, вот в чем парадокс.

В итоге впечатление от Виана двойственное. С одной стороны, воздушная легкость письма, гарцующий темп повествования, ненавязчивые персонажи. С другой – жизненные испытания, борьба с болезнью, ссоры, кризисы, выяснения отношений, как следствие, обреченность, бессилие перед неумолимой судьбой. Но в итоге все равно остается светлое чувство наполненности, ощущение полноценной жизни, которую надо не только проживать день за днем, но и по возможности, получать удовольствие от процесса, чтобы пена дней схлынула, оставив после себя хоть какой-то приятный осадок.

В совокупности роман был оценен по достоинству не только во Франции, но и во всем мире, превратился в значимое произведение, диктующее моду в определенных сферах искусства. В принципе, не зря.

Этот отзыв будет глубоко личным, потому что исторически сложилось так, что «Над кукушкиным гнездом» — первая постмодернистская книжка, прочтенная мной у зарубежного писателя XX века в глубоком юношестве. Эффект оказался мощным, книга ожидаемо произвела впечатление, которое усилилось благодаря возрасту и особому мировоззрению, сложившемуся у меня на тот момент.

Познакомившись с главными героями, сразу стало очевидно, что образ Макмерфи – это собирательный образ свободного человека, бунтаря, бросившего вызов Системе угнетения, которую построили общество и государство, чтобы поработить современных людей. И психбольница — это не последнее место, куда судьба может забросить провинившегося гражданина, по каким-то признакам не подпадающего под норму. Есть еще и тюрьмы, есть режимные учреждения типа армии. Но, пожалуй, именно психушка оказалась местом, где противостояние человека и системы можно было бы описать наиболее остро.

Видимо, Кизи прекрасно это понимал и блестяще выписал сюжет своего романа, населив его харизматичными, запоминающимися персонажами, от холодной сестры, воплощения античеловеческой Системы, до молчаливого Вождя, человека природы, выжидающего удобного момента, чтобы убежать из ненавистной системы координат. Главным конечно остается Макмерфи и его личность просто потрясает: настоящий Человек, испытывающий естественную потребность жить, наслаждаться простыми вещами, простой, обаятельный, веселый, умный, явный кандидат в лидеры, способный расшатать авторитет Сестры и поднять бунт во всей этой богадельне. Системе подчиняются слабые; сильных она либо сжирает, либо перемалывает в кашу, что по сути одно и то же. Эта истина будет актуальной всегда.

Есть еще третий путь – путь Вождя, но пойти по нему могут лишь единицы.

Собственно, в этом-то и заключается основная ценность романа, рассказывающего о вызове свободного человека тем античеловеческим правилам, которые к нему предъявляет современное общество с его идиотскими правилами так называемой нормальной жизни.

Роман простой и элегантный. Роман страшный, но глубоко оптимистический. Не смотря на мрачноватое место действия, роман довольно смешной и местами веселый. Это история о простых вещах.

В 1990 году выходит один из лучших и самых интересных романов Стивена Кинга «Лангольеры». Этот роман (или повесть) в творчестве писателя – прекрасный образец сотрудничества фантастического и страшного жанров, здесь снова, как и в повести «Туман», происходит столкновение двух параллельных миров, только уже не Тот мир вторгается в нашу реальность, а самолет с пассажирами на борту каким-то образом проникает Туда.

За опасными приключениями группы «попаданцев» всегда интересно наблюдать – при условии, что сюжет выстроен грамотно. У Кинга с этим проблем не было, и для своей новой литературной картины он выбрал следующую палитру. Фундаментом истории послужил ночной полет самолета Боинг-767 из Лос-Анджелеса в Бостон с небольшой группой пассажиров на борту. В какой-то момент ночью происходит некое происшествие, в результате чего исчезает та часть пассажиров, которая бодрствовала; спящие остаются на своих местах. Здесь Кинг использует довольно популярный прием – случайная компания людей. Пассажирами самолета оказываются самые разные люди, и автор подробно описывает их характеры, модели поведения. Уже из первых реплик и поступков понятно, кто будет лидером, а кто взорвет группу изнутри. Особенностью произведения является еще и то, что здесь нет какого-то главного персонажа; условно все равны, но кто-то действует активнее, а кто-то предпочитает выжидать. В основном внимание сосредоточено на четырех людях: пилот в отпуске Брайан Энгл, секретный агент Ник Хопуэлл, неадекватный бизнесмен Крейг Туми и слепая девочка-инвалид Дайна, обладающая очень тонким слухом и зачатками телепатии.

Наконец, Кинг создает в этом романе оригинальную легенду. Умело закрутив интригу, где-то с середины романа он раскрывает положение вещей – существование некого мира Прошлого, мертвого мира, из которого ушла энергия и время, и который отдан на съедение мифическим пожирателям пространства. Лангольерам. Эти пожиратели миров уничтожают прошлое, давая возможность наступить будущему, а пассажиры случайно попали в дыру между Настоящим и Прошлым мирами.

Перед героями стоит вполне четкая задача на выживание. Либо они выберутся из этого блеклого места, либо их сожрут лангольеры, вечно голодные и вечно в движении. Кинг мастерски ведет сюжетную линию, построенную на конфликте между пассажирами, и как всегда ключевую роль у него играет увечный ребенок, вытаскивающий команду в самый критический момент. В результате действие динамично, угроза чувствуется чуть ли не кожей, отлично нагнетается напряжение. Хорошо, что Кинг не стал растекаться мыслью по древу; короткий объем пошел роману только на пользу. Несомненным плюсом романа является оптимальное соотношение приключенческого сюжета, фантастической картины мира и ужаса от прихода лангольеров. Ну и здравая мысль, что в самолете лучше поспать часок-другой, чем бессмысленно пялиться в иллюминатор – есть шанс выжить.

«Лангольеры» — прекрасный динамичный роман о соприкосновении миров и о том, что из этого получается. Оставляет очень глубокое незабываемое впечатление. После прочтения так и мерещится звон на низких нотах: кажется, что Они уже пришли. У романа есть прекрасная экранизация в виде мини-сериала 1995 года, но смотреть рекомендуем после прочтения книги.

Роман «Осмотр на месте» польского фантаста Станислава Лема входит в его цикл произведений о путешественнике Ийоне Тихом «Звездные дневники» и повествует о высадке Тихого на планету Энцию. Собственно, отсюда-то и название романа: как настоящий исследователь, Тихой пытается произвести на месте высадки осмотр, попутно составив подробное описание планеты, ее обитателей и их цивилизации.

Используя хорошо проверенный прием сатиры, Лем под видом Энции и энциан пытается рассказать нам о будущем планеты Земля и человечества, о том, что нас всех ждет, если мы будем следовать по тому пути, по которому следуем. Кстати, во многих фантастических произведениях любая мало-мальски гуманоидная цивилизация чем-то похожа на землян, и это совпадение не случайно, потому что таким путем можно легко и безболезненно отхлестать по щекам зарвавшееся от собственной глупости человечество – на чужом выдуманном примере. Как правило, неутешительном.

История Энции проработана Лемом максимально тщательно и подробно; фактически сам по себе роман представляет собой художественное описание выдуманного мира, но настолько уникального и колоритного, что его невозможно сравнивать ни с одной другой вымышленной вселенной коллег по литературному фантастическому цеху.

К примеру, цивилизация планеты разделена на два враждующих государства — Курдляндию и Люзанию. Прямая пародия на противостояние известных сверхдержав во второй половине XX века. Далее, оба государства обладают уникальными технологиями защиты, доведенными до саморазвития. Одни живут в гигантских организмах, которые выполняют функцию транспорта. Другие создали особые механизмы типа нанороботов, следящие за выполнением этических предписаний, и сами заковали себя в тесные рамки правил: этикосфера бдительно следит за всяким проявлением насилия, но мы прекрасно знаем, что не всякое насилие есть зло, а иногда оно даже необходимо.

То есть Лем пытается представить, к чему может привести неуправляемое развитие оборонительных технологий в любой холодной войне, в любом противостоянии. Роман интересен, увлекателен, но очень специфичен, в том числе из-за особого лемовскоо стиля изложения и богатого смыслами языка.

В любом случае книга умная и полезная. Для общего развития.

Классический роман Сервантеса, шедевр испанской и мировой литературы «Дон Кихот» — книга великая по ряду параметров. В ней удивительным образом сочетаются самые разнообразные мотивы и идеи.

Во-первых, стержневой лейтмотив книги – сатира на рыцарский роман, чрезвычайно популярный в то время в Европе литературный жанр. Сервантес феерически высмеивает тему рыцарства, фигуру, личность, принципы, деяния и жизнь рыцарей со всеми этими их турнирами, поединками чести, прекрасными дамами, романтическими странствиями, сражениями с чудовищами и прочей атрибутикой. Дон Кихот цепляет на себя личину рыцаря и показывает, насколько же смешным может оказаться вся конструкция. Сюжет романа строится как путешествие с цепочкой комически-трагических сценок, и, если не придавать всему происходящему слишком глубокого значения, это просто превосходная комедия. Два стада баранов, принятые за два войска, ветряные мельницы, принятые за грозных великанов, история с миской цирюльника, использованной как шлем, бородатые дуэньи и так далее – все это очень смешно.

Вторым слоем здесь идет та же сатира, но более глубокого толка – высмеивание испанского дворянства, тех самых идальго, к сословию которых относится наш замечательный Дон Кихот. На момент написания Испания уже успела стать великой империей, повелительницей морей и океанов, но парадокс в том, что эта мощь не мешала существованию таких позорных вещей как инквизиция или закоснелое дворянское сословие, стремительно беднеющее под натиском новых буржуазных отношений. Обедневшим идальго хотелось держать высокий статус, исповедовать старомодные принципы и идеалы, да только времена их ушли, и на фоне Нового мира они стали выглядеть как безнадежный анахронизм. Здесь Сервантес работает тонко – формально прославляя похождения идальго, по факту он посмеивается над получившимся комичным образом, очень близко совпадающим с реальностью. Сколько таких Донов Кихотов странствовало тогда по Испании и всему миру, желая доказать всем и прежде всего самим себе собственную значимость?

