О рискованных приобретениях. Больше года назад купил книжку "Бабки-Ёжкины сказки" (ИД Мещеряков, 2022) с иллюстрациями современной художницы А.Кьюсак. Всё это время — когда книга на глаза попадалась — впадал в озадаченность: как охарактеризовать эти иллюстрации. Решился, наконец, показать картинки: какое-то историческое значение они точно имеют.

Вроде бы, в соответствие с общим вектором, концепция книги такова, что Бабу-Ягу надо вывести из круга страшных персонажей. На обложке она вон, несясь по небу в ступе, книгу читает. Но художница избежала опупсивания персонажа. Всё же сказки настоящие, там Баба-Яга разная бывает. Уже большой плюс художнице.

Два ипостаси Бабы-Яги в русских сказках. Мы пока две сказки смотрим, где она разная. Сказка "Баба Яга" — инфернальное зло, сказка "Василиса Премудрая" — для некоторых добрых людей помощница.

1) У художницы портреты Бабы-Яги на заставках к этим сказкам разные: к "Василисе Премудрой" (где Баба-Яга положительная) вообще ничего отталкивающего нет.

2) К сказке "Баба Яга" одна иллюстрация на разворот: девочка счастливо убегает, пользуясь помощью бабы-ёжкиных служанки, собаки и кошки (они все в левом нижнем углу). Саму злобную Бабу-Ягу не сразу и заметишь (она вверху справа).

3) К "Василисе Прекрасной" иллюстраций побольше. И вот как раз можно подумать о технике рисования и о манере художницы. Две красивых страничных иллюстрации. Пейзаж. Фигурки персонажей маленькие. Колорит тёмный, на нём выигрышно смотрятся пятна подсветки от черепов. Иллюстрации с загадочными всадниками — слугами Бабы-Яги. На первой — белый всадник с жёлтым контуром на белом фоне; его и вживую в книге сложно рассмотреть, сканер вообще его засветил (на экране-то, понятно, всё чётко смотрелось, а при печати на бумаге косяк получился). На второй иллюстрации — чёрный всадник, он хорошо смотрится.

А вот Василиса крупным планом. Неживая кукла с бессмысленными глазами (это я про Василису, а не про её куклу).

Очень похоже на современную компьютерную 3D-мультипликацию. Впечатляющие пейзажи и замороженные персонажи. С появления кинематографа рисунки для книжной иллюстрации и для анимационных фильмов идут рядом, подталкивая друг друга. Наверное, детям хочется, чтобы приёмы мультипликации были перенесены и в книгу. Современную тенденцию иллюстрации Кьюсак, конечно, отражают. Но статичные персонажи в книге, конечно, сильно проигрывают движущимся в мультике.

Новизна технических приёмов пока тоже мешает воспринимать новую иллюстрацию адекватно. Хотя в том и разница с рождением нового стиля — его воспринимают не рассудочно, а эмоционально. Видать, современная 3D-мультипликация в новый стиль не сформировалась.

Ну а Гаврилов преподносит персонажей в юмористическом ключе. Направленность всё та же: хтонические персонажи начала человеческой эры уже высвобождены из кошмаров. Нормальные уютные страшилки. Баба-Яга теперь в байкерах ходит.

А вот с Василисой Прекрасной сложнее. Она тоже вырывается из домостроевских времян. Нет у девицы должной скромности, чего-то воображает себе. Хотя, может она такой всегда была. Ведь откуда-то в сказках берутся противные царицы, которые с возрастом в зеркало вглядываются и требуют от него ответа, кто красивше.

Образы "Царевны-лягушки" тоже из юмористической книги.

Любит художник Гаврилов уверенных девиц.

Широко шагает царевна в танце на пиру, Видно, что не лебяжья походка — не совсем избавилась от лягушачьих замашек. Может, это она куриными костями царю в глаз из рукава засветила? Не зря на неё с обожанием Баба-Яга и Кащей смотрят. Потом уж победители историю переписали.

