Закончилась эпопея с "Золотыми петушками". За четыре месяца промелькнули 63 художника из 69 источников. Сам Золотой петушок в России — это узнаваемый брэнд и символ всех пушкинских (и не только) сказок. Это настолько естественно, что собственно в золотых петушков никто и не всматривается: узнавание по абрису происходит.
Переплёт сборника сказок, худ. Т.Маврина
Фронтиспис сборника сказок, худ. В.Конашевич
Хотя именно рисунок петушка в этой сказке и должен быть квинтэссенцией авторской манеры. Так что стоит присмотреться к портретам петушков.
Разные были художники, в том числе и те, которых я активно не воспринимаю. Так, я с большим недоумением рассматриваю иллюстрации Ст.Ковалёва. Однако, одна картинка этого художника к "Золотому петушку" попала в альбом иллюстрированной пушкинианы позднесоветских времён — а это знак признания. Тогда эта картинка была примером новейшей графики, каких-то актуальных тенденций. Игнорировать этот факт невозможно.
"Золотой петушок" Ковалёва как признанный образец современной графики
Раздумывал над успехом художника Ковалёва и понял, что помещённая в альбом иллюстрация, действительно, хороша — но с точки зрения композиции: ракурс на пейзаж выбран такой, чтобы почувствовать головокружение от родных просторов. А уже на этом фоне — портрет Золотого петушка.
Заинтересовался: а что у нас собственно с портретами персонажа, именем которого названа сказка? Постарался собрать вычлененные изображения. Портретов оказалось немного (портрет — это когда изображение персонажа занимает основное положение в картинке). Встречаются портреты самодостаточного петушка (на странице нет ничего, кроме него).
"Золотой петушок", портрет Брюханова
UPD/29.05.2019
"Золотой петушок", портрет А.Власовой (2019)
Но чаще рисуют петушка сидящего на спице — и, как правило, на фоне башен, пейзажа, просторов. Так что это общая тенденция. Значит, есть поле для сравнений. Посмотрим.
1) Минимализм — одинокие петушки на спице. А вокруг — "зефир струит эфир".
Худ. Ващенко (1988)Худ. Антоненков (2016)
2) Петушок в символической среде с элементами градоустройства.
Вот и вернулись к петушку Ковалёва. Мне кажется, я разгадал очарование этой композиции, которая так понравилась советским искусствоведам. Ковалёв — уралец. Пейзаж, на фоне которого "петушок на спице бьётся", вроде бы выстраивается в один ряд с другими показанными картинками разных художников: изгиб реки, поля, холмы... Но у Ковалёва это именно уральские горы (на горы совсем не похожие) — здесь нет открытости равнин, здесь постоянно горизонт ограничен. И хочется забраться выше и выше, чтобы ощутить тот самый русский простор. Вот эту тягу и передал художник, вознёсшись выше петушка и жадно вглядываясь в даль. Вот в этом сильном чувстве и проявилась оригинальность простой по замыслу картинки.
Бажов в родном краю приземлённую ящерицу воспел — она символом Урала и стала. А Ковалёв-то вон каким бунтовщиком заделался...
Решил посмотреть одно издание сказок Пушкина в юбилейном — 1949 — году. И клубочек начал распутываться...
1) Ю.Мезерницкий
Отдельный сборник сказок юбилейного года большого формата в картонном — практически твёрдом — переплёте. Но в серии "Библиотека школьника". Настолько скромное издание, что форзацы самым ярким элементом оформительства смотрятся.
Добавления к библиографии. Тираж — 30.000 экз. Цена — 5 руб.
Художник Ю.Мезерницкий — на Фантлабе упомянут (https://fantlab.ru/art1313). Книги на Фантлабе не обнаружил.
Картинок немного, техникой они не блещут. К "Золотому петушку" — три иллюстрации: заставка, страничная иллюстрация и концовка. Но сюжетная линия вся выдержана, насколько это возможно в трёх картинках: вручение петушка — шамаханская царица — смерть Дадона.
Трактовка отношений Дадона и шамаханской царицы (среднее фото) интересна: девица вроде загораживается от царя, противен он ей. А Дадон ничего не замечает — у него щенячий восторг. "Ах, обмануть меня не трудно, // Я сам обманываться рад" — вот это оказывается о чём!
2) М.Пиков
Далее — один из больших однотомников: "Избранное". Это не 1949 год издания — это десять лет спустя. Совсем другая эпоха, но томище сделан консервативно, по инерции. Я его воспринимаю как реликт сталинского времени.
Здесь краткие заставки-концовки. Гравюры мастера — М.Пикова, но развернуться ему негде было.
И всё же лаконичность у мастеров мобилизует резервы: концовка очень выразительная.
3) Г.Рейндорф
Дополняет галерею Сороковых годов картинка из последнего советского альбома иллюстрированной пушкинианы. Не зря такую картинку включили — хорошо эпоху передаёт.
Художник-то, кстати, эстонский (на Фантлабе упомянут: https://fantlab.ru/art15768). Тяжко ему, наверное, в 1949 году жилось.
4) В.Милашевский
Но внезапно! Томище "Сочинения" — на сей раз точно юбилейного 1949 года. Иллюстрации разных художников.
В этом издании иллюстраций немного (они все на вклейках большого формата), но отпечатаны вклейки очень хорошо. И вот к "Золотому петушку" видим единственную картинку — ни к чему не обязывающую панораму. Но как ярко и празднично! Художник — В.Милашевский.
В.Милашевский — выдающийся иллюстратор. На Фантлабе представлен (https://fantlab.ru/art214). В 1920-х годах он был в одной команде с Кузьминым и Мавриной, также, как и они, притушил свой дар в середине 1930-х годов, и также, как они, воспрянул в 1960-е годы.
