+ умелое нагнетание атмосферы;

+ скупо, но местами интересно обрисован мир;

+ есть характеры и живые детали;

- 500 000 часов как рефрен — не сработали;

- концовка отчасти читается (просто так эту фигню не взорвать было, требовалось что-то иное), но автор не соизволил дать подробности — наверное, чисто фэнтезиный подход казался перебором, а нормальное научное обоснование скукой;

Итого — 7 баллов

Хороший рассказ, который вырос из добротного анекдота.

Когда такое происходит, рассказы остаются в фантастике очень надолго.

Такой и сейчас читаешь — ведь смешно. и в конкурсе он бы высокое место занял.

Отличная юмористическая штуковина, которая была смешна тогда, в 1989, смешна и сейчас.

Идея скрестить типажи греческой мифологии с типажами производственников на заводах — отлично удалась.

Автор не стал затягивать и рассусоливать, писать слишком много на эту тему, потому шуточки не успевают надоесть.

Кто-то уже соорудил подобную пародию на работников офисов???

Для своего времени это был прорыв — прорыв во тьму, в ужас и скрежетание жвал за спиной.

Я читал несколько текстов автора — да и всю трилогию в которой действует Сенор — этот текст получился лучшим.

Показана принципиальная возможность импортозамещения в прозаических ужастиках и темном фэнтези :)))

Герои и мир подогнаны друг к другу, как скорлупа ореха с ядрышком. Обилие загадок, которое еще не начинает пресыщать. Тысяча и одна деталька. Наконец, во мраке блистает надежда — и это хорошо.

Еще не был написал код игры «Сталкер».

Еще Чернобыльская зона не стала проектом.

Но уже появлялись от такие рассказы.

Читаешь в ретроспективе — и видишь не слишком хорошо проработанный мир, моральные дилеммы «из 80-х» (потому как 90-е смыли часть гуманности по отношению к неофауне, дочиста смысли).

Но когда пытаешь понять, как писался бы текст тогда — приходишь именно к таким сюжетным ходам.

Это «маленький шажок жанра» — и до большого скачка еще много таких шажков.

Иногда интересно перечитывать тексты, которые появились перед самым взлетом какого-то сюжета или поджанра.

А. Иванов еще не опубликовал (и может в задумках текста еще нет) «Сердце Пармы».

Еще Логинов не опубликовал «Колодезь».

И нет еще какого-то количества текстов, которые смогли подать тему мистики допетровской Руси-России.

Текст вполне крепкий, добротный, но «звезд с неба не хватает». Видно, что исторический пласт проработан лучше мистического, отчего автору приходится замещать детали проклятья — эмоциями.

Зарисовка — эхо от «Флегетона».

Я не знаю, читал ли автор «Флегетон», и когда именно был написан рассказ — но производит именно такое впечатление. Эмоциональный отзвук по прочтении, который отлился в небольшую зарисовку.

Достаточно типичный рассказ в стилистике «магического реализма» и «пересечения времен». Современность — это раскопки, студенты, среди них молодая пара. Находят артефакт. Прошлое — это жизнь и проблемы племени времен матриархата. И вот идет зацепление, сплетение...

Язык вполне ровный, персонажи присутствуют (рассказ-то немаленький, двадцать страниц), конфликт развивается.

Но... чего тут нового?

Я прочел этот рассказ еще в 94-м, в сборнике «Сумерки мира» — и уже тогда он казался не слишком оригинальным:

- что-то подобное в сюжетах мелькала в той голливудской фигне, которая затопила видеосалоны, а потом и телеканалы...

- антураж племени, имена, отчего-то упорно воскрешает в голове фильм «Две стрелы».

Это одна из повестей, которая определила мое восприятие фантастики.

Масса идей:

- инверсия людей и драконов (каждый трансформирует другую расу для боевых потребностей);

- другой набор вооружений;

- архитектура, пещеры, образ жизни небольших поселений (имхо, за основы взяты какие-то шотландские разборки, но не суть важно).

Герои: яркие, узнаваемые, хорошо воспринимаются, их действия сравнительно быстро становятся не то чтобы предсказуемыми (было бы скучно), но ориентировочно понятными.

Атмосфера: да, там есть и свой аромат времени, и и ощущение совершенно иного мира.

Да, мне было 14 лет, когда её читал, но и сейчас я скажу — хороша вещица!

Слишком явные аналогии с рыжей Елизаветой. Можно было написать что-то принципиально иное, чем вольный пересказ истории с легкими заимствовании фэнтезийных элементов?

Да.

Королевы и короли практически никогда не действуют в окружении буквально трех-четырех советников. Свита, один кругу приближенных, другой, а там есть одни знакомые, в другом месте другие — и каждый ведь норовит подойти поближе. Создать кружево сплетен, слухов, показать, что ни один заговор не творится в одиночестве, а в маленькой толпе и т.п.

Увы — нет. Небольшая книжка, «опорный конспект».

Из-за этого «политическая поддержка» купечества выглядит какой-то абстрактной. Бунты вроде как есть — но это абсолютно безликая масса.

Потому по ходу текста куда больше сочувствуешь аристократам, чем героине.

Отличное дополнение-пояснение и местами продолжение «мира Стругацких». Сочетание философии, литературы и футурологии — хочется написать такое же но не всегда получается :)

Думается мне, из-за того, что новой утопии сопоставимой популярности пока не появилось — то нашей литературе придется еще долго «дорабатывать тему».

Один из маленьких шедевров, которые навсегда останутся в фантастике!

Так спародировать контакт, бизнес и бюрократию — в одном маленьком флакончике — это надо уметь.

Для меня — один из первых прочтенных фантастических боевиков такого уровня. Запомнился очень хорошо, экранизировать его и сейчас можно (не в полноэкранном формате, а так — минут на двадцать).

Для своего времени — написано просто здорово.

Легко тасуя реальность и виртуальность, заигрывая с горизонтальной восьмеркой и временами впадая в занудные описания — автор «взял вес». Фантастический роман во всей красе, с уникальным, сложным и конфликтным космосом, с развивающимися персонажами и кучей точек зрения по любым вопросам.

И это хорошо.

Но особенно интересно смотреть, как автор, который начал цикл «Культура» в 1987-м, бережно развивает созданную им вселенную. С 80-х мир вокруг нас довольно много поменялся. И требуется как-то совмещать космическую оперу (корабли, которые бороздят просторы Большого театра), и многоэтажную виртуальность, которая растет вглубь себя куда быстрее, чем люди осваивают Луну.

Для мощного автора единственный способ совместить эти тенденции — и не убить созданный мир — это найти проблему, обнаружить конфликт, который придется решать в рамках заданных ограничений.

И такой конфликт — посмертные виртуальные реальности, где разумные существа могут блаженствовать, а могут страдать. Соответственно, есть две группы — одни хотят, чтобы после смерти все было хорошо, другая — что надо отвечать за свои грехи.

Конфликт между ними постепенно выходит на новые уровни — от дискуссий к виртуальным войнам, потом выплескивается в реальность...

Детективные и военные интриги присутствуют в полном объеме. Что удалось — так это развертывание этих интриг на бесконечной технологической шкале. Из современных явлений это можно сравнить разве что с конфликтом в Африке: два государства воюют, используя старые пулеметы, тысячи мобилизованных, парочку купленных самолетов, а в качестве военной хитрости могут и овечье стадо прогнать перед тепловизорами. При этом получить на свой арсенал управляемую ракету — хорошо. И точно известно, что есть где-то ядрёная бомба, которая может решить вообще все проблемы, но её отчего-то не продают.

Работа с посмертием, с сохранением души, с влиянием тысяч смертей на виртуальную личность, образ гегемон-роения (размножение кораблей, думающих захватить космос) — все упаковано в единую сюжетную структуру.

Персонажи свои роли исполняют — в ним испытываешь эмоции, пытаешься предугадать их следующие шаги и видишь тупики их развития.

Автор показывает своё трудолюбие. Надо продемонстрировать целую жизнь некоей ученой, которая отправилась с экспедицией в виртуальный ад, там угодила в жернова, а потом, лишенная надежды — была отправлена местным владыкой на психическую реабилитацию? Пожалуйста — целая жизнь разумной слонихи в монастыре таких же слоних, где они переписывали книги.

Надо описать устройство скафандра? Боевого, специального, чтобы человека не размазало по стенке? Нет проблем — по такому описанию можно зачет сдавать.

Что в минусе?

- неустранимые противоречия созданного космоса. Бесконечное развитие разумов практически без серьезных конфликтов? Развитие, которое потребует все больших ресурсов и трудовых затрат? Не верю. Образ кораблей — богов в своих колесницах, богов по своим возможностям — которые патрулируют космос, он весьма занятен. Но... автор устраняется от рассмотрения внутренних противоречий Культуры, заменяя их бюрократическими шероховатостями и всяческими психологическими отступлениями. Потому арзумы кораблей неизменно эксцентричны, забавныЮ ограничены, с подвохом, с придурью, с усталостью...;

- финал с одной стороны честен. Все сюжетные линии завершаются, у каждой своё решение, свой конфликт — но все равно он получается чрезвычайно кратким. Будто сложная карточная партия вдруг прерывается появлением на столе пятерки джокеров;

- образ богатейшего субъекта одной почти человеческой цивилизации. Это бизнесмен богаче всех остальных, чуть ли не вместе взятых. Он уже больше ста лет делает карьеру и влияние его сказочно. При том остается именно бизнесменом — не преобразуется ни в политика, ни в настоящего олигарха. Не верю :)

Итого: роман затянут, но если вы хотят насладиться современными вариациями космической оперы — прочитать его стоит.

Есть карта. Надо пройти из точки А в точку Б, грохнув по пути кучку мелких сволочей и завалив одного босса.

Увы, но роман предельно линеен, прост, как валенок.

