Хорошие детективы с интересным, запутанным сюжетом встречаются не так часто даже у знаменитых мастеров, так что ничего особенного от книги доселе неизвестной для меня Анжелы Марсонс «Мертвые души» я не ожидала, однако, она смогла приятно удивить. Хотя этот роман следует всем возможным социальным тенденциям, иногда даже слишком навязчиво, интрига, составляющая его основу, достаточно хороша, а образы основных действующих лиц проработаны на достаточном для подобного художественного произведения уровне.

Сюжет «Мертвых душ» построен вокруг ряда убийств представителей социальных меньшинств, преимущественно, расовых и национальных, что, в общем-то, декларирует центральную идею книги достаточно ясно и понятно для любого читателя. Однако, здесь все не совсем просто, и некоторая необычность связана с сюжетной линией и переживаниями одной из важных героинь этого романа Стейси – темнокожей офицера-констебля полиции. В одном из своих монологов эта девушка рядом простых, но провокационных вопросов демонстрирует некий скрытый, подсознательный расизм даже вполне добропорядочных людей, искренне ненавидящих это явление, как ее коллега Кевин. Более того, героиня заявляет, что опасается таких, как он, больше, чем открыто декларирующих свои убеждения негодяев. Неприятная сцена, возможно, в чем-то показательная, если бы утверждения афробританки книгой действительно подтверждались, однако, развитие событий демонстрирует ровно обратное.

Кроме того, заявление Стейси кажется опасным, поскольку, пусть она «выковыривает» истину, но обесценивает попытки нормальных людей быть нормальными в ситуации, когда люди веками жили при господстве ксенофобских убеждений. Фактически, ее заявление означает, что все белые – расисты, что, однозначно, не соответствует истине. Таким образом, автор достаточно наглядно показывает типичный комплекс подобных Стейси людей, а также совсем не поддерживает их эмоциональные, очень радикальные высказывания.

Еще одной затрагиваемой книгой темой является недоверие между людьми и его последствия, что наиболее ярко проявляется в сюжетной линии (снова) Стейси. Второй подобной историей является конфликт между главной героиней Ким и ее бывшим другом Томом, причиной которого, является, опять-таки, неполное доверие. Вместе с тем, эта парочка – показатель обратного тоже, поскольку на их расследовании давняя ссора не сказывается никак. На первый взгляд, такое решение автора кажется странным, поскольку лишает сюжет «соли» от перепалок между старыми знакомыми, а также не дает использовать этих двоих в качестве примера вреда недоговоренностей. Однако, они оба – профессионалы, и иное поведение противоречило бы их образам, кроме того, именно по части работы недоверия между героями нет. Сам этот факт показывает, что недоверие в необходимый момент можно преодолеть даже между соперниками, почти врагами, чего уж говорить о ерунде, как в случае со Стейси. Кризис недоверия также имеет место между Ким и ее командой, от которой героиня была искусственно отделена. Впрочем, можно сказать, что в этом случае, как, возможно, и во всех остальных, проблема — в нежелании и неумении людей говорить друг с другом, знать все обстоятельства для принятия наиболее удачных решений. Наибольшей эффективности работа достигает, когда герои, наконец, начинают полноценно взаимодействовать – все со всеми: и Ким с Томом, и ее люди с его людьми, то есть когда разделение оказывается в прошлом. Развязка отношений Ким и Тома также вполне логична, и подтверждает общую мысль о том, что доверие между людьми, готовность говорить – очень, жизненно важная вещь.

Что касается сюжетной интриги, то в «Мертвых душах» она очень достойная. В книге происходит много событий, кажущихся, поначалу, независимыми, но достаточно искусно сплетаемых в единую цепь. Наверное, единственное, что может быть излишним – это главы из 1989 года, поскольку никакой смысловой нагрузки, никакой информации, что помогла бы лучше оценить ситуацию, они не несут. Кроме того, хотя жертв три, странно, что внимание уделяется только двум из них. Не очень хороша для детектива и легкость, с которой оказывается идентифицирована первая из жертв, хотя ее личность для инспекторов явно должна быть большой загадкой, которую нужно было разгадать логически, а не декларативно. В остальном все неплохо, и некоторая предсказуемость главных злодеев этому не мешает: книга увлекательна, любопытна, пусть и не слишком атмосферна. Впрочем, отсутствие детального описания травм убитых и их убийств можно расценивать как плюс.

У Анжелы Марсонс получился цельный, неглупый, добротный детектив со своей «изюминкой», любопытной интригой, а также некоторыми идеями, чем книги, подобные этой, похвастаться могут не всегда. К сожалению, героям книги не хватает харизмы, но этот недостаток никак не влияет на ее увлекательность. Как чтение для развлечения – хорошо.

Книги-детективы, да еще и в мягкой обложке, бывают разного качества: иногда оторваться от них невозможно, но чаще даже приблизительный сюжет забывается через месяц-другой после прочтения. «Черный лед» Майкла Коннелли о приключениях небезызвестного героя Гарри Босха принадлежит, скорее, ко второй категории. Стандартная книга с ничем не примечательной загадкой, вполне способная скоротать время, но, к сожалению, не зацепить.

Завязка сюжета, основанная на самоубийстве некоего полицейского, сама по себе не является сколько-нибудь оригинальной, что означает для книги необходимость создания увлекательных, необычных обстоятельств вокруг события, чтобы не потерять внимание своего читателя. «Черный лед», отчасти, пытается их создать какой-то странной суетой главного героя вокруг происшествия, однако его действия не приносят существенных открытий, да и сами они, во многом, носят бытовой, а не по-настоящему расследовательский характер. Кроме того, в сюжет вклинивается заглавный «черный лед», а именно линия, связанная с контрабандой наркотиков, что почти автоматически делает историю банальной. Действительно, подобное правонарушение подразумевает наиболее простой мотив – обычное желание заработать деньги, так что становится почти все равно, к какому негодяю приведет Босха данная сюжетная нить. Да, Коннелли связывает эту побочную историю с основной, однако, фокус смещается слишком часто, что книге на пользу не идет.

Помимо, собственно, некоторой примитивности концепции романа, ему вредит и избыточное количество героев второго и даже третьего плана – трудно не утонуть в океане имен и случайных действий, а также не потерять их связь между собой, общую логику событий, чьи отдельные элементы в какой-то момент перестают создавать цельную общую картину происходящего. Подобный подход создания на страницах толпы делает каждого отдельного человека безликим, имеющим лишь имя и самые общие характеристики – за подобными «функциями» следить совсем не увлекательно. По сути, запоминаются лишь несколько персонажей, с которыми Босх в процессе своего расследования худо-бедно взаимодействует, что, впрочем, не позволяет назвать их достойно и интересно прописанными. Что уж там, и сам Босх весьма условен – традиционно трагическая фигура с какой-то проблемой в прошлом, склонная к одиночеству, и, в общем-то, все. Из чего-то, что делает его уникальным – отдельные сомнительные с моральной точки зрения поступки. Часто даже в среднем по увлекательности сюжете главный герой способен заинтересовать читателя, но не здесь: Коннелли совершенно безразличен внутренний мир его Босха, его характер – ему нужен только дотошный детектив.

Любые попытки найти в романе какую-либо идею и мораль в моем случае не были успешными: мотивы главного негодяя оказались описанными слишком примитивно и противоречиво, очень приблизительно и только в финале, так что сделать на этой основе вывод довольно сложно. Что касается общей массы событий, то это просто последовательность загадок, без метафорической надстройки. Возможно, допустимо было бы как-то сопоставить героя и злодея на основе их проблем с отцами, но, увы, из-за появления антагониста строго в конце этот фокус не получается, т.к. какие-либо отношения между этими двумя сложиться не успевают. С учетом замешанности «веществ» в сюжет можно как-то пофантазировать на тему, что само соприкосновение с ними с любой стороны губительно, приводит к непоправимым последствиям, но книга лишена подобного акцента – там все слишком частное, чтобы делать глобальные и мало-мальски объективные общие выводы.

На мой взгляд, «Черный лед» — очень формально написанная книга. В ней как бы все есть – и детективная загадка, и расследование, и объяснение мотивов, и элемент остросюжетности, и поездки по разным местам, и даже сцены с личными отношениями, но все какое-то пресное, обыденное, не цепляющее. Книга не оригинальна, она не отличается ни яркими героями, ни сочным языком. Она вполне подойдет для чтения в отпуске — просто занять мозг — но отдельно ее читать ради нее самой смысла нет.

Если верить аннотации, то Май Шеваль и Пера Вале называют королями детективного жанра. Что ж, если судить по роману «Полиция, полиция, картофельное пюре», то это большое преувеличение. Давненько не встречала я столь беспомощной даже для развлекательного, «пляжного» жанра книги: слабая проработка сюжета, неубедительные характеры, ничем не выдающийся слог делают эту работу весьма посредственной и едва ли заслуживающей внимания даже непритязательного читателя.

Первая и главная характеристика, которую можно дать рассматриваемому роману – хаос, броуновское движение, никак не желающее выстраивать сколько-нибудь цельную картину происходящего. Основной причиной упомянутого явления я бы назвала слишком большое количество задействованных персонажей-полицейских, каждый из которых ведет собственный элемент расследования. Это не было бы проблемой, если бы среди героев в форме был один, собирающий раскручиваемые нити воедино, и, более того, в аннотации на обложке такой указан, а именно некий Мартин Бек, стокгольмский комиссар, однако искомую функцию он не выполняет. Указанный Бек по своим действиям ничем не выделяется из ряда прочих служивых, а многим даже и уступает, никакие ключевые догадки также не приходят в его светлую голову, что не позволяет считать его главным героем, но лишь одним из многих. Кроме того, он, как и все остальные, не отличается особенной проработанностью образа, оставаясь фигурой картонной и номинальной, что для детектива-расследователя просто недопустимо.

С точки зрения, собственно, выстраивания расследования вышла такая же бесконечная печаль. Несмотря на миллион задействованных героев, как полицейских, так и свидетелей и подозреваемых, все предлагаемые читателю пути расследования

Подобное спорное решение полностью обесценивает весь предшествующий ему набор слов и раскрытых соображений, поскольку указанное оказывается совершенно ненужным. Возможно, это нужно для выражения номинальной главной мысли, но детективную составляющую очень портит. Вместо постепенного выстраивания стройной картины, с разной степенью детализации книга предлагает излишне простую разгадку, элементарную настолько, что любой читатель все поймет без лишних объяснений. Стоит ли ради такого затевать целый роман?.. Едва ли!

Центральный посыл книги, за который, подозреваю, ее могли ценить авторы, становится понятен ближе к концу романа. Предлагаемая к рассмотрению идея, поданная с нарочитым трагизмом, печальна тем, что ни является ни новой, ни как-то особенно выраженной. Нет ничего выдающегося в донесении мысли, что для отдельных богатеев маленький человек – ничто, а позволяющая им существовать система обитателя социального дня перемелет и не поперхнется. Не считая мысль несправедливой глобально, тем не менее, замечу, что она может быть весьма предвзятой в отношении конкретно Швеции как воплощения идеала социального государства. Впрочем, даже если допустить необходимость ее раскрытия, то делать это надо не столь скомкано. Конечно, авторы пытались как-то сгустить краски, посвятив немало времени описанию нечистых или сомнительных дел окружения павшего миллиардера, однако, множественность эпизодов и невнимание к каждому конкретно вкупе с недостаточностью гипотетических злодейств каждого из героев не позволяет их по-настоящему возненавидеть, да что там – даже просто осудить, так что их гипотетическое торжество не вызывает настоящего отторжения и грусти.

Думаю, проблему можно было бы решить, ведя рассказ с двух сторон: со стороны действий и мыслей убийцы после преступления, что приблизило бы его к читателю, и со стороны расследования. Не думаю, что такой ход уменьшил бы эффект от разгадки, поскольку в данном произведении она непозволительно примитивна, зато элемент необходимого психологизма прибавил бы книге глубины.

В общем, книга так себе с любой точки зрения. Даже название – ни о чем. Да, видимо, в переводе пропала некоторая игра слов, но даже если учесть ее, зачем выбирать такое название? Показать, что устами младенца глаголет истина? Непохоже. Скорее, просто привлекающая внимание фраза, потому что больше привлечь читателя нечем. Словом, не рекомендую эту книгу совершенно. Впустую потраченное время.

Очередная книга, о которой я хочу написать, относится к категории «пляжных», причем, в этом выводе мы с издательством «Эксмо» совпадаем полностью, ибо оно определило «Невинную» в серию с говорящим названием Book. Resort & Spa. Заявленному уровню этот роман вполне соответствует, более того, в нем почти нет так любимой авторами детективов натуралистичной «чернухи», так что прочесть подобное в целях расслабления вполне допустимо. Конечно, ничего оригинального в книге тоже нет, но, в целом, «Невинная» — вполне приличная работа.

Чтобы более-менее понять основную идею книги, необходимо прочитать ее практически полностью, поскольку смысл начинает вырисовываться только с появлением определенности в главной цели антагониста, то есть в последних главах. Некоторые намеки на указанное можно наблюдать в романе и ранее: скажем, краткий эпизод с обсуждением вида из окна агента Вэнс на памятники американским деятелям и последующая тирада включены в повествование не просто так, поскольку настоящим стремлением злодея является не просто убийство личности,

сколько того, что она символизирует. Довольно очевидно, что в стране с такой политической системой, как в Штатах,, и условный успех миссии антигероя не означал бы для него чаемого изменения миропорядка, поскольку сильные институты не допустили бы подобного, но, с учетом неизбежно необходимой для достижения цели коррупции, мог серьезно дискредитировать сам дух и смысл демократического устройства общества, что вовсе не так безобидно, как может показаться. Впрочем, нельзя сказать, что автор пытался сделать на описанной идее какой-то намеренный акцент, возможно, так вышло само собой, и единственной целью писателя было всего лишь повышение ставок для его центральных героев.

Другая отличительная черта «Невинной» едва ли может быть названа оригинальной, но все же она достойна отдельного упоминания. Необходимо отметить, что книгу нельзя назвать детективом в чистом виде, скорее, это роман-экшн, вовсе не похожий на постепенно складывающуюся головоломку с множеством разрозненных частей, но больше напоминающий боевик, где действие влечет за собой действие, а не ответ и не вопрос. Под стать такой бравой книге и ее герой — не то чтобы рыцарь без страха и упрека, скорее, без размышлений и сожалений, о чем сообщают первые главы с кратким описанием пары его обычных миссий. Впрочем, такое вступление – обманка для отвлечения внимания, ибо далее автор использует избитый, но действенный ход с пробуждением совести и чувств, триггером которого служит весьма банальная, но универсальная вещь – дети. Только на них и их несчастье реагирует герой, только их наличие заставляет усомниться в правильности действий, т.к. лишь они невинны по умолчанию. Начиная отсюда, любые события и действия более не могут быть и не похожи на выверенный план, поскольку случаются с поправкой на личное восприятие и личное отношение, собственное понимание, что хорошо, а что – нет, кого нужно спасать, а кого – необязательно. В дополнение к теме защиты детей идет и легкая любовная линия – не приторно-сладкая, не «химичная», но довольно формальная, и, тем не менее, личная, направленная на превращение до того довольно холодного персонажа в живого человека. Наконец, даже антагонист в романе за те несколько страниц, что ему посвящены, изображен не абстрактным монстром, но человеком, так что некоторые нелепости и нелогичности его плана вполне обоснованно объясняются особенностями его восприятия и характера – мерзкими, надо сказать.

