9. В рубрике “Publicystyka” размещена первая часть очередной статьи Агнешки Хаски/Agnieszka Haska и Ежи Стаховича/Jerzy Stachowicz из цикла «Из чулана», которая носит название:
СНЯТСЯ ЛИ АВТОМАТАМ ПОЮЩИЕ КУКЛЫ?
(Czy automaty śnią o śpiewających lalkach?)
Изобретения из чулана, часть 1/Wynalazki z lamusa, cz.1
Более двухсот лет назад люди начали мечтать о машинах, которые не только ходят, танцуют, играют на музыкальных инструментах и поют, но прежде всего думают. Началась эра механических кукол – от клюющей зерно утки до курильщиков сигар и электрических собак – пока в 1920-х годах их не заменили роботы.
В 1774 году швейцарский часовщик Пьер Жаке-Дро (Pierre Jaquet-Droz) представил на обозрение публике очередной из серии сконструированных им автоматов… Писца (Писателя).
Состоящий из шести тысяч деталей, снабженный гусиным пером и чернилами, Писец был способен написать длинное предложение из сорока знаков. Одним из таких предложений была цитата из Картезия (Рене Декарта)«Cogito ergo sum» («Я мыслю, следовательно существую»). В других случаях автомат позволял себе сомневаться и писал фразу «Я не думаю... значит, не существую?» Авторефлексия была как нельзя более оправданной – мечты о мыслящих машинах только начинали появляться в снах массового воображения. Оставалось лишь таковые построить.
Утка против шахматиста
Мода XVIII века на механические игрушки была инициирована сыном перчаточника из Гренобля Жаком де Вокансоном (Jacques de Vaucanson), названным Вольтером «новым Прометеем».
Вокансон, ученик иезуитов и послушником Ордена монахов-минимитов в Лионе, совмещал духовные интересы с изучением различных механизмов и анатомии. Одной из первых его автоматов был слуга, разносивший блюда на обеде во время визита одного из руководителей ордена. Однако автомат не понравился знатному гостю, который обвинил Вокансона в «нечестивости» и приказал разрушить его мастерскую и машины. К счастью для изобретателя как раз в это время начиналась эпоха разума. Вокансон отправился в Париж, где познакомился с энциклопедическими и философскими сливками общества, живо интересовавшимся его творчеством. В 1738 году он представил Французской академии наук первый из серии автоматов -- Крысолова (Флейтиста) в натуральную величину, который мог наигрывать двенадцать мелодий. Механический Флейтист имел огромный успех, несмотря на довольно дорогие входные билеты (три ливра, недельная зарплата среднего рабочего того времени) и различные ограничения — Крысолова могли осматривать одновременно не более десяти посетителей, которым работу автомата демонстрировал лично конструктор.
Вскоре к Крысолову присоединились Тамбуринист (Барабанщик) и самый известный из механизмов Вокансона – Утка с каучуково-механическими внутренностями, которая могла клевать зерно, испражняться и крякать.
Правда, испражнение не было результатом переваривания зерен автоматом, как утверждал конструктор – но фальшивое гуано из зеленого хлеба приводило в восторг людей того времени, в том числе короля Людовика XV.
Несмотря на успехи, Вокансон продал свои автоматы и сосредоточился на совершенствовании станков и агрегатов ткацкой промышленности. Эстафету «нового Прометея» и мечты о мыслящих машинах перенял у него Вольфганг фон Кемпелен,
который в 1770 году, для развлечения и к удовольствию императрицы Марии Терезии, сконструировал автоматического шахматиста. Этот шахматист, названный из-за своего восточного одеяния и тюрбана Турком, держал в левой руке длинную трубку, а правой -- передвигал фигуры на шахматной доске, лежащей на столе.
И играл он так же умело, как Дип Блю: во время последующих турне по Европе он без малейших усилий обыгрывал коронованных особ, в том числе Екатерину Великую и Наполеона, а также самого известного шахматиста того времени Франсуа Андре Даникана Филидора.
Разумеется, в салонах сразу же начали обсуждать, подделка ли автомат или нет и не вселился ли в него демон. Философы и журналисты напечатали многочисленные брошюры о душе машин, а литераторы, например Э.Т.А. Гофман -- рассказы, вдохновленные Турком. Чтобы развеять любые сомнения, фон Кемпелен показал внутренности машины, полные странных шнурков и механизмов.
После смерти конструктора в 1804 году Турка унаследовал немецкий пианист Иоганн Непомук Мельцель, известный музыкантам как изобретатель метронома,
который внес несколько усовершенствований; среди прочего автомат начал произносить отдельные слова на шахматном сленге. Когда Мельцель отправился в путешествие по Соединенным Штатам, он повез с собой и своего автоматического протеже. И там игра в шахматы с автоматом также вызвала большой интерес у зрителей и журналистов, в том числе у Эдгара Алана По. Впрочем, Мельцеля всегда подозревали в мошенничестве. Афера вышла на явь в 1826 году, когда два мальчика в Балтиморе, глядя в окно офиса, где выставлялся турок, заметили мужчину, выходящего из-за стола с шахматной доской. Оказалось, что Турком на самом деле управлял выдающийся шахматный игрок, а хитроумный механизм из шнурков и магнитов, прикрепленных к шахматным фигурам, свеча и запасная мини-шахматная доска позволяли ему следить за игрой.
Однако даже после разоблачения автоматический шахматист обзавелся несколькими легендами. По одной из них его использовали для переправки через границу польского инвалида времен Наполеоновских войн, который затем отблагодарил за это владельца автомата блестящей шахматной игрой.