Есть несколько хороших батальных сцен. Есть выход на смысловые связки с другими романами — и вырисовывается система миров. И всё.

Сюжет влачется, потом дергается от гальванических импульсов, потом снова влачется.

Для декорации — много (я бы с не меньшим удовольствием прочел аналитическую записку о состоянии мира). Для романа — очень мало.

Зомби, придурки, один продуманный, перестрелка, измена, потому что он все-таки дурак, и предателям плохо....

Это краткий пересказ сюжета, который никак не отвлекает от главного содержания текста — как патрон заряжается в оружие, как срабатывает боек, пуля вылетает из ствола и раскалывает череп зомби.

Когда в прозекторскую доставляют очередной труп, или когда хирург в очередной раз подходит к столу, где лежит живой, но жутко покалеченный пациент — рано или поздно жалость и ужас отступают, остается холодное и рациональное вопрошение «Что тут еще можно спасти»?

Это типично-стандартный попаданческий цикл романов, который начинается с излечения антибиотиками одного из великих князей — в реальности умершего от туберкулеза — а заканчивается большим банкетом в Зимнем дворце, в 1917-м, когда все проблемы не только Русско-японской, но и Первой мировой войны вообщем-то разрешены, победы одержаны, и можно немного расслабиться.

Из хорошего там есть:

- здравая мысль, что если вы изобретаете самолет, то противники скопируют его с отставанием в 2-3 года (японцы применили свои самолеты уже при начале войны 1904-го);

- противника не следует дожимать до предела, а скорее включать его в свою зону влияния (ту же Японию практически не объели по результатам войны, а сделали союзником);

- что сам по себе парламент без сопровождающей его целой тучи неписанных обычаев — опасная и глупая штука;

- пятилетки надо верстать, исходя не из финансовых, а из кадровых соображений;

- что многим талантливым инженерам совершенно не подходят административные должности;

- что крупный бизнес иногда надо национализировать, и делать это аккуратно;

- что политические партии, даже самые радикальные, при правильно подходе могут приносить пользу.

Но кто-то сразу скажет, что это историко-политические достоинства. Не художественные. Правильно.

Из художественных там только определенная легкость чтения материала, да пара курьезов, типа «Черногорско-курильской империи». Точка.

Герой — нагловатый, хамоватый, хитроватый и жутко удачливый. Изъясняется преимущественно сленгом начала 21-го века. В прошлом (т.е. в будущем) — технический интеллигент. Потому быстренько осуществляет ряд прорывных инженерных проектов, создает (не напрягаясь) несколько исследовательских институтов, разведовательных структур и гражданских организаций.

Индустриализация идет не просто по маслу, а еще быстрее...

Отношения его с высшим светом описать легко. Герой небрежно похлопывает по плечу наследников и так же небрежно потрахивает вдовствующую императрицу.

Словом, автор напоминает студента, который пересказывает конспект истории той эпохи: главное — чтобы герои произнесли правильное решение проблемы, а там все устроится как бы само собой...

По шкале сложности — этот цикл есть прямым антиподом «Жерновов истории» А. Колганова. Там — зубодробительное перечисление всех сложностей индустриализации в Союзе 20-х гг. Здесь — легко порхание от проблемы к проблеме. Причем порхает не бабочка — порхает воробушек, который этих бабочек шмяк-шмяк-шмяк-шмяк.

Там где можно было обойтись эссе — на двадцать страниц максимум — автор написал ШЕСТЬ книг.

Пять баллов ему... По десятибалльной шкале.

Рекомендую: практикующим критикам-паталогоанатомам и фанатам попадачества. Остальным — нет.

Для начала — о форме.

Да, я понимаю — на издание в три тысячи экземпляров — не особенно тратятся.

Да, я понимаю — художник взял за основу оформление «Заводной», добавил портрет девушки, пририсовал украшение на носу — и сказал, что всё так сойдет.

Да, я понимаю — издатели ждут выхода второго романа, получится нормальная книжка в шестьсот страниц формата А4.

Но это не повод клепать на обложку фотошопную аппликацию!

Теперь — о содержании.

В сущности это повесть, которая не дотягивает до романа ни по размерам, ни по внутренней эволюции персонажей.

По сюжету — без спойлеров — это типичная романическая история молодого подмастерья, который стал рыцарем и теперь весьма симпатичен принцессе. Когда читал, постоянно ловил себя на мысли, что тут как-то многовато взято приключенческих штампов. Только вот автор совершенно правильно обрывает её... Мы так и не узнаем истинных чувств принцессы.

Потому как мир там описанный — это проигрыш человечества.

Повесть — гипертрофированная иллюстрация, что будет с нами, если мы не пройдем «фазовый барьер», который отделяет индустриальное общество от когнитивного.

Постепенно кончится нефть — или её месторождения станут слишком дороги в разработке.

Цветные металлы придется добывать не из земли — а больше перебирать старые механизмы. (натурой для той общины, где живет герой, автору послужило громадное кладбище кораблей на побережье Бангладеш — сейчас туда пригоняют старые суда, и местные жители разбирают их вручную. Все жутко токсично и там адский уровень смертности)

Поднимется уровень океана, но, что важнее, люди крайне плохо смогут перенести цивилизацию на новые места — на это просто не будет ресурсов.

Прогресс в части технологий сохранится (Япония у автора традиционно выступает оазисом технологий), и вертикальное человечество, в котором люди реально различаются по уровню интеллекта и физических возможностей — будет построено...

Вернется часть феодально-общинных ритуалов.

Вернется восточный базар — как основная форма торговли...

Вернется и полноценная торговля людьми.

И останется жуткое ощущение безнадеги: молодые люди что-то слышали о прошлом, они каждый день разбирают танкеры, как-то догадываются, что построившие их люди жили малость иначе, чем натуральные дикари на побережье, у которых нет электричества и нормального обучения грамоте.

Но проще вернуться в прошлое, чем попасть на один из тех клиперов, что проносятся на горизонте.

Герой стал «рыцарем». Вырвался из привычного круга общения, с проклятыми вопросами и скорой смертью — его единственный шанс оказался точкой, с опорой которую он перевернул свой личный мирок. Он раздал все долги — железом и кровью, лекарствами и беседами. Перед ним новая ступенька...

Но в счастливый исход второго романа — если в нем будет участвовать этот же герой — веришь куда меньше, чем даже начиная читать первый. Такое количество удачи не может выпасть человеку дважды, и слишком далеко «рыцарю» по образу мышления до «принцессы».

Или автор слишком многого недоговаривает...

Итого: вещь на семь баллов. В линейном сюжете нет крупных провалов, автор к описанию мира прибавляет внутренние дилеммы персонажей.

Роман очень большой группы авторов, которые решили все проблемы с подгонкой стиля – перед нами не единый текст, а собранием писем, протоколов и дневниковых записей, в которых рассказывается полторы дюжины совершенно разных историй.

Кажется, что авторы поставили перед собой задачу — показать англосаксонские особенности переживания зомби-нашествия. С чем, по большому счету, успешно справились. Рассматривается Британия, США, немного Австралия... За пределы англоязычного мира места действия не выносятся – кроме короткого эпизода в Мехико — это явно идет на пользу книге, потому как отсутствуют «клюквенные» ляпы «Войны Z» Д. Брукса.

Что тоже пошло на пользу книге — авторы используют перенос «зомби-вируса» не только через укус, но и через поцелуи. К особенностям эпидемии бешенства «подмешали» немного гриппа. А то в сериалах масса персонажей не обращает внимания на собственные физиономии, забрызганные кровью мертвецов.

Чем же страшен зомби-апокалипсис? Ведь ходячие мертвецы — по своим возможностям куда как уступают пришельцам, да и сами по себе туповаты. Пока человека жив и здоров — вирус не так страшен. Это ведь не чума.

Ужас в не оказании сопротивления. В том, что множество барьеров, которые человечество воздвигло между собой и серьезными неприятностями — падают, как заговоренные.

Перво-наперво — вирус можно не активировать, не будить лихо. В книге ужас несомненно британский, а значит — старомодно-исторический. Источником заразы послужила не продвинутая лаборатория, а старое-старое кладбище. Массовое захоронение времен Черной смерти, которое раскопали, чтобы построить на его месте громадный развлекательный комплекс (прозрачный намек на недовольство лондонцев «Куполом тысячелетия» — другой помпезной стройкой).

Уже разбуженный вирус можно сравнительно легко загнать в могилу — но вокруг кладбища шляются разнообразные протестующие, корреспонденты, правозащитники, а так же агенты полиции, просто полицейские и черт знает кто еще...

Дальнейшее описание провалов системы будет простым спойлером, разве заметим, что хорошо описан типично английский ляп с разработкой подробных планов на случай экстренных ситуаций — и причиной отсутствия этих планов в решающий момент.

Авторы тщательно проработали стандартные типажи зомби-апокалипсиса. Они заимствованы из множества других книг и фильмов — занудством будет перечислять из каких. Оттого кажутся аппликацией, чем-то настолько типичным, что уже не веришь в уникальность, а ищешь в персонажах запасные части от героев других произведений...

Несколько стариков и просто пожилых людей с типичными заблуждениями, страхами или предрассудками. Скажем, интеллигентное опасение государства в стиле «правительство замышляет» и привычка бездетной четы ходить на демонстрации — пережиток 60-х. Обанкротившиеся старики, которые из книжного магазина съехали в маленькую «социальную» квартиру — привет от очередного кризиса.

Настоящим полицейским, истинным служакам, все еще непривычно носить оружие — пусть в книге и описано изрядно ожесточившееся государство.

Когда люди замыкаются или их охватывает ложная надежда. Мелочные придирки к ближним или же вспышки эйфории — вполне узнаваемы.

Описана попытка продлить существование принца Чарльза — укушенного. Его лечат, а свита вокруг кажется воплощением выродившейся монархии, мертвой в еще большей степени, чем принц. И только врачи на этом фоне кажутся живыми.

