| |
| Статья написана 13 ноября 2018 г. 18:29 |
Аннали Ньюиц. Автономность. – М.: Эксмо, 2018. – 352 с.
Биокиберпанк или биотех – так можно назвать жанровое направление, которому принадлежит этот роман, номинированный на престижные фантастические премии «Небьюла» (2017) и «Локус» (2018). А ещё книгу можно считать рассказом о любви, но о любви достаточно странной... Речь вовсе не о привычных, «традиционных» половых перверсиях, которые в текстах англосаксов, как нынче заведено, обязательно присутствуют. Автор ненавязчиво излагает историю возникновения любви человека и боевого робота. При этом Паладин (так зовут робота) не биокиборг какой-нибудь или клон, неотличимый от человека. Паладин вполне себе металлический, угловатый и блестящий. Правда, у него внутри, не в голове, а где-то значительно ниже, есть человеческий мозг, но он почти не задействован, у него нет важных функций, используется лишь для распознавания лиц. Паладин легко без этого органического мозга обходится и себя с ним не ассоциирует, все решения принимает комплекс сложнейших программ и анализаторов робота. Паладина прикомандировывают к человеку по имени Элиаш, агенту Международной Каолиции Собственников (МКС), общими усилиями они должны найти и уничтожить подпольную фармацевтическую лабораторию, обезвредив заодно и пиратов-производителей контрафактных лекарств.
А пиратствует в романе, нелегально копируя лекарственные препараты, произведённые крупными фармкорпорациями, Джек Чен. Это женщина-учёный, своеобразный Робин Гуд, поскольку нужные неимущему населению лекарства она продаёт очень дёшево или раздаёт бесплатно. Можно ещё и капитана Немо вспомнить, поскольку занимается этим делом Джек на подводной лодке, но не буду. Всё-таки основная часть приключений героев случается не на борту субмарины... У Джек тоже есть напарник (Тризед), подробности его биографии и неожиданного появления на подлодке – см. в романе.
Аннали Ньюиц разнообразными киберпанковскими примочками и жестокими правилами жизни очень достоверно рисует фон событий, происходящих в 2144 году. Как ни странно, не менее достоверно выглядит и развитие отношений Элиаша и Паладин. Ошибки в написании имени робота нет, где-то с середины книги оно становится женским, поскольку выясняется, что мозг внутри Паладин когда-то принадлежал женщине-солдату. И хоть не влияет данный орган практически ни на что, Элиашу приятно думать о Паладин, как о даме, ведь он «не пидор» (подробнее об этом комплексе Элиаша см. в романе). Кстати, читая роман, я всё ждал, когда Паладин обзаведётся вагиной, в биокибернетическом мире нет ничего невозможного, но они с Элиашем и без дополнительного интерфейса хорошо поладили…
Сюжет я изложил весьма упрощённо. В романе очень много конкретных деталей, подробно иллюстрирующих устройство общества будущего и его фантастические научные достижения, особенно в сфере биотехнологий. Будете читать, сами убедитесь. Очень важным является понятие автономности, которую роботы получают, лишь отработав затраты на своё создание. Что касается людей, то, хоть за их «создание» никто и не платил, многие, опутанные системой кабальных контрактов, находятся в настоящем рабстве. Таким образом, об «автономности» так или иначе мечтают все центральные персонажи романа. Понимают они эту автономность по-разному, но для всех она одинаково важна. В стремлении к обретению индивидуальности, самостоятельности, независимости, свободы герои любят, рискуют, лгут, убивают... При этом автор излагает истории получения вожделенной автономности вполне отстранённо. Ньюиц не демонстрирует личных предпочтений, не постулирует, кто прав, кто виноват, а сохраняет холодную авторскую дистанцию. Читатель сам выберет, кому сочувствовать...
Для меня эта книга была полезна, наверное, тем, что лишний раз позволила убедиться, насколько по-разному мы воспринимаем окружающую действительность. Удивительно, что хоть какая-то коммутация ещё возможна...
|
| | |
| Статья написана 4 ноября 2018 г. 22:29 |
Ольга Фикс. Улыбка химеры. — М.: Издательство «Время», 2018. — 352 с.