Третий аспект романа – философский. Сервантес очень элегантно и ловко придумал литературный троп, когда герой придумывает себе определенную версию себя и окружающего мира, то есть этакую особую вторую реальность, и пытается с ней взаимодействовать. Формула глубже, чем кажется, потому что, если назвать Кихота обычным безумцем, мы ошибемся. Он не сумасшедший, поскольку прямо проговаривает в тексте, что понимает иллюзорность своих фантазий. И все же он не может иначе, потому что ему больше незачем жить. Это очень глубокая мысль, за которой скрывается величайшая трагедия потерянного человека. Если отнять у Кихота мечты о подвигах во славу Дульсинеи, останется несчастный, обедневший пятидесятилетний неудачник, единственный капитал которого – библиотека разнообразных рыцарских романов, забивших темный затхлый кабинет. Только придумав себе образ Рыцаря Печального образа Кихот обретает истинный смысл жизни, о чем и пытается сообщить своему критически настроенному, рассудительному оруженосцу Санчо Пансе. Прав он или лев, пусть решает судьба.

Шире – роман Сервантеса обозначает сюжетный ход построения второй реальности независимо от целеполагания. Очень расхожий и актуальный концепт, отзывающийся в реальной жизни. Тут нет ничего фантастического, ведь каждый человек придумывает себе свою версию реальности, такую какая ему комфортна – и живет в ней со всеми своими мечтами, идеями и мифологией. Каждый из нас – Дон Кихот, и все мы сражаемся со своими ветряными мельницами.

Блестящая книга, точная метафора, классический троп и сюжет – одно из лучших произведений в мировой литературе, прекрасно передающее национальный дух испанца, и шире, человека западного типа, вечного искателя приключений на своем пути.

Псевдо-исторический роман немецкого драматурга Зюскинда о феноменально одаренном выходце из французских трущоб Жане-Батисте Гренуе, как водится, приобрел массовую популярность после успешной экранизации произведения режиссером Томом Тыквером в 2006 году. Это история гения, беспристрастная и точно воспроизводящая все события, совсем как хроника жизни, словно бы взятая из реально существующих архивов.

В романе идет речь о появившемся во Франции в эпоху Просвещения удивительном человеке, гении, который имел чрезвычайно тонкое обоняние и мог легко составлять ароматы так, словно это части математического уравнения. Перед читателем протекает вся его нелегкая жизнь, полная страданий и скитаний, но высшая цель, особая миссия заставляет этого человека упорно идти вперед, учиться искусству парфюмерии, чтобы однажды создать аромат, который сведет с ума все человечество.

Английский философ не зря утверждал, что знание – это сила. При помощи особого знания можно управлять человеческими массами, и будь Гренуй чуть хитрее, он смог бы стать правителем страны не хуже Корсиканца, который придет к власти после Революции. Вообще, стоит отметить, что роман Зюскинда полностью сосредоточен на личности Гренуя. Все остальные персонажи выступают лишь обрамлением в его художественном портрете, все их мысли и поступки направлены по мысли писателя лишь на то, чтобы еще раз заострить внимание на самом протагонисте и важны лишь в этой связи.

Сам же Гренуй ущербен, как умственно неполноценный ребенок. Но при этом обладающий колоссальной силой, вроде человека дождя, способного перемножать в уме сумасшедшие числа, но не способного даже дойти до дома, если вдруг он окажется на улице. Гренуй полностью лишен амбиций, он нейтрален, чист, как лист бумаги. Никаких эмоций, никаких аффектов. Он напоминает механизм, который создан и функционирует только для одной цели – собирать и систематизировать все существующие в мире запахи, чтобы однажды создать великую иллюзию, особый универсальный запах, символ любви и красоты, который сделал бы счастливым все человечество. Гренуй не жалеет никого в достижении этой великой цели, ни себя, ни уж тем более других людей, которые в его восприятии ничем не лучше (но и не хуже) животных.

Как следствие, он отторгается обществом, подвергается насмешкам, издевательствам, всяческим унижениям. Но суть не в этом. Если поразмыслить, за обманчиво уродливым образом Гренуя скрывается очень важная мысль о том, что любого человека можно обмануть, обвести вокруг пальца, да так, что он превратится в вашего послушного раба, лишь бы получить дозу синтетического счастья. Совсем как лабораторная мышка, что без конца давит на электрод, подсоединенный к центру удовольствия, до тех пор, пока не сдохнет. Мы привыкли оценивать явления по внешним признакам, мы никогда не смотрим в суть, из-за чего постоянно наступаем на одни и те же грабли.

Гренуй не был счастлив. Никогда. Он просто достиг своей цели и ушел, как мессия, принесший страдающему народу Франции новую религию – религию запахов, которую современные французы послушно исповедуют до сих пор. Вспомним: Шанель, Лореаль и далее по списку.

«Парфюмер» — интереснейшее произведение современной европейской литературы, хоть и поданное как исторический роман, но вполне могущее считаться эталоном постмодернизма. Самое важное, что оно дает новую, оригинальную трактовку гениальности как особого дара человека. Многогранная вещь, о которой можно размышлять достаточно долго и плодотворно. В этом и заключается настоящая ценность хорошей литературы.

«В дороге» — одно из центральных произведений в литературном направлении битников, писателей «разбитого поколения» родом из послевоенных 60-х, людей, которые не хотели расставаться с определенными иллюзиями и тешили себя надеждами на то, что все как-нибудь обойдется само собой. Авторам этого направления свойственно легкое письмо, не обремененное тяжеловесными темами, частенько текст превращается в поток сознания, а главные герои все как под копирку – легкомысленные молодые люди из средней прослойки общества, непричесанные интеллектуалы с занозой в одном месте и ветром в голове, не отягощенные пуританскими принципами и открытые для нового опыта.

Вот и здесь, главный герой Сэл Парадайз, однажды отправляется в вояж по Америке из Нью-Йорка на Великий Запад на видавшей виды машине в компании со своим приятелем Дином Мориарти. Зачем? Да просто так. Затем, что жизнь – это сумма впечатлений, которых надо набираться, а для этого следует посмотреть мир. Путешествие является сюжетной основой произведения. Фактически «В дороге» — литературное роад-муви с вкраплением психоделии, любовного романа и частично триллера, которые смешиваются в гремучее нечто, приправленное авторской иронией, от которой порой хочется смеяться над строчками в голос.

Кто они, главные герои истории? Обычные американские парни, которым скучно торчать на одном месте, а жизнь не связана обременениями вроде семьи или долгов, грузом висящих на шее у большинства обывателей этой страны возможностей. Поскольку терять особенно нечего, в путь парни отправляются с легкостью праздного гуляки, словно выходят за хлебом в магазин. И вот вереди дорога, мимо тянутся пейзажи одноэтажной Америки, а в пути попадаются самые разные люди – соль страны.

Какова же их цель? Достичь определенного пункта назначения? Категорически нет. Вояж друзей – тот случай, когда сам путь важнее конечной цели, потому что он и есть основная цель. Быть в движении, все время куда-то стремиться и видеть новое – вот основное кредо героев произведения, не напрягающихся по поводу таких мелочей, как поиск пропитания, заработки или крыша над головой. Зачем засорять себе голову всей этой ерундой, когда можно просто ехать куда глаза глядят, болтать о всякой всячине и наслаждаться жизнью? Поразительно, но с подобной логикой очень трудно спорить. Действительно, к чему горбатиться на ненавистной работе всю жизнь, если дальше унылого бюджетного курорта никогда в своей жизни не уедешь? Зачем надрываться? Чтобы оформить кредит и отдать для его погашения половину жизни, здоровье, все силы и возможности?

И Сэл с Дином решительно отвечают «Нет. Это не наш выбор». Можно конечно обвинить их в недальновидности, ветрености, ну и что. Вопрос в приоритетах. Если для вас основную ценность имеет последняя марка авто или расширение жилплощади, скорее всего вы никогда не поймете зуд путешественника, заставляющий его пускаться в путь после каждой остановки. Есть такая категория людей – они всю жизнь путешествуют. Их пятки чешутся от долгого бездействия. Они вечные перелетные птицы, познавшие романтику странствий. В этом смысл их жизни.

Дорога как смысл жизни – в этом есть что-то романтическое и настоящее. Жизненное. Интуитивно правильное. Наверно поэтому роман Керуака снискал популярность у определенной категории читателей, был оценен по достоинству, а со временем занял подобающее место в американской литературе XX века. Легкий, как джазовая импровизация, он начинается и заканчивается игриво, он очень позитивный, оптимистичный и буквально пронизан жаждой жизни, ценностью каждого мгновения.

Психологические ужасы получаются у мастера темной литературы Стивена Кинга лучше всего. Почему-то писателю удается блестяще отразить любое отклонение в душевном настрое людей и передать максимальное эмоциональное напряжение при помощи простых и понятных инструментов – правильно подобранных слов. Ни один монстр, порожденный воображением Короля, не в состоянии тягаться с чудовищами в человеческом обличье, созданными этим же самым могучим воображением.

Давайте-ка посмотрим. Писатель попадает в аварию.

Писателя находит одинокая женщина, бывшая медсестра Энни Уилкс. Но вскоре выясняется, что чудесное спасение оборачивается страшным испытанием на прочность – у женщины полный сдвиг «по фазе». Герой превращается в узника с перебитыми ногами.