Ехидные шуточки достались новому обитателю Белого дома в США...

Коллективная память авторов вмещает почти всю историю жанра, отчего персонажи очень к месту вспоминают как трэшевые зомби-фильмы, так и роман Уиндема «День триффидов».

Но общий вердикт: старательно написанная и жутко вторичная вещь. Она рассчитана на целевую аудиторию, которая придерживается традиции пятичасового чаепития — в широком смысле. Соответствующий размер политических шпилек и прозрачность эротических намеков. Почтение перед стариной и страх перед глобальными процессами, которых персонажи уже не понимают и не могут контролировать. Увы, книга интересна лишь этим добротным раскрытием культурологической темы. В остальных аспектах ничего нового авторы не выдумали, да и не старались. Зомби подчеркнуто любят мозги, а весь «апокалипсис» развивается по привычной схеме.

Благодаря пестроте стилей, в оригинале книга очень подойдет всем изучающим английский язык…

Исходная книга и её экранизация.

Отправной точкой книги, её камертоном и нитью Ариадны – было самолюбование и легкая жажда чуда. Не автора, разумеется, но среднего класса американского общества. Тех сравнительно успешных людей, у которых есть хороший дом, которым нет нужды каждую минуту думать о здоровье, чтобы не попасть в «список на увольнение» своего босса, которые без лишних колебаний выбирают, где поесть. Слишком дорогие отели и всевозможные презенты класса «Преиум» — не для них. Однако присутствует спокойная, непоколебимая уверенность в завтрашнем дне.

И вот таким людям (и тем, кто хочет им казаться) одновременно хочется смотреться в зеркало – чтобы там отражалась жизнь – и одновременно, чтобы эта жизнь не была чересчур скучна.

Чудо должно быть страшным, но не отвратительным. Жизнь персонажа может разбиться вдребезги, но он не перестанет думать о том, как удобен подголовник его кресла или вспоминать добротную зимнюю резину, которую поставил на свой автомобиль. Загадка должна интриговать, оставаясь неизменно респектабельной…

Это субъективное ощущение? Естественно. Можно только заметить, что в книге дается куда больше оснований для него. На фоне успешного семейства (детей нет, но с финансами полный порядок и супруги любят друг друга), дома, начала писательской карьеры мужа, деловых успехов жены и хорошей природы на заднем плане – тихонько проявляется загадка. Читательский интерес приходится поддерживать, а потому линия главного героя разбивается вставками из ощущений маленькой девочки. В которую подселилась душа старого маньяка, но пока никак не может окончательно взять контроль…

Внутричерепная борьба – самый, пожалуй, лучший момент. Что в книге, что в фильме. То, что решается парой секунд гримас на экране или превращается в очередной вариант экзорцизма — Маршалл показал как самостоятельный процесс, отдельную войну, в которой невозможно все свести к четким воспоминаниям, да и сознание человека не очень хорошо контролирует процесс борьбы. И даже опытные «подселенцы», практически погасившие сознание «жильца», все равно принимают решения под воздействием чужой памяти.

В книге намеками, детальками, проявлениями в самых обыденных вещах – показано, как жена героя перестает быть собой, и чужое сознание подавляет её психику.

В фильме великолепно сыграла еще очень юная актриса – от простого описания «переворотов» в её сознании, когда девочка о вспоминала себя, то засыпала – удалось перейти к целостному образу, весьма впечатляющему.

Главный герой, столкнувшийся с загадкой – пусть он и бывший полицейский – начинает действовать обыденными методами. У него нет в запасе группы старых друзей, которых можно позвать на поддержку. Лаборатории нет, вместо картотеки – Google. Фактически, он «средний американец», который просто чуть больше знает о юриспруденции и реалиях работы полиции.

И, как любят показывать в разнообразных «секретных» сериалах (сериал, кстати, снимали создатели Х-файлов), возникает эффект «проникновения сквозь завесу». Когда довольно тщательная система конспирации, которая сохраняет таинственную организацию – практически не работает против данного конкретного гражданина, потому что он видел. В книге по сравнению с фильмом есть моменты откровенных передержек – когда искушенные в фантастике читатели ужа давно дали себе ответ на вопрос «а что тут вообще происходит», а персонаж еще не сообразил, но в фильме к этому подошли быстрее.

Мы видим, как мышление героя чуть изменилось, и теперь раскиданные по десятилетиям заметки, которые не может сопоставить никакой следователь – легко уживаются в его сознании.

И все те детальки, весь тот вещизм и любование барными стойками – вдруг оказывается как никогда кстати.

Само общество не раскрывается, не демонстрируется во всех подробностях. Герой что-то понял, что-то увидел, кто-то сказал о «девяти», управляющих системой. Но всей схемы не видит ни он, ни читатели/зрители. И это правильно. Потому как один решительный недостаток общества создатели сериала показали очень хорошо. Дело даже не в маньяках, которыми могут стать возвращающиеся из могильной тьмы души, дело в злоупотреблении возвращением.

Потому как в прошлой жизни они могли знать людей, которых им теперь со страшной силой хочется вернуть. И есть для этого техническая возможность.

А значит, число возвращенных должно расти. Это как с вампирами, которые должны как-то ограничивать свои ряды, иначе скоро людей не останется…

Благоразумно оставим за кадром часть подробностей, М. Маршал, естественно, не доводит историю до финала…

Сериал (с претензией на второй сезон, как же без этого) достаточно точно отражает содержание книги (расхождения есть), и как экранизация весьма впечатляет. Режиссура добротная, подача материала не скучная, актеры умеют себя показать. Любителям мистики, вероятно, очень понравится.

Если сценарий пишется, как основа фильма — то, увы, Дьяченки тут сильно дали маху.

Что мы видели в фильме?

- разговор еще в космосе — это разговор типичного современного юноши, а не человека после радикальных революций в воспитании...

- попытка «закрыть» обучения языку — это полный бред;

и т.п.

Словом — когда двое делают одно и тоже, это не одно и тоже. Дьяченки, пытаясь приблизить сценарий к оригиналу книги — не смогли перевести авторский текст в реплики второго плана, описания и т.п. Потому что авторский текст надо было давать через глаза Максима — один его поход по городу, с мрачными зданиями, с несколько полинявшей, но еще хорохорящейся столичной роскошью — должен был очень много говорить современному зрителю. И тут надо было виртуозно расписывать «понимание/непонимание» главного героя.

Да, в оправдание Дьяченок надо сказать, что режиссура фильма сильно подпортила впечатление о сценарии...

«Когда мы были пацанами» — это явный и самый что ни на есть выпирающий лозунг данного романа.

Причем совершенно неважно — нынешние читатели вспоминают себя четырнадцатилетних, впервые уронивших челюсти от прочтения еще только рассказов о ведьмаке, или люди в преклонных годах, впервые прочитавшие опусы уже вполне зрелыми мужами, понимают, как веселились они много лет назад...

Сапковский железными сапогами бьет по двум болевым точкам:

- ностальгия о персонажах. Возвращается куча старых героев, у них снова дела, они снова живы;

- «взрослое мальчишество», то есть именно мальчишество (не ухарство, не удаль, не жажда приключений, не тяга странствий, не стремление к подвигу), но там так много моментов 16+, что приходится сочинять гибридный термин.

Тут последнее дело писать спойлеры о сюжете — прихотливая, многослойная интрига, чем-то напоминающая «Карты, деньги, два ствола».

Куда интереснее посмотреть, как автор вынуждено меняет мир.

Начинался ведьмачий цикл в довольно диких и откровенно средневековых краях. Потом, по мере раскручивания маховика интриги, автор добавлял в окружение Геральда и Цири все больше элементов эпохи Возрождения и даже Нового времени. Дело даже не в отдельных шуточках про молнию и Франклина. Возникли большие государственные структуры, организации разведок, характерных уже для 17-18-го века, политика приобрела откровенно современный оттенок, выползло понятие «террора». Приперлась латынь. Возникли довольно сложные интерфейсы (королевский кабинет с картами). А уж намеки на тоталитаризм и его последствия — ну прям из учебников истории прошлого века.

Если же брать длительные генетические проекты или взаимодействие с эльфийскими мирами — дело вообще запахло научной революцией.

Когда Геральд карабкался по лестнице сюжета, вляпываясь во все более цивилизованные политические интриги (головы, стало быть, откручивают еще подлей), усложнение мира было понятно.

Но вот он «в прошлом».

Какая-то периферическая задница, виноват, захолустье.

Какой-то ублюдочный король и карликовое королевство.

Все должно быть проще. Архаичнее.

Вот кольт, вот стрелок, вот мерзавец/чудовище. Вместо стрелка и кольта у нас ведьмак. Роковые красотки прилагаются. Пара финтов сюжета, как обычно и бывает в таких королевствах. Уровень сложности — типа сказочек братьев Гримм.

Но читатели уже познакомились с масштабом интриг «имперской разведки». Все может оказаться слишком скучным...

Потому возникают лаборатории магов, которые отдают уже 19-м веком как минимум.

Тут и преступность, организованная так, что профессор Мориарти пойдет решать дифуры.

Тут и транспортная система, которая вообщем-то приближается к каминам в министерстве магии (Поттер).

Возникает противоречие — если у вас так все было круто, куда все это добро делось ко временам «Крещения огнем»?

И получается будто смотришь на картинку Эшера

Но когда читаешь — мало обращаешь внимания на такие подробности. Сюжет несется, как электричка под откос. Бах, трах (в обоих смыслах), тарарах. О, и ты здесь, — хочется сказать очередному герою.

Итог: если бы А. Сапковский хотел развивать мир своих произведений — ему бы пришлось изряднейшим образом попотеть, сопрягая анахронизмы. Да и самого Геральда пришлось бы сдвигать на периферию сюжета, потому как все явственнее прорисовываются силы, для которых ведьмак все-таки пешка, и никакой доблестью тут дела не поправишь. Но я так подозреваю, А. Сапковскому глубоко фиолетова внутренняя непротиворечивость мира. Важнее неувядающее мальчишество персонажей.

