Несколько книг с иллюстрациями к "Повестям Белкина", которые стихийно объединились на предыдущих обзорах первых двух повестей цикла. Критерий объединения назвать затрудняюсь — иллюстрации тут есть и хорошие, и не очень. Сегодня — продолжаем смотреть картинки к "Гробовщику".

Издание 1999 года. Пара карандашных рисунков к каждой повести и заставка. Заставки не приводятся — они скучные (натюрморты типа того, что вынесен на обложку), а рисунки своеобразные, есть индивидуальность. Художник И.Иванюк (однофамилец известного книжного иллюстратора В.Иванюка) вроде бы представлен на Фантлабе, и представлен совершенно заурядными рисунками. А иллюстрации к "Повестям Белкина" — очень достойные, особенно для 1999 года, когда отечественная книжная графика ещё не вышла из комы.

Шаржированные рожи персонажей. Оказалось, что это неплохо сочетается с пародийностью "Гробовщика" у Пушкина.

И у скелетов тоже весёлое плутовское выражение лицевых костей.

Современная книга, изданная в 2019 году.

Иллюстрации в этой книге очень похожи на халтуру. Это перерисованные кадры из экранизаций к "Повестям Белкина". Сомнений почти не осталось, когда я разбирал картинки к "Метели" (см.).

А вот кинофильма по "Гробовщику" не сняли, поэтому художник оказался в сложном положении. Кадры, имеющие отношение к повести, перерисовывать неоткуда. Поэтому появляются какие-то сторонние композиции (видимо, из других фильмов).

Но всё же остаётся вероятность того, что иллюстрации из этой книги не халтура, а неумелый постмодерн.

Вот в "Гробовщике", когда художник оказался лишённым возможности заимствования, он пытается проявить юмор. Сцена, вроде бы, должна быть с ожившими мертвецами, но где скелет? А есть оказывается скелет — скелет селёдки (символ закуски к сивушным напиткам, вызывающим пьяные галлюцинации?).

Для объективного представления о разных уровнях современной книжной графики нужно, наверное, и такие книжки смотреть.

Ещё одно новейшее (2019 г.) издание — папка-бокс, в которую вложены маленькие книжечки с отдельными повестями из белкинского цикла. Иллюстрации во всех книжечках выполнены в технике силуэтов.

К "Выстрелу" были помещены классические силуэты Гельмерсена, к "Метели" — симпатичные силуэты современной художницы А.Ростовой. К рассматриваемому сегодня "Гробовщику" силуэты исполнены другой современной художницей — С.Носовской. Посмотрим их.

Традиционный сюжет пушкинского рисунка — Адриян пригласил присаживаться к столу попить чайку соседа Шульца. Есть разница: у Пушкина соседи сидят чинно, а у Носовской они оживлённо размахивают руками. Но вся затея со сценой чаепития была именно в том, чтобы иллюстраторы воспроизводили содержание наброска Пушкина в другой форме (в своей неповторимой манере собственными техническими средствами) — это была постмодернистская цитата. Здесь эта тонкость утеряна, игры нет.

Нечастый сюжет, который относительно недавно начал использоваться художниками: Адриян в задумчивости бредёт по улице (очевидно, возвращаясь домой, где его поджидают клиенты). Когда рядом с Адрияном нет званных мёртвых гостей, это предполагает заявку на психологизм. Но в нашем случае силуэт выполнен немного топорно — а раз форма неудачная, кто же будет всматриваться в рисунок, отыскивая концепцию художника?

А вот скелеты в технике силуэта всем удаются. Удались и здесь.

Иллюстрации к "Гробовщику" 1980-х гг. — это последние советские иллюстрации (поэтому одну книжку 1991 присовокупил). Сложный для советских художников вопрос — надо ли в "Гробовщике" рисовать скелеты — разрешён однозначно. Ожившие мертвецы присутствуют у всех иллюстраторов без исключения. Вот так и подготавливалась эпоха гласности: сначала нарисовали всю правду из "Гробовщика".

Книжная графика находится в постоянном развитии. Обладая "послезнанием" истории, вглядываешься в артефакты Восьмидесятых особенно пристально: что вы, ребята, видели в ближайшем будущем, и где вас остановили. В пушкинских "Повестях Белкина" новые перспективы показал Г.Берштейн. Для меня именно он (не слишком издаваемый художник) является символом книжной иллюстрации последних до-перестроечных лет. Сонные туманные панорамы — полная медитация, и никакой трескучий официоз не доходит до творческой интеллегенции...

