Какая здесь игра писателя с издателем и читателями! Ай да автор! Накопив несколько сюжетов для повестей, которыми издателя вряд ли так порадуешь, как романом, он упаковал их в одно целое, сплетя воедино вставками, да ещё и превратил в первую книгу цикла. И себя потешил, и издателя не обидел. Читателей тоже не забыл. Они ведь живут на [Старой] Земле, в плену своего опыта, мировоззрения и ощущений. Поэтому не важно, что в мире будущего Старой Земли нет так давно, что для героев книги она стала чем-то вроде Древней Греции для читателей. Сколько имён, стихов, цитат, древних как сама Старая Земля, упоминают в своей речи наши далёкие потомки-инопланетяне. Сравнивают ощущения с земными, словно сами бывали на Старой Земле. И все вокруг понимают это старьё намного лучше, чем я понимаю тонкости комедий Аристофана. Как приятно для читателя XX или XXI века (до эпохи Хиджры), что наше время важнее прошлого и будущего.

Само же произведение «Гиперион» получилось глобальным. Пролог с ходу обещает что-то весьма вкусное: «Консул Гегемонии сидел на балконе своего эбеново-черного космического корабля и на хорошо сохранившемся «Стейнвее» играл прелюдию до-диез минор Рахманинова, а снизу, вторя музыке, неслось мычание громадных зеленых псевдоящеров, бултыхавшихся в хлюпающей болотной жиже. С севера приближалась гроза.»

Огромный звездолёт-дерево тамплиеров с загадочным называнием «Иггдрасиль», сквозь листья и силовое поле которого видны сияющие звёзды. ИскИны, разумные машины, создающие собственную цивилизацию. Дома, комнаты которых находятся на разных планетах, с невероятными видами из окон. Гробницы Времени, пустые, загадочные, двигающиеся из будущего в прошлое. Таинственный Шрайк со своими смертельными от лезвий объятиями. Какой эпохальный размах! Надеюсь, что автор наигрался с издателем и читателями в первой книге, и дальше останется лишь это. Без историй, которые никто не рассказывает своим спутникам так, словно читают им повести художественной литературы. Не хочу больше этих произведений внутри произведения. Долой эти игры. Вторая книга, не подведи!

Умер дедушка Ван Лун. Хороший гроб старик купил себе заранее и долго любовался им, чувствуя уверенность в завтрашнем дне. Теперь гроб пригодился. Позвали гостей, накрыли столы. Всё как положено. На похороны приехал даже младший сын Ван Луна. Всегда молчаливый, он вдруг вызвался сказать речь. Все очень удивились. И стал Младший рассказывать, каким был их отец и дед, сосед и хозяин. Начал он издалека, со свадьбы Ван Луна. Затем рассказал, как он любил землю, как заботился о ней. Как боролся с трудностями, преодолевая их. Как своим трудом богател и завоёвывал уважение. Нашлось в рассказе место и жёнам, и детям, и невесткам, и внукам, и соседям, и работникам. Все были довольны. А как громко смеялись, когда Младший журил кого-то из них. Конечно кроме того, кого в данный момент журили. Хорошая получилась речь. В ней Ван Лун был даже лучше, чем в реальной жизни. Младший сгладил его ошибки, превозносил успехи и объяснял неудачи волей богов. Жизнь Ван Луна походила на сказку, в которой добро всегда побеждало зло, а героя — простого крестьянина-трудягу — всегда ждала награда. Все остались довольны речью. И хотя некоторые из присутствующих могли добавить в эту бочку мёда пару ложек дёгтя, они не стали это делать, чтобы не опозориться перед людьми. Потом Младший записал эту речь, раздал родственникам. Теперь дедушку Ван Луна другим уже и не представляли. Да и зачем нужен другой, когда есть сказочный. Про такого можно и книгу написать.

Люблю перечитывать. Взять в руки полюбившуюся книгу. Держа томик в руках, с предвкушением представить, как сейчас его перечитаю. Потом открыть первую страницу и пробежаться глазами по строкам... Что-то вспомнится сразу, что-то забыто настолько, что прочитается заново. А что-то будет действительно новое, на что тогда не обратил внимание. Некоторые мои знакомые воспринимают привычку перечитывать как напрасную трату времени, но я с ними не соглашаюсь. Всегда приятно вернуться в книгу, которая тебе понравилась. Освежить в памяти детали сюжета, вновь прочитать диалоги. Кроме того, иногда хочется, чтобы следующая книга точно понравилась. Особенно после неудач с несколькими новыми книгами подряд. В таких случаях я берусь за что-нибудь из любимого.

«На том и кончилась княжна. Платьице разорвалось, батистовые трусики навсегда потеряли белизну.»

Однако перечитывать с перерывом в четверть века — дело опасное. Книга-то осталась та же, да вот я сильно изменился. С помощью «Ведьмака» в прошлое вернуться не удалось. Как образец фэнтези произведение вполне на уровне. Но ведь не получается уже без ухмылки читать о полуголых женщинах, ищущих секса, о не убиваемом суперведьмаке, который из любых передряг выходит почти без потерь. Это всё вполне допустимо в рамках жанра, тем более когда речь идёт о его классике. Но когда читаешь: «Лютик осторожно спустился по ступеням трактира, держа в руках два истекающих пеной жбана», то понимаешь, что после этого много раз читал что-то подобное в других книгах. Даже сам, пробуя писать в молодости, старательно начинал главу с чего-то похожего. То, что когда-то было прорывом в мире фэнтези, постепенно сводится продолжателями к банальности. И уже не важно, кто был первым. Важно, что всё это уже в твоей голове. Так что мой великолепный план перечитать весь цикл потерпел фиаско. Остаётся лишь сказать: «Прощай, Геральт из Ривии.» Пусть в моей памяти ты останешься тем легендарным циклом, что выходил в любимой тогда серии «Век дракона» издательства «АСТ». Тогда мне не нужны были ни белые листы, ни художественное оформление обложки. Лишь бы цена соответствовала уровню стипендии да текст уводил куда-нибудь подальше от трэша, творимого властью.

Луна вращается вокруг Земли, Земля вращается вокруг Солнца, а солнце — вокруг Довлатова. Потому как читаешь-читаешь («Заповедник», «Чемодан», «Компромисс») и хочется сказать: «Да что ж вы всё о себе да о себе. И в показаниях путаетесь.»

«Город у нас добродушный, все спектакли кончаются бурными аплодисментами.»

Всё началось со спектакля «Довлатов. P.P.S.» Санкт-Петербургского театра «Мастерская». Почему-то начать знакомство в творчеством писателя я решил именно с просмотра спектакля. Артисты играли великолепно, но выборка рассказов и отрывков была в основном на тему дум об эмиграции. Это меня оттолкнуло, но благодаря энергетике артистов всё же решил почитать «Заповедник».

«Я давно убедился: стоит задуматься, и тотчас вспоминаешь что-нибудь грустное.»

Сейчас, когда Советского Союза де юре нет уже почти двадцать лет, а де факто — больше, способ борьбы автора/героя книг с коммунистической властью смотрится странно. Вот человек уходит в запои, на работе хамит, саму работу делает спустя рукава, пишет в стол то, что хочется, и пишет для заработка то, что не хочется, сидит на шее у жены на правах свободного творца. И люди кругом недовольны, его осуждают. Казалось бы, причём тут коммунисты? Разве сейчас будет иначе? Ну хорошо, не это главное. Не давали писать, что хочется? Так и сейчас не дадут. Тогда по идеологическим соображениям, сейчас — по коммерческим. Ушли коммунисты, вернулись капиталисты, а желание лежать на диване и критиковать власть, соседей и вообще всё, что видит глаз и слышит ухо, остались. И водки полно в магазинах (хотел написать круглосуточно, как мечталось, но нет; уже нет).

«Только в обществе дикарей, шизофреников и подонков я чувствовал себя уверенно.»

Безусловно, Довлатов — мастер наблюдений за людьми. В его рассказах есть что-то от Чехова, Зощенко, но как-то без боли за состояние человечества. Его афоризмы запоминаются. Его краткие, едкие зарисовки личностей и событий впечатляют. Пьяницы, воры, авантюристы, шлюхи, мошенницы, лодыри, барышники... как жизненны эти образы. И ведь эти люди учили наших отцов и дедов, как правильно жить. Даже не знаю, смеяться тут или плакать. Впрочем, шутки у Довлатова смешные, так что буду смеяться.

«Раньше полноценному человеку нужны были дублёнка и кандидатская степень. Теперь к этому добавился израильский вызов.»

Утомляет семитская тема. Евреи, кругом одни евреи. Вот поступил Довлатов в институт, влюбилась в него девушка (ну ещё бы), ввела в круг знакомых. И чисто случайно и он частично еврей, и она еврейка, и круг знакомых еврейский. Не иначе, как тайное общество для своих. И почти все потом эмигрировали. Это, видимо, высшая точка бытия человека. Была история о знакомстве, стала о евреях. Для своих писалась? И так не раз и не два.