Для поклонников цикла — читать всенепременно.

Хотя, все кто хотел, уже прочли :)))

Роман вполне оправдывает свое название и время, которое тратишь на его прочтение.

Автор попытался работать в технике «короткого монтажа», и у него получилось куда как лучше, чем в «Ангеле Спартака». Текст читабелен от слова «легко» и местами даже «приятно». Это не боевик, не триллер — пружина распрямляется слишком медленно. Но понимаешь, что такой темп правильный: еще нет ни интернета, ни мобильных телефонов, ни даже карманных радиоприемников.

«Выдергивание по нитке» из множества сюжетов, из сцен, описаний, характеров, развязок и завязок, из громадного стога исторических фактов — дало позитивный эффект. Получилось добротное оделяло в расцветках шотландских килтов :-))) — но при всей цветастости оно сохраняет серо-черную гамму.

Это нуар — мрачно-безнадежные декорации, где у героя давно уже нет яркой мечты, юного полета надежды, в запасе старые обиды, долги, а честь и фига в кармане как-то странно переходят одна в другую. У героя давно нет страны, нет на 100% своего дома, в друзьях у него предатели, которые вот его лично пока предать не готовы, но уже подумывали об этом. Он творит много добра — но он же и злодей, каких мало.

Его женщины — роковые красотки (пусть и очень разные, как внешностью, так и опасностью, исходящей от них)

Впереди старость, и ясное, как пуля в лицо, предчувствие, что до неё он не доживет. Он даже войну с советской властью во многом пережил — просто потому, что белоэмигрантское движение рассыпалось, растворилось, местами сгнило и мутировало. И ой как непросто провести грань между тем, где он помогает Союзу, и где борется с большевизмом. А местами нельзя — и собственная жизнь кажется герою не такой уж большой ценой за сомнения.

«Ноосферный» слой текста получился несколько хуже.

Подводка к тайне, интрига, натяжение струны — все хорошо. Но когда карты вскрываются, и оказывается, что перед нами «смоделированная вселенная» — возникает как-то уж очень много противоречий между технологичностью её создания, и полумистическими формами «ноосферных» технологий.

В матрице ведь не обязательно приплывать на вариации «Летучего голландца» — в матрице можно просто перезагрузиться.

Да, автор весьма заботливо сохранил эстетику нуара — что пошло роману на пользу — но когда действие неизбежно вырывается из неё, вылупляется — перед нами какой-то уж слишком нескладные кибернитический цыпленок.

Сильный момент — сопоставление оригинала и «потрепанной жизнью» копии главного героя. Они говорят и думают как плохой оригинал и улучшенная копия.

Увы, самым слабым моментом в тексте стала политика. Причем как глобальная (претензии к трусости французов на фоне украинских событий этой весны, да и затянувшиеся разборки не героя, но автора с советской властью), так и к отдельным людям (явный «наезд» на Льва Вершинина). Я не хочу вмешиваться в разборки между двумя писателями (тем более , они знакомы, пусть сами разбираются), однако! Когда Лазарчук вывел в «Марше экклезиастов» образ Поганца — в котором при желании читается образ Вершинина — насмешка там была ироничной. Здесь же — сатира — ядовитая и оскорбительная.

Итого: для автора текст явно не проходной, знаковый. Роман получился. Любителям нуара и/или фантастики почитать стоит. Но рекомендации мои «без фанатизма». Читайте, если будет свободное время.

Могу сказать, что тексты из радела «Альтернативное литературоведение» — обсуждались и серьезно так разбирались на литературном семинаре в Партените (осенью).

Народ старался :)

Каковы исходные, базовые установки киберпанка в понимании этого сборника?

- посткатастрофа. Начиная от невозможности заявленного индустриального будущего — и заканчивая мистическими колебаниями реальности;

- деградация человека, разнообразные состояния обрубленности/уродства/искаженности — которым герой может противостоять, а может и нет;

- конкретная «траснсформация» реальности не столь важна — мистика, компьютеры, альтернативное прошлое.

Если взят тексты, которые хронологически не укладываются в киберпанк «Парень и его пес» Эллисона, «Хозяева драконов» Дж. Вэнса — можно увидеть не просто сходство, но почти полную идентичность.

Киберпанк родился, когда от деградации человека произошел скачок к его трансформации. Произошло техновозвышение маргиналов. Тупик вдруг стал переулком в будущее. Хакер — человек, который видит «сеть», который может что-то сделать с миром, просто нажимая клавиши «необычным образом» — обрел смысл существования.

Возникли «цифровые отверженные». И какое-то время — вторая половина 80-х — вполне существовали в качестве центральных героев.

На неясных перспективах будущего (крах СССР предощущался далеко не всеми, а осознавался еще меньшим числом людей), на боязни собственных кризисов.

Но будущее 90-х для США — оказалось именно таким, как в последнем рассказе: за грин-карту (и доллары) стало возможно купить все — от Моцарта, до «Туанетты». Одновременно фантдопущение — развитие электроники и влияние её на человека, становление новых субъектов — вошло в конфликт с маргинальным характером героев.

Потому серьезные авторы скоро перешли от единичного образа («укурок с планшетом из будущего»), к созданию целостных миров (начиная от «Алмазного века» и до «Счета по головам»). В этих мирах могут действовать люди всех сословий — попытка написать эпопею как бы читается на заднем плане. Хакер перестал ассоциироваться с ковбоем с дикого запада — это теперь просто работа. Программирование — тем более.

Мир, основанный на компьютерах, стал просто сложнее.

А этот сборник, своего рода «грязные пеленки» жанра. 7/10

Местами интересно, местами тяжело.

И ощущение героя из первого рассказа — потом повторяются со всем сборником. Это будущее — уже не наступит.

дна из немногих (а для 1989-го вообще редчайших) попыток показать, что будет делать человека после наступления технологической сингулярности и какие проблемы будут для него актуальны.

В повести хорошо видно, что было отправной точкой рассуждений автора. Это образ «контакта цивилизаций», который с 50-х был одной из стандартных основ сюжета. Бэнкс отталкивается от образа «контакта», как лодочник от причала.

Инопланетяне, которые все-таки посетили землю в конце 1970-х, прилетели на корабле, который был умнее их всех вместе взятых и уж точно могущественнее человечества.

Гуманоиды на этом корабле – своеобразные эмоциональные чувствилища, ценность которых для исследования стремится к нулю. Хотя потенциал каждого, много выше потенциала человека, лишь свои переживания земной культуры они могу счесть чем-то хоть чуточку оригинальным. Всю аналитическую работу, все эксперименты и замеры осуществляют корабельные дроны.

Между экипажем и кораблем – практически не реальных разногласий. Только игровые. Они по максимуму обеспечены ресурсами, разнообразными видами услуг, они могут менять строение своего тела в широком диапазоне, да и живут практически вечно (хотя детей на корабле нет). То есть их «золотой век» хорош почти всем – кроме отсутствия смысла жизни.

Вопрос – а зачем я существую? – как бы на периферии корабельной жизни. Но его нельзя обойти. Понимание того факта, что ты – лишь пешка в руках громадной силы – нельзя спрятать в шкаф.

Каждый приспосабливается к статусу свой вторичности как может.

- корабль – да, он тоже вторичен. «Капризный» первый осознает свою вторичность, потому как оторван от центра цивилизации, где такие корабли делают сотнями тысяч. Он просеивает какие-то задворки галактики. Корабль прячется за эксцентричностью: странным поведением, коллекционированием снежинок и потаканием некоторым прихотям экипажа;

- героиня – Дизиэт Сма — повествование ведется от её лица идет (суховатыми комментарии корабля вторым «голосом») — идет путем эстетизации восприятия мира. Её личность «заточена» лишь на поиск и переживание, чувствование красоты. С точки зрения корабля она – хороший «человеческий сенсор»;

- многие, разумеется, уходят в чистый гедонизм. Один персонаж, явный оппонент главного героя, пытался уйти в игру целиком – вырядившись под героя земных фильмов о космосе, захотел, чтобы его выбрали капитаном корабля. На специально устроенном обеде, под десерт из человечины (гуманной выращенных тканей, разумеется) за него проголосовали лишь несколько человек.

- наконец, главный герой этой драмы – Дервель Линтер. Гуманоид, который решил остаться на Земле. В повести показано, как он прошел несколько стадий:

Это шокирует рассказчицу. Но и сто лет спустя, когда пишутся строки воспоминаний – она мало изменилась. Все так же воспринимает красоту, в поисках совершенства.

Утопия, равно и антиутопия – конец истории. Вот и здесь – контакт, но отсутствие контакта. Всемогущество – но предельный инфантилизм. Культура – но она больше не развивает гуманоидов, а лишь развлекает и позволяет воспоминать прошлое.

Но поставив эти вопросы, характерные для эпохи предельного могущества машин, Бэнкс совершенно не дал ответов – мы просто не видим противоречий, которые могут возникнуть в центре цивилизации гуманоидов. Все возможные противоречия скрыты за кулисами, как если бы у покорителей дикого запада в карманах был нескончаемый запас патронов, никогда бы не иссякал провиант, и они могли бы убедить себя, что они уходят в закат из чистой романтики.

Разумеется, в повести присутствуют недостатки.

Увлечение наблюдателей земной политкорректностью, земными проблемами, непонимание экономистами корабля земной экономики (лесть биржевым игрокам или тонкая усмешка — не суть важно) — они чрезмеры. Наблюдатели видели и не такое. Прочувствовали множество страннейших ситуаций. Потому земную культуру они должны видеть в каком-то ином ракурсе. Это ведь покруче «Писем в древний Китай» или заметок японского путешественника о России 18-го века. Но автор не стал сравнивать земную кульутру с другими — таких параллелей практически нет в повести. Облегчил себе работу? Да. Но снизил качество текста.