Уже известнная нам миниатюрная книжка. По одной абстрактной страничной иллюстрации и панораме к каждой повести. Но панорама в книжке разрезана — замысел Берштейна был беспощадно изувечен. Цельные панорамы представляли большую художественную ценность, поэтому парочка из них попала в альбом "Пушкин в русской и советской иллюстрации" (1987). В том числе и "Гробовщик" у нас есть по первоначальному замыслу художника.

Вся панорама — из альбома иллюстрированной пушкинианы (1987). Лунная ночь. Кладбище за забором. Ожившие мертвецы стягиваются к дому Адрияна, который зазвал их как своих клиентов на новоселье.

Поскольку у Пушкина в "Гробовщике" много смешных моментов, художник тоже решил пошутить. Среди ходячих скелетов затесался и скелет курицы — ну а куда без куриц на патриархальных московских улочках.

Три миниатюрных книжки, куда вошли все повести белкинского цикла с гравюрами по дереву Бакулевского — улеглись на сборнике 1950 года. Сам по себе символ изменений в искусстве книги: огромные подарочные сталинские тома для рассматривания всем семейством на диване — и миниатюры для персонального пользования. Причем, чем ближе к Восьмидесятым, тем всё больше миниатюр.

Первые две повести из одной книжки мы уже посмотрели. Сегодня — новая книжка, где напечатаны следующие две повести.

Даю описание по образцу каталога-справочника иллюстрированной пушкинианы (1987).

Гробовщик. Станционный смотритель. — М.: Советская Россия, 1989. — 96 с.; 10,5 см.

БАКУЛЕВСКИЙ А. — 21 илл. (ксилографии): суперобложка, фронтиспис; Гробовщик: заставка, 4 страничных илл., 2 разворота; Станционный смотритель: заставка, 10 страничных илл., 1 разворот.

Тираж 5 тыс. экз. Цена 2 руб.

Цена для советских времён высоковата, но для библиофильской книжки терпимая. Небольшой для советских времён тираж был общим правилом для миниатюрных книг — это предполагало и повышенное качество. Правда, эту книжку выпустило издательство "Советская Россия", а на библиофильских миниатюрах всё-таки специализировалось издатеоьство "Книга". Поэтому качество полиграфии не эталонное. А переплёт под суперобложкой так и вовсе убогий.

На Фантлабе книга отсутствует (подал заявку).

У Бакулевского — сюита консервативная, новые веяния отсутствуют. Библиофильский характер издания обусловлен использованием художником трудоёмкой по технике ксилографии.

цитата

Вскоре порядок установился... в кухне и гостиной поместились изделия хозяина: гробы всех цветов и всякого размера

Смерть купчихи Трюхиной. Привиделась Адрияну в пьяном бреду.

Книга, вышедшая в Киеве в 1988 году.

У художницы Якутович — свежее прочтение, стиль современный для Восьмидесятых. Но иллюстрации — сюжетные, чем-то поразить читателя (как это удалось Г.Берштейну) уже не получится.

Уже не надо рисовать юмористический переезд на похоронных дрогах. Можно просто нарисовать захолустную улочку: Пушкин читан и перечитан, главное — создать настрой. Вот такая картина мирной жизни вставала перед Пушкиным, когда он писал "Гробовщика" в болдинском карантине, окружённый со всех сторон эпидемией холеры (Пушкин знал, что и в Москве холера).

Приём коллажа.

Книга с болдинскими произведениями Пушкина, расположенными в порядке их написания ("Гробовщик" был написан первым) с сопроводительным комментарием историко-биографического плана. Книга в таком составе издавалась с рисунками П.Бунина (1974) и Г.Носкова (1982). Эта книга — с носковскими иллюстрациями.

По одной иллюстрации к каждой повести. Снова виртуозная техника ксилографии.

Книга в мягкой обложке, вышедшая в последний год советского строя.

В картинках Косульникова чувствуется ветер перемен в книжной графике. Сейчас подобного рода иллюстрации, особенно многоцветные, всё ещё смотрятся очень современно (пример: художница О.Граблевская). Хотя, кажется мне, что подообная манера находится в русле направления, заданного Трауготами.