Таким образом, весь сюжетный каркас романа построен на противостоянии двух личностей. Это маленькая война, в ходе которой выживет только один. Тяжелое, изнурительное психологическое испытание с непредсказуемым концом, замешанное на размышлениях о творчестве и сути самого писательского ремесла, где все далеко не так радужно, как кажется на первый взгляд. Кинг частенько делает главными героями писателей – свое альтер-эго, но интересно, что такие люди получаются у него живыми. Что же касается образа монументальной Уилкс, писатель блестяще проработал ее характер как неуравновешенной женщины со склонностями к насилию. Ужас не в том, что Уилкс терзает свою жертву, заставляя писать очередной мыльный роман из насквозь коммерческой серии. Самое страшное, что такие женщины окружают нас везде – на улице, в транспорте, в очереди за хлебом. С виду милая симпатичная дама может оказаться чудовищем, способным на самые немыслимые жестокости во имя своих бредовых идеалов и согласно своей извращенной системе ценностей.

То есть настоящий ужас – в повседневности. Истинные чудовища ездят вместе с вами на работу и передают за проезд.

В принципе структура сюжета не нова, и во-многом опирается на крайне жесткий роман Джона Фаулза «Коллекционер», который в свою очередь восходит к мифу об Орфее и Эвридике, в той части, где нимфу пленяют в царстве мертвых Аида без шанса на спасение. То есть мифологическая основа сводится к абсолютной власти и свободе одного человека над абсолютным подчинением и заточением другого. Узник и страж. Психология налицо.

Роман читается напряженно, хотя событийный ряд минимален. Вместо обильного драйва или смены декораций читатель путешествует по памяти главного героя, исследуя его личность и изучая мучительницу Уилкс, ее сильные и слабые стороны. Читая строчки о том, как медсестра заставляет героя испытывать невероятные мучения, становится понятно, откуда проистекает основной ужас. Где истоки этого зла. Определенно в прошлом, которое запускает свои щупальца в настоящее и хватает, тащит с собой на дно.

Персонифицированное зло в лице Уилкс понятно и четко преподнесено. Вообще в романе нет полутонов, и это делает его содержательно легким. Поэтому читать «Мизери» можно легко и свободно. А вот осмысливать потом придется долго.

«Кибериада» Лема является наряду с его циклом о Ийоне Тихом и пилоте Пирксе классической серией короткой прозы, объединенной единым пространством, тематикой и стилем повествования. В «Кибериаду» входит не только сама по себе кибериада, но и «Сказки роботов», и приключения забавных роботов Трурля и Клапауция, изобилующие лемовским юмором, бесконечно мудрыми мыслями и сатирой.

Лем любит сатиру. Он прекрасно умеет пользоваться и фантасмагорией, поэтому в отличие от Азимова, который серьезно исследует мир роботов, их психологию и взаимоотношения с людьми, Лем использует разумных машин всего лишь как метафору человека, показывая, что их проблемы ничем не отличаются от наших. То есть Лем попросту рассказывает о людях в обличье металлических машин и, наверно, позволяет себе даже более смелые мысли, чем он смог бы применить по отношению к персонажу-человеку.

Рассказы Лема о роботах ни в коем случае не стоит воспринимать как научную фантастику. Нет здесь и фэнтези. Зато имеется язык сказки и притчи, позволяющий в легкой ненавязчивой, а потому доступной форме донести до читателя сюжет и какие-то идеи. Вообще, форма сказки, древнейший стиль литературы, по механизму своего действия невероятно эффективен. Умело сочетая элементы сказочности и контрастирующую с ней на первый взгляд тему роботов – казалось бы, такой сюжет относится только к НФ – Лем сделал прекрасный цикл рассказов, который любят и ценят не только поклонники его гения, но любители всей фантастической литературы независимо от поджанров.

Что еще можно сказать о «Кибериаде»?

Да собственно ничего. Этот цикл нужно читать, с желанием и удовольствием, от одной прекрасной истории к другой, совершенно не похожей на предыдущую. Простой язык и легкие мотивы делают книгу доступной для всех возрастов – здесь Лем отходит от своей традиционной изощренной и насыщенной манеры повествования, вернее превращает ее в элемент волшебства.

Крайне жесткий по содержанию, этот роман стал дебютом в литературной карьере шотландского писателя Иэна Бэнкса, которого, к сожалению, с 2013 года нет с нами. Уже этим первым своим произведением, вышедшем в свет в 1984 году, Бэнкс очерчивает интересующие его темы – обман, самообман, различные формы жестокости и фатальные ошибки, которые мы делаем в своей жизни. Причем в крайне экстремальных вариантах.

Роман повествует о 16-летнем подростке Фрэнке, живущим со своим отцом-отшельником на острове неподалеку от маленького шотландского городка. Паренек существует в замкнутом мирке дома, полностью погруженный в свои переживания и странноватые игры, способные напугать любого взрослого. В фантазии герою не откажешь – его бурное воображение порождает целый культ, с ритуалами по принесению в жертву насекомых и мелких зверюшек в специальных пыточных механизмах. Венец творения юного инквизитора – Осиная фабрика, сделанная из большого циферблата. Также очень важное место занимают Жертвенные Столбы, с красующимися на них головами убитых животных…

Юный Фрэнк определенно нездоров. Развивается он неправильно, но предоставленный сам себе, конечно же этого не понимает. И деформированная психика подростка порождает все новые и новые изощренные фантазии. Роман во многом состоит из внутренних монологов, воспоминаний героя о шокирующих подвигах – убивать он начал еще в детстве, и нехитрых приключений в повседневности. Холодный ветреный климат острова полностью совпадает по настроению с отчужденным, жестким и немного ироничным стилем изложения истории. Вместе с Фрэнком мы исследуем остров, дом, со всеми его этажами и потайными комнатками, а также шоссе и прибрежный городишко на полторы улицы. Убогая со стороны, эта картина маленького мирка кажется на удивление насыщенной, если смотреть на нее от первого лица. Странным образом каждая деталь, элемент пейзажа или предмет приобретают в тексте смысл, значение, превращаются в активных участников повествования.

Умело нагнетая атмосферу по мере приближения к финалу, Бэнкс завершает свой роман шокирующим, умопомрачительным аккордом, ударив читателя под дых там, где тот совсем не ожидал удара. Получается внезапно и крайне жестоко, связи, которые раньше казались прочными и понятными, рвутся как нитки, пленка лопается, обнажая потаенный смысл, гораздо более суровую истину, чем факты о юном садисте с отклонениями в психическом развитии и явными симптомами социопатии.

«Осиная фабрика» — жесткое чтиво, где мало по-настоящему приятных вещей. Этот психологический постмодернистский триллер исследует закоулки человеческого сознания, тайные причины некоторых поступков и страшные последствия, за которые потом придется нести ответственность. В том числе и перед собой. Несмотря на столь непростое содержание, читается роман легко и быстро – текст написан отличным, выверенным, лаконичным языком с нотками иронии. Читать интересно. Сюжет держит в напряжении и вызывает вполне кричащие вопросы, заставляющие с ужасом, кусая губы, читать о страшных подвигах юного героя и тревожно ожидать, чем же все это закончится.

Так что если говорить об интриге и закрученности сюжета – сделано первоклассно. Финал однозначно способен удивить, и только самый проницательный читатель догадается, что к чему. Вот этим-то шоком открытия текст ценен прежде всего.

Другое дело, что понравится такой текст далеко не всем. Но самое главное, подобные ситуации вполне реальны, имеют все шансы на повторение живьем, как бы это печально ни звучало, а потому необходимы нам для наглядности.

Ричард Адамс — писатель интересный и самобытный. Книг он создал немного, но зато каждая — событие. Все началось с чтения детям сказок собственного сочинения, пока материала не накопилось на приличных размеров книжку. В итоге автор отредактировал свои записи и издал роман-сказку известную в русском переводе как «Обитатели холмов», но на самом деле звучащую как «Корабельный холм». И вдруг книга стала бестселлером. И вдруг ею стали зачитываться миллионы людей по всему миру. И вот уже вышла экранизация, а роман попал в многочисленные списки для обязательного прочтения. Впечатляющий дебют.

В чем секрет успеха романа? Вероятно, в том, что Адамс смог создать цельную историю, объединив в одном тексте сразу несколько магистральных тем и подав все это в сказочном ключе. Однако не следует воспринимать «Обитатели холмов» исключительно как детскую сказку, о нет, эта книга весьма коварна. Дело в том, что хоть персонажи там — милые и пушистые кролики, — сталкиваются они с набором далеко не детских, а вполне взрослых проблем. Тут вам и борьба с естественными врагами, внешними и внутренними, и вопросы социальной иерархии, и борьба за власть, и схватка за выживание, сотрудничество, предательство, ненависть, дружба, смерть, новая жизнь.

В итоге у Адамса вышла многогранная картина на пасторальном полотне английской глубинки, способная по идейному наполнению соперничать с самыми прославленными Большими романами из всех жанров, от реализма до фэнтези. К слову, причислять к фэнтези данную вещь не стоит, потому что здесь нет намеков на волшебство, а единственное художественное допущение — наделение животных разумом и психологией — применялось еще Редьярдом Киплингом сами знаете где (Багира и Балу передают привет, пользуясь случаем). Поэтому «Обитатели холмов» справедливо было бы отнести к великим универсальным притчам, одинаково доступным и важным для понимания как взрослыми, так и детьми наравне с такими вещами как например «Маленький принц» Экзюпери. На самом деле весьма редкий сорт литературы, и писать на таком уровне могут единицы, особенно если учесть, что Адамс с нуля разработал специальный кроличий язык и мифологию. Какое потрясающее погружение в мир!

Здесь нет и не будет ни слова о сюжете, потому что читатель, еще не познакомившийся с книгой, должен испытать и пережить все сам. Но однозначно следует заметить, что Ваше отношение к кроликам после этой книги изменится.