Тема об иллюстрациях к "Крокодилу Гене", когда первый зрительный образ Чебурашки был создан художником Алфеевским, помогла вспомнить о том, что Алфеевский был первым иллюстратором ещё к одной повести-сказке Успенского "Вниз по волшебной реке" (1972). При этом более известны (и, не сомневаюсь, более любимы) иллюстрации Чижикова к этой повести, сделанные всего через несколько лет (первое известное мне издание — 1979). Так что сравним сюиты двух художников, принадлежащих к разным поколениям (30 лет разница в возрасте).

Сканы иллюстраций Алфеевского (за исключением нескольких) взяты с сайта Музея детской битва книги: https://kid-book-museum.livejournal.com/1.... Сканы иллюстраций Чижикова — с сайта "Картинки и разговоры": http://www.fairyroom.ru/?p=2139.

Фильм, кстати, по повести был снят: "Там, на неведомых дорожках…". Многие удивляются, что аллюзии фильма пропустила советская цензура. Литературный первоисточник политического подтекста был лишён.

Мне кажется, что идея создания произведений, где современные рядовые персонажи оказываются в старинном сюжете наряду с общеизвестными героями, по-настоящему была осмыслена в 1930-х гг. в СССР (фильм "Новый Гулливер", сказка Шварца "Новые приключения кота в сапогах" и т.п.). Дело не столько в постмодернизме, сколько в желании революционизировать чуждо-классовые сюжеты (ну, или вернуть детям старые сказки в новой обёртке). Этот жанр второе рождение пережил в 1970-х гг., но на сей раз в духе постмодерна (всё уже всем известно, остаётся только сталкивать старых персонажей в новых ситуациях). Вот образчиком второй волны "старых сказок на новый лад" и была повесть Успенского "Вниз по волшебной реке" (1972).

Концептуальные форзацы двух художников:

В повести будет столкновение положительных и отрицательных персонажей из русских сказок, собранных в одном месте. Сюжет в постмодерне отсутствует, так и здесь: не принципиально, как герои оказались на одной планете, уж раз оказались, то битва добра и зла предопределена. Поэтому будем смотреть галерею сказочных персонажей в различной трактовке Алфеевского и Чижикова.

1) Завязка понятная: современный мальчик попадает в сказку. Первый сказочный персонаж, который оказывается на пути — положительный волк, это тот, который с Иваном-царевичем жар-птицу воровал (см.). Различия в манере художников разительны. Скупой плоский рисунок Алфеевского и красочный объёмный Чижикова; натуралистичный волк Алфеевского и игрушечный волк Чижикова... Но хотелось бы отметить твёрдую руку Алфеевского, когда он на левой листе разворота энергично рисует лесную чащу.

2) Чижиков развивает характер дружелюбно-подобострастного волка. Алфеевский волка ещё раз нарисует в других обстоятельствах — потом, в самом конце.

1) С одинакового фокуса оба художники рисуют первую встречу с Бабой-Ягой. Она здесь тоже положительный персонаж, каким предстаёт в тех сказках, где встречает Ивана-царевича и указывает ему путь (напр., см.).

2) Одинаково художники конструируют и избушку Бабы-Яги.

В повествование вводится Кикимора — очень аскетичная у Алфеевского, колоритная у Чижикова. Можно и Бабу-Ягу поближе рассмотреть: малопривлекательная и неэмоциональная у Алфеевского и душевная у Чижикова.

1) Столкновение положительной сказочной Бабы-яги с отрицательным былинным Соловьём-разбойником. Всё то же: аскетичность Алфеевского и избыточность Чижикова. Персонаж Алфеевского будет неотличим в ряду прочих, персонажа Чижикова мы не забудем никогда.

2) Ещё один (не последний) показ Чижиковым Соловья-разбойника

1) Появляется стройная и красивая Василиса Премудрая.

2) Василиса дистанционно наказывает авторского персонажа — писаря, продавшегося злым силам. У Алфеевского, что писарь, что соловей-разбойник — все на одно лицо, у Чижикова персонажей не перепутаешь. Но к этому моменту цыганистось и карикатурность Чижикова начинают слегка утомлять, а спокойная графика Алфевского, наоборот, вызывает интерес — понимаешь, что она очень гармонична.

1) Алфеевский показывает изобретательность в приёмах, а Чижиков — в моделировании неповторимого облика новых персонажей.

