Пусть рассказ и несколько наивен, и идеалистичен, но самое главное Дик проговаривает четко и открытым текстом. Когда человечество готово, благодаря развитию производственных сил и производственных отношений, к переходу на новый уровень социального устройства, владыки предыдущего миропорядка готовы скорее уничтожить Землю и все человечество, чем позволить себе потерять рычаги управления и свои кровавые накопления.

Наивный рассказ... Ну и что сказать про власть «эффективных менеджеров», если этот неумелый текст начинающего двадцатилетнего автора стал еще более востребован и важен как идеологическая агитка спустя 70 лет после написания? Какой конструктив эти умники смогли противопоставить? Союз с Австралией против Китая. Офигеть, как умно и прагматично!

А еще мне понравилось, как в начале рассказа очень круто и драматично показан страх человека перед новым невидимым и беспощадным врагом — радиацией после ядерных взрывов. Я принадлежу к поколению, которое уж е с молоком матери в себя эту угрозу впитывало. Чуть ли не с зарождения сознания я слушал рассказы про ядерную войну. это была часть быта. Полезно читать такие тексты, которую весь кошмар и бессмыслицу атомного суицида показывает во всей неприглядной красе.

Дик с первых шагов молодцом был, а станет еще краше!

Мне понравилась эта простая трагическая история неразделенной любви. Дар, обернувшийся проклятием...

Тут вся сила в каденции доверительного рассказа, нарастании и мощном эмоциональном всплеске рассказа. Он вызывает ответную эмоциональную реакцию, будит цепочку воспоминаний и ассоциаций. А много ли надо требовать от короткой прозаической зарисовки?

Химически чистый «магический реализм»...

Мне понравилось, как Герберт нагнетает атмосферу страха и неопределенности, используя определенный регистр эпитетов. Да и внезапная развязка порадовала — она логичная, но трудно предсказуемая.

Рассказ скорее предсказывает нашу эпоху: все эти реалити-шоу, молодежные постап-триллеры, конкурсы звезд и снафф-телешоу.

И произведение это скорее для поклонников Стивена Кинга, чем Герберта.

Я тоже вначале подумал, что это юмористический приквел к «Семенному фонду», но...

На самом деле это отличный экстракт из основных тем и идей «Дюны». Взаимоотношения матери и сына (и младшей дочери!), экология иных миров, колонизация, гений и его влияние на социум, а также подчинение и осуществление планов гения и будущего духовного лидера силами всего социума.

Так и вижу, как Оскар Айзек спрашивает: «В случае необходимости ты защитишь нашего сына?» А Ребекка Фергюссон отвечает: «Ценой собственной жизни!»

Если без шуток, то идея рассказа очевидна: гармония в человеческой душе, здоровые отношения в семье не менее важны, чем сохранение баланса в природе. Кажется очевидным, но настолько важно, что не грех и повторить, особенно в столь талантливой упаковке.

Если в жанре фэнтези я жду и требую повышенного реализма в лоре, миростроении и логичности сюжета, то к научной фантастике у меня требования самые минимальные. Пусть главные законы физики и биологии не нарушаются, но учесть все бесчисленные факторы, определяющие жизнь в нашей прекрасной Вселенной, это не в чьих-либо силах. Пытаются что-то такое сотворить авторы вроде Грега Игана и других «твердачей», но почти всегда это пусть и заумно, но нечитабельно.

Это я к тому, что весьма впечатлен данным рассказом Херберта. Во-первых, вдохновляет заметно повысившийся уровень литературного мастерства, по сравнению с текстами написанными в пятидесятых. Во-вторых, завораживают картины мира, в котором жизнь еще толком не выбралась на сушу. Да и вообще эта метафора последнего, который стал первым в новом мире весьма впечатляет. Эдакая американская обработка коммунистической доктрины.

И вообще вся эта мифология о коренных жителях, пионерах, Отцах-основателях, которая полностью переформатируется под воздействием изменений в ментальности Западного человека: колонизация не посредством тактики «выжженной земли», а адаптации. Видно, что писал автор «Дюны», автор нью-эйджа. Тут даже история Покахонтас наизнанку вывернута, хотя и не менее трогательная.

Истеблишмент США все последние пятьдесят лет пытаются опровергнуть выкладки и идеи Герберта, но как-то неубедительно у них выходит, неудачненько.

Мне больше всего понравилось с какой простотой, вкусом и тактом рассказана эта история. Словно «Ромео и Джульетта 2:0», вывернутая наизнанку.

Я, конечно, не знаток истории комикса как жанра, но по ощущению от просмотра многочисленных киноверсий этого направления искусства кажется, что рассказ свое время опережает. Ведь в середине пятидесятых был расцвет нуара. А от этого текста ощущение, как будто смотришь филерную серию любимого телешоу про супергероев от Нетфликса или типа того. Ностальгический неонуар чистой воды, созданный после расцвета и заката постмодернизма в фантастике. Короче, вещь очень современная и крутая. Всем любителям комиксов о мутантах крайне рекомендую.

В ответ на такие шутки остается только аплодировать артисту. Хотя с другой стороны, учитывая историю США последующих после публикации рассказа семидесяти лет, становится не до смеха. Опять же — заседание «вашингтонского обкома» в буквальном смысле, генерал из Объединенного комитета начальника штабов как представитель человечества. Колониальный департамент... Грустная шутка с противоречивым послевкусием. Да и не шутка вовсе.

Может быть сюжет и не нов, но мастерское исполнение подкупает. От стремительно развивающегося действия невозможно оторваться. Изюминкой истории является то, что расследование ведет человек, ограниченный в передвижениях. Сейчас с модой на людей с ограничениями это стало чуть ли не мейнстримом, но тогда было особой фишкой.

На эту же тему теста на разумность есть тоже давний и блестящий рассказ Бертрама Чандлера «Клетка».

Рассказ несколько хаотичный и оттого немного бесячий. Но, как показывает эпидемиологическая история 21 века, пророческий. Мелкие людские интриги и политические игрища на фоне глобальной угрозы оказываются делом нешуточным, но это никого не останавливает. Человеческая глупость и потакание страстям опаснее любого вируса, во всяком случае изрядно увеличивает любую опасность.

Забавляла меня больше всего при чтении эдакая вот забубенность космического масштаба, характерная для раннего этапа развития жанра. Денеб, Вега, контрабанда в системе Аркутра. Патруль, вылавливающий собачьи трупы за орбитой Плутона. Все эти милые выдумки настолько несопоставимы с реальныи масштабами вопроса изучения и освоения космоса, что диву даешься, как писателям могли в голову прийти подобные небылицы! Ну да чем бы дитя — жанр НФ — не тешилось...

П.С. А ведь аннотацию к рассказу и первый отзыв оставил sanchezzzz. Вот где подлинная трагедия! Мир его праху...

Я вот не уверен, что Герберт НЕ внес ничего нового в тему влияния одного сознания на другое с применением уже технических средств. В каком, интересно, году появились комиксы о Людях Икс и профессоре Ксавье? Потому что, как показывают работу аппаратуры Ксавье, очень похоже на работу психозонда, придуманного Гербертом. К тому же он экспериментировал с псилоцибиновыми грибами, и его описание измененных состояний сознания очень похоже на воздействие модельных галлюциногенов, реалистично. Чуть ли не в том же году Олдос Хаксли опубликовал свои «Двери восприятия», прорывную книжицу для той эпохи. Гении мыслят одинаково.

А еще Герберт лет за десять до появления хрестоматийных текстов «новой волны», раньше Дж.Г. Балларда точно, обратил свое внимание не на внешний, а на «внутренний космос» человека. Задолго до Желязны, пусть вскользь, вводит темы восточной мистики.

Это я не говорю о технической линии повести. Ведь Герберт тут фактически показывает глобальную информационную сеть, пусть и действующую опосредованно, а не в единой системе. Но я помню реликтовые девяностые, все тогда работало почти так, как предсказывал Герберт за сорок лет до того)) В повести хорошо прописана и техническая сторона вопроса. Сразу видно, что автор имел дело со сложным оборудованием и может увлекательно рассказать об инженерном поиске решения проблемы.

Из минусов могу отметить лишь два скользких момента. Любовная линия сюжета показалась мне несколько натянутой и веденной для упрощения нагнетания драматизма. А также то, что Герберт свою идею контроля разума несколько «не докрутил». Я ожидал битвы умов или типа того, психический боевик что ли.

Например, взаимоотношения психопата Пита и чокнутого дока Аванти можно было довести до... до того, что насочинял писатель следующего поколения Томас Диш в своем великолепном и ужасном «Концлагере». Тоже наверно подростком усердно Герберта читал))

Короче, я этот текст вижу не только увлекательным и по сей день (а для жанровой прозы это не мало!), но и прорывным и знаковым. Стиль несколько тяжеловат, да и композиция похрамывает, но это уж индивидуальные особенности автора, который к тому же только учился писать художественную прозу. А у него вот сколько прочих достоинств.

Так что рекомендую всем для ознакомления, особенно тем, кто любит фантастику глубоко и с многими нюансами чувства.

