1. Читательские письма в этом номере сгруппированы «по интересам»: ролевые и настольные игры SF, фанаты «Звездных войн», хоррора. Здесь же пара предложений об обмене номерами журнала или их купле-продаже в подрубрике «Кому, кому…» (стр. 2). Кроме того, в этой же рубрике "Читатели и "Fantastyka"" Кшиштоф Шольгиня опубликовал подборку выдержек из писем читателей, в которых давалась оценка инстранным рассказам, печатавшимся в журнале в 1990 году (стр. 79-80).
2. Рассказ американского писателя Гарри Гаррисона/Harry Harrison, который в оригинале называется «The View From the Top of the Tower» (1986, ”The Magazine of Fantasy and Science Fiction”, May) перевела на польский язык под адекватным названием «Widok ze szczytu wieży/Вид с вершины башни» ПАУЛИНА БРАЙТЕР/Paulina Braiter (стр. 3-6). Иллюстрации ПЕТРА ЛУКАШЕВСКОГО/Piotr Łukaszewski.
С Гаррисоном нам уже четырежды (№ 3/1982; №№ 6-7-8/1985; №№ 6-7-8/1986, 9/1986) приходилось встречаться на страницах журнала. Этот рассказ переводился на французский и итальянский языки, на русский язык его перевела в 2014 году под названием «Вид с вершины башни» Е. МИХАЙЛИК. Об авторе можно почитать тут А карточка рассказа здесь
3. Рассказ английского писателя Йена Уотсона/Ian Watson, который называется в оригинале «Gaudi Dragon» (1990, ”Isaak Asimov’s SF Magazine”, Okt.; 1991, авт. сборник “Stalin’s Teardrops and Other Stories”; 1992, авт. сборник “Stalin’s Teardrops”), перевела на польский язык под названием «Smok Gaudiego/Дракон Гауди» АГНЕШКА СЫЛЬВАНОВИЧ/Agneszka Sylwanowicz (стр. 7-14). Чарующая атмосфера удивительных строительных сооружений великого испанского мастера настолько густа, что, возможно, способна порождать не только архитектурные творения...
И это уже седьмая публикация Уотсона в журнале. Предыдущие см. № № 5/1987, 8/1987, 3/1988, 10/1989, 11/1989, 12/1989. На русский язык рассказ не переводился. О писателе можно почитать здесь Карточка не переведенного рассказа находится тут
4. Рассказ русского писателя Святослава Логинова, который называется в оригинале «Дом у дороги» (написан 1985 (1984); 1985, ант. «Концерт бесов») перевел на польский язык под адекватным названием «Dom przy drodze/Дом у дороги» СЛАВОМИР КЕНДЗЕРСКИЙ/Sławomir Kędzierski (стр. 15-16). Иллюстрация ЯРОСЛАВА МУСЯЛА/Jarosław Musiał.
Это первая публикация писателя в журнале “Fantastyka” и вторая в Польше (см. комментарий ниже). Почитать о писателе можно здесь Карточка оригинального рассказа находится тут Перевод данного рассказа на польский язык в ней не указан.
5. Роман чешского писателя Ондржея Неффа/Ondřej Neff, который в оригинале называется «Měsic mého života» (1988, переиздан 1999, 2007), перевела на польский язык под адекватным названием «Miesiąc mojego życia/Месяц моей жизни» ИОАННА ЧАПЛИНЬСКАЯ/Joanna Czaplińska (стр. 25-47). Иллюстрации ПЕТРА ГЕРАСИНЬСКОГО/Piotr Gerasiński. Это добротная научная фантастика с социально-публицистическими мотивами, которая, возможно, чем-то напомнит читателям "лунный" роман Хайнлайна.
Постоянные читатели журнала уже встречались с пятью рассказами этого замечательного писателя (см. № 5/1986, 12/1988, 10/1989, 1/1990). Среди материалов обзора первого из указанных номеров в настоящем блоге можно отыскать и достаточно обширную информацию об О. Неффе, поскольку в базе ФАНТЛАБА его биобиблиографии все еще нет. На русский язык роман «Měsic mého života» не переводилcя. Карточки романа в базе ФАНТЛАБа нет.
