Интересно то, что в последнем рассказе цикла его героиня говорит: « В Алых песках ничего не меняется. Сюда приятно возвращаться». И после этого автор действительно сказал «прощай» и покинул этот рай в пустыне навсегда. Почти что. Он вернется сюда четверть века спустя, после целой череды социальных и политических катастроф, чтобы безжалостно его уничтожить в романе «Кокаиновые ночи».

Этот рассказ, как и прочие произведения цикла невероятно интертекстуален, связан многими невидимыми — и видимыми — нитями с другими текстами прошлого и будущего. Читая этот рассказ в духе Рэймонда Чандлера я не мог не задаться вопросом: не является ли Рейн Чарминг, с ее искусственным кукольным лицом вечного подростка, эстетической предтечей Хром из «невероятного «Сожжения Хром» Уильяма Гибсона?

Художника каждый обидеть может, но и месть творца может быть беспощадной. Прекрасный рассказ о борьбе возвышенного и низменного в человеке и порожденном им обществе.

Этот текст больше напоминает крепкую суровую новеллу в духе Джека Лондона, чем поэтические элегии и баллады, как другие произведения цикла.

Не число нулей на банковском счету, а содержимое твоей души — вот, что определяет твою человечность. Мысль не новая, но как прекрасно оформлена! Без назидательной лекции, а через чистый, как кварцевый песок, конфликт.

Видимо, поверье дикарей о том, что, рисуя или фотографируя, ты крадешь у человека душу, возникло не на пустом месте и по-прежнему живет в каком-то из контекстов сознания цивилизованного человека. Иначе откуда бы возник этот сонм похожих историй от По и Гоголя до рассказов Борхеса и Кортасара. Вот и Баллард не удержался, отдался на милость мистическим струнам своей души и сваял элегический шедевр о тайнах и иллюзиях искусства. Любовь, кровь и таинственный незнакомец, что может быть всемирнее этих бродячих мотивов! Тут нужен талант недюжинный, чтобы оживить скелеты старых историй. И у Балларда он имелся.

Рассказ замечательный ,который хочется впитывать всей тоскующей душой, а не подвергать вивисекции анализа.

Разве что добавлю, что текст этот живо напомнил мне о еще одном литературном предке — нашем прекраснейшем Александре Грине.

Довольно необычный для Балларда юмористический рассказ, но с катастрофическим мотивом. Абстрактное искусство как пятый всадник Апокалипсиса — это и забавно и смешно, и жутковато.

Действительно, текст на полпути от Роберта Шекли к Стивену Кингу. Впечатление такое, что Король, прочитав рассказ, решил добавить трагического и ужасного и у него получилась «Ночная смена»))

Итак, «Галактический круг»...

Молодой и напористый журналист Родни Трент отправляется на задание к известному ученому Джарвису Торну, чтобы поучаствовать в эксперименте, который способен перевернуть полностью представление о природе нашей Вселенной. И он-таки перевернет! Но в процессе его ученый, журналист и еще около сотни человек изменят не только свои представления о физике реальности, но и испытают невероятные и смертельно опасные приключения, а также откроют в самих себе много неизвестного.

Крайне необычное, имеющее особое очарование произведение. Поначалу мне казалось, что это малоудачный и разбухший пересказ более раннего рассказа автора «Планета-пигмей». Странные взаимоотношения между персонажами, несбалансированность физики и лирики, бесконечные научные лекции. Короче, Уильямсон долго запрягал. Но во второй половине, когда рассказ помчался вскачь, ему удалось ловко свернуть в единый сюжетный узел все разрозненные ранее мотивы и сделать историю по-настоящему увлекательной.

Помимо весьма любопытно прописанных дуг характеров, Уильямсон и с наукообразной составляющей своей «сайнс фикшн» не подкачал. Он затрагивает такие удивительные для середины 1930-х годов вопросы, как микроволновое излучение (еще не открытое!), термоядерный синтез и даже замахивается на Теорию Всего, о которой сами ученые крепко задумаются лишь в будущем.

Уильямсон удивительным образом ярко и выпукло смог показать, что изучая Вселенную, человек, прежде всего, совершает открытие себя самого. И в этом он подлинный научный фантаст, зачинатель и образец, которому подражали лучшие представители жанра грядущих поколений. От Боба Шоу до Питера Уоттса и Теда Чана с Аластером Рейнольдсом.

Начав читать повесть с предубеждением, заканчивал я едва ли не с восхищением. Браво, молодой маэстро и будущий классик!

Спасибо большое Андрею Бурцеву за возможность ознакомиться с этим любопытным текстом!

Вот тоже в первую очередь возникли ассоциации с Эдгаром По. Безумное скрещение его мотивов безумия и первых в мире детективных элементов. Плюс, конечно, готический нуар неоромантизма.

И, конечно, не зря постоянным лейтмотивом рассказа являются обрывочные мелодии звучащих статуй. Вкупе с абстрактными ширмами, среди которых идет непонятная игра с неясными целями и сияющими драгоценностями насекомыми, они создают невероятные свето-шумовые эффекты, на которых рассказ и держится.

Вот эта грань таланта Балларда меня всегда восхищает и завораживает. Написать рассказ словами так, что по прочтении остаются полное ощущение, будто ты побывал на киносеансе, совмещенном с рейв-пати. Полная синестезия и перегрузка органов восприятия. А ведь еще эмоций сколько и мыслей будят его тексты!

Гениально!

Необычный для Балларда рассказ в жанре «жестокий романс»... «Он был титулярный советник, а она генеральская дочь»...

Чарующий стиль и вИдение Балларда способны преобразовать даже такой пошлый сюжет, как безответная любовь талантливого бедняка к пресыщенной богачке. Одна деталь из финала — «песок сыпался в мои отпечатки, как множество истощающихся песочных часов» — и уже невозможно не загрустить от забытых обрывков любовной песни скульптора Милтона.

Это апокалиптический Баллард, который только набирает обороты. Вместо воссоздания любви и брака, его разрушение. Вместо прекрасного цветка из нежных чувств, оставить сюрреалистический кошмар на лужайке. Психоз вместо психологии. Тяга к гибельной красоте. И еще кинозвезда с маской вместо лица и безумием под ярким блеском глаз.

Рассказ предвещает переход от внешней катастрофе к катастрофе «внутреннего космоса», характерной для второго этапа в его творчестве. Это только предвестие, но текст получился по-настоящему безумно прекрасным.

Вначале казалось, что Баллард эротизирует поэзию, как Уильям Гибсон эротизирует компьютеры. Но вскоре становится понятно, что замысел Балларда намного глубже. Вернуть искусству его мистическую, трансцедентную власть, вот задача демона в обличье женщины по имени Аврора Дэй (чуть ли не Светозарная), некогда бывшей ангелом низшего порядка.

Мир без души бесплоден и пуст, а человек не только пища для арифмометра. Выводы автор делает несколько «лобовые», но от этого не менее истинные.

Один из лаборантов отметил, что текстов на эту тему пруд пруди, но дело в том, что Баллард, как всегда, был первым. За семь лет до Парижской и Пражской весен, он провозгласил: Вся власть воображению!

И с точки зрения формы он вновь произвел одно из своих чудес: с одной стороны текст — строгая новелла с четким сюжетом и оригинальной идеей, с другой — это абстрактная инсталляция из слов. Лексическая скульптура.

Блестящий дебют будущего гения-пророка!

Англия середины 1950-х годов была суровой страной. Нация в поте лица пахала, живя впроголодь, чтобы восстановить экономику после войны и вернуть былой имперский статус (не получилось), а также построить грядущее «общество потребления» (получилось, но лишь для одного-двух поколений). На этом фоне Баллард создает контрастный мир будущего, где все пребывают в неге и довольстве, алкоголь льется рекой, а из еды все сплошь деликатесы. Даже женщины будущего — это эротизированные биоконструкты, техноэманации Вечной Женственности, а не труженицы-инкубаторы, затянутые в серое сукно или строгий твид.

Балларду первым же текстом удалось навеять на современников «сон золотой», направить их воображение в область чистой мечты. Но он смошенничал в своей главной игре, как и его героиня. Утопия оказалась недостижима, о чем он даже глухо намекнул в финале рассказа. Капитализм не для осуществления великих целей человечества был создан. Это про деньги, а не про подлинный смысл человеческого существования.

Может поэтому финал рассказ столь элегически грустный. Первый подступ к пророчеству о грядущем крахе уютного мирка миддл-класса.

