"Белоснежка" в сборнике сказок братьев Гримм (М.: Эксмо, 2021), проиллюстрированных Ю.Устиновой (из трудовой династии советских художников).

Мне у Устиновой нравятся иллюстрации к русским сказкам про животных (мы когда-то смотрели её "Теремок" и "Колобок"): пышные цвета, чуть меланхоличные звери. В сказках братьев Гримм у художницы появилась новая манера — рисунки плоскостные без фона. Герои представлены в детском обличии и выглядят как персонажи мультфильмов. Все они после невинной звериной жестокости "Колобка" и "Теремка" несколько обескуражены бесчеловечностью сказок про людей (в переводе Петникова).

Злая королева-мачеха перед зеркалом. Платье красиво выписано и фасон оригинальный (в русских сказках про животных тоже очень много внимания уделялось одежде персонажей — может быть, это вообще конёк Устиновой).

Появляется Белоснежка — напуганная, чуть плаксивая. Охотник, сорвавший замысел по убийству Белоснежки, — рефлексирующий интеллигент.

1) Попытка придать оригинальные черты каждому из семи гномов — в основном это выразилось в разной форме носа. Одежда, конечно, у каждого оригинального фасона при единстве стиля.

На самом деле, на рисунке, видимо, изображена сцена удивления каждого гнома по отдельности после бесчинств Белоснежки в чужом доме (тут и зажжённые фонарики кстати):

цитата

Они зажгли семь своих лампочек, и, когда в избушке стало светло, они заметили, что у них кто-то был, потому что не все оказалось в том порядке, в котором было раньше.

И сказал первый гном:

– Кто это на моем стуле сидел?

Второй:

– Кто это из моей тарелочки ел?

Третий:

– Кто взял кусок моего хлебца?

Четвертый:

– А кто мои овощи ел?

Пятый:

– Кто моей вилочкой брал?

Шестой:

– А кто моим ножичком резал?

Седьмой спросил:

– Кто это пил из моего маленького кубка?

Оглянулся первый и заметил на своей постельке маленькую складочку и спросил:

– А кто это лежал на моей кроватке?

Тут сбежались остальные и стали говорить:

– И в моей тоже кто-то лежал.

Наши художники эту сцену не рисуют — зачем, если "Три медведя" есть.

2) Гномы утром предлагают Белоснежке остаться.

Первое...

...и второе.

Видно, что Белоснежка живая не сильно отличается от Белоснежки омертвелой: видать, она не только внешне лицом бела как снег (бледна как смерть), но и внутри замороженная. Наверное, поэтому Петников в своём переводе назвал её Снегурочкой (а я-то всё голову ломал, зачем он так сделал).

1) Ну, теперь-то понятно, почему замороженная Белоснежка-Снегурочка в гробу тления избежала.

2) Принц-спаситель. Кабы он Снегурочку поцеловал, она могла бы растаять. Но у Гриммов всё выверено: просто от сотрясения кусок отравленного яблока вылетел из её горла.

Когда криогенная технология оживления замороженного человека наконец-то реализуется — как её назовут: Белоснежка, Снегурочка или Принц?

Вот молодец Устинова — в концовке поместила орудие казни королевы-мачехи.

В русской сказке огонь погубил невиинную Снегурочку, а в немецкой сказке — кого надо погубил.

Ещё два советских художника, которые сделали иллюстрации к "Белоснежке" в пост-советский период: Б.Забирохин и Е.Соколов. Они одногодки (1947 г.р.). Иллюстрации одиночные из сборников сказок братьев Гримм.

Б.Забирохин — именитый художник, сделавший себе имя на мизантропии. Но, понятно, мрачность и сюрреализм его иллюстраций к сказкам и классическим литературным произведениям — тонкая пост-модернистская игра. Сборник, в который вошла "Белоснежка" — это "Сказки" братьев Гримм, изданные в 2015 году "Детгизом" (СПб).

Сказки братьев Гримм настолько кошмарны, что даже мрачный Забирохин выбирает светлые фрагменты. К "Белоснежке" всего одна умилительная страничная иллюстрация: гномики обнаружили спящую девочку.