Если же говорить о романе в целом, то он довольно увлекателен своей живостью и множеством событий разного масштаба, его наполняющих. Возможно, в романе много допущений, даже нелепостей, а открывающаяся правда может разочаровать своей банальностью, но читать книгу довольно увлекательно. Неприятно, что она так жестоко по отношению к главному герою заканчивается, и, возможно, это не слишком верно в идейном плане, так как программирует на бесчувственность, от которой герой уходит все его приключение. А в итоге он ранен… Нельзя также не отметить некоторую формальность в создании характеров персонажей, из которых наиболее привлекательным кажется образ девочки-подростка Джули, а вовсе не главного героя Уилла. Думаю, над характерами и их взаимодействием можно было поработать более тщательно.

В завершение не могу не отметить перевод – очень странный, надо сказать. Все без исключения персонажи говорят «Лады», герои разъезжают на «бумере», книгу наполняет и иной жаргон. Возможно, такая речь подходит Уиллу, отчасти, Джули, но не агенту Вэнс. Редактор и переводчик не потрудились придать речи каждого из героев индивидуальность, выведя общую их культуру на какой-то единообразный пролетарский, рабочий уровень, хотя все они принадлежат к разным социальным классам. Под конец такая фамильярность в тексте начинает раздражать.

В общем, «Невинная» не обманывает ожиданий: это «пляжная» книга, призванная развлечь в отпуске и расслабить, и с этой функцией она справляется. В ней совсем нет индивидуальности: ни в языке, ни в сюжете, ни в героях, но написана она вполне прилично и даже нескучно. Так что для отдыха можно смело выбирать этот роман.

Пожалуй, ни об одной книге из цикла «Колесо времени» мне не было так тяжело писать, подбирать слова, как об «Огнях небес». Дело не в том, что она скучная, или что-то в этом роде, хотя, дочитывая «Огни», я не помнила в деталях, с чего все начиналось. Проблема этой книги в том, что она какая-то нецельная: она начинается в случайном месте и в случайном месте заканчивается, в ней толком нет кульминации и завершения.

Главной особенностью этой части «Колеса» является ее особенная сериальность, когда жизнь течет день за днем, события развиваются неспешно и шаг за шагом. Следствием такой размеренности повествования является легкая бессюжетность и отсутствие концепции и центральной идеи конкретно этой книги, а не цикла в целом. Таким образом, не вполне понятно, что «Огнями небес» хотел сказать их автор, они не самоценны в серии, они лишь ее составная часть, не имеющая собственной индивидуальности. В «Огнях» множество событий, но столь малозначительных, или малозначимо поданных, что книга в целом воспринимается не просто как вода, но океан. Ответить на вопрос, о чем именно «Огни», довольно сложно, поскольку они обо всем на свете и ни о чем конкретно.

Если все-таки существенно задуматься, то наиболее интересной и яркой частью «Огней» является сюжетная линия бывшей Амерлин Суан и ее бывшей хранительницы летописей Лиане. В случае с этими героинями происходит хоть что-то, но даже в продолжении истории со свержением этих женщин и расколом в Башне на дворцовых интригах более нет акцента, группы Айз Седай, скорее, сидят по углам, чем враждуют или открыто конкурируют. То есть событие было, повлекло последствия, но они не слишком исследованы и не слишком интересны самому писателю. Что же до Суан с Лиане, то за раскрытием их характеров следить довольно любопытно: эти женщины очень разные, и проявляют себя по-разному в довольно безнадежной ситуации. Вместе с тем, нельзя не отметить, что их приключения также довольно мелкотравчатые и локальные, хотя и небезынтересные.

Из трех главных героев в «Огнях» присутствуют только два, а именно центральный – Ранд, а также его азартный друг Мэт, причем, последний даже интереснее первого ввиду не утраченного интереса к жизни и к своей собственной судьбе. Кроме того, его новые таланты и спонтанные воспоминания действительно интересны и привлекательны для читателя. Нельзя сказать, что в «Огнях» герой обретает какую-то новую цель, но даже в круговороте текущего дня себя он не теряет. Что же до Ранда, то он, хотя и находясь среди людей, как-то особенно одинок в этой части… Разговаривая, общаясь с людьми, он не взаимодействует по-настоящему с ними, словно отгораживается стеной, а все его действия в «Огнях» — это воплощаемая стратегия, но ни в какой мере не эмоция. Этим герой несколько теряет в своей привлекательности и интересности, и даже финальная схватка ничего здесь не меняет – противостояние с Отрекшимся какое-то спонтанное, а само появление антагониста слишком мимолетное.

Сюжет с Найнив и Илейн кажется любопытным, хотя сама идея путешествия с странствующим зверинцем – вещь не новая и многократно повторенная. История этих героинь интересна не столько в динамике, сколько своими деталями, а также характерами двух девушек. Однако, кое-что мне не пришлось по душе, а именно изменение взаимоотношений Эгвейн и Найнив в пользу первой с выставлением второй в не самом лучшем виде. Такое пренебрежение к Найнив кажется лишним, и едва ли героиня его заслужила. Также стоит отметить интересную сцену противостояния с Могидин в финале. Пожалуй, Могидин и Ланфир – единственные отрекшиеся, удостоенные в книге достаточного внимания.

Большое внимание в «Огнях небес» уделено боевым столкновениям сторонников и противников Ранда, при этом очень долгое время в качестве главного недоброжелателя выступал Куладин. Однако, финальная битва – не его, а одного из Отрекшихся. Проблема – в относительно малой роли Равина в книге, отсутствии полноценной возможности познакомиться с ним, а линия противостояния Возрожденного Дракона и Отрекшегося возникает поздно и не развивается. Так что, имея множество опасных врагов, Ранд особенно никому не противостоит, все где-то на периферии сюжета, выживают, а не сражаются с героем.

В общем, «Огни небес» — книга интересная, необходимая читателям «Колеса», но исключительно несамостоятельная. В ней нет собственной идеи, смысла, она будто случайно именно такая, она могла начаться и закончиться где угодно. Она отлично написана, она детальна, но не цельна. Она точно нужна «Колесу», но никогда не полезна в отдельности.

Эта книга – еще один пример того, что не стоит верить всему, что нарисовано и написано на обложке. «Запомни меня навсегда» — вовсе не детектив для легкого чтения вечерком перед сном, а претендующий на некоторую интеллектуальность психологический триллер. Если говорить о романе в двух словах, то это исследование мышления абьюзера и его жертвы, и, несмотря на некоторую поверхностность, временами оно получилось даже любопытным.

Впрочем, едва ли верным будет говорить, что писательница пыталась создать образ типичного абьюзера, или, напротив, нетипичного. Ее Зак – муж главной героини «Запомни…» — не столько воплощение домашнего насилия, сколько квинтэссенция женских обид и мужских недостатков. Конечно, перед нами не живой человек, но довольно стереотипный образ мужчины, которого лучше всего назвать антиидеальным, в котором есть все – от инфантильности до эгоизма, и насилие – это вишенка на торте, а не главное блюдо. В этой дикой смеси есть место едва заметной иронии, скажем, в выборе рода занятий героя, поскольку, делая Зака художником, писательница будто подчеркнула «тонкую душевную конструкцию», что свойственна отдельным представителям мужского пола. Более-менее ценным рассматриваемый образ делает важная особенность, а именно абсолютная неспособность добиться хоть какого-то успеха в чем угодно, поскольку это позволяет сделать вполне верный вывод, что только совершенное ничтожество способно вести себя по отношению к женщине подобным образом. При этом не до конца понятно, зачем, всю книгу подчеркивавшая, по сути, отсутствие у главного героя реального таланта, писательница в самом конце упоминает о картине, якобы, этот талант доказывающей. Такая незначительная деталь ставит под сомнение ранее созданную конструкцию, так как позволяет предположить, что герой был не столь личностно ничтожен, как было сказано до этого.

Необходимо отметить, что, несмотря на центральную тему, писательница вовсе не делает свой роман мужененавистническим, не делает поспешных выводов, что все мужчины одинаковы. Она предлагает альтернативу своему абьюзеру, вводя, хоть и поверхностно, походя, в сюжет другого мужчину – не идеального, но нормального, показывая при этом, что счастье женщина способна найти именно в нем.

В остальном в этом романе более нет ничего, что было бы способно зацепить читательское внимание. В сущности, в «Запомни…» ничего не происходит, и большая часть событий – в голове героини. Вся ее активность – рефлексия, переходящая в страх, и разговоры с разными людьми; здесь нет загадок, какие стоило бы разгадать, тайн, что нужно было бы раскрыть. Зато вместо всего этого куча «воды» и взаимоотношений с какими-то случайными людьми, а также перманентные переживания о своей собаке. «Запомни…» в части событий очень беден, и это нужно понимать читателю, готовому взять в руки книгу.

В части языка можно отметить, что прямая речь от имени главной героини Лиззи и от имени ее мужа Зака по стилю разная. Предложения, которыми Лиззи описывает происходящие с ней события, короткие, отрывистые, тогда как Зака отличают более длинные и сложные мысли. Видимо, краткость языка Лиззи должна отразить ее нестабильное, испуганное эмоциональное состояние, невозможность сосредоточить внимание. Кроме того, от имени Лиззи книга написана в настоящем времени – такой стиль очень на любителя. В чем-то этот прием можно считать оправданным, но читать немного дискомфортно.

Не могу сказать, что «Запомни меня навсегда» меня зацепил. Да, есть претензия на что-то, но по сути своей книга представляет собой довольно любительские рассуждения на тему абьюза, в связи с чем в романе немало штампов. К сожалению, ничего, кроме психологической части, не способно задержать внимание: элементы детектива очень условны, а любовная линия, что могла бы быть, отсутствует как класс. Думаю, это творчество имеет право на жизнь, но я ожидала большего.

Ох, как многому мы учимся на собственном опыте. Так было со мной в отношении Донато Карризи: я была абсолютно очарована его трилогией про Маркуса и Сандру, пусть даже качество там шло по нисходящей, отчего почему-то решила, что и остальные книги будут столь же хороши. Но я серьезно ошибалась. «Женщина с бумажными цветами» и вполовину не так интересна. Дело вовсе не в том, что это не детектив, вопреки распределению книжного магазина, но сама история настолько блеклая, что увлечь по-настоящему совершенно неспособна. Если «Потерянных девушек Рима» я буквально проглотила за пару недель и еще растягивала удовольствие, то вдвое меньшую «Женщину» я мучала многие месяцы – настолько муторно ее читать.

Вообще «Женщина с бумажными цветами», хотя и является законченным произведением, по сути своей, может быть лишь первичным наброском к чему-то большему. В ней совсем нет никакой интриги, да и какой-то особенный смысл, какую-то идею, ради чего стоило бы это все читать, мне также обнаружить не удалось. Пожалуй, лучшее по художественной части, что здесь есть – это отсылка к «Титанику», поскольку все главные герои рассказанной истории могут быть сравнены с ситуацией, в которую попал величественный океанский лайнер: и Гузман – герой первой части, и Дави – герой части второй, оказывались в некоторой степени повержены, столкнувшись с женщиной, нет, более – с любовью – своим айсбергом. Может, она и не была первопричиной их бед, но именно при ее обретении – рано или поздно – их судьба шла на дно. В какой-то мере это применимо и к герою-доктору и его жене, но, наверно, в меньшей степени. Это довольно странная мысль, поскольку, хотя любовь бывает трагической, но имеет характер, скорее, положительный, чем наоборот, и точно является залогом счастья. Тогда зачем подталкивать читателя к мысли, что без нее, быть может, жизнь и проще, и счастливее?..

Еще одно, правда, с трудом, найденное художественное достоинство – это создание мифов. Главный герой-доктор записывает последние слова умирающих, с одной стороны, тем самым, запечатлевая память о них, а с другой – превращая некогда живых людей в миф. А рассказ итальянского пленника посвящен гениальному рассказчику, использующему мифы и их творящему, возможно, из воздуха, а, может быть, также на основании жизни. Но я не понимаю, к чему эти сравнения: да, сюда можно приплести и «Титаник», также превратившийся в миф, и окончание книги, где главный миф книги Гузман обрел реальную судьбу, также, как реальностью стала ее часть. Только зачем все это? Я не понимаю, не считываю смысл всего сказанного писателем.

Я упоминала, что с интригой в «Женщине с бумажными цветами» все плохо, и я это повторю. Просто катастрофически. Загадки нет вообще. Те три вопроса, на которые ищет ответы доктор, никак не интригуют, стоит только пленнику начать свой рассказ, ибо он какой-то бытовой и не цепляющий. Он не способен заинтересовать, придать значимость обозначенным вопросам, особенно, учитывая, что ответ на один из них почему-то сразу очевиден. Каждая загадка должна бы иметь вес, что-то значить, а ее разгадка должна что-то изменить, предложить читателю новое открытие, а в «Женщине» этого нет. Сама же история если и не простая, то какая-то … унылая, поверхностная, она больше рассказа, но меньше романа. Она не способна толком познакомить со своими героями, дать понять их характер, но событий, пусть и мелких, в ней прилично. Сумятица, одно слово. Не прониклась я ей. Тем более, не смогла оценить эстетику вредной привычки – курения. Можно, конечно, предположить, что это о том, что любому таланту сопутствуют какие-то недостатки, а, чтобы красиво рассказывать, надо погрузиться в необычное состояние. Но это все за уши притянуто, я сама этому не верю, это какая-то … бессмыслица.

Наконец, заглавная женщина с бумажными цветами. Не обманывайтесь, это полный провал. Впечатление такое, что автору просто надо было как-то красиво и небанально назвать книгу. Про женщину в этом, с позволения сказать, произведении лишь маленький эпизод из прошлого доктора, ну совсем не связанный с рассказываемой историей и ни на что не влияющий. Вот зачем это было?.. Ерунда, короче.

В качестве обстоятельства, создающего атмосферу, Карризи выбрал окопы Первой мировой войны, ладно, гору, и да, это на восприятие влияет. Не в лучшую сторону, надо сказать. Любые описания войн всегда вызывают чувство тревоги, неуюта, я всегда избегала книг о таком состоянии человечества. Эта в части вызываемых эмоций исключением не является. Хотя война мало влияет на суть повествования, она как-то рассеивает внимание. Сугубо мирные события если и не меркнут на ее фоне, то кажутся какими-то неуместными. Хотя нет – иначе. Бэкграунд не позволяет погрузиться в них в должной мере.