«С твоими пороками нужно быть как минимум Хемингуэем…»

Прекрасный литературный язык, яркие образы, оригинальные типажи. Казалось, что вот-вот начну читать довлатовского «Мастера и Маргариту»... Но и «Собачье сердце» в виде «Заповедника» утонуло в стакане с водкой. А стакан хрустальный и звенит от ударов. Ударов в дверь десяти милиционеров, пришедших за Довлатовым. Да что там десяти, ста! Не может прийти меньше ста к тому, вокруг кого вращается солнце.

«Что губит дурака? Тяга к прекрасному.»

Но вот что странно. Написал рецензию, высказал то, что накипело. Но ведь продолжу читать. На очереди «Ремесло».

Современный детектив.

У меня в голове постепенно начинает складываться рецепт современного детектива. Никакого совместного с кем-то расследования как такового в нём нет. Есть только имитация. Самое главное для автора современного детектива — так запутать читателя, чтобы он уже не отвлекался, а просто гнал страницу за страницей в надежде, что как-то всё это, валящееся ему в голову, соберётся во что-то путное. Зачем прорабатывать персонажей, когда проще дать им в сюжете динамики? Нет, пустыми они не будут. Автор придумает пару трагических историй в прошлой жизни, чтобы читатель хоть как-то проникся к герою книги. Но на этом всё, достаточно. Программа минимум сделана: герой со своей историей, он уже не шаблонный. Кроме того, писатель обязательно всю книгу будет намекать на какую-то жуткую тайну, которую читателю обязательно надо узнать. Это помогает удерживать внимание, стимулирует к чтению. Но ещё больше помогает поток несуразностей, непрерывно обрушиваемый в сюжет. Главное, чтобы были горы трупов, дурно пахнущий секс, пара модных мыслей в защиту женщин или сексуальных меньшинств, нападки на какие-то классические ценности и несколько роялей в кустах, без которых в современном детективе уже не распутать эту мешанину. А что в итоге? Каково послевкусие от современного детектива? Да никакого. Все нити вроде сошлись, тайна раскрыта, виновные наказаны или сознательно не наказаны. Но никакого удовлетворения от этого не чувствуешь. Бежал, бежал и прибежал. Всё. Цель достигнута. Очередной книжный марафон завершён. Герои тут же начинают расплываться в памяти, их трагические истории отделяться от них самих. Жертв столько, что уже нет разницы: одной больше, одной меньше. И никакого желания читать что-то ещё.

Вот такое видение современного детектива у меня сложилось на сегодняшний день. Главное запутать читателя и заставить его дочитать книгу на интересе. Чтение ради чтения. Чтение, чтобы убить время. Сколько вопросов, мыслей, идей можно было бы обсудить с читателем. Сколькими горестями и радостями поделиться. Сколько позиций озвучить. Но разве для этого писалась книга? Или уровень поднимаемых тем теперь такой? Не знаю. Но жаль.

Атмосферный детектив.

Маленький шведский остров. На улице густой туман. Дедушка ушёл в сарай возиться с рыболовными сетями, бабушка уснула. Мама уехала. Такого шанса на приключения у маленького мальчика ещё долго не будет. И он уходит в туман исследовать мир. Уходит и пропадает. А много лет спустя дедушке по почте приходит детский сандалик. Так начинается этот удивительной сельский детектив. Детектив, расследование в котором будут проводить дедушка за восемьдесят лет и его друзья. Поэтому методы расследования здесь специфичны, а его результаты вскрывают тайны, которым лучше бы так и оставаться в прошлом.

Вторая отличительная особенность этого произведения — атмосфера. Описать море, камни, дёрн, жажду вина, старость и всё остальное так, что ты не просто видишь это перед глазами, но и чувствуешь, может не каждый автор. Именно это умение и подкупает с первых строк. Да, интересно, что же случилось с мальчиком. Да, хочется узнать, кто же к этому причастен. Но подгонять сюжет совершенно не хочется. Читаешь и смакуешь.

Маленький пример. Представьте высокий скалистый берег, на краю которого стоит недавно отремонтированный сарай. Внутри больше нет рыбацких снастей. Там стоит мебель, проведены свет и вода, покрашены стены. Из окна вид на обрыв, внизу которого плещется море. На волнах играют блики луны. Прохладный, просоленный воздух врывается в комнату. Вокруг ни души, ни дома, ни огонька. Только грунтовая дорога напоминает, что это место — часть чего-то большего. Шурша по гравию, к бывшему сараю подъезжает автомобиль. За рулём мама пропавшего мальчика, в багажнике две бутылки вина. Лекарство от прошлого. Это лекарство спасало там, в городе. Но поможет ли оно здесь, где всё напоминает о том дне? Злость на отца до сих пор не покидает её. Это ведь тот самый сарай, на который он променял внука...

Вне летнего сезона жителей на острове мало. С тех пор, как построили мост, местные разбежались по стране, а материковые приезжают лишь на время дачного сезона. Зимой же дома стоят пустые, лишь изредка кое-где горит свет. Но те немногие, кто остался — о них есть, что поведать читателю. Постепенно эти персонажи раскрываются, становятся хорошими знакомыми. Постепенно узнаешь не только их настоящее, но и прошлое. При этом изначально понятно, что к пропаже мальчика причастен кто-то из местных. Кто-то, кого хорошо знают много лет. Кто-то, кого уже знаешь и ты... Тем больнее финал.

Литературный детектив.

Почему литературный? Здесь несколько объяснений. Произведение, написанное (и переведённое) красивым литературным языком читать уже удовольствие. Особенно если стиль автора тебе близок и резонирует с внутренним ожиданием этого стиля. Бывает, что написано красиво, но чуждо. А вот с этой книгой у меня полное совпадение. Так и хочется воскликнуть: «Наконец-то литература!»

Но кроме этого, сама книга о писателях. Один из писателей пожилой, знаменитый, живой классик, чьё произведение входит в школьную программу, профессор. Человек известный и безупречный, у которого был лишь один недостаток: убеждённый холостяк. Его даже подозревали в том, то он нетрадиционной ориентации, но никто не думал, что на его участке откопают труп пятнадцатилетней девочки/девушки.

Второй писатель молод, но уже успел прославиться на всю страну. Целый год он почивал на лаврах и теперь смотрит на чистый лист своей второй книги, не зная, что написать. Единственный для него выход — обратиться к своему старому учителю, тому самому знаменитому писателю. Ведь сроки горят, литературный агент подгоняет, а издатель грозит судебными разбирательствами. Совсем не таким наш молодой автор представлял писательское дело. Впрочем, все плюсы и минусы быть писателем в книге замечательно разобраны. Начиная от самого творчества (и взлёты, и падения) и до взаимоотношений с издателями, читателями и продвижением книг в современном мире.

Сам молодой писатель в школе имел прозвание Великолепный. Но каким путём он его получил! Это отдельная история, рассказанная в книге. Текст словно лабиринт, в котором каждый поворот открывает что-то не просто новое, но интересное. А диалоги с мамой? Это просто шедевр. Но не буду отвлекаться.

Когда ты всему хорошему в жизни обязан своему наставнику, то спасти его от казни — дело принципа. Вот почему нашему начинающему автору обязательно надо раскрыть правду о деле Гарри Квеберта. Но вот же какая штука, сложная правда всегда многослойна. И не обязательно тебе понравится то, что ты узнаешь. Ведь в маленьком городке, где все всё друг о друге поневоле знают, только начни копать и эффект домино обеспечен. В тихом омуте всегда черти водятся.

И так как это хоть и литературный, но детектив, то в книге будет расследование. Начинается оно медленно, так как события очень давние и понять хоть что-то человеку, который не жил в то время в этом городке, сложно. Много пустого, крупицы полезного. Но вот крупиц становится всё больше, сюжет ускоряется, кусочки событий складываются в общую картину. Потом ещё в одну. Грандиозное многогранное полотно, срез эпохи начинает возникать перед молодым писателем и мной, читающим об этом.

Так что если вы ищете хорошо написанную литературу или запутанный детектив или книгу о писателях или произведение о «скелетах» в маленьком городке, всё вместе или по отдельности — «Правда о деле Гарри Квеберта» Жоэля Диккера вам подойдёт. Если же вас смущает, что сейчас об этой книге звучит из каждого «утюга», то понимаю, сам такой. Но в данном случае это не шум, это эхо от прочитанного.

P.S. Я как раз перед этой книгой зарёкся читать американские детективы с этими уже примелькавшимися маленькими городками. И вот читаю, получаю удовольствие от чтения. В чём дело? Я ведь сделал ставку на европейскую литературу. Всё оказалось просто: автор — швейцарец.

Секс — хорошо, война — плохо.

Люблю, когда писатель делится своим опытом, своими мыслями, возникшими в результате данного опыта. Сразу чувствуешь: знает, о чём пишет. Он это пережил, осознал и готов поделиться. Он не фальшивит.

