Москва, август 1657 года. Почти полгода прошло с тех пор, как Данилка Менжиков помог разоблачить банду княжича Обнорского. С той поры его под свою опеку взяли царёвы конюхи — Тимофей Озорной, Семён Амосов и Богдан Желвак. И хоть числились те конюхи по Конюшенному приказу, однако действовали чаще по ведомству Приказа тайных дел. И вот однажды, возвращаясь к царскому двору в Коломенское, на Троицкой дороге Тимофей и Данилка обнаружили тело мёртвого купца Терентия Горбова. Как и положено, о происшествии доложили в Разбойный приказ, но Данилка поклялся сам себе найти злодея.

Клады! Одно это слово заставляет загореться нехороший огонёк в глазах самых уравновешенных людей, самые ленивые хватают лопаты и мешки и готовы мчаться невесть куда по зову клочка бумаги, где нарисована карта сокровищ. А уж на Руси каждая лихая година оставляла после себя множество кладов, что хозяева решали доверить земле до лучших времён, вот только не все из них до этих времён доживали. Вот и в «Кровавом жемчуге» кладоискательская лихорадка захватила главных героев, ну и необходимость вывести на чистую воду погубителей душ. И опять при чтении перед глазами пёстрый калейдоскоп московской жизни XVII века — скоморохи купцы, подьячие, разбойники и грешники. Сочно, весело и задорно. Всё так же непутёвый ярыжка Стенька стремится разбогатеть побыстрее, конюшонка Данилку ведёт по жизни благородная кровь в жилах, а вокруг пестрит и мечется суетная московская жизнь.

Отличный сплав исторического повествования, отчаянных приключений и детективной, лихо закрученной, интриги.

Москва, начало 1657 года. У Крестовоздвиженской церкви обнаружено тело Устиньи Натрускиной, в убийстве обвинили Родьку Анофриева, зятя покойной и стряпчего конюха. Розыск по делу начал Земский приказ (тогдашнее ГУВД по г. Москве), занимается этим земский ярыжка (чиновник низкого ранга) Стенька Аксентьев под руководством опытного подьячего Гаврилы Деревнина. Одновременно оправдать непутёвого Родьку стремится его товарищ по Аргамачьим конюшням Данилка Менжиков. У покойной пропала приметная вещь — синяя душегрея. Соответственно, и Стенька и Данилка начинают её поиски, надеясь таким путём выйти на след убийц.

Пёстрая картина московской жизни середины XVII века — лихие люди, кабаки, царёва служба, зазорные девки, купцы и князья. И тут, как на полотнах импрессионистов, понять суть происходящего, можно только удалившись на определённое расстояние. Финальный «вотэтоповорот» предугадывается, хоть и без подробностей. Зато потом всё становится предельно ясно и отчётливо понятно, возникает восхищение красотой замысла.

Книга является первой в цикле, но уже можно понять, что у конюшонка Данилки всё сложится хорошо. Ему ведь ещё становиться отцом Александра Даниловича.

И пусть название книги не вводит вас в заблуждение, никакой мистики в тексте нет. Образцовый исторический детектив в реалиях XVII века.

В 1581 году в Александровой Слободе (ныне — Александров Владимирской области) во время встречи с отцом получает ранение Иван Иванович, наследник царского престола. Для разбирательства дела из Москвы царь вызывает стряпчего Разбойного Приказа Трофима Пыжова, тот начинает расследование, которое опаснее для расследующего, чем для подозреваемых.

Изначально удивило то, что расследуется дело, в котором и так всё ясно. Царь прогневался, вспылил и ударил сына посохом, чему ручительством является известнейшая картина Репина «Иван Грозный и сын его Иван». Затем по мере чтения становится понятно, что суть происшедшего знает весь дворец, вот только вслух объявить боятся, ибо за слова такие можно не просто умереть, а максимально мучительно. На каком-то этапе вспыхнула надежда, что автор сумеет представить собственную версию давнего события. Мол царя и царевича предварительно вывели из себя хорошо знающие их заговорщики, вот и случилось смертоубийство. Но надежда эта быстро погасла. В конечном итоге книга оказалась историей о маленьком человеке, который дважды изменил будущее России, а в благодарность получил порезанное ухо и десять рублей к годовому жалованию.

Роман поневоле хочется сравнить с акунинским творением «Седмица Трёхглазого». И тут книга Сергея Булыги проигрывает по всем параметрам. Акунин пишет увлекательнее, гораздо более богатым и гладким языком.

Откровенных анахронизмов вроде бы и нет, разве что в Разбойном приказе стряпчих быть не должно, только дьяки и подьячие. Ко всему прочему все разговаривают вполне современным языком, разве что для передачи атмосферы автор упорно вставляет в речь персонажей «смердячего пса» и «кривить» в значении «врать». Опять же непонятно с какой целью в романе присутствует «волшебная» кочерга, указывающая на преступника и перстень «со встроенным фонарём», несколько выбивая из реалистичного в остальном повествования.

1979 год. Почти 8 лет прошло со времени гибели Садчикова, но полковник Костенко никак не может забыть своего старого друга, а потому беспричинно срывается на пришедшего на место Садчикова майора Реваза Тадаву. В далёком Магаране (не совсем понятно, почему Магадан переиначен, остальные города идут под своими именами) обнаружен расчленённый труп человека рядом с трассой, ведущей в аэропорт. Костенко вылетает в Магаран...

«Противостояние», безусловно, относится к лучшему из литературного наследия Юлиана Семёнова. Собственно, это уже не столько детектив сколько драма о превращении человека в нелюдя. А школа абвера (грим, легендирование, подделка документов, слежка и уход от неё, снайперское дело, владение холодным и огнестрельным оружием, умение входить в контакт с людьми и манипулировать ими) сделала его предельно опасным. По сути он как неразорвавшийся снаряд в черте города, ждущий своего часа. В повести много авторских рассуждений, что ещё больше выбивает её из узкой жанровой колеи детектива — о развитии страны, предпринимательской инициативе, всеобщем дефиците, и даже о необходимости полового воспитания школьников. Надо отдать должное полковнику Костенко, здесь он выглядит живым человеком. Сплав опыта, интуиции и логики позволил чётко вычислить убийцу и просчитать его возможные действия в будущем.

Замечательная повесть о войне, жизни и своём времени, только притворяющаяся детективом.

1971 год. Со времён событий, описанных в повести «Петровка, 38», прошло девять с лишним лет. Многое изменилось. Росляков после ранения и женитьбы ушёл в адвокатуру. Костенко с Садчиковым из МУРа перешли на работу в МВД СССР на Огарёва, 6. Причём теперь Костенко стал начальником Садчикова. Соответственно и масштаб расследуемых преступлений предсказуемо изменился. Одним из таких дел стала серия отравлений людей, имевших при себе крупные суммы денег на покупку автомобиля. Их убивали в Минске, Свердловске и Ленинграде, в Москве потерпевший сумел выжить, но сбежал из больницы, придя в себя. Оказалось, что паспорт у него был фальшивый. Группа Костенко приступила к работе...

В повести раскрыты сразу два преступления. Как серия отравлений, так и махинации на ювелирной фабрике. По сравнению с «Петровкой» чувствуется, что писатель уже набил руку в детективном жанре, схема куда сложнее и масштабнее, действующих лиц больше, а преступники уже не примитивные грабители, а своего рода криминальные таланты. Впрочем, впечатление несколько подпортил неправдоподобный финал повести, уж слишком маловероятен подобный исход. При этом в «Петровке, 38» автор снабдил своих сыщиков двумя сюжетными костылями (расчётная книжка, забытая на месте разбоя и случайный свидетель-футболист «Спартака»), здесь же обошёлся одним.

Достойный образец творчества одного из ведущих советских детективщиков, неплохо раскрывающий атмосферу своего времени.

1962 год. Всё началось с убийства участкового Копытова. Убили его, чтобы завладеть пистолетом. Так в Москве появилась новая банда. И не откладывая дела в долгий ящик бандиты тут же организовали серию вооружённых ограблений. Для борьбы с ними в МУРе была создана следственная группа в составе майора Садчикова, капитана Костенко и старшего лейтенанта Рослякова.