Кстати, в тексте очень хорошо считываются грядущие риффы Уильяма Гибсона. Тот явно Балларда внимательнейше читал. А потом утопил Алые пески в грязи и токсичных отходах.

Отличное продолжение отличного цикла! Невероятная планета, необычные формы жизни, космогония и философия, приправленная типичным еврейским юмором — все, что удавалось Лему лучше всего и делало его уникальным. Сказке зачет!

Иногда кажется, что авторы, подобные Маккарти, сгущают краски. Что их мрачное и апокалиптичное вИдение несправедливо, однобоко и мизантропично. Бывают у меня такие приступы идеализма и верхоглядства.

Но вот на работе я вижу каждый день людей, которые не за два миллиона долларов, а за кусок хлеба тебе горло перегрызут, не хуже зомби из «Ходячих». Читаешь отзывы лаборантов на лютый роман Маккарти и думаешь, что поверхостность мышления уничтожит человечество раньше, чем полный экономический коллапс, тотальная война или очередная пандемия.

Не сгущает краски Маккарти и не подслащает пилюлю. Бьет точно в самое сердце и лобные доли мозга, генерирующие когнитивные функции. Отличный стрелок, в отличие от собственного персонажа Ллуэллина Мосса («Мосс, лежащий на столе, был похож на убитого гангстера в морге»).

Ниже на этой странице идет дискуссия — интересный кровавый триллер написал автор или не интересный? Это как же нужно объестся литературных сладостей, чтобы вкус напрочь отбило. Чтобы не видеть, что, например, Стивен Кинг — лучший автор кровавых триллеров — просто младенец в подгузниках и слюнявчике по сравнению с этим колоссом жестокой правды — Маккарти (Я недавно перечитал один из лучших романов Кинга «Темную половину», так что без обиняков сравниваю).

Не писал Маккарти никакого триллера. И задачи такой перед собой не ставил. Он написал парадный портрет капиталистической мир-системы во всем его великолепии. Вот встреча кандидата на выборах со спонсорами в отеле «Хилтон» — это грязное закулисье капитализма. А темная подворотня, где тебе за пару баксов глотку перережут — это его сияющая витрина.

В экранизации «Зова кукушки» Роберта Гилбрейта один «эффективный менеджер» говорит детективу Страйку, что от жизни под мостом нас отделяют два неверно принятых решения. Это близорукая глупость или вранье. Суровый реалист Маккарти считает, что от соснового ящика и двухметровой ямы нас отделяет одна ошибка. И он прав.

В своем жутком романе Маккарти пытался донести до читателей простую мысль (и в этом смысле действительно, философия его проста): мир глобального капитализма — это лагерь уничтожения «Аушвиц-Биркенау» планетарного масштаба, в котором нет охранников-эсесовцев, а есть только заключенные, живущие по принципу «Умри ты сегодня, а я завтра».

Чтобы не прослыть экстремистами, издатели пишут в аннотации, что это притча об алчности. Конечно! Можете себя этим утешать. Но на самом деле это роман о тотальном царстве беспощадного зла. И чем более вы успешны в этом мире, чем эффективнее и адаптивнее, тем больше вы укрепляете это царство, тем больше жестокости и страха поселяете в людских сердцах. В конце концов, Антон Чигур — это портрет наиболее успешного бизнесмена. Он принял все правила игры и полностью в них растворился.

А потом еще удивляются: почему это Маккарти вел затворнический образ жизни, мало общался с прессой, не участвовал в ток-шоу?! Так и представляю себе шоу Опры, где эта сверх-«повесточная» дама спрашивает автора: «Вот у вас есть в романе сцена, где пятнадцатилетней девчонке вышибли мозги ни за что, ни про что. Что эта сцена символизирует?» И как ответишь на такой вопрос в двух словах. Лучше еще один роман написать. «Дорогу», например. Где все интенции «Стариков» доведены до крайнего предела существования человечества. (Тут читатели жалуются, что женские персонажи в романе плохо прописаны. А это призыв автора — включиться читателю в творческую работу. Представьте себе на месте застреленной школьницы свою сестру, дочь ,племянницу, соседку. И вы сразу поймете замысел писателя).

Замысел Маккарти свой реализовал очень хитро, умно и талантливо. Вот он ведет повествование — перестрелка, убийство, погоня, перестрелка, арест, убийство и так далее. И ты думаешь — ну, это мастер показа, никаких идей он не предложит, умных мыслей не выскажет. И тут — раз! Разговор двух стариков и очередной монолог шерифа, где он заявляет: а вы чего хотели? Это страна создана рабовладельцами и массовыми убийцами. Сто пятьдесят лет она ведет хищнические и захватнические войны, уничтожая целые народы и государства. И чем больше было совершено преступлений, тем хуже и гаже становился каждый член общества в этом государстве, тем в более глубокой выгребной яме зла все оставались барахтаться. Тем меньше у нас шансов, что все закончится более-менее сносно. (Один лаборант это назвал — «Антон Чигур уже всех убил ,а шериф все нудит и нудит»). Именно поэтому при всех своих талантах «эффективные менеджеры» и «капитаны бизнеса» братья Коэны обрывают повествование раньше, чем это сделал писатель. Им нужна забористая картинка, а не выводы, которые из нее следуют.

Маккарти более глубок и разносторонен. Он может быть метафизиком, как в «Кровавом меридиане», может сыграть на поле онтологии и гносеологии, как в «Пограничной трилогии», а вот «Старики» — это чистый, как последние слезы Карлы Джины Мосс, застреленной в день похорон матери, социально-политический роман о стране, находящейся на грани глобальной катастрофы. Ведь книга написана после Войн в Заливе и Югославии, после 11 сентября, после вторжения в Ирак. О стране, грань катастрофы перешагнувшей, Маккарти опубликовал роман уже через год. И тут он сыграл на пространстве Откровения.

Напоследок, чтобы снизить регистр, я ударюсь в чистую эстетику и скажу, что книга Маккарти — это невероятный сплав Фолкнера и Хэмингуэя, самого главного и самого влиятельного из писателей 20 века в США. Не только их техник, но и мировоззрений. Фолкнер, который весь в прошлом как становлении настоящего и Хэм, который весь в сиюминутном, мгновенном, репортажном. А оба, как оказалось, были писателями будущего. И Маккарти всем своим творчеством, и не один он, это плодотворно подтвердил.

Он написал одну из самых жутких книг, что я читал в жизни. Ни Достоевский, ни Альфонс де Сад такое создать не смогли бы. Только поэты «после Освенцима» вроде Алеся Адамовича, Вольфганга Кеппена, Уильяма Берроуза, Имре Кертеса, Томаса Пинчона смогли докопаться до самых основ вселенского зла, в котором человек лишь исчезающая песчинка, крупица тьмы.

Итак, «Карликовая планета» (или «Планета-пигмей»)...

Скучающий рекламный агент Ларри Манахан сетует, что в его жизни не происходит ничего интересного, и яркие события обходят его стороной. Но тут раздается телефонный звонок от его знакомой девушки Агнес, и Ларри приходится с головой погрузиться в невероятное и смертельно опасное приключение на другой планете... расположенной в лаборатории известного ученого!

Рассказ несколько схематичен и противоречив. С одной стороны, он поднимает вечно свежие и крайне важные вопросы ответственности (точнее, безответственности) ученых за свои открытия и влияния и зависимости разумных существ от созданных ими же технологий, с другой — слишком легко автор — молодой совсем еще человек! — рассуждает на темы геноцида и гибели целых цивилизаций.

И к тому же идея рассказа отдает некоторой (тут невольный каламбур!) кабинетностью. Год создания-то у нее какой, какой замечательный год в жизни США! На самом деле перед скучающим рекламным агентом тогда были открыты все пути — он мог лишиться работы и сдохнуть под мостом от голода. Или отправиться батрачить на апельсиновые плантации в Калифорнию. Или зайти в банк и стать заложником при ограблении. Или просто напросто словить случайную пулю в ходе разборок между бандами. В конце концов, дать дуба от паленого алкоголя, купленного в подпольной забегаловке.

Великая депрессия, «сухой закон» и разросшаяся на нем организованная преступность были не настолько скучны, как это казалось юному Уильямсону.

С другой стороны — впечатляет форма рассказа. Как и положено в сжатой американской новелле доставляет удовольствие скорость проистекания событий, ясность повествования и стройность композиции.