1. В журнал вернули рубрику, обеспечивающую какую-никакую обратную связь с читателями. В этом выпуске напечатаны в основном поздравления с выходом сотого номера “Фантастыки” (стр. 2).
2. Рассказ американского писателя Дэвида Брина/David Brin, который называется в оригинале «Piecework» (1990, “Interzone”, № 33, Jan.-Feb; 1991, отд. выпуск “Piecework”; 1994, авт. сб. “Otherness”), перевела на польский язык под названием «Akord/Сдельщина» ПАУЛИНА БРАЙТЕР/Paulina Braiter (стр. 3-14). Иллюстрация МОНИКИ ГРЫЦКО/Monika Grycko. Крутой киберпанк, в котором женщины будущего рожают не детей, а всякие технические детали вроде набора фильтров для двигателя. И, само собой, стараются побольше заработать…
И это далеко не первая публикация автора в нашем журнале (предыдущие см. №№ 11/1988, 6/1989, 8/1989, 1/1990, 8-12/1990). Рассказ занял 8-е место в номинации на премию «Локуса», он переводился на итальянский язык. На русский язык не переводился. Карточка рассказа находится здесь Почитать об авторе можно тут
3. Рассказ английского писателя Брайана Олдисса/Brian W. Aldiss, который называется в оригинале «Swastika!» (1970, ант. “Nova”; 1970, авт. сб. “The Moment of Eclipse”), перевел на польский язык под названием «Swastyka!/Свастика!» ЛЕХ ЕНЧМЫК/Lech Jęczmyk (стр. 15-16, 21). Адольф Гитлер отнюдь не сгинул бесславной смертью 30 апреля 1945 года, он и сейчас спокойно живет под чужой фамилией в Голландии (вместе с Борманом, кстати, который служит у него домоуправителем), пишет стихи, изредка встречается с приезжающими инкогнито важными лицами, много рассуждает о геополитике и ни о чем, что было в его прежней жизни, не жалеет.
И этот автор – частый гость в нашем журнале (см. №№ 10/1983, 9/1985, 3/1987, 11/1987, 4/1988, 8/1988). Рассказ «Swastika!» переводился на французский и немецкий языки. Перевода на русский язык пока нет -- когда-то напечатать перевод чего-то такого в Советском Союзе было нельзя, а сейчас – никому из издателей, наверное, и не нужно. Ой, а сейчас (пишу через несколько месяцев), наверное, и опасно. Карточка рассказа находится здесь Почитать об авторе можно тут
4. Небольшой рассказ американского писателя Стивена Брайана Байлера/Steven Brian Bieler, который называется в оригинале “The Last Star Trek Parody”, перевел на польский язык (похоже – с рукописи) под названием «”Star Trek” – ostatnia parodia/”Star Trek” – последняя пародия» ПЕТР ХОЛЕВА/Piotr W. Cholewa (стр. 22).
СТИВЕН БРАЙАН БАЙЛЕР
Стивен Брайан Байлер/Steven Brian Bieler – американский автор НФ.
В его «послужном списке» насчитывается едва десяток НФ рассказов, но некоторые из них довольно часто упоминаются другими авторами НФ и критиками.
5. Роман американского писателя Орсона Скотта Карда/Orson Scott Card, который называется в оригинале «Ender’s Game» (1985) перевел на польский язык под названием «Gra Endera/Игра Эндера» ПЕТР ХОЛЕВА/Piotr W. Cholewa (стр. 23-44). Иллюстрации КШИШТОФА ГАВРОНКЕВИЧА/Rhzysztof Gawronkiewicz. В номере публикуется пятый (заключительный) фрагмент романа.
Карточка романа находится здесь А почитать об авторе можно тут И еще несколько обложек книжного издания романа.
1. В преддверии выхода в свет 100-го номера журнала редакция предложила сотрудничающим с журналом писателям и критикам ответить на ряд анкетных вопросов, основной из которых касался значения научной фантастики в последних годах уходящего века. В этом номере под общим заглавием «SF pod koniec stulecia/НФ под конец века» публикуются соответствующие высказывания Адама Висьневского-Снерга, Дэвида Брина, Павела Вейгеля, Эндрю Вейнера и Виктора Жвикевича.