«Средства для похудания!» «Эффективная диета!» «Быстрый способ сбросить вес!»

Знали бы рекламщики, какой зловещий смысл можно разглядеть во всех этих на первый взгляд невинных призывах после прочтения романа Стивена Кинга «Худеющий»…

Роман этот опубликован в 1984 году и рассказывает о мести. О заслуженной мести. Но в отличие от предыдущих вещей Кинга, здесь главным героем становится не мститель, а его жертва – заносчивый адвокат Билли Халлек, страдающий ожирением. Типичный американец, Билли однажды насмерть сбивает выпрыгнувшую под колеса цыганку. На суде, благодаря связям и юридическому опыту, ему удается избежать правосудия, и эпизод с аварией благополучно отходит в его сознании на второй план. Так, мелкая неприятность, из разряда «проиграл выгодный процесс». Ничего бывает. Надо сказать, американцы действительно поглядывают на славянские нации свысока, на цыган в том числе. Но в этот раз Халлек не отделается легко – отец погибшей женщины, Тадуз Лемке, жуткий цыганский барон с гниющим носом, накладывает на адвоката проклятие.

Глупое суеверие превращается для Халлека в серьезную угрозу, когда изо дня в день весы станут снижать показатель массы, а сам адвокат из рыхлой горы плоти начнет превращаться сначала в обычных габаритов мужчину, а затем в живой скелет, с еле прикрываемыми кожей костями. Словно ледник тает на солнце.

В романе очень хорошо отражено одно гадкое человеческое качество – помнить, когда причинили зло тебе самому, и быстро забывать, когда ты сам заставил кого-то страдать. Человека обычно не волнует судьба других, ну да, бывает, можно, в крайнем случае, посочувствовать, но ведь чужая беда никогда не воспринимается нами как своя. И ладно бы так, все порой этим грешат, но когда мы закрываем глаза на горе человека, по нашему мнению второго сорта, которому причинили реальный вред – это уже преступление. Не столько даже нарушающее закон, а скорее из разряда морального дефекта. Актуальная история, особенно сегодня, когда людей сбивают на полном ходу и не только не оказывают помощи, но и едут дальше, будто так и надо.

Кинг включает мистический эффект цыганского присутствия, ведь известно, что этот народ обладает каким-то особенным свойством смотреть на мир. Все было бы гораздо тривиальнее, зашиби адвокат бомжа или даже гангстера, но с цыганами все гораздо хуже – неизвестно, чего от них вообще можно ожидать. Проклятие это не бита и не револьвер, его невозможно пощупать. Но оно работает.

Четко видно: Билли Халлек в начале романа и он же в конце истории – это два кардинально разных человека, даже не внешне, а с позиций мировоззрения. Вместе с лишним весом из него выйдет вся дурь, но коварному барону и этого мало. Когда история достигает своего эндшпиля, Халлеку придется пройти еще один тест на человечность, и Кинг поворачивает сюжет так, что прежнее проклятие покажется настрадавшемуся Билли цветочками.

Наверно кроме добротного ужаса, выдержанного сюжета в романе можно разглядеть такую мысль: человек должен поступать по совести и справедливости. Ну и по закону. А иначе, зачем нужны моральные нормы и правовые законы, если их можно безнаказанно нарушать?

Если вы однажды начнете стремительно сбрасывать вес, не стоит радоваться. Вдруг вы кому-то не угодили? Ведь в каждом из нас есть частица Билли Халлека.

PS. В этом романе есть еще одно полезное свойство: если читать его с начала до конца без остановки, действительно можно сбросить 1-2 кило.

Знакомьтесь, пилот Пиркс.

Герой-одиночка, талантливый пилот космических кораблей, человек XXI столетия, где царит мир и реальное сотрудничество стран, совместно осваивающих Солнечную систему. Пиркс – сводный брат и духовный родственник таких покорителей звездных трасс, как Комов или Горбовский из Мира Полудня братьев Стругацких.

Станислав Лем разрабатывал личность Пиркса наряду с другим своим подопечным, Ийоном Тихим, но в отличие от звездного путешественника из отдаленного будущего, Пиркс моложе, у него не так много опыта, он гораздо скромнее, и вообще представляет собой самого обычного человека, одного из многих, волей судьбы оказавшегося за штурвалом космического корабля. Когда у человека есть мечта, он добьется ее любыми способами. Рассказы о Пирксе – один из вариантов этого распространенного сюжета о взрослении человека. Следовательно, в первую очередь приключения юного талантливого пилота будут интересны молодому поколению, вот та аудитория, для которой Лем писал рассказы.

Приключений у Пиркса выдалось не так много, как у Тихого, но зато количество окупилось качеством. Каждый рассказ из жизни космонавта – это уникальная захватывающая история на самые животрепещущие темы из репертуара научной фантастики, от эмоций у роботов до парадоксов пространства и времени. Глубокие, поражающие воображение рассказы из жизни Пиркса надолго врезаются в память. Например, один из самых потрясающих рассказов во всем творчестве Лема – «Терминус», где исследуется природа искусственного интеллекта. Айзек Азимов со своими роботами на фоне этого рассказа кажется школьником и нервно курит в сторонке.

Истории изобилуют научной и технической терминологией из области космических полетов, астрофизики, техники, теории информации и прочих наук, что существенно обогащает лексикон и эрудицию любого читателя. Вообще надо заметить, что любая литература Лема очень умная, насыщенная и развивающая по своей сути. Его книги буквально напичканы знанием, которое щедро передается в доступной и увлекательной форме читателям.

Рассказы о Пирксе это еще и романтика космических трасс. Тяга к звездам. Сладкое чувство неизведанного, острый вкус опасности и приключений. Словом, все что нужно жаждущему впечатлений читателю.

В 1929 году вышла в свет книга американского писателя Уильяма Фолкнера, повествующая о медленном падении одного из зажиточных семейств американского Юга, унаследовавших колониально-рабовладельческие традиции и стиль жизни. Впоследствии это тематическое направление литературы будут называть «южной готикой», что вполне объяснимо, поскольку нравы жителей южных штатов Америки показываются далеко не в радужном свете. Да и сам писатель был потомком южан, воевавших в Гражданской войне на стороне Конфедерации.

В поле зрения Фолкнера попали четыре дня из жизни семейства Компсонов, показанные с точки зрения многочисленных персонажей романа — по персонажу на каждый эпизод. Таким образом сам роман разделен на четыре части с послесловием и структурно построен очень необычным для того периода способом: хронологически части не последовательны, а в самом тексте используется прием «поток сознания», которые был применен в американской литературе впервые. Перемешанные эпизоды, разные стили изложения от разных персонажей, эффект потока сознания – все это оказывает очень необычный эффект при чтении книги.

Что касается названия, на русский язык роман переводился в советский период как «Шум и ярость», а именно это название больше всего запомнилось и связывается с именем Фолкнера. Второй раз роман переведен под названием «Звук и ярость», что по мнению переводчика И. Гуровой является более правильным и корректным вариантом, поскольку именно так звучит цитата из трагедии Шекспира «Макбет». В любом случае, уже исходя из названия мы можем заключить, что содержимое книги экспрессивно, наполнено эмоциями, переживаниями и страстями.

Фолкнер смело ведет повествование, как от лица мужчин, так и женщин, как от вполне зрелых людей до олигофрена Бенджи Компсона, которого все презирают и издеваются над ним за его неполноценность. Все эти инструменты придают истории дополнительный драматизм и читатель может видеть историю семьи Компсонов, их секреты и страшные грехи, которые прячутся от посторонних глаз за стенами дома. У Компсонов имеется прислуга из негров, небольшое хозяйство, но наследственная линия пресечена смертью одного из братьев и холостым образом жизни другого. В доме процветает жестокость, вероломство, деспотизм старших по отношению к младшим, презрение младших к старшим членам семьи, прислуга смеется над господами, и все держится только из-за живой бабушки. Но семейный фундамент давно дал трещину, много лет назад, она все ширилась и вот, за три апрельских дня 1928 года мы можем наблюдать кульминацию этого печального разрушительного процесса.

Фолкнер создал американскую семейную трагедию, которая по своей значимости сопоставима с «Гроздьями гнева» Стейнбека. Точно так же показан процесс медленного разрушения семейных уз, но не по экономическим причинам, а из-за личных эгоистических амбиций, причем всех без исключения поколений Компсонов, кроме разве что неполноценного Бенжамина и его сестры. Каждый получает по заслугам, судьба зло смеется над Компсонами, и в отдельно взятой семейной драме мы можем видеть все бедствия, которые постигнут Америку в будущем: роман Фолкнера как призма преломляет происходящее на общество, а каждый из персонажей архетипичен, и собирает в себе типичные черты американцев того периода.

Роман трудный, крайне сложно читается, особенно первые две части, но если терпеливый читатель сумеет преодолеть эти литературные кряжи, к концу книги его ждет настоящий катарсис. «Звук и ярость» действительно значимая книга, причем не только для американской литературы, но и для всей мировой литературы в целом.

Роман официально второго после Стивена Кинга мастера в жанре ужасов и мистики Роберта Маккаммона «Участь Эшеров» оказался одним из самых ярких и удачных в его карьере. Взяв за жанровую основу неоготический роман, писатель умело и очень увлекательно воплотил на бумаге историю самой богатой, но и самой загадочной семьи Америки — Эшеров, которые вели свою историю еще со времен основания страны первыми колонистами.

Главный герой произведения — молодой писатель, едва сводящий концы с концами, Рикс Эшер. Этот парень пошел против воли могущественного отца и не стал продолжать его дело — заниматься производством оружия. Узнав о болезни родителя, Рикс возвращается в родовое поместье Эшерленд, чтобы снова встретиться с остальным семейством — братом, сестрой и матерью и решить вопрос о наследстве. Резиденция хранит главную тайну династии, разгадать которую и предстоит герою.