В двадцать четыре года Уильямсон уже был мастеровитым и талантливым беллетристом, а впереди у него было еще семь десятилетий насыщенного и богатого творчества!

Два аспекта делают эту замечательную книгу особенно интересной.

Во-первых, это обширный и глубокий обзор как самых основ, так и поверхностных явлений западной цивилизации конца двадцатого, начала двадцать первого века. Экономика постиндустриального общества, политика эпохи «общества спектакля», психология масс общества потребления — ничто не уходит от пытливого взгляда Балларда. Это поле его деятельности, полигон на котором развертывают силы его разум и дух.

Во-вторых, это лаборатория мысли автора одних иЗ самых пронзительных и проницательных романов нашего недавнего прошлого. Баллард был не только грозным пророком, но и необычайно точным предсказателем главных тенденций жизни человечества. Буквально ВСЕ, что он предрекал на страницах своих книг и статей сбывалось почти без искажения. Например, в разговоре 1991 года он описывает идею фильма «Шоу Трумэна», а потом спокойненько рассказывает о грядущем буме телевизионных реалити-шоу, которых тогда даже в зачатке не было (а корни этой идеи он видит в освещении СНН Первой Войны в Заливе. И это тоже оказалось правдой).

Или в начале нового века на просьбу о каком-нибудь предсказании, он отвечает ,что уже слишком стар для этого, и его деньки гадалки в прошлом. И тут же предрекает грядущее явление Илона Маска и указывает точный вектор наиболее эффективного развития второго этапа Космической эры — сверхдальние миссии автоматических станций. И опять же — все случилось по его слову.

Его спросили, как он видит развитие потребительского общества. И Баллард отвечает: «Да сейчас мировой экономический кризис начнется, и цивилизация безудержного и бессмысленного потребления прекратит свое существование». И это в мегатучном 2003 году!

Он через запятую говорит о грядущем полном впадении в маразм медийной политики мультикультурализма (привет Нетфликсу!) и о том, что Хиллари Клинтон никогда не стать президентом, потому что она слишком неадекватна психически.

Он не вскрывает, как работает его знаменитая теория описания «следующих пяти минут будущего». А просто их описывает, словно из завтрашней газеты вычитывает информацию.

Баллард не был философом-систематиком, а был (и остается) одним из самых замечательных поэтов в прозе — все его романы чуть ли не сплошными афоризмами написаны — а также одним из умнейших писателей второй половины 20 века.

Жаль, что эта его книга — своеобразная портативная машина времени — как и другие его работы не слишком известны в нашей стране, да и в мире. Возможно, Баллард, всю жизнь писавший о будущем, и принадлежит будущему. Он этого достоин как мало кто.

Но здесь и сейчас я хотел бы выразить слова глубокой от всего сердца благодарности Сергею Соболеву, благодаря неустанным, системным и многолетним трудам которого практически все произведения Джеймса Грэма Балларда опубликованы на русском языке, в том числе и эта книга «Бесед». Пока они известны единицам, но кто знает?..

Сарамаго безусловный гений. И подсказывающий блерб самого Харолда Блума, предпосланный первому изданию, по которому я книгу и читал, вовсе не нужен, чтобы это понять. Однако, гениальность его четче высвечивается, если почитать нижеследующие отзывы лаборантов. От сугубо личностных впечатлений и умозаключений, сделанных в самом конце «блаженных нулевых», до уже кое-какого прозрения в первой половине «штормящих десятых». А сейчас-то каково читать этот роман-опыт, роман-манифест?

Придется мне, потому что я продержал эту книгу в узилище книжной полки целых пятнадцать лет.

Читая роман несколько дней назад я с ужасом и трепетом вспоминал, как покупал эту книгу в Мега-молле в Химках в 2006 году. Все эти радостные толпы веселых и беззаботных людей, что меня окружали. Сытость, довольство, полная беспечность — мне это тоже было более чем присуще. Беззаботная молодость после тяжелого полуголодного детства в предыдущее десятилетие. Хотелось только веселиться и радоваться жизни, как и прочим окружающим. Книгу купил, потому что понравились ранее прочитанные романы более раннего Сарамаго, написанные на как будто безопасном историческом материале.

Но читать о смерти ,когда ты счастливо влюблен и все тебе дается запросто?! Увольте!

Я прочитал эту книгу ровно пятнадцать лет спустя.

Ну, допустим, мировой экономический кризис, длящийся более десятка лет, точнее мировая Депрессия 2.0.

А Депрессия плюс мировая война, пусть пока якобы «гибридная».

А Депрессия, война и мировой мор, пандемия, которая убивает без разбора и престарелых режиссеров, и молодых ученых, и безвестных детей?

Кажется, в нашем случае роман о смерти ,которая устраивает погибельные игры с человечеством будет уже несколько по иному восприниматься? Не как отвлеченная игра изощренного ума, а?

И вот представьте, что роман, описывающий с документальной дотошностью наши чудовищные будни был написан стареньким — ему уже за восемьдесят было! — дедушкой с отсталыми коммунистическими воззрениями.

Но как же он хирургически точен!

Беспомощность высшего политического руководства перед лицом внезапной тотальной угрозы, паника и трусость «эффективных менеджеров», этих капитанов бизнеса на борту «Титаника», бравурная растерянность СМИ, полное беспредельничанье криминалитета при попустительстве властей. Да я как будто сжатый дайджест мировой прессы за последние двенадцать лет пролистал! И все это Сарамаго описал в зажравшемся 2004 году, когда только иракским и осетинским детям, а также пассажирам российских авиалиний не до веселья было.

И вот когда я думал, что так до последней страницы и продлится эта суровая политэкономическая сатира и беспощадное срывание всех и всяческих масок... Бах! Начинается прекрасная и трагическая история любви смерти и человека. Во всяком случае мне, с моими 40+, эта музыка чувств звучала слаще и горше, чем пресловутая «Песнь песней». (Кстати, Сарамаго несколько раз специально отмечает, что смерти 36 лет, и что она некогда трагически погибла с посторонней помощью, а также, что она необыкновенно красива. И я не мог отделаться, да и не собирался, от впечатления, что смерть — это Мэрилин Монро, что автор ее имеет ввиду).

Действительно, удивительный роман написал бодрый, на пике формы, восьмидесятилетний автор. Не выхолощенная до пустоты притча а-ля Паоло Куэльо, не развенчанный миф «магического реалиста», а роман-эссе, роман — мысленный эксперимент. У него далеко не все книги в этом жанре написаны, но они мне очень нравятся. Как «Каменный плот», например. Они соединяют в себе мысленную абстракцию и животрепещущую, крайне детализированную реальность. А потому невероятно эффективно работают.

В доказательство один только пример. Этот как будто бы схоластический роман не мог быть написан раньше 11.09.2001 года. смерть в нем ведет себя как террорист-смертник и глава ячейки, жаждущей паблисити и точного отражения в прессе своих ужасающих идей. Она даже письма, отравленные смертью, рассылает, как это делали террористы в 2003 — 2004 годах. И жертвенная любовь террористки и массовой убийцы к талантливому обывателю обретает новые, страшные, драматические, но и очень реальные черты.

Если у нас будут потомки, и если искусство сохранит в туманном будущем хоть сколько-нибудь значимую роль, вероятнее всего будет подтвержден вердикт авторитетнейшего Харолда Блума, что Сарамаго — «самый выдающийся романист нашей эпохи».

Было очень любопытно перечитать это своеобразное завещание Воннегута шесть лет спустя, с изменившимся мировоззрением, новым жизненным опытом (набитыми шишками)).

Что ж, умнее Воннегута я не стал, а он не поглупел за прошедшие годы своего посмертия. Наоборот, я только лучше стал понимать глубину мудрости этого великого писателя. В итоге, я не согласился лишь с одним утверждением классика: что социалисты — это идеалисты, потому что ратуют за всеобщую справедливость. Вообще-то этология говорит нам, что врожденное чувство справедливости присуще всем высшим млекопитающим, даже мышам и коровам, что уж о человеке говорить!

При этом сам Воннегут, что очень меня вдохновило и укрепило, ушел из этого мира убежденным социалистом, о чем сам в этой книге неоднократно заявил.

Ну и его великолепная мудрость, приперченная сногсшибательным чувством юмора:

«Только законченный психопат захочет баллотироваться на пост президента!» (Это он еще не дожил до эпохи Клинтон, Трампа и Байдена!)