Роман Ольги Фикс «Улыбка химеры», вышедший в новой молодёжной серии «Время – юность!» издательства «Время» напомнил мне книгу «Не отпускай меня» Кадзуо Исигуро. И там, и там там дети-персонажи растут в школах-интернатах, получают неплохое образование, окружены внимательными педагогами-воспитателями. И там и там, начиная с определённого возраста, им разрешён секс. И там и там дети не подозревают о своей участи. Собственно, все мы, будучи детьми, не подозреваем о своей участи в будущем. Во всяком случае, детские умы часто бывают заполнены эфемерными представлениями и прекрасными иллюзиями. Столкновение с реальной жизнью и её жестокой правдой разрушает эту «розовую» систему координат, заменяя её порой на ещё более искажённую. В романе Исигуро воспитанники закрытой школы довольно быстро понимают, что их ждёт и впоследствии безропотно несут свой страшный крест. В «Улыбке химеры» не всех подростков ждёт ужасное будущее, но всех их до последнего держат в неведении. «Дети у нас в стране замечательные! Не важно, почему оно так выходит, но других таких хороших детей ни в одной стране мира нет! Не спорь со мной, я поездил. Таких послушных, трудолюбивых, ответственных детей нет нигде! Ни за какими горами-морями, ни в Африке, ни в Австралии! С такими детьми, как у нас, умирать не страшно. У нас уже сейчас вся страна на них держится».
Роман Ольги Фикс написан простым, ясным, будничным языком. Иногда автор даже перебарщивает (на мой вкус) с совсем уж просторечными оборотами, наподобие: «жаль тратить на сон остатние полчаса». Надеюсь, не открою особого секрета, если сообщу, что когда я читал роман в рукописи, он назывался «Полдень 23». Таким образом, дело происходит в совсем неблизком будущем, как я понимаю, где-то аж в 23-м веке. Зачем употреблять это сниженное разговорное «остатний»? Хотя, кто его знает, как там будут говорить в этом 23-м веке, на каком языке… Автор просто и буднично, с обилием диалогов, рассказывает своему читателю, как хорошие, правильные дети растут, учатся, работают, дружат и любят в хорошей, правильной стране. И как постепенно начинают сомневаться в её правильности. И пытаются что-то сделать… «А сколько таких же, как она, ребят никогда не испытает ничего подобного? Причем большинство из них даже не подозревают, а многие так никогда и не узнают, что именно у них отняли. Но те, кто сорганизовал эту страшную подлость – они-то ведь не могут не знать?! Права – черт с ними! Ограничения есть у всех, никто не живет на свете сам по себе, как его левая нога пожелает. Ни бедные, ни богатые, ни антропоморфы, ни люди. Каждый в чем-то вынужден уступать другому. Но просто так, за здорово живешь, отнять у кого-то крылья?! Навсегда забрать возможность летать?! Не кажется ли вам, что это уже чересчур? Как вообще можно после это спать спокойно?! Машка почувствовала, как в ней нарастает гнев. Против гадкого мироустройства, где все всё знают, но все молчат, позволяя одним наезжать на других, и давить их, давить, как танки, распластывая асфальтовым катком в лепешку. Каждый, кто молчит, делается частью заговора, становится чьим-нибудь палачом...».
Говоря об идейно-смысловых параллелях «Улыбке химеры», я б мог вспомнить повесть Вячеслава Рыбакова «Не успеть» и произведения ряда других авторов (про «Полдень, 22-й век» братьев Стругацких вы уже и сами поняли), но это – особенность моего восприятия: прочитанная мною вещь ложится на фундамент ранее освоенного и усвоенного, приобретая дополнительные объём и звучание. Но даже если ваше восприятие основано на другой литературной линейке – прочесть роман стоит.
|
| | |
| Статья написана 3 ноября 2018 г. 17:37 |
Лиам Браун. Трансляция. М.: Эксмо, 2018.
"Трансляция" Лиама Брауна из недавно открытой серии "Эксмо" "Фантастика. Новая виртуальность" – это роман о том, как популярному лондонскому видеоблогеру Дэвиду Кэллоу вживили в затылок чип, с помощью которого все мысли и образы, возникающие в его мозгу, транслируются online миллионам подписчиков. И о том, чем закончилось для Дэвида производство ментальных видео. Занятно, конечно, но совсем не ново.
Перевод вроде бы приличный, но местами натыкаюсь на какие-то странные ошибки. Например (с. 18), написано "антикварная гитара закинута за спину", но человек на ней играет, и "пальцы гитариста работают с лихорадочной поспешностью, извлекая из инструмента бешеную мелодию". При этом речь не идёт о каких-то гимнастических трюках с гитарой. Позже выясняется, что гениальный изобретатель-миллионер Ксан Бринкли придумал особую гитару, "играющую человеком", делающую из любого лоха музыкального виртуоза. Но ведь даже эту особую гитару надо держать в руках обычным способом и играть на ней, не закидывая инстумент за спину.
