Сообщения и комментарии посетителя
Распределение сообщений по форумам
Количество собщений на форумах по годам
Сообщения посетителя Алексей Черкасов на форуме (всего: 116 шт.)
Сортировка: по датепо форумампо темам
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
 Отправлено 12 сентября 21:21
Чего накинулись на человека? Парсар, нравится? пишите. Только есть одно правило: на один час сочинительства должно приходиться четыре-пять часов неторопливого, вдумчивого чтения с анализом прочитанного. Тогда у вас будет творческий рост. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 4 августа 12:59
цитата Ascar_D200 Хорошая рекурсия. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 20 июля 22:57
цитата Firewalking В черновиках «Тёмных вод» у меня были сцены насилия, но без подробностей. В окончательный вариант они не вошли. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 20 июля 20:39
цитата Дочь Самурая А зачем признались?  Мой чёрный список безопасный, не на что не влияет. Я читаю, в основном, классику, так что всё равно не особенно перспективный. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 20 июля 18:38
цитата Дочь Самурая Вчера подумал, что надо бы у вас что-нибудь почитать. Но раз «плюс мат», то, пожалуй, воздержусь. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 18 июля 09:10
цитата видфара Это уже какие-то литературные негры получились.
|
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 18 июля 01:10
цитата видфара Может быть читатели черновика? |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 18 июля 00:13
цитата Дядюшка Шу Мне, между прочим, очень нравятся английские слова. Но только применительно к английской литературе, которую я тоже очень люблю. На второе место после Достоевского я ставлю Диккенса. На третье — тоже англоязычного Драйзера. Диккенса я даже пытался читать в оригинале, но, увы, не осилил. Всё-таки на русском мне комфортнее. Очень люблю Уиндема и Уэллса. Уилки Коллинза тоже. Артура Конана Дойла и американца Эдгара По. А вот Степана нашего Королёва не люблю. Не верю в его фантазии — они у него как мультики, рисованные и плоские. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 22:23
цитата Дочь Самурая Устоявшиеся формы я использую. Недавно появившихся избегаю. А «бета-ридер» — это вообще метис какой-то. Греко-англосакс, ну его. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 22:17
цитата Firewalking Мои книги читают два редактора и 3-4 обычных читателя, которые меня хорошо понимают, я уже, кажется об этом писал. 95% советов и замечаний поступает от редакторов, обычные читатели выдают процентов 15, частично пересекаясь с редакторами. Вот для того они мне и нужны — чтобы найти пересечения с редакторами. Их уникальные 5% обычно никакой ценности не представляют — там советы вроде: я бы имена поменял, главу сократил, к нумерации глав добавил краткие аннотации и т.д. — по форме, а не по сути. Тут важно, чтобы каждый читал отдельно и не было общих обсуждений, потому что в таких обсуждениях всегда выделяется лидер и остальные только с ним соглашаются. Как видите, никаких противоречий. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 22:06
цитата Дочь Самурая Наверное вы правы. Но меня уже не переделать, я всю жизнь подбираю русские слова, чтобы выражать мысли. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 21:52
цитата Firewalking Вы когда-нибудь видели спецификацию по изготовлению асфальта? Там страниц двести А4. А казалось бы — песок и мазут, да? Сама по себе констатация никому не нужна — если дорога убита, то это и без ваших заявлений понятно. А вот чтобы сказать, почему дорога убита, как сделать, чтобы покрытие служило дольше, нужно разбираться в дорожном строительстве. цитата Firewalking Если мне надо вылечить собаку, я пойду к ветеринару, а не к соседу. Если нуждаюсь в хорошем костюме — к портному, а не в дом культуры. Могу и диплом спросить, если буду сомневаться в квалификации. Так и с критикой — если мне нужна квалифицированная критика (а другая мне зачем?), то я хочу её слышать только от специалистов. Мнение дилетанта (а любой обычный читатель — дилетант) иногда может представлять определённую ценность, но вообще это лотерея с очень небольшими шансами получить то, что нужно. По моим наблюдениям, от силы 2-3 читателя из сотни способны провести хотя бы поверхностный анализ. А в основном вся критика сводится к «тут мне побольше понравилось, а тут как-то поменьше». О читателе мне нужно знать одно — понравилось ему или нет. Если понравилось, то он, возможно, прочитает следующую мою книгу. Если нет — вряд ли, но я хотя бы сделаю выводы на будущее. цитата Firewalking Вы удивитесь, но я именно такую помощь и ищу. И нахожу её. Нобелевские лауреаты мне пока не попадались, но хорошего редактора найти можно. Можно и договориться, чтобы почитал за разумные деньги. Мне бесплатно помогают. Ищите и обрящете. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
|
Отправлено 17 июля 17:03
SAM77, остроумно. Если бы на месте Брэндона был Стивен Кинг, не видать бы нам «Побега из Шоушенка». ;) |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 14:47
цитата Ascar_D200 Конструктивную и полезную критику от обычных читателей получить почти невозможно. Это нормально — читатели, в основном, читают ради развлечения, а не для анализа. Если непременно хочется, то нужно предварить свою просьбу покритиковать списком вопросов, на которые вы ждёте ответа. Иначе ничего, больше указаний на несогласованные предложения вы не получите. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 09:47
цитата Дочь Самурая Я люблю русский язык, англицизмы избегаю использовать. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 07:43
цитата Дочь Самурая Если обо мне, то обсуждения своих черновиков я провожу приватно. Скорее всего поэтому вы их и не видели. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 07:39