«Создается впечатление, что все население Земли — члены общества Анонимных Алкоголиков: живут сегодняшним днем, только у некоторых впереди мерещатся еще два-три дня, а о будущем своих детей вообще никто не думает!»

Или вот из американских принципов, которые он поддерживает:

«Не следует думать, что США обязаны заботиться о своих гражданах.

Воистину так!

О них позаботится рынок.

Воистину так!

Законы рынка автоматически заменяют правосудие.

Воистину так!

Ладно. это я шучу.»

Ну и скажите, разве мы не живем как в Америке? Стоит ли нюни распускать, раз нам привалило такое счастье?!

Короче, Воннегут невероятно велик, а остается только кандидатом в мои любимые писатели потому, что я предпочитаю более мрачное и трагическое искусство. За исключением неуемного юмора, он — зе бест!

Итак, «Жертвоприношение»...

Пятнадцатая база на Европе, спутнике Юпитера, самый дальний форпост человечества в космосе, подверглась удару серии землетрясений, вызванных особенностями ее орбиты. Тридцати двум военным космонавтам грозит смертельная угроза. И их командованию предстоит нелегкое решение об эвакуации базы. А ведь на носу слушания в Конгрессе о новых ассигнованиях на космическую программу.

Очень необычный, новый Гамильтон! Рассказ написан в духе времени, накануне старта Космической эры, когда даже самым дерзновенным мечтателям расхотелось описывать далекие звездные туманности, стала увлекать повседневная работа простых тружеников космической отрасли, исследование ее ближайших перспектив.

У Гамильтона получилась классическая производственная драма, когда у каждого своя правда, в спорах никакой истины не рождается, и с чистой совестью остаться никому не удастся. Казалось бы, история не блещет оригинальностью, мало ли мы читали произведений о «горящем» плане, любви главного инженера завода и технолога... Но ведь это сам Звездный король Эдмонд Первый. А здесь острый сюжет уходит на второй план, хоть и имеется, а на авансцене психология людей дела, столкновение воль, борьба характеров, тончайшие нюансы движений души и моральный выбор.

В общем, читаешь и упиваешься. Не зря Гамильтон зачитывался в юности драматургами-модернистами, когда ему надо он могет играть и в высшей взрослой лиге. Блистательная грань его большого таланта.

Спасибо Андрею Бурцеву за возможность ознакомиться с этим отличным рассказом!

Итак, «День микро-людей»...

В результате грандиозной космической катастрофы солнце резко усилило свою светимость, что повлекло за собой необратимые изменения в климате Земли. Ареал обитания человеческой расы на разогревшейся планете сократился до территории некогда покрытой льдами Антарктиды. Двести лет спустя остатки человечества объединены в жестокое тоталитарное общество, но день Освобождения не за горами...

Этот из тех рассказов Гамильтона, где динамичный сюжет и увлекательные приключения доминируют над интересными научными гипотезами и описаниями далеких невероятных миров. Но мне лично — бывшему советскому школьнику — социальная фантастика всегда была ближе к сердцу, чем научный «хард». Так что и эта история на ура зашла.

К тому же мне всегда нравилась и всегда восхищала эта способность Гамильтона рассказать интересную и сложную фабулу, проистекающую в оригинальном и непротиворечивом мире всего-то на двух десятках страниц. С героями схематичными, но яркими, с нетривиальными идеями и правильным моральным пафосом. Да и опубликован этот рассказ был в те самые дни, когда все прогрессивное человечество сражалось со стоглавой гидрой международного фашизма и варварства. И победило! Проявляя чудеса массового героизма на фронтах и в тылу, принося великие жертвы на алтарь победы. Так что эта история, ее главный герой — простой работяга Роджер Гарт и его подвиг не может не волновать. Вдохновляет на собственные, пусть маленькие и мирные, но победы.

А еще я прочитал этот рассказ в День независимости США. Совпадение, но забавно-символичное))

Спасибо команде Андрея Бурцева за возможность ознакомиться с этим отличным произведением классика.

Итак, «Бессмертный разум»...

Однажды в коридорах университета почтенный профессор-биофизик Джон Хэнли услышал, как его назвали старой развалиной, которой недолго осталось. Удрученный ученый задумался о скоротечности жизни, о своих неосуществившихся планах, и плоды его раздумий изменили судьбу человечества.

Замечательной рассказ о вечной проблеме личного бессмертия. Поднимается вопрос не только какова будет цена за бессмертие для одного, но и что заплатит за бессмертие вся человеческая раса.

Всю свою карьеру Гамильтон писал два типа произведений — забубенные и схематичные, а также глубокие, умные, яркие. Этот рассказ из второй группы. Да, в чем-то он ошибся — проблемы копирования сознания, эволюция солнца, но он вторгся в области знания, в которых вся передовая наука еще «плавала» и проблемы представляла себе довольно превратно. А Гамильтон уже поднимает вопросы, которые перед наукой только возникнут, уже задает правильные вектора мысли. Да, рассказ несколько наивен и декларативен. Так и писался он для определенной аудитории, для молодой поросли, которой только предстоит жить в мире грядущего.

И тут есть интересный парадокс. Чему Гамильтон детишек учит? С одной стороны, ради общего блага Джон Хэнли совершает чудовищные преступления, не хуже какого-нибудь доктора Менгеле, с другой — останавливает мировые войны и строит подлинно коммунистическое общество (правда, по форме, а не содержанию).

В общем с оглядкой нужно обращаться с текстами даже самых талантливых писателей, они противоречивы, как жизнь. В этом, кстати, и есть главный пафос и вывод рассказа, что делает его нравственно полезным. Гамильтон говорит: думайте своей головой! Даже самый великий разум, самая непреклонная воля, исходя из лучших побуждений, может ошибаться. У каждого свой собственный разум и собственная воля должна на всю катушку работать. Тут я с ним полностью согласен!

Итак, «Подарок со звезд»...

Инженер аэрокосмической отрасли Адриан Маст, так и и не сумевший сам стать астронавтом, в знакомой букинистической лавке находит пыльный потрепанный томик из серии «Инопланетяне среди нас». Кажется, содержание ее — типичный конспирологический бред на тему тайного вторжения аляйнов... Вот только к книге приложены чертежи космических двигателей весьма убедительного содержания, инженер Маст их оценил с первого взгляда. И захотел познакомиться с автором. Однако это оказалось нетривиальной задачей. Так начался поиск, который продлится для Маста на десятки, а то и сотни лет, тысячи парсеков и изменит судьбу всего человечества.

В начале книги я имел против нее сильное предубеждение. История не казалась убедительной, но затем, продолжив чтение, я изменил свое к ней отношение кардинально.

Это настоящий винтаж американской фантастики «золотого века», только написанный пятьдесят лет спустя живым дуайеном жанра ,которому на тот момент стукнуло уже восемьдесят. Роману присущи все характерные черты жанра середины 20 века. Упрощенная психология, некоторая наивность ,идеализм. Но и сильные черты классики ей присущи сполна!

В романе всего 170 страниц, а какую сложную, захватывающую, будоражащую воображение и мысль историю сумел рассказать автор! И лежащие в основе сюжета новейшие на тот момент научные гипотезы и теории — «темная материя», гравитационные волны, «белые дыры«! Современные мастера эпоса такое и в трех толстенных томах бы не сумели разместить ,испытывая терпение и мужество читателя. Сама траектория движения фабулы чего стоит — от крохотного книжного магазина до бесконечных просторов межгалактического пространства!

Плюс, живые герои, прекрасные картины Вселенной, ужасающие космические катастрофы.

Книга — создание несомненного большого мастера.

Впрочем, роман стоит прочитать даже из чисто воспитательных целей, для укрепления и подъема душевного тонуса. Ведь Джеймс Ганн — ветеран войны, писатель, ученый, преподаватель, общественный деятель и в свои восемьдесят и сам сохранил бодрость духа и остался гуманистом, верящем в человека ,человечество и его светлое будущее. В нашу мрачную эпоху это дорого стоит.

Я пропустил творчество Джеймса Ганна, хотя знал о нем с малых лет. Но теперь обязательно восполню пробел.

Замечательный мастер любимого научно-фантастического жанра этого, безусловно, достоин.

Спасибо команде Андрея Бурцева за возможность познакомиться с этим увлекательным романом.

Так заканчивает Баллард свою ТЕТРАЛОГИЮ катастроф, посвященную четырем превоначальным стихиям. Воздух, вода, огонь и вот — земля, в виде хронокристаллов. Если первые романы Дж.Г. были безупречны, каждый в своем роде, то к «Засухе» и «Кристалличекому миру» есть определенные вопросы.