Или — пассаж про МРТ-томограф (с. 32): "Белые стены и пастельно-зелёные занавески обрамляют хромированную койку с какой-то машиной в изголовье: длинная белая труба с полым кругом в центре, достаточно крупным, чтобы протиснуться сквозь человека". Конечно, можно прочесть это, как оригинальную метафору, но, насколько я помню свои посещения кабинета томографии, там всё-таки человека "протискивают" сквозь трубу (круг), а не наоборот. Попадались и другие "трудности перевода", уж не буду про все...
"Трансляция" похожа своим основным посылом на роман "Сфера" Дэйва Эггерса (кстати, экранизированный, но от фильма я не в особенном восторге), запомнившийся мне именно "трансляцией" — оригинальной адаптацией нецензурных выражений. Обсценная лексика в книжном издании "Сферы" дана звёздочками со ссылками, а в примечаниях расшифрована словосочетаниями: «С ума сойти", "Без женского полового органа" и т.п.
|
| | |
| Статья написана 25 октября 2018 г. 19:02 |
Виталий Забирко. День пришельца. – М.: Вече, 2018.
После нескольких прочитанных подряд сумасшедших книг, вывихнувших мне мозг, захотелось чего-нибудь родного, привычного и добротного. А тут как раз приехал заказанный мною в "Лабиринте" сборник Виталия Забирко "День пришельца". Им я и полечился. Заглавный роман написан в 2006 году, его сокращённый вариант, названный тогда повестью, в 2010-м выходил в "Искателе". Написанный в стиле "сказки для научных работников младшего возраста", он рассказывает том, как молодой учёный-уфолог Сергей Короп оказался в деревне Бубякино на празднике "День пришельца", который (праздник) вполне мог бы называться межгалактическим фантастическим конвентом, потому что фантастические конвенты обычно весёлые и пьяные. Уж я-то знаю)))
Мою читающую душу грели аллюзии к "Понедельнику" и "Пикнику" братьев Стругацких. Радовал ненавязчивый юмор. Увлекали лёгкие научно-познавательные экскурсы. Любопытны, например, страницы, где растолковывается "казус Бескровного", на пальцах остроумно опровергающий постулат специальной теории относительности о невозможности передвижения быстрее скорости света. Моей душе были близки и хорошо понятны любовные терзания героя... А вот философские размышления Сергея Коропа мою душу опечалили: «Все мы что-то пропускаем там, где нас нет. Особенно, когда спим без сновидений. А когда просыпаемся, узнаём, что где-то началась война, где-то случилось землетрясение, от друга ушла жена, соседа сбила машина… И всё без нас. Сон без сновидений выключает из жизни на несколько часов, однако рано или поздно придёт такой сон, который выключит навсегда, и тогда мы пропустим всё, что будет после нас. Откуда тогда возникла вера в загробную жизнь, если каждый не единожды испытывал ощущение полного выключения сознания при живом теле? Почему при мёртвом теле душа обязана жить? Глупый оптимизм…». Сразу вспомнилось, как на одной из «АБС-премий» глубоко верующий фантаст Дмитрий Володихин сказал мне, агностику, и Святославу Логинову, атеисту: «Я не представляю, как вы живёте с этим?.. Как вообще можно жить, будучи уверенным, что после смерти ничего не будет?». А вот так и живём! Живём сегодня и, подобно герою «Дня пришельца», не надеемся на светлое загробное будущее.
А ещё в сборнике есть смешной рассказ "Работа за рубежом", к которому я имею некоторое отношение. Во-первых, Виталий Забирко прислал его в журнал "Реальность фантастики" в 2003 году, когда я работал там литредактором. Но моё вмешательство в текст в качестве редактора не понадобилось, поскольку Забирко пишет стилистически и грамматически очень чисто. Во-вторых, герой рассказа носит мою фамилию и носит неспроста))) Кстати, Ларионов и его дочь появляются ещё в паре историй из цикла "А у нас во дворе", тоже вошедших в сборник. Завершают книгу два фантастических рассказа с хитрой интригой из цикла "Охота и рыбалка".
"День пришельца" в "Лабиринте":
https://www.labirint.ru/books/659294/?p=5...
|
| | |
| Статья написана 24 сентября 2018 г. 00:37 |
Семь моих ответов на вопрос: «Почему вам нравятся романы Алексея Сальникова?»
Алексей Сальников. Петровы в гриппе и вокруг него. – М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2018.
Алексей Сальников. Отдел. – М.: Лайвбук, 2018.