Читая рассказ, я грешным делом подумал, он похож на «Матрицу». Наверное, идея была не нова и в начале пятидесятых. Фредерик Пол через несколько лет напишет свой шедевральный «Тоннель под миром». Но больше сходства у этого рассказа — с идейной точки зрения — с «Восхождением Юпитер» тех же Вачовски. Может быть, они усердно читали в юности Герберта, а может это генетическая память жанра сработала.

И кстати, сам автор в поздней статье был прав. Рассказ грубо сработан. Помимо нелепого, но с претензией на сатиру, инопланетянина, сама глубинная мысль текста выражена невнятно. О том, что история на самом деле про то, что люди чаще всего избыточно мотивированы, нежели недостаточно, узнаешь, когда автор об этом сам расскажет в другом тексте. А ведь это очень глубокая и жизненно важная идея, хотелось бы увидеть ее реализованной в более убедительной форме.

Впрочем, к чему такой суровый наезд на начинающего прозаика? Для дебюта очень хорошо!

Думаю, не зря исстари писателей сравнивали с волшебниками. Все-таки их искусство более одухотворенное и возвышенное, чем примитивная «магия кино»)) Вот и от статьи Герберта испытываешь впечатление соприкосновения к чему-то чувственному, интимному, но и мистическому. При этом он дает и практичные, дельные, но и вполне обыкновенные советы о том, как писать художественные тексты. Делится воспоминаниями о начале творческого пути, о первых порывов вдохновения.

И делает это очень впечатляюще и заразительно. Читая, этот местами трогательный, местами забавный текст, начинаешь ощущать зуд в кончиках пальцев, стеснение дыхания от порыва к чему-то необычному, к некой высоте. Не сдержавшись, я даже бросил чтение на середине и накатал духом единым двухстраничный набросок текста, о котором давно думал.

Спасибо, маэстро-кудесник, ты показываешь правильную большую дорогу!

Итак, «Чувство вины»...

Чтобы справиться с превысившими всякие допустимые пределы разгулом преступности, правительство США пошло на беспрецедентные меры. Оно взяло под контроль эмоциональное состояние всех граждан страны и теперь вероятный преступник не может совершить преступления, так как его парализует невыносимое чувство вины. Но штука в том, что юрисдикция применения этих новых мер не имеет ограничений. И теперь каждый может быть наказан за малейшую склонность к асоциальному поведению.

Что-то знакомое прочитывается в подобном дисклеймере, правда? А точно ведь правительство США так и поступило, когда объявило беспощадную борьбу терроризму ,поставило под контроль население всей планеты.

Но рассказ этот порожден своей эпохой. Именно в конце 1970-х, в начале 1980-х Штаты захлестнула волна преступности (на эту тему можно вспомнить недавнего «Джокера» и телешоу Дэвида Саймона «Двойка»), а также именно в 1970-х стало известно о том, что в предыдущем десятилетии ЦРУ проводило эксперименты с тяжелыми наркотиками на гражданах с целью повышения степени управляемости социумом.

К сожалению, рассказ оказался не только актуальным, но и пророческим. А также невероятно правдивым. Рост преступности в буржуазном обществе? Но вместо того, чтобы улучшать социально-экономическую модель общества, лучше оденем на все податное население ошейники и будем бить по мозгам недовольным электрическим стрекалом.

В одном только ошибся Ганн, невольно солидаризуясь с угнетателями: никакие ошейники не улучшат нравственный климат в экономически порочном обществе. Ни бедность, ни разрушенная экология, ни имущественное расслоение общества никуда не делись. На усиление политического контроля население отвечает социальным психозом, например, учащением случаев массовых расстрелов людей.

да, и еще никакого расцвета культуры не наступило, наоборот... Грустно все это...

Но большое спасибо команде Андрея Бурцева за возможность прочитать этот замечательный провидческий рассказ мастера социальной фантастики.

Итак, «Охота на ведьм»...

Технотронная постиндустриальная цивилизация рухнула, не выдержав веса собственной сложной структуры и разорванная кричащими общественными противоречиями. Спустя несколько десятилетий голода, эпидемий и бессмысленной резни жизнь для немногих оставшихся в живых постепенно входит в мирное тихое русло. И вот по просторам Центральной Империи скитается молодой паломник в поисках истины и ответа на крайне важный вопрос: кто такие ведьмы и знахари на самом деле и каковы их планы относительно человечества.

Вначале о плюсах. В повести есть то, что американская классическая фантастика умела как никто: в простой сюжет о дорожных приключениях втиснута бездна образов, идей, драматизма и вызывающих душевный трепет чудесных происшествий. Короче, при чтении возникает ощущение невероятной крутости происходящего. И вроде каждый отдельный элемент текста довольно прост, но когда в одном произведении встречаешь поножовщину с полоумными дикарями и космическое путешествие, голова поневоле начинает кружиться.

Скрестив постапок с антиутопией, Ганн ухитрился на нескольких десятках страниц показать несколько очень разных обществ: от племени охотников-собирателей до социума первого индустриального уклада, а также описать яркие типажи новых варваров будущего.

А минусы — и большие — этого интереснейшего текста в том, что, например, общество, которое он описывает не может существовать в действительности. Большая часть населения Империи и других земель живет в сельских общинах и ведет фермерское хозяйство. Казалось бы, пасторальный рай, как и подумал главный герой повести. Но! Благодаря чудо-машинам колдунов и их агроинновациям селяне эти имеют невероятно избыточный прибавочный продукт, которым готовы легко делиться с любым желающим. В реальной жизни немедленно появился бы хорошо вооруженный дерзкий молодец с бравыми дружками и тут же бы сделался местным бароном или князьком, отбирая все излишки и даже больше. Почитайте хоть про историю образования Древней Руси, хоть книжки о Диком Западе и почувствуйте разницу.

У Ганна же солдаты Императора отказываются от целых возов халявной жратвы и требуют золота. Это вообще абсурд какой-то: солдат от еды отказывается! А Императору-то на кой ляд золото, если у него даже мануфактурного производства нет, развитой международной торговли или армии наемников? Вокруг раннее Средневековье и все живут натуральным хозяйством. Наверно, чтоб, как саксонскому рексу 6 века в мешок сложить и перед пацанами хвастаться.

Или вот одна из истин, до которой дошел молодой паломник: наука вызывает ненависть, магия — нет. Тоже ерунда какая-то. В Средние века на кострах сжигали как раз натуральных ведьм за колдовские выходки. А ученые спокойно процветали себе в своих университетских корпорациях. Если же какой-нибудь зарвавшийся феодал обращал на ученых пристальное внимание, то немедленно получал по зубам и отправлялся обратно на сеновал селянок пялить.

Допустим, цивилизация рухнула из-за бессмысленного бунта против науки и ученых. Но сто лет спустя, когда вся память о прошлом уже уничтожена, пугать людскую массу, доведенную до полуживотного состояния должны как раз таинственные колдуны с их непонятными порошками и машинами, а не ученые, отошедшие в область мифа.

Можно еще много недочетов накидать, но закруглюсь на главной идеи повести и всего романа, из трех повестей состоящего. Глобальная катастрофа, по идеалистическим представлениям Джеймса Ганна, произошла от того, что ученые замкнулись на своем одиноком пути к истине и не занимались просветительством и пропагандой своей работы и своих идеалов. А этим воспользовались грязные политиканы, устроив бунт. И теперь нужно быть ближе к народу, став деревенскими ведьмами и колдунами.

А по итогу что получилось. Они построили еще более жесткую кастовую систему, где ученые — узкая группа тайных владык, а прочее человечество — просто скот, который они разводят не на мясо, а для сохранения и преумножения генетического фонда, который когда-нибудь, возможно, пригодится, если они в своей башне из слоновой кости найдут наконец Истину. То есть ищут они Истину, а нашли — уже — фашизм в квадрате, а то и в кубе.

Но в общем, при всех заблуждениях этого крайне талантливого автора главный профетический и прогностический призыв к подрастающим и состоявшимся интеллектуалам остается крайне востребованным и сегодня, и — к сожалению — тем более, завтра.

Если вы и дальше будете попустительствовать беспределу власти капитала и его жрецов, «эффективных менеджеров», служить цепными псами и охранителями могущества «подлого чистогана», не обратите силы своего разума на пользу реального социального прогресса, то доведете человечество до беды и ужасов, каких история еще не знала.

Итак, «Испытание огнем»...

Ученый и изгой Джон Уилсон (наш старый знакомец из повести «Ведьмы должны гореть») предстает перед судом с обвинением в поджоге своего университета и убийстве коллег и сотрудников. Общество «одноэтажной Америки», сотрясенное до основ футурошоком, не желает идти на мировую со своей интеллектуальной элитой, а намеревается спросить с нее за свои страхи и отчаяние сполна. Но заправилы процесса против ведьм от науки не желают спускать все на самотек. Чтобы Джон Уилсон не мог себя защищать адекватно, его накачивают психотропными веществами, от которых... Он оказывается в мире не слишком отдаленного будущего, где высокоразвитая цивилизация все-таки потерпела крах, вернувшись к эпохе натурального хозяйства, а сам он, деревенский знахарь и ведун, стал объектом интересов Императора чьи «владения простираются от Сент-Луиса до Денвера»...