Прозвучали обвинения в скучности и медлительности повествования. У меня обратный протест — слишком много движухи!

Начинается роман по-баллардовски прекрасно, с описания большой тропической реки, городка, утопленного в джунглях, путешественников и местных жителей на полном расслабоне. Баллард — стилист божественного уровня, и хочется, чтобы он продолжал бесконечно в том же духе плодить описания, вызывающие тревогу, томление духа и неясные ожидания.

Но вот внезапно начинается дурацкая схватка двух антагонистов второго плана — Вестресса и Томерсена. И их-то противостоянию над телом местного извода Спящей Красавицы и посвящена большая часть книги. Это какая-то нелепая пародия на «Идиота» Достоевского, она сбивает меланхолический настрой ожидания неминуемой гибели мира.

А хочется больше читать о проказе, поразившей планету, о предсмертных любовных похождениях доктора Сандерса, о чудесах кристаллизующейся вселенной. Баллард даже своему фирменному слиянию внутреннего пейзажа психики и внешнего пространства уделяет меньше внимания. А жаль.

Впрочем, в романе достаточно чарующих описаний (иногда кажется, что Коппола для своей вьетнамской эпопеи и этой книгой вдохновлялся, много перекличек), есть красивые декадентские женщины, невероятные хронотрясения, страшные картины безумия и деградации. То, что психопатологу универсума Балларду удается лучше всего.

Книга очень хорошо зашла в удушающую жару, когда 35 по Цельсию в тени. Плавящиеся мозги верили всему, что рассказывает любимый автор. Если бы не избыток ненужного экшона, поставил бы высший балл. Но книга и так чертовски хороша!

Хотя я прочитал в детстве «Марсианские хроники», поразительную повесть «Лед и пламя» и отдельные рассказы, открывать для себя Брэдбери по-настоящему стал буквально пару лет назад, когда за сорок перевалило. От чтения детстве предисловий советских критиков к его книгам сложился образ благообразного дедушки, который, ласково грозя пальчиком, учит всех быть добренькими и маму слушать. А я, циничный подросток, любил мясо, жесть и суровый постап. Это были жестокие «святые девяностые».

Конечно, Брэдбери совсем не ласковый и не добренький. Очень брутальный и жесткий по отношению к человеку автор. А каким еще может быть американский интеллектуал, выросший в Великую депрессию? И эта книга подтверждает такую концепцию.

Названа книга, думаю, диалектически, с известной долей злой иронии. Механизмы радости — это люди, конечно, а никакие не карусели, как предположил один из лаборантов. Человек создан для счастья, как птица для полета. А живет скверно, не счастливо, часто вредя себе и другим. Разрушая и преуменьшая в мире даже такие глубочайшие и светлые чувства, как любовь и милосердие (вспомнить тут хоть рассказы про Рябушинскую и Лазаря). Но все же «центростремительной силы еще страшно много на земле», как говорил один из героев Достоевского. И об этом тоже рассказы сборника. Дух творчества, дух любви, тяга к гармонии прекрасного в человеке сильны и сдаваться просто так не собираются. Поэтому, при всей печали и трагизме общего настроения книги, она внушает не уныние с отчаянием, а оптимизм и веру в превозмогающее все силу человека. Опять же, а что еще может транслировать миру великий американский интеллектуал? Уж такой у них национальный характер, тем они для человечества и ценны, а не своей хваткой, сметкой и наивным экстремизмом.

Я с некоторых пор получил вкус к нарушению авторской воли и читаю сборники по хронологии написания и первопубликаций входящих в них текстов, а не в порядке указанном автором. Так же и в этот раз поступил. В этой книге есть своеобразная ретроспектива за почти двадцать лет творчества Брэдбери. И хорошо видно, что уже лет с двадцати четырех это был крепкий мастер-новеллист, но, конечно, с жизненным опытом приходила и большая глубина мысли и чувств, шло постоянное духовное развитие самого автора, а не чисто ремесленное умение руководить вниманием и умом читателя. Что только подтверждает могучесть этого писателя. Мировым классиком Брэдбери стал заслуженно.

И данная книга очень цельная, мощная, с существенным преобладанием реализма над фантастикой. Чуток ей только не хватает до идеала. Поэтому...

После лютых рассказов о не упокоенных мертвецах и ядерной войне, Рэймонд Дуглас решил закончить сборник ,посвященный вообще-то радостям, милым и веселым рассказом о поддатых ирландцах. Поднять настроение и укрепить дух этим текстом ему еще как удалось!

Тот, кто не понял соль этой истории, либо никогда не был безработным, либо не смотрел фильм «Сестра его дворецкого» или любой другой фильм с Диной Дурбин. Эта девушка была сущим ангелом во плоти! От такой бежать не станешь ни под какие гимны.

Крайне противоречивая история. С одной стороны, дедушку жалко, да и всех этих бедолаг жалко. С другой стороны старик вспоминает атрибуты общества потребления, как высший идеал человечества, а ведь именно бесконтрольное выжирание ресурсов драка за остатки из них и приведет к тем последствиям, что описаны в рассказе.

Обжираться шоколадками и попкорном — это прекрасно, но расплачиваться потом за это изобилие придется поеданием человечины.

Но нельзя отрицать ,что рассказ очень атмосферный. Как Чехов рекомендовал описывать лунную ночь через отблеск света на бутылке, так и Брэдбери показывает ужасы ядерного холокоста посредством пересчета горошин на тарелке.

Брэдбери ужаснули мексиканские катакомбы, пишут читатели... А вот задумывался ли он когда-нибудь над вопросом, который часто задает на своем Ютуб-канале Дмитрий Пучков (Гоблин): какого черта в Мексике царит такая ужасающая нищета, если она граничит с самой мощной экономикой в мире? Может быть это даже как-то связано?

Нищие, сирые мексиканцы... Когда они думали, что хуже их жизнь уже быть не может, ЦРУ протянула через их земли героиновый наркотрафик и началась гражданская война наркокартелей с десятками, а уже и сотнями тысяч жертв (интересующиеся могут ознакомиться с обоими частями фильма «Сикарио», да вообще с целой фильмотекой на эту тему).

Но рассказ хорошо написан. Пожалейка включена на полный напор. Претензий к писателю не имею.

Рассказ об осуществившейся мечте сверхэгоистов. Семейная пара была разочарована своей жизнью, но искала причины вовне, а не в самих себя. Решили избавиться от внешних причин, и оказалось, что от себя-то устаешь быстрее, чем от общения со сколь бы то ни было неприятными тебе людьми. У меня был подобный опыт. Отдаленно, конечно. Вначале ты превращаешься в животное, потом в растение, а в заключение в плесень.

Ну и какие могут быть каникулы у плесени?

Чем-то атмосферно мне этот рассказ напомнил давний фильм «Другие» с Николь Кидман. Там тоже бабенке все обрыдло, и она вовлекла в свою борьбу с усталостью от жизни собственных ни в чем не повинных детей.

История печальная, но вдохновляющая. Завтра ехать на нелюбимую работу, но лучше уж так, чем подобные «каникулы»...

Одно удовольствие читать рассказ о непрактичных американцах, фантазерах и бессребреников. Погоня за наживой не иссушила их души, а напротив, оставила дух первопроходцев и открывателей нового и чудного.

Брэдбери легко и ненавязчиво напоминает нам, что подавляющее большинство чудес Вселенной — например, миллиарды галактик со всем их невообразимым содержимым — существуют просто так, без всякой пользы. С этим нужно смириться и получать удовольствие от самого факта их существования.

Способность человека любоваться красотой, восхищаться ею — это и есть настоящее дивное диво. Например, этим замечательным рассказом.

Чистейшей прелести чистейший образец... Лирическая проза с тонкой ноткой «магического реализма», блестяще исполненного. А все напряжение и «обрывы души» происходят в сознании читателя, который присутствует при начале одного из самых страшных истреблений человеческих существ в истории, десятки миллионов убитых, целые рухнувшие цивилизации, поневоле затрепещешь перед лицом столь масштабного бедствия.

Брэдбери очень тонко работает, не нагнетая жути, а, словно опытный колдун, давая главную работу нашему воображению.

