Масана сидел в своём кабинете и проверял данные по добыче и отгрузке станиума на принадлежащих ему шахтах. В этом месяце, как и в прошлом, был заметен рост. Динамика развития была положительная и это очень радовало Масану.

В дверь постучали, затем сразу же дверь открылась, и в кабинет вошёл Трай старший. Приказчик был возбуждён:

— Добрый день, хозяин. На Сиберии затевается восстание! — выпалил он.

Масана поперхнулся.

— Почему ты думаешь, что на Сиберии зреет восстание?

— У меня нет фактов, хозяин Масана, но очень похоже на это. Во—первых, пропадают алларды и не только шахтёры, говорят, что уже пропало около десяти семей.

— Они что семьями пропадают?

— Не совсем, вначале пропадают мужчины, а потом исчезают и женщины с детьми. Пропадает также большинство вещей и скот.

— Ну и о чём это нам говорит? Их могут съедать свои же, а вещи забирать.

— Возможно, но не все ценные вещи пропадают, многие остаются в жилищах... не похоже, что их грабят. Соседи очень осторожны в разговоре. Они не уверены, что пропавшие мертвы.

— Что за бред!

— Не торопитесь, хозяин.

И Трай Первый поведал ему всё, что ему удалось выяснить о пропавших шахтерах и не только.

Пропадали только здоровые, молодые мужчины. Пропадали не только на их шахтах, но и на шахтах губернатора, а также не только те, кто спускался в шахты. Пропадали и электрики, и другие подсобные рабочие, и грузчики и даже продавец. Крови ни в одном случае не было замечено. Всеобщее замешательство и массовое самоубийство? Не похоже. Убийства? Тоже нет? Нигде не было замечено следов борьбы. И не получалось все пропажи связать общим мотивом. Через некоторое время после мужчин пропадали их семьи. Пропадали тоже без следов убийства, ни следов борьбы, ни записок. Ничего. Также пропадали их скот и различные вещи. Часто среди пропавших были родственники и друзья.

Настораживало что, нескольких из них видели затем. По крайней мере, клялись в этом, но гарантировать это было трудно. Часть свидетелей были в тот момент пьяными, другие видели пропавших в вечернее время.

И самое главное, сын нашёл в шахте сложенный листок с интересным содержанием. Трай Первый положил перед Масаной на стол вчетверо сложенный небольшой листок.

Масана развернул его и прочёл. «Великий аллард! Наш брат, ты работаешь от зари до заката и что имеешь за это? Нищета. Вот, что ты получаешь и впереди тысячи лет в нищете. Ты всего лишь четвёртый класс, позорный четвёртый класс. На собственной планете мы не хозяева. Нами управляют чужаки. Они даже не жили на Сиберии раньше. Они не знают наших обычаев, они не знают наш язык, не хотят нас уважать. Мы для них всего лишь четвёртый класс, низший класс. И твои родители, и ты, и твои дети и внуки будут всегда служить им. Служить чужакам на нашей планете. И жить впроголодь. Не хочешь этого? Жди, наше время придёт».

— Мда. Это серьёзно Трай... Не думал, что они на это решатся. Собирайся, нам нужно к губернатору.

— !?

— По дороге объясню, быстрее.

— Булсара, привет, — незнакомец подошёл ближе и поднял капюшон. Что-то знакомое было в подошедшем, но откуда он его знает Булсара не мог вспомнить.

— Я друг твоего брата. Крат. Ну, вспомнил?

— Точно! Крат. Давно не виделись.

— Да, братишка. Сколько? Лет десять точно. Ты повзрослел.

— Так время то идёт, я не могу же всё время оставаться маленьким мальчиком.

— Ну да, ну да... — протянул Крат, — До родителей идёшь?

— Да, я пока с ними живу.

— И правильно. Младшие дети всегда должны жить с родителями. Нужно будет до них как—нибудь забежать. Я слышал, ты в университете учишься?

— Да, уже заканчиваю.

— Молодец. Про тебя много хорошего рассказывают. Давно хотел тебя повидать. Говорят, что ты очень умён и справедлив.

— Кто так говорит?

— Многие. И брат твой...

— Рубис?

— Да.

— Он умер, когда я был ещё пацаном, — на Булсару нахлынули воспоминания о старшем брате.

— Ты в этом уверен? — Намёк Крата ошарашил Булсару.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Только то, что сказал. Разве ты видел его труп?

— Так он спрыгнул в заброшенную шахту.

— Так тебе сказали... А было ли так на самом деле?