Ну, что тут скажешь… Не советую. Точно найдутся книжки интереснее и ценнее, чем эта. Проходное нечто, совершенно не ясно, зачем написанное. Может, какие-то такие события, что здесь описаны, могли бы служить источником вдохновения для чего-то стоящего, но вот это само по себе не стоит времени, что тратит читатель, чтобы с ним ознакомиться.

«Восходящая тень» удивила меня тем, что увлекла едва ли не сильнее, чем предыдущие части «Колеса времени». При этом у данного романа едва ли есть серьезные отличия от остальных частей: все такое же вдумчивое и подробное повествование, все так же минимум событий и никакого эпического происшествия в финале книги. Но кое-что все-таки было иным – тайна, которая начала приоткрываться.

Когда я говорю о тайне, я имею ввиду прошлое мира «Колеса», которое начинает оживать на книжных страницах. Это прошлое настолько продумано, что едва не затмевает собой настоящее, поэтому экскурс туда прямой, а не намеками, прямое его свидетельство, а не в легендах выглядит чуть ли не самым впечатляющим эпизодом книги. Не менее интересно наблюдать за описанием, догадками относительно множества предметов той эпохи, что позволяет создать свое собственное, хотя пока еще не полное, о ней впечатление. Наконец, в этой книге довольно большая роль отведена Отрекшимся, титул которых нам известен точно. По сути, их воспринимаешь как живых легенд, как если бы Ильич вдруг встал из Мавзолея и начал действовать. В каждом слове этих персонажей можно искать новое знание о столь привлекательном прошлом. Пока еще они не столько отрицательные герои, сколько экспонаты, за которыми интересно наблюдать.

Кроме того, Ранд вновь становится одним из главных героев, только теперь он гораздо сложнее, многограннее и взрослее, чем был ранее. Теперь его можно воспринимать как человека, обладающего огромной силой и каким-то немыслимым образом способного ею владеть. Теперь не он вовлечен в игру, но он сам ее ведет. По-новому в истории раскрывается и Мэт. Может создаться впечатление, что его роль сводится к роли спутника Возрожденного Дракона, и так оно и есть, но в этой части гораздо сильнее проявляются его врожденные таланты, делающие героя уникальным. Будучи чаще всего на втором плане, сейчас он проявляет свой характер и индивидуальность. Перрину же посвящена огромная, едва ли не больше линии Ранда в Руидине, сюжетная линия, но сугубо военно-оборонительная. Несмотря на все необычности, она достаточно …бытовая что ли. Нельзя сказать, что читать об обороне Эмондова Луга скучно, но на фоне приключений Ранда эта история меркнет. Не помогает даже любовная линия – в «Восходящей тени» совсем нет взаимоотношений влюбленной пары за рамками взаимных подколок, да и сложностей в отношениях тоже нет – такая обычная счастливая история любви. Меня это не зацепило.

По сравнению с предыдущими частями и несмотря на достаточно большое к ним внимание, не очень развиваются характеры девушек – Найнив, Илейн и Эгвейн. Все три действуют в рамках ранее прописанных характеров. Сейчас они продолжают каждая свою миссию, они пуще прежнего увлечены ею, что несколько уменьшает объем их взаимодействия с окружающими людьми и даже друг с другом. То, что на этот раз они не попадают в ловушки, как было, скажем, с опытом Эгвейн у шончан, мне, скорее, понравилось, но отсутствие столь суровых испытаний все же сказывается на раскрытии образов. Любовная линия Найнив снова не имеет никакого развития, ее чувства продолжают оставаться на периферии сюжета, а ведь эта история куда более трогательная и пронзительная, чем сладкая лав-стори Перрина и Фейли. Вместе с тем, чуть ли не более, чем финальная схватка Ранда, впечатляет битва Найнив с Отрекшейся, и это несмотря на всю скромность роли девушек в этой части.

Интриги в Белой Башне приобретают все большее значение в повествовании, и это, как ни странно, идет на пользу «Колесу времени». Если Морейн уходит здесь на второй план, и даже ее поход в Руидин – лишь факт, а не отдельный сюжет, то Суан берет канву истории в свои руки. Пусть ее линия в «Восходящей тени» мала, но эмоционально она впечатляет едва ли не больше, чем все остальное, поскольку она – это воплощенная сила, и не важно, способна она на что-то сверхъестественное или нет. Тем не менее, автор не делает из нее героиню без страха и упрека: Суан тоже способна отступить и проиграть, но не сломаться, и этим она, отчасти, отличается от эпизодически появляющегося на сцене Логайна, когда-то бывшего побежденным, но не сломленным, а теперь утратившим волю и силу.

Черная Айя в «Тени» сводится лишь к сбежавшим с Лиандрин женщинам, и все интересное, связанное с ними, представляет собой оживание тех описаний героинь, что оказываются в руках наших девушек ранее. Никакого особого успеха в своем предприятии не имеют ни девушки, ни Черные, и вся погоня одних за другими и наоборот на редкость вялотекущая, которую оживляют, в основном, случайные сюжеты.

Вместе с тем, к финалу остается жгучее желание узнать, что будет дальше, причем, это желание связано не с второстепенными героями, не со случайными сюжетными линиями, а с главным – с Рандом. Думаю, то, что он вышел на первый план, да еще так изменившись, и есть главный плюс этой книги. Теперь сюжет спокойно может держаться на нем. Остальные пока еще не выросли из Двуречья, но только не Ранд. Его дальнейший путь, его задумки – все это очень интересно. Сюжетные ветки остальных несколько непоследовательны, но, наверное, это даже хорошо, ведь ведущая линия должна быть одна. Единственное, что осталось для меня непонятным и в финале – почему книга называется «Восходящая тень»?.. Никакого логического объяснения я придумать не могу. Может, потому что в мир приходит хаос?.. Может, но упоминания об этом отрывочны, акцента на этом нет. Считаю, что название себя не оправдывает.

Несколько последних прочитанных мною детективов не вызвали во мне бурю восторга, и, к моему удивлению, «Женщина в клетке» Юсси Адлер-Ольсена меня удивила, показавшись свежим ветром на фоне множества весьма посредственных книжек. Мне понравился сюжет, захватила интрига, вызвали интерес персонажи, и очень, чрезвычайно понравилась манера описания и язык – потрясающая ирония!

Главным образом, «Женщина в клетке» уделяет внимание вопросу справедливости и ее отсутствию, а также разному отношению к ней. Непременная драма главного героя-детектива включена в состав не только как обязательный ингредиент, но как пример того, как несправедливость и жестокость судьбы воспринимает взрослый сложившийся человек. Карл, быть может, в чем-то переживает, что-то его гложет, но, в основном, он в порядке, он никого не обвиняет в случившейся с ним и его командой неприятности и точно не хочет никому мстить. Основное направление его движения – вперед, он живет дальше. Это – подход здравомыслящего человека, имеющего какой-никакой жизненный опыт за плечами. С другой стороны, можно наблюдать историю жертвы – Мереты, которая, пережив болезненный опыт в детстве, по-своему расплачивается за него всю жизнь. Интересно, что ее расплата – вещь сугубо добровольная, поскольку с ее возможностями она могла бы начать новую жизнь без такой гири на ногах, как больной брат, за которым можно ухаживать не лично, а в каком-то медицинском учреждении. Этот сюжетный штрих важен даже не столько для понимания природы справедливости, которую она восстановила собственноручно в своем отношении, сколько для осознания героини как человека с совестью и определенными моральными качествами, в которых ей отказывает антагонист, которому, тем самым, читатель верить не должен.

Что же до антагониста, то его отношения с упомянутыми явлениями самые острые. Хотя перед нами в финале предстанет взрослый человек, его понимание несправедливости осталось детским. Когда взрослые жестоки к детям, они забывают, что детство – временно, а детские чувства и эмоции обострены и особенно сильны. Пережив очевидную несправедливость когда-то, повзрослевший антагонист не идет дальше, но борется с ней. Борется по-своему, так, что ни вызвать сочувствия, ни сострадания он в душе читателя не может. Кажется, это сделано намеренно, поскольку автор не пытается придать характеру антагониста хоть какие-то светлые черты, не наделяет его ни способностью любить, ни сострадать, ни прощать. Здесь он – потерянный человек, которого когда-то сломали и обстоятельства, и люди, но здесь и сейчас чинить уже нечего, в душе его все умерло, и даже за прошлые страдания скидку он не заслужил. Это не сложный и многогранный образ, это герой, давно превратившийся в зло в человеческом обличии, беспринципный просто по определению, и своими бывшими обидами лишь прикрывающий стремление к жестокости и безразличие к остальным людям. Причем здесь справедливость?.. Ровно при том, что это, как упоминала выше, детский подход и детские действия. Антагонист жесток, как ребенок, не понимает и не хочет понять последствия своих действий, мир для него строго черно-белый. Он не способен пережить несправедливость и идти дальше, как главный герой Карл. Он не способен на рефлексию, как его жертва. Поэтому его «движение к справедливости» порождает лишь ее противоположность.

Хочется отметить, насколько увлекательно автор описывает и само расследование, и злоключения Мереты, про которые, казалось бы, сложно что-то сказать. Но, разместив героиню в маленьком помещении, автор смог придумать ей ситуации и приключения, испытания, через которые раскрыл ее как незаурядную, по-настоящему сильную и волевую личностью, читать о чем было интересно. Расследованию же автор придал атмосферу размеренной лени, неспешности, что так не соответствовало ситуации Мереты, в котором, однако, страница за страницей возникали новые обстоятельства и зацепки, весьма убедительно связанные друг с другом. Сам Карл и его помощник Асад – личности весьма колоритные, над которыми автор с удовольствием по-доброму подшучивал, нисколько не преуменьшая их талантов и ума.

Язык здесь – это что-то. Конечно, огромную роль сыграла работа переводчика, но можно предположить, что написано изначально весьма иронично. К своим детективам Адлер-Ольсен ни в коей мере не относится слишком серьезно, заставляя их делать глупости, попадать в странные ситуации, передавая их порою забавнейшие мысли, дополняя сюжет колоритнейшими эпизодами их взаимодействия. Взгляд автора – со стороны, но немного и со стороны Карла, в результате мы столь же негодуем необязательности его коллег или сожалеем о прошлом. Хотя в образе Карла есть трагическое, ни в коей мере здесь нет акцента на романтику или рефлексию, нет, лишь затаенное и какое-то деловое переживание тяжелых эпизодов своей жизни. Тот факт, что Карл ведет расследование несколько лениво, лишь подчеркивает его опыт и талант, когда даже в таком режиме получается добиться успеха.

Финал истории я бы назвала неоднозначным. С одной стороны, это счастливое окончание истории. С другой – не очень! Финал означает окончание одного испытания и начало другого, очередное преодоление, и, пусть даже автор дает надежду на счастливый исход, от этого больно, поскольку несправедливость в жизни героини явно торжествует. Нужно отметить, что Мерета даже в ее сложных обстоятельствах была кузнецом своей судьбы, гораздо меньше завися от внешнего, чем может показаться в ее ситуации. Теперь же опять не абсолютное счастье, а новая борьба.

Не столь уж частое явление, что книга-детектив мне чрезвычайно понравилась, настолько, что хочется прочитать остальные романы про этих героев и посмотреть экранизацию. Очень уж колоритно написано, очень ярко и интересно. Достойная работа.

Довольно сложно писать отзыв на очередной детектив «пляжного» типа, где и оригинального-то ничего нет, и где плюсом является хотя бы минимальная читаемость. «Поэт, или охота на призрака» именно такой – никакой. Нет в нем ни оригинальной интриги, ни обаятельного или интересного главного героя. Основная сюжетная линия вызывает сдержанный интерес, но настолько сдержанный, что я мучила не особо большую книжицу месяца три.

Кажется, главной находкой автора становится идея использования темы двойников, выраженная в выборе на роль одной из жертв брата-близнеца главного героя. Вот только тема двойничества, кроме описанной особенности сюжета, никакого иного раскрытия не получает. Да, главный герой периодически стенает по поводу своего брата, но важность их одинаковости, влияние ее на поиски убийцы, на ментальное состояние героя-журналиста никак не проявляется, и если бы брат его копией не был, вышло бы то же самое. А зря, ведь в центре сюжета двойные убийства: основная жертва и детектив, расследующий смерть, следовательно, на двойничестве, на одинаковости, на отражении одного в другом можно было бы поиграть – вышел бы интересный психологический триллер. Еще лучше было бы, если бы жертва и расследователь поменялись ролями, и погибший был бы журналистом, а расследовал бы детектив-близнец, к тому же, тоже потенциальная жертва, тогда эту тему можно было бы довести до пика, добавить эмоций, закрутить все более сложно, чем стандарты обычного бульварного детектива. Но… нет. То же можно сказать и о выборе убийцы: для него тоже стоило прописать двойничество, как-то продумать этот момент, и тогда в книге была бы ведущая идея, на которую наматывались бы все события, но, увы, этого нет, и близнец-погибший – не больше чем украшение-финтифлюшка на новогодней елке.

Как расследование «Поэт» прописан довольно неплохо, здесь действительно довольно много загадок, которые приходится разгадывать герою-журналисту. Интересно, что книга содержит в себе некоторое количество зарисовок-историй жертв, то есть не сосредотачивается на одном эпизоде. С другой стороны, основное убийство оказывается где-то на периферии сюжета, не обрастает подробностями, так что на суд читателя представлено много-много мини-историй, и ни одной глобальной. Параллельно развивающаяся линия предполагаемого убийцы, возможно, даже более интересна, чем основная, своим необычным безумием, и в то же время, она совершенно независима, не имеет прямой связи с расследованием и вплетается в него только в финале.

Тот факт, что расследование ведет журналист, на благо книге, скорее, не идет, потому что Джек оказывается чаще всего ведомым, а не ведущим. Да, ему в голову приходят дельные идеи, он может куда-то самостоятельно поехать и что-то вынюхать, но у него нет и близко того количества средств и инструментов, что у ФБР или полиции. Нет ощущения, что он сам складывает мозаику расследования, напротив, ее складывает кто-то за него и за пределами книжных страниц, а читателю предлагают готовый результат, который остается только осмыслить и оценить. Это меняется лишь под конец каким-то невообразимым образом, но то практически кульминация, тогда как предыдущие страницы расследование проводится где-то в тени.

Заявленное громкое слово «поэт» в книге имеет чисто практическое применение. То, что строчки из Эдгара Аллана По в сюжете – лишь ключик к очередному убийству, а не характеристика убийцы – это скучное и банальное решение. Выходит, что убийца не столько имеет свой почерк, сколько просто ведет игру и бросает вызов. Кроме того, влияние поэзии или прозы классика на убийства отсутствует, это всего лишь слова, а, значит, и красоты в использовании этих слов нет. С тем же успехом можно было бы выбрать любого другого писателя – ничего бы не изменилось.