Советский детектив, а посему никаких эксцентричных и гениальных сыщиков. Наша сила в коллективизме! Портреты членов следственной группы получились довольно блёклыми. Садчиков заикается, Костенко замучил «квартирный вопрос», а Росляков спортивен и пижонист. Другое дело преступники, тут уж Юлиан Семёнов разгулялся. Непутёвый Чита, жертва процесса над Берией Сударь и внешне благообразный и безобидный, а внутренне страшный до дрожи старичок Прохор. Вот они-то удались на славу. Всё действие повести занимает пять майских дней, муровцы действуют целеустремлённо и энергично. Каждому дню посвящена отдельная глава, главы разбиты на действия — всё очень кинематографично. Жаль, что сценарий последовавшей экранизации от повести довольно сильно отклонился. Отдельно хочется отметить приметы «оттепели», рассыпанные по тексту. Мол новая милиция не для того чтобы карать, а чтобы устанавливать справедливость.

Хороший образец советского детектива про деятельность милиции, но видно, что писал ещё относительно молодой журналист. Читая «Петровку», сложно предположить, что в дальнейшем автор покажет нам «Семнадцать мгновений весны» и расскажет, про что уполномочен заявить ТАСС.

В таёжном посёлке при руднике Той Хая убит московский инженер Кочнев. Чтобы разобраться с деталями происшествия на рудник отправился майор госбезопасности Шелестов.

Настолько приблизиться к эталону «советского шпионского романа» едва ли кому-то удавалось. Тут выверено всё. Шпионы настолько повсюду, что даже в маленьком посёлке на сотню человек один нашёлся, он ведь туда не за картой приехал, а жил на месте задолго до появления несчастного Кочнева. Советские чекисты — дружные, спортивные, не пасующие перед сложностями и честные даже в мелочах. Главный помощник чекистов — бывший красноармеец из местных, старый и мудрый. Враги шаблонны донельзя. Первый — уголовник и убийца, второй — бывший белогвардеец, сводящий счёты с советской властью, а третий — любитель сладкой жизни и лёгких денег. Американцы — чудовищно меркантильны, вывозят предметы искусства из стран Дальнего Востока, занимаясь по сути грабежом.

Большую часть книги занимает одна большая погоня по тайге за мерзавцами. В качестве сопутствующего ликбеза читатель может получить представление о том, как в тайге установить палатку или как правильно пользоваться компасом. Ну и впечатляющие красоты суровой северной природы описаны с уважением к её губительной мощи. Неподготовленному человеку в тайге делать нечего, цена коллектива возрастает многократно.

Поставил в тупик способ передачи сообщений шпионами. Их писали на коже бритой головы специальным составом и спокойно читали аж через три месяца. Но дело в том, что вся кожа человека полностью сменяется менее чем за месяц.

Боюсь, что из всех прочитанных мною произведений Георгия Брянцева, «Следы на снегу» устарели сильнее всего. Повесть получилась довольно наивной и шаблонной.

Биохимику Соколовскому, можно сказать, крупно повезло. Со школьной скамьи у него сохранилось сразу четверо друзей. Это журналист Левченко, писатель-фантаст Зверев, актёр Новиков и инженер-строитель Нечаев. Зимой 1968 года все четверо ездили в Гренобль — посетить Зимние Олимпийские игры. И вот во время этой поездки одного из них завербовала MI-6 с целью завладеть доступом к результатам исследований Соколовского. В мае месяце 1968 года майору госбезопасности Сергееву предстоит выяснить, кто же предал не только дружбу, но и страну.

Небольшой роман о работе советских контрразведчиков, работа которых осложняется не только нежеланием предателя раскаяться и сознаться, но и активными мероприятиями иностранной разведки с целью помешать расследованию. И хотя количество подозреваемых изначально невелико, а их круг строго очерчен, основной кандидат в изменники Родины постоянно меняется. Расследование дополнительно усложняется попытками майора Сергеева устроить свою личную жизнь, причём его избранница хорошо знакома со всеми подозреваемыми.

Довольно убедительная в целом книга о контрразведке с неожиданно слащавым финалом. Но читалась с огромным интересом.

1942 год. Отгремела битва за Москву, но враг всё так же силён, несмотря на провал плана «Барбаросса». Гитлер поручил абверу провести операцию по дезинформации Ставки Верховного главнокомандования. Для выполнения данной задачи в оккупированный Таллин отправился «любимец адмирала Канариса» майор абвера барон Георг фон Шлоссер. Первым делом он предпринял попытку выманить в Эстонию советского разведчика, им оказался старший лейтенант госбезопасности Сергей Скорин. Скорин прибыл в Таллин под видом гауптмана Пауля Кригера. Игра началась...

Да, в массе своей советские романы «про шпионов» довольно примитивны и рассчитаны на невзыскательную публику, авторы их элементарно незнакомы с деталями работы разведчика, вследствие чего с достоверностью всё ужасно, её заменяет пафос и выспренность. Но встречаются в советской шпионской литературе и настоящие шедевры. Одним из них, безусловно, является «Операция «Викинг»». В книге есть умный достойный враг, многоходовые психологические игры, рискованнейшая операция советской разведки. Лейтмотивом проходит главная идея «советского шпионского романа» — цель не оправдывает средства, грязными руками светлого будущего не построить. Всё по заветам Дзержинского — «холодная голова, горячее сердце и чистые руки». Полагаю, немалую долю успеха роману принёс Юрий Костров, к сожалению никаких подробностей биографии этого человека мне найти не удалось.

Ну и наконец нельзя не сказать о телевизионной экранизации романа. Это тот случай, когда несколько лет между выходом книги и написанием сценария не прошли для соавторов даром. В это трудно поверить, но сюжет удалось улучшить за счёт отдельных деталей.

Сергей Скорин по праву занимает своё место в советской литературе о разведке рядом с Максимом Исаевым и Александром Беловым.

Капитан Дементьев всю войну прослужил в армейской разведке, в марте 1945 года возглавлял разведроту. Но начальство в лице полковника Довгалева решило поменять немного характер службы Дементьева. Довгалев так и сказал: «Завтра ночью отправляешься в город Н. (судя по всему Либава, ныне Лиепая) добывать сведения об эвакуации немцев морским транспортом». Дементьев тут же и согласился.

После произведений Георгия Брянцева читать «11-17» было как-то даже неловко. Допустим, знание немецкого языка Дементьевым худо-бедно автор объяснил (тот якобы вырос при советском торгпредстве в Берлине), но вот умение работать с рацией никакого объяснения не получило, хотя зачем оно армейскому капитану неясно. Более того, рация Дементьеву тоже досталась прямо-таки волшебная, она помещалась в чемоданчике с двойным дном (ага, ламповая да ещё и с тогдашними аккумуляторами). Никакого расписания сеансов связи — работай, когда хочешь, никакого шифрования передач. К немцам Дементьев тоже внедрился очень легко и просто — подобно Швейку пучил глаза и кричал: «Хайль Гитлер!», те быстро прониклись к нему доверием и поручили вывоз культурных ценностей. Вообще, нацисты в книге — это вот прям австралопитеки какие-то по уровню развития. Наш разведчик легко обводит их вокруг пальца, в крайнем случае может пристрелить или вырубить отработанным ударом, а потом сбежать. Те же никогда не догадаются пустить по следу собак. Разведка про Брянцеву — это тщательная подготовка, продуманность мельчайших деталей и осторожность, «ходьба по тонкому льду», у Василия Ардаматского же — это авантюра и удачливость.

Очень глупая и скорее вредная книга. Извиняет автора только то, что она дебютная (не вообще, а именно про разведку). Надеюсь, при написании следующих он дал себе труд проконсультироваться со знающими людьми.

1942 год. Немецкий парашютист сверхнеудачно для себя приземлился в Подмосковье, запутавшись в ветвях дерева. К месту его приземления, уведомлённые местными жителями, оперативно выдвинулись чекисты. На последовавшем допросе шпион молчать не стал, им оказался предатель Брызгалов из уголовников, посланный на нашу территорию с целью «разбудить» «спящих» агентов абвера. Готовили Брызгалова к засылке на специальной базе в лесу. Туда под видом брызгаловского знакомого через линию фронта отправился майор госбезопасности Стожаров.

Как и все книги Георгия Брянцева эта отличается достоверностью благодаря авторскому знанию предмета изнутри. Практически образец советского шпионского романа, где кристально честные и смелые чекисты борются с по-настоящему умными и идейными врагами, побеждая тех за счёт сплоченности, осознания своей правоты и глубокой продуманности каждого шага.

