Чудесный маленький, но очень живо и остроумно написанный рассказ. Крапивин стоит для меня в одном ряду с Кассилем. Владислав Петрович, проживший на 17 лет больше Льва Абрамовича и захвативший почти три десятилетия после разгрома СССР, также символизирует всё лучшее, что было в нашей детской литературе. По крайней мере для меня. И он продолжал эти традиции даже со сменой социально-экономического устройства, оставаясь автором одних из самых светлых произведений, к числу которых, безусловно, относится и этот рассказ.

Кстати, Владислав Петрович принципиально (!) не изменил ни слова в своих советских творениях, которые переиздавали уже в РФ. И это также огромный плюс в моих глазах, свидетельство порядочности и интеллигентности. Рекомендую к прочтению всем жаждущим свежего воздуха в смрадной атмосфере капитализма.

Ставлю высшую оценку не только за этот рассказ, и даже цикл о Джонни Воробьёве, а за всё творчество Владислава Петровича.

Об увлечении Кассиля футболом мне было известно давно. Но, оказывается, Лев Абрамович интересовался и другими видами спорта. В частности, лыжным. В этом произведении, которое всё-таки по объёму, на мой взгляд, нужно назвать повестью, а не романом, Кассиль не только сохранил свойственный ему сочный слог, но и проявил недюжинный талант репортёра. Говорю об этом, будучи спортивным журналистом с более чем тридцатилетним стажем. Его рассказ об Олимпиаде в Кортина Д'Ампеццо — образец того, как нужно описывать крупнейшие соревнования. В силу возраста — я родился через несколько лет после тех зимних Игр в Италии — не мог ни читать, ни слышать репортажи из Доломитовых Альп. Однако несколько страниц повести полностью погрузили в атмосферу Олимпиады. Именно подобное я наблюдал на тех турнирах, где был аккредитован, хотя по масштабам они уступали олимпийским соревнованиям. Лев Абрамович схватил суть происходящего. Станицы, посвящённые самой важной для героини повести десятикилометровой гонки, столь великолепны и аутентичны, что создаётся эффект присутствия, будто смотришь телевизионную трансляцию, а не читаешь книгу.

Ещё одним несомненным плюсом лично для меня стала история возникновения Зимогорска, его превращение из посёлка при руднике в город, от небольшого до среднего, готового не только создать комфортные условия для жителей, но и принять Спартакиаду, одно из крупнейших спортивных событий середины 1950-х в СССР. И это, по моему глубокому убеждению, вовсе не фантазия автора, а слепок с реально существовавших преобразований той поры, да и более поздних десятилетий — 1960-х — 1970-х. Репортажи Юрия Иосифовича Визбора в журнале «Кругозор» — яркое тому подтверждение.

Словом, любящим хорошую литературу, спорт и желающим вспомнить о великой стране людям рекомендую к прочтению. Оценка — 10 баллов.

P. S. Лев Абрамович был и навсегда останется для меня настоящим советским писателем, жившим и творившим без фиги в кармане. Думаю, не случайно в электронной библиотеке, в которой несколько лет читаю произведения разных авторов, он — едва ли не единственный из классиков детской литературы СССР, у которого в этой библиотеке только одно (!) — «Кондуит и Швамбрания» — уже российское издание. Всё остальное — из СССР, то есть со свободным доступом.

Отличный рассказ. Дело не только в юморе и сочности, но и в историческом оптимизме, который продемонстрировал Лев Абрамович. Уверен: вслед за контрреволюцией непременно последует революция и никакие намерения никаких поручиков, как и в рассказе, не сбудутся, даже если им кажется, что в декабре 1991 года они пришли к власти навсегда...

А Грише Фёдорову — браво!

В российской дореволюционной литературе эталоном короткого рассказа считается Чехов. А в советской тот же титул можно, на мой взгляд, дать Кассилю: в этом рассказе юмор и слог Льва Абрамовича ничуть не уступает весёлым произведениям Антона Павловича. Сразу всплывает параллель с чеховскими «Сапогами». Обувь, разумеется, разная, канва — тоже, но приключения вполне сопоставимы...