цитата Дочь Самурая Кажется мне, что вы обо мне что-то фантазируете, потому и находите противоречия. Я ищу контакты с аудиторией — бывает удачно, бывает, нет. Советов их я не прошу и стараюсь не читать, но аудитория писателю нужна, потому что писатель становится писателем только при наличии читателей. Поэтому меня есть и группа, и канал, и я общаюсь с читателями в разных сообществах — везде, где вижу потенциально свою аудиторию. Делаю я всё это для того, чтобы получить читательское ядро. Это ядро даёт мне гарантированных читателей и тех, от кого я могу получить конструктивную критику во время создания книги. Делается это так: пишете роман и отдаёте его читать 5-6 читателям, чьё мнение вам кажется заслуживающим внимания. У меня среди таких читателей есть даже редактор одного издательства, который и сам очень давно пишет и издаётся. Через 2-3 недели получаете их отклики и продолжаете работу — отбрасываете то, что вам не подходит, принимаете к сведению полезное и перерабатываете свою книгу с учётом скомпонованной самостоятельно критики. Благодаря этой работе у меня есть нормальные комментарии, продажи, изданная книга, надеюсь не последняя. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 17 июля 06:54
цитата Дочь Самурая Кому черновики даёте читать, такие и комментарии получаете. Соберите своих читателей в отдельную группу в любой соцсети, создайте литературный канал или паблик, наберите пару тысяч подписчиков — появятся нормальные комментарии, будет, с кем обсудить черновики. Если с читателями не работать, то комментарии будут только от троллей. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 16 июля 23:34
цитата Firewalking Тут дело не в гениальности, а в самобытности. Если я буду ко всем прислушиваться, то писать буду не я, а те, к кому я прислушиваюсь. Меня очень веселят попытки писать толпой: написал первую главу, а дальше спрашивает у читателей — Вася дальше что делать будет? Пойдёт Лену целовать, или Колю убивать? И голосование. Лично я прислушиваюсь только к советам пяти-шести своих читателей, которые меня хорошо понимают. И то не бегу сломя голову выполнять любые хотелки, а делаю только то, о чём услышал не меньше, чем от троих — и только после тщательного обдумывания. Если явный косяк, тогда, конечно, дело другое — достаточно одного. А если — «вот тут бы стоило перспективу сменить», или — «мне вот этот персонаж кажется не очень живым», или — «у тебя в двенадцатой главе стиль слишком публицистический», тут я семь раз отмерю. И я все черновики храню, могу в любой момент вернуться к любой версии. Когда я пишу роман, у меня каждый день новая датированная копия на трёх носителях. И так пока не закончу. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 16 июля 23:09
цитата Firewalking Это закладывается в детстве большим объёмом прочитанного. И к сожалению, в зрелом возрасте упущенное в детстве восполнить невозможно — это справедливо для любой деятельности. Все важные профессиональные навыки закладываются лет до двадцати. Потом можно только развивать уже усвоенное, новое осваивать очень сложно. И с каждым годом всё сложнее. После сорока способности к обучению близки к нулю. То есть, если я в 15-16 лет играл в шахматы на приличном уровне, то и в 50 смогу усваивать что-то касающееся шахматной игры. Но если не играл, то после тридцати учиться уже поздно — кроме е2-е4 ничему не научишься. Пословица «старую собаку новым трюкам не научишь» — она же не на ровном месте появилась. Так что если человек годам к тридцати плохо знает родной язык, хорошо он его знать уже не будет — хоть прислушивайся, хоть не прислушивайся. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 16 июля 14:56
цитата Firewalking Любому автору публичная критика неприятна. Тот, кто-то говорит, что ему нравится, когда какие-то непонятные люди у него находят недостатки, врёт. Врёт, чтобы понравиться аудитории. Некоторые вяло реагируют на замечания, внося формальные исправления. Но большинство авторов считают, что им виднее, а чистосердечно критику готовы принять либо в процессе подготовки к печати, ибо на этом этапе редакторские правки — неизбежное зло и лучше их делать самостоятельно, либо от специалистов, чья квалификация бесспорна и общепризнана. Совершенно неважно, кто подвергается критике — корифей или начинающий. Внутренняя реакция у всех более или менее одинакова, и она всегда находится в диапазоне от отрицательной до резко отрицательной. Внешняя зависит от уровня культуры и воспитания. Иной промолчит, другой просто матом пошлёт. Лично я каждого, кто выискивает блох в моих книгах, готов пришибить. Поэтому никогда не выкладываю ничего, чтобы «покритиковали», у меня для этого есть несколько человек, которым я доверяю, и чьи советы готов принимать с открытым сердцем, хотя и тоже часто неохотно. От остальных я никакой критики не приемлю. P.S. Дополнение — если человеку действительно нравится критика, то не быть ему писателем. Писатель должен быть уверен в своём взгляде, как в аксиоме о параллельных прямых. Иначе он просто будет транслятором чужих мыслей, чужих подходов, навязанного стиля. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
|
Отправлено 12 июля 20:27
Градус Кельвина никак не может считаться абсолютным, поскольку он привязан к субъективно выбранной шкале, получаемой при делении на сто «расстояния» между точками замерзания и парообразования воды при земном атмосферном давлении (шкала Цельсия). На любой другой планете точное повторение земных условий маловероятно. Не говоря о том, что десятичная система, определяемая внешним обликом человека, является исключительно субъективным выбором на определённом этапе развития общества и даже на Земле не является единственной и универсальной. Рассказ не читал, споткнулся об «абсолютные градусы». |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 20:29
цитата Дядюшка Шу Кувшинникова и Левитан снимали имение Гарусово у озера. Когда Левитан писал картину, Кувшинникова жила с ним в этом имении. В воспоминаниях Кувшинниковой это упоминается. Вы правы: картина писалась в 1893 (нет, не так уж долго, меньше года), а разрыв произошёл в 1894 году. Но не в Плёсе, а у того же озера, но в другом имении — «Островно» Ушаковых. Мне по заданию нужно было вписать в рассказ картину. Поэтому немного поднатянул, да. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 18:35