Роман как бы продолжает историю знаменитого рассказа мистера Эдгара По «Падение дома Эшеров», взяв происходящее в нем за основу — как если бы американский классик написал историю на реальных событиях. Сделав такой ход, Маккаммон получил любопытное поле для своих экспериментов и развернулся во всю мощь фантазии, рисуя перед читателем мрачную оборотную сторону могущества и богатства Эшеров, которые страдают от загадочной болезни, уникальной, характерной только для этого семейства, и живут словно бы с постоянным чувством ненависти к окружающему миру, включая даже собственных родственников. Это семья, где отец муштрует сыновей как солдат, а мать наряжает их как кукол, где старший брат издевается над младшим, а повзрослевшая дочь увлекается наркотиками, потому что только они способны дать ей иллюзию счастья.

В такой обстановке психологического напряжения Рикс начинает свое расследование, даже не предполагая к чему могут привести его поиски. А вопросов много. Кто станет наследником династии? Почему наследником может стать только один? В чем секрет фамильной трости Эшеров и кто такой лендлорд? Ответы на все эти интригующие вопросы можно найти в книге.

Кроме основной сюжетной линии в романе присутствует несколько интересных побочных персонажей, как бы символизирующих собой светлую сторону человеческого — в противовес злу Эшеров. Поначалу кажется, что их действия и похождения никак не связаны, но автор умело соединяет линии героев в одну точку.

В плане идейной составляющей роман «Участь Эшеров» фактически полемизирует с кинговским «Сиянием», поскольку тот также написан в неоготическом ключе. Присутствуют как явные признаки жанра — огромный мрачный дом с секретами, так и идейные, скрытые — борьба светлой стороны и темных аффектов. Ну и к тому же сильна мистическая основа — нечеловеческие силы играют людьми как пешками на шахматной доске.

Роман во всех отношениях интересный, захватывающий и жутковатый — в хорошем смысле: таким и должен быть настоящий мистический роман.

У каждого выдающегося писателя есть персонаж, особенно им любимый, продуманный и проработанный до мельчайших деталей. Это почти живой человек со своими достоинствами и недостатками, легко узнаваемый поклонниками творчества писателя и превратившийся в литературную легенду. Таков Шерлок Холмс у Конан Дойла, Алиса Селезнева у Кира Булычева или Макс Камеррер у Стругацких.

Таков и Ийон Тихий Станислава Лема – прославленный космолетчик и исследователь, авантюрист и бесстрашный искатель приключений, духовный преемник барона нашего Мюнхгаузена и знаменитого Гулливера. По совместительству – друг и соратник некого профессора Тарантоги, личности тоже весьма выдающейся.

Лем начинал писать рассказы о Тихом еще с середины 50-х и постепенно его похождения вылились в целый цикл, включающий в себя рассказы, повести и романы, по которым кочует любознательный Тихий, повествующий нам свои захватывающие приключения от первого лица. Неутомимый приключенец, он постоянно попадает в различные забавные ситуации, пародирующие действительность XX века, а также летает по галактике, открывая новые планеты и разумные расы, старательно записывая свои наблюдения в специальный дневничок.

В данную книгу включены два сборника рассказов – «Звездные дневники Ийона Тихого», представляющий собой классический вариант историй, и «Из воспоминаний о Ийоне Тихом», играющий роль своеобразного бонуса-дополнения к основному сборнику. В довесок еще имеются пьесы о профессоре Тарантоге. Все эти сборники включают в себя самые разнообразные истории про Тихого и Тарантогу, очень богатые на сюжеты, идеи и культурные отсылки. Плюс специфический лемовский юмор: каждое приключение читаешь с улыбкой. Написано легким парящим языком, никакой научной тяжеловесности, поэтому можно рекомендовать молодежи – так же, как и «Рассказы о пилоте Пирксе».

«Приключения Ийона Тихого» — прекрасная добрая умная книга, делающая читателя только лучше. Тихий не может не вызвать симпатию. Этот Мюнхгаузен из будущего призван растормошить наше закостеневшее воображение.

«Гроздья гнева» — один из самых драматичных и серьезных романов в большой американской литературе первой половины XX века, затрагивающий темы социальной справедливости, богатства и бедности, капиталистического уклада и семейных отношений. Все очень серьезно, очень жизненно и темы, поднимаемые в книге Джона Стейнбека, эхом отражаются спустя почти три четверти века в современном мире. Здесь нет и следа той легкости, непринужденности, которая присуща американским авторам вроде Фицджеральда в его романах о ветреных повесах вроде «Великого Гэтсби», все диаметрально противоположно. Если Фрэнсис Скотт описывал жизнь богатых слоев американского общества, то Стейнбека заинтересовал быт обычных фермеров из Средней Америки, простых рабочих людей, у которых в Великий кризис 1929 года банк отнял землю в счет погашения кредита и оставил сушить сухари большое семейство.

Фактически, это роман о выживании в капиталистических джунглях, о борьбе за существование, за кусок хлеба. Жестокий естественный отбор, где выживают сильнейшие, слабые и старые гибнут, вроде отца семейства, молодые и сильные выживают и находят себе работу, чтобы хоть как-то прожить день. Ничего возвышенного, никакого пафоса и фальши; суровый быт рабочего класса с его нехитрыми радостями и заботами такой какой есть.

Поднимаются темы взаимоотношений в семье, темы законности и справедливости, которые не всегда идут бок о бок, а порой прямо противопоставляются друг другу – на стороне грабителей выступает закон, полиция защищает угнетателей, а обычный человек становится преступником. Блестяще прорисованы персонажи – волевые, простые люди, вроде Тома, отсидевшего в тюрьме за непреднамеренное убийство, или проповедника Кейси, который с наивностью провинциала рассуждает о добре и зле, о грехе и непорочности.

Быт и жизнь отдельно взятой фермерской семьи переданы с такой реалистичностью, правдивостью и пугающей достоверностью, что роман был изъят из печати в некоторых штатах – и вполне объяснимо. Ведь по сути это произведение содержит разрушительную критику святая святых американского общества – капитализм, который, оказывается, не так уж и идеален, и обратной стороной Американской мечты вдруг стали грязь, голод, бедность, унизительные лишения и даже смерть. Очень опасно, может подорвать веру обывателя в национальную идею. Но роман прорвался сквозь пелену критики и нашел себе достойное место в мировой литературе.

Очень сильная по жизненности и эмоциональному заряду книга, которой весьма повезло с экранизацией – постарался классик американского кино, мастер вестерна Джон Форд. Чем-то «Гроздья гнева» напоминают прозу Джека Лондона и О’Генри – те же темы выживания простых людей в обществе того времени, но гораздо более в драматичных тонах, требующих определенной сосредоточенности и зрелости.

Посадите перед собой мартышку. Дайте ей банан. Пока мартышка жует продукт, раскройте перед ней книгу со стихами Гете о Фаусте и начните читать, прямо с первой главы. Заставьте ее повторить хотя бы первые две строчки. Не получилось? Ничего удивительного. Вы думаете, я шучу, а вот и нет. Теоретически обезьяну можно научить читать и даже разговаривать. Для этого нужно разучить с ней алфавит, заставить распознавать буквы и смысл каждого слова, развивать у нее речевой аппарат. Это чрезвычайно трудная, титаническая работа, с высокой вероятностью неудачи.

Но возможность донести до животного смысл всегда есть.

SETI – это международная программа по поиску внеземных цивилизаций, направленная на анализ космического «шума» — звукового фона, излучаемого космосом в надежде, что из мешанины радиохаоса однажды придет сигнал, осмысленное послание, говорящее о контакте. И такой сигнал приходит в романе Станислава Лема «Глас Господа», действие кторого разворачивается в современных декорациях на Земле, ввиде воспоминаний ученого, работавшего в засекреченном американцами проекте. Люди поймали сигнал, но не знали, что с ним делать.

Сигнал стал фоном, испытанием на прочность для человеческой науки, нравственности, цивилизованности. Где точка отсчета? Как дешифровать послание? Ко его послал – внеземная раса или сам бог? Что послание содержит? Где исходный код? Что вообще надо делать с этой информацией? Ученый размышляет над проблемой и пытается дать свои неуверенные ответы на множество вопросов. Попутно он делится мыслями о природе человеческой науки, о ее убожестве и невежестве политиков и военных, который, вместо того, чтобы предать открытие огласке и общими усилиями работать над проблемой, засовывают ее под сукно, пытаясь создать очередную смертоносную игрушку.

Поскольку роман имеет форму мемуаров, действие развивается неторопливо и автор обстоятельно описывает все нюансы поставленных экспериментов, все ошибки и непредвиденные последствия, все парадоксы и удивительные эффекты, порождаемые загадочным сигналом. Книга насыщена научной терминологией, но Лем даже не пытается ее разбавлять – это не приключенческая история, а философское размышление, лишенное какого-то пафоса, строго сосредоточенное на проблеме Контакта и его последствиях.

Вот что хочет сказать в этой книге Станислав Лем: Бог говорит с нами. Каждый день, каждую минуту Бог ведет с нами разговор и делится сокровенными знаниями. Но мы его не слышим. Мы продолжаем жевать свой банан, остальное нас не волнует.

Французский Алжир. Молодой флегматичный человек совершает в дюнах недалеко от дачного коттеджа убийство по неосторожности. Виновато, вероятно, временное помутнение и прямые солнечные лучи. Но коллегию присяжных и высокий суд такие вещи волнуют только в связи с рассматриваемым делом. Похоже, уголовной ответственности ему избежать не удастся, и никакие отговорки здесь не сработают. Над героем тянется долгое следствие, которое может окончиться для него очень плохо. Суровым приговором, вплоть до смертной казни. Жизнь парня висит на волоске, но поразительно – его это не интересует.