Продолжение цикла оказалось не менее любопытным, чем зачин. Но если «Ведьмы» были написаны в жанре боевика типа фильма «Беглец», то «Испытание огнем» совмещает в себе судебную драму и постапокалиптику. При этом повесть имеет очень выраженную сновидческую, кафкианскую ауру зыбкой и сыпящейся реальности, не даром в оригинальном названии присутствует слово «процесс».

И опять Ганн бьет неточно по цели, обвиняя ученых в некоем высокомерном элитаризме, критикует систему образования США, будто это научный мир ее формирует. Но ученые такие же рабы системы финансового капитала, как и слесаря из какого-нибудь министерского гаража и или металлурги с завода очередного стального магната.

Но кое в чем очень важном он прав. Высшие жрецы культа золотого тельца для сохранения власти своего идола действуют по старому проверенному методу «разделяй и властвуй». Только в мире, возникшем в воображении Джеймса Ганна, власти стравливают ученых и обывателей, а в нашем мире, как бойцовых псов, они бросают на арену бессмысленной борьбы черных и белых, мужчин и женщин, гетеросексуалов и лиц со специфическими сексуальными пристрастиями. Что угодно, лишь бы податное население не поняло, кто его истинный враг. И тут Ганн очень точен и проговаривает все открытым текстом.

И финал хорош. Хоть он и использует метод «бога из машины», но весьма реалистичен. Одиночка не может повернуть в другую сторону исторический процесс. Только совместная борьбы всех людей доброй воли будет результативна. И борьба эта продолжается...

Спасибо Команде Андрея Бурцева за возможность прочитать еще один хороший текст великолепного Джеймса Ганна!

Итак, «Ведьмы должны гореть»...

Где-то на Среднем Западе гибнет от огня университет вместе с накопленными знаниями и работающими там учеными. Разъяренная толпа неолуддитов не щадит никого и ничего. Выживает в этом холокосте случайно только один — физик и психолог Джон Уилсон. Его единственный шанс — выбраться за границу, где еще привечают таких, как он, Яйцеголовых. Теперь он встал на горький, опасный путь изгнания и одиночества. Сумеет ли он спастись от общества, охваченного яростью бездумного разрушения? И если спасется, то во имя чего?

Джеймс Ганн, замечательный фантаст, меня в очередной раз удивил и несколько обескуражил. Судя по названию, я ожидал прочитать «городское фэнтези», а нарвался на социальную фантастику «среднего» прицела.

Эта короткая повесть, несомненная реакция интеллектуала на Холодную войну, взрывную скорость НТР, ею спровоцированную, и разгул «маккартизма» в США. Даже самый темный и недалекий читатель поймет, почему ученые сравниваются с ведьмами, а главный враг прогресса — сенатор.

Но на самом деле, не зная того, почти семьдесят лет назад Ганн описывал скорее нашу эпоху и наше ближайшее будущее. (Впрочем, может и знал. Действие-то происходит в начале 21 века! Может, он сам был вещим колдуном)) Время эскалации незримых угроз, коллапса общества, перманентного экономического кризиса и совершенно неопределенного будущего (горизонт прогноза любого тинк-тэнка или госструктуры сейчас — несколько месяцев). Во время написания повести наука была востребована власть предержащими, ввязавшимися в противостояние двух систем, поэтому ни о каком антисциентистском бунте и речи быть не могло. Общество наркотизировалось плодами культуры потребления, а идейно настраивалось на войну с помощью новейших технологий. Зато сейчас...

Помимо острого увлекательного сюжета о противостоянии одиночки и обезумевшего общества в ритме бешеной погони, Ганн выдает на-гора очень яркие и интересные образы социальной антиутопии. Однако выводы делает несколько странные и неверные. Это единственный минус сего увлекательного произведения, но очень жирный.

Мол, ученые сами виноваты в том, что отгородились от «простецов» и те им теперь нещадно мстят за собственные страхи и неврозы от неведомого будущего. И высокоорганизованному обществу постиндустриальной эпохи грозит неизбежный распад. Тогда многие писатели поколения Ганна размышляли в том же ключе от Азимова до Воннегута.

Вот только Ганн мечет стрелы социальной сатиры не в ту цель. Критикует науку, идеи, а не материальную базу их генерирующую. База у нас простая сейчас — глобальный финансовый империализм. Он определяет, каким быть науке, культуре, социуму. Ему вся эта НТР и свободное развитие свободной мысли не зачем. Все человеческие ценности, идеалы, устремления, чаяния и надежды он свел к неутолимой жажде наживы. Отсюда все эти ограничения — законы об авторском праве, система грантов, сознательное снижение стандартов образования. Ученые такие же рабы системы, как и обыватели, а не злокозненные эгоисты. Когда эта система рухнет, а она рухнет по законам энтропии, то под ее обломками будут погребены все одинаково — и университетские кампусы, и барбершопы, и кофейни, в которых сейчас заседают уникальные снежинки, накапливающие социальный капитал в мечтах об умных выборах.

Но можно ли избежать самого страшного? Ганн все сводит к социальному дарвинизму. Мол, нужно примириться и приспособиться к распаду общества и превратить ученых в реальных деревенских колдунов, в такой вот незавидной роли продолжив служение человечеству. То есть выживут не сильные, а приспособленные. Но ведь общество — это социальная материя, а не биологическая и у нее другие формы существования, выживания и развития. Поэтому я убежден, что есть более конструктивные способы решения наших насущных проблем и осуществления далеко идущих планов.

Впрочем, это только начало цикла, вылившегося в роман «Сожжение». Поэтому будем посмотреть, куда автор вырулит.

А пока я скажу большое спасибо Андрею Бурцеву сотоварищи за возможность ознакомиться с этим увлекательным произведением очень умного и талантливого писателя.

Интересная история, что была прежде...

Оказалось, что первый том трилогии «Князь пустоты» я прочитал ровно шесть лет назад, в октябре 2015 года. То есть на чтение у меня ушло в два раза больше времени, чем на публикацию этого эпического эпоса.

Уж не знаю, чем я так сильно восхищался в ту давнюю мифическую эпоху, но по совпадению именно тогда я всерьез занялся изучением всемирной истории (с упором на Средние века), поэтому «Тысячекратную мысль» читал уже с совсем другим уровнем подготовки и знания. Это был мучительный процесс, почти как пытки инхороев. И автор никакой помощи мне не оказал.

Вольтер как-то бросил знаменитую фразу, что все жанры хороши, кроме скучного. Бэккер написал свой роман в плохом жанре. Читать это было невыносимо скучно.

По ряду причин. Классификатор сайта объявляет эту книгу эпическим и темным фэнтези. Но в этой книге очень плохо и с эпичностью и с тьмой (хотя иронично, что на последних пятидесяти страницах действие происходит в темном подвале!) Полтора сражения и одно описание пыточных казематов богомерзких чудовищ. А в остальном герои куда-то медленно едут и страдают. Едут они скучно, а страдают...

У Бэккера персонажи превратились в каких-то мономаньяков страдания. То есть всю свою скучную дорогу они расчесывают каждый одну душевную травму. Найюра соблазнили в детстве и теперь тетеньки не доставляют ем должного удовольствия. Эсме — ах, я шлюха такая бросила своего мужика ради денег и положения в обществе.

Но чемпион, конечно, Друз Ахкеймион! Четверть (!) романа посвящено его (в русском языке есть емкое, четкое определение, но нецензурное, поэтому, скажем) бесплодным любовным томлениям по утраченной возлюбленной. А еще — он мне сказал, что любит, а сам использовал, и из за этого я буду истерить и ныть, как баба. И это битый жизнью зрелый мужик, натренированный адепт тайного знания и матерый шпион!

В общем, персонажи у Бэккера получились глубокие. Но это глубина серого и унылого больничного коридора, уходящего вдаль. Она такая нужна?

Келлхуса — собственно, гвоздя программы — подвела философия. Все злодейство Князя Пустоты, ну помимо военных преступлений обычных для такой эпохи, свелось к тому, что он, как и всякий политик, выстраивает с людьми прагматичные отношения и подавляет чужую волю своей харизмой для общего дела. А все его хваленое дунианство с интеллектуальной точки зрения свелось к обычной фашисткой загонке — я высшая раса, а вы низшая — поэтому я буду вашим господином. Батя его знаменитый тридцать лет думал-думал и надумал, что люди тараканы и их надо давить или гонять по углам поганой тряпкой. (Вообще, финальная разборка с батей — это и смех и грех, стыдоба сплошная).

А ведь еще и лор есть у этой истории. Первый Апокалипсис, как его описывает красочно Бэккер... Ответственно заявляю, создание империи Александра Македонского, завоевания Чингис-хана, грабительские войны Тамерлана были тысячекратно более эпичными, страшными и разрушительными событиями, чем потуги на «ужасти» нашего автора! И обошлось без всяких инопланетных чудовищ и армий биороботов.

Но пожалуй, хватит! И так много накатал, потому что разозлился — три дня потратил на эту ерунду! С тех пор, как бросил мурыжить макулатурный Малазан Эриксона ни одна книжка меня так не бесила!