Уже из названия ясен смысл финала повести. Но прежде чем «осиное гнездо» будет уничтожено, читатель узнает об операциях советской контрразведки по выявлению окопавшихся в нашем тылу вражеских агентов, затем состоится внедрение на вражескую базу, ну и завершится всё ударной диверсионной операцией в тылу врага. При этом повесть, конечно, попроще более позднего брянцевского романа «По тонкому льду». Тот более взрослый что ли, а «Гнездо» в идеале надо читать будучи подростком.

1920 год, Одесская губерния. Мишки Япончика уже год как нет в живых, но у его дела нашлась масса продолжателей. Недавно установившаяся в городе Советская власть никак не может справиться с разгулом бандитизма. Володя Патрикеев, недавний гимназист, назначен начальником милиции в село Севериновка. Имея своим кумиром самого Шерлока Холмса, Володя мечтает ловить налётчиков и убийц, но в тихой Севериновке из преступников только самогонщики, мелкий воришка Федька Бык и залётный конокрад Красавчик. Тем не менее Патрикеев не отчаивается и не теряет надежды вписать своё имя в историю отечественного угрозыска.

Невозможно удержаться от сравнения повести и экранизации от 1983 года режиссёра Александра Павловского. Сценаристу телефильма Игорю Шевцову удалось сделать то, к чему должен стремиться каждый настоящий сценарист — не следуя первоисточнику буквально, расширить и преумножить достоинства книги. Такие как грустная ирония, гимн мужской дружбе и искренняя вера в то, что каждый человек, если, конечно, он этого захочет, сможет найти себе достойное место в жизни. При этом если в книге Червень (славянское название июня) всего лишь урка с привычкой придумывать афоризмы («Хорошо стреляет тот, кто стреляет последним»), то в фильме он принципиальный враг новой власти, готовый с ней бороться и убивать во имя этой борьбы. Ну и различной оказалась судьба бывшего рязанского метранпажа (верстальщик в типографии) Шестакова, в фильме его убивают. Зато в книге отсутствует колоритнейший начоперот (начальник оперативного отдела), в фильме это один из главных персонажей.

Так что, искренне советую прочитать повесть, она совсем небольшая, а затем посмотреть или же пересмотреть фильм. Двойное удовольствие гарантировано.

На тридцать восьмом километре шоссе Ялта-Феодосия обнаружено тело. Убит неизвестный был тремя пулями в затылок из пистолета ТТ. На шоссе остались следы от протектора «Волги», в карманах убитого только расчёска и обрывок рецепта. Вот по этим тонким ниточкам Следователь начинает охоту на Бандита.

Казалось бы, Бандит умён, безжалостен, силён и обаятелен, а Следователь слаб, невезуч, его тошнит в вертолёте, от него уходит жена, которой надоело терпеть особенности работы мужа. Но это всё неважно, ибо на самом деле против Бандита выступает Система, в которой Следователь всего лишь инструмент. И этот момент здорово раскрыт в книге казённым языком бюрократических документов из дела — через служебные записки, экспертные заключения, запросы, ответы и поручения. Как бы ни петлял Бандит, как бы ни изворачивался, никуда ему не уйти, конец один. И этой, заложенной в текст мыслью, образец советского детектива противопоставляется детективу классическому, где сыщик просто умнее, ловчее и опытнее преступника, а полиция, зачастую, не более чем скопище бесполезных тупиц.

Неизвестный составитель отобрал для сборника рассказы никому не известных авторов по итогам никому не известного конкурса. Назвали это дело «Новой фантастикой». Так она и не старая. Удивляться тому факту, что это не собрание шедевров даже как-то странно. И да, фантастика теперь такая — мистика, хоррор, магреализм и т.д. Максимально широкая трактовка. Ибо набрать на годовой сборник рассказов той самой фантастики, что таковой считалась в советское время никак не возможно. Нет ни такого количества авторов, ни такого количества рассказов за их авторством. Симптоматично, что двое из соавторов сборника поставили сему коллективному творению по «восьмёрке».

Горничная Молли Грей служит в чопорном отеле «Ридженси гранд». Будучи обладательницей целого ряда плохо сочетающихся симптомов, она как будто создана для своей работы. Молли не только находит огромное наслаждение в наведении порядка в многочисленных номерах отеля, но и единственная из всего персонала всерьёз воспринимает ту мотивационную муть, что пытается запихнуть в головы подчинённых управляющий мистер Сноу. «Наш отель — это улей! Мы все в нём пчёлы! Все пчёлы важны! Рабочая пчела ничем не хуже трутня!». Сослуживцы Молли недолюбливают, их «ударница труда» только раздражает. А тем временем за респектабельным фасадом «Ридженси гранд» творятся тёмные дела. И как обычно бывает в таких случаях не всю грязь удаётся замести под ковёр. В одном из люксов отеля находят тело постоянного гостя — мистера Блэка. Отправиться туда, где нет никаких отелей, а тем более горничных, мистеру Блэку помогли. Подозрение следствия падает на Молли, ведь она нашла тело и явно что-то недоговаривает.

Тому, кто в deadline.com написал о «тайне убийства в стиле Агаты Кристи», нужно пожизненно запретить пользоваться электронными устройствами вплоть до микроволновки и холодильника. Детектив как таковой в книге отсутствует, зато наличествует мораль в стиле «мы все разные, но мы одинаковые». Или «в конце всё будет хорошо, а если всё плохо, то это ещё не конец». Там таких мудростей воз и маленькая тележка.

Всю книгу мучился мыслью — неужели же у владельцев столь дорогого отеля не хватило средств на систему видеонаблюдения? Парочка видеокамер в лобби легко сняла бы все вопросы.

Первая книга для читателей «с особенностями развития». Интересный опыт, но от повторения я, пожалуй, воздержусь.

Геннадий Скорятин, главред еженедельника «Мир и мы», вспоминает свою жизнь и мучительно пытается разобраться, в какой же момент она пошла не туда. И, кажется, ответ найден, но уже слишком поздно.

Когда умирают родители, человек теряет свои корни. И в дальнейшем на Земле его удерживают только те якоря, которые он успел бросить за борт: женщины, дети, внуки, увлечения, работа, друзья. Эта книга о том, как оглушительно, одна за другой, рвутся якорные цепи,

Александра Калязина, главного редактора издательства «Маскарон», вполне устраивала тихая семейная жизнь. Ровно до той поры, когда он познакомился с секретаршей директора этого самого издательства Инной. А дальше пошли встречи урывками на квартире у друга-журналиста, запоздалые муки совести и попытки понять, что же ему самому нужно от этой жизни.

Такой триумф мещанства, когда женщина под боком должна соответствовать должности и жилплощади. Для автора «Сто дней до приказа» и «ЧП районного масштаба» мелко и бледно. Отчасти выручает хороший язык, но не более того.

Название книги обманывает дважды. Во-первых, судя по прочитанному, весёлой жизнь писателя в СССР не была. Состояла она из постоянных попоек в ЦДЛ и Доме творчества в Переделкине, а между попойками важное место занимали различные обязательные мероприятия — собрание парткома, совещание редколлегии, похороны, наконец. Остаётся только удивляться, что литературная жизнь продолжалась, а новые книги постоянно выходили в свет. Во-вторых, про секс тоже неправда. Много разговоров про него в романе присутствует, а самого секса не больше, чем в «Совдетстве». Только если в «Совдетстве» авторская ностальгия светлая, то в «Весёлой жизни» всё довольно грустно. Едва ли не по каждому персонажу автор выдаёт перспективную справку — кого-то убили, кто-то сошёл с ума, кто-то умер в нищете и безвестности.

Так что, если открывая книгу, вы захотите «Козлёнка в молоке» по общему настроению, то оставьте эти надежды. Ту книгу писал автор в самом расцвете творческих сил, а эту человек, глубоко понимающий, что большая и лучшая часть жизни далеко позади.