Смотришь на такие романы и понимаешь, что есть задумки, которые ты довел лишь до уровня рассказа (есть такой — «Небытийная легенда»), а люди вот постарались, и вытащили на всеобщий суд большую форму.

«Завидовать будем» (сами знаете кто).

Естественно, идея показать бытие эльфа, который угодил в условное мусульманское Средневековье и стал служить «подножию трона» — вполне оригинальная.

Дело в другом.

Перед нами частичное проявление Абсолюта в политической жизни государства. В данном случае это сочетание тотальной верности и безжалостности.

Если вы думаете, что такой Абсолют присутствует только в фантастике, вспомните про ядерную войну — в 20-м веке государства научились жить с каждодневной угрозой абсолютного обоюдного уничтожения. Государство может приспособиться к наступлению абсолютной справедливости, к изолированности (Кинг «Под куполом»), к глупости первого лица, наделенного абсолютной властью (Дюма «Три мушкетера»). Люди вообще хорошо приспосабливаются, и структуры, созданные ими, отличаются умопомрачительной гибкостью.

Халифат тоже учился жить с эльфом, который принес с собой механистическую дисциплину, свойственную скорее европейскому XVIII-му веку.

Главный герой — это кавайного вида Фридрих ІІ, поставленный на службу халифу.

Айне колонне марширен, цвайне колонне марширен, а шаг влево, шаг вправо считается изменой и карается смертью...

«Самое удивительное для меня — это наша безопасность посреди нашего собственного лагеря» — похожие слова приписывают «Фрицу».

И тут не просто эльф крошит условных монголов с найманами. Не просто вгоняет местную аристократию в землю по плечи. Не просто требует тотального подчинения, как общего принципа жизни в государстве.

Он привносит другое время... Одну из эпох жесточайшей военной дисциплины. Неизбежно характерной для эльфов, с их низкой численностью и длительным сроком жизни. Ведь каждого эльфийского солдата приходилось доводить до статуса «коммандо», одновременно держа в руках их эстетические порывы…

С людьми иначе. Ни «оловянные солдатики» Фридриха, ни армия Цин Ши Хуанди, ни японские камикадзе — они ведь не взялись из пустоты. За ними стоит эпоха, куча предпосылок в развитии, новые формы отношений, новые семейные связи и способы сделать карьеру.

Новое сменяет старое, лишь когда старое — достаточно ослабло, чтобы уступить дорогу. И хорошо, если оно ослабло в людских умах — прольется меньше крови. А если за каждой из сторон — своя правда и свои силы? Гражданская война, однако...

За эльфом фактически нет социальной структуры. То есть идет процесс становления централизованного государства (эта стандартная фраза из учебников ничего толком не объясняет, но придает значительности), у халифа сколько-то тысяч гвардии, которую он содержит на государственные деньги. Но основные войска — они от вассалов. Которых кавайный эльф начинает сворачивать в бараний рог.

Что самое неприятное — эльф-то не проводит никакой вменяемой «прогрессорской линии». То есть он требует направлять на государственные работы какое-то количество пленных и арестованных. Но ни сети магических помощников, ни принципиально новых образовательных учреждений («Пажеский корпус» хорошо, но ведь и все, и связи там прочной нет...), ни новых технологий — и близко не являет. У него есть лишь магическая свита. Еще стены осажденных городов взрываются от пороха (хотя все знают, что это китайское «зелье», то есть о взрывах представление было и раньше)

Промежуточный итог понятен — тяжелая, бесперспективная по своей сути гражданская война. Когда условный калиф отбил условных монголов, но пришлось воспроизводить фокусы Тамерлана из нашей истории — кучи отрубленных голов, тысячи убитых младенцев и прочие «тихие радости» Средневековья.

Эльф убивает всех. Террор — его основной прием. Под любым предлогом или безо всякого предлога.

В халифате устанавливается непрочное равновесие.

Но дальше в игру вступает сила государства. Ибо держава – это Левиафан. Самое сильное существо на Земле.

Идет не просто освоение Абсолюта, притирка к нему, но и сами собой начинают подбираться ключи к сердцу эльфа. Деньги-то ему не нужны. Власти хватает. Удовольствия сами по себе – мало интересны тысячелетнему войну.

Остается – любовь.

Автор хорошо показала, что подобный процесс не умещается в голове одного интригана. Нет человека, который бы распланировал влюбленность «сумеречника», подобрал бы кандидатку, обеспечил романтическую атмосферу.

Люди столько не живут…

Работает именно Левиафан, и работает через острейший внутренний конфликт.

Государству очень нужны бессмертные управленцы. Идеальные экономисты. Честные полководцы. И в мире «Ястреба халифа» случаются брачные союзы — показана история как минимум одного успешного брака человека и эльфийки.

Но государство состоит из обычных людей, которые в условиях Средневековья уже к пятидесяти годам почти все глубокие старики. Такие не могут принять над собой бессмертных правителей. Почти неизбежно противостояние. Автор вполне честно показала, что религиозные мотивы в таких противостояниях – борьба с демонами, которые возводят хулу на веру – отчасти есть явный шовинизм, а отчасти самая серьезная необходимость.

Демоническая одержимость – здесь вполне реальна.

Потому давным-давно, еще до такого как эльфа купили на западе и пленным дотащили до халифата, люди с примесью эльфийской крови уже затесались в местную «элиту».

Как – вполне фактурно описал еще пан Сапковский в цикле о ведьмаке.

Так вот и получается, что едва ли не последняя представительница рода, который истреблял эльф, оказывается женой халифа, спустя какое-то время вдовой, и вот уже между Айшей и Тарегом разворачивается многолетний тайный роман.

Эльф утрачивает своё абсолютное качество. Он «использует служебное положение в личных целях». Не нарушая клятву, он изменяется внутренне. Ведь власть – развращает.

А такое существо уже чересчур опасно. Оно уязвимо и непредсказуемо одновременно.

Так что финал романа вполне понятен.

С тем только дополнением, что эльфа не убивают окончательно, а припечатывают до следующего романа.

Общее впечатление от «Ястреба халифа» весьма позитивное. Буду читать продолжение.

Но единственное, чему не верю – такому малому проявлению Абсолюта в государстве. Слишком большие преимущества дает управляемое волшебство. Если есть государства возглавляемые демонами, если есть области под управлением бессмертных, и если вполне реально раздобыть эликсир бессмертия, то почему его не испил еще Искандер Двурогий?

Отличная идея, воплощенная примитивными средствами и без настоящей фантазии...

Итак, рассматривается некий клан, представители которого с помощью собственных способностей и некоей узора-орнамента могут перемещаться между параллельными мирами.

Только набор этих миров чрезвычайно скуп. основная торговля идет фактически между двумя. Торговля предельно проста, носит спекулятивный характер: антибиотики и телевизоры в мир средневековья, а золотишко и камешки — во что-то более развитое.

Сюжет образуют три фактора:

- террористические воздействие некоей структуры, которая, похоже, тоже имеет возможность перемещаться между мирами, а так же внутренние противоречия в клане;

- действия героини, которая благодаря изменения орнамента (вот сюрприз — черт знает сколько времени идет торговля между мирами, и вот кто-то изменил орнамент) попала в новый мира — и это мир развитого стимпанка;

- у героини есть идеи, связанные с трудовой теорией стоимости: она желает не спекулировать, а развивать производства.

Вот и все.

- с террористами все просто — это «потерянное колено» клана. Товарищи накопили злобу в своем, отдельном мире, но когда стало ясно, что первоначальный раскол во времена оны вызван чистым недоразумением, они пошли на мировую;

- героиня исследовала стимпанковский мир — и страницы этих исследований написаны относительно живо, читаются занимательно. Героиня феминистка, сама себе хозяйка, и последовательно налаживает систему торговли. Барыжить поначалу приходится все тем же золотом и антиквариатом...

- Понятное дело, станки и патенты только начинаются, а к гражданке уже приходят с вопросами. Контрразведка. Которую она с удовольствием водит за нос... Понятное дело, эта контрразведка скована множеством условностей. Она, эта служба, прям девица на выдане, боится лишнее слово молвить...

В итоге на сходке клана героиня уговаривает родичей начинать промышленную революцию. Потому как в развитом мире, куда золотишко идет, все мощнее компьютеры, все сложнее «из ниоткуда» вытаскивать злато-серебро.

Итого: если воспринимать книгу, как подростковую — еще куда ни шло. Небольшая лекция о трудовой теории стоимости, о емкости рынка драгметаллов, престижных предметов потребления и пропускной способности транспортных сетей. Но разработка идеи остается на позорно-обывательском уровне.

Основные провалы:

- где постоянный поиск новых миров, новых рынков, новых возможностей?

- сколько сотен лет чистая спекуляция, а до импорта производств додумались только сейчас? «Не верю». Надо было показывать, что это не первая, и не десятая попытка. Героине должны были быть заранее известны основные контраргументы (начиная от того, что лэндлорды средневековья — не хотят что-то менять, от опасности целенаправленных социальных изменений, в результате которых клан теряет анонимность);

- если с собой можно протащить человека (пусть и одного) — неизбежно создание «колоний-поселений» в других мирах. Выдергивается специалист из нашего мира, и туда.

Учитывая, что это вторая книга цикла, простым глазом виден полный провал. Автор не потянул тему.

П.С. Обращает на себя внимание некая параллель между попаданчеством (с его прогрессорством), и торговлей между параллельными мирами (тоже с прогрессорством). Надо бы на эту тему статью написать...

Много есть гипотез — отчего же тексты Лукьяненко сохраняют известную популярность?

Кажется, «Застава» становится хорошим аргументом в пользу гипотезы о достаточном уровне редукции.

