Тому, кто не терял — и не понять,
что было настоящим, что — пустым.
Но времени не повернуться вспять;
горят — когда-то крепкие — мосты...

Пока ты весел, молод и богат -
вокруг всегда — и радость, и успех:
друзья, как мотыльки, на свет летят, -
свет маяка, желанного для всех.

Но если горе в темноте ночной
на тот огонь внезапно забредёт -
ты будешь ошарашен тишиной
и больше не увидишь их полёт.

У счастья в доме — ни одних часов...
Там сыты все, вино и смех — рекой,
а у беды — все двери на засов
и помощи не будет никакой.

У радости друзья — всегда толпой.
У горя — не дозваться, не найти.
И будет одиноким голос твой
на, прежде шумном, жизненном пути.

Когда не станет рядом никого
из тех, кому ты дорог просто так -
узнаешь цену счастья своего,
жизнь на чужих растративший дурак.

30.07.2024 г.

Жизнь проходит — увы! — быстрее,
чем вот этот июльский, нежный
дождь, порхнувший куда-то в лето:
остывают грозы зарницы...

Обещавшее счастье — время,
ускользнувшая прочь — надежда,
и любовь, что парила где-то
в бездне сердца, боясь разбиться.

Чёрной змейкой скользнёт за ворот
бриз разлуки, туман печали, -
обречённо мысли "запляшут",
словно висельники на рее.

Он ветрами потерь распорот,
Он совсем не тот, что в начале, -
белый парус юности нашей...

Жизнь проходит — увы! — быстрее.


25.07.2024 г.

В старом парке — весна. Изумрудный покой.
Тает змейка тумана у сонной реки.
Невозможного мая портрет колдовской
время молча стирает движеньем руки:

тополиных снегов, соловьиных ночей,
уступая июню, кончается срок.
Под горою звенит еле слышный ручей,
и тропинка спускается наискосок.

Сказка майского ветра подходит к концу.
Скоро лето, сияя, над миром взойдёт.
Лёгкий пух тополей, прикоснувшись к лицу,
забирает с собою ещё один год.

Он уходит. Мы больше не встретимся с ним.
Но стоит, растворяя все беды мои,
Над знакомой аллеей сиреневый дым, -
где, не помня о смерти, поют соловьи.

26.05.2024 г.

Ты снова здесь,
где жизнь в момент сбивает спесь
с души, изнеженной уютом.
Страдая, ждут -
волшебных, радостных минут,
когда и к ним придут. К кому-то...

На день, полдня,
хозяин, забери меня -
и я тебе послушным буду!
Гулять, играть,
друг друга сердцем выбирать.
А вдруг да и — случиться чуду?

Для этих псов,
всего-то несколько часов -
отдушина, тропинка к вере.
И снова — вой,
и снова — в сетку головой,
и будут ждать в вольерах звери.

Их голоса
дробят и сверлят небеса,
но слишком далеко до рая...
...как весел тот,
кто дом и друга обретёт:
его сегодня забирают!

А остальным,
бессчётным, старым, молодым,
смотреть на радость побратима,
почуяв вдруг:
ведь там не поводок из рук -
там счастье ускользает мимо...

Ты позабыл,
растратив молости пыл,
что есть надежда и награда.
Сумей — отдать,
познав, ответно, благодать
безмерно преданного взгляда.

Иди туда,
где боль, как чёрная вода,
стоит неколебимо-твёрдо.
И пусть любовь
в твоей душе разбудит вновь
прекрасная собачья морда.

май 2024 г.

Мы знали тот мир, был он — правды закон непреложный.
Теперь же — низвергнута слава в угоду гордыне,
и наше сегодня — жестоко, никчёмно, ничтожно,
и слово "мечта" для других непонятно отныне.

О чём рассказать? О триумфе воскресшего зверя?
О старых надеждах, что ждали вторую попытку?
О тех*, кто живут, ни во что в этой жизни не веря:
прядут, и мотают, и рвут надоевшую нитку?

О чём погрустить? О дырявых бортах униремы**,
навеявшей дикому берегу грёзы былые,
где тени ушедших — бесплотны, печальны и немы -
зовут за собой, в заповедную даль ностальгии?

О чём пожалеть? О никем не побитых рекордах?
О ложе Прокруста, что нам уготовило время?
Мы дышим — минувшим. Мы смотримся жалко, но гордо,
ненужные родине и позабытые всеми.

Пусть охлос*** бездумно смеётся. Наверно, так надо.
Что слёзы отца — ослеплённому славой Тезею?..
Мы будем верны до последнего вздоха и взгляда
мечте аргонавтов — навек разлучённые с нею.

апрель 2024 г.


* — Мойры, богини судьбы
** — греческое судно
***- толпа, чернь