Одно дело – использовать китч по выбору, и совсем другое – работать с насыщенным им материалом. Именно с такой дилеммой столкнулся Рассел Т. Дэвис (Russel T. Davies), создатель нашумевшего телесериала “Queer as Folk”, взявшись за реанимацию британской телевизионной классики – телесериала «Доктор Кто».
Несмотря на то, что сериал после почти тридцати лет выхода в эфир накопил в своем творческом багаже множество отличных эпизодов, многие его идеи устарели не менее, чем убогие спецэффекты, а из-за своей легковесности он приблизился к границам безвкусицы (кэмпа). Об удалении его с экранов не могло быть и речи, в конце концов, речь шла о национальной легенде, на которой выросли миллионы людей. Но, скажите на милость, как модернизировать приключения Доктора-инопланетянина, путешествующего во времени в телефонной будке,
главным врагом которого являются далеки -- мобильные перечницы, вооруженные туалетными вантузами и вопящие нечто об истреблении!?
Да легче легкого. Попросту ни в коем случае не выбрасывать самые китчевые мотивы, а подавать их в современном ключе. Как сказал Дэвис, эта «концепция получила американского пинка под зад», и назвал в качестве образца сериал «Баффи – истребительница вампиров». Структуру повествования изменили, в частности добавили сюжетные линии, длящиеся на протяжении всего сезона и завершающиеся эпическими финалами. Сценарии также переписали, усилив их эмоциональность и сложность, сократив диалоги и осовременив их язык, а также оснастив множеством отссылок к поп-культуре. При этом сохранили любимые мотивы: эксцентричность личности Доктора, гаджеты вроде звуковой отвертки, безумных противников, граничащие с магией технологии. Визуально обновили, правда, практически все, но в духе оригиналов старой школы. Даже качество снизили для поддержания низкобюджетного стиля. Однако к потенциальному китчу отнеслись творчески. Нападение оживших манекенов – глупая, казалось бы, затея, но в качестве подступа к уставшему от войны Доктору оно отлично сработало.
Далек может быть смешным, однако, когда рассказывается об его одиночестве и драме ненависти, тон меняется.
Часто на помощь приходит комедия. Робот-собака К-9 выглядит, так, словно он выходец из другой эпохи, но несколько метких комментариев превращает это в шутку.
Идеально используется открытость условностей, что позволяет применить ужас, юмор, эпичность, авантюрность — в соответствии с традициями. Создатели сериала, впрочем, много раз развлекались с чисто кэмповой формулой, как в том эпизоде о полиции космических носорогов, которая перенесла с Земли на Луну городскую больницу, чтобы поймать инопланетного вампира, пьющего кровь через соломинку.
Прекрасный прием нового «Доктора Кто», подтвержденный дождем премий от телевизионной «BAFTA» до «Hugo», показывает, что такого типа идеи не препятствуют появлению отличных сценариев или персонажей. И они даже добавляют очарования и характера семейных зрелищам.
Китч неустанно обновляется
В Японии статусом, подобным статусу сериала «Доктор Кто», пользуются постановки токусацу (tokusatsu), то есть спектакли, основанные на спецэффектах. Мы знакомы с условностью «Годзиллы», но в телепостановках на первом плане выступают истории о трансформирующихся супергероях. Тут можно вспомнить недоброй славы сериал “Power Rangers”, римейк “Super Sentai” популярного шоу такого типа. Сами японцы не считают бои супергероев с актерами в резиновых костюмах монстров китчем. Для них это норма и охраняемая вот уже четыре десятилетия традиция. Тем не менее, без адаптации к изменениям в поп-культуре даже такая укоренившаяся конвенция не способна удержаться. Так что же делают телевизионщики? Они обновляют зрелище, изменяя контекст. В каждом сезоне такого “Super Sentai” выступает новая группа героев, в ход идут другие реалии и иной лейтмотив, от самурайского до полицейского. Легче всего это показать с помощью другого классического творения студии “Toei” – “Kamen Rider” («Ездок в маске»). Когда после десятилетнего перерыва был возрожден сериал о храбром мотоциклисте, обладающем сверхспособностями, была принята именно такая стратегия.