Говорящие куклы
Судьба Турка оказалась незавидной: проданный музею в Филадельфии, он сгорел во время пожара в 1854 году. Однако автоматы уже успели полностью захватить массовое воображение, играя на различных инструментах, рисуя и беспощадно обыгрывая зрителя в карты. Одними из самых известных машин того времени были автоматы, сконструированные в 1870-х годах Найджелом Маскелайном (Nigel Maskelyne), представителем знаменитой британской семьи фокусников.
Автомат Психо, одетый по образцу Турка в восточный костюм, играл в вист, угадывал слова и курил сигареты.
Другой автомат по немудреной кличке Она включился в эволюционную дискуссию о душе машин, рисуя портреты Чарльза Дарвина.
Еще один известный иллюзионист того времени, Жан Эжен Робер-Уден (Jean Eugene Robert-Houdin), также использовал во время своих представлений самые разные автоматы.
Что касается литературы, умы молодежи были очарованы приключениями изобретателя Фрэнка Рида и его паровых автоматов, описания которых издавались с 1876 года.
Тем временем автоматы начали неплохо говорить – благодаря Томасу Эдисону и его говорящей кукле, первые версии которой были созданы в 1877 году, а с 1890 года начали завоевывать рынок игрушек.
Кукла размером около 55 сантиметров имела внутри металлического корпуса небольшой фонограф, который, заводясь, проигрывал детские потешки. Фабрика Эдисона производила пятьсот кукол в день, они стоили целое состояние, 20–-25 долларов в одетой версии (эквивалент двухнедельной зарплаты), но за 10 долларов можно было купить голую версию.
Благодаря куколкам Эдисона на сцену вышли женщины-андроиды. Говорящая прото-Барби вдохновила Огюста Вилье де Лиль-Адама (Auguste Villiers de l’Isle-Adam), который в своем романе «Ева завтрашнего дня», опубликованном в 1886 году, выдвинул идею магнитоэлектрической идеальной Хадали, которая способна одарить человека истинным счастьем.
Однако самому Эдисону куклы счастья не принесли -- механизм довольно быстро ломался и не подлежал рекламациям, а продажи не были впечатляющими, поэтому в конце 1891 года производство кукол было прекращено. И хотя публика время от времени с энтузиазмом приветствовала ходячих курильщиков сигар с паровым приводом (1893) или электрических собак (1912), приближалась эра роботов.
«Альфа» и «Электро»
В 1934 году журнал “Time” опубликовал восторженную статью, описывающая визит британского робота Альфа в США. Робот, опрошенный во время выступления своего импресарио, профессора Майя, отвечал на вопросы, касающиеся номера столетия, дней недели, своего веса, а также флиртовал, курил сигареты, стрелял из пистолета и вскидывал правую руку в «мощном нацистском приветствии». Первая версия Альфы была показана в 1932 году на Лондонской радиовыставке под названием Роботер. Скорее всего, однако, это был очередной блеф в истории роботехники, и Альфой управлял тщательно скрытый, но совершенно не искусственный человек.
Тем не менее, в тридцатых годах газеты соревновались в описании светлого будущего с роботами в главной роли. Помимо роботов-солдат, стреляющих из винтовок, и гигантских роботов, вгоняющих врагов ударами кулаков в землю, авторы статей возвращались к первым автоматам Вокансона, рисуя в живом воображении роботов-официантов, подающих еду в ресторанах. Уделялось внимание также темной стороне робототехники. В 1932 году провинциальная газета Луизианы описала случай с радиоуправляемым автоматом, подстрелившим своего конструктора. Последний позже заявил: «Я всегда знал, что однажды он выступит против меня». Кульминацией этой робото-моды стало создание в 1937 году робота Электро, который стал звездой Всемирной выставке в Нью-Йорке в 1939 году. Электро построила американская компания «Westinghouse».
Высотой почти два с половиной метра, он был покрыт золотой краской. Управлялся Электро с помощью телефонного кабеля и команд, транслировавшихся в эбонитовый наушник. Робот ходил (правда, с трудом и со слышимым гулом), разговаривал (по-видимому, у него был словарный запас объемом около семисот слов, что позволяло ему отпускать небольшие шутки), поднимал руки и, конечно же, курил. В 1940 году для него был создан некурящий компаньон, пес Спарко, который, по рассказам, приветствовал гостей, кусая их за ноги.
Легенда гласит, что Спарко кончил плохо — накануне открытия выставки он решил укусить проезжающую машину и был ею сбит. К счастью, удалось его заменили другой моделью.
***
Конечно, автоматы и роботы вдохновляли и польских довоенных мечтателей, которым из-за отсутствия материальной базы приходилось довольствоваться созданием удивительных машин лишь самым дешевым -- литературным способом. Подробнее об этом читайте в следующем выпуске.
Марек Жельковский/Marek Żelkowski (род. 11 декабря 1964) – польский писатель НФ, фэнтези, криминалов, сценарист радиопостановок, журналист.
Родился в г. Быдгощ. Окончил отделение общественных наук Быдгощского педагогического института (WSP) и в 2018 году – факультет философии Университета Казимежа Великого. Увлекался фантастикой, участвовал в клубном движении. В 1990-х годах отошел от фантастики, основал и развернул издательство, публиковавшее журналы строительно-хозяйственной тематики (строительство, освещение, интерьеры). Под конец XX века продал свою долю в фирме и вернулся к литературной деятельности. В 2005–2006 годах написал множество сценариев для радиопостановок, транслировавшихся в цикле “Radiowy Teatr Sensacji” радиостудиями Щецина, Кошалина, Быдгощи, Люблина, Жешова. В настоящее время ведет вместе с Виктором Жвикевичем радиопередачу “Bibleotekarium” на “Radio Paranormalium” (см. www.paranormalium.pl) Основал Быдгощскую художественную ассоциацию. Действительный член Отечественного клуба репортажа.