Рассказ весь пропитан духом эпохи начала Холодной войны, ее страхами и паранойей. Мастерство Брэдбери в работе со светотенью, контрастностью обыденной реальности и темными подспудными страхами. Зло под жарким ярким солнцем. Читаешь, и мурашки по всему телу бегают от страха. Напоминает по атмосфере его же рассказ «Шепчущие», из которого потом мини-сериал сделали.

Какой все-таки Брэдбери разнообразный, и как это классно!

Да, это явно дружеский портрет-шарж великого аниматора Рэя Харрихаузена. А также одна из лучших историй об «эффективном менеджере», что мне попадалась. Как говорит антрополог Станислав Дробышевский: «Динозавры, они же тупые!» Давить в лапищах и рвать зубами все живое, до чего дотянешься, только на это их крохотные мозги и заточены.

Интересна и форма рассказа. Он сделан строго по лекалам О.Генри, но человеком ,который явно с удовольствием учился и у Хемингуэя с Фицджеральдом. Текст этот отлично бы вписался в антологию истории новеллистического жанра в США.

Отсталые все-таки эти католические батюшки! Мучаются над вопросом — каково это ,покорение космоса с религиозной точки зрения? Не то, что наши святые отцы: окропили ракету, освятили — и вперед на завоевание космического пространства! А если встретите там ангелов, привет передавайте!

Если серьезно, то ,конечно, НТР требует от каждого человека недюжинной смелости и силы воображения, чтобы вписываться в стремительно меняющийся под воздействие техники социальный ландшафт. Я вот тоже еще пару лет назад со смартфона только звонил, а теперь и книжки читаю, и кино смотрю на стрим-сервисах и Интеренет перелопачиваю в поисках нужной инфы. Универсальная вещь!

А рассказ Брэдбери и по сию пору, слава Богу, очень актуален. Ракеты тут только метафора будущего ,вторгающегося в нашу жизнь

Приятная и светлая сторона мира подлого чистогана: в понедельник ты попросил у соседа спички, в среду стрельнул соли, а в воскресенье уже стоишь на паперти, прося милостыню.

Это физиологический очерк, а не рассказ в полном смысле слова. Констатация факта вместо осмысления реальности: есть нищие и есть милость к падшим. Всем не поможешь. А почему? Не дает ответа.

Написано блестяще, с настроением, эмоцией, слезой. Яркая палитра и эффект присутствия. Брэдбери-реалист мне начинает нравиться больше его ипостаси фантаста...

Еще одна вариация бессмертного мифа о Пигмалионе и Галатее. И с каким блеском и изяществом исполненная!

А еще, учитывая название второго сборника рассказов Брэдбери, это ироническое осмысление собственного творчества. Ваяешь, ваяешь шедевр, а потом приходится начинать с девственно чистого листа. И никакого удовлетворения тебе, ни почивания на лаврах. Вечный поиск идеального образца для запечатления заветных идей. Полежал часок на любимой кушетке, и снова в бой!

Один из персонажей Чехова сетовал ,что стоит встретиться русским мужчинам, так все разговоры либо о еде, либо о женщинах. Не то что иностранцы — о делах все, о высоком. Брэдбери поднял перчатку и раскрыл, что и американцы не хуже прочих могут трындеть о бабах))

Фривольный Брэдбери! Для меня это было новостью. Знал бы я о таких его чертах таланта, может, начал бы читать лет на тридцать раньше!

А еще он говорил, что очень любит театр. Понятно, почему...))

Чтобы не умереть заживо, чтобы жить, а не существовать, важно помнить две вещи, хорошо сформулированные больше двух тысяч лет назад, Квинтом Горацием Флакком: «Всех ожидает одна ночь» и «Карпе дием» — «лови момент». Это тяжело осознавать ,страшно, но иначе нельзя — жизнь требует от нас мужества.

Брэдбери, как поэт и мудрец, думаю, прекрасно это понимал. Но как и всякий человек имел минуты слабости. От этого, на рубеже сорокалетия, видимо, и возник целы веер рассказов о непрожитой жизни, страхе смерти, последнем шансе. И обряд претворения чувств в слова очень ему удался! Здесь — в форме поэтической сказки.

Прекрасно!

Меня больше в этом рассказе зацепила неосуществившаяся любовь. Чувство, протянувшееся через десятилетия. Вот это точно существует, по себе знаю. А тираническая любовь родителей или собственническое отношение к детям — вот это, с распадом традиционной семьи, уже уходит. Возможно, такие случаи еще встречаются, но уже как совсем экзотика.

Но любовь ,потеря любви, одиночество и горечь от ее утраты — это пока еще с нами. Это реально, живо и болит.

Чеховский по своей прозрачности и пронзительности рассказ. Великолепное мастерство!

На самом деле существует еще одно издание на русском языке, и оно — первое. В короткоживущей серии «Революция №9», где были еще изданы оба романа Леонарда Коэна, сборник Керуака и мемуарный роман о юной Йоко Оно за авторством некоего Майкла Румейкера, в переводе Аркадия Кабалкина, который считается худшим по сравнению с работой Виктора Когана (я не сравнивал), эта книга вышла аж в 2002 году. И тогда же я ее и прочитал. Почти 20 лет назад, господитыбожемой!

Издание это примечательно еще и тем, что его предваряет предисловие самого Энтони Берджесса к первому английскому изданию. Там он хвалит дебют Селби, а также рассказывает историю первоначального запрещения романа в Англии. Вывод матерого романиста-хулигана таков: кто критикует этот роман за непристойность и греховность, сам и является тайным сосредоточием греха и мерзости. Трудно с этим спорить: сколько за эти годы мы видели политиканов со всего света, борющихся за нравственную чистоту своих наций, а потом изгнанных за непристойное поведение и всякие темные делишки.

Тогда, в начале века, в пору своей буйной молодости, я был страстным поклонником всяких модернизмов-постмодернизмов. И роман Селби привел меня в восторг. Не шокировал содержанием (после того, как я в 14 лет прочитал маркиза де Сада меня уже ничто в литературе не шокировало)), дегенераты и разнообразные подонки, описанные Селби, очень напоминали типов, среди которых я вырос в глухой провинции в «святые девяностые», так что все в книге было родное и привычное, а вот форма подачи весьма впечатляла, уносила меня на волнах искусства в эмпиреи духа. Я хотел так писать, я хотел быть русским Селби, ну или хотя бы найти почитать еще что-нибудь столь же крутое. И вскоре я нашел Чарльза Буковски))

Перечитал этот роман две недели назад в переводе как раз Когана. Книга ничуть не потеряла в своей мощи, не утратила силу воздействия и на прожженную психику многоопытного чтеца. Все про правду написано.

Мир жесток, а люди слабы и злы. Низвергнутый вниз по социальной лестнице перманентным кризисом, я вновь очутился среди героев Селби, я сам стал его персонажем. Одиноким брюзгой из ближайшего бара, наливающимся виски, чтобы растворить в нем ворох черных мыслей и бед. Поколение моих родителей, «перестроечной поросли», мечтало жить как в Америке. Я сейчас живу, как в Америке, только еще краше.

Каждую забубенную историю, поведанную в романе, предваряет эпиграф из Холи Байбл. В интервью, данном Лу Риду лет тридцать спустя после дебюта, Селби говорит, что Библия для него — сборник моральных констант, помогающих дать простые и внятные ответы на самые трудные вопросы жизни. Для него, возможно, так все и было. Но мне кажется это форменным издевательством. Это не работает. Этот моральный пафос древних учителей — мельница, крутящаяся вхолостую. Чтобы прекратился кошмар, изображенный в книге, требуется более сильное средство, чем религиозное камлание (слова невинной девочки, обращенные к только что поколоченной мужем матери и заключающие роман: «Мамочка, не плачь: Иисус нас любит!», выглядят, как плевок в рожу самодовольному читателю), даже забастовка не поможет, как в книге, ведь кошмары Селби — они о капитализме НА ПОДЪЕМЕ, а сейчас упадок и деградация.

Читая, я вспомнил другое произведение, его моральный пафос. Это «Облако в штанах», поэма, которую Маяковский написал — красивый, двадцатидвухлетний — в эпоху, очень похожую на нашу, в разгар Первой мировой войны. «Долой вашу любовь», «долой ваше искусство», «долой ваш строй», «долой вашу религию» — четыре крика четырех частей» (а у Селби есть еще и пятая — Кода, в которой это возгоняется до квинтэссенции) — потому что это не любовь, искусство, строй и религия — а извращение самых основ человечности, которые даже тому самому де Саду не снились.