P.S. Ну вот ещё художник Д.Арсенин уверяет, что его иллюстрация к "Гробовщику" была сделана в 1986 году. Поверим (опубликована в 1994 г. в авторском альбомчике художника "Александру Пушкину...").

Выдающийся художник В.Милашевский, формировавший советскую книжную графику во время её расцвета 1920-х гг., в последний период своей жизни был известен иллюстрациями к сказкам. Цикл иллюстраций к "Повестям Белкина" не окончен и издан посмертно. Видимо, Милашевский работал над отдельными повестями параллельно, потому что не закончена ни одна сюита.

Витиеватость картинки создаётся за счёт множества персонажей и подробно прописанных деталей. Вот и в сцене переезда — за похоронными дрогами целая торжественная процессия. Только сопровождают Адриян с домочадцами не усопшего на кладбище, а собственный скарб на новую квартиру.

С большой любовью прописана захолустная улочка. Центральное место на картинке занимает общепризнанный портрет Пушкина.

Чаепитие с новым соседом — немецким сапожником Щульцем — который приглашает Адрияна на свою серебряную свадьбу. Уже привычная нам композиция, заимствованная из знаменитого рисунка Пушкина.

Смерть купчихи Трюхиной. Довольный гробовщик Адриян с безутешным наследником. Адриян с беспокойством ждал известий об этой кончине.

цитата

Он надеялся выместить убыток на старой купчихе Трюхиной, которая уже около года находилась при смерти. Но Трюхина умирала на Разгуляе, и Прохоров боялся, чтоб ее наследники, несмотря на свое обещание, не поленились послать за ним в такую даль и не сторговались бы с ближайшим подрядчиком.

Жалко, что Адрияну эта желанная смерть только приснилась.

Милашевский не успел нарисовать пирушку на серебряной свадьбе Шульца и обиду гробовщика Адрияна при провозглашении тоста "за здоровье наших клиентов". Поэтому сразу переносимся в новый дом Адрияна, полный оживших мертвецов — его клиентов, которых он сам пригласил в гости. Тут есть что порисовать иллюстратору.

цитата

Все они, дамы и мужчины, окружили гробовщика с поклонами и приветствиями, кроме одного бедняка, недавно даром похороненного, который, совестясь и стыдясь своего рубища, не приближался и стоял смиренно в углу. Прочие все одеты были благопристойно: покойницы в чепцах и лентах, мертвецы чиновные в мундирах, но с бородами небритыми, купцы в праздничных кафтанах.

Милашевский увлёкся и дополняет пушкинский мир — фантазирует, придумывает собственных персонажей: мёртвую даму, восседающую в креслах, мёртвого франта, вертящегося перед зеркалом...

Концовка должна быть у полноценной графической сюиты. Причём, концовка должна быть умной — это посткриптум художника. У Милашевского концовка умная, в ней отражено сочетание бытового и фантазийного пластов "Гробовщика". Работница с развивающейся косой пересекается со скелетом со сверкающей косой. Тема "плясок смерти" — это излюбленная тема графики времён модерна в целом, и русских графиков круга журнала "Мир искусства" в частности. Этот рисунок у Милашевского — воспоминание о собственной молодости.

Иллюстрации у Милашевского ко всем "Повестям Белкина" (даже и к грустным) — в сказочном стиле, забавные и без натужного психологизма. Спокойный интеллегентный юмор. Такие иллюстрации идеально подошли к "Гробовщику" — фантастической повести с мягкой усмешкой.

Пушкинский "Гробовщик" в советских изданиях 1970-х гг. Иллюстраций к "Повестям Белкина" в этот период было, вроде бы, много (после молчания в 1960-е гг.). Но по большей части книги выходили в провинциальных издательствах. Несмотря на большие художественные достоинства изданий (были среди них и премированные), доступ широкой аудитории к ним был ограничен. Но влияет ли широкий доступ на развитие искусства? Может, гораздо важнее мнение профессиональных критиков? В Семидесятых проявились новые формы книжной графики: она стала более спокойной после минимализма и лаконизма поры "оттепели". Для нас продолжает оставаться интрига не в форме, а в содержании: как определились художники с основной идеей "Гробовщика"? Появились ли, наконец, на рисунках ожившие мертвецы?