— Говори, не тяни, Крат.

— Сиберию ждет великое потрясение.

За домами раздался какой-то шум.

— Прости, братишка, но мне нужно уходить. Приходи в начале недели к фонтану. Я всё тебе расскажу и отвечу на твои вопросы. Встретимся за час до заката, — Крат накинул на голову капюшон и отошел в тень, — Прощай.

— Подожди, когда встретимся? — крикнул ему вслед Булсара.

— В понедельник. Перед закатом, — он так быстро исчез в темноте, что Булсара даже не успел попрощаться. «Очень странная встреча» подумал он и пошёл домой...

«Вы знаете, я часто задумывался о том, что такое свобода. Пока не понял, что она как свежий воздух. Ты вдыхаешь его и у тебя голова идёт кругом. Ты понимаешь, что вот оно, именно то, что тебе нужно. Это не сжатый воздух шахты, это не душный воздух дома, это не грязный воздух улиц. Это чистый и свежий воздух с высоким содержанием кислорода. И тебе становится очень хорошо. Всё твоё тело насыщается кислородом и становится сильнее. Твой мозг начинает работать лучше. Так же и свобода. Ты вроде бы свободен, обладаешь правами, можешь работать, есть что пожелаешь или то, что можешь себе позволить. Но это всё не то. Представь, что ты хочешь пить. И ты пьёшь вино или сок, любой напиток, но напиться не можешь. Нужна вода. Только ею можно напиться. Только она даёт жизнь. Вот так же и свобода. Ты чувствуешь, что её не хватает. Чувствуешь эту жажду. Тебе необходим этот глоток свободы. Иначе ты просто погибнешь».

Булсара понимал, о чём писал его брат. Он и сам испытывал подобную жажду. Он не знал, почему и откуда появилось это чувство недостатка. Нехватки чего—то очень важного. Но он чувствовал себя обделённым. Понимание того, что он не может жить полной жизнью, тяготило его существование в этом мире.

Он отложил дневник брата и пошёл в столовую. Мать уже накрыла на стол. В центре стола стояло красивое старинное блюдо ручной работы. На нём лежали тонкие куски мяса в золотистой корочке. Мать Булсары была культурной женщиной и считала, что пища помимо насыщения также должна приносить эстетическое удовольствие. Еду она неизменно подавала настолько красиво оформленной, что, глядя на стол, Булсара всегда хотел есть, даже если перед этим вдоволь наелся. Во главе стола сидел отец.

— Привет, пап, — с матерью он здоровался раньше, когда пришел домой. Как дела?

— Добрый вечер, Булсара. Всё в порядке, всё нормально. Шахты работают. А у тебя как жизнь?

— Молодая, — ответил Булсара, — Обычная молодая жизнь. Всё нормально, пап.

— Это отлично, сын. Накладывай себе мясо. Ешь давай.

Булсара положил себе в тарелку пару кусков мяса, пару клубней молодого акира, редкого для Сиберии растения, клубни которого при варке приобретали сладковатый вкус и были очень питательными.

— Мам, пап, а о чем мечтал Рубис?

Отец поперхнулся:

— Что это ты вдруг вспомнил о нём?

— Я часто вспоминаю брата. А Вы нет?

— Почему ты так решил? — отец внимательно смотрел на него.

— Мы часто вспоминаем о нашем Рубисе, хороший был мальчик, — добавила мать.

— Почему был? — родители переглянулись и напряглись, — Может, он и не умер вовсе...

«Если Рубис жив, родители должны об этом знать. Посмотрим, как они себя поведут», — думал Булсара, внимательно следя за реакцией родителей. Родители снова переглянулись.

— Ты с кем-то встречался? Что тебе наговорили, сын? — отец встал из—за стола и начал нервно ходить по столовой назад и вперед.

— Так значит Крат шёл от нас? Ну!? И как долго вы скрываете от меня правду?

— Сынок, я тебе сейчас всё объясню, — мать покраснела.

— Да уж, сделайте одолжение, пожалуйста.

Булсара шёл с Инель по центральному проспекту — Проспекту Победителей. Никто из местных жителей не понимал, почему он носил такое название, ведь на Сиберию никто никогда не нападал, и сами сиберианцы ни с кем не воевали. Не считая межклановой резни между алардами и ахинейцами, когда первые при поддержке землян вырезали вторых за несколько дней. Земляне насаждали в каждом новом, завоёванном ими, мире свой культ победителей. Надвигалась ночь, Сибер погружался в сумерки. Автоматически включилось освещение улицы. Проспект Победителей засверкал яркими огнями.

