Следующие два года принесли много нового. “Kwazar” и “Fikcje” уже прочно закрепились в сознании фэнов, но эти их позиции не раз подвергались испытаниям. 1984 – 1985 годы были столь урожайными на конвенты, что и месяца не проходило без какого-либо съезда. Заявили о себе многие новые клубы, заработал реформированный Полкон, движение пополнилось многими новыми людьми.
Однако захлестывания волной новых фэнзинов поначалу не было. В 1984 году издавался только “Gwaihir” – бюллетень секции толкинистов ŚKF (до 1984 года 4 номера);
годом позже к нему присоединились ольштынский “Cojegrane” (в 1985 – 1986 годах 6 номеров) и гданьский “Collaps” – популярный “Claps”.
Этот последний издавался на протяжении пяти лет в неизменном графическом оформлении, знакомя читателей с рассказами польских и зарубежных писателей. Редакторами фэнзина были наряду с прочими Кшиштоф Паперковский/Krzysztof Papierkowski, Марек Миховский/Marek Michowski, Марек Левшик/Marek Lewszyk и Ежи Шилак/Jerzy Szyłak. Всего до 1989 года вышли 35 номеров.
Польская ассоциация любителей фантастики (Polskie Stowarzyszenie Milośników Fantastyki – PSMF), сменившая в 1981 году OKMFiSF, пару лет добивалась разрешения на издание собственного периодического издания и в 1985 году наконец предоставила читателям возможность ознакомиться с двумя новинками: газетой “SFera” и журналом “Feniks”. Тираж соответственно 3000 и 5000 экземпляров, широкий охват, “нормальная” печать -- велят трактовать эти издания скорее как прозины, чем как фэнзины. С фэнзинами их роднил способ распространения в обход монополизированной официальной системы через подписку и продажу в клубах; большинство текстов публиковалось на безгонорарной основе.
“SFera” завершила свою деятельность на 7-м номере (причем два номера были cдвоенными), а “Feniks” – на 9-м (один сдвоенный). Оба издания публиковали много хорошей беллетристики (впрочем, и они не обошлись без вездесущих перепечаток), много интересной публицистики, интервью, игры. В обеих редакциях работали фактически одни и те же люди, в том числе Мацей Маковский/Maciej Makowski, Анджей Шатковский/Andrzej Szatkowski, Кшиштоф Соколовский/Krzysztof Sokołowski, Павел и Рафал Земкевичи/Pawel i Rafał Ziemkiewicz , Ева Сяркевич/Ewa Siarkiewicz. Распад PSMF повлек за собой и гибель его изданий – впрочем, они с самого начала боролись с финансовыми и административно-организационными трудностями. Думаю, что если бы не перестраховка редакторов, излишняя их боязнь штрафных санкций и не слишком удачно налаженная система распространения (финансы!) -- и газета, и журнал продолжали бы издаваться и ныне.
Изрядную активность проявили в 1986 – 1987 годах КЛФ Ольштына и Гданьска, выведя на рынок несколько журналов, которые прожили недолго, но неплохо пополнили ряды издававшихся в ту пору фэнзинов. В случае Ольштына это были: “Hajd Park” (5 номеров), редактировавшийся Войцехом Краковским/Wojciech Krakowski и Мариушем Маевским/Mariusz Majewski, а также издававшиеся Войтеком Седенько/Wojtek Siedeńko “Esef” (1985 – 1986, 2 номера);
Этот последний достойно увенчал издательскую деятельность ольштынских фэнов, его 60-80 страничные номера поставляли читателям рассказы западных, русских, польских (как перепечатки, так и первые издания) авторов, а также публицистику.
Довольно-таки вскоре было показано, что Труймясто – это не только Гданьский клуб фантастики (Gdański Klub Fantastyki – GKF), но и действующие под его эгидой небольшие клубы фантастики, занимающиеся издательской деятельностью. Первым их фэнзином был “SF – 2001”, издававшийся клубом, организованным при Верфи имени Парижской коммуны (1986 – 1988, 11 номеров);
а за ним последовали: “Hydrus” (1987 – 1989, 5 номеров);
“Galactica” (1988 – 1990, 9 номеров);
“Mizar” (1988, 3 номера);
“Nazgul” (1988, 2 номера).
Все они имели сходное с фэнзином “Collaps” внешнее графическое оформление и содержали прежде всего плоды творчества членов клуба и внутриклубную информацию.
Сам GKF в 1987 году начал издавать свой информационный бюллетень, первые два номера этого журнала носили название “Squonk”, следующий номер назывался “Bryk”, затем название сменилось на устойчивое “Informator Zarządu GKF”. Этот фэнзин более или менее регулярно издается вплоть до настоящего времени (42 номера на сегодняшний день). Своей издательской формулой он несколько напоминает знаменитый голландский фэнзин “Shards of Babel” – кроме внутриорганизационной информации в нем печатаются короткие объявления, слухи и сплетни, отчеты о посещениях конвентов.
Были и другие журнала подобного типа, я назову лишь важнейшие: познаньский “Fandomas”, издававшийся в параллель журналу “Kwazar” (1986 – 1987, 19 номеров);
катовицкий “Miesięcznik” (с 1989 года, 29 номеров), заменивший заслуженный журнал “Fikcje”. Старательнее всех прочих издавался познаньский информатор, редактировавшийся Яцеком Бенецким/Jacek Benecki, Яцеком Вапнером/Jacek Wapner и Кшиштофом Сухомским/Krzysztof Suchomski.
Нужно отметить также первый номер гданьского фэнзина “Kaczkowisko”, изданный в марте этого (1992) года.