2) Ну вот и Алфеевский проявил интерес к внешнему облику персонажа — Кощей у него достаточно самобытный (в той же трактовке, что и у Чижикова).

1) Появляется такой жутковатый персонаж русской сказки как Лихо одноглазое. С иллюстрациями — ожидаемая история.

2) Незабвенное Лихо от Чижикова. И опять-таки понятно, что жутких персонажей от Чижикова не дождаться — все весёлые.

1) Появляется Горыныч с боярами (у Чижикова змей с боярами — на обложке).

2) И опять Алфеевский показывает мастерство рисовальщика

Кот в этой повести из плохих — Кот-Баюн со стальными когтями и гипнотическими способностями.

Емеля на печи форсирует реку.

Персонажи, которые почему-то не заслужили внимания Алфеевского, но получили оригинальную трактовку у Чижикова.

Финальная кровавая битва, где победа далась добру не легко. Вот тут у нас Алфеевский в своей стихии.

1) Роль кота в битве.

а) Алфеевский рисует кота и как боевого кавалериста, и как приближенного Кощея — военачальника злых сил.

б) Страшноватый момент применения Котом своего оружия.

2) Роль Лиха одноглазого в битве. Этот эпизод отражён только у Алфеевского.

а) Вот Лихо демонстрирует своё оружие: вглядываясь в мешанину линий, видишь, как Алфеевский мастерски изобразил фатальную остановку коня на полном скаку.

б) А вот и хороший волк кусает плохое Лихо (крупным планом видно, что волк, в начале бывший абсолютно натуралистичным, к концу приобретает сказочный облик).

в) Лихо после укуса в ужасе кидается к Кощею, чем и губит всё дело кощеева воинства.

Несопоставимые художники, но не по уровню мастерства, а по эмоциональной амплитуде. Понимаешь, почему разухабистый Успенский тихо ненавидел своего первого иллюстратора Алфеевского и дружил домами с Чижиковым. Тихому Алфеевскому тяжело выдержать сравнение с карнавальным Чижиковым, поскольку это сравнение выдающегося графика с выдающимся карикатуристом. Заслуги Алфеевского, конечно, лежат в другой плоскости: он показывал, что изощрённая техника может вытянуть скупые чёрно-белые рисунки на плохой бумаге, он задавал планку иллюстраторам-ремесленникам (которых, конечно, было большинство и в советской иллюстрации).

В своё время я остался равнодушен к сборнику сказок, выпущенному в 2009 году издательством "Московские учебники и Картолитография". Теперь удалось приобрести книгу у букинистов. "Московские учебники" — это уже легенда, теперь изданное ими можно собирать как исторические свидетельства эпохи, когда в искусстве книги царил упадок, и МУ чуть ли не в одиночку боролись с безвкусицей. ИД Мещерякова, "Нигма", "Речь" ещё не родились, а как родились, так тут и МУ погибли от истощения. Но дождались смену...

Сборник называется "Марья Моревна", в нём неадаптированные сказки Афанасьева. Художница А.Полякова (Куракина). Она много работала с "Московскими учебниками", а потом ушла из книжной иллюстрации. Работала она в том направлении, которое задала Т.Маврина. Уже с форзаца и первого разворота бьёт народной росписью.

Посмотрим те сказки, обзоры иллюстраций по которым уже были у нас (по тегам).

Буквицы — признак "книги художника" (иллюстратор сам продумывает макет и готовит оформление).

Компания Теремка и сам Теремок максимально приближены к реальности: звери не ряженые, жилище образовано естественными причинами. При этом звери улыбаются. Очень точная стилизация под добродушное крестьянское/детское восприятие.

Медведь в версии сказки от Афанасьева груб и жесток. Художница обошлась без кровавых сцен, но медведь получился убедительным в своей скрытой свирепости.

Страшная сказка про то, как хорошая Баба-Яга дала хорошей девочке Василисе череп с испепеляющими лучами, от которых сгорели плохая мачеха и плохая сводная сестра Василисы. Однако буквица к сказке настраивает на незлобливый лад.

Василиса с куколкой — невинная парочка.