цитата Дочь Самурая Стругацкие разные. Ранние Стругацкие очень сильно отличаются от поздних, да и от серединных тоже. Я тоже не люблю Стругацких периода когда их поразил вирус глубокомыслия… просто, как мне кажется, там форма не всегда соответствует содержанию. А вот ранние Стругацкие очень гармоничны. «Извне», «Испытание СКИБР», «Частные предположения», «Шесть спичек» «Далёкая Радуга», «Трудно быть богом»… |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 14:26
цитата Firewalking У Чехова есть рассказ «Попрыгунья» — это другая сторона той же истории. А вообще она описана в многочисленных мемуарах и участниками, и свидетелями, и даже посторонними лицами. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 13:54
цитата Firewalking Да, конец XIX – начало XX. Я вообще рассказы не пишу, у меня они сразу начинают раздуваться во что-то громадное. Именно этот писался под определённое задание с ограничением времени, как на шахматном турнире. Это было такое своеобразное пари. У меня на него ушло шесть часов вместе с вычиткой. И больше я к нему не возвращался. Сейчас вы попросили рассказ, и я о нём вспомнил. Но все персонажи — реальные исторические лица. Это была очень скандальная и широкоизвестная история. Настолько скандальная, что Левитан даже хотел стреляться с Чеховым из-за того, что он намекнул на неё в одном из своих рассказов. цитата Firewalking Если будет больше объёма, это будет уже не рассказ, а повесть. Я в рассказе компенсировал недостаток описаний героев музыкой — это в стиле русской классики и даёт возможность погружаться в атмосферу на эмоциональном уровне. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 13:35
цитата olegauthor Да. Я считаю, что писатель должен верить в то, что пишет. Если не в сюжетные перипетии, то в идею. А вы сами как относитесь к своему рассказу? |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 13:13
цитата olegauthor Да ну… что вы. Это уж слишком альтернативно. Бог сотворил людей на шестой день, на седьмой отдыхал. А что он делал в предыдущие пять? |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
|
Отправлено 8 июля 12:34
Следующим утром вместо Шопена звучал Шуман. Сердитые аккорды «Порыва» тысячей молоточков били в мою душу, и я немедленно вскочила, даже не дожидаясь, пока Софья Петровна доиграет. Я выбежала в гостиную в ночной рубахе и невольно бросила взгляд на руки Софьи Петровны — было немыслимо, чтобы эти тонкие ручки с такой убедительностью воспроизводили эти громадные аккорды, которые мог взять даже не каждый мужчина. Софья Петровна немедленно остановилась и сказала мне: — Настенька, ты почему neglige? Быстро иди одеваться, сейчас Яков Исаевич спустятся. Яков Исаевич действительно спустился через полчаса и, быстро позавтракав, объявил, что сейчас уходит в Горку. — Но Яша, — умоляющим голосом сказала Софья Петровна. — Мы же собирались сегодня идти писать мой портрет, ты забыл? Кстати, когда ты мне покажешь, что там получается? Ты всё время накрываешь его и прячешь. — Да, хорошо, что напомнила, — Яков Исаевич благодарно посмотрел на неё. — Я договорился с Анной Николаевной — теперь я буду дописывать его у неё, а ты потом увидишь сразу результат. Как раз сегодня я должен увезти туда картину. — А я… — начала было Софья Петровна. — А ты больше не нужна, мне остались только мелкие штрихи, я допишу их de memoire… Он быстро собрался, сбегал наверх, и вскоре уже укладывал в повозку своё полотно, завёрнутое в холщовую ткань. Улыбнувшись нам, он махнул Григорию, и повозка тронулась. Через пять минут только пыль клубилась за поворотом. Через час из Горки в той же повозке приехала Надя. Софья Петровна ушла к себе и половину дня пролежала там в постели. Мы с Верой были так ошарашены происходящими переменами, что даже не предложили Наде чаю и сами никуда из дому не пошли. До обеда мы просидели в гостиной за разной болтовнёй. Надя была необычно задумчива и рассеяна. В какой-то момент она вдруг вскочила с места и тихо сказала, взмахнув своими ручками: — Ненавижу её. Ненавижу. Тихо, но достаточно, чтобы мы с Верой услышали. Мы удивлённо переглянулись, и Вера спросила: — Ты о ком, Надя? Кого ты ненавидишь и за что? Она подняла на нас глаза и мне показалось, что они странно блестят. Вид у неё был непонимающий, словно она только что проснулась и не знает, где она. — А? Да нет, это я так. А знаете, девочки, в прошлом году был бал у Лагранже, — она произнесла фамилию на французский манер, с прононсом, — и там, на этом балу, графиня Зубова… Последовал очередной анекдот из столичной жизни. Мы с Верой с интересом слушали, нам была интересна эта петербургская богема, даже со всей её грязью и интригами. А может быть особенно из-за них. В три часа из своей комнаты спустилась Софья Петровна. Она была накрашена, нарумянена и одета в своё лучшее платье. — Девочки, переоденьтесь, — сказала она. — Через пятнадцать минут мы едем в Горку. Мы с Верой немного оторопели, а на лице Нади мелькнуло что-то, похожее на удовлетворение и даже торжество. Вскоре мы тряслись в нашем тесном тарантасе по пути в Горку. Езды туда было четверть часа. Оказалось, что в усадьбе у Турчаниновых гости. По небольшому усадебному парку туда-сюда сновали студенты, юнкера, какие-то усатые дядьки в фуражках… За столом в беседке шумная компания играла в преферанс. Анна Николаевна была в чудесном белом платье в кружевах и с чёрными розами на груди. Причёску скрепляли брильянтовые заколки, блеск которых в лучах уже начавшего путь к закату солнца ослеплял. Яков Исаевич был с ней, они под руку прогуливались по парку. Увидев нас, Анна Николаевна освободила руку и быстрыми шагами с улыбкой направилась навстречу. Улыбка у неё была как у Снежной королевы, и сама она была как Снежная королева — блестяще прекрасная и настолько же ледяная. Даже карие глаза её выглядели холодно, и она впилась этим мёрзло-карим взглядом в лицо Софьи Петровны. Я повернулась — на лице Софьи Петровны тоже была улыбка, но не холодная, а полная ярости и страсти. Две дамы остановились друг напротив друга. Яков Исаевич стоял в паре метров позади и прятал глаза. Анна Николаевна сложила руки