По сути, каждый сезон -- это отдельное целое. И, например, "Kamen Rider Kiva” погружен в готическую вампирскую атмосферу,
"Den-O" рассказывает о путешествиях во времени,
“Faiz” — это близкая к киберпанку история о корпорации безумных эволюционистов,
а “Double” – это экологический детектив.
Руководящей идее подчиняется все: от костюмов и аксессуаров ездока через интриги и персонажи до стилистических деталей -- в “Kiva”, например, используются викторианские декорации, тема роз и цепей, а также струнная, мрачная музыка. Нередки также заимствования из популярных нравственно-социальных сериалов. Героев связывают сложные отношения любви, братства и ненависти, в монстров превращаются обычные люди с собственными мотивациями к этому, важны драма и юмор. Сущностью по-прежнему остаются зрелищные, но и китчевые поединки, насыщенные сомнительными спецэффектами и выходами на следующие уровни суперспособностей, но жонглирование контекстами придает очередным сезонам свежесть. Это также позволяет продавать новые игрушки, чем подпитывается этот бизнес.
Современные токусацу обладают столь «цепляющей» эстетикой, что появляются кинематографисты, экспериментирующие с ней. Сериал "Garo", повествующий о воине в золотых доспехах, сражающемся с демоническими ужасами, был ориентирован на взрослых.
Несмотря на то, что основой постановки по-прежнему являются бои, создатели сериала сделали ставку на мрачную атмосферу, полную сексуального насилия и создали очень сложный мир рыцарей Макаи, проработке которого могут позавидовать творцы чистой фантазии. Культовый режиссер Такаши Мильке превзошел всех, рассказав в своем сериале “K-tai” весьма серьезную историю о дружбе, предательстве и схватках тайных организаций, изюминкой которой являются... ходячие мобильные телефоны с искусственным интеллектом.
Очарование китчем
Китч ужасен. Тем не менее, у него есть сентиментальное и комедийное очарование, о чем свидетельствуют толпы поклонников плохих и глупых постановок. Если же он используется в качестве инструмента в руках сознательного творца, то может быть отправной точкой для экспериментов, игр с условностями или даже уникальной эстетики. Приведенные выше примеры не являются исчерпывающими, но они показывают несколько интересных способов, с помощью которых китч можно укротить и ввести в телевизионную формулу во имя чего-то интересного или просто хорошего развлечения. Поэтому иногда вместо того, чтобы нечто осуждать, стоит подумать о том, что можно сделать с его помощью.
12. Статья польского журналиста Марека Гживака/Marek Grzywak, напечатанная на стр. 4—6, носит название:
ЗАБАВЫ с КИТЧЕМ
(Igraszki z kiczem)
Китч (от нем. Kitsch, также кич) – это дурновкусие, идиотизм. Но китч бывает также интегральным элементом некоторых жанров. Например, научной фантастики. Той самой, основы которой были заложены, надо признать, не только Айзеком Азимовым, Станиславом Лемом и Филипом Диком, но и пальп-журналами и фильмами о вторжениях на Землю летающих тарелок. Китч был в научной фантастике всегда и присутствует сейчас. Но вот хорошая новость: его можно использовать.
Преднамеренное и ироничное использование китча, как эстетики, обычно называют «кэмпом». Китч представлен во многих средствах массовой информации, обычно в форме постмодернистской забавы. И его часто используют в кинематографической фантастике, что подтверждают примеры от “Buckaroo Banzai" до продукции студии “Troma”. А в телевизионном формате? Конечно. Чтобы уйти от банальностей вроде «Бэтмена» с Адамом Уэстом, достаточно упомянуть полюбившийся критикам сериал «Мертвые до востребования» (“Pushing Daisies”).
Лишь слегка фантастический, он строит свое очарование на сказочном китче -- насыщенных цветах, переслащенном ретро, расследовании нелепых убийств. Но это не единственный пример, ибо китч может применяться по-разному.