Вообще-то во второй половине 1980-х годов издавалось множество фэнзинов. Назову лишь некоторые: “Future” (Ломжа, 1987, 1 номер), “Galaktyka” (Краков, 1987, 6 номеров), “Phantasma” (Вроцлав, 1986 – 1987, 2 номера, только рассказы), “Szedar” (Вроцлав, 1987 – 1988, 3 номера, только рассказы),
Несмотря на сходные причины возникновения фэнзинов и их обращение в замкнутом кругу потребителей, разнородность целей и стремлений их редакторов и издателей была воистину огромной. Одни фэнзины печатали главным образом рассказы (например, “Shedar”), другие – только внутриклубную информацию (“Informator GKF”). Третьи настроены были на сплетни и незамысловатую юмористику (“Kurier Fantastyczny”), четвертые – на публицистику (“Fandomas”) или избранную узкую тематику (“Gwaihir” – толкинистика, “Ichwan Bedwine” – цикл «Дюна»). Большинство фэнзинов, однако, старалось охватить фантастическую тематику как можно шире – от беллетристики, через кино, поэзию и заканчивая комиксом.
Редакторские амбиции, однако, чаще всего спотыкались на объеме периодического издания. “Kwazar” с его 100 страницами формата А4 мог позволить себе печатать даже романы, но значительно более тонкие “Fikcje” или “Collaps” обречены были на компромиссы. Редакторы катовицского фэнзина пытались разместить на 32 страницах клубную хронику, рассказы, толкинистику, книжные анонсы, библиографию НФ, рецензии, информацию об активных польских фэнах. Раз в год издавался строенный номер с повестью. Таким образом мы познакомились помимо прочего со «Сказкой о тройке» Стругацких, «Direct Descent» Герберта, «Координаты чудес» Шекли.
Последние номера “Fikcje” по причинам коммерческого характера заполняли фрагменты «Звездных войн» Лукаса, что, как это ни парадоксально, снизило спрос на журнал. Редакторы последовательно поддерживали в их творческих усилиях авторов из круга ŚKF (Мащчишин/Maszczyszyn, Вольский/Wolski, Сыновец/Synowiec), и среди переводных публикаций хватало собственных переводов не только с английского, но и с французского, русского и чешского языков.
Если “Fikcje” базировались на ŚKF, то фэнзину “Kwazar” оказывал базовую поддержку не существующий уже ныне Познаньский клуб любителей фантастики “Орбита” (Poznański Klub Fantastyki “Orbita” – PKF “Orbita”). Благодаря более широкой презентации собственно литературы, номера фэнзина (тираж 350 экз.) мгновенно раскупались на конвентах. Недостатками, по крайней мере первых номеров, были небрежное редактирование или и вовсе его отсутствие, а также широкое использование «переводов с переводов» -- произведения англо-американских авторов переводились из томов русской серии «Зарубежная фантастика». С течением времени такие практики сошли на нет – в результате постепенного увеличения группы связанных с журналом авторов и переводчиков-фэнов. Каждый номер нес читателям изрядную порцию рассказов, неплохую публицистику (Яцек Банецкий/Jacek Baniecki и Рафал Сурмач/Rafał Surmacz), интересные эссе Яцека Вуйцяка/Jacek Wójciak об истоках НФ, рецензии, информацию о жизни фэндома. Время от времени издавались монотематические номера, посвященные творчеству одного или двух писателей, польской или русской фантастике, критике НФ-литературы, результатам литературных конкурсов. Из интересных текстов, напечатанных в журнале, следует назвать новеллу Демюта “Ключ к звездам”, роман Саймака “Тайна кратера Тихо” и сценарий Стругацких фильма “Сталкер” Тарковского. Познаньским редакторам удалось наладить сотрудничество со многими известными авторами, в том числе с Зайделем, Жвикевичем, Коханьским, Пекарой, Дембским.
На уровне описанных выше фэнзинов пытался держаться и фэнзин “Collaps”, но он уступал им первенство уже на старте – трудно распахнуть крылья, располагая 16-ю страницами формата А5. Поэтому его номера заполняли лишь короткие рассказы отечественных и западных авторов, много места занимал нечитаемый, как правило (полиграфия!) комикс. Гданьчане, правда, поговаривали об увеличении объема и подготовке к выпуску на рынок прозина, но разговорами все и закончилось.
И, наконец, изданный в прошлом году после долгих стараний “Czerwony Karzeł” ничем особенным, кроме броской обложки и старательной редакторской работы (компьютер), не удивил. Знакомые по фэнзину “Collaps” редакторы (Кшиштоф Паперковский/Krzysztof Papierkowski, Катажина Маниковская/Katarzyna Manikowska), наполнили 90 -- 106-страничные номера не литературными произведениями, а комиксами, эссе и рецензиями. На такое решение повлияли, вероятно, революционные перемены, случившиеся на книжном рынке: читатели уже утолили самый жгучий голод и больше не рыщут в поисках произведений любимого автора. Нельзя также при этом не посетовать на мегаломанию деятелей GKF. Многие страницы их изданий заполняет никому не нужная внутренняя информация: кто и какой клубной секцией заведует, в какой комиссии председательствует и пр., не говоря уже о назойливом описании организационной структуры GKF.
Очень неплохо выглядел издававшийся в Белостоке фэнзин “Wizje”, печатавший исключительно англоязычную фантастику – тщательно подобранную, в хороших переводах, с биобиблиографическими справками об авторах.