А вот то, что заворожило когда-то самого Билибина: три всадника, три слуги Бабы-Яги. Красный, белый, чёрный. Совсем не банальная трактовка у нашей художницы.

А вот собственный почерк художницы: густой мёртвый лес с просветами (или без просветов). Как чёрное кружево.

Счастливая концовка: Василиса выходит замуж за царя.

В русских сказках две Бабы-Яги. Вторая Баба-Яга из другой сказки — она совсем другая: беспощадный хтонический ужас. Буквица к этой сказке уже не настраивает на благодушный лад.

Обе сказки нередко соседствуют в сборниках. Художникам часто не удаётся перестроится: они считают, что облик Бабы-Яги должен быть общим для всех сказок. Нашей художнице за счёт отсутствия тщательной прорисовки удалось провести разграничение. В этой сказке Баба-Яга вроде и похожа на ту, что была в предыдущей сказке, но за счёт разинутой пасти пострашнее выходит.

Девочке удаётся спастись. Помогают ей в этом домочадцы Бабы-Яги, которые впервые столкнулись с хорошим отношением к себе. Особенно помогает кот: он заслужил отдельного портрета.

Даже в самых чудовищных условиях коты успевают ухаживать за собой.

Иллюстрации к сказкам "Василиса Прекрасная" (две версии) и "Баба-Яга" (сильно обособившаяся версия "Василисы") тоже не заканчиваются. Случайно проявляются в различных Интернет-тусовках. Помимо собственно сюжетных циклов, интерес представляет и образ Бабы-Яги.

Картинки отечественных иллюстраторов, относящихся к советской школе.

Изданные в советское время в Киеве сборники русских сказок с иллюстрациями ведущего украинского детского художника — С.Артюшенко. Сборники были изданы с интервалом в 10 лет (1973 и 1984). По одной иллюстрации к каждой сказке. Для второго сборника Артюшенко полностью перерисовал картинки.

"Василиса Прекрасная". Как мы помним, в первой версии Баба-Яга помогает Василисе. Эта версия и помещена в сборниках.

Очаровательная Баба-Яга в очёчках из сборника 1973 года. Баба-Яга в виде доброй феи — может, и чересчур, но надо учитывать тогдашнюю моду на "старые сказки на новый лад". По стилю — картинка явно из эпохи 1960-х гг., то есть была несвоевременной уже к моменту издания сборника в 1973 году. Поэтому, наверное, художник и осовременил манеру в сборнике 1984 года (очень похоже на нашего Бедарева, чьи иллюстрации сейчас постоянно переиздаются). Спустя десятилетия понятно, что только картинка 1973 года сохранила очарование эпохи.

В "Весёлых картинках" и "Мурзилке" отыскались изображения Бабы-Яги от выдающихся художников Н.Попова (1980 год) и М.Фёдорова (2000 год).

Н.Попов — это реформатор книжной иллюстрации. Если в конце 1950-х гг. наша новая книжная графика часто просто перенимала европейские формы, то Попов уже в конце 1960-х гг. проторивал собственные пути. Его рисунки в "Мурзилке" Семидесятых определяли современное лицо журнала. Меня, дошкольника его картинки очень впечатляли и в общем, и своими мельчайшими деталями. В 1980 году я "Мурзилку", пожалуй уже ни читал, но вот его картинка (правда, из "Весёлых картинок") "Баба-Яга с Кащеем чай пьют" очень характерна для журналов моего детства.

М.Фёдоров — художник последнего советского поколения. Он раскрывается наиболее полно, как и Н.Попов, в многофигурных композициях с деталями. В 2000 году он просто нарисовал Бабу-Ягу к стихам современного поэта.

"Василиса Прекрасная", видимо, считается сказкой с оригинальным русским сюжетом. Поэтому не так уж мало иллюстраций западных художников к этой сказке. Всегда поучительно посмотреть на восприятие наших архетипов представителями иной цивилизации.

Книга была издана в США в 1961 году. О художнике ничего не знаю.

Типичная европейская графика, причём не начала Шестидесятых, а, скорее, из 1930-х — 1940-х гг. Но уже в Семидесятых такая манера вновь стала модной ("развитие по спирали"). Так что художник в 1961 году мог быть как ретроградом, так и модернистом. Рисунки прелестные.