Продолжение «Совдетства» оказалось лучше первой книги. В первую очередь за счёт смены антуража. Всё же общежитие маргаринового завода и московские улицы — не самые лучшие декорации для захватывающих событий. Сборник состоит из трёх повестей. В первой рассказывается о семейном выезде на природу в Измайловский парк — карты, водка, закуски — всё как положено. Неожиданно трагическая развязка вызывает недоумение. Во второй повести — радости деревенской жизни глазами дачников. Рыбалка, грибы, ягоды и...неожиданно голая селянка перед зеркалом. Ну а в третьей части, ради которой, похоже и затевался весь сборник — реалии жизни советского пионерлагеря. «Взвейтесь кострами», шагистика, нарушения режима, влюблённости, драки с местной шпаной и опять же весьма внезапно садист-пионервожатый, регулярно избивающий этих самых пионеров. Об этом все знают и воспринимают как нормальную часть воспитательного процесса. Товарищи школьники, вероятно писателю Полякову несколько не повезло с педагогом. Не надо по «Совдетству» судить обо всех пионерлагерях. Я там был только однажды, и пусть пионервожатые у нас были далеко не гении педагогики, а простые студенты-историки, но своих подопечных они берегли.

Содержится в тексте и довольно забавная ошибка. «Мое сердце в предчувствии экспедиции на тот берег билось как у юнги Дика перед отправкой на поиски острова Сокровищ.» Видимо, крепко перепутаны Джим Хокинс и Дик Сэнд.

В третьей повести содержится ударное описание встречи читателей с Александром Мелентьевичем Волковым. Только ради этой сцены стоит читать всю книгу. Безудержно смешно.

Электромонтёр Доббель потерял зрение в результате аварии на производстве. Попытка его восстановить оказалась неудачной — Доббель нарвался на шарлатана от медицины, который за пару месяцев лишил его всех накоплений с нулевым, конечно же, результатом. На счастье Доббеля в приёмной шарлатана он повстречался с неким доктором Круссом, пообещавшим вернуть бывшему электромонтёру зрение в обмен на участие в научных опытах самого Крусса.

Рассказ можно рассматривать с трёх точек зрения. С точки зрения науки всё довольно мутно. При всей грандиозности описанной картины, открывшейся перед Доббелем, невозможно понять что же он действительно видит и за счёт чего. Получается, что любое электромагнитное излучение во всех диапазонах, но это абсурд. К слову автор постарался не акцентировать внимание именно на научной составляющей, что довольно мудро. С социальной точки зрения все верно — богатый стал богаче, бедный остался при своём. Но вот с точки зрения психологии финал порождает множество вопросов. Человек, проживший без зрения около года, обретя его вновь, может испытывать только одну эмоцию — переполняющее счастье, ну и немного благодарности. Все остальные мысли и эмоции придут позже, а тут сразу агрессия абсолютно необъяснимая. Вот за этот неправдоподобный финал оценку пришлось снизить.

Небольшой городок Горелов в немецкой оккупации. Именно через него пролегал путь фашистского курьера с документацией о создании нового немецкого танка «Дракон». Но гореловские подпольщики смогли перехватить машину с курьером, и голубой пакет с документами оказался у главы подпольной организации. Теперь его нужно переправить за линию фронта. Однако немцы смогли запеленговать рацию подпольщиков во время сеанса связи. Радист подорвал себя гранатой, но связь с Центром оказалась оборванной. Теперь вся надежда на то, что оттуда пришлют кого-то за пакетом.

Надо сказать, что по сравнению с романом «По тонкому льду» повесть «Голубой пакет» вышла гораздо слабее. Она заметно ближе к усреднённому шаблону советского шпионского романа. Будто автор аккуратно смешивал требуемые ингредиенты — бесчеловечные гестаповцы, смелые подпольщики, идеальные разведчики, мерзкий предатель, не избегнувший наказания, и обязательный немец-антифашист, верный идеям Карла Либкнехта. Тут есть даже советская овчарка Морж в честном поединке одолевшая фашистскую овчарку, пусть и потерявшая в той схватке пол-уха. Недаром одно из первых изданий повести вышло в «Детгизе».

Историю России не назовёшь гладкой и безмятежной. Беды волнами накатывали на нашу землю из века в век. И тогда появлялись они, люди высокой веры в правоту своего дела, не готовые согнуться перед кажущимся всесильным злом. Евпатий Коловрат, Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский, Василиса Кожина и Денис Давыдов, Пётр Кошка и Павел Нахимов, Михаил Скобелев и Иосиф Гурко, Сидор Ковпак и Николай Кузнецов. А сколько их безвестных и безымянных отдали свою жизнь за нашу свободу и самою жизнь? Нам, ныне живущим, и нашим потомкам повезло, что в тяжкие годы войны на Донбассе рядом с Александром Захарченко оказался Захар Прилепин. Да, именем Захарченко назовут школы и заводы, аэропорты и корабли, поставят памятники и бюсты. Но «Некоторые не попадут в ад» — это тот самый нерукотворный памятник по меткому выражению Пушкина, который обеспечит бессмертие Александру Захарченко и ополченцам Донбасса в сердцах и мыслях потомков.

P.S.Тут в обсуждениях одного рассказа на сайте возник вопрос о том, какой русский писатель не прячет фигу в кармане? Настоящий, такой как Захар Прилепин. Ибо настоящий русский писатель всегда остаётся со своим народом во все времена. И когда Прилепин писал «Письмо товарищу Сталину», что стоило ему изгнания из тусовки «людей с приятными лицами», и в 2015 году, когда он отправился на Донбасс участвовать в создании ополчения благодаря своему опыту и зачастую на собственные средства. Все эти годы Фонд Захара Прилепина спасал людские жизни. И сейчас Прилепин не фигой в кармане шевелит, а служит в Луганске в батальоне Росгвардии. В результате Захар Прилепин под санкциями США, Канады, Великобритании и Евросоюза.

Андрей Трапезников, Дмитрий Брагин и Геннадий Безродный были друзьями. Были, ровно до той поры, когда Безродный стал старше по званию обоих своих товарищей. Вот тут-то дружбе и пришёл конец, общаться по-прежнему Геннадию помешало собственное представление о субординации. А тут ещё Оксана, жена Безродного, стала кидать Брагину недвусмысленные намёки...

Роман состоит из двух частей и эпилога. В первой части приводятся записи дневника лейтенанта Трапезникова периода конца 1938 — начала 1940 года. Трапезников работает в областном управлении НКВД и занимается расследованием убийства некой женщины в райцентре. Расследование это выводит лейтенанта на неуловимого Дункеля, курирующего сразу несколько шпионских ячеек на советской территории. И хоть щупальца спрута удалось обрубить благодаря решительным действиям чекистов, сам Дункель сумел скрыться. Во второй части романа мы узнаём о событиях, происходивших после начала войны в бывшем уездном городе Энске из записок лейтенанта Брагина. Тут уже главные герои участвуют в подпольном движении, организуют сопротивление, проводят разведывательные мероприятия, уничтожают предателей и снова сталкиваются с таинственным Дункелем. Писателю удалось показать Трапезникова и Брагина разными людьми, у них и стили письма различаются и характеры.

Георгий Брянцев знал, о чём пишет. И это чётко ощущается при чтении. Неожиданно оказались затронуты вопросы необоснованных репрессий (случай с цыганом и попытка посадить Мигалкина и Колокольникову) и партийных чисток. И то и другое неакцентированно. Удивила любовная линия с советским подпольщиком и немкой. Есть в книге и момент величайшего напряжения во время допроса в гестапо, и погоня по спящему городу после поджога архива, и оперативные игры с подозреваемым. И пусть сюжет выстроен с литературной точки зрения отнюдь не идеально, но зато за этими строчками есть жизненная правда. Ведь жизни и смерти нет никакого дела до того, чтобы получить красивый безупречно выстроенный финал.

P.S. Нигде не сказано, что Брагин вёл свои записи непосредственно во время жизни в Энске. Так что обвинять его в беспечности никак нельзя.

Очень необычное произведение. Хоть временем действия заявлен XXIII век. но внешне это никак не проявляется. Джипы, сотовые телефоны и даже полароидные снимки. Инопланетяне и чудеса. Маньяк и деревенские жители. Бывший следователь, ставший священником и хозяин зверофермы, обратившийся к Церкви. При этом каждый персонаж аккуратно вылеплен, каждый интересен. Как это заведено у Елены Хаецкой, прекрасный русский язык многократно умножает удовольствие от чтения.

И послевкусие от повести остаётся сложное. С одной стороны — зло в мире неистребимо, а с другой — добро, любовь и вера каждый раз возобладают.

