Беата Матушевская/Beata Matuszewska (род. 1971) – польская писательница, поэтесса, таротистка (специалист по картам таро), астролог, автор ряда книг о нетрадиционной медицине.
Родилась и живет в г. Сопот. Опубликованы следующие ее книги.
“Aromaterapia practyczna/Практическая аромотерапия” (2010), “Tarot bez tajemnic/Таро без тайн” (2010), “Tarot I astrologia w practice/Практические Таро и астрология” (2010),
“Tarot kluczem do poprzednich wcieleń/Таро – ключ к предыдущим воплощениям” (2011), “Rytuały na każdą okazją, praktyczne wykorzystanie magi świec/Ритуалы на каждую оказию, практическое использование магии свечей” (2011),
“Zła pogoda/Плохая погода” (2016, роман фэнтези), “Zabierz mnie na księżyc/Возьми меня на луну” (2016, реалистический роман), “Harpia Północy/Гарпия Севера” (2017, роман фэнтези),
“Zabierz mnie z sobą/Возьми меня с собой” (2017, реалистический роман), “Gra snow/Игра снов” (2017, реалистический роман).
Следует отметить, что Мацей Паровский в опубликованной в журнале “Nowa Fantastyka” биографической заметке еще в 2008 году сообщал о написанных писательницей романах “Gra snow” и “Zła pogoda”. Там же он сообщал о «паре десятков рассказов и двух томиках стихов»Беаты Матушевской.
10. В рубрике «Из польской фантастики» размещены четыре текста.
10.1. Рассказ “Vademecum irrealis” написал некто, укрывшийся за псевдонимом Т.Д. Борцан/T.J. Borcan (стр. 41—53). Иллюстрации МАРЕКА ТОМАСИКА/Marek Tomasik.
«В этом рассказе автор приглашает нас в подобное сну или галлюцинации пространство, в интересный литературный гибрид, который у кого-то возможно ассоциируется со старосветскими историями о душе, а у кого-то — с нью-вирдовской психоделической фантастикой, с мягким, не технологическим стимпанком» (Мацей Паровский).
Позже рассказ нигде не перепечатывался.
На русский язык рассказ не переводился. Карточки рассказа на сайте ФАНТЛАБ нет. И об авторе сайт, вероятно, ничего не знает. Ну а нам что о нем известно?
T.J. BORCAN
T.J. Borcan — псевдоним польского журналиста, литературного и кинематографического критика (род. 1972). Под этим псевдонимом к настоящему времени опубликованы два рассказа: “Głód” (“Fantastyka Wydanie Specjalne” # 3 (16) 2007) и “Vademecum Irrealis” (“Nowa Fantastyka” # 3/2008).
(По неподтвержденным сведениям – это главный редактор журнала “Nowa Fantastyka”Павел Матушек).
10.2. Рассказ “Ciśnienie/Давление” написал Казимеж Кырч-младший/Kazimierz Kyrcz Jr (стр. 54--55). Иллюстрации НИКОДЕМА ЦАБАЛЫ/Nicodem Cabała.
«Чувствую, что это приближается. Угнездилось во мне, когда я спал. А теперь давит изнутри, чтобы вылезть и перехватить контроль. К счастью, если в этом случае можно говорить о счастье, я уже знаю, чего следует ожидать. Разумеется, самого что ни на есть наихудшего, поэтому беру отпуск, объясняя это возникшими проблемами, требующими скорейшего разрешения. Какими проблемами? Разумеется семейными. И я не вру, точнее вру лишь отчасти..»
И это первая публикация писателя в нашем журнале.
Позже рассказ не перепечатывался.
На русский язык не переводился. Карточки рассказа на сайте ФАНТЛАБ нет. Биобиблиографии автора на сайте ФАНТЛАБ также нет.
«Вот уже тринадцать лет я участвую в Игре. Тринадцать весен и тринадцать зим. Поначалу было нас пятнадцать в команде, поделенных на несколько групп. Я была Ткачихой. Ткала заклятия и делала это очень хорошо. В каждой Игре кто-то погибал, а мы были настолько хорошо сыграны, что не требовали замены. Поначалу Аббат втискивал в нашу команду чужаков, но они слишком быстро давали себя убить, поэтому через некоторое время он перестал это делать. Чем меньше игроков в команде, тем больше это нравится зрителям. Больше зрителей, больше развлечения, больше тем для разговоров в осенние вечера. И вот уже десять лет я сражаюсь в одиночку. Меня зовут Алиен…»
И это первая публикация писательницы в нашем журнале.
Позже рассказ не перепечатывался.
На русский язык рассказ не переводился. Его карточки на сайте ФАНТЛАБ нет. Биобиблиографии автора на сайте ФАНТЛАБ также нет.