Финал, хотя и имеет характер перевертыша, весьма разочаровывает. Нам так и не позволяют узнать главное – мотивы, понять убийцу, разгадать, зачем он совершал свои зверства. Нам раскрывают технологию, но не дают ответов на главный вопрос, поскольку зло ради зла – неубедительно, и люди, будучи сложными существами, так не поступают. Кажется, что писатель, захотев сделать свое произведение позатейливее, изменил свое первоначальное видение убийцы, но не смог достоверно придумать, зачем душегубу нужны были злодейства, предложив простую формулу: он такой, потому что он таким является, и больше объяснений нет. Автор даже не решился поставить однозначную точку в своем произведении, и, хотя дал намеки, что история закрыта, финал закрывать не стал – типа, решайте, дорогие, сами.

Совершенно невразумительными и пресными вышли образы основных персонажей. Журналист Джек – ни рыба, ни мясо, какой-то слегка депрессивный и скучный, хотя он, как нормальный журналист, должен быть юрким, циничным, хитрым и изобретательным, непростым, перевертышем, в общем – в нем должен быть огонек, а не унылая тоска уставшего от всего офисного клерка. Агент ФБР Рейчел поинтереснее, но написана столь же простыми и однообразными красками, как и наш журналист. В чем она «раскрашенная пустыня», как величает ее бывший муж? Этого не видно. Можно было бы личными взаимоотношениями как-то усложнить образы, но нет. Даже как бы любовная линия, а на деле лишь сексуальная связь, не прибавляет ни эмоциональности, ни чувственности, ни живости рассказу, так что кажется, что лучше было бы вовсе без нее. Раз уж не получается убедительно описать рождение чувства в до того бесчувственном сердце, то не стоит и браться.

Поскольку я купила книгу за какие-то копейки (дешевле, наверное, чем купить электронную версию) для чтения на пляже (и дочитывания дома), я не сильно разочарована. Но это не великое литературное творение, и даже не талантливо или хотя бы просто необычно написанный детектив. Это обычное графоманство, которое можно читать только чтобы убить время. Поэтому если вам не жалко 150 рублей на книгу, и нужно чем-то где-то себя занять – вперед. Целенаправленно же брать такое не советую. Абсолютно ничем не выдающееся произведение.

«Химия смерти» для меня – очередной «пляжный» детектив, но на самом деле этот роман пытается быть большим, чем просто загадочной историей об убийствах в мягкой обложке. Удивительно, но детективная линия здесь даже не играет «первую скрипку», и автор все больше пытается исследовать не трупы и обстоятельства смерти некогда живших людей, но место, где они жили, будто оно виновато куда более, чем неразумные хомо сапиенс.

Действительно, в «Химии смерти» акцент сделан на некий маленький город (или деревню) Мэнхем – идеальное место для тихой неспешной спокойной жизни и идеальное место для побега от себя самого. Этот идеальный образ должен резко контрастировать с ужасающими убийствами, что случаются в окрестностях Мэнхема, но автор не пытается сосредоточиться на обложечном образе своего городка, он сразу переходит к его разоблачению. Так, условное восхищение семейственностью отношений, крепостью связей местных жителей уступает место то ли неприязни, то ли презрению к подобному закрытому обществу, где все ненавидят и пришлых, и – за спиной – друг друга. Впрочем, я бы не сказала, что тема сообщества раскрыта достаточно хорошо: писатель лишь демонстрирует лицемерие «добрых» соседей, но это качество не назовешь характерным только для жителей маленьких городков, а более в книге нет ничего, что было бы свойственно исключительно им.

Эта книга – никак не традиционный детектив, да и не детектив вовсе. Хотя данная линия здесь сильна, она уведена резко на второй план малозначительностью участия главного героя Дэвида в расследовании. Хотя он дает какие-то сведения об обстоятельствах смерти жертв, сразу после он от происходящего удаляется, в результате на книжных страницах не складываемая кусочек за кусочком мозаика, а лишь отдельные ее части. Гораздо больше внимания уделено личным переживаниям Дэвида, включая любовную линию и взаимоотношения с соседями, чем расследованию. Совершенно не к месту выглядит краткая глава об одной из жертв маньяка в плену, поскольку для сюжета она ровным счетом ничего не значит. Вообще, в детективной части здесь нет равновесия: вроде, что-то происходит, но не имеет последствий, или они остаются «за кадром». Даже финальная развязка случайна: она не является последствием расчета, результатом тщательно проведенной охоты на маньяка, а все мотивы, вся история изложена, опять-таки, самим виновником, тогда как детективы не выяснили и не поняли ровным счетом ничего. Таким образом, как такового детектива в «Химии смерти» нет, есть лишь роман-рассуждение, наблюдение, переживание с второстепенной детективной линией, но не более того.

Как ни странно, при всех недостатках сюжета «Химия смерти» написана очень хорошим, сочным языком, и даже тот факт, что она от первого лица, книгу не портит. Как водится, главный герой здесь имеет в анамнезе личную трагедию, что делает его фигурой сложной и раненой. Впрочем, едва ли давняя травма реально оказывает влияние на представленную на страницах личность: у Дэвида нет ярких черт характера, он такой же, как и все, и лишь его медицинский профессионализм способен пробудить к нему симпатию и интерес. Любовные его переживания с психологической точки зрения прописаны весьма посредственно, сердце за него не болит и не ноет, и даже финальные страдания как-то не цепляют. Но – повторюсь – книга очень хорошо написана, здесь множество классных сравнений, метафор, красивых описаний. Мерзкий Мэнхем, его леса, невыносимая жара предстают перед внутренним взором весьма убедительно. Хорошо хоть автор не фанат физиологических подробностей: с его талантом вышло бы просто отталкивающе.

Думаю, как книга для расслабления на пляже «Химия смерти» достаточно хороша, но с чем-то больше у автора не получилось. Он правда одарен как писатель, и слог у него классный, но вот над сюжетом стоило бы поработать, над героями тоже, поскольку формально все хорошо, а наполнение весьма посредственное.

Очередную «пляжную» книгу в мягкой обложке я выбирала в последний момент из того ассортимента, что был в книжном магазине. Я слышала имя Франка Тилье раньше, и то, что он слишком уж правдоподобно описывает всякие гадости, однако, аннотация именно его книги привлекла мое внимание.

Самое интересное и, одновременно, самое провальное в романе «Последняя рукопись» — это его структура. Так называемая «матрешка»: это как бы книга умершего писателя, о чем становится известно из пролога, про писательницу, которая, в свою очередь, пишет о писателе, который тоже пишет книгу. Жуткая мешанина! Столь завораживающие данные обещают многослойное произведение, где сам автор – Тилье – должен бы играть с задействованными реальностями, заставляя читателя гадать, что есть часть книги, какой именно, а что — условная действительность. Но это ожидания, реальность совершенно другая. Книга не многослойна, она одноуровнева, она лишь о первой вложенности, а именно о приключениях писательницы из романа умершего автора из пролога. Учитывая, что никакой важности этот факт не несет, пролог можно было легко удалять без ущерба для общего текста, и не пытаться нагородить огород, который никак не используется в произведении. Даже факт профессии героини не важен для романа! С тем же успехом она могла бы быть актрисой или вообще какой-нибудь служащей банка.

Вторая попытка добавить сложности связана с потерей памяти, которой страдает как муж главной героини, так и, отчасти, она сама. Линия с невольным плагиатом могла бы быть интересной, недостатки воспоминаний могли создать еще одну грань реальности, где вымысел неотличим, где можно было бы гадать, что настоящее, а что выдумка. Но… Введенный недостаток героини используется лишь для пары сцен рефлексии, не более того. Опять использованный прием не работает, опять это лишнее. С другой стороны, как бы в противопоставление главным детективом истории становится человек с феноменальной памятью, что многократно подчеркивается. Было бы любопытно противопоставить амнезию — памяти, сопоставить героев, но они почти не пересекаются, они почти все время занимаются не связанными до поры делами, кроме того, уникальная особенного полицейского Вика особо роли не играет, может, один только раз. Так что, придумав любопытный прием, писатель просто не знал, что с ним делать.

Наверное, с психологической точки зрения самым проработанным оказывается вопрос пленения потенциального подозреваемого жертвами. Здесь смешиваются природа жестокости и природа настоящей родительской любви к своей дочери, чем, конечно, движима главная героиня. Да, она оказывается перед сложным выбором, и ее метания достаточно интересны. До последнего не ясно, виновен ли ее пленник. В принципе, за эту линию можно было бы поставить плюс, если бы не тот факт, что даже он не играет значительной роли в истории. Он здесь как еще одна улика, а еще, в сущности, как демонстрация жестокости, причем, ради жестокости. Вроде бы, тема прописана неплохо, но чего-то снова не хватает. Какой-то остроты в этих отношениях, что ли.

Что же до основной сюжетной интриги, то она в чем-то оригинальна, в чем-то банальна, и слишком легко раскрывается детективами, ведущими расследование, да и самой Лин. В основном, Тилье эксплуатирует интерес к жестокости, практически упиваясь описанием жертв и состоянием их тел. Сами убийцы, кажется, заботят автора куда меньше. Он будто ради галочки придумывает им прошлое, мотивы, связанность. Причем, уходя в психологические травмы детства, что логично для большинства антагонистов таких историй, скатывается к совершенно иным смыслам и мотивациям нынешней деятельности. Скучным, банальным. Финальный твист неожиданный, чего уж там, но изложение, как все было на самом деле, все-таки не раскрывает целей похищения Сары, сути ее истории. Все как-то в общих словах, общими мазками. Финал здесь условно открытый, каждый решает сам и определяет победителя в предложенной схватке, хотя хотелось бы большей определенности. Здесь есть некоторое разочарование, что, наконец, столкнувшиеся Вик и Лин дальше идут своими дорогами, причем наш уникальный детектив явно движется в тупик. Это не финал для него, хотя он столь же главный герой, как и она. Туда же дорога и второго детектива, что крутился рядом с Лин, который вообще куда-то пропадает из истории.

Итого книга слабовата как по изобретательности истории, так и по форме. Претенциозная структура, оказавшаяся «пшиком». Герои с кучей проблем, что толком так и не раскрыты. Язык у автора неплохой, хотя и не очень образный, что, может, и не так уж плохо, учитывая попытки чрезвычайно подробного описания всяческих извращений. Как «пляжная» книга, роман вполне нормальный, но он ничем не выделяется из ряда подобных.

Я не могу сказать, что прочитала «Дракон Возрожденный» взахлеб: эта книга еще более неспешна, чем две ее предшественницы. Я бы назвала ее переходной, ведь после такого неспешного изложения истории, в которой, буквально, ничего не происходит, должен произойти перелом. Думаю, «Дракона» следует рассматривать как передышку – вполне интересную, чтобы не бросать, но недостаточно увлекательную, чтобы читать по ночам, не отрываясь.

Главной темой этой части стала дорога: приготовления к ней и сам путь куда-то, и совершенно не важно, куда. Дорога как суть жизни есть смысл всех трех книг, но именно «Дракон» становится ее абсолютным воплощением, ведь здесь путешествие, буквально, не имеет цели, и место, которого достигают все герои, не выглядит конечной точкой, но лишь остановкой на маршруте. Дорога еще и противопоставление дому, о котором вспоминают все меньше, который уже не значит почти ничего. Дорога важна как знак прогресса и новизны, ведь именно в пути герои обретают и новые способности, и новых друзей, и врагов. Дорога привносит в книгу новых персонажей и новые открытия. Это способ познакомить с миром, с людьми и явлениями. Это движение, и движение вперед.

Каждый из главных героев получает развитие своей собственной особенной способности, будь то талант к исцелению, или везение игрока. Герои все больше обретают свои собственные узнаваемые характеристики, проявляемые и в событиях, их окружающих, и в их повадках. Так, например, Найнив теперь дергает себя за косу, чего раньше не было, а Эгвейн обретает хитрость. Перрин учится контролировать и использовать волчью сущность, а Мэт – везение. В книге появляются новые герои: какие-то эпизодические, какие-то – очевидно, важные. Однако, несколько парадоксально, что до того, безусловно, главный герой цикла – Ранд – уходит не просто на второй план, а на третий. Теперь уже он для читателя загадка. Видимо, персонаж меняется на своем пути в Тир, но его перемена остается за пределами наблюдения, и мы сталкиваемся с ним уже изменившимся, уже новым героем. Это необычный и странный подход, поскольку представить, что центральный герой будет выведен за скобки, было просто невозможно.

Вместе с тем, в «Драконе» нет центральной и двигающей сюжет линии, каждый следующий шаг чуть ли не случаен, и книга выглядит лишь наблюдением за жизнью, частью бесконечной «Санта-Барбары», еще менее самостоятельной, чем предыдущая часть. Заданные еще в «Охоте» сюжеты, вроде темы с Детьми Света, не имеют развития, так же, как не развиваются отношения между персонажами, если не считать дружбы, но в этом отношении трудно представить, что именно развивать. Любовная линия Найнив и Лана даже не затрагивается, новые иные взаимоотношения так же пока еще отсутствуют, если не считать появления Фэйли и ее отношений с Перрином, пока существующих лишь намеками, далекими от полноценной личной истории.

Также нельзя сказать, что читатель узнает много нового о мире «Колеса». Хотя мы узнаем чуть больше о жизни в Башне, ее мы быстро покидаем, а вопросам обучения девушек не уделено ровным счетом никакого внимания. Хотя они становятся сильнее, это выглядит естественным процессом, а не результатом учебы. Мы не узнаем ничего нового ни от Морейн, ни про нее. Чуть больше подробностей становится известно про Тир, но это лишь место действия, и я бы не назвала его особенности принципиально важными для сюжета.

В целом, «Дракону» отчаянно не хватает динамики и развития как сюжета, так и героев. Книга слишком неспешна, ее обстоятельность сродни торможению. Хотя дело спасает превосходный язык, большее количество магии, нагнетание атмосферы, все же читать «Дракона» скучнее, чем предыдущие две части. Так что даже написать о семисотстраничной книге почти нечего.

Первая книга цикла «Колесо времени» меня так затянула, что я испытывала почти физическое страдание, когда в целях перерыва стала читать что-то другое. Но другое закончилось, и я перешла к «Великой охоте» — второй книге. Еще более динамичной, интригующей и детальной, чем первая. Мир Колеса открывает читателю свои тайны, герои познают себя и окружающих, Тьма приобретает новые черты.

Хотя стилистика первой части сохранена, кое-какие новшества «Великой охоты» бросаются в глаза: мысли. Нам не было доверено знать, о чем думают те или иные персонажи «Ока мира», но думы героев «Великой охоты» то и дело возникают перед нами. Нельзя сказать, что этот прием позволяет лучше узнать героев, более того, он характерен только для основных действующих лиц, но он примечателен. Так несколько сместились акценты: «Око мира» плюс-минус позволяло взглянуть на происходящее глазами не только Ранда, но и каждого из его друзей, в определенный момент главным действующим лицом мог быть Перрин, например. «Великая охота» конкретно обозначает, кто здесь главный, и Мэт с Перрином уходят далеко на второй план, и лишь девушкам позволительно иметь свою небольшую независимую сюжетную линию, впрочем, никак не конкурирующую за внимание читателя с линией Ранда. Даже Морейн отправлена далеко на третий план. Это история Ранда, и автор отчетливо дает это понять.