60-е годы XIX века. Иван Дмитриевич Путилин ещё не стал начальником столичной сыскной полиции, а служит всего лишь квартальным надзирателем Спасской части. Гостиница «Аркадия» свои гостеприимные двери открывала далеко не для туристов со всего света или же для деловых людей со всей империи. Обычными постояльцами «Аркадии» оказывались любители постельных утех со своими пассиями. Одним из завсегдатаев гостиницы, можно сказать — почётным гостем, являлся купец Яков Семёнович Куколев. Свою последнюю ночь Куколев также провёл в Аркадии, где его бездыханное тело и обнаружила под утро горничная. Расследование смерти купца поручили Путилину, благо, он лично был знаком с убитым.

«Все жанры хороши, кроме скучного.» Так говорил Вольтер, и с ним стоит согласиться. Ибо перед нами не совсем детектив. В узких жанровых рамках автору откровенно тесно. И расследование убийства тут не более чем шампур для шашлыка, на который нанизано сочнейшее литературное мясо, приправленное изысканнейшими стилистическими специями и вымоченное в нежнейшем соусе авторского юмора.

Читайте, скучно не будет, удовольствие от текста гарантировано.

В третьей книге цикла наш современник в теле Григория Распутина продолжает нелёгкое дело модернизации страны — создаёт КГБ, Ростех, развивает авиацию и подводный флот, между делом выигрывает Олимпийские игры. Короче, ни в чём себе не отказывает. Надо признать, что основного достоинства цикла «Я спас СССР», а именно лёгкой безуминки, в «Распутине» и близко нет, всё всерьёз. Прямо производственный роман. А вот основной недостаток — скомканный финал, похоже, оттуда смог просочиться. Нет, в авторских силах всё ещё переиграть. Но, видимо, Алексей Вязовский, который тащит ещё несколько циклов параллельно, от Распутина подустал.

Так что, если хотите от произведения про «попаданца» внятного финала (а в этом жанре он редкий гость), то держитесь от «Распутина» подальше. Ну или подождите, пока автор определится с тем, куда вывести историю.

Дерзко вернув с того света во второй раз Сергея Духарева, автор не даёт тому скучать и лениться. Многочисленные враги не дремлют, не менее многочисленные друзья каждую секунду готовы встать с Вартиславом в один строй и отправить за Кромку сотню-другую противников. Бешеная активность героя не остаётся незамеченной местными авторитетами — успевай только вежливо уклоняться от лестных предложений. Мимо одного из них Вартислав пройти никак не мог. Князь Олег собирает дружину, чтобы идти на Царьград (это тот самый поход 907 года, где «щит на врата» и колёса к ладьям). И пусть поход этот был не столь блистателен, как о том нам толкует Повесть Временных Лет, но без своей доли славы герой не ушёл. Следующий такой поход, если верить летописям, состоится через три года. Посмотрим, чем займёт автор героя и читателей в промежутке между ними. Пишет Александр Мазин крепко, насыщая сюжет действием, и при этом не забывая о необходимой лёгкости слога и о грамотно расставленных сюжетных поворотах. Буквально в каждой книге встречаются оборона или осада крепости (иногда и то и другое, а бывает, что крепость одна и та же), обретение сокровища, а то и нескольких, и не обязательно речь о материальных ценностях, это может быть и верный друг или большая любовь, ну и герой далеко не домосед, поэтому постоянно возвращается домой, встречая по пути множество сложностей и успешно их преодолевая.

Почему же оценка не столь высока, как могла бы быть? В-первых, анахронизмы. Речь конечно о временах былинно-легендарных, но всё же есть и проверяемые моменты. В «Сквозь огонь», допустим, вслед за Борисом Акуниным (в «Огненном персте» действие происходит на полсотни лет раньше) Мазин упоминает Керкинитиду (античная колония на месте нынешней Евпатории) как город Херсонской фемы. Но ко времени описываемых событий город сотни лет уже был разрушен и оставлен людьми. Во-вторых, огромная фора главного героя — он не просто «попаданец», а истинный профессионал от «попаданчества», окружающие рядом с ним кажутся детьми. Он как ворон среди воробьёв. И в-третьих, автора время от времени пробивает на смежные жанры. В глазах пестрит от «ведунов» и их сверспособностей.

В Солнечную систему прибывает корабль пришельцев. Чёрт возьми, это одна из сильнейших завязок в фантастике. Из неё может получиться «Свидание с Рамой», или «Ложная слепота», или «Врата». В любом случае нечто глубокое и захватывающее. А в «Чужих играх» автор разыграл поверхностную историю примерно как в фильме «День независимости». Но то фильм, там главное впечатляющая картинка.

Идея писать под псевдонимом полностью провалилась. Полностью.

Театр начинается с вешалки, а книга — с обложки. Обложка «Противостояния» должна была насторожить (розовая девушка с открытым ртом как бы тщится о чём-то предупредить потенциального читателя), но я смело её перевернул. Напомню, что в первой части дилогии группа одарённых или просто богатых подростков попадает на борт космического корабля пришельцев. Инопланетяне, а точнее их ИИ (корабль автоматический) в меру сил и возможностей создаёт для землян подходящие условия обитания. С Земли стартует спасательная экспедиция во главе с местным «Илоном Маском», который всячески хочет присвоить себе секреты чуждого разума. В группу подростков затесалась хакерша, как и положено самая лучшая на Земле, и ещё несколько мутных личностей. И вот весь этот недружный коллектив озабочен проблемой выживания и сопутствующими — кто кого любит и кто с кем когда переспал. Для придания винегрету современности автор или авторы (ау, Лидия и Мах) ввел в сюжет несколько любителей поискать нечто под хвостом у ласточки летом в пионерском лагере. Я так и не понял, почему бы не обойтись без них. Или это замах на импортную аудиторию?

А ещё во второй книге при минимуме действия какое-то невероятное количество диалогов. Как принято писать на Фантлабе «гораздо выше среднего». И ладно бы это были остроумные пикировки в стиле таковых из «Тайного города», но чего нет, того нет. Ну и концовка не подвела. Светлая подростковая сказка как она есть. Все друг друга любят, зло повержено, хорошие люди заслужили путь к звёздам.

Продолжение «Следака» получилось куда ближе к тому, что я изначально ожидал от цикла. Королько-Чапыра работает следователем в райотделе милиции, выезжает на дежурства, участвует в погоне, стреляет в грабителей и даже умудряется раскрыть полтора дела. Почему полтора? По второму делу он отпускает преступника, предварительно того ограбив. В промежутках между эпизодами защиты социалистической законности и повышения собственного благополучия (иногда это одни и те же эпизоды) главный герой ухитряется затаскивать в койку самых разнообразных советских женщин, те не могут устоять перед нездешним шармом гостя из будущего. Читается всё это довольно весело, иногда прям действительно смешно. Никакого прогрессорства, по крайней мере пока, не просматривается. А навязчивой идее главного героя о побеге на Запад не хватает главного — внятной мотивации

Наши дни. Студент юрфака Сергей Королько уже готовился к блестящей защите диплома, но его подвело пренебрежительное отношение к ПДД. В результате происшествия душа Сергея покинула его тело и переместилась в другое — Альберта Чапыры, который тоже собирался защищать диплом, но только в 1976 году.

Прочитать «Следака» меня побудил Алексей Вязовский, который давно и небезуспешно составляет «Энциклопедию попаданцев в прошлое». В «Энциклопедии» этой уже две с половиной тысячи книг и циклов, но только четырнадцать из них оценены в пять звёзд, в том числе и «Следак». К слову свои собственные книги Вязовский оценил только в четыре звезды:). Изначально я ожидал несколько иного — детектива в ретро-антураже, в котором наш современник, благодаря знаниям из будущего, раскрывает преступления одно за другим. Но не тут-то было. На службу в советскую милицию Альберт Чапыра попадает уже к концу книги, никаких раскрытий сделать не успевает, а всё больше пытается сохранить «стандарты жизни» из будущего в прошлом, для чего использует не совсем законные, а и то совсем незаконные, схемы. Хочу сказать пару слов в защиту героя. Да, он эгоист с весьма размытыми принципами. Плут, стремящийся выжить и преуспеть в непривычной среде. Но после «Михаила Карпова» Евгения Щепетнова он кажется если и не невинным младенцем, то уж точно честным пионером. К тому же оценивать авторский замысел стоит прочитав весь цикл. Вдруг он о морально-нравственной перековке оболтуса из будущего? Удивляет, что в райотделе милиции интриги затмевают таковые в Семи королевствах Вестероса. Но в целом всё это напоминает творчество Андрея Кивинова — милицейские байки но с «попаданцем» в главной роли.