Дебютировал в фантастике рассказом “Newolnicy/Рабы”, напечатанным в 1986 году в журнале “Kwazar”. В дальнейшем публиковал короткие тексты в журналах, газетах и фэнзинах “Fakty”, “Akant”, “Temat”, “Akcept”, “Ślad”, “Science Fiction”, “Science Fiction, Fantasy I Horror”, “Nowa Fantastyka”, “Fantastyka. Wydanie specjalnie”, “OkoLica Strachu”, “Widok z Wysokiego Zamku”, “Szortal na wynos”, а также антологиях “Kroki w nieznane rokietowej krowy/Шаги в неизвестное ракетной коровы” (2018), „Mars/Марс” (2021), „Epidemie/Эпидемия” (2023).
Часть рассказов вошла в состав авторских сборников “Nadciąga burza/Надвигается ураган” (2003) и “Archipelag/Архипелаг” (2005). Сценарии радиопостановок составили содержание сборника “Archiwum Eks. Słuchowiska radiowe/Архив Экса. Радиопостановки” (2009).
В 2001 году опубликовал криминальный роман “Piętno mroku/Пятно тьмы”, в 2014 – криминальный роман “Kot z Cheshire/Чеширский кот”.
Отдельно стоит отметить сотрудничество Марека Жельковского с Тадеушем Марковским. В 1990-х годах значительной популярностью пользовались научно-фантастические романы (близкие в космической опере) последнего “Umrzeć by nie zginąć/Умереть, чтобы не погибнуть” (1984, 1989) и “Mutanci/Мутанты” (1989). Автор давно собирался написать продолжение этих романов, но так и не вышел за рамки замысла. В конце концов третий роман цикла – “Dzieci Haldora/Дети Хальдора” (2020) – написал Марек Жельковский по план-конспекту Марковского и с его консультациями.
Надо сказать, что к моменту сотрудничества с МарковскимЖельковский уже имел опыт написания космической оперы – в 2019 году вышел из печати его роман “Wojna cieni/Война тени”, опубликованный под псевдонимом Moonkey.
В 2022–2023 годах роман был переиздан в 2-х томах уже под настоящей фамилией писателя. В 2024 году Жельковский дополнил его спин-оффом “Siewcy niewzgody/Сеятели раздора”.
Добавим, что «забава с псевдонимами» — это нечто в принципе не чуждое писателю. Начиная с 2008 года он опубликовал под псевдонимом Марек Желех/Marek Żelech множество повестей в межписательской серии “Pan Samochodzik”:
“Pan Samochodzik i Toruńska tajemnica/Пан Самоходик и Торуньская тайна” (t. 96, 2008), “Pan Samochodzik I Bractwo Dębu/Пан Самоходик и Братство Дуба ” (t. 99, 2009), “Królestwo na krańcu świata/Королевство на краю света” (t. 107, 2012),
“Promienie śmierci/Лучи смерти” (t. 108, 2012), “Machina chaosu/Машина хаоса” (t. 109, 2012), “Zagubiony rękopis/Пропавшая рукопись” (t. 111, 2013),
“Ukryta biblioteka/Тайная библиотека” (t. 117, 2014), “Projekt PERSEUSZ/Проект ПЕРСЕЙ” (t. 126, 2015), “Labirynt Behemota/Лабиринт Бегемота” (t. 141, 2017),
“Droga na złomowisko/Дорога на автосвадку” (t. 150, 2018), “Escape Castle” (t. 152, 2019),
“Okruchy przeszłości/Крохи прошлого” (t. 156, 2020), “Zaszyfrowana przeszłość/Зашифрованное прошлое” (t. 162, 2022).
С января по декабрь 2007 года вел на страницах журнала “Science Fiction, Fantasy i Horror” интервью-беседу с Виктором Жвикевичем (“Żwikipedia”), до 2009 года редактировал вместе с ним отдел книжных рецензий (“Żerowisko na Żwirowisku”) в этом журнале.
Взял для журнала “Czas Fantastyki” ряд интервью у писателей научной фантастики старшего поколения (Богдана Петецкого, Дариуша Филяра, Конрада Фиалковского, Эдмунда Внук-Липиньского, Тадеуша Дворака, Чеслава Бялчыньского, Виктора Жвикевича), собранных позднее в книге “Lista niobecnych/Список отсутствующих” (2014).
Произведения Марека Жельковского на русский язык не переводились.
14. В рубрике «Из польской фантастики» размещены три текста.
14.1. Рассказ «SUK-cesja» написали Марек Жельковский/Marek Żelkowski и Виктор Жвикевич/Wiktor Żwikiewicz (стр. 40—41). Иллюстрация ВИКТОРА ЖВИКЕВИЧА/Wiktor Żwikiewicz.
Странная миниатюра, «посвященная устранению роли человека в истории человечества» (Кшиштоф Похмара, сайт KATEDRA). Странности, впрочем, начинаются уже с названия: “sukcesja” – наследство, наследие. Но соавторы настаивают на том, что первый слог – от слова “suka” – сука, что подчеркивают соответствующим эпиграфом. Ну и как это вот “SUK-cesja” перевести? Содержание миниатюры, впрочем, с названием прекрасно коррелирует: нечто неуловимое, в котором все же угадывается определенный смысл…
Позже рассказ вошел в сборник произведений Виктора Жвикевича “Appendix Solariana”.
На русский язык рассказ не переводился. В его карточку можно заглянуть ЗДЕСЬ Почитать о Викторе Жвикевиче можно ТУТ Биобиблиографии Марека Жельковского на сайте ФАНТЛАБ нет.