Качество переводов росло с каждым годом, а подбор рассказов в некоторых фэнзинах был попросту безупречным. Что касается польской фантастики, то, кроме проб пера фэнов, в фэнзинах были представлены плоды творчества большинства известных ныне писателей. На страницах фэнзинов “Kwazar” и “Albedo” публиковали свои тексты (не только беллетристику) Зайдель и Орамус, и это были те тексты, которые по тем или иным причинам не прошли цензуру.
Резюмируя, скажем следующее: в большинстве фэнзинов, во всяком случае тех, которые не придерживались принципа монотематичности, публиковались интересные вещи, свидетельствовавшие о высокой компетентности редакторов этих изданий. В те времена, когда фантастику трудно было отыскать в книжных магазинах, фэнзины заполняли (по крайней мере частично) зиявшую брешь.
Внешнее оформление
Просматривая фэнзины, видишь то эволюционное развитие, которое претерпели редакторы и их коллеги-оформители, замечаешь прогресс в полиграфии. Фэнзины 1970-х годов печатались на плохой бумаге и на абы какой множительной технике – сегодня на их пожелтевших страницах уже почти ничего не читается. Это были главным образом односторонние, скрепленные степлерными скобами ксерокопии формата А4. Начало 1980-х годов принесло уменьшение формата до более «конспиративного» А5 (прежний формат сохранил только “Kwazar”) и переход к офсету, картонным обложкам, тетрадному шитью и даже (кое-где) – к корешку. О цвете по-прежнему лишь мечтали. “Kwazar” имел одинаковые (в четырех оттенках) картонные обложки во всех своих номерах. “Fikcje” выпускали в цветных обложках только строенные номера. И только “Czerwony karzel” обладает вполне профессиональным внешним видом.
Что касается иллюстраций, то поначалу их было крайне мало, а те, которые все же появлялись, выглядели попросту кошмарно. Среди фэнзинов были такие, напечатание которых, похоже, преследовало единственную цель: появлением журнальчиков на рынке засвидетельствовать фэновскую крутизну их издателей. Отсутствие корректуры, страницы с указанием содержания, ляпы в фамилиях писателей, сюрреалистическая графика родом из чешских фильмов и т.п. К счастью, таких «монстриков» было все же немного.
Внедрение компьютерной техники облегчило редактирование журналов, но выставило новые ловушки. Забавы с компьютерным набором иногда настолько уродуют журнал, что его и читать-то становится невозможно. Польским фэнзинам далеко до подобных западных журналов, иностранные гости, знакомясь с нашими достижениями в этой области, указывают на многочисленные их аналогии американским – на ранних стадиях развития их фэнзинов. Я не вижу в этом ничего плохого, американский фэндом живет и развивается вот уже 70 лет, наш – только 17.
В появлении возможности показать себя фэнам НФ на страницах фэнзинов быстро сориентировались молодые авторы. В те времена, когда дебютировать было крайне трудно, они превратили фэнзины в свой испытательный полигон. На страницах фэнзинов читатели впервые встретились со многими писателями, ставшими позже звездами отечественной фантастики; для фэнзинов писали почти все авторы так называемых III и IV поколений.
Творческая группа “No Wave”, основанная в 1978 году во Вроцлаве Джевиньским, Краузе и Земяньским, издавала фэнзин под тем же названием. Возникшее по инициативе Азембского, Гжендовича, Пекары и Земкевича творческое объединение “TRUST” издало две “однодневки”: “Twerdza trzech studni/Крепость трех колодцев” и “Sfera/Сфера”, а также выпустило четыре номера фэнзина “Fantom”. После роспуска объединения к изданию фэнзина подключились авторы, причастные к варшавскому студенческому клубу “Stodola”. К настоящему времени изданы 11 номеров фэнзина “Fantom”. Их тираж был невелик, и номера рассылались по списку, в который были включены как профессионалы, так и фэны. В журнале велась дискуссия на темы НФ-литературы, самой литературы (беллетристики) там почти не было.
Тихий упадок или поворот к нормальности
В последние два года издательский рынок казался тем людям, которые помнили царившую в книжных магазинах засуху, рогом изобилия. Уже никто не искал изрядно потускневшие офсетные оттиски с неважно переведенным рассказом Филипа Дика. Нужен Дик – ступай в ближайший книжный магазин и покупай книгу в красивых обложках, хоть зачастую и в столь же скверном переводе. Спрос на НФ, возможность делать на ней деньги породили спрос на людей, разбирающихся в этом жанре. В результате многие из редакторов фэнзинов занялись аналогичной работой уже профессионально, хотя из этого не следует, что качество оказываемых ими услуг тут же резко повысилось. Многие фэны включились в издательский бизнес, войдя в состав сотрудников соответствующих предприятий или основывая собственные издательства.
В результате всего этого фэнзины умерли естественной смертью, сейчас выпускаются лишь “Czerwony Karzeł” и несколько мелких журнальчиков. В гданьском фэнзине заметны поиски новой формулы, немного сближенной с западной – минимум рассказов, рецензии, интересные факты, статьи о НФ, карты к известным книгам. Я считаю такую ситуацию нормальной – литература в книжных магазинах, обсуждения, сплетни, интересные факты – в фэнзинах. И я несокрушимо верю в то, что фантастика переживет тяжелые времена в нашей стране, хотя уже сейчас трудно найти культурные организации, готовые взять под свое крыло фэнов, а без крыши над головой какой уж тут клуб, особенно зимними вечерами. Поэтому многие из клубов приостановили или вовсе завершили свою деятельность, движение лишилось многих заслуженных фэнов – мало у кого нынче хватает времени на общественную деятельность. Когда фэновская молодь окрепнет и решит показать старым пням, что и почем в этой самой НФ, тогда, может быть, возродятся и фэнзины.