Небольшой, но чудесный рассказ. Такой же, как и другой — «Огнеопасный груз» из военной серии. Надеюсь, мне простится, что пишу отзыв на два сразу. Потому что оба произведения объединяет одна мысль: даже при самых суровых внешних обстоятельствах — будь это Гражданская война в Испании, или Великая Отечественная — есть место самому светлому, гуманному. Конечно, если и там, и там действуют люди, а не социопаты.

Жаль, что валенсийцы и барселонцы прямо с футбольного поля вынужденно отправились в окопы. Но этот матч точно стоит в одном ряду с другим, закончившемся трагично для победителей — в оккупированном Киеве летом 1942-го. А по настрою точно не уступал встречам на Кубок СССР в 1944 году.

Что до второго рассказа, написанного, как и всё у Льва Абрамовича Кассиля, сочно и достоверно, понимаешь, почему люди, пережившие до войны репрессии, в большинстве защищали Родину и Советскую власть, а не сдались на милость немецких оккупантов.

Обоим рассказам ставлю высшую оценку — 10.

Замечательная повесть, объясняющая причины, по которым описанное в произведении время ассоциируется отнюдь не только с репрессиями. А также то, почему не удалось сломить сопротивление советского народа. Если бы речь шла исключительно о пропаганде и повесть бы не отражала глубинное отношение людей к Советской власти, нам не пришлось праздновать недавний юбилей Великой Победы.

Настоящий советский писатель, в полном смысле этого слова. Уверен: Лев Абрамович жил без фиги в кармане. Его произведения, которые я решил перечитать, а некоторые и впервые прочитать, стали для меня глотком свежего воздуха. Точно таким же, как в своё время — лет двадцать назад — написанные Владиславом Петровичем Крапивиным. Причём не только созданные в советскую эпоху, но и в РФ. Однако вернусь к Кассилю. По моему глубокому убеждению, «Вратарь республики» был достоин экранизации. Более аутентичной, чем известный фильм. Ведь эта повесть многослойна, её сюжет далеко не ограничивается футбольными баталиями. Странно, что позже не был снят телевизионный фильм, который наверняка имел бы успех. Благо и талантливых режиссёров, и прекрасных актёров в советском кинематографе было достаточно. Полвека назад, когда я, будучи подростком, впервые прочитал повесть «Вратарь республики», именно эта многослойность сюжета мне очень понравилась: посвящённые жизни главных героев страницы в дореволюционной и послереволюционной России, формирование их характеров написаны прекрасным и сочным литературным языком.

И при этом очень идеологически выверено. Поэтому странно вдвойне, что телевизионной экранизации так и не состоялось.

Сперва был фильм, точнее — мини-сериал — 1982 года, с прекрасной и запоминающейся игрой Андрея Алексеевича Попова, Ростислава Ивановича Янковского в ролях Завалишина и Флягина соответственно, Пашей Рубакиным, роль которого исполнил Леонид Ярмольник. А сейчас — через сорок с лишним лет — книга. Оставившая даже более яркое впечатление и позитивное послевкусие, чем одноимённый фильм. Потому что тогда — в 1977-м — поступив в ВУЗ после окончания школы, я бы вряд ли осознал глубину мыслей и наблюдений, которые автор вложила в воспоминания Завалишина. Скорее всего и пять лет спустя, отучившись по аналогичной специальности в одном из лучших советских экономических ВУЗов, — тоже. А вот фильм был мною понят и принят. Как сейчас — литературный первоисточник. Несмотря на лёгкое, нет, не диссидентство, а фрондёрство. Потому что даже справедливые упрёки-уколы по отношению к недостаткам и благоглупостям советского бытия лично для меня не затмили главного: человеческих отношений, о которых после 1991 года можно только мечтать. Эх, знать бы, что нас, советских людей, ждёт всего через 14 лет после написания этой повести. «Что имеем не храним, потерявши — плачем».

К несомненным достоинствам книги также относится великолепный язык повествования. Литературный и живой одновременно.

Ставлю самую высокую оценку из возможных.

Так и хочется воскликнуть вслед за Шекспиром: «На свете много, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам». Писать длинный отзыв на такой компактный и логически выверенный рассказ не хочется и потому ограничусь одним эпитетом: «Превосходно!»