Есть хорошие моменты. Финальная битва, описания Небесного корабля инхороев, несколько интересных страниц исполненных в модернистской поэтике. Но не этих крох я ждал от этой мрачной и жестокой повести...

Можете сравнить, то что накатал Бэккер с идеалом. Например, прочитать-перечитать «Тараса Бульбу» Гоголя или «Саламбо» Флобера. А если желаете приобщиться к подлинному величайшему эпосу в мировой истории рекомендую цикл из 14 роликов Клима Жукова «Эпоха Крестовых походов» или цикл Савромата о Чингис-хане и создании Монгольской империи.

Итак, «Прошлой ночью взошло солнце»...

Однажды зимней ночью над Нью-Йорком восходит второе солнце. Точнее, это Луна, внезапно превратившаяся из мертвого каменного шара в пылающее светило. Только что уволенный бойкий газетчик Шон О`Шонесси возвращается к работе для составления информационных бюллетеней. Население нужно успокоить, а порядок поддерживать всеми силами. Космическая катастрофа — это вызов всему человечеству!

Как это часто бывает при чтении фантастики «Золотого века», возникают противоречивые впечатления. С одной стороны, текст рассчитан на подростков или любителей «легкого» чтения, поэтому сюжет линейный, слог скуп и строг, характеров у персонажей не наблюдается. С другой, в этой короткой повести поднимаются и ставятся вопросы наиважнейшие для нашего времени — прямо-таки настоящего момента и ближайшего будущего.

Искусственная эволюция, особенно в свете реально угрожающих Земле и человечеству космических катастроф. Ученые на этом настаивают, а власть предержащие не дуют в ус, потому что существует...

Проблема современной науки при власти финансового капитала. Когда-то капитализм способствовал развитию науки, породил научно-техническую революцию, а теперь душит процессы поиска истины и накопления новых знаний системой грантов, требованием скорейшей утилитарной прибыли, хищническими законами об «авторских правах».

Даже такая актуалочка вылезла, как неготовность правительств к внезапным вызовам эпических размахов (пандемия Ковида, все дела))

В общем, подумать тут есть над чем. И текст помогает. Он действует, как глубинная бомба. Проникает в сознание легко и глубоко. И там детонирует многими смыслами.

А темпераментные красотки, встречающиеся в тексте всего лишь приятный бонус))

К тому же это один из первых текстов Джеймса Ганна, так что очень хорошо для старта!

Спасибо команде Андрея Бурцева за возможность ознакомиться этим любопытным текстом хорошего писателя!

Видно, что у начинающего автора много мысли и чувства, но средств художественного выражения не хватает. Старается передать идею и эмоцию отрывистой конкретной фразой, ярким эпитетом, монтажной склейкой. В сценографии нет эпического размаха, даже ограниченного жанром рассказа.

Однако цели своей текст достигает и мысль доносит, и необходимое нестроение создает, только с огрехами.

Поэтому и история с мальчонкой кажется несколько искусственной. Но это от плохо скрытого символизма — старый мир мы безжалостно истребим, а новый создадим и убережем даже ценой собственной жизни.

Автору всего двадцать лет, писать только начал. Поэтому недочеты простительны.

На самом деле по нынешним временам это тянет всего лишь на блёрб для суперобложки. Двумя-тремя фразами схвачены основные характеристики темы и языка начинающего автора.

Но для истории нашей литературы эта крохотная заметка явление знаковое. Довольно известный автор-демократ старорежимных времен дает напутствие первой книге представителю первого поколения авторов новой Советской эпохи. Как потом выяснилось одному из трех главных русских писателей 20 века. Таким образом, текст из трех абзацев обрел бессмертие, покуда жив русский язык и наша великая литература.

Можно было бы назвать этот замечательный рассказ сатирой на общество «желтого дьявола», но ничего комически-гротескного в нем нет. Все про правду написано. Сурово и брутально.

Первое. Капиталистическое общество — это общество ВСЕОБЩЕГО страха. Миллионер находится в той же атмосфере ужаса, что и затурканный, угнетенный работяга. У него только ужасы другие.

Второе. Очень круто предсказано использование в ближайшем будущем высокоточного оружия, в том числе бактериологического. Даже в ходе гибридных и экономических войн.

Третье. Очень ловко авторы обыграли известный афоризм Маркса о том, что капиталист сам продаст веревку, на которой его и повесят. Мутанты тут просто едва прикрытая метафора пролетариата. «Красные тридцатые» закончились, началась Холодная война. И прогрессивным писателям «свободного мира» приходилось прибегать к «эзопову языку».

Единственный недостаток этого крутейшего рассказа в некой несбалансированности формы. Для шпионского триллера, коим он является, многовато разговоров и маловато действия. Больше рассказано, чем показано. Но текст мощный, драйвовый, умный и поучительный.

Кажется, это первое произведение Каттнера-Мур ,которое я читаю в этом веке. А ведь подростком был страстным поклонником их творчества. Ну уж теперь они от меня не уйдут, эти гениальные близнецы.

Благодаря стараниям в том числе Андрея Бурцева. За перевод и публикацию этого минишедевра ему специальное спасибо!

А ведь была такая рубрика в старых журналах — «Взгляд и нечто», очень подходит под тематику этого рассказа)) Это не ужасы, а «вирд» чистой воды, так что Женевский пробавлялся им с самого начала.

Написано хорошо, сильно для двадцатилетнего. Больше всего нравится, что автор умел с самого начала создавать настроение, не прибегая к натужной сентиментальности. Он сразу пестует чувство — ужаса, например, а не чувствительность нервного возбуждения. Так что ощущение силы текста остается по прочтению.

Кажется, что рассказ и придуман в офисе или студенческой аудитории, когда дуреешь от скуки или недосыпа и в полудреме понимаешь, что в твоей собственной голове опасности может скрываться не меньше, чем в темной подворотне.

Не специалист в «вирде», хотя люблю Лавкрафта и Мьевиля, но рассказ мне понравился. Для двадцатилетнего автора прям очень хорошо!

Нагнал жути, напустил тумана, ничего непонятно, но дрожь пробирает и читать интересно. Напоминает абстрактную живопись без четкого рисунка, вроде Фрэнсиса Бэкона. Будоражит, тревожит, а что — неизвестно.

В то же время — пунктиром — есть даже социальная критика и трагизм разрушения основы основ — семьи.

Очень хорошо!

Хорошо придуманная и написанная повесть, удачно расширяющая основной цикл истории о войне с демонами.

Я во всей повести обнаружил только один слабый диалог, который и действие продвигает, и персонажей раскрывает, но лишен при этом энергии. В остальном это крепкая мужская проза о суровых буднях тотальной войны в локациях псевдосредневековья.

Отдельно от цикла эту повесть, возможно ,читать не имеет особого смысла. Но в ней как в капле воды хорошо отражается весь драматизм и нерв эпоса Питера Бретта. Главное в нем яркий и жуткий контраст. Автор отлично выписывает, кого штрихами, а кого и яркими красками, совершенно обычных людей, живых, с характером и историей, и помещает их в совершенно кошмарную реальность еженощного геноцида и живодерства, от которого почти невозможно спастись. Как сохранить себя, свою человечность в годину столь нестерпимых и беспощадных испытаний? Ответы на эти вопросы автор ищет в том числе и в этой замечательной повести.

И этот контраст, высвечивающий мощно человека в человеке, является главным художественным достижением и изюминкой Бретта. А отлично прописанные сражения и сложные политические интриги, которыми полон цикл о демонах, мы и у других авторов найти можем.

Начну сразу с козырей, чтобы не рассусоливать на пустом месте, что совсем в духе рассматриваемой книги.

«Темные ущелья» («Тьма оскверняет») входит в число лучших романов Моргана. Наравне с «Рыночными силами», «Пробужденными фуриями» и «Черным человеком». Это беллетристика, которая имеет глубокий философский фундамент и богатую идейную подоплеку. Я рассмотрю только три аспекта романа, которые мне сразу бросились в глаза и показались весьма любопытными.

Первое. Трилогия у Ричарда Моргана получилась чистым «героическим фэнтези». Не «дарк» и не эпик. Как по форме, так и по содержанию. Рассказ сосредоточен на трех персонажах-героях ,которые в составе небольшой группы поддержки меняют жизнь людей к лучшему и бьются с самыми могущественными врагами, что только могут встать на пути человека в любом из миров. А войны, разрушающие целые планеты, и бесчисленные армии сражающихся цивилизаций — только фон, задник и антураж. Это форма. По содержанию персонажи Моргана, что главные, что второстепенные, тоже герои. Они высоконравственные, одухотворенные личности, совершающие подвиги. Или злодейские злодеи с неутолимой тягой к разрушению и уничтожению на своем пути всего доброго и светлого. в них нет морального релятивизма, характерного для модного нынче «темного фэнтези». (Даже Клитрен. Он просто выбрал вначале не ту сторону). Да, они сложные личности ,с противоречиями, но ведь на то Ричард Морган и большой писатель, чтобы рассказывать истории живых настоящих людей, а не кукол деревянных. За ними интересно наблюдать, ими восхищаешься или ужасаешься, но ассоциировать себя с ними не получается.