— Так красиво. Я очень люблю возвращаться вечером домой по проспекту. Мне кажется, что прекрасней места нет на свете, — Глаза Инель светились любовью.

— Инель, в выходные ты увидишь Трактуар и тогда изменишь своё мнение о красоте нашего проспекта. А кроме Трактуара в нашей вселенной есть столько прекрасных мест. Ты видела фонтаны? Знаешь, что это такое?

— Нет.

— Это когда вода струями бьёт вверх и затем падает вниз.

— А зачем?

— Это красиво. Очень красиво! Завораживающее зрелище.

— А на Трактуаре есть фонтан?

— Нет. В городе ахинейцев был фонтан, представляешь? Один на всю нашу галактику! А они его взяли и разрушили.

— Ахинейцы? – удивлённо посмотрела на него Инель

— Нет. Алларды.

— Гуру Альмера рассказывал мне про ту войну, но про фонтан ничего не говорил.

— Столько всего красивого уничтожили тогда, Инель. А ничего лучше так и не создали, за исключением этого проспекта.

Они свернули с проспекта на небольшую улочку, ведущую к дому профессора Скрата. Боковые улицы, расходящиеся в стороны от главного проспекта, бесспорно, проигрывали ему в чистоте и освещённости. Фонарей практически нигде не было. Местами была полная темнота. Дойдя до дома, Инель повернулась к своему спутнику.

— Ты сильно торопишься? Может, постоим ещё немного? Погода такая хорошая!

— Давай постоим. О чём ты хочешь поговорить?

Она хотела поговорить с Булсарой о них. Ей так хотелось рассказать ему, что она видит его почти каждую ночь в своих романтических снах, но её скромность и застенчивость снова, в который раз, не позволили ей сообщить ему, что она влюблена в него. Она лишь посмотрела в его глаза и представила себе, что она стоит рядом с ним в древнем городе ахинейцев, около фонтана. Струи воды взлетают ввысь и с шумом падают вниз. Очень красиво. Он ей что-то говорит, а она не слышит его голос из-за шума фонтана...

— Инель, — она вернулась из своих мечтаний, — Так о чём мы будем говорить?

— Ой, прости меня, я совсем забыла, мне же нужно готовить ужин для отца. Потом поговорим, в другой раз — она почувствовала дрожь во всём теле. «Лишь бы он не догадался!» — Я пойду, Булсара. Спасибо, что проводил меня. Спасибо за прекрасный вечер.

— Да, ладно. Мне же не сложно. Передавай привет отцу от меня. Вечером Трай к вам ещё зайдёт, отпросит тебя у отца.

— Хорошо. Я пошла. Пока.

— Пока. Доброй ночи.

Дверь за Инель закрылась и Булсара направился к своему дому. Их дом находился в паре кварталов от дома гуру Скрата и Инель. Подходя к дому, он заметил, как какая—то тень справа направилась в его сторону. Это был взрослый аллард, на его голове был капюшон, натянутый так, что его морды не было видно. Булсара внутренне собрался и приготовился.

Фантастический роман "Сиберия". Читай фантастику онлайн. Бесплатное ознакомление и свободное распространение.

Инель была польщена приглашением полететь в выходные на Трактуар. Конечно, ей нужно было посоветоваться с отцом, но друзьям было понятно, что она полетит. Кто сможет отказаться от такого предложения? Тем более, Трай пообещал вечером зайти к ней домой и отпросить её у отца под свою личную ответственность.

Трай и Срак сидели в центральном баре Сибера и пили кленовое вино. Булсара покинул их сразу же после университета, сославшись на то, что необходимо побывать дома, давно он не проводил вечер с родителями. «Друзья друзьями, но и о родителях не нужно забывать! » — он всегда умел сказать так, что не поспоришь. Трай попросил друга проводить Инель до дома, и они со Сраком отправились в лучший бар города.

Они болтали о том, о сём, пока Срак не захмелел. Его что-то беспокоило, что именно Трай не знал. Спросив об этом, он понял, что друга очень злил сегодняшний разговор с Булсарой.

— Бесит он меня в последнее время. Почему ему неймётся, Трай?

— Да он просто хочет лучшей жизни.

— Так он живет лучше многих, что ему ещё нужно? — Срак искренне не мог понять своего друга.

— А он хочет, чтобы все жили нормально, — Трая тяготили эти разногласия между друзьями, он не знал, чью сторону принять, и кого лучше поддержать, оба были ему дороги и он не хотел ссоры ни с кем из них.