1. Потому что в тех двух романах Алексея Сальникова, что уже вышли книжными изданиями и мною прочитаны, присутствует фантастический элемент, вокруг которого действие так или иначе вертится. В «Отделе» – это тайные причины проведения секретных допросов с последующим физическим устранением допрашиваемых, в «Петровых» – фантастические персонажи: тартарская жена Петрова со странным их сыном и друг Петрова – инфернальный Игорь Дмитриевич, «дух-покровитель Свердловска, а то и всей Свердловской области». А я, грешный, люблю отечественную фантастику. Хотя, наверное, пора уже говорить «любил», поскольку компьютерные клавиши большинства авторов, подвизающихся нынче в этом жанре, выдавливают тексты, увы, откровенно скучные и на удивление примитивные.
2. Кстати, судя по мелькающим в романах Сальникова фамилиям и названиям произведений, екатеринбургский писатель в фантастике тоже неплохо разбирается и много чего из неё, родимой, читал. Это мою душу, отданную фантастике, безусловно, греет.
3. Третье в моём списке (но не третье по значимости) достоинство Сальникова в том, что использование фантастического элемента абсолютно не мешает ему достоверно и вкусно описывать самую настоящую, реальную жизнь. Писатель делает это с иронической улыбкой, иногда печально, иногда цинично, излагая ход событий ненавязчиво, с массой невыдающихся подробностей. В романах Сальникова течёт непримечательное, предсказуемое вроде бы бытие, но угадать заранее, куда повернёт автор это течение, я почему-то не могу. И это – прекрасно! Для продвинутого читателя непредсказуемая книга – лучший подарок.
4. Романы Сальникова – тот самый фантастический реализм, для которого в своё время не жалел страниц своего журнала «Полдень» Борис Стругацкий. Борис Натанович уважал фантреализм. А я уважал (и уважаю) Бориса Натановича.
5. Притягивает меня и редкое, какое-то природное умение Сальникова говорить о вещах запредельно жутких и шокирующих (я не поклонник хоррора), но при этом оставаться в литературном русле пристойного, без нагнетания истерик, чуть ли не обаятельного повествования.
6. Некоторые фантасты и их поклонники дружно отписались в фейсбуке про то, как плох язык Сальникова. Нахожусь, честно говоря, в большом недоумении. Как раз из-за языка я запоем «Петровых» и проглотил. Язык романа простой, но свежий; обычный, но выразительный; понятный, но неожиданный. С матом и сленгом в нужных местах. Он же – поэт, Сальников, он слово нутром чувствует! Не случайно я люблю фантастику Марии Галиной и Геннадия Прашкевича, ведь оба они – очень хорошие поэты. Выше я сетовал, что произведения многих современных отечественных фантастов примитивны и скучны. Мне, конечно, ответят, что я не прав, что я предвзято утрирую, что в России есть современная фантастика, претендующая, если смотреть снаружи, на значимое место в большой литературе и обнаруживающая, если поковырять внутри, научную глубину и глубокую научность. Я в курсе, изредка появляется и такая... Беда в том, что часто эти «глубокие» книги написаны языком совершенно для меня неприемлемым. Нечитаемым. Неинтересным и невыразительным. С использованием надоевших, набивших оскомину приёмов. И когда очередной фантаст недоумевает, почему его оригинальную, талантливую и умную (как он искренне считает) вещь не замечают, я молчу. Признанные вроде бы авторы не видят вопиющей стилистической ущербности своих текстов. Объяснять им? Плавали, знаем… Бесполезно.
7. Подкупает и то, что Сальников пишет про самых обычных людей да и сам (как мне кажется) живёт самой обычной жизнью. Вот даже боязно теперь, опасения берут после присуждённого ему «НацБеста»: обласкают Сальникова, навручают премий, начнут платить большие гонорары – заживёт писатель безмятежно-обеспеченно, и никогда больше не сможет убедительно рассказать мне про екатеринбургский троллейбус и его самых обычных сумасшедших пассажиров.
*****
На закуску – цитата из романа «Петровы в гриппе и вокруг него», которая замечательно отвечает на претензии некоторых фантастов к творчеству Сальникова:
«Когда Петрова тоже читала в больничной очереди, к ней с другого конца коридора подошла девочка, закрыла её книгу, посмотрела на обложку, чтобы прочитать название, и покивала головой с понимающим «А-а-а», а потом сказала : «А у меня вот что» – и показала свою книгу, какое-то толстое фэнтези с драконом на обложке. Петрова только и смогла, что рассмеяться в ответ на её нахальство и желание пообсуждать прочитанное».
|
|
|
облако тэгов