Но это и не главное. Потому что при всем умении автора создавать живых и ярких персонажей, не в этом его основная задача и не тут бьется главная жилка произведения. Он, по известной метафоре Джорджа Мартина, архитектор, а не садовод. Создание особого мира, в котором будет разворачиваться борьба и судьба идей — основные его пафос и задача.

Моргану удалось создать интереснейшую технофэнтезийную реальность. Многомерную вселенную с различными альтернативными реальностями (совершенно в духе современной космологии и физики), в которой изощренные физические законы и технологии, прямо по завету Кларка, неотличимы от магии и волшебства. Поэтому и герои тут могут совершать свои подвиги — в их руках сосредоточено могущество нескольких цивилизаций, накапливавшееся сотни тысяч лет.

Но и этот богатейший мир не самодостаточен. Это поле битвы идей. Потому что лучшие романы Моргана — идеологические, прямо как у Федора Достоевского. И «Темные ущелья» прежде всего роман политический. Он изучает вопрос, какое устройство человеческого общества наиболее эффективное и гуманистическое.

Я параллельно с романом читал много нашей поэзии первых лет Революции — Маяковский, Есенин, Мариенгоф, Ахматова — поэтому, видимо, так хорошо для меня высветился этот слой. В метафорическом смысле можно вот как «раскидать» соперничающие политические силы в книге. Олдрейны-двенды — это олигархическая власть финансового капитала, долгое время безраздельно владеющая человечеством, управляя им хищнически, жестоко и только в своих узкогрупповых интересах. Даже их происхождение соответствует такой трактовке. Не инопланетяне какие-то, а плоть от плоти, так сказать.

На запрос человека о свободе пришел ответ в виде кириатов — революционной партии троцкистского толка, которая не руководит, и не направляет пассионарный взрыв масс, а пытается управлять и командовать, потому что лучше всех знает как надо жить, и что этой массе нужно. Есть еще и «охранители», любители статуса кво — так называемые боги Темного Двора, — боящиеся «как бы чего не вышло». Как и все охранители, они неизбежно превращаются в простых оппортунистов, действующих себе во благо и двигающихся только по ветру истории. Ричард Морган, отдадим ему должное, очень убедительно критикует как местный олигархат, так и противостоящих им сектантов-революционеров. Также он убедительно опровергает благостные «меньшевистские» мечты полукровки Арчет о поступательной эволюции общества к светлому будущему, показывая, что подобная эволюция очень легко скатывается в дурную бесконечность неразрешимых противоречий.

Свои рецепты эффективных социальных преобразований Ричард Морган не предлагает, но от одного человека, даже очень умного и с дипломом Кембриджа такого ждать, конечно, не стоит. Правильная постановка вопроса о самых сущностных и важных вещах для всего человечества — это уже великое достижение!

И как же много там еще всего, в этой трилогии! Обилье мыслей, половодье чувств, конфликты, невероятные локации и приключения. О самых сложных вещах автор может говорить просто, ясно, доступно. Отличным пластичным и образным языком.

По совокупности достижений Ричард Морган подтверждает, что является одним из лучших современных писателей-фантастов. И даже просто писателей, без жанровых рамок.

Да, я готов к тому, что следующая его книга — судя по отзывам — будет послабее. Но ваять одни шедевры могли всего несколько человек за четыре тысячи лет существования литературы.

А Ричарда Моргана можно рекомендовать всем думающим людям, любителям самой высококлассной литературы.

П.С. И конечно низкий поклон и большая благодарность Наталии Осояну за блестящий перевод этого замечательного романа.

Крайне любопытная, да просто на просто замечательная книга двух юных дарований. Сын купца 2-й гильдии и сын дворянина из высшего аристократического круга Российской империи, ученики наверно самого престижного среднего учебного заведения в стране и их поэтические экзерсисы.

Вышла книга в уникальное время. Январь 1918 года. После Октябрьского переворота и прихода к власти большевиков с левыми эсерами по краям объявленной главой свергнутого правительства Керенским Российской республики разгораются первые сполохи Гражданской войны, бывшая императорская армия прекратила свое существования и германские войска готовы к захвату столицы. Поэт Александр Блок пишет поэму «Двенадцать» и говорит: «Сегодня я — гений». Лозунг «Вся власть Учредительному Собранию!» — просто предвыборная агитация. В типографии инженера Персона (привет Хью Персону из «Просвечивающих вещей«!) выходит «Альманах Два пути».

Название очень точное и для авторов судьбоносное. Лирический герой Андрея Балашова гговорит о трагической судьбе России, о разрушенных жизнях, о голоде, угнетении, трагической любви. Герой Набокова нюхает цветочки и прыгает с сачком по лужайке. И даже тема смерти. У Балашова в его восьми стихотворениях из-за гор трупов — жертв войны, голода или различных жестокостей ближних своих почти ничего не видать, кроме робкой надежды. У Набокова в двенадцати стихотворениях умер... только кленовый лист, знаменуя приход осени. Человек и мировая трагедия у Балашова, человек на фоне цветущей природы у Набокова — вот центральные идеи этих зарождающихся поэтик.

Два пути — разделить жизнь народа и его тернистый путь или отсидеться в пресловутой «башне из слоновой кости». Два пути. Путь Набокова к всемирной славе великого классика, путь Балашова... о его судьбе после января 1918 года нам ничего не известно.

Тут прямо-таки есть о чем глубоко задуматься.

И хоть каждое отдельное стихотворение начинающих авторов я оценил на семерку из-за хромоты в стиле и некоторой неустойчивости метафор, то книга как целое — замечательный артефакт эпохи и истории нашей литературы. К сожалению, мало известный. Два-три издания последних лет и тысячи экземпляров ,похоже, не наберут.

Ох, как мы ленивы и не любопытны!

А вот это очень любопытно! Историософское стихотворение о происхождении человека. И начался человек с изготовления орудия убийства, которое тут же применил. И задумался об этом.

Даже тяжелая и страшная тема самоубийства не пугала юного поэта. Причем, взята она без бравады, без легкомыслия или бездумного упоения и тяги к смерти. Тут больше печаль, тоска о том, что и такой выход из своей беды человек находит. Трагедия невоплощенной жизни. И ничего хорошего в таком исходе нет. С чем нельзя не согласиться.

Все больше и больше мне нравится это юное дарование! Вот весна пробуждается, лужайки цветут, вакханки юные грацией соблазняют... Но это все чудовищный обман! Идет Мировая война и «миллионы убитых задешево» (как выразился другой, более сильный поэт) вместо наслаждений отправляются на тот свет! А ведь тоже о красоте и любви мечтали.

В общем, у парнишки были правильные ориентиры. Но куда они его привели? Таинственная судьба...

Дерзкое самомнение юнца! У него не кто-нибудь, а сама птица-гоголь поет томную любовную песнь для русского воина-богатыря и прощающейся с ним славянки. Конечно, Николай Васильевич, возможно, и отказался бы от подобной чести. Но тут ведь главное ощущение творческой преемственности. И понимание поэтической стези как доблестного служения во славу отечества!

А в парнишке был ведь потенциал — жуткое стихотворение! Тут тебе и «вещие черные крылья» вперемешку с «жужжанием мух» и крысы с горящими глазами — последний бред умирающего, бр-р!

Из такого кокона мог как какой-нибудь обэриут вылупиться, так крайний мистик и реакционер.

Просто трепет охватывает от подобной несправедливости! Одни значит во дворце на бале-маскараде пляшут, а другая, чтобы спасти голодного и больного ребенка, на панель идет! И все напрасно — ребенок гибнет!

Легко, конечно, смеяться над патетическим и не очень складными виршами. Но, с другой стороны, юноша Андрей мог песни слагать о весенних лугах и юных девах, а не голодных проститутках. Тут большое сердце, тут гражданственность!

Скорее плач о России, трудовой, голодной, избяной, за авторством сына купца 2-й гильдии, владельца крупного бизнеса и доходных домов в центре Питера. Интересна тут вовсе не борьба штампов со смелыми метафорами с порой на Некрасова и Блока. Тут загадка судьбы...

Жаль ,что нам неизвестна судьба Балашова после революции. Может быть он не эмигрировал, пережил Гражданскую, стал каким-нибудь советским служащим и реально трудился для счастья русского народа, а не только лил слезы о его горькой судьбине при постылом царизме. Неисповедимы литературные судьбы в России-матушке!

Опять же — восемнадцать лет! До этого момента человечество как во сне жило. Тычясь со слепу куда попало. Но теперь пришел Он — Поэт. Со своим виденьем, право имеющий! Уж он то покажет всем ,как правильно жить в этом мире загадочном. И тогда благодарное человечество, прежде всего, конечно, прекрасные девы...

Читаешь это, и слезы умиления так и каплют из глаз!.. Прям хочется, чтоб всех восемнадцатилетних публиковали и складировали на память грядущим поколениям. Не все ж над текстами профессиональных юмористов животики надрывать!