10.4. Рассказ “Uzdrowiciel/Целитель” написал Бартош Грыковский/Bartosz Grykowski (стр. 60—64). Иллюстрации МИХАЛА ЛЯСОТЫ/Michał Lasota.
«Миновало много столетий с того момента, когда Руфус, несчастный подданный древнего королевства, совершил преступление. Один из давным давно забытых богов покарал его за него бессмертием. Имя божества, а скорее демона, стерлось из памяти людей, тела последних верующих в него людей обратились в прах, мир изменился до неузнаваемости, а Руфус все еще боролся с обыденностью и бременем бегущего времени. <…> И так он и жил целыми столетиями, помогая каждому, кто нуждался в его помощи и встречался ему по дороге…»
И это первая публикация писателя в нашем журнале.
Позже рассказ не перепечатывался.
На русский язык рассказ не переводился. Его карточки на сайте ФАНТЛАБ нет. Биобиблиографии на сайте ФАНТЛАБ тоже нет.
11. В рубрике «Из польской фантастики» размещены два рассказа и блок литературных миниатюр.
11.1 Рассказ “Podworzec/Двор” написал Вит Шостак/Wit Szostak (стр. 41—51). Иллюстрации ТОМАША ВИТАСА/Tomasz Witas.
«Вит Шостак пишет умную, небанальную, высокоэрудированную фэнтези; однако он ищет свой путь и в других литературных регионах, например, как в публикуемом здесь «Дворе» — в horror-е» (Мацей Паровский)
И это пятая публикация писателя в нашем журнале (предыдущие см. «Nowa Fantastyka» №№ 9/1999, 2/2000, 12/2000, 2/2005).
Рассказ номинировался на получение премии им. Януша Зайделя и был перепечатан в 2009 году в антологии “Nagroda im. Janusza A. Zajdla 2009/Премия им. Януша А. Зайделя 2009”. На другие языки рассказ не переводился.
Заглянуть в карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А почитать об авторе можно ТУТ
11.2. Следующий рассказ – это “Socpunk/Соцпанк”, а написал его Войцех Орлиньский/Wojciech Orliński (стр. 52-58). Иллюстрация МАРЕКА ТОМАСИКА/Marek Tomasik.
«Публикуемый рассказ – продолжение попыток Войтека сочинять польскую фантастику в ее леваческом отклонении, а мы этот текст печатаем потому, что безопаснее иметь таких <авторов> под рукой и под приглядом» (Мацей Паровский).
Позже рассказ нигде не перепечатывался и на другие языки не переводился. В карточку рассказа можно заглянуть ЗДЕСЬ, а вот биобиблиографии его автора на сайте ФАНТЛАБ нет. Что касается нашего журнала — у писателя это уже четвертая публикация художественного произведения (первые три см. “Nowa Fantastyka” № 11/1991, 1/1999, 4/2007). В “Nowa Fantastyka” #12/2005 была опубликована также интересная статья «Фантастические 75 лет». Кое-что о писателе можно узнать, пройдя в этом блоге по тэгу «Орлиньский В.»
11.3. В блок литературных миниатюр входят небольшие рассказы («шорты») «Dziewczynka z zapałkami/Девочка со спичками»Кшиштофа Мацеевского, «Grotołazy/Спелеологи»Марека Лукасевича/Marek Łukasiewicz, «Implant/Имплант»Бартека Свидерского/Bartek Świderski, «Pan Piterek/Пан Питерек» и «Klekot Antoni/Клекот Антоний»Филипа Хаки/Filip Haka (стр. 59—64). Иллюстрации ТОМАША НЕВЯДОМСКОГО/Tomasz Niewiadomski.
16. В рубрике «Felieton» напечатана статья Мацея Паровского/Maciej Parowski, которая носит название:
КОГДА ЗАЙДЕЛЬ ЖВИКЕВИЧ, ВЕЛИКИЙ ЛЕМ ПАЛАШУВ с ХУБЕРАТОМ САПКОВСКИМ СТАШУВ ОСАЖДАЛИ
(Kiedy Zajdel Żwikiewicz, wielki Lem Pałaszów z Huberathem Sapkowskim obliegali Staszów)
“Когда [Анджей Сапковский] писал свой исторический дебютный рассказ на конкурс «Фантастыки», он думал, что его сочинение будет единственным, выдержанным в духе постмодернистского обращения к толкинской фэнтези. Однако оказалось, что почти всем в голову пришла та же мысль, и Сапковский не занял первого места. Стоит вспомнить, что Сапковский обязан своей славой читателям, а не жюри, редакторам или критикам”.