Е.Соколов — полная противоположность депрессивному Забирохину. Не так давно Соколов сделал очень смелый шаг   — создал иллюстрации к "Гаргантюа и Пантагрюэлю". По-моему, это единственные иллюстрации российского художника к Рабле. Никто не хотел соревноваться с самим Доре (хотя в "Мюнхаузене" охотно соревновались — см.). У французов был опыт современного иллюстрирования "Гаргантюа и Пантагрюэля" — в дурашливой манере (у нас эти иллюстрации французского карикатуриста Дюбу издавали в 1966 году). У Соколова манера тоже дурашливая — это его визитная карточка. Соколовская сюита к "Гаргантюа и Пантагрюэлю" получилась очень достойная.

Что касается "Белоснежки", то она проиллюстрирована Соколовым в сборнике "Сказки" (М.: Махаон, 2018).

Оказывается, Соколов делал иллюстрации к сказкам братьев Гримм ещё в советские времена. В 1981 году в Волгограде выходил сборник с его картинками. Но "Белоснежки" в том сборнике не было. Гипотеза о заговоре подтверждается. Современный сборник — это расширенное издание волгоградской книжки. В числе дополненных сказок оказалась и "Белоснежка". Соответственно, рисунки Соколова к этой сказке опубликованы только теперь. Прежние рисунки к другим сказкам изменениям не подверглись — манера художника сложилась полностью уже в 1981 году.

1) Соколов выступил ещё и переводчиком сказок. "Белоснежка" у него даже не "Снегурочка", а "Принцесса Снежинка" — от оригинального названия совсем уж далече, но показывает направление мысли переводчика: сказки для гламурных детей. Перевод, кстати, приятный и без отсебятины. Ну а на заставке — красивая королева-мачеха с зеркалом.

2) Для концепции Соколова умильная сцена со спящей Белоснежкой — обязательна.

3) Белоснежка и ведьма. Вот на этой иллюстрации хорошо видны особенности техники Соколова: тщательная прорисовка деталей, богатство цветов.

Следующие "Белоснежки", которые в пост-советское время иллюстрировали дорвавшиеся до них советские художники, которым в советское время не давали иллюстрировать "Белоснежек". Сегодня — отдельное издание сказки (СПб.: Азбука-классика, 2010). Очень подробная сюита замечательного художника М.Фёдорова.

Фёдоров — художник, чьё творчество полностью сформировалось в советское время. Но книг с его иллюстрациями в тот период вышло совсем немного. Развернуться ему выпало уже в XXI веке, он стал одним из самых востребованных иллюстраторов у разборчивых издателей и привередливых читателей.

Отличительная черта манеры Фёдорова — стилизация под средневековые книжные иллюминации. Очень гармонично смотрелась бы фëдоровская стилизация, наложенная на переводческую стилизацию Петникова. Но в этом издании "Белоснежка" дана в новейшем переводе В.Соловьёвой, совсем не средневековом.

В книге, которую сегодня смотрим — макет художника. Иллюстрации вверху каждого разворота. Картинок больше, чем текста. Имеется и форзац: пространство от замка королевы-мачехи до домика гномов в лесу.

Рисунок на переплёте. "Белоснежка" будто создана для сценариев детских праздников: карнавал в детском саду, крупная воспитательница и наряженные в бороды маленькие мальчики весело скачут змейкой. И хоть в советском детстве этого не было, сюжет картинки рождается сам собой.

Неизбежные первоначальные ассоциации с "Белоснежкой". Диснеевщина. А потом художнику приходится вчитываться в сказку... Ладно, всё хорошо закончилось. Фëдоров спешит об этом предупредить: на титульном листе — семейный портрет Белоснежки с принцем. Без гномов.