«Великая охота» в гораздо большей степени детальна, она знакомит с большим количеством разных народов, традиций и особенностей. Оставаясь, в сущности, путевой историей, она ведет героев через более разнообразные места, а встречаемые герои более примечательны. Чего стоит Игра домов, или огирский стеддинг и особенности жизни огир, а уж шончан – жемчужина книги в своей яркости и необычности! Существенное внимание уделено Белой Башне и ее порядкам, но в противовес приоткрывается завеса тайны над особенностями служения и жизни друзей Темного.

Если остановиться на этой теме – на Темном и окружающем его, то стоит отметить, что его приспешники приобретают лицо и характер, переставая быть проходными героями, как было в первой части. Кто-то из них даже может показаться сложным и противоречивым. Преследованию с его стороны уделено гораздо меньше внимания, хотя это преследование и выливается в локальный финал, но, кажется, противостояние Света в лице Ранда и Тьмы в лице Темного здесь основным не является.

Хотя в названии заявлена великая охота за Рогом, даже эта сюжетная линия введена лишь с целью провести Ранда через испытания, благодаря которым он узнает что-то о себе и примет какие-то решения. Эта самая охота не так уж и важна: она обеспечивает путь и локальные приключения, открытия, встречи, и это тот случай, когда процесс важнее результата. На фоне охоты заявляется еще несколько сюжетных линий, и далеко не все из них имеют развитие в этой части. Скажем, капитан Домон: завязка его истории занимает приличный объем страниц, но герой оказывается не важен сам по себе, он лишь случайно встреченный знакомый, может, помощник для других персонажей. То же можно сказать о прологе: объемный, он должен задавать тон всему повествованию, но пролог не имеет никакого развития, и в этой части не важен совсем, что ставит вопрос о его уместности в «Великой охоте» именно в таком качестве.

Интересно, что одна ключевая Айз Седай прошлой части – Морейн – фактически заменяется Верин, теперь вместо нее сопровождающей Ранда. Выходит, что для Ранда не меняется ничего, и совершенно не важно, кто из колдуний рядом, важен сам факт их наличия.

Что же до основных смысловых элементов, то к ним относятся поиски Рандом самого себя и тема дамани. Ранд незаметно меняется и становится куда сильнее: это проявляется и в неожиданном таланте во владении мечом, и в способности направлять Силу, которой он почти больше не сопротивляется, и в его чувстве ответственности перед друзьями и близкими. Всю книгу его кличут «лорд Ранд», и это обращение его меняет, делая увереннее в себе, упорно ведя к более ярко выраженной избранности, как бы герой от нее не уходил.

Тема с дамани относится к моральным: это в явном виде история рабства и угнетения одних людей другими, причем, такими же, равными. Важно открытие Эгвейн в конце книги о природе «вожатых», поскольку подчеркивает их одинаковость с «обузданными». В логике обращения с направляющими женщинами со стороны шончан прослеживается злая ирония: они используют их как оружие, но оправдывают себя тем, что владеющих таким могуществом нельзя оставлять свободными. При этом мы узнаем о клятвах Айз Седай: будучи свободными, они добровольно связаны от причинения разрушений куда сильнее. Читать эпизоды, посвященные шончан, откровенно неприятно, как неприятным является любое принуждение, насилие и жестокость. Здесь стоит отметить, что финальная битва характеризует всех шончан, вне зависимости от убеждений, как воплощение зла и тени, что однозначно коррелирует с их пленением женщин для разных задач.

Поразительно, хотя «Великая охота» не представляет собой действительно законченного хотя бы частично произведения, она читается просто в запой. Она есть еще один кусочек мозаики, которым пока является мир Колеса: такой большой, древний и непознанный. Хотя ничего радикального пока не случается, этот элемент все равно важен: на будущее. Даже брошенные сюжетные темы, надеюсь, не будут потеряны: Домон, Дети Света, Селин, Лиандрин, Верин. Ощущение части грандиозного замысла, интересно прочесть его следующие элементы.

«Цифровая крепость» была написана до культового «Кода да Винчи» и до сногсшибательных «Ангелов и демонов», которыми я в свое время зачитывалась так, что оттащить было просто невозможно. Этот роман посвящен компьютерной среде, и из 2020 года эти хитросплетения сюжета истории, происходящей в конце 20-го века, кажутся наивными. Однако, как это часто бывает в романах Дэна Брауна, некая дилемма «Цифровой крепости» сегодня актуальна ничуть не меньше, чем и тогда, а может быть, даже и более. Тогда, в далеком 98-м личная переписка в Интернете была чем-то новым, тогда как сегодня это повседневность. Но вот желание спецслужб любых стран получить доступ к чужой переписке сегодня не менее остро, чем тогда, и можно сказать, что Браун в чем-то предвосхитил будущее. Вспомним ту же историю с Телеграмом.

Очень ощущается, что «Цифровая крепость» не является вершиной творчества мастера, а всего лишь началом, о чем дает знать достаточно бедный и не особо красочный язык, которым написан этот роман. Впрочем, характерные черты стиля Брауна угадываются легко: здесь и несколько развивающихся параллельно сюжетных линий, и взгляд со стороны разных персонажей, и загадочный некто, действующий по только ему известному мотиву. Даже перенос действия в Испанию, приключения в исторических местах – все это так любимый читателями Дэн Браун. В противовес приключениям в этой жаркой стране не менее важно действие в очень локальном пространстве – так называемой шифровалке, где разыгрывается главная драма романа.

Дэн Браун очень необычно выбрал своих героев: проблема не в том, что это криптографы на службе государства, проблема в их искренней убежденности в правоте того, что они делают. Тот, кто играл против них, по своим убеждениям ближе свободному западному обществу, так как ставит права человека выше прав государства. Так как считает неприемлемым нарушение базового права на тайну переписки ради каких угодно целей. Таким образом, в «Цифровой крепости» все перевернуто с ног на голову. Мы должны сопереживать тем, кто нарушает наши права. А стоит ли?.. Это тот главный вопрос, который ставит перед читателем автор, и он весьма провокационный.

Рассуждая на эту тему Браун подкидывает аргументы в пользу каждой из сторон. Он рассказывает, что Агентство национальной безопасности благодаря своей не вполне законной деятельности предотвратило кучу преступлений и терактов. Он описывает этих героев как убежденных рыцарей на страже общественного порядка. Но он приводит и другие аргументы: а как же человек?.. Так называемый Транстекст, способный вскрывать любые шифры, служит во благо и безобиден, но лишь пока им управляют достойные люди. Но он оказывается принципиально опасным оружием просто по факту своего существования, ведь никто не знает, в чьи руки власть перейдет потом. Словами одного из героев – Грега Хейла – Браун обозначает этот риск. А что будет, если такой монстр окажется в руках полицейского государства?.. И мы прекрасно знаем, что он прав. На человека как основу всего полагаться нельзя. Человек – существо слабое, зависимое, он может принять какие угодно решения. Во главе угла должна быть система – закон, которая не допустит перекосов. Поэтому ужас описанной ситуации в том, что Транстекст используется вне закона, что всех устраивает, и поэтому он существовать не должен.

Необходимо отметить, что в «Цифровой крепости» не очень получились герои. Браун очень хотел описать каждого, дать какой-то бэкграунд, описать отношения. Где-то переборщил, где-то наоборот. Яркий пример неудачного описания – излишне подробное изложение романа Сьюзан и Дэвида. Это тот случай, когда историю любви можно было оставить за скобками и поставить читателя перед фактом, что вот эти двое любят друг друга. Тем более, что в жанре любовного романа автор явно не мастер. Туда же и коммандер Стратмор. Герой, особо не проявляющий никаких чувств, кроме хладнокровия, вдруг оказывается влюбленным. Ну как? Стоило же мелкие цепляющие штрихи добавлять. Киллер Халохот (или как там его) – еще более плоский персонаж. В более поздних работах такого плана герои всегда имели ореол таинственности, у них была какая-то базовая черта, дающая им объем. Здесь же ничего такого нет. это просто убийца – без чувств, эмоций. Орудие для убийств. Он совсем скучен. Считаю, что небольшой обзор взаимоотношений Мидж и помощника директора получился лучше, и вот его история и особенности оказались описаны удачнее. Больше пары абзацев было не надо, и этот объем Браун выдержал.

В целом, забавно читать «цифровой» роман про приключения героев из прошлого, технологии которого давно устарели. Огромный суперкомпьютер смотрится анахронизмом теперь, когда большой не значит мощный. Сотовый телефон как признак мегатехнологичности и исключительности. Вечная беготня по телефонным будкам. Очень ретро. Ну и главная фишка про невзламываемый код – в принципе, сейчас основные мессенжеры функционируют именно так, разве нет? Однако, факт, что невозможность получить доступ к чужой информации здесь и сейчас волнует спецслужбы и сегодня ничуть не меньше, чем тогда.

«Цифровая крепость» — не мастерски написанный роман, но достаточно увлекательный. Признаю, не обошлось без недоумения: некоторые сюжетные повороты настолько натянутые, что даже автор это чувствовал, в связи с чем задавал устами героев вопросы, вот только убедительно ответить не смог. Но главный минус – это финал. Он логически и морально неверен. Может, это ошибка автора, а, может, это его точка зрения, странная и провокативная. Но мне было неприятно.

Начиная читать «Око мира, я даже не могла представить, насколько филигранно выписанный мир развернется перед моим внутренним взором. Эта книга создает ощущение полного погружения в другую историю Земли, человечества и не только человечества. Мир «Колеса времени» не просто многогранен, он имеет даже не многовековую, но многотысячную историю, не просто подробную, но детальную, настолько естественную для каждого героя книги, что к ее финалу она воспринимается как само собой разумеющееся.

Будучи едва ли не толще «Войны и мира», «Око мира» ни в какой момент не скатывается к монотонному описанию множества деталей, составляющих столь живописное место действия. История этой вселенной разворачивается перед читателем постепенно: в рассказах менестреля, в разговорах, в отдельных замечаниях героев. Автор не отвлекает читателя от своих героев и от их пути, но насыщает путь персонажами и обстоятельствами, раскрывающими страница за страницей это место, его правила, его особенности.

В мироустройстве «Колеса времени» ключевую роль играет четкое разделение на черное и белое: на Свет и Тьму как две крайности существования мира. Не делая героев точно хорошими или точно плохими, автор умещает в книгу такую философию. Свет здесь – это нормальность, Тьма же – отклонение от нее. Естественно идти в свете, но свет многогранен, это вовсе не обязательно святость или героизм, или что-то еще, это всего лишь жизнь. Тьма же рассматривается как обычное зло, и любые приспешники Тьмы — плохие по определению, как и так называемый Темный, определенно, местное наименование Сатаны, о чем говорит и его настоящее имя. Зло как таковое не имеет здесь оправданий, не имеет здесь целей, кроме обычного стремления к разрушению, просто потому что такова его природа. Обычно однобокое изображение отрицательных персонажей вызывало бы негодование, но здесь восприятие Темного воплощением крайности настолько естественно, что не вызывает никаких вопросов. Что же до его приспешников, то каждый из них ведом каким-то разрушительным грехом, чаще всего, просто алчностью, которую автор рассматривает как основу любых бед и горестей. Приспешники Тьмы и ее порождения также не отличаются никакими положительными человеческими качествами, они не только Свету враги, но и друг другу. Так, естественное зло, встреченное героями в вымершем городе Шадар Логот, не делает разницы, кого уничтожать. Так, порождения Тьмы совершенно не заботятся о своих союзниках, что подчеркивается в финале книги в рассказе одного из приспешников Темного. Единственные чувства, которые ведут зло вперед: уже упомянутая алчность, а также страх. Все чувства низменные и простые. Борьба против Тьмы – борьба за нормальность.

Примечательно, что в столь богато описанном мире совсем нет места никакой религии. Все просто верят в Свет и ненавидят и опасаются Тьму. Конечно, это базис любой религии, но, изображая мир таким, автор показывает, что этого вполне достаточно для счастливой жизни. Благодаря столь простому взгляду на предмет веры, автор обходится без традиционных атрибутов религиозных культов времени, близкого к Средневековью: здесь нет никакой инквизиции, никто не подавлен и не угнетаем, здесь у всех более-менее равные права. По мышлению герои Джордана – практически, современные люди. Впрочем, он не отказывается и от крайностей Света, вводя в сюжет Детей Света – секту, обладающую строгими правилами и характеризуемую нетерпимостью к окружающим. Но такая секта не имеет поддержки в обществе, в государстве, и, если они и не гонимы, они не приветствуются. Таким образом, общество в этой книге здорово. Люди не злые, не добрые, не запуганные – разные, но, определенно, свободные.

Невозможно не заметить некий крен в сторону матриархата. Он характеризуется и тем фактом, что только женщинам здесь доступна местная магия, и тем, что, например, государством правит королева, и наследницей является дочь, а не сын. Но крен этот все же не сильный, для миру Колеса времени больше характерно равноправие. Пусть сейчас сила доступна лишь женщинам, но это последствия того, что сильнейшие, кто мог ее использовать – мужчины – где-то поступили неверно. Крайности и Света, и Тьмы – мужчины, не женщины.

Что же до самого парадокса возможности направления силы, то верно рассматривать ее как талант. В «Колесе времени» не сумевшие совладать со своим талантом гибнут буквально, в обычном мире происходит то же самое, но в переносном смысле слова. Мужчины, лишенные возможности реализовать свою силу, теряют желание жить: люди, не имеющие возможности самореализовываться, тоже рискуют потерять смысл жизни. Даже отношение к Айз Седай близко к отношению к талантам: многие их ненавидят из-за их отличия от всех остальных, но многие к ним стремятся.

Хочется также отметить, что в достаточно свободном мире Колеса времени каждый свободен поступать как хочется. Здесь нет никаких искусственных барьеров, вроде социального статуса, религиозной принадлежности, решений каких-то родственников, традиций и прочего. Убрано многое, и без него у каждого гораздо больше шансов на счастье.

Что же до сюжета, то «Око мира» напоминает длинное вступление, предисловие к чему-то важному и масштабному. Не так уж просто преодолеть первые главы, и все ждешь и хочешь, чтобы побыстрее хоть что-то значительное случилось. Но это дело привычки: в книге в 400 страниц все произойдет в два раза быстрее. Со временем втягиваешься, и обстоятельный стиль повествования уже не вызывает желания перелистать страницы вперед. «Око мира» — своеобразные путевые заметки с множеством персонажей, как главных, так и не очень. Кажется, автор просто хотел провести читателя по созданному им миру, показать его уголки и раскрыть правила. Он разделяет отряд, следуя за каждой его частью и сталкивая с разными народами, разными людьми. Он открывает в каждом что-то новое, и вокруг – тоже. Это едва ли не интереснее конечной цели.

