Лучшее поле для книжной иллюстрации — народные сказки. Русских сказок бесчисленное количество. Но для истории иллюстрирования есть ориентир: это сказки, сделанные в начале XX века Билибиным в стиле русского модерна. Мне показалось интересным посмотреть для начала "Василису Прекрасную", иллюстрированную Билибиным в 1902 году.

Иллюстрации Билибина переиздаются постоянно и даже в хорошем качестве. Но есть возможность посмотреть подлинник с сайта РГБ: https://dlib.rsl.ru/01003702991.

Знаменитое оформление обложки: вычурно и радостно, русский стиль. Оформление серийное (серия "Сказки"), спойлеров "Василисы Прекрасной" на обложке нет.

Ещё элементы оформления, не имеющие отношения к сюжету сказки.

Заставка на первой странице: ах этот декор эпохи модерна! Баба-Яга как центральный персонаж и вóроны на гладких сучьях. Но центр композиции всё же не Баба-Яга, а две птицы с женскими головами. Это, вслед за В.Васнецовым, — Сирин и Алконост (птицы радости и печали). Символ "русского стиля" в модерне. Этих птиц потом и зарубежные художники будут рядом с Бабой-Ягой помещать. Национальная экзотика.

Сама-то Баба-Яга на заставке дана в общем плане, поэтому картинку Билибин потом, в эмиграции, к другой сказке использовал (переработал в чёрно-белый силуэт). Это из книги "Сказки избы" (Париж, 1931) с сайта Музея детской книги (https://kid-book-museum.livejournal.com/1...).

Перейдём к сюжету, посмотрим, какие узловые точки выбрал Билибин для иллюстрирования.Текст в билибинской книжке — из сборника Афанасьева (канон). В своём каноне сказка не всегда логична, не очень остросюжетна. А прелесть этого канона заключается в его дикости. Афанасьев передаёт дремучесть по-настоящему древней сказки.

Начинается "Василиса Прекрасная" так же, как "Золушка". Мать умерла, отец женился вторично, мачеха привела в дом двух некрасивых дочек. Мачеха и сводные сёстры завидуют Василисе, мучают её непосильным трудом. На помощь Василисе приходит куколка, которую ей дала мать перед смертью (вот такие на Руси добрые феи). Дальше сюжет с "Золушкой" временно расходится. Сводные сёстры выгнали Василису к Бабе-Яге за огнём для светильника.

К это вводной части у Билибина иллюстраций нет.

На пути к Бабе-Яге встретила Василиса трёх всадников: белого на белом коне, красного — на красном и чёрного — на чёрном. Это рассвет (белый), день (красный — олицетворяет солнце) и ночь (чёрный). Весь ужас в том, что все эти всадники — "верные слуги Бабы-Яги". Что же тогда наш мир собой представляет?

Впечатляющая народная космография. Это первый оригинальный и незабываемый момент в сказке. Билибин сполна выразил свой восторг: нарисовал всех трёх всадников. Красный и чёрный всадники вообще являются наиболее известными из всех его иллюстраций.

Баба-Яга с такими слугами — это самая могущественная ведьма в мире. Избушка её обнесена забором из человечьих костей, жерди утыканы черепами со светящимися глазами. Настоящий триллер. При этом, Баба-Яга странный персонаж. В отличие от западного абсолютного зла, в русских сказках Баба-Яга часто помогает людям, проявляет великодушие и обладает чувством справедливости. Баба-Яга — это очень самобытный персонаж русских сказок. Какую-то часть русской души она объясняет. И поколение билибинское было абсолютно европеизировано, и модерн — это европейский стиль. Так что билибинская Баба-Яга — это как будто впечатление западного наблюдателя. Без прикрас. Европеец обратил внимание на немытые руки.

Баба-Яга даёт Василисе невыполнимые задания, но куколка все их успешно исполняет. Баба-Яга интересуется, как это возможно. Василиса твёрдо заявляет: "Мне помогает благословение моей матери" (и ведь почти не врёт — куколка в придачу к благословению очутилась у Василисы). Баба-Яга показывает свой дурной характер: "Убирайся, не нужно мне благословенных!". И даёт Василисе огонь — череп со светящимися глазницами, Василису ведь за этим послали. А по возвращении Василисы домой, огонь из глазниц черепа испепелил мачеху и её дочерей. Вот такой симпатией Баба-Яга прониклась к Василисе. Под напускной грубостью Баба-Яга скрывала светлое чувство.