на бёдрах, Софья Петровна заложила их за спину. Из карих глаз смотрела злоба, из чёрных — ненависть. Казалось, они смешаются и взорвутся тысячей огненно-ледяных брызг. От этой дуэли у меня даже мурашки побежали, и я от страха отступила на шаг назад. — Рада видеть вас, дорогая, — сказала Анна Николаевна. — А что ж не предупредили? Я бы экипаж выслала. — И я очень рада, — отвечала Софья Петровна. — Да мы по-соседски, о чём тут предупреждать. — А мне Яков Исаевич подарок сделали. Не хотите ли сейчас посмотреть? — Извольте, — поклонилась Софья Петровна. Анна Николаевна провела нас в дом. На бюро в гостиной стоял её портрет, сделанный пастелью. Размером он был с большую книгу, уже в раме и с сигнатурой Якова Исаевича в углу. — Вот посмотрите, какая изящная получилась вещица. Я так рада! Ещё бы не рада, подумала я. Любая, даже самая мелкая, работа Левицкого стоит тысяч пять. Софья Петровна побледнела, но овладела собой и, похвалив портрет, сказала, что ей нужно выйти на воздух. Там она подсела в беседку к офицерам. Они стали делать ей комплименты, Софья Петровна кокетничала, давала руку для поцелуев, смеялась, словно одержимая и даже пролила вино на платье. Потом завели фонограф, вращался барабан, а Софья Петровна танцевала по очереди с офицерами, юнкерами и даже студентами. Казалось, она сошла с ума. Часа через два засобирались домой. Подсаживая нас в повозку, Яков Исаевич, которому места не было, и он собирался идти назад пешком, сказал, глядя на Софью Петровну: — Вы были неприличны! — Ах, бросьте, Яков Исаевич, — махнула она и толкнула Григория. Меня тогда почему-то даже не удивило, что они перешли на «вы». Через минуту я обернулась — усадьба Турчаниновых осталась позади, а Яков Исаевич замер на дороге, словно сомневаясь, вперёд ему идти или возвращаться. Когда он входил в дом, в гостиной звучала «Лунная соната». Но не мечтательно-печальная мелодия первой части, а яростно-гневная третьей. Учитель музыки в гимназии рассказывал нам, что Бетховен писал её, будучи в ужасном гневе от того, что Джульетта предпочла ему какого-то австрийского графа. Софья Петровна бросила играть и закрыла крышку. Она подошла к Якову Исаевичу вплотную и сказала: — Прости меня. Он молча обнял её, и они ушли наверх. Несколько следующих дней Яков Исаевич в Горку не ездил. Они с Софьей Петровной снова ходили писать этюды, опять по утрам меня будил Шопен, а мы с Верой и Надей как раньше уплывали в лодке на остров. На четвёртый день Яков Исаевич сказал, что ему нужно сходить в Горку, чтобы дописать картину, которая там оставалась. И ещё дней пять после этого он каждый день уходил туда после обеда с кистями и красками, возвращаясь к ужину. Через неделю Надя сказала нам, что Анна Николаевна завтра уезжает в Швейцарию, где по совету докторов всегда проводила конец лета. Сама Надя через день-два тоже уезжает в Петербург, где до возвращения сестры будет жить с гувернанткой. Софья Петровна, кажется, отнеслась к новости равнодушно или даже с огорчением: — Скучно там будет Анне Николаевне одной-то. Но что поделать, — она вздохнула, — что поделать, если это нужно для здоровья. Надя весь день была напряжённой и неразговорчивой. Когда я спросила, что случилось, она только посмотрела на меня искоса и сказала: — Тебе не понять. И снова замолчала. К вечеру пришла проститься сама Анна Николаевна. Она ходила по гостиной, расхваливая Софью Петровну за то, что она создала здесь такой «художественный уют», за её заботу о Якове Исаевиче. Восторгалась этюдами самой Софьи Петровны, говорила, что есть в них что-то глубинное, истинно русское. Софья Петровна смотрела на неё с благодарностью, обнимала и говорила разные приятные слова. Анна Николаевна объяснила, что уезжает из усадьбы завтра чуть свет («ах, как не люблю я вставать в такую рань! В восемь ведь только мужики да бабы поднимаются»), поэтому сегодня нужно лечь до полуночи, и она долго не засидится. Яков Исаевич гостью почти не замечал. Он равнодушно поздоровался с нею и сел читать газеты. Когда Анна Николаевна уходила, он только привстал и кивнул ей головой. Софья Петровна укоризненно посмотрела на него, тогда он вскочил, догнал Анну Николаевну и поцеловал руку. Утренний Шопен звучал с особенным настроением, за завтраком Софья Петровна вся сияла, а Якова Исаевича не было. Я спросила, где он. — Он сегодня в семь утра уехал на охоту, — ответила Софья Петровна. — Верхами! Вернётся к вечеру, клялся принести рябчиков на ужин. Приехала Надя, проводившая сестру. Она была заплаканной и грустной. — Ты чего? — спросила я. — Из-за отъезда Анны Николаевны? Да ведь на месяц всего! — Дура ты, — отвечала она мне, всхлипывая. — Она ведь не одна там будет. — Ну и что, что не одна, — не поняла я. — И хорошо, что не одна, одной-то скучно и тоскливо. Надя странно посмотрела на меня и промолчала. К вечеру Софья Петровна стала нервничать и поглядывать на часы. — Ну что же он задерживается! — говорила она, нахмурившись. — Рябчиков-то ещё надо отдать приготовить! В восьмом часу раздался стук копыт. Софья Петровна расцвела и побежала во двор. Но это оказался посыльный из Горки. — Вот, барыня! — сказал он, спрыгивая с коня и подавая ей что-то прямоугольной формы, большое, завёрнутое в холст. — Наша барыня велела привезть аккурат к вечеру. Забирайте! Сказала — на память. Развернули. Это была картина с тем самым пейзажем — озеро, остров, церковь, погост… Уже в раме, словно подготовленная к выставке. В углу была сигнатура Левицкого. Софья Петровна растерянно посмотрела на посыльного. Тот развёл руками. — А! — сказал он вдруг, стукнув себя по лбу. — Барыня сказала вам обязательно табличку прочитать. Мы наклонились над рамой. На деревянной табличке в нижней части рамы была надпись: «Над вечным покоем». |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
|
Отправлено 8 июля 12:33