2. В номере публикуется уже третий рассказ знаменитого межавторского цикла «Warhammer» (предыдущие см. №№ 2/1990 и 3/1990 журнала «Nowa Fantastyka» -- оба английского писателя Уильяма Кинга). Его действие разворачивается в том же мире игры фэнтези, но написан он в совершенно другом стиле – horror. Рассказ называется в оригинале «No Gold in Grey Mountains» (1989, ант. «Wolf Riders») и написал его английский писатель Ким Ньюман/Kim Newman, пользовавшийся для подписи публикаций в этом цикле псевдонимом Джек Йовил/Jack Yeovil.
На польский язык рассказ перевел под адекватным названием «Nie ma złota w Szarych Górach/Нет золота в Серых Горах» СЛАВОМИР КЕНДЗЕРСКИЙ/Sławomir Kiędzierski, а иллюстрировала текст (весьма удачно, тут вот ниже ее работы) ЕВА ЛЯЩКОВСКАЯ/Ewa Laszczkowska.
В этом номере журнала и заметил рассказ Анджей Сапковский, который с таким успехом использовал его название в качестве рефрена в своем знаменитом эссе.
На русский язык рассказ перевела под тем же названием «Нет золота в Серых Горах» И. ИГНАТЬЕВА в 2007 году. Карточка рассказа находится тут А почитать об авторе можно здесь
3. Превосходный рассказ чешского писателя Йосефа Пециновского/Josef Pecinowský, который называется в оригинале «Hazim ti laso, kamarade» (1990; 1999, авт. сб. «Hazim ti laso, kamarade») перевела на польский язык под названием «Stary, rzucam ci lasso/Бросаю тебе лассо, приятель» ИОАННА ЧАПЛИНЬСКАЯ/Joanna Czaplińska. Рисунки СЛАВОМИРА РОГОВСКОГО/Sławomir Rogowski.
«Лассо» -- это такая электронная штуковина, которую любой житель города, в котором живет главный герой рассказа, может напустить (за изрядные, разумеется, деньги) на недруга (да и вообще на кого ему захочется). Лассо гоняется за жертвой, а когда ловит, та умрет в страшных мучениях. Если не поймает за определенное время, ну… повезло жертве. За ярким зрелищем погони наблюдают тучи зевак, и каждый готов «указать на него пальцем», ведь за помощь в погоне за жертвой полагаются материальные вознаграждения. Герой новеллы, однако, не намерен сдаваться… Немудреный, казалось бы, сюжет, но оторваться от чтения, пока не дочитаешь до последней строчки – невозможно. На русский язык этот рассказ, занявший третье место в номинации на премию им. Карела Чапека в 1990 году, перевела в 1999 году под названием «Лассо» Е. КОВТУН. Карточка рассказа находится здесь Биобиблиографии его автора на ФАНТЛАБе нет.
4. Роман американского писателя Орсона Скотта Карда/Orson Scott Card, который называется в оригинале «Ender’s Game» (1985) перевел на польский язык под названием «Gra Endera/Игра Эндера» ПЕТР ХОЛЕВА/Piotr W. Cholewa. Иллюстрации КШИШТОФА ГАВРОНКЕВИЧА/Rhzysztof Gawronkiewicz. В номере публикуется четвертый фрагмент романа.
Карточка романа находится здесь А почитать об авторе можно тут И еще несколько обложек книжного издания романа.
12. В рубрике «Встреча с писателем» размещено интервью, которое Мацей Паровский/Maciej Parowski взял в октябре 1990 года у английского писателя Грэма Мастертона/Graham Masterton, довольно часто приезжавшего в Польшу (у него жена -- полячка). Интервью носит шутливое название:
ГАМБУРГЕР, ВОЮЩИЙ НА РАССВЕТЕ
(Hamburger wyjący o brzasku)
Мацей Паровский: Кого из писателей, по-вашему, следует назвать мастерами «хоррора»? Что нового они внесли в этот жанр? Собираетесь ли вы что-то в нем изменить?