14.2. Рассказ «Jak być boską/Как быть божественной» написала Малгожата Каронь/Małgorzata Karoń (стр. 42--52). Иллюстрации НИКОДЕМА ЦАБАЛЫ/Nikodem Cabała.
Писательница «в откровенно юмористической форме изображает пороки жрецов и богов фантастического мира» (Кшиштоф Похмара, сайт KATEDRA) .
Этот рассказ был послан на литературный конкурс журнала “Nowa Fantastyka” и занял на нем II-е место ex aequo (т.е. по добру и справедливости?).
И это первое (и пока что последнее) появление писательницы в нашем журнале.
В дальнейшем рассказ нигде не перепечатывался, на другие языки не переводился. Его карточки на сайте ФАНТЛАБ нет, биобиблиографии автора тоже нет. Впрочем, о писательнице известно очень мало.
МАЛГОЖАТА КАРОНЬ
Малгожата Каронь/Małgorzata Karoń (род. 1983) – автор двух фантастических рассказов.
Варшавянка. И это практически все, что о ней известно. Кроме рассказа «Jak być boską/Как быть божественной», получившего II-ю премию на литературном конкурсе журнала “Nowa Fantastyka”, опубликовала также рассказ “Szczęście” в дочернем журнале “Fantastyka. Wydanie specjalnie” в 2010 году (№ 2).
14.3. Рассказ “My, którzy z ciemności” написал Дариуш Кусьмерек/Dariusz Kuśmierek (стр. 53–-64). Иллюстрации ЯКУБА КИЙЮЦА/Jakub Kijuc.
Этот рассказ был послан на литературный конкурс журнала “Nowa Fantastyka” и занял на нем II-е место ex aequo (т.е. второе место заняли два рассказа?).
В этом рассказе писатель «с легким подмигиванием ставит жителей одной деревни перед проблемой вечности» (Кшиштоф Похмара, сайт KATEDRA).
И это первое (и пока последнее) появление писателя в нашем журнале.
Позже рассказ на перепечатывался, на другие языки не переводился. Его карточки на сайте ФАНТЛАБ нет, равно как нет и биобиблиографии писателя, о котором, впрочем, известно мало.
ДАРИУШ КУСЬМЕРЕК
Дариуш Кусьмерек/Dariusz Kuśmierek (род. 1982) – польский программист, автор фантастических рассказов.
Родился и живет в г. Варшава. Окончил факультет информатики Варшавского университета. С 2003 года активно участвовал в работе интернет-портала portalliteracki.pl, где опубликовал более десятка рассказов. В 2007 году был отмечен премией на интернет-конкурсе “Furor Prozaicus” за рассказ “Człowiek zdekompletowany”. В 2009 году получил II-ю премию на конкурсе журнала “Nowa Fantastyka” за рассказ “My, którzy z ciemności”, которым, собственно, и дебютировал «на бумаге» (№ 12/2008). Опубликовал также рассказ “Ostatnia wojna” в журнале “Magazin Fantastyczny” # 4-1 (20/21) 2011.
А вот теперь давайте продолжим обзор этого номера журнала.
12. И еще одно интервью в рубрике «Publicystyka”. Польская писательница и книгоиздательница Анна Бжезиньская взяла его у польского писателя Марцина Цишевского. Интервью носит название:
1939. МАРЦИН ЦИШЕВСКИЙ ГРОМИТ ВЕРМАХТ
(1939. Marcin Ciszewski gromi Wehrmacht)
Анна Бжезиньская: Вы уже посмотрели «Бесславных ублюдков» Тарантино? Как вы думаете, где проходит граница (если таковая вообще есть) возможностей игр и развлечений с современной историей?
Марцин Цишевский: Да, посмотрел. Возможно, фильм не так хорош, как «Криминальное чтиво» или «Бешеные псы», но мне он понравился. Блестящая, совершенно гениальная роль Кристофа Вальца (Christoph Waltz) в роли полковника (правильно следовало бы штандартенфюрера СС) Ганса Ланды. Это человек с утонченными манерами, говорящий, насколько я могу судить, на четырех языках. В то же время он не палач, смакующий данное ему прозвище Охотника за евреями, с идеологически неортодоксальным подходом к действительности. Брэд Питт тоже великолепен, но Вальц похитил у него все шоу. Тарантино углубляется в бескрайние земли, называемые, грубо говоря, альтернативной историей, он показывает судьбы нескольких наиболее важных нацистских сановников, отличающиеся от реальных, но, что интересно, не показывает последствия этих отличающихся судеб, или, проще говоря, после смерти Гитлера, Геббельса, Геринга и Бормана не задается вопросом, каким будет будущее войны (высказано лишь небольшое предположение на эту тему). Тарантино это явно не интересует, и я его прекрасно понимаю. Что касается существа вопроса: пока наша история в истории рассказывается хорошо, такой границы нет. Можно придумать довольно-таки абстрактный сюжет, ввести в действие каких-нибудь космических героев, заставить их сражаться с нацистами, японцами, американцами или НКВД, с чем (или кем) угодно, и это будет нормально, при условии, что автор, кроме привлекательных декораций обладает идеей, которую можно передать, а все вместе выполнено на некоем достаточно высоком художественном или даже ремесленном уровне. Современный зритель или читатель молод или очень молод, а потому привык к эскалации развлечения. Любая вещь, даже стандартная, а история именно такова, должна быть представлена в максимально привлекательной форме. В Польше мы можем наблюдать довольно интересную тенденцию облачать различные драматические события из истории Польши в поп-культурные одеяния, например, «Хардкор 44» Томаша Багиньского, Лао Че с рок-песнями на текстах повстанческой лирики или нашумевшие несколько лет назад "T-Рэперы с Вислы" ("T-Raperzy znad Wisły") с их рэперованным «Портретным рядом королей польских». Подводя итог: если игра или забавная история удерживает высокий уровень, то все в порядке.