Всем понятно, что сюжет "Белоснежки" мог появиться только в Средневековье. В какие ещё времена снежная зима была обычным делом в центральной Германии? Когда королева-мать у окна изображается в академической манере XIX века, это выглядит немного странно: думаешь, какая сказка-то иллюстрируется? Пушкинская "О мёртвой царевне"? А вот в стиле средневековой книжной иллюминации — да, веришь, что это европейская зима. Тревожная такая зима, как у Вивальди — так и думаешь, что сейчас помрёт кто-то.

Так и есть, померла королева-мать. Вместе и порознь живут в одном дворце Белоснежка и королева-мачеха.

Композиция, которая оправдывается только средневековой стилизацией. И так у Фëдорова будет везде.

Как мы уже могли убедиться, характер охотника, которому поручено извести Белоснежку, очень интересует иллюстраторов. Фëдоров трактует этого персонажа как слабовольного тюфяка, которого легко любой уломает — потому он и поддался на мольбы Белоснежки. Такой образ — он больше из поздней живописи Брейгеля. Вот королева-мачеха — вся из прямолинейной средневековой книжной миниатюры: острая, неэмоциональная, и с ножом в руке. Фёдоров себе такое смешение может позволить: он стилизатор, а не имитатор.

Белоснежка входит в домик с игрушечными стульчиками и столиком. Гномики у Фёдорова все одинаковые, типовые.

1) Королева-мачеха узнаёт о том, что Белоснежка жива. Пока ещё кажется, что устранить Белоснежку будет несложно. Из всех ведьминских атрибутов — только домашняя жаба на полу.

Королева-мачеха применяет механический способ умерщвления невинной Белоснежки (невинность подчёркивает зайчик, заглядывающий в дверь). Гномы Белоснежку откачивают.

2) Вторая попытка требует от королевы-мачехи более серьёзной подготовки: нужно отравить гребень. Задействована лаборатория. Круг спутников ведьмы расширился — помимо любимой жабы (нелюбимая жаба кипит в реторте) появились другие отвратительные животные: паук, летучая мышь, змея, чёрный дятел, двухвостый варан и пятнистый котик.

Химический способ умерщвления. Радость ведьмы не знает границ. Но гномики повторяют свои действия по спасению Белоснежки.

3) Шутки кончились. Время трагедии. Отравленное яблоко вручено Белоснежке.

Фёдоров зарифмовал эту сцену с началом сказки — опять зима в Германии, опять смерть.

Прозрачный гроб — главная философская идея этой сказки. Потрясённое средневековое воображение. Символические птицы собрались в пещере: белый голубь, как положено, с масляничной ветвью, но ведь и ворон с цветочком. Помимо птиц библейских, афинская сова прилетела среди белого дня (мужайтесь, гномы: эпоха Возрождения близко).

Торжество добродетели. А что там с ведьмой?

В переводе В. Соловьёвой королева-мачеха в конце умирает, но умирает тривиально — просто так. А Фëдоров-то читал полный текст сказки — он рисует, намекая на достойный конец ведьмы. Стража ведьму уже схватила, и камин пылает — накаляет железные башмаки.

Продолжаю исследование вала иллюстраций к "Белоснежке и семи гномам", который случился у нас в XXI веке как компенсация за долгое молчание (невидение?) советского времени. Сегодня — сборник сказок братьев Гримм, проиллюстрированный Н.Устиновым — великим книжным графиком, который наряду с несколькими соратниками определял лицо массовой детской иллюстрации в поздне-советский период (1970-е — 1980-е гг.).

Первое издание "Росмэном" этих иллюстраций к сказкам Гримм было, по данным Фантлаба, в 1999 году (см.) — тогда и картинка на переплёте была из "Белоснежки". У меня издание 2007 года того же издательства с новой иллюстрацией на переплёте из "Красной шапочки". Но и гномы на обложке имеются — под самым заголовком шествуют. Ходят они и по оглавлению книги.

Устинов — волшебник. Его реалистичные пейзажи на разворотах детских книжек большого формата завораживают. В советский период он специализировался на книгах "про природу" и "про зверей" (включая — на первых порах — и научно-популярную литературу). Пришвин, Сахарнов, Коржиков, Снегирёв — его авторы. Люди Устинову тоже удавались. Диапазон его был огромен.