Грэм Мастертон: Я читаю «horror» с десятого года жизни. Помню, что любил в юности произведения Брэндстока, Эдгара Аллана По, Лавкрафта… Но когда сам начал писать романы, попытался продвинуться дальше, чем они. Мне хотелось уйти от старомодной традиции конструирования климата ужаса и угрозы с помощью таких элементарных приемов, как использование страха перед темнотой, голосами в ночи, неожиданным прикосновением таинственной руки. Эти старые «хорроры» были, по сути, очень похожи друг на друга. Я ушел от этого, например, в «Manitou/Маниту», размещая действие романа в современном Сан-Франциско, но вместе с тем используя в сюжете старую индейскую легенду. После издания романа меня благодарили за него многие индейцы, в том числе правнучка Сидящего Быка, которая сказала, что это самая страшная книжка из тех, что она читала.
Мацей Паровский: Годится ли обращение к забытым религиям и обычаям для того, чтобы выразить страхи, дремлющие в людях XX века?
Грэм Мастертон: Я полагаю, что если мы берем что-то из легенд, то делаем это всегда для того, чтобы приблизиться к нам самим и к тому, что в нас находится извечно. Старые «хорроры» ведь тоже некогда соответствовали человеческим страхам и духовным потребностям, пока их реквизит не был истрепан. Я недавно завершил написание романа «Walkers/Ходоки (Лунатики)», опирающегося в сюжете на старинную легенду, берущую начало из эпохи друидов. Согласно этой легенде, люди могут путешествовать по миру вдоль силовых линий. Я смешал эту легенду с современной историей о трех сотнях безумцев-лунатиков, сбежавших из сумасшедшего дома через дыру в заборе. Старая идея в новом издании, представленная в известных нам ситуациях, оживила «хоррор».
Мацей Паровский: И что у вас общего с безумцами-лунатиками?
Грэм Мастертон: Ха-ха-ха! Речь идет, разумеется, о моей семейке.
Мацей Паровский: Не уходите от ответа. Эдгар По был скандалистом и пьяницей. Филип Дик употреблял наркотики. Стивен Кинг, судя по его книгам, страдает манией боязни безумия и утраты творческих способностей. А на что вы жалуетесь? Каковы ваши издержки в занятии «хоррором»?
Грэм Мастертон: Единственное, чем я страдаю, это нехваткой времени на записывание всего того, что приходит мне в голову. А издержки? Иногда я работаю по ночам, воображаю себе самого себя в различных ситуациях, и тогда мне кажется, что я живу разными жизнями. Утром просыпаюсь и нахожу, что со мной все в порядке, но вот это то, что я всегда действительно пытался делать – жить какой-то частью своей души в том мире, который творю. Я, когда пишу, веду себя подобно рисовальщикам Диснея, которые сами перед собой разыгрывали сценки, наблюдая их в зеркале, чтобы ухватить соответствующее выражение лица и придать его своему персонажу. Жена как-то подсмотрела меня за машинкой и сообщила мне, что я корчу рожи, говорю сам с собой. А пару раз даже кричал.
Мацей Паровский: Так что такое «Маниту»: плод кривляний перед зеркалом или результат кропотливого изучения индейской магии?
Грэм Мастертон: Замысел этого романа зародился во мне еще тогда, когда я в восьмилетнем возрасте читал вестерны. А вот реализация его стала возможной, когда жена забеременела. Я смешал индейскую магию с ожиданием родов, с отцовской надеждой—но и страхом, который ей сопутствовал.
Мацей Паровский: Охотно вам верю. Когда моя жена вынашивала ребенка, я написал миниатюрку о рождении сиамских братьев – один из них стал кинорежиссером, а второй – писателем. А потом у них должен был родиться третий брат – нормальный. Отец собирался вырастить его как критика, который станет сопутствовать этим первым двум.
Грэм Мастертон: Никогда не помышлял о сыне-критике. А вот о чем я мечтал, так это о том, чтобы сын превзошел меня ростом. Так оно и случилось.
Мацей Паровский: Вы верующий? Как по-вашему, имеет ли дьявол что-либо общее с тем ужасом, который мы испытываем в жизни и получаем в искусстве?