“Kwazar” держался на плаву дольше всех прочих фэнзинов – вплоть до 1988 года. Всего были выпущены в свет 32 номера, считая с двумя последними, в издании которых оказал материальную помощь дружественный клуб г. Белостока.
Хотя журнал претерпел некоторые изменения косметического характера, его характерный стиль оставался прежним, особенным, до самого конца. Это не ушло от внимания жюри Еврокона, которое в 1983 году, в Любляне, назвало журнал лучшим европейским фэнзином. После ухода Муравского из редакции ее состав пополнили Рафал Сурмач/Rafał Surmacz, Яцек Вуйцяк/Jacek Wójciak и Гжегож Галушка/Grzegorz Gałuszka.
В 1981 году в Белостоке под редакцией Ришарда З. Флейтека/Ryszard Z. Flejtek вышли в свет два номера фэнзина “Wizje”, выгодно отличавшиеся графическим оформлением и полиграфическим исполнением от всей прочей отечественной продукции.
Спустя пять лет был издан и третий номер. Cреди старых фэнов “Wizje” считается лучшим нашим фэнзином.
В это же время вроцлавяне издали фэнзин “Tly” (единственный номер), ставший предвозвестником фэнзина “No Wave”, издававшегося в 1982 – 1984 годах. Всего вышли четыре номера, в которых наряду с переводами печатались тексты Джевиньского, Инглëта, Земяньского, Дембского.
С напечатанной на нем датой 1981 год, но фактически двумя годами позже (военное положение) вышел единственный номер фэнзина “Spektrum” – в продолжение фэнзина “Radiant” по замыслу его основателей. Внешне он напоминал “SFanzin”, в качестве редакторов указаны Марек Каминьский/Marek Kamiński, Марек Нововейский/Marek Nowowiejski и Конрад Зелиньский/Konrad Zeliński. Они попытались разместить на 48 страницах публицистику (перепечатки из фэнзина “Radiant”), рассказы польских авторов и раздел юмора.
Введение военного положения остановило стихийное развитие фэнзинов. В 1982 году издавались лишь “Kwazar”, “Informator” клуба г. Люблин (по 1990 год – 9 номеров) и “Klubowy Serwis Informacyjny” КЛФ г. Гожува (1982 – 1986, 21 номер). Вышли также две брошюры-“однодневки” “Fantastyka/Фантастика” и “Robot/Робот” – предвозвестники катовицкого фэнзина.
И лишь 1983 год принес с собой некоторое оживление. Шленский КЛФ (ŚKF) г. Катовице приступил к изданию ежемесячника “Fikcje” поначалу тиражом 1000 экземпляров, затем – 3000 экземпляров.
Несмотря на предоставление возможности подписки в нескольких южных воеводствах (через “Ruch”), этот фэнзин пользовался меньшей популярностью, чем “Kwazar”. Причиной были его значительно меньший объем, а также амбициозное дробление содержания номеров журнала на множество разных отделов -- в результате этого собственно литература оказалась оттесненной на обочину, а в те годы именно рассказы больше всего остального привлекали фэнов. Бюллетень редактировали Петр Каспровский/Piotr Kasprowski, Анджей Ковальский/Andrzej Kowalski и Анджей Вольский/Andrzej Wolski (позже Вольского сменил на его посту Ришард Борыс/Ryszard Borys). “Fikcje” издавались вплоть до 1988 года, всего вышло 53 номера и спецвыпуск, содержавший окончание «Звездных войн» и новеллизацию фильма «Империя наносит ответный удар». На Евроконе в Загребе (1986) фензин “Fikcje” был премирован такой же премией, какая была присуждена некогда фэнзину “Kwazar”.
В том же 1983 году любители фантастики г. Лодзь начали выпускать серию брошюр “XYX”, содержавшую исключительно переводы произведений западных авторов, вследствие чего эту серию трудно причислить к классическим фэнзинам. Всего в этой серии вышли 15 брошюр.
Подобно лодзинским, быдгощские минифэнзины “Maskon” содержали только рассказы.
Эти брошюры носили названия: “Na granicy snu/На границе сна”, “Zwycięstwo Eischteda/Победа Эйштеда” и “Arlekin/Арлекин”.
Общую картину этого года дополняет вроцлавская “Sfera”.
13. Пропущенный материал – это интересная статья Войтека Седенько/Wojtek Sedeńko о польских фэнзинах. Напомню, что о польских фэнзинах писал также Рафал Земкевич в 1984 году (№ 10 журнала “Fantastyka”). Статья В. Седенько называется:
КОРОТКАЯ ИСТОРИЯ ПОЛЬСКОГО ФЭНЗИНА
(Krótkie dzieje fanzinu polskiego)
ФЭНЗИН (FANZIN, сокр. Fantastic Magazine) – любительский журнал, редактирующийся и издающийся самими любителями фантастики. В мировом масштабе – почти ровесник организованному фэндому (США, начало 1930-х годов), в Польше известен с конца 1970-х годов. В восточной части Европы мы были первыми, а с точки зрения содержания польские фэнзины могут спокойно конкурировать с западными.