Анна Бжезиньская: Подобных проектов можно перечислить много: Kukiz записывает «Heil Sztajnbach» и «17 сентября», в магазинах только что появился новый альбом «L.U.C.» «Zrozumieć Polskę/Понять Польшу», создаются комиксы, муралы и книги. Как вы думаете, почему новейшая история Польши стала столь привлекательной для творцов? Очередная мода или новая историческая чувствительность?
Марцин Цишевский: По моему скромному мнению, ни то, ни другое. Новейшая польская история, а точнее Вторая мировая война, всегда была «привлекательной» в смысле своей зрелищности, масштабности трагедии и неизмеримой глубины человеческих историй, составлявших ее содержание. Можно написать тысячу романов с войной на заднем плане, и каждый из них будет иметь иной характер: эпический рассказ о героизме, интимная драма, показанная с точки зрения обычного человека, приключенческий рассказ, комедия и т. д. Короче говоря, это неисчерпаемый источник различных историй, и каждый творец сталкивается с необходимостью придумать тему или хотя бы декорацию для своего очередного произведения. В войне ведь нет ничего нового, о ней писали и снимали фильмы с незапамятных времен и к тому же в различных конвенциях. А если говорить об исторической чувствительности, то, простите меня пожалуйста, я очень скептически отношусь к этому. Послания этих проектов, о которых мы говорим, независимо от их исторической истинности или ложности, ужасно укорочены, условны, поверхностны. На основе таких работ трудно сформировать историческую чувствительность в истинном смысле этого слова. Вы можете заинтересовать зрителя, читателя или слушателя или в лучшем случае спровоцировать их на что-то вроде размышлений, но давайте не будем питать иллюзий: речь идет прежде всего о развлечениях. Спорщиков хватает, но лишь немногие люди знают своё дело и имеют что сказать. Пример? В уже упомянутых «Бесславных ублюдках» Ганс Ланда представляется как полковник SS. Такого звания не было, в SS использовалась своя иерархия, как я уже сказал, эквивалентом полковника был штандартенфюрер SS. И ни в какой из рецензий и никаком из обзоров, а их было довольно много, никто на это не обратил внимания, хотя это довольно существенная ошибка. Никто не заметил, потому что никто из обсуждавших фильм не знал и никто не знает, как должно быть. Другой пример: Вестерплатте. В последнее время все восхваляют героическую оборону этой одинокой заставы, подчеркивая героизм защитников и их безнадежную борьбу. Каждый чувствует себя обязанным произнести возвышенную речь: политики, журналисты (особенно они), некие дежурные эксперты. Что дрались семь дней, что в жутком одиночестве, что без малейшей надежды на помощь и так далее. Слезы на глаза наворачиваются. Но нигде, ни в одной из этих бла-бла-тивных обсуждениях и речах, я не услышал, каковы были реальные последствия обороны Вестерплятте. Я не слышал о том, что обороняющиеся отразили с десяток атак превосходящего в двадцать раз противника, нанеся немцам потери около тысячи убитыми и ранеными, что в восемнадцать раз превышало их собственные потери. Что если бы вся польская армия сражалась с такой же эффективностью, оборонительная война Польши закончилась бы через две недели победой Польши, потому что Вермахт не смог бы продолжать боевые действия. Таким образом, с этой точки зрения оборона Вестерплатте имела глубокое военное значение, достигнутое сравнительно небольшими затратами. А об этом, то есть о самом главном, умалчивается. Это уровень обсуждения в нашей прекрасной стране. Мы любим символы и мифы, но не хотим знать, как это было на самом деле, даже если истина могла бы укрепить этот миф. Поэтому я не верю в какую-то преувеличенную историческую чувствительность нашего общества.
Анна Бжезиньская: Но, следуя такому ходу рассуждений, мы неизбежно приходим к выводу, что мерилом литературы является ее соответствие историческим реалиям вплоть до мельчайших деталей. Конечно, после перешагивания через порог определенного уровня глупости сложно уследить за сюжетом, но я верю, что иногда старине Гомеру следует вздремнуть. Так что полковник SS меня особо не смущает, а вот вопрос исторических знаний интересен. Вы переносите польский отдельный разведывательный батальон в реалии 1939 года, где основным источником информации о сентябрьской кампании оказывается капрал Галась – не слишком высоко стоящий в военной иерархии, раз уж речь идет об этом. У меня такое впечатление, что вашим героям гораздо проще использовать «росомахи» и Ми-24, чем ту информацию, которой они должны были бы обладать, хотя бы в какой-то степени. Почему знание оказывается менее очевидным оружием?
Марцин Цишевский: Чувствуя некую интеллектуальную подковырку в вашем вопросе, я хотел бы начать с очень четкого утверждения: мои книги тоже в первую очередь предназначены для развлечения и увлечения интересными историями (в смысле сюжетов), и в меньшей, хотя я надеюсь заметной, степени для передачи какой-то исторической правды или неправды. Да, я стараюсь, чтобы декорации и некоторые условные реалии выглядели как можно более правдивыми, пытаюсь пронести то и это (например, героизм сентябрьского солдата или бойца Армии Крайовой), но скорее на втором или третьем планах.