Грэм Мастертон: Я христианин. И я думаю, что дьявол существует. Он концентрируется где-то в самых темных уголках человеческой личности и является ответственным за все то зло, которое люди творят, когда решают поддаться дьяволу. «Хорроры», рассказывая о том, чего люди боятся, как в себе, так и в других людях, прикасаются к этой дьявольской природе вещей. Страх перед смертью, перед злобным духом, перед безумием – очень реален. И то, что я делаю, что делают другие авторы «хорроров», -- это творение художественных видений страха, которые закаляют людей, дают им переживание катарсиса и силу для борьбы с ужасом реальности. По моему мнению, художественный «хоррор» помогает преодолеть ощущения страха и угрозы, одолевающие нас в повседневной жизни.
Мацей Паровский: Вы уже несколько дней пребываете в нашей стране. Удалось ли нам вас чем-либо напугать?
Грэм Мастертон: Мне неприятно это говорить, но мне кажется, что я что-то не то съел за завтраком. Боюсь, как бы гамбургер мне не повредил.
Мацей Паровский: Это невинный утренний кошмар. Увидим, что вы скажете после ужина… Гастрономический ужас – не это ли то, чем занимался бы Грэм Мастертон, если бы злая судьба сотворила его поляком?
Грэм Мастертон: Нет-нет, еда у вас замечательная. Может быть, я потому так низко оценил завтрак, что ужинал вчера у родственников жены. Я люблю польскую кухню, жена и ее мама раскрыли мне тайны ваших блюд. Я уже пробовал жур (суп на мучной закваске), барщ (суп на свекольном отваре), бигос. А если вести речь о польском ужасе, то я действительно начинаю готовить кое что для вас и о вас. Мне не хотелось бы разочаровывать те тысячи фэнов, которые есть у меня в разных городах Польши. Поэтому я внимательно смотрю по сторонам, высматриваю важнейшие ваши ужасы. И, разумеется, с благодарностью приму любой дельный совет. Может быть, вы что-то мне посоветуете?
Мацей Паровский: Полвека политического ужаса с теоретическим изменением цвета по прошествии первых пяти лет – как вам такая исходная точка?
Грэм Мастертон: Еще не знаю. Во всяком случае, я рад, что все это кончилось. Впрочем, не только я рад: вы удивитесь, если узнаете, как много людей в США и Великобритании болеет теперь за поляков и желает вам всего хорошего.
Мацей Паровский: А мы после минутной эйфории начинаем задумываться над тем, каким будет то новое обличье дьявола, в котором он к нам явится. Некоторые уже начинают его называть, хоть и излишне, на мой взгляд, поспешно.
Грэм Мастертон: Я тоже размышляю над всем этим, поскольку и в самом деле хочу создать героя специально для польских читателей. А если говорить о новом обличье дьявола… Знаете, я вхожу в состав авторов специальной антологии «Scare Care/Ужасающая опека», в которой собраны 38 рассказов самых известных писателей США и Великобритании. Там среди прочих есть и рассказ Стивена Кинга, того писателя, о котором я сегодня уже говорил. В том вошла и новелла моего сына, которую он написал, когда ему исполнилось одиннадцать лет. Все авторы отказались от авторских гонораров, а весь доход от продажи книги поступает в фонд оказания помощи детям, ставшими жертвами сексуального насилия со стороны своих родителей. В США мы направили 50 тысяч долларов на такую помощь. И намереваемся издать эту книгу и в Польше в 1991 году, чтобы помочь польским детям.
Мацей Паровский: А что вы думаете о научной фантастике? Очень многие польские читатели научной фантастики читают также ваши «хорроры».
Грэм Мастертон: Я начинал с научной фантастики и как читатель, и как писатель и до сих пор люблю НФ. В детстве читал фантастические комиксы «Dan Darc» -- прекрасно нарисованные, очень популярные в Англии. И я написал как-то трилогию «Ночные воители», герой которой однажды, проснувшись, обнаруживает, что на нем некие странные доспехи, с пояса свисает меч, а в руках зажато некое таинственное ружье, которое стреляет музыкой. А убегая от врагов, он скользит на световых коньках. Думаю, что это было чем-то близким к научной фантастике. Сейчас я уже не пишу типичной научной фантастики, хотя испытываю к ней симпатию, некоторые вещи в ней мне очень близки.