Китч как зеркало попкультуры
«Мертвые до востребования» появились в этом обзоре не просто так, потому что следующий сериал часто сравнивают именно с ними. За исключением того, что ретро-магический реализм был заменен в нем эстетикой ретро-комикса. Речь идет о «Посреднике» (“The Middleman”), сериале NBC Kids, созданном на основе собственного комикса Хавьером Грилло-Марксуа (Javier Grillo-Marxuach), известным своей работой над громким сериалом «Остаться в живых» (“Lost”).
Сюжет повествует о судьбе симпатичной художницы Венди, которая на временной работе секретаршей в научно-исследовательской лаборатории становится объектом нападения... ну… чего-то там и после отражения этого нападения, в чем ей помогает некий специалист по противодействию всякого рода сверхъестественным угрозам, идет к нему в ученицы.
Цепляет? Ну еще бы, ведь Посредник (Middleman), а именно так кличут этого специалиста, почерпнут прямиком из укоренившихся в массовом сознании комиксов 50-х годов. Он носит слегка тесноватый мундирчик, пьет молоко, а не спиртное, и вместо ругательств употребляет странные выражения вроде «Какой обезьяны?!» Или: «Мамочка моя Хэлло Долли!» И даже: «Цветы для Элджернона!» В его снаряжении полным-полно самых разных гаджетов вроде «посредмобиля», «посредчасов», лучеметов или универсального радаро-сканера. Плюс секретарша-андроид в облике сварливой гостиничной администраторши. И к чему все это ведет? К сюжетам, похожим на кошмары пьяного Эда Вуда. Как насчет нападения гориллы, которая насмотрелась гангстерских фильмов? Или военачальников из другой галактики, скрывающихся под видом членов бойз-бэнда? Или форелей, превращающих людей в зомби, жаждущих этих самых форелей, из которых (форелей) безумец собирается сделать энергетический напиток? Или Дома моды, управляемого суккубами? Или проклятой тубы с «Титаника»? Интриги настолько идиотские, что даже герои это комментируют, подбрасывая поводы для шуток, черпаемых из анналов поп-культуры. У каждого эпизода своя тема, от научной фантастики до «ужастиков» с привидениями. Каждый содержит также определенное количество отсылок к конкретному произведению, например, «Крестному отцу» или «Возвращению в будущее», и многие тонны отсылок к другим, включенным в иронично-абсурдные диалоги, а также втиснутым в фон. Для насмешек над схемами используется все возможное -- от мелочей, таких как информационные надписи в нижней части экрана, через повторяющиеся приколы типа прикрытия агентов (например, Агентство по преследованию американских объединенных переработчиков крабов и креветок) или декламации каждым злодеем текста о «невероятно элегантном в своей простоте» плане; до шуток для посвященных – например, по образцу эпизода «Звездного пути» в зазеркалье все носят бороды, а штаб-квартира защищается согласно антикризисному протоколу Накатоми. Тем не менее, это насмешка, порожденная любовью как к фильмам класса B, так и к телевидению. Это ощущение подчеркивается такие нюансами, как гостевые выступления (камео) актеров из сериалов 90-х — Кевина Сорбо («Геркулес») и Марка Дакаскоса («Ворон: путь на небеса»). Комиксный китч сюжетов и намеренно искусственных спецэффектов и даже манера речи героев, напротив, служит для интеграции легкомысленной дани в связную эстетику. «Посредник», к сожалению, не дожил даже до конца сезона. Этому поспособствовало вот это самое обилие ссылок, требующих больших знаний, а также неустанный обход создателями сериала цензуры телеканала, который все же рассчитан в первую очередь на детскую аудиторию. Позиция не для всех, но и прекрасный пример китча на службе у развлечений.
Оригинальность из китча
На китче также могут быть построены необычные видения. Вы помните “Lexx”? Была такая канадско-немецкая космическая опера (1997–2002).