— Да не могут быть все равны, как он этого не понимает! Поэтому император и установил деление на классы.

— А почему люди — первый класс, вы — представители второго класса, а я — четвёртый класс? Почему, скажи мне, друг? — Трай всё-таки решил высказать своё мнение.

— Ну... Я-то тут при чём? Что вы на меня нападаете? Как будто это я во всём виноват. Я-то в чём виноват? В том, что родился у моего отца, а не у нищего алларда?

— Ну да, ты-то, конечно, ни при чём, — Трай понимал, что Срак по-своему, конечно же, прав. Не он же установил деление на классы. Он, наоборот, нарушал законы империи ради него, Трая — алларда. И вот сегодня предложил взять с собой на Трактуар Инель.

И опять будет нарушать закон ради его возлюбленной. Разве мог он предъявлять своему другу претензии? Конечно, нет:

— Прости, друг, я не обвиняю тебя. Я просто пытаюсь понять, почему так происходит. И на Булсару не обижайся, он тебя тоже ни в чём не обвиняет. Я уверен в этом. Он у нас просто справедливый. И хочет справедливости для всех.

— Бесит он меня! Да пусть летит он со своей справедливостью, куда—нибудь в черную дыру! – он замолчал, всем своим видом показывая, что закрыл разговор на эту тему и не хочет больше её обсуждать.

Срак был очень зол. Булсара его сегодня вывел из себя. Но Трай почувствовал, что друг отходит. Несмотря на свою импульсивность, Срак успокаивался очень быстро. Так же быстро, как и возбуждался. Трай решил воспользоваться затянувшейся паузой и перевести разговор на более приятную тему.

— Дружище, ты мне лучше скажи, когда уже у тебя появится постоянная девушка?

— А зачем? С ними приятно только на Трактуаре ночью, а с утра начинаются их тупые разводы, ха-ха-ха.

— Так есть же хорошие девушки.

— Возможно, но не в нашей галактике. Разве что Инель. Но она уже занята, ха-ха-ха.

— Да, мне повезло, — Трай довольно улыбнулся.

— Ты у нас главный счастливчик. И лучшая девушка твоя, и хорошая работа у тебя тоже есть, и отличные друзья имеются. И на Трактуар ты запросто летаешь, невзирая на запреты.

— Да, повезло мне в жизни, тут не поспоришь.

— Я понять не могу, почему ты ещё на свободе? Ха-ха-ха

— Да пошёл ты, Срак, куда подальше.

— Не могу, дружище, мне по статусу не положено ходить, только летать, ха-ха-ха.

— Ну, тогда лети, сам знаешь куда. Пойду я ещё бутылку вина закажу. Может, и мясо ещё взять?

— Да, конечно, пусть всё запишут на мой счёт.

Срак в тайне был рад за друга. Он тоже был влюблён. Именно поэтому он не мог остановиться ни на одной из своих знакомых девушек. Весёлая компания, выпивка, кровать — вот и всё, что ему нужно было от них. И ни в одной из них он не видел, а может и не хотел видеть ту, которую любил с самого детства, хотя и видел её очень редко. Свою сводную сестру Амину.

Фантастический роман "Сиберия". Читай фантастику онлайн. Бесплатное ознакомление и свободное распространение.

«Роль средств информации в формировании политических и иных взглядов жителей вселенной». Это была новая тема обсуждения сегодняшнего заседания современных историков. Так гуру Густав называл студентов, являющихся участниками исторического кружка, созданного им в стенах университета Сиберии.

— Сегодня, дорогие мои историки, я хочу обсудить с вами роль средств информации в нашей жизни, у нас здесь на Сиберии и во всей нашей вселенной. Какие средства информации вы знаете? Кто желает ответить?

— Губернатор, — послышалось с задней парты.

— Кто-нибудь что-нибудь рассказал.

— Учёба в университете.

— Наш исторический кружок

— Замечательно, ребята, — гуру Густав, с любовью смотрел на этих молодых сиберийцев, тянущихся к знаниям и пытающихся разобраться в сложности взрослого мира, — А разве губернатор является средством информации? Булсара, ответь, пожалуйста.

— Средство информации — это то, при помощи чего передают информацию, а губернатор — это источник информации, верно?

— Да, ты прав. Молодец. А вот ещё прозвучала версия о том, что кто-то кому—то что-то рассказал, как мы это называем по-другому?