Билибин рисует Василису с черепом.

В общем-то, на этом история закончилась. Но появилась пристройка к сюжету: надо было устроить судьбу Василисы; нехорошо, что у русской Золушки всё заканчивается на убийстве. В общем, Василиса для местного царя наткала полотна, сшила сорочек. Причём сама всё делала: куколка только инженерное решение осуществила — сделала ткацкий станок. Царь как увидел Василису-мастерицу, так и объявил: "Участь моя решена. Я женюсь". Поэтому сказка заканчивается благостной картинкой.

И у Билибина благостная картинка.

Для сравнения — иллюстрации к "Василисе Прекрасной" Зворыкина, которого в одной книжке обозвали "тенью Билибина" (книжка была посвящена Билибину). Да, опять явное копирование билибинских композиций. Тоже русский стиль, но уже псевдо-русский из эмигрантского издания.

После показа иллюстраций к двум сказам Бажова, в этой колонке начал приобретать очертания бажовский блок в придачу к иллюстрированной пушкиниане. Но есть ещё третий блок: иллюстрированные сказки, из которых пока был освещён только "Теремок". Мы оставляем на время Бажова, возвращаемся к Пушкину, но надо пополнить и коллекцию "Теремка" за счёт трёх новых выявленных циклов иллюстраций.

Первый "Теремок" — советских времён. Серия "Мои первые книжки" (1981) год. Художница — В.Хлебникова.

Художница на Фантлабе есть (https://fantlab.ru/art8070). Книжка на Фантлабе появится через одиннадцать месяцев (первый месяц уже прошёл, как я заявку подал).

В.Хлебникова — из династии художников Митуричей. Такого вклада в книжную графику как её отец — Май Митурич — она не внесла. Но всё-таки собственное лицо у В.Хлебниковой имеется, да и потомственная художественная аристократия даёт себя знать. Так что её "Теремок" — это закономерное развитие советской книжной графики позднего периода.

1) Зверюшки немного абстрактны, но узнаваемы. Персонажи милы, но не пупсики. Цвета нежные, контуры слегка размыты.

2) Композиционно выбран типовой вариант: представление каждого зверя последовательно. Слева — разрастающийся с каждым разом за счёт пристроек теремок, справа — новый гость.

Кстати, в книжной графике существенная разница, на правой или левой стороне разворота расположена страничная иллюстрация. Фаворский считал, что иллюстрация должна быть слева — перед текстом, предваряя его. В большинстве случаев делают наоборот: картинку помещают справа от текста.

В "Теремке" своя задача "лево или право": там противопоставление компании и нового кандидата. Во многих иллюстрациях гости приходят слева: сначала видим какого-нибудь зайца, потом теремок с жильцами — читатель себя с кандидатом ассоциирует. Но у таких великих иллюстраторов как Васнецов, Чарушин, Рачёв гости приходят с правой стороны — читатель себя ассоциирует с компанией в теремке. Наверное, это тест на художественное чутьё в книжном оформительстве. Вот и у Хлебниковой сначала теремок, потом гость. Видимо, она тест сдала.

3) Зверюшки почти статичны. Но много мелких деталей и с каждым разом их всё больше. Детишки любят разглядывать такие картинки.

4) Тема с медведем раскрывается как раз только для внимательных. При появлении медведя все звери (кроме волка) попрятались — по фрагменту только высовывается.

5) Конец. Волк не помог. И становится понятно бессилие зверушек, когда на последней картинке показывается истинный размер медведя в сравнении с теремком.

Очень продуманная книжка для развития детей в докомпьютерно-игровую эпоху.

Книга, изданная "Махаоном" в 2018 году (выходила ранее в том же издательстве в 2013 году с другой обложкой). Художница — уже знакомая нам Н.Демидова (https://fantlab.ru/art4610). Книги на Фантлабе не обнаружил.

Стиль у Демидовой выработался, она ему не изменяет. Для меня этот стиль — продолжение традиций советской иллюстрации. Вроде бы и не очень современно. Но, надеюсь, такие иллюстрации в любом случае полезнее детям, чем механические бессмысленные картинки, которые встречаются в современной массовой детской книге.