Дочитать не смог: слишком много специальной терминологии. При том что сам без малого полвека назад изучал широкий круг математических дисциплин в одном из лучших советских экономических ВУЗов. Если же вернуться к чисто литературным достоинствам/недостаткам, понравилась небольшая вставка про военные воспоминания Алексеева. Для меня весьма неожиданная: с первых страниц создалось впечатление, что описывается отдалённое будущее, а не начало 1960-х, когда персонажи могли воевать в Великой Отечественной. Только из-за этой реалистичной вставки дал шесть баллов. К недостаткам также отношу слащавый — по-другому сказать не могу — образ партийного работника Топанова. В его искренность и преданность идеалам верю. Верю даже в то, что он на деле мог выучиться на философа. Но в то, что он столь лихо — без специального естественно-научного образования — выдвигал оказавшиеся в итоге верными гипотезы — нет.

P. S. После написания собственного отзыва прочитал предыдущие. Искренне благодарю их авторов за раскрытие сути эксперимента Алексеева. Однако желания дочитать обсуждаемое произведение всё равно не появилось. И хотя я сделал собственные выводы лишь по части — почти половине повести, — а не о произведении в целом, от высказанного выше не отказываюсь. Видимо, эта повесть — не моё.

По моему мнению, далеко не лучший пример советской фантастики. Этакий антипод произведения Игоря Всеволодовича Можейко/Кира Булычёва «Недостойный богатырь». У Игоря Всеволодовича — этакий корыстолюбивый представитель партийно-хозяйственной номенклатуры, скопище грехов. У Сергея Александровича — «правоверные» советские граждане. Для меня и тот, и эти выглядят неубедительно. Но у Можейко/Булычёва эта неубедительность хотя бы компенсируется юмором. По крайней мере, для меня. Здесь же создаётся ощущение, будто читаешь передовицу из газеты «Правда» или не очень умный агитационный материал. При том что к самому литературному языку у меня претензий не возникло: написано довольно складно, а местами и сочно. Но не верю! В пору написания и публикации «В лесу прифронтовом», в 1974 году, будучи школьником, возможно, отнёсся бы к данному произведению по-другому. Но уже через год — два — вряд ли. Оставшись по сию пору советским человеком с соответствующими убеждениями, что и отражено в моём «нике», никогда не любил казёнщины и примитивной пропаганды от кого бы она ни исходила. Словом, более шести баллов поставить не могу. Читать второе произведение этого мини-цикла не хочу и не буду.

P. S. Добавлю: вряд ли бы такой правильный советский учёный и бывший партизан-комиссар ничего не знал об этической стороне науки и ответственности за собственные действия на научном поприще, тем более именно тогда об этом постоянно напоминали. И он не мог не подумать об опасности возвращения именно в военное прошлое с негативными последствиями. И из-за этого диссонанса тоже повторю: не верю.

Лишний раз убедился в гениальности советских писателей-фантастов. Яхонтов как будто знал, что через несколько лет после написания им этого рассказа Елена Цыплакова снимет фильм «Камышовый рай». Только вместо Средней Азии — Африка. А советских, как тогда говорили, деклассированных элементов, заменяют похищаемые негры, превращаемые негодяями в рабов... Напряжённый для столь небольшого по объёму произведения сюжет. Довольно точно выписанные персонажи. Честно говоря, мне не хватило оптимистичного исхода повествования. В который, тем не менее, очень хочется верить. Но ведь и у Цыплаковой финал открыт. Есть только маленькая разница: фильм снимался в разгар так называемой перестройки. А Яхонтов писал рассказ в 1985 году, когда грядущие потрясения даже не мыслились...

Оценка 10.

Небольшой по объёму, но интересный рассказ. Искренне жаль, что это всего лишь фантазия автора. Если бы описанное изобретение имело место в реальности, потери СССР — и военные, и мирные — были бы в сотни, тысячи, а то и десятки тысяч раз меньше, да и Великая Отечественная продолжалась бы год, а не почти четыре. Ставлю десять из десяти.