По этому произведению можно сказать, что Чимаманда Нгози Адичи хорошо разбирается в Нигерии, народе игбо, университетском городе Нсукка, любви, изменах, нигерийской кухне, местных предрассудках. Это было видно по прочитанной ранее «Американхе», а теперь подтвердилось в «Половине жёлтого солнца». В боевых действиях, политических интригах, крупном бизнесе писательница разбирается гораздо хуже, поэтому описывает их крупными мазками.

К героям проявляешь сочувствие, но толком их так и не узнаёшь. Зачем выворачивать душу своих персонажей, когда проще описать их оргазм? Так что о сексе Адичи пишет лучше, чем о войне. Тут уж ничего не поделать.

Кто ты, новый Харри Холе?

Что с тобой случилось после дела о Маленьком Спасителе? Что случилось с Осло? Куда делись женщины, изменяющие мужьям с любимыми мужчинами? Откуда взялись шлюхи, штабелями падающие в постели к мужикам, едва их увидев? Куда делись умные профессионалы, помогающие Харри Холе в расследовании? Откуда взялись их бледные тени, прозябающие на заднем плане? Что случилось с Ракель? Её можно узнать разве что по имени.

Похоже, больше не будет этот цикл таким, как прежде. Кого-то это радует, а я потерял оригинальный европейский детектив.

(Скорее для тех, кто уже прочитал.)

Идея 9/10

Предсказывать будущее не отдельного человека, но людских масс с помощью математики — идея интересная. Для меня именно она, а так же примеры, как это действует, самое ценное в этой книге. Причём, в этом смысле ценна вся трилогия, так как чем больше читаешь, тем больше примеров.

Тем не менее, уже начиная со второго романа начинаются некоторые нестыковки. То, что Академия рассматривала кризис с генералом со своей колокольни, довольно забавно. Ведь План Селдона оперирует людскими массами, а в столкновении Империи и Академии центр тяжести масс явно на стороне Империи. Именно поэтому финал истории о генерале такой, какой он есть.

Ситуация с Мулом абсолютно аналогичная. Пока Академия тешила себя спасением от Селдона, расчёты дали сбой. Ведь ими был предусмотрен локальный кризис с центром в Академии, а в итоге произошёл кризис масштаба Империи, перетянув одеяло на себя.

Не зря Селдон не хотел, чтобы о его расчетах знали, так как это влияет на вероятность этих расчётов. В итоге так оно и вышло: Академия решила, что она пуп Вселенной и всегда выкрутится. Селдон же не бросит своё детище в беде! А психи всей Галактики хотят это утверждение опровергнуть.

Удивляет уверенность как Первой Академии, так и Второй, что Первая доживёт до времён Второй Империи. В это можно было верить начальные сто лет существования Первой Академии, но спустя два кризиса от влияния учёных не осталось и следа. Коммерсанты же не будут ради тысячелетней идеи сидеть на бесполезном шарике планеты, когда рядом есть миры, богатые сырьём для производства. В итоге Перовая Академия станет скорее чем-то вроде Вашингтона в США: формальным лидером, но со своим Нью-Йорком в качестве столицы местных олигархов. Постепенное уменьшение влияния приведёт к образованию «пятого королевства», а затем и деградации Первой Академии. Так что с моей точки зрения единственная её задача, не смотря на заверения Селдона — это именно создание Энциклопедии с целью передать её Второй Академии. Всё остальное — лишь выживание на период времени, необходимый для её написания.

Реализация 7/10

Идея-то интересная, но её надо рассказать с помощью героев и сюжета. К сюжету особых претензий нет: в меру интересные истории, часто неожиданно завершающиеся. Завязка историй друг на друга, несмотря на большие разрывы во времени между ними, не даётся циклу рассыпаться на отдельные повести и рассказы.

С героями всё сложнее. В первом романе они мелькали так кратковременно, что я перестал к ним привязываться. А зачем? Через 20-50 страниц их может уже не быть. Ведь главный герой тут — идея, План Селдона.

Со второго романа мелькание притормозило. Но то ли уже выработалась привычка, то ли герои сами по себе были невзрачные — так и держал их на расстоянии. В итоге второй и третий романы показались затянутыми.

Итог 8/10

Один раз почитать стоит, если вам интересно развитие общества в целом. Прочесть ради самой идеи. Но перечитывать вряд ли захочется.

Террор эпох.

Не знаю, вкладывал ли польский журналист, пишущий об эпизодах чешской истории, тот смысл, который увидел в них я, но напишу именно о своём видении этих статей. Они о разных людях и разном времени, но в итоге я обнаружил то, что их объединяет: террор. Сначала террор капиталиста новой формации Бати над своими рабочими во времена Австро-Венгрии и молодой Чехословакии. Затем террор чехов, работающих с фашистами, над чехами, которые не хотели с ними работать. После — террор чехов, которые не хотели работать с фашистами, но захотели с коммунистами, над чехами, которые работали с фашистами и/или не работали с коммунистами. И наконец, современный террор чехов, которые работают на демократию, над чехами, которые работали с фашистами, коммунистами или просто сделали аборт, будучи знаменитыми.

«Дошло до того, что коммунисты прямым текстом просили некоторых депутатов голосовать против или хотя бы воздержаться, давали гарантии, что им за это ничего не будет, — впустую. Все единодушно голосовали “за”»

Когда читаешь каждую статью по-отдельности, то попадаешь под влияние написанного, талантливо написанного. Вольно-не вольно, проникаешься мыслью автора, принимаешь его сторону. Думаешь: «Да, вот эти имперцы (фашисты, коммунисты) творили-то какие дела, не то что...» А прочитав весь сборник понимаешь, что нет и не было никаких «не то, что» в какое-то другое время. Не было этого другого времени, нет и не будет. Сегодня на коне люди, которые «полоскают» тех, кто работал на прошлую эпоху. Но они не понимают, что завтра настанет другая эпоха, придут новые люди, и начнут «полоскать» уже их: сводить с ума, доводить до самоубийства, лишать возможности работать по специальности. Неужели эти любители покопать прошлое не понимают, что те, кого они осуждают, точно так же осуждали других и именно это сейчас не нравится новым правдорубам? Чем же они отличаются? Неужели они думают, что приказ от государства и заказ от капиталиста имеют разную степень осуждения? Неужели они думают, что идти на поводу у дурного руководства и потакать дурости толпы за рейтинги — принципиально разные вещи?

«— Почему же эти обвинители, которые сегодня такие герои, двадцать лет назад всего этого не писали? — вопрошает Готт.

— Вы могли бы прочитать это в самиздате — в официальной прессе их высказывания не прошли бы, — замечает очередная журналистка.

— Не прошли, не прошли… — передразнивает ее певец. — Так почему тогда они не сказали этого по радио в прямом эфире?»

Сам автор старается держаться отстранёно, но поляку это сделать так же трудно, как и чеху. Его сборник своей тематикой статей уже выдаёт позицию репортёра, но всё же основной, главный принцип настоящего журналиста в книге соблюдён: по возможности дано слово обеим сторонам каждой истории. Это очень важно. К тому же, выбранные журналистом эпизоды чешской истории были для меня интересны и познавательны. Чехословакия в советское время была союзницей, поэтому всё, что порочило эту страну в глазах советских людей, замалчивалось. После распада Советского Союза и Чехословакии Чехия совсем уж превратилась в страну туризма, пива и местечковой политики, о которой редко узнаешь в новостях. Поэтому такая книга — это возможность увидеть немного другой Чехии: вне крупных мазков учебника истории и современных туристических потоков. Этим мне книга Мариуша Щигеля и понравилась. А террор... его просто продолжают новые люди. И не только в Чехии.

«К сожалению, это только верхушка айсберга. А сам айсберг — это ощущение бессмысленности жизни у молодого поколения.»

Алломантия эпического фэнтези.

(Шутка. Скорее для тех, кто уже прочитал.)

«Металл | Эффект | Наименование туманщика»

Всё начинается с удачи. Ещё не понимая, что он — рождённый туманом, читатель бросает немного удачи на взятую в руки книгу. Он хочет самую малость: чтобы книга понравилась.

«Олово | Обостряет чувства | Ищейка»

Брендон Сандерсон учит читателя алломантии, магии металлов, не спеша. Сначала предлагает освоить олово. Проглотить, поджечь внутри себя и вдохнуть полной грудью вонь трущоб столицы Последней империи, увидеть клочья пепла, сыплющиеся с неба от горизонта до горизонта, услышать перебранку милых главных героев.

«Пьютер | Улучшает физические возможности тела | Громила»

Следующий металл, который должен освоить читатель — пьютер. Без него не дойти до финала: тонны «воды» будут пытаться смыть читателя с первых страниц книги. Но если поджечь пьютер, упереться в твёрдый переплёт и осознать, что 640 страниц для эпического фэнтези — ещё не много, то всё получится.