Ещё одна современная книга (издательство "Акварель", 2015). Художница О.Гордеева. Ни книги, ни художницы на Фантлабе не представлено. У меня этой книги тоже нет (упустил как-то). Сканы даю из Интернета.

Очень современными оказались пластилиновые аппликации (намного опередил время мультик про ворону).

Ну и персонажей художница выдумала оригинальных.

При таком несложном тексте и изобилии предшествующих иллюстраций всех стилей и направлений художникам остаётся только искать новые техники для собственных картинок и придумывать характеры традиционным персонажам. А по большому счёту это минимальные требования ко всем иллюстраторам любого произведения.

Картинки к детским сказкам для маленьких — это, прежде всего, демонстрация уровня книжной графики в целом (иллюстрированная книга — это в большинстве случаев детская книжка). Сегодня у нас был достойный уровень.

Показывая в своей колонке большое количество изданий пушкинской "Сказки о золотом петушке", я столкнулся с гораздо большим разнообразием стилей и направлений, чем это было в "Онегине" или "Пиковой даме". Детская сказка (раз уж перевели туда пушкинскую сказку) с картинками издаётся чаще, чем "взрослые" произведения — а каждый художник хочет показать свою самобытность. Одновременно встал во весь вопрос о художественном уровне современных изданий (советские как-то не порождают сомнений).

Не знал, с какого конца взяться за эту тему. Но вдруг неожиданно выявился продукт, который вообще не является искусством. Вот это, наверное, и должно быть тем абсолютным нулём, с которого можно вести отсчёт достижений современной графики.

Это недавно приобретенная книжка, от которой испытал настоящее потрясение: Перро Ш. Золушка. Худ. Н.Мосягина.- М.: Качели, 2019 (в серии "Лавка сказок").

Покупал-то я книжку с уверенностью, что открываю для себя новое имя в книжной графике: представленный образец картинки был очень хорош. Купил только на основании трёх сканов, выложенных издательством.

Ну, напоминает Рейпольского или Дехтерёва. Так это потому, что реализм. Но реализм сейчас не в моде. Тем более интересно посмотреть, как молодежь поддерживает традиции. На сайте художницы какие-то подобные картины выложены тыщ за пятьдесят. Высокая самооценка у художницы...

Что касается книжки, то на следующем скане была простенькая композиция, но понравилось, как художница работает с фактурой на контрасте: гладкий дубовый паркет и пушистый, хорошо выписанный кот.

Ещё одна выложенная издательством картинка уже напрягла немного, но показалась тоже интересной за счёт неуловимой пока несочетаемости приёмов. Знал бы я, что это за приёмы!

При рассмотрении этой иллюстрации "в живую" выяснилось, что художница сделала коллаж — отдельно нарисовала фигуры, включая кота, и "вырезала" их. А потом из этих автономных элементов составила композицию, накладывая кое-где фигуры друг на друга. Поэтому и свет на фигурах разный.

Ну, ладно — в конце-концов для того компьютер и нужен художнику, чтобы запомнить рисунок, вырезать и перетащить его. Но дальше появилось чувство, что не только фигуры автономны от фона, но и в самих фигурах головы (лица) и руки персонажей существуют автономно от тел.

Головы тоже рисовались отдельно и приклеивались к фигурам. Вот только рисовались ли? Художница устала и ближе к концу выдала свои приёмы: к телам приклеиваются ретушированные под живопись фотографии лиц и рук. Кое-где следы грубой вклейки фотографии лица не были замазаны, фотографии кисти руки не были согласованы с положением самой руки.

Эту "Золушку" выкидываю.

Совершенно объективно: в советское время к книжной графике предъявлялись строгие требования — она могла быть очень скучной, но должна была быть профессиональной. Поэтому серость и банальность большинства советских книжек (особенно сталинского периода) всё же отличаются от безвкусия и полного отсутствия творческого начала большинства современных книжек. А сегодня часто бывает, что недостаток мастерства художник компенсирует нахрапистостью, делая вид, что он создает современное искусство (примеров этого было много в современных иллюстрациях к "Золотому петушку"). Но это тоже проявление творчества. Здесь же (в этой "Золушке") не только примитивные компьютерные приёмы, но и откровенное пренебрежение к потребителю: художница сдала в производство сырую халтуру. Вот такое не прощается.