Не знаю, кому могут быть сейчас интересны и полезны книги калеки и наркомана Хьюберта Селби-младшего, мне они помогают, как твердое дно под толщей мутной и грязной воды, от которого можно оттолкнуться и всплыть на ясный, чистый простор. Начать, наконец, дышать полной грудью.

Итак, «Причина в нас самих»...

Присмотрись внимательнее к своему скучному неприметному соседу или глуповатому сотруднику на работе. Возможно, один из них на самом деле сверхсекретный агент из жестокого мира тоталитарного будущего, которое ты самовольно покинул. И он следит за тобой, ждет первой же твоей ошибки...

Кажется, в 1953 году супругов Розенберг поджарили на электрическом стуле за якобы шпионаж в пользу Советского Союза. Написанный чуть позже рассказ Ганна весь пропитан паранойей и фобией перед «красной угрозой».

Но есть два исключительных момента. Во-первых, это блестяще сконструированная и написанная история, а во-вторых, Ганн не слишком тонко намекает, что это именно страны «свободного мира», а никакой не социалистический строй, беременны невероятно жестокой и удушающей все живое диктатурой.

Рассказ этот можно было бы с успехом экранизировать, как экранизируют Филипа Дика, по мотивам. История эта того достойна.

Кстати, рассказ этот я прочитал сразу же после того, как посмотрел только что вышедшую вторую серию свежайшего сериала «Локи», посвященного как раз путешествиям и парадоксам времени.

Так вот текст, опубликованный Ганном почти шестьдесят пять лет назад ничуть не уступает ни качеством, ни драйвом и смыслами новейшему блокбастеру. Вот что значит подлинная литература!

Спасибо Андрею Бурцеву за возможность ознакомиться с этим замечательным произведением.

Итак, «Монстр по имени Смит»...

Удивительный, любопытнейший рассказ!

Он совмещает в себе нагловатую простоту ранней американской НФ и исполнение в стиле монтажной техники модернизма и киноавангарда. А потом и вовсе начинается моралите в духе протестантской проповеди, зато написанной в стиле «грязного реализма» а-ля Чарльз Буковски и Хьюберт Селби. Коктейль невиданной густоты и крепости!

Некий космический корабль прилетает на некую планету в некой звездной системе. Астронавты поглазели на пасторальный пейзаж, поковыряли почву носком сапога, да вернулись на родную Землю со страшным мозговым паразитом на борту. От подобной лихой забубенности у меня глаза на лоб полезли! А затем паразит находит носителя...

Моральный пафос и посыл автора, в сущности, прост. Пьянство превращает человека в чудовище худшее, чем любая инопланетная тварь. И я с ним полностью согласен, пафос разделяю.

Удивительный синхронизм. Прямо перед тем, как прочитать рассказ, я узнал, что моя тридцатитрехлетняя соседка, некогда лишенная родительских прав, умерла от пьянства еще зимой. Жила громко, ушла незаметно, никто о ней слезы не лил. Очень грустная история.

Так что я прекрасно понимаю Джеймса Ганна. Дюже хороший и правильный рассказ писателя ,мимо творчества которого я всю жизнь спокойно проходил мимо. Но первая же прочтенная история крепко зацепила своей мастеровитостью и глубиной (и черный юмор в придачу). Так что теперь придется с ним тесно познакомиться!

Спасибо Андрею Бурцеву за возможность ознакомиться с таким интересным текстом и открытие нового любопытного автора.

Интересно, что положительные и отрицательные отзывы и оценки этой книги оставляют как зрелые, так и молодые любители жанра. Думаю, это значит, что книга не устарела, а мы не поглупели за последние шестьдесят лет. Хорошая умная проза по-прежнему остается во власти личных предпочтений.

Я вернулся к этому роману спустя десять с лишком лет. К сожалению давнего первого впечатления не помню, помимо того, что понравилось. Но вот сейчас...

Кажется, в романе форма сильно превалирует над содержанием. Мне очень пришлась по душе полижанровость книги. Хардовое НФ переходит в триллер, потом в научный детектив, а заключается все эпичным боевиком и даже робинзонадой. В общем монотонностью и нудностью тут и не пахнет!

Основные идеи всего две — механическая эволюция и невозможность контакта с иным разумом. И вот они устарели, к сожалению или счастью. Самообучающиеся системы, как показывают нейросети, стремятся к экспансии, а не к специализации. А разум во Вселенной, если, надеюсь, он широко в ней представлен, будет вероятно очень схож по типологии и структуре. Не очень большой спектр для его возникновения и развития, во всяком случае по нашим сегодняшним представлениям о мироздании. Жизнь зарождается в межзвездных облаках газа, и не такая уж сильная разница, к какой из ближайших звезд ее отнесет ударной волной от вспышки сверхновой. Так что выйдя на просторы Галактики, скорее мы найдем все-таки братьев по разуму, чем непонятные объекты с мышлением.

Так что идейная составляющая впечатляет, увлекает, но ее фактичность в прошлом.

Как уже отмечалось, в книге множество недостатков. Но мне бы хотелось отметить, на мой взгляд, главный. Идея галактоцентризма сама по себе замечательная, и предельно точно и емко выраженная, но она находится в полном отрыве от самой ткани романа. Лем пафосно заявлял, что обряжал современного человека « в галактические одежды». Но в том-то вся и штука, что современный человек ни в какой Галактике не окажется. Вряд ли лично и за орбиту пояса астероидов выйдет, да хоть бы до Марса долетел! Тут требуется совсем другое общество — лучше термина «коммунизм» пока не придумано — которое создаст и другого человека ,вначале социально, затем и биологически. Перед ним будут стоять другие задачи, его мышление и поведение будет иным. Двух истериков из романа — астрогатора и навигатора — я бы и на МКС не пустил, не то что в другую звездную систему))

Мы любим американскую фантастику с ее «правильным капитализмом», охватившим все ближайшее скопление галактик, но от писателя из Польской Народной Республики хотелось бы ждать большей социальной глубины анализа человека и общества.

Тем не менее ,с художественной точки зрения роман по-прежнему живой и крайне любопытный. Поэтому оцениваю его очень высоко.

Прослушал в исполнении Петра Маркина на Ютубе за один присест. Очень впечатляет, рекомендую! Как будто крутой блокбастер смотришь, не хуже «Экспанисии».

Очень мощная история о силе памяти, любви, смерти. Весьма впечатляет очень тонкая смесь грубости, цинизма и пронзительной лиричности. Веришь в такого капитана и в его историю. Сиюминутное и вечное — антитезы, разрывающие душу. Просто прекрасно!

Рассказ прекрасно написан и поэтому мерзок морально. «Миллионы убитых задешево», как справедливо сказал Осип Мандельштам.

Солидные мужчины в цилиндрах отправляли сотни тысяч пацанов на убой ради увеличения нормы прибыли и финансового могущества. Все, кому по душе рассказ пришелся, пусть посмотрят на изнанку этой истории — фильм Мартина Скорсезе «Банды Нью-Йорка».

Даже странно, что в СССР доброжелательно отнеслись к этому тексту, воспевающему американскую военщину. Такие вот мудрые генералы через пять лет после первой публикации рассказа будут таких же пацанов отправлять на убой во вьетнамские джунгли. Вспомните чокнутого персонажа Роберта Дювалля в «Апокалипсисе сегодня». Один в один с безымянным героем рассказа.

Брэдбери, конечно, могуч, но и он такая же жертва пропаганды, как и прочие граждане СГА.

Но написано в высшей степени поэтично, чуть ли не тургеневским пером. Талант на службе зла. Тьфу!

Невероятно, но мое удивительное темпоральное приключение с этим романом, наконец, завершилось! Впервые я начал читать его больше четверти века назад — и подумать страшно! — еще в старших классах школы (Дика я полюбил очень рано, подростком). Застрял на третьей главе. Потом было еще пять или шесть попыток, но дальше двух первых глав дело никак не шло. Даже теперь, сборник из серии «Классика мировой фантастики», в котором я с этим романом-таки разобрался, чалился у меня на полке с 2005 года.

И ведь не в качестве текста дело было. Напротив, начало книги одни из лучших страниц, написанных Диком. А почему не пошло, черт его знает! Судьба?

