Вот и наступил ХХ век, и вместе с ним понемногу, исподволь, но уже заметно изменилось положение женщины в обществе. Интересы прекрасного пола вышли за пределы домашнего очага и воспитания детей, где традиционно ютились. Возникли новые возможности, позволяющие женщинам самим зарабатывать себе на жизнь, и дала трещину викторианская мораль. Современная девушка без страха за собственную репутацию может сыграть в теннис с мужчиной, не опасаясь, что общественное мнение заставит её немедленно выйти замуж за партнера.

Эмансипация, за которую так долго боролись женщины, в начале ХХ века наконец-то победила. И приобрела странные формы – во всяком случае, среди тех, кто относит себя к среднему классу. Теперь женщины больше не желают вести хозяйство, называют это домашним рабством, полагая, что созданы для высших целей. Может быть, оно и так, но неплохо бы разъяснить, в чём эти высшие цели заключаются. Потому что на практике такие претензии сводятся к элементарному безделью и витанию в облаках с утра до вечера.

С одиноким заброшенным домом в норвежских горах связана легенда, будто давным-давно его построил некий Хунд, поселившийся здесь с молодой женой. К несчастью, в Хунда влюбилась местная девушка-пастушка, и всё кончилось трагедией: из ревности жена погубила соперницу, а затем она и Хунд убили друг друга. С тех пор призрак пастушки следит за домом, и окрестные жители избегают даже приближаться к проклятому месту.

Но в просвещённом XIX веке на замшелые суеверия не обращают внимания. Чтобы укрепить подорванное душевное здоровье, в поисках тишины, уединения, старый дом снимает начинающий писатель из Англии. И тоже привозит с собой молодую жену...

Люди любят карнавалы. И не только в жарких Италии или Испании, но и на севере Европы, причём уличные маскарады проходят в не самое подходящее время – в феврале, например. Холодно же в костюмах Пьеро и купидонов! Но желание от души повеселиться сильнее рациональных доводов разума.

Странный человек поселился в пансионе миссис Пенничерри. Трудно сказать, что в нём такого особенного, но с его появлением жизнь прочих постояльцев начала меняться: они перестали злословить и ссориться, высмеивать друг друга, пожилая супружеская чета прекратила многолетнюю свару, а парочка предприимчивых дельцов вдруг озаботилась добрым именем своей фирмы. Что же касается самой миссис Пенничерри, то она неожиданно для самой себя поняла, что настоящая леди не должна брать с других леди и джентльменов плату за неиспользованные уголь и свечи.

В каждом человеке есть хорошее и плохое, тёмная сторона и светлая. Обязательно нужно вмешательство высших сил, чтобы победила светлая, или люди сами справятся?

В двенадцать лет юный джентльмен желает играть в индейцев и презрительно смотрит на семилетнюю мелюзгу, пробавляющуюся игрой в «дочки-матери».

В чём-то очень сходно с упрёками почтенных профессоров, недовольных тем, что молодые люди не стремятся читать Аристофана в оригинале, и делающих вывод, что нынешняя молодёжь ни на что не годится.

Европа густо населена американскими женщинами с детьми – буквально спотыкаешься о них на каждом шагу. Кто они? Бедные вдовы, после смерти кормильца покинувшие Новый Свет в попытке предать прошлое забвению?

Просто поражаешься их самообладанию, с которым они как ни в чём ни бывало устраивают приёмы, кружатся в танцах, принимают участие в пикниках и экскурсиях.

Милые глупости любви, которые иногда бывают не столь уж милыми. Из-за пустячной ссоры молодожёны могут вспылить и разбежаться в разные стороны, а потом многие годы мечтать о возможности попросить прощения друг у друга.

Англичанин гордится тем, что над Британской империей солнце не заходит никогда. Сама мысль о необъятных размерах государства согревает его в туманный день и делает счастливым. Ведь чем больше страна, тем лучше в ней живут люди, не так ли?

Но у голландцев свой взгляд на жизнь. Возможно, они и несчастливый народ, раз уж знают, в какой крошечной стране живут, но если и так, то они весьма успешно это скрывают.

Экономика – хитрая штука. Злонамеренные немцы и американцы заваливают Британию дешёвыми товарами, отчего страдает отечественное производство, а значит, проседает бюджет. Но ты поди втолкуй простой женщине, что для неё меньше платить за бекон и дверные коврики – это плохо.