Заинтересовало достаточно, чтобы продолжить чтение цикла.

Прошло два года со времён событий первой книги. Благодаря успешному участию в разоблачении заговора Лавлейса Джон Мэндрейк резво продвинулся по служебной лестнице. И пусть в нём ещё что-то сохранилось от славного мальчугана Натаниэля, но это что-то всё глубже и глубже тонет под давлением среды. В лесу будь зверем, в море — рыбой, а среди волшебников — ...волшебником.

С одной стороны книга про предопределённость. Про устав и монастырь. С другой же — автор даёт надежду. Пример Птолемея Александрийского показывает, что будучи волшебником, можно остаться человеком. У автора есть и контрпример, доказывающий, что вполне можно оказаться алчным беспринципным мерзавцем не только не будучи волшебником, а ежедневно бросая им вызов.

Ну и нельзя не отметить насыщенность жизни магической Британии различными заговорами. Жизнь так и искрит. Впрочем, есть намёки, что за всеми ими стоит некто один, весьма и весьма амбициозный. И я даже, кажется догадываюсь, кто это. В общем, без перерыва приходится приступать к третьей книге трилогии.

Альтернативная Британия, примерно на стыке веков. Вся власть у волшебников, их немного, так как детей они не заводят, а все навыки передаются от учителя к ученику. Последние в раннем возрасте выкупаются у родителей и передаются на воспитание к наставникам. Одним из таких учеников и был будущий маг Натаниэль, от массы себе подобных отличавшийся амбициозностью и склонностью к рефлексии. С наставником ему с одной стороны не повезло, им стал слабовольный неудачник мистер Андервуд, а с другой — очень даже повезло, так как в ином случае характер Натаниэля к 12 годам мог и пообломаться, и писать тогда было бы не о чем. Как бы то ни было, но однажды втайне от Андервуда Натаниэль призвал джинна, что по местным меркам весьма и весьма дерзко и очень талантливо особенно с учётом возраста призывателя. На счастье мальчика джинном этим оказался мудрый и весёлый Бартимеус. А дальше события понеслись вскачь галопом аж до самого финала.

В отличие от мира Поттерианы, где все волшебники разные, как впрочем и люди, у Джонатана Страуда они все мерзавцы, если и не настоящие, то потенциальные. А что вы хотите от людей, которых родные папа с мамой продают в шестилетнем возрасте? этот момент автору стоило бы копнуть поглубже, но тогда, боюсь, читательских восторгов бы поубавилось. Ситуацию спасают главы, посвященные Бартимеусу Урукскому, где повествование ведётся от первого лица, среди шуток встречаются действительно удачные, а джинну сопереживаешь, как ни странно это звучит, сильнее, чем лондонскому ребёнку — практически сироте.

В целом, оценку ставлю авансом, ибо потенциал в книге заложен, а уж удастся ли автору его использовать, можно будет судить по продолжениям.

Однажды в доме у Виктора Апфела зазвонил телефон. Странный голос попросил зайти к соседу и «сделать всё, что требуется». Никуда идти Виктору не хотелось, он вообще не из тех, кто куда-то готов сорваться по первому звонку. Но телефон названивал снова и снова. Делать нечего, пришлось идти. Сосед, как не трудно догадаться, находился в нежизнеспособном состоянии. С того дня размеренная жизнь Виктора совершила лихой разворот.

В 1989 году в маленьком крымском городке, в единственной школе которого я тогда учился, было не так много возможностей добраться до научной фантастики, тем более зарубежной. Городская библиотека, которая выписывала «Химию и жизнь», отчасти позволяла утолить голод. Повесть «Нажмите «ВВОД»» казалась порталом сразу в два мира — американской жизни с пиццей, Кока-колой и «Феррари» и компьютерный, где всемогущие хакеры могут запросто развязать ядерную войну или не оплачивать счета за электричество. Вообще, что в повести действительно отлично выполнено, так это переход от осознания главным героям возможностей техники к паранойе, фактически похоронившей его в 50 лет, хотя технически ему бы ещё жить да жить. Пусть и не новая мысль, что всё имеет свою цену подана весьма доходчиво. Триплет основных премий заслужен.

Судя по теме «Помогите вспомнить автора» на форуме Фантлаба не одному мне повесть Джона Варли надолго запала в память. Постоянно ищут.

Коллектив силён коллективным разумом

Советская поговорка

Довольно ловко автор в финальной книге серии раздал ответы на читательские вопросы. А их было много. Куда делись космониты? Что случилось с солярианами? Какова судьба Земли? Как теперь называется Бейлимир? И зачем нужен был План Селдона? Но это на поверхности.

По сути же вся книга есть описание паломничества к новому Богу Человечества. С непременным жертвоприношением в финале.

Грустно и жутко.

Прошло 500 лет с начала претворения в жизнь Плана Селдона. На Терминусе Второе Основание считается уничтоженным ещё 120 лет назад. Но очередное выступление Селдона в Склепе своего имени показало, что План актуален как никогда и работает как часы. Вот тогда-то многим в голову закралась мысль, что что-то здесь не так. Закралась многим, но вслух её произнести отважился только Советник Голан Тревиз. За что сразу же попал под каток политических репрессий. Сначала, по инициативе Мэра Терминуса Брано, Тревиза посадили под арест, а потом он был выслан с планеты с требованием разыскать Второе Основание и в противном случае даже не думать о возвращении. Планетарная защита своё дело знает крепко. В помощь Тревизу отрядили учёного историка Джена Пелората, одержимого идеей разыскать Землю, мифическую прародину человечества. В это же самое время «на другом конце Галактики», «там, где кончаются звёзды», т.е. на бывшей имперской столичной планете Трантор молодой, но дерзкий Оратор Стор Гендибаль усомнился в том, что План Селдона нуждался в существовании собственно Ораторов и всей структуры Второго Основания. Ибо некто таинственный помогал внедрению Плана в жизнь куда как эффективнее.

Завязка отличная. Загадочная планета, откуда не возвращаются, и которую никто не рискует завоевать. Путешествие в неизведанное с целью открыть все тайны прошлого и будущего. Человечные персонажи с внятной мотивацией. Но вот развязка скорее разочаровала. И дело не в обиде за План Селдона. В конце концов у любых планов есть границы применимости. Но сама идея Галаксии здорово напомнила «Конец детства» Артура Кларка. И, главное, обесценила все поступки всех людей от начала времён.

Ну а Гея в свою очередь заставляет задуматься об оригинальности кэмероновской Пандоры.

Во-первых, сразу должен сказать, что трилогия «Основание» — это одна из величайших вершин научно-фантастической прозы всех времён. После прочтения влюбляешься в НФ и сильно огорчаешься, что не вся она такого же уровня. Одна только концепция психоистории способна перевернуть сознание и заставить застыть в немом восхищении авторским гением. Во-вторых, хочу отмести претензии к «картонности персонажей», «нудности диалогов» и «общей скучности». Персонаж тут один — история Человечества, и по крайней мере первая половина Трилогии читается как исторические хроники, состоящие из изящных политологических этюдов и раз за разом описывающие триумф разума. Затем концепция резко меняется, и начинается история про то, как относительно небольшая группа людей тайно правит Галактикой. Что добавляет живости повествованию, но, полагаю все те известные люди, что отдали дань уважения автору «Основания» имели в виду именно первую часть. Ну может быть за исключением Осамы бин Ладена и Секу Асахары). В-третьих, претензии к антуражу, ко всем этим телевизорам, пневмопочте и принтерам имеют под собой основания. но мы всё же не на соревновании футурологов. В-четвёртых, без Трантора не было бы Корусанта. а без Мула ситхов. В «Звёздных войнах» события, конечно же, поживее развиваются.

Подводя итоги, хочу сказать, что «Основание» — умная, красивая и масштабнейшая книга, которая ещё долго будет влиять на весь жанр научно-фантастической прозы.