Над вечным покоем Я как всегда проснулась от звуков фортепьяно. Гостиная от моей комнаты через коридор, и я всегда слышу, когда Софья Петровна начинает играть. Она встаёт рано, как птичка, и ещё до завтрака устраивает концерт. Софья Петровна почти всегда играет Шопена — прелюдии, вальсы, ноктюрны. Сейчас звучит его цисмольный вальс. Он как будто специально написан для утра — во второй теме что-то взлетает, взлетает и в самом конце улетает в небеса и так и хочется взлететь вместе с ним. Я Настя, мне четырнадцать лет. Я живу в усадьбе, но это не потому, что мои родители помещики, просто Софья Петровна взяла меня с собой на лето в съёмное именье, как на дачу. Меня и мою сестру Веру. Вера старше меня на год, матери у нас нет, она умерла, когда я родилась, Софья Петровна была её подругой. А ещё с нами в усадьбе живёт Яков Исаевич Левицкий, он известный художник. Софья Петровна — его ученица, они вместе приехали в Островно писать этюды и каждый день после обеда, а иногда и после завтрака, уходят с мольбертами и красками заниматься, а к ужину Григорий посылает за ними повозку. Муж Софьи Петровны, Дмитрий Павлович Кувшинников — полицейский врач. Пока жена учится художествам, он остаётся на службе и каждый месяц присылает ей сюда семьдесят рублей. Звучат последние ноты цисмольного вальса, а это значит, что пора вставать, я себе дала слово, что встану, когда Софья Петровна доиграет. Да и часы в гостиной только что пробили девять, а это значит, что через полчаса завтрак и нужно умываться и одеваться. Гостиная вся заставлена этюдами. Софья Петровна ходит между ними и поминутно посматривает на стены, словно примериваясь. Яков Исаевич сидит в кресле и читает вчерашнюю газету, которую принёс ему Григорий. — Яша, — говорит Софья Петровна, — я хочу вот этот этюд повесить против окна. Да твой, твой этюд… мои пока недостойны. Распорядись, чтобы Григорий вбил гвоздик. Яков Исаевич встаёт и подходит к Софье Петровне. Он красивый мужчина в уже зрелом возрасте — ему около сорока, а Софья Петровна года на четыре моложе. Они очень подходят друг другу — оба загорелые с чернющими пронзительными глазами, а у Якова Исаевича бородка с аристократической проседью, из-за которой он похож сразу на всех испанцев с картин Веласкеса. Если бы ему ещё усы загнуть кверху… — Да, Яков Исаевич — настоящий идальго, — кивает Софья Петровна в ответ на моё замечание. — Или нет, он тореадор, — она прыскает от смеха и достаёт платок, чтобы утереться. В это время в гостиную входит заспанная Вера. Она выглядит как лунатик, потому что ночи напролёт читает новеллы месье де Мопассана, засыпает под утро, а к завтраку опаздывать нельзя. Яков Исаевич поворачивается к Вере и говорит ей: — Вера, а ты хотела бы, чтобы сей, — он так и говорит — «сей», — пейзаж висел в гостиной? Картины у Якова Исаевича очень интересные, он любит писать пейзажи и пишет их так достоверно, что глядя на них, словно утопаешь в листве деревьев, озёрах, в домиках и монастырях. — Он грустный, этот пейзаж, — вмешиваюсь я. — Яков Исаевич, почему все ваши картины такие… — я подбираю слово, — такие задумчивые? Мне кажется, что в его картинах я вижу людей, которых там нет. Вот старик в лаптях бредёт по пыльной дороге, опираясь на клюку, а там дальше монах возвращается в стены обители. А обитель — она всегда печальна и горестна. Так мне теперь кажется, и на всех пейзажах Якова Исаевича я вижу эту глубокую тоску, которой, кажется, там и нет, но она есть, она сквозит из каких-то скрытых глубин каждого его полотна. Вера смотрит на меня осуждающе и перебивает: — Яков Исаевич, вы великий художник, и никакой печали я в ваших картинах не вижу. Он задумчиво крутит ус пальцами левой руки, затем говорит, обращаясь ко мне: — Русская природа такова по своей сути, Настенька. Она всегда будит во мне грусть нереализованных надежд и даром потраченных сил, — вдруг он оживляется. — Иногда я и сам хочу написать что-то этакое… — он закатывает глаза и откидывается на спинку стула, — что-то сладострастное, даже откровенное. Словно женщина в любви. Вера краснеет. Взрослые никогда не говорят с нами о таком и слышать это от Якова Исаевича мне тоже неудобно. Я не могу участвовать в таком разговоре и опускаю глаза. — Так все к столу, все к столу, — говорит Софья Петровна, и мы рассаживаемся по стульям. А Яков Исаевич смотрит теперь на Софью Петровну, он всегда смотрит на неё нежно и ласково, как на цветок и говорит: — Помнишь, Сонечка, на вечерах у Алексея Николаевича, царствие ему небесное, — он крестится, а затем декламирует: — Безмесячная ночь дышала негой кроткой. Усталый я лежал на скошенной траве. Мне снилась девушка с ленивою походкой, С венком из васильков на юной голове. Софья Петровна кивает головой, а он говорит: — Я хотел бы написать что-то такое, но каждый раз, как берусь, что-то останавливает меня. — Так, Яша, — нарочито строго говорит Софья Петровна. — Что это за мечты о девушках в васильках? — она не выдерживает своей строгости и снова прыскает, а потом продолжает: — Значит, сегодня начнёшь писать меня на фоне озера. Я сяду к нему спиной, а ты будешь писать с меня… — Но, Софи́, — говорит он неуверенно. — Ты же знаешь, что я не пишу портреты… После завтрака они, действительно, собираются и уходят с мольбертом и красками. Яков Исаевич несёт зонтик и складной стульчик для Софьи Петровны, а она сложив в ридикюль кисти, берёт в руку мешочек с красками, мольберт, и оба уходят, помахав нам рукой. Место, куда они направляются, действительно, очень живописное. Наш дом стоит на холме, а под ним разлито озеро и в центре его островок. Островок этот имеет несколько заводей и бухточек, и мы с Верой… впрочем об этом потом. Если пройти от усадьбы всего версту к юго-западу, то оттуда открывается замечательный вид на него. Я как-то раз оказалась там в ненастье, когда свинцово-лиловые тучи нависли над островком. На высоком берегу, ближе ко мне стоит церквушка, старенькая, не из модных каменных, а совсем ещё та, деревянная, без подклетов, просто как большая изба с куполом и крестом над крышей. А слева от неё — совсем небольшой погост с покосившимися крестами. Меня тогда охватило странное чувство — словно я оказалась в вечности и не могу эту вечность познать или хотя бы понять. Я стояла над этой картиной как заворожённая, и из оцепенения меня вывел голос Софьи Петровны: — Настенька, сейчас дождь хлынет. Пойдём-ка домой. Я оглянулась. Они с Яковом Исаевичем шли мимо со своим обычным арсеналом — мольбертами, красками, кистями. — Хотели пописа́ть немного, да вот погода… — обречённо пояснила Софья Петровна. Она подошла и встала на краю холма вместе со мной. Лицо её изменилось, она оглянулась на Якова Исаевича и крикнула: — Яша-Яша-Яша! Быстро иди сюда. Ты посмотри какое здесь… великолепие. Вечный покой! И каково жить здесь — над вечным покоем! Яков Исаевич, подойдя, одобрительно кивнул: — Да, действительно, величественно. Интересное сочетание… если бы в церквушке ещё свет горел — было бы вечное и обыденное в параллелях плюс надежды против безысходности… — он махнул рукой на погост. — Впрочем, свет-то можно изобразить. Над вечным покоем — как это точно, Сонечка. Ты удивительная! Он немедленно стал устанавливать мольберт. Софья Петровна с удивлением посмотрела на него: — Ты что, Яша! Сейчас же дождь… Не время сейчас. Уже в усадьбе Софья Петровна восторженно описывала увиденное Вере и вдруг сказала: — Хотела бы я каждый день видеть такое… каждый день и вечно, даже в Москве. Я бы ради этого… — Что ты ради этого? — несколько игриво спросил её Яков Исаевич и та, подхватив его тон, жеманно ответила: — От многого могла бы отказаться, даже… даже от тебя! Они считали нас с Верой детьми и не считали нужным особенно скрываться. А нас эта иногда всплывающая откровенность коробила, особенно при воспоминании о семейном положении Софьи Петровны. — Софья Петровна, — обратилась к ней я. — А Дмитрий Павлович приедет к нам хоть к концу вакации? Она тогда густо запунцовела, встала и вышла из комнаты… И вот сейчас они ушли туда, на ту площадку, писать портрет Софьи Петровны. А мы с Верой, как всегда, когда они уходят на этюды, сели в лодку, и Григорий отвёз нас на остров. Часть его заросла рощицей, в роще есть поляна и на ней растёт земляника. Каждый день мы с Верой ползаем на коленях по этой поляне и складываем в рот пахучие красные ягоды. Потом, насладившись их ароматом и набегавшись, мы идём на пляж, купаемся и просто валяемся на берегу. Григорий вбил для нас здесь огромный зонтик, и в его тени мы прячемся от хотя и северного, но довольно-таки злого летнего солнышка. Сегодня мы отсюда видим силуэт Софьи Петровны на холме, а Якова Исаевича не видим. Мы машем ей руками, но она сидит спиной и не оборачивается. После обеда, когда мы сидели в гостиной и слушали, как Софья Петровна играет на фортепьяно и поёт, Григорий объявил, что у нас гости. Из Петербурга приехали сёстры Турчаниновы — хозяйки соседней усадьбы в Горке. Узнав, что здесь по соседству отдыхает знаменитый Левицкий, они не могли не нанести визит. Анна Николаевна и Надежда Николаевна были немедленно приглашены войти. Им подали новые приборы и предложили чай. Увидев их, я невольно вздрогнула — Анна Николаевна, старшая сестра, была удивительно похожа на портрет княжны Марии Лопухиной, написанный сто лет назад. Об этом портрете говорили мистические вещи, и я невольно отвела взгляд от красавицы. А Вера и вовсе отвернулась и больше в её сторону не смотрела. Младшая сестра, Надя, была нашей ровесницей, и её сразу определили сидеть рядом с нами. А Яков Исаевич посмотрел на неё с интересом и сказал: — Софья Петровна, посмотри-ка, какие интересные черты у Наденьки, особенно вот так, на треть лица… Софья Петровна, кажется, не разделяла восторгов Якова Исаевича, но кивнула и пробормотала какой-то комплимент. Анна Николаевна была одета в лёгкое белое платье, подпоясанное голубой лентой и кажется, даже без корсета. На плечах у неё лежал атласный голубой плат, отделанный мехом. В ушах сверкали брильянты в серебряной оправе. От неё веяло столичным холодом. Лет ей было около двадцати пяти, и она была очень красива. Наша Софья Петровна рядом смотрелась деревенской простушкой. Зашёл разговор о Петербурге, свете, приёмах. Анна Николаевна регулярно бывала на балах, зналась даже с императорской семьёй. Мы посидели немного с ними, а потом нам стало скучно, мы взяли Надю за руки с двух сторон и ушли в сад. С Надей было весело. Она оказалась очень умной, но озорной девочкой, всё время что-то затевала: то показывала нам па, которым научил её учитель танцев в Институте благородных девиц, то полезла на чердак и нас потащила за собою. А на чердаке, где мы до сих пор не бывали, оказался старый кожаный диван, времён ещё, наверное, Екатерины Великой, и мы валялись на нём то все втроём, то поодиночке, а потом в куче старого тряпья мы нашли сундук с прошлогодними яблоками — нынешние-то ещё не поспели — и грызли их, пока у нас животы не заболели. Потом мы спустились с чердака вниз и все в пыли ввалились в гостиную к ужасу Софьи Петровны, которая тут же потащила нас отмываться. Анна Николаевна уже собиралась, и Яков Исаевич пошёл их с Наденькой провожать. До Горки тут недалеко — всего полторы версты или даже чуть меньше. Их усадьба даже видна с того холмика на берегу озера. Уже смеркалось, когда они уехали в своём экипаже. Софья Петровна была в лирическом настроении и в ожидании Якова Исаевича села за фортепьяно. Она заиграла первую часть «Лунной сонаты» Бетховена. Мечтательность этой мелодии обычно вызывала во мне ощущение настороженной ночной тишины, но сегодня Софья Петровна играла как-то по-особому, и из-под её пальцев струилась какая-то внутренняя скорбь или даже тоска. — А ты чего всё время отворачивалась от Анны Николаевны? — спросила я Веру. — Так она же вылитая Лопухина, — сказала Вера с таким видом, словно я спрашиваю неимоверную глупость. — А ты же знаешь, что молодым девушкам нельзя смотреть на портрет, а то умрут скоро. — Так то на портрет… — Так она же и есть портрет, как будто в неё дух княжны вселился. Княжна-то бедная, и пары лет не прожила после этого портрета, а муж её пригласил медиума, и они вызвали дух Марии, который вошёл в картину. С тех пор все девушки, увидевшие портрет, прокляты — или помрут, или детей не будет… Тем временем Софья Петровна доиграла до конца, повернулась к нам и сказала: — Девочки, пора ложиться, — затем она перевела взгляд на Веру и продолжила строго: — И не вздумай читать всю ночь своего Мопассана, иначе я отберу у тебя эту книжку и выброшу. — Мы хотим дождаться Якова Исаевича, — сказала я просяще. — Яков