Честно, не хотел писать отзыв, хотя из всех опубликованных в сборнике «Мир приключений 1978» произведений цикла «Великий Гусляр» этот рассказ Игоря Всеволодовича Можейко понравился мне более трёх остальных. Не смог промолчать, потому что категорически не согласен с одним из отзывов: это не социализм виноват, а то, что в советскую эпоху называлось пережитками прошлого. Главный герой — точнее антигерой — лишь доказывает, что полностью избавиться от тех пережитков Советской власти не удалось. Но всё-таки, по моему глубокому убеждению и немалому опыту жизни в СССР, подобные персонажи не составляли абсолютного большинства. Да, их было немало, но они именно потому и бросались в глаза, что выделялись на общем фоне. Директор дома отдыха — порождение одной из главных благоглупостей Советской власти, точнее следствие того, что для занятия сколь-нибудь существенной должности в первую очередь оценивались не профессиональные и человеческие качества кандидата, а наличие у него партийного билета. Не удивлюсь, если и у данного персонажа оный имелся. Разумеется, Игорь Всеволодович не мог на это даже намекнуть. Однако поведение антигероя гораздо более релевантно нравам, царящим в нынешней РФ: думаю, нет, даже уверен в том, что существуй он в реальной жизни, непременно бы приватизировал дом отдыха, превратившись в буржуя среднего пошиба.

А настоящие советские люди — все основные персонажи произведений цикла «Великий Гусляр». Именно из таких, как Удалов, Грубин, Минц должны были «вырасти» Алиса и профессор Селезнёв, Пашка Гераскин и доктор Павлыш... Увы, из-за известных событий второй половины 1980-х — начала 1990-х это не произошло. И сегодня жизнь в РФ определяют дегустатовы...

Смотрел телевизионную экранизацию 1988 года с Пороховщиковым в главной роли. Она завершается тем, что герой Александра Шалвовича приезжает в подмосковный посёлок и встречает на веранде одного из домов Германа и Валю. И только сегодня прочитал само произведение в сборнике «Мир приключений-1973». Тот случай, когда экранизация завершается более логично в сравнении с первоисточником. Мне, во всяком случае, именно такого финала повести не хватило. Возможно, роль сыграл удивительно светлый — во всех смыслах — видеоряд тогда ещё такого родного для меня советского бытия. Тем не менее и сама повесть понравилась, несмотря на знание сюжета. Поскольку также оставляет то самое доброе и светлое послевкусие. В данном случае разница между экранизацией и литературным первоисточником не столь разительна как между фильмом «Шанс», снятом на «Мосфильме» режиссёром Александром Майоровым с прекрасным актёрским составом в 1984 году, и первым вариантом повести «Марсианское зелье», написанном в 1971-м. Вероятнее всего, немалую роль в восприятии играет и музыка Алексея Рыбникова, а не только игра юного Сергея Жигунова и превосходных Майи Менглет, Людмилы Ивановой, Виктора Павлова, Игоря Ясуловича и Бориса Иванова. Там соотношение 10 к шести в пользу фильма, здесь же смело ставлю ту самую десятку.

Прекрасные советские писатели Иван Антонович Ефремов, Зиновий Юрьевич Юрьев, братья Стругацкие гениально показали, во что может превратиться общество, в котором нажива и жажда власти любой ценой уничтожают в человеке человеческое. И неважно, идёт ли речь о Земле или какой-то другой планете. Однако Ефремов продемонстрировал это в наиболее жёсткой, я бы даже сказал жестокой, крайней форме. Даже мир Океании и Евразии менее отвратителен в сравнении с Тормансом, поскольку у Оруэлла есть целый слой общества — пролы, — пусть и лишённый социальных благ и нещадно эксплуатируемый, но находящийся вне контроля и не уничтожаемый цинично и грубо. Примитивный мир планеты из «Попытки к бегству» мерзок и ужасен, но та жестокость объяснима уровнем развития, на котором находится местное человечество. Торманс же демонстрирует мерзость осознанную и крайне циничную.

Конечно, читать утопии намного приятнее антиутопий. Мир Полдня или приключения Алисы Селезнёвой греют душу и радуют разум. Но... И Ефремов, и Юрьев, и Стругацкие предупреждают: люди будьте бдительны! Да, не напрямую, как это сделал Юлиус Фучек. Но не менее грозно. Группа персонажей, ежегодно собирающаяся в Швейцарии, с началом 2020 года вознамерилась превратить Землю в Торманс. От каждого землянина, если он, конечно, человек, а не социопат, ныне зависит, какое будущее ждёт человечество: мир Полдня или Торманс.