Мацей Паровский: Вы слышали что-нибудь о нашем писателе -- Леме?
Грэм Мастертон: Станислав Лем, о да, конечно! Я знаю, что он живет и продолжает писать, и даже прочитал несколько его книжек, правда было это очень давно. Очень трудно найти в Англии переводы книг польских писателей. Думаю, что такое положение изменится.
Мацей Паровский: И завершающий вопрос. Вам понравился фильм, поставленный по вашему роману «Маниту» в 1977 году? Мы здесь, в Польше, знакомы лишь с вашей книгой, но я видел еще и афишу этой экранизации.
Грэм Мастертон: Думаю, что фильм способен понравиться. В нем играли хорошие актеры: Тони Кертис, Сюзен Страсберг, Берджесс Мередит и другие. Режиссер Уильям Гирдлер старался сохранить атмосферу оригинала. Лишь окончание там не такое, как в книге, оно показалось мне почерпнутым из «Звездных войн». На склоне семидесятых лет этот фильм был очень модным, и режиссер хотел сделать фильм популярным, чтобы его посмотрело много зрителей. Но я, когда смотрел фильм, не испытывал разочарования.
Мацей Паровский: Спасибо за беседу и желаю вам, чтобы ваша следующая встреча с кино была еще более радостной. А польским фэнам Грэма Мастертона желаю, чтобы следующий «кинохоррор» по вашей книге разыгрывался бы в наших, польских, реалиях.
SUPPLEMENT
Грэм (Грэхем) Мастертон – конечно, писатель не первого класса, но его книги, безусловно, заслуживают внимания. Почитать о нем на сайте ФАНТЛАБ можно здесь Нетрудно убедиться в том, что наши издатели его почему-то не жалуют. Из более чем 100 его романов и повестей переведены на русский язык едва 6, из около 80 рассказов – лишь 13, из 9 авторских сборников рассказов – ни одного.
А вот поляки Мастертона любят и привечают: на польском языке издано более 70 романов и повестей (многие переводы переизданы), более 60 рассказов, 7 сборников рассказов. Такие дела... W.
Среди других произведений Каупера выделяются: сатирический роман "Клон" [Clone] (1972; переводился на французский язык), герой которого способен "индуцировать" галлюцинации,
и "Обезумевшее время" [Time Out of Mind] (1973; переводился на итальянский язык) — образец детективной НФ, построенный также вокруг телепатии.
Рассказы и повести Каупера включены в авторские сборники- "Хранители и другие рассказы" [The Custodians and Other Stories] (1976; переводился на немецкий и французский языки);
"Паутина магов и другие рассказы" [The Web of the Magi and Other Stories] (1980),"Оттуда, куда плывут большие корабли" [Out There Where the Big Ships Go] (1980),
"Фактор Титона и другие рассказы" [The Tithonian Factor and Other Stories] (1984); “Волшебные очки и другие рассказы” [The Magic Spectacles and Other Stories”] (1986);
выделяется p-з "Хpанители" (1975) — поэтичная, полная психологизма история монаха, с помощью древнего знания открывшего способ не только предвидеть будущее, но и изменять его.
Другие сочинения Каупера:
"Феникс" [Phoenix] (1968; переводился на французский язык),
"Домино" [Domino] (1971),
"Разделенные миры" [Worlds Apart] (1974; переводился на немецкий, французский языки),
"Бездна" [Profundis] (1979),
"Тени тьмы" [Shades of Darkness] (1986).
Следует отметить, что некоторые из произведений Каупера номинировались на получение «Hugo», «Nebula», «Locus» и других уважаемых премий НФ.
В 1986 году Каупер завершил свою писательскую карьеру, заявив, что ему уже нечего сказать читателям, и занялся живописью, а также ремонтом и восстановлением викторианских стульев.
И таки да, чуть было не забыл -- на русском языке напечатан один-единственный рассказ Каупера.