Я не считаю, что художественная литература обязательно должна соответствовать историческим реалиям. Если бы это было так, то она стала бы документальной литературой. Дело в том, что для современной аудитории важнее всего хорошее развлечение, послание же стоит на втором месте, что, как мне кажется, требует определенной структурной строгости, которую Тарантино прекрасно понимает: сначала фейерверк, потом факты. Историческая чуткость, по моему скромному мнению, должна формироваться на основе определенных элементарных знаний, иначе нельзя. В противном случае мы имеем информационный шум, как в случае с мероприятиями, посвященными годовщине начала войны. Но ad rem. Члены Первого отдельного разведывательного батальона, возглавляемого нашим любимцем Юреком Гробицким, являются солдатами, а значит, личностями, не нуждающимися в глубокой исторической рефлексии. Галась суфлирует Гробицкому, потому что ради сюжета рядом с ним должен был быть персонаж, который что-то знает об этой войне, хотя бы о силах противника, и имеет некоторое представление о реалиях. В противном случае Гробицкий и компания были бы подобны детям в тумане. В сущности наш Юречек с легкостью использует «росомаху» и Ми-24, потому что он социопат, склонный к злоупотреблениям насилием. Визит к маршалу Рыдз-Смиглы и обсуждение с ним проблемы пересмотра планов обороны Польши -- вершина его аналитических способностей.
Что касается силы тактической информации или более широких знаний, я только что закончил третий том, в которой подробно высказываюсь на эту тему почти на четырехстах страницах.
Анна Бжезиньская: Сознаюсь, что информация о том, что выдающиеся офицеры Войска Польского, цвет нашей армии, не знают, что удар по Франции в 1940 году был совершен манштейновским серпом через Арденны, отзывается во мне сердечной болью. Я прямо-таки чувствую…
Марцин Цишевский: ...извините, что перебиваю. Конечно, они не знают. В ваших словах звучит наиболее распространенное обвинение, которое некоторые читатели выдвигают против меня, а именно, что я не отправил в прошлое батальон терминаторов, удаленно связанных с Британской энциклопедией. Но, к сожалению, это непросто сделать. Наши парни знают то, чему учили их на уроках истории, а внимания урокам истории они уделяли примерно столько же, сколько среднестатистический школьник, а это почти ничего. Им трудно назвать и разместить во времени основные факты. Они знают толк в военном деле (но не в войне, потому что они, конечно, новички) и в технике, которую используют. Они ввязываются в военные действия, потому что думают, что это может быть веселым приключением. Лишь лишение их возможности вернуться в родные времена усложняет ситуацию и заставляет задуматься о некоторых вещах. Но, пожалуйста, продолжайте, потому что я прервал...
Анна Бжезиньская: А если серьезно, то мне кажется, что историческая чувствительность, -- помимо неуловимого «так должно быть» -- сильнее формируется не знаниями, а мифами, в значительной степени транслируемыми массовой культурой, а зачастую и совместно формируемыми, например, исторической политикой государства. В мои ранние школьные годы -- я предполагаю не слишком отдаленные от ваших -- образ раннего польского государства формировался ведь как «Папуля, бей, от папиной руки не больно» и мифическими собаками из Песьего поля. Легенда, миф -- обладает невероятной силой. Какие мощные исторические мифы вы видите сегодня в современной польской массовой культуре?
Марцин Цишевский: Это правда, мифы управляют нашим сознанием, и это касается не только истории. Я уже упомянул первый сильный миф в нашей стране. Это миф о Вестерплатте. Второй, тоже сильный, — это знаменитая побасенка о том, что поляки с саблями, занесенными над головами, атакуют танки. К созданию таких глупых стереотипов, которые, кстати, смело повторяют придуманную в министерстве доктора Геббельса чушь, причастны такие фильмы, как «Лотна», в которых показана именно такая отчаянная, безнадежная борьба. Оставляя в стороне тот факт, что кавалерия почти никогда, за исключением нескольких исключительных ситуаций, не воевала верхом, только пешая, и не рубила танки саблями, а стреляла по ним из отличных противотанковых пушек, изготовленными по лицензии фирмы «Бофорс» польской оборонной промышленностью, Вайда также позволил себе показать немецкие бронетанковые войска чудовищными, закованными в сталь монстрами, ведь в распоряжении бедняги был кусок картона и танки Т-34/85, которые должны были имитировать немецкую бронетехнику. А правда в том, что у немцев в 1939 году не было ни этого типа средних танков, ни даже чего-то близкого к ним. Три четверти их бронетанковых сил состояли из танкеток. Другой миф частично связан с линией коммунистической пропаганды. Это трогательная история о том, что Польша принадлежала к лагерю победителей Второй мировой войны. Нас убедили в том, что мы победили, да, были потери, мы потеряли часть территории, но польские флаги развевались в Берлине. А еще Мачек, 303-я эскадрилья, Монте-Кассино и вообще мы сражались лучше всех. Правда, однако, в том, что Польша вышла из войны одной из наиболее пострадавших стран вообще, обедневшей материально, территориально (на более 70 000 км²) и морально, практически лишенной элит, на полвека впавшей в большевистское небытие. Такой была наша победа. Об этом можно говорить долго, тема обширная.
Анна Бжезиньская: Коммунистическая пропаганда и художественная символика «Лотны» ведут нас немного в разные стороны, но, черт возьми, ведь у этих мифов есть неоспоримая общая черта. Они старые. Фильм Вайды -- это 1959 год, высказывание в некоей дискуссии, которая давно отгремела. Да, мой дедушка высказал свое мнение о «Лотне» с мощью противотанкового ружья wz.35. А у вас нет впечатления, что с тех пор что-то изменилось в сфере военных мифов? Что несколько иначе в кругу официальной культуры функционирует миф о Варшавском восстании? Что не устает интересный спор вокруг военных мифов о поляке-жертве, поляке-палаче и, наконец, о поляке-соучастнике. Ничего нового вы здесь не видите?