Состоятельные люди постоянно жалуются на то, как трудно в нынешнее время найти хорошую прислугу. А может быть, всё дело в их непомерно завышенных требованиях? «Хорошей служанке», как они себе её представляют, не место среди простых смертных – ей место там, на небесах, с арфой в руках и золотым нимбом на голове.

Все армии мира обожают строевую подготовку. Почему? Зачем? Какой смысл в том, чтобы в начале ХХ века обучать солдат манёврам времён Тридцатилетней войны?

Но бельгийская армия страшнее всех. С рассвета до заката она неутомимо марширует по улицам Брюсселя и бьёт в барабан. Только с наступлением ночи турист-англичанин может перевести дух и почувствовать себя в безопасности.

Немцы крайне теплолюбивы: в их домах и поездах натоплено до одури, но окна открывать нельзя – вас могут принять за опасного сумасшедшего. А немецкие печки! Их устройство сложно и весьма чувствительно, они требуют особо тонкого подхода и при отсутствии последнего немедленно взрываются. Впрочем, немцы привыкли к взрывам печек и относятся к этому с философским спокойствием.

Нет, пусть в британских домах и холодновато, но ничего лучше старых добрых английских каминов на свете не придумали.

Красивая, холодная, беспринципная, ловкий манипулятор чужими чувствами – в общем, то, что коротко принято называть «роковой женщиной». И угораздило же Сирила Харджона подпасть под чары такой особы. Надо спасать друга, но как? Ведь он всё понимает, сам презирает себя за глупость и слабоволие, но поделать ничего не может.

Что такое юмор? Исходя из опыта, автор предполагает, что в первую очередь это привычка людей смеяться над чужими неприятностями. Поэтому так и популярны мюзик-холлы с их буффонадой и шуточками про ребёнка, похожего на соседа.

А ещё мюзик-холлы очень патриотичны. Зрителям предоставляется возможность в едином порыве спеть гимн «Боже, храни королеву!».

Опера – искусство сложное, не для всех. Певец или певица становятся посреди сцены и в сопровождении хора рассказывают обо всём: о своей любви, о смерти матери, о походе на врага, о политическом устройстве страны, где происходит действие. Опытный зритель в восторге, неподготовленный в некотором замешательстве, поскольку две трети слов не разобрать.

Особенно героиню жалко. Бедной женщине нужно перекричать целый оркестр, в котором сто сорок хорошо организованных музыкантов с мощными инструментами.

Он влюбился в неё с первого взгляда, увидев на улице. А когда осмелился познакомиться, им обоим казалось, что они знают друг друга всю жизнь. Ничего, что она бедная сирота, он ведь тоже простой конторский клерк. Сейчас – клерк, но вскоре станет знаменитым литератором, вызволит её из нищеты, и она будет его музой, вдохновительницей, верной спутницей. Никогда в жизни он не встречал более прелестного создания.

Но однажды она сняла перчатки с маленьких, почти детских рук. И то, что он увидел, оказалось жестоким ударом.

Англичанин любит свою аристократию. И желает читать только такие романы и смотреть только такие пьесы, действие которых происходит в высшем свете. Герой должен носить самое малое титул графа, а героиня – баронессы, ну или на худой конец быть американской наследницей состояния, что является современным эквивалентом Золушки. Только тогда английский читатель будет удовлетворён – во всяком случае, по мнению издателей.

Колёсному мастеру Ульриху давно настало время создать семью, но он никак не мог выбрать: все девушки деревни ему нравились, и поди пойми, которая из них та самая одна-единственная. А если сердце не подсказывает, значит, это не любовь вовсе.

Потом пришла война, и он чуть не записался в армию, чтобы защищать свою страну от французов. Однако и с любовью к родине не заладилось, ведь на войне нужно убивать, а этого Ульрих категорически не хотел.

И только позже ему открылось, в чём настоящая любовь. О которой не думал раньше, но такой, что за неё можно отдать жизнь.

Фея Мальвина из древних легенд славилась способностью превращать людей во что-то другое – в соловья, например, или в тыкву-горлянку. Вот и в ХХ веке, в эпоху аэропланов и железных дорог, её умения оказались востребованы: ленивая фермерша вдруг перерождается во властную, неутомимую хозяйку, а жена местного депутата, до сих пор умом и сообразительностью не блиставшая, с внезапным энтузиазмом бросается в омут политики.

Или не было на самом деле никакой феи? Может быть, дело просто в самовнушении и вечной потребности людей верить в чудесное?