Дело в том, что ему все равно. Тотально, абсолютно, совершенно все равно, ему просто плевать на свою жизнь. И дело тут не в психическом расстройстве, болезни и прочих вещах, нет. Он совершенно здоров. Просто этот человек достиг такой степени отчуждения от внешнего мира, что даже свою собственную судьбу воспринимает как происходящее с посторонним человеком – он сам вынес себя за скобки, сам стал для общества посторонним, уйдя в сознательную изоляцию. Этот парадоксальный эффект стал основным средством объяснения предчувствия смерти у появившегося тогда философского течения экзистенциалистов, во главе с Жаном-Полем Сартром. Человек чувствует грядущую смерть, свою конечность, а следовательно текущее прямо сейчас время, каждое мгновение, заставляющее его переживать свое существование более остро. Переживать каждую секунду. Но вместе с тем, трагедия заключается в том, что от смерти человек убежать не может и это может его окончательно сломить. Есть лишь одно средство – отчуждение.

Наряду с «Тошнотой» Сартра этот роман стал ключевым текстом для философского направления экзистенциализма. Действительно, в произведении очень грамотно суммируется эффект безысходности и заостряется чувство стороннего наблюдателя. Таким образом, непосредственно вовлеченный в действие романа герой тоже добровольно исключает себя из списка активных персонажей, предоставляя событиям течь самостоятельно, своим чередом. Это не отчаяние Кафки, здесь даже не чувствуется нависшая над героем угроза. Центральное внимание уделено его переживаниям, его интерпретации событий, а не самим событиям. Особенно показательно описаны его мысли и чувства во время судебного процесса. Но и на протяжении всего романа он продолжает поражать своим равнодушием. Чего только стоят первые строчки романа, где он равнодушно констатирует смерть собственной матери. Поразительно. И ведь его нельзя назвать отрицательным персонажем. Это обычный человек.

И вот наш герой становится призмой, через которую мы можем наблюдать одиноких смертных людей в их непосредственном приближении. Люди беспомощны. Вот итог всех размышлений героя, всех исканий писателя. Поучается, что мир лишен смысла, ничто не имеет значения, ни жизнь, ни тем более смерть. Наш мир определяется нашим отношением к нему, и если мы равнодушны, то мир пуст, как вакуум. Человек делает мир, придает ему смысл. Нет смысла – нет мира.

Интереснейший роман от французского классика постмодерна Альбера Камю. Произведение-эксперимент в области психологии и философии существования, заставляющее призадуматься о том, как мы живем, и что же нас на самом деле волнует, что стоит нашего внимания, а на чем зацикливаться не обязательно.

Простая и одновременно сложная вещь.

Детство — лучшая пора жизни каждого человека. Пусть со мной спорят до хрипоты, но это правда: все самое прекрасное, самое удивительное и радостное случается с нами именно в начале жизни. Мир ярок, полон красок и удивительных тайн, которые так и хочется немедленно разгадать.

Поэтика детства сквозит в творчестве огромного числа писателей. Много авторов описывали приключения мальчиков и девочек, но лишь единицы сумели сделать это так, что читать превращался в ребенка и забывал про реальный мир. К этим великим одиночкам конечно же относятся Рэй Брэдбери, Марк Твен, Льюис Кэрролл и другие. Есть писатели, создавшие одну книгу, но зато точно попавшие в цель.

Так, о детстве обычного паренька написал Роберт Маккаммон, автор триллеров и произведений в стиле хоррора, создав в 1991 году довольно объемный роман под названием «Жизнь мальчишки». Герой этого романа, школьник Кори Мэкинсон вместе со своим отцом становится свидетелем страшной гибели незнакомого человека в озере — машина с водителем срывается с моста и исчезает в пучине. Это отправное событие — всего лишь первая жемчужинка в цепочке удивительных и захватывающих историй, что развернутся на страницах романа автора. Маккаммон использовал прием романа в рассказах, решив не придерживаться четкой сюжетной линии и представив историям из жизни городка Зефир самим говорить за себя.

А почитать в произведении есть о чем. Тут собраны истории о преступниках-бутлегерах, Ку-Клус-Клановцах, о расовой сегрегации, о подводном чудовище, полетах над лесами и лугами, первой любви и серьезных неприятностях с хулиганами, о бродягах и бомбе в подвале, о невероятном мальчике с волшебной подачей мяча в бейсболе — и многом-многом другом.

Но даже не калейдоскопическая красота является главным достоинством романа. Его основная заслуга — правильно, бережно воссозданное настроение лета и детства, когда у тебя каникулы, и ты можешь творить что хочешь, абсолютно свободный. Это фантастическое ощущение, не сравнимое ни с чем на свете. Именно такое солнечное теплое настроение роднит «Жизнь мальчишки» с «Вином из одуванчиков» Брэдбери, но в отличие от последнего роман Маккаммона написан гораздо жестче и с натурализмом. Если идет драка, то будет кровь, если появляется плохой человек, то не сомневайтесь — он будет творить действительно плохие вещи. Поэтому вторым ориентиром для романа можно назвать повесть «Труп» Стивена Кинга — там тоже четверо друзей, и также они сталкиваются с серьезными неприятностями.

«Жизнь мальчишки» — красивое насыщенное образами и темами произведение, которое составит вам отличную компанию. И лучше читать его летом.

Станислав Лем – это какой-то невероятный человек, уникальный для мировой литературы и фантастики субъект, мудрец и гений, которые рождаются по одному на миллион. Сколько читаю его художественные произведения, не перестаю восхищаться масштабу и глубине его мыслей, идей, концепций. Потрясающая сила интеллекта, совершенная эрудиция, энциклопедические познания, человек-университет, человек-академия и человек-архив в одном флаконе. При всем при этом обладающий здоровым чувством юмора и иронией, включая способность посмеяться и над самим собой, что так отличает великих от прочей массы.

Про Лема можно писать много всего, но сейчас хотелось бы остановиться на одном из его самых известных нелитературных произведений. Речь о «Сумме технологии», фундаментальном философском труде, уникальном произведении научно-популярной мысли, которое раскрывает нам целые пласты возможностей будущего, дает прогнозы, которые начинают с поразительной точностью сбываться уже сейчас. Кем-то очень точно подмечено, что прочтение этой книжки гарантированно увеличивает коэффициент интеллекта на нескоько пунктов. Действительно, книга реально умна, она изобилует массой фактической информации из разных областей наук, а по количеству идей просто потрясает. Целый фонтан. Иногда не укладывается в голове, как человек может рождать подобные мысли – такое доступно наверно одному проценту от всего населения Земли.

Вдвойне поразительно, что научным сообществом книга осталась незамеченной, и скажем прямо – фундаментальный труд Лема высоколобые умники от науки просто проигнорировали, тем самым подчеркивая собственную недалекость и исключительность Лема как мыслителя. Но такова участь гения, быть непонятным и непринятым современниками, зато потомки скажут ем спасибо. Жаль, что поляка уже нет с нами. Кстати, название «Сумма» отсылает к классическому теософскому труду Фомы Аквинского «Сумма теологии», где дается идеологическое обоснование религиозного мировоззрения. Лем как бы перенимает эстафету и делится с нами мыслями о будущем техники, человечества и глобальных проблемах современности. К «Сумме» вышло несколько корректирующих дополнений с учетом изменяющихся реалий, но основной текст продолжает оставаться актуальным и интересным.

Лем сложен для восприятия. Но содержательная сложность окупается захватывающе интересными концепциями фантаста и философа – возможно, одного из самых выдающихся людей современности, Эйнштейна от литературы, за один только роман «Солярис» которого можно ставить человеку памятник. Но лучшее признание – это память и изучение его трудов. Лем всегда будет с нами в своих произведениях.

А «Сумма технологии» лишнее и красноречивое тому подтверждение.

В этом романе поймано и запечатлено на страницах время. Оно буквально ощущается сквозь строчки, физически присутствует с вами при чтении, мягкой, но настойчивой волной накрывает вас во время погружения в сюжет. Вроде прочитал книгу, а кажется – прожил целую жизнь.

Молодой лейтенант Драго командирован в отдаленную крепость на краю великой, бескрайней пустыни, уходящей на Восток. Гарнизону приказано стоять и охранять границу несмотря ни на что.

По ходу действия Драго переносится в новую систему координат: захолустье, медвежий угол, заброшенное место. Ему кажется, что в крепость он попал на какое-то время и скоро он выберется из этой дыры. Надо лишь немного подождать. Крепость коварна. Это ловушка, относящаяся к разряду самых опасных – тех, которые удерживают не физически, а ментально.

Сюжет романа достаточно прост – это магическое взаимодействие человека и места, где реальность действительно искажается, приобретает странноватые гротескные очертания, а время, казалось бы, останавливает свое течение. Но опять-таки это обман. Время вроде бы не идет, но вот читатель переворачивает страницу, а по ходу действия миновал год. Потом другой, третий. Великое время-обманщик, неуловимое, но коварное, постоянно текущее, как река, которая уносит с собой прожитые годы.

На протяжении всего романа герой становится свидетелем этого течения времени. При чтении возникает интересная мысль: некоторые люди предназначены для некоторых мест. И в подобном ракурсе крепость стала для Драго судьбой, от которой невозможно убежать. В этом есть что-то трагическое, но одновременно и величественное. Происходит интересная вещь – на протяжении сюжета сменяется целый временной пласт, хотя кажется, что время в крепости остановилось, как на картине, изображающей горный пейзаж и каменные стены. Тогда как могли миновать все эти годы и даже десятилетия? Поразительно, но ведь мы тоже можем однажды остановиться и спросить себя: а ведь прошел год, два, три? Где я был все эти годы, чем занимался? Ответ в том, что мы не обращаем внимания на время. А вот время наоборот, никогда не забывает о нас и воздает каждому по его заслугам. Говорят же: время все расставляет на свои места. Это истина.