Исаевич пойдёт из Горки пешком, — ответила Софья Петровна, — возможно, придёт поздно, так что давайте-ка по постелям. Уже ночью я проснулась от голосов в гостиной. Я встала, приоткрыла дверь и выглянула в щёлку. Софья Петровна обнимала Якова Исаевича, у которого все брюки снизу были в пыли и говорила нежно: — Ну наконец-то! Яков Исаевич отстранял её: — Сонечка, ну я же весь в пыли, сумасшедшая. — Пойдём быстрее наверх, — сказала Софья Петровна, а я закрыла дверь и легла обратно в постель. Со следующего дня наши режимы полностью поменялись. Теперь Надю с утра присылали к нам, а Софья Петровна и Яков Исаевич, проведя положенные два часа над этюдами, уезжали в Горку. Анна Николаевна принимала их там до вечера, когда они возвращались домой. А через несколько дней, поднявшись, мы не нашли в доме Якова Исаевича. Софья Петровна сказала, что он на охоте. И действительно из лесу раздалось несколько выстрелов, а Софья Петровна печально сказала: — Год назад он так ни с того ни с сего подстрелил чайку. А когда я ужаснулась из-за этого бессмысленного убийства, бросил её на землю со словами, что вместе с ней бросает к моим ногам свой скверный поступок. Яков Исаевич вернулся к вечеру без добычи. Ужинать он не стал и сразу ушёл спать, сославшись на усталость. Чуть позже, выйдя из комнаты за водой, я заметила, что Софья Петровна стоит в гостиной над его амуницией и держит в руках патронташ. Увидев меня, она странно улыбнулась и ушла в свою комнату. Я из любопытства заглянула в патронташ и обнаружила, что все патроны на месте. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 12:26
цитата Firewalking Это не у меня. :) Я в малых формах слаб, мне в них тесно. Совсем коротких нет. Но есть пара длинных. Сейчас поищу… |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 8 июля 12:16
цитата olegauthor Применительно к вашему произведению, потому что у вас акт сотворения человека заменён пенитенциарной деятельностью. Этакий вариант панспермии. Это не религия, а пародирование религии. С точки зрения творчества ничего плохого в этом нет, такого полно у весьма крепких авторов. Но… Концепция получает шансы стать религией при наличии соответствующего архетипа в коллективном бессознательном. Или хотя бы востребованности в коллективном сознании. Создать новую религию или вариант существующей очень непросто. Неплохая попытка была у Хайнлайна, но и та выродилась в фетиш субкультуры, а через пару десятилетий выдохлась полностью. Думаю, именно потому, что его попытка была ориентирована на сознание, а не на бессознательное. В вашем же случае глубина концепции примерно соответствует таковой в концепции макаронного монстра. Надеюсь, не обидел вас. А если обидел, то прошу учесть, что вы сами просили. Я всего лишь ответил. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 7 июля 20:09
цитата Firewalking Скорее с атеистическим. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
|
Отправлено 6 июля 17:04
olegauthor, у вас есть какой-то свой взгляд на происхождение языка? цитата Если поразмыслить, то выяснится, что язык — это совокупность метафор. То есть некое сравнение одних предметов и явлений с другими, более привычными. Откуда же в языке может появиться понятие ви́дения, если видеть нечем? В процитированном просто нет внутренней логики. А для создаваемого мира это очень важно. Даже отсутствие логики должно базироваться на логике другого уровня. У вас рассказ начинается с системной ошибки. И проигнорировать её невозможно. Вы должны либо избавиться от этой ошибки, либо указать на особенности формирования языка, которые позволят этой ошибке существовать. Могу ошибаться, но мне так кажется. У этой ошибки есть и продолжение — откуда бестелесному существу иметь понятие об физическом оружии? не говоря уж о соответствующей лексике. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
|
Отправлено 4 июля 15:53
Эта тема — как начинать? — какая-то болезненная, что ли? Регулярно натыкаюсь. Приходилось видеть мнения: 1) с диалога; 2) с предложения из одного слова с восклицательным или вопросительным знаком; 3) с глагола; 4) с междометия; 5) с эмоций… И пропасть других вариантов — кто во что горазд. Я всегда хочу спросить этих литературных сэнсэев: какая разница, с чего начинать, если не знаешь, чем продолжить? Первичен замысел, от него и нужно плясать. Не нужно искать способ зацепить, удержать, запереть, сковать… Этим вы демонстрируете неразборчивость, бессмысленную жадность — автору не нужна какая попало аудитория, а стремление «зацепить» напоминает грёзы неопытного рыбака — ну хоть кого-то поймать и… съесть. Я часто общаюсь с разными аудиториями, и если по вопросам вижу, что вопрошающий от моей книги будет плеваться, я сразу говорю: вам не нужно читать мои романы — вам не понравится, зря потратите деньги и время. Мне не нужны читатели, которые меня не поймут. Представьте себе Хемингуэя, стремящегося «зацепить» аудиторию Берроуза. Уже смешно, правда? Поэтому не надо никого цеплять. Ваши читатели от вас никуда не денутся. Всё, что для этого нужно — быть достаточно заметным, как маяк. Будете видны, ваша аудитория к вам придёт. Это тоже нелегко, конечно. Но от «цепляния» вы получите обратный эффект — зацепятся те, кто вам не нужен, они будут говорить о вас как о неинтересном, нестоящем внимания авторе. Зачем они вам? От них вы получите только вред. Я журналист, пишу больше тридцати пяти лет, и вопросом «как начать?» задавался только в юности. Пару месяцев это меня мучило — любой материал сопровождался муками рождения первого абзаца. Потом это рассосалось само собой. Начинать надо с начала, вот и всё. Как закончить — вот это более актуально. Потому что финал подводит итог и от того, насколько он убедителен, иногда зависит удержишь ли ты уже не рандомного, а своего читателя, который дошёл с тобой до этого финала. Пойдёт ли он с тобой дальше? Вот это важно. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 3 июля 22:59