Устинов — один из немногих художников (а из великих — единственный), кому удалось уже в зрелом возрасте раскрыться по-новому в пост-советское время . С 1999 года ему начали заказывать фантазийные иллюстрации: Шекспира, западные сказки, "Мюнхгаузена" — его мы смотрели (здесь начало).

Русские сказки были его стихией: родные просторы, знакомые звери, реалистичные царевичи... Но ждать пришлось долго. В советское время Устинов, по-моему, проиллюстрировал только "Лягушку-путешественницу". Ну а пост-советских "Трёх медведей" и "Царевну-лягушку" мы уже смотрели. В "Царевне-лягушке" Устинов уклонился от изображения Бабы-Яги и Кощея Бессмертного. Их он издали показал только в пушкинском "Лукоморье".

Теперь вот — "Белоснежка". Будет ли там всё так же реалистично?

На заставке у Устинова — череда гномиков, начавшихся на переплёте и закончившихся в оглавлении. Гномики игривые и дурашливые. Не до конца понятая у нас сущность этих персонажей — всё же сказывается отсутствие опыта в иллюстрировании "Белоснежки".

Показательно, что Устинов не стал рисовать на заставке королеву-мать, умершую родами. Обошёлся без сантиментов.

По пейзажу: чистенькая европейская чаща. С натуры, понятно рисовалось под Переславлем-Залесским. Потом этюды фантазийно преображались сообразно иллюстрируемым книгам.

По существу. В тех детских книжках советских авторов, которые Устинов активно иллюстрировал ранее, никаких негодяев не было. Как их рисовать, Устинов не знает. Но недавняя работа над комедиями и сказками Шекспира подсказывает ему забавные сценические шаблоны. Все рисуют охотника, которому королевой-мачехой поручено исполнение злодейства, совестливым человеком. Устинов понимает: королевский охотник — не размазня, это персонаж брутальный.

Как же такого бездушного красавца-карьериста смогла уговорить Белоснежка? Этот вопрос Устинов обращает к авторам: слабовата у вас психология, братья. Кстати, в каноническом тексте сказки ничего не говорится о судьбе охотника, который обманул королеву-мачеху, скормив ей внутренности зверя вместо обещанного сердца Белоснежки. Некоторые пересказчики восполняют этот пробел: казнила ведьма охотника (болтливые пересказчики добавляют: и всю его семью). Устинов тоже понимает: охотнику не сдобровать, так пусть хоть его не будет жалко. Потому он такой несимпатичный.

Гномики — весёлые старички с длинными седыми бородами.

Реалист Устинов не стал рисовать русскую Бабу-Ягу в "Лягушке-царевне" — не смог покривить душой. Русская Баба-Яга психологически сложный персонаж, с натуры её не срисуешь. А королева-мачеха — это простая западно-европейская ведьма. Таких любой художник за свою жизнь насмотрелся и по памяти изобразить может.

1) Беснуется женщина, но красивые черты лица ещё не полностью искажены злобой. Сейчас-сейчас: угробим Белоснежку, и всё образуется.

2) Дело для ведьмы кажется простым. Красивая королева-мачеха успокоилась и превратилась в симпатичную старушку. А в средне-немецком лесу красота какая — раннее лето.

3) Первый раз у ведьмы не получилось. Вторая попытка. Злобу уже не скрыть. Королева-мачеха может превратится только в безумную старуху. И с пейзажем что-то произошло. На самом деле, пейзаж у Устинова всегда главный.

4) Перед третьей попыткой королева-мачеха и в своём респектабельном обличьи теряет человеческий облик. В ведьминской лаборатории проводит опыт по превращению в яд только одной половины яблока.

Немецкие горные вершины.