Очень характерное для восемнадцати лет стихотворение. Пробуждаются поэтические силы, они стремительно расширяют пространство души, едва не рвут на части. И ты себе кажешься неким то ли небесным, то ли инфернальным существом. А вся это мелочь, эти людишки, копошащиеся у твоих стоп... навоз для творчества, коим ты удобришь грядущий сад творческого благоденствия.

Написано хорошо. Есть символистские и романтические штампы, но видна молодая душа и талант, а не только явные способности к версификации.

Вторая экспедиция на Марс прибывает к месту своего назначения. Первая экспедиция погибла семнадцать лет назад по неизвестным причинам, внезапно перестав выходить на связь. Новая партия из восьми космонавтов, ведущих специалистов в различных областях наук, очень скоро узнает судьбу предшественников. И теперь их ждет как великое открытие, так и опасность безжалостного уничтожения!

Рассказ у этого практически неизвестного нашим читателям автора вышел просто замечательным!

Это и увлекательное космическое приключение с загадками, атмосферой ужаса и нетривиальными идеями.

Это и экскурс в научную фантастику эпохи зарождения Космической эры. Когда тема путешествия к другим мирам переходила из плоскости чистого воображения в плоскость комплекса инженерных и научных задач. И это ярко отражено в тексте. Герои рассказа не авантюристы в космосе, а настоящие ученые-исследователи, которые для решения поставленных задач и спасения собственной жизни используют знания и опыт, а не полагаются на собственную ловкость и удачу. При этом в тексте остаются и родимые пятна предыдущей эпохи развития жанра —

А вишенкой на этом литературном лакомстве является то, что в центре рассказа, его движущим механизмом является вопрос, который за последние сто лет развития науки становится одним из самых фундаментальных — насколько наши знания и представления о реальности соответствует самой сути этой реальности?

Так что рассказ, вышедший более семидесяти лет назад остается и интересным, и актуальным.

П.С. Большое спасибо Андрею Бурцеву за возможность открыть для себя этого интересного автора. Надеюсь, его стараниями это знакомство будет продолжаться))

Невероятной мощи и драйва поэма!

Можно много говорить о революционности ее поэтики, о каскаде уникальных рифм, тропов, ассонансов и т.д., и тп. В ней не это главное. Точнее, не только это (а ведь Маяковский пролагал невероятные новые пути в поэзии!) И сам поэт открытым текстом об этом говорит в своем произведении.

Главное тут — сотрясающий земной шар протест против войны, капитализма, мещанского мышления и образа жизни, оправдывающего захватнические войны. И ведь это выкликнуто и утверждено задолго до всяких «потерянных поколений», когда большинству хватало сил только на личный «сепаратный мир», сиречь дезертирство.

К тому же лет за сорок до мудрейших историософов мирового масштаба, типа Теодора Адорно, прикормленных ЦРУ и подобными конторами, двадцатидвухлетний поэт смело и твердо отвечает на вопрос: «Как возможны стихи после Освенцима?» (и тут высвечивается весь цинизм самой постановки такого вопроса).

Если писать не ради словесных выкрутасов, не ради выпячивания своей «уникальноснежинкости», а ради счастья всего человечества, то и стихами можно. И лучше талантливыми.

И заканчивает свой великий манифест Маяковский не обвинительным приговором уходящему миру зла и жестокости, а картинами будущего всеобщего счастья и благоденствия. И даже говорит ,как этого достичь (делиться с ближним, а не хапать). И пока что никакие «чикагские умники» или сосущие гранты на миллиарды долларов «тинк тэнки» ничего умнее не придумали.

Читаешь такие книги и лучше делаешься, мозги прочищаются от суетной занятости и злобы. И гордость охватывает от того, каких гениев рождала и, надеюсь ,еще будет рождать русская земля.

Две книги этого эпоса об одном человеке очень отличаются друг от друга. Видно что вторую часть писал другой автор, и что автор женщина. Но обо всем по порядку.

Для личных творческих нужд я за месяц прочитал три биографии Антона Павловича Чехова три или четыре монографии о его поэтике, в том числе революционную работу Александра Чудакова «Поэтика Чехова» 1971 года, которая драматически и кардинально повлияла на все дальнейшее изучение творчества классика. Посмотрел бесчисленное количество роликов на Ютубе, посвященных Чехову. И сделал удивительное открытие))

Нет никакого единого представления об этом человеке. Он загадка почище Пушкина и Шекспира. Рассматривается ли его творчество или биография, у каждого исследователя или комментатора свой Чехов.

Чехов — скучный обыватель, развратник, ницшеанец, политический боец, скромный и тихий интеллигент, богатый помещик, совесть нации, глубочайший философ-гносеолог, религиозный фанатик, пророк, реалист, гражданин, ученый-медик, клоун, писатель-неудачник, величайший мастер прозы всех времен и народов.

Есть даже наиболее импонирующий мне Чехов-бодхисатва, намного дальше Кастанеды ушедший по пути воина индейцев яки.

Выбирай на вкус. Чехов — протей, который является отражением души каждого человека.

У Леонида Малюгина — это пробивной беллетрист, рубаха-парень, вечно борющийся с тысячью житейских невзгод и все превозмогающий. Это действительно повесть-хроника, сосредоточенная на главном герое. Из нее мало что можно узнать о Российской империи последней трети 19 века, о ее политике, нравах, культуре, быте. Все завязано на событиях жизни Чехова и люди, его окружавшие, высвечиваются лишь настолько, насколько это необходимо для связного стремительного рассказа. Видно, что работала рука опытного драматурга, склонного к монологичному драматизму.

Книга вторая. По решению комиссии по наследию Леонида Малюгина «молодой чеховед» Ирина Гитович должна была закончить оборванную на самом интересном месте хронику (Лика Мизинова не добивается взаимности от Чехова и ее соблазняет Потапенко) и рассказать о последних десяти годах жизни Антона Павловича. Но она написала совершенно другую книгу.

Это лирический эпос невероятной глубины и размаха. Жизнь Чехова изображена не только на фоне социальной, культурной, идейной, бытовой реальности России рубежа веков, но и на фоне развития всей западной цивилизации. Судьба Чехова, его личность рассмотренная и описанная в невероятных подробностях вписаны в максимально широкий контекст. От политических и общественных катаклизмов планетарного масштаба до литературных баталий титанов искусства и революционных научных открытий Кюри, Резерфорда, Эйнштейна.

И великий Чехов, один из грандиознейших людей, что рождала русская земля за всю свою тысячелетнюю историю, титан духа, которому не были чужды никакие человеческие слабости не теряется ни при каком масштабе. Он столп, глыба, один из тех, на чьих деяниях воздвигнется грядущий храм торжествующего и свободного человечества.

И, конечно, это Чехов в любви! Тонко и красиво описаны его взаимоотношения с удивительными и красивыми женщинами. Жена-артистка полностью реабилитирована, супружеская жизнь показана во всей ее прекрасной сложности, любители дешевой «клубнички» посрамлены. Очень пригодилась биографии Чехова заботливая женская рука чуткой исследовательницы.

Читаешь, и дух захватывает! Хочется делать что-то большое и важное, хочется быть лучше. Невольно тянешься к прекрасному.

Так, под одной обложкой оказались две очень разные книги об одном человеке, гении. Обе очень хороши, практически безупречны. И крайне жаль, что авторов и их труд постигла такая печальная судьба. Совершенно в чеховском духе.

Леонид Малюгин так и не увидел выхода в свет главного дела своей жизни — книги о Чехове. Ирина Евгеньевна Гитович так больше ничего и не написала, сопоставимого с этой замечательной повестью. Судя по ее страничке на сайте ИМЛИ РАН, она занималась чистой наукой, публиковалась мало и умерла этой весной в солидном возрасте восьмидесяти трех лет.

Их замечательный труд никогда не переиздавался. На щит поднимаются другие работы о Чехове — там, где как следует перекапывается грязное бельишко давно умерших людей, что-нибудь поскандальнее, парадоксальное, мещанское, сыто-либеральное.

По традиции, заложенной самим Антоном Павловичем, не буду делать никаких выводов, а просто поставлю адекватную оценку отличному роману.

Посмотрел версию БДТ 1973 года для Ленинградского телевидения в сборнике «Сценки». В главных ролях Евгений Лебедев и Олег Басилашвили. Очень рекомендую!

Вначале думаешь: ну что за ерунда? Сидят два собутыльника. Хозяин, болтун и враль, предлагает недотепе-гостю якобы породистую собаку за немыслимые 100 рублей. Ерунда и скукота. Думаешь: и на что себя растрачивали великие артисты и великий режиссер? И Чехов-то оказывается не всегда был на высоте своего гения, хоть это и 1885 год, а эдакую мелочишку завалящую накатал!

Но 10 минут спустя, к финалу, уже хватаешься за голову и трепещешь: это до какой же степени оскотинивания может довести себя человек! Это в какое же ничтожество он может впасть, что беспородная собака кажется человечнее человека! Ведь это трагедия, по традиции названная Чеховым «комедийной сценкой».

Без пафоса, без назидательности, простым методом показа гениальный автор мощнейше высказался о вреде алкоголя. А наши артисты-классики это великолепно изобразили.