Маленькая книжка, изданная на Алтае. У меня второе издание. Первое издание было в 1969 году. За все Шестидесятые это был единственный новый цикл иллюстраций к "Повестям Белкина". Но по стилистике это уже всё равно было следующее десятилетие.

По одной илллюстрации к каждой повести на шмуцтитулах.

Излюбленная тема: Адриян распивает чаи на фоне гробов. Это сочетание несочетаемого, конечно, входит в пушкинский замысел. Видения оживших мертвецов выступают только издержками профессии Адрияна. В выборе эпизода для единственной иллюстрации художники разрываются между внешне эффектной картинкой со скелетами и содержанием повести, в общем-то психологически увлекательной и без скелетов.

В общем, пока оживших мертвецов нет.

Ещё одна небольшая книжка, изданная в Куйбышеве (Самаре).

Здесь по две иллюстрации к каждой повести. По технике и композиции картинки совсем простые.

Маловыразительное застолье.

А вот и скелеты появились.

Киевское издание 1977 года.

По две иллюстрации к каждой повести в технике силуэта.

Оксюморон, с которого повесть резко начинается: переезд на похоронных дрогах. Художник поместил сюда и будочника с алебардой — "русского чиновника" Юрко.

И здесь имеется сценка с ожившими мертвецами. Эффектно скелеты в технике чёрно-белого силуэта смотрятся.

Книжка, изданная в Горьком (Нижний Новгород) в 1977 году. Хм, как много в год шестидесятилетия Октября вышло отдельных изданий "Повестей Белкина" на переферии. И ожившие мертвецы в книжках замелькали.

Книга, отмеченная дипломом на всесоюзном конкурсе искусства книги.

Диплом получен по заслугам. Соединил художник Смирнов два плана "Гробовщика": изобразил на одном развороте резкий переход Адрияна из бытовой плоскости (вечеринка у немца-соседа) в мистическую (вечеринка с ожившими мертвецами).

Главное, что ожившие мертвецы и в этом издании имеются.

Гениальный график П.Бунин опубликовал в Семидесятых только одну иллюстрацию к "Гробовщику", а развёрнутый цикл представил в конце XX века.

Это книга "Болдинская осень" (1974) и альбом "Гениальный сын России" (1998). Но стилистика одна, нельзя даже исключить, что все иллюстрации были готовы к 1974 году. Поэтому посмотрим все картинки как продукт Семидесятых.

В 1974 г. опубликована была излюбленная многими художниками сцена из "бытовой" плоскости првести: Адриян пьёт чай. В 1998 г. опубликован вариант с небольшими отличиями.

Художник гробов на заднем плане не рисует. Но наконец-то дан настоящий портрет Адрияна — обидчивый угрюмый буян. Бунин, конечно, выбрал для единственной иллюстрации в 1974 году психологическую зарисовку.

Адриян с дочерьми идёт в гости. Всё очень схематично, но какая техника! Мы отчётливо видим, как прохожий офицер перекидывается взглядом с одной из дочек гробовщика.

Ну вот и ожившие мертвецы (которых зрители в 1974 году не дождались). Живее всех Адриян со своей пьяной рожей — художник выдерживает психологический тип главного героя до конца.

В 1970-е гг. ожившие мертвецы заняли в иллюстрациях к "Гробовщику" принадлежащее им место, но и бытовая плоскость повести подверглась глубокой разработке.

Сегодня издания "Гробовщика" с иллюстрациями художников послевоенной сталинской эпохи. Заграничных изданий уже нет — только советские книги.

Художник Д.Шмаринов после войны на несколько десятилетий захватил тему "Повестей Белкина" в массовых изданиях. Трёхтомник 1949 года и большой том "Избранного" 1959 года (страничных иллюстраций к "Гробовщику" нет). В "Избранном" 1959 года повторены рисунки из трёхтомника 1949 года.

Отдельные издания "Повестей Белкина" (со страничными иллюстрациями): первый вариант 1946 года; второй вариант 1977 года. Имеются отличия (для "Гробовщика" незначительные). Поскольку концепция циклов иллюстраций не изменилась, даю картинки 1977 года как варианты картинок 1940-х гг.

В сборниках 1949 г. и 1959 г. была только заставка с похоронными дрогами. Качество воспроизведения плохое в обоих изданиях, но в "Избранном" чуть почётче — поэтому картинку даю из более позднего издания. В 1977 году Шмаринов сделал заставку более схематичной, избавившись от мелких деталей.