Фэнзин – это всего лишь одно из проявлений мании, принуждающей людей, начитанных в научной фантастике, искать себе подобных, основывать клубы и созывать конвенты. Зачем люди, происходящие из разных общественных слоев, забавляются игрой в редакторов, переводчиков, критиков? Как мне кажется – главным образом затем, чтобы подискутировать на соответствующие темы и повысить свой престиж в данной среде, чему и служит издание фэнзина. Результат любительских усилий зачастую не оправдывал ожиданий создателей таких журналов и их читателей – поэтому жизнь большинства фэнзинов завершалась на втором-третьем номере. Как правило, фэнзины имели узкий круг потребителей; наименьший тираж, насколько мне удалось это установить, составлял 25 экземпляров.
Трудное начало
Первые американские фэнзины появились на грани 20-30-х годов, почти одновременно с формированием фэндома. Многие из клубов любителей научной фантастики, создававшихся в Польше вплоть до конца 70-х годов, также жаждали издавать фэнзины. Однако заокеанским коллегам был легче стартовать, чем нам – на исходе герековской эры. Цензура, необходимость получения разрешений на издание, нехватка бумаги, низкие возможности печати (типографское оборудование, с помощью которого печатались первые наши фэнзины, лишь немногим отличалось от американского времен существования сухого закона), наконец затрудненный доступ к НФ-текстам, обитавшим за железным занавесом – это лишь некоторые из тех трудностей, которые приходилось преодолевать начинающим редакторам и издателям. Затяжные бои и лихие поединки с цензурой – тема особого разговора, и разрешение на издание чаще всего заменяли надписями: «На правах рукописи», «Для внутриорганизационного использования». Бумага, как правило, была «левой» (просто так не купишь – дело политической важности), а печатали на чем попало и где попало. Мне известны случаи, когда фэнзины втихомолку печатали на множительном оборудовании воеводской канцелярии или отделения милиции. Преодолеваемые трудности отражались на продажной цене фэнзинов -- довольно высокая, она, однако, как правило, находилась в пределах себестоимости.
Первую попытку предпринял Общепольский клуб любителей фантастики и научной фантастики (OKMFiSF), который с 1976 года не регулярно издавал “Informator Miłośnika Fantastyki” – еще не фэнзин, а всего лишь внутриклубный информационный бюллетень.
Первым полновесным фэнзином был “Somnambuł” (г. Бытом), редактировавшийся Анджеем Ковальским/Andrzej Kowalski, Анджеем Вольским/Andrzej Wolski и Яном Мащишиным/Jan Maszczyszyn. С 1978 года по лето 1979 года вышли в свет 14 номеров, содержавших в основном перепечатки из прессы, хотя оригинальных рассказов в них тоже хватало. Перепечатки из периодических изданий (в т.ч. журналов “Problemy”, “Dookoło świata”, “Przekroj”) еще долго занимали главное место среди текстов, публиковавшихся в фэнзинах.
В 1979 году родились несколько фэнзинов. В Варшаве появился первый и единственный номер более чем 40-страничного журнала “Pulsar” (от имени OKMFiSF). В его подготовке среди прочих участвовали Анджей Кшепковский/Andrzej Krzepkowski, Виктор Букато/Wiktor Bukato и Анджей Невядовский/Andrzej Niewiadowski. В фэнзине содержались критические статьи и информация об изданных на Западе книгах.
В Познани, по инициативе Мирослава Муравского/Mirosław Murawski, были напечатаны 6 номеров журнальчика “Materiały” – 30-страничных брошюр, содержавших в основном перепечатки, что было следствием отсутствия разрешения на издание периодического издания у тамошнего клуба.
В те годы, согласно правилам, на издание чего угодно объемом более 16 страниц требовалось разрешение Книжного департамента Министерства культуры. А разрешения на издание любых периодических изданий власти давали с особой неохотой. Познаньских энтузиастов не испугали, однако, препятствия, и в сентябре 1979 года они издали первый номер журнала “Kwazar”, известный как “белый «Kwazar»” из-за отсутствия обложки.
Под конец 1979 года в г. Лодзь вышел в свет также первый номер фэнзина “Kurier Fantastyczny”. Этот фэнзин, редактировавшийся Мареком Кубалой/Marek Kubała и Мартином Пыдой/Martin Pyda, специализировался на сплетнях и шутливом обсуждении фэндомных событий.
В последующие годы, когда редакционные кресла заняли Ромуальд Шока/Romuald Szoka и Конрад Зелиньский/Konrad Zeliński, фэнзин изменил свой характер и переориентировался на публикацию коротких рассказов. Издавался вплоть до 1985 года, всего вышло 9 номеров.
Богатый событиями 1980 год ознаменовался также расцветом фэнзинов. Доступ к полиграфическому оборудованию упростился, и в Лодзи появился фэнзин “Ałtair”, в Гожуве – фэнзин “Mołnia” (оба по одному номеру), в Быдгощи – “Maskon”, где одним из сотрудников был Виктор Жвикевич/Wiktor Żwikiewicz. В Катовице Анджей Ковальский/Andrzej Kowalski возродил “Somnambuł”, но под названием “Tachion”.Техника печати была той же, содержание носило тот же характер – в основном перепечатки, запала хватило на 4 номера.
Самым интересным из фэнзинов этого периода времени был “Radiant”, издававшийся Мареком Каминьским/Marek Kamiński в г. Томашов-Мазовецкий/Tomaszow Mazowiecki. Наряду с сочинениями членов клуба, критикой и публицистикой в журнале печатались произведения известных польских писателей. Вышли три номера фэнзина.