Конечно, для Чехова это было очень личное. Один брат от водки погиб, другой свою жизнь слил в канализацию. Наверно ,поэтому так проникновенно получилось!

Пересмотрел (впервые с давних детских лет) экранизацию рассказа 1960 года с Фаиной Раневской и Борисом Тениным. Изумительная короткометражная комедия с гениальной игрой классических советских артистов и очень яркой (а фильм-то черно-белый!) постановкой. Интересно, что сценарист и режиссер Герман Ливанов сам дописал большую часть содержания пьесы Мурашкиной и реакции авторки на собственный опус. Получилось конгениально.

Прочитанный по горячим следам рассказ Чехова показался более схематичными и неразвернутым вглубь комического (Обратите внимание, как из одного упоминания в рассказе мухи режиссер и исполнитель создали целый бенефис внутри комедии!). Поэтому оценка будет не только тексту, но и невероятному таланту гениального писателя будить творческие порывы и открытия в других художниках.

Гениальность писателя определяется обширностью и глубиной открытых и транслируемых им истин, ну и проверяемость их повседневной практикой, конечно, как критерием истинности.

Посему, Чехов — гений. Двадцатилетний дебютант в литературе на пяти страницах описал содержимое 50% сегодняшнего Интернета.

«А я так вижу! А это мое мнение! А ты кто такой, чтобы мне указывать? Ученый? Ну иди в ж... раз такой ученый, не мешай мне самовыражаться!»

Очень актуальное произведение. Половина отзывов к этому рассказу служат сему доказательством.

Только что на эту же тему посмотрел ролик Клима Жукова из цикла «Эпоха интерпретаций», «Торжество мнений». Своеобразный «Ответ ученого соседа». Рекомендую.

П.С. В аннотации к рассказу есть орфографическая ошибка. Тоже в струю нашей темы.

Безусловно, это поэма о любви, написанная максимально «просто». Изящная, тонкая, лапидарная поэма, напоминающая хокку или дзэнский коан. Не удивительно, что Чехов так нравится японцам.

Любовь в центре повествования, могучее влечение. А все эти рассуждения о «среда заела», «нелюбимая жена с бровями», «осетрина с душком» — это все антураж. Те самые не существенные детали, вперемешку с важными, что переполняют тексты зрелого Чехова.

Но и любовь — только повод, а не причина создания шедевра. В самой сердцевине сути — это, думаю, история о том, что жизнь управляет человеком ,а не человек жизнью. Ты можешь сколько угодно напринимать важных и правильных решений, ставить себя на правильную ногу, обрастать налаженным бытом. А потом налетит ураган, например, внезапной непрошенной любви и сметет тебя с твоим бытом с лица ландшафта.

Поэтому в одном из ключевых моментов рассказа — на берегах Ореанды — следует рассуждение о потоке жизни и бесконечности. Мы квантовая суперпозиция в урагане энтропии. Повезет — получишь удовольствие в процессе полураспада.

Из рассказа можно вычитать, что Чехов хоть и считал, что в жизни ничего не меняется, не удивился бы ни 1905 году, ни 1917-ому. Очень в русле его философии. Стихия! И человек, беспомощный перед ней.

У меня в сознании был, оказывается, отпечатан образ Ии Саввиной из блестящей экранизации. Поэтому я думал, что Чехов свою Анну фон Дидериц прописал более чувственно, как Толстой Анну Каренину. Но нет. Все очень скромно и тактично, интеллигентно. Впрочем, образ миниатюрной изящной блондинки со свежей кожей лица представлен явственно.

Давно не читал такой умной и проникновенной книги на узкоспециализированную тему. Чудаков ломает общепризнанные на тот момент каноны и понимание Чехова, сложившееся почти за сто лет изучения его творчества.

Он показывает и этапы изменения поэтики и ее фундаментальные черты — адогматичность, случайностность, объективность.

Сейчас очень модны и у нас книги по технике писательского мастерства. Вот эта монография дает сто очков вперед по сравнению с подобными книжонками. Ведь Чудаков исследует не только гениальный художественный мир Чехова, но и сравнивает ее с поэтиками титанов-предшественников — Гоголя, Достоевского, Тургенева, Толстого. Просто черпай и черпай из этого кладезя мастерства.

У книги есть только одна проблема — ее идеология. Ее автор — матерый антисоветчик и русофоб. Он ухитрился (скорее всего, ему это позволили перерожденцы из высших эшелонов советской власти) в следующем после ленинского юбилея году опубликовать работу, где нет ни одной цитаты из классиков марксизма! Даже там, где это было бы весьма уместно — в изучении восхождения Чехова от абстрактного к конкретному. А ведь это одна из основ философии Маркса, что блестяще показали Зиновьев и Ильенков.

Из книги вы совершенно не поймете, что она издана в СССР в 1971 году. Там иностранные авторы цитируются чаще отечественных!

И это нашло выражение в генеральной идее книги. Чехов у Чудакова — провозвестник и адепт религии Человека. То есть мещанина и эгоцентриста. Не важно, в каком обществе ты живешь, что на улице творится, и какова мера страдания окружающих тебя людей. Главное — чтоб ты сам был сыт, весел и нос в табаку. Даже здоровьем и экологией нужно заниматься из узко личностных интересов. Не загрязняйте воздух, чтобы мне и моим деткам было легко дышать! И звон монеты в твоем кармане равновелик вопросу организации будущего справедливого устройства общества.

Уникальная снежинка Чудаков не желает становиться частью общего морозного узора на стекле истории. И тоже самое приписывает Чехову.

Этот упорный и опасный мелкобуржуазный мыслитель был среди тех, кто готовил и подготовил приход нынешней власти. Которая теперь уничтожает Россию и ее народ.

Это все легко вычитывается даже из этой работы, если наблюдать это объективно, как нравится самому Чудакову.

Поэтому его книга очень противоречива — она учит писать хорошие тексты и понимать их, а также внушает вредные, близорукие, эгоистические иллюзии.

И оценка соответствующая.

Итак, «Ужас из Карфагена»...

Американская археологическая экспедиция раскапывает руины древнего Карфагена, надеясь отыскать знаменитый Храм Молоха. В это время дочери главы экспедиции Джона Керра, Эдит, начинают сниться странные и тревожные сны о том, что кто-то пытается проникнуть в ее разум и тело. Она сообщает об этом своему возлюбленному, молодому археологу Кеннету Блейну...

А вот это было неожиданно. Судя по названию и началу, я ожидал, что это будет рассказ о метемпсихозе, анамнезисе, приключение в духе «Индианы Джонса» и «Мумии». Однако в этом произведении Гамильтон выступает в роли ученика Абрахама Меррита, становится коллегой моего любимого Роберта Говарда.

Да, он тут не торит новые пути, а просто рассказывает историю увлекательного и страшного приключения. Но стремительность действия, яркие образы и накал драматизма заставляют трепетать и не дают ни на миг оторваться от чтения. Наброшенные широкими мазками картины гибели великого города завораживают и ужасают. Полный эффект присутствия.

И еще. В этой истории целых три ярких женских образа. Две сильные и независимые и одна виктимная, но тоже способная на смелый шаг в минуту жесточайшей опасности. И Гамильтон вновь показывает себя как мастер создания героинь в полном смысле слова. Читаешь и упиваешься!

Единственно, не могу согласиться с финальным выводом главного героя Блейна Как раз нам надо изучать прошлое, чтобы избежать повторения его самых ужасных сторон. И обретать полезный опыт.

Итак, «Космический шепот»...

Радиоастрономы и инженеры Земли вот уже несколько лет принимают постоянные сигналы из глубокого космоса. Многие пытаются их расшифровать, но удается это только двоим — Марлину и Фейлору. Это оказалось послание от внеземного разума из другой звездной системы. По инструкциям инопланетян ученые собирают некий прибор, считая его аппаратом для улучшения связи между далекими мирами. И это приводит к неожиданным и зловещим последствиям.

Этот рассказ, хорошо написанный со стилистической и композиционной точек зрения, интересен прежде всего тем, что выявляет всю проблему с восприятием текстов ранней НФ палп-периода.

С одной стороны, текст революционный (как и его ранний тематический собрат «Монстры Марса»).

Во-первых, Гамильтон предсказывает открытие микроволнового излучения, довольно точно описывая его, пусть и давая неверную трактовку этого фундаментального прорыва в нашем знании о Вселенной.

Во-вторых, он торит пути таким книгам, как «Глас господа», «Контакт», «Слышащие» и другим классическим произведениям о дистанционном контакте с внеземным разумом. Фильмы вроде «Грань будущего» или «Обливион» также находятся на той эволюционной ветке развития, что стартовала с текстов, подобных «Космическому шепоту».

С другой стороны, есть одна деталь, которая превращает это мастеровитое и талантливое произведение в лютый треш и чушь. Один только вопрос: каким образом инопланетяне могли вступить в «живой» контакт с землянами или тем более чем-то там на Земле управлять, находясь на расстоянии десятков или даже сотен СВЕТОВЫХ ЛЕТ от Земли?!!! Да еще добиваясь такой идиотской цели, что была заявлена.