Были у Милашевского ещё иллюстрации к пушкинским сказкам в 1949 году. У меня в своё время не получилось эту книгу приобрести в коллекцию, купил только задёшево реплику 1993 года (издательство "ИРМА"). Ну а после этого из числа актуальных подлинное издание 1949 года выпало (представление можно составить — и ладно). Так и остался без оригинала.
Этой книги на Фантлабе не обнаружил (ни издания 1949 года, ни издания 1993 года). Поскольку мой новодел — реплика, даю библиографическое описание издания 1949 года из каталога-справочника: количество иллюстраций совпадает.
Сборник, вроде бы, позиционируется как подарочный, но картинок немного, макет скромный. К "Золотому петушку" — заставка, иллюстрация в тексте (даже не страничная) и декоративная концовка. Из содержательных картинок: вручение петушка на заставке и зевота Дадона на другой иллюстрации. Сюжет, конечно, не отражён.
А всё-таки хороши картинки: яркие, лёгкие. Но Милашевского мы здесь не опознаем — манера скованная, как будто с оглядкой. Ничего-ничего, он через двадцать лет оторвётся (выдаст сюиту к "Сказке о попе")...
UPD/19.09.2019.
Обнаружил в сети эскиз Милашевского от 1962 года к "Золотому петушку". Царь там — из Петербурга времён Николая I (и похож на Николая). С таким царём (не сказочным, а историческим) Милашевский вариант иллюстраций к "Коньку-горбунку" делал. Жаль, что с пушкинской сказкой не получилось.
5) В.Конашевич
Проверяя базу Фантлаба на наличие в ней изданий "Сказки о золотом петушке", обнаружил в этой базе такую книгу с обалденной обложкой:
Аннотация: Один чародей подарил царю Додону волшебного золотого петушка. Эта птица сидела на башне и, если к столице приближалась опасность, кричала: "Кири-куку! Царствуй, лёжа на боку!"...
Комментарий: Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации В. Конашевича.
Надо же! Конашевич 1949 года — первый вариант! И этой книги у меня в коллекции тоже нет. Сегодня чёрный день для для меня как для коллекционера. Но зато окончательно спасена репутация Сороковых годов: начавшись посредственными скучными рисунками, заканчивается обзор цветными стильными иллюстрациями.
Про канонические иллюстрации Конашевича к "Золотому петушку" я уже делал пост (https://fantlab.ru/blogarticle58561). Но, наверное, будет всё же уместно здесь сравнить мои уже демонстрировавшиеся кривые фотки рисунков Конашевича 1966 года с красивыми сканами его рисунков 1949 года.
В первом варианте (1949 г.) Конашевич делал классический макет книжки: страничные иллюстрации — основные, а в тексте, в верхней части полосы, — вспомогательные. Но перетекание верхнеполосных иллюстраций с одного разворота на другой уже намечается. Во втором варианте (1966 г.) всё было принесено в жертву кинематографической текучести разворотов, а статичные иллюстрации на всю страницу исчезли.
а) Кавалькады в одну и в другую сторону.
Туда...
Конашевич, 1949Конашевич, 1966
И обратно...
Конашевич, 1949Конашевич, 1966
б) Вручение петушка.
Конашевич, 1949Конашевич, 1966
в) Царь Дадон на балконе.
Конашевич, 1949Конашевич, 1966
г) Встреча с шамаханской царицей.
Конашевич, 1949Конашевич, 1966
д) Конфликт со скопцом.
Конашевич, 1949Конашевич, 1966
е) Конец царя Дадона
Конашевич, 1949Конашевич, 1966
Мне кажется, это очень важная книжка в эволюции Конашевича: он окончательно отошёл от своей манеры 1920-х годов, вышел из ступора конца 1930-х годов и здесь уже полностью сложилась та манера, по которой он будет узнаваем и любим в после-сталинское время. В 1920-е годы он был таким же "формалистом" как и Кузьмин с Милашевским. Гонения переживал, видать, посильнее своих коллег. Но после гонений к прежней манере не вернулся — сумел нащупать новое направление. И, видимо, произошло это в юбилейном послевоенном пушкинском году. По-моему, до этой книги Конашевич был в поиске — а тут заново родился.
Прекрасные иллюстрации в первом варианте сказки у Конашевича получились. Кто бы мог подумать: в 1949 году в соревновании иллюстраторов пушкинской сказки Конашевич уложил Милашевского на обе лопатки. Да и вообще, получается, что в послевоенное сталинское время детскую иллюстрацию Конашевич на себе в одиночку вытянул (Кочергин не по детской иллюстрации проходит). Конечно, были у Конашевича и "Сказки" Андерсена 1948 года, но странно, что пушкинскую сказку в юбилейной книжке искусствоведы обошли молчанием (вот и меня в своё не заинтересовала: в каталоге-то книжка была, но думал, обычная муть, как в переделанных в те годы картинках к Маршаку и Чуковскому).
Да, жалко, что этого первого "Золотого петушка" Конашевича я в своё время не обнаружил, в коллекцию не приобрёл, косолапых фоток не наделал. Но прогресс неостановим. Как-то уже привыкаю к виртуальной среде: утащить к себе фотку — всё равно что поставить на полку книжку. Книжку, конечно, приятнее: её можно не только посмотреть, но и понюхать. Ну и с книжкой раздуваешься от важности: чувствуешь себя купцом первой гильдии, когда тыщи выкидываешь за безделицу. А с чужими сканами прозаически получилось — без купеческого загула. Поди, и похмелья не будет...