Иными словами: сравнительно упрощенный, но эстетически привлекательный мир, где действуют похожие на читателей герои (герои — чуть наивнее читателей), и проговариваются достаточно стандартные моральные рекомендации.

Подростковый роман, где есть и сексуальная компонента (скорее обсуждаемая, чем визуализируемая), пара перестрелок и один серьезный штурм заставы, несколько рискованных технотрюков и много грустной самоиронии....

«Швамбрания» в семнадцать лет после провала на экзамене...

К сожалению, Лукьяненко крайне редко удается повторить фирменный прием Лазарчука: взять известную, замусоленную, затасканную фантпридумку, почти стандартное фантдопущение — и благодаря хорошим социотехническим мысленным экспериментам, хорошей культурологической базе — поднять это допущение на новый уровень. Если проще: мир выстраивается на новом уровне достоверности. потому штамп — уже не штамп.

В «Заставе» видны попытки автора эту достоверность обеспечить. В деградировавшем без пластика мире сохраняются амбиции государств и полугосударств. Противоречивые вопросы поднимаются — но ответа на них не дается (тот же механизм уничтожения пластмассы, или рабочая гипотеза о природе диверсантов). Но в остальном... Сохранилась как ощутимая вторичность множества идей, так и неправдоподобие мира.

Итак, вспоминаем «Белую дорогу» Вартанова.

Центральный мир и миры вокруг. Только тут телегу не перетащишь, тут лишь то в дело идет, что на себе унести можно. Соответственно, развита контрабанда из разных миров — кто во что горазд. Часть землян (таких немного, кто может портал открыть) шарится по территории.

И тут возникает момент с пограничниками. Открываем «Безграничней и медлительней империй» Урсулы Ле Гуин — команда психически неустойчивых, травмированных людей, которые объединены новым делом. Мг. Это личный состав заставы... Люди, которые не нашли себя на Земле теперь вот перемещаются регулярно в центральный мир, берут в руки винтовки и пулеметы — и патрулируют пустынную местность вокруг. Ловят таких же как они умельцев открыть личный портал — или ставят их в свои ряды, или выгоняют обратно на Землю, или убивают.

На местности вокруг довольно много таких вот застав (квадратно-гнездовым способом?) и люди разных стран и миров «стоят у границы времен».

Сами время от времени таская контрабанду.

А вокруг — умеренный стимпанк, потому как пластик в этом мире не живет, рассыпается. Какое-то время назад (довольно значительное) нехорошие люди что-то сделали, и все. Пластика нет.

Описанный мир не может существовать сколько-нибудь долгое время.

Если автор заявляет, что мелькали документы о ядерной бомбе, которая может работать без пластиковых деталей — то ежу понятно, что разработать не пластиковые изоляторы, поставить на поток производство (для начала — в одном из других миров) — дело пары десятилетий.

Технологии стимуляции талантов под открытие все более устойчивых порталов и перенос все большей массы грузов — в студию (д-р Франкенштейн поблизости, д-р Менгеле ассистирует, д-ру Фрейду приготовиться).

Вообще — сочетание большого количества миров означает довольно интенсивный интеллектуальный обмен. И хоть в центральном мире есть ограничение — это вам не Хранитель из «Белой дороги», и не ограничения на технику в Амбере. Следовательно — идет развитие альтернативных технологий. Пусть не такое быстрое и ударное, как у нас, но ощутимое.

Наконец, показана торговля каким-то уж очень серьезными артефактами, укрепляющими здоровье. Они идут из «перпендикулярных» миров. Но отчего-то не растет сеть торговли...

И?

Согласно каким-то устоявшимся (это я сейчас брежу) нормам требовать от подросткового романа проработки таких деталей — неправильно. Это перфекционизм. Мир же заточен под приключения и мораль (будто подростки — такие идиоты, что не оценят ляпов в мире...).

Интересна мораль, она весьма актуальна для современного общества, я бы даже сказал, автор писал на злободневные темы, тщательно соблюдая политическую корректность:

- интернационализм (что правильно) подан через фигуру жертвующего собой героя. Подан местами навязчиво, так чтобы всем все было понятно и вопросов лишних не возникало;

- отношение к деньгам — это важная, но не главная штука. Ну, у персонажей проблем с наличностью вообщем-то нет. Что охраняют, с того и имеют — главное иметь в разумной пропорции;

- о, да, половая распущенность.

- патриотизм и умение сотрудничать с государством (терпеть его судорожные движения по обеспечению безопасности и при случае помогать).

Получается в редуцированном мире, с частично живыми героями развивается предсказуемая интрига

, в рамках которой читатель получает порцию морали (причем он явно видит, что это мораль). Получается своеобразное отдохновение ума на старых учебных задачах, совмещенное с принудительным позывом ностальгии.

Итого: написано бодрым языком, роман хорошо структурирован, герои местами живые. Если есть несколько свободных часов — вполне их можно потратить на... Но до уровня «Холодных берегов» или «Мальчика и тьмы» тексту далековато.

Гражданин Бушков, кажется, решил просто срубить малость деньжат. Еще.

Потому как объем и сюжетность текста — намекают на часть из романа. Скажем, одну треть толстой книги. Открыта часть тайн. Задано сравнительно мало новых загадок. Дотянут до финала сюжет со свадьбой. В остальном — это будни диктатора, продолжающего сшивать завоеванные территории и методично зачищающего все опасные артефакты-сущности-сообщества, которые имеются в новых владениях. Ничего принципиально нового.

Вероятно, автор добил Сварога до какого-то итога, довел до черты, которую можно обозвать финишной, но процесс добивания показан маленькими кусками. С оплатой за каждое действие.

Потому — 6

Издателям пламенный привет.

Знаком с Лукасом Т. Фоули.

Текст — история одного мелкого чиновника, который отправляется в провинцию, оформлять чужое наследство. А на дворе 1930-е, бурбонско-буржуйская Франция и старая история о Синей Бороде, которая взята за основу... Получается детектив с тайными комнатами, потерянными детьми, деревенской гулящей девкой, парижской прислугой, шляпными болванами и сравнительно честной жандармерией.

«Как летучая мыщь-вампир может быть идеальной летучей мышью-вампиром», так и этот цикл практически эталонное попаданчество в некоторых своих достоинствах и, увы, почти во всех недостатках.

+ быстро, решительно, ударно, прорывно, удачливо, матёро, дерзко и продумано действует главный герой.

+ автор, который начал 8-й роман, явно готов тащить цикл до упора, а не бросать на полдороги. Автора отличает трудолюбие;

+ автор явно строит мир после вмешательства попаданцев — как можно более полно. От заклепки до линии фронта;

+ автор занимает политическую позицию, которую я во многом одобряю;

+ автор сшивает в очередной раз три самые болезненные точки отечественной истории — Революцию, ВОВ и современность.

Недостатки, которые суть продолжение достоинств:

- язык и образность — скажем так, кондовенькие;

- автор слишком пускает в текст собственные переживания, а политические предпочтения слишком часто превращают даже вполне историчные описания в пропагандистские пересказы;

- главный герой бессмертен по определению, а товарищ Сталин прозорлив и мудр;

- окружающие персонажи — это во многом тени пожеланий главного героя. Собственной волей наделены немногие из них (хотя и наделены);

- сюжет действий в 41-м стандартен (увы, да), и даже сравнительно оригинальные обстоятельства 2012-го не спасают. не спасает и ответвление 1914-го...

Итого: если вы любите эталонную попаданческую свекольную самогоноку — строго для вас. Можно покрошить сколько-то эсесовцев, повесить парочку полицаев, прищучить сколько-то «недобитых троцкистов» и начать готовиться к войне с Британией.

Уже некоторое время меня занимает вопрос — отчего некоторые авторы так любят использовать в кибер-панке южную Азию? Или Африку? Или иные, аккуратно скажем, местами диковатые, территории?

Кажется, в «Маленькой богине» я нашел ответ: авторам остро необходимо не машинное, сугубо человеческое мироощущение. Его может дать только искренняя вера в богов, настоящая религиозность.

Ведь если хоть в какой-то степени человек противопоставляется машине (а в киберпанке это противостояние неумолимо), то кроме противостояния на физическом уровне, на уровне тел — требуется противостояние на уровне идей, психики.

А человек запада — классический обыватель, образ которого дает нам реклама — он уже посчитан, измерен, разложен на составляющие валютных курсов и маркетинговых предпочтений. Он ничего не может противопоставим машинному исчислению, он заведомо глупее ИИ. Потому в религии, в истовой вере, в чем-то необычном — ищется основа для сюжетного противостояния, для коллизии.

скрытый текст (кликните по нему, чтобы увидеть)

Образ героини дан скорее схематично, другие образы — это лишь функции для очередного знака, который хочет донести до нас автор, или для сюжетного поворота. / В мире произведения — есть попытка замедлить компьютерную революцию, и здесь она играет роль «лага по времени» — люди могут попытаться осмыслить то, с чем теперь имеют дело. Забавен образ «домика на куриных лапах» — боевого робота, который вооружен холодным оружием и может отчекрыжить голову террористу-смертнику — забавен своей ненатуральностью, автору слишком хотелось экзотики.

Итак, при известной вторичности, повесть сосредоточена на решении одного единственного конфликта: что и как делать совершенному (в смысле расчетов и доступа к справочной информации) сознанию в человеческом обществе? Просто слугой быть уже не получается. Другом, соратником, братом — тоже. Просто потому, что и сознание это не имеет перед собой человеческих целей, и человек не очень воспринимает его в качестве полноценного субъекта.

В данном конкретном случае сверхчеловек находит себя в служении другим. самым обыкновенным, людям.

Прочесть — стоит.

Редко так бывает, чтобы на 14-м тексте (или какой он там) цикла автор немного притормозил, подумал, и решил, что неплохо бы взяться за ум.