Wojciech Orliński “Byłem Wiedźminem” (Войцех Орлиньский «Я был ведьмаком» – “Gazeta Wyborcza” 15.11.2007).
.
Войтек Орлиньский справедливо восхищается в «Выборчей» уровнем <компьютерной> игры «Ведьмак». И он прав, когда хвалит литературный уровень произведения Анджея Сапковского. Но порет чушь, когда реконструирует намерения АС-а и опосредованно уровень самосознания польской фантастики 1986 года от Р.Х.
Достаточно сказать, что ни Сапковский, и никто другой в то время ни использовал слово «постмодернизм». Сапковский и ныне его терпеть не может. Мы знали слова «пастиш», «аллюзия», любили слово «кабаре», это вполне толковые слова, если говорить об Анджее. Толкина в «Ведьмаке» не было, были лишь скрытые намеки на Беовульфа, которого, разумеется, Толкин комментировал и открыл для современности. Но на первом плане оставалась записанная Зморским история победителя ведьмы-стрыги, и об АС-е долго еще говорили, как об аниматоре польских легенд, упуская из виду универсальный характер его прозы.
И ведь Геральт отнюдь не был массовым героем, а «Ведьмак» не напоминал ни одного из остальных премированных на конкурсе рассказов ни со стороны сюжета, ни с точки зрения литературного (языкового) мастерства или уровня литературной игры. Не было толпы маленьких ведьмачат, среди которых расхаживал большой ведьмак. Забудь, Войтек, о марксистском законе перехода количества в качество. Все выглядело иначе.
«Ведьмак» грянул как та молния с чистого неба. Геральт явился миру без предупреждения, без предшественников. Ну, может быть «Истребитель ведьм»Кшисека Коханьского из 1984 года можно счесть пра-пра-предвестником. Но и «Истребитель…» и значительная часть премированных рассказов на II-м конкурсе «Фантастыки», на том самом конкурсе, на котором Сапковский не занял первого места, потому что победил хубератовский “Wrócieeś, Sneogg, wiedziaam” – находились в парадигме НФ.
Лауреатов занимают зайделевские социологические обязанности (Гоцек, Бончковский, Подгурский), авторы берутся не то за фантоматику, не то за киберпанк (Буковецкий), упражняются в азиатско-борхесовских мотивах (Сулига), пытаются женить horror на НФ, сказке (Мащишин, Мешко). Фэнтези если и существует в польской фантастике, то лишь как эндемик. На I-м конкурсе 1982 года Крес предпринял попытку с «Магом», тогда же Гжендович выступил в лодзинской газете “Odglosy” с интересным рассказом «Twierdza Trzech Studni/Крепость Трех колодцев», но позже долго не использовал этой дорожки.
Более того, отторжение фэнтези обрело как бы всеобщий и официальный характер. Весной 1986 года, в конце которого появился Геральт из Ривии, я был на встрече фантастов с читателями в клубе “Jajko” в SGPiS. Там один начитанный в переводах с английского любитель фантастики предложил, что вот, дескать, надо бы попытаться написать польскую фэнтези. И разные авторы (а там были Баранецкий, Орамус, Земкевич, Жвикевич…) в один голос заявили, что не желают иметь ничего общего с такого рода глупостями.
В декабре громыхнуло – появился Геральт из Ривии, и Сапек одним рассказом изменил все положение. Он освежил конвенцию фэнтези, которую мы de facto не знали – предложил героя, мир, модифицированную (постмодернистски) условность или, скорее, литературную методу, положил начало моде, стилю. И, может быть, высвободил весьма разные энергии. Его свобода, его метатекстовые игры, его эрудиционные вставки, его демонстративная готовность сотворения из фэнтези двигателя современных проблем – изменили сознание писателей. Если бы не АС, польские фантасты поняли бы, что так можно, лишь после «Шрека». А теперь вот делают свое дело, забыв, что засевают вспаханное и унавоженное Сапеком поле.
Более того, они публикуют книги под польскими фамилиями, помимо прочего также потому, что пятнадцать лет назад Сапек с Ковалем из издательства “superNOWA” доказали, что такие публикации не влекут за собой ни банкротства, ни долговой тюрьмы. Лучшие из них – от Креса, Бялоленцкой, Бжезиньской до Левандовского, Шостака, Дукая (даже Орамуса с его спорной, но все же фэнтези “Zima w Trójkącie Bermudzkim/Зима в Бермудском треугольнике”) – вовсе не идут по пятам за Сапковским. Достаточно того, что они научились у него трактовать фэнтези, как область развития множества художественных возможностей.