В третьей книге трилогии все ищут Второе Основание. Сначала поиском занят Мул с подручными, затем — группа заговорщиков с Терминуса во главе с сыном Байты Дарелл. У Первого Оратора с товарищами проблема. Нужно сделать так, чтобы «нашедшие» Второе Основание были убеждены в своём успехе и при этом сохранить организацию для последующей корректировки истории. Лес рубят — щепки летят. И поэтому для выполнения задачи подвергаются орбитальной бомбардировке планеты, и даже развязывается звёздная война. С одной стороны увлекательных приключений стало гораздо больше, а с другой — стройная концепция психоистории выродилась в банальную идею о могущественном тайном обществе, которое существует столетиями и управляет миром (в данном случае — Галактикой).

Пока Основание на Терминусе готовит приход Второй империи, Первая никуда не делась. И вот уже молодой и полный амбиций генерал Бел Риоз решает добыть немного славы, разгромив миры Основания. И только «мёртвая рука Гэри Селдона» способна остановить нашествие.

Роман состоит из двух частей. И присутствие их в составе одной книги кажется чьей-то шуткой. Часть первая, «Генерал», хорошо бы смотрелась в составе первой книги цикла. Историческая предопределённость, против которой нет шансов у обычного человека. А вот вторая показывает, что бывает, когда за дело берётся человек необычный. Грозный мутант Мул вскрывает как нож консервную банку все психоисторические построения Селдона, и вот уже череда политологических этюдов сменяется фантастическим детективом с финальным твистом и даже с историей обречённой любви. Полагаю, все читатели, что жаловались на скучность «Основания» и «картонных персонажей» остались довольны. Тут с ними всё в порядке, особенно хорош старый чудаковатый доктор Эблинг Мис и сам властелин Галактики Мул. Остаётся ждать, что же придумает Второе Основание для того, чтобы вернуть Галактику на предсказанный Селдоном путь.

Ну и невозможно отрицать влияние трилогии на дальнейшее развитие фантастического и не только жанра. Даже Вадим Панов аж через полвека до какой-то степени возродил Мула в образе Первого князя Тёмного двора Ярги.

По плану Гэри Селдона 150 тысяч человек отправились на задворки Галактики на планету Терминус, чтобы создавать Энциклопедию, которая аккумулирует все знания человечества и тем поможет сократить хаос грядущих Тёмных веков.

Красиво и грандиозно! Потрясающая вера в прогресс и торжество разума. Да, люди здесь скорее пешки, мазки кисти, ложащиеся на огромную картину, чтобы увидеть которую нужно отойти подальше. Действительно литература в общем и целом должна быть о людях. Но вот фантастика она ещё и об идеях. Через десятилетия после прочтения можно не помнить деталей сюжета, персонажей и даже того, чем всё закончилось. Но вот идеи откладываются в голове навечно. Те самые, которые когда-то заставили открыть рот от восхищения и гордиться тем фактом, что принадлежишь к одному биологическому виду с писателем.

Знаю, что многие не поймут такого подхода. Ну так они и красоту шахматной партии оценят только в том случае, если написать как дрожал от страха король, когда под стенами его замка вражеский боевой слон топтал королевского советника.

10 мая 1980 года. В Подмосковье случилась страшная авария, в которой погибли все пассажиры рейсового автобуса. Все, кроме двух. Сергей Дорин и Роберт Дарновский выжили, и не просто выжили, а получили Дары.

Если уж книга весьма прямолинейно называется «Фантастика», отражая содержимое на обложке, то её главы стоило назвать по тому же принципу:

Глава I. Увлекательная

Глава II. Увлекательная чушь

Глава III. Чушь

А то по всему выходит, что Борис Акунин любителей фантастики держит за людей, которые проглотят любой сюжет, в котором есть мистико-фантастический элемент, даже если бросить его на полдороге как фантик от конфеты. Я уж не говорю о том, что оба советских супергероя всю книгу занимались «поеданием чижиков», один использовал телепатию для построения карьеры и укладывания женщин в койку, другой — сверхскорость на ниве спорта и криминала.

Отдельно хочу отметить упоминание в тексте «правозащитницы Новодворской».

«Другой записной красавицей у Анны оказалась полоумная правозащитница Новодворская, экстремистских воззрений которой Роберт не разделял и объяснял их исключительно женской неустроенностью и внешней непривлекательностью. «Да ты что? — поразилась Анна. — Посмотри, какие у нее глаза, какая улыбка! Сразу видно, что она бескорыстна и верит в то, что говорит. На месте мужчины я влюбилась бы в нее без памяти».»

Да, незабвенная Валерия Ильинична в отличие от многих «людей с хорошими лицами» своих мыслей не скрывала, чем принесла стране определённую пользу. «Если бы США напали на Россию, для нас это было бы хорошо. Для России лучше быть штатом США. Но я думаю, что мы американцам не нужны. Поэтому нам надо готовиться к войне с тупостью, деградацией и реставрацией советских порядков.» Уж лучше так, чем поток пустых слов о демократии, правах человека и институтах. По крайней мере, честно.

Я всё же верю, что Борис Акунин не фантастику писал, а пародию на неё, но даже у пародии так смазывать финал — однозначно дурной тон.

В 2005 году Борис Акунин решил выпустить в свет свой проект «Жанры». Я, помнится, принёс из магазина сразу три книги с разными членистоногими на обложках. Одной из них и была «Детская книга». Хотя детского помимо главного героя-ребёнка там ничего не оказалось. И с тем же успехом её можно было бы назвать «Мистика-фантастика». Итак, главный герой книги, шестиклассник Эраст Фандорин, поддавшись на уговоры далёкого и очень странного родственника, отправляется в прошлое с целью раздобыть некий артефакт, потенциально угрожающий судьбам всего человечества. Изначально Ластик-Эраст попадает в 1914 год, а уже оттуда в год 1605-ый. Там встречает ещё одного пришельца из будущего, который вместе с польскими интервентами стремится в Москву.

Во-первых, книгу стоит держать от детей подальше, ибо знания истории у них ещё нет, а критическое мышление не развито. Поэтому увлекательный рассказ о том, как прогрессивные поляки во главе с Лжедмитрием, которого очень полюбил народ, противостояли косным и скотоподобным московским боярам, что даже поесть культурно не в состоянии, пресмыкаются перед сильными и вытирают ноги об слабых, скорее повредит, чем поможет понять всю сложную картину одной из величайших трагедий в истории русского народа, называемой Смутным временем.

Во-вторых, Борис Акунин не чурается самоповторов. Сцена смерти Бориса Годунова весьма похожа на сцену смерти Алексея Михайловича из «Алтын-толобаса», Василий Шуйский с Андрейкой Шарафутдиным позже повторились в парочке Автоном Зеркалов — Яшка Срамнов в «Девятном Спасе», алхимик Келли тоже имеет своего двойника в «Алтын-толобасе».

Таким образом книга получилась не детская и политически заряженная, хоть стилистически автор и пытался следовать образцам советской детской фантастики.

Валерий Николаевич Скопин, бизнесмен средней руки, вместо того чтобы проводить время праздно, любуясь западноевропейскими соборами, отправился в приволжский городок, где и встретил лихих людей, разделивших душу и тело Скопина. Однако успокаиваться душе Валерия Николаевича было рано. Очнулся он в теле царевича Дмитрия Углицкого, сына Ивана Грозного аккурат в 1591 году.

Обычно авторы литературы о «попаданцах» отправляют в прошлое своё alter ego, наделяя того собственными знаниями и умениями. Из близких примеров на ум приходят «Отрок» Евгения Красницкого и «Царёв врач» Александра Санфирова. У Дмитрия Дюкова вышло не так. Сам он, судя по всему прекрасно разбирается в истории описанного периода, картину даёт сложную и многообразную, явных анахронизмов не наблюдается. Герой же его историю знает в лучшем случае в пределах школьной программы, зато имеет медицинское образование и деловые навыки. Едва придя в себя в новом теле, Скопин разворачивает прогрессорство по всем фронтам — прикладная химия (ощутимо не хватает формул, я серьёзно), металлургия, оружейное дело, агрономия, машиностроение, ткацкое дело, вакцинация населения от оспы (хотя правильнее говорить о вариоляции в данном случае). При этом автору удаётся не уморить читателя скукой как ни странно, хоть никаких приключений со свистом пуль и звоном шпаг в книге нет. Ближайшим аналогом романа могут служить умиротворяющие экономические стратегии типа Settlers, где боевые действия не более чем элемент разнообразия игрового процесса, а никак не самоцель. Да ещё, текст намеренно насыщен архаизмами, что конечно же не делает его текстом XVI-XVII веков, это всего лишь авторская имитация.