1) Страшная избушка в русском лесу (вверху слева — красный всадник)

2) Баба-Яга — просто очень старая женщина.

Имеются сканы полной сюиты к этой сказке, равно как и картинок ко всему американскому сборнику: https://katyasanchez.livejournal.com/8653....

Это художник турецкого происхождения, родившийся в Китае и усыновлённый французами в детстве. Француз, в общем. Книга 2006 года.

Сказки в современной французской адаптации. Наверное, много отсебятины, но в целом угадывается вторая версия "Василисы", где Баба-Яга — абсолютное зло. Бежать Василисе помогают работница Бабы-Яги, её чёрный кот и прочие слуги. Мрачноватая сюита.

1) Баба-Яга (на первой картинке) и её работница (на второй). Иностранных читателей очень впечатляют автономные руки — тоже слуги Бабы-Яги, но оставшиеся верными до конца.

2) Побег Василисы и работницы. Видно как художник сконструировал дом на курьих ножках.

3) Очень злая Баба-Яга. Подробно раскрывается устройство дома на курьих ножках: вход в него — это открытый рот с неровными, но чистыми и целыми зубами и длинным языком.

Французская художница. Книжка недавняя — 2016 года. Адаптация. Сюита решена в комиксовой манере.

1) Василису гонят из дома. Она выходит на жилище Бабы-Яги: курьи ножки, расписные наличники, черепичная крыша в форме шляпы западно-европейской ведьмы. Тыквы как символы Хэлловина на крыльце и внутри.

2) Весёлая работница и зубастая Баба-Яга.

3) Чёрный кот, чёрный ворон и цветастая Баба-Яга. А ещё горшок на курьих ножках.

Из этого ЖЖ: https://katyasanchez.livejournal.com/6596.... Изданная в 1911 году в Лондоне книга со сказочными сильно переработанными сюжетами. Эпоха модерна (на Западе уже заходящая). Неизвестные мне художники: цветные иллюстрации — Ф.Папе, чёрно-белые — Х.Р.Миллар.

Зачем-то авторы указывали источник. Ну ладно. Вот "из России" сказка "Наталья и чертёнок". Совершенно европейский антураж.

Нету Бабы-Яги. Но связи с "Василисой Прекрасной" прямые: девочка из волшебного леса несёт домой радиоактивный череп. Наверное, родню убить хочет.

Приобрёл позднесоветский сборник русских сказок с иллюстрациями художника В.Вагина. Делюсь картинками к уже закрытым обзорам по "Василисе Прекрасной" и "Колобку".

Диво дивное. Русские народные сказки. — М.: Современник, 1988. 496 с. Тираж 20 тыс. экз. Цена 7 руб. 20 коп. Художник В.Вагин.

Издание подарочное (по советским стандартам). Глянцевая плотная бумага, небольшой тираж и выше среднего цена. Подбор и обработка сказок — для профессиональных читателей. Иллюстрации Вагина — чёрно-белые, тоже для эстетов.

Форзац, развивает тему суперобложки.

На одной картинке — все эпизоды сказки. Кинематографический монтаж.

Хорошая картинка к "Василисе Прекрасной". Но странно: концептуальности для взрослых эстетов на хватает.

У меня с Вагиным (как иллюстратором) свои отношения. Самое яркое впечатление даже не детства, а младенчества — его картинки в стиле лубка к пермской книжке потешек.

Но это был всплеск раннего периода. А потом...

Переход исключительно на карандашные рисунки, плотная зарисовка всего фона мелкими детальками, и при этом проявление черт детского рисунка, который делают на уроках физики со скуки. Увлечение переписыванием немаленьких текстов от руки как единственный приём художественного оформления (было такое в "Плодах раздумья" К.Пруткова и в др.). И всё это после болезненно-яркого лубка раннего периода. Вижу в этом признаки душевного беспокойства художника (надеюсь, не психического расстройства).

В.Чижиков, который ни о ком плохого слова не сказал, о Вагине в своих мемуарных заметках высказался с раздражением: Вагин кидал официозные коммунистические лозунги в частных беседах, а в Америку свалил сразу же, как это стало возможным.