Не скажу, что получилось на 100%. Как и раньше, нагромождение тайн, из-за каждого второго куста выскакивает черт знает кто, и даже с королевой/актрисой главный герой в очередной раз спит (черт, даже поспать не успели, только секс), принимая оную в качестве перебещицы.

Но! Из старых закромов откопана генеральная линия развития сюжета. Есть, как и раньше, идея объединения всех королевств, идея единства земли и неба (т.е. брак с императрицей), борьбы с нечистью и с маленькиим подземными человечками, оснащенными ядрёной бомбой — то есть все заделы старых лет получают свое развитие.

Есть даже характеры персонажей, дьявольщина, тут есть характеры персонажей, а не просто описание орденов и гнилых исторических прецедентов.

Тут даже есть толика экзистенциальности, когда главный герой печенкой ощущает, что жизнь ему еще предстоит долгая, и все его земные друзья умрут раньше него, и как бы не оскотиниться на этой почве, не стать примитивным садистом, как прежний король Хелльстада.

Есть даже чрезвычайно необходимое ресурсное ограничение — наконец-то сказано, что запасы апейрона фактически невозможно пополнять, собственно, потому цивилизация ларов и не наступает на Земле «в полный рост».

Это не укол адреналина в сердце или разряд триста вольт. Скорее, вошебный пендель — зомби заковылял быстрее и стал чуть больше походить на человека. Оживет ли он? Не уверен.

П.С. Анахронические ляпы лично майора ВДВ — присутствуют: словосочетание «здешняя флэшка» (я помню, что в какой-то из частей Сварога на Землю забросило, на современную, а не в 1991-й год, из которого он попал, но ведь уже давно, еще СД в ходу были ;) ).

Наверное, странно было перечитывать в 1930-х фантастические романы начала века, в которых авторы пытались представить, какой будет авиация. Или страннее было бы читать такие вещи в начале 1950-х.

Многое ведь спрогнозировано верно, есть куча удачных подробностей, есть какая-то идея (совсем не глупая), но автор как-то страшно не угадал с несколькими крупными деталями. И эта ошибка так портит всю картину, так искажает привычные проворции окружающих явлений, что читать странно. Альтернативная история? В лучшем случае.

Каждый сам может легко определить, сколько тут нелепостей. Но повесть интересна именно сравнением этих нелепостей с вполне реалистичными бытовыми деталями (пьяный экскаваторщик, порвавший оптический кабель). И попытками представить, что же было в том мире, в мире этой повести, если и следователь на иномарке разъезжает, и сохраняются проекты «общесоюзного» значения.

Герой был выработан под ноль в предыдущих романах.

Изначальный образ флинкса — парень с окраины, с относительно хорошим воспитанием (именно воспитанием, а не образованием), с «карманной артиллерией» в виде дракончика. В первых 2-3 романах автор намекал, что из Флинкса может получиться джентльмен. Но в итоге не смог показать, каким именно должен быть джентльмен через тысячу лет, в мире будущего. Чем дальше, тем более картонным и белониточным становился образ.

Увы.

Добротнейший бредогенеративный дискурс, который хочется пересматривать несколько раз.

Тот редкий случай, когда пародия не воспринимается как попытка дешево отпиариться на чужом имени, а становится очень во многом самостоятельной вещью. Юмор не напряжный, не слишком физиологический. Наркоман — очень в тему.

Отдельные истории-анкдоты — запоминаются. Особенно про неудачное самоубийтсво :)

Те самые «лихие 90-е» — ощутимы как и в «Ширли-мырли».

Да, я все понимаю.

Да, автор имеет право на свое мнение, стиль, форму подачи материала, свои отпечатки пальцев на страницах рукописи, свои вырванные кишки, которые читатель разглядит на страницах его романа и, конечно, напрочь сненсенную башню с хорошо прожаренными мозгами под толстым слоем гамбургских сухарей в подливке из бананового соуса, и чтобы ракетный удар, нанесенный по Лондону, изящно подогревал эротические фантазии на простынях в дешевом отеле, но лучше, согревал влюбленных внезапным пожаром, потому как они пристроились в переулке, а там крысы, слякоть и грязь на мостовой как спегма...

Вам понятно?

Так весь текст.

Автор гениально прячет идею. Он маскирует композицию. Прикапывает в уголке здравый смысл и дает много, много ниточек, которые цепляются за нос той самой ракеты.

Через текст приходится продираться. Ты будто идешь сквозь лабиринт, в попытках отыскать сокровище, но оказывается, что весь лабиринт построен вокруг кукиша из желтого металла, ценность которого невозможно определеить даже путем самой тщательной экспертизы. Стенки лабиринта сделаны первосортно — тут масса исторического материала, есть скрепляющий юмор, немного тошнотворных сцен, чтобы странники по лабиринту не приникали сердцем к его страницам, имеется «зеклепничество» высшей пробы и едкая насмешка. Но с течением времени понимаешь, что лабиринт превратился в колесо для белки (или хомячка, или небольшого бронтозаврика), в которым читатель оказывается подключен к динамо-машине, вырабатывающей...

Итого. Если вы исповедуете кредо «Цель ничто, движение — всё» — этот роман идеально для вас подходит. Но тексты, в которых при схожем уровне разработки темы есть внятный сюжет — выигрывают на две головы («Крипотономикон»). Потому оценка — 8

Увы, этот текст и близко не дотягивает до уровня проработки и оригинальности вещей 60-70-хх. Тогда Лем ставил новые проблемы, в «Матрасе» разыгрывается довольно потасканный сюжет

Что обидно — сам сборник «Молох» — сборник заметок, писем (блог на бумаге, лучше и не скажешь) — очень даже хорош. Но там статьи, рассуждения о языке, информации, о компьютерах.

А художественный рассказ — будто автор выжимал из себя текст под гидравлическим прессом.

Иногда плохо возвращаться в ту область, из которой ушел...

Увы, это не проведенный анализ, это дежурная политическая агитка.

Чем хорошая аналитика должна отличаться от простой агитации? Прводится рассмотрение альтернатив, развило. других точек зрения и т.п. То есть автор пытается устранить свои собственные иллюзии (а они есть у любого). Но здесь же — чистый самогипноз. Своя концепция повторяется, повтораяется, повторяется.

Хорошая статья о сопоставлении кассовых успехов разных жанров и надежде для малоизвестных литераторов — прославиться после смерти.

Для 1994-го статья смотрится если не чем-то принципиально новым, то довольно свежим. ставились серьезные вопросы.

Потом, увы, вместо сколько-нибудь глубокого развития это темы — пошла агитатция «за либерализм без демократии».

Много хорошего юмора за которым видны вопросы немалой сложности.

Если называть вещи своими именами, то перед нами практически утопия, в которой люди уже не работают (или работают сранительно немного), в которой разумные роботы умудряются сосуществовать с человечеством и даже творить.

При этом все может рухнуть от малейшего дуновения. От собственной человеческой жадности и глупости.

Да, маленькая подробность — перед нами ДО интернетовская эпоха.

Программа жестко фиксирована в мозгах робота, а не может перекачиваться с носитяля на носитель. Большие «мельницы словодури» — уникальные машины. Порэтому человек может их хотя бы сломать.

А в наше время? Ну разнесли вы персоналуж редактора, ну обвалили сайт издательства. Ну, устроли взлом пиратской библиотеки.

И что?

Пять минут и полный порядок.

Машина — заменима. И человек — тоже.

К сожалению, автор «пережал» героя, выдавая на гора текст за текстом. выдавил Ретифа, словно тюбик зубной пасты.

Отличная пародия на дипкорпус, на холодную войну (пусть и американоцентричная пародия), на вообще корпоративные структуры.

Но сколько же можно?

Как венок сонетов, так и цикл рассказов о герое — должен быть соразмерным.

Такие книги «закрывают» темы.

В том смысле, что можно разрабатывать аналогичные фантдопущения, но написать что-то лучше — немыслимо сложно.

Почему?

Автор детально показал, как должна развиваться структура общества после открытия путешествий во времени, как будут трансформироваться те структуры, которые отвечают за обеспечение хроно-программ. И путь рассуждений был пройден автором до конца. Это очень важно, такое редко удается. Обыкновенно рассказывают о начале проблем к временными парадоксами, с хроноклазмами, описывают будни «службы времени», которая пытается упорядочить бегоню из года в год. И все. Дальше не идут.

Лаумер прошел этот путь.

Когда одни попытки сменяются другими, после краха одних структур возникают новые, ставки все выше, обоснования все детальнее. Вмешательство в прошлое все глубже.

И все хотят жить. Даже машины хотят существовать. А кризисы после краха очередной программы — все страшнее.

На этом фоне автору удалось раскрыть характеры нескольких весьма примечатльных персонажей.

Главный герой — это почти бесконечная матрёшка, в нем всегда есть сюрприз.

Несколько оппонентов главного героя — и туповатый механизм, и почти гениальные люди — у каждого свой резон, у каждого свои позитивные идеалы.

Девушка главного героя — весьма запоминающаяся и боевитая (тут нельзя не признать, что на автора давило время, «бондианы» были в расцвете).

Удалось «обкатать» почти все сюжеты с петлями, тупиками, катастрофами, самоубийствами, бесполезными ожиданиями. Книга — почти как энциклопедия допущений. Есть даже попаданчество ;)

И, главное, вывод-финал.

Получается очень устойчивая схема, в которую укладывается почти любой роман о путешествиях во времени — если допущение о путешествиях не «попаданческое», не одноразовое, а все-таки перед нами служба, структура. И если вы решили написать что-то своё — лучше перечитайте эту книгу. Она заменит десяток других.

Не всякий попаданец проваливается в прошлое с ноутбуком.

И с историей многие не дружат. В смысле — фундаментально. Так что куда попали — долгое время понять не могут.

Итак, некий умеренных личных качеств лоботряс, который современный ВУЗ еле на тройки закончил, и теперь больше сабелькой помахать любит — взял и провалился в 1925 год.