«Цинк | Гасит эмоции | Гасильщик»

«Сталь | Отталкивает расположенные поблизости металлы | Стрелок»

В ответ на уловку с пьютером писатель ответит цинком. Конечно, будь у книги в руках читателя хоть кусочек металла, он воспользовался бы сталью, но увы... Остаётся лишь гасить эмоции читателя на протяжении 500 страниц. Конечно, Сандерсон — не Вседержитель, поэтому временами он забывает поддерживать внутри себя горение цинка. И тогда текст на время оживает, а вместе с ним и читатель... Но это бывает лишь кратковременно.

«Медь | Прячет алломантию | Курильщик»

«Бронза | Обнаруживает алломантию | Охотник»

Постепенно читатель понимает, что он не просто ищейка или громила. К 500 странице он осваивает металлы курильщика и охотника. Он уже уверен, что писатель что-то скрывает за медной завесой. Что-то важное. Сжигая бронзу читатель обнаруживает источник гашения своих эмоций, быстро проходит с 500 до 510 страницы, вынуждая писателя к более решительным действиям. Тот не заставляет себя ждать, щедро кидая в туман горсть приключений. И читатель ныряет в этот же туман с головой. Ускоряющийся сюжет увлекает его, заставляет потерять бдительность.

«Железо | Притягивает расположенные поблизости металлы | Хвататель»

И тогда Сандерсон наносит удар. Он вмуровывает второй том в металлическую полку книжного магазина и воздействует на читателя железом. Полка с книгами тяжелее читателя, поэтому он начинает неудержимо стремится к ней, как и монеты в его кошельке. Автор потирает руки, готовый повторить всё сначала на очередной сотне страниц.

Атиум | Показывает версии ближайшего будущего | Рождённый туманом

Лишь часть новорождённых туманом успевает заранее разжечь атиум и разгадать коварный план Сандерсона. Они захлопывают «Пепел и сталь» заранее, не читая Приложения, и быстро удаляют из корзины остальные две книги трилогии. Другая же часть читателей вновь разжигает пьютер, чтобы выдержать очередные 500 страниц нового «пролога» и насладиться очередной финальной заварушкой.

Эту книгу в классе четвёртом мне дала почитать одноклассница. За книгой, насколько я помню, даже очередь была, поэтому прочитать надо было быстро. Но подгонять не потребовалось, книгу я и так буквально проглотил! Дело в том, что к этому возрасту моя вера в сказку была уже окончательно при смерти, а «Понедельник начинается в субботу» всё изменил. На полном серьёзе в книге рассказывалось о научно-исследовательском институте чародейства и волшебства (НИИЧАВО), в котором происходили невиданные вещи. И при всём при этом все эти чудеса рассматривались как самые обыкновенные происшествия, а чудом считалась наука и научные открытия. Удивительно и интересно! И сказка оказалась реальностью, просто не в моём городе, а в далёком Соловце. Но она была! Она существовала...

С тех пор я не раз перечитывал эту книгу, и со временем акценты в ней смещались. Старшеклассником меня уже больше интересовала не сказка, а люди, характеры, взаимоотношения в коллективе, будущая профессия. Студентом — возможность найти такую же интересную работу, чтобы так же в субботу вместо понедельника хотелось начинать рабочую неделю. Молодым специалистом я чувствовал родство с главным героем. Тот же оптимизм, энергия, вера в справедливость, во всё хорошее и в нужность того, что я делаю. А вот сейчас круг замкнулся, и я снова вернулся к сказке. Потому что только в сказке всё бывает идеально, а в жизни всё сложнее. Я по прежнему люблю свою профессию, но уже знаю, что работа над любимыми проектами, где нужны твои знания и твой характер, перемежается работой, которую на тебе свалили просто потому, что на кого-то надо было, без учёта тебя как такового. И вот ради одного терпишь другое, ныряешь в рутину, чтобы вынырнуть в теплые лучи нового увлекательного задания.

Созидать интересно. А когда интересно, тогда и понедельник начинается в субботу.

Мемуары замужней дамы.

Что больше всего ожидал прочесть в автобиографии писательницы? Конечно, подробности о создании её книг. Но Агату Кристи эта тема мало занимает. Есть интересный эпизод о рождении Эркюля Пуаро, есть — о прототипе мисс Марпл, остальное по крупицам надо собирать по всей книге. Зато я подробно узнал о её родственниках и друзьях, об обилии собственных домов и их обстановке, и конечно о том, что раньше солнце было ярче, а трава зеленее.

Больше всего понравились части «Война» и «Жизнь с Максом». В первой рассказывается о работе Агаты Кристи в больнице и аптеке во время Первой Мировой войны (именно поэтому писательница хорошо знакома с ядами). Во второй — об археологии, которой занимался её второй муж. Кроме того, в части «Эшфилд» много интересного о жизни викторианской Англии, так что любителям этого исторического периода Британии рекомендую почитать эту часть. В целом же многого от этой объёмной книги ждать не стоит.

«Одзу подумал, что за время войны исчезло всё, что может приносить людям счастье.»

В старших классах я с удовольствием прочитал «Отцов и детей» Тургенева. Тогда мне это было очень близко и понятно. А не так давно перечитал и понял, что взгляд со стороны детей мне больше не нужен. Вот почему я заинтересовался книгой «Посвисти для нас» Сюсаку Эндо. Увидев её в анонсах я решил, что это и будет повествование от имени отцов. Но всё оказалось не совсем так.

Повествование книги можно разделить на две части: японские школьники и чуть старше во время Второй Мировой войны, к которым относится старший Одзу, и медицинское учреждение 70-х годов, в котором работает младший Одзу. Как и положено, ближе к концу книги обе эти части переплетутся в единую историю.

Автор хорошо показал эгоистичность столичных врачей, скооперировавшихся с частными фармацевтическими фирмами и зацикленных на карьере. В этой части противостояние идеализма старшего поколения и меркантильности младшего отлично описано. Но вот с идеализмом как-то не всё гладко. То ли японский писатель затрагивал струны, которые мало отзываются во мне, то ли он просто чего-то не договаривает. Совершенно опущено время, когда Одзу-старший воевал в Китае (возможно, из этических соображений). Да и его поведение в тылу и в послевоенное время никак не характеризует в плане поступков согласно каких-то внутренних установок. Его друг Хирамэ в этом случае нагляднее, но как представитель поколения выступать совершенно не может. Он скорее исключение. Так что противостояние отцов и детей снова вышло однобокое, пусть и со смещением отрицательного в сторону детей.

Финал меня тронул. Я и сам чувствую подобное, приезжая в места моего детства. Но всё же от книги я хотел большего.

Стремление к добру и смирению запомнится и останется в памяти как главное в произведении, но по своей сути книга написана для европейского читателя. Мысли о миссионерстве, вражде конфессий, пути католической церкви в современном мире и осмысление поведения европейцев в таких странах, как Китай занимают в книге не малое место. Но всё равно вместе с Фрэнсисом я прошёл долгий путь удач и поражений, сросся с его идеями и тем, что он имеет силы (прежде всего силу воли) воплощать их в жизнь. Пример, достойный подражания. Тем горше для меня был финал.

Момент отъезда главного героя, разговоры новых священников о своих планах, смена священника соседней церкви словно подчеркивали, что вместе с отцом Фрэнсисом уедет и тот мир, который он построил. На берегу реки прощались не только с ним, но и с его образом жизни. «Мы собираемся набрать человек двадцать катехизаторов (мы, разумеется дадим им хорошее жалованье), потом мы откроем раздачу горячего риса на Улице Фонарей, как раз напротив ваших друзей методистов. Уж мы покажем им себя, будьте уверены!» Эти слова одного из молодых священников словно перечеркнули что-то... или поставили точку.

Великий Гусляр — кто же его не знает?

Маленький городок, который при этом является центром Вселенной :+) Ведь именно в него, особенно во двор дома номер 16, что стоит на Пушкинской улице, постоянно прилетают инопланетяне, кроме того, в зоомагазин завозят говорящих золотых рыбок, в пригороде ходят колдуны, а по улицам едет печка на воздушной подушке и происходят другие удивительные события.

Люблю эти добрые и ироничные рассказы Кира Булычёва. Двор дома номер 16 и его жители для меня старые знакомые уже лет двадцать. И с годами они всё так же дороги мне. У каждого жителя свой характер, своя история, свои предпочтения. С какими-то встречаешься чуть ли не в каждом рассказе, какие-то промелькнут и исчезнут... Нет, не исчезнут: промелькнут и запомнятся.

Космические корабли, искусственный интеллект, суперкомпьютеры с одной стороны и логарифмические линейки, фотонегативы, киноплёнка и цветное кино как нечто редкое с другой — такое противоречие часто встречается в классике фантастики. Сегодня книжное видение начала 21 века вызывает умиление, но всё равно рассказы о роботах Айзека Азимова читаются и перечитываются. Автор построил мир жизни людей бок о бок с роботами, создал целую философию, придумал законы роботехники и даже выявил методы их обхода. Обыграл в текстах разные ситуации, показал разные варианты событий. С его помощью мы готовы к приходу роботов на совсем иной уровне, чем могли бы быть. И тут нельзя не восхититься тем временем, когда фантастика не столько развлекала, сколько пыталась осознать будущее человечества перед выходом в космос.