Сама тема избранности совсем не нова, но интересно, что «Око мира» — лишь начало становления главных героев. Важно было создать каждому убедительный характер, и это, определенно, удалось. Каждый – индивидуален, и в какой-то момент свое раскрытие получают все. Даже долгое время «каменный» Лан оказывается в каких-то штрихах невыносимо человечным.

За счет своей продолжительности, роман оказывается очень кинематографичным: подробно описано все. И листья, и деревья, и люди, и обстановка. Даже падающие из-под подошв камешки не остаются забытыми. Это создает невероятную атмосферу и богатую картину перед глазами.

Также важно, что «Око мира» — совсем не сказка. Это взрослое произведение в необычных декорациях, но ни в какой момент оно не становится примитивным, не держит читателя за идиота. Ни в какой момент оно не становится банальным. Язык – взрослый, умный, красочный и богатый. Подход к происходящему, героям – продуманный, глубокий. Каждый поворот в финале перекликается с происходившим в книге ранее.

Единственным недостатком для меня является лишь Око мира как плановая финальная цель похода отряда. Все основное происходит потом случайно, незапланированно, но именно оно приводит героев к искомым результатам. А вот план не привел бы! Тогда почему он был? Что бы он давал? Это единственный вопрос, ответа на который я найти не могу.

Восхитительная книга на внушительные 800 с лишним страниц, подробная, умная и удивительно поглощающая. Это не тот роман, что можно проглотить за пару дней. Но тот, что способен восхитить, заворожить, чьи герои вполне способны стать родными и приятно привычными. Это грандиозный роман, открывающий не менее грандиозную эпопею, и его стоит читать.

Пожалуй, самая необычная зарисовка из всех прочитанных мною новелл Стефана Цвейга. Она не о чувствах, не о женщинах и мужчинах. Она просто о человеке и о таком уникальном даре, как человеческая память.

Память рассматривается не только в контексте главного героя Менделя, но и в контексте рассказчика, совсем этого героя забывшего и внезапно, случайно вспомнившего. Человек ценен для других, пока о нем помнят, пока кто-то в своей голове сохраняет образ. А книги? Книга — запечатлённые слова, но не просто слова, но кусочек личности человека, написававшего её. То есть это тоже вид памяти, её более долговременного сохранения.

Здесь сталкивается человек-букинист, полностью погруженный в книги. Человек с уникальной памятью и воплощенная память. Наверное, этот букинист делал что-то противоестественное, ведь он поглощал материализованную память в свою живую, но симбиоз получался грандиозным. Хотелось бы сказать, что сегодня все то же умеет Интернет, компьютер, но нет! Только живой человек способен понимать и анализировать, а не просто искать по ключевым словам. Да, Мендель — воплощенная функция, но и уникальный феномен.

Интересно, что его чудовищная судьба тоже связана с памятью. То, куда он попал — это место без памяти, место, где люди уничтожались, то есть уничтожалась и память. Возвращению Менделя после всех невзгод все равно сопутствует уничтожение. Но только уничтожение места со всей его историей и уникальностью, что тоже можно трактовать как уничтожение памяти.

Ещё один любопытный момент: рассказчик не восхищается Менделем лично, но только его уникальной способностью. Мендель как человек ничем не примечателен: нелюдим, не способен к эмпатии. Ему просто плевать на других людей. Да и к книгам отношение спорное. Это очень неожиданная деталь: что в книгах героя интересовало не содержание, а лишь автор, название, издательство и прочие чисто технические детали. Выходит, что в нем не было достаточных душевных сил, чтобы понимать и любить книги не как предмет, но как содержание. Однако, читается, что будь он способен воспринимать книги живыми, никогда не смог бы он запомнить их в таком количестве.

А поражает и трогает рассказ не уникальным феноменом Менделя, а уникальной жестокостью безжалостной системы и строя к беззащитному и безобидному маленькому человеку. Системе плевать, кто попадает в её жернова. Думаю, мораль именно такова, и лишь для колорита в качестве героя выбран неординарный персонаж.

Ещё одна исповедь, на сей раз на фоне спора о готовности женщины в одночасье изменить свою жизнь. Иными словами, о женской натуре, о женской душе, скрытой под покровами приличий и долга.

Главная героиня вспоминает свое мимолетное приключение в Монте-Карло. На первый взгляд, оно вовсе не о ней, а о нем — её неожиданном увлечении. Об игроке, который не способен справиться со своей страстью. Кажется, что вывод — это невозможность победить игроманию, не стоит и пытаться. Но! Это же её рассказ! Это ее чувства и эмоции важны, а не его. Он на бумаге такой, каким она его увидела. Читателю следует смотреть на неё сквозь призму её отношения к нему и её поступков.

В её рассказе важен контекст её положения: ещё не старая вдова, чьи дети давно выросли, ведущая жизнь, которая скучна и однообразна по умолчанию. Жизнь ей надоела, наскучила, что роднит её с Анриэт из предисловия. Казалось бы, эта мадам свободна, но это не так — она в плену приличий, она не вполне распоряжается собой. Что увидела она в молодом игроке? Локальную цель, ведь не зря она называет его «питомец». Это страсть, но иного рода. Ей хочется почувствовать, что в ней нуждаются. Да, ей хочется почувствовать себя снова женщиной, но это в её случае выглядит второстепенным. От своего приключения она получает все то, чего не хватало в жизни, и только поэтому она готова эту жизнь бросить. Не ради игрока, а ради живых, почти позабытых эмоций. Хотя игрок — хороший вариант для неё. Он и ребёнок в какой-то мере, и мужчина. Два в одном.

Все это навевает грусть. Жизнь женщины была подчинена куче предрассудков. И мужчинам: живым и мёртвым. Но этот рассказ показывает сдвиг в сознании людей. Они уже допускают, что можно иначе, что подобный поступок не ставит крест на человеке. Что-то меняется. Рестроспективный рассказ показывает, что женская натура всегда была такой, но тогда общество не было готово. Но, может, в момент споров в отеле уже да?

Я много раз писала, и снова повторю. В сюжетах Цвейга важны не их повороты. Даже и сюжеты не очень важны. Важен язык. Яркий, красочный, чувственный и живой. Он создает убедительные образы героев, он создаёт любопытное рассуждение. Самое ценное в этих рассказах.

Этот пронзительный рассказ о любви женщины в чем-то перекликается с другим рассказом Стефана Цвейга — с рассказом «Амок», только там неконтролируемая страсть и желание исходили от мужчины, а в «Письме» сгорает женщина. Отсюда и разница причин: в «Амок» герой хотел брать, а в «Письме» героиня отдает. Отдает всю себя.

Это рассказ даже не о бессмертной любви, как следует из последнего абзаца, а об абсолютной, маниакальной страсти, навязчивой идее. Страсти такой, от которой сгорают. Легко было бы осудить предмет мечты девушки — писателя, но только в чем он виновен? В том, что он никогда ею не интересовался? Так и девушка по сути своего характера не хотела его знать, не хотела причинять неудобства. Тем самым, автор письма не дала себе шанса на счастье и на иную жизнь. Воспринимая своего героя как идеал и мечту, она сама не позволяла ему стать реальным человеком, испытывающим реальные, разнообразные чувства, в том числе, по отношению к ней самой. Подсознательно она хотела, чтобы герой оставался для неё прекрасным принцем, и это и было её ошибкой. Она так боялась пораниться о реальность, что реальность её убила.

Самое трагичное в истории жизни этой женщины — то, что она сама превратила свою жизнь в сплошную трагедию. Жизнь давала ей множество шансов как стать самодостаточной личностью, так и найти любовь — настоящую любовь, а не болезненное наваждение. Самая большая ошибка с её стороны — это отказ начать новую жизнь в Инсбруке. Героиня лелеяла свою любовь и упивалась своим страданием. В тот миг она поставила крест на нормальной жизни, выбрав погоню за горизонтом. Именно тогда героиня могла начать жить нормально, но она не захотела сама, поддерживая огонь своей страсти искусственно, специально.

Вся эта история — история саморазрушения, будто в организме включился механизм самоликвидации. Это — наглядный пример, насколько разрушительными могут быть даже, на первый взгляд, светлые чувства. Её любовь трансформировалась в зависимость, причём, объект любви очень отличался от реального живого человека. Нельзя позволять никакой идее пленять вас, нельзя слепо следовать за чувствами, нужно позволять разуму корректировать жизнь. Иначе будет так! Героиня разрушила свою жизнь, жизни своих любовников — тех, кто её любил. Даже жизнь своего сына, и лишь ради собственной веры в неземную любовь! Наверное, стоило бы проникнуться, пожалеть её, но... Жаль лишь её глупости. Никто не делал ей зла, даже этот возлюбленный. Лишь она сама творила и рушила свою жизнь. Может, для него хорошо никогда не знать её. С такими сильными чувствами, почти помешательством, она вполне могла превратить в кошмар и его жизнь, особенно, когда бы стало ясно, что он не воображаемый идеал.

Женщины куда эмоциональнее мужчин, и последовательнее в том, что касается чувств. Им более свойственно сгорать дотла. Спасти может лишь разум. Свой, или других людей. Эту героиню спасти оказалось некому. Не всякая любовь — благо. Такая — и не любовь вовсе, она горе, а не счастье. Она не принесла в мир ничего хорошего, даже дитя, и тот не задержался в этом мире. Осознай героиня, что творит, могло бы быть иначе! Но некому было помочь, некому спасти. Она оставалась реально одинокой с самого своего детства и до смерти. Её разрушила и страсть, и одиночество.

Этот рассказ Стефана Цвейга, вопреки ожиданиям, почти не имеет отношения к женщинам. Они остаются фоном, таким, что почти не влияет ни на развитие сюжета, ни на мировосприятие главного героя. Это рассказ о пробуждении чувств, но эти чувства не имеют ничего общего с любовью, это чувства, которые создают человека, делают его мыслящим, живущим, а не просто говорящим куском мяса. Возможно, повернись сюжет чуть иначе, и любовь имела бы место, но любовь, как точка изменения — это банально, а Цвейг не хочет быть банальным.

Главный герой — пресыщенный жизнью молодой человек — в этом рассказе будто просыпается. Интересно, необычно, что причиной тому служит преступный и низкий поступок. В преступлении, особенно, спонтанном, видимо, много животного, естественного, а, значит, такого, что способно пробить броню светской человечности, всего наносного, так сказать, цивилизованного. Впрочем, Цвейг не романтизирует криминал, он лишь даёт понять, что самая неожиданная, спорная вещь может быть полезной для личности человека.

Спорт, а именно, скачки — первая сильная эмоция, и она тоже животная, из тех, которые человек не может контролировать. Однако, Цвейг не ведёт героя к падению или удовлетворению низменных потребностей, пусть тоже живых и настоящих. В свою фантастическую ночь острых чувств герой отчаянно хочет творить добрые дела, причинять радость. Он хочет ею делиться и получать тепло в ответ. Он оживает не только по отношению к самому себе, но и к людям, его чувства уже более сложные, такие, что обязательны для развитой личности.

Можно сказать, что он уходит от эгоизма, это так, но он открывается миру, а, значит, теперь он готов к настоящим чувствам, к любви к другим людям, и его ночь — только начало яркой жизни. Конечно, оживанию способствуют колоритные люди, которых он встречает. Полная противоположность ему самому, падшие элементы, но... видя, что они не безнадёжны, становится понятно, что не безнадежен и он — наш герой.

Этот небольшой рассказ лишь о переживаниях, чувствах, это эссе, это жанр дневника, быть может. Здесь нет действия в привычном смысле слова, нет героев, кроме главного, но рассказ удивительно увлекает. Язык Цвейга — чувственный и образный — сам по себе создаёт атмосферу и приключение. Рассказ мужчины о чувствах, а ведь всегда мужчины считались менее эмоциональными. Выходит, часто это лишь маска. Им нравится чувствовать, и они это умеют.

Ещё один рассказ о женщине и о мужчине, на этот раз, глазами мужчины. Теперь Стефан Цвейг позволяет заглянуть в душу мужчины, но через призму его чувств все равно рассуждает о женщине, её месте в жизни и о её судьбе.

Безграничная страсть главного героя — врача, хотя и двигает сюжет, но не является главным предметом исследования. Страсть к женщине — это перманентное «хочу» героя, она возникает, она разгорается от осознания того, что внезапно пришедшая женщина удовлетворяла чью-то ещё страсть и желание. То есть страсть к ней не более чем потребительское отношение, ведь в страсти нет любви. Женщина бежит от такого отношения, но это лишь ещё одна сторона её медали — судьбы.

Вторая сторона — её безграничный страх перед супругом, который, очевидно, полностью владеет её жизнью, даже в большей части, чем эта жизнь принадлежит ей самой. Её измена — попытка сделать что-то самостоятельно, почувствовать себя полноценным свободным человеком. Её попытка избавиться от ребенка — тоже самостоятельный шаг, тоже часть протеста, и характерно то, что, ощутив отношение к себе как к вещи, она к врачу больше не обращается. Это не просто гордость или упрямство, это человеческое достоинство. Однако, финал рассказа свидетельствует, что инстинкты в людях часто сильнее разума, и её, пусть и сомнительная, но победа — достижение не человеческих цивилизованных решений, а женских чар.

Монолог врача прерывист, эмоционален, будто он не избавился от своего амока. Ну, что сказать о нем? Судя по всему, страстный по своей натуре, но ведомый, заскучавший человек вдруг увидел возможность для приключения. Речь не столько о желании к незнакомке, сколько о появлении хоть какой-то цели в жизни. Конечно, ни о какой любви речи не идёт. И о совести тоже. Страсть, переросшая в навязчивую идею. Интересный штрих: этот врач обретает хладнокровие и способность мыслить лишь когда лечит, то есть его работа, призвание способны вернуть ему разум, дать шанс на новую жизнь, однако, его конечный отъезд — это и отказ от работы и карьеры, то есть герой, не достигнув одной новой цели, теряет шанс достичь и другой, старой. Его финальный поступок — это единственно возможная точка в рухнувшей истории.

Ещё один вопрос, который волнует — место действия, декорации для драмы. Пожалуй, они существенны. Жара сводит с ума, а длительное расставание с мужем даёт даме ощущение свободы. Нахождение на краю земли создаёт ощущение отсутствия всего остального мира, и это тоже влияет на поступки людей.

В целом, это более простой рассказ, чем ранее прочитанные мной, но он тоже о женщине, и это тоже сожаление о её доле, судьбе. О её зависимости от мужчин, в какую бы ситуацию не попала. Однако, это рассуждение и о власти женщины над мужчинами, чисто природное, естественное, и тоже значимое явление.