В сборнике, который мы сегодня рассматриваем, указано, что сказка дана в переводе Г.Петникова (врут — перевод кем-то прилизан). Опытные издатели помечают Петникова именно как переводчика — видимо за точность передачи содержания (нам до сих пор встречались пересказчики). Но ныне за точность перевода отвечает академическое издание сказок в "Литературных памятниках". Петникова мы ценим за его русский язык: он архаизировал стиль сказок, делая его таким, про какой мы думаем, что это средневековый европейский стиль. Темп удивительный получился: летящий и спотыкающийся. Красиво и приятно читать про королеву-мачеху:

цитата

И вымолвила тогда злая женщина свое проклятье, и стало ей так страшно, так страшно, что она не знала, как ей с собой совладать. Сначала она решила совсем не идти на свадьбу, но не было ей покоя – ей хотелось пойти и посмотреть на молодую королеву. Она вошла во дворец, и узнала Белоснежку, и от страха и ужаса как стояла на месте, так и застыла. Но были уже поставлены для нее на горящие угли железные туфли, их принесли, держа щипцами, и поставили перед нею. И она должна была ступить ногами в докрасна раскаленные туфли и плясать в них до тех пор, пока наконец не упала, мертвая, наземь.

Почему-то не хотят художники это рисовать. А ведь мог бы Устинов дать образ королевы-ведьмы в её полном развитии. И ничего бы ни ему, ни издательству за это бы не было ни в 1999-м, ни в 2007-м.

В советское время сказки братьев Гримм активно иллюстрировались первоклассными художниками. Но полноценных сюит иллюстраций к сказке "Белоснежка и семь гномов" было на удивление мало (я нашёл всего две — 1981 г. и 1984 г.) — поневоле поверишь, что причины были чуть ли не идеологическими (зачем пропагандировать сюжет конкурента, если он разработан нашим Пушкиным в "Сказке о мёртвой царевне"). Но вот плотины рухнули и в XXI веке иллюстраций к "Белоснежке" у нас было создано предостаточно. И, в первую очередь, этим занялись художники, составившие себе имя в советское время. Сегодня — иллюстрации А.Архиповой из сборника сказок братьев Гримм, безупречно изданного "Речью" в 2019 году.

Иллюстрации взяты из немецкого издания 2011 года (как указано в знаке охраны авторских прав). Чуть позже "Рипол" выпустил несколько книжек с этими иллюстрациями (такую, например). Были иллюстрации Архиповой к сборнику, выпущенному издательством "Эгмонт" в России в 2003 году, но, судя по обложке, там был другой вариант картинок.

В аннотации к сборнику "Речь" пишет, что

цитата

Иллюстрации к сказкам братьев Гримм русской художницы Анастасии Архиповой в Германии считают очень немецкими и признают классикой. [...] Рисунки при этом нежные и лиричные; они смягчают известную жёсткость сказок Якоба и Вильгельма Гримм.

В 1812 году (когда вышли первые сказки братьев Гримм) немцев отличали от пруссаков и воспринимали в мире как романтиков. Хотелось им, наверное, в 2011 году вернуться к такому восприятию — вот и признали за немецкие "нежные и лиричные" рисунки Архиповой.

Всё правильно: Архипова — художник строго академический. Акварельная техника и реалистичная манера — как будто рисунки западно-европейских художников первой трети XIX века. Если бы полиграфическая техника это позволяла, то первые издания сказок братьев Гримм вполне могли бы выйти с такими иллюстрациями.

Но гораздо важнее, что такие рисунки к сказкам братьев Гримм вполне мог бы сделать уже в 1950-х гг. главный советский "академист" — прославленный Б.Дехтерёв. К сказкам Перро он сделал ведь — и надо сказать, то были рисунки вполне "нежные и лиричные". Архипова — внучка Дехтерёва и пробел заполнила. Академизм неубиваем.

В этом сборнике сказка опять в переводе Введенского (1930-е гг.) и называется поэтому "Снегурочка". Слишком бережно современные издатели относятся к этому заглавию, хотя оно не является даже более точным, чем "Белоснежка". Ну а на рисунке — молодая королева, которая окропила снег своей кровью. Хорошо рисует художница, кто бы спорил.

Здесь читатели — параллельно тексту — ожидают от иллюстраций зрительного противопоставления красивой королевы-мачехи и красивой принцессы-сиротки. Архипова такой прямолинейности избегает. Ожидания ленивого читателя обмануты.