Марцин Цишевский: Я вижу гораздо больше общего между «Лотной» и сутью коммунистической пропаганды относительно действий польских войск в сентябре 39-го, чем просто тот факт, что они старые, но я оставлю это в стороне, потому что понимаю, что это не то, что вас интересует. Функционирование Варшавского восстания в сознании поляков действительно изменило свой характер. Оно и понятно, прошло 65 лет, мало кто из живущих ныне людей видел это своими глазами. То есть исчезает тип отношений «участие», а его место занимают идеи, имеющие многослойный характер. Тема действительно чрезвычайно обширная, поэтому остановлюсь лишь на одной ее стороне, которая в последнее время очень активно эксплуатируется, а именно на целенаправленности/непреднамеренности запуска восстания командованием Армии Крайовой. Это очень эмоциональная и зачастую демагогическая дискуссия. В Интернете даже есть сайт, поддерживающий тезис о преступности решения о начале восстания. К сожалению, дискуссия на эту тему часто игнорирует очень важные вещи, такие как уровень знаний тогдашних лиц, принимающих решения в Армии Крайовой, или шире: уровень и объем элементов, которые им приходилось учитывать при принятии того или иного решения. решение. Однако в целом стало преобладать мнение, что восстания начинать не следовало. Что касается мифов типа поляк-жертва или поляк-палач, то на самом деле это дискуссия относительно недавняя. Она появилось, конечно, с созданием свободной Польши, отменой цензуры, доступом к источникам и возможностью свободного обмена мнениями. Мы просто получаем гораздо больше информации, чем раньше. Попытки показать поведение поляков, отличное от обязательного до недавно ушедших времен поведения, являются результатом этого расширенного доступа к информации. Появился невероятный плюрализм мнений, порой крайних. Некоторые исследователи, а вслед за ними журналисты и даже определенные круги продвигают тезис о том, что «невиновных не существует», не существует нации (ведь мы говорим об этом уровне), которая не была бы так или иначе запятнана. Поиски доказательств всегда дают какой-то результат, дело ведь в статистике и богатстве военных историй. Такое освещение различных эксцессов и даже преступлений, совершенных отдельными людьми или небольшими группами, подхватывается тем или иным влиятельным средством массовой информации и начинает функционировать самостоятельно. становясь мифом, причём новая мифология, созданная некоторыми кругами Германии -- то есть сама мифология не нова, но поколение, находящееся сейчас у власти, в том числе и в СМИ, пришло к выводу, что настал момент, когда можно хотя бы начать дискуссию по вопросу о том, что немцы тоже были жертвами, у них тоже миллионы человеческих трагедий в их истории, а ведь, как мы знаем, трагедия равноценна трагедии, судьба человека, если он переживает такую трагедию, одинаково важна, независимо от того, поляк ли ты, русский, еврей или немец. Фактически на наших глазах рождается новая мифология, замена одних образов другими.
Анна Бжезиньская: Я твержу и твержу об этом послании, так что давайте закончим несколькими словами о развлечениях. И Тарантино, и вы даете оружие в руки проигравшим, отходя -- конечно в разной степени и по-разному -- от традиционного повествования о Второй мировой войне. Считаете ли вы, что моральные суждения в нашей культуре меняются и мы больше не хотим быть жертвами, или нас скорее увлекает очарование исторических спекуляций и военных фейерверков?
Марцин Цишевский: Я уже говорил о фейерверках и не изменю своего мнения. Главное — это веселье и развлечение. На самом деле я немного "фальсифицирую" историю, но, во-первых, стараюсь, однако, пронести какие-то реальные вещи, а кроме того, преподношу читателю рассказы о наших храбрых парнях, побеждающих обычно врага, и спрос на такие рассказы будет всегда. Нам нравится мученичество, мы привыкли слышать о себе как о жертвах, так может быть, глоток свежего воздуха в виде трепки, данной нашему извечному врагу, действительно подействует на нас освежающе?
Прежде чем перейдем к следующему материалу из журнала “Nowa Fantastyka”, давайте познакомимся с весьма интересным польским писателем, чье литературное творчество, к сожалению, совершенно не известно российским любителям фантастики.
МАРЦИН ЦИШЕВСКИЙ
Марцин Цишевский/Marcin Ciszewski (род. 28 сентября 1963) – польский писатель (в том числе фантастики).
Родился и живет в Варшаве. В 1982 году окончил VI Общеобразовательный лицей им. Тадеуша Рейтана в Варшаве. Выпускник Института истории Варшавского университета со специализацией в новейшей истории – в 1989 году защитил магистерскую диссертацию по теме «Михал Карашевич-Токажевский как основатель SZP (сентябрь 1939 – март 1940)» (SZP – Służba Zwycięstwa Polski – польская подпольная военная организация). По специальности после окончания университета не работал, но неизменно интересовался историей Второй мировой войны, уделяя особое внимание информации о Сентябрьской кампании в Польше.
Перед литературным дебютом (2008) работал музыкальным обозревателем в Третьей программе Польского Радио, играл на басе в группах “Kosmetyka Mrs. Pinki”, “Delator” и “Full Metal Jaket”, с которыми выступал на фестивалях в Ополе, Сопоте и Яроцине. В 90-х годах работал в качестве менеджера в международных девелоперских фирмах. Тренировался в тхэквондо (дошел до 4-го дана), тайском боксе и горнолыжном спорте.