Страничные иллюстрации к "Гробовщику" были только в отдельных изданиях "Повестей Белкина". Через 30 лет Шмаринов полностью сохранил композицию встречи Адрияна с ожившими мертвецами, но внёс некоторые изменения в положения рук, поворот голов и т.п.

Пермское издание 1949 года. Иллюстрации — силуэты на шмуцтитуле.

Пушкин кратко, но ехидно описывал выход в свет семейства гробовщика (пройдясь по вкусам дочек Адрияна). Ну и художники любили эту тему. Правдин сделал сатирический рисунок вполне в соответствии с пушкинским настроем (хотя нарисованые фасоны одежды относятся к позднейшему времени, чуть ли не к чеховскому).

Издание 1947 года (Ленинград). К "Гробовщику" две страничных иллюстрации.

Адриян сначала, по приезду на новое место жительства, пьёт чай один, пока сосед Шульц не заглядывает к нему. Частые чаепития — важная для Пушкина черта мещанского московского быта: в конце повести прочухавшийся Адриян первым делом велит подавать чай. Художники тоже охотно отражают чаёвничанье Адрияна, в том числе и в одиночку. Но они в окружающей обстановке гробы изображают (и Пушкин это подчёркивает). Веселов лишает сцену и этого колорита: просто сидит мещанин и пьёт чай.

И здесь тоже нет колорита: фигуры даны издалека, посмеяться над модами семейства гробовщика не получается (хотя видно, что фасоны платьев именно из 1817 года).

Мало того, что эти иллюстрации кульминацию с ожившими мертвецами не отражают, так они ещё и остальные эпизоды выхолощенными подают. Типовые картинки, которые подойдут и к Тургеневу, и к Островскому...

Иллюстрации Ванециана: первое издание 1950 года (подарочное, большого формата, рисунки вклеены вручную).

Второе издание было в 2018 году в сборнике издательства "Речь" (его я не рассматриваю, поскольку убедился, что иллюстрации были не с подлинников, а просто компьютерная обработка сканов из издания 1950 года, не давшая принципиального повышения качества).

Стандартная сцена переезда гробовщика на новое место собственными силами.

Никаких скелетов. Но чаепитие с Шульцем — это по мотивам пушкинского рисунка (Шульц пухленький) и рядом с крышкой гроба. Будем считать тему раскрытой.

Интересная ситуация складывается с иллюстрированием "Гробовщика". Понятно ведь, что ядро повести — встреча с ожившими мертвецами (правда, Пушкин очень долго к этому ядру подводит, но это композиционный приём такой: спокойно течёт бытовая повесть и вдруг резко сменяется готическим рассказом, который сам стремительно заканчивается возвратом к реализму).

В довоенной графике эмигранты за границей смаковали изображения скелетов и оживших мертвецов, а советские художники (из числа изданных) старались найти в "Гробовщике" иные темы. Причём им, видимо, никто ничего не запрещал, они сами стеснялись за Пушкина, что он выбрал такую несерьёзную тему. То ли дело идеологически выдержанные зарисовки нравов старой Москвы!

В Сороковые послевоенные годы эта тенденция сохранилась. Ожившими мертвецами баловали только ребятишек. Как до войны скелеты присутствовали в детской книжке 1936 года (художник-эмигрант Зарецкий), так и после войны скелеты объявились тоже в детгизовском издании (художник Шмаринов) и потом безальтернативно тиражировались несколько десятилетий.

Но применительно к Сороковым годам нельзя не заметить, что иллюстрации стали поскучнее (даже несмотря на яркие краски). Творческие замыслы выглядят скованными и унылыми по сравнению даже с довоенным временем. И это касалось даже очень хороших рисовальщиков, таких как Шмаринов. Вот красноречивый пример. В альбоме "Пушкин в русской и советской иллюстрации" (1987) на один разворот попали довоенная и послевоенная иллюстрации с одним сюжетом.

Слева — линогравюра (художница Котляревская, 1937 год), которая не была широко известна (книга на украинском языке), справа — растиражированная иллюстрация Шмаринова (1973 год, но это то же самое, что 1946 год). Композиция почти одинакова, поэтому очень хорошо видно, насколько довоенная картинка энергичнее.