Сюжет этого рассказа прост, универсален, и время в нем совсем не важно. Это тоже зарисовка, своего рода размышление, и в центре этого размышления ребёнок и женщина. Два наиболее подчинённых создания, два человека, заведомо зависимых от мужчин. Причём не просто зависимых, а даже не воспринимаемых всерьёз.

Автор начинает свой рассказ с мужчины, которого он даже не удосуживается наградить именем, он просто барон. Скучающий мелкий клерк, чье положение в обществе наилучшим образом описывает его сущность: несмотря на принадлежность к условной знати, этот герой, в сущности, ничтожен. Блестящая обёртка с невразумительным содержанием. Но рассказ продолжается не с точки зрения барона, а с точки зрения ребёнка. Ребёнка, потому что он не воспринимаем всерьёз взрослыми, он как бы не совсем человек, он зависим, но он, в отличие от взрослых, ещё искренен и чист душой.

Его мать имеет имя, но звучит оно лишь однажды или пару раз, и эта женщина тоже является условным взрослым, от решений которого зависит ребёнок. Примечательно, что её положение по сути близко положению её сына. Барон, воплощий собой горделивый мужской мир, обманчивает и манипулирует ребёнком, но ровно так же он поступает с его матерью. Получается, что в глазах такого мужчины неполноценный человек не только ребёнок, которого он и не думает уважать, но и его мать. Барону плевать на будущее обоих, и оба в эгоистичном мужском мире лишь игрушки, не имеющие воли и права на уважение.

Конечно, в отношении ребенка это история взросления, только взросление этого героя связано с переходом от слепой любви — детского чувства — к изощренной ненависти — чувства, увы, взрослого. Ребёнок мечтает лишь о том, чтобы быть значимым, иметь свое место, быть уважаемым, а не о том, чтобы быть взрослым. Но именно состояние взрослости для него равно обретению желаемого уважения, потому что детей испокон веков никто не воспринимал всерьёз. Эдгар — единственный, чье имя звучит постоянно — переходит к взрослости через ненависть, его поступки — продуманные и выверенные — способ вызвать к себе уважение. Стать достойным соперником, раз не приняли как достойного партнёра.

Финал рассказа можно считать счастливым, но он не совсем такой. Он возвращает к судьбе матери. Женщины, давно лишенной права на личное счастье, чья жизнь теперь лишь в материнстве. Судьба женщин была предрешена. Это вызывает грусть. Её сын вырастет, получит все привилегии взрослого мужчины, и она — его мать — может лишь через него ощутить и любовь, и страсть, что ей как женщине не дозволено.

Этот рассказ — он снова о жёстком мире взрослых мужчин, в котором нет права голоса ни у кого другого. Ни у детей, ни у женщин. Чувства ребёнка переданы психологически очень точно. Эта надежда, потом обида, потом ненависть. Рассказ говорит, что и ребёнок может чувствовать, что он полноценный человек, хотя взрослые об этом забывают. Как и его мать, чья попытка чувствовать может быть только ошибкой, которую следует избегать. Жгучая тайна — это любовь? Да, но тогда она не известна не только мальчику, но и его матери, вот только он, в отличие от неё, её узнает.

Меланхоличный рассказ-зарисовка о небольшом и малозначительном происшествии в каком-то, видимо, небедном доме. Почти нет героев, почти нет событий, но есть эмоции, есть перманентность, есть рассуждение.

Здесь действуют, живут и существуют три поколения женщин, и недаром мужчины как инструмент, как обстоятельства уведены куда-то на обочину сюжета. Их место – не совершать поступки, а быть осуждаемыми за них, не иметь своих чувств, но их порождать у единственных живых – у женщин. Героини, за которыми мы следуем – еще маленькие девочки на пороге юности, и читателю позволено видеть и слышать не более, чем им. Именно они ввиду отсутствия жизненного опыта, ввиду неумения глушить эмоции, отсутствия взрослого цинизма острее всех чувствуют, их реакции чище и искренней, чем у любого из взрослых. Они – лакмусовая бумажка, инструмент настоящей правды, всего настоящего, нефильтрованного, особенно, в такой ситуации.

Другие героини – та самая гувернантка из заглавия и мать девочек, хозяйка. Одна добрая, другая – злая. Мужчины бесцветны, они не принимают решений, они всегда в стороне. Гувернантка – молодость, мать – зрелость, возможно, старость. Зрелость ненавидит молодость, ненавидит за те возможности, поступки, которые для нее уже невозможны. Она не трогает детство, ведь для детства тоже многое недоступно, но молодость – другое дело. Злоба, жестокость матери (женщины!) к гувернантке – последствия не поступков последней, а элементарной зависти первой не к девушке, а к ее бесценному и еще не утраченному дару — юности. Не мужчины рушат жизнь женщин, а сами женщины. Сначала, будучи молодыми, страдают от жестокосердности старших, а потом также мучают молодых. Страдание, передаваемое из поколения в поколение. Взрослые забывают, что сами были молодыми.

Юные девочки, утрачивающие свою беззаботность от такой маленькой истории, боятся не только будущего. Они боятся своего будущего. Боятся быть и на месте этой бедной гувернантки, и на месте своей матери. Обе женские роли для них непривлекательны. Не эти ли в какой-то момент ставшие особенно сильными мысли, не эти ли страхи перед бесконечной чередой страданий привели к женской эмансипации, к изменению мира, изменению роли женщины? В этом классическом рассказе женщины играют главную роль: и жертв, и палачей, и свидетелей, и именно это главное, на что надо обратить внимание.

Очередная книга-детектив, которую я прочитала, касается мира лошадей и скачек, пропитана любовью к лошадям и написана со знанием дела. Для детектива постановка в центр истории вопросов допинга, а не убийства или похищения кого-нибудь, довольна необычна. Подобное решение вызывало во мне скепсис по отношению к книге, впрочем, как оказалось, напрасно.

То, что книга достаточно специфична, отнимает у нее преимущество, присущее детективам – возможность для читателя самостоятельно попытаться разгадать загадку. Здесь же главный герой Дэниэл — специалист во всем, что касается лошадей, а читатель, определенно, нет. Дэниэл делает свои выводы, зачастую, неожиданно даже для самого внимательного читателя. Рассказ ведется от первого лица, Дэниэл часто пространно рассуждает о своих чувствах, высказывает мысли по поводу расследования, но ключевые выводы представляет или в составе отчетов, или в процессе разговора со своим нанимателем, читателя к ним он не готовит. Мы наблюдаем, отмечаем, рискуем вместе с героем, но приходит к выводу он самостоятельно.

Хотя в книге повествование ведется от первого лица, что мне обычно не нравится, ее это не портит. Возможно, секрет в достаточно подробных описаниях обстановки, людей и даже самого Дэниэла, о внешности которого мы все знаем наверняка и весьма подробно. Кроме того, Дэниэл не так уж откровенен с читателем, он оставляет пространство для размышлений о том, что творится у него в голове. От этого он не становится героем-загадкой, но хотя бы и открытой книгой тоже не становится. Собственно, главный герой здесь один – Дэниэл Рок, а все остальные персонажи глубоко второстепенны, появляются эпизодически, и в тесный и продолжительный контакт с героем не вступают. Пожалуй, даже лошадям здесь уделено больше внимания, чем второстепенным персонажам. Романтическая линия вплетена в историю лишь легким намеком, дуновением ветерка, самой возможностью существования когда-нибудь еще, но здесь и сейчас ее все же нет, есть лишь ее вероятность. Тем не менее, и этого достаточно, чтобы понимать, что главный герой – не камень, и в груди у него далеко не холодное сердце.

«Последний барьер» ставит два вопроса, и лишь один из них детективный, призванный завладеть вниманием читателя, чтобы задать второй. Второй вопрос касается чувства собственного достоинства и того, как долго человек, им обладающий, способен терпеть унижения ради благого дела. В качестве благого дела намеренно взят вопрос допинга, на первый взгляд, малозначительный, но на второй – перекликающийся с душевными метаниями Дэниэла. Рок выносит унижения добровольно ради правды, которая способна помочь другим живым существам. Лошадям – благородным животным, с которыми, определенно, можно ассоциировать и Дэниэла. Давая лошадям допинг, люди лошадей тоже унижают, отнимают их достоинство. Дэниэл работает за деньги – это тоже своеобразный допинг, и нежелание его принимать как еще один тип унижения объясняет, в том числе,

. Действительно, такой «финт ушами» от Дэниэла в самом финале казался очень странным, малообъяснимым, и не очень убедительные рассуждения о бегстве от скуки точно доверия не вызывали. Но если рассмотреть деньги за сделанное благородное дело как унижение, то все встает на свои места.

Унижениям Дэниэла в книге отведено места едва ли не больше, чем самому расследованию. Четко проведена черта, что унижение – это вовсе не внешний облик, ведь Дэниэл на первых страницах предстает одетым просто, даже грязно, но на своем конном заводе, сохраняющим достоинство человеком. Унижение – это то состояние, когда человек принимает от другого любое отношение. Дэниэл погружается в эту пучину постепенно, и далеко не сразу, но со временем начинают проскальзывать на страницах мысли, как тяжело герою играть выбранную роль, подавить гордость, принять насмешки, побои, вечную грязь места обитания, презрение разных малозначительных личностей. Наверное, повествование «от первого лица» как художественный прием было выбрано еще и потому, что читатель ни на минуту не должен забывать, что Дэниэл играет роль, разыгрывает спектакль, что перед нами достойный и уважаемый человек, а не подозрительный оборванец-нищеброд, каким герой должен казаться со стороны. В этой роли мелкого мерзавца Дэниэл вынужден отказаться от нормального общения, от дружбы, от доверия, и этот отказ от всего человеческого и нормального – тоже грань морального падения на дно, куда он вынужден погрузиться. Любопытная деталь облика Дэниэла – незаметная поясная сумка с деньгами и всякими секретами. Она то же, что и мысли в его голове. Она недосягаема для сторонних людей и абсолютно необходима для героя. Герой с секретом в любом смысле этого слова.

Лошади и их жизнь описаны в книге любовно и подробно, а их биографии на страницах куда увлекательнее, чем истории о жизни героев-людей. Дэниэлу для расследования нужны данные о лошадях, и мы узнаем об их рождении, владельцах, карьере, об их внешнем виде. Есть лошади-герои, например, Искрометный, одна кличка которого уже вызывает уважение и восторг. Есть лошади-бедняги, например, Мики, и кличка вновь соответствует сущности. Не имея возможности симпатизировать людям, Дэниэл симпатизирует животным, наделяя их разумом и душой. Можно даже предположить, что с ними он чувствует настоящую связь, и тем сложнее наблюдать за их страданиями и неудачами, приносимыми им людьми.

Детективная линия прописана достаточно специфично, правда раскрывается весьма постепенно, каждый новый шажок может пролить свет на очередное злодеяние, но не на основной вопрос. Как герой приходит к своим выводам?.. Своими рассуждениями он вовсе не склонен делиться. Читателю закидывается новая подробность, и пока он рассуждает над ней, герой делает настоящий прорыв. Герой приходит к верному выводу куда быстрее читателя, и дальнейшее – не путь к разгадке, а сбор доказательств, подтверждение уже выдвинутой и озвученной теории. Это не совсем путь именно детектива, где каждое новое доказательство все-таки можно «пощупать», но и в чистом виде детективом «Последний барьер» не назовешь, слишком здесь много психологии.

Достаточно увлекательная книга, на редкость, не пустая, хотя и без морально-нравственных рассуждений и поучений. Автор четко понимает, зачем и для чего он пишет, и не переходит черту. Не совершает ошибки авторов детективов, пытающихся впихнуть в свои книги рассуждения о вечных вопросах. Нет, здесь ставится вопрос о человеческом достоинстве, но герой не только мыслями, но и действиями дает на него ответ. Сам герой весьма привлекателен и интересен, и даже жалко, что из «Последнего барьера» не получилось цикла, так как задел-то точно был. Весьма приличный детектив, небольшой по объему, не ужасающий преступлением и сопутствующим натурализмом, написанный достаточно красиво.

На обложке этой книги сказано, что это «лучший мушкетерский сюжет со времен Дюма». Пожалуй, в упоминании имени Дюма этот безымянный критик не ошибся. Духом мушкетерской трилогии эта фэнтези-история действительно пропитана. Впрочем, ставить «Клинок предателя» наравне с «Тремя мушкетерами» — сделать большущий и не очень заслуженный комплимент. К сожалению, этот роман классике французской литературы проигрывает по всем показателям.

Сразу оговорюсь, что читала я «Трех мушкетеров» и два продолжения, когда мне было лет 12-13, и тогда мне заходило на «ура». А сейчас мне почти тридцать, и, помимо простых приключений, хочется сложной истории. Впрочем, романы Дюма достаточно многослойные, а вот книжка де Кастелла – нет. Не один и не два раза на ум приходило, что читаю сказочку для детей, лишь для придания взрослости приправленную парочкой не детских сцен. Минус «Клинка предателя» в том, что он просто пытается развлечь, не пытаясь донести до читателя ровным счетом никакой мысли. Здесь много драк и сражений, чуток юмора, умеренное количество интриг и много-много действия. Оно увлекает, однако, не настолько, чтобы глотать главу за главой в ожидании развязки. Здесь не заложена центральная сюжетная линия. Точнее, есть ее набросок в виде неких королевских чароитов, но почему-то этой линии почти не уделяется внимания, поэтому на центральную она не тянет. А зря!

История, начинаясь в отдельно взятом городе, резко превращается в походную, а случайное приключение по дороге вдруг замещает собой весь сюжет. Хотелось бы сказать, что это не зря, но для того, чтобы такое отвлечение и погружение было удачным, герой должен буквально погрузиться в жизнь того места, где он застрял, а его застревание должно постепенно обретать смысл. Однако город Рижу, где происходит действие, не обретает своего лица, несмотря даже на его активное представление как по-своему уникального места в первой части книги. Его обитатели поверхностны, и чем он отличается от любого другого населенного пункта, совсем не раскрыто. Душа города – ее нет, и это просто место действия, не лучше и не хуже остальных. Даже сцена на Валуне этот город не раскрывает, она могла бы показать необходимость хоть какого-то закона, первый шаг к будущему, но мы оставляем эту локацию, так и не сделав выводов. Главный герой Фалькио встречает множество людей, но они сменяют друг друга, как картинки в слайд-шоу, оставаясь картонными, бессмысленными, неживыми. Герой много дерется, убегает, прячется, терпит, но все это непонятно зачем. То есть, конечно, по книге, понятно, но в глобальном смысле – нет. Какое-то затянувшееся маленькое приключение перед грандиозной авантюрой.