В столице решился на издание своего фэнзина живучий клуб “SFan”. К сожалению, “SFanzin”, несмотря на сильную внутреннюю поддержку и старательную работу редакции (подбор материалов осуществлял Марек С. Нововейский/Marek S. Nowowiejski, графикой занимался Анджей Беджицкий/Andrzej Biedrzycki), также предпочитал ориентацию на перепечатки. До введения военного положения вышли 4 номера, а попытка реанимации журнала в 1983 году финишировала на единственном, двойном номере.
Связующим звеном между этой пионерской эпохой и более поздними временами стал “Kwazar”. C 1980 года, под редакцией Мирослава Муравского/Mirosław Murawski и Павла Порвита/Paweł Porwit, он стал выходить более или менее регулярно, в цветной картонной обложке. Этот фэнзин являл собой доказательства того, что в фэндоме появились люди, способные издавать хорошо редактируемые любительские журналы.
Пропущенный материал – это небольшая статья известного чешского фэна, составителя клубных и официальных антологий НФ, собирателя и коллекционера всего, относящегося к чешскому и словацкому НФ, Зденека Рампаса/Zdeněk Rampas, которая называется:
ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ЧЕХОСЛОВАЦКОГО ФЭНДОМА
(Dwanaście lat czechosłowackiego fandomu)
В результате физической и культурной изоляции во времена так называемого периода нормализации (1969 – 1989) чехословацкий фэндом родился позже фэндомов остальных европейских стран.
Датой его рождения можно признать 30 апреля 1979 года, когда на гуманитарном отделении Карлова университета был основан первый чехословацкий клуб любителей научной фантастики «Villoidus». Ныне насчитывается около 80 таких клубов.
С 1983 года представители всех чешских и словацких КЛФ регулярно встречаются на Совещаниях – весеннем и зимнем, где, кроме обмена информацией о деятельности клубов, обсуждают те мероприятия, которые невозможно провести силами одного лишь клуба.
Для облегчения межклубного сотрудничества и взаимного обмена информацией в 1984 году создана была Координационная комиссия чехословацких КЛФ в составе из пяти человек. Эта комиссия созывает совещания и издает информационный бюллетень «Interkom».
С течением времени произошла специализация отдельных клубов в зависимости от превалирующих интересов их членов. Клуб «Salamandr» в Пардубице/Pardubicе специализируется на организации Парконов/Parcon (первый Паркон состоялся в апреле 1982 года). Клуб «R.U.R.» при Доме культуры железнодорожников в Праге как бы шефствует над всеми пражскими фэнами и клубами.
Фэндом города Пльзень организует в течение года несколько конвентов. Клуб «Andromeda» организует конкурс «О серебристо-блестящий шлемофон», результаты которого оглашаются на Хроноконе – конвенте, специализирующемся на путешествиях во времени. Кроме того в Пльзене в каждую пятницу 13-го можно найти фэнов, съехавшихся со всей страны на Пивокон, где собравшиеся при помощи пивоэнергетического силового поля отражают припадающую на этот день массированную атаку невезения.
Клуб «Futurum» в Олмоунце известен прежде всего своими НФ-балами и ролевыми играми по мотивам произведений Толкина.
Клуб «Castor» организует Татраконы на лоне татранской природы
Старейшим чехословацким клубом (хоть и с перерывами в деятельности) является «Клуб Жюля Верна». Он был основан в 1969 году, но, как и много чего другого в те времена, был через несколько лет «сведен на нет». Клуб возобновил свою деятельность через 15 (примерно) лет и сейчас относится к наиболее активным. Он ежегодно устраивает День открытых дверей (Пидикон) для детей и фэнов постарше, сотрудничает при организации пражского Миникона, а также издает фэнзин «Poutnik».
Клуб «Ada» специализируется на НФ-кино, организует показ видеофильмов и выпускает фэнзин «Ikarie XB». Сейчас он старается наладить издание книг НФ.
Паркон
Это национальный чехословацкий конвент. Первые пять Парконов были проведены в Пардубице под патронатом клуба «Salamandr». На заре клубного движения этот конвент был чрезвычайно важен и столь же содействовал сплочению чехословацкого фэндома, как корреспондентская рубрика в журнале Гернсбека – интеграции мирового фэндома.
Затем, когда пардубицкое начальство стало чинить препятствия проведению в этом городе очередного конвента, Координационная комиссия организовала Паркон в Праге – он длился всего один день, но помог сохранить непрерывность сложившейся традиции фэновских съездов и товарищеских встреч. В следующем году организацией Паркона занялся клуб из Остравы, в 1989 году – клуб «Futurum» из Олмоунца, а в 1990 году чехословацкие фэны собрались в Братиславе.
Как и на других национальных и мировых конвентах, на Парконе тоже присуждаются различные премии и награды. Основные из них – премии «Ludvik/Людвик» и «Mlok/Саламандра». Премию «Mlok» с вручением фигурки саламандры (см. «Войну с саламандрами» Карела Чапека) получают лауреаты премии «Karel/Карел» и награжденные за заслуги перед жанром НФ особы.
Если, просматривая публикации в фэнзинах, вы наткнетесь на фамилию, за которой следует буква М или буква L, знайте, что речь идет о лауреате премии «Mlok» или «Ludvik». За фамилией может также следовать буква C – это означает, что этот человек является членом эксклюзивного клуба «Parcoran», объединяющего тех фэнов, которым удалось принять участие во всех Парконах (таковых к настоящему моменту насчитывается около 20).
Однако важнейшей премией чехословацкого фэндома является премия имени Карела Чапека («Karel»), которая присуждается авторам лучших рассказов, одержавших победу на конкурсе. Эта премия с момента основания открыла фэндому и всей нашей научной фантастике множество имен, без которых теперь трудно представить себе чехословацкую фантастику.