Вот почему с уверенностью можно заявить: главным героем этого магически-созерцательного романа является время, перед которым человек ничтожен. Секунды отсчитывают минуты, минуты складываются в часы, часы составляют дни, дни текут в каскаде месяцев, а те укладываются в годы. Годы идут, неумолимо, без остановки, идут своим чередом в великом повороте колеса времени. Люди приходят и уходят, горы и крепость остаются, солнце все также жарит пустыню, и вот под ворота гарнизона на вороном коне въезжает молодой лейтенант, который думает, что попал сюда ненадолго…

В литературе ужасов есть несколько базовых, классических, проверенных сюжетов, называйте как хотите, в общем, несколько архетипов, когда источником страха являются: вампиры, искусственные гомункулы, ожившие мертвецы и конечно же вервольфы. То есть оборотни. Любой уважающий себя писатель жанра хоррора когда-нибудь в своей карьере должен хоть раз потоптаться на столпах жанра, и желательно так, чтобы оригинально, без цитирования признанных классиков. Сложнейшая задача, гораздо сложнее самостоятельной идеи, потому что требует максимального напряжения сил и фантазии. Начинка-то прежняя, меняется только обертка.

Однажды Кинг уже писал о вампирах, теперь настала пора сказать свое слово об оборотнях. И в 1983 году Стивен Кинг пишет кратчайший роман, можно даже сказать повесть, где имеется интересная сюжетная придумка: все действие разбито по месяцам года, когда активна Луна и соответственно проявляет активность оборотень, терроризирующий маленький американский городок. Самый настоящий цикл, подчиненный извечному природному ритму. В городке по ночам на людей нападет чудовище, но никто не в силах ему помешать. Люди боятся выходить по вечерам на улицу, полагая, что в окрестностях орудует маньяк, но оборотня это не останавливает.

Пока все население, включая доблестную полицию, застыло в ужасе, единственный человек понимает, что происходит на самом деле. Разумеется, в лучших традициях Стивена Кинга, это увечный мальчик-инвалид в кресле-каталке, почерпнувший свои сакральные знания из комиксов. Мальчишка в курсе, что оборотня способно убить серебро и, похоже, он единственный кто сможет это сделать. Так характерный для писателя прием — вкладывать в руки ребенка судьбу мира.

История развивается классически, все сюжетные ходы ожидаемы, но сохраняется некоторая интрига относительно самого вервольфа. Понятно, что это кто-то из местных, но кто? И вот, когда писатель раскрывает нам, кто это, возникает ступор. А значит, Кинг сумел сделать историю не такой уж предсказуемой, а значит, создал поле для догадок. То есть с заданием на тему справился.

«Цикл оборотня» — добротный роман/повесть ужасов на стандартную тему, который будет интересен всем поклонникам жанра и творчества мастера. Произведение настолько типичное, что по нему можно производить калибровку других текстов, а потом возвращать в палату мер и весов хоррора, если бы такая существовала.

На Землю возвращается экспедиция с далеких звезд. С момента отправки звездолетчиков прошло 127 земных лет, для астронавта Эла Брегга полет составил всего лишь 10 лет, но за прошедшие годы человеческое общество изменилось почти до неузнаваемости. Люди вступили в стадию утопического миропорядка, когда каждый гражданин проходит обязательную процедуру так называемой бетризации, подавляющей в человеке агрессию и усиливающие инстинкты самосохранения.

Прибыв на родную планету, астронавт видит повсюду изменения и совершенно чужих ему людей, которые мыслят и чувствуют совершенно не так, как его современники прошлого столетия. Происходит своеобразное путешествие во времени, поездка в один конец – в будущее. Чем больше Брегг исследует новый стабильный мир, тем меньше ему нравится обстановка: люди превратились в домашних зверьков, совершенно лишенных чувства риска, тяги к неизвестному, стимула к познанию новых горизонтов. Таким людям ничего не нужно в их сытом благополучном обществе, они изнежены и спокойны, они счастливы в своем довольстве и ни в чем не нуждаются. Таким людям не к чему стремиться. Они остановились в развитии, а на пришельцев смотрят, как на опасных дикарей. Ну, примерно так, как мы смотрим на дикарей Новой Гвинеи: вроде бы одного с нами биологического вида существа, но безнадежно отставшие в своем развитии.

Лем иллюстрирует интересный эффект: достаточно столетия, чтобы между людьми разных поколений выросла пропасть непонимания и отчуждения. Чего уж говорить о контакте с внеземными цивилизациями, когда мы не можем выстроить диалог с себе подобными! И неприкаянный Брегг пытается как-то найти свое место в этом новом прекрасном изнеженном мире, общается с такими же как и он астронавтами, сильными людьми из прошлого, которые на фоне неженок будущего выглядят атлетами. И как быть с бетризацией? Это все равно что кастрация мозга. Но, дикая для астронавтов, эта процедура выглядит совершенно нормальной для людей будущего: все равно что прививка.

Лем почему-то называл этот свой роман неудачным. Наверно из-за недостаточно яркого художественного выражения конфликта. Мы же считаем, что этот роман своей цели достиг: он показал, что людей способно разделить не только время, но и пространство. Причем эта проблема актуальна. Некоторые люди всегда будут на периферии, будут путешествовать, и обычная жизнь будет казаться им непонятной, ведь большую часть своего времени они проводят в путешествиях. Вывод соответствующий: твой дом там, де ты находишься. А некогда родная гавань может стать чужой. Но если ты, моряк, вернувшийся из далекого плавания, решишь в ней остаться, со временем она станет твоим родным домом.

Вопрос в том, уходить или оставаться.

Проза Фицджеральда наполнена светлой грустью, но легка, как утренний ветерок. В ней нет тяжеловесности собратьев писателя по перу (типа Хемингуэя или Стейнбека), несмотря на серьезнейшие темы, отраженные в его произведениях, главным из которых был и останется классический роман об Американской мечте ревущих 20-х «Великий Гэтсби».

Эпоха джаза, наивности и розовых романтических надежд, когда никто даже не помышлял о грядущем финансовом кризисе, страна процветала, большие города утопали в роскоши, богатые слои населения наслаждались жизнью без каких-то моральных ограничений, утопая в неслыханном разврате, а бедные – своей незавидной участью. Писатель вкладывает свой рассказ в уста неприметного человека, обычного клерка, который работал в одном из офисных зданий Нью-Йорка и однажды познакомился со странным соседом – нуворишем и тусовщиком Джеем Гэтсби, который как истинный филантроп тут же пригласил его к себе на вечеринку. И завертелось…

Мы видим в пространстве романа череду бесконечных вечеринок, богемную жизнь, мир беззаботного веселья, бесконечный праздник, на котором хочется остаться до конца своих дней, и веселиться, танцевать, пить до упаду, до потери сознания, делать это отчаянно и легко, потому что деньги это грязь, за все уплачено добряком Гэтсби, который наблюдает за публикой с балкона, а потом обращает взор к далекому зеленому огоньку фонарика на пристани в противоположном конце залива и думает о той единственной, за которую готов отдать жизнь, и которая, возможно, однажды придет к нему в гости. В нем мощным огнем горит надежда, его сила и его же слабость.

Созданный как порицание низменного потребительского образа жизни, этот роман все-таки написан о великом чувстве – любви, и те, кто видит в нем лишь глянцевую обертку из «красивой жизни», должны понимать, что под ней скрывается горькая суровая правда, способная довести человека до полного отчаяния и разрушить его жизнь до основания.

В 1960-х Лем пишет серию важнейших своих произведений в сфере научной фантастики, где последовательно отстаивает точку зрения, что контакт человечества с внеземными цивилизациями невозможен. Никак. По разным причинам этического, технологического, языкового характера, но основная проблема непонимания – принципиальное отличие разума человека от разума иных. Как следствие – разные типы мышления, философии, взгляды и далее по списку. Чтобы понимать человека нужно быть человеком. Все иные варианты обречены на провал.

И первой попыткой описать неудачный контакт у Лема стал сравнительно небольшой роман «Эдем» о том, как экспедиция из шести землян с символическими именами-профессиями (Доктор, Инженер и т. д.) терпит крушение на неизвестной, но обитаемой планете. Люди пытаются как-то починить технику, о чем Лем щедро рассказывает в мелких подробностях. Забавно читать о перфолентах, ламповых мониторах и прочих архаизмах середины XX века, получается такая ретро-фантастика, очень наивная, но занимательная.

Кроме ремонтных работ земляне исследуют окрестности и обнаруживают неподалеку загадочные сооружения с живыми существами совершенно диких форм. Здесь-то Лем и уходит с головой в подробнейшие описания неизвестных существ, в этот насквозь непонятный мир, совершенно чуждый человеческому восприятию. Читаешь и гадаешь – что автор описывает? С одинаковым успехом любая деталь Эдема может быть чем угодно, но ближе к концу земляне все же придут к некому условному пониманию происходящего.

То есть Лем пытается доказать: можно видеть, но при этом не воспринимать, можно слышать, но при этом не слушать, можно сколь угодно долго описывать загадочные конструкции, явления и существ, но без общей точки опоры вся эта информация не стоит ничего, окажется белым шумом. Вернее, она будет бесполезной, а человек создаст ложное знание, исходя из своего опыта, что по отношению к иному разуму неприменимо и ошибочно, ведь оно не будет иметь с действительностью ничего общего. В корне. Земляне напоминают трех слепцов из притчи, которым дали пощупать слона за разные места, только на месте последнего оказалась цивилизация Эдема. Которая так и осталась неразгаданной.

При всем этом вещь упрощенная, схематичная. Лем только намечает магистральные линии своих будущих проблем и идей, прицеливается, пробует силы, играет мускулами.