Самое парадоксальное в «Клинке предателя» — это его развязка. Не в том смысле, что она шокирует, а в том, что автор не делает ровным счетом ничего, чтобы к ней подвести. Он не дает подсказку за подсказкой, не тянет за нить свое повествование. Он выплескивает свое открытие читателю на голову, как ведро ледяной воды: быстро и шокирующе. Возникает один вопрос: да ладно? Ничего же к этому не вело. Допустим, все более-менее логично, но почему главное, основное занимает в книге маленький кусочек, а остальное – ничего не значащие приключения? Получается, что автор дает разгадку, не удосужившись предварительно загадать загадку. Из-за этого скандалы-интриги-расследования не очень-то интересны все время чтения, потому что они как бы в стороне, а ведь на деле нет.

Я говорила, что логика в этой истории более-менее соблюдена, но далеко не на сто процентов. Скажем, оставляет вопросы история семьи Тиаррен. Или я запуталась, или автор — касательно судьбы главы семьи, поскольку информация на протяжении всей книги очень противоречивая. Также вызывает большущие вопросы центральная предыстория главного героя Фалькио и его действий, точнее, его бездействия, хотя мы точно знаем, что беззащитным крестьянином он не был.

Вообще герои – сплошные белые пятна. Очень поверхностные характеры. Брасти и Кест отчасти напоминают мушкетеров Портоса и Атоса по своим манерам плюс-минус, а вот кого напоминает Фалькио – никого, наверное. На Д’Артаньяна точно не тянет. Для меня парадоксально, что, заявив главными героями эту троицу, автор быстро выводит из игры двоих из них, оставаясь только с героем-рассказчиком. Мы еще с ними даже познакомиться не успели. Главный герой тоже удивляет. Удивляет тем, что он очень обыкновенный на фоне своих друзей, каждый из которых лучший в каком-то вопросе. А Фалькио – нет. Почему в такой ситуации именно он – главный, не до конца понятно. И не оправданно совсем. Он не смелее, не умнее, не хитрее. Можно вести рассказ от его лица, но делать его главой плащеносцев – сомнительное решение.

Он, пожалуй, единственный, о прошлом которого мы узнаем довольно многое. Повествование то и дело прерывается на воспоминания о детстве, юности, грандиозной травме в юности, общении с королем. О Кесте мы не узнаем почти ничего, а о Брасти – ничего вообще. Впрочем, Фалькио даже такие подобности не помогают, чтобы стать интересным образом. То, что повествование ведется от его лица, здорово мешает, на самом деле. Я бы предпочла традиционное «от третьего лица». Он слишком «на ладони», даже тогда, когда это не нужно, в герое должна быть загадка, это делает его привлекательным. А мог быть обаятельным героем. Фалькио еще и слишком травмированный, о чем нам многократно напоминает, вспоминая о жене и короле. Эмоционально нестабильный, порою слишком: частые рыдания и слезы – как-то не комильфо для мужчины-воина. Эмоциональность могла бы проявляться и иначе, более сдержанно. Вся история – его приключение, пусть он и марионетка в некотором смысле, и его просто несет по этому приключению, он им не управляет. Странно, что, пройдя столько испытаний, сделав столько открытий, он совсем не меняется внутренне, оставаясь таким, каким и был в начале «Клинка предателя». Образ не развивается – в этом главная проблема. За ним наблюдать неинтересно. Ну что можно сказать об истории, где главный герой картонный? Совершенно то же самое можно сказать про всех: если они и меняются в конце, то резко, автор не позволяет наблюдать постепенную перемену, самим что-то подмечать, анализировать. Это огромный минус. Герои должны меняться, раскрываться, как-то проявлять себя. Иначе они куклы, а не живые люди.

Очень мне не понравилось почти документальное описание драк и движений в процессе драки. Вот зачем это надо? Тут бы больше художественного слова. Излишняя детализация в такие моменты ни к чему. Хотя в остальном язык книги неплохой: не слишком сложный, мыслью по древу автор не растекается, а от диалогов не хочется сделать жест «рука-лицо». Красивостей и завитушек тоже нет, но это не очень мешает.

Мир книги в «Клинке предателя» раскрыт тоже поверхностно. Условное Средневековье с герцогами, каким-то мертвым королем, скитающимися его бывшими воинами-плащеносцами. Магии в книге нет совсем, лишь намеки, что меня, надо признать, огорчило. Хотелось бы и харизматичного мага в сюжете, пожалуй. Интересная задумка в истории – это постановка права и закона как цели существования короля и магистратов. Король в некоторой мере становится гарантом закона, но, на мой взгляд, идея реализована все же не в полной мере. Магистраты как вершители закона напоминают о судебной системе Англии, где было что-то подобное, но в этой книге местная судебная система не выстроена совсем, и есть ли вообще правосудие, кроме странствующих воинов, которые тоже вершат его на свой лад? Магистраты должны нести правосудие, но никто не знаком с законом, кроме них самих, а плащеносцы несут свои идеи силой убеждения. И просто силой. Получается очень эпизодическая работа, получается, что заложена в историю только идея, но никак не ее воплощение или ее влияние на умы. Кроме того, а как бороться с влиянием личности судьи-плащеносца на решение? Есть ли правосудие в отсутствие плащеносца? Если плащеносец – судья по вызову, как существует закон в остальное время? В общем, много вопросов и пробелов.

Еще один вопрос в «Клинке предателя» — женщины в истории. Есть Алина – жена героя в его воспоминаниях. Есть Валиана и ее служанка Трин. Есть странная Швея. Есть девочка по имени Алина, которая удостоилась большого внимания. С ней в плане характера тоже не очень, так как, с одной стороны, она сильная и решительная, а с другой – вдруг совсем ребенок. Но повзрослевшая раньше времени героиня снова ребенком станет очень вряд ли, если в ней это совсем не проявлялось ранее. Сложилось впечатление, что автору в какой-то момент она просто стала скучна. Есть и совсем уж странные персонажи, вроде какой-то жрицы, которая ни с того ни с сего становится условным романтическим интересом главного героя. Впрочем, интересом страницы на три, не более. Мне, конечно, печально, что романтической линии в «Клинке предателя» нет совсем, но раз уж так, то не стоило и начинать. А вообще странный отказ от романтики, у того же Дюма любовь – двигатель сюжета, и герои здорово раскрываются через такую сюжетную линию. Могло бы и здесь помочь.

Подводя итоги, скажу, что получился совсем уж отрицательный отзыв. Не могу при этом сказать, что мне было скучно. Книга развлекает. Но! Ее незрелость, отсутствие хоть какой-то идеи, отсутствие ярких персонажей не позволяет ее высоко оценить. Кажется, что подредактируй ее автор совсем немного, и вышло бы лучше. Хочется, чтобы книги чем-то цепляли, хоть какими-то мыслями. А «Клинок предателя» их лишен. Даже название – оно не говорящее. Клинок в этой истории точно никакой роли не играет. Может, я просто переросла эту книгу?.. Не знаю… Мне кажется, все же дело не в этом. Эта книга рассчитана не на детей, ну так пусть она не будет детской. Интересно, продолжение взрослее?

Я давно не получала такого удовольствия от книг: настоящего, подлинного. Конечно, чисто технически многие книги были способны увлечь. Те же детективы с этим очень неплохо справляются. Однако сейчас я имела счастье наслаждаться не только и не столько действием, сколько самим языком написания, персонажами, общей атмосферой этой книги.

Действие происходит в какой-то реальности, с одной стороны, приближенной к нашему миру, с другой – бесконечно далекой. Можно, пожалуй, место действия назвать условной Англией, однако примет места в книге не так уж много. Главный герой говорит с немецким акцентом, порой проскальзывают и другие географические приметы. Однако все это не дает точного ощущения, где же мы находимся. То же и со временем. Это – условное настоящее, но атмосфера книги настолько не коррелирует с сегодняшним днем, настолько от него отдалена, а герои совсем не имеют ничего, что могло бы быть приметами времени, что складывается ощущение девятнадцатого века, и не позднее.

События книги развиваются весьма неспешно, хотя ощущения, что книге не хватает динамики, не возникает. Скорее, даже наоборот. На свой последний и наиболее вызывающий вираж повествование выходит чуть ли не на середине книги. Получается, что прошел уже год, но на деле мы вовсе не были в путешествии с Кабалом большую часть времени. Так, заглядывали эпизодами. Эти эпизоды нельзя назвать складывающимися в единую последовательную картину. Наверное, они важны для понимания личности Кабала, либо это просто интересные зарисовки. Но это не приближение к цели шаг за шагом. Возможно, такой подход был выбран из-за того, что погоня Иоганна за душами – процесс достаточно однообразный и монотонный, а иной цельной и связующей сюжетной линии в книге нет.

Необычно сомнительным показался эпизод с сочинением мальчика. Он написан с преднамеренно совершенными ошибками младшеклассника. Все бы ничего, но некоторые вставки очевидно говорят о переходе рассказа от героя-мальчика обратно к писателю-автору. Эти вставки добавлены без всякой системы, что сводит на нет необходимое впечатление «со стороны». Пожалуй, мне трудно сказать, зачем же вообще автор пошел таким путем, использовал этот прием. Для развязки на полстранички? Пожалуй, тот редкий случай, когда читать было и дискомфортно (из-за ошибок), и не очень понятно, зачем это было.

И все же, несмотря на все вышесказанное, читать эту книгу – удовольствие. Возможно, всему причиной необычайный и действительно классный язык. Ох, то, как книга написана – это что-то. Порой жгучая сатира и откровенный сарказм, порой просто ирония. Самые «вкусные» с этой точки зрения сцены расположены в самом начале и в самом конце и связаны с Адом. Сарказм автора, наложенный на сарказм и цинизм героя – гремучая смесь. Ад у Говарда – это весьма своеобразное место, очень далекое от традиционных штампов, но отчетливо осовремененное. А его обитатели получились – ирония – живыми, да еще и откровенно нелепыми.

А главная загадка всей истории не столько в том, соберет Иоганн сто душ или нет. Главное – зачем ему это, все это. Надо сказать, что не было бы и мысли заподозрить что-то странное, кроме того, что герой декларирует, однако намек на иную причину автор оставляет в самом начале истории, самой ее завязке. Пусть это лишь легкий намек, однако почему-то он весьма и весьма прозрачен. Дальнейшие события, и уж точно ближе к финалу, лишь заставляют поверить в теорию, зачем Кабалу все это надо. Вообще все.

Здесь же скажу, что Иоганн Кабал, некромант, как автор повторит сто тысяч раз, является явно человеком с прошлым, причем, богатым и разнообразным. Автор ловко намекает, рассказывает, повествует о том, что происходило с героем раньше. Он создает ему образ, ничего конкретного при этом не говоря. Прошлое Кабала сквозит в описании его действий, в его отдельных фразах, в фразах его брата Хорста. Это герой, который многое уже пережил. Однако этот факт не создает ощущения, что мы упустили какой-то ненаписанный роман. Как человек-загадка Иоганн куда привлекательнее.

Главный герой, на мой взгляд, достаточно необычен. Это не положительный герой, но, в общем-то и не отрицательный. Почему-то при мысли о нем и его поведении хочется вспомнить знаменитого публициста Александра Невзорова, который говорит о себе, что он профессиональный мерзавец. Вот и Кабал такой же, но, помимо всего этого еще и авантюрист, и это добавляет сходства с Остапом Бендером. Его мысли, желания, мечтания – все это недоступно читателю. Даже ведя рассказ с точки зрения своего героя, автор не позволяет его понять. Не позволяет слышать его мысли более, чем отдельными, чаще всего, саркастичными фразами. Зритель лишь наблюдает, не имея привилегии знать больше, чем окружающие героя люди. Мы лишь можем предполагать, что он, возможно, неплохой человек, из-за слов его брата. Но видим мы циника, скептика, рационального человека, абсолютно недоступного для эмоций. Кажется, что он не боится, не теряется, не испытывает жалости, сострадания или ненависти. Слова, которые говорит Кабал, часто злые, колкие, бессердечные. То, что он делает – холодно и расчетливо. Да, эпизод с солдатом заставляет взглянуть на героя иначе, но это как луч солнца, которое быстро скрывается за горизонтом. Абсолютно душевное равновесие будет потрепано лишь в финале книги, где мы сможем увидеть и чувства, и эмоции — разные, настоящие.

Интересный штрих – герой ненавидит смерть. Ненавидит как само явление. Интересная постановка вопроса, необычный подход к пацифизму. Он видит в смерти бессмысленность, в общем-то, противопоставляя себя многим и многим людям, которые лишь в ней и видят смысл.

Вторым значимым героем здесь является Хорст Кабал. Персонаж, появляющийся неожиданно. Его главным героем не назовешь, его не так уж много. Он оттягивает внимание на себя не настолько, чтобы начать раздражать. Его функция, в общем-то, не в том, чтобы дать моральный противовес цинику Иоганну. И не в том, чтобы пробудить в нем человечность. Пожалуй, Хорст – это ходячее прошлое Кабала, о котором мы знаем совсем немного. Хорст – герой, благодаря которому мы можем увидеть Иоганна другим. Добавить новые штрихи к его образу. И все же это не герой-функция. У него есть характер, собственное мнение, своя необычность. За ним тоже интересно следить. Это достойный персонаж.

Финал начинается почти с середины книги, и вот в этот момент до того неспешное повествование ускоряется. Появляются элементы детектива, а игра становится интереснее. В финальной схватке и Кабал становится более эмоциональным и живым, и охота за душами приобретает несколько иной характер. Главные герои этого финального эпизода уже не ведомые, а ведущие игру, и да, за этой партией наблюдать исключительно интересно. Здесь на первый план выходит не цирк, не решение отдельных вопросов его функционирования, хотя возможность взглянуть на него со стороны другого человека, не Кабала, дает много новой информации о нем. Цирк все равно остается на втором плане. На первом – люди.

…И все-таки развязка все равно не здесь, и она очень по-циничному красивая. Немного сарказма, сатиры предваряют открытый финал. Дающий ответ на главный вопрос книги, но не ставящий точку в истории главного героя. Героя, за которым интересно наблюдать. Пожалуй, такого циника я в книгах давно не видела.

Какие вопросы в книге ставятся? Цель оправдывает средства? Или «благими намерениями выстлана дорога в ад»? Второе просто буквально. Впрочем, можно ли сказать, что история про некроманта хочет чему-то научить читателя или чего-то до него донести? Можно было бы, если бы наш Иоганн существенно изменился за прошедшее время. Нет, он не менялся, а все оттенки его характера просто время от времени выплывали наружу, но не были вновь приобретенными. Здесь налицо наблюдение за вот таким персонажем, как в заповеднике за редким зверем. Единственное, что, возможно, автор действительно доносит, так это пользу посмотреть на одно и то же с разных сторон, практикуя подобное на братьях, видящих мир по-разному. Однако какой-то еще истины, мысли я считать не смогла.

Я читала не так уж много книг в подобном жанре, и эта смогла меня удивить. Хотя я не люблю тему цирков. Хотя я люблю определенную динамику и … романтику (чего книга практически лишена). Но я люблю и сарказм, и иронию. А эта книга всего подобного добра полна: острый, как бритва, язык главного героя, и не менее саркастичный язык самой книги. Читать можно даже просто ради формы, а не только содержания.