ФЭНЗИНЫ
Первым фэнзином (издатели которого знали, что это фэнзин), был журнал клуба в Теплице. Основанный в 1981 году, он после издания 12 номеров был запрещен «высшими инстанциями».
Самый долгоживущим фэнзином является бюллетень клуба «Villoidus», издающийся с 1982 года. С тех пор в стране появилось около 50 фэнзинов – некоторые по изданию нескольких номеров уходили в небытие, но многие дожили до наших дней, поднявшись на довольно высокий уровень – как по содержанию, так и по оформлению.
В развитии нашего фэндома важную роль играет фэнзин «Kočas», публикующий победившие на конкурсе рассказы (лауреатов премии имени Карела Чапека). Организаторы Паркона стараются распространить «Kočas» еще до оглашения результатов конкурса, чтобы фэны могли оценить уровень премированных работ.
Наиболее высокого профессионального уровня достиг фэнзин клуба «Ada» -- «Ikarie XB», прародитель нового официального профессионального журнала.
Фэнзины на протяжении многих лет вынужденно заменяли не существовавшие у нас профессиональные журнала НФ и дополняли деятельность книжных издательств. Поэтому некоторые фэнзины ограничивали объем своих публицистических разделов и сосредотачивались на издании отечественной и зарубежной фантастики. В результате были изданы романы, входящие в состав канона НФ ХХ века, такие хотя бы как «Человек из Высокого замка» Филипа Дика или «Основание» Айзека Азимова.
Однако в основном в фэнзинах печатаются рассказы. Согласно библиографии Ярослава Ольши до 1987 года в фэнзинах издано около 600 произведений отечественных авторов и примерно столько же переводных работ.
(На польский язык эссе перевела ИОАННА ЧАПЛИНЬСКАЯ/Ioanna Czaplińska)
18. Ну что ж, теперь пропущенный материал. Он располагается на внутренней стороне задней обложки – это небольшая статья Петра Станевского/Piotr Staniewski, которая называется
Фэны, фэнзины, фэндом
(Fanowie, fanziny, fandom)
«НФ-фэндом» -- так было названо разнородное и разнообразное движение любителей фантастики в Соединенных Штатах. Группы, из которых сложилось это движение, сотворили собственную субкультуру, основали собственные издательства, положили начало регулярным собраниям – съездам, конгрессам, конвентам. Можно даже говорить о специфическом языке фэнов.
Словарь фэндома включает в себя более двух тысяч лексических единиц. Например, «fiawol» (акроним от «fandom is a way of life/фэндом – это способ жизни») означает любителя фантастики (фэна), который целиком посвящает себя своему клубу, в отличие от «fijagh» (акроним от «fandom is just a goddamn hobby/фэндом – это просто мать его хобби»), для которого клубная деятельность всего лишь один из способов проведения свободного времени.
Следует сразу сказать, что многих из фэнов фантастика не интересует вовсе. Их интересует клубная жизнь и деятельность в «системе» как таковая. В американском жаргоне такие фэны носят название «faans», причем букв “а” в этом слове тем больше, чем в большем отдалении от фантастики пребывает этот человек. Серьезное и конструктивное отношение к фантастике оценивается прилагательным «sercon». Из-за разницы в подходах движение часто претерпевает расколы, в результате чего возникают различные «gafi» («Gatting away from it/Валим прочь от этого»).
Интересно то, что значение слова «gafi» ныне совсем иное, чем то, каким было в 30-х годах, когда этот термин означал желание сбежать в мир фантастики из окружающей действительности.
Фэндом объединяет в себе много клубов, специализирующихся в разных поджанрах любимой литературы. Однако проведение четких границ, разделяющих сферы деятельности отдельных клубов – занятие трудное и неблагодарное, поскольку границы между поджанрами фантастики тоже размыты. Ведь в настоящее время даже фантастика типа «меч и чары» или та же «готическая» фантастика имеют много общего с классической технической научной фантастикой.
Существуют также группы, которые сплачиваются, руководствуясь иными принципами. К таким группам принадлежит, например, даже не группа, а целое мощное движение любителей комиксов, которое организует собственные съезды.
Сюда же можно отнести группы, связанные с неким определенным героем романного цикла или неким определенным автором. Первая из таких групп сложилась вокруг творчества Г. Ф. Лавкрафта. Численность этой группы значительно возросла после смерти их кумира в 1937 году.
Эта группа была самой многочисленной вплоть до 1960 года, когда ей пришлось уступить пальму первенства «ЭРБам/ERB» --любителям произведений Эдгара Райса Берроуза, создателя Тарзана. В последующие годы сильно размножились «trekkers/треккеры» -- энтузиасты телевизионного сериала «Star Trek». (И оживились поклонники Говарда с его Конаном-варваром. W.)
Также научной фантастикой заинтересовались многие из клубов, которые первоначально занимались астрономией или астронавтикой. Такая судьба постигла, например, «Science Correspondence Club», основанный R. A. Palmer, и «Scientific Association», основанный W. S. Sycory.
Фэндом разжился даже собственными историками. Так, например, Джек Спир/Jack Speer для начала подразделил историю фэндома на эпохи, каковых у него получилось четыре. До 1933 года существовал «Экофандом/Ecofandom». Его сменил «Первый фэндом» (1933 – 1936), когда возросло значение любительских журналов – фэнзинов во главе с «Fantasy Magazine».
«Второй фэндом» -- это по большей части свары между клубами, продолжавшиеся с октября 1937 года по октябрь 1938 года. И, наконец, «Третий фэндом» -- 1940 – 1944 годы, характеризующиеся распадом многих клубов.