Когда освоился хоть в каких-то рамках — принялся газеты читать и, о ужас, тут же выяснил, что вторая мировая не состоится. Потому как Гитлер в тюрьме, а Сталин-то, Сталин вполне разумные статьи пишет. Не кровавый маньяк. И вообще, он вроде как не у власти, какую-то мелкую должность занимает, секретарь, что ли?

Что теперь делать-то?

Вокруг приграничная советская провинция 1925-го года — из суверенной Эстонии захаживают беляки, в городке нэпманы сорят деньгами, еврейская мафия крышует наркоторговлю, а беспризорники озоруют на дорогах. Фатальной проблемы с документами еще нет, при желании можно забиться куда-то в угол. Но герой достаточно быстро понимает. что это не вариант. Отчасти он слишком выламывается из обыденного окружения, отчасти сам не желает вот так пропадать в коровнике.

Надо духовно, интеллектуально и социально расти.

Собственно, герой этим и занимается.

Что хорошо:

- на фоне «Жерновов истории» тут читаемый стиль. Есть вменяемые персонажи (и второго плана — тоже), несколько сюжетных линий, интрига. Простым глазом различимы батальные и романтические сцены. Одним словом, лучше...

- роман (это все-таки роман, а не статистический справочник) построен вокруг процесса становления попаданца, как «отдельной креативно-боевой единицы». Маленький человек в прошлом, который в процессе обустройства постепенно перестает быть таким уж маленьким. При этом он не нацепляет маску нэпмана или бандита, он становится именно «новым человеком»;

- показан многоплановый конфликт старого и нового. Старое еще не исчезло — оно всего лишь побеждено военно и политически. Причем есть вполне честные и храбрые люди, которые это старое хотят защищать. Очень ярко показан вопрос о построении, о созидании, как единственном способе разобраться в этих противоречиях;

- вменяемо (не скажу, что совсем достоверно, тут не очень ориентируюсь, просто ляпов не видел) показана работа тогдашних «органов». Ни подслушки, ни телекамер еще нет. Приходится все через людей делать...

- автор по полной программе оттягивается на «детальках» эпохи. Главный герой — вместилище всех штампов и предрассудков о советском периоде — узнает кучу для себя интересного. Тогда и нудисты были, и фантастику снимали, и чего только не творилось...

Что плохо:

- первый недостаток это продолжение достоинства текста. Увы, но «оттягивание на детальках» порой отдает ликбезом. Если вы до того читали, скажем, «Республику ШКИД», то значительная часть «открытий» вами уже сделана, и следовать за главным героем порой как-то утомительно. Будто десятый раз идешь на тот же фильм;

- автор прикрутил к сюжету мистику — как герой попал в прошлое, как может выбраться, какие вокруг есть ведьмы и даже красные маги-фольклористы. И если образ ведьмы еще куда не шло, то в остальном магическая линия кажется шитой белыми нитками.

Если вы хоть немного интересуетесь попаданчеством — рекомендую.

Что до остальных... Я не хочу сказать, что такой уж историк или зубы съел на советском периоде. Или что такой уж крутой спец по литературе. Не крутой, однозначно. Но общее ощущение от книги — будто ты студент четвертого круса, а тебе предлагают учебник для первого. Учебник хороший, но ты оттуда почти все знаешь, только подзабыл слегка. Я бы уподобил «Сектанта» — геймановской «Истории с кладбищем» или «Задверью» (фанаты Геймана — простите): ладно сбитый текст, сюжет, но ощущение наивности не отпускает.

Это уже состоявшаяся дилогия, и автор пишет третий роман (выкладывает на СИ).

Чтобы избежать кривотолков и неясностей — вот цитата оттуда. Большая. Самое начало третьего романа.

Скажу честно — испытывал сильнейшие амбивалентные ощущения при чтении двух с хвостиком романов.

С одной стороны — это чрезвычайно толковая, грамотная, продуманая альтернативка. Попаданец не в Сталина и не в Троцкого, а в какого-то безвестного Осецкого, мелкого чиновника — тихо и острожно интригует. Пытается не допустить партийной грызни, которая потом даст осложнения в 1930-х, и отчасти у него это получается. Еще пытается не допустить коллективизации в её мрачных формах. В голове у «Осецкого» — будто пара ноутбуков, объем знаний о мелочах эпохи зашкаливает, он переплюнет любого эрудита и многих ясновидцев.

Но так просто не пойдешь кидаться новостями направо и налево. Не поймут ведь.

Автор явно задался целью показать внутренние пружины политики Союза 20-х годов — начиная от личных склок, от карьеры будущих партийных гигантов, и заканчивая вполне объективными экономическими сложностями, с которым никакой попаданец вот так справиться не сможет. Документально-культурный слой — автор поднял, как поднимают целину. Тут и парийный жаргон, и все сокращения, и стихи Маяковского со строчкой «хер цена дому Герцена». И портреты революционеров второго плана (ну кто их все сейчас вспомнит?). Снимаю шляпу.

И Осецкий в книге делает карьеру вполне легальными, не «чудотворными» методами.

Его и увольняют, и почти арестовывают, и парочка именно что глупых перестрелок есть — но в остальном все рутинно.

Надо пресечь откаты (да, откаты, они были всегда...) при импорте оборудования.

Надо решать проблему кадров. Начиная буквально с себя.

Надо умненько засветиться перед «звездами первой величины». И работать. Буквально каждое действия персонажа тщательно документировано автором, хоть сейчас делай распечатки и сдавай бумаги в архив. Только распечатывать надо на машинке, а листы обязательно в старом скоросшивателе подавать.

Но. Есть и обратная сторона медали. Казенная эпоха, казенная жизнь персонажа. Казенный стиль его мыслей. И стандартно-канцелярский стиль текста.

Время от времени автор пытается придать герою человеческие черты — тут и любовь, и опасения за свою жизнь, и стремление к прекрасному, и даже азарт. Но все это буквально тонет в потоке цифр, уточнений, пояснений, параграфов. Мы видим все докладные записки и весьма длинные выдержки из статей. Сообщения и газетные заметки. Все это на фоне конкретики экономических трудностей — с цифрами в руках.

Какое-то время эта противоречивость в восприятии ставила меня в тупик. «Заклепочность» текста в этом случае никак не может быть снижена — просто потому, что «такова эпоха, такова среда». Чиновник средней руки в развивающемся госаппарате, в период становления госплана и прочих организаций — не омжет без этих цифр в голове. Но это невозможно!!!!

Но вот сообразил — графики нужны. Схемы. Таблицы. Диаграммы.

Ведь перед нами фактически политико-экономический (и даже чуточку политэкономический) учебник о 1920-х годах. Его просто слегка прикрыли попаданческой фабулой. В комментариях на СИ идет вполне себе историческая и политическая дискуссия.

А какой учебник без хорошего иллюстративного материала?

Так что мне было бы интересно почитать книгу уже с картинками.

И это не требования «легкости» — я и так все осилил.

Но с картинками — оно лучше будет. Вроде как издания Ф. Броделя с иллюстрациями.

Иногда смотришь на рассказы прошедшей эпохи и видишь там куда больше реальности, чем фантастики. Видишь политическую листовку, облаченную в фентезийное рубище. И, самое грустное, исполнилось ведь то, чего хотели в листовке.

Эстония теперь независимая — только нужно четко указывать, от кого.

Все те ужасы тоталитарного палачества, которые были расписаны в рассказе — вдруг поменяли авторство. Теперь лагеря — у самой крутой демократии в мире. Теперь за пайку — работают совсем другие палачи. Интеллигенты стали интеллектуалами — или обернулись нищими (Пелевин весьма злобно, но метко выразился по этому поводу). А вокруг новый глобальный кризис и без пяти минут мировая война.

Палач не медлит.

В любой фэнтези, где хоть каким боком мелькает техническое усовершенствование, изобретение или прогресс — автору приходится идти по лезвию ножа.

Шаг вправо — и вместо магии перед нами алгоритмы заклинаний, челюсти сводит от скуки, пора программистов вызывать.

Шаг влево — вокруг бродят тупые, беспредельно тупые создания, которые не могут сложить двойку с двойкой, соорудить хоть что-то полезное из тех придумок, которые оставляет им автор, а все пытаются фаерболами швыряться, и сердца у них от неразделенной любви скисают.

Чем сложнее техника, тем большим искусством надо обладать, чтобы совмещать её с магией.

Здесь автор не справилась — и все пошло по линии «алгоритмов». Колесики и шестеренки превращают магическую интригу (а в первом романе мы видим именно магическую интригу) в стандартный детектив.

Автор это чувствует и пытается восполнить отсутствие магии «достоевщиной». Получается суп недельной давности.

С одной стороны — есть язык, есть повествование, продуманы герои.

С другой — все сделано, чтобы от книги тошнило. Коцентрат депрессухи. 96 градусов.

Человечество деградирует, а культура еще осталась — и постлюди, которые уже мутировали до почти животного состояния — от этой культуры отслаиваются, как высохшая краска от стенки. Постапокалипсис литературы — её смыслы уже никому не нужны, хлотя взгляды шарят по строчкам.

Казалось бы — успех? Чего еще желать автору фантастики, если достигнут серьезный эффект?

Но уж больно длинные политические уши торчат из текста.

Такая вещь, имхо, на «ура» издалась бы в третьем рейхе. Потому как оплевывание людей в ней — искренне. Сделать из человека — быдло.

Многие в рецензиях вспоминали 451 по Фаренгейту. А я вспомнил советский мультик о злом волшебнике, скучающем падишахе и порошке, который позволял превратиться в кого угодно.

«Мутабор».

И автор превращает людей — в животных. Достаточно умело.

Знаю, что моя оценка — 4 — кажется заниженой. Но тут уж не за хореографию снижалось, но за артистизм.