цитата Дядюшка Шу Вы писали не про образность. цитата Дядюшка Шу Вы требовали смысловой нагрузки. В описании квартала к западу от Вашингтон-сквера тоже смысловой нагрузки нет — просто слова, говоря вашими словами, пардон за каламбур. Не знаю, цепляет ли упоминание улиц, именуемых проездами так, что не отпускает или нет — лично меня не цепляет. Я совершенно точно читаю О'Генри, как и любого другого писателя, не ради первой фразы. цитата Дядюшка Шу Выше — в контексте. Вы сейчас, пожалуй, начнёте доказывать, что имели в виду именно это — ритмичность, образность. Доказывать вам что-то другое абсолютно непродуктивно. Я привёл ваше утверждение дословно, кажется всё понятно. Мне точно понятно. Дальнейшая беседа, сдаётся мне, смысла уже не имеет — это будет спор ради спора. Всего хорошего. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 3 июля 22:43
цитата Дядюшка Шу Я не люблю спорить вообще. И про супы я ничего не знаю, — ни про температуру, ни про солёность. Я увидел ваше утверждение, что первая фраза должна цеплять. Я убеждён, что это утверждение для литературы неверно, ни в целом, ни в частностях — об этом и написал, и аргументировал, кстати. Самое важное — идея, концепция. На втором месте — сюжет. Дальше — реализация, стиль. А отдельные фразы… Вы считаете, что пример Достоевского здесь неуместен. Ну давайте рассмотрим рассказ. Как раз минут на пять. Вот первая фраза: цитата Как, зацепило? |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 3 июля 22:35
цитата Дочь Самурая Если речь обо мне, то тут дело в том, на какую аудиторию ориентироваться. Те, кто читают только первую фразу, мне неинтересны. Потому что я не смогу их заинтересовать, даже если они прочитают всё, следовательно мы не созданы друг для друга. Так что хорошо, что «свайпнут». А если речь в целом, то опять же — в чём цель? Ну вот первой фразой вы зацепили… и? Прочитает человек пять фраз, и так же «свайпнет». Дело в том, что люди с клиповым мышлением в принципе не читают ничего длиннее, чем посты в Твиттере. Время такое, как вы верно заметили. Значит, опять приходим к тому, что «свайпающая» после первой фразы аудитория автору не нужна. То есть нет в ней никакой особой ценности, в этой фразе. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 3 июля 22:18
цитата Дядюшка Шу Прочитать короткий рассказ — дело буквально пяти минут. Нет никакого мазохизма в том, чтобы потратить пять минут, но опять же — рассказ того, кто уже запомнился, будут читать охотнее. Поэтому тут ещё важнее создать сюжет, а не фразу. А если за пять минут удаётся донести концепцию — это вообще можно признать гениальным. Опираться на фразы можно тем, кто пишет юморески — там глубоких смыслов обычно не ищут, поэтому в цене лаконичность и остроумие. Жванецкий, например, но даже и тут есть смыслы, которые важнее любой из отдельных фраз, впрочем, для юморесок это не главное. Грубо говоря, ваше замечание можно признать актуальным для анекдотов, но даже и в них важнее последняя фраза, а не первая. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 3 июля 22:02
цитата Дядюшка Шу А что толку, если и дочитает? Задача ведь не в том, чтобы дочитали, а в том, чтобы не забыли. Цеплять надо сюжетом, идеями, а не фразами. Фраза имеет ценность только как часть целостного замысла. цитата Цепляет? Что-то вряд ли. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 3 июля 21:49
цитата Дядюшка Шу Зачем? Произведения, которые удивляют первой фразой, после последней забываются. У тех, которые удивляют последней фразой, шансов больше. Но наилучшая литература та, которая удивляет через годы после первого прочтения. По моему мнению. |
| Другие окололитературные темы > Творчество фантлабовцев. > к сообщению |
Отправлено 1 июля 18:51
цитата Парсар Сопоставьте своих персонажей с людьми, которых знаете. Ваши персонажи оживут, а когда это случится, просто наблюдайте за ними и быстро записывайте. |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 14:46
цитата Korick А общие домены первого уровня не хотите посчитать? цитата Korick Нет, самое смешное не это. Самое смешное, что тут пара пользователей воюет с теми, кто на войну даже не явился. |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 12:50
цитата Korick Я занимаюсь веб-дизайном и размещением сайтов в интернете больше 20 лет. У меня лично за эти годы было полсотни сайтов, и сейчас ещё с десяток имеется. Вряд ли я в этой области что-то путаю. Вот это и это — два разных сайта. |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 12:48
цитата Алексей121 И цитировал не вас. цитата Korick |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 12:16
цитата Алексей121 Так я и отвечал не вам. |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 12:05
цитата Алексей121 То есть никого не «дефает» (по вашей терминологии), а просто реагирует на ошибочное утверждение, что Википедия — это один сайт. Это разные сайты не только по доменным именам (хотя это первостепенно), но и по содержанию — статьи на разных языках пишутся специально для конкретной Википедии, а не переводятся с тех статей, которые уже написаны. Причём, если бы даже Википедия на каждом языке представляла собой перевод с какого-то одного, канонического, все сайты-копии можно было бы с натяжкой (!) назвать зеркалами, но даже в этом случае они оставались бы отдельными сайтами. |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 00:21
цитата Алексей121 Я не берусь говорить за Дукая. Но я, когда пишу, очень дотошно исследую даже мелочи, потому что знаю, насколько придирчива современная аудитория. И поэтому всегда изначально предполагаю ошибку у читателя, а не у писателя. Своего рода презумпция правоты автора. Читатель должен доказать свою правоту, если уж берётся судить. У меня такой подход, при этом я Дукая не читал и, судя по обсуждению, этот автор мне не подойдёт. |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 00:10
цитата Алексей121 Может быть игровой сленг поляков отличается от нашего. |
| Другие окололитературные темы > Книжный клуб Фантлаба. Читаем роман Вонды Макинтайр «Змея сновидений». Итоговое голосование > к сообщению |
Отправлено 20 января 00:04
цитата Korick Для каждого языка отдельный. Всего их сейчас 340 штук — каждый на отдельном домене третьего уровня, что позволяет их считать отдельными сайтами. |