«Кроме того, вода Атлантического океана кажется мне просто восхитительной по сравнению с водой Средиземного моря: она гораздо менее соленая и прекрасно утоляет жажду.»

Первая половина книги посвящена пяти основным темам: самой идее, которую нужно доказать; сборам экспедиции; испытанию лодки и экипажа в Средиземном море; выражению благодарности тем, кто помогал; сетованию на тех, кто мешал. Последнее сейчас, спустя много лет, выглядит архаично и даже раздражает. Но тут надо понимать, что когда на тебя вылито столько вранья и грязи, и ты пишешь книгу, то как не дать заодно ответы на все эти вопросы, как не высказать наконец-то свою версию событий без преломления их через журналистское желание сенсаций и скандалов.

Во второй половине книги всё это заканчивается. Друзья, враги, завистники, даже просто мешающие идиоты остаются далеко позади. И начинается самое интересное. Кругом Атлантический океан, лодка и автор в ней. Никаких запасов пресной воды, никакой еды... только то, что добыл сам. Ведь смысл всей затеи именно в том, чтобы доказать: люди, потерпевшие кораблекрушение, могут выжить и дождаться помощи. Могут, если будут это чётко осознавать. Ведь быстрее жажды и голода в море убивают отчаяние и страх. Однако на том же примере автора видно, что если человека не спасут достаточно быстро, в течение нескольких дней, то ужас незнания грядущего всё же может доконать его.

Так как первая книга «Неаполитанского квартета» обрывается буквально на полуслове, то ничего нет удивительного в том, что я тут же начал вторую. И они между собой отличаются. Первое произведение — о взрослении, нищете трущоб, выборе учиться или жениться, поиске себя. Второе же — это скорее первые плоды того выбора, который сделал каждый герой в предыдущей книге.

Дочитав финал события, начавшегося в «Моей гениальной подруге», продравшись сквозь две излишне подробные сексуальные сцены, я внезапно вынырнул в какой-то другой книге. Нищета Неаполя отошла на второй план. Те герои, что разбогатели — остались в центре внимания, другие постепенно сошли с главной сцены. Главная же героиня стала чужой среди своих и своей среди чужих. Она выбрала (вернее, скорее за неё выбрали) путь учёбы, который пугает её своей неопределённостью. Дело в том, что учиться — настолько неожиданный ход для нищего квартала Неаполя, что не ясно, зачем это надо и что даст в будущем. А трудиться в учёбе приходится не мало. Так стоит ли?

Пока Лину учится, тем самым оттягивая взрослую жизнь, остальные герои настолько в ней погрязли, что едва начав жить, начали понимать, насколько были наивны ещё недавно. Всё оказалось труднее и жёстче, чем представлялось. За богатство не купишь счастья, за обман получишь обман, а лёгкие деньги часто бывают лишь в чужих карманах.

Несмотря на то, что книга временами похожа на женский сериал, очень интересно было вновь следить за судьбами героев, узнавать, чем жили в 50-60-е годы в Италии и в мире. Но тяжесть событий, их частая неотвратимость и безысходность мне всё же давались нелегко. После прочтения очень трудно вновь верить в людей, в человечество. Поэтому теперь надо почитать что-то кардинально другое, и желательно позитивное.

Если судить по книге «Моя гениальная подруга» Элены Ферранте, то в город Неаполь лучше даже не приезжать, не говоря уже о том, чтобы там родиться. Просто сволочь на сволочи сидит и сволочью погоняет. Проще сдохнуть, чем там жить. Но сдохнуть почему-то никто не торопится, так и копошатся в грязи, ни на что не надеясь.

А это наши две девочки-героини Лила и Лину, они встречаются в этом аду, чтобы начать свою странную дружбу. Одна — воплощение гениальности и непокорности, вторая — предпочитающая идти в фарватере первой и одновременно пытающаяся превзойти её. Конечно, главные героини не такие гады, как их родители, родня, учителя, соседи и прочие люди, встречающиеся им на пути. Ведь они-то две заслуживают оправдания, раз героини. Хотя... они ничем не лучше других, пусть и считают себя иными.

И вот читаешь всю эту мерзость… и читать не хочется, и бросить не получается. Всё время побеждает любопытство: что ж эти все товарищи ещё натворят такого, и что ж с ними в итоге-то будет. Такой вот парадокс книги. Так что если хочется окунуться в блеск и нищету Неаполя, то начинайте читать. Но потом уже придётся дочитывать до конца.

Книги о Древней Греции обычно посвящены или мифам, или историческим событиям. А вот «Занимательная Греция» Михаила Гаспарова, на мой взгляд, рассказывает о духе Древней Греции. Здесь есть немного мифов, немного истории, немного географии, немного науки, немного философии и так далее. Но самое главное — есть много о быте и сознании. И вот через призму быта, устройства государства и осознания себя и показано всё остальное. В этом главная ценность книги. Ты узнаешь не только, что произошло то-то и то-то, но и понимаешь, почему произошло так, а не иначе.

Меня очень впечатлили рассказы об Эзопе, Сократе и других известных личностях. Удивила и порадовала подборка древнегреческих анекдотов, выдержек из школьных работ, цитат из интересных бесед. В книге нет пошагового рассказа о Древней Греции, но по итогу её прочтения начинаешь именно понимать Грецию, видеть её взглядом того времени. Поэтому всем любителям античного мира рекомендую.

«Русские мальчики. Роман в повестях». Не встречал я ещё подобного цикла произведений, так живо, правдиво, подробно описывающего жизнь мальчишки маленького тылового городка в военное и послевоенное время. Очень рекомендую почитать всем, чтобы знать из первых уст о том времени. А ещё не менее настойчиво рекомендую почитать мамам сыновей, настолько тут хорошо описаны чувства мальчишки, его интересы и стремления, порой далёкие от родителей, особенно от мам. Ведь папы раньше были мальчишками, им легче.

Сколько я не искал, в какой последовательности читать цикл «Русские мальчики», так и не нашёл ничего однозначного. В итоге на основе прочитанного я составил свой список, разместив книги по внутреннему хронологическому порядку. В повестях встречается и отступление в прошлое, и краткий рассказ о том, что было дальше, но я ориентировался на основное время событий.

1. «Крутые горы» (1971). Осень — зима 1942 года, 1 класс. Начало войны, начало учёбы.

2. «Детская библиотека» (1985, 1995). Осень 1943 года — весна 1944 года, 2 класс. Открытие мира книг.

3. «Те, кто до нас» (2005). Зима — лето 1944 года, 2 класс. Старый доктор.

4. «Лежачих не бьют» (2005). Лето 1944 года. Пленные немцы.

5. «Джордж из Динки джаза» (2009). Осень 1944 года — зима 1945 года, 3 класс. Кинотеатр.

6. «Кикимора» (1983). Осень — зима 1944 года, 3 класс. Злой конюх.

7. «Последние холода» (1984). Весна 1945 года, 3 класс. Столовая. Голод. День Победы.

8. «Магазин ненаглядных пособий» (1983). Весна — лето 1945 года, 3 класс. Дружба.

9. «Деревянные кони» (1972). Осень 1945 года — лето 1946 года, 4 класс. Послевоенная жизнь. Отец ещё не вернулся.

10. «Музыка» (1968). Весна 1946 года, 4 класс. Уроки музыки.

11. «Крёсна» (2005). Книга о любимой учительнице, настоящей героине. Эпилог цикла.

Продолжает же весь цикл «Русские мальчики» роман «Мужская школа».

P.S. В цикл так же автор включил повести:

«Цирковые циркачи» (2014). Лето — осень 1945 года, 4 класс. Цирковые артисты. Возвращение отца.

«Фулюган с большой дороги» (2015). Осень 1947 года, 6 класс — весна 1949 года. Хулиган Лёнька.

Но первая не стыкуется с «Деревянными конями» по дате возвращения отца, вторая же — это скорее продолжение «Мужской школы», т.к. там уже 6 класс.

«Настоящий прорыв в Америке случится, когда президентом станет простой черный парень из Джорджии, черный парень, который в колледже учился на тройки.»

Решение, кто хамит, а кто смело выражает своё мнение, каждый раз настолько субъективно, что становится понятно: кто писательнице симпатичен, тот и молодец. В основном ей симпатична главная героиня да ещё некоторые персонажи, глаголящие истину расовой свободы и феминизма. Остальные же — не паханное поле для насмешек. Причём охаивается всё: от устройства государства до чернокожей глупости. Мне, как белому даже странно: разве недалёкость как-то зависит от цвета кожи? Это уже какой-то расизм. Причина глупости прежде всего в отсутствии образования и хронической бедности, не способствующей саморазвитию. То, что в этих условиях чаще оказываются чёрные, не означает, что причина в расе. А уж смеяться над ошибками из-за незнания языка или воспитания в другой культуре — верх цинизма. Культура, обычаи предков — это корни, которые как раз дают какую-то уверенность в этом мире. Отсутствие этих корней и заставляет героиню болтаться по жизни, как дерьмо в проруби. Ни направления, ни цели у неё нет, сплошная критика других и прерванные отношения.