Дебютировал в жанре романом в жанре альтернативной истории «www.1939.com.pl». «В недалеком будущем на войну в Афганистане посылается из Польши современное (хотя и небольшое из-за ограниченных финансовых средств) воинское подразделение. Его командиром является подполковник Ежи Гробицкий, который не очень заинтересован в дальнейшей военной службе. Подразделение подкрепляется группой американских солдат, которые охраняют секретный грузовик с силовым полем для защиты солдат на фронте. Для полковника, командующего поляками, проблема заключается в том, что американцами командует его бывшая возлюбленная, капитан Нэнси Санчес. После прибытия на полигон под Радомом раскрывается еще одна особенность секретного аппарата, которая заключается в способности совершать короткие путешествия во времени с целью корректировки неверных решений на поле боя. В результате грозы запускается программа путешествий и весь батальон перемещается во времена Сентябрьской кампании. Солдаты неохотно, под давлением некоторых офицеров, решают принять участие в боевых действиях и поддержать Войско Польское в продолжающейся битве под Мокрой. Герои романа сражаются против сил XVI немецкого корпуса при поддержке Волынской кавалерийской бригады. Немцы несут большие потери». Роман был издан в марте 2008 года и выдержал два переиздания (2010 и 2023).
Этим романом была открыта весьма успешная серия «WWW», в которую в настоящее время вошли также романы «www.1944.waw.pl» (2009, переиздания 2009 и 2010);
«Major» (2010, переиздание 2023);
«Porucznik Jamróz/Поручик Ямруж» (2014 в виде аудиобука, 2015 – в составе тома “Scenariusze filmowe”);
«Kapitan Jamróz/Капитан Ямруж» (2016);
«www.ru2012.pl» (2011, переиздание 2016);
«www.afgan.com.pl» (2015, в соавторстве с Тадеушем Михровским).
Не менее успешной оказалась серия криминальных романов «Якуб Тышкевич», в которой речь идет о деятельности группы полицейских из столичной Комендатуры полиции под руководством суперинтенданта Якуба Тышкевича. Серию открыл роман “Mróz/Холод” (2010),
к которому в дальнейшем присоединились романы “Upał/Жара” (2012), “Wiatr/Ветер” (2014),
“Mgła/Туман” (2017), “Deszcz/Дождь” (2020).
И еще одну серию криминальных романов «Вильгельм Крюгер» составляют романы: “Krüger I Szakal/Крюгер I Шакал” (2014, переиздание 2016); “Krüger II Tygrys/Крюгер II Тигр” (2016);
“Krüger III Lew”/Крюгер III Лев (2017); “Krüger IV Lis/Крюгер IV Лис” (2017).
Другие романы: “Gliniarz/Мусор” (2013, в соавторстве с Кшиштофом Ледлом, специалистом по проблемам борьбы с терроризмом);
“Powstanie Warszawskie. Więdrowka po walczącym mieście/Варшавское восстание. Странствие по сражающемуся городу” (2016),
“Invictus” (2019; ”Поляки проигрывают битву за Варшаву в августе 1920 года. Победное шествие большевиков продолжается. Революция охватывает всю континентальную Европу. Наконец, в декабре 1922 года образуется Союз Советских Социалистических Республик, охватывавший территорию от Владивостока до Лиссабона. В Европе только Великобритания остается демократической страной. США погружаются в кризис, сокращаются расходы на армию и флот. Оставшиеся средства направляются группой влиятельных политиков и военных на строительство вместо стандартных кораблей самого большого линкора в истории, корабля во много раз прочнее самых сильных советских линкоров. Его командиром является вице-адмирал Фрэнк Браттен, человек, который является убежденным противником строительства большого корабля. 1941 год. Советский Союз молниеносно завоевывает Англию. Защищая ее, американцы теряют большую часть своего флота. Еще одним объектом агрессии станут слабые, внутренне конфликтные Соединенные Штаты, которые к тому же подрываются изнутри советской агентурой. Единственной надеждой для Соединенных Штатов является USS George Washington с с Фрэнком Браттеном на капитанском мостике, мощный, но одинокий суперлинкор. Моряки называют его Invictus, Непобедимый. Сможет ли он противостоять самой мощной вражеской армаде в истории?”)
“Most we mglie/Мост во мгле” (2021; ”Каковой была бы Польша, если бы она не потеряла XIX столетие и вместе со всей Европой вошла в эру интенсивного развития промышленности?”),
„Fantom/Фантом” (2023; Сравнительно недалекое будущее -- 2032 год. С Земли стартует космическая экспедиция, задача которой добраться до Альфы – планеты в галактике Андромеды. Организатором экспедиции выступает Аэрокосмическое агентство, совместное предприятие, организованное правительствами США и стран Европейского Союза, а также... Джанет Ли, владелица стримингового сервиса Real Life с десятками миллионов подписчиков по всему миру. Полет и пребывание на Альфе будут транслироваться в прямом эфире. Несмотря на то, что Альфа находится на невообразимом расстоянии в два с половиной миллиона световых лет от Земли, ожидается, что путешествие продлится всего два с половиной года благодаря открытию астрономами червоточины на орбите Юпитера, что позволит им добраться до места назначения. Экипаж космического корабля «Полярис» состоит из шести астронавтов – трех гармоничных супружеских пар. Сьюзан Монтеро, опытный журналист-расследователь, пытается найти ответ на вопрос о том, кто дал разрешение Real Life быть акционером Aero Space. Однако эта тема прикрывается заговором молчания... Добравшись до места, экипаж корабля быстро выясняет, что планета скрывает мрачную тайну. Во время одного из своих разведывательных полетов астронавты испытывают присутствие неизвестной, невидимой силы, которую они быстро начинают называть Фантомом...»
На русский язык произведения Марцина Цишевского не переводились.
облако тэгов