— Слухи, но они не имеют юридической силы, — Срак решил тоже поучаствовать в беседе. Всё-таки он поддался уговорам друга и решил прийти на заседание клуба. Посмотреть, а вдруг и правда там интересно. И отец настаивал на этом. Враг хотел знать, что там обсуждают студенты, вдруг у кого-то проскочит революционная мысль. Получиться завести дело. На выявлении экстремистской ячейки можно было сделать блестящую карьеру. И занять лучшее место в имперской номенклатуре. А, следовательно, жить и служить на другой планете, более перспективной.

— Отлично, Срак. Независимо от того правдивые слухи или нет, они всё равно являются источником информации. Ещё есть варианты?

— Древние книги или рукописи, — тихо сказала ещё одна студентка.

— Молодец, Шарма. А как мы называем такие источники информации?

— Исторические источники, — снова негромко ответила Шарма.

— Прекрасно. Вот наш император неоднократно говорит, что средства массовой информации должны сообщать людям правду, и никто не должен использовать их для достижения своих целей, ничего не имеющего общего с интересами империи. Вы согласны?

— Конечно.

— Да.

— Безусловно!

— Наш император прав!

Ответы раздавались со всех сторон. Только часть студентов всё же задумалась.

— А если слухи говорят нам совсем другую информацию? — это был снова Булсара.

— Слухи нужно вообще запретить, — Срак, пытался решать все радикально просто. Это и неудивительно, ведь Срак был сыном имперского служащего. Тем более силовика. А у них всё было просто, запрещено всё, что не разрешено и, значит, запретить нужно всё.

Густав хорошо их знал. Ведь он входил в руководство оппозиции, когда империя ещё только зарождалась. Густав на собственном примере познал, что такое арест, сидел несколько раз в камере, был под следствием... Он вовремя понял, что нужно бежать из России. Затем чудом успел улететь с Земли, когда император уничтожал всех непокорных. Одного за другим. Теперь он находится в розыске. Внешность пришлось изменить, сделать новые документы, взять другое имя и фамилию. Жену, детей, родителей Леонард вывезти с Земли не успел, хорошо, что успел сделать им документы на другие имена. Что с ними Густав не знал, до сих пор. Успели ли они воспользоваться этими документами или нет? Живы ли они? Узнать что-либо о них он не пытался. Это было очень рискованно, так он мог подвергнуть их опасности. Да и сам он мог попасться в руки имперским палачам...

— Срак, запретив слухи мы их не уничтожим. Как ты сможешь контролировать их? И кто будет решать правдивый это слух или неправда? — Булсара всегда был рассудителен. Часто Густав думал, что если кто и сможет возглавить новое восстание против Пуйло, то только Булсара, среди всех остальных жителей Сиберии он был самым рассудительным, сдержанным и умным, но при этом обладал решимостью и храбростью. Такой коктейль качеств был редкостью. Леонард понимал, что нашёл настоящий алмаз. И такой алмаз нужно было правильно огранить, чтобы во вселенной засверкал новый бриллиант. Что и пытался делать Леонард-Густав. Иначе этот драгоценный камень потеряется в грязи из подлости, лизоблюдства и коварства, процветающих в империи.

— А что там решать, всегда можно найти того кто распускает слух, а если его начать допрашивать, то легко можно добраться до первого болтуна.

— А если кто-то тебе скажет, что я хочу губернатора сместить или, скажем, тебя убить?

— Булсара, я же знаю, что это неправда, значит, он врёт мне. Посадить такого вруна или казнить!

— Как у тебя всё просто, Срак, либо посадить либо убить.

— Да! Я не ты, у меня всё просто. Это ты думаешь много. Дружище, ну пойми, я знаю тебя много лет, ты меня столько раз спасал от смерти! Ну явно же ты не предатель. Значит, он врёт! О чём тут думать?

Густав молча наблюдал за студентами. Многие из них были в шоке от происходящего. Некоторые даже подумать боялись о таком, а здесь два представителя их университета обсуждают подобное. Конечно, большинство из них понимали, что Срак и Булсара — представители другого мира, где можно многое. Но всё же так спокойно обсуждать смещение или убийство имперского служащего могли только сильные духом, такие как Булсара. Все в университете восхищались Булсарой. Втайне им восхищался и Густав. Срак тоже был умным парнем, но обеспеченная жизнь и вседозволенность, при отсутствии личностных тормозов, делали его очень опасным и непредсказуемым. К тому же Срак был очень импульсивен.

«Интересно, что связывает их дружбу? Ведь они такие разные, — думал учитель, — Наверное, то, что они настолько противоположны, а противоположности, как известно, притягиваются друг к другу».