Гамильтон хоть и недоучившийся, но все же физик! Какого же ляда он плюнул на СКОРОСТЬ СВЕТА?! Ради красного словца? Чтобы облегчить себе творческую задачу? Вот и превратился его мастеровитый рассказ во что? Гениальную галиматью?

Это одна из проблем — фундаментальных — раннего НФ, т. н. «Золотого века». В очень уж специфических условиях протекало мучительное рождение ныне всеми любимого и почитаемого жанра.

И жалко, и грустно. И дает пищу для раздумий.

И еще одно. Очередной текст без женского персонажа, столь нужного сюжетам Гамильтона, и новая неудача. Нет, не может он ваять шедевры без дружеской поддержки ласковой руки Музы!

Итак, «Миллион лет вперед»...

Очень и очень интересно!.. Это вариация рассказа «Эволюция доктора Полларда». Опять-таки лаборатория, космические лучи, три человека...

Но тут эксперимент проводится насильно и выходит из-под контроля. Больше драматизма, саспенса, драйва. Развернута идея сверхчеловечности и превосходства наших далеких потомков. Одна отлично описанная схватка двух суперменов чего стоит!

И еще... Тут есть девушка, как всегда у Гамильтона — умная, красивая, яркая и подвергающаяся смертельной опасности, но не теряющая присутствия духа. До этого я прочитал два произведения Звездного Короля, где не было женских персонажей. Не то! Гамильтон без обаятельной, сильной и независимой женщины теряет львиную долю своей авторской харизмы. Чуть ли не главный его вклад в жанр — это Лианна Фомальгаутская и другие чудные девушки, каких в свое время прописывать мог только он. И этот рассказ блестящее тому подтверждение.

А еще из этого рассказа, как из куколки возникнут и «Цветы для Элджернона» Киза, и «Понимай» Теда Чана. Короче, классик, он и есть классик. Мне очень понравилось!

Спасибо Андрею Бурцеву за возможность ознакомиться с этим весьма любопытным текстом.

Неизвестный, имя которого также останется неизвестным читателю, оказывается под «судом неправедным». Заперт в камере СИЗО, обвинен в серии магазинных краж. Избит и унижен в полиции, оставлен практически без правовой помощи. Перспектива у него одна — окончательно свихнуться в заточении. Чтобы этого избежать, он выдумывает мир, в котором он красив, умен и обаятелен. Он борется с несправедливой системой правосудия в США и побеждает ее, как супергерой в комиксах. А его обидчики и враги из охраны правопорядка и все, кого они любят повержены во прах. Но стены тюрьмы крепки и тесны. Они давят на психику арестанта, деформируют ее и низводят его фантазмы в ад невыносимых эмоциональных страданий.

Это история еще одного «униженного и оскорбленного» от Селби. Его очень точно назвали «американским Достоевским». Темы страдания невинных душ, религиозного отчаяния и торжества зла в дольнем мире — это его темы. Вот только в отличие от нашего классика, он прекрасно понимает, что никакая вера в Бога никого не спасет. Ты хоть замолись, но несправедливость жизни проедется по тебе, как асфальтоукладчик по червяку.

Трудно писать отзывы на книги, с которыми ты на 100% солидарен. Что скажешь? Все про правду написано. Написано блестяще, виртуозно. Очень страшно, потому что предельно реалистично.

Очень лично написано. По завету Фрейда, очистив свои фантазии от субъективности, Селби сделал своего героя похожим на всех и каждого человека, который окажется в бездне отчаяния. Одинокий и беспомощный, он готов зацепиться хоть за дисфункции собственного организма, лишь бы не утонуть в омуте безумия.

В романе очень много шокирующих и болезненных сцен, но с их наличием примиряешься потому, что они вскрывают глубокую правду о человеке и его подлинном месте в этом мире.

Селби не мог перечитывать эту книгу двадцать лет после ее создания. Я не мог написать отзыв два месяца после прочтения. Потому что не помню ,читал ли когда-нибудь, даже в собственных экзерсисах, столь правдивое изображение себя самого.

Итак, «Эванс — страж Земли»...

Во второй половине 20 века, после многих неудач человечество вышло в космос. Исследование других планет Солнечной системы показало, что тамошние обитатели слишком агрессивны и не желают вступать в контакт с нашим видом. Людям осталось только осваивать Луну, что и было проделано ускоренными темпами. К началу следующего века на нашем спутнике разрослись города под куполами, вовсю идет добыча полезных ископаемых, процветает междупланетная торговля. Однако, там где бизнес, там есть и люди, жаждущие погреть руки на чужом добре. Возникло и приняло угрожающие размеры космическое пиратство. Для борьбы с ним и охраны правопорядка на космических трассах была создана Стража Земли. Она хорошо справлялась со своей задачей, пока у нее не появился грозный враг — флибустьер Ястреб. На своей ракете, окрашенной в черный, он безнаказанно грабит торговые и пассажирские суда и уходит от любого преследования. Один из капитанов Стражи — Эванс — жаждет остановить негодяя. И ему представится такой шанс...

Крайне противоречивое произведение получилось у молодого, едва ли не юного, Гамильтона, будущего Звездного Короля. Неудивительно, что эта новелла вышла в журнале о «воздушных приключениях». Описания сражений в космосе созданы автором явно под большим впечатлением от кинохроники или самых первых фильмов о воздушных боях Первой мировой. То есть читать это сейчас просто смешно. О массе, скорости, ускорении этот недоучившийся инженер ,кажется, имеет самое смутное представление. О том, что черная ракета в космосе мигом превратится в скороварку и начнет фонить в инфракрасном диапазоне, как сверхновая, он тоже явно забыл. И тд, и тп...

Однако, мы должны подходить к произведениям искусства конкретно-исторически. В 1926 году Годдард запускает свою первую ракету. И над его идеями об «изучении космического пространства реактивными приборами» (Циолковский) посмеялась всласть «Нью-Йорк таймс» (за что в 1969 году попросила прощения). А у Гамильтона уже четыре года спустя ракеты вовсю летают в дальний космос, и развивается на таких скоростях человечество семимильными шагами. Он даже со сроками почти угадал. В его новелле первая ракета поднялась по гравитационному колодцу в 1954 году.

Гамильтон писал для определенной аудитории, имеющей зачаточные понятия о науке и ее перспективах и возможных благах от ее развития. И ему нужно было не потерять своего юного читателя, а зажечь его сердце загадками и вопросами познания, отправить во ВТУЗы, сформировать новые поколения инженеров и ученых. Он действовал далеко не один. И эти ребята со своей работой отлично справились. Честь им за это и хвала.

Поэтому моя оценка этой бойкой и залихватской повестушки с глубоким смыслом будет взвешенной и адекватной.

Спасибо Андрею Бурцеву за возможность прочитать этот любопытный текст любимого классика.

Итак, «Шаг в неизвестность» (или «Энный шаг»)...

Через многие тысячи лет после дня сегодняшнего три клона наших далеких потомков являются последними людьми среди представителей постчеловечества, расселившегося по бесчисленным звездным системам. Однако, этой расе почти-богов грозит всеобщая гибель от неизвестной угрозе, распространяющейся по космосу, подобно чуме. Сумеют ли клоны и постлюди предотвратить ее или история разума во Вселенной бесславно прекратится?

Ну что ж... Написать такое в 92 года, это я вам доложу и есть подлинный гимн человеческому разуму и воли к жизни!)) До этого прочитал три новеллы Уильямсона 1930-х годов и ответственно заявляю, что в девяносто он писал лучше, чем в двадцать с хвостиком! И текст у него получился актуальный, свежий, интересный!

Эволюция разума, нанотехнологии, картины погибшей и возрожденной Земли, отчаяние от одиночества и жесткости равнодушной Вселенной — все очень трогает и впечатляет!

Говорят, что в преклонные года пора бы о душе подумать. Вот Уильямсон и подумал. И результаты его размышлений по-хорошему волнуют душу и ум.

Очень символично, что повесть была опубликована в первый месяц первого года нового тысячелетия. Она оканчивается тревожной ноткой некоторой неясности относительно будущего разума. И у нас будет, надеюсь, много времени в свою очередь об этом подумать. Сделать правильные выводы.

Спасибо команде Андре Бурцева за возможность ознакомиться с этим крайне любопытным произведением.

Интересно то, что в последнем рассказе цикла его героиня говорит: « В Алых песках ничего не меняется. Сюда приятно возвращаться». И после этого автор действительно сказал «прощай» и покинул этот рай в пустыне навсегда. Почти что. Он вернется сюда четверть века спустя, после целой череды социальных и политических катастроф, чтобы безжалостно его уничтожить в романе «Кокаиновые ночи».

Этот рассказ, как и прочие произведения цикла невероятно интертекстуален, связан многими невидимыми — и видимыми — нитями с другими текстами прошлого и будущего. Читая этот рассказ в духе Рэймонда Чандлера я не мог не задаться вопросом: не является ли Рейн Чарминг, с ее искусственным кукольным лицом вечного подростка, эстетической предтечей Хром из «невероятного «Сожжения Хром» Уильяма Гибсона?