Был еще один польский автор, который возник сам собой и проделал с поляками ту же работу. Я говорю о Леме, о его литературных играх, почерпнутых еще из Пасека, из Лесьмана. О влиянии лемовских мыслей, от которого долго отряхивались авторы второго и третьего поколения, но благодаря которому они поднялись до значительных литературных и интеллектуальных высот. Впрочем, и сам Сапек признавал, что не равнодушен к Лему – недаром он называл Геральта Пирксом польской фэнтези. А характеризуя фэнтези, цитировал лемовскую «Фантастику и футурологию».
Войтек Орлиньский прав, когда говорит, что АС-а первыми распознали читатели, а не критики или члены конкурсного жюри, но в фантастике это правило, а не исключение. Хотя я понимаю, что в случае премии «Nike» все крутится иначе. Да, верно, Сапковский не взял в конкурсе «Фантастыки» первой премии, потому что… слишком хорошо читался, потому что эта его легкость в чтении была обманчивой, маскировавшей культурную глубину и профессиональное писательское умение. А Хуберат, как никак тоже великий автор, тронул наши сердца мрачной, проблемной фантастикой, защищавшей калек в постатомном мире. Этого вот атома мы тогда больше всего боялись.
Если же вести речь о – pardon le mot – постмодернизме, то и среди читателей АС не сразу получил признание. Целые баталии велись против батистовых трусиков в романе «Меньшее зло» — ведь в эпоху Геральта нижнего белья не носили, да и батиста не было! Я сам — в шутку, правда — вписывал АС-а в конвенцию НФ («Ведмак Геральт, как путешественник во времени»), что потом отчасти подтвердилось в романе “Wieża Jaskólki/Башня ласточки”. Орамус, разозленный рыхлостью постмодернистского видения АС-а, парировал этот выпад в журнале “Feniks” статьей «Ведьмак Геральт, как заблудившийся в лесу», но позже осмотрительно не включил этот текст в сборник своих эссе. И лишь затем на критическую сцену вышли женщины – Агнешка Фулиньская, Доминика Матерская, Кася Качор… все англистки, тренированные на Толкине. Полонистам, вероятно, не преподавали годной для критики фэнтези машинерии – вот польские англистки и воздали первыми Сапковскому критическую справедливость. Однако с тех пор прошло несколько лет, у Войтека было достаточно времени, чтобы подтянуться.
13. В рубрике «Из польской фантастики» размещены два рассказа.
13.1. Рассказ Збигнева Войнаровского/Zbigniew Wojnarowski “Wskrzes/Воскрешение” напечатан на стр. 41--53. Иллюстрации МАРЦИНА КУЛАКОВСКОГО/Marcin Kułakowski.
"В публикуемом и выдержанном в легком тоне рассказе писатель занимается супружеским кризисом в мире, в котором наблюдаются проблемы с моральностью, зато полным-полно технологических возможностей оставить ближнего своего с носом…" (Мацей Паровский).
И это пятая публикация писателя в нашем журнале (первые четыре см. “Nowa Fantastyka” №№ 4/2003, 2/2004, 8/2006, 11/2007). Рассказ нигде не перепечатывался, на другие языки (в том числе и на русский) не переводился. В карточку рассказа можно заглянуть ЗДЕСЬ Биобиблиографии писателя на сайте ФАНТЛАБ нет, но кое-что о нем можно узнать, открыв в этом блоге тэг «Войнаровский З.»
13.2. Рассказ “Zachodnia czysta kraina/Западная чистая страна” написал Адам Пшехшта/Adam Przechrzta (стр. 54—64). Иллюстрации ТОМАША ВИТАСА/Tomasz Witas. Позже рассказ не перепечатывался.
Герой рассказа, Анджей Орлов, живет в Японии. Он бизнесмен, историк искусства и исследователь практик восточного мистицизма. Весьма уважаемый… в разных кругах. Однажды он получает поручение от четверки «Игроков» — людей, фактически правящих Японией. Им удалось «скрестить» человека с молекулярным компьютером, вдобавок заполнив его разум вызванными в специальном ритуале демонами. Результат превысил все их ожидания, но однажды «сатсугаи» (что значит «убийца») отказался им подчиняться. И был уничтожен. И вот теперь в задачу Орлову, как эксперту в области демонологии, ставится починка системы создания «сатсугаи»…
И это пятый рассказ писателя, публикуемый на страницах нашего журнала (первые четыре см. “Nowa Fantastyka” №№ 5/2006, 10/2006 2/2007, 6/2007). Помним мы также о замечательной статье Пшехшты, которую читали в журнале “Nowa Fantastyka” № 10/2006. Ну и плюс статья в № 7/2007.
На русский язык рассказ не переводился. Почитать о писателе можно ЗДЕСЬ А заглянуть в карточку можно ТУТ