Что понравилось, так это раскрытие некоторых особенностей негроидной расы в целом и нигерийцев в частности. Начиная от стрижки и заканчивая защитным кремом. С этим кремом вообще занятная история. Она раздута до уровня расового оскорбления, хотя я тоже искренне считал, что чёрным не нужен крем от солнца из-за особенности их кожи. И принижение тут не причём: в голове сплошная эволюция. Так что белый мальчик в школе, где учится единственный негр, вполне мог считать точно так же. Сама идея поселиться в районе, где живут одни белые, уже провоцирует непонимание.

В то же время, если без выпрямления волос негритянка действительно не может устроиться на работу, а чёрная приезжая студентка может хамить белому преподавателю, призывая к ответу за всех рабовладельцев США, то вторая Гражданская война — это вопрос времени. Спрятанная за запикиванием слова «негр» взаимная ненависть всё равно вырвется наружу. В итоге будет пять десятков новых американских нигерий с генералитетом во главе каждой. Куда тогда поедут эти «вумные» Ифемены? Чур, не в нашу страну. У нас и своих хамонных критиков хватает.

Вишенкой на торте стала градация чёрных среди чёрных. Кто светлее — тот выше статусом. Разруха-то прежде всего в головах. Сколько не убеждай белых, что чёрные равны, сами-то чёрные так не считают. Все стремятся быть как можно белее. Так от кого идёт сегодняшний расизм? Вот вам и страна равных возможностей. Возможностей считать себя почти белым, а тех, кто темнее тебя — чёрными, а значит глупыми, нищими, преступниками. Никогда бы без прочтения данной книги не додумался до такой дикости. Может про крем я и оказался не прав, но дифференцировать чёрных по оттенку их кожи по-прежнему как-то не готов.

«Мой редактор читает рукопись и говорит: «Я понимаю, раса — это у нас тут важно, но необходимо, чтобы книга оказалась выше расы, чтобы она была не только про это»

О лозунгах книги больше писать не буду, хотя там ещё было не мало странного о жене Обамы, таксистах, чистильщике ковров, блате при трудоустройстве и прочем. Вернусь к главной героине. Отец направил её в школу с наказом учиться. Любящий парень и его мама убедили её продолжить учёбу в университете. Затем тот же парень убедил эту героиню ехать в Америку. Там её приютила тётя. Бывшая одноклассница нашла ей работу. И т.д. и т.п. И при всём при этом они жили как-то с точки зрения героини мелко, не в полную силу. Другое дело она — нигерийка в белом. Уж она-то шла и шла вверх... по головам этих людей. Поднялась и стала смотреть на них свысока. Мне всё было интересно, вспомнит она о ком-то тепло, у кого нет джипа, домины и денег? Так и хотелось спросить: а ты сама-то что смогла? Заработать один раз $100 и потом всю жизнь стараться это забыть? Отличное достижение. Так какое ты имеешь право кого-то судить? Особенно свою тётю, чей честный труд ты ставишь невысоко, но чьё бесчестное богатство ты так ценила когда-то. Так и вспоминается басня Крылова: «Чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться?»

Ну да ладно, буду считать, что это просто такой выдуманный художественный образ.

«Они часто целовались, но губы она сжимала крепко — не хотела его язык у себя во рту. Их союз лишился страсти, но возникла новая, вне их самих, и она объединила их в близости, какой у них доселе не было, в близости зыбкой, невысказанной, интуитивной: Барак Обама.»

Что легко приходит, то мало ценится. Героиня достигла каких-то начальных высот, потом автору с ней надо было что-то делать. По модной тенденции она стала популярным блогером, залезающим в душу к попутчикам и высмеивающим их слова на потеху публике. Таинственная профессия, на которую можно списать любой статус и любую степень финансовой свободы. Её бывший любовник разбогател на мошеннической приватизации нигерийского госактива, а до этого с помощью брачной аферы попытался стать гражданином Британии. Но их критиковать автор не станет: не они такие, жизнь такая.

У обоих всё хорошо, но им скучно. Рано всё пришло, некуда стремиться. И тут они вспоминают друг о друге. Она — узнав о его успехах в бизнесе и на семейном фронте, он — не без напоминания с её стороны — стремясь к чему-то стороннему, к чему-то американскому. И началась Анна Вронская на нигерийский лад. Слюнявая любовь после резких, рубящих наотмашь лозунгов большей части книги выглядела словно взятая из другого произведения. Тётенька-героиня перебесилась и хочет замуж за любимого.

«А ты кто такая, чтобы судить? Чем это отличается от тебя и твоего богатого белого в Америке? Получила бы ты штатовское гражданство, если б не он? Как ты работу в Америке нашла? Давай прекращай эту ерунду. Перестань заноситься!»

В общем, после прочтения я сделал два вывода. Хорошо, что я не негроид, а то бы пришлось ехать в Нигерию, где нет расовой дискриминации, но при этом круто нанять белого управляющего. И хорошо, что я живу не в США, а то к своим «белым» проблемам мне бы накидали «чёрных», чтобы я их обязательно учитывал. А на любые мои возражения чёрные бы отвечали: иначе ты нас не поймёшь, и расизм не исчезнет. Но проголосуют при этом за Обаму, ведь он тоже чёрный. Но они не расисты, нет-о.

«Вокруг кто-то дрался, кто-то плакал, кто-то гоготал во весь рот.»

Предвкушаете новую историю? О нет, эта история довольно старая, я бы даже сказал — с запашком. Долгие годы детства автор собирал в своей голове всё дерьмо, что видел вокруг. Оно внутри него перебродило, и начал китайский писатель лить его щедрой рукой на страницы своей книги. Но талантливый человек не будет заливать дерьмо без приправ, нет. Настоящий мастер добавит солидных китайский специй.

«Всего-то и нужно взять брата за руку и, подпустив соплей, начать вспоминать их залитое слезами и кровью одинокое детство.»

Когда с первых же страниц мерзкая дрянь польётся в рот, глаза, уши и ноздри, не сопротивляйтесь, если собрались читать дальше. Расслабьтесь. Ощутите привкус слёз и соплей, он будет всегда: в горе и в радости, в праздники и в будни, на людях и наедине. Почувствовали? Теперь ощутите примесь крови. Она будет разной: свежей и со вкусом земли, венозной и артериальной. И особый вкус крови в разбитом рту, заглатываемой вместе с ругательствами и вбитой в глотку пылью.

А какое амбре! Вонь гниения заживо, перебиваемая трупным запахом, ибо одно плавно переходит в другое. Пот. Свой пот, пот толпы, пот от страха, пот от желания, пот от жары. Запах же любви от немытых годами волос добавляет блюду пикантности.

«Запятнанная кровью одежда и простынь замачивались в тазике под кроватью. В воде плавало несколько мух, выпавших из швов одежды.»

И ощущения! Сломанная палка, торчащая из рёбер. Кровавая майка в руках. Ржавый гвоздь в голове вместо горящей сигареты в заднице. Недоваренный рис с солью или соевым соусом. Красные креветки с привкусом слёз. Лапша, лапша, лапша, лапша... О, и сансянь!

* * *

Эх, детство, как оно скоротечно! Дерьмо, накопленное за это светлое время в голове автора, становится всё жиже. Его хватило на первую часть из двух, но вот беда: это лишь треть от общего объёма.

Кстати, вполне можно сплутовать и сразу начать со второй, ведь писателя словно подменили! А может их было двое, и писавшего сначала Бритого Ли сменил его брат Сун Ган? Очень уж крут поворот от кровавого антикоммунистического канализационного трэша к тонкой социальной комедии. Контраст настолько разителен, что складывается ощущение чтения другой книги. Если бы не те же герои и декорации, это ощущение переросло бы в уверенность.

В чём же дело, товарищ Хуа? Что стало с людьми? Где дерьмо, льющееся из всех их отверстий? Где крики друг на друга с брызгами слюней и размазыванием соплей? Где драки на каждом углу? Где местные банды диктатуры пролетариата? Неужели автор увидел другую сторону медали, не идеальную, но другую? Или с высоты богатства героя стало не до жизни бедноты?

«— Я, директор артели, буду есть лапшу саньсянь.

У Сун Гана загорелись глаза, и, махнув рукой, он сказал:

— Верно! Съедим лапши, отметим-ка.»