Я-то лично художнице за это благодарен, поскольку она меня просветила: раскрыла технику изготовления халтуры. Стало многое понятно и с другими иллюстраторами, которые потщательнее замаскировали следы своих коллажей — теперь я понимаю, откуда взялись диспропорции в фигурах и несрастаемость головы и фигуры персонажей.

С радостью выкидываю вот эту книжку с пушкинской сказкой. Есть законное основание.

Хоть и поздно, но открылись у меня глаза.

Закончилась эпопея с "Золотыми петушками". За четыре месяца промелькнули 63 художника из 69 источников. Сам Золотой петушок в России — это узнаваемый брэнд и символ всех пушкинских (и не только) сказок. Это настолько естественно, что собственно в золотых петушков никто и не всматривается: узнавание по абрису происходит.

Хотя именно рисунок петушка в этой сказке и должен быть квинтэссенцией авторской манеры. Так что стоит присмотреться к портретам петушков.

Разные были художники, в том числе и те, которых я активно не воспринимаю. Так, я с большим недоумением рассматриваю иллюстрации Ст.Ковалёва. Однако, одна картинка этого художника к "Золотому петушку" попала в альбом иллюстрированной пушкинианы позднесоветских времён — а это знак признания. Тогда эта картинка была примером новейшей графики, каких-то актуальных тенденций. Игнорировать этот факт невозможно.

Раздумывал над успехом художника Ковалёва и понял, что помещённая в альбом иллюстрация, действительно, хороша — но с точки зрения композиции: ракурс на пейзаж выбран такой, чтобы почувствовать головокружение от родных просторов. А уже на этом фоне — портрет Золотого петушка.

Заинтересовался: а что у нас собственно с портретами персонажа, именем которого названа сказка? Постарался собрать вычлененные изображения. Портретов оказалось немного (портрет — это когда изображение персонажа занимает основное положение в картинке). Встречаются портреты самодостаточного петушка (на странице нет ничего, кроме него).

UPD/29.05.2019

Но чаще рисуют петушка сидящего на спице — и, как правило, на фоне башен, пейзажа, просторов. Так что это общая тенденция. Значит, есть поле для сравнений. Посмотрим.

1) Минимализм — одинокие петушки на спице. А вокруг — "зефир струит эфир".

2) Петушок в символической среде с элементами градоустройства.

3) Петушок в городской (крепостной) среде.

4) Петушок в плотной городской (крепостной) застройке.

5) Петушок в народной гуще.

6) Петушок парит над родными просторами.

7) Петушок слился с уральским пейзажем.

Вот и вернулись к петушку Ковалёва. Мне кажется, я разгадал очарование этой композиции, которая так понравилась советским искусствоведам. Ковалёв — уралец. Пейзаж, на фоне которого "петушок на спице бьётся", вроде бы выстраивается в один ряд с другими показанными картинками разных художников: изгиб реки, поля, холмы... Но у Ковалёва это именно уральские горы (на горы совсем не похожие) — здесь нет открытости равнин, здесь постоянно горизонт ограничен. И хочется забраться выше и выше, чтобы ощутить тот самый русский простор. Вот эту тягу и передал художник, вознёсшись выше петушка и жадно вглядываясь в даль. Вот в этом сильном чувстве и проявилась оригинальность простой по замыслу картинки.

Бажов в родном краю приземлённую ящерицу воспел — она символом Урала и стала. А Ковалёв-то вон каким бунтовщиком заделался...

Сегодня — последний "Золотой петушок" из моей коллекции. Начинал я показ иллюстрациями Билибина (https://fantlab.ru/blogarticle58003). Так получилось, что заканчиваю иллюстрациями билибинского современника — художника Б.Зворыкина. И иллюстрации примерно того же времени. Издание, конечно, современное — новодел.

Есть на Фантлабе как художник (https://fantlab.ru/art3325), так и книга (https://fantlab.ru/edition92145).

Сейчас в продаже имеется сборник пушкинских сказок с картинками Зворыкина, изданные Мещеряковым (https://www.labirint.ru/books/561755/). Мой сборник полиграфией не блещет — картинки мутные. Но и мещеряковский издавался не с оригиналов — так что менять не стал.

Из современного послесловия следует, что мой сборник сделан с парижского издания 1925 года (на французском языке).

Скудные библиографические данные в каталоге-справочнике: описания иллюстраций нет (помечено, что не удалось составителю посмотреть это зарубежное издание).

Даю собственное библиографическое описание по образцу каталога-справочника.