Чем она выделялась? Тем, что была странной. И, говоря, «странной», я имею в виду «невероятно закрученной». Стэнли Твиди, трусливый и мерзкий сотрудник Службы безопасности,
случайно объединяется с мощным оружием массового поражения, титульным Лекссом,
и с тех пор вместе со своими весьма специфическими товарищами бежит, спасаясь от преследований злого всегалактического режима.
У нас тут есть нежить -- хранящийся в холодильнике убийца Кай, который выживает даже тогда, когда его рубят на кусочки, и носит грибовидную прическу с прядкой в стиле эмо.
Есть сексапильная Зев, которая была, пардон, толстой бабищей, осужденной на превращение в секс-рабыню (за неисполнение супружеских обязанностей и публичное оскорбление мужа в храме), но в результате сбоя оказалась скрещенной с чудовищной ящерицей.
Есть 790 -- оторванная голова робота с экраном, отображающим мультяшные глаза и рот, которая наделена программой, предназначавшейся для Зев.
А вдобавок к этому женщина-растение Лайекка, питающаяся любыми живыми существами, включая людей.
Уже само описание персонажей много о чем говорит, а ведь это только верхушка айсберга. Сериал переполнен абсурдными идеями типа темной и светлой Вселенной, уничтоженной цивилизации Бруннен-Джи, планеты судей, наблюдающих за конвейерной переработкой осужденных в протеины, мира каннибалов и т. д. А возьмем антагонистов. Например: Его Божественная Тень, создатель корабля Лексс, диктатор, скрывающий свой загадочный облик под черным плащом с глубоким капюшоном, представитель расы насекомых, который держит мозги предшественников в банках, используя их в качестве советников.
В свою очередь био-визирь Мантрид изначально является контейнером кишок с человеческой головой, а затем компьютерным искривленным лицом на фоне цветовых гамм в стиле ЛСД-видений.
Визуальное оформление опирается на схожую атмосферу. Лексс выглядит как огромная стрекоза, другие корабли напоминают, например, помесь насекомого с вертолетом.
Бытовая техника и декорации живьем почерпнуты из дешевой научной фантастики десятилетней давности с добавленными органическими, сочащимися слизью элементами. Творческий китч выручает, кстати, создателей сериала, вынужденных довольствоваться низким бюджетом. Костюмы прямо-таки сумасшедшие. Чепчик с веточками у Лайекки.
Латекс с плащом-накидкой, хромированные клыки и коническая прическа у вампирши Влад.
Некое фиолетовое пальто с оборкой и яйцевидной шляпкой. Трудно описать эстетику сериала «Lexx», но скажем об этом так: это задворки поделок типа «Бак Роджерс», «Флэш Гордон» или «Барбарелла», перемолотые в единое блюдо и заправленные гротеском, мраком и взлохмаченным юмором. И большой порцией секса. Эротические вожделения — одна из главных мотиваций персонажей, а сексуально-фетишистские ассоциации -- неотъемлемая часть целого. Даже предметы повседневного обихода, от душевых кабин до рулевых приспособлений транспортных средств, формами и способами управления должны вызывать совершенно однозначные ассоциации. Стилистика сериала даже интереснее собственно сюжета, отягощенного схематизмом и отсутствием логики. Обычный зритель увидит это и поспешит переключиться на нечто иное, но стоит посмотреть как минимум четыре эпизода, составляющих первый сезон, они наиболее связные и в них появляются знаковые для мира кино персоны: Тим Кэрри,
Рутгер Хауэр
и Малькольм Макдауэлл.
Самым отважным я рекомендую четвертый сезон, действие которого разворачивается на Земле и прямо-таки перегруженно кэмпом. Что вы скажете о гигантской Лайекке, нападающей на Японию,
убийственных морковных зондах
или корабле Лексс, поедающем Голландию?
Несмотря на то, что его способны полюбят только любители крайне взбудораженной атмосферы, телесериал «Лексс», пожалуй, самая оригинальная космическая опера, которую когда-либо видели телезрители.