Как бы то ни было, но вот тут и начинается новая история, новый Китай. Социализм с китайской спецификой. Растущие, как на дрожжах, частные фирмы, разрастающиеся и обновляющиеся города. И чичиковы, новые герои страны. Пока сунганы подыхают на заводах, надышавшись бетонной пыли, бритоголовые радуются жизни, гребя деньги лопатой и трахая всех подряд. За это их можно немного пожурить. Но не сильно, а то мало ли что...

«— Говорят, ты там мутишь по поселку воду?

Писака, побледнев, как полотно, усердно замотал головой:

— Нет, нет, нет-нет…

— Мать твою, — грохнул Ли по столу. — МАТЬ ТВОЮ!»

Лучше тренироваться на Бродяге Чжоу, мелком аферисте, да беззащитном главном подменщике, оставив лишь победы матёрым капиталистам местного разлива. Но к чему тогда был этот жёсткий старт в начале книги, если в итоге всё переросло в порнографическую мелодраму? Выглядит как-то жалко. Спасибо хоть за трогательный финал.

Что ж, Писака Хуа, удачно тебе вписаться в мировой книжный рынок. Прощай, «повелитель жоп».

(Скорее для тех, кто уже прочитал.)

«– Мы относимся к этому с полным пониманием, – сказал директор с совершенно непонимающим видом.»

Какая на редкость утомительная книга. Причём утомительная не чем-то конкретным, а множеством факторов. И уже утомление от упоминаний «Властелина колец», плавно перетекающего в «Звёздные войны», ничто по сравнению с вечно фигурирующей в тексте «Википедией». Автор, это бесплатная/оплаченная реклама или просто попытка идти в ногу со временем? Туда же бесконечные упоминания «Фейсбука» и «Гарри Поттера». Но больше всего убивает преклонение автора перед продукцией «Эппл». Особенно странно оно звучит в устах такой продвинутой девочки, как героиня этой книги. Она такая умная, развитая не по возрасту, неужели не поинтересовалась условиями труда людей, которые производят данную продукцию?

Но вернёмся к героиням книги: Эск и матушке Ветровск. Тьфу, тут же они Эльса и бабушка. Просто недавно перечитал «Творцы заклинаний» Терри Пратчетта и как-то наложилось одно на другое. Может причина в этом, а может в другом, но сказка Бакмана после Пратчетта не пошла. Интересно, кстати, читал ли автор книги Владислава Крапивина ? Вряд ли. Но ощущения фантастики на грани реальности и фантазии у них несколько схожи. И в этом главная прелесть этой книги. Большую часть повествования ты следишь за событиями, пытаясь понять, в какой сказке ты очутился. К сожалению, в финале сказка рассыпается. А жаль. Ведь только списывая многое на сказку веришь происходящему.

Вот и все эмоции, которые хоть как-то вызваны книгой и могут быть перенесены в рецензию на неё. А нет, забыл ещё об одной: несмотря на то, что «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения» прошла у меня очень ровно, я познакомился в ней с Бритт-Мари и теперь хочу взяться за «Здесь была Бритт-Мари», а там может и до «Медвежьего угла» доберусь. Ведь так хочется повторить восторг от «Второй жизни Уве», после которой я верю в автора несмотря ни на что.

И раз уж все в книге получали письма, я тоже хочу написать одно.

Дорогая Эльса !

Ты часто жалуешься, что ты не такая, как все. Но вот что удивительно: все дети не такие, как все. И это большая беда человека и большая удача человечества. Думаешь, с твоей бабушкой в качестве мамы твоя мама чувствовала себя такой же как все? Конечно же нет.

И разве не глупо оценивать человека по тому, сколько у него на полке стоит книг о Гарри Поттере, или читал ли он комиксы Marvel? Да и почему лишь их? Ведь в мире существуют комиксы других издательств. Но самое глупое — во всём верить «Википедии». Ты это поймёшь, когда впервые сама отредактируешь там статью. Ну а пока наслаждайся своей часто встречающейся, но такой дорогой тебе исключительностью, делай что хочется, кричи на взрослых и кидай в директора школы всем, что под руку подвернётся. Это и называется детством. Позволить себе такое позднее ты сможешь лишь став бабушкой. Не зря же народная мудрость гласит: что старый, что малый. Да ты и сама уже должна была это понять, ты же умная.

До встречи!

С лёгким приветом, твой пишущий письма на Android'e Друг.

Разумом я эту книгу понял, оценил, но сердцем, душой не принял. На это было три причины и несколько книг:

1. Критика армейщины у Ремарка больше похожа на критику отдельных перегибов на местах. Пойти дальше он или не захотел, или не смог. В этом плане Гашек со своим Швейком смотрится намного эффектнее.

2. Война и мир. Фронт и тыл. Здесь тоже уже прочитаны «В окопах Сталинграда» Некрасова, «Сашка» Кондратьева. Все эти контрасты положения, все эти противоречия чувств, невозможность главного героя вернуться в мирную жизнь, когда мысленно он всё ещё на фронте там есть и показаны великолепно.

«— О чем вы думаете? — спрашивает Люся.

— О пулемете. Здесь хорошее место для пулемета.» (Виктор Некрасов).

«Приметил он, чем дальше от фронта, тем к раненым сочувствия больше. Это и понятно, пореже их тут встречается.» (Вячеслав Кондратьев).

3. Но больше всего мешало то, что читал я о немцах. Да, в Первой Мировой войне. Да, на Западном фронте. Да, простой солдат не выбирал свой путь, его заставили. Всё это я понимал разумом, но не мог принять сердцем. И дело не в том, что наша страна воевала с Германией в те времена. Дело в том, что немцев это ничему не научило. Всё стало только хуже.

Читаешь, как Ремарк пишет о плохом снабжении, и вспоминаешь: «Немцы забрали первого Флобера в 1941 году, вместе с оградами и дверными молотками. Возможно, его переплавили на кокарды.» (Джулиан Барнс «Попугай Флобера»). Всё то же, всё так же. Просто через двадцать с лишним лет. Выросли новые юноши, выросли новые кайзеры. «А всякому приличному кайзеру нужна по меньшей мере одна война, а то он не прославится.» Только в этот раз это была война на уничтожение, а не просто война. Очень жаль, что книги Ремарка не смогли этого предотвратить. И очень надеюсь, что третьего раза не будет.

Перечитать такую книгу, как «Игра Эндера», да ещё и в совершенно другом возрасте — всегда риск. Во-первых, когда знаешь сюжет, знаешь финал, заиграет ли она снова всеми красками? Во-вторых, сколько уже перечитанного из фантастики, так любимого в студенчестве, в среднем возрасте пошло в утиль. Но тем ценнее те, что со мной остались и дальше.

Планета Земля вынуждена объединиться под угрозой третьего нашествия жукеров, разумных «насекомых». Строятся новые корабли, готовятся новые экипажи. Для командования новым флотом набираются дети со всей планеты. Одарённые дети, лучшие из лучших. Именно они встанут на разных капитанских мостиках и офицерских должностях и поведут флот к третьей победе.

Главный герой — один из тех, кого забирают в Боевую школу. Это первая ступень обучения. Начиная даже не с рядового, а с пустого места, его задача доказать, что он может командовать кораблём или даже флотом. Для этого в школе есть армии мальчишек, борющихся между собой за место в турнирной таблице.

В таком сюжете как раз и кроется причина, почему одним книга нравится, а другим — нет. Не всем интересно читать о военной карьере мальчишки, о стратегии и тактике в военных играх, о борьбе за влияние на других людей. Но перечитывание показало, что книга держится не только на сюжете (его я уже знал), но и на развитии героев. А это уже признак качественной литературы.

Читал с удовольствием, вот только книга быстро завершилась. Так всегда бывает с интересными произведениями. Стоит ли читать что-то из продолжения? Боюсь разочароваться.

P.S. Вставки про агрессивных русских раньше вызывали недоумение, а теперь скорее смех. Прямо голубая мечта американцев — русские на них нападают, а те их побеждают малой кровью на чужой территории. Но с такими мыслями они не агрессоры, да.

P.P.S. Из известных героев фантастики к Эндеру Виггину близко стоит Майлз Форкосиган (цикл «Барраяр» Лоис Макмастер Буджолд). Так что если вы знаете одного, но не знаете ещё второго (или наоборот), рекомендую присмотреться.

Когда вместо L появились N и M, они открыто признавали, что L был вершиной их развития. То есть они были ниже L по способностям, возможностям и даже дурачествам. Из-за этого авторам и у Киры пришлось понизить уровень его деятельности. В итоге пострадала вся история. Тем не менее, последний том дал надежду на реабилитацию. Кира смог убить L, неужели какие-то N и M смогут его победить? Тем более, что из преследуемого он превратился в покорителя мира.

Представьте, что вас заинтересовала аннотация на экскурсию в Нью-Йорк ближайшего будущего. Возможность посмотреть достижения, опережающие время, пленила вас. Вы соглашаетесь (тем более, что плата — по желанию), устраиваетесь поудобнее и лихо ныряете в канализацию завтрашнего дня. Это не страшно, так как экскурсия гарантирует безопасность и комфорт. Лихое начало с охотой на тварей, которые нельзя называть, выглядит многообещающе. Воодушевившись, вы не отрываетесь от происходящего, а в это время экскурсовод рассказывает много интересного.