Сказки. — М.: Игра слов, 2008. — 128 с.; 30 см.

ЗВОРЫКИН Б.В. — цв. декоративный титульный лист и шмуцтитулы к каждой сказке, 32 цв. ил: фронтиспис, У Лукоморья — цв. декоративная заставка; Сказка о рыбаке и рыбке — заставка с обрамлением, 3 страничных, 1 цвухцветная декоративная в тексте; Сказка о золотом петушке — заставка с обрамлением, 4 страничных, 2 цвухцветных декоративных в тексте; Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях — заставка с обрамлением, 4 страничных, 2 цвухцветных декоративных в тексте; Сказка о царе Салтане... — заставка с обрамлением, 6 страничных, 5 цвухцветных декоративных в тексте;

Переплёт (твёрдая обложка). Тираж — 3.000 экз.

Есть упоминания о Зворыкине в советской пушкиниане (в знаменитом "пушкинском томе" Литературного наследства 1934 года в статье П.Эттингера "Иллюстрированные издания Пушкина за годы революции").

цитата

В.Зворыкин, о котором выше уже шла речь по поводу "Бориса Годунова" в издании Плаца, иллюстрировал для последнего и сборник "Сказок". Декоровка страниц тут напоминает орнаментальный пошиб того же художника в указанной пушкинской драме, а в его эффектных цветных иллюстрациях здесь ещё больше бросается в глаза подражание И.Билибину, создавшему в своё время данный стиль для русских сказок

Резко и пренебрежительно. Это не потому, что художник был эмигрантом — о многих других иллюстраторах русского зарубежья в этой статье очень хорошие отзывы. Видимо, действительно, эстетические разногласия. Сейчас, конечно, с придыханием о Зворыкине пишут и издают его активно — нравится народу.

Перейдём к "Золотому петушку".

В моём новоделе можно проследить общие идеи зворыкинского иллюстрирования. После декоративного шмуцтитула идёт первая страница сказки. Это богатая декоративная рамка, в которую вписана сюжетная илюстрация-заставка и начальный текст. Вот такая первая страница в "Золотом петушке".

Остальные сюжетные иллюстрации — страничные. А кроме того, в каждой сказке есть два, редко больше, декоративных элемента: цвухцветные картинки-орнаменты. Вот такие орнаментальные элементы оформления есть в "Золотом петушке".

Оправданность помещения их в новодельском макете сомнительна. А представление о макете первоиздания 1925 года можно составить по сканам в сети (здесь вот есть: http://www.raruss.ru/illustrators-russian...). Там к картинкам-орнаментам рамка соответствующая прилагается. Совсем другое дело!

Теперь по существу.

Сначала просто выложу страничные иллюстрации Зворыкина к "Золотому петушку" из моего новодела.

Трудно не согласиться с отзывом советских критиков — мне картинки Зворыкина после первого просмотра тоже показались откровенно вторичными, явным перепевом знаменитых билибинских иллюстраций.

Вот откуда, например, у Зворыкина шут, сидящий на полу, в первой иллюстрации? Из Билибина ведь — из "Сказки о царе Салтане".

Но у Билибина сидящий на полу боярин оправдан (съехал со стула пьяненький на пиру, котика задирает), а у Зворыкина помещён в композицию без всякого смысла. Без котика-то какой смысл на полу сидеть?

Решил посмотреть, что там было у Зворыкина вообще по "Золотому петушку". А было вот что. Первые его иллюстрации к этой сказке вышли в России в 1903 году — гораздо раньше билибинских (книжка представлена на Фантлабе:https://fantlab.ru/edition111129, а полная сюита — на сайте "Музей детской книги":https://kid-book-museum.livejournal.com/3..., есть современное переиздание: https://www.labirint.ru/books/666440/). Потом было отдельное издание "Золотого петушка" 1923 года в Париже (представлено на Фантлабе:https://fantlab.ru/edition111130 с несколькими картинками; остальных картинок из этого издания не обнаружил в сети). И только потом парижское издание 1925 года (картинки откуда повторены в моём новоделе).

Решил сравнить все доступные варианты Зворыкина между собой и с билибинским "Золотым петушком".