«Эдем» — пристрелка Станислава Лема к серьезной теме контакта человека с Иными и его места во Вселенной. Потом будет «Солярис» и «Фиаско».

Во всемирной истории человечества на первую половину XX века выпало рекордное количество всевозможных революций, гражданских войн и конфликтов. Европу трясло в конвульсиях, государственные границы перекраивались по несколько раз, один народ истреблял другой, гибли миллионы людей. Революции в Германии и России, Первая мировая, Вторая мировая, не считая мелких войн и кровавых стычек. Военной теме посвящено огромное количество произведений искусства, написано множество исторических и художественных книг. Выросло целое поколение писателей – потерянных детей войны. Ремарк, Фицджеральд, Гессе и, конечно же, Эрнест Хемингуэй.

Одним из ярчайших романов, написанных им на военную тематику, является знаменитый «По ком звонит колокол», рассказывающий читателю о перипетиях Гражданской войны в Испании. Примечательно, что, имея военный опыт еще с полей Первой мировой, Хему удалось написать яркую книгу не о ней, затронувшей всю Европу, а о раздиравших отдельно взятую Испанию противоречиях между франкистами и республиканцами. Фашизм шагал по Европе, захватывая в свои клешни целые нации. Окончательно утвердившись в Германии, он проник в Италию, и вот, к 1937 году заразил Испанию. Чтобы помочь испанцам в борьбе с франкистами, были сформированы интернациональные бригады бойцов, которые нанимались из разных стран, в том числе из СССР и США. Их задачей было вести партизанскую деятельность.

Герой романа, инженер Роберт Джордан, попадает в глубокий тыл к врагу и получает задание в составе группы партизан подорвать мост через реку. Будни войны, обычное дело. Роберт тщательно готовится к ответственной операции, но постепенно, из стороннего наемника, он превращается в человека, глубоко сочувствующего испанцам.

Структура сюжета очень проста, если не сказать прямолинейна. Хемингуэй лаконичными, односложными фразами, репортажным языком размеренно описывает все происходящее со своим героем, благодаря чему мы имеем возможность созерцать Испанию 30-х годов во всем ее многообразии. Ожидаемо много в произведении испанского языка. Чуть ли не на каждой странице есть выражения, поговорки и ругательства на этом ритмичном экспрессивном языке, что добавляет романы колорита. Несмотря на внешнюю простоту, роман оказывает сильное эмоциональное действие – потому что каждое слово там описывает правду.

Все так и было. Хемингуэй совершенно убедительно рассказывает о событиях той войны, о своих героях и их испытаниях, как если бы сам был там и все видел собственными глазами. Война требует простых слов, потому что за ней стоит смерть. А смерть не терпит фальши выспреных пафосных описаний. И художественный талант Хемингуэя здесь минимален, потому что этого требует сама тема. Образов мало, зато все они на своих местах и действуют очень сильно. Образ колокола, который бьет в набат по каждому человеку в этом мире, навсегда остался в мировой литературе как символ прозы американца. Неотвратимость, судьба настигнет каждого из нас. Вот что хочет сказать своим романом Хем.

Но кроме страшной темы войны писатель поднимает и вопросы отношений между мужчиной и женщиной в этой ситуации. Роберт и Мария, американец и испанка, прекрасно понимают, что в таком мире счастливая жизнь невозможна, но все равно, отчаянно пытаются побороть рок. Есть в романе и другие портреты, весьма красочно иллюстрирующие, как по разному ведут себя на войне люди – одни трусят, другие пьют, третьи замыкаются в себе, четвертые готовы на предательство или бегство. Но война – Великий уравнитель – показывает, что, в сущности, все мы одинаковы перед лицом неотвратимой гибели.

Это понимает Мария.

Это понимает Пабло.

И прекрасно это понимает Роберт, предчувствующий недоброе, но все же идущий на операцию.

А колокол бьет в набат, и гулкое эхо разносится по всей Земле, достигая уха каждого человека. Никто не останется в стороне, когда на порог ступила война.

Сравнительно небольшая новелла «Зов Ктулху» в богатом творческом наследии Лавкрафта по прихоти судьбы стала его визитной карточкой. Вряд ли писатель предполагал, что так получится, тем более с этой вещью. Но история расставила все по своим местам и благодаря высшей справедливости мы можем наслаждаться фирменным языком и приемами автора в этой замечательной, пробирающей до дрожи в коленках истории.

По Земле прокатывается волна необъяснимых диких случаев умопомешательства: людям снятся страшные сны с гипнотическими образами, фанатики совершают жертвоприношения, телепаты и ясновидцы всех мастей сходят с ума от открывшихся им бездн грядущего зла. Параллельно упоминается о землетрясениях и волнениях в мировом океане. Что происходит? Ответ очевидный: пробудился великий Ктулху.

Повествование в новелле Лавкрафт строит своим фирменным приемом — он подает выдуманное как нечто реально существующее, для чего прибегает к документальному, нарочито бесстрастному изложению фактов и событий. Благодаря этому мы с затаенным дыханием следим за хронологией пробуждения великого древнего чудовища — так, словно это происходит в действительности. Словно мы читаем репортаж с места событий. В чем-то предвосхитив жанр романа-катастрофы, автор рисует перед нами образ древнего Зла — настолько древнего, что самая седая человеческая цивилизация покажется по сравнению с ним детским садом.

Здесь кроется еще один фирменный прием автора — отодвигать человека на периферию сцены, уступая место силам, в тысячи, миллионы раз более могущественным и прибывшим из такой бездны космического мрака, что наша планета и все человечество покажутся на этом фоне ничтожной песчинкой — одной из мириадов.

Образ Древних кочует из одного рассказа Лавкрафта в другой, из романа в повести, образуя единый цикл со своей причудливой мифологией под названием «Мифы Ктулху». Чем дольше читаешь текст, тем явственнее ощущается нагнетание жуткой атмосферы — по части создания такого эффекта Лавкрафт настоящий мастер. Атмосфера древнего ужаса постепенно набирает критическую массу, чтобы сдетонировать в нужный момент и обернуться сценой пробуждения древнего чудовища, поднявшегося из морских пучин. В произведениях Лавкрафта не случайно океан и вода — это источник опасности, хранилище древнего Зла.

Лавкрафт создал целый культ, основанный на тщательно продуманном мире — мрачном древнем мире, где правят иные боги и сущности, способные стереть всю нашу расу в порошок одним движением щупальца или что у них там есть в распоряжении. Ощущение собственной ничтожности и благоговейный трепет перед такими порождениями мрака наполняют все произведения писателя, а эта новелла является программной и центральной в его творчестве, являя пожалуй его лучший образчик.

Молодой врач переезжает со своей семьей в провинциальный городок, где устраивается в колледж. Покупает по дешевке дом у дороги с интенсивным движением и знакомится с соседями, милыми престарелыми людьми. Жизнь должна наладиться, но постепенно наш герой узнает о загадочном месте, находящемся в болотах неподалеку от городка. Где-то там есть древнее индейское кладбище домашних животных, куда лучше не соваться.

И когда по нелепой случайности под колеса грузовика попадает их домашний питомец, кот Черчилль, встает вопрос о похоронах, а затем о странном ритуале воскрешения – быть или не быть.

Нет смысла описывать композицию и прочие составные элементы романа Стивена Кинга, потому что этот текст написан в традиционном, классическом жанре хоррора – по сути это одна из самых классических страшных вещей Кинга как писателя ужасов. И между прочим многими ценителями творчества она считается чуть ли не лучшей, даже после «Сияния» и «Оно», по ряду причин.

Пожалуй, можно подчеркнуть одну очень важную идею, заложенную в романе. Она заключается в том, что нужно уметь отпускать то, что уходит бесповоротно. В случае с происходящими в романе событиями – нужно уметь мириться со смертью близких тебе существ и людей. А если ты загадываешь страшное желание вернуть их обратно, то должен осознавать всю степень последствий, которые оно может повлечь. Потому что мертвое будить нельзя, потому что древние силы зла, призванные однажды, не успокоятся уже никогда.

Это история о страшной непомерной цене, которая всегда будет выше, чем кажется.

Ну и по сути это история о человеческом малодушии, очень назидательный текст. И в данном контексте герои сочувствия не вызывают – сами виноваты. Заварил кашу – расхлебывай. Говорили не ходить на кладбище домашних животных, не послушал, пробудил древние силы зла, ну так теперь и не жалуйся. Вот примерно такую отповедь можно было бы дать главному герою романа. То есть «Кладбище» относится к разряду произведений, где главный герой – не очень хороший, исполненный пороков человек, за которым в обычных обстоятельствах читатель не стал бы следить. Никто не хочет ассоциировать себя с плохим. Такие персонажи лучше смотрятся в качестве антагонистов. Однако, подобно рассказу Эдгара По «Черный кот» и некоторым другим произведениям, порочный герой нужен для того, чтобы его наказал не протагонист, а сама судьба или высшие силы. Такие истории – это истории о восстановлении справедливости, провидении, законах кармы, тем более интересные и захватывающие, что запущенный процесс не остановить. Конец предопределен. Грешник будет наказан, что называется, по заслугам.

Еще отметим характерную особенность кинговской прозы: ребенок как источник ужаса или смерть ребенка («Оно», «Тело» и т.д.). Кинг почему-то с легкостью допускает в своих текстах жестокости по отношению к детям, в чем некоторые рьяные критики спешат его обличить как неуравновешенного. Просто отметим это как факт.

В общем, «Кладбище» — сильный резонирующий хоррор в бытовых декорациях с вкраплениями древнего зла. А вот что именно произошло в романе и как, эти подробности можно особо не освящать, поскольку они составляют основную интригу произведения.

Этот роман действительно одна из лучших страшных вещей Короля ужаса Стивена Кинга.