Но вот о чём вас не предупредили до того, как вы согласились на экскурсию, так это пробки. А пробки завтрашнего дня отнюдь не лучше сегодняшнего. И вот паузы между интересными местами экскурсии становятся всё больше, а поездка всё скучнее. Вместе с вами в этом мероприятии участвуют такие же горемыки (список в начале экскурсии прилагается), их много. Со скуки, хочешь-не хочешь, со всеми перезнакомишься. Бедный экскурсовод Мэтт Рафф, чтобы занять тянущиеся паузы начинает рассказывать о Нью-Йорке ближайшего будущего не только интересное, но уже всё подряд. Одуревая от этих подробностей, вы уже начинаете подумывать о том, чтобы незаметно исчезнуть во время ближайшей остановки. Но каждый раз эта остановка заинтересовывает, и вы снова продолжаете путь. Такой вот мазохизм. Такая вот экскурсия под названием «Канализация, Газ & Электричество».

Кстати, об экскурсоводе. Чувствуется, что это американец. Рассказывает свои истории с таким количеством отсылок на американскую жизнь, историю и культуру, что пришлось всем заранее выдать брошюрку со сносками. Но всё равно периодически возникает ощущение, что Мэтт рассказывает больше, чем улавливает простой русский человек. Одно жаль: он зациклился на 90-х годах 20 века, и это постоянно его подводит в 21 веке. Как начнёт заливать о суперкомпьютере, у которого «петабайт памяти», а потом выдаёт фразу: «Подключаясь к сети, зачирикал модем» и начинаешь понимать, что достижения, опережающие время, как-то устарели вместе с экскурсией в ближайшее будущее. Ведь одно дело довести сегодняшний рост объёма памяти компьютера до астрономических чисел, другое — предсказать, что модем исчезнет, а квадрокоптеры встанут на службу журналистам. Такое прощаешь будущему, создаваемому в 50-70-е годы, но не в 90-х. Впрочем, Дональд Трамп смешит всю дорогу. Раньше и не знал, кто это, зато теперь знаешь ещё и то, что его ненавидели уже в 90-е. Чем же он так всем насолил-то?

Так что не реагируйте на данное заманчивое экскурсионное предложение. Это ловушка. Рассказ в духе цикла роботехники Азимова, раздутый до объёма его собрания сочинений. Скучный, устаревший, бессмысленный.

Поразительно, что полвека назад автор уже видел проблему перенасыщения читателей книгами. А ведь ещё не было массового наплыва переводной литературы, и книги не издавали в массе маленьких издательств. Сейчас эта проблема видна ещё больше. Если постоянно не отслеживать новинки, то в книжном магазине просто разбегаются глаза. Но самая большая проблема: когда это всё прочесть? Даже самое-самое, которое у каждого разное. Поэтому лишь самое-самое читать не получается.

Я не осуждаю писателя из рассказа. Хотя и благими намерениями проложена дорога в ад, но он делал то, что считал нужным: спасал книги. Другое дело, что если обман откроется, то на этих книгах окажется такое пятно, которое может вообще вычеркнуть их из списков чтения. А может и наоборот, скандал вызовет интерес. Но это такой эксперимент, который страшно проводить.

Прочитав первое призведение многотомного цикла Робин Хобб я теперь понимаю, откуда в каждой книге столько страниц. Автор никуда не спешит, с удовольствием проживая день за днём в придуманном им мире. Во время чтения этого произведения я подробно познакомился с героями книги, географией нового мира и внутриполитическим раскладом в королевстве. Ещё успел поучиться на убийцу, причём чему-то очень подробно, чему-то по верхам. И даже поучаствовал в паре дворцовых интриг. С этим сотни страниц текста привели меня к эпилогу.

Финальная интрига меня не впечатлила. Задумка интересная, но реализация... Прожил, как в тумане. Тут опять сработало то, что автор то прописывает каждый гвоздь, то вдруг начинает набрасывать события лишь крупными мазками. К тому же своеобразный deus ex machina — Баррич — уже начал раздражать своими суперспособностями. И король Шрюд, и принц Чивэл явно его недооценивали, используя лишь в качестве конюшего.

Чтобы действительно оценить эту книгу, надо прочитать всю тетралогию, и тогда уже делать выводы. В ином случае это всё равно, что оценить первую часть какой-нибудь романа, не дочитав его до конца. Так что в будущем я могу и исправить поставленную оценку, дочитав четвёртую часть. Но и после прочтения первого тома есть, что обсудить.

Повествование ведётся крайне неспешно. В «Обручённых холодом» только успеваешь познакомиться с Полюсом и его обитателями и вот уже и финал. События в произведении есть, но крупных, значительных как-то мало, а мелкие лишь не дают отложить книгу. К тому же это оказалось женское фэнтези с рассуждениями о любви и полное эмоций по пустякам. Судя по современной тенденции, пора уже прекратить выделять женское фэнтези и начать выделять мужское — настолько его стало меньше.

Мир в книге достаточно оригинален, но не отвязан от нашей современности. Какие-то отсылки и словечки, которые мы сейчас употребляем никак не могут использоваться в мире летающих островов. Но для развлекательной литературы это скорее плюс, чем минус.

P.S. И всё же, как жители Полюса определяют реальную температуру, чтобы одеться и не замёрзнуть среди жарких иллюзий?

Теперь я понимаю, почему в своё время мне так запомнился «Шрам», в отличие от «Привратника». Было над чем подумать и во время чтения, и после него. Сейчас книга уже не стала откровением, но перечитал с большим удовольствием. Понравились и герои, и весьма не простой сюжет, и подзабытый финал.

При чтении смешили женщины второго плана, вводимые в повествование лишь для того, чтобы быстренько затащить их в постель. Это тем более удивляет, когда один из авторов — женщина. Возможно, такие вставки — дань шаблонам 90-х, но сейчас это выглядит нелепо, особенно на фоне более высокого уровня самого произведения в целом.

В остальном же это отличная история в жанре фэнтези, в которой герой проходит через жёсткие испытания, шаг за шагом меняясь, пусть и поневоле. С первых строк относясь к главному герою не лучше Тории, постепенно меняешь мнение, вместе проходя через жернова резко изменившейся судьбы. Об этом особенно хорошо было читать старшеклассником или студентом, когда менялась собственная жизнь и всё чаще приходилось делать собственный выбор.

Именно ради этой книги я и решился перечитать весь цикл, ведь в 90-х годах её ещё не было. И поначалу чтению сопутствовал успех. Интересная Вселенная, таинственные Строители, харизматичные и правдоподобные герои, непредсказуемые повороты сюжета. Отличная научная фантастика, где есть место и теориям, и приключениям, и загадкам.

После прочтения третьей книги появилось ощущение, что автор то ли подустал, то ли не знает, как раскрутить лихо закрученный до этого сюжет. В итоге осталось впечатление промежуточного произведения цикла. Тем не менее, в четвертой книге писателю удалось снова развить историю с помощью нового героя и нового артефакта, но всё же некоторая статичность персонажей ощущалась.

Теперь вся надежда была на завершающую книгу цикла. Но меня ждало разочарование. Сюжет надуманный, поступки героев не реалистичны, а диалоги занудны. Кроме того, сложилось впечатление, что автор решил перезапустить цикл заново вместо того, чтобы дать ответы на накопившиеся по предыдущим книгам вопросы.

В идеале надо было остановиться после второй книги цикла, но именно пятую дочитал исключительно из упрямства. Самое обидное, что смысл существования артефактов Строителей в последней книге так и не раскрыт писателем.

Вторая Троянская война.

Вторую книгу цикла «Алое восстание» я «проглотил» не менее быстро, чем первую. Но всё же какое-то слабое «не верю» частенько зудело у меня в мозгу при чтении. Браун решил представить в далёком будущем существование подобия идеального государства Платона. Может быть поэтому, а может быть ещё из-за того, что автор — американец, туда же попало копирование Римской империи как источника имён, названий должностей, литературы и так далее. В итоге временами складывается такое ощущение, что ты читаешь о войне греков с Троей, которая накрыта защитным силовым полем. Греки же прибыли на космических кораблях с мечами и бластерами, спускаясь под обстрелом троянского ПВО. У меня есть сомнения в таком будущем, так как даже в наше время США не настолько слепо копируют Древний Рим.

Тем не менее события разворачиваются очень стремительно, повороты сюжета часто не предсказуемы, герои не устают удивлять, а финал второй книги настолько неожиданный, что заставляет немедленно начать читать третью книгу. Ох, не завидую я тем, кто читал «Золотого сына» до выхода «Утренней звезды». Это же тогда пытка, а не финал.

P.S. Видимо, в книгах должны быть маты, но их решили не оставлять. В данном случае — зря.