Предварительные замечания: в первом зворыкинском (1903 года) "Золотом петушке" рамочки и общая декоративность — скорее всего, действительно, билибинские (русские-то сказки у Билибина уже вышли несколько лет назад и фурор произвели). Но всё же, первый зворыкинский "Золотой петушок" — оригинальный. А позднейшие варианты клонятся в сторону билибинских образцов.

Заметно, что по сравнению с 1903 годом манера у Зворыкина стала, по сути, калькой билибинской манеры. Композиция этой сцены тоже в окончательном варианте сложилась под влиянием Билибина. А в варианте 1923 года (промежуточном для Зворыкина) рабски скопированы не только композиция (точное зеркальное отображение), но и детали билибинского рисунка (пол в шашечках, балкон, вид с балкона).

Варианта этой сцены 1923 года не обнаружил (пользуюсь только теми образцами, которые на Фантлабе выложены). Здесь формально сцены Зворыкина и Билибина разные (у Зворыкина царь в окно на петушка смотрит, у Билибина бояре к сонному царю пришли). Но композиция-то в последнем варианте у Зворыкина опять билибинская (и снова в зеркальном отображении)! Три фигуры напряжённо обращаются в одну точку. Про срисованного у Билибина шута уже говорил.

Варианта этой сцены 1923 года у меня тоже нет. Дрейф в сторону билибинской композиции — не такой явный, но заметный. В первом варианте у Зворыкина Дадон на коне, пешие — ратники, а в последнем варианте — билибинская идея: царь в повозке, а рядом чинно идут бояре.

Варианта этой сцены 1923 года снова нет. А в первом варианте у Зворыкина она была разбита на два рисунка: царь на поле боя над убитыми сыновьями и царь у шатра. С билибинских времён эти два эпизода многие художники стали передавать концентрировано: трупы сыновей находятся непосредственно перед шатром, а Дадон, не прекращая выть над телами, уже тянется к шамаханской царице. В позднем варианте Зворыкин этой идее не смог противиться и снова воспроизвёл билибинскую композицию (на сей раз даже не зеркально).

Тенденция подтверждается. Сначала у Зворыкина был оригинальный рисунок. Потом появилась билибинская композиция — и всё, всякая оригинальность испарилась. Во втором варианте (1923 г.) у Зворыкина сменился ракурс сцены: она стала плоской, билибинской. А через два года в последнем варианте прямая цитата из Билибина добавилась: боярин в правом нижнем углу в синем кафтане с цветами. Что происходит?

А вот здесь интересно: концовка, где в круге диафрагмы петушок, сидя на голове, клюёт царя Дадона, появилась впервые в оригинальной версии Зворыкина в 1903 году. И у Билибина в его цикле такая же концовка (только в его манере — плоская). Потом Зворыкин повторил концовку в издании 1923 года — но отдалил рисунок от билибинского образца (хотя в других случаях усиливал сходство), а в последней версии сказки вообще от знаменитой концовки отказался. Смотрится это так, будто уже Билибин из всей зворыкинской сюиты одобрил только концовку, присвоил её себе, а Зворыкин скромно от авторства отказался. Интересные у них в Серебряном веке творческие отношения были... Вот эта вот концовка не позволяет мне однозначно причислить Зворыкина к эпигонам Билибина.

Что же было на самом деле? Слишком открытая у Зворыкина имитация, но в его среде — в эмигрантском зарубежье — никто, вроде бы, Зворыкина не осуждал и не презирал, в плагиате не обвинял.

Возможно, такая имитация Билибина было требованием рынка? Издание пушкинских сказок 1925 года — для французского читателя. А это уже просветительская миссия — знакомство с русской культурой. Но, как это всегда бывает, для коммерческого успеха требовался знакомый для иностранцев брэнд "а ля рюс" — в графике им оказался Билибин. Вот и пришлось Зворыкину штампы билибинские воспроизводить.

Но всё же это на игру какую-то похоже. Из-за откровенности заимствования картинки Зворыкина больше похожи на раскавыченные всем известные цитаты. А вот это уже приём постмодернизма — вроде бы рановато, но в связи с "Пиковой дамой" мы уже сталкивались с подобным (см.:https://fantlab.ru/blogarticle55256). Всё больше убеждаюсь, что постмодернизм процветал среди русских художников-эмигрантов в Париже в 1920-е гг.

Вот в чём заключается всемирно-историческое значение Зворыкина и Ленина (первого — за то, что родоначальник постмодернизма, а второго — за то, что выгнал первого в Париж).