Дальнейшей систематизацией занялся Роберт Сильверберг. Согласно Сильвербергу, «Четвертый фэндом» распространялся на ближайшие послевоенные годы, подвергаясь значительной коммерциализации. «Пятый фэндом» хмуро косился на «Четвертый фэндом», пока во времена «Шестого фэндома», в 50-е годы, коммерциализацию не изгнали из клубов.
В своем развитии клубы проходят те же этапы, которые проходит новичок, подключившийся к движению – неофэн/neofan.
Первая стадия – чтение или собирание научной фантастики, затем восхищение прочитанным и стремление выразить это восхищение в письмах, отправленных в адрес «прозина/prozin» -- профессионального журнала фантастики. Первый прозин – «Amazing Stories» (c 1926 года) Хьюго Гернсбека – предложил читателям писать в редакцию, обещая печатать наиболее интересные письма в дискуссионной колонке. Гернсбек заметил, что читатели вообще-то имеют мало возможностей связаться друг с другом, поэтому стал размещать в журнале их имена и точные адреса. Это положило начало второму этапу фэнской деятельности – массовой переписке между любителями НФ.
В 1930 году при поддержке Х. Гернсбека возникли два клуба: «Science Correspondenсe Club» и «Scienceers». В 1934 году журнал Гернсбека «Wonder Stories» основал «Лигу научной фантастики/SF League». В рамках этой лиги возникло много локальных, и по сей день существующих клубов, в том числе старейшие в США «Los Angeles Science Fantasy Society» и «Philadelphia Science Fiction Fantasy Society».
С 1929 года начали издаваться любительские журналы НФ – фэнзины. Первыми издателями были Сигель и Шустер/Siegel and Shuster – позже создавшие Супермена – со своим журналом «Cosmic Stories» (машинопись под копирку). «Science Correspondenсe Club» издавал фэнзин «The Comet», а «Scienceers» -- фэнзин «The Planet». Наибольшую известность среди ранних фэнзинов получил издававшийся Алленом Глассером/Allen Glasser «The Time Traweler», выпускавшийся в 1932 – 1933 годах.
Нужно сказать, что в те времена среди фэнов было принято гостить друг у друга и многие энтузиасты колесили по Америке в поисках «родственных душ». Особенно часто приходилось принимать у себя таких гостей фэнам с известными в фэндоме именами. Многие из таких фэнов, хлебосольных по началу, затем прекратили всякую фэнскую деятельность из-за злоупотребления их гостеприимством. Ныне «родственные души» встречаются скорее на конгрессах и конвентах, чем на квартирах в частном порядке.
Первую организацию, объединяющую издателей и любителей фэнской прессы (FAPA -- Fantasy Amateur Press Association) основал Дональд Уоллхайм в 1937 году. Подобного рода организации налаживают обмен любительскими журналами среди их членов, которые регулярно платят членские взносы и получают взамен некоторое количество таких изданий.
Графическое оформление и содержимое фэнзинов существенно разнятся. Это могут быть как пачки машинописи на плохой бумаге, так и брошюры, изданные на высоком полиграфическом уровне. Эти последние обычно печатаются на гладкой скользкой бумаге, отсюда и их название – «slickzins».
Некоторые из фэнзинов приносят их издателям доход, однако in mass доход от издания и распространения близок к соответственному расходу. Зачастую эти издания и вовсе убыточны и преследуют одну лишь цель: повышение престижа их издателей в кругах любителей фантастики.
Содержимое фэнзинов тоже разное. В некоторых печатаются лишь сообщения о клубных новостях. Другие заполняют свои страницы почти исключительно любительскими рассказами на НФ темы, третьи занимаются распространением сплетен («personalzines»), в четвертых печатаются только объявления. Почти все они так или иначе иллюстрированы.
Одна из основных ныне форм деятельности фэндома – участие в съездах («конвентах»). Трудно назвать дату проведения первого из них. Как уже упоминалось выше, среди фэнов принято было ездить в гости и, случалось, в одном месте скапливалось добрых несколько десятков фэнов. Но обычно за дату первого конвента принимают дату встречи членов «International Scientific Association» с филадельфийскими фэнами в 1936 году. После этой встречи филадельфийские съезды стали проводиться ежегодно, а несколько позже подобные встречи стали проводится и в других городах США.
[
Посещаемость таких съездов была невысокой – не превышающей, как правило, полусотни человек. Однако в мае 1938 года на организованный С. Московицем/S. Moskowitz и В. С. Сикорой/W. S. Sykora в Ньарке Первый национальный конвент съехалось уже около сотни участников. Это подвигло организаторов на созыв следующего конвента в том же 1938 году уже в Нью-Йорке. Поскольку там в то время проводилась Всемирная ярмарка, конвент тоже назвали всемирным, хотя это мероприятие было только американским. К настоящему времени такие съезды приобрели действительно международный характер и проводятся не только в англоязычных, но и в других странах.
Ну и в заключение – немного о премиях НФ. Большинство премий присуждается писателям-фантастам как раз на таких конвентах. Такова, например, высоко ценимая премия «Хьюго», которая присуждается с 1955 года. Разумеется, эти премии получают за наиболее популярные книги, а не за те, которые удостоились высокой оценки среди профессиональных критиков. Собственно, большинство «критических» премий (начиная с «Небьюлы») было ответом на «популярные» премии. Движение любителей фантастики, таким образом, оказывает стимулирующее воздействие и на профессиональную критику.
облако тэгов