Впервые мы видим Белоснежку в момент, когда её — ещё ничего не подозревающую — ведёт в лес на погибель охотник, стыдливо спрятавший лицо в капюшоне. Психологизм у Архиповой, конечно, на высоте — советская школа иллюстрирования.

Белоснежка совсем ребёнок. Всё уютненькое и крохотное. Это, конечно, идеальный детский сад, а не жилище грязных рудокопов, не знающих женской заботы.

В пересказе Введенского, напоминаю, действуют не гномы, а карлики. Архипова — строгий реалист, никаких сказочных существ она рисовать и не собиралась. Но Архипова — реалист романтического толка, настоящих карликов с искажёнными пропорциями она тоже не рисует. Уменьшенные бородатые мужички — вот такой компромисс. Из картинки понятно, что такие хозяева — люди "нежные и лиричные" (все грубые и приземлённые остались в большом мире).

В немецкой сказке королева-мачеха избавлялась от Белоснежки сама и вогнала её в смертный сон только с третьей попытки. Архипова тщательно рисует все три попытки и заодно показывает, почему королеву-мачеху Белоснежка всякий раз не узнавала, и почему мы-то (читатели) понимаем, что это была одна и та же королева.

1) Королева-мачеха узнаёт о том, что Белоснежка жива (зеркальце-таки всю правду доложило). Обращаем внимание на цвета королевского платья: фиолетовый с насыщенным жёлтым (золотым) и чуть-чуть белого.

2) Королева-мачеха переоделась в торговку и продала Белоснежке шнурок для платья. На торговке платье фиолетовое и плащ чёрный с золотым подкладом. Сохранила цвета от своего королевского платья и добавила чёрный (всё-таки на злодейство идёт).

От первого обморока гномы Белоснежку спасли, разрезав шнурок. Архипова это не показывает.

3) Во второй раз, продавая Белоснежке смертельный гребень, королева-мачеха переоделась неузнаваемо. Теперь на ней платье чёрное, а фиолетовый с золотым (королевские цвета) — это плащ. О, ещё и голову чем-то белым задрапировала.

И от второго обморока гномы Белоснежку откачали.

4) В третий раз пришлось идти на дело королеве-мачехе. Но как же теперь приодеться, чтобы и модно было, и не повторялось? Выход найден: платье опять чёрное, но рукав фиолетовый. С головы белого полотна отмотала немного на передник. А вот золотым цветом пришлось пожертвовать — он уже глаза намозолил и был слишком подозрительным для старухи-разносчицы. И вот в таком виде удача оказалась на стороне королевы-мачехи: таки надолго обмерла Белоснежка от отравленного яблока.

5) Иллюстрация-концовка ко всей сказке такая: разрезанное яблоко, нож, пузырёк с ядом. Интересно ведь, как это одна половинка яблока, которую ела королева-мачеха на глазах у Белоснежки, была нормальная, а вторая половина — страшно ядовитая. Архипова как реалист должна была найти этому разумное объяснение. Были подняты архивы: если нож намазать ядом с одной стороны и этим ножом разрезать фрукт, то отравленной будет только та половина фрукта, которой касалась ядовитая сторона ножа. Вот ведь дотошность какая у художницы.

Дюма такой способ отравления с ножом и персиком расписывал в "Королеве Марго", если не ошибаюсь. В теории всё это выглядит правдоподобно.

Ах да, Белоснежку из гроба спас странствующий принц. Раненько в прежние времена замуж выходили.

В пересказе Введенского жуткий конец оригинала сохранён: королева-мачеха умирает от того, что её обули в раскалённые железные башмаки (заставили плясать, добавляют братья Гримм, но тут и заставлять не надо — это из серии "пляски висельника"). Аннотация "Речи" нас предупреждала, что Архипова смягчает "жёсткость" гриммовских сказок — а как этот конец смягчить? Архипова не рисует таких сцен. Ну и ладно, мы это всё равно прочитали благодаря Введенскому и во всех красках всё себе представили.