Впрочем тут судьба сыграла роль доброй феи. Прочитай я эту книгу в девяностых-нулевых, не оценил бы по достоинству. Потому что — удивительно, но факт — Дик написал роман о нашей эпохе! Даже действие разворачивается практически в наше время — май 2025 года, но это скорее совпадение. Главное — ухвачен дух конца первой четверти 21 века. И чтобы не ткать длиннющие простыни, скорее перечислю, что он предвидел:

- постправда, когда тебе не просто врут в лицо (вранье политиков старше египетских пирамид), а не скрывают лжи, да еще и подмигивают, в плечо пихаются: «эк, как мы завернули, зацени!»

- интеллектуальная деградация от тотального вранья и полного размытия культурных кодов и норм.

- уютные цифровые лагеря уничтожения.

- нейросети, знающие наш образ мыслей и наши вкусы лучше нас самих.

- кино, снятое по сверхсекретным документам и фальшивое как трехдолларовая бумажка.

- частные полицейские и военные корпорации.

- роботы, охотящиеся на людей (у кого была просрочка по кредиту, знает, что с ними шутки плохи!).

- а еще он предсказал полную реабилитацию нацизма в странах Западной демократии и точно указал, что это приведет к новой мировой войне!

Вообще, Дик описывает мир, в котором целые государственные мир-системы могут существовать опираясь на электронную двоичную пустоту.

Он даже случайно угадал один из основных политических конфликтов нашей эпохи. Завязывается интрига романа из-за грызни строителя Рансибла и представителя тайной властной верхушки, опирающейся на машину масс-медиа, Броуза. Чем вам не схватка «дип стейта» и его говорящей головы — Байдена — и представителя промышленного капитала, строителя Трампа?!

В общем, я читал и пот ушанкой вытирал. Параллельно смотрел несколько роликов на Ютубе, посвященных текущему политическому моменту и транслирующих различные идеологические воззрения, и диву давался — я живу в мире, выдуманном фантастом Филипом Диком! В поисках реальной реальности он ее деконструировал, и в этом состоянии полураспада смыслов мы теперь и существуем. Есть от чего почувствовать легкое умственное недомогание! И все время ты находишься на уровне «предпоследней правды», не на что опереться...

Даже форма романа работает на общую задачу. Начинается все традиционно — одному герою, политтехнологу Адамсу, работа осточертела, а привилегий с ней связанных не хочется лишаться, другому — работяге Сент-Джеймсу — срочно требуется сложное медоборудование, чтобы спасти друга. Но дальше Дик начинает (мне очень нравится эта формула Егора Радова) «двигаться от абсурда к маразму». И финал — это сразу штук шесть-семь матрешечных заговора, реализующихся в течении суток. Все сваливается в полное безумие, которым дирижирует бессмертный индеец из средневековья. Ну а как можно было рационально закончить роман о нашей реальности, ставшей ахинеей?! Тут сам Дик интеллектуально честен до конца. С его сумасшедшими приемами композиции и конфликтов приходится смиряться, как смиряемся мы с повседневностью.

Ну и шарашило его, конечно, от «спидов» и прочих психотиков. Так что он мог на одной странице заявить, что Вторую мировую войну выиграла Красная Армия под Сталинградом (спасибо!), а на другой на голубом глазу сказать, что Третью мировую заставили своих правителей развязать простые граждане, и только укатав их в подземелье, ее удалось свернуть. Вот уж точно бред, «спидовая» паранойя!

И все равно, не смотря на классические для Дика недостатки — идиотский сюжет, дурацкие персонажи, нелепая композиция, это один из лучших фантастических романов 20 века от настоящего, а не назначенного СМИ визионера и пророка. Хотите узнать лучше тот мир, в котором живете? Не в пабликах зависайте и не темнейших Тэлботов Янси слушайте, а читайте Дика. Последнюю страшную правду он, может, и не откроет, но усвояемую психикой предпоследнюю истину представит в полном объеме.

А я ведь помню подобный Апокалипсис, случившийся в реальности. Когда в августе 2000 года загорелась Останкинская телебашня и на неделю — что ли — мы все, в Московском регионе точно, остались без телевидения. До «покрасочного безумия» дело не дошло, но и впрямь — благо лето было — люди на улицы вышли, познакомились с соседями, стали общаться. Какого-то всплеска преступности не наблюдалось, да и пьяные толпами не валили. Так что при всей сконструированности, текст не такой уж наивный.

Синдром отнятия мучит недолго, голова прочищается. Начинаешь задумываться о действительно важных вещах. Чего власть предержащим, конечно, не нужно. Поэтому не допустят они таких эксцессов любыми средствами. В этом может быть наивность.

Мне понравилась форма рассказа. как будто два персонажа О.Генри попали в телемыло Золотой эпохи Голливуда. Рассказ работает на стилистических контрастах.

Честно говоря, рассказ не показался мне особенно удачным. Суховато, схематично, перегнута палка с наваливанием чернухи.

Тема, конечно, поднята правильная — разрушительная работа алкоголя и механистичности существования над психикой человека. Для нашей страны, для нашего времени она тревожно-актуальна. Но как-о все не собранно и несообразно. К тому же не совсем вписывается в концепт сборника — какой уж тут «механизм радости» в бытовом пьянстве?

Больше мне нравится сам подход Брэдбери. Не бояться творческих неудач, не опускать руки. Отдавать все на суд публики. Сами разберутся — принять, не принять...

Возможно, это произведение создано с самотерапевтическими целями. Брэдбери же не в уолденовском лесу жил, а Лос-Анжелесе, где люди на вечеринках с незнакомцами не погоду обсуждают, а «пробки» на дорогах. Ну, и как всякий уважающий себя американский автор он, наверняка, и сам ходил по лезвию ножа алкоголизма)) Боролся с искусом запойной писаниной...

Итак, «Драгоценный камень жизни»...

Парочка космических авантюристов прибывают на крохотный спутник Юпитера, чтобы отыскать залежи полезных ископаемых, но находят сокровище неизмеримо более ценное. И теперь их жизни находятся под смертельной угрозой.

Это один из ранних рассказов Саари, но он из тех полюбившихся мне историй этого автора, в которых внутреннее содержание заметно превалирует над внешней, пусть и занимательной фабулой. Бездна разума, противопоставленная бездне пространства.

Два человека в замкнутом мирке на встрече со своими фобиями и иссушающими душу желаниями. Пятьдесят с лишком лет спустя эту тему блестяще разовьет в своей дебютной новелле «Ниша» Питер Уоттс. Но первенство принадлежит великолепному визионеру Оливеру Саари.

Спасибо Андрею Бурцеву за возможность ознакомиться в этим замечательным произведением.

Совершенно равнодушен к кукольному театру ли куклам, но рассказ весьма увлек. Поэтичностью своей и мерцающей эстетикой. Скорее всего, понравилось потому ,что похоже на горячо любимого мной Кортасара. Когда не понятно, фантастика перед тобой или протокол психоза.

В основе истории лежит романтическая банальность — любовь сильнее смерти. Но обыграно очень мастеровито. К тому же это один из ранних рассказов молодого писателя, он потом научится делать и более невероятные кунштюки.

Конечно, если ребенком прочитать этот рассказ, это уже развидешь. Я вот в детстве прочитал «Кто ты?» Джона Кэмпбелла, а потом в видеосалоне посмотрел «Нечто» Джона Карпенетера и на всю жизнь остался под впечатлением. Как и Питер Уоттс, написавший «НЕЧТОжества».

Тот, кто ждет — это писатель. Автор рассказа. Позволь ему прикоснуться к твоему разуму, и он навсегда поселится в тебе.

И пусть это будет такой великий волшебник, как Брэбери!

Вчера, о смерти размышляя...

Мексика — жестокая страна с максимально жестокой историей. Человеческие гекатомбы ацтеков, лютые гражданские противостояния и кровопролитные войны с иноземными захватчиками. Где, как не здесь, поразмышлять о неотвратимости и не избирательности смерти. Христос, невинный ребенок, усталый бык — всех ожидает одна ночь.

С младых ногтей Брэдбери — поэт, не боящийся самых последних и страшных вопросов. Он невероятно могуч! Рассказ написан в удивительной технике киномонтажа. И здесь больше Папы Хэма испанского периода, чем «магического реализма».

Возвращение к Лему в связи со столетним юбилеем начинается крайне удачно! Даже в сказке, смешной и поучительной («Главное не думать! Наша возьмет!»)), он ухитрился создать удивительный холодный мир в глубинах космоса ,который столь живо встает перед внутренним взором, будто какой-нибудь Ютуб-канал о космосе смотришь! За это его когда-то и полюбил.