К сожалению роман не закончен. Причём как в бумажном варианте (более жуткой обложки, не имеющей никакой связи с содержанием книги, сложно придумать), так и в сетевом варианте, хотя последний и длиннее бумажного едва ли не в два раза. Так что, если вы сторонитесь незаконченных книг, то я предупредил. Если же никаких предубеждений нет, и вам небезынтересны истории о «попаданцах» в прошлое, то ознакомиться с «Последним князем» однозначно стоит. Один из лучших образцов жанра.

В 1923 году в Голливуде появился на свет немой и чёрно-белый фильм «Остров потерянных кораблей» (The Isle of Lost Ships) режиссёра Мориса Турнера. Если верить порталу imdb, а верить приходится, ибо плёнки с фильмом не сохранилось, речь там шла о потерпевшем крушение корабле в Саргассовом море, жестокий капитан которого принуждал несчастную женщину в двадцать четыре часа выбрать себе пару из разношёрстной компании. Судя по этому синопсису трэшак был знатный. Не знаю, какими судьбами плёнка попала в Советскую Россию, но первая часть романа Александра Беляева оказалась именно «новеллизацией» этого фильма, о чём читатели «Всемирного следопыта» честно предупреждались. Отсюда и калейдоскопическое мелькание сцен, бедные характеры персонажей и общая неправдоподобность. А вот во второй части, которую можно было бы назвать «Возвращением на Остров» фантазию автора уже ничего не сдерживало, и он нам выдал привычного «русского Жюля Верна» с рассказами про океанские течения, морских обитателей и историю кораблестроения. Так что не спешите с обвинениями в плагиате.

Стоит сказать пару слов о советской экранизации «по мотивам». Довольно типичный перестроечный фильм с небольшой дозой эротики, низкопоклонством (Ларису Долину перекрасили в чёрный цвет ради песни на английском, сейчас бы за такое закидали тапками, а тогда прошло на ура) и простой моралью — цените то, что имеете. Сам фильм фактически «украл» Константин Райкин, персонажа которого у Беляева вообще не было. Посмотреть из любопытства стоит.

Первая книга цикла вышла отличной, чудеса и тайны фонтаном — Инсеки, Прежние, Продавцы, Высший. И с каждым из этих понятий связана целая горсть различных загадок. Которые, к чести писателя, довольно убедительно оказались разгаданы со временем. Третий том закрыл все темы, получил ударный финал. И вот тут бы стоило остановиться. Но видимо появилось желание удивить и сделать «не как всегда». И том четвёртый запомнился во-первых несколькими впечатляюще удачными описаниями сцен космического масштаба, а во-вторых авторским мнением о том, что в каждом продукте сингулярности сидит рептилия, что жаждет всё вокруг сожрать. Тогда как у классиков, что у Кларка, что у Стругацких оставалось пространство для принципиально непознаваемого обычным человеческим мозгом просто в силу фундаментальных ограничений. И в это как-то верилось лучше.

Трилогия «Изменённые» выглядела и являлась завершённой, загадки разгаданы, ответы получены, Земля отбита у пришельцев. Поэтому идея продолжения изначально выглядела сомнительной. Предчувствия не обманули. В «Лете волонтёра» рябит в глазах от сингулярных сверхсущностей, которые ведут себя совершенно антропно и легкопознаваемы. К сожалению, здесь Сергей Лукьяненко отступил от «заровского» принципа. Главный герой

Похоже, что в «Кваzи» Сергей Лукьяненко вспомнил полученную специальность. Дилогию можно рассматривать как сеанс психотерапии для читателей. Казалось бы, что всё просто ужасно. Катастрофа превратила большую часть человечества в восставших, которые охотятся за органикой, блуждая вокруг крупных городов. Заодно появился практически новый вид человека, перспективы сосуществования с которым у людей туманны и даже угрожающи. Но тут писатель сумел весьма и весьма ловко вывернуть реальность своей книги, и сумрачное будущее человечества вдруг обернулось сияющим грядущим. Такая вот порция надежды и ободрения из книжного магазина.

Что до сравнения частей дилогии, то его едва ли стоит производить. Это как с матрёшкой. Не в том смысле, что внутри деревянной куклы сидит другая, поменьше. А в том, что каждая матрёшка состоит из двух частей. И можно, конечно, сказать, что верхняя лучше, так как там голова. Но в то же время без нижней теряется целостность и завершённость.

2027 год. Десять лет назад на Земле разразилась Катастрофа. Люди перестали умирать. Точнее умирать-то они продолжили, но тут же восставали, чтобы превращать в себе подобных окружающее население. Часть из восставших сумели со временем возвыситься, став кваzи — особую форму разумной жизни. У дознавателя смертных дел Дениса Симонова собственные счёты с восставшими и с кваzи, поэтому необходимость совместной работы с одним из них он воспринял без особого восторга.

С одной стороны это довольно стандартная история про двух напарников-полицейских, абсолютно друг на друга непохожих, которым в силу обстоятельств приходится работать вместе. Точно так же стандартно общее дело приводит если не к дружбе, то к взаимному уважению. А с другой стороны это «фантастика Пути» Сергея Лукьяненко, где обычный человек постепенно получает если и не всемогущество, то ключ к самому существованию человечества и так же традиционно от него отказывается.

Так что важно не что, происходит в книге, а как. И вот тут всё как минимум неплохо. Автору удалось сказать новое слово в банальном зомби-постапокалипсисе. По крайней мере внятно объяснено, зачем безмозглым тварям людские мозги.) Читается всё традиционно запоем. Собственно из всех романов Лукьяненко такого не могу сказать только про «Конкурентов», «Заставу», «Лорда с планеты Земля» и совместных вещей.

Достойная перечитывания книга. Хотя понимаю, что в плане потенциального плюсования гораздо удачнее был бы отзыв про то, что «Лукьяненко уже не тот».

Сначала о хорошем. Сама идея рассказать об истории одного рода со времён становления Руси аж до начала XX века прекрасна и замечательна. Удивительно даже, что до Акунина к ней никто не пришёл. Ну или я об этом ничего не знаю.

Теперь о нехорошем. Сквозь весь цикл красной нитью проходит авторская тенденциозность. В угоду собственной концепции Борис Акунин расстался с намёками на беспристрастность. Концепция состоит в следующем. Есть замечательная Европа — обитель свобод и колыбель цивилизации, люди там приветливы и незлобливы. А есть Азия, где всё ровно наоборот, каждый лишь ступенька в общественной лестнице, в каждом в любую минуту может открыться нечто звериное и очень опасное. И вот на будущую русскую землю ступила нога европейца Дамианоса. Там он встретил прекрасную дикарку, которая тут же посчитала его богом и предложила себя без лишних слов. Согласившись, Дамианос обрёк своих потомков на бесконечные страдания из века в век. Сам аминтес так и не вернулся в родной Константинополь, приняв ужасную смерть от яда, а заодно утонув. С той поры род с характерными пятнами на лбу, мучаясь из века в век, начал свой путь на русской земле.

Так что Борис Акунин не «Историю» пишет, а внушает читателю свои и своих единомышленников идеи, пусть в развлекательном жанре. Отсюда и бесполезность критики исторических неточностей и подтасовок. Надо просто понимать, что именно вы читаете.

1206 год. Ингварь, князь Свиристельский, получил от своего брата Борислава, в своё время сбежавшего из дома, письмо. Тот пишет, что попал в плен к половцам, а те за свободу и жизнь князя требуют аж 400 гривен. И встал перед Ингварем непростой выбор — спасти брата, разорив княжество или же обречь того на гибель, сохранив казну и не влезая в долги.

А мне «Князь Клюква» понравился. Нет, все условности, конечно, видны. Но так ведь это не просто история. Это такая рыцарская баллада в прозе. Где честный и рачительный Ингварь оказывается куда как ближе к самой сути понятия «рыцарство» нежели харизматичный, но пустоватый Борислав. К тому же повесть сильно выигрывает в настроении на фоне остальной акунинской «Истории Российского государства», где относительно оптимистичными являются помимо неё разве что «Бох и